Первый раз пишу историю в таком духе...
Мрачновато выходит. Надеюсь, это найдет своего читателя
Я ненавижу солнце! Ненавижу этот чертов, эгоистичный, раскаленный шарик! Он дарит жизнь своим любимчикам и убивает невезучих.
Таких, как я.
Дневной свет для меня- кислота.
Разьедающая мою плоть и разрывающая душу. Достаточно пяти минут прибывания на солнце и кожа начинает пузыриться и отслаиваться, свисая потертыми лохмотьями с оголившегося кровавого мяса.
Солнце- это боль.
Дикая, затмевающая сознание. От которой хочется лезть на стену, цепляясь за обои скрюченными пальцами с пожелтевшими ногтями.
Боль, непереносимая и ужасная, от которой хочется выть.
Когда- нибудь, она сведет меня с ума.
Лечения не существует.
Нет, можно конечно на время заглушить свои страдания мощными препаратами или залить хорошей порцией алкоголя.
Но пройдет час, три, пять...и боль вернется. И мне придется жестоко заплатить за блаженство.
Она всегда возвращается.
Мой мир теперь - хаос, состоящий из полутеней и полуоттенков.
Замурованная в своем затхлом склепе, я с яростью смотрю на окружающую действительнось через крохотные отверствия плотных штор.
Там течет совсем иная жизнь, которая в корне отличается от моей.
Гуляют нарядно одетые люди, куда- то проносятся потоки машин.
Там влюбляются, женятся, разводятся, рожают детей, бегут на занятия в школы или университеты...
Почему они могут наслаждаться своей жизнью? Чем заслужили это счастье? И почему я обречена на одиночество?
Иногда, сквозь прорехи ткани на меня падает солнечный луч, обжигая своим светом. Я шиплю от боли как разбуженная кошка, но продолжаю истязать себя видом беззаботных людишек.
Это своего рода мазахизм, не дающий мне навсегда погрузиться в пучину безумия.
А быть может, наоборот способствующий моему сумасшествию.
Я замечаю за собой нарушение координации движения.
Зачастую мне очень трудно становится расчитать силу, с которой надо воздействовать на предмет.
Также начинаю ощущать, как меняется мое тело, подстраиваясь под бешенные обменные процессы.
Моя кожа становиться тоньше и белее, волосы и ресницы обретают невиданную раннее густоту и пышность, черты лица заостряются и удлиняются. Глаза уже начинают приобретать характерное красноватое свечение, десна подсыхают и за счет этого мои зубы кажутся длиннее и острее.
Начинается превращение.
Я становлюсь бездушной, чудовищной тварью, которой мне предстоит завершить свою недолгую жизнь.
Но так было не всегда...
Все началось, когда мне исполнилось пятнадцать лет.
Я была обычным нескладным, чуть взбалмошным подростком.
Девчушкой, обожающей проводить время в компании своих друзей.
Мы целыми днями пропадали на речке и нашим мамам стоило большого труда загнать нас, уставших, под вечер домой.
Мы приходили загоревшие, вечно голодные, измазанные с головы до ног и очень счастливые.
В то лето солнце припекало во всю свою мощь. Оставленные в песке сырые яйца, за двадцать минут превращались в отличный завтрак или ужин. Обедать никому даже не хотелось. Все население нашей деревеньки предпочитало мирно сибаритствовать в полуденные часы, отдыхая в тенистых беседках с запотевшей кружкой холодного пива или стаканом ледяного морса.
Почти все, ибо нам сам черт был не брат, и мы с друзьями, несмотря на запреты взрослых, продолжали с гиканьем носиться по округе.
Мы вели себя как несмышленные дети, а не как степенные подростки.
Да, в сущности, мы и были детьми..
Однажды вечером, укладываясь спать, я обратила внимание на сеть мелких трещинок, покрывших тонкой сеткой мое лицо и руки. Тогда я не придала этому особого значения, списав все на банальное перегревание.
Наутро дело обстояло хуже: за ночь кожа потрескалась сильнее и в некоторых местах из образовавшихся болячек начала сочиться сукровица.
Я в панике побежала к маме. Она, намазав меня предварительно какой- то мазью, позвонила на работу отцу и мы поехали на прием к дерматологу.
Наша старенькая, побитая временем машина была не оборудована кондиционером, стекла были без затемнения, и хотя ехать было всего полчаса, мне стало настолько плохо, что в приемное отделение больницы папа заносил мое обмякшее тело на руках.
Последнее, что я запомнила прежде чем погрузиться в спасительную пустоту, было встревоженное лицо медсестры.
Очнулась я уже в палате. Как сказала мама, я потеряла сознание и врачи приняли решение о срочной
госпитализации.
Диагноз поставили быстро: тяжелое
последствие солнечного удара. Мне были назначены специальные лекарства.
А основным составляющим моего скорейшего восстановления был полнейший постельный режим.
Дерматолог выписала мне дорогостоящие крема от фотодерматита и, прокапав какой- то гадостью, положенные десять дней, меня наконец- то отпустили домой.