– Что такое там, на заборе, написано? Прочитай-ка вслух…
– Сам читай!
– Очков нет. Куда-то запропастились. Дома забыл или потерял.
– Написано: «дуракам вход воспрещен». Восклицательный знак стоит.
– Ну и ну…
– Испугался? (смотрит сочувственно)
– Еще как!
– Думаешь… (с трудом сдерживает смех) это серьезно? Стоит побеспокоиться?
– Если знак восклицательный, придется поворачивать назад. Или обходить эти места
стороной.
– Вот и я так считаю. Погоди-ка… ты имеешь в виду… что?
– С дураком здесь разгуливать не стоит... (в свою очередь, смотрит с большим
сочувствием) Опасность подстерегает рядом с дураком, которому вход запрещен.
– Ну, да. Ясное дело.
– Значит, разворачиваемся. А может быть, стороной обходим?
– И тебе не обидно?
– Чуть-чуть. Топали, топали. Но ведь не зря предупреждают, да еще и письменно: с
дураком…
– Ты так смотришь!
– Как?
– Прекрати таращиться, говорю! А то…
– Что?
– В критических ситуациях я за себя не отвечаю. Не глазей! (сжимает кулаки)
– (смеется)
– И не смейся!
– Не-мо-гу-удер-жать-ся...(смеется до слез)
– Ох, как тебя колбасит! Завидно, честное слово.
– Не-мо-гу-удер-жать-ся...(лезет в карман, достает футляр от очков, потом носовой
платок)
– Нашлись твои очки?
– Это кошелек. И, одновременно, – проверочный прибор.
– Вре-е-е-шь… (смеется) прибор…
– Не-мо-гу-удер-жать-ся...(в свою очередь смеется еще, потом потряхивает
футляром, слышится звон монет).
– Не ожидал. В самом деле, это кошелек.
– Я всегда говорю правду.
– Быть не может!
– И поэтому наверняка знаю, когда меня кто-нибудь хочет обмануть.
– (виновато) Я пошутил! Извини. С этой надписью на заборе… не очень-то хорошо
получилось…
– Так что же там все-таки написано?
– «Позор гуманоидам».
– Вот как? (смотрит подозрительно) Сожалею. Или в таких случаях, правильней было
бы сказать – «прими мое сочувствие»?
– Кто они, гуманоиды? Эй! Опять таращишься? Это оскорбительно так глазеть!
– Постараюсь смотреть в сторону. Буду деликатным изо всех сил, брат по разуму!
– (возмущенно) На всякий случай, прошу запомнить: я – не гуманоид! Не имею с ними
ничего общего.
– Чем докажешь? (смотрит в сторону)
– Надень очки…
– Не могу… (смотрит в сторону) Запропастились. Потерял или забыл где-то... (трясет
очешником) А здесь…
– Кошелек. Да, я помню. А гуманоиды… Кто они такие?
– (трясет очешником)
– Перестань бренчать мелочью! Раздражает.
– Это сигнал прибора.
– Какой сигнал?
– Проверочный. Если рядом появился гуманоид, слышится… (трясет очешником,
раздается звон монет) А если, нет… (трясет очешником, тот же эффект)
– Не вижу разницы.
– То-то и оно.
– Ты хочешь сказать…Неужели…
– Да…(звенит монетами)
– В таком случае, знаешь, что? Сам ты гуманоид!
– Конечно. Именно так... (звенит монетами) Разумеется.
– Почему же я узнаю об этом только сейчас!?
– Хотелось преподнести сюрприз.
– Здорово… (аплодирует) Я потрясен.
– Значит, у меня получилось.
– А тебя не смущает то, что на заборе написано…
– Рукописи на человеческом языке, нас гуманоидов не смущают. Это послания одного
двуногого организма другому двуногому организму. Письмена цивилизации
головоносцев. Сочинения чуждого разума.
– Зато такие сочинения, послания и письмена очень и очень касаются меня!
– Ты преувеличиваешь. Прислушайся к себе…
– (прислушивается) Ничего!
– Да ты не там слушаешь!
– Вот как? А где надо?
– Девять десятых твоего сознания, лучшая, несоизмеримо большая его часть находится…
м-м-м… скажем так: в 365 измерении.
– (в ужасе) Неужели? Так далеко?
– Предрассудки. Прислушайся, услышишь, как скрежещет от восторга твое сознание.
– В 365 измерении? Услышу… сознание? Неужели это возможно?
– (звенит монетами)
– Что-то определенно… там, в 365 измерении… или это мне кажется?
– (звенит монетами)
– Да. Теперь я уверен. Сознание скрежещет. Точно.
– От восторга скрежещет?
– Надеюсь. Сейчас уточню... (вслушивается)
– (звенит монетами)
– Именно так.
– Позор гуманоидам! (с легким хлопком растворяется в воздухе)
– Да как ты смеешь! Я тебя… (в свою очередь растворяется в воздухе с легким хлопком)