Недавно в онлайн просмотре появился новый американский исторический фильм, «Один еще не одинок» снятый режиссером Рэем Бенгстоном. Этот фильм – экранизация одноименного романа писательницы Трэйси Лейнингер Крейвен, который был основан на реальных событиях, происходивших в период колонизации Америки. В основу сюжетной линии фильма положена история пленения индейцами делавэрами 16 октября 1755 года двух девочек, сестер Барбары и Риджины Лейнингер.
Мы не будем обсуждать сам фильм: сценарий, игру актеров, режиссуру и прочие аспекты постановки, а проведем сравнительный анализ сюжетной линии с событиями нашедшими отражение в документах и свидетельствах того времени, касающихся судеб сестер Лейнингер, история которых послужила материалом для написания вышеуказанного бестселлера.
Перед тем как перейти к изложению хроники событий связанных с пленением сестер Лейнингер, на мой взгляд, читателю необходимо познакомиться с исторической обстановкой того времени, а также с семьей Лейнингер и обстоятельствами ее эмиграции в Америку.
В 1775 году поселения английских колонистов в Северной Америке оказались в эпицентре борьбы европейских держав. В это время началась так называемая «Франко-индейская война», в которой Англия боролась с Францией за преобладание на северо-востоке континента. Большинство населявших данный регион индейских племен в конфликте между европейцами приняли сторону Франции и сражались против англичан и англосаксонских поселенцев на ее стороне.
И так, глава семейства Себастьян Лейнингер (1696(7) – 1755) и его жена Мария-Риджина Розин Вурчерер (1698 – ?) были уроженцами Германии (земля Баден-Вюртенберг). Супруги принадлежали к Лютеранской церкви и слыли ревностными христианами.
Смирившись с обстоятельствами: суровым бытом, религиозным притеснением и больше всего обезземеливанием, малоимущий фермер Себастьян Лейнингер решает оставить родину и в поисках счастья, а также религиозной свободы эмигрировать в Америку, где в Пенсильвании, уже давно обосновалась довольно-таки мощная религиозная община протестантов («Общество друзей» или квакеры) и других гонимых за веру адептов христианской религии. Там семья Лейнингер намеревалась приобрести участок земли и начать фермерскую жизнь, как говориться, с нуля.
Себастьян Лейнингер его жена и пятеро детей убыли в Америку из Роттердама на корабле «Терпение» (Patience) и прибыл туда 16 сентября 1748 года. Согласно записям в судовом журнале, сделанным рукой капитана судна Джоном Брауном, Себастьян Лейнингер 52 лет от роду и его старший сын Иоханес-Конрад 18 лет, приняли присягу на верность Британской короне во время плавания, о чем собственноручно расписались в соответствующем документе.
Если учитывать результаты исследования, проведенного одним из потомков Себастьяна Лейнингера, историком семьи доктором Томасом Лейнингером из Монтона (Пенсильвания), то до эмиграции у Себастьяна и его жены Марии-Реджины было не пятеро, а одиннадцать детей. В фильме почему-то их четверо.
Для наглядности приведу результаты изысканий доктора Томаса Лейнингера.
Дети Лейнингеров:
1. Иохан-Себастьян, 1722 г.р. (о нем ничего не известно)
2. Анна-Барбара, 1723 г.р. (на момент эмиграции в 1748 году ей исполнилось 25 лет и предположительно она имела собственную семью, поэтому в списках пассажиров судна «Терпение» она не значиться. Можно предположить, что на то время она, либо умерла, либо с мужем и детьми эмигрировала в Америку другим судном).
3. Джон, 1724 г.р. (он также в списках пассажиров судна «Терпение» не значиться, по причине того, что на момент эмиграции семьи в 1748 году он был либо мертв, либо имел свою семью и вместе с ней направился в Америку на другом корабле раньше или позднее остальных, неизвестно).
4. Иоханес-Конрад, 1725 г.р. (доктор Т.Лейнингер не отождествляет его с Иоханом-Конрадом 1730 г.р., который присягал на судне вместе с отцом и поясняет, что это другой их сын с аналогичным именем, который рано умер еще до эмиграции семьи.).
5. Джон, 1727 г.р. (и этот Джон, как считает доктор Лейнингер, был одним из тех детей, кто рано умер).
6. Анна-Мария, 1728 г.р. (Анна-Мария, возможно, проделала тот же путь, что и ее старшая сестра Анна-Барбара. В 1748 году ей было 20 лет).
7. Джон (Иоахан)-Конрад, 1730 г.р. (этого видимо так назвали в честь брата, который родился в 1725 году и рано умер. Он погиб в 1755 году вместе с отцом во время нападения военного отряда делавэров на поселок поселенцев в Пенн-Крик, где тогда проживала семья Лейнингер).
8. Иоханес, 1733 г.р. (по его линии ведет свой род доктор Т. Лейнингер являющийся прямым его потомком).
9. Георг (Джордж) Лейнингер, 1737 г.р.
10. Мария-Риджина,1739 г.р. (она одна из героинь нашего повествования, в американской документалистике ее имя соответствует имени Рэйчэл).
11. Барбара, 1743 г.р. (также как и ее сестра, она будет являться объектом настоящего исследования).
Таким образом, семья Лейнингер и пятеро их последних детей: Джон-Конрад, 1730 г.р. (18 лет), Иоханес, 1733 г.р. (15 лет), Георг, 1737 г.р.
(11 лет), Мария-Риджина (9 лет) и Барбара (5 лет) в 1748 году прибыли в Филадельфию, о чем свидетельствуют документы ранней переписи жителей этого города, датируемые указанным годом.
До конца 1749 года семья Лейнингер оставалась проживать в Филадельфии, на что указывают записи, сделанные в церковной книге церкви Святого Архангела Михаила и церкви Сиона, где Себастьян Лейнингер присутствовал шафером на свадьбе Анны Перинг и Иоханеса Отта – родственников по линии его жены Марии-Риджины, которые прибыли в Америку также в 1748 году, или же гораздо раньше Лейнингеров.
В 1750 году семейство из Филадельфии переселилось в местечко Тулпехокен-Крик (Tulpehocken Creek), что в долине Делавэр в Юго-восточной Пенсильвании. Река Тулпехокен является притоком реки Скулкилл (Schuylkill River) и соединяет порт Филадельфии с бассейном реки Саскуэханна (Susquehanna).
Здесь Лейнингеры вступили в одну из общин Реформаторской церкви и вероятно познакомились с видным религиозным деятелем церкви того времени Конрадом Вайзером, который являлся одним из пионеров Пенсильвани. Вайзер достаточно хорошо изучил нравы и обычаи местного индейского населения и пользовался авторитетом среди членов общины, поскольку эффективно вел переговоры с индейцами, за что последние его также уважали.
Семья Вайзера и ряд других семей пионеров, в том числе и семьи Томаса и Уильяма Пеннов (дети первооткрывателя Пенсильвании Уильяма Пенна) считалась зажиточными, так как весьма успешно вели торговлю с ирокезами. В этой связи Вайзер и посоветовал Себастьяну Лейнингеру, а также ряду других колонистов, смело продвигаться в западном направлении и занимать земли принадлежавшие племени делавэров в долине Баффало (Buffalo Valley). Вайзер утверждал, мол, с делавэрами на этот счет имеются договоренности. Однако сие не соответствовало реалиям, договоренности пионеры заключили лишь с ирокезами, чего нельзя было с уверенность сказать о делавэрах. Последние на то время отнюдь не были рады переселенцам.
До 1755 года взаимоотношения белых поселенцев, проживавших в долине реки Саскуэханна, и местных индейцев были довольно-таки мирными, поэтому Себастьян Лейнингер и другие вновь прибывшие из Европы колонисты купили и начали осваивать земли в долине Баффало вдоль Пенн-Крик (Penn's Creek) к западу от реки Саскуэханна.
Многие из индейцев, проживавших в этом регионе, тогда посчитали, что белые нарушили договоренности, поскольку их поселения слишком далеко зашли на запад. Однако причина заключалось в том, что в этой местности проходили весьма важные для индейцев пути сообщения, по которым индейцы вели межплеменную торговлю, а также торговлю с основанными там же французскими факториями. Индейские звероловы и охотники были основными поставщиками пушнины для французов, а продвигавшиеся на запад английские колонисты в той или иной степени мешали налаженной торговле мехом, и зачастую перебивали этот бизнес французам. В этой связи французы стали натравливать местных индейцев на англо-саксонских поселенцев. Более того, руки индейцам развязало поражение армии британского генерала Брэддока у реки Мононгахелы (Monongahela River) от союзных франко-индейских сил в июле 1755 года, что и подтолкнуло ирокезские племена к массовому восстанию на границе против британцев и английских колонистов.
Вернемся к семье Лейнингер. И так, в феврале 1755 году Себастьян Лейнингер приобрел 100 акров земли у реки Большая Махони (Big Mahoney Creek) в 20 километров от реки Саскуэханна, в графстве Камберленд. Вскоре название этого места изменилось, и оно стало называться Пенн-Крик. Исходя из записей в земельном кадастре того времени видно, что продавцом земли приобретенной Себастьяном Лейнингеров являлся Уильям Пенн – один из пионеров и сыновей легендарного Уильяма Пенна-старшего.
Так в трудах и заботах семья Лейнингер проживала на своем участке до октября 1755 года, занимаясь фермерским ремеслом. Урожай этого года настолько радовал, что Себастьян и Мария-Риджина стали подумывать о расширении своих владений. Они были очень довольны своим приобретением и нисколько не сожалели о том, что покинули родину.
Однако уже в тридцати милях от их поселения разгорался пожар войны. Вся долина Баффало была наполнена отрядами враждебных индейцев день ото дня нападавших на поселенцев. Индейцы разоряли поселения, убивали скот и сжигали посевы. Более того, ирокезские племена практиковали захват пленников, которых уводили в свои отдаленные города на западе за реками Аллегейни и Огайо, и, приобщали там их своим ценностями. Многим пленникам, которые соответствовали пониманию о «достойном» члене индейского общества, после «инаугурации» – своеобразной процедуры посвящения в племя, позволялось проживать средииндейцев. Тех, кто не прошел испытания или не соответствовал критериям «надежности», индейцы просто напросто убивали. Жизнь пленников была не завидной, лишь единицы могли адаптироваться и принять индейский уклад жизни, большинство же белых пленников влачили жалкое существование, выполняя функции рабов в хозяйстве индейцев.
Власти пограничных территорий не могли эффективно противостоять индейским набегам, ибо у них не хватало военного ресурса. Отряды народной милиции, состоявшие из тех же фермеров, являли жалкое подобие бойцов, которые никак не могли сравниться с матерыми индейским воинами, стремительно приходившими из-за реки Аллегейни и также стремительно уходившими обратно, но уже с пленниками и иной добычей.
Таким образом, возбужденные победой над генералом Брэддоком в июле 1755 года индейцы приступили к интенсивному штурмы англосаксонских поселений на границе. Первые рейды пришлись на долину Баффало и в точности на Пенн-Кнрик. Населявшие этот регион поселенцы обратились в Филадельфию за помощью к правительству, однако последнее бездействовало по вышеуказанным причинам.
16 октября 1755 года военный отряд делавэров напал на поселок Пенн-Крик, где проживало 25 семей эмигрантов, в том числе и семейство Лейнингер. В это утро Себастьян Лейнингер отправил свою жену Марию-Риджину и двух сыновей Иоханеса и Георга на мельницу, в сам со старшим сыном Джоном и двумя дочерьми Барбарой и Риджиной остался дома.
Сначала, восемь вооруженных делавэров налетели на ферму эмигранта из Швейцарии Жана Жака Леруа (его имя пишется и произносится в англоязычной литературе как Лерой, (Le Roy).
Семья Леруа поселилась в Америке пять лет назад, купив землю в пятнадцати милях от форта Шамокин (Schamockin), и в полумиле от фермы семьи Лейнингер.
Индейцы убили главу семейства томагавком и захватили в плен его детей – сына Джейкоба-Шарля Леруа 1730 г.р., который отчаянно защищался, дочь Мари Леруа 1743 г.р., а также еще одну девочку по имени Мэри Энн Виллар, которая на тот момент оказалась в доме Леруа. Потом они подожгли дом и хозяйственные постройки, а также труп Жана Жака Леруа с воткнутыми в него двумя томагавками.
Сосед Леруа, фермер по имени Бастиан, завидев дым от пожарища, вскочил на лошадь, и решил было бежать за помощью, но был сражен пулей из индейского ружья и позже скальпирован.
Далее о произошедшем мы узнаем из рассказа Мари Леруа и Барбары Лейнингер, которые 3 года и 3 месяца (16 октября 1755 по 1 апреля 1759 годы) провели в индейском плену. Рассказ девушек были напечатан в 1905 году «Филадельфийским историческим сообществом» под названием «Рассказ Мари Леруа и Барбары Лейнингер в течение трех лет бывших пленницами индейцев».
Также стоит отметить, что повествование о резне в Пенн-Крик было опубликовано в 1877 году и вышло из-под пера Джона Блейра Линна под названием «Летопись долины Баффало» (Annals of Buffalo vally,s). Линн похоже провел частное расследование, которое выглядело так, как будто бы он лично опросил потомков всех фигурантов тех событий.
Следующим информантом, из уст которого можно было выслушать версию о событиях тех лет, являлся один из сыновей Лейнингеров по имени Георг (Джордж), которому в 1755 году исполнилось 18 лет, и он вместе с матерью и одним из братьев утром 16 октября в день нападения индейцев уехал на мельницу Гэбриэла, чтобы размолоть зерно. Мельница располагалась на западном берегу реки Саскуэханна, недалеко от Пенн-Крик.
Помимо указанных источников имеются свидетельства патриарха Лютеранской церкви в Америке преподобного Генри Мельхиора Мюленберга, который в 1765 году положил так сказать на бумагу рассказ якобы матери плененных сестер, после освобождения девочек из индейского плена. Именно в записках Мюленберга допущена историческая ошибка, повторяемая впоследствии различными авторами, в том числе и автором романа «Один еще не одинок», о том, что Барбара была старше Риджины. Хотя на самом деле, как установлено доктором Томасом Лейнингером было наоборот. В экранизации романа, по сценарию, Барбара также проходит как старшая сестра. Хотя полностью опираться на изыскания доктора Лейнингера в этом вопросе также нельзя, ибо его предположения основаны на человеческой логике, отправной точкой которой является запись на могильном камне Барбары в Берксе. Согласно записи на камне, Барбара Лейнингер (Раффнер по мужу) умерла в возрасте 62 лет 6 сентября 1805 года. Причина смерти как указывают записи в церковной хронике – дизентерия. Таким образом, доктор Томас Лейнингер из даты смерти вывел дату рождения Барбары – 1743 год. Поэтому на момент резни 16 октября 1755 года Барбаре если доверять логике докторе Лейнингера, исполнилось 12-13 лет, в то время как Риджине (1739 г.р.) должно было быть 16 лет. Хотя в исследовании Джона Блэира Линна указывается, что на момент пленения сестер Барбаре исполнилось 12 лет, а Риджине 10 лет.
Далее, в подтверждение доводов доктора Лейнингера, говорят факты. Во время пленения Барбара не подверглась сексуальным домогательствам со стороны индейских мужчин, по причине видимо того, что период половой зрелости у нее тогда еще не наступил, и позднее выходя замуж, после побега из плена за некоего Питера Раффнера она была девственницей, иначе бы выйти замуж ей было бы проблематично. Дело в том, что в обществе американских колонистов того времени царили жесткие нравы. Девушка, поротая индейцем, не говоря уже об интимной близости ее до замужества с белым мужчиной, считалась порченой. А если у нее был еще и ребенок от индейца, то выйти замуж с таким «прицепом» за белого мужчину она могла и не помышлять. Сие можно сказать о Риджине Лейнингер, которая вернулась из индейского плена с непонятно откуда взявшимся ребенком. Хотя этот вопрос для исследователей и остался открытым, в точности известно, что Риджина после освобождения из индейского плена никогда не выходила замуж. С чего бы это? Выходит, что Риджина все же была старше Барбары, а не наоборот.
В качестве источника, на который опирались исследователи, некоторое время выступал роман преподобного Рувима Вайзера, (очевидно потомок пионера Пенсильвании Конрада Вайзера) под названием «Риджина – пленница индейцев» изданный в 1856 году. Автор в книге использовал записки пастора Мюленберг, где указывалось, что возвращенная в 1764 году из индейского плена девушка Риджина не есть дочь Лейнингеров, а дочь также немецких, как и Лейнингеры эмигрантов Хартман, проживавших в округе Ливан, во время нападения индейцев на их поселок в 1755 году якобы потерявших ее вместе со старшей их дочерью.
Дело в том, что путаница возникла благодаря информации якобы предоставленной в 1765 году вдовой Джона Хартмана, то есть матерью, как утверждает преподобный Мюленберг, похищенной Риджины, но при этом в записках имя этой женщины почему-то пастором не указывается. По словам вдовы Хартман» пленницей индейцев по имени Риджина являлась не Риджина Лейнингер, а ее дочь Риджина Хартман дочь также немецких эмигрантов выходцев из того же места (земля Баден-Вюртенберг), что и семья Лейнингер. Мюленгер, передавая историю, описанную вдовой Хартман, говорит, что 16 октября 1755 года военный отряд делавэров напал на поселение колонистов располагавшегося в пределах Бетел-Тауншип (округ Ливан, штат Пенсильвания). Индейцы вошли в дом Хартманов, убив главу семьи и его старшего сына, а двух девочек по имени Барбара и Риджина захватили в плен. О судьбе старшей Барбары почему-то ничего не говориться, а относительно Риджины Лейнингер утверждается, что она вовсе не дочь Себастьяна и Марии-Риджины Лейнингеров, а дочь супругов Хартман, которую Мария-Риджина Лейнингер в 1764 году приняла за свою дочь. Более того, Вайзер, ссылаясь, наверное, на Мюленгера, утверждает, что во время перехода индейцев с пленниками девочка Риджина была скальпирована индейцами, но ей удалось выжить несмотря на отсутствие скальпа. Спустя 9 лет (в 1764 году) она, мол, возвратилась из плена, и была ошибочно принята в семью Лейнингер, которая также в 1755 году потеряла дочь по имени Риджина.
«Здесь имеется две проблемы, – пишет Линн. – Первая заключается в том, что 16 октября 1755 года в пределах Бетел-Тауншип, где якобы проживала семья Хартман, никаких нападений индейцев зафиксировано не было, ни в тот день, ни за две недели до, ни после него. Вторая, указывает на то, что у девушки Риджины проживавшей в семье Лейнингер после плена вместе с материю, отсутствовали следы скальпирования». Более того, повествование Мюленберга и преподобного Вайзера весьма отличаются по деталям представляемой фактуры. Несовпадение и противоречия просматривают буквально во всем вплоть до географических объектов.
В этой связи по оценке исследователей рассказы Мюленберга и Вайзера во многом скопированы одна с другой, но во многом и разняться. На сегодняшний день в качестве серьезного источника эти произведения не рассматриваются.
Что же касается настоящей Риджины Хартман, то исследователь из Питтсбурга Диспатч, в своей книге изданной в 1905 году указывает, что семейство Хартман эмигрировало из Германии в Америку по причине того что глава семьи Джон Хартман подвергся уголовному преследованию со стороны властей. Семья из пяти человек поселилась в окрестностях форта Питт (ныне Питтсбург). В семье были две девочки Барбара и Риджина, а также двое мальчиков, старший Джордж и младший Кристиан. В 1754 году Джон Хартман и старший сын Джордж отправились работать в поле, мать и младший сын Кристиан в это время находились в лесу, девочки Барбара и Риджина готовили обед. Когда отец и старший сын услышали лай собак доносившийся из поселка, то поняли, что к нему приближаются индейцы.
В этой связи они поспешили домой, где столкнулись с индейцами лицом к лицу. Джон Хартман и Джорж Хартман были убиты индейцами, а девочки захвачены в плен. Далее в книге рассказывается о том же, что и в официальной версии, которую мы изложим ниже.
Сегодня исследователями доподлинно установлено, что события, произошедшие с семьей Хартман, являются плодом воображения некоторых авторов, отожествлявших Риджину Лейнингер с Риджиной Хартман, и поэтому не могут быть приняты в серьез. Семья Джона Хартмана никогда не проживала близ форта Питт и не подвергалась нападению индейцев ни в 1754 году, ни в 1755, и его дочь Риджина не возвращалась из плена в 1764 году. Джон Хартман и его семья проживали в то время в Орвиксбурге (округ Скулкилл, Пенсильвания). Известно, что у него действительно была дочь Риджина, но нет прямых доказательств, что она являлась пленницей индейцев. Сам Джон Хартман погиб во время нападения индейцев, как полагают исследователи в ноябре 1756 года, то есть спустя 13 месяцев после резни на Пенн-Крик или же спустя 8 лет после этих событий, точно не установлено.
Вернемся к повествованию обстоятельств, связанных с пленением сестер Лейнингер, и, опираясь на вышеуказанные источники, воспроизведем последовательность событий, сравнивая их с сюжетной линией фильма.
Расправившись с семьей Леруа, двое из индейских воинов направились к ферме Лейнингеров, где в доме застали Себастьяна Лейнингера, которому на то время уже исполнилось 60 лет, его старшего сына Джона (Иохана-Конрада) 25 лет и двух его дочерей Барбару и Риджину. «Они потребовали рома, но у нас в доме его не оказалось, – вспоминала Барбара. – Потом они (индейцы) попросили табак, который мы им дали. Закурив трубки, они сказали: «Мы ваши враги индейцы аллегани (имеются ввиду пришедшие из-за западного берега реки Аллегейни – И.К.). Вы должны умереть». Тогда они застрелили отца, а брата пригвоздили томагавком. Нас с сестрой они взяли в плен и передали другой группе воинов, которые увели нас в лес примерно в миле от дома. Там к нам присоединились Мари Леруа и маленькая девочка, а также другие пленники».
К вечеру на холм между двумя плантациями, где находились пленники, пришли другие индейцы с шестью окровавленными скальпами, которые они бросили к ногам пленников, пояснив при этом, что сегодня «охота» для них была удачной.
На следующее утро индейцы (у всех воинов, по словам Барбары и Мари Леруа, тела и лица были раскрашены боевой раскраской) переместили захваченных пленников на две мили вглубь леса. Оставив охранение, часть воинов, вновь отправилась за «добычей» и к вечеру вернулась с девятью скальпами и пятью пленниками.
Следы резни на Пенн-Крик были обнаружены к вечеру 17 октября, после чего новость о кровавом побоище быстро распространилась по территории всех англосаксонских колоний. Многих колонистов проживавших на границе с индейскими землями охватила паника, и они стали покидать свои дома, убегая на восток.
Вернувшись с мельницы, Мария-Риджина Лейнингер и ее сыновья увидели пепелище на месте своего дома и сообщили о случившемся пастору церкви Николасу Куртцу. Последний передал сообщение в Тулпехокен.
Через несколько дней известный фронтирмен Пенсильвании Джон Харрис, который управлял паромной переправой на реке Саскуэханна, организовал отряд преследователей из числа фермеров и фротирменов Харрисберга численностью 40 человек и отправился по следам военного отряда индейцев. На пути преследователи постоянно находили трупы людей погибших в результате столкновения с индейцами. Следы кровавого побоища прослеживались до самого Санбери, располагавшегося вниз по течению на восточном берегу реки Саскуэханна.
Двигаясь по следу индейцев, отряд Харриса заходил в близлежащие индейские селения дружественных племен, для того, чтобы собрать хоть какую-то информацию о военном отряде враждебных. Вскоре люди Харриса были атакованы враждебными на острове Дие. В ходе боя погибло несколько человек из отряда Харриса и враждебных индейцев.
На третий день, утром, отбившись от преследователей, индейцы поделили захваченную добычу и разделились на две группы. Первая группа взяла себе 14 захваченных в ходе набегов лошадей и десять пленников, в числе которых были один мужчина, одна женщина, пять девочек и три мальчика. «Мы две девушки и две лошади достались воину по имени Галаско», – рассказывала позднее Барбара Лейнингер. К этому времени отряд индейцев с пленниками достиг своей страны, и по оценке девушек они прошли около 400 миль.
Среди пленников, как отмечали Барбара и Мари находилось много детей, мал мала меньше, которым было весьма трудно передвигаться по пересеченной местности при том темпе, который задавали индейские воины. Поэтому старшие дети были вынуждены нести младших на своих спинах, изрывая в клочья одежду и обувь. «Мы продолжали свое утомительное путешествие босиком по колючкам, камням, пням, болоту…, – вспоминала Мари Леруа. – Ноги истерлись до кости, одежда разорвалась в клочья, и нам пришлось ее сбросить».
В это время как полагает Линн произошло разделение сестер Лейнингер. Барбара и Мари Леруа попали к Галаско, а Риджина, которая 150 миль несла на своей спине двухлетнего ребенка, была отдана другому воину из первой группы. Если опять же допустить, что по версии Линна Риджине тогда было всего 10 лет, то, как она могла пройти 150 миль с привязанным к спине двухлетним ребенком. Маловероятно согласитесь для ребенка белого человека, поэтому опять же гораздо убедительнее выглядит версия доктора Лейнингера, указывающая, что на момент пленения возраст Риджины соответствовал шестнадцати годам, а не десяти как настаивает Линн.
Путешествуя в составе группы Галаско, Барбара и Мари, чувствовали себя сносно. Галаско даже разрешил девушкам ехать всю дорогу на лошадях, в то время как сами индейцы шли пешком.
В один из дней, когда группа встала на привал Барбара решила воспользоваться доверием Галаско. Подойдя к лошади, она вскочила на нее и решила сбежать, но почти сразу же ее попытка была пресечена бдительными индейцами, которые тут же приговорили ее к сожжению на костре. Барбара стала усиленно молиться. «Дикари, увидев это, дали мне Библию, которую захватили в доме Леруа, для того, чтобы я могла подготовиться к смерти. Но, когда я сказала им, что не понимаю того языка на котором написана Библия, они дали мне другую Библию, но уже на немецком языке», – вспоминала Барбара. Далее индейцы собрали большую кучу хвороста и разложили его под деревом, утром они намеревались привести приговор в исполнение, но один молодой воин вступился за Барбару и просил старших воинов помиловать ее. Индейцы помиловали Барбару, взяв с нее обещание больше никогда не пытаться бежать. «Они помиловали меня еще и потому чтобы унять мой плач, который явно раздражал Галаско», – отмечала Барбара.
На следующий день каждая из группы военного отряда индейцев «аллегани» в точности делавэров, последовала своим маршрутом. Одна с пленниками и иной добычей отправилась в страну Огайо, другая в которой находились Барбара и Мари направилась в город племени делавэров Дженкикламус или Чинклакамуф (Jenkiklamuhs или Chinklacamoofe) располагавшийся тогда в Центральной части Пенсильвании недалеко от современного Клирфилда на западном побережья реки Саскуэханна.
Там пленники пробыли около десяти дней. После группа пошла в город этого же племени Панксотани (Puncksotonay, округ Джефферсон, Пенсильвания) или как его называли англичане Исчинтаун (Eschentown). В Чинклакамуфе остался брат Мари Леруа – Джейкоб.
Отдохнув в Панксотани, спустя пять дней, группа Галаско направилась в город Киттанни (Kittanny, округ Армстронг), расположенный в месте пересечения важнейших для индейцев магистралей, соединявших западные территории долины Аллегейни с бассейном реки Саскуэханна.
«В этом городе, как и подобает вновь прибывшим пленникам, мы получили «добро пожаловать» по индейскому обычаю, – рассказывала Мари Леруа. – Их приветствие заключалось в трех ударах каждому пленнику по спине палкой. Позже нам объяснили, что таким образом индейцы оказывают нам милость и бьют нас не для того, чтобы причинить нам вред, а исключительно с целью соблюдения традиций».
В Киттанни пленники прибыли в декабре 1755 года и оставались там до сентября 1756 года.
Та группа индейцев, которая с пленниками направилась в страну Огайо, по пути совершила еще ряд набегов на поселения, располагавшиеся на территории современного графства Беркс. Бесчинства индейцев вынудили поселенцев возвести в верхнем течении реки Саскуэханна форт Огаста, который индейцы потом называли «Шамокин» (его не следует путать с одноименным фортом Шамокин на востоке штата Пенсильвания – И.К.).
В период франко – индейской войны форт Огаста был главным оплотом англичан, сражавшихся против французов и союзных с ними индейских племен.
На протяжении первого года пребывания девушек в плену индейцы делали все необходимое, чтобы как можно быстрее адаптировать их к условиям индейской жизни. Барбаре и Мари, а также другим пленникам индейцы специально осмуглили кожу, покрасили волосы в черный цвет и переодели в замшу. Все это делалось для того, чтобы пленники внешним видом походили на индейцев. Девушки приобщались так же и к труду, вместе с индианками работали на огородах, собирали хворост, строили вигвамы, стирали одежду и готовили пищу. Тяготы и лишения они переносили вместе с индейцами. За все время пребывания в Киттанни, по словам девушек, они ни разу сытно не поели, а порой, зачастую им приходилось ограничиваться потреблением съедобных корней, желудей, травы и коры деревьев, что весьма пагубно сказывалось на их здоровье.
В сентябре 1756 года город делавэров Киттанни подвергся нападению отряда американских добровольцев под командованием полковника Джона Армстронга. Три сотни солдат ворвались в город и сожгли его. Индейцы успели эвакуировать часть пленников на противоположный (западный) берег реки Аллегейни. «Нас немедленно перебазировали на две мили вглубь леса, – вспоминала Барбара, – для того, чтобы мы не смогли воспользоваться сложившейся ситуацией и сбежать под защиту солдат. Дикари угрожали убить нас, если мы хотя бы попытаемся бежать. Если бы солдаты не ограничились бы захватом Киттанни и продолжили наступление, то возможно нам бы тогда повезло больше».
После ухода солдат Армстронга из сожженного индейского города, все сбежавшие в лес его жители и их пленники вернулись обратно.
В сожженном городе девушки стали свидетелями расправы делавэров с теми пленниками, которые во время налета солдат попытались бежать. Прежде, индейцы, недосчитавшись некоторых из пленников, бросились разыскивать их в лесу, многих выловили и привели в город на аркане как собак. «Одна женщина англичанка, пойманная в лесу, прошла ужасный путь, прежде чем предстала пред Господом, – рассказывала Мари Леруа. – Сначала индейцы ее скальпировали, потом прожгли ее тело горящими угольями, потом отрезали ей уши и пальцы и засунули их ей в рот, так что ей пришлось проглотить их. После таких мучений эта женщина продолжала жить с 9 часов утра и до заката, пока французский офицер, ставший невольным свидетелем ее мучений, не сжалился над ней, и не положил конец ее страданиям. Английский солдат, сбежавший из тюрьмы Ланкастера и присоединившийся к французам, отрезал часть тела этой женщины и демонстративно на глазах у индейцев съел этот кусок человечины, вызвав восторг у дикарей. Когда женщина умерла, индейцы разрубили ее плоть пополам на две половины и труп лежал так до тех пор, пока собаки не обглодали его». Сюжет расправы индейцев с это женщиной засвидетельствован в фильме, но на экране индейцы ее сожгли, а возмущенный французский офицер, облегчая ей страдания, добил ее просто из пистолета.
В августе 1756 года полковник Армстронг повторил рейд в страну делавэров. На этот раз солдаты вторглись в форт Ширли, где в захваченном ранее у англичан форту проживал военный вождь делавэров по имени капитан Джейкоб (настоящее имя Теуи – И.К.). В ходе боя англичанам удалось ликвидировать вождя Джейкоба и его сына. Пленники индейцев, которых они держали в форту, стали, как и при налете при налете войска Армстронга на Киттанни разбегаться кто куда. Тех из пленников кого индейцам потом удалось отловить, доставлялись в Киттанни и придавались жестоким пыткам. «Спустя три дня дикари приволокли одного англичанина, который пытался бежать к полковнику Армстронгу, и сожгли его на костре. Его мучения продолжались около трех часов, но его крики страшно было слушать. В тот день шел дождь, индейцам тяжело было все время поддерживать огонь в костре, поэтому они приставляли стволы ружей к телу жертвы и стреляли в него порохом. В самый разгар страданий бедный человек попросил испить воды, но вместо воды дикари влили ему в рот расплавленный свинец. Это пойло помогло ему «вырваться» из рук дикарей, потому, что он мгновенно умер», – рассказывала Барбара Лейнингер.
К слову сказать, пленники индейцев, решавшиеся на побег, отдавали себе отчет в том, какие последствия могут наступить для них в случае неудачи, но, тем не менее, отважно шли на риск и предпочитали мучительную смерть спокойной жизни в рабстве.
Вскоре после этих событий девушек наряду с другими пленниками перевезли в форт Дюкейн (тот же форт Питт, а позднее город Питтсбург – И.К.) располагавшийся в месте пересечения рек Аллегейни и Мононгахелы (Пенсильвания). Там пленницы оставалась на протяжении двух месяцев, работая на французов за зарплату. «В этом месте, слава Богу, мы отъелись обычного хлеба, полфунта которого французы нам выдавали ежедневно, – вспоминала Мари Леруа. – У нас был также и бекон, но мы не брали его, так как соскучились по хлебу. В некотором отношении здесь было лучше, чем у индейцев, мы могли осваивать французский язык. Французы делали нам различные выгодные предложения и предлагали остаться у них. Но мы решили, что лучше будет для нас, если мы останемся у индейцев, ибо надеялись, что индейцы скоро примиряться с англичанами, и поэтому у нас появиться гораздо больше шансов вернуться домой».
На зиму пленниц переместили в индейский город Саукунк (Saukunk – 8 миль ниже Лонгстоуна (Logstown), расположенный в месте впадения реки Огайо в Большое Бобровое озеро. Здесь в период Франко-индейской войны племена лесных индейцев собирались на рандеву. В этом городе девушки проводили время за работой, постоянно поддерживая функциональность индейских вигвамов.
Весной Барбару и Мари отправили в другой индейский город Каскаскунк (Kaskaskunk, располагался на территории современного округа Лоуренс, Пенсильвания), для участия в весенних полевых работах, там они расчищали площади для посева кукурузы на плантации принадлежавшей одному из индейских старейшин, и исполняли другую тяжелую работу.
В фильме же показана довольно-таки припеваючая жизнь Барбары среди индейцев, в то время как Мари оставалась постоянным объектов для издевательств со стороны старухи индианки, в семье которой она якобы жила. Счастливая, внешне ухоженная Барбара по сюжету фильма расхаживает среди индейцев, которые считают ее равной. Она, конечно же, выполняет, какую-то домашнюю работу, но делает это с удовольствием и с улыбкой на лице. Все индейцы ее так любят, что души в ней не чают. И даже сам Галаско решил посвататься к ней, чего на самом деле и в помине не было. Мари же, на экране индейцы постоянно чмырят, в связи, с чем режиссер решил изобразить ее замухрышкой, вечно ходящей в рванине.
Три года девушки несли ярмо тяжелого рабства и проклинали тот день, когда родились на свет. «Никто не видел нашей истерзанной побоями плоти, кроме таких же несчастных, как и мы, – вспоминала Барбара Лейнингер. – Нашей радости не было предела, когда в селении появился немец, который не был пленником, но был послан командованием армии, чтобы договориться с индейцами о мире. Мы – все пленники в душе пожелали ему успехов и благословили его. Его звали Фредерик. Нам не разрешили с ним общаться. Индейцы дали ясно понять, что если мы попытаемся говорить с ним, то нам несдобровать. Французы, как то сказали нам, что если бы даже он предпринял попытку заговорить с нами, то индейцы зажарили бы его на костре, невзирая на то, что он выполнял дипломатическую миссию».
В октябре 1758 года французы и союзные им индейцы потерпели поражение от англичан в битве за форт Лигоньер располагавшийся на юго-западе Пенсильвании. Поражение внесло необычайное смятение в среде воюющих против англичан индейских племен. Делавэры, проживавшие в городах: Логстоун, Саукунк, Каскаскунк, Шоминго, Мамалти и других мест, в этой связи переместились в район города Москингума (страна Огайо) находившегося в 150 милях западнее. Перед тем как покинуть указанные города, индейцы сожгли все посевы и уничтожили все, что не могли унести с собой. Барбара и Мари отправились в Москингум вместе с индейцами, где провели последнюю зиму плена перед побегом.
В Москингуме Барбара познакомилась с молодым англичанином по имени Дэвид Брекенридж, который также как и она являлся пленником индейцев. Однажды Дэвид предложил Барбаре бежать из плена и изложил свой план. Барбара обо всем рассказала Мари Леруа, последняя, одобрив намерения заговорщиков, также согласилась на побег. Дэвид и Барбара настаивали на том, чтобы осуществить побег немедленно, однако Мари Леруа не соглашалась с ними и убедила дождаться весны.
В снятом по одноименному роману фильме сцена заговора пленников выглядит иначе, чем в настоящей истории. В фильме, как раз-то Мари вступает в соглашение с Дэвидом и решает совершить побег, уговаривая на то Барбару, которая абсолютно не помышляет о побеге. Барбаре хорошо среди индейцев, она девушка на выданье, и уже даже один раз целовалась с индейцем Галаско – убийцей ее отца и брата, который совершенно серьезно намерен на ней жениться. Мари отрезвляет предавшуюся любовной эйфории Барбару, и последняя, как будто обухом по голове огретая, решается на побег вместе с заговорщиками. Спрашивается, если тебе хорошо, и у тебя появляются жизненные перспективы стать женой сына вождя, а Галаско по фильму сын вождя, то на кой ляд тебе этот побег, ты же знаешь, что в случае неудачи тебя ожидает смерть. Получается, что Барбара по фильму зажралась в плену настолько, что перестала трезво оценивать ситуацию. Со сценарием явно накручено, как говориться, не в дугу.