Наши дни. Россия
Кончалось лето. Спала жара и август дохнул холодной сыростью. Анжела Сидорова устало шагала по свеженькой брусчатке, возле старого, но отлично отремонтированного здания драмтеатра. Рабочий день поглотив силы кончился. Вечер гасил веселые солнечные лучи и зажигал синеватый свет фонарей. Подсвеченный ими фонтан устремлял вверх водные струи. Они рассыпались бриллиантами, падали в чашу. Усталая молодая женщина ничего не замечала, сосредоточенно передвигала потяжелевшие ноги. Ей едва перевалило за двадцать пять. Темный цвет кожи выдавал её любовь к долгому лежанию, загоранию, копчению на солнце. Про её довольно длинные волосы сказать можно было только то, что они точно покрашенные. Они уже были красными, русыми, белыми, чёрными, каштановыми и жёлтыми. Теперь их цвет было определить трудно. Он был модным, как и худощавая фигура, и макияж, и широкие брови, и очень узкие брючки, и футболка с ярким принтом. А новехонькие босоножки были просто последним писком моды.
«Писк» доконал женщину и перешёл в ее тяжелый стон. Она невольно шарила взглядом вокруг себя, ища где бы сесть. Женщина ковыляла на полусогнутых и мечтала только об одном - разуться. Снять проклятые колодки. Наконец, она добралась и тяжело опустилась на край фонтана. Стащила с ног босоножки, вздохнула счастливо, разулыбалась. Босиком стало так хорошо и легко.
Не заметила она, просто не могла заметить, увидеть парочку белокрылых ангелов, присевших на крыше театра, среди гипсовых вычурных украшений и пафосных скульптур. И никто из людей не мог их заметить.
-Вот, смотри, - указал на неё рукой один, – эта женщина, например, точно прекрасная иллюстрация того, что смертные сами не знают, чего хотят. Вспомни, как горячо она молила о поступлении в театральный. Ты кинулся помогать. Она поехала, поступила, ликовала, радовалась. А началась настоящая трудная учёба, стала лениться, пропускать занятия, отчислили -опять рада. Теперь полной свободе. Осознала, что столичная жизнь не по ней, вернулась в родной городок, стала парикмахером и нашла себя. Работа не пыльная и доходы регулярно. Но теперь ведь она опять недовольна.
-Подумаешь ноги устали, обувь неудобная, – отмахнулся второй, который казался моложе и наивнее, хотя у вечно-молодых ангелов нет возраста.
-Босоножки жмут… – поморщился первый, - сейчас она их ненавидит, мечтает изничтожить, а порвется ремешок, будет плакать над модной моделью. Нет люди, сами не знают, чего хотят.
-Особенно женщины.
-А мужики? – презрительно возразил первый ангел, – иной упирается всю жизнь, совершает подвиги ради светлой цели, а добьётся и понимает, что всю жизнь зря старался. Затоскует, запьет, опустится и вечно винит других.
-А эта манера жить ради детей?
-Во-во. А дети вырастают и не нужны им все эти родительские жертвы.
-Смотри, смотри, – перебил его собеседник, – что это она делает?
Оба уставились на Анжелу. Она решительно вернула на ноги ненавистные босоножки, встала и большими рассерженными шагами направилась прочь от фонтана, но не в ту сторону, куда шла раньше, а назад.
-Ничего не понимаю, – признал тот ангел, который привык считать себя знатоком людской натуры.
А решительная женщина тем временем подошла к латку уличных торговцев всякой всячиной. Из изрядной кучи резиновых безвкусных дачных шлёпок выбрала ядовито-синюю пару своего размера, расплатилась резким жестом, сорвала с ног модельные босоножки и переобулась в синие шлёпки. При этом тонкие хлястики не выдержали и порвались. Анжела победно взмахнула изуродованными туфлями и с размаху швырнула их в урну, и с видом победительницы отправилась дальше. Она ещё раз остановилась, и нагнулась только для того, чтобы закатать свои брючки до колен. И она бы продолжила, не будь они такими узкими.
-Что она делает? – возмутился ангел, – такую дорогую обувь в урну…
Казалось, решительная женщина услышала его. Вдруг развернулась и почти бегом ринулась к мусорке. Подбежав, она сморщившись от брезгливости, все же сунула в урну руку, пошарила там и извлекла на свет божий свои выброшенные босоножки с прилипшими к ним фантиками от мороженого. Оторвав бумажки, Анжела достала из сумки шуршащий пакет и сунув босоножки в него продолжила свой путь, как ни в чем не бывало. Вид у неё снова был очень довольный, словно она только что одержала крупную победу.
-Так-то лучше, – поддержал практичный ангел.
Анжела весело размахивала легким пакетом, потом и вовсе закинула его на плечо.
-Шагает по городской брусчатке в пляжных шлёпанцах, словно по песочку – бурчал один ангел.
-По песочку, – задумчиво повторил второй.
В тот же миг Анжела увидела под своей резиновой обувкой рассыпчатый, почти белый мелкий песочек. Она оставляла глубокие следы. Идти стало труднее. Женщина остановилась, ошарашенно посмотрела вокруг. Город пропал, от брусчатки и фонтана ничего не осталось. Анжела попала внутрь рекламной картинки. Прозрачное голубое море вылизывало ровный песчаный пляж. Одинокая пальма выгибалась у кромки воды, а вокруг только высокое голубое небо и такого же цвета море и больше никого…
-А-а-а!!! - Анжеле захотелось раскинуть руки, бежать по пустому берегу. Только обязательно бежать босиком. Она сбросила шлепанцы. Песок под ногами оказался ласковым, как пудра. Пальцы зарывались в его светлую поверхность.
-Теперь бы искупаться! – промурлыкала женщина.
Она направилась к нежно шуршавшему прибою, но задумалась и остановилась.
-Что же мне в штанах купаться? – озадаченно пробормотала она, – купальника-то у меня нет. Ерунда какая, – весело утешила Анжелика сама себя, – кто меня здесь разглядывать будет.
На всякий случай она критично обвела остров взглядом. Кусочек суши оказался совсем крохотным, почти круглым и гладким. Пара пальм, их странные тени на мелком, почти белом песке, огромный океан вокруг да ослепительно жёлтое жаркое солнце в ясно-голубых небесах.
-Отлично! – поморщилась пессимистка, – островок пустой и необитаемый.
Голубые волны со всех сторон были царственно пусты. Присевшая на песочек, чтобы снять брюки воскликнула в отчаянии:
-Вот тебе и рай земной!
Анжела шлепнула по мягкому песку ладонями и резко откинулась назад, распрямилась во весь рост...
Неожиданно песочек под спиной оказался очень твердым и не песком вовсе, а брусчаткой. Анжела так и лежала, раскинув руки, только глаза плотно закрыла.
-Ах, ты батюшки! – раздался старушечий голос над самым ухом. - А где ж ее обутки?
-Да вон, шлепанцы валяются, – беззаботно откликнулся мужской молодой голос.
-Ой, батюшки, – снова запричитала старушка, - раз обувь слетела, значит точно померла.
-Ну тебя, старая, – сердито откликнулся мужчина, – это после ДТП так говорят. А она просто грохнулась в обморок. Уже в себя приходит. Глаз дергается.
Анжела начала понимать, что валяется прямо на театральной площади у фонтана. Слышала плеск воды, людские голоса и неумолчный шум машин на дороге рядом. Город, снова город.
Женщина тяжело, словно, неохотно села, провела рукой по волосам, пораскачивалась в тяжелой задумчивости, какая бывает у людей с трудом вспоминающих о том, что с ними произошло. Рядом нелепо валялись синие шлепанцы, её сумка и пакет с порванными босоножками. Женщина шумно вздохнула, стала собирать свои вещи, натянула на ноги шлепанцы, поднялась, неверными шагами доплелась до ближайшей лавочки, скрывавшейся в тени беседки, села и закрыла глаза. Беспокоиться не было сил, и Анжела поверила простейшему объяснению:
-Я просто очень устала. Слишком много работаю. Отдыхать надо, вот, и хлопаюсь в обморок.
-Смотри, – злорадствовал старший ангел, – она даже не удивилась. Зря старался.
-Это потому что все случилось слишком быстро. Я и развернуться не успел, – возразил его более восторженный собрат.
-Попробуй ещё раз, – предложил скептик, – учти все её пожелания. Только она всё равно останется недовольна, уж такова человеческая суть. Пробуй, пробуй. Главное модный купальник не забудь.
Пляж, солнце, море… И первая мысль женщины:
-Дурацкий купальник. Ну, белый раздельный, как в рекламе. Такой я хотела в прошлом сезоне, а теперь хочу чёрный, элегантный, чтоб фигуру подчеркивал. Пляж совсем другой. Тут народу много, - заметила она недовольно, – не люблю, когда все глазеют. Уж лучше бы совсем без людей. Настоящая свобода.
Она сладко потянулась, вошла в море, сделала пару гребков, проплыла несколько метров и выбралась на песчаный берег. На лице женщины вновь отразилось недовольство.
-Вода слишком тёплая, – заявила она, - что на солнышке, что в море. Даже прохлады не чувствуется. Пить хочется. Сейчас бы коктейль с зонтиком.
Анжела отправилась разыскивать бар. Она присмотрела в тени тропической растительности открытую веранду или большую беседку, приспособленную под кафе или что-то в этом роде. Там виднелась рослая фигура бармена в цветастой гавайской рубахе.
-Лучше бы работала девушка, – поморщилась Анжела, – а то начнутся сальные взгляды и дурацкие шуточки. Терпеть не могу.
Бармен был из местных, очень загорелый и молчаливый. Понимал он только английский, а молодая женщина и английского толком не знала. Она молча указала на полке за спиной загорелого понравившийся разноцветный коктейль. Бармен молча подал. Анжела выпила и захотела ещё. Потом ещё…
Земля странно вздрогнула под ногами и закачалась, затряслась.
-Ой, – воскликнула женщина, – похоже мне хватит.
Бармен отрицательно замотал головой, произнес очень успокаивающе:
-Volcano (вулкан).
-Вулкан? – поразилась гостья.
Слово это всплыло в памяти, благодаря тексту про Визувий, кочевавшему по школьным учебникам.
-Откуда вулкан на коралловом острове? – бормотала Анжела, – или остров не коралловый а вулканический…
Все уже стихло, а она бурчала, понять не могла:
-Почему тогда песок не чёрный? Я слышала, на вулканических островах даже песок на пляжах чёрный.
Анжела прислушалась к окружающим голосам: мирно радостно по-летнему перекрикивались, болтали, шумели отдыхающие. Ветер доносил веселые детские голоса, нежные трели тропических птичек из зеленых зарослей, крики чаек над морем.
-Полная беззаботность, – успокоилась женщина, даже рукой махнула на все свои тревоги.
Лёгкий ласковый ветерок играл её волосами. Анжела хотела было проанализировать, понять, что такое удивительное с ней происходит и почему. Но все очень мешало серьёзности: и солнышко, и выпитые коктейли, и нежный ветерок.
-Скучно.
Земля под ногами вздрогнула. Страшно загудела, затряслась, закачалась. Вмиг перестала быть незыблемой твердью. Внезапно ветер окреп, грубо дернул за волосы, схватил, стал мотать и гнуть пальмы.
Анжела совсем растерялась, беспомощно посмотрела на бармена. Он испуганный, резко посерьезневший, тревожно прислушивался к людским крикам. Парень явно слышал неразборчивые слова и даже понял, что они значат. Анжела ещё не протрезвела и скорее почувствовала, чем осознала, что местный знает, что делать. Он поднял голову, посмотрел в небо. Женщина сразу сделала так же.
Высокую голубизну заволокло чем-то мутно-серым, стемнело. Сверху посыпались серые комочки, застучали по листьям, как крупные капли дождя или … или града. «Гавайская рубашка» постоял минуту и пустился бежать. Без единой мысли в голове туристка бросилась бежать за ним.
Бармен так бежал, так торопился, что Анжела едва поспевала за ним. Пудру ласкового песка засыпало жёсткой, обжигающей босые ноги пемзой. О как жалела о своих синих шлепанцах женщина. Она бежала, бежала за яркой рубашкой, задыхалась, хватала ртом неприятный сухой воздух. На зубах хрустело, в горле першило. Пепел сыпал и сыпал на неприкрытую голову и застилал глаза. Анжела старалась не потерять из виду широкую спину бармена. Она не сводила с него глаз, торопилась и успевала только посмотреть себе под ноги, на неприятно скрипевший пепел.
Наконец, совсем запыхавшись, тяжело хватая воздух, широко разинутым ртом, загорелый остановился. Он успел забежать на крытое крыльцо домика для гостей. Анжела последовала за ним, сразу принялась отряхиваться, размахивать головой, чтобы избавиться от пепла на волосах.
-Вот, – успела подумать она, – купальник сразу стал серый, грязный, а с чёрным этого бы не случилось.
А попутчик во все глаза смотрел не на неё, а назад, туда откуда они только что прибежали. Развернулась туда и женщина. Беззаботные веселые голоса смолкли, все заполнил жуткий утробный гул земли. Дохнуло жаром. И ярко-оранжевым языком на пляж выполз поток лавы. Он широкой бурной рекой стремился к океану. Огромные каменные глыбы кружились в нем и таяли, словно куски мороженого в молоке. От потока беглецов отделял почти километр и все равно лицо обжигал страшный жар. Пальмы оказавшиеся в близи от него сразу вяли, длинные жухлые листья повисали совсем вниз и опадали, как осенью. А те деревья, что попадали на его пути, сразу падали, словно срезанные, едва лава добиралась до них. Стволы вспыхивали и исчезали.
-Страшно, - выдохнула Анжела.
Поток лавы добрался до воды - она вскипела и поднялась плотной белесой стеной пара.
-Говорила я, – пришла в себя женщина, – что в кино все неправда, ничем такую силищу не остановишь.
Загорелый только шумно сглотнул и затараторил что-то непонятное. Скорее всего он сокрушался, что весь его бизнес погиб, а женщина только теперь сообразила, что скорее всего этот вулкан ей примерещился, точно также как прошлый остров.
Она была убеждена, что вот-вот очнётся в тенечке возле фонтана на театральной площади, в беседке где и устраивалась. И обувь на ногах будет, и рядом босоножки в пакете.
Анжела зажмурилась, прислушалась, не плещет ли фонтан, не шумит ли город. До слуха доносился только мощный гул земли и шум закипающего моря. Открывать глаза не хотелось, женщина даже ногой топнула.
-Надоел вулкан, надоел остров. Домой хочу!
Стоявший рядом бармен смотрел на нее странно, пытался расспросить, что случилось. Но женщина его не понимала вспомнила только:
-Legs, legs (ноги, ноги), - кричала она и выразительно указывала на свои серые от пепла ступни.
Хозяин гавайской рубашки как ни странно ее понял и ринулся в домишко для туристов. Женщина осталась его ждать на крыльце. Она с тоской смотрела на потемневшее, посеревшее небо, с которого словно густые снежные хлопья сыпался пепел. Он тихо шуршал по крыше, длинным листьям пальм, устилал все мертвенно серым: и яркую зелень, и светлый песок пляжа. Лава неостановимо сползала в воду.
-Море было неприятно тёплым, а теперь, наверное, стало горячим, – успела подумать женщина, пока бармен гремел чем-то в домике.
Появился он с победным видом и с глупой улыбкой протянул Анжеле ярко-зеленые пляжные шлепанцы.
-День дурацкой обуви продолжается, – брезгливо морщась, пробормотала женщина, но приняла щедрый дар и с удовольствием сунула уставшие ноги в прохладные шлепанцы.
-Thank you, – искренне поблагодарила она. -How many day? (сколько дней?) - спросила она, забыв подходящее слово.
-I do not know (я не знаю), - вот слова, которые она регулярно повторяла на уроках английского.
-Не знает он, – сердилась женщина, – а кто знает?!
Она испуганно стала вертеть головой, но похоже на этом острове не было никого, кто знал, что теперь делать. Однако, загорелый подвигал морщинами на лбу, что-то сообразил или вспомнил, и вновь пропал за хлипкой дверью хижинки для туристов. Он долго не выходил, гремел чем-то, бранился, потом вдруг выскочил закутанный в старый помятый дождевик, сунул женщине огромную чёрную футболку, надвинул капюшон, прижал к носу полотенце и исчез в серой пепельной мгле.
Анжела осталась совсем одна. Она расправила огромную футболку, напялила ее поверх своего грязного купальника. Та походила на бесформенное платье до колен длиной и устрашающей ширины.
-Впечатление, что её разом носили четверо, – возмущалась гостья, – хорошо ещё догадались постирать да погладить.
Пепел все сыпался, небо все темнело, бармен не возвращался. Анжела вспоминала истории про вулканы - одна другой страшнее. Она вспомнила о несчастных жителях Помпей, которые задохнулись, надышавшись пеплом вулкана. Мелкая взвесь в лёгких превратилась в бетон и люди перестали дышать.
Анжела забежала в домик, закрыла за собой дверь и приготовилась ждать смерти. Но ждать ей показалось удобнее на мягкой кровати под живописной, словно навес над кроватью принцессы, москитной сеткой. Она сбросила шлёпанцы и забралась с ногами. Анжела устроилась удобнее и принялась анализировать произошедшее:
-Ерунда какая-то, - размышляла она, – совершенно не помню, как я здесь оказалась. Скорее всего этот остров просто туристическая поездка. Видимо, я банально купила путевку и прилетела сюда отдыхать. Море, солнце и всё такое. Только почему в моей памяти ничего нет? Куда делся здоровенный кусок?!! Тёплое море помню, вкусные коктейли помню, а дорогу не помню… – сокрушалась женщина.
Она свернулась калачиком, поджала колени к подбородку, ещё разок горько вздохнула и задремала.
И приснился путешественнице странный сон. По ясному голубому небу плыли красивые белоснежные облака и на их прекрасном фоне разговаривали двое крылатых ангелов. Они то ли сидели на высокой крыше, то ли парили в воздухе.
-Ты чего творишь? – ехидно спрашивал один.
-Я не при чем, – оправдывался второй, – я понятия не имел про извержение, это все просто совпало. Островок казался вполне мирным и очень подходящим.
-Теперь-то ты в кусе опасности, – сердился первый, – забирай парикмахершу скорей, пока не случилось чего-нибудь трагичного.
-Всё в порядке, – заверил наивный ангел, теперь я слежу, а для неё я придумал ещё кое-что…
Сон расплылся, потерял чёткие очертания, растаял совсем. И потом Анжела не могла припомнить из него ни образа, ни мгновения.
Разбудили её громкие удары кулаков в хлипкую дверь. Женщину ветром сдуло с кровати. Минуту она путалась в красивом москитном занавесе и вырвавшись из него, словно из сети, бросилась к двери. Чисто символическая защита как раз в это время затрещала и рухнула. Внутрь буквально ввалились двое рослых мужчин в прозрачных дождевиках поверх ярко-рыжих жилетов спасателей.
-Люди! Есть тут живые?! - кричали они.
-Я! Я здесь! – переживала, повторяла Анжела.
Накинули простыню, зажали рот чистым полотенцем.
-Цела? Идти можешь? – деловито и строго спросил спасатель.
Женщина кивнула. Рыжий жилет приобнял её за плечи, скомандовал:
-Бежать надо очень быстро, но постарайся не дышать.
Он повлек Анжелу к берегу с такой силой, что она пришла в себя только на борту быстро уносившегося от злополучного острова катерка. Рядом сидела ещё одна перепуганная туристка. Она тоже была закутана в простыню и дрожала, словно замерзла. Вулкан стремительно удалялся, пепел перестал сыпаться с небес и посветлело. Голубое небо слилось с чистым морем. Анжела сбросила с себя дурацкую простыню, свободно взмахнула волосами. Она слишком долго молчала, страшно хотелось поговорить. Женщина сразу пристала к тому, кто её спас:
-А вы знаете русский язык?
-Так я русский, – разулыбался парень, – здесь полно российских туристов. Благодаря рекламе у нас именно так представляют рай. А чем не рай для тех, кто мерзнет под промозглым дождем где-нибудь в Питере или того круче под снегом в Тюмени. Все хотят отдохнуть в раю, среди пальм. Наших так много, что местные стали нанимать русских спасателей. Тем более, что мы лучшие.
Женщина слушала откровенное хвастовство спасателя и улыбалась. Так приятно было просто сидеть здесь, слушать родную беззаботную речь и знать, что ее безопасность и благополучие, это уже чужие заботы. Больше не надо было беспокоиться о будущем, ломать голову над прошлым. Все хорошо. От таких мыслей внутри разлилось ласковое спокойствие.
-Неужели спастись удалось только мне и этой тетке? – насторожилась Анжела.
-Нет, конечно – рассмеялся спасатель. Этот катер ведь не единственный. С той стороны острова, отсюда просто не видно, подплыл ещё один катер, гораздо больше этого. Людей собрали человек двадцать. Увезем всех. Не боись.
-А погибших много? – снова окатило ужасом путешественницу.
-Почём мне знать, – небрежно пожал плечами спасатель, – доплывем, сверим списки, а пока непонятно.
-Куда мы плывем? – решилась спросить женщина.
Парень в оранжевом жилете расплылся в белозубой улыбке, охотно объяснил:
-Плывем на другой остров, где не трясет и с неба ничего не сыпется. На большой остров, очень большой. Там целый городок с аэропортом, с отелями, дорогами, магазинами. Плывем туда, где не страшно, есть цивилизация и связь с внешним миром, – успокоил русскоговорящий спасатель, – к людям плывем.
Эвакуированных доставили в большущий современный отель. Анжелу разместили в крохотном номерке на первом этаже, но её заверили, что здесь все есть. Номер один из лучших в пятизвездочном отеле, а маленький - чтобы все было под рукой. Номер двухместный, здесь обычно останавливаются стюардессы, если прилетели вечером, а дальше лететь только утром.
Анжеле было все равно, лишь бы была кровать и ванная.
Душ был теплым, постель мягкой и чистой. Женщина была счастлива, но только мучал голод.
Путешественница сразу сообразила, что любая еда находится довольно далеко, прячется в общей столовой и для того, чтоб до неё добраться, придется одеться и покинуть уединенный номер. Анжела презрительно взглянула на заменявшую ей платье здоровенную чёрную футболку. Грязная и бесформенная, она валялась в углу и печально напоминала только старую половую тряпку.
Женщина надрывно вздохнула, решительно запахнула плотнее пушистый белый гостиничный халат и прошаркала белыми гостевыми тапочками в широкий коридор. Она догадывалась, что столовая в любом отеле должна располагаться где-то на первом этаже и вскоре аппетитные запахи подсказали верный путь. Войдя в распахнутые двери, Анжела сразу уперлась взглядом в съедобное изобилие. Вооружившись большим красным подносом, она навыбирала себе столько разных тарелок, что едва смогла их унести. Женщина уселась за квадратный столик у самого входа. Ела Анжела с торопливой жадностью. Поглощала содержимое тарелок не особенно обращая внимание на вкус и когда один из экзотических салатов показался ей несъедобным, она поняла, что наконец наелась. Женщина выпила своего апельсинного фреша и осмотрелась. Довольно неуютно - двери пошарпанные…
И тут Анжела безвольно уронила челюсть забыла, как дышать.
В убогое помещение вошел герой ее грез, мужчина мечты. Когда женщине очень хотелось отвлечься от невеселой действительности, она представляла встречу с таким красавцем, но даже не надеялась встретить такого наяву.
Незнакомец был высок, хорошо слажен. Тёмные шелковистые волосы закрывала шикарная белая шляпа, дополнял образ белый легкий костюм.
Сказочный незнакомец окинул всех оценивающим проницательным взглядом и направился прямо к столику, где обмерла Анжела. Он сел и она совсем перестала дышать.
-Здесь свободно?
Голос бархатный, вкрадчивый. Женщина могла только кивнуть.
-Как вам кухня? Вам нравится?
Она снова могла только кивнуть.
У незнакомца настроение было легкомысленное. Волнения собеседницы он совсем не заметил и беззаботно отправился за красным подносом. Анжела так и осталась потеряно глядя в одну точку. Женина не могла унять странного волнения и подавить глупую улыбку.
Обладатель белой шляпы вернулся неожиданно быстро, поставил на стол только высокий стакан с оранжевым соком, и не дав опомнится, снова сам обратился к ней:
-Тоже любите апельсиновый сок?
Анжела могла только кивнуть, но многочисленные пустые тарелки заставили её сознаться:
-Не только сок.
-Всё остальное здесь дают только обладателям таких вот симпатичных тапочек, как ваши, – улыбнулся незнакомец и осведомился, - вы видели извержение?
-О да...
-Ужасно, правда?
-О да...
-Вы прилетели на остров специально ради этого события?
Женщина отрицательно замотала головой, объяснять то, что не помнит, как сюда попала не было никаких сил, тогда мужчина мечты все придумал сам.
-Приплыли на яхте?
Анжела почему-то кивнула.
-Яхта ваша?
Она утвердительно кивнула и подперла щеку рукой, с умилением смотрела на своего блестящего незнакомца, а он отхлебнул сок, обвел зал придирчивым взглядом, произнес грустно:
-Убого здесь.
-Обычная такая столовая в отеле, – примирительно пожала плечами Анжела.
-Столовка, – поморщился принц, – в хорошем отеле должен быть хороший ресторан. Вы конечно, привыкли совсем к другому.
Женщина кокетливо поправила халатик на груди.
-Вполне нормально, ненадолго.
-Так вы уезжаете? – огорчился мужчина мечты, – неужели я больше вас не увижу.
-Все возможно.
-Так мы ещё встретимся?
-Возможно, – кокетничала Анжела.
-Я буду думать о вас.
-Что же вы станете думать, если вы даже имени моего не спросили, – логично рассуждала женщина, нежно улыбаясь.
-О, я невежда, – спохватился незнакомец, – до сих пор не представился. Меня зовут Артур, – приподнял он белую шляпу.
-Как легендарного короля?
-Да, моя мама любила легенды.
-А я Анжела, - протянула руку женщина.
-Ангел, – он церемонно поднес её руку к губам.
Сердце же женщины подпрыгнуло и бешено забилось. Она была очарована и побеждена. Артур распрощался и исчез, она даже толком и не заметила, долго еще сидела со странной улыбкой на лице.
Домой спасенных отправили на ближайшем самолёте. Денег и документов не требовали – форс-мажор все спишет. Оставили восстанавливать паспорта на родине. Анжеле оставшейся совсем без одежды даже выдали новенькие шорты и футболку. Одежда была чудовищно велика, но такой своевременной, что даже ее жуткие цвета радовали. Полет страшно длинный помогли скоротать мысли о принце.
Анжела вернулась домой к своей обычной прозаической жизни, словно проснулась от волшебного сна в скучной реальности. Никто со строгими расспросами не приставал. Все странности списали на вулкан и удовлетворенно забыли. Женщина сочинила для знакомых правдоподобную историю про горящую путевку, да вскоре и сама в нее поверила настолько что сомневаться перестала. Вот только когда из шкафа, где копились и пылились ненужные бумажки выпал забытый загран-паспорт, Анжела совсем растерялась. Она вновь достала, перебрала привезенные с острова нелепые вещи и ядовито-зеленые шлепанцы села, задумалась
-Был ли остров? Может, я и не летала никуда? Тогда откуда взялись эти нелепые вещи? Особенно шлепки? Хватит с меня и синих. Тоже хороши. Похожи на другую мою обувь, как корова на лебедя. Вот они мои модненькие босоножки порванные, а это же лапти какие-то. Раз они здесь, значит я ничего не придумала. Все так и было… ну- улыбнулась она – может кроме моего принца в белой шляпе…
Анжела долго сидела так возле открытого шкафа и вспоминала свою то ли встречу, то ли мечту.
Но жизнь катилась, поторапливала, подгоняла. Дни сменяли друг друга и вскоре Анжела вновь после работы усталая и недовольная топала через театральную площадь. Женщина опять еле переставляла ноги, низко опустила усталую голову, смотрела вниз и, конечно же, не видела как один сидевший на крыше ангел азартно подмигнул другому.
-Смотри!
Анжела широко шагнула и внезапно споткнулась о чуть выступавшую плиточку.
-Ай!
Один узкий ремешок на элегантных совсем новеньких босоножках оторвался от тонкой подошвы.
-Опять! - в отчаянии воскликнула женщина, – опять тоже место, тот же театр, тот же фонтан! Я же специально купила удобную обувь на низком каблуке и опять что-то происходит.
Опасаясь снова остаться босиком, женщина боялась взгляд отвести от злополучного ремешка. Так и шла, не глядя вперед, словно опустивший тяжелые рога бычок на корриде.
Но вскоре она лбом уперлась в какую-то преграду.
-Что это ещё за столб?! – возмутилась Анжела.
-Я не столб.
Знакомый голос. Она поднял глаза и опешила. Она умудрилась упереться прямо в грудь своему экзотическому принцу. Только не было на нем роскошной белой шляпы. Банальная черная футболка, тертые джинсы, видавшие виды кроссовки…
-Артур?
-Анжела? – пораженный возглас вырвался у них одновременно.
-Ты?! – выпалили оба.
Анжела подумала, что и сама выглядит после рабочего, дня мягко говоря, не презентабельно.
-А где твоя яхта? – насмешливо спросил принц.
-Ну… я немного придумала, – лукаво потупилась женщина, – а где твой шикарный костюм?
-Пришлось вернуть приятелю.
-Так ты не миллионер? – загрустила женщина.
Прекрасная мечта рассыпалась на глазах.
-Я как раз хотел найти себе миллионершу.
-Нашел?
-Нашел одну, но она быстро уехала.
-Куда?
-Тебе видней. Это же тебя я нашел.
-Я обыкновенная парикмахерша. А ты небось и не Артур вовсе, - вздохнула она.
-Нет. Моя мама действительно любила и любит легенды. Значит, ты здесь недалеко живёшь. Пойдем, провожу.
-Пойдем.
-Знаешь, а хорошо, что мы оба оказались обыкновенные, – признался лже принц, – так проще…
Они беззаботно болтая шагали прочь, а старший ангел вздохнул:
-Вот люди сами не могут разобраться чего им надо. Пришлось столько нагородить, чтоб они просто заметили друг друга.
-Вот для этого и нужны ангелы.