На привокзальной площади стояло несколько машин частников. Время трудное наступило, многие подрабатывали извозом. Роман Дмитриевич увидел на одной машине табличку - "Туапсе". За рулём сидел пожилой мужчина, почти ровесник, сторговались быстро. Всю дорогу водитель, который назвался Павлом, рассказывал о местных красотах. Он оказался приезжим северянином, людей за десять лет на севере повидал разных, но местных понять не мог. Не любили они "пришлых", всякую инициативу задружиться встречали в штыки. Про хижину у моря многое слышал, но сам там не побывал, хотя от шоссе к ней уходила лесная дорога. Пообещал довезти под крыльцо, если получится.
Павел съехал с шоссе, дорога была сносной. Не было её сорок лет назад, только тропинка вела к хижине деда. Раньше в Туапсе добирались морским путём. Время тянулось медленно, казалось, что прошла целая вечность, пока в просвете между деревьями не появилась хижина, и не одна. Рядом стоял рубленый дом, не новый. Много лет пробежало, потемневшие брёвна сруба, редкий мох на черепичной крыше. Хижина была ещё крепкая, чьи-то заботливые руки перекрыли крышу, поправили крыльцо и обновили окна.
Вытащив чемоданы из багажника, Павел поспешил в обратный путь. Вокруг стояла тишина и казалось, что здесь давно никто не жил, но у причала, как прежде, стоял баркас, покачиваясь на волнах.
Роман Дмитриевич поставил чемоданы у двери хижины и спустился к причалу. На берегу стояла беседка с деревянными диванчиками. Солнце уходило в море, оставляя солнечные дорожки. Быстро темнело. От усталости навалилась дрёма и он не заметил как уснул. Разбудили мальчишеские голоса:
- Пап, смотри, здесь два чемодана на крыльце стоят. Кто это к нам приехал? И почему они в хижину не вошли? Ключ висит рядом с дверью. Не заметили и ушли в город?
- Не ушёл я, жду в беседке, - из темноты ответил Роман Дмитриевич и стал подниматься к говорившим.
Их было четверо. Мужчина и трое мальчишек. Старшему можно было лет шестнадцать дать, а младшие, видимо, были близнецы до десяти лет. Белокурые, с редкими веснушками на носиках. Всё, что успел увидеть и отметить про себя Роман Дмитриевич при тусклом свете уличного фонаря. Мужчина протянул руку со словами:
- Здравствуйте, меня Алексеем зовут. Неожиданный вы гость у нас. Отдыхать приехали или как? Будем рады принять. Изредка и сюда забредают отдыхающие. Расположим в хижине, там всё для гостей приготовлено. Мамуля моя содержит её в полном порядке, будто ждёт кого-то. Она на пару недель в санаторий уехала в Сочи, здоровье поправить. На пенсию ушла и сердце захандрило. Завтра приезжает, вот и решил с сыновьями встречу ей праздничную подготовить. Дом рядом - это её пристанище. Дед Алексей построил для нас с мамулей. Её пост в лесничестве мне по-наследству перешёл, а она теперь на заслуженном отдыхе. Лесоводы мы с ней, вот и сын старший по нашим стопам собрался.
- Не на отдых я приехал. Навестить решил места дедовские, это его хижина была. Меня Роман Дмитриевич зовут, - ответил Роман Дмитриевич, пожимая протянутую руку и назвав свою фамилию.
- Пап, это что, мы однофамильцы или родственники? - спросил старший паренёк.
- Сдаётся мне, Ромка, что не однофамильцы, а самые настоящие кровные родственники и перед вами дед ваш, сыновья, прошу любить и жаловать, - улыбаясь ответил Алексей. - Пошли, ребятишки, в дом. Гостя угощать будем. Да вы не смущайтесь, Роман Дмитриевич. Я знал, кто моим отцом был, а фамилия нам от деда Алексея досталась. Он как узнал, что у мамули ребёнок будет, то и женился на её бабушке, а мамку удочерил, чтобы у меня фамилия отцовская была. Алексей Романович я и фамилию вашу ношу, как и мои дети. Старший Ромка, а младшие Сашка и Пашка. Баловники жуткие! Но при бабушке Настёне такие номера не проходят, она у нас строгая.
Ужинали все молча, младшие пошли спать, а Роман Дмитриевич, Алексей и Ромка вышли на улицу. Светила яркая южная луна. Уселись на крыльцо у хижины. Некоторое время помолчали, а потом Алексей стал рассказывать:
- Вы не терзайтесь, Роман Дмитриевич! Мамуля все эти годы о вас только с теплом вспоминала. Рос я в хорошей семье. Моя прабабушка Зина и дед Алексей жили душа в душу. Серебряную свадьбу успели отметить. Маму отправили учиться в Москву, а сами меня растили. Десять лет прошло, как их не стало. В одну неделю ушли, хотя и не болели. Первым дед Алексей, а уж потом и бабушка. За пять лет учёбы маме так и не удалось с вами встретиться, вы уже с родителями за границей жили. Она и не искала этих встреч. Сама так и не встретила того, к кому сердце бы её открылось. А без любви не захотела замуж выходить. Работала в лесничестве, потом руководить стала этим сложным хозяйством и ждала вас. Последнее время стал замечать тоску в её взгляде. Устала она ждать, возможно, всякую надежду потеряла на встречу. Предложил ей разыскать вас, а она в слёзы, не захотела вас беспокоить. Вся жизнь её у этой хижины прошла. Давайте спать укладываться, утро вечера мудренее. Вам с Ромкой в хижине постель готова. Ромка только там и спит.
Роман Дмитриевич лежал на том же месте у правой стены, но постель уже была другая. Вся мебель поменялась. Две деревянные кровати с тумбочками, шкаф для одежды. У окна письменный стол и удобное кресло к нему. Вместо занавесок - дверь двухстворчатая. В первой комнате диван угловой, напротив кухонный уголок с газовой плитой, обогрев обеспечивала печь дровяная, облицованная красивой плиткой до самого потолка. Всё изменилось, но таким теплом встретило, словно обняло его родными руками.
Не спалось, всякое в голову лезло. Жизнь прожита и ничего уже в ней не поменять. Вспомнил частые раздоры с женой, постоянные скандалы с родителями, а о сыне Димке и вспомнить нечего. Рос ёжиком, рукой не давал притронуться. Вот теперь и не сыном оказался. А здесь, в дедовской хижине, он лежит рядом с родным внуком и названным в честь него, и похожим на него. Завтра покажет ему свои фотографии в шестнадцать лет. Сын Алексей, если и не кинулся с объятиями, но встретил с теплом и не высказал своих обид и претензий. И почему вдруг этот тёплый, уютный дом на берегу моря назван хижиной? Хороший дом, а не хижина! Как завтра встретится он с Настёной? Что скажет ей и надо ли говорить? Всё завтра.
Снился дед Алексей. Они вышли в море порыбачить, как тогда, в то самое счастливое лето его жизни. Шла кефаль на спиннинг, крупная, серебристая...
Предложение следует:
http://www.proza.ru/2017/09/10/1153