Солнце ещё не разогрело Землю, а раннее утро уже вовсю хозяйничало во дворе. Кошка высунула голову через лаз и осмотрелась. Тишина подсказывала ей, что люди ещё дремлют, а вот муравьи и другая природная живность уже успели не раз вспотеть. Она вышла, наконец, на дорожку и потянулась недалеко от двери кормокухни, в которой домовитый хозяин вырезал для неё лаз.
Приняв положение ожидания, посмотрела в сторону дома – откуда появляется сначала хозяйка, а с ней и еда. Но там по-прежнему стояла тишина. «О раннем завтраке придётся позаботиться самой»,– подумала она.
Инстинкт подсказывал Мурке, что необходимо прихорошиться, и она мирно начала лизать свою чёрную шерсть. Дойдя до живота, смочила своим шершавым дезинфекционным языком набухшие соски. Вокруг них шерсть примяли нежные губы её первых котят. Обычно кошки умываются после еды, но тут особый случай, и было не до обычаев. Двое суток после окота она пролежала полумесяцем возле пятерых разноцветных комочков.
Врождённое чутьё повернуло её голову в сторону лазейки в кормокухне – там ей послышалось: «Х-р-у-м, х-р-у-м, х-р-у-м». Самая бесшумная поступь – у крадущейся кошки. Мурка осторожно приблизилась к бочке с кукурузными початками и прислушалась. А слух её – лучший среди зверей. Не уловив ни звука, она легла, навострив уши.
«Г-р-ы-з-з, г-р-ы-з-з», – раздалось сверху. Уши у Мурки заходили взад-вперёд, мордочка вытянулась, туловище превратилось в сжатую пружину. Но вдруг снова всё смолкло.
Крыса, удобно устроившись поверх длинных жёлтых початков, своими выпуклыми глазами контролировала ситуацию в сарае. От неё не ускользнуло то, что на мгновение свет в дверном лазе исчез. А это означало одно: кто-то есть рядом. Она тоже прислушалась и на время перестала грызть. Чуть раньше она пыталась обеспечить себе безопасный завтрак. Для этого выкинула из бочки один початок, но тот оказался слишком толстым, чтобы его можно было протащить в земляную щель.
Молчание длилось долго. Первой не выдержала крыса и принялась за приятную работу. Этого было достаточно, чтобы кошка услышала. Постепенно хруст усиливался. Теперь Мурка точно поняла, кто крадёт у хозяев корм. Ей оставалось только правильно выбрать место и не пропустить момент атаки. Совсем о другом думала крыса. В уютном тёплом и сухом гнезде её дожидались шестеро прожорливых питомцев. Она спешила, поэтому острые, как бритва, передние зубы быстро срезали глянец семян. Наевшись, привстала, чтобы убедиться в своей безопасности. Осторожно подкравшись к краю бочки, крыса, к своему удивлению, увидела своего злейшего врага – кошку. Та почему-то внимательно смотрела не на неё, а на нору. Оттуда доносился писк.
Отпрянув за бочку, крыса призадумалась. Однако надо что-то делать. Для начала она передними светло-розовыми лапками смахнула со рта и усов остатки еды. Потом, прочистив глаза, снова, уже более осторожно, подползла к краю бочки. Шорох её передвижения не ускользнул от навострённых ушей кошки. Взгляды хищника и грызуна встретились. Что творилось внутри каждого из них, можно только догадываться. Началась смертельная игра, цена которой – жизнь.
Что можно было прочитать в крысиных глазах и уме в тот роковой момент? Конечно, на все сто сразу был запущен биологический момент самосохранения. Её терзала лишь одна мысль: как попасть в заветную тёмную нору и не попасться в лапы кошки, а потом покормить своих крысят.
Надо было видеть в это мгновение кошку. Каждый мускул её гибкого и сильного тела напрягся до предела. Она стояла перед дилеммой: если запрыгнуть наверх, то упустишь из виду нору, если сидеть и просто ждать, то охота может растянуться надолго. И тут неожиданно для них за стеной громко прокукарекал петух. Вздрогнули и охотник, и предполагаемая жертва.
Развязка наступила мгновенно. Испугавшись крика, крыса оттолкнулась от бочки и приземлилась у самой кромки норы. За долю секунды Мурка оказалась там же. Грызуну уже дважды удавалось ускользать от лап кошек. А как же сейчас? На две третьи её пронырливое тело уже погрузилось во тьму подземелья, и счастье спасения было так близко. Но именно в этот миг в её заднюю часть вонзились острые когти кошки. Раздался сильный писк, который ещё больше добавил азарта охотнику и заставил петуха гортанно выразить своё недовольство. Всё закончилось в считанные секунды…
С торжеством победителя, крепко держа в зубах крысу, Мурка вышла во двор. По дорожке, около хозяйственного блока уже гуляли куры во главе с петухом. Это означало, что всех несушек уже перещупали и выпустили на волю. Пройдя мимо них, кормящая кошка остановилась возле двери летней кухни и с достоинством положила около неё свой трофей, мол, глядите, свой хлеб я ем не зря.
Послышалось шарканье ног, и на пороге появилась хозяйка. Она добродушно глянула на кошку и на мёртвую крысу.
– Молодец, Мурка, хорошо отрабатываешь свой хлеб. Иди куда-нибудь с ней, – уже недовольно добавила озабоченная чем-то женщина.
Управившись на летней кухне, хозяйка пошла в дом. А Мурка направилась со своей добычей в укромное место. Ей хотелось быстрее вернуться к своим слепым котятам, чтобы они вместе с её молоком почуяли и запах их основной добычи. Однако к великому своему изумлению проникнуть в уютное местечко она не смогла. Хозяйка не только закрыла дверь на гвоздик, но и загородила лаз поленом.
Покрутившись около сарая, удивлённая таким поведением своей повелительницы, рысцой побежала к дому. Помяукав несколько раз около открытого окна, кошка стала ждать появления хозяйки. Но та, как назло, не появлялась. И даже после второго и третьего сигнала Мурки никто из дома не вышел.
Озабоченная хищница отошла в сторону и прилегла под лавку в тенёк. Два первых беспокойных дня постоянного кормления и забот сильно утомили её, и она не заметила, как уснула. Дремала на мягком диване и та, которую она ждала.
Сонная кошка вспомнила, как рождались её котята. Её прихватило прямо возле курятника. Не раздумывая, она вбежала в него и прыгнула вверх в ящик с сеном. Только успела отгрызть пуповину первому, как пожаловала курица. Там она привыкла нестись. Но домашний зверёк мешал этому. Так и появились на свет одновременно котята и яйцо.
Трудно было зимой. Хозяйка не пускала её ни в дом, ни на летнюю кухню. И, чтобы пережить морозы, она прыгала на спину корове, где грелась и спала.
Без выкормленного потомства у кошки часто начинается повторная течка. Она вспомнила, как играла с котёнком раньше, виляя хвостом. А когда тот прижимался к соскам, она облизывала его шершавым языком.
Стук двери заставил Мурку сначала вздрогнуть, а потом открыть глаза. Солнце уже работало и призывало остальных к тому же. Пропустив хозяйку вперёд, кошка поспешно засеменила за её тапочками. Мурка вдруг почувствовала лёгкий зуд своего нежного брюшка. Самая пора кормить котят. Как только открылась дверь, она сразу юркнула в потаённое место.
Безмерное удивление кормящей матери можно было понять сразу. Не увидев на месте котят, Мурка повертела головой. Не обнаружив нигде своих питомцев, стала звать их голосом. Но на её «Мяу, Мяу» никто не откликнулся. Оставался только один выход: попросить помощи у хозяйки.
Из прихожей она медленно вошла в кухню и жалобно промяукала, подняв голову. Её грустный и печальный взгляд встретился с взглядом человека.
– Что мяукаешь? Нет твоих котят. Закопала я их. Мне некогда тут с вами возиться. Завтра уезжаю к родственникам на неделю. А кто о вас позаботится?
Из монолога хозяйки Мурка поняла только одно: её лишили материнства. До конца ещё не веря в случившееся, кошка потёрлась об её ногу, прося исправить положение. Ведь где-то они ещё мяукают, укрытые сверху землёй. Однако та, не сказав ни слова, откинула её ногой.
Окончательный приговор был понятен Мурке. Удручённая она отошла в сторону и легла, смирившись с судьбой. Хозяйка, будто заглаживая свою вину, бросила ей на привычное место хвост свежей рыбы. Но кошка угощение не приняла. Положив голову на лапы, задумалась. Не двигаясь с места, пролежала так до самой ночи.
Луна – любительница заглядывать в окна. Своим холодным светом она коснулась и Мурки, осветив кухню. Одновременно с ней туда заглянул и хозяин. Он, как последняя надежда, заставил Мурку встать. Она увидела, что он, не включая почему-то свет, стал что-то искать. Зазвенели стоящие в углу пустые бутылки, упал на пол стакан. Муж хозяйки чертыхнулся. Потом вдруг раздалось: «О-о-о!». В этом коротком возгласе было столько радости и восторга, что Мурка позавидовала ему. Послышалось бульканье. Через короткую паузу – восторженное: «А-а-а».
Хозяин после этого примостился на короткой скамейке возле печки, закурил, открыв для приличия её дверцу. Кошка подошла к нему и стала по привычке тереться о его ноги.
– Что ты не спишь, Мурка?
Он погладил её по голове, потом – по спине и брюшку.
– Мурка, да ты никак окотилась?
Он осторожно нащупал набухшие соски.
– Но это дело хорошее, ничего управишься.
Вновь забулькала в стакане дорогая для хозяина жидкость. После чего вновь послышалось: «А-А-а!», но с продолжением:
– Хорошо-то как, да ещё при Луне. Есть в этом мужском нелёгком деле какая-то своя поэзия. Пойду я, Мурка, потихоньку, а то хозяйка может проснуться. Завтра снова на шабашку.
Вместе с повеселевшим и довольным хозяином на улицу выбежала и кошка. Она остро ощутила непонятный зуд во всём теле. Её молочные протоки были переполнены. Вяло переступая, почему-то пошла к месту своей утренней охоты. Когда она зашла за бочку, её светящиеся глаза вдруг заметили в темноте движущиеся живые комочки. Не веря своим глазам, она, мягко ступая, потянулась к ним. Обнюхав их, поняла, что это не её котята. Это крысята вылезли из норки, не дождавшись своей матери.
Охотничий инстинкт и распирающий зуд скопившегося молока схлестнулись в жарком бою в голове у Мурки. Она закружилась на месте, не зная, что делать. Чувство кормилицы победило. Она осторожно накрыла своим теплым тела крысят. Изголодавшись, они торопливо стали отыскивать её соски. Когда они потянули молоко, Мурка от удовольствия почти повторила возглас своего хозяина на кухне: «А-а-а!».