Скорее всего, статья была и недописанной, но новые идеи по теме отказывались идти в голову Антону. Стимулировало появление этих идей только одно: споры и дебаты с Михаилом. Да, что и говорить, наши старые товарищи Михаил и Антон очень любили рассуждать на всякие темы, но в повседневности будней времени на глубокие диалоги не всегда хватало. И они порой, раз в год, выбирались куда-то на природу, чтобы там предаться жаркому спору наподобие дебатов. Мы не будем описывать подробности таких путешествий и даже цитировать все дословно не будем. Большая часть их обсуждений проходила не в словесном формате, а в социальных сетях, где можно было и взять паузу на ответ, и свериться с нужными ссылками, чтобы не попасть впросак. Они создали отдельную беседу, где шла бесконечная дискуссия, а сообщения порой достигали гигантских размеров. Мы попробуем соединить в рамках одной главы все темы, когда-либо ими поднимавшиеся ими в тот период, когда и разворачивалось наше повествование. Поэтому мы отсеем всю лишнюю информацию, вводные слова, эканье, нецензурщину — оставим чистый поток мыслей, картину для спора — а уж искать тут смысл будем вместе.
– Так что? Живем все-таки без смысла и без цели?
– А у тебя, я смотрю, ранехонько кризис среднего возраста подъехал.
– Ладно! Да даже если! Но что мы можем поменять? Вот ты со мной всегда здесь соглашался — пришли сюда мы что-то изменить. Да, но! Опять система есть, и как бы ни менялась, она все та же, та же внутри и те же законы, по которым она существует и развивается! Назови ты их законами природы, божественным промыслом ли — но суть все та же. И мир устроен по ним. И не пойдет против них.
– В нашем восприятии никак нет. Но вот не могу я сказать, а можно ли расширить его, восприятие-то.
– Да, но тогда получается, что так и есть, каждый из нас — песчинка, капля в бушующем океане, потери песчинки никто не заметит. Но ведь если песчинок не будет, не будет и кучи песка! Так значит, песчинка служит для поддержания кучи, и лишь вместе с другими песчинками, ибо сама по себе она ничего держать не может. Но ведь проблема эта была дана еще в детской книжке про попугая и мартышку, которые не могли понять, что есть куча.
– Вот помнишь наш разговор про творчество? Вот ты говоришь, творческий человек. Да, это тот, кто задает такие вопросы и не может ответить, кто мнится; а есть рационалист, кто идет к цели шаг за шагом, попутно отмеривая себе новые задачи. Он винт, и он делает свою винтовую работу осмысленно и в конечном итоге начинает управлять другими винтами.
– Но сам оставаясь таким же винтом. Каким бы многим числом винтов он ни двигал, ни дергал за ниточки — конец страстной игре. Сам он выпадет — и уже соседние винты не едут. И вот она — значительность!
– А творческий? Какой бы взгляд на винты он ни имел, все равно он тоже сам винт. Его деятельность не направлена на поддержание «винтовой» схемы. Мы здесь, конечно же, говорим о реальном творчестве, а не восхвалении за деньги, одах о восхождении на престол и так далее, говорим о реальном поиске. Обязательно ли художник должен жить миром идей? Ведь мы видим творческую составляющую в науке! Она не менее распрекрасна, не менее сложна и не меньше трогает людей, чем условные стихи. А как часто мы видим жертвенность и жизнь «для». Отлична ли она по сути своей и есть ли это тот самый смысл? А не одного ли это поля ягоды с показушной бедностью? С гордостью своими пороками? Не возвышает ли себя человек, говоря «я никто»? Ведь он тем самым показывает, что смог преступить через себя, а мы — не можем! А говорение правды? Вот ситуация, человек на работе не допустил оплошность, но никто из начальства не знает, что это он. И вот оно спрашивает сорок человек — а кто вот тут такое натворил? И никто не решится сказать! И промолчит! И не будет стыдиться этого. А ведь из тысячи найдется тот, кто встанет и ткнет себя в грудь. Я! Накажите меня! Не есть ли это гордыня? Я беру на себя крест. Но для кого ты его берешь? Чтобы потешить свое самомнение? Пусть они меня теперь наказывают, но я ого-го, какой честный. Кто-то покрутит у виска, и потом будут смеяться, но ведь найдутся те, кто про себя зауважает, найдутся! Я ведь пошел на жертву во благо всех! Но жизнь для себя нам автоматом приписывается в порок! Так зачем же этот творческий поиск? Каков его смысл? Ведь мы понимаем, что нам ответ будет недоступен, а те мысли, что проявятся, мы можем лишь взять на вооружение. В качестве опоры. Поддержки. И крепка ли она? Мы должны бороться и идти напролом. Но опять же, не проще ли срезать путь, или обойти, но по ровной дороге. И к чему эти метафоры, когда мы говорим о жизни?
– А как мы имеем право говорить о ней? Она же идет и не вернется? В чем наша разница восприятия прошлого и будущего? Не случившееся нам представляется порой не менее отчетливо, и так же мы акцентируем свое внимание на нем! Но мы не провидцы. И даже детальный анализ, и все накопленные знания не ведут к возможности взять и расписать все по полочкам. Так что же тогда? Вот мы стремимся к чему-то, достигаем, потом разочаровываемся. Вот мы не стремимся ни к чему и чувствуем себя бездарностями. Так что, получается, каждое наше действие бессмысленно? А если ты убил сорок человек? А если помог этим сорока? Но сколько примеров помощи, пошедшей во зло! Ты дал беднякам денег, а они их пропили. Но ты убил сорок человек на войне — герой. А представь, ты умеешь читать мысли, и увидел сорок человек, собирающихся стать маньяками. Ты их ловишь за полчаса до начала первой охоты и уничтожаешь. Герой?
– Один смысл в твоей длинной речи: все относительно. Просто надо действовать по совести. И не стесняться раскаиваться за ошибки. Не торопиться с выводами. Помнить, что главный судья — это время, не бояться сравнивать, но в то же время и не преувеличивать роль сравнения, понимая, как порой этому эмпирическому способу не хватает истины.
– Так что такое истина, справедливость?
– Получается, истина и есть эти самые законы, про которые мы говорили. По которым все и развивается, которые неизменны, статичны. Вода всегда будет на Земле кипеть при ста градусах.
– Нет!!! Ты не прав! Это люди выдумали эти сто градусов, пририсовав их к парообразованию. Деление на числа, на промежутки — это все наш математический аппарат.
– Почему? Один — он природой и дан. Два — вот тебе два. Числа как раз-таки в этой системе заложены, и не только люди могут их отличить, но даже и некоторые животные. Люди позаимствовали это все и стали развивать. Люди — часть этой системы, и логично, что они стали пользоваться основами, заложенными в этой системе. Другой вопрос, что система эта весьма глубока, исследовать удалось махонькую ее часть. Мы должны пользоваться законами гармонии, которые есть в природе, применять их к обществу, тогда что-то и получится. Но у нас на деле все еще забавнее — один начинает применять, и создали в России восемьдесят девять регионов, поскольку это число из ряда Фибоначчи. А другие, кто не в теме, стали регионы объединять, в итоге нарушив изначальную задумку.
– Но тут опять же восприятие. Есть и племена, не пользующиеся счетом «один-два-три». Животные считают, но как, мы понять не можем и не сможем. Мы их реакцию подгоняем под свое видение и восприятие мира, дополняем его и натягиваем, натаскиваем. Много ассоциативности. Да все равно, невозможно сравнить!
– К чему пример племен, далеких от цивилизации? Мы ведь рассуждаем, подразумевая прогресс, заглядывая в будущее! Но тут опять все проще. Да, есть эта система. Человек ее часть. И как любая часть, сообщается с ней, взаимодействует. Происходит обмен информацией. Вот и все. То есть человек берет из системы то, что ему нужно, то, что способствует его деятельности. И сам же своей деятельностью меняет созданное этой же системой, равно как и подвержен сильному влиянию других продуктов природы, например, погоды. Да, погода, иные природные катаклизмы могут здорово потрепать.
– Мы ушли сейчас в философию, не заметив этого.
– Почему, я прекрасно вижу: ты рассуждаешь как идеалист. Давай и так. Тоже вещь интересная. Я хоть и отношу себя к материалистам, тоже разными вопросами задаюсь. Вот тебе одна из таких «мыслишек». Махизм — логическая попытка преодолеть естественное противоречие идеализма, идущего из кантианства, с материализмом. Даже с домарксовым. И этим она и нелепа, эта попытка. Как всякое примиренчество. Да и не к месту будет аллюзия на гуманитарные миссии ООН и вообще шутки про роль ООН. Нет. Примиренчество в духе «две собаки грызутся, третья не лезь». Я, будучи школьником, пытался влезть в конфликт двух товарищей, игровой, встав на сторону того, которому симпатизировал, пусть он был и сильнее в этом противостоянии. Сейчас смешно? Смешно, но был безволен. Но что я вижу — эмпириокритицизм соответствует синтезу, по Гегелю, по диалектической триаде. Более того, в чем становясь и фундаментом для позитивизма, новой — и наверняка близкой тебе философской школы. И вообще, этот термин, фундамент, есть смысл изучить отдельно. Как в рамках гегелевской триады, так и вне ее. Или, чтобы не было отсылке к строительству — назвать его базис.
– Знаю я вас. Вы любите обвинять других в непоследовательности. И брызжете своей последовательностью. Только вот мир не всегда последователен, увы для вас. Вернемся к религиозному вопросу. Фраза «бога нет» является культовой для атеистов. То есть получается, что понятие существует, а самого объекта в природе нет. Рассмотрим варианты, когда это возможно. В первом случае, объект существовал раньше, а потом прекратил свое существование. Во втором случае предполагается, что объект появится в будущем, хотя сейчас его нет. И в третьем варианте объект никогда не существовал. Очевидно, атеисты имеют в виду третий вариант. Можем ли мы привести его примеры? Любой пример из материального мира, никогда не существовавший в прошлом, теоретически всегда может появится в будущем. Даже машина времени. Третий вариант хорошо подходит к миру духовному, творчеству. Но персонаж книги — он есть или нет? В реальном мире его нет, но он выдумывается автором, живущим в действительном мире, значит им же, путем влияния на мозг автора, персонаж и создан. То есть и бог, а точнее понятие бога, проводя аналогию, создан разумом человека. Но если мы посмотрим на ситуацию со стороны религии, то разве она не утверждает, что бог нематериален, невидим, не ощущаем, а существует в сознании людей, вступая в контакт с ними посредством влияния на их души? Но атеисты отвергают понятие души, оставляя лишь необъективный и слабовольный разум. Ему требуется вера в бессмертие, равно как и смысл своего существования, и концепция бога прекрасно объясняет все непонятное и пробуждающее сомнения. Собственно именно эта вера — в бессмертие — и сотворила весь материальный мир вокруг нас, созданный руками человека. И атеист пользуется этими благами культуры, он совершает бескорыстные поступки, оставаясь под столь ненавидимым им религиозным влиянием, и так и не может ответить на вопрос о разуме. Почему эволюция происходит только с человеком? Какие новые виды появились на земле после того как человек стал разумным? Только те, что были выведены селекцией. Остальные только вымирали. Человек совершенствовал свои орудия труда, тогда как иные виды оставались на всем том же уровне. Избирательность эволюции? Человечество делало рывок за рывком, тогда как остальные не изменяли свою жизнь никак, разве что подстраивались под быт человека. Религия говорит, что бог создал человека по своему образу и подобию, и действительно, человек — творец мира. Но человеку еще очень далеко до бога как полноценного создателя мира, однако запустить этот процесс он уже пытается. Несмотря на индивидуальные заслуги передовых людей в тех или иных открытиях, мы выделяем понятие коллективного разума. Конечно же, материалисты будут громко протестовать, но это значит, что они будут протестовать против понятий мировой культуры, менталитета, и так далее. Если душа и бог были бы открыты, материалисты вывернули бы дело так, что природой так создано, мы были против, потому что еще не знали этого, а естествоиспытатели могут говорить только о том, что уже доказано. Но готовы ли они признать гипотезу бога и души? Атеизм, таким образом, естественное желание сознания оперировать фактами, и не имеет прямого отношения к религии, взывающей к чувствам, у атеистов развитых слабо. То есть первично человеческое сознание и характер, определяющие убеждения человека. Последняя мысль вообще материализм чистой воды. Это не значит, что общество не оказывает влияния. Но влияние это интерпретируется опять же на основе внутренних черт, и одинаковые факторы влияют на всех по-разному, даже на одного индивида по-разному, в зависимости от времени.
– В общем, как обычно, взаимное обвинение в непоследовательности! Ничего нового! Но мы говорили про человека, который подчиняется некой высшей системе. Саму систему, получается, он поменять не может?
– Но, с другой стороны, зачем? Она так мудра, так сбалансирована, не в пример человеческой глупости.
– То есть человек, он не творец. Хотя да, это верно — не он заложил эти основы. Но, с другой стороны, его деятельность очень серьезно поколебала эти законы. Он создал машины, в которых удается синтезировать материалы, не существующие в природе, которые никогда не были бы созданы ей. Он дополняет таблицу химических элементов новыми, существующими в лаборатории, но не встречающихся в природе в свободном состоянии.
– Но опять же! Человек — дитя этой системы. То есть это функция, при помощи которой она же и досоздала те вещества, которые не смогла создать сама. Но, точнее, смогла — с помощью человека. С помощью водопада стачиваются камни, вода вымывает русло, лес укрепляет почву, человек создает ноосферу. Его жизнедеятельность — полностью соответствует законам этой системы, где все процессы текут на значительно более высоком уровне.
– Или нам так кажется, что на высоком. Просто стоит выделить, что это продукты именно осмысленной деятельности человека. Река вымывает почву не потому что ей этого хочется, она действует бессознательно, повинуясь законам физики. Человеку природой дана возможность выбора — делать или нет. Она дана каждому конкретному индивиду, а значит, должна относиться и ко всему множеству людей — или нет? То, что очевидно, что, кажется, должно быть скоро изобретено, так или иначе изобретается; если ты нашел по своим внутренним моральным канонам, что изобретение атомной бомбы негуманно, то ее изобретет кто-то другой, то есть ты можешь поменять свою причастность к природным процессам, но не можешь затронуть процессы общечеловеческие. В таком, случае, человек оказывается осмысленной функцией; как если было бы семь миллиардов часов, у каждых из которых был бы вариант, ходить или остановиться. Если предположить, что каждые часы могут наблюдать лишь ограниченное число других часов, то вероятность того, что все часы будут идти или все часы будут стоять, микроскопична. Таким образом, атомная бомба будет изобретена, только в той или иной форме, в той или иной модели, тем или иным ученым. Значит, уровень человечества — высок или низок? Есть ли возможность его повысить?
– О да! Уверен, что он, во-первых, высокий, а во-вторых, мог быть бы более высоким. Но в чем причина? Природный механизм, ограничивающий рост уровня или нежелание самого человека? А природа и специально возложила на человека пресловутую осмысленность. Он же не сам, захотел — и поумнел. Нет. Еще один момент, лингвистический, крайне любопытный и недооцениваемый. Никто не связывает сознание и слово, хотя сознание в нашей голове происходит при помощи слов. Значит, чем шире наш словарный запас, тем шире наша мысль, чем больше понятий в нашем мозге имеют определение, тем больше у нас простора для выведения новых. Однако! Как формируются в голове понятия? Как происходит привязка к словам? Случалось ли, что ты вдруг хватаешь некоторое слово, и оно словно рассыпается у тебя в руках, ты видишь его как набор букв, и не более того? Да, ассоциация формируется почти мгновенно. Но часто бывает, что мы вначале узнаем термин, прежде чем его увидеть. Дети учат по картинкам названия животных, овощей, фруктов, профессий, транспорта. У него уже создается некая модель, что самосвал — он таков. И у него все равно в подсознании останется именно этот самосвал. И когда он увидит карьерный самосвал, огромный, с колесами в человеческий рост, ему будет это казаться забавным. Потому что в его сознании уже создан это образ самосвала, а этот самосвал — он в детстве, помнится, один грузовик прозвал воробышком — там он гудел, мне казалось, что чирикал; другой — клубникой и земляникой, по форме фар; я думал, что облака создаются при помощи ТЭЦ. Вот оно — эмпирическое познание природы, так мы самостоятельно формируем свое представление о мире. И если мы видим грозу, но не знаем природы электричества — тогда мы создаем образ бога, стоящего за этим. И этот бог сразу же начинает существовать, поскольку мы его создали, как любой другой нематериальный объект. Песня, которую ты сочинил — ее нельзя осязать, но ее можно описать при помощи нот, опять же — дополнительно введенных человеком. Бог — единственная сущность, которую можно вывести через природу, через нечто, существовавшее до появления человека, его нельзя вывести через слова, созданные после него. Возьмем классическую интерпретацию: вначале было слово, и это слово было бог. Но это кажется неверным. С другой стороны, отталкиваясь исключительно от креационистского подхода, мы не можем сказать, что было до бога, до того как ему пришли в голову миротворческие идеи. Но ведь даже по теории Большого взрыва, мы не можем уйти дальше определенного предшага! Таким образом, бог как функция, создающая мир, является началом, до которой мир не существовал. Неверно тогда спрашивать «а чем же бог занимался до своей недельной активности». Бог сам появился в первый день и сразу же начал творить.
– Нет, я слушать это не могу и не буду. К чему эти библейские ссылки. Ты сейчас скажешь, что там верно описаны этапы формирования Земли как планеты, сначала океан, потом заселение его рыбами, потом пресмыкающимися, потом птицами, потом появление зверей, и как вершина — человека. Но фразы «и стал свет», «и был день, и была ночь» упоминаются до создания богом Солнца. Очевидно, что Солнце существовало в момент создания Земли.
– Ой, ой, ой, атеистам лишь бы поорать! Вы — самые скучные люди на свете. Небо и земля, сотворенные вначале, это материя и поля! Как тебе такой вариант? Более того, сама фраза «в начале» подразумевает именно начало времени в нашем понимании! Да, это говорит, что время конечно, вряд ли оно может быть лучом. Или, проще говоря, вначале были созданы измерения и материя, которая этим измерениям поддается. Более того — вы, атеисты, очень любите смеяться над теорией о первом человеке. Но что вы понимаете под словом человек? Если брать некое существо, наделенное сознанием и душой, то определенно было такое первое, как ни дели на бесконечно малые, всегда найдется точка, разделяющая два понятия, и вот — оно и случилось в лице Адама. Ведь и до этого, по Библии, были мужчины и женщины, но не обладали достаточным сознанием, у них не было имен.
– Если даже все и так, как описано в Библии, то бог ваш — великий нытик, ибо увидел, что создал что-то не то, не те людишки оказались, мелочные, злые, и решил их уничтожить. Это как ребенок — дали ему поиграться с машинкой, он ее катает-катает, катает-катает, и в один момент она ему надоела — трах, и нету! И все!!! И до свидания! И боженька ваш замямлил, и всех созданных им же и утопил. Да уж, всемилостливый бог, ничего не скажешь!
– Я не желаю и не вижу смысла говорить с тобой о религии, ибо ты можешь только отвергать, но не анализировать.
– А религия апеллирует к познанию? Разве?
– Успокойся, право слово. Не к тебе она просто апеллирует, будем считать так. Если тебе хочется верить, пусть будет, что религия создана для слабых людей, ищущих опору. А ты будь тогда сильным, хорошо?
– Уговорил, но я говорю о других, не о себе, что вера затуманивает жизнь людей. А мне ближе формационный, эволюционный подход. С этой точки зрения, человечество развивается, накапливает культурный потенциал, растет в рамках этой своей системы. Есть ли потолок? Эволюция бесконечна, в рамках жизнеспособности организмов, способных эволюционировать. Значит, до условного «конца света», а в нашем случае это взрыв Солнца, будет происходить постоянное развитие.
– Таким-то способом мы и приходим к мысли, что жизнь одного человека не имеет уж какой-то ценности. Бороться, пытаться изменить что-либо бессмысленно. Плодитесь и размножайтесь, сказано нам. Значит и цель единственная наша, реально отражающаяся в будущем — это детоделание, воспроизведение себе подобных. И изменение того, на что мы прямо можем повлиять. А на что мы можем повлиять в первую очередь? Верно, на свою собственную жизнь. Ее и надо совершенствовать, ставя себе цели и добиваясь их, а не рассуждая о неких глубинных понятиях.
– С точки зрения среднестатистического человека, так оно и есть: уже с самого начала полового созревании он начинает подыскивать себе подходящего партнера, эти партнеры меняются с определенной частотой и на определенном этапе остается последний и решающий кандидат, становящийся в итоге сородителем. Здесь конечно мы и можем включиться — процесс этот в современном мире крайне несовершенен. Конечно же, очень много примеров, когда второй родитель испаряется и не принимает участия в воспитании своего дитяти, есть и ситуации когда подобный ход осознанно делают оба родителя.
– Либо их вынуждают это сделать, лишая родительских прав. Но, наверное, глядя на то, как проходит процесс воспитания в современных молодых семьях, порой думаешь, что число лишаемых этих прав можно было бы и, право слово, увеличить. Другое дело, что детские дома… Атмосфера еще та!
– А вот про твой намек на изменения себя — я бы согласился. Но в моем мире, например, изменение себя в рамках буржуазной идеологии, обретение навыков исключительно под зарабатывание есть топтание на месте. Нужно подавлять в себе все мелкобуржуазные принципы, бороться с потребительством, тогда, разработав некую концепцию, можно вести людей за собой, показывая собственный пример, как можно жить подобным образом. Но вот скажи мне честно, зачем тебе деньги, для чего?
– Деньги это власть. Есть две формы власти, сила и мышление, то же творчество. Деньги это первый случай, и деньги — это свобода. Да, ты можешь повести людей за собой идеей, но ты будешь связан ею же. А вот деньги освобождают тебя от всех мелочей.
– Но ведь ты сейчас говоришь откровенную глупость, деньги не спасают тебя от себя самого, от твоей внутренней сущности, что сидит внутри тебя! Ты пытаешься амбициями заглушить внутренние страхи, страх быть отвергнутым людьми (ведь деньги гарантируют признание, если богатый человек организует выставку своих картин, народ на нее пойдет, как бы эти картины ни были бездарны); страх перед смертью и болезнями (вот, случится со мной ужасное заболевание, и я смогу оплатить лечение); страх одиночества (вокруг богатого всегда будут женщины). Но деньги не избавляют тебя от этих страхов, они инициированы ими, вызваны ими как источниками мотивации, но при этом, они, безусловно, не освобождают тебя от этих оков, она даже не дают и иллюзии, скорее, забивают в твоей голове щели, откуда могли бы упасть новые вопросы или хотя бы повторно возникнуть старые. Вот что есть твоя амбициозность, вот чем она вызвана, это не имеет никакого отношения к спору о системах, сорок лет назад ты был бы таким же комсомольцем-активистом, трещал бы цитатами из «Капитала», как в разговоре со мной постоянно используешь эти типичные уловки и фразочки продажников, говоря о книге, которую я не хочу читать «я тоже вначале не хотел», это же стандартный, избитый трюк, но зачем ты его используешь в дружеской беседе? И я вижу по твоему недоумевающему лицу, что это не потому, что ты хотел заставить меня изменить мнение, нет. Ты уже так мыслишь, этот тип вжился в тебя, а ты вжился в него, твоя личность в нем не столько растворилась, нет, но синтезировалась с образом. Далее, конечно, образ должен начать работать на тебя. Но в книгах все уже объяснили, разжевали, осталось принять готовую модель. Я всего-то не хочу принимать на себя какую-либо модель, ища свою. И ты также можешь привязать это к моему характеру, привязать к таким чертам, как мнительность, неуверенность, отсутствие безопасности и так далее. Что ж, у тебя есть такое право, но я подчеркиваю, что даже с общепсихологической точки зрения суть кроется в нашем сознании и нашем восприятии мира. Если ты видишь в палке не палку, но нечто, подлежащее выгодной продаже, нечто, что позволяет сделать прибыль, разве из этого должно следовать, что капитализм является наиболее справедливой экономической системой?
– Все проще, он мотивирует людей отойти от созерцания мира, которым им нравится заниматься, но что не ведет к практическому результату, когда этим занимаются все, повально. Он мотивирует их на труд, который будет приносить пользу обществу. И чем больше пользы он принесет, тем большую оплату получит человек. А значит, ему нужно владеть большим числом навыков, чтобы получить больше. И капитализм дает выбор — ты можешь совершенствовать навыки и иметь больше, а можешь сидеть с определенным уровнем дохода и радоваться жизни, или, наоборот, ныть, что все плохо и все вокруг виноваты.
– Никогда не понимал, почему ты приводишь очевидно проигрышные примеры. Прям вот такие, которые лучше и не брать. И конечно, возьмешь сейчас алкашей у подъезда, которые не могут изменить себя. И не хотят. Но мне хочется найти первопричину, а она кроется ведь не сейчас, не в ту секунду, когда твои алкаши сели на лавку. Нет! Причины идут из среды, идут из детства. Один вопрос, это каким наше сознание, которое начало формироваться еще в утробе матери, увидело мир. Какое объяснение оно получило увиденному? Другой вопрос — это влияние семьи на формирующуюся личность. Не секрет, что конфликты, случающиеся в семье, их частота, замешанность в них ребенка — влияют на его психику. Наверное, это можно понять и без каких-либо дополнительных исследований. Но также проблемой молодых семей можно назвать низкую ответственность при уже упоминавшемся выборе партнера. Здесь явно можно выделить разные возрастные группы. Некоторые примеры настолько классические! Вот группа женщин «за тридцать». Они ждали принца, верили в идеал, и с этой верой пронесли себя сквозь ярчайшие молодые годы. Но что теперь? Они готовы схватиться за каждого, как за последний шанс, позволяющий им выполнить свое материнское призвание. А как иначе? Ты видишь, что подруги твои, многие из которых и позамухрыжистее тебя, кое-как, но кого-то находят, более того, ты начинаешь понимать, что эти кое-кто очень даже ничего, и варианты вполне себе достойные. А уж как их избраннички преобразились после появления первенца! И бегают не за пивом, а с колясочкой, не футбол на диване смотрят, а мультики. Семейная идиллия, в общем. И ты тоже с головой бросаешься в этот омут, начиная с того дня, когда во-о-он тот парень, простачок, которого бы ты может пять лет назад и не заметила, приглашает в гости и… делает предложение! Йес-с-с! Миссия выполнена. Ах, какая блажь в голове! Ах, какая красивая у нас будет свадьба! Пригласим лучшего фотографа, выберем лучший лимузин, у меня будем лучшее платье. Посмотрите, как мы счастливы! Ах, как заживем — все пусть завидуют! Но результат всех этих умозаключений оказывается плачевным — наконец-то вырвавшись из девок, первое время кажется идиллией, а на деле-то радость вся и вызвана самим фактом осуществления давнишней мечты о семье, но никак не связана с человеком, эту семью с тобой составившим. Вскоре, однако, выясняется, что муженек-то и попивает, и налево нет-нет, да поглядывает, на груди чужестранские, видите ли, глаз поднимает, да и вообще, дни выходные на диване кверху пузом проводить предпочитает. Выясняется это, конечно же, уже после появления на свет первенца, или даже уже когда он еще находится в плоти матери. Далее начинается безуспешная борьба за перевоспитание, в особо острые периоды в ход может идти и сковорода, но попытки эти имеют по большей части временный эффект и к каким-либо глобальным результатам не приводят. Результат — очередная семья, где все всеми недовольны. А быть может и две семьи… У кого характер более несдержанный, вовсе берут и сбегают. Но лучше ли ситуация в ранних браках? Она там порой отличается только тем, что разрыв не так опасен, ввиду возраста кажется, что еще есть шансы встретить новое счастье. Там вообще готовы сбежать после первого же мимолетного конфликта.
– Вот опять же, сам ты морально к свадьбе не готов, и созреешь еще не скоро, откуда ты знаешь, как все пройдет у тебя, зачем тогда подобные рассуждения? Посмотрим на твои мысли после твоего развода, да даже после первого конфликта!
– Я бы вот добавил, что все возможные целенаправленные попытки понравиться, применяемые мужским полом, суть вещи категорически вредные. Пикап, например. Категорически портит женский пол насильственное соблазнение. Или вот, цитата одного моего знакомого: «Я женщин не смущаюсь, более того, сам много раз их смущал». Вот такое отношение — портит женщин. После него ни одна женщина в личностном плане лучше не стала. Да и выбирал он кого — все как одна оказывались дурами! Точнее как — до близкого знакомства с ними он их таковыми не считал. Значит, это они из-за него дурели, или он был так слеп?
– Эх, ничего ты не понимаешь и мало с женщинами общаешься. Они сами соблазнят кого хочешь на раз-два. Если женщина не хочет, ты ее ничем не подкупишь. Ты можешь увезти ее насильно, как Печорин, но твоей она не будет. А если женщина хочет, а мужчина нет — у нее в разы больше возможностей расположить его к себе. Но бывает и женский пикап. И у меня так было! И знаешь как? И она мне говорила, что я чудо, и что мечтала всю жизнь о таком, как я! «Во как бывает», — размышлял я. Кстати тоже, по забавной случайности все ее бывшие были и поганцами, и монстрами. И как думаешь, как долго длился с ее стороны подобный интерес? И месяца не продержался. И тихо и спокойно исчезла, словно и не было ничего. Вот она, цена красивым словам!!! А о женщинах ты имей мнение попроще. Будешь с ними открыт и искренен, сумев создать при этом некий красивый образ, коррелирующий с принцем внутри нее, они сами к тебе потянутся. Не заметишь, как еще и отказывать придется.
Антон хотел в тот момент возразить, привести примеры, как он «два месяца встречался с такой-то, два раза гулял с такой-то» и даже трижды набирал это, но, к своему счастью, избежал стыда, вовремя успев стереть глупость.
– Но не кажется ли тебе, что человек, который отвечает взаимностью на подобный интерес к своей персоне, обречен на страдание от осознания вторичности своих чувств? Если ты видишь, что другой человек и в самом деле запал на тебя, трудно отказать.
– Если тебе этот человек не нравится, ты не ассоциируешь себя с ним, то отказать очень легко. Ты же сам смеешься над огромным числом девушек, некоторых чуть ли не открыто обвиняя в деградации. И обратись одна из них с подобным предложением к тебе, как ты отреагируешь?
– Да не обратиться! Все равно любой человек решается на признание, ощущая хоть немножечко духовной близости. Что их, вот из той категории, про которую ты сейчас сказал, может заинтересовать во мне? Какой общий язык мы можем найти? Мне с ними даже поговорить не о чем!
– А ты с женщинами собираешься только разговаривать? Тебе разговоров со мной не хватает? Еще раз повторюсь, ты не до конца понимаешь сути, для чего человечество поделено на два этих конкурирующих лагеря.
– Это да, любви не существует, у человека, как у высокоорганизованного социального существа, таинство продолжения рода обрело в процессе эволюции множество сопровождающих его ритуальных правил. Если птицы поют, распушают перья, звери устраивают бойни, то человек приобрел уйму дополнительных навыков. И в первую очередь — жертвенность, готовность отдать свою жизнь за человека, все подчиняется высшему чувству, но причина, так или иначе, идет с одного. И эта причина заключается в простейших первейших потребностях любого живого существа на планете, которое пытается сохранить свой вид.
– Любовь как раз и выделяет человека, возносит его над животным миром. Человек — единственное существо на белом свете, которое может испытывать душевные страдания, потому что лишь у него есть душа.
– То, что ты у нас эксперт в женщинах, я не спорю. Тут я не так компетентен. А доказать отсутствие или наличие у человека души мы сейчас в любом случае не сможем. Вот давай поговорим о чем-то ином? Более глубоком?
– Как дно реки? Или дно российской экономики? Поехали.
– Хорошо, давай попытаемся понять, какие факторы в итоге влияют на формирование восприятия мира. Вот что на это влияет? Возьмем два фактора — объективную реальность и генетику. При синтезе этих компонентов получаем индивидуальную, субъективную, или, я бы ее еще назвал, интуитивную реальность. Наше восприятие мира. Оно порождает, через опыт — а опыт сам по себе опять же соприкосновение с объективной реальностью — наши суждения, нашу картину мира.
– Не совсем так, наверное, все-таки опыт формируется через соприкосновение с реальностью, но именно такой, какой ее видим мы. То есть реальность-то объективна, истинна, но в восприятии каждого она индивидуальна, личностна. Таким образом, есть реальность, сформировавшая нас на физическом уровне — генетика, а есть реальность, сформировавшая нас на нравственном уровне. Но она не тождественна той реальности, которая порождает то, что мы называем словом опыт. Более того, эта реальность переменна (хотя и в генетике случаются сбои, и идет эволюционный процесс, но все мутации так или иначе подлежат систематизации), в каждый определенный момент времени она отлична. Например, с годами у нас ухудшается зрение и слух — и уже мы видим мир немного по-другому.
– Но ведь при этом в какой-то степени меняется и сама окружающая реальность. Да, мы говорим, что в контексте некоего дальнего наблюдателя, с условного Плутона, она постоянна. Но глядя на мир коллективно, мы меняем наши убеждения. Здесь нам надо бы постараться проявить различия между тем, о чем мы говорили до этого и понятием коллективного разума. Во-первых, коллективный разум бессмертен. При этом если мы начинаем выделять различные подгруппы среди общей массы людей, то легко обнаружим отмирания этих групп, равно как и идей, их в эти самые группы объединяющих. Здесь связь весьма велика корреляция — идеи и группы. Да, группы зиждутся на идеях. То есть их формирование нематериально. А пресловутая объективная реальность? Она, очевидно, все же материальна. А интуитивная реальность? Она нематериальна, поскольку полностью подчинена воображению человека. Коллективный разум меняется не так быстро, как индивидуальные суждения.
– Даже, скорее, не так плавно. Он движется резкими рывками, возникающими под воздействием каких-либо событий. И, безусловно, он оказывает огромнейшее влияние на восприятие реальности конкретным индивидом. Сомневаясь, не понимая тех или иных процессов, каждый из нас обращается к опыту, накопленному до нас. Резкая смена коллективного мышления — это условная денацификация в Германии или замена паровозов электровозами. Подобные события происходят всегда и оказывают самое прямое влияние на наше восприятие окружающей среды. Окружающая среда переменчива не для всех, а другой стороны у всех разная степень уравновешенности характера, а значит и принятие перемен.
– Эх, не к месту ты привел пример-то про денацификацию, ой как не к месту! Легко осуждать нацизм, холокост, сидя с кружкой пива в шестидесятом году. Легко осуждать Сталина на двадцатом съезде, а уж в девяностые-то! И соревнование в этом откапывании, а? Вот всплывают всякие черные дела — один за одним! И мы рассуждаем — ай-ай-ай! Да как могли! Да такой культурный народ! Или — да стучать на соседа? Фу, как низко. Но было?! Было! И затворяли двери в газовые камеры обычные люди. И подключали к сети колючую проволоку в концлагерях не маньяки-извращенцы с больной психикой, нет. Вот без отклонений. И дальше, и до этого жившие так, словно и не было ничего. Почему? Где же гуманность, которую мы предполагаем как ведущее семя, толкающее человеческую деятельность? Вы мне сейчас возразите, дескать, они делали все это ради идеи, увлекаясь и так далее. То есть, во-первых, если и так, то что — внешняя идея всегда сильнее внутренних идеалов, глушит их? И ты спокойно выполняешь приказ. Да! И это стремление сложить ответственность есть у всех! Я? Я выполнял приказ, не мог ослушаться! Иначе сам попал бы под суд, а у меня дети малые. То есть — пустить под пулю сотню, сохранив своих двоих. Надолго ли? Или мы и не думаем, и не осознаем. А вдруг, проснувшись среди ночи, поняв, что все вот именно так — гоним эту мысль в страхе! «Да ладно! Они, там, наверху, лучше знают. Я человек маленький, мне всего не понять». А кто сказал, что человек может быть маленьким? Кто поделил людей на маленьких, больших? Или если в наших руках нет чужих судеб, то что мы делаем? Абы не вышло? Прячемся, авось нас-то и не углядят. Или наоборот — в лепешку расшибаемся, стираем язык для того, чтобы, раздробив свое раболепие кистью, стать той, что водит по холсту, по холсту, состоящему из человеческих судеб. И добившись, мы не отпускаем себя, мы держим и льем. Льем этот беспримерный поток, поток в бесконечность. И опять же — людские судьбы. Так-то человек рулит? Он и есть хозяин — некий человек как общность, ну даже среднее арифметическое. Ведь даже самый мудрый мудрец может быть порочен. Но почему тогда он решит мое предприятие? Почему я не могу сам прочувствовать всю тернистость камней на этой мизерной тропинке? Зачем вести? И куда? Но он не провидение — он сам ведомый, который тащит еще ворох за собой. Как мусор, цепляющийся за связку дров и постепенно отваливающийся на поворотах.
– Ох, потоп мыслей! И опять, увы и ах. Кузнец своего счастья, да нечем ковать. Есть лишь возможность. Но тогда мы, глядя с научной точки зрения, должны вводить понятие неопределенности. Говоря некоему субъекту фразу, я не знаю, как он отреагирует. Его реакции для меня — есть эта самая неопределенность. Я могу ее как-то отформатировать, отталкиваясь, скажем, от особенностей его психологии, стиля нашего общения с ним. Но все же! Конечный ответ не ясен. Но для него он может быть ясен сразу — то есть для него все известно. Тогда, отделив реакцию, поведение каждого человека в отдельности, в теории можно создать некую модель, к которой любая реакция может быть упорядочена, и неопределенность пропадет. Я бы предложил называть данный вид неопределенности временной неопределенностью, в противовес неопределенности постоянной.
– И вдогонку. Вот говорят жизнь, да? Представь, что ты сегодня будешь умирать, все ли ты успел сделать? Но почему, почему этот вопрос задает смертный? Как он определил, что сам он сделал? Где выбор, делать или не делать и что сделанное является существенным. Каждый тот или иной поступок в той или иной степени меняет мир. Можно сделать шкалу, установить планку — за которой начинаются поступки, меняющие мир существенно. Но чей мир? Опять же восприятие — подарок меняет мир к лучшему лишь в восприятии того человека, кому его подарили, ему приятно. Но более ни для кого мир не изменился. Величайший смысл — дети, потомство. Мы продлили свой род. Душа получила возможность взять себе тело и управлять им. Или… или нет? А ее кто спрашивал? Где момент зачатия души? Если она возникает в момент оплодотворения, то получается, что она существует в рамках одной клетки. Даже с учетом того, что душа нематериальна (а мы отталкиваемся от этого, а есть и иные мнения), то что же — она может быть во всех организмах? Даже одноклеточных? Но наше восприятие упрямо — оно идентифицирует понятие души с понятием сознания, мы считаем мир наших мыслей и помыслов, который живет внутри нас, душой. Трудно определить момент, когда он формируется. Мы думаем на родном языке, но как мы думаем, еще не зная языка? Мыслим инстинктами, как животные, у которых нет души? Значит, она формируется в нас постепенно? При таком подходе получается, что душа начинает давать отчет реальности, осознавать ее хоть как-то — уже намного после зачатия, то есть у нее нет выбора. Какая свобода? Она навсегда теперь привязана к этому телу. Или она еще может сбежать? Если это мысли, то я, простите, не верю, что они могут где-то там летать и жить. В момент смерти мозга умирает и душа. Значит все — у нее нет никакой альтернативы. Наше тело — это тюрьма. А ведь ей ох как хочется мечтать! Ей хочется строить! Удивить! Воспарить над миром. И люди как вид пытаются, и делают что-то, и ведут активность. И все от попытки сбежать. Но попытки бессмысленной.
– В рамках подобной оценки людей, «реальностной», зависящей от восприятия мира и взаимоотношения с ним, мы можем делить общество на бесчисленное множество сегментов, и каждый раз их состав будет численно различим. Равно как и абстракты будут границы. Если они не физически измеримы. Но мы о мире суждений. Вот, скажем, одни люди анализируют других, отношения, окружающий мир, а другие — нет. Но как живут другие — среди них есть интуиты. И тут мы задумываемся — а может, все наоборот: в связи с хорошо развитой интуицией им нет смысла тратить время и умственные усилия, они и так все понимают. Но что же: и «рационалисты», изучающие, тоже пользуются интуицией. А ведь есть некто, который живет, просто потому что живет. И этот живущий скажет вам, что счастлив, а может, просто покажет всем своим видом, потому что и слова «счастье» в его лексиконе нет; потому что слово «счастье» сразу подразумевает и наличие несчастья, а в его восприятии его попросту не существует. И тут мы вышли наконец на опушку. Важнейший момент, влияющий на то, как мы воспринимаем мир. Это культура. Та культурная среда, что главенствует, что наиболее отличима в данный момент.
– Мы так опять можем прийти к абсурдному заключению: люди исследуют людей. Но они так или иначе не могут быть объективны при самооценке! То есть вся философия, построенная человечеством, являет собой чисто людской взгляд на вещи, а посему никак не может считаться объективной.
– Но я тогда в ответ спрошу — для кого? Для кого эти исследования? Для людей. Значит, они и должны быть адаптированы к людскому восприятию реальности. К некоему общему, унифицированному, понятному всем. Нам не нужна объективность — нам нужно понимание того, как мы понимаем эту жизнь, но то, какова она сама, ибо она может быть вне нашего понимания, и много чего может быть вне нашего восприятия. Взять хотя бы органы чувств: мы не слышим ультразвук, не видим бактерии. Но ведь мы точно знаем, что все это существует. Да мы и сами интуитивно прекрасно понимаем, что восприятие наше никак не точно. Вот и строим теории. На этом строятся все религии, домыслы, попытки объяснения природы мироздания. Религия, по сути, и представляется собой универсальным объяснением всего того, что официальная наука объяснить не в состоянии.
– Повторюсь в который раз: религия искусственна, главная ее цель — запутать и запугать людей.
– Это мы уже слышали от Вас неоднократно, товарищ идеалист. Но можете ли Вы отстаивать свои красивые идеалы, кроме как в каких-то бумажных прокламациях? Вы, наверняка, выступаете за нравственность? А часто ли на ваших глазах происходит безнравственное? Более того, безнравственное, где инициатором безнравственности будете именно Вы? Вот умная мысль есть у тебя, про коррупцию, что сумма взяток, взятых кем-то, равна сумме взяток, данных кем-то. Значит, чтобы снизить итоговое число, надо просто меньше давать. Да, так и есть, но ведь появись возможность выгадать нечто за приемлемую сумму — глупо отказываться, не так ли? Вот мы говорим, что у нас «Российское Единство» — партия воров и жуликов, но она такая, потому что у нас народ воров и жуликов. Даже у себя на работе, если есть возможность утянуть — почему бы и нет! Еще и похвастаемся! Я не попался! А помнишь случай насчет продажи алкоголя и табака несовершеннолетним? Ты скажешь, что стоял рядом и смотрел, потому что покупала твоя знакомая, но это будет ложь! Купи шестнадцатилетняя Света Замухрыжкина — ты бы стал орать «караул»? И кому? И зачем? Тогда к чему эта показушная принципиальность, никогда не понимаю! Есть реальные идеалисты, прущие вперед и живущие лишь мечтой — но это люди с ограниченным мышлением! Ты не из них, ты можешь подстраиваться, ты гибок, но не инертен. Так зачем эта маска борца? К чему это все???
– Слушай, но ты сам, сам прекрасно понимаешь, что продавать будут, пока будут крышевать, будут откаты, и Света твоя найдет, где купить пиво или сигареты без паспорта. А если и не найдет — так ей купят!!! Да, найдутся взрослые люди, которые подойдут и купят! Да и даже если той четырнадцать. И знаешь, купят почему? «Ну не я, так другой купит, какая разница». Вот оно, сострадание-то. Вот она, «какая разница»!!! — (Отметим по справедливости, когда Антон печатал эту фразу, его передернуло, он отчетливо понимал выигрышность логики товарища; он вспоминал, что находясь на улице один, промахиваясь фантиком мимо урны, всегда подбирал его, а вот если был с кем-то, то пытался и скрыть факт непопадания, и уж тем более попытки подбора).
– Ко мне как-то раз две такие девочки на Арбате обращались. Я смутился от недоумения, но промямлил что-то типа «сигареты — зло» и пошел дальше. Наверное, можно было прочитать им небольшую нотацию, просто спешил, да и неожиданно все случилось. Так ведь-то я знаю, как убеждать людей, тем более они совсем малы.
– Поэтому ты их и не убедишь. Это тебе не бизнес, где все действуют почти всегда рационально. Кстати, действующий иной раз нерационально, и, более того, знающий, когда наступает этот волшебный момент — они вырываются вперед, но сейчас не об этом. В четырнадцать лет ты не мыслишь рационально, не строишь цепочки. У женщин вообще тяжело с этими цепочками, но и каждый из нас, мужиков, огромное число раз ошибался в этих цепочках.
– Просто при убеждении цепочки не нужны. Убеждение — момент энергетический. Я же не собирался взывать к их разуму, мне нужно было добиться сперва, чтобы они мне поверили, вызвать расположение, а уж потом доносить информацию. Здесь как в твоей политике: как владеть толпой при выступлении? Эмоции! Вот поэтому и управляют толпами всегда популисты, а фундаментальные теоретики владеют умами тех, кто сидит дома с книжкой.
– И кто из них больше меняет мир?
– Потенциал выше, конечно же, у того, кто сидит с книжкой. Но для того чтобы этот потенциал реализовать, нужно от книжки оторваться. Если уж на то пошло, я тебе скажу еще, что мне в тебе не нравится. Вот ты очень претензионно подаешь свои умозаключения, словно есть некая твоя заслуга, в том что ты их вывел. Вот, пример. Ты говоришь: «Смотрел я список лиц, ехавших вместе с Лениным в пломбированном вагоне, и среди них огромное число еврейских фамилий! Почему евреи оказались в ряду революционеров? Все дело в черте оседлости, общей антисемитской политике Российской империи». Очевидный факт, не нужно быть суперзнатоком истории, чтобы дойти до него, но ты подаешь его как откровение! Не забывай: большинство людей мыслит сходно, поэтому и приходит к одинаковым либо сходным выводам. И вообще, это все смахивает на резонерство: то есть попытку представить очевидное как прячущее истину. «А давайте посмотрим, как было на самом деле! Нам кажется, что это так, но ведь все не совсем так!»
– Нет, нет. То, что несколько приходят к одному выводу, не означает, что они мыслят одинаково, это значит что вывод верный. Ведь бывает же, приходят к разным мнениям. И мы даже отбросим сейчас псевдонаучность, даже сторонники теории плоской Земли могут привести такие доводы, что далекий от физики человек и возразить ничего не сможет. Даже линейные уравнения — при решении по общей схеме — все равно у каждого будут какие-либо индивидуальные различия, в конце концов, время получения ответа точно будет разное.
– Знаешь, что мне не нравится в тебе? Все твои мысли являются лишь попытками эскапизма, реализации себя вовне. Ты говоришь: «я песчинка, зачем бороться за благополучие песчинки, когда я борюсь за весь мир, за все человечество». Ты тем самым поднимаешь себя, но нужна ли твоя помощь человечеству? Твои советы по мироустройству? Но зачем? Это все попытки убежать от самоотчаяния. Это неспособность ответить на вопрос «кем я был послан в этот мир?» и, главное, «зачем?».
– Но жизнь сама порождает эти вопросы, это естественно. Разве я виноват, что мир порождает у меня неприятие? Вижу я красивые витрины, но мне противно! А еще противнее видеть, как есть люди, которые готовы бежать за мелочами, за безделушками. Люди, которые искренне восторгаются всем этим! И вообще, меня угнетает вся эта суета, эта рутина. Я хочу видеть во всем этом какой-то смысл, иначе зачем? Представь, если б каждый человек думал о спасении мира?
– Это было бы ужасно, ибо самые решительные «спасатели» становились наиболее кровавыми диктаторами в истории. То, что витрины порождают неприятие, говорит о некоторой душевной болезни. Аналогично и «неприятие современного общества», словно живи ты в прошлые времена, оно бы тебе понравилось. Ты смеешься над догматиками, и имеешь на это право, но не смешно ли, когда ты не можешь сформулировать свои взгляды, начиная выбрасывать список из симпатичных тебе теорий, начинаются высказывания в духе «отсюда я бы взял вот это, а отсюда — то». Психоаналитики формулируют это в отклонения. Ты же их подчеркиваешь, как свои достоинства, как нечто, возвышающее тебя над толпой. Вот ты говоришь: «смотря на привычные для всех вещи, я порой замечаю то, что не видят другие, или целенаправленно ищу». Это достоинство? Это может заинтересовать пятнадцатилетних девочек, но не более чем на две минуты. Аналогично твоя манера к сложному построению фраз. Это тоже выделяется как отклонение. И это к тому же попытка дополнительно привлечь к себе внимание.
– Если оперировать подобными терминами, все мы больны. У каждого индивидуальное восприятие мира, и, конечно, мы все имеем отклонения от некоторого среднестатистического человека. Но что тогда? На что равняться? Всех лечить? Или как? На мой взгляд, лечить стоит тех, чьи отклонения приносят осязаемый вред обществу. И вот, насчет витрин. Как может считаться болезнью симпатия или антипатия к чему-либо? Вот, та же денежная система. Пишут: «Как хорошо, что есть деньги! А ведь если бы их не было, пришлось бы мучиться, чтобы найти кого-то, с кем можно было бы совершить бартерный обмен». А им даже в голову не приходит мысль, что можно отдать некое благо безвозмездно.
– Собственно, есть подозрение, что все революционеры, диктаторы — люди больные. Вот и все. Это как и навязчивые влечения. Они не осуществляются. Но при паранойяльном расстройстве — жди беды. То есть здесь мы видим своеобразный коктейль из факторов. Твои проблемы могут не выходить наружу, но они будут портить жизнь тебе, разъедая ее.
– Я не знаю. Я привык ко всему этому, и все это уже вписалось в мою жизнь. Что про так называемое «отвлеченное мудрствование» — куда ты денешь всех мыслителей, философов? Они больны? Или как? А художники-кубисты? А поэты-символисты? Здоров лишь тот, кто создает осязаемый продукт? А если он в процессе его создания задается вопросами «а зачем я это делаю» — он тоже не здоров??? Я считаю, что болезнь заключается исключительно в навязчивости подобных ощущений. Лично у меня было такое в школьные годы с неприятными воспоминаниями. Когда случался какой-то конфликт, я потом дома его постоянно перекручивал, пытаясь в своем воображении повести себя по-другому. Или после любого спора в голову лезут различные аргументы, которые ты упустил непосредственно во время дискуссии. Но что же? В будущем я стал использовать эти аргументы: я их запоминал, и они мне пригождались. Я даже стал целенаправленно провоцировать людей, чтобы тем самым вдохновить себя на получение новых идей. Или другой момент. Когда я начал общаться с девушками, мне пришлось столкнуться с ситуацией, что одна красавица предпочла мне другого парня. Конечно, я был очень огорчен, и в голове моей крутились разные мысли: то я приходил, чтобы подловить их на встрече и увести ее у него из-под носа; то я подкарауливал его, травмировал, а потом являлся пред ней в качестве освободителя; то подстраивал измену, подсовывая ему стороннюю девочку. Да, эти мысли были навязчивы, но разве можно считать это болезнью, отклонением? Это было душевное расстройство, имеющее очевидные причины. Вот если бы реакции не было никакой — это было бы странно! Или вот что еще — а интуиция это тоже разновидность обсессий? Как быть с людьми, который опоздали на упавший самолет, в тот день испытывая негативные предчувствия.
– Обычно это выражается в постоянном нытье: все будет плохо. И конечно же, когда так говоришь, плохое и происходит. Оно происходит всегда, но когда ты ждешь его, то оно сразу бросается в глаза. Мы здесь говорим о простых жизненных моментах, а не трагедиях по типу упавшего самолета. Аналогично и положительный самонастрой. Думаю, многие им пользуются, и не безуспешно.
– Но это именно самонастрой — то есть управляемое действие. А интуиция, как и обсессия — ты не можешь их контролировать. Они сами окружают тебя.
– Я думаю, механизм действия интуиции изучен не до конца. Очевидно, что есть моменты, когда открываются возможности, доселе дремлющие. Мы видим подобные моменты у животных: кот или пес встречают хозяина или нашли дом за сотни километров. Как? Человек теряется, имея спутниковый навигатор! Да, по шагам на лестнице мы многих узнаем. Но как щемит душу перед бурей! А когда конфликты в семье? Разве они не предчувствуются?
– Я отвечу, как убежденный материалист. Наличие интуиции не доказано. Но с точки зрения логики, предугадывание будущего невозможно. Но это не значит, что мы не можем предположить, каким будет, прости за тавтологию, это самое будущее. Мы же делаем финансовые прогнозы? Отчего мы отталкиваемся? Верно, учитываем различные факторы внешней и внутренней среды, текущие показатели, и так далее. Аналогично, что твоя «интуиция» — просто глубочайшее знание психологии, умение увидеть мелочи, предвещающее события и так далее.
– А вещие Кассандры?
– А анекдот про Сталина и метеорологов? Есть понятие выборки, собственно даже в школах вводили в свое время предмет «теория вероятностей», уж не знаю, прижился ли он или нет. Вот опять вы хотите увести в мистицизм. Да, может быть, это способно мотивировать людей, оказывать влияние на их образ мыслей. Опять же ваша религия. Но попытка ограничить людей от дурных поступков, известных только им самим, избавленных от влияния общества, с помощью идеи ада не работает. Даже искренне страшась, люди продолжают грешить, и действительно, страх неизвестности никогда не был чем-то, что может остановить человека при совершении им каких бы то ни было поступков. Ответственность должна наступать исключительно при жизни. Но каким образом мы можем добиться сознательностью? Делая упор на понятиях совести и ответственности перед лицом общества.
– Елки-палки, это замена религиозного идеала на иной, социальный, но исходящий от идеи, противоречащий материализму! И вообще, как свободный рынок является наилучшим из известных регуляторов экономических отношений, так и общество способно само отрегулировать понятия морали. Да, ты начнешь сейчас повторять старую сказку о падении общества, крушении моральных норм, тотальной деградации и так далее. Но сколько лет этой сказке? Кто только ее не повторял с еще доисторических времен. Это уж не говоря о таких примерах, как Платон, выражающий идею о разрушающемся изнутри государстве, отошедшим от древнего божественного государства, управляемого Кроносом. Равно как идеальным государством настоящего должны управлять мудрецы и философы.
– Но ведь идеального государства на деле никогда не существовало в природе.
– А уж в России так тем более.
– Россия — особый случай! У нас особенная стать! У нас какие режимы у власти не бывали. Нынешней вообще не пойми что.
– Но он не самый кровавый, признай.
– Я бы сказал, что это убогая пародия на кровавость.
Следующая глава: http://www.proza.ru/2017/09/08/83
Предыдущая: http://www.proza.ru/2017/09/06/105