ВСТРЕЧА через 20 лет
Вот и отзвенели в школах последние звонки, пролетели экзамены, прошли выпускные вечера... Окончательно и бесповоротно долгожданная свобода великодушно распахнула свои широкие двери перед выпускниками...Школа их ВЫПУСТИЛА! Летите, друзья!
И они улетают...Чаще всего далеко и навсегда. Но иногда всё же возвращаются, чтобы вспомнить незабываемые минуты, которые когда-то они не ценили, не берегли, не считали важными. Но проходит время - и они почему-то вновь и вновь вспоминаются... Совсем недавно эту истину мы обсуждали с моим учеником, который покинул школу 20 лет назад.
«ТАК ЖИЗНЬ СКУЧНА,
КОГДА БОРЕНЬЯ НЕТ!»
Это двустишие было крупным шрифтом напечатано под портретом, висевшим в кабинете литературы нашей школы в 90-е годы прошлого века. С портрета грустно смотрел на шумных подростков сумрачный гений, живший почти два столетия назад.
Когда однажды я попыталась на перемене утихомирить расшалившихся пацанов, Владик Аз-ов, организатор этой, да и других не менее шумных потасовок, хитро блеснув глазами за толстыми стёклами очков, показал пальцем на портрет и звонко воскликнул: «Элла Евгеньевна, а вон же сам Лермонтов сказал: «Так жизнь скучна, когда боренья нет!» И столько убеждения было в его голосе! У классного руководителя слов подходящих не нашлось, чтобы достойно парировать гениальный по находчивости и потому запомнившийся на всю жизнь ответ.
Эту фразу мы с Владом вспомнили через 20 лет. Он окончил школу в 1997. Проходят годы, забывается школа – да, это жизнь, но не всегда и не все повзрослевшие питомцы догадываются сказать слова благодарности тем, кто когда-то отдавал им не только знания, но и душу. Влад – не из таких. Приехав в родной город, он позвонил мне. Договорились о встрече. Листали альбом, рассматривали фотографии. Вспоминали…
Невысокий, крепкий, он (из-за зрения) сидел за первой партой, но и здесь на уроках успевал отвлечь и себя, и друзей, и учителя. Мог задать каверзный вопрос, перебросить записку или, втихомолку оглянувшись, выстрелить жёваной бумагой из трубочки. А потом как ни в чём не бывало сидеть, прилежно сложив руки. На него трудно было сердиться: во взгляде мальчишки было столько добродушия, что невольно прощались все шалости. Да и, честно говоря, в этих шалостях и потасовках никогда не было ни зла, ни жестокости – лишь интуитивное стремление избежать гиподинамии и, конечно, мальчишеское желание утвердить себя в компании сверстников.
Я, естественно, расспрашивала о том, как сложилась жизнь, помнит ли он что-нибудь о школьных днях…Конечно! Первую учительницу, Эльвиру Яковлевну Семёнову, прекрасно помнит: добрейшей души человек, спасибо ей! И первого друга – Женьку Теплоухова, всегда готового на проказы. Ещё с младших классов помнит старый ангар между школой и бассейном, там пацаны прятались, сбегая с уроков, били стёкла… Зачем? – Да, так, из азарта, желания сделать то, что запрещалось!
По этой же причине их не первыми приняли в пионеры – обидно было, но вообще-то не очень… Помнит поездки с классом на Щучье озеро: освобождение от родительской опеки, сладкое чувство свободы, преодоление страхов (ничего не боюсь!)
А в старших классах? Сложности были, конечно. Влад по натуре лидер, а вот учителям тогда (да и сейчас, наверное) важнее оценки, чем возможности или душевные качества. Вот и покрикивали, осаждали, возвращая в общепринятые рамки.
Раскрепоститься помог театральный кружок, и мечта там же родилась: стать милиционером. Влад улыбается: «Помните, инсценировали песню Высоцкого «Милицейский протокол»? Вы тогда принесли полную форму милиционера (и китель, и фуражку), мне всё по фигуре пришлось! Эх, как я бравировал!»
- А после школы?
- Родители посоветовали поступать на юрфак. Поступил. Любимыми предметами были древнеримское право и философия.
- Вот не подумала бы. Ты стал серьёзнее относиться к жизни?
- Естественно. Осмысление приходит с годами…
- Трудно было, наверное, зубрить множество законов?
- Вовсе нет, как-то без особого труда запоминались. На третьем курсе выбрал Гражданское право. Работать начал консультантом в «Роспотребнадзоре». Потом – в окружном центре должность замначальника юридического отдела ФС Роспотребнадзора.
- Неплохо! Шагал вверх по карьерной лестнице?
- Примерно, да. Проводил «круглые столы», помогая и консультируя. Участвовал в судебных процессах. 96% выигрышных дел! Уважение со стороны судей.
- Здорово! Ну и?
- Работал референтом в Национальном банке.
- Не боишься круто менять жизнь?
- Никогда не боялся! Но вскоре филиал закрыли, и три года затем стали самыми сложными для меня: перестал верить людям. Были периоды отчаяния…
- Как же выкарабкался?
- Поступил в Барселонский университет, ездил на установочные лекции и экзамены. Преподавали поляки, но на русском языке – нас было 25 русских. Познакомился с отличным человеком. Ваня Коршунов стал моим и другом, и наставником, очень повлиял на мировоззрение. Мы обсуждали книги. С тех пор привычным для меня стал вечерний самоанализ: что хорошего, что плохого было в этот день, почему, как исправить то, что не срослось… Хожу в храм, советуюсь с духовником.
- Ты веришь в Бога?
- А разве вы не ощущаете, что есть более могущественная сила, чем мы? В последнее время заинтересовался фигурой Петра Мамонова. Вот простой вопрос: «Что такое счастье?» - А это от сочетания предлога С и слова ЧАСТЬ, то есть это значит быть частью чего-то.
- Да, пожалуй, - соглашаюсь, - счастье и одиночество – две «вещи несовместные».
Как-то незаметно наш разговор становился всё глубже, серьёзнее, интереснее для меня. Всегда отрадно видеть человека не только потребляющего – но мыслящего, и ещё отраднее знать, что твой ученик так независимо, умно относится ко всему окружающему и что у него есть чему поучиться и учителю. Разве не в этом высший смысл жизни - движение вперёд и выше? Спрашиваю:
- Сделал какой-нибудь вывод для себя?
- Я понял: в наших силах управлять своей жизнью. У каждого в душе есть свой «зверь», и не надо от него отмахиваться, как пытаются многие, – напротив, надо подружиться с ним, постараться понять и, может быть, время от времени даже выгуливать – в меру, конечно…
- Резонно. Но это, наверное, не так-то легко?
- Возможно. Главное, что ещё я понял: нужно быть искренним. И теперь я не боюсь этого, ничего никогда не скрываю, даже если это, знаю, может навредить мне. Никаких масок! И, прежде всего, быть честным с самим собой. Чувствовать стыд. Я стал любить жизнь, когда начал делать добро людям.
- Но это архитрудно!!
Влад пожимает плечами. И в его взгляде я вдруг явственно увидела знакомые детские простодушные искры: словно прежний мальчик, сомневающийся и надеющийся, что добро обязательно победит зло, вернулся из прошлого, только стал увереннее и сильнее.
- А в 33 года снова сменил профессию...
Не могу сдержать возглас удивления. Мой собеседник поясняет:
- Попытался вначале открыть юридическую фирму – не получилось. У каждого свой путь, и не надо натягивать чужие сапоги. Окончил курсы – стал стропальщиком-изолировщиком. Езжу на вахты, обслуживаем газопроводы.
- Но ведь это не канцелярская, чистая, но физически тяжёлая, рабочая профессия. Не жалеешь о смене?
- Нисколько! Во-первых, зарплата неплохая. А во-вторых, вернулся к истокам человечества – к природе и физическому труду.
- Семья есть?
- Конечно. Я счастлив во втором браке. Моя жена - умный человек, и мы не выясняем отношения, но стараемся понять друг друга.
- Чем увлекаешься в свободное время?
- Посещаю клуб «Тюменский экстрим», участвую в экстремальных соревнованиях на квадрациклах.
- Жизнью доволен?
- Это мой выбор – доволен!