Маленькая кухня. В хрущевке. Старый деревянный стол. На столе стопка грязной посуды, обертки от колбасы, пустые бутылки, стаканы. Поодаль газовая плита, на плите чайник со свистком с одной стороны черный от копоти. К столу прислонена гитара. В комнату входит запыхавшийся мужчина в очках худощавого телосложения. В мятом, мешковатом костюме на размер больше и галстуке, под мышкой держит портфель, в другой руке набитый продуктами целлофановый пакет из супермаркета.
Кричит куда то в сторону, с нарочной радостью:
Мужчина: Дорогая! Я дома!
Ставит портфель на пол, пинком отфутболивает в соседнюю комнату.
Мужчина: Марина, солнце мое, ну и денек сегодня выдался! Еле доехал до дома на этом чертовом троллейбусе. Чуть не спекся!
Долго возится со шнурками пытаясь разуться. Кряхтит. В итоге плюнув, проходит на кухню в обуви. Сметает мусор со стола и пустые бутылки на пол. Ставит на стол пакет с продуктами.
Мужчина: Ой ты моя хозяюшка! Как ты хорошо прибралась сегодня!
Покачивает восторженно головой, цокает.
Мужчина: А чем ты меня сегодня будешь угощать?
Достает из пакета связку сосисок и нарочно восторженно восклицает.
Мужчина: Сосиииски??!! Ммм…. Как же я их люблю!
Делает кислую гримасу и добавляет писклявым женским голосом:
Мужчина: Да, дорогой, все для тебя! Я же тебя так люблю! Устал, поди, с работы. Ну сейчас я тебя покормлю, добытчик мой!
Достает из шкафчика кастрюлю, наливает в нее воду, кидает туда всю связку сосисок и ставит на огонь. Сам садится на единственный в комнате табурет.
Мужчина: А нет ли у нас чего выпить, душа моя?
Достает из пакета бутылку водки, ставит ее на стол. Наклоняется под стол, ногой подгребает кучу мусора, оттуда вылавливает граненый стакан. Берет в руки, придирчиво рассматривает. Хмурится. Дует в стакан. Нюхает. Морщится. Галстуком протирает изнутри стакан и с силой бьет им по столу. Прислоненная к столу гитара с другой стороны падает. Звенят струны. Наливает пол стакана водки. С шумом выдохнув, залпом выпивает. Нюхает рукав. Встает на четвереньки, проходит под столом, хватает гитару и снова возвращается на табурет.
Зажимает аккорд. И сиплым голосом начинает петь.
Мужчина: А я все чаще замечаю, что меня как будто кто-то подменил…
Тут закипает вода в кастрюле. Мужчина кладет гитару на пол и добавляет писклявым голосом:
Мужчина: Дорогой! Ужин готов, идем к столу.
Берет полотенце. Снимает с огня кастрюлю. Выливает воду в раковину. Сосиски отправляет в тарелку. На место кастрюли на плите ставит чайник. Пакет с оставшимися продуктами ставит на пол. Возится с упаковкой сосисок. Наконец покончив с этим, закидывает галстук на плечо и принимается есть. Подливает в стакан водки. Со словами «За уют в доме!» чокается с бутылкой и выпивает. Удовлетворенно крякает, закусывает сосиской.
Звонит в кармане мобильный телефон. Мужчина шумно вздыхает, но лезет в карман.
Долго вглядывается в экран, затем с возгласом «Ох ты!» выпрямляется на стуле, откашливается. Снимает трубку.
Мужчина: Да Марина. Привет. <слушает> ну как и договаривались я ее заберу из садика. <снова слушает> А я и не кормил ее только тортами. Ладно. Ладно. Ну хорошо, не буду давать! Я думал с ней у меня дома посидеть. Ну тогда не знаю. В парке где ни будь. Понял. <слушает> Да понял я! Марина, не начинай.
Снова слушает. Начинает вилкой кромсать сосиску на маленькие кусочки, хмурится, бросает вилку на тарелку.
Мужчина: может хватит уже? Мы ее как то растили же раньше, справлюсь!
Кладет трубку. Снова изображает женский голос.
Мужчина: Смотри не застуди… Сладкого не давай… Это и твой ребенок тоже…
Наливает в стакан водки.
Мужчина: Я сам знаю. Твоя воля, Марина, ты бы ее в теплице растила. Курица!
Выпивает. Задумавшись смотрит перед собой. Берет снова телефон. Прокашливается. Набирает номер.
Мужчина: Мариночка <голос заметно ласковее и доброжелательнее>, я забыл кое что спросить у тебя. Да насчет нашего с тобой разговора. Ну да, этого самого. Что думаешь? <слушает> Нет? Ну как же так, а? <слушает> Да что тут думать? Жили же душа в душу раньше. У нас и общий ребенок, да и жить есть где. Ну и хрен с ним, что развелись уже! Начнем сначала. Я ведь теперь и работу другую нашел. И пить бросил!
Смотрит на бутылку водки. Аккуратно убирает ее под стол.
Мужчина: Да меняются люди! Все я понял! Я же тебе не сказал еще, давай в конце месяца отды…
Смотрит на телефон в недоумении. Кладет его на стол. И продолжает:
Мужчина: … отдыхать поедем. В геленджик. Дочке море покажем. Сашка в гости к себе звал, разрешил на неделю остановиться…
Бьет кулаком по столу.
Мужчина: Ох! Дура!
Снова ставит на стол бутылку. Наливает в стакан водки. Говорит куда-то в стену:
Мужчина: Марина, а давай мы с тобой снова сойдемся? Я буду сам стирать свои носки, брошу пить, тещу буду мамой называть, возить по выходным буду в этот ее долбанный огород и буду ее долбанные огурцы поливать. И перед тобой до конца дней ходить буду поджав хвост. Друзей своих нахер пошлю… Только с тобой! Дочка будет расти и видеть, что наверно все такие же мужики как папка. Ты так же, сучка, ведь на свою мать в детстве смотрела…
Выпивает. Пытается поймать вилкой сосиску. Сосиска выскальзывает с тарелки и падает на пол. Мужчина как будто этого не замечает, продолжает говорить.
Мужчина: …Ну что? Хочешь? Нет? Почему? Мало что ли? Ах вот как?! Я тебе покажу, тогда, сволочь ты такая!
Резко встает, опрокинув табурет. Выбегает из комнаты. Долго шумит в соседней, разбрасывает вещи. Слышен треск рвущейся ткани. Вбегает обратно с простыней разорванной на узкие ленты.
Мужчина: Я тебе щас всё-ё покажу!
Начинает ленты связывать друг с другом.
Мужчина: Хочешь квартиру? На! Живите, сам буду за все платить. Хочешь машину? На! Вон в гараже стоит, пылится. Сам у соседа брал. Для себя же делал он. Вместе с ним сколько дней в гараже под ней лежали! Жене, говорю, надо. Учиться вот хочет. Ты уж отдай по своей цене! Ну и что же? Старая, видите ли, не нравится ей! И дверь мятая! А то что мотор идеально работает, да какой работает, поёт! Этого бабе не понять! Эх…
Оглядывается по сторонам. Смотрит на гардины.
Ставит к окну табурет. Берет веревку из простыней, перекидывает через гардины и начинает делать петлю. Закончив, спускается на пол. Оглядывает придирчиво свою работу. Снимает очки, аккуратно кладет их на стол.
Мужчина: я тебе покажу как мужика гнобить.
Отходит чуть назад. Спотыкается об пакет. Из пакета вываливается коробка с тортом.
Смотрит на коробку, подумав, ставит на стол.
На плите начинает свистеть чайник. Выключает газ. В замешательстве смотрит то на торт, то на веревку. Достает из кармана монету. Что то шепчет глядя в потолок и подбрасывает ее вверх.
Звонит телефон. Мужчина смотрит на него. Монета со звоном падает на пол.
Мужчина: Да что же это такое!? Даже помереть спокойно не дадут!
Берет трубку.
Мужчина: Да Вадим Сергеевич. Нет, что Вы! Не отвлекаете! Говорите.<слушает> Я перед уходом положил папку к Вам на стол. Нет я ничего не перепутал.
Начинает хмуриться.
Мужчина: Нет, Вадим Сергеевич! Я… Э… Кхм… Да я же помню, папку положил к Вам на стол. Нет, я сегодня весь день делал этот отчет!
Начинает срываться на крик.
Мужчина: Слушай! Во-первых: не кричи на меня, сам такой! Во-вторых: еще одно слово, я тебе, сучонок, эту папку в одно место засуну! Ага… Да на хрен мне нужна такая работа. Разберись ты на своем столе, мудень, вместо того чтоб Машку в подсобке зажимать! И вообще, пошел в задницу. Да и сам не приду! Не больно-то хотелось!
Бросает телефон об стенку.
Мужчина: Гандон!
Смотрит на торт. Зачерпывает ладонью весь крем и кладет в рот, ладонь вытирает об подол пиджака. Говорит куда то в сторону с набитым ртом.
Мужчина: Родная! Рыбка моя! Свет очей моих! Я тут решил уволиться с работы. Послал начальника в жопу. Да, кстати, и ты тоже туда иди!
Наливает в стакан остатки водки. Чокается с бутылкой «За Геленджик!». Выпивает.
Занавес.
Слышно как мужчина сиплым голосом поет песню Ленинград «Геленджик».