1. От Мохеви до Мегрели ж-л Дружба Народов 1978-12
Предисловие
С Виталием Шестаковым,автором этих записей,которые,наверно,точней всего назвать лирическим дневником,я познакомился несколько лет назад в Сухуми. Он не то прилетел тогда,не то пришел пешком из высокогорного селения Псху. Мне довелось побывать в этом далеком и прекрасном месте,туда мы добирались самолетом,а обратно спускались пешком. И само Псху,и дорога туда и обратно остались в памяти. И мне было интересно прочесть принесенную мне толстую тетрадь,в которой Шестаков проживший несколько лет в Псху,попробовал написать любопытную историю этого сурового уголка земли,заглянув назад на доброе столетие,если не больше.Истории Псху у него тогда не получилось,ее страницы слишком перемешивались с лирикой и с современным житием-бытьем самого Шестакова и его маленькой семьи.
Думаю,что придет время и Виталий Шестаков еще напишет историю Псху - он собрал для этого немало материалов,рассказов,свидетельств,но на первых порах еще не управился со всем этим богатством. Это дело будущего.
А вот странички его грузинских дневников,по моему,дело как раз сегодняшнего дня,это отмеченные печатью собственного взгляда и на природу,и на людей лирические зарисовки,сделанные человеком,пробывшим несколько месяцев на работах по лесному хозяйству,делавшим там,в лесу,свое скромное рядовое дело,но не забывшим при этом приглядываться и к лесу,и к лесникам,чувствовать и красоту,и мощь леса,и чистоту,и силу людских характеров.
Записи немногословные,скромные,но при этом вызывающие желание приобщиться к тому,что видел автор,посмотреть на это своими глазами.
Константин Симонов
НА ГОРЕ
Я не пастух,но несколько раз уходил с пастухами в горы и пас овец и коров. Случалось мне искать их,отбившихся и заблудившихся. Коровы иногда забредали высоко-высоко,к самому снегу. Я думаю,что они вовсе не терялись,а уходили нарочно,поесть снега,полизать его,как соль. Странным показался мне этот снег в первый раз,когда я подошел к нему на лысоватой горе и увидел,что он не белый,а красно-коричневый.Позже я понял,что это весенние ветры сдувают пыль с красных каменных гор и приносят ее сюда.
У снежного пласта,у начинающегося из-под него ручья так холодно,что я забыл сразу же,что пришел сюда по траве.
Мы пришли на пастбище,чтобы сменить пастухов и угнать нужных овец,а заодно принести хлеб. По пути несколько раз сталкивали вниз по склону камни величиной с маленький дом и смотрели,как они прыгают вниз, к асфальтовому ручью.Нам звук удара почти не был слышен,а на другой стороне он,наверно,сильно отдавался,и нам закричал что-то пастух,гнавший деревенское дойное стадо вниз в деревню. Наш склон был уже в тени,а тот освещен заходящим вечерним солнцем,и зеленая трава была с красным оттенком,и красные коровы порыжели.Мои товарищи что-то отвечали тому пастуху,крича протяжно,но я,конечно,их не понял.Я знаю по грузински самое простое.
Мне вспоминается еще сокол.Я лежал один на зеленой горе под вершиной (до нее еще метров триста). Все овцы ниже меня. Повернув голову, я мог бы увидеть Тариела,сидящего далеко от меня на камне,стругающего,как всегда,какую-нибудь палочку,но даже шевелиться не хочется,солнце пригрело. Я лежу на спине и смотрю в небо. И вдруг - резкий сильный свист надо мной. Я встаю,оглядываюсь,никого рядом нет. Тариел так же сидит на камне и головы не повернул. Все как раньше,только овцы чуть передвинулись.И так повторяется несколько раз: кто-то свистит надо мной,никого не видно,но я уже жду этого и слышу свист издалека,и успеваю увидеть маленькое собранное тело,пролетевшее мимо. В следующий раз я уже знаю,откуда его ждать,встречаю и провожаю глазами.
Я подумал о том,что это,должно быть сокол катается с горы - скользит по слою холодного или горячего воздуха у самого склона,а внизу в ущелье бросается в восходящий поток,который принесет его снова на вершину.
Продолжение читайте: 2. От Мохеви до Мегрели ж-л Дружба Народов 1978-12