Как Пушкин перевёл Мицкевича.
Александр Сергеевич был не только гениальным поэтом, но и выдающимся переводчиком-полиглотом. Он переводил с шестнадцати языков . Правда, в совершенстве он владел лишь французским, в меньшей степени – английским, немецким и латынью . Польским, скорее всего, Пушкин не владел, но с польского переводил много, в основном – Мицкевича.
Возможно, ему помогал сам Мицкевич, с которым Пушкин был знаком лично.
«Из всех поляков меня интересует лишь Мицкевич», - написал Александр Пушкин в одном из писем.
Они познакомились в Москве, осенью 1826 года. Пушкин был уже известным поэтом. Впервые они встретились в квартире Пушкина, позднее часто виделись в литературных салонах. «Знакомы недавно, но общаемся много и уже несколько дней друзья», - написал позднее Мицкевич.
Так или иначе, его перевод «Засады» Адама Мицкевича , названный Пушкиным «Воевода», стал выдающимся произведением русской литературы.
Я сравнительно свободно читаю на польском, а «Воеводу» помню с детства. Поэтому я разыскал оригинал, сделал подстрочник и сравнил c «Воеводой». И меня ожидал сюрпиз.
Даже при беглом взгляде стало видно, насколько текст Пушкина отличается от оригинала, при сохранении сюжета:
У Мицкевича 8 куплетов по 8 строк, у Пушкина – 12 куплетов по 6 строк, размер и ритмика не совпалают.
У Мицкевича строки 9-10-сложные, у Пушкина – 7-8-сложные, что делает стих более энергичным.
Пушкин изменил даже название: «Воевода» вместо «Засада».
Подзаголовок «Украинская баллада» Пушкин убрал, но всего лишь одним словом «хлопец» передал украинский характер сюжета.
В самом сюжете Мицкевича есть несколько любопытных подробностей, связанных с тем, что в 18 веке значительная часть Украины была под властью польской «Речи Посполитой».
- Польские паны часто владели поместьями на Украине. Местные крестьяне были их рабами.
Теперь понятно, почему воевода, его жена и её поклонник – поляки, а козак Наум – слуга воеводы,
украинец, которого воевода называет хамом, гайдучьим (разбойничим) племенем.
- Почему у козака еврейское имя Наум?
Потому, что это библейское имя Нахум, не чуждое украинцам того времени. Вспомним чисто
украинские фамилии Науменко, Абраменко, Исаенко, Моисеенко ...
- Почему козак оказался его слугой, хотя украинский фольклор изображает запорожских
казаков волнолюбивыми героями, ярыми врагами проклятых ляхов?
Потому, что битвы поляков и казаков не всегда заканчивались победами последних. У них бывали
и поражения, с гибелью и пленением . Видимо, козак Наум – из таких пленных.
Пушкин тактично обошёл эти скользкие места, не исказив при этом исторической правды.
У него получился не перевод, а самостоятельное стихотворение, которое удачней оригинала.
Особенная находка – предпоследняя строчка «Хлопец, видно, промахнулся» , придающая особый смысл всему стихотворению.
Как сказал сам Александр Сергеевич по поводу, правда, другой своей вещи:
«... я перечёл ее вслух, один, и бил в ладоши, и кричал, Ай да Пушкин! Ай да сукин сын!»
= = В.Давидович, 08.06.2016, Израиль = =
Оригинал на польском, подстрочник, перевод А.С.Пушкина
CZATY. Оригинал Мицкевича на польском
Z ogrodowej altany wojewoda zdyszany
Bie;y w zamek z w;ciek;o;ci; i trwog;.
Odchyliwszy zas;ony, spojrza; w ;o;e swej ;ony
P;jrza;, zadr;a;, nie znalaz; nikogo.
Wzrok opu;ci; ku ziemi i r;kami dr;;cemi
Siwe w;sy pokr;ca, i duma.
Wzrok od ;o;a odwr;ci;, w ty; wyloty zarzuci;
I zawo;a; kozaka Nauma.
"Hej, kozaku, ty chamie, czemu w sadzie przy bramie
Nie ma noc; ni psa, ni pacho;ka?
We; mi torb; borsucz; i ja;czark; hajducz;,
I m; strzelb; gwint;wk; zdejm z ko;ka".
Wzi;li bronie, wypadli, do ogrodu si; wkradli,
K;dy szpaler altan; obrasta.
Na darniowym siedzeniu co; bieleje si; w cieniu:
To siedzia;a w bieli;nie niewiasta.
Jedn; r;k; swe oczy kry;a w puklach warkoczy
I pier; kry;a pod r;bek bielizny;
Drug; r;k; od ;ona odpycha;a ramiona
Kl;cz;cego u kolan m;;czyzny.
Ten, ;ciskaj;c kolana, m;wi; do niej: "Kochana!
Wi;c ju; wszystko, jam wszystko utraci;!
Nawet twoje westchnienia, nawet r;ki ;ci;nienia
Wojewoda ju; z g;ry zap;aci;.
Ja, cho; z takim zapa;em, tyle lat ci; kocha;em,
B;d; kocha; i j;cza; daleki;
On nie kocha;, nie j;cza;, tylko trzosem zabrz;cza;,
Ty; mu wszystko przeda;a na wieki.
Co wieczora on b;dzie, ton;c w puchy ;ab;dzie,
Stary ;eb na twym ;onie ko;ysa;,
I z twych ustek r;;anych, i z twych lic;w rumianych
Mnie wzbronione s;odycze wysysa;.
Ja na wiernym koniku, przy ksi;;yca promyku,
Bieg; tutaj przez ch;ody i s;oty,
Bym ci; wita; westchnieniem i po;egna; ;yczeniem
Dobrej nocy i d;ugiej pieszczoty!"
Ona jeszcze nie s;ucha, on jej szepce do ucha
Nowe skargi czy nowe zakl;cia:
A; wzruszona, zemdlona, opu;ci;a ramiona
I schyli;a si; w jego obj;cia.
Wojewoda z kozakiem przykl;kn;li za krzakiem
I dobyli zza pasa naboje,
I odci;li z;bami, i przybili szt;flami
Prochu gar;; i grankulek we dwoje.
"Panie! - kozak powiada - jaki; bies mi; napada,
Ja nie mog; zastrzeli; tej dziewki;
Gdym p;;kurcze odwodzi;. zimny dreszcz mi; przechodzi;
I stoczy;a si; ;za do panewki".
"Ciszej, plemi; hajducze, ja ci; p;aka; naucz;!
Masz tu z prochem leszczy;skim sakiewk;;
Podsyp zapa;, a ;ywo sczy;; paznokciem krzesiwo,
Potem palnij w tw;j ;eb lub w t; dziewk;.
Wy;ej... w prawo... poma;u, czekaj mego wystrza;u,
Pierwej musi w ;eb dosta; pan m;ody".
Kozak odwi;d;, wyceli;, nie czekaj;c wystrzeli;
I ugodzi; w sam ;eb - wojewody.
Засада. (Украинская баллада). Подстрочник
Из садовой беседки воевода поутру
Бежит в замок с яростью и трепетом.
Отклонив шторы, посмотрел на ложе своей жены
Смотрел, дрожал, не нашел никого.
Взгляд опустил к земле и руками дрожащими
Седые усы подкрутил, и задумался.
Взгляд от постели отвернул, назад рукава закинул
И позвал казака Наума.
"Эй, козак, почему в саду у ворот
Нет ночью ни собаки, ни стражи?
Возьми мою сумку барсучью и накидку гайдамацкую,
И мое ружье-винтовку сними с крюка".
Они взяли оружие, вышли, в сад пробрались,
Где зарослями беседка обросла.
На садовом сиденье, что-то белеет в тени:
Это сидит женщина в белой одежде.
Одной рукой свои глаза она закрывала локонами
И грудь вздымалась под белым платьем;
Другой рукой отталкивала от себя руки
Коленопреклонённого мужчины.
Тот, сжимая её колени и говорил: "Любимая!
Я уже все, я все потерял!
Даже ваши вздохи, даже руки пожатье
Воевода уже заранее оплатил.
Я, хотя и с таким пылом, столько лет тебя любил,
Я буду любить и страдать дальше;
Он не любил, не страдал, только кошельком забренчал,
Ты ему все продала навеки.
Каждый вечер он будет тонуть в лебяжьих кудрях,
Старая голова на твоей груди качаться,
А твоих уст розовых лепестков, и твоего лица румяного
Мне запрещено прикасаться.
Я на верном коне, в лунную ночь,
Скакал скозь холод и слякоть,
Чтобы тебя приветствовать вздохом и на прощанье пожелать
Доброй ночи и долгой ласки!"
Она его не слышит, он ей шепчет на ухо
Новые жалобы и новые заклинания.
Почти теряя сознание, опустила руки
И застыла в его объятиях.
Воевода с казаком притаились за кустом
И достали из-за пояса патроны,
И откусили оболочки зубами, и забили шомполами
Пороха горсть и пули вдвоем.
"Господи! - казак говорит, - какой-то дьявол меня нападает,
Я не могу пристрелить эту даму;
Пока я курок взводил,. холодная дрожь по мне прошла
И скатилась слеза на патроны".
"Тише, племя разбойниче, я тебя плакать научу!
Вот с порохом пороховица;
Подсыпь заряд, взведи курок,
Потом пальни в его голову или в эту девчонку.
Выше... правее... не спеши, жди моего выстрела,
Сначала в голову должен получить молодой пан".
Козак поднял ружьё, прицелился, не ожидая выстрела
И влепил точно в лоб воеводы.
Воевода. Перевод А.Пушкина
Поздно ночью из похода
Воротился воевода.
Он слугам велит молчать;
В спальню кинулся к постеле;
Дёрнул полог… В самом деле!
Никого; пуста кровать.
И, мрачнее чёрной ночи,
Он потупил грозны очи,
Стал крутить свой сивый ус…
Рукава назад закинул,
Вышел вон, замок задвинул;
«Гей, ты, — кликнул, — чёртов кус!
А зачем нет у забора
Ни собаки, ни затвора?
Я вас, хамы!.. Дай ружьё;
Приготовь мешок, верёвку,
Да сними с гвоздя винтовку.
Ну, за мною!.. Я ж её!»
Пан и хлопец под забором
Тихим крадутся дозором,
Входят в сад — и сквозь ветвей,
На скамейке у фонтана,
В белом платье, видят, панна
И мужчина перед ней.
Говорит он: «Всё пропало,
Чем лишь только я, бывало,
Наслаждался, что любил:
Белой груди воздыханье,
Нежной ручки пожиманье,
Воевода всё купил.
Сколько лет тобой страдал я,
Сколько лет тебя искал я!
От меня ты отперлась.
Не искал он, не страдал он;
Серебром лишь побряцал он,
И ему ты отдалась.
Я скакал во мраке ночи
Милой панны видеть очи,
Руку нежную пожать;
Пожелать для новоселья
Много лет ей и веселья,
И потом навек бежать».
Панна плачет и тоскует,
Он колени ей целует,
А сквозь ветви те глядят,
Ружья наземь опустили,
По патрону откусили,
Вбили шомполом заряд.
Подступили осторожно.
«Пан мой, целить мне не можно, —
Бедный хлопец прошептал, —
Ветер, что ли, плачут очи,
Дрожь берёт; в руках нет мочи,
Порох в полку не попал».
«Тише ты, гайдучье племя!
Будешь плакать, дай мне время!
Сыпь на полку… Наводи…
Цель ей в лоб. Левее… выше.
С паном справлюсь сам. Потише;
Прежде я: ты погоди».
Выстрел по саду раздался.
Хлопец пана не дождался;
Воевода закричал, воевода пошатнулся…
Хлопец, видно, промахнулся:
Прямо в лоб ему попал.