ГЛАВА ШЕСТНАДЦАТАЯ
ЛЁГКИЙ СПОСОБ ЗАБЫТЬ ОБО ВСЁМ
1.
В день, назначенный доктором Лаенгом для встречи, мистер Рок наплевал на все приличия и явился к лаборатории ни свет, ни заря!
От долгого перехода по тёмным спящим улицам, мимо отчуждённо проводившего его зашторенными окнами особнячка Сонелеи, стало ужасно тоскливо. Хотелось вытащить доктора из тёплой постели, чтобы переполнить чашу жалости к себе до полной горечи! Вот, дескать, вы, доктор, спите спокойно, а мне и сон не идёт. И с таким настроем начать задавать и задавать вопросы, которые в голову придут. А не будет отвечать, не отступать ни в коем случае и подстёгивать себя этой горечью, и отчаянием, и невозможностью уйти без ответа, чтобы не с одного, так с другого бока к расспросам подступиться, и угадать, где дрогнет, особенно, если внезапно и спросонья...
А доктор взял и открыл сразу. И, судя по виду, тоже вообще не ложился, а на ранний приход мистера Рока отреагировал весьма флегматичным замечанием о том, что сразу, когда договаривались, не решился предложить прийти как можно раньше, но раз уж гость сам догадался, то и хорошо, меньше любопытных глаз вокруг, а времени для общения больше.
Слегка обескураженный, мистер Рок прошёл в лабораторию, уселся в кресло и, пока доктор не сбил его настрой ещё каким-нибудь замечанием, сразу спросил:
- Что вы знаете о моём прошлом, Лаенг?
- Ничего, – тут же ответил доктор.
И никакого отголоска фальши в голосе, как ни старался мистер Рок, (готовый именно к такому ответу), уловить хотя бы намёк на него!
- А почему вы спросили? – задал встречный вопрос доктор.
Пришлось, хорошенько вздохнув, пересказать ему весь разговор с господином Валеами. А потом и вообще всё, что случилось за последние дни, начиная от чтения Библии и заканчивая сборищем в местном Клубе Особо Избранных.
- М-да, интересно, – сказал доктор, когда мистер Рок замолчал. – Есть над чем подумать, хотя, как мне кажется, так и есть. В том смысле, что кто-то о вас всё знает, но поделиться знанием не может.
- Кто-то, – хмыкнул мистер Рок. – Уверен, это ваш замечательный мэр!
- Вполне возможно, – кивнул доктор.
- Нет, не «возможно», а так и есть! И вся эта история с вашей ссорой, дурацкая фальшивка, непонятно для чего выдуманная!
Доктор задумчиво пожевал губами.
- Да, история глупая... Но другой, простите, нет.
- Вы её придумали, или господин Тиффо? – спросил мистер Рок.
- Не я. Скажу даже больше, до того дня, когда вы появились в Мидегоде, я понятия не имел, что должен прийти какой-то другой доктор с полной амнезией и какой-то тайной миссией...
- Так миссия всё-таки есть?
- Вероятно, да.
- А Библия тут при чём?
- Понятия не имею.
Лаенг сел напротив мистера Рока, разгладил на коленях старый холщовый передник, заляпанный, кажется всем, что стояло здесь на полках, после чего с решительным видом заявил:
- Могу предложить честный способ во всём разобраться. Вы будете задавать вопросы, я, на что смогу, отвечу. Но только уговоримся сразу, на что ответить не смогу, на то и не стану! И не пытайте меня лишний раз, потому что не скажу всё равно. В этом городе действует не столько желание что-то скрыть, сколько стремление следовать определённым правилам, которые установил не я и даже не господин Тиффо, и правила эти непреложны!
- А что будет с тем, кто их нарушит?
- Ну вот, здравствуйте! Прямо сразу начали с того вопроса, на который я отвечать не буду!
Доктор посмотрел сердито. Потом вздохнул и, повозившись немного в ящичке у себя за спиной, шмякнул на стол небольшую брошюрку.
- Вот, можете ознакомиться! Не законодательный документ, конечно, но к исполнению обязателен настолько, что законодательство может позавидовать.
Мистер Рок подтянул брошюрку к себе.
На серой, как пепел, обложке алыми буквами значилось: «Все правила Мидегода».
- Ого, – пробормотал он. – А что ж мне раньше никто этого не давал?
- Не знаю, – отрывисто бросил доктор. – Мне, если хотите знать, самому история с вами не совсем понятна!
Он нахмурился на вопросительный взгляд мистера Рока, и помахал рукой, дескать, читайте, читайте, потом поговорим!
Текст брошюрки представлял собой скорее список того, что в Мидегоде нельзя было делать, и начинался он вовсе не запретом на воспоминания, как можно было ожидать после разговора с Мебисом, а дублирующими друг друга запретами на всякие странные вещи и, в частности, на обсуждение деятельности мэра, как в городе, так и за его пределами.
- А как вы узнаёте, что ваш мэр делает за пределами города? – поднял глаза на доктора мистер Рок.
- Из газет, вероятно, – ответил тот. – Кто-то что-то видит по телевизору. Но я не смотрю и не читаю, потому что мне всё равно, что он там делает.
Мистер Рок снова уставился в брошюрку и добежал глазами до конца списка. Единственный пункт, связанный с интересующей его тематикой, гласил: «Всем, кто желает вспомнить что-либо из забытого, запрещено делать это самостоятельно и надлежит обратиться к мэру за особым дозволением». И всё!
Возможно, правила дополнили совсем недавно, именно из-за мистера Рока. И, хотя прояснить это ничего не могло, всё же дарило некоторое утешение в виде мысли, что в своём прошлом мистер Рок был не только богат, но и очень значим! Не станут же, в самом деле, что-то категорически запрещать целому городу из-за абы кого!
С одной стороны, это польстило, с другой, лишь подхлестнуло желание узнать больше. Мистер Рок задумчиво перелистнул страницу брошюрки — может, наткнётся на другие пункты, которые, пусть косвенно, подтолкнут его к разгадке...
Увы, ничего такого. Зато было много странного и, на первый взгляд, глупого. Был, к примеру, запрет на строительство и содержание в домах, или возле них алтарей, капищ и прочих мест поклонения кому-то и чему-то. Запрещалось дарить, выбрасывать и ломать вещи, оставленные для памяти. Ни в коем случае нельзя было носить и продавать одежду, не утверждённую господином Струкропом и, самое странное, нельзя было ходить на исповедь к падре Сала!
- Зачем вам церковь, если туда запрещено ходить? – спросил мистер Рок.
- Почему запрещено? Ходите сколько влезет, – ответил доктор. – Просто исповедоваться не надо.
- А если приспичит?
Доктор засмеялся. Потёр пальцем горбинку на носу.
- Ну, во-первых, здесь нет таких, кому может приспичить. А во-вторых... Не знаю, возможно, наш падре слишком ортодоксален, только и делает, что кается и кается, и грехи никому не отпускает. Считает, что в церковь достоин войти лишь праведник, в полной мере осознавший, как он греховен и наложивший на себя строгую кару по усмотрению собственной совести... Или, говоря по-простому, наш святой отец немного не в себе из-за чрезмерного увлечения внешними проявлениями веры. Постится он, кажется, круглый год, ходит во всякой рванине и, такое впечатление, что всех вокруг себя ненавидит.
- За что?
- Не знаю... Наверное, за то, что едят, спят, пьют, веселятся и любят. Одним словом, грешат.
- А надо как? Как он?
- Вероятно. Но, думаю, даже если кто-то и попытается стать вторым отцом Сала, с ним всё равно всё будет не так, неправильно и не в полной мере. Падре фанатик. А фанатики никогда в жизни не признают, что кто-то другой верит и любит так же, как они.
Мистер Рок слегка пожал плечами. Эта область жизни была ему совсем незнакома. Или, точнее было бы сказать, он её начисто забыл, и слово «постится» вызвало только спазмы в животе. Поэтому интерес к падре, к церкви и к запрету на исповеди уже пропал. Как и к брошюрке.
- Ладно, я понял, что мэра обсуждать нельзя, а про чужое и своё прошлое разговаривать не желательно, – сказал он, бросая брошюрку на стол, – зато нет никаких запретов на разговоры о самом городе, и, надеюсь, вы не откажетесь рассказать про Мидегод?
- А чего про него рассказывать? – спросил доктор. – Город, как город. Историю его основания никто уже и не помнит. Скорей всего, самая обычная, потому что даже легенды нет никакой, а с лучшими из лучших жителей вы имели счастье увидеться вчера...
- Нет, – поморщился мистер Рок, – я хочу знать, почему вдруг этот город стал так популярен у богатых людей, и почему жить здесь можно только с урезанной памятью?
- Ах, это...
Доктор помолчал, прикидывая, что может ответить, потом разочарованно развёл руки.
- Ну, положим, относительно памяти, докопаться до истоков теперь уже невозможно — слишком давно это было. Разве что, сам господин Тиффо вам расскажет, но не я... Что же касается богатых людей... Я бы не сказал, что все тут какие-то особенные богачи. Скорее, люди чем-то, когда-то прославленные.
- И я?
- Откуда ж я знаю, – усмехнулся Лаенг. – Но, коли вы тут, значит, было что-то.
- А вы чем прославились?
Доктор поелозил по лицу бровями, меняя его выражение с вопросительного на недоумённое и обратно, словно не мог представить, что кто-то о нём ничего не знал.
- Я хороший врач, – сказал он, наконец. – Многое умею лечить, умею делать выводы из опыта, умею смотреть на ортодоксальные вещи свежим взглядом. Я и сейчас занят очень интересной работой, которая вообще может оказаться настоящим подкопом под общепринятые устои...
Внезапно он умолк, замер, глядя мистеру Року в лицо, потом шумно выдохнул, как будто решил оставить себя без воздуха вообще, и нервно забарабанил пальцами по своему испачканному фартуку.
- Послушайте, дорогой мой.., меня же только теперь осенило, что вся ваша амнезия словно нарочно создана для этой моей работы! Тихо! Только не говорите сейчас ничего! – воскликнул он, заметив, что мистер Рок собрался что-то сказать. – Тихо! Иначе собьюсь с мысли и потеряю, а она может оказаться ключом ко всему!
Нервно бегающие пальцы загребли края фартука и сжались в кулаки. Сам же доктор уставился на мистера Рока взглядом, теряющим осмысленность прямо на глазах, и забормотал себе под нос:
- Как я раньше-то... Хотя, с другой стороны и не подумаешь... Да и зачем так тайно? Почему бы Тиффо не прийти и не сказать прямо? Впрочем, «прямо» это не его стезя, надо, чтобы сами догадывались, вникали в тайный смысл.., а потом всё равно окажется, что до полного смысла и не добрались! Но вы-то! – Он погрозил пальцем не столько мистеру Року, сколько воздуху вокруг него. – Вы же настоящий клад! Жаль, конечно, что я раньше не сообразил, и вам успели навязать много лишнего, но в целом, для наблюдений, сгодится и так!
Резво, как на пружинах, Лаенг подскочил, подцепил голову мистера Рока где-то за ушами и развернул его лицо к тусклому свету из окошка.
- Раскройте глаза пошире! Так, так... Теперь зажмурьтесь. Поднимите брови как можно выше и втяните веки... Нет, не нахмурьтесь, а просто втяните веки! Во-о-от. Не больно? А ещё сильнее?..
Мистер Рок не сразу сообразил, что происходит, увлечённый внезапным озарением доктора и вспыхнувшей надеждой, что сейчас ему, наконец, что-то разъяснят. Он послушно зажмурился, но наваждение улетучилось после первой же дурацкой попытки втянуть веки. Распахнув глаза, мистер Рок увидел нависшее над ним полубезумное лицо доктора, ощутил дрожь в его руках и как-то сразу понял, что никаких ответов на свои вопросы больше не получит, ибо задавать их уже бессмысленно. Хуже того, он не узнает даже суть теории Лаенга, из-за которой тот так возбудился, потому что сейчас доктор видел в госте не собеседника, а подопытного и, в пылу своего увлечения не будет уже растрачиваться на какие-то объяснения! Но самое ужасное состояло, наверное, в том, что на мгновение и сам мистер Рок подумал, будто попал сюда ничуть не из-за того, что был когда-то важен, богат и значителен, а именно ради наблюдений за ним!
Обида, бессильная и злая, накрыла, как океанская волна.
- Вы с ума сошли! – заорал он, отрывая от себя руки Лаенга. – Что за идиотизм?! Я вам не животное для опытов! Или разговаривайте со мной, как с человеком, пришедшим к вам за помощью, или я немедленно уйду и разговаривать буду только с этим вашим мэром, когда он объявится!
- Но, если это не он привёл вас в Мидегод в таком состоянии, то вряд ли вы и от господина Тиффо что-то дождётесь, – пробормотал доктор.
Похоже, слов мистера Рока он толком не услышал. Точнее, не слушал, продолжая глазами ощупывать своего гостя, как объект для будущего изучения, и это окончательно обидело.
- В таком случае, прощайте!
Мистер Рок подскочил, демонстративно, по широкой дуге обошёл доктора и, сорвав с вешалки пальто, принялся его натягивать, от злости и досады, никак не попадая в рукава.
- Я, конечно, не вправе вам мешать.., – бормотал Лаенг, озадаченно плетясь за ним, но явно всё ещё наблюдая, – хотите уйти, что ж... Но вы бы хоть послушали мою теорию...
- Не хочу!
- Зря. Очень зря... Она помогла бы вам жить дальше...
- А помочь мне что-то вспомнить она может?
Мистер Рок натянул, наконец, пальто и вопросительно уставился на доктора.
- Нет, не думаю, – пожал плечами тот. – Но вы могли бы помочь мне довести теорию до совершенства и тогда...
- Обойдётесь!
Собственная грубость почему-то успокоила мистера Рока. С самым надменным видом, на какой только был способен, он тоже осмотрел доктора с головы до ног и произнёс, как заклинание:
- Отныне я не стану больше искать правду у живущих здесь. Скрывайте, что хотите, мне нет до этого дела. Но и за собой я оставляю право скрывать от вас всё, что могу вспомнить, равно, как и право искать ответы там, где посчитаю нужным! Уехать отсюда вряд ли получится, поэтому до приезда господина Тиффо настоятельно прошу не беспокоить меня больше ни советами, ни поучениями. Буду жить, как получится в вашем чёртовом Мидегоде! А вы, доктор, запомните сами и передайте другим: с лестницы спущу любого, кто снова попытается мне что-то навязывать и предостерегать от чего бы то ни было, а более всего от спонтанного визита к мэру! Приедет, пойду и потребую все объяснения, которые мне угодно будет получить! Я вам не кукла!
Доктор почему-то посмотрел с жалостью.
- У вас не получится.., – начал было он.
Но мистер Рок уже вышел и хлопнул дверью.
2.
На улицу он выскочил переполненный решимостью, разочарованием и гневом на всех в этом городе, включая и самого себя за то, что не сдержался и, дал волю чувствам! Сейчас, на холодном, морозном воздухе, мистер Рок остыл так же быстро, как уголь, вывалившийся из костра, и, шагая в сторону Коронационной улицы, мысленно продолжал выговаривать доктору, только теперь подбирал слова уже более взвешенно, аргументировал с бОльшим достоинством и, в конце концов, укорил себя за то, что был так многословен и эмоционален, вместо того, чтобы провести всю сцену иначе! Но.., чего уж теперь... Назад не вернёшься и дверь без стука не прикроешь.
Зато о принятом решении мистер Рок не сожалел. Тут даже похвалил себя, потому что прекрасно понимал, не брякни он в запальчивости о том, что пойдёт к мэру безо всяких политесов и подготовок, ни за что бы не решился на это после тщательного обдумывания. А так, сказал и сказал! И, наверное, так и следует поступить на самом деле, потому что в тупиковой ситуации спонтанные решения оказываются, порой, самыми спасительными!
На душе немного повеселело. Хотя в любой другой ситуации подобное состоянии ничем другим, как унынием, назвать было бы нельзя, всё же сейчас и такое сгодилось. Мистер Рок даже по сторонам начал смотреть. И оказалось, что в бессознательном гневном состоянии продвинулся от дома доктора совсем немного, ибо только-только подходил к беседке. Той самой, где накануне завязалось его знакомство с прекрасной Сонелеей!
В другое время он бы мгновенно впал в блаженное смакование каждой секунды этой встречи и, наверное, настроение его пришло бы в норму, но первым делом, почему-то, вспомнились только вчерашние вороны, их странное появление, и собственное желание поискать и найти всё же то место, где они могли сидеть, не оставляя никаких следов. Мистер Рок даже двинулся к беседке с твёрдым намерением сделать это сегодня, но странное чувство, будто кто-то за ним следит, заставило замереть и ещё раз осмотреться.
Оказалось, ничего страшного. Местный пёс, то и дело попадавшийся на глаза, сидел неподалёку возле чёрного ствола дерева и почти сливался с ним, так что, не приглядываясь, и не заметишь. Сидел смирно, смотрел дружелюбней, чем обычно и, будь у него лицо, мистер Рок ничуть бы не усомнился, что пёс ему улыбается.
Облегчённо выдохнув, он снова шагнул в сторону беседки, и тут собака внезапно вскочила! Вскочила и залаяла, вроде и не зло, но сомнений не оставалось, сделай мистер Рок ещё хоть шаг, она на него бросится! Пришлось отступить, и, странное дело, пёс снова уселся возле дерева и продолжил улыбаться.
- Все вы тут сумасшедшие, – сказал ему мистер Рок.
Пасовать перед собакой было, конечно, стыдно, но, с другой стороны, стоило ли изучение беседки риска быть искусанным? Тем более, что сюда всегда можно прийти в любое другое время и позвать с собой, к примеру, Мебиса. Уж этот, если и притворялся, то, по крайней мере, не так обидно, как другие, да и вообще, вёл себя попроще! Может, прямо сейчас, вместо беседки, пойти к нему и рассказать о своём решении заявиться к мэру вот так вот, прямиком с улицы? Вдруг посоветует что-то дельное?..
Пёс вытянул лапы и лёг под деревом, не сводя с мистера Рока дружелюбного взгляда. Только теперь показалось, что он усмехается.
- Никуда я не пойду, – усмехнулся в ответ мистер Рок. – Я здесь ни в чьих советах не нуждаюсь, сам как-нибудь разберусь. Мне бы вообще и поселиться отдельно... Не знаешь, дом тут можно купить?
Пёс слабо шевельнул хвостом.
Мистер Рок презрительно скривил губы.
- А я так и знал, что здесь только мешать умеют. Зато, стоит заговорить о помощи, кроме виляния хвостом ничего больше не дождёшься!
Он поправил шляпу и с величавым достоинством пошёл дальше в сторону Коронационной улицы.
3.
Кто бы что ни говорил, но существует закономерность между тем, чего мы хотим всем сердцем, никак не можем получить, вследствие чего страдаем и страдаем, и тем, что получить, не то, чтобы отчаялись, но мечту об этом уже отпустили и выдохнули ей вслед: лети мол... Так вот, эти-то последние чаще всего и исполняются, и, в силу выведенной закономерности, прекрасная Сонелея Кантара вышла из ворот своего особняка как раз в тот момент, когда мистер Рок поворачивал с улицы Героев Империи, не глядя на белый особняк, как делал обычно. Он просто поворачивал и всё.
И тут двери распахнулись, улицу заполнил лёгкий аромат, повеял нежный ветерок, взошло солнце, загорелись звёзды, понеслись звуки лютни... Что ещё? Ну, в общем всё, что полагается подобной встрече, произошло, и всё в мире перевернулось!
Она шла, прихватив у ворота свою невесомую дымчатую шубку, отчего вся её фигура, начиная от пушистой милой шапочки и заканчивая удивительно узкими сапожками, казалась такой хрупкой, совершенно беззащитной перед любым порывом ветра, что хотелось немедленно подбежать и оградить, защитить, хотя бы и ценой собственной жизни! И опять подумалось, что в другое время мистер Рок так бы, наверное, и сделал, но сегодня радость при виде Сонелеи была горька, словно сода, пригашенная уксусом досады. Всё-таки не сейчас.., не в таком состоянии духа, когда прямо изнутри унижала противная мысль, что он мог оказаться всего лишь ПОДОПЫТНЫМ!..
Однако, улыбка на лице уже проступила, а вчерашнее знакомство давало привилегию негромко окликнуть и любезно приподнять шляпу в приветствии, ибо противиться влечению было совершенно невозможно.
- Не думал встретить вас на улице в такой ранний час.
Сонелея обернулась. Её лицо загорелось радостью, как то самое взошедшее солнце.
- Ах, мистер Рок! Как замечательно!
Она отпустила ворот и протянула к нему обе руки, словно искала опоры.
Ну, теперь, конечно же, мистер Рок почти подбежал.
- Вы ведь не заняты сейчас? – спросила Сонелея, беря его под руку. – Можете составить мне компанию? Я иду завтракать...
Мистеру Року показалось, что над Мидегодом заполыхало зарево из двадцати солнц.
- Я совершенно свободен, – сказал он.
От просунутой под его локоть руки по телу побежала дрожь, в прах рассыпая недавние разочарование, досаду и гнев. На смену им пришло желание приосаниться и стать как-нибудь по-особенному красноречивым.
- Все мои дела разрешились, пусть и не так удачно, как хотелось, но встреча с вами, это радость, намного превышающая все неудачи, которые были и даже те, которые ещё предстоят.
- Как это приятно, – проговорила Сонелея, заглядывая ему в лицо. – Но смотрите, я ведь могу поймать вас на слове и попросить компанию на целый день. Вы готовы к такой жертве?
- Только если жертвой вы признаете себя, – засмеялся мистер Рок. – Судя по вчерашней нашей встрече, собеседник я неважный.
Сонелея вдруг стала серьёзной.
- Вы лучше многих, поверьте. Здесь есть люди, которые болтают без удержу, и не знаешь, куда от них скрыться. Есть те, кто считают грубость и хамство главной мужской добродетелью, но другие, которые скромно вздыхают и поскуливают в отдалении, немногим лучше. А в целом все скучны, поэтому я взяла себе за правило вставать рано и завтракать не дома, где словом не с кем перемолвиться, а в милом заведении, хозяйка которого ко мне благоволит. Она много страдала, но свои страдания превратила в опыт, поэтому с ней мне интересно. К тому же, если вдруг что.., ну, вы понимаете, бывает, что кому-то приходит в голову блажь пообщаться, не спросясь дозволения.., тогда любезная хозяйка обращает свой опыт в действие, и там я всегда чувствую себя в полной безопасности.
Мистер Рок не мог сказать, что всё понял из слов Сонелеи, однако, это было и не нужно.
- Куда же мы идём? – спросил он.
- В «Сады забвения» госпожи Мичиде.
- Куда?! – не сдержал изумления мистер Рок.
В его памяти зашевелилось довольно смутное воспоминание о тёмных нишах, приглушённых разговорах и незаметно пополняющихся стаканах... Впрочем, справедливости ради, на таверну, которая пригрезилась на собрании Клуба Особо Избранных, заведение госпожи Мичиде похоже не было совсем, и рож, вроде тех, пригрезившихся, там тоже, вроде бы, не было. Но всё равно, место, куда водил его Мебис — человек, по мнению мистера Рока, не самый разборчивый в выборе подобных заведений, никак не увязывалось с Сонелеей Кантара!
- А что вас так удивило? – спросила она. – Вы там бывали?
- Да.
- Значит, должны знать, что у госпожи Мичиде всё очень пристойно. Она готовит удивительные настойки! И, кстати, вам, как доктору, знакомство с ней должно быть интересно. Госпожа Мичиде целительница, каких мало!
- Ещё один лекарь на ваш город, – невесело усмехнулся мистер Рок.
- Она не лекарь. Просто знает толк в травах.
В этот раз «Сады забвения» выглядели как-то иначе. Мистер Рок не сразу понял, куда же подевались тёмные ниши, на которые он, говоря по совести, очень рассчитывал. Но потом, присмотревшись, сообразил, что их попросту задёрнули тяжёлыми портьерами из материала настолько плотного, что, не образовывая складок, он напоминал стену в узорных обоях. А столики, прежде стоявшие в нишах, были теперь вынесены в центр зала и разделены для уюта весьма условными ширмами с росписью.
Пока рассаживались, мистер Рок мельком взглянул на эти росписи в надежде узнать руку Мебиса, но то были лишь грубо намалёванные сцены из жизни каких-то железных людей. Они то скакали на лошадях с длинными палками в руках, то коряво стояли друг перед другом с палками более короткими, а на одной из сцен железный человек вообще лежал на траве, и палка торчала у него прямо из головы. Нарисовано было, не то, чтобы плохо, но слишком условно, из-за чего долго рассматривать не хотелось.
- Забавно, правда? – спросила Сонелея, заметив его взгляд.
- Жутковато, – признался мистер Рок. – Это какая-то история, или что?
- Не знаю. Сама пыталась спрашивать у госпожи Мичиде, что тут изображено, но она не отвечает. Говорит только, что эти ширмы очень старые... Хотя, здесь обычно из старого может быть только вещь для памяти. Но я предпочитаю не лезть не в своё дело, и когда мне не отвечают, просто перестаю спрашивать.
При словах «вещь для памяти» в голове мистера Рока зашевелилось уже привычное желание начать задавать вопросы. Он и воздуха в лёгкие набрал, но в последний момент спросил всё же совсем о другом. О том, почему к ним до сих пор никто не вышел, и открыто ли уже заведение, или они слишком рано явились, ведь никого больше нет?
- Отчего же никого? – прошептала Сонелея и потыкала пальчиком куда-то за ширмы. – Слышите? Там определённо едят.
И точно, теперь, когда она сказала, мистер Рок и сам услышал чьё-то агрессивное сопение, чавканье и прихлёбывание. С минуту они прислушивались, делая друг другу знаки глазами, когда едок издавал особенно энергичные звуки, потом, не сговариваясь, тихо рассмеялись.
- А выйдут к нам скоро, – шепнула сквозь смех Сонелея. – Обычно, госпожа Мичиде видит меня в окно и выходит уже с готовым завтраком, но сегодня мы пришли вместе, поэтому нужно собрать угощение и для вас.
- Откуда же она знает, что я захочу?
Сонелея таинственно улыбнулась.
- Вы мой гость. К тому же, завтракать сюда пришли впервые, поэтому вас угостят самым лучшим и, конечно, за счёт заведения.
Почти сразу после этих слов из-за ширмы выплыла госпожа Мичиде.
Мистер Рок смутно помнил её обширную фигуру, обряженную, как и он сам, только в чёрное, но, поскольку сегодня здесь всё неузнаваемо преобразилось, почему-то ожидал увидеть добродушную толстушку в розовых лентах, и страшно удивился, когда оказалось, что госпожа Мичиде сурова, надменна и по-прежнему в чёрном. Никаких подносов с завтраками в её руках тоже не было, зато из-за спины выглядывали женоподобные юноши, с грузом чайников, молочников, вазочек, чашечек и прочего...
- Доброе утро, – без особой сердечности произнесла госпожа Мичиде.
Слегка качнула головой, запуская в действие своих мальчиков и при этом не сводила глаз с мистера Рока.
- Позволь представить тебе господина Игрека, – сказала Сонелея удивительно нежно.
- Я его видела недавно, – проскрипела госпожа Мичиде.
- Ты видела вечером, а в «Садах забвения» утро и вечер, как луна и солнце, так же различны, – засмеялась Сонелея.
- Утро и вечер, может и различны, а мужчины одинаковы всегда, – отрезала госпожа.
Она отвела глаза от лица мистера Рока с таким видом, с каким убийца выдёргивает нож из жертвы, круто развернулась и ушла за ширму.
Глаза у мистера Рока сделались круглыми.
- И с ней вам интересно общаться? – шёпотом спросил он Сонелею.
- О, да! – беспечно ответила та. – Госпожа Мичиде не любит мужчин, поэтому при них никогда не бывает любезной. Но один на один со мной она прекраснейшая собеседница!
Изогнувшись дугой, мистер Рок заглянул за ширму, увидел чёрные юбки, мелькнувшие в достаточном отдалении, и высказал предположение, что хозяйка, возможно, его приходу не слишком рада.
- Не думаю, – не меняя беспечного тона произнесла Сонелея. – Она всегда сурова на людях. К тому же, не настолько глупа, чтобы зависеть от клиентов. Вот я бы, к примеру, со всеми была бы любезна, мне это не трудно, но, может быть, для госпожи Мичиде легче быть такой, какова она сейчас. Согласитесь, ведь быть со всеми одинаковым, вещь довольно сложная, особенно, если знал когда-то много горя, не так ли?
Мистер Рок опять мало что понял, но согласился, и они занялись, наконец, завтраком, который оставил более приятное впечатление, чем приём хозяйки.
- А почему она в чёрном? – спросил мистер Рок.
- Не просто в чёрном, а в трауре по мужу, – поправила Сонелея. – Он умер уже давно, но с тех пор она поклялась чёрное не снимать.
- Вот бы не подумал! Неужели она способна на такую любовь?
- Это не любовь, – став серьёзной сказала Сонелея. – Мне кажется, это что-то более значимое... Муж госпожи Мичиде всю жизнь держал при себе любовницу, которую удалось прогнать только после его смерти. И, знаете, та женщина была не так уж красива и даже старше госпожи Мичиде, но он любил её со страстью до самого конца!
- И по нему она поклялась носить траур?!
- Да... Это памятная вещь. Из прошлой жизни госпожа Мичиде пожелала оставить только воспоминания о муже.
- Кошмар какой! – пробормотал мистер Рок, примеряясь к пирожному.
- Да, печально...
Прекрасные глаза Сонелеи затуманились.
- А представляете, каким было всё остальное если она захотела помнить только это?..
4.
Из «Садов забвения» мистер Рок и Сонелея вышли часа через два, сытые и очень довольные.
Солнце над Мидегодом не сияло, но всё равно, было хорошо и покойно. За завтраком, правда, произошёл маленький инцидент, но даже он оказался скорее забавным, чем неприятным.
Когда разговор о несчастной семейной жизни госпожи Мичиде сменился лёгкой и приятной болтовнёй ни о чём, едок за ширмами вдруг перестал чавкать и сопеть, что-то невнятное крикнул госпоже Мичиде, потом встал, (что было понятно по грохоту отодвигаемого стула), и расплатился, щедро звякнув монетами. А ещё через мгновение мистер Рок увидел возле их с Сонелеей столика грузную фигуру того самого торговца, у которого он купил кошелёк, и который присутствовал накануне на собрании Особо Избранных.
- Ого! Кого я вижу! – заорал торговец, тоном и видом понижая статус «Садов забвения» до обычного кабака – Мистер Рок! И мадам Кантара! А мы все так и знали, что вы споётесь очень быстро!
Он заржал, похлопывая себя по животу, и довольно фамильярно подмигнул Сонелее.
- Э-ээ.., послушайте.., – забормотал мистер Рок, силясь, во-первых, вспомнить, как этого громилу зовут, а во-вторых, соображая вправе ли он послать его к чёрту, или здесь, в Мидегоде, не принято посылать членов Клуба Особа Избранных, даже если надо и очень хочется.
Но Сонелея его опередила. Вскинув голову, она произнесла неожиданно властно:
- Не мешайте нам, Барбер! Всё, что вы там знали, держите при себе, или идите обсудите это с такими же сплетниками! А нам с мистером Роком всё это ничуть не интересно!
Торговец снова заржал, но послушался. Правда, уходя, хлопнул-таки мистера Рока по плечу, а потом, ткнул пальцем в ширму, туда, где было изображение человека с палкой, торчащей из головы, и сообщил:
- Отменный удар, мистер Рок! Отменный! Это я вам, как специалист говорю!
И ушёл, что-то беззаботно насвистывая.
- Он похож на хама, правда? – спросила Сонелея.
- Очень, – согласился мистер Рок.
- Но вы его не бойтесь. Барбер Таруо, хоть и почётный член Мидегода, но до смерти трусит перед нашим мэром. А вот я господина Сельме Тиффо ничуть не боюсь, могу пойти к нему в любое время, поэтому, чуть что, обещаю Барберу, пожаловаться, и он тут же становится совсем ручной. Вы тоже можете при случае этим воспользоваться, никто вас не осудит.
Мистер Рок открыл было рот, но тут же и закрыл.
Сонелея завораживала его своей милой открытостью. Тем более стыдной и невозможной представлялась любая попытка начать выпытывать у неё сведения о чёртовом мэре! «Вот приедет и сам разберусь», – в очередной раз напомнил себе мистер Рок, после чего с беззаботной расслабленностью снова вернулся к завтраку.
- А пойдёмте к беседке на улицу Героев Империи! – с энтузиазмом воскликнул он, когда заведение госпожи Мичиде осталось далеко позади и надо было решить, в каком направлении продолжать их милое свидание.
- Зачем? – спросила Сонелея.
- Просто... Посмотрим... Вчера, когда мы встретились, я заметил там довольно странное явление, вороны вылетели словно бы из колонны и никаких следов, что они вообще сидели в этой беседке! А потом ещё машина... Впрочем, с машиной я не уверен, просто звук так странно оборвался... Но там определённо что-то есть!
Сонелея со скучающим видом развернула его к себе и стала близко-близко, положив обе ладони ему на грудь.
- Не пойду, – сказала она тихо, – там ничего интересного нет, обыкновенный портал.
- Что? – переспросил мистер Рок, не уверенный, что правильно расслышал из-за этой головокружительной близости. – Какой такой портал? Куда?
Глаза Сонелеи странно дрогнули.
Где-то далеко пророкотал автомобиль, залаяла собака...
- Портал, как портал. Из одного места в другое, – прошептала она и потянулась губами к его губам.
Её ладони прочертили два обжигающих полукружия по его груди, бокам и лопаткам, голова склонилась и легла на плечо...
- Целуйте же меня, – закрывая глаза дошептала Сонелея.
Ему показалось, что всё тело медленно погрузилось в осязаемую негу, так сладостен и глубок был этот поцелуй. Время вокруг остановилось. Мистер Рок готов был крикнуть, чтобы оно так и оставалось и не вздумало сдвинуться в будущее, потому что лучше уже быть не может! Но был слишком занят и не крикнул. А когда время всё же двинулось и пошло, оказалось, что Сонелея снова смотрит на него и улыбается.
- Женись на мне, Иг, – сказала она с каким-то восторгом. – Мне так одиноко в моём доме! Будем жить вместе, как раньше!
__________________________________________
Продолжение: http://www.proza.ru/2017/09/05/1162