Расскажу одну историю из любви своей жизни. Раньше я довольно часто влюблялся, но это история особенная, потому что тогда, я первый раз признался в любви. И мое признание было наполнено ужасными чувствами, которых я никому не желаю, кто любит.
Я даже не знаю с чего начать. Надо небольшое вступление, чтобы вы хоть немного поняли мой характер на тот момент. Вернемся на несколько лет назад.
Я тогда ходил школу, точнее должен был ходить. Это был восьмой класс. Я заболел, не помню что, но что-то с легкими, помню как выкашливал густую кровь. Сначала я просто не ходил в школу из-за болезни, а потом мать с отчимом переехали на другой конец города. Когда я выздоровел, ну, или так казалось, мне приходилось ездить до школы очень долго, вставать рано. Первые дни, я хотел быть послушным ребенком и делать, как надо. А потом. Я повзрослел. Просто взял и плюнул на все после того, как уже не мог, потому что меня постоянно в дороге тошнило, я не мог кушать в школе, голова кружилось на уроках, да и не выздоровел я до конца тогда, кровь до сих пор откашливал. В общем, я выходил из дома и находил место в парке, где нет людей, смотрел на лед и снег. Хотел не отставать от других, пытался читать, но читал медленно и мало, было холодно на улице, да и оценок у меня, ясное дело, не было.
Когда я вернулся из школы, я уже понял, что я другой. Совсем другой. Но при этом отношение в школе ко мне сильно изменилось. После прогулов, болезни, меня почти не было, все меня сторонились. Но это я не нашел плохим. Я не люблю друзей. Я не признаю дружбу даже сейчас. Дружбы нет. Кстати, до болезни ко мне приставали все, я не ошибся, ВСЕ девочки в классе! И это было потому что, наверное, лицом вышел, но я никогда ни к кому не подходил, потому что знал, что такие отношения – ничто. Я знал, что я не могу завести отношения. Поэтому, когда мне призналась девочка, которая была самой красивой и популярной в классе, я ей отказал, хоть и был в нее влюблен. Я не верил в себя, как мужчину, а у меня уже было понятие, каким должен быть настоящий мужчина. Но это другая смешная история.
Итак, на уроке литературы, как я пришел. Было гробовое молчание. Никто не хотел ничего говорить. Я не знаю, что произошло, когда меня не было, ну, это не важно. Учитель литературы спрашивала у учеников про рассказ, но никто не мог ответить. Она даже спросила у самой умной девочки (ужас там были такие, люди в восьмом классе, такие четкие персонажи, как будто из книги выписаны, но они были живыми ужас!), но даже она не ответила и тогда я поднял руку. Из того, что говорил преподаватель мне уже стал понятен ответ. Я не читал, я просто понял, как ответить. Она спросила, не хочу ли я выйти в туалет, а я ответил, что нет и ответил на вопрос. Мне казалось, что такое должны были понять очень легко. Это вопрос был про чувства главного героя и его мотив. Кто знает, может, это я так отупил класс или просто сложный был вопрос, но я почувствовал превосходство над другими. Превосходство в том, чтобы понимать, как люди чувствуют. И знаете, после этого я это чувство понимать развил очень хорошо. Мне по литературе поставили три, за мой ответ. Но на остальных предметах не было оценок. Я остался на второй год. Пора искать другую школу.
Летние каникулы я провел в раздумьях. Я открыл глаза! Открыл эти долбанные глаза на мир вокруг! Я правда повзрослел, да так, как некоторые никогда не взрослеют. Просто из-за болезни и решения разрушить себя и жить по-другому, как я хочу, а не как скажет мама, или как правильно. И я начал искать смысл жизни. Я всегда, даже будучи в коконе, интересовался этим миром. Хотел понять, как он устроен. Все лето провел в мыслях. Мы с мамой искали школу, но нас тупо не принимали, потому что я же остался на второй год. Хули ребенка с плохими оценками принимать, это же такая проблема. Нахуй вообще такие мрази в школу устраиваются работать? Все лишь бы не было проблем. Ребята, если вы врачи, водители, или педагоги, то будьте, сука, ответственными! Но в одну школу меня приняли. Там не важно было какие у тебя оценки. Там принимали всех.
Вы понимаете в какую школу я попаду? Правильно, в школу, где принимают отбитых, отсталых, ненормальных детей. И еще комбо. Школа – детский сад. Да, я учился в школе, место, где она была, это – бывший детский сад, маленькое, двухэтажное Н-образное здание. Учеников там было мало и только с 8 по 11 класс. Но у меня было преимущество. Я уже был взрослым. Я просто продумал как буду себя вести и что надо создать хорошее первое впечатление и держать ауру недоброжелательности. Это для меня сложно было, потому что я добрый человек, но я надел маску. И у меня получилось. Я сразу всем показал, что со мной не надо связываться, а, если связывались, я грубо отвечал. Я садился на заднюю парту и был темной фигурой в классе, неким джокером, который устрашал обычных хулиганов. И да, хоть я добрый внутри, если меня тронуть, войти в мое пространство, я мог избить или наказать.
Итак, я второй раз в восьмой класс. Но я понял, что первый раз в школе учусь. До этого, я не учился. Я просто ничего не усваивал, сидел на задней парте и надеялся, что проживу спокойно там. Когда надо было я отвечал, я был умным, но умом я не пользовался и ничего не запоминал. Короче, я понял, что ничего не знаю. Но я не расстроился, я не начал запоминать что-то и учить, хотя я мог. Я просто учил, когда был урок и не учил, когда его не было. И даже с этим я получал пятерки. Кстати, наш класс был шумным и как стадо баранов, хорошо с одной стороны их сдерживал наш классный руководитель, которая была просто молодец в этом плане, а с другой неизвестность чего ожидать от меня. Я ведь учился и при этом был страшной личностью. Бугага, но это была маска.
Итак, мы подходим к началу рассказа. Что еще хочу сказать. Тогда я еще не был готов к любви, точнее я не мог ее себе позволить. Я много думал о жизни и смысле его, я формировал себя как личность и тогда я был, как пластилин. Только хер кто до меня дотронется и уж точно придаст форму.
Я закончил восьмой класс. Может, я приукрасил с пятерками, но четверки точно были. И, знаете, тогда я начинал читать людей, понимать их цели, убеждения, характеры. Я смотрел на них и записывал про них информацию (у себя в голове). Что сейчас я не делаю. Мне просто пофиг не свое окружение сейчас. Прошли каникулы. 1 сентября.
Я принес цветы, хотел подарить их своему классному руководителю. Мне она, правда, нравилась, как человек. В ней, я видел некую зрелось человека, подобную мне, но другую. Если я мог разрушить себя целиком ради истины, то она шла по верному пути, не разрушая себя, но этот путь может привести к тупику, чуть-чуть свернув. Хорошая женщина, к ней у меня были и есть теплые и хорошие чувства. Захожу в актовый зал, смотрю табличку класса, сажусь. Но я не нахожу преподавателя. А вместо нее нахожу дрожащую девочку перед собой. Я подумал, что новая ученица. Она была красива, по внешности, но меня привлекло не это. А ее душа или дух, вернее сказать. Я, казалось, чувствовал и слышал, как хрустальный кувшин, наполненный водой, дрожал под музыкой, жуткой и сильной музыкой судьбы. Судьбы быть преподавателем. Это была она. Та любовь, про которую я сейчас расскажу.
- Вы новый классный руководитель? – спросил я.
- Да. – ответила она. Были слышны нотки неуверенности, но заглушены четким ответом.
- Тогда, это вам! – сказал я, и хотел передать цветы.
Она их не приняла и сказала, что потом их возьмет, когда будем в классе. Потом было представление, я не запоминал. Я просто сидел и ждал. В момент, когда выходили все преподаватели, она тоже вышла и только тогда до некоторых не самых умных одноклассников дошло, что она наш классный.
Мое впечатление. Она ребенок, но скорлупа вокруг нее трещит по швам, скоро она станет лебедем.
Когда мы пришли в класс, она представилась, но дети очень чувствительны, если человек не зрелый, они это почувствуют, тем более первое впечатление, которое она провалила. Поэтому у нас был бардак. Но я чувствовал непонятную тягу помочь. Помочь ей справиться с этим цунами из ненормальных школьников. Джокер вышел из тени и сел на первую парту.
Нет, я, конечно, не сразу сел на первую парту. Я помню тогда два школьника ругались и хотели подраться. Да, в первый же день. Я их остановил. Я сказал успокоиться им обоим и не шуметь. Не знаю, почему, но я мог повлиять не обстановку в классе. Я мог все легко изменить и привести все в порядок. Я был таким же ребенком, только чуть старше других и взрослее всех в классе. Да, тогда, в тот момент всех. Классная пыталась остановить их и говорила, что таким мужчина не должен быть, что, если что он должен выйти с другим мужчиной и там уже разбираться, не создавая проблем другим. Да, это правильно, но это дети. Мне было проще все это прекратить.
Итак, в моем сердце зародилось самое ужасное и противное чувство, которое заставляет любить, заботиться, оберегать. Оно зародилось не потому что она была красивой или умной, нет, я бы так не сказал, оно зародилось, когда я увидел ее душу, увидел, хрустальный кувшин, наполненный водой. И я не знал, что чтобы она повзрослела, надо было разбить этот кувшин, расплескав воду, все, что она хранила в этом маленьком мире детских сказок.
Это любовь была другой. С каждым днем, с каждой секундой, с каждым мгновением рядом с ней, я становился все более зависимым, одержимым. Раньше я никогда не видел таких душ. И я видел, что я могу как-то повлиять на нее. Но я не хотел. С моим опытом и знанием, что я не могу любить! Я ведь сука не могу любить, потому что до меня сделали такой мир, мир с ограничениями на территорию, работу, жилье, тем, чем заниматься. Да и просто я еще формировал себя. Поэтому я ей помогал не напрямую, но скрытно как мог. Однако к концу школы, думаю, только последний дурак не знал, что я ее любил.
Так и прошел мой 9 класс. Кстати, я стал старостой? Когда я успел, ну ладно. Так и остался старостой до 11 класса. Но перед концом случилось то, что разбило этот хрустальный кувшин. Нам сказали, что в 10 классе будет разделение и наш класс станет экспериментальным (да мы еще подопытными кроликами были). Я сказал, что не пойду в такой класс, даже не подумав, что так она останется одна. И ее кувшин начал трещать. А дальше начались адские каникулы, которые полностью промыли мои мозги, это была самая ужасная ломка в моей жизни и самая первая.
Знаете, я правда, пытался не думать о ней. Правда, всем своими психическими силами пытался. Но я был так слаб против этого. Я как лист в урагане был неуправляем, ничего не мог решить, никак не мог это остановить. Я причинял себе боль, чтобы не думать. И боль была лучше. Намного лучше. Лучше пусть болит рука, нога, голова. Только не эта беззвездная мука.
А потом я вернулся в 10 класс. Я подхожу к классному и спрашиваю.
- А где ****** ********?
- Она в другом классе.
Я совсем забыл про то, что сказал в 9 классе. Меня перевели в другой класс с другим классным. Я быстро побежал к заучу. Спросил, как мне вернуться и будет ли это нормально. И вернулся. Но когда я вернулся, увидел ее. Я не увидел хрустальный кувшин с водой. Она смотрела на меня с непонимание, я извиняющееся сказал, что вернулся. На месте кувшина уже рос цветок. Белая роза.
Что было дальше? Она встречалась уже с мужчиной и у них все было хорошо. За эти летние каникулы у нее в жизни много чего произошло. Если бы меня не было в ее жизни, интересно, кувшин бы остался цел до сих пор? 10 класс был мукой. Я любил ту, которая связала жизнь с другим. И знаете, это было видно с первого дня 10 класса. Плачевная ситуация. Я пытался убить. УНИЧТОЖИТЬ! СУКА! ЗАДАВИТЬ ЭТУ ЛЮБОВЬ! Но, знаете, она жила. И последствия больно мучили меня. Кто хоть любил раз. Они бы поняли. Как это сложно. Как сложно это убить. Точнее. Это невозможно. Любовь нельзя убить, если она зародилось в сердце. Это как опухоль, рак сердца. Не дает жить без боли, страдания, мучения, дурацких мечтаний. Со временем, привыкаешь к боли, конечно, но тогда я был молодым, это был мой коронный след. Такую боль от любви могут почувствовать только одинокие люди, разрушившие свой мир, правила родителей, правила общества, мораль или еще что бы то ни было. До этого я любил, но не души. Я был ребенком и видел поверхностно, хоть те давали опыт, но знаете, чем больше опыта, тем сильнее ты можешь любить, сильнее понимаешь, чего ты хочешь.
Так вот… Я не знал, как мне поступать. Не знал, как мне бороться со своими чувствами. Я их хотел хоть как-то подавить. Но чтобы жить дальше я решился на признание. Тогда я понимал, что это мне нужно. Сейчас я понимаю, что это было нужно, чтобы отрезать себе часть души, ДУШИ! И забыть ее нахрен. Я хотел отрезать себе любые пути. Я знал ее ответ. Я знал, что она не поймет почему я это сказал, я все знал. Это было чтобы убить любовь. Но даже это не убило. Гранатовый браслет надел лишь туже.
И вот момент, как я решился - признаться. Я пришел рано в школу. И ждал, пока она придет. Я носился туда-сюда, не мог унять свое дурацкое сердце. Она пришла, открыла свой-наш класс. Никого не было. Она зашла туда дальше и что-то делала. А я подошел к порогу. Меня не видно было. Это было неописуемо. Это было самое звонкое чувство в моей жизни. И больше такого не будет. Никогда. Это было только один раз. Чувство, когда ты не можешь шагнуть вперед. Ты идешь, а тебя сзади тянет все вокруг тебя тянет назад. Тебя затягивает. И чем дальше ты подходишь, тем сильнее отталкивает. И вот я боролся с этим невидимым барьером минут пять. А потом я его сломал. И я почувствовал, как крошится стекло от зеркала, как тысячи моих отражений падает вниз, разбиваясь на миллионы осколков. Я вошел в класс. Я обрел РЕШИМОСТЬ. Непоколебимую РЕШИМОСТЬ. Такую, которой позавидует любой войн, врач или убийца. Больше никогда я не испытаю такой ужас. Потому что я могу сделать все теперь, если это мне нужно. Могу надеть маску, могу играть комедию. Могу отрезать себя руку или просто вырвать себе сердце, если это нужно.
И также я понял, что пути назад нет. Она увидела меня. Я начал подходить и собираться сказать.
А потом вошли две девочки. Даже не из нашего класса. Что-то с ней хотели обсудить. И я ничего не сказал. Она увидела это, но поняла, что я хочу что-то очень важное сказать, что сложно сказать. Я просто ушел, зная, что она не будет меня тревожить.
Знаете, у нас было хорошее понимание. Даже без слов, мы могли много чего понять. Только все равно это был не высший уровень понимания или просто мои действия просто БЕЗУМНЫ.
Позже я знал, что мы поговорим, что после уроков я подойду к ней и наедине это скажу. Но все было быстрее. На обеде. Она меня сама нашла, сама позвала в кабинет и закрыла его на ключ. Она спросила.
- У тебя какие-то проблемы с семьей? Тебя бьют?
- Нет, что вы! – я дома, с близкими, тиран, никто не может меня обидеть.
Началось молчание. Я знал, что тянуть нельзя. Но сделал паузу, чтобы настроиться не на то, что она спросила выше.
- Я вас люблю.
Молчание. У меня опущена голова.
- Ты думал, что я к тебе брошусь?
- Нет! – сухо улыбнулся я.
- Я это не для этого сказал. Я не рассчитываю ни на вашу любовь, ни на ваш ответ. – у меня не было права требовать от нее что-либо.
Тишина.
- Простите, это все.
После были каникулы.
Я как-то закончил 11 класс, ее почти не было, только в начале, потом она рожала ребенка. На выпускном меня попросили выступить со стихотворением. Омерзительное стихотворение для того времени.
Не ветер, вея с высоты.
Листов коснулся ночью лунной.
Моей души коснулась ты.
Она тревожна как листы.
Она как гусли многострунна.
Житейский вихрь ее терзал
И сокрушительным набегом,
Свистя и воя, струны рвал!
И заносил холодным снегом.
Твоя же речь ласкает слух,
Твое легко прикосновенье.
Как от цветов летящий пух.
Как майской ночи дуновенье.
Тут с ней было ничего общего. И почему мне именно это стихотворение подготовили? Я ведь знаю, что они это сделали для меня и ее. Стихотворение про любовь на выпускном, это неправильно. И хоть это так. Строки глубоко впечатались в мое сердце, как сказка с хорошим началом чего-то, что у меня невозможно с ней.
Прочитав его, я ушел, подавляя слезы. Ее не было, но меня снимали на видео, так что она бы увидела. Она была где-то в больнице или уже ухаживала за ребенком дома в декретном отпуске, я не помню.
Знаете, такую любовь не убить. Я после несколько лет мучился. Я продолжал общаться с ней в соц сетях, она даже сама что-то у меня спрашивала. Но я понимал, что надо до конца все связи обрубить. И я сделал это. Я удалил свой аккаунт. Я думал, что это как-то избавит от мучений. Что так, я смогу ее забыть.
И все же я ее забыл. Я правда, ее забыл. Только то чувство, которое сильнее обычной любви - любви простого ребенка, которое меня мучает по сей день, осталось. Но это уже другая история.