А в начале марта того года, в сентябре которого мне исполнилось пять лет, однажды я утратила свой источник вдохновения и информации: вместо Оле Лукойе, Павлика Морозова и Александра Матросова черный рупор радиоточки стал передавать лишь срочные торжественные сообщения о болезни товарища Сталина. К вечеру трансляция вообще замолкла.
Дело в том, что еще года два – три до того я смущала родителей вопросом:
- Когда был Ленин, про запас имелся Сталин. Потом Ленин умер, сейчас есть Сталин. А кто есть про запас? Что, если он умрет?
Родители зеленели от страха, что я произнесу что-нибудь подобное при посторонних.
- Успокойся, - найдется! – ставили они точку в расспросах.
И вот проблема встала в полный рост. Вечером пришла с работы мама и не поверила моей новости. Папа был в отъезде на заработках.
Настало утро пятого марта. Трансляция трагически начала возвещать об исторической кончине. Было морозно. Туалет был в будке во дворе. Маме приспичило (как говорили раньше), а новость была исторического масштаба. Я помню эту мизансцену: просунув голову в приоткрытую дверь в избу, мама слушает черный рупор, сидя на ведре, стоящем в сенях. Товарищ Сталин скончался!
Дальнейшие события разворачивались стремительно и авантюрно. Папа не стал дожидаться отмашки и поехал, с риском быть арестованным за нарушение режима ссылки, в Московскую область в поисках работы. Не знаю, чего стоили ему эти поиски, но они увенчались успехом! Он нашел работу! Ему дали работу! – Это было невероятно, потому что подвергало опасности и его, и работодателя.
По соседству с научно-техническим подмосковным городом Фрязино в те годы был электро-вакуумный техникум, который размещался в поместье Гребнево, ныне почти полностью разрушенном. Нужда в преподавателе английского языка была велика, а директор техникума, к тому ж, был человеком разумным, гуманным, вероятно сочувствовал репрессированным. Он взял папу на работу, несмотря на страшные документы, - на свой страх и риск.
Приложение: http://www.proza.ru/2017/09/03/987