Десяток кораблей Ханства, потопив суда, вставшие у них на пути, вышел к крепости Алион.
Остров готовился к осаде. Лейслин, главный командующий армией короля Норвена, вставший на защиту крепости, готовил дать врагу отпор и вылить всю ярость, годами копившуюся в его сердце против южных варваров, когда-то продавших в плен его семью.
***
Воины Тамерина оправдали надежды Млады. Они остались верны ей так же, как и своему вождю. Едва противник зажал девушек в кольцо, собравшись, наконец, воедино со всего острова, кочевники с пронзительным боевым криком накинулись на них. Бой был коротким, но таким яростным, что Млада испугалась собственных мыслей о том, что она способна так ненавидеть. Илва огненным вихрем металась среди врагов и рубила тех по ногам.
- За Айлеха! За Айлеха! – звонко вскрикивала она, словно только одно это имя придавало ей мужества.
***
- Да когда ж это кончится? – Арод вместе с Коном, размахивали топорами на повозке. – Рука скоро отвалится, да и жрать уж больно охота.
***
А далеко в море Дуфф осаждал вражьи корабли. Сначала они понесли огромные потери. Был ранен король Воисвет. Но корабли всё шли и шли в бой.
Тяжёлые суда таранили друг друга, разбивали железными ядрами мачты и палубы. Легкие парусники выпускали огненные стрелы и сами горели. Люди не щадили ни кораблей, ни себя. Воины Севера сражались, не думая о смерти.
И Дуфф был страшнее и смертоноснее всех. Его корабль был самым потрёпанным, но по-прежнему оставался на плаву. Дуфф шёл сначала в лобовой таран, а в самый последний момент разворачивал корабль окованным медью боком и сбрасывал тяжёлые ядра. Один его корабль потопил около полу сотни вражеских кораблей. Противник не мог сразить главного своего врага в лице грозного Дуффа. Его люди, с разбойничьей душой, были смелыми и даже в самые страшные минуты успевали взорваться хохотом от той или иной шутки, при этом извергая самые чёрные ругательства на голову врага. Своим животным ором они вводили врага в замешательство. И это много раз спасало им жизни.
Но до главного корабля Ханства, Дуфф всё никак не мог добраться. Правил тем кораблем младший сын Джамбада – Халил, тот самый, что был с отцом в первом бою, тот который видел, как погиб Хан сражаясь с Дуффом. Но хоть не Дуфф убил его отца, Халил мстил именно ему. И раз за разом атаки на корабль становились всё более слаженными и смертоносными.
- Пол трюма воды! – выкрикнул один из воинов на корабле Дуффа. – Там пробоина, нас скоро затопит!
- Залатать пробоину! – гаркнул Дуфф, наблюдая, как выстраиваются корабли Халила. – Мы ещё повоюем. К бою! Приготовить вёсла! Влево и полный вперёд! Дейлин! Мне нужно, чтобы ты приготовил ту разрыв-траву, что принёс из Дей-Адейра.
- Там всего на один запал будет, - отозвался Дейлин.
- Сынку Джамбада должно хватить, - невесело захохотал Дуфф. – Атакуем его корабль. Целься поточнее.
Протаранив на всем ходу судно Халила, корабль вышел на всём ходу на прямую линию с ним.
- Лучники! – взвыл Дуфф, метаясь по палубе. – Огнём по парусам! Бросайте крючья и трапы! Бейте их! Корабль затопить или остаться с ним!
Халил узрел ярость дерзкого Дуффа. Он готов был принять этот бой.
Когда корабли сошлись, были брошены трапы, и горели паруса, он первым ринулся в рукопашную, выискивая главного своего противника.
Дуфф встретил его на рулевой палубе. И сошлись они в поединке. Никто не смел приблизиться к ним. Не слышали они, как зовут их и не видели, как горят корабли.
Дейлин не пустил ни одного противника на свой корабль. Все они были отброшены.
- Он же сгорит! – воскликнул Мердок.
- Дуфф! – орал Дейлин. – Уходи оттуда!
Весь корабли полыхал. Многие уцелевшие прыгали за борт или заживо сгорали. Лишь двое все так же слепо сражались, видя перед собой только друг друга.
Когда горящая мачта накрыла их, воины Дуффа тяжело охнули и стон пронёсся над морем. Никто не видел ни Халила, ни Дуффа. Корабль огарком свечи пошёл ко дну.
***
Айлех услышал этот стон, что прокатился от моря к степям. Боль прошла и вылилась новым ударом. Янук не знавший ни жалости, ни сострадания, дрогнул и припал на одно колено.
- Сдайся, - сказал ему Айлех.
Но колдун лишь зарычал и оскалился как хищник. Выкрикивая проклятия на чёрном языке, он снова нанёс удар. Но его плеть рассыпалась и хлопья пепла, как снег покрыли плечи Айлеха.
В эту секунду магия, которой были наделены наёмники, лопнула, и Фаррел вместе с Всеволодом повёл войско в новую атаку. Свентослав и Исторк наносили удары с самых немыслимых сторон, появляясь и исчезая, как морок, как наваждение. Панику и ужас сеяли они в рядах противника. «Мороком смерти» прозвали их потом.
***
Лейслин стоял на стене и смотрел, как подходят ближе корабли с багрово-чёрными парусами. Давно не молодой воин обладал всеми навыками военной выдержки и хладнокровия. Ни один его воин не смел даже думать о страхе.
- Смола готова? – спросил он у подоспевшего воина.
- Да, господин командующий, - отчеканил воин. – Всё готово.
- Дайте сигнал нашим людям на материковых скалах, - Лейслин неотрывно смотрел в море.
Внизу, на улицах Алиона его воины торопливо занимали свои позиции. Звучали приказы и последние напутствия.
Едва корабли достигли расстояния полёта стрелы, в них были выпущены десятки сотен горящих смоляных голов. Опыт Айлеха в битве при Женувер, дал армии новое вооружение для стрельбы на дальнюю дистанцию.
- За короля, - чуть слышно произнес Лейслин, глядя, как вспыхивают корабли.
***
Скалистые острова, окутанные густым туманом, наконец озарились солнцем. И Млада увидела, как Илва яростно сражается с одним из наёмников Ярдана, стоя на самом краю скалы. Девушка будто плясала на плоском валуне, уклоняясь от метких ударов противника. Несколько воинов Тамерина всё никак не могла подступиться к ним.
- Илва! – звала Млада отчаянно.
А рыжеволосая красавица всё ближе отступала к краю. Долю секунды – и она ласточкой полетела вниз со скалы.
Млада отчаянно позвала её, но в ответ лишь раздался едва слышимый всплеск волн.
Никто так и не понял, живой или уже мертвой сорвалась она. Уклонялась ли она от удара и оскользнулась, или же её пронзил клинок.
После девушку долго искали, но волны были такой силы, что всем пришлось смириться с мыслью, что Илва погибла.
Воины Тамерина жестоко отомстили за девушку, заживо завалив камнями её убийцу.
Бой на Скалистых островах ради спасения не только Вейлиндара, но и всех прибрежных краёв, был окончен. Рыдающие девушки возвращались обратно в Серую крепость, оплакиваю мужественную Илву, и грея надежды, что она выжила, что война окончена и на материке.
***
Тамерин всё ещё сражался с Ярданом. Молодой Хан был вертлявый и хитрый мальчишка, который, казалось, был далеко не ровней мужалому Тамерину. Они не подпускали к себе никого, и лишь искры сыпались с их клинков. Они то расходились, то сходились вновь. Каждый раз, сидевший на груде мёртвых тел ворон, был словно судьей – он своим карканьем разрешал их поединок.
- Чёртова ворона, - усмехался Тамерин. – Командуешь сидишь тут!
И вновь хохотал, когда неровные выпады братца едва не касались его. Один раз Тамерину составила большого труда уклониться от выпущенного в него ножа. Ярдан бросил его скорее от отчаянья, чем от большого мастерства. Мальчишка с ненавистью что-то выкрикивал своему брату, от чего Тамерин лишь больше хмурился и злобнее смеялся.
Ярдан был готов позволить своему лучнику разрешить поединок. Ему хотелось разорвать ненавистного бастарда в клочья, но он всё не мог дотянуться до него. Лишь оскорбления и ненависть выплёскивались в чёрных ругательствах. Но и он дрогнул, когда рассеялось колдовство. В глазах его мелькнул страх. И тогда-то Тамерин одолел его. С несмолкаемым хохотом он пронзил его под самое сердце. Ярдан упал, и тело его рассыпалось на угли, не успев даже коснуться земли, словно из них он был создан.
В ту же секунду хохот Тамерина оборвался от выпущенной стрелы, которая угодила ему прямо в правое колено. Сквозь поток ругательств, он свистнул, призывая своё войско, которое приготовилось добивать уцелевшего противника.
- За короля Севера! – прохрипел он сквозь стиснутые зубы, взбираясь на своего коня. – Добивайте наших предателей.
Янук завопил, не до конца осознавая, что его колдовство рухнуло вместе с Ярданом, на чьём теле ещё гарцевала лошадь Тамерина, пока тот выливал остатки гнева на прах брата. И от этого удар колдуна едва не сломил Айлеха. Страх. Это был страх. Колдун был напуган этой смертью.
- Я создал его по своему подобию, - прорычал он. – Моё бессмертие! Вы заплатите за это! Есть сила сильнее меня. Мои труды будут отмщены вам сполна…
Над полем боя вдруг поднялся страшный ураганный ветер. Песок вихрями набрасывался на воинов и топил в море корабли. Небо пронзили молнии, и гром был такой силы, что земля стонала и дрожала.
Айлех лишь закрыл глаза и вдохнул горячий воздух. Сила земли питала его ноги. Сила ветра крепила его тело. Сила неба пронзала голову светом мыслей. Все, кто видел это, видели, как он то превращается в волка, то вновь становится человеком.
- Что он делает? – изумился Брендан.
- Соединяет силы, - ответил князь Свентослав. – Он нашёл свой путь, и я рад этому! За короля!
- За короля! – кричали воодушевлённые воины и шли в последнюю атаку.
Айлех открыл глаза. И Янук отпрянул от него. В глазах волка-человека колдун прочёл свою судьбу.
Айлех поднял свой меч, и небо разверзлось над ним, осветив его ярким солнечным светом.
Янук пал. Пал от силы Света и мощи человека. Его тело развеяло ветром на миллиарды чёрных песчинок и разнесло вокруг. И в тех местах, где оседали такие пылинки, росла ковыль, горькая и ядовитая, как само колдовство. И лишь напоследок его плеть хлестнула молодого короля по спине, нанося самый подлый и коварный удар. Но магии в нём уже не было. Лишь кожу сквозь доспехи обожгло огнём, оставив широкую отметину.
Айлех, усталый и измождённый, упал на колени, опустив голову, не в силах больше встать, не чувствуя боли. В этот момент он не чувствовал совсем ничего. Словно все его чувства рассеялись над этим полем, опустошив его до конца.
Вокруг ещё кипела битва, но от зрелища побежденного колдуна, остатки южан обратились в бегство, подгоняемые кочевниками, а иные, не в силах и дальше вести проигранную войну, сдались, бросая оружие и падая на колени.
- Хорошая сеча! – ликовал Калдер, потрясая топором, который сильно зазубрился, а в нескольких местах даже виднелись свежие сколы.
Руки его были стерты до крови, лицо усталое и измождённое, но он сиял, поддерживая сильно раненного Бардена. Барра шёл рядом с ним, и молодое лицо его сияло даже через слой грязи и крови.
- Сколько насчитал? – спросил лучник.
- А кто его знает? Сбился на четвёртой тысче, а всё Кон виноват, - просипел он. – Тысчу голов мне скинул, сказав, что они одни и те же.
- Да у меня тоже около четырех тысяч одних и тех же, - хохотнул Барра. – Так устал, что сил никаких нет. Кажется, сейчас бы рухнул и спал несколько дней.
- Согласен, - кивнул Калдер. – А Хорин с Ародом и Коном в погоню отправились. Ну, пусть догоняют. Фаррел им всё разрешил. Сам устал как собака, к тому его ещё и ранило. Но лекарь сказал, что до свадьбы заживёт. Благо весь отряд уцелел.
- Арлен погиб, - выдавил из себя Барден, корчась от боли – из ноги торчал обломок стрелы, на груди сияла огромная вмятина, шлем он давно потерял. – Его тот здоровяк разрубил, который короля Норвена…
- Норвен, славный Норвен, - вздохнул Калдер. – Многих потеряли… Особенно жалко тех, кого лично знали… А их было много.
Бойд первым добрался к Айлеху, продираясь сквозь горы чёрных тел, опираясь за собственный меч и еле волоча истёртые в кровь ноги. Его друг лежал словно не живой.
- Айлех, - Бойд перевернул его на спину. – Айлех, - вновь позвал он, вытирая его лицо, испещрённое мелкими ранами.
На лбу у Айлеха красовался запёкшийся глубокий порез, кожа на иссохших губах висела хлопьями, а из-под мокрых волос тянулись тонкие струйки крови.
Воины спешили к ним, продираясь сквозь поверженные тела.
Подоспевший лекарь сказал, что государь жив и просто лишился сил.
Вокруг собрались все воины из личной дружины Айлеха и остальных предводителей, балии и кметы, воины Всеволода и Торума.
- Да здравствует король! – Бойд вскочил на ноги.
- Да здравствует наш Айлех! Наш герой! – подхватил Таранис.
- Слава королю Севера! – воскликнул Брендан. – Король, принёсший мир и победу! Слава вседержителю!
Брендан высоко поднял подобранный им настоящий меч Айлеха, который валялся в грязи после того, как тот сам его выбросил. И все вокруг подхватили клич и подняли своё оружие, радостно выкрикивая славящие короля слова.
Сбылось пророчество рода Невлина. Потомок древнего северного рода провозгласил над миром новую весну. И меч его короля, зазубренный и окровавленный, стал совершенно чистым и заточенным, словно он только вышел из-под кузнечного молота.
Радостные крики прокатились до самых границ и к морю, где Дейлин, последний из уцелевших главнокомандующих, дал последнее сражение и взял в плен все уцелевшие корабли.
Крепость Алиона выстояла, благодаря усердной подготовке и умелому командованию Лейслина. Ни один корабль не достиг берегов Дубового Листа, ни одна грязная нога не коснулась милых сердцу берегов. Самая неприступная крепость в этом краю вновь подтвердила свою былую славу.
Айлех со стоном открыл тяжёлые веки. Он не понимал где он и что происходит вокруг, не помнил, что произошло.
Подле него стояла вся его дружина и что-то кричала. Небо над ним плавно качалось. Мало-помалу до его сознания дошло, что воины вокруг радуются.
Бойд помог ему подняться на ноги. Сил не было никаких и ужасно хотелось спать. Одно лишь чувство утраты не давало его сознанию вновь погаснуть.
Все воины: и государи, и князья, и лучшие друзья, и чужие дружины, всё войско славных защитников мира – все встали на колени. Лишь Бойд придерживал его, опустив покорно голову.
- Слава королю Айлеху! Властителю Севера! – громко воскликнул Брендан. – Слава нашему королю и победителю!
- Слава государю!
- Да, Айлех, - Тамерин с ещё торчащей стрелой неуклюже припал на раненное колено. – Слава тебе, ибо равных тебе я не встречал.
- Друзья, - Айлех печально обвёл всех взглядом. – Не вам стоять на коленях передо мной. Встаньте, ибо мы все равны. Мы все принесли в наш край победу. Ценою многих жизней мы победили власть колдуна и его Хана! Так ликуйте и радуйтесь! Павших оплачем потом! Радуйтесь! Мир пришёл в наш дом!
Радостный клич пронёсся над дивным краем Севера и Побережья, пробудив мир ото сна и страха. В каждое сердце вошёл он, принося радость.
Всех павших воинов принято было после битвы хоронить на поле боя, насыпая курганы. Эти курганы были самими высокими, и конца им не было на берегах Женувер и вдоль лесов Тир.
Короля Норвена хоронили с его павшими дружинниками и их лошадьми. Айлех долго не мог отойти от тела отца. Такая боль наполняла его сердце, что он не мог поверить, что это не сон.
- Пора, Айлех, - тронул его за плечо Калдер, протягивая шлем с доверху насыпанной в него землёй.
Подняв тело отца, завёрнутое в меховой плащ, Айлех бережно опустил короля Норвена подле его коня. Воины вокруг скорбно молчали, не смея даже шевелиться. Такой боли Север не знал давно.
- Спасибо тебе, отец, за жизнь, за имя, за все слова, за твою любовь и веру в меня, - произнес Айлех. – Я мало знал тебя. Я многое не успел… Я всегда тебя буду помнить. И нашу милую Аврору. Вы всегда будете в моём сердце, - он высоко поднял шлем с землей и, высыпая, громко и надломленно крикнул: - За короля!
- За короля! – вторили ему воины.
Пир то восхвалял победу, то вновь предавался скорбным пениям по павшим воинам. Горе и радость были гостями на этом празднестве.
Айлех не хотел ни есть, ни пить. Он лишь позволил лекарю осмотреть его раны, а после сидел подле уснувшего Бардена вместе с Бойдом и оба устало молчали.
Фаррел не смел подойти к королю в его самую горестную минуту, зная, что тот просто прогонит его обратно к лекарям.
- Сказали, что хромота останется на всю жизнь, - хмыкнул Тамерин, присаживаясь рядом с ним и выставляя вперед раненую ногу. – Но разве это помешает мне объезжать коней?
- Куда ж без этого, - отозвался Фаррел.
- Знаешь, я был крайне удивлён узнать на поле боя, что тот мальчишка, который приходил ко мне в город Шатров совсем недавно, оказался королём, тем самым королём Севера, - Тамерин смотрел в сторону Айлеха. – А я ведь и не догадался тогда, что имею честь говорить и заключать союз с человеком, слава о котором гремела уже и в наших краях.
- Мы и сами долго не ведали о том, кто идёт рядом с нами, - кивнул Фаррел. – Он не любит говорить об этом.
- Славный воин и великий человек, - Тамерин улыбнулся. – Это честь, иметь такого друга.
Таранис вместе с Баррой и Калдером грелись у костра. Беседа текла вяло. Подсевший к ним Хорин принёс бочонок с вином, который они к утру уговорили.
- Уж я и не думал, что удастся вновь вот так вместе собраться, - вздохнул Калдер. – Мердок весточку прислал. Отчитался по своим утопленникам.
- Не думал я, что Дуфф погибнет, - Барра укутался плотнее в плащ. – Думал, его запала злости хватит, чтобы выжить.
- Он погиб, как герой, - Хорин тяжело вздохнул. – Славный герой.
- Думаю, он о такой смерти и мечтал, после всего, что выпало на его долю, - Таранис устало подтолкнул выпавшее полено из костра. – Теперь его никто не посмеет назвать предателем или трусом. Твоя сестра, Барра, была права на его счёт.
- Это же Камрин, - усмехнулся лучник. – Она в итоге всегда оказывается права. Думаю, и на твой счет, друг, она права.
Таранис хмуро хмыкнул и сделал вид, что не понял его намёка. Но Барра не стал его терзать и молча, как можно незаметнее, передал ему скомканный кусок бумаги и улыбнулся.
Таранис растерянно посмотрел на записку, прежде чем понял, что она от Камрин.
«Милый мой братец,
Пишу тебе, и сердце замирает от того, долетит ли к тебе моя весточка. Может быть, ты сражаешься, или ранен, или немощен. Но я всей душой надеюсь, что с тобой всё хорошо. Главное для меня, чтобы ты и твои друзья были живы. Это самое большое моё желание – вновь увидеть тебя и их. Прошу, возвращайся скорее домой живым и невредимым. Всю свою любовь я складываю в мысли о тебе.
С любовью,
Камрин».
Таранис множество раз прочел эту единственную живую и столь значимую именно для него фразу. «С любовью, Камрин». С этим огнём, что пылал в его сердце, он мог бы сразиться множество раз, только бы снова увидеть её.
С пылающим лицом и дрожащими руками, он отошёл к своей лошади и долго не мог ещё трезво мыслить. Её лицо всё время возникало пред ним туманным видением, а голос, как и накануне боя, всё звал и звал его. И будь его воля, он бы вскочил в седло и отправился к ней, лишь бы она знала, что её брат жив, как и он сам.
Повсюду слышались возгласы пирующих, восхваляющих короля и их славную победу. Брендан и Онгхус затянули древнюю песню, восхваляющую короля и оплакивающую его павших воинов. И весь лагерь подхватил её, вторя то горестным, то радостным напевам.
- Знаешь, когда Барден заиграл свою мелодию, я её услышал, - произнёс Айлех. – Он словно смог передать мне всю боль отца через напев.
- Это было отчаянье, - ответил Бойд. – Барден не верил, что ты сдался… Никто не верил… Мы бы пошли за тобой до конца, даже если этот конец был бы смертью или рабством.
Они вновь замолчали, слушая, как поют воины.
Утро нового дня встретило их свежим ветром, дувшим с востока. Весна пришла в северный край.