Три месяца назад Иван вернулся с Дальнего Востока. Приехал вместе со своей семьей – женой Людмилой и десятилетним сыном Женькой. В прошлом году умер его отец, и мать осталась одна, Иван дал ей слово переехать на родину. Быстро продали квартиру и, собрав контейнер, улетели на материк. Друзья по прежней работе обещали как можно быстрее отправить драгоценный груз вслед за Ивановой семьей. Видимо у них что-то не получилось, и контейнер выслали лишь месяц назад.
В стране в эту пору было очень непростое положение – была середина девяностых годов. Процветала преступность и наркомания, резко выросло число безработных, даже пенсионеры получали свое пособие с большой задержкой. Городами управляли местные авторитеты, разбив их на несколько районов, деля прибыль между собой. Внутренние органы в то время были просто бессильны, многие сотрудники увольнялись, а другие создавали свои ОПГ.
Именно в это время и угораздило Ивана вернуться в родную деревню, где он когда-то родился, окончил школу и, отслужив в армии, уехал на Дальний Восток. Отложив деньги на покупку квартиры, Иван с семьей временно жил в отцовском доме вместе с матерью, перебиваясь случайными заработками.
Вместе с зятем Владимиром (мужем сестры), они ежедневно ездили в город в поисках работы. Иногда что-то находили, а в основном приезжали ни с чем. В деревнях работы не было, и треть населения кое-как выживали. Тогда то и предложил Владимир заняться продажей паленой водки. Альтернативы не было, и Иван, долго не думая, дал согласие.
Сев на «Москвич-412» (оставшийся от отца), рванули в город за всем необходимым для нового производства. Купили флягу спирта, наклейки с пробками и самодельный станок для закрывания бутылок. Строго по спиртометру выдерживали крепость спиртного и аккуратно наклеивали этикетки с акцизами. Дело пошло, сразу появились постоянные покупатели. Быстро продали две партии водки, разделив пополам навар. Володя жил в другой деревне, в двадцати километрах от Ивана, и на ночь уезжал на «москвиче» домой. Торговал «паленкой» в основном Иван, мать с Людмилой помогали ему во всем. Процесс пошел, приходили даже ночью за дешевым «пойлом», покупая в основном в долг - под зарплату или пенсию.
Пришла осень, принеся с собой мерзкую дождливую погоду и темные длинные ночи. По утрам уже подмораживало, а к полудню оттаявшая грязь превращалась в слякоть. В доме все уже мирно спали, только Иван никак не мог уснуть и ворочался на кровати. Вечером отметили годовщину внука, ему исполнился ровно год. Дочь Юля вместе с маленьким сыном Сашкой остались ночевать в доме бабушки, зять работал в ночную смену скотником. В двенадцать часов ночи в двери раздался настойчивый стук. Надев трико, Иван вышел в сени и включил свет.
- «Кто там? – спросил он – кого еще принесло?». Из-за дверей раздался голос: - «Открывай, мы за водкой пришли». Иван сдернул крючок и толкнул дверь, в сени ввалились трое незнакомых парней. Высокий рыжий парень в плотную подошел к Ивану: - «Дай нам пару пузырей, выпить охота. Деньги на неделе отдадим». – «Парни, я вас впервые вижу и кто вы такие я не знаю – ответил хозяин – идите домой, водка все равно закончилась». Из-за спины рыжего вынырнул худой одноглазый паренек: - «Слышь, ты, водки давай – нагло потребовал он – давай две бутылки, и мы пошли». Вперед вышел третий незнакомец, плотный и довольно-таки здоровый на вид парень, лет двадцати пяти: - «Дядя, ты давай быстрее, время то идет». Оглядев пришельцев, Иван сразу понял – это наркоманы. В их глазах почти не было видно зрачков, несмотря на ночное время. Лица у всех троих были бледнее обычного, а вид их был более чем решительный. Иван понял, что эти ребята способны на многое и вряд ли поменяют свои намерения. Водки действительно оставалось две бутылки, но он не хотел уступать наркоманам и решил дать им отпор.
Открылась входная дверь, на пороге появилась мать и Людмила, одетые в наспех накинутые халаты. – «Ваня, что случилось? Кто эти люди, и что им нужно?» – обеспокоенно запричитала мать. Людмила резко выкрикнула: - «А ну сейчас же пошли вон отсюда, иначе участковому позвоню». Этот крик, словно подтолкнул Ивана к действию, сделав шаг назад, он, широко расставив руки, обхватил всех троих парней и, напрягшись, вытолкнул их за дверь. Было видно, как они кучей свалились с крыльца. Закрыв двери на крючок и щеколду, он немного успокоился.
Однако на улице были слышны матерки и угрозы в его адрес. – «Здоровый гад, но ничего, втроем мы его уделаем. Жалко ломика нет, сейчас бы двери вышибли. Вон у забора вилы стоят, дай сюда». Со звоном стали разлетаться стекла на веранде и рожки вил показались из разбитого окна. – «Если не откроешь, мы вас спалим» - послышалось с улицы. Иван понял, что они действительно могут поджечь дом. Мать безуспешно пыталась дозвониться до участкового, трубку никто не брал. Открыв кладовку, он взял в правую руку топор, а левой открыл двери. Отморозки сразу ворвались в сени и тотчас же острые концы вил уперлись хозяину в грудь. Иван мог бы спокойно ударить топором рыжего, державшего вилы, но сообразил, если стукнет одного, то нужно бить всех троих. Он просто не сможет остановиться и разделается со всеми, а это будет убийство и тюрьма. – «Как же хорошо, что я вечером не стал пить. Был бы пьяный, все пошло бы не так. Все таки бог пока на моей стороне и не допустил этого». Толкая его вилами, все вошли в кухню. Мать подошла сзади к Ивану и взяла из его руки топор, стараясь подальше спрятать. Людмила кинулась на бандитов, но рыжий предупреждающе направил на нее вилы.
Выскочила дочь Юля в ночной рубашке с плачущим сыном на руках. Одноглазый оказался ей знакомый, и она бросилась к нему: - «Вы на кого поперли, а если дядя Коля узнает? Он вас живьем закопает. Вы что не знаете, что он папкин друг детства?». Одноглазый опешил на миг, видно вспомнил, что дядя Коля большой авторитет в городе, и он не простит им этого разбоя. Однако, все еще находясь под действием наркоты, он был неадекватен и в этот момент чувствовал себя героем. Подойдя к столу, он взял вилку и приставил к горлу Ивана: - «Слышь, батя, дай нам водки и мы уйдем».
Неожиданно мать подошла к плотному здоровому парню и принялась его отчитывать: - «Женя, да как же тебе не стыдно. Ты что меня не узнаешь, я же тебя на работу устраивала. Докатился ты до такой жизни, ходишь пенсионеров грабишь. Ух, бессовестные твои глаза, забыл, сколько добра вам с матерью тетя Надя сделала?». Парень виновато опустил голову и подошел к дверям.
Один лишь Рыжий остался неузнаваемым, он, молча, сидел за столом и смотрел, как его напарники быстро теряют свои позиции. Он с ненавистью посмотрел хозяину в глаза и нарочито громким голосом произнес: - «Ладно, хватит базарить. Давай водку и мы уйдем». Иван взял руку одноглазого, держащую вилку, и придавил ее к столу: - «Ладно, парни, ваша взяла». Пошел в спальню и вынес две бутылки водки. Не сказав ни слова, отморозки вышли из дома. Закрыв за ними дверь, Иван вдруг почувствовал озноб во всем теле, его затрясло мелкой дрожью. О себе он не думал вообще, боялся лишь за свою семью, дороже которой нет ничего.
Встав в семь утра, принялся звонить Володе: - «Приезжай побыстрее, помощь твоя нужна. Сына Сашку с собой возьми, обязательно. Наехали на меня, ответить надо». Часа через полтора приехал зять, вместе с сыном Сашкой, недавно пришедшим из армии. Парень он был здоровый, с длинными руками и увесистыми кулачищами.
Сели в «москвич» и поехали по деревенским улицам. Редкие прохожие попадались навстречу, никто не знал, где находятся молодые парни. Завернули к дому участкового и стали сигналить. Хлопнула дверь и на крыльцо вышел щупленький мужчина пенсионного возраста в форме капитана. Иван коротко рассказал ему о ночном происшествии. Участковый, пригладив черные крашеные усы, с усмешкой спросил: - «А от меня, что вы хотите? Заявление писать будете? Если нет, тогда разбирайтесь сами, ваши проблемы. Водкой больше не торгуйте, вся деревня об этом знает и я в том числе. С наркоманами поступайте как знаете, только не увлекайтесь. Развелось их в деревне – бродячих собак меньше. В общем, я вас не видел и ничего не слышал. Пока».
«Москвич» тронулся с места, чтобы еще раз объехать улицы и злачные переулки деревни. Остановились в центре, возле памятника Ленина, наблюдая через окна автомобиля за проходящими мимо людьми. Ждать долго не пришлось, минут через пятнадцать в конце улицы появились два силуэта, по виду напоминающие вчерашних ночных гостей. Машина стояла на перепутье двух дорог, и пройти мимо нее стороной не было возможности. Дождавшись удобного момента, трое человек выскочили из «москвича». Перед ними стояли двое поддатых парней – длинный рыжий парень и менее наглый, его напарник по имени Женька. Словно в индийском кино, раздались звуки ударов. Сашка кулаком сшиб рыжего на землю. Второй тут же свалился рядом от мощного джеба Владимира.
Втроем, жестоко стали избивать зарвавшихся наркоманов, переключаясь с одного на другого. Били молча и усердно, ногами и кулаками старались нанести как можно больше увечий и следов на лицах отморозков. Всю накопившуюся злость старались вложить в свои удары. Быстрым шагом, с тростью в руке, подошел к толпе бывший директор школы Михаил Степанович: - «Ребята, вы что делаете? Вы же их убьете. Ваня, я тебя не узнаю, нельзя же так жестоко». Иван коротко объяснил ему что и как. Бывший директор, со словами: - «За это надо бить» - повернувшись, пошел своей дорогой. Удары снова сыпались градом – за перепуганных женщин и ребенка, за все на свете.
Как то внезапно прошла злость, и все успокоились, глядя, как избитые парни, стоя на коленях, вытирают кровь с разбитых лиц. Иван нагнулся к рыжему и произнес: - «Ну что, герой? Нашла коса на камень, теперь будешь знать, почем фунт меха. Сегодня же вставите стекла на веранде и принесете две бутылки. Если этого не сделаете, то пеняйте на себя. Кстати, а где ваш третий?». Рыжий, вытерев разбитые губы рукавом, еле выговорил: - «Должны были здесь встретиться. Наверное увидел как нас бьют и убежал домой. Теперь где-нибудь спрятался или уехал в город».
- «Ну что, мужики, поедем ко мне» – предложил Иван, обращаясь к родственникам.
Мать хозяйничала на кухне, а Людмила готовила завтрак. Дочь с внуком еще спали, устав от бессонной ночи. Все сели за стол и мать проговорила: - «Сынок, и ты, Володя, послушайте, что я скажу. Прекращайте торговать спиртным, это до добра не доведет. Нежили богато, нечего и начинать. Подумайте об этом». Иван, окинув всех взглядом, произнес: - «Да мы уже все решили. Пора завязывать с этим производством, иначе и правда сожгут. Все, мама, про водку больше ни слова».
Во второй половине дня пришел местный плотник и вставил стекла на веранде. Ближе к вечеру появился Женька и поставил на стол две бутылки водки. Несколько раз попросил у матери прощения и, не дождавшись Ивана, вышел на улицу. С этого дня в этом доме перестали торговать спиртным.