Александр Фёдорович Керенский (4 мая 1881-11 июня 1970).
Министр - Председатель Временного правительства, после отречения царя в феврале 1917 года взявший на себя всю полноту власти в России.
Лидер российского политического масонства.
Керенский был самым молодым наследным правителем России в 20 веке. Царский режим рухнул. Керенский провозгласил в России Республику. Временное правительство, которое он возглавлял, из благих побуждений выпустило даже новые деньги. И сразу облом, неудача. Инфляцию обуздать даже не пытались, но зато было слишком много излишней болтологии, вплоть до прилюдного соглашательства с крупной буржуазией. Народ быстро прозвал стремительно обесценивающиеся дензнаки «керенками». Впоследствии они девальвировались и упали в своей цене до уровня ниже плинтуса. В результате «фантиками» стали обклеивать общественные уборные во дворах питерских бараков. А за пуд картошки нужно было отвалить подводу с мешками плотно набитыми инфляционной наличностью. Во время гражданского противостояния даже анархисты знаменитого батьки Махно брезговали запускать их в оборот внутри своей вотчины.
Были у Керенского и другие ошибки. С пеной у рта масон призывал в Думе уничтожить правящую монархию «немедленно и во что бы то ни стало». Как последний экстремист использовал своё высокое положение в выборной власти, призывая не останавливаться на применении «законных средств». Более того, он толкал наиболее радикальные силы к «физическому устранению» авторитетных личностей в управлении страной. Обладая всей полнотой информации о событиях происходящих в Думе, он потакал зревшему заговору, ставившему задачу свержения монархии, вплоть до убийства царя. В общем и целом наделённый безграничной властью Керенский вёл себя не как мудрый, прагматичный, умный руководитель уникального государства. Судя по историческим воспоминаниям, это был, скорее всего, какой – то пахан недалёкой шарлатанской гоп – стоп шайки.
Сквозь пальцы смотрел министр – Председатель на депутатов, которые с помощью эсеров, рабочих, социалистов и другой революционно настроенной братии развернули полномасштабную агитацию в цехах питерских заводов, среди служащих и солдат. Именно его Дума занималась организацией различного рода протестов, которые были преступными по своей сути, потому как переросли в убийственный пожар Февральской революции. Раздуть огонь на ветру не составило труда, но когда вспыхнуло большое пламя, думцы оказались не способны его контролировать, а тем более управлять. Возглавить его не хватало ни ума, ни таланта.
Совершенно беспомощно выглядел Керенский, как руководитель правительства в управлении оборонно – промышленным комплексом великой империи. Снабжение армии на фронтах Первой мировой войны было отвратительным. О допущенных ошибках вспоминали русские ветераны. Генерал Антон Деникин говорил: «Великая трагедия русской армии – отступление из Галиции. Ни патронов, ни снарядов… Одиннадцать дней страшного гула немецкой тяжёлой артиллерии, буквально срывавшей целые ряды окопов вместе с защитниками их. Мы почти не отвечали – нечем». А зарубежный политик Уинстон Черчилль напоминал о Первой мировой войне: «Ни к одной стране судьба не была так жестока, как к России. Её корабль пошёл ко дну, когда гавань была в виду. Она уже претерпела бурю, когда всё обрушилось. Все жертвы были уже принесены, вся работа завершена».
Керенский, как руководитель правительства так и не смог консолидировать производственные силы на реализацию общенациональной помощи фронту. В реальности наблюдался либо саботаж, либо никому не нужный ажиотаж. Великий князь Александр Михайлович: «Трон Романовых пал не под напором предтеч Советов или же юношей – бомбистов, но носителей аристократических фамилий и придворных, знати, банкиров, издателей, адвокатов, профессоров и других общественных деятелей, живших щедротами империи». Разве не руководитель правительства обязан был не мытьём, так катаньем объединить все силы страны для выхода из кризиса. При абсолютном желании такое было возможно. Но в случае с Керенским было налицо полнейшее отсутствие стремления решать архисложные задачи стоявшие перед державой.
Русский, самый главный масон гладил по шёрстке и попустительствовал утопическим глупостям, ходившим среди народа и оппозиции объединившейся против монархии. Повсеместно считалось, что в свалившихся на страну проблемах виновны люди, стоявшие у вершины власти. Якобы, в первую очередь предательство шло от Александры Фёдоровны, немки по происхождению и её фаворита Григория Распутина. И этот бред распространялся со скоростью снежной лавины. Временами казалось, что даже в лае собак у питерских подворотен слышалось имя смутьяна и бабника Гришки. Государственная пропаганда молчала. В результате бесовская идея убрать с политической арены одиозные личности стала главенствующей. В этой ситуации радикалам достаточно было бросить искру в тлеющий костёр, чтобы весь народный гнев обрушить в нужном направлении.
После массовых беспорядков начавшихся после 23 февраля (8 марта по новому стилю) командующий Петроградского военного округа генерал Сергей Хабалов расписался: «… большинство частей, одна за другой, изменили своему долгу, отказываясь сражаться против мятежников». То, к чему призывали либералы, возглавляемые Керенским: «Решительное устранение самодержавного режима и полная демократизация страны», превратилось в начало многолетней дороги к великим потрясениям, бедствиям и страданиям всей империи.
26 февраля председатель Государственной Думы Михаил Родзянко в панике телеграфировал государю: «Положение серьёзное. В столице анархия. Правительство парализовано. Растёт общее недовольство. Части войск стреляют друг в друга. Необходимо немедленно поручить лицу, пользующемуся доверием, составить новое правительство. Медлить нельзя». Однако император в ответ лишь проворчал: «Опять этот толстяк Родзянко мне написал разный вздор, на который я ему не буду отвечать». Родзянко в следующей депеше дополняет: «…крушение России, а с ней и династии, неминуемо».
От царя требовалось исполнить всего лишь две вещи: дать чёткие указания, как поступать в связи с мятежом в столице и сделать заявление, которое могло бы успокоить ещё не охваченную волнениями страну и удовлетворило бы мятежных либералов (хотя бы временно).
Вопреки здравой логике мягкотелый царь сделал роковую, смертельную для себя и своей семьи ошибку. Он отправил в полыхающий город князя Голицына, которому передал все бразды управления ситуацией. 28 февраля самодержец намеревается выехать с фронта не в мятежный Петроград, а … к семье в Царское Село. Добраться до резиденции ему уже не позволил Керенский.
Вся полнота власти оказалась сосредоточенной в молодых, сильных руках. Император был отстранён от средств связи, изолирован от общества. Вся семья Романовых перемещена в Александровский дворец под домашний арест. Позже к ним присоединился развенчанный царедворец, полковник Николай Романов.
Но у брутального властолюбца чесалось избавиться от конкурента. От греха подальше Керенский отправил семью бывшего царя в Тобольск. Телеграфная линия, вытянутая вдоль 1/6 части суши вещала раз за разом повторяющуюся небывальщину: царь отрёкся от престола, якобы Манифест был собственноручно подписан монархом (сейчас это называется пиар - акция). И только единицы знали реальную подоплёку революционной составляющей измены. Как подтверждение сегодняшних домыслов, имеется документ (Манифест), подписанный Николаем при помощи… карандаша (?) (государственной экспертизы до сих пор не проводилось).
Что касается царя. Конечно, это был явно не лидер, способный противостоять вызовам того времени. Вот как характеризует Николая Романова историк Пётр Черкасов: «…человека глубоко порядочного и деликатного до застенчивости, верного своему долгу и одновременно ничем не выдающегося государственного деятеля, пленника раз и навсегда усвоенных убеждений в незыблемости завещанного ему предками порядка вещей». Разве мог верный присяге царь противостоять наглости, цинизму и вероломности политиков нового нарождающегося поколения?
Между прочим, у Александра Фёдоровича в политической карьере поначалу всё складывалось, как нельзя хорошо.
Представьте себе выбор. Не каждый устоит от соблазна. Или при богатстве, золотых шевронах и шелках, либо прослыть узурпатором власти и быть изгоем. На улицах города миром бы не обошлось. Чтобы сломить бунтовщиков и разогнать, словно стадо баранов, надо было в обязательном порядке пролить немереные реки крови. Кто пойдёт и разменяет жертвоприношение ради процветания родины, России? Найти бы ещё такого героя. Примерно так рассуждал тридцатишестилетний (!) правитель империи.
Летом 1917 года глава Временного правительства России, министр - Председатель Керенский, как ожидалось и, как было положено, отдал приказ Главнокомандующему генералу от инфантерии Лавру Георгиевичу Корнилову, навести порядок в Петрограде.
Да кто же был против такого решения? Люди в городе устали от вакханалии, творимой мародёрами, дезертирами, обнюханной кокаином матросни из Кронштадта. Провокаторы отправили на базу Балтийского флота несколько вагонов порошка кокса. Тогда революционный депрессант не был в запрете, нюхара был в абсолютном почёте. Поэтому, послав очередную дозу халявного алкалоида в ноздри, балтийские матросы исправно, как на побывку выдвигались в город для разбоев и грабежей. Цель оправдывала средства. Заказчику государственного переворота требовалось довести горожан до бессильного исступления от творимого беспредела.
Оплот царедворцев гвардейские полки выбили на фронте, их ротация была уже по десятому кругу. Опереться властям было не на кого. Только армия могла ещё спасти экономику от развала, прекратить творимую анархию, навести внутреннюю дисциплину на предприятиях. Ещё не разбежавшиеся по домам войска армейского корпуса могли противостоять разложению правопорядка, организованного большевиками.
Керенский через своего дружка начальника кабинета, генерал - полковника Самарина обманом пригласил из ставки под Лугой генерала Крымова, командовавшего группировкой войск идущих на Петроград.
Смысл коварной, хитромудрой авантюры был простой. Когда Крымова изъяли непосредственно из солдатской среды подчинённых ему войск, к делу приступили революционные платные агитаторы, агенты большевиков. Они легко пошли против истины, оболванили, прозомбировали деревенскую солдатскую массу, распропогандировали и заморочили головы казакам. Результатом их мозгоблудства стала реальная остановка 3 кавалерийского корпуса. Продвижение на столицу стало невозможным. Армия, идущая на Петроград встала. В результате преднамеренных, предательских действий дисциплина в войсках была взбаламучена до основания, а стрелковые полки деморализованы. Осознав измену и не смирившись с заговорщиками, Крымов застрелился.
Однако Керенский, как никто другой понимал, что с установлением военной диктатуры он лишится всей полноты власти. Добровольно отдавать её даже ради блага России он не захотел. Видимо, властолюбивая жаба душила молодого человека. Деньги, государственная казна, золотовалютные запасы России уплывали из рук. А если нет власти золотого тельца, то нет и масштабного государственного политика.
Министр - Председатель, а по - простому подлец Керенский сделал выбор. Без угрызений совести сам же объявил Корнилова изменником и арестовал вместе с офицерами штаба. Как говорится, оторопь берёт от такого предательства. Лавр Георгиевич честно и добросовестно выполнял приказы на тот момент Главы государства. Изменой тут даже близко не пахло. Для него это событие стало шоковым. Главнокомандующий Корнилов долго не хотел верить и никак не мог взять в толк, что сам министр – Председатель, высшее должностное лицо государства, обратившееся к нему за помощью, ни с того, ни с сего, объявит его предателем. Тем не менее, на заседании правительства России была поставлена точка.
На радостях от содеянной авантюры большевики запустили в народ слоган: «Кто за Корнилова, тот против революции, кто против революции, тот против народа, кто против народа, тот против спасения родины».
Однако, что сделано, то сделано, в истории нет сослагательного наклонения.
Случившийся вопиющий акт предательства Керенского стал прелюдией большевизма в России, послужил истоком гражданской войны, в которой сгинули миллионы родственных душ. Измена министра - Председателя означала безоговорочную победу Советов, в среде которой подавляющее положение занимали большевики. И справиться с ними уже никто не смог. Красная гвардия стала вооружаться, ощутившая прелести революционной вседозволенности шпана подняла голову.
Из тюрем на волю были выпущены самые отъявленные радикалы, отмороженные подстрекатели, бандиты и экстремисты всех мастей. Естественно, большевики были в первых рядах бунтовщиков и террористов.
Джин был выпущен из бутылки.
Представители думской оппозиции и буржуазных элит, идейные вдохновители и организаторы беспорядков Февральской революции к осени были оттеснены на второй план. Октябрьский переворот спланировали набиравшие силу большевики.
Керенский в это время витал в эйфории, попивал водочку, закусывал осетровыми да чёрною икоркой. Он не хотел замечать свершаемых фатальных перемен у себя под боком. Лично для него всё было как всегда. Сплошное пустословие и нескончаемые дебаты не позволяли Временному правительству принять неотложные меры по выходу страны из кризиса и нормализации положения дел. А тем временем, страна умирала на глазах и разлагалась от неизлечимой революционной болезни.
Фронт вплотную подошёл к Петрограду. Россия агонизировала и была готова к распаду. Военный бунт возглавили большевики Владимир Ульянов (Ленин) и Лев Бронштейн (Троцкий). Ещё в августе бунтовщики приняли курс на вооружённое восстание, а в сентябре они возглавили Московский и Петроградский советы. Сверхрадикальная партия после тщательно спланированных акций, фактически без борьбы захватила власть в раздираемой конфликтами стране.
Смотрите, что говорил по этому поводу участник событий 1917 года, историк Сергей Мельгунов. Герой того времени констатировал, что захват власти большевиками не был совершенно неизбежным. Неминуемым его сделали конкретные ошибки Временного правительства, возглавляемого небезызвестным авантюристом Керенским. Именно в его силах и возможностях было предотвратить переворот. Все возможности для этого действа у него были в руках. Но он предпочёл не вмешиваться в реализацию преступных замыслов отъявленных радикалов. В результате двоевластие закончилось. Единовластие стало очевидной реальностью.
И понеслось. К концу 1917 года сепаратистские движения «отстёгивали» от России один кусок за другим: Финляндия, Польша, Прибалтика, Белоруссия, Украина, Закавказье…
Однако волей судьбы в октябре уже самого Керенского и всё его Временное правительство смутьяны - мятежники вымели поганой метлой из Смольного и Зимнего дворца. Чего тут было валандаться? Каков герой, таковы способы воздействия на его приспешников и одиозную личность министра - Председателя.
Сам Керенский с помощью английского спецагента Сиднея Рейли сбежал в Лондон. Затем в Париж. Его неуемная душа не находила оправдания своей измене. Он бесполезно искал обоснование своему поступку, денно и нощно гнобил совесть самооправданиями. Тщетно. Харизма неудачливого новатора – вероотступника не давала ему покоя. Он всё ещё считал, что ошибку можно было исправить. В результате, бывший Глава государства участвовал в постоянных ссорах, интригах, расколах русских эмигрантов. Регулярно выступал с антисоветскими лекциями, призывал Западную Европу к крестовому походу против Советской России.
Но везде, где бы ни появлялся Керенский, его миссии заканчивались проигрышами. За ним прочно закрепился имидж неудачника, пасынка фортуны, аутсайдера великих свершений и перемен. Значимые фигуры стали избегать встреч с бедолагой, сторониться аудиенций.
Совсем ещё недавно бывший в зените славы, он не замечал надвигающегося одиночества. Раз за разом предпринимал бесполезные затеи, всё глубже тонул в авантюрных инициативах, и волюнтаристических попытках исправить положение дел. Ему всё казалось, что если ещё чуть – чуть добавить усилий, то всё можно будет поправить и вернуть исторические преобразования происходящие в России в нужное русло, на круги своя. Однако потуги были напрасными. На горемыку стали валить все шишки в неудачных начинаниях и однозначно записали в несчастливцы своей судьбы. В конце – концов бывший министр - Председатель опустил руки.
В США Керенский тяжело заболел, но, тем не менее, прожил до глубокой старости и умер в 89 лет.
На закате жизни великий христопродавец отказывался от приёма пищи. Жить с камнем на душе старику было невыносимо тяжело. Немощный и забытый всеми старец в приступах ярости неоднократно вырывал из вены иглу от капельницы.
Александр Фёдорович не видел смысла в жизни и не мог себе простить клятвопреступления 1917 года. По ночам к нему приходили кошмары и мерещились невинные жертвы земляков, умерщвлённых по его непосредственной вине в хаосе братоубийственной войны. Жизнь была уже не в милость. Его божественное предназначение на русской земле, колыбели славянского землячества не состоялось. Налицо случился полный провал, крушение надежд, фиаско.
Церковь посчитала его смерть от слабоволия самоубийством. А всю масонскую жизнь священнослужители определили как сплошное вероотступничество от интересов родной стороны, России.
Русская и Сербская православные церкви отказались отпевать изменщика, возложив на отступника вину за тяжкие испытания Отечества.
Как брошенную подзаборную собаку возили по миру тело бывшего министра - Председателя его родственники, будучи не уверенными, в месте погребения. В конце концов, определились и тайком закопали на бросовом кладбище Патни Вэйл в Лондоне не принадлежащей какой - либо конфессиональной общине.
Так и лежит на далёкой чужбине тело предателя всех времён и российских народов, который вольно или невольно допустил смуту на исторической родине. В результате бездарного и коварного управления великой империей Керенский сбросил в пучину дьявольского хаоса цивилизационную составляющую государства. Россия окунулась в кровавый водоворот исторических нужных и не нужных преобразований. Вся культура многонациональной страдалицы была поставлена перед выбором. Глубина бездны не имела реальных границ. «Весь мир до основания мы разрушим, а затем…». Мировая история ещё не знала подобной трагедии вселенского масштаба, которую рукотворно, лично сотворил обличённый властью российский министр - Председатель.
В одном из последних интервью журналисты спросили Керенского, что бы он изменил в своей судьбе и как бы смог повлиять на события 1917 года?
Лёжа на казённой больничной койке, бывший главный масон России, пожизненный неудачник, репатриант и дезертир надолго задумался. Из помутневших старческих глаз скатилась крупная слеза. Тяжело вздохнув, отставной козы барабанщик горько заплакал и произнёс вошедшую в историю истину
- Летом 1917 года я бы немедленно, без сожаления и каких – либо вариантов, без суда и следствия расстрелял Керенского, - сказал сам о себе Александр Фёдорович Керенский.