Яшка

               

       Середина восьмидесятых, пятница, вечер.
       За окнами летает тополиный пух, конец  мая.
Сижу за столом и готовлюсь к коллегии в прокуратуре области. Которая состоится во вторник.
       Передо мной пухлые тома «нарядов», всевозможные отчеты и бумаги.
       Дымя  неизменной беломориной в зубах, в кабинет входит мой заместитель  Николай Иванович Кружилин, а вместе с ним  один из помощников,  Илья Савельевич Савицкий.
       Заместитель старше меня на десять лет, а помощник - на тридцать. 
       Они передают  нужные справки, я их просматриваю и  удовлетворенно киваю.
       - Ну что, примем по пятьдесят грамм? - обращается ко мне Кружилин. - Илья Савельевич проставляется.
       - Есть такое мнение, - солидно гудит Савицкий. 
       В ознаменование 40 летия Победы в Великой Отечественной войне, он, в числе других ветеранов, приглашенных в военкомат, награжден орденом Великой Отечественной войны 1 степени.
       - Святое дело, -  отвечаю  я. - За такое грех не выпить.
       После этого  убираю все бумаги в сейф,  мы  запираем кабинеты, спускаемся на первый этаж  и выходим через черный  вход во двор прокуратуры.
       У гаража, в тени рябины, стоит  белая  «двадцатьчетверка»,  а рядом скучает Иван. Наш водитель.
       - Все взял? - интересуется у него Илья Савельевич.
       - Ага, - кивает тот.- Можем ехать.
       - Только по дороге заскочим ко мне, - говорит Кружилин, когда все усаживаются. - Захвачу Яшку.
       Яшка - обезьянка из породы макак, очень  смышленая и потешная. Ростом сантиметров тридцать, коричневатого окраса и  рожицей человечка.
       Несколько лет назад, его Николаю Ивановичу  в Ялте подарил   приятель - директор зоопарка.
       Вырулив со двора, «Волга» направляется в центр, где  в одной из многоэтажек рядом с  кинотеатром, проживает заместитель.
       У подъезда с двумя плакучими ивами,  машина останавливается, и Николай Иванович исчезает в его двери.
       А минут через пять возвращается  вместе с Яшкой.
       Тот сидит у хозяина на плече и зыркает по сторонам. Нет ли поблизости его  врагов-кошек.
       Когда вечерами  они с хозяином  гуляют по бульвару (обезьянка на поводке), те непременно появляются из кустов, с явно недружескими намерениями.
       Усевшись на заднее сидение,  Кружилин  опускает Яшку на колени, и мы трогаем с места.
       - Так. Куда едем? - выворачивает на  центральный проспект Иван.
       - Давай к Попасняночке, - говорит сзади Савицкий.
       Попасняночка - криничка в соседнем с нами районе, километрах в  десяти, расположенная в  дубовой балке. К ней прилегают заливные луга с полями, место живописное.
       Выехав за город, мы вскоре съезжаем с трассы  на   поросшую по обочинам разнотравьем, извилистую  грунтовку и завершаем вояж   на опушке балки.
       Здесь много лет назад чумаки, возившие с Азова соль, выкопали криницу, с вкусной и холодной водой. Тихо журчащей  и поныне.
       Рядом с ней растет  старый узловатый дуб, опушенный молодой   листвой, а чуть дальше, вниз сбегают  его братья.
       Выйдя из машины, Николай Иванович опускает Яшку на траву, - гуляй, и тот начинает бегать по лужайке.
       Мы же расстилаем  под деревом брезент, на который выкладываются закуски.
       В наличии  круглый белый хлеб, именуемый в наших местах паляницей, молодые пупырчатые огурцы, перьевой лук  и домашние колбаса с салом. Ну а к ним две бутылки «Пшеничной» и минералка для Ивана, с нужным числом стаканов.
       Пока водитель нарезает хлеб и сало с колбасой, а  Савицкий разливает что кому положено по стаканам, Николай Иванович свистом подзывает Яшку и вручает тому небольшой огурец. - На  витамины.
       Тот зажимает овощ в кулачке,   а затем  ловко взбирается на дуб.  Где исчезает среди ветвей и листьев.
       -  Ну, Илья Савельевич, за ваш орден, - первым поднимает Кружилин  стакан, в него звякают остальные.
       -  Это который у вас? -  жует  сало  Иван, подкрепляя его луком.
       -  Есть еще  две Красных Звезды -  хукает в сторону Илья Савельевич.
       Мы знаем, что  на фронте Савицкий командовал артиллерийской батареей и войну закончил в Праге. Капитаном.
       Заморив червячка, принимаем по второй, после чего  все, кроме  него  закуривают.
       У далекого горизонта висят подсвеченные пурпуром облака, настроение благостное.
       Затем  возникает разговор об  антиалкогольной кампании.
       Она объявлена новым Генсеком, но ведется довольно странно.  Предписано вырубать виноградники (в наших краях их полно), учинять безалкогольные свадьбы  и устраивать облавы в общественных местах на граждан.
       - Мудак этот Горбачев, - говорит Илья Савельевич. - Так нельзя.
       Мы с Кружилиным соглашаемся, а Иван нет. Из вредности.
       - Вот вы все здесь все коммунисты, сидите и пьете водку, а мне хрен. Где справедливость?
       Илья Савельевич возбуждается, а после начинает объяснять почему так, размахивая руками.
       В это время на нижней ветке появляется Яшка и мечет в него огурец.
       - Бах! - ударяет тот в лысину   и отскакивает.
       - Твою мать! - подсигивает ветеран. - Убью засранца!
       Яшка же сигает Кружилину на плечо и довольно скалится.
       - Нехорошо так, малыш, - гладит его Николай Иванович. - Помирись с дядей.
       Обезьянка смотрит на Савицкого круглыми глазами и протягивает лапку.
       -  Ладно, прощаю, - осторожно пожимает ее  тот. - Но больше так не делай.
       Спустя еще час мы уезжаем, но история с Яшкой не заканчивается.
       Как-то по весне Кружилина срочно вызвали домой, откуда он вернулся изрядно расстроенный.
       - Что-то случилось? -  поинтересовался я.
       - Отправили на скорой в больницу тещу.
       - Приболела?
       -  Да нет, подралась с Яшкой.
       При этом выясняется, что его теща решила искупать Яшку, за что жестоко поплатилась. Купаться макак любил, но делал это всегда хозяин.
       Яшка вырвался и начал сигать по антресолям в зале, а  затем притаился на шторах.
       Старушка попыталась согнать примата веником, а он скаканул ей на голову и вырвал клок волос. Та грохнулась в обморок, пришлось вызывать скорую.
       Этот случай без последствий не прошел, жена с тещей выдвинули требование - или мы или  этот хулиган.
       Примерно с неделю Николай Иванович  держал удар. Но потом сдался.
       Отпросился у меня на пару дней, прихватил с собой  Яшку  и вместе с кумом на автомашине, отправился в Ялту.
       По дороге, уже на въезде в Крым, решили подкрепить силы в одном из  местных кафе. 
       А поскольку обезьянку  оставлять одну в машине было нежелательно, Кружилин сунул ее под ветровку, после чего они с кумом вошли внутрь, где заняли  один из свободных столиков. 
       Помимо прочего, в  меню имелись мандарины, которые Яшка очень любил. В то время они были редкость.
       Сделали для себя заказ, плюс цитрусовые  обезьянке.  Решив угостить ее потом, в автомобиле.
       Не тут-то было.
       Вскоре  из-за пазухи Николая Ивановича возникла ручка, схватила мандарин  и исчезла. Затем еще раз и еще.
       Публика, сидевшая за соседними столиком, опупела.
       - Мужик, это у тебя что? -  спросил кто-то.
       - Что-что, не видишь, рука,  - ответил Кружилин. И пошутил, - третья.
       Вокруг возник ажиотаж, пришлось показать обезьянку.
       Далее была встреча с приятелем,  и возвращение  питомца в  зоопарк.
       Спустя год    Николай  Иванович  снова навестил Ялту.
       Яшка его узнал, что-то радостно пропищал и снова умчался играть.
       С другими макаками.