«Действующие лица» английской миссии в Петрограде 1916 г.
(Окончание серии статей об убийстве Г.Е. Распутина. Предыдущая глава:http://www.proza.ru/2017/08/15/990)
Как уже говорилось, во время последней аудиенции 12 января 1917 года, у Николая Второго, английский посол Д. Бьюкенен был вынужден опровергать подозрения императора о том, что английские агенты были причастны к убийству «Царского Друга».
Бьюкенен так вспоминает об этом: «…так как я слышал, что Его Величество подозревает молодого англичанина, школьного товарища князя Феликса Юсупова, в соучастии в убийстве, я воспользовался случаем заверить его, что подозрение это совершенно неосновательно».
Поверил ли ему Николай Второй – сказать сложно. В его дневниках об этом ничего не сказано, а стенограмм этой аудиенции не велось.
Зато, уже в наши дни стало выясняться, что подозрения Николая Второго вовсе не были так уж беспочвенны.
Это подтверждают как некоторые рассекреченные английские архивные документы, так и многие другие источники.
К примеру, в Лондоне в 2006 году вышла книга Джеймса Кука «Как убить Распутина» с анализом этих событий и причастности к ним английских агентов. В настоящее время эти сведения появились и в российской печати, а также в сюжетах некоторых документальных фильмов.
Ряд британских и российских исследователей считают, что к убийству Григория Распутина был причастен британский подданный Освальд Рейнер.
Якобы, он-то и убрал – или, по крайней мере, добил – “Царского Друга” во дворце своего оксфордского однокашника князя Феликса Юсупова.
А самому Феликсу в этой грязной истории отводится лишь роль подельника и соучастника.
1 октября 2004 года британский телеканал ВВС 2 в программе Timewatch показал документальный фильм о новом расследовании смерти Г.Е. Распутина.
Расследование провели отставной следователь Скотленд-Ярда Ричард Каллен и историк Эндрю Кук.
Они установили, что Григорий Распутин был убит агентом британского Секретного разведывательного бюро – так тогда называлось ведомство, известное сейчас как Секретная разведывательная служба, или МИ-6…
Великобритания тогда очень опасалась, что Распутин, пользуясь своим влиянием на Николая Второго и его супругу, сумеет склонить царя заключить сепаратный мир с Германией, чего союзники по Антанте, конечно же, допустить не могли.
По словам Эндрю Кука, “Каллен сосредоточился на официальных медицинских документах о смерти Распутина, посмертных фотографиях его тела и места преступления. В этом ему помогал известный санкт-петербургский судмедэксперт Владимир Жаров, который десять лет назад предпринял собственное расследование преступления, но его результаты так и не были опубликованы”.
Внимание исследователей привлекло пулевое отверстие в центре лба, которое хорошо видно на посмертных фотографиях “старца”.
Точность этого, ставшего смертельным для Распутина, выстрела, заставляет предоложить, что он сделан профессиональным стрелком и к тому же с близкого расстояния.
Юсупов же, по его рассказам, целился Распутину в сердце, а Пуришкевич во дворе и вовсе стрелял «старцу» в спину. О смертельном выстреле в лоб ни один из них вообще не упоминает.
По результатам баллистической экспертизы стало ясно, что три пулевых отверстия разного размера были сделаны тремя разными пулями, выпущенными из трех разных видов оружия.
Это дало повод заключить, что существовал третий убийца, и им был якобы не кто иной, как Освальд Рейнер, который находился во дворце и руководил операцией по устранению Распутина.
На фотографиях того времени, сделанных из окон дворца Юсупова, видно, что через двор тянется длинная кровавая полоса, оканчивающая лужей у того места, где был припаркован автомобиль. По предположению Каллена, именно здесь Распутину, все еще подававшему признаки жизни, когда его тащили к машине, и был сделан смертельный выстрел.
“Есть весомые доказательства того, что это был именно Рейнер. Прежние версии были сфабрикованы”, – говорит Ричард Каллен. Почему? Участие Рейнера в убийстве Распутина на протяжении последних лет замалчивалось…
Новая версия смерти Григория Распутина подтверждается и секретной запиской, вышедшей из-под пера начальников Рейнера – Джона Скейла и Стивена Эллея.
Текст документа гласил: “Хотя дела шли не совсем по намеченному плану, наша цель определенно была достигнута…Рейнер, который сейчас отдыхает, несомненно, проинформирует вас обо всем по вашем возвращении”.
Эндрю Кук рассказывал: “Весной 2003 года я делал интервью с 91-летней дочерью Скейла, которая живет в Шотландии. Она показала мне множество документов, которые свидетельствовали о том, что ее отец был не только осведомлен, но и причастен к устранению Распутина. Среди документов находился и список агентов в Петрограде, где фигурировало имя Рейнера.
В свою очередь, племянник Рейнера рассказывал нам, что его дядя был во дворце Юсупова в ночь убийства.
У него также имелось кольцо, сделанное из пули, которую, по его словам, использовали в ту ночь. Это было еще одним подтверждением участия Рейнера в заговоре.
Дочь Скейла и племянник Рейнера жили в разных концах Соединенного Королевства и даже не знали о существовании друг друга. Но когда я разговаривал с ними, их рассказы оказались практически идентичными…”
Сам Рейнер публично никогда не распространялся о своем участии в заговоре. Перед окончанием войны он уехал из России и в 1920 г. работал в качестве корреспондента британской газеты “Дейли телеграф” в Финляндии.
К концу жизни он сжег все бумаги и унес секрет смерти Распутина с собой в могилу...
Его единственный сын, названный, кстати, в честь князя Юсупова – Джон Феликс Рейнер, пережил отца всего на четыре года».
Давайте попробуем разобраться, были ли тогда в Петрограде эти (и другие) агенты английских спецслужб, и как они были связаны с ключевыми фигурами принимавшими участие в убийстве Г.Е. Распутина.
Отметим, что в Петрограде той поры имелось два значимых объекта, где англичане могли встречаться со своими «агентами влияния» и вербовать новых адептов.
Одним из них, разумеется, было здание английского посольства, (находившееся по адресу угол Дворцовой набережной и ул. Миллионной).
Фрейлина последней русской императрицы Александры Фёдоровны, баронесса София Карловна Буксгевден (1883-1956) впоследствии вспоминала:
«…Из достоверных источников мне также стало известно, что лишь военная обстановка и связанные с нею трудности в смене дипломатических представителей союзников помешали Императору лично написать Его Величеству королю Георгу с просьбой отозвать сэра Бьюкенена назад в Англию»;
«Супруга посла леди Джорджина Бьюкенен состояла почётной председательницей Комитета по сбору пожертвований на лазарет Государственной думы, что давало повод депутатам собираться в английском посольстве у сэра Джорджа, чтобы обсуждать планы государственного переворота».
(«Life and Tragedy of Alexandra Feodorovna, Empress of Russia». London, N.Y., Toronto: Longmans, Green, 1928)
А вот о другом здании в центре Петрограда, где вполне легально работали английские разведчики и агенты, следует рассказать поподробнее.
Вскоре после убийства в 1905 г. Иваном Каляевым великого князя Сергея Александровича его вдова, «тетя Элла» «ушла в монастырь», а в.к. Димитрий Павлович переехал жить в Царское Село под опеку семьи Николая Второго.
Великая княгиня Елизавета Феодоровна (она же «тетя Элла») предоставила в распоряжение племянника великолепный Сергиевский дворец, приобретенный некогда ее супругом в качестве свадебного подарка.
Дворец располагался в самом центре Петербурга, на месте пересечения Невского проспекта с рекой Фонтанкой. (Сергиевский дворец гораздо более известен сейчас как дворец Белосельских-Белозерских).
В нем в 1911 году Дмитрий Павлович и поселился.
В самом конце 1915 года во дворце, с разрешения великого князя Дмитрия Павловича, началась подготовка к открытию Англо-русского госпиталя.
Идея открытия госпиталя исходила от Министерства иностранных дел в Лондоне.
Это был подарок России от Британии. Правительство Великобритании поддержало проект, обеспечив транспорт для доставки людей и оборудования в Россию, в то время как средства на его реализацию были получены благодаря открытой подписке.
Главными жертвователями были английский король Георг V и королева Мария. Было решено, чтобы госпиталь носил имя королевы Великобритании Александры, супруги покойного короля Эдуарда VII, отца Георга V. (Королева Александра, кстати, была старшей сестрой вдовствующей Императрицы Марии Феодоровны).
Персонал был набран из числа волонтеров и включал несколько выдающихся хирургов из различных лондонских больниц.
План состоял в том, чтобы открыть основной госпиталь в Петрограде и еще два-три полевых госпиталя. Персонал госпиталя периодически менялся. (В целом на протяжении войны в британском госпитале работали 33 врача и хирурга, 61медсестра, 4 санитара, 9 водителей и 2 секретарши).
Персонал и оборудование доставлялись из Англии в Россию (в Архангельск) в течение октября и ноября 1915 года.
Сразу же было решено, что госпиталь будет принимать ТОЛЬКО солдат, не офицеров. Потребовалось много работы по переоборудованию помещений, в том числе прокладка труб для горячей и холодной воды. В целом здесь размещалось 200 кроватей.
Госпиталь разместился на верхних этажах дворца. Великий князь Дмитрий Павлович предоставил для этого пять самых больших залов, в том числе концертный и картинную галерею.
Существует фотография открытия госпиталя, на которой видно, как на лестнице Сергиевского дворца 19 января 1916 года стоят: вдовствующая императрица Мария Феодоровна со своими внучками великими княжнами Татьяной и Ольгой Николаевнами, следом за которыми стоит «соуправляющая госпиталем» леди Сибилл Грей.
Вот о ней-то и надо кое-что рассказать.
Леди Сибилл Грей (1882–1966) была второй дочерью Альберта Генри, четвертого графа Грея, долгое время бывшего генерал-губернатором Канады. (В то время она была еще незамужней. Только в 1922 г. она вышла замуж за Ламберта Уильяма Мидлтона (1877–1941)).
Так вот, ее дядей был «сам» знаменитый лорд, сэр Эдуард Грей, целых 11 лет (c 10 декабря 1905г. по 10 декабря 1916 года) возглавлявший Министерство иностранных дел Великобритании.
Наверное, многим нынешним читателям его имя совершенно незнакомо, но современники не без оснований считали его одним из «архитекторов» Антанты и организаторов начала Первой мировой войны.
Именно благодаря хитроумным усилиям дипломатии Эдуарда Грея, германский МИД накануне ПМВ был уверен, что Англия ни в коем случае не вмешается в войну на континенте и останется в ней нейтральной.
Когда же английская империя все-таки объявила Германии войну, это вызвало у немцев шок и настоящий взрыв ненависти к Англии.
В Германии появились особые жетоны, открытки и даже женские броши с таким вот обращением к Богу: «Боже накажи Англию» («Cott strafe Ehgland!»).
Современник писал:
«Встречаясь на улицах, немцы по собственным их заявлениям, уже не говорят друг другу «здравствуйте», а произносят ту же сакраментальную формулу.
Один говорит «Cott strafe Ehgland!», а другой отвечает «Gott mog es strafen! (Накажи её Боже).
На открытых письмах, на ресторанных счетах, на официальных бумагах и даже на вывесках печатается то же название».
(«Гимны ненависти и гимны любви». По материалам еженедельного иллюстрированного журнала «НИВА», http://www.simvolika.org/vv022.htm)
Интересно, что даже Ярослав Гашек вспомнил об одном из стихотворных проклятий сэру Эдуарду Грею на страницах своего бессмертного произведения:
«...Биглер подал командиру батальона две открытки, изданные дирекцией венского военного архива, начальником которого был генерал от инфантерии Войнович. На одной стороне был изображен русский солдат, бородатый мужик, которого обнимает скелет. Под карикатурой была подпись: «Der Tag, an dem das perfide Rusland krepieren wird, wird ein Tag der Erlosung fur unsere ganze Monarchie sein».
Другая открытка была сделана в Германской империи.
Это был подарок германцев австро-венгерским воинам.
Наверху открытки было напечатано: "Viribus unitis", ниже помещалась картинка — сэр Грей на виселице: внизу под ним весело отдают честь австрийский и германский солдаты.
Под картинкой стишок из книжки Грейнца "Железный кулак" — веселые куплеты о наших врагах.
Германские газеты отмечали, что стихи Грейнца хлестки, полны неподдельного юмора и непревзойденного остроумия.
Текст под виселицей в переводе:
Грей
На виселице в приятной выси
Качается Эдуард Грей из породы лисьей.
Надо бы повесить его ранее,
Но обратите внимание:
Ни один наш дуб сука не дал,
Чтоб баюкать того, кто Христа предал,
И приходится болтаться скотине
На французской республиканской осине».
(Интересно, что автор этих «непревзойденных» виршей Рудольф Грейнц в 1904 году написал (по-немецки, конечно) стихотворение «Der «Warjag», которое, в переводе Е.М. Студенской, стало прекрасной народной песней о Варяге: «Наверх, вы, товарищи, все по местам…»
Вот такая «гримаса истории» и поэзии…)
Так что, соуправляющая госпиталем имени королевы Великобритании Александры, леди Сибилл Грей была племянницей знаменитого на весь мир, «всесильного» министра иностранных английской империи сэра Эдуарда Грея.
Второй соуправляющей этого госпиталя была Мюриэл Пэджет, тоже фигура не случайная. Если Сибилл Грей представляла английскую дипломатию, то Мюриэл Пэджет – разведку, сферы взаимосвязанные и неразделимые.
Надо сказать, что леди Сибилл Грей показала себя на редкость предприимчивой и мужественной женщиной.
Из Англии в Россию она отплыла в октябре 1915 года.
Вскоре после того, как в Петрограде работа Англо-русского госпиталя была налажена, Сибилл Грей не стала отсиживаться в тыловом Петрограде и 27 июня 1916 года отправилась в Минск для открытия там полевого госпиталя.
В это время русская армия вела безуспешные попытки наступления под Барановичами и Молодечно, сопровождавшимися тяжелыми потерями, и полевой госпиталь работал без перебоя, приняв за неделю 701 раненого.
Второй Англо-русский полевой госпиталь открылся в июле 1916 года в Рожище и Луцке, взяв на себя заботу о 538 раненых в битве у реки Стоход 28–30 июля 1916 года.
В Луцке помещением для госпиталя служил армейский барак. Предполагалось, что в нем разместится 200 человек, но вскоре их оказалось уже 1400.
Хирург Джеффри Джефферсон писал:
«Стоны пациентов, тени от качающихся светильников, стены с побелкой, солома на полу, на которой лежат эти несчастные со своими кровоточащими повязками, воздух, тяжелый от запаха крови, грязных ран и немытых тел – это было просто невероятно...
За последние семь дней я перевязал 349 тяжелых ран и провел 37 операций».
Прямо скажем, обстановка была совсем не для слабонервных.
Судя по тому, что там Сибилл Грей получила там ранение шрапнелью в лицо (!!!) она действительно находилась в районе передовых позиций, в сфере действия легкой артиллерии, шрапнельного огня немцев.
(Отметим, что Николаю Второму только за то, что он, на короткое время, заехал в зону возможной досягаемости тяжелой артиллерии неприятеля, его полководцы верноподданически преподнесли орден Святого Георгия IVстепени, что являлось грубым нарушением статута этого ордена).
После своего ранения, Сибилл Грей вынуждена была вернуться для операции сначала в Петроград, а затем, для восстановления здоровья, в Лондон.
Однако уже в октябре 1916 года она снова приехала в Россию.
Как мы помним, именно в госпитале Сибилл Грей проходил лечение один из «официальных» участников убийства Г.Е. Распутина поручик С.М. Сухотин. Видимо это было не случайно, т.к. особо подчеркивалось, что этот госпиталь был специально предназначен для лечения только нижних чинов, а не офицеров.
Но, если у тебя в друзьях «сам» в.к. Дмитрий Павлович, то все условности и запреты несущественны.
В прошлой главе уже шла речь о книге английского дипломата и разведчика Альберта Генри Стопфорда «The Russian diary of an englishman» («Русский дневник англичанина»), изданной в 1919 году, в Лондоне и Нью-Йорке.
Он был большим приятелем Феликса Юсупова (еще со времен учебы в Оксфорде), где их, похоже, сблизили их гомосексуальные наклонности.
По приезду Стопфорда в Петроград, Феликс Юсупов свел своего английского друга с великим князем Дмитрием Павловичем, с которым у дипломата установились очень доверительные отношения.
Феликс Юсупов также ввел своего старого лондонского друга в аристократические салоны Петрограда и великокняжеские дворцы, где Стопфорд сумел завязать тесную дружбу со многими высокопоставленными особами.
(Даже свою книгу Стопфорд посвятил одной из них: «Графине Бетси Шуваловой, посоветовавшей мне напечатать мой дневник, почтительно посвящается эта книга»).
Кроме этого, он установил тесные связи с великой княгиней Марией Павловной Старшей, вдовой дяди Императора – Великого Князя Владимира Александровича, которая была неформальным лидером всей тогдашней «великокняжеской фронды» и вдохновительницей убийц Г.Е. Распутина.
Так вот, что А. Стопфорд, в дневниковых записях, говорит о своих встречах, накануне убийства Распутина:
«Вторник, 19 декабря 1916г.
…Отправился на ужин к Шубиным, где нашел – среди многих друзей – Великого Князя Дмитрия.
Я не видел его много месяцев. Он отозвал меня в другую комнату, где весьма долго обсуждал со мной внутриполитическую ситуацию. Зная как мою лояльность, так и скромность, он поверил мне шаги, которые, как он думал, нужно было предпринять, дабы пресечь постоянную реакционную политику Императрицы, в которую Она втягивала Императора; и сколь насущным было удаление дурных советчиков.
Среда 20 декабря.
Завтрак с Великим Князем Дмитрием с тем, чтобы осмотреть его покои, заново отделанные в цокольном этаже его дворца. В полночь вернулся, чтобы там поужинать».
Как видим, в.к. Дмитрий Павлович, накануне убийства «старца», зачем-то посвящает английского разведчика в свои самые сокровенные намерения («он поверил мне шаги, которые, как он думал, нужно было предпринять, дабы пресечь постоянную реакционную политику Императрицы…»).
Вполне возможно, что на деле, все было «немножко иначе», и именно Стопфорд давал бестолковому и неопытному в таких кровавых делах Дмитрию Павловичу свои ценные советы и указания, как «удалить дурных советчиков» от царской семьи.
А вот, что было уже после убийства Распутина:
«Воскресенье, 31 декабря.
…Целуя руку Великой Княгине Марии Павловне после Литургии, я сказал: «Сегодня даже солнце светит», – но она отвечала: «Мы еще не удостоверились в факте»…
Я рассказал им всё, что слышал об исчезновении Распутина. Я также сказал генералу, что десять дней назад написал домой о том, что политическая ситуация разрешится трагической развязкой.
Когда мы говорили, принесли копию донесения полиции с указанием разных прибытий, отъездов и звонков полиции в Юсуповском дворце той ночью…
Позвонила леди Сибилл Грей: она сказала, что Феликс Юсупов был в субботу днем в англо-русском госпитале, который занимает второй этаж дворца Дмитрий, с Великими Князем Дмитрием, чтобы вынуть из горла рыбью кость».
Итак, что мы здесь «имеем с гуся»?!
А. Стопфорд в своем дневнике утверждает, что:
1. Еще за 10 дней до убийства «старца» он «написал домой о том, что политическая ситуация разрешится трагической развязкой»;
2. В день убийства («в субботу днем») ОБА убийцы (и Феликс и Дмитрий) были днем в англо-русском госпитале, под смехотворным предлогом извлечения у кого-то одного из них рыбьей кости из горла именно в этом «солдатском» госпитале!!!
(Можно подумать, что их личные «лейб-медики» были не обучены этой премудрости!)
Отметим, что в многочисленных рассказах и подробных мемуарах Ф. Юсупова, отчего-то, нет НИ СЛОВА об этом их визите в англо-русский госпиталь, в день убийства Распутина.
Несомненно, что наличие такой «крыши», как этот госпиталь облегчало контакты русских участников шайки с английскими дипломатами и разведчиками, давало им легальную и безопасную возможность для обсуждения всех вопросов, связанных с подготовкой к убийству.
(Ежедневно бегать в, находившееся под наблюдением и охраной, английское посольство, было бы даже для них предосудительно).
А вот посещение госпиталя «с целью заботы о раненых солдатиках» - дело благородное и не у кого не вызывающее лишних вопросов.
Вернемся к остальным организаторам и участникам этой истории, с английской стороны.
Во главе английской разведки и контрразведки, в годы Первой мировой войны, стояли незаурядные фигуры.
Основателем и первым директором Службы безопасности Британской Империи (Ми-5), был генерал-майор Вернон Джордж Уоллегрейв Келл (21.11.1873–27.3.1942).
(В справочной литературе он обычно обозначен английской буквой «К» («кей») – «комендант, констебль Военного министерства».
Он участвовал в подавлении (в 1900 году) «боксерского» восстания в Китае. Там он действовал под прикрытием документов корреспондента газеты «Дэйли Телеграф».
Он владел: китайским, немецким, итальянским, французским и польским языками.
В октябре 1909 году капитану Вернону Келлу совместно с офицером флота Мэнсфилдом Каммингом было предложено возглавить бюро Секретной службы (Secret Service Bureau).
Формально эта спецслужба как бы не существовала, и британское правительство официально признало это лишь в 1989 году, хотя всех шефов Ми-5 обычно тайно назначал лично премьер-министр.
В 1912 году Вернон Келл посещал Российскую империю, и даже освоил русский язык.
Считается, что именно он тогда первым обратил внимание на Г.Е. Распутина, как на опасного для британских военных планов человека.
С началом Первой мировой войны Бюро переподчинили военному кабинету. В январе 1916 года контрразведывательные органы включили в созданный Директорат военной разведки.
Тогда они и получили название Ми-5.
Более чем в 40 раз возросла и численность сотрудников. К концу ПМВ там служили 844 сотрудника.
С 1918 года Вернон Келл стал называться генеральным директором Имперской разведывательной службы безопасности.
Свою должность руководителя британской контрразведки Вернон Келл занимал в течение 30 лет, дольше, чем другие его преемники:
Не менее колоритной фигурой был коллега Вернона Келла – Джордж Мэнсфилд Смит-Камминг.
После разделения Бюро Секретных служб этот капитан Королевского флота возглавил службу, отвечавшую за шпионаж (будущую Ми-6). Обычно он подписывался одной английской буквой «С» («си»), по первой букве его фамилии и слова «Chief» («главный»).
Позже это стало традицией, и все последующие директора этой спецслужбы с тех пор именуются этой буквой.
(Наверное, многие поклонники нескончаемой «кинобондианы» помнят, что и там шефов многоликого неубиваемого суперагента, обычно именуют «Си»).
Образованная в 1909 году служба, которую вплоть до 1923 г. возглавлял Мэнсфилд Камминг, была ответственна за проведение тайных операций за пределами Великобритании. Она состояла из политического, военного и военно-морского секторов.
Мэнсфилду Каммингу удалось поставить на службу Британской Империи целую сеть знаменитейших секретных агентов.
Среди них был известные писатели Сомерсэт Моэм и Комтон Маккензи. «Его агенты, – пишут биографы, – изощренно маскировались и всегда были вооружены тростями, внутри которых была спрятана шпага».
Именно Камминг внушал своим сотрудникам, что лучшие средства получить информацию – это деньги и секс.
Возможно, что именно этой его установке - одна из причин столь высокой концентрации гомосексуалистов и присутствия «женщин пониженной социальной ответственности» в Юсуповском дворце в ту роковую ночь…
Как профессиональный разведчик, Камминг умело создавал вокруг себя легенды. Одна из них, свидетельствующая о его будто бы необыкновенном мужестве, до сих пор кочует по разным публикациям.
Там пересказывают следующую байку: когда он и его сын Аластейр попали в 1914 г. в автокатастрофу во Франции, Каммингу придавило ногу автомобилем.
Чтобы подползти к умирающему сыну, «Си» якобы сам отрезал себе ногу перочинным ножом. Однако сохранившиеся до сей поры во Франции медицинские документы, говорят о том, что хотя обе его ноги и были сломаны, левая была ампутирована только на следующий день после аварии.
Иногда, чтобы шокировать людей, он вдруг втыкал на глазах изумленного собеседника в ногу-протез перочинный нож, циркуль или самопишущее перо. Порой, рассказывали, что он проверял таким образом потенциальных агентов. Если те вздрагивали, Камминг выпроваживал их, приговаривая: «Вы нам не подходите»…
(Помнится, в начале 2000-х г.г., Шамиль Басаев, который был тогда уже одноногим, продемонстрировал для тележурналистов НТВ подобный же «фокус», картинно вогнав в свой деревянный протез кинжал, и приведя этим, всю нашу либеральную общественность в неописуемый восторг).
Рассказывают, что Мэнсфилд Камминг любил раскатывать по коридору своей службы на детском самокате, опираясьпротезом на самокат, и отталкиваясь от пола здоровой ногой, чем изрядно фраппировал своих новых сотрудников.
Главой британской резидентуры в Петрограде 16 июня 1916 года Камминг назначил Сэмюэля Джона Гарни Хора, который только в марте 1916 года прибыл в Россию и почти совсем не знал русского языка.
Но у него было изрядное «конкурентное преимущество» перед его предшественником, майором Торнхиллом, который был назначен помощником военного атташе, ответственным за сбор информации.
Дело в том, что Сэмюэль Хор окончил тот же колледж Оксфордского университета, что и князь Феликс Юсупов!
Хотя они и учились в разные годы, в любом случае были однокашниками; наверняка также у них было немало общих знакомых. Кроме того, Хор унаследовал титул второго баронета, а супруга его была урожденной графиней. Всё это также способствовало его сближению с Феликсом Юсуповым.
Как и многие русские аристократы той поры, Феликс Юсупов был восторженным поклонником всего английского.
«Три года, проведенные в Англии – одни из счастливейших в моей молодости», – писал он в своих мемуарах.
«Англоманом» был и великий князь Дмитрий Павлович.
Даже В.М. Пуришкевич во время войны проникся симпатией к англичанам, за что ему пеняли многие монархисты и черносотенцы.
В Петрограде супруги Хор поселились по соседству с Юсуповским дворцом.
За недолгое время пребывания в России глава британской разведмиссии сумел сблизиться и с лидером думских монархистов В.М. Пуришкевичем.
О хорошей информированности С. Хора свидетельствуют регулярные его донесения в Лондон, адресованные «Си», изобилующие важными подробностями.
Его отставка с поста главы британской резидентуры в России последовала сразу же после убийства Г.Е. Распутина.
Это никак не было связано с провалом или компрометацией С. Хора в глазах русских властей. Просто в Лондоне посчитали его миссию исчерпанной, и в феврале 1917 гола он возвратился в Лондон, а в мае того же года - возглавил английскую резидентуру в Риме.
На этой должности он и оставался вплоть до окончания войны.
Интересно, что после войны карьера Сэмюэля Хора «пошла на взлет».
В 1922-1929 гг. он был министром военно-воздушных сил, в 1931-1935 гг. – государственным секретарем по делам Индии, в 1935 г. – министром иностранных дел, в 1936-1937 гг. – первым лордом Адмиралтейства, в 1937-1939 гг. – министром внутренних дел, в 1939-1940 гг. – лордом-хранителем печати. С вступлением У. Черчилля в должность премьер-министра активная политическая карьера С. Хора завершилась, и он был назначен послом в Испанию.
Исследователь Сергей Фомин в своей обстоятельной работе, посвященной убийству Г.Е. Распутина, отмечает:
«Более остальных английских разведчиков с убийством Г.Е. Распутина связывают Освальда Теодора Райнера.
Уже в школе он выказал способности к иностранным языкам. В 1907 г. он получил место преподавателя английского языка в одном из пансионов Гельсингфорса в Великом Княжестве Финляндском.
Там он и выучил русский язык. Там же Райнер получил предложение продолжить свое образование в Оксфордском университете.
Учеба там круто изменила его судьбу. В 1907-1910 гг. в Oriel College он изучал современные языки.
Окончив Оксфорд с отличием, он свободно владел русским, немецким и французским языками. Там же Райнер завел важные знакомства.
Своего единственного сына впоследствии он назовет Джоном Феликсом Гамильтоном, в честь своих оксфордских друзей – Эрика Гамильтона (будущего епископа Солсбери и Виндзорского декана) и князя Ф.Ф. Юсупова.
Дружба с последним, полагают биографы Райнера, была подкреплена их гомосексуальными связями». (Музей «НАША ЭПОХА» (Москва).http://sergey-v-fomin.livejournal.com)
Как видим, и этот английский агент тоже оказался хорошим знакомым и однокашником князя Ф. Юсупова по Оксфорду.
Именно там зародилась их «тесная дружба».
(К слову сказать, сейчас, как и 100 лет назад, в среде «богатеньких буратин» из числа «новых русских» и «эффективных менеджеров», стало модно надолго отправлять своих несовершеннолетних чад на дорогостоющую учебу и проживание за границу: в Лондон (и не только туда, разумеется).
Видимо, «успешные родители» ожидают, что уж там-то их избалованных балбесов строгие, но справедливые иностранные преподаватели «научат уму-разуму», обучат хорошим великосветским манерам и правилам поведения среди «настоящей» аристократии…
Пример «учебы» богатейшего, в то время, недоросля России, Феликса Юсупова, в ходе которой он укрепил и «углубил» свои гомосексуальные привычки и обрел много «друзей» из английских спецслужб, которые и использовали его потом, в прямом и переносном смысле этого слова, ничему и никого не учит…)
Продолжим рассказ С. Фомина о Райнере:
«При назначении Райнера в разведмиссию в Петроград решающим было отнюдь не знание офицером русского языка (на котором он говорил без малейшего акцента), а особое обстоятельство: давние его отношения с князем Ф.Ф. Юсуповым. В специальный список его лично внес Мэнсфилд Камминг.
Англичанин напомнил о себе сразу же по прибытии в Россию (время не ждало). «Я учился в Ориель колледже в Оксфорде, – написал он князю Ф.Ф. Юсупову 25 апреля 1916 г., – в 1907-1910 гг., в то время, когда вы были в университете […] Я приехал в Петроград вчера и вероятно останусь здесь на несколько месяцев в качестве члена англо-французской военной миссии. Я буду работать в Главном Штабе».
О роли Райнера в акции 17 декабря в Царской Семье были хорошо информированы. Именно его имел в виду Государь, когда говорил послу Бьюкенену об участвовавшем в убийстве Г.Е. Распутина «одного молодого англичанина, школьного товарища князя Феликса Юсупова».
Несмотря на то, что незадолго до смерти Райнер уничтожил свой архив, его родственники также хорошо знали об участии его в этом деле, что нашло отражение в опубликованных членами его семьи некрологах.
Хранил он и пулю с места убийства, которую он потом вставил в перстень. (Такой же, как и у князя Ф.Ф. Юсупова.)
Введенный Феликсом в дом своего тестя – Великого Князя Александра Михайловича, Райнер сразу же после убийства пришел в этот великокняжеский дворец, чтобы навестить своего друга, за судьбу которого «очень волновался». Он же сопровождал собиравшегося уехать в Крым к семье молодого князя на вокзал, где стал свидетелем, как его попытка скрыться была пресечена.
Вообще в своих мемуарах князь Ф.Ф. Юсупов – единственный из участников убийства – открыто пишет о своем «товарище, английском офицере Освальде Рейнере», который «был посвящен в наш заговор».
В этом нет ничего удивительного, поскольку воспоминания эти («Конец Распутина»), изданные в 1927 г., написал, а затем перевел на основные европейские языки сам британский разведчик. В семье Райнера рассказывают, что он сопровождал семью своего друга во время бегства на юг, помогая вывезти ценности.
Руководство оценило вклад офицера в укрепление безопасности Великобритании. В 1917 г. Райнер получил звание капитана, а в 1919 г. был награжден орденом Британской Империи.
По странному стечению обстоятельств, именно ему выпало сообщить Королю Георгу V об убийстве русского родственника – Императора Николая II и Его Семьи».
(Музей «НАША ЭПОХА» (Москва). http://sergey-v-fomin.livejournal.com/185135.html)
Еще один возможный участник этого преступления, штатный сотрудник британской разведывательной миссии в Петрограде капитан Стивен Элли был также связан с князем Ф.Ф. Юсуповым.
Он даже родился в одном из подмосковных Юсуповских дворцов, где в то время работал его отец Джон Элли.
Стивен учился в немецкой гимназии Фидлера в Москве. Для получения дальнейшего образования он вернулся в Лондон, где поступил на учебу в Королевский колледж.
В 1910 году Стивен Элли возвратился в Россию, где принимал участие в строительстве нефтепровода в Причерноморье.
С началом мировой войны Элли вызвали в Военное министерство и зачислили на службу в разведку.
После беседы с Мэнсфилдом Каммингом, оценившим не только свободное владение им русским зыком, но и «юсуповский» эпизод биографии, его решено было отправить в Петроград.
Жил он там на одной квартире с Освальдом Райнером.
После отъезда Сэмюэля Хора из России, в феврале 1917 года, майор Стивен Элли занял его место начальника разведмиссии в Петрограде.
В марте 1918 года он был отозван в Лондон, где служил, вплоть до окончания Второй мировой войны, уже в ведомстве контрразведки, у Вернона Келли, в Ми-5.
Еще одним возможным участником убийства Г.Е. Распутина являлся майор Джон Даймок Скейл.
Исследователь Сергей Фомин сообщает о Д. Скейле следующее:
«В 1912 году он был командирован в Россию, где уже на следующий год приобрел квалификацию русского переводчика I-го класса.
В 1916 г. капитана Скейла направили во Францию, из которой, после присвоения ему звания майора, его отозвали, поручив сопровождать в Англию русскую думскую делегацию, которую возглавлял А.Д. Протопопов.
В Лондоне состоялась встреча майора с Мэнсфилдом Каммингом, завершившаяся зачислением его в британскую разведмиссию в Петрограде. Всё дело было тут опять-таки не только в знании русского языка и опыте разведывательной деятельности.
Дело в том, что майор Скейл еще с индийских времен хорошо знал К.Д. Набокова (1872–1927), в 1912-1915 гг. генерального консула России в Калькутте, в 1916 г. назначенного советником посольства в Великобритании. Константин Дмитриевич, также как и его брат Владимiр, лидер думских кадетов, был англоманом и членом масонской ложи.
Именно К.Д. Набоков подробно информировал Скейла о Г.Е. Распутине. (Странные истории о причастности своего семейства к убийству Г.Е. Распутина приводил в своих мемуарах и композитор Николай Дмитриевич Набоков (1903–1978), племянник дипломата…)
Племянник последнего известный писатель В.Д. Набоков в «Других берегах» так характеризовал своего дядю: «к женщинам равнодушный», «с тревожными глазами». Лондонская его квартира была увешана фотографиями «каких-то молодых английских офицеров». И вот вопрос: не висел ли там на стене и снимок Скейла?)».
(Музей «НАША ЭПОХА» (Москва). http://sergey-v-fomin.livejournal.com)
Ну, вот и еще один «к женщинам равнодушный» английский «рыцарь плаща и кинжала»!!! Похоже, что М. Камминг, в своем Ми-6, тогда специально подбирал для работы в России, под стать Ф. Юсупову, одних педерастов, не правда ли?!
Упомянутый тут композитор Николай Дмитриевич Набоков оставил очень интересные мемуары под названием: «Багаж. Мемуары русского космополита».
Там есть довольно забавный эпизод о его заграничной встрече с Сергеем Есениным, во время его знаменитого заграничного турне.
Есенин у него, как с картинки из школьного учебника: «веснушчатый крестьянский парень» в твиде, «с налитыми кровью глазами», которые «вперяет» в людей.
Он приглашает растерянного Набокова: «Мы идем в ночной клуб педерастов. Мне сказали, что он здесь где-то поблизости. Они там прямо на сцене в чем мать родила занимаются этим делом, интересно взглянуть.
Составьте компанию нам с Дунканшей», «Старая сука сейчас малость припудрится и двинем».
В клубе Есенин громко заявляет: «Набоков, нам с Вами лучше не отрывать зад от стула», «Мейерхольд уверял, будто они у всех на виду поимеют друг друга».
Еще одним удивительным примером связи этого композитора Н. Набокова с «делом Распутина», является то, что он в 1959 году, уже проживая в США, сочинил оперу (!!!) «Смерть Распутина».
Как говорится: «Кто о чем, а шелудивый – о бане!».
Но и это еще не все.
Были тогда в Петрограде и другие английские агенты, хорошо знавшие Ф. Юсупова.
«Майор Скейл прибыл в Петроград 31 августа 1916 г. Поселился в облюбованной до него его соотечественниками и коллегами гостинице «Астория». Знакомый ему с 1913 г. Стивен Элли свел его с князем Ф.Ф. Юсуповым. Сохранившийся дневник Уильяма Комптона, шофера Освальда Райнера и Джона Скейла, зафиксировал многочисленные посещения этими офицерами Юсуповского дворца в октябре-ноябре 1916 г. В декабре эти поездки внезапно оборвались, что также свидетельствовало о предпринимаемых сообщниками предосторожностях…
Именно Скейл 15 марта 1918 г. завербовал в английскую разведывательную службу Сиднея Рейли (1873–1925), одесского еврея Соломона Розенблюма. По словам последнего, он лично знал Г.Е. Распутина…
Одним из наиболее близких друзей Рейли был его коллега, также работавший в то время в Стокгольме, Пол Генри Дюкс…
Вскоре он стал одной из легенд английской разведки (Агент ST 25). Официально он поступил туда на службу в 1918 г., но уже тогда, в Петербурге, отмечают его биографы, началась его карьера тайного агента британской разведки. И доставлял он в Лондон весьма ценную информацию – непосредственно из Александровского Дворца.
Революция в России и начавшийся в связи с ней беспредел, способствовали расцвету дарований Дюкса. «Умен, храбр, красив», – говорили об этом агенте Мэнсфилда Камминга, настоящем асе постельной разведки (безразлично с кем: женщинами или мужчинами)...
Пол Дюкс вернулся на родину в 1920 г. как настоящий герой.
Король Георг V посвятил его в рыцари, назвав его при этом «величайшим из воинов». До сих пор он является единственным британцем, посвященным в рыцари исключительно за шпионскую деятельность.
Примечательно, что в эту пору своего триумфа Пол Дюкс посетил лондонскую квартиру Ф.Ф. Юсупова, причем в одной компании с товарищем князя, Освальдом Райнером, с которым они вместе служили в Стокгольме. (Сохранились личные росписи О. Райнера и П. Дюкса в Книге приемов князей Ф.Ф. и И.А. Юсуповых. Лондон. 19 февраля 1920 г.)…
Еще одним англичанином, посвященным в планы убийства Царского Друга, был Оливер Силлингфлит Локер-Лампсон (25.9.1880–8.10.1954).
Получивший образование в Итоне и Тринити-колледже, он работал сначала в качестве журналиста, а в 1910 г. был избран в Палату общин от консервативной партии и с тех пор занимался парламентской деятельностью.
В годы Великой войны выступил с инициативой создания подразделений бронированных автомобилей. С одним из них он в 1915 г. отравился в Россию, поддерживая там тесные контакты с британским посольством и разведывательной миссией в Петрограде.
Как утверждал Локер-Лампсон, он знал о готовившемся преступлении, в котором ему предложили участвовать.
Эту версию он озвучил в 1934 г. во время процесса князей Юсуповых против создателей художественного фильма «Распутин и Царица». (Музей «НАША ЭПОХА» (Москва). http://sergey-v-fomin.livejournal.com)
Были в России и другие английские агенты, но, думаю, что достаточно о них вспоминать.
В качестве заключения этой главы можно сделать несколько выводов:
1. В годы ПМВ в царской России действовала разветвленная сеть английских агентов, тесно связанных с «официальными» убийцами Г.Е. Распутина Ф. Юсуповым и в.к. Дмитрием Павловичем.
2. Британская империя была кровно заинтересована в том, чтобы ЛЮБОЙ ЦЕНОЙ не допустить мирных переговоров России и Германии или сепаратного мира с Германией, за что активно ратовал Распутин.
3. Стало быть, у английских агентов имелся серьезнейший МОТИВ для его устранения.
4. Имеющиеся «официальные» версии убийства Распутина (составленные Ф. Юсуповым и В. Пуришкевичем) не выдерживают никакой критики и ЯВНО являются плодами их желания «замести следы» и скрыть реальные события, произошедшие в ту роковую ночь.
На этом серия статей о таинственных обстоятельствах убийства Г. Е Распутина закончена.
(А разговор о моральном облике других представителей царской знати – продолжим в следующих главах).
При написании этой серии статей была использована следующая литература и материалы сайтов:
Аксакова-Сиверс Т. А. Семейная хроника — М.: Индрик, 2006.
Альберт Генри Стопфорд «The Russian diary of an englishman» («Русский дневник англичанина»). 1919 г. Лондон
Белецкий С.П. Григорий Распутин. Пг., 1923
Белоусова Т. Горький антиквариат // Совершенно секретно. 2002. N 11 (162).
Блок А. Дневник // Блок А. Собр. соч. Т. 7. М., Л.: Художественная литература, 1963.
Буксгевден С.К. Венценосная мученица. Жизнь и трагедия Александры Феодоровны Императрицы Всероссийской. М.: Русский Хронограф, 2006.
Бьюккенен Джордж. «Моя миссия в России. Воспоминания английского дипломата».
Васильев А.Т. Охранка: русская секретная полиция. / «Охранка»: Воспоминания руководителей отделений. Т. 2. М.: Новое литературное обозрение, 2004.
Великий князь Гавриил Константинович. В Мраморном дворце. Из хроники нашей семьи. СПб. 1993.
Великий князь Николай Михайлович. Записки. / Гибель монархии. История России и Дома Романовых в мемуарах современников. XVII–XX вв. М., 2000.
Воспоминания великой княгини Марии Павловны. М., 2003.
Военный дневник великого князя Андрея Владимировича Романова (1914–1917). М., 2008.
Вишневский В. В. Собр. соч. В 5 т. – М., 1954. Т. 2.
Воейков В.Н. С царем и без царя. М., 1995.
ГА РФ, Ф. 601. Оп. 1. Д. 1151; Переписка Николая и Александры Романовых. 1915–1916 гг. Т. V. М.; Л., 1925.
ГА РФ. Ф. 640. Оп. 2. Д. 50. Л. 1–2 об.; «Красный архив». 1923. Т. 4.
Глобачев К. И. «Правда о русской революции: Воспоминания бывшего начальника Петроградского охранного отделения». – М.: РОССПЭН, 2009.
Громова И.А. «Романовы: сердечные тайны» М. 2008г.
Грулев М. В. "Записки генерала-еврея". М.: Кучково поле; Гиперборея, 2007
Дённингхаус В. Немцы в общественной жизни Москвы: симбиоз и конфликт (1494-1941).
Дневники императора Николая II. М., 1991.
Дневники генеральши А.В. Богданович «Три последних самодержца».
«Дорогой наш отец. Г. Е. Распутин-Новый глазами его дочери и духовных чад» / Авт.-сост. С. В. Фомин. – М.: Форум, 2012;
Допрос В.А. Маклакова 10 сентября 1920 года // Н.А. Соколов. Предварительное следствие 1919–1922 гг. /Сост. Л.А. Лыкова. «Российский архив». Т. VIII. М., 1998.
Игнатьев А. А. Пятьдесят лет в строю. 1950. Т. 2.
Интервью Зинаиды Шаховской «Книжное обозрение», 1990 г., 9 марта.
Керенский А.Ф. «Россия на историческом повороте». М., 1996.
Князькин И.В. Распутство Распутина. М., АСТ; СПб., Сова, 2006.
Курлов П.Г. Гибель Императорской России. М., 1992.
Линденберг В. Три дома. Мюнхен. 1985.
Марков С.В. Покинутая Царская семья. М., 2002.
Мэсси Р. Николай и Александра. – М., 1990.
Николай II и великие князья (родственные письма к последнему царю). – М.-Л., 1925.
Набоков Н.Д. «Багаж. Мемуары русского космополита».
ОПИ ГИМ. Ф. 411. Д. 84; Река Времен. Кн. 2. М., 1995.
Падение царского режима. Стенографические отчёты допросов и показаний, данных в 1917 г. в Чрезвычайной следственной комиссии Временного правительства / под ред. П. Е. Щеголева. — М.-Л.: ГИЗ, 1927.
Палеолог М. Царская Россия накануне революции. М., 1991
Палей О. Воспоминания о России. С приложением писем, дневника и стихов ее сына Владимира. М., 2005.
Переписка Николая и Александры 1914–1917. М., 2013.
Платонов О. А. «Терновый венец России. Пролог цареубийства. Жизнь и смерть Григория Распутина». - М.: Энциклопедия русской цивилизации, 2001.
«Призыв» (Берлин 1920. № 50).
Пуришкевич В.М. «Проснувшийся русский народ». 1906 .
Пуришкевич В. Дневник «Как я убивал Распутина». М., 1990.
Распутина М.Г. Распутин. Почему? Воспоминания дочери. М., «Захаров», 2000.
Родзянко М.В. Крушение империи и Государственная Дума и февральская 1917 года революция. М., 2002
Симанович А. Воспоминания. Рига, 1924 г.
Симанович А. Распутин и евреи. Воспоминания личного секретаря Григория Распутина. М., «Советский писатель», 1991
Спиридович А. И. Великая Война и Февральская Революция 1914-1917 годов. Воспоминания. Мн.: «Хорвест», 2004.
Трубецкой С. Е. Минувшее. М., 1991.
Фалеев В. За что убили Распутина? // Дорогами тысячелетий. Вып. 4. М.: Молодая гвардия, 1994.
Фрейлина Ее Величества Анна Вырубова. Сост. А. Кочетов. М., Орбита, 1993.
Валентина Чеботарева. В Дворцовом лазарете в Царском Селе. Дневник: 14 июля 1915 - 5 января 1918. Часть 1, 1915 год
Харламов Н. Избиение в Первопрестольной. Немецкий погром в Москве в мае 1915 года.
Хроника великой дружбы. Царственные Мученики и человек Божий Григорий Распутин-Новый. СПб., 2007
Шацилло В.К. «Первая мировая война 1914—1918. Факты. Документы». М., 2003.
Хрусталев В.М. «Феликс Юсупов и убийство Распутина» (Жизненный путь Феликса-младшего).
Юсупов Ф. Ф. Конец Распутина (в книге «Последние дни Распутина») — М.:"Захаров", 2005
Юсупов Ф. Ф. Мемуары — М.:"Захаров", 2011
«Гимны ненависти и гимны любви». По материалам еженедельного иллюстрированного журнала «НИВА», http://www.simvolika.org/vv022.htm
Музей «НАША ЭПОХА» (Москва).http://sergey-v-fomin.livejournal.com
История рода Юсуповых // Юсуповский Дворец на Мойке (yusupov-palace.ru).
Maurice Paleologue LA RUSSIE DES TSARS pendant la Grande Guerre Paris, Library Pion 1922
PA AA. Schweden 56:1. Bd 1. H. 054931/35. Warburg an Zimmermann vom 6.07.1915
Ibid. Bethmann Hollweg an das AA vom 10.07.1915
Ibid. H. 055038/41. Reichskanzler an Kaiser vom 11.08. 1915
The real Romanovs. — New York: Fleming H.Revell, 1931.
«Life and Tragedy of Alexandra Feodorovna, Empress of Russia». London, N.Y., Toronto: Longmans, Green, 1928
http://www.liveinternet.ru/users/3251944/post283711858/
На фото: "Боже, покарай Англию!" (немецкая брошь времен Первой мировой войны)
Продолжение: http://www.proza.ru/2017/09/11/399