Эльяминдо.
Они быстро простились. Все смутно в глубине души угадывали, что это еще не последняя их встреча. Вильо улетел. Софи и Малыш вошли в угловую башню. Через небольшой коридор прошли в бальный зал. Странное серое существо метнулось мимо них в сторону трона, пытаясь там укрыться. Охотничий инстинкт Малыша дернул его в погоню. И не успела Софи еще толком ничего понять, как услышала из-под трона грозное рычание пса и жалобный голос: “Пусти. Ну пусти же, раздавишь. Я ничего тут не делаю, я уйду сейчас. Ну пусти же”, – хныкал чей-то писклявый голосок.
– Кто там? Давай его сюда, Малыш.
Малыш вылез весь в пыли и паутине, таща за собой непонятное маленькое существо.
Это была сложная помесь человека и животного. Его лицо, руки, ноги были покрыты редкой, короткой, светло-серой шерстью. Уши были треугольные, почти кошачьи. Глаза зеленые с черным зрачком тоже напоминали кошачьи. Но рот и нос и вся форма лица были вполне человечьи. Руки у него были длинные, ноги короткие. Одет был в серую хламиду, за которую его и держал Малыш.
– Ты кто?
Софи опустилась рядом, рассматривая серенькое существо. Оно испуганно посматривало то на Софи, то на Малыша, всхлипывало, размазывало слезы по щекам и тихонечко просительно тянуло: “Отпусти. Ну отпусти же”.
– Я уйду сейчас. Я правда уйду. Только Тихону не говорите. Я здесь случайно. Я сейчас уйду. Ну пусти же, – забормотал он.
– Да отпустим мы тебя. Только скажи: кто ты. А то мне придется у Тихона про тебя спрашивать.
– Да я же Эльяминдо, – существо недоуменно уставилось на Софи, словно не понимая, как такую очевидную вещь можно не знать.
– Ты хочешь сказать, что тебя все здесь знают. И любой мне расскажет, кто такой Эльяминдо.
– Да, – сказало серое существо, – только не надо ни у кого спрашивать. Я уйду сейчас.
– Я не буду ничего ни у кого спрашивать, если ты сам мне сейчас все расскажешь.
– А что рассказывать-то? – жалобно простонало существо. Оно явно не понимало, чего же от него хочет Софи.
– Хорошо. Давай по порядку. Где ты живешь? Что ты здесь делаешь? Почему боишься Тихона?
– Я здесь живу, во дворце. Я … ну как это там… – он замялся, – домовой дворца, да. Вот. Тихон же считает, что никакой я не домовой и дальше лабиринта меня пускать нельзя. А я не могу в лабиринте. Я же привык в замке жить, – вновь захныкало существо. – Ну, он мне разрешил в нижних галереях жить и в дальних нежилых комнатах. И на глаза ему не попадаться. Вы не скажите Тихону, что меня здесь видели? А то он опять будет меня ругать и ссылать в лабиринт.
– Не скажем, если ты скажешь, что же ты здесь делал.
– Ну,… – Эльяминдо замялся и смущенно опустил глаза. – Балы устраивал.
– Чего??? – хором спросили Софи и Малыш. Малыш даже хламиду отпустил от неожиданности.
Эльяминдо не заметил, что он свободен. Он сидел и мечтательно улыбался.
– Рано утром, когда в замке никого нет или все спят,… знаешь утром в замке всегда тихо и пусто, – доверительно сообщил он Софи. – днем можно на кого-нибудь наткнуться, вечером тем более. Ночью вообще какие-то странные события происходят, лучше сюда не соваться. А вот утром… утром всегда тихо и никого… поэтому я и не ожидал вас тут встретить, – он снова виновато взглянул на Софи.
Софи улыбнулась. Эльяминдо улыбнулся в ответ.
– Продолжай. Что же ты тут делаешь по утрам?
– Так порядок же навожу. Все чищу, прибираю, вытираю пыль. Мелкий ремонт там, … если не сложно… если могу,… мусор всякий выкидываю… Ведь вечером же я всех приглашаю на бал, – он снова замялся, – так,… в мечтах конечно. Но ведь и в мечтах я не могу никого пригласить на бал, если тронный зал не готов. Ведь, правда же? – он вопросительно взглянул на Софи, на Малыша.
– Правда, – сказал Малыш.
Ему все больше и больше нравился Эльяминдо и не нравилось то, что Тихон его пытается выгнать. “Противный кот. Домовых из дома выгонять. Это кто же ему позволил? Ну, погоди. Ответишь за самоуправство”.
Софи вдруг пришла в голову замечательная мысль. Она именно пришла. Такая самостоятельная, независимая, немного ветреная. Пришла, чуть глянула в ее сторону, небрежно бросила: а не узнать ли тебе,… и собралась было улизнуть, но Софи успела ее ухватить.
– Эльяминдо, а не видел ли ты случайно где-нибудь здесь во дворце вот такой ключ? – Софи достала ключ из рюкзачка.
– Видел однажды. Такой или нет, не знаю. Но похожий. Я его на стол в гостиной положил. Я все, что не мусор, никогда не выкидываю, – стал торопливо оправдываться он, – я все на стол в гостиной кладу. Здесь ведь тоже нельзя оставить. Я же к балу зал готовлю, – он смущено улыбнулся.
– Эльяминдо, замок большой, я его практически не знаю, а ты здесь давно живешь. Если ты найдешь, … ну может быть случайно или поищешь вот такой ключ,… ну похожий на этот, то принеси его в мою спальню. Утром здесь и правда спокойно, так что ты не бойся. Принеси и положи на кровать. Ладно?
– Ладно. Хорошо, – глаза у Эльяминдо загорелись. – Я поищу, и найду, и принесу… ой. – И он вновь юркнул под трон.
– Доброе утро. Вы так рано вернулись с прогулки, что я еще не успел завтрак приготовить. – Тихон шел по залу и подозрительно осматривался.
– Легок на помине. Домовые ему, видите ли, во дворцах не нужны. Да я сейчас…
– Малыш, не дергайся. Не выдавай Эльяминдо, – тихо, но строго сказала Софи Малышу. И так же строго, но громко. – И что же ты тогда здесь делаешь? Иди, готовь завтрак.
Тихон остановился. Лениво, равнодушно осмотрелся.
– Мне показалось, что здесь кто-то был.
– Тебе показалось, – еще строже и суше сказала Софи.
– Да, показалось. Пойду на кухню, распоряжусь. Через полчаса завтрак будет готов, Ваше Величество.
Тихон неторопливо удалился.
– Эльяминдо, выходи. Тихон ушел.
Из-под трона высунулась вся в пыли и паутине мордочка Эльяминдо. Его глаза были расширены от изумленного почтения.
– Ваше Величество?... Ты – Королева?
– Да нет же. Не волнуйся так. Я пока только Принцесса. Ну выходи же. Тихон ушел завтрак готовить.
Эльяминдо вылез из-под трона. Вид у него был растерянный.
– Принцесса, это не Королева?
– Нет, не Королева.
Он улыбнулся.
– Ладно, я пошел. Буду ключ искать. Как найду, принесу.
У двери он обернулся, помахал лапкой-ручкой и вышел.
– Тааак. Во дворце у нас тоже появился сообщник. Это неплохо. Пошли ключ проверим, пока Тихон готовит завтрак.
– Софи, а может сначала позавтракаем, а потом уже поедем…
– Позавтракаем, Малыш. Позавтракаем непременно. И вряд ли поедем,… чувствую, что это еще не тот ключ. Но проверить его надо, и лучше пока Тихона нет. Он конечно обо всем догадывается, но…
Она сбежала по лестнице в гостиную и направилась к двери.
Ключ, как и ожидалось, не подошел.
Пешка или …
Завтрак прошел в официальной дружеской беседе. Софи молчала. А кот и пес, соскучившись по взаимной перепалке, со злым удовольствием обменивались оскорбительными колючими репликами. Временами их беседа грозила перейти в рукопашную, но обоих останавливало присутствие Софи.
А Софи словно и не слышала их. Она была погружена в себя. Она пыталась понять и как-то назвать свое состояние. Конечно же, она была разочарована тем, что ключ не подошел. Но это разочарование было слабее, чем в первый раз. Она сживалась с Островом и Остров сживался с ней. Он подкидывал ей друзей и кажется, что оберегал от опасностей. “Однако расслабляться не следует, – решила Софи. – Надо осмотреть и дальнюю часть Острова. Так, где карта?”
– … да у тебя мозги шерстью заросли, а туда же, размышлять о высоких материях…
– … конечно, о высоких материях удобнее размышлять пустыми мозгами…
– Так. Хватит. Завтрак закончен. А то вы сейчас доедите друг друга. Тихон убирай со стола. Малыш бери карту и пошли в библиотеку.
В библиотеке царили тишина, прохлада и покой. Все страхи и страсти, сомнения и неопределенности остались за большой дубовой дверью. Библиотекаря не было, но Софи не решилась разложить карту на его огромном столе и устроилась за небольшим столиком у окна недалеко от двери.
Софи склонилась над картой. Половина Острова ей уже была знакома. Вот большое дерево, вот озеро, на берегу которого находится пещера Вильо, … а это похоже голубятня, … да, точно, это она, вот и сад перед ней, а здесь, левее, холм с живыми скульптурами. А что же дальше? что же здесь? … озеро?... бассейн?... тут вроде бы тоже сад… и еще какие-то правильные прямоугольные обозначения… Что же они обозначают?...
– Доброе утро, Софи. Рад тебя видеть. Как у тебя дела?
Библиотекарь с доброй улыбкой смотрел на нее.
– Доброе утро. Я тоже рада Вас видеть. Здесь всегда так спокойно и надежно.
– Ну, спокойствие это обманчиво. В этих тихих и молчаливых на первый взгляд книгах подчас скрыты такие буйные страсти и эмоции, что только держись. Ты хотела о чем-то спросить, что-то узнать у меня?
Софи неопределенно вздохнула.
– Даже сама не знаю. Что-то… да… что-то хочется узнать, но я пока даже не пойму, что именно…
– Тогда просто расскажи мне, что с тобой случилось и приключилось.
И Софи стала рассказывать. Перебивая себя, она то убегала в рассказе вперед, то возвращалась назад, к пропущенным событиям и фактам. Рассказ получался длинным и запутанным. Однако для самой Софи в пережитом открывался какой-то иной пласт бытия.
– У всех своя жизнь. А я хочу… хотела, чтобы все жили моей. Но при этом ведь у меня-то самой на самом-то деле почти ничего нет моего. Я живу чужими планами и делами,… теми, что взрослые мне навязывают… А где мои планы и дела, так и не могу понять. И вот здесь… все опять то же самое… Кто-то плетет интриги, ставит препятствия, прячет ключи, меняет их, не позволяя мне уехать с Острова. Но с другой стороны вроде бы и не признает меня своей, пытаясь вытолкнуть с него, словно я пешка в чьей-то игре.
Библиотекарь улыбнулся.
– Но ведь только пешки, пройдя весь путь, могут выбрать, кем им стать. А стать они могут любой фигурой и даже ферзем, Королевой. Другим фигурам такое превращение не дано. Так что не грусти. Еще великий Шекспир сказал…
Весь мир — театр.
В нем женщины, мужчины — все актеры.
У них свои есть выходы, уходы,
И каждый не одну играет роль.
Так что роли тебе предстоит играть разные и не одну. И все будет зависеть вовсе не от того, хорошо или плохо ты их будешь играть. А от того, сумеешь ли ты найти в себе режиссера, способного тебя саму, твои мечты, желания, цели, надежды вписать в огромный и разноплановый театр жизни.
– Но как найти в себе этого режиссера?
– Ну так и ищи его здесь, на Острове, пока ищешь ключи. Не обижайся и не сетуй на противника, задающего ход игры. Не просто отвечай на выпады, но и продумывай свою стратегию, собирай свою команду. Узнавай возможности и наклонности друзей и соперников. И с учетом их выстраивай свой замысел. Не бойся ошибаться. Умей проигрывать. И начинать все заново.
– Вы говорите так же, как мой отец. – Софи строптиво тряхнула головой. – Все вы взрослые одинаковые.
– Конечно, Софи, – библиотекарь понимающе мотнул головой, – гораздо проще отыскать внутри себя готовый шаблон, чем вслушиваться и пытаться понять, что же именно хочет тебе сказать человек. С точки зрения готовых шаблонов – все люди одинаковые. Хотя даже листья на дереве чем-то отличаются друг от друга. Ну а люди тем более.
– Простите. Я не хотела Вас обидеть. Просто…
– Я не обиделся, Софи. Я пытался тебе сказать, что не стоит недооценивать пешку. Но слишком увлекся и стал скучен. А ты сюда сбежала как раз от скучных проблем, в которых надо кропотливо и неторопливо разбираться.
– Да нет же,… я не от скучных проблем,… я думала,… думала, что разгадаю тайну Острова и стану счастливой,… поэтому так хотела сюда попасть,… а тут…
– А что тут?
– Тут… тут ключи сначала надо найти.
– Ну, так это же и есть тайна Острова.
– Это тайна?
– Конечно. Ключи размыкают замкнутое и срывают покров тайны, отрываю что-то новое, неведомое.
– Да, это все так. Но мне-то надо не открыть, а закрыть дверь. В чем же здесь тайна?
– Понимаешь, Софи, почти всегда следующее тебе открывается тогда, когда завершено предыдущее. И раз тебе нужен ключ, закрывающий дверь, значит в твоей жизни много незавершенного.
Софи вспомнила аллею скульптур.
– Да. Незавершенного много …
Софи взглянула на карту.
– Что же еще мне надо завершить?
– Остров подскажет. Следи за его знаками и слушай свою интуицию.
– Спасибо.
Софи вдруг решительно ткнула пальцем в очередной сегмент Острова.
– Я пойду сюда. Завтра,… утром…
От принятого решения стало легче. Появилась цель, и значит надо наметить план и следовать по нему. Надо бы опять запастись едой, но как-то в обход Тихона… А если попросить Эльяминдо. Он же дворцовый домовой. Наверное, сможет незаметно унести с кухни или со склада какие-нибудь продукты. Правда его надо самого еще разыскать. Дворец большой. А утро уже закончилось, день в разгаре. Пока светло, надо исследовать ту часть, которая ведет к крайней угловой башне, из которой можно попасть в намеченную часть Острова.
Софи подняла голову. Библиотекарь сидел за своим столом и что-то писал. Малыш растянулся вдоль полок и спал, положив голову на лапы.
– Малыш, пошли.
Она свернула карту. У двери оглянулась. Библиотекарь провожал ее взглядом. Софи помахала рукой.
– Я еще приду. Расскажу об очередных своих исследованиях.
– Доброго пути, Софи.
– Спасибо Вам за все.
Софи оглядела библиотеку, вбирая в себя ее несуетную тишину и покой. Ей вдруг захотелось здесь остаться. Сидеть тихонько у окна с увлекательной книжкой, погружаясь в мир чьих-то фантазий и размышлений. Что может быть лучше? Но как же тогда ключ?... остаться навсегда здесь. А как же мама, папа, Валька?... Нет, пора идти. Она тихонько прошептала: “Спасибо”. Закрыла дверь и сбежала вниз, в гостиную.
Обед в мозаичном зале.
В гостиной на маленьком диванчике, стоящем рядом с лестницей, лежал Тихон и дремал. “Его тут только не хватало”, – раздражено подумала Софи. Тихон открыл один глаз, вновь закрыл его и сделал вид, что спит крепко-крепко. Малыш лег на кушетку у входной двери и тоже задремал. Софи бесцельно бродила по гостиной, лихорадочно придумывая варианты, как бы незаметно выскользнуть из гостиной или найти повод отослать кота. То, что он не спит и следит за ней, она не сомневалась. Но в голове копошились какие-то примитивные мысли, которые, она и сама это понимала, сразу выдавали ее намерения.
Софи надоело слоняться. Она опустилась на стул и долго смотрела на стену, увешанную портретами, не видя ее. И вдруг что-то словно ее толкнуло. Она увидела то, на что смотрела.
Это была картина, на которой она в первый день увидела Сильвию и замок, а на следующий Сильвия с портрета исчезла. Потом появилась опять, в тот самый вечер, когда исчез Малыш и когда, отправившись на его поиски, Софи покинула Замок. Сейчас Сильвия по-прежнему была на портрете, только вот… в тот вечер на ней был парчовый королевский наряд, а сейчас она была одета в простое черное платье, в котором Софи увидела ее в первый раз.
Софи не пошевелилась, не изменила позу. Она внимательно смотрела на картину, с которой Сильвия внимательно смотрела на нее. Софи была уверена, что Сильвия ее видит. Вот она чуть повернула голову, посмотрела туда, где спал Тихон, снова взглянула на Софи, кивнула головой в сторону двери, ведущей в бальный зал, она находилась справа от портрета, и покачала головой, словно говоря: “да, можно идти”.
Софи все поняла и не раздумывала ни секунды. Она легко поднялась. Что-то кошачье появилось в ее движениях и походке. Не оглядываясь по сторонам, Софи совершенно неслышно подошла к двери. Она была приоткрыта. Софи скользнула в неширокую щель и легко и стремительно взлетела по лестнице. У двери в бальный зал она остановилась, чуть подождала, посматривая на лестницу. Но никто за ней не шел. Вероятно Тихон и правда уснул.
Дверь в бальный зал открылась бесшумно. И снова Софи, чувствуя в себе гибкую дикую кошку, очень тихо и очень быстро пересекла его и укрылась за портьерой, которая прикрывала дверь возле зеркала. Зал был пуст, никто за ней не шел и она двинулась дальше.
Софи прошла угловую башню и дошла до комнаты, где она встречалась с Сильвией в ночь бала. Она заглянула в нее. Комната была пуста, камин потушен, кресло стояло в углу. Левая дверь вывела ее на открытую галерею или очень большой широкий балкон. На полу был мозаичный бело-голубой орнамент. Но чудесная мозаика была в ужасном состоянии. Местами плитка оказалась разбитой или поцарапанной. А местами ее и вовсе не было. Легкий ветерок играл сухими листьями и веточками, невесть когда заброшенными сюда. Каменные колонны, поддерживающие крышу, тоже когда-то были богато украшены резьбой. Но сейчас эту чудесная резьба была в разломах и трещинах, изъедена непогодой и временем. И вдруг среди этого запустенья Софи увидела недалеко от перил вполне современный пластиковый стул. Совершено простой и ничем не примечательный. Такие сейчас можно увидеть возле любого летнего кафе.
Откуда он тут?
Софи подошла. Действительно самый обычный пластиковый стул, легкий, удобный, чуть поцарапанный. Софи села. Прекрасная, радующая глаз панорама открылась взгляду. Дааа, тот, кто его здесь поставил, любил созерцать красоту в тишине и уединении.
Прямо перед ней был канал. Его прямая ровная стрела уходила к горизонту и там растворялась в бесконечной темно-голубой шири моря. Направо и налево виделись громады каменных лабиринтов. Отсюда они скорее напоминали живописные развалины то тут, то там заросшие кустарником, небольшими деревьями и зелеными лианами. А за ними отсюда, немного с высоты, открывались по обе стороны от канала чудесные панорамы садов или парков.
Сад слева уже был знаком Софи. Голубятню отсюда не было видно, не был виден и холм со скульптурами. Да и до той части сада, которую она сейчас видела, она не дошла. Но это был тот самый сад. Софи чувствовала это, взглядом чувствовала. Взгляд в этой части сада, выходящей к каналу, купался в нежности и восторге. Сад был тих, светел и прозрачен. Его деревья создавали уютную тень. Но они не всё солнце крали. Оставляли они и солнечные поляны для веселых и радостных цветов. Почти у воды в тени деревьев Софи увидела шезлонги. Ей захотелось туда, в эту мягкую убаюкивающую безмятежность и созерцательную бездумность. Но она вспомнила, что для этого надо идти назад в угловую башню, затем по мосту через лабиринт и поле с оврагом добраться до сада и через сад до канала. Вздохнула. “Ладно. Потом как-нибудь. Завтра мне надо пойти вот сюда”. Она повернула голову направо.
Здесь за лабиринтом тоже просматривалось что-то напоминающее ухоженный сад или парк. И Софи захотелось непременно там побывать. Сзади послышался шорох. Софи оглянулась. “Опять она!” По балкону, шаркая ногами, шла сумасшедшая старуха. Она шла по направлению к той двери, откуда вышла Софи. В руке у нее была зажженная свеча. “Откуда она взялась? Из воздуха что ли?” Впрочем, в той стороне, откуда шла старуха, Софи заметила дверь. Старуха по своей привычке что-то бормотала бессвязное и непонятное. Что именно, Софи не слышала.
Она молча смотрела на старуху. Та шла к двери, смотря на свечу и не оглядываясь вокруг. Дошла, остановилась, глянула исподлобья на Софи и скрылась за дверью. Софи невольно поежилась. Что-то знакомое мелькнуло в этом взгляде. Мелькнуло и пропало.
Софи немного подождала, стряхивая с себя оцепенение, которое ее всегда охватывало, когда она встречала эту старуху, и направилась к той двери, откуда она вышла.
“О, я уже привыкаю к здешним обитателям, – усмехнулась Софи. – Сумасшедшая старуха уже не нагоняет на меня тот ужас, что был при первой встрече”.
Она приоткрыла дверь и заглянула за нее. Перед ней был еще один большой зал. Не такой красивый и торжественный как бальный и значительно меньше, но он был чистый и аккуратный, с изразцовыми полами и мозаичными стенами. Пол украшен простой трехцветной мозаикой, а стены многоцветными мозаичными орнаментами.
В противоположном углу была еще одна дверь. Недалеко от нее, у окна, стоял белый пластиковый стол и три разноцветных стула: белый, синий и черный.
Откуда здесь взялась эта пластиковая мебель?
Софи подошла. На столе стояла тарелка с пирожками, чашка кофе, надкушенное яблоко и грязная тарелка. Кто-то здесь только что обедал. Кто?...
Снова шаги. Софи быстро повернулась. “Ой”, – кто-то снова юркнул за дверь, Софи не успела рассмотреть, кто.
– Принцесса, можно я войду? – послышался из-за двери голос Эльяминдо
– Эльяминдо! – обрадовалась Софи. – Входи.
Домовой вошел. Он нес тарелку с бисквитами.
– Я тут обедал… немного, – смущенно оправдывался Эльяминдо.
– Отлично. А меня не покормишь?
– Ага. Конечно, – и домовой исчез.
Вскоре появился с подносом: суп, жареная картошка с котлеткой и салат. Он радостный и гордый собой поставил поднос перед Софи и вдруг снова засмущался.
– Ой, а может Принцессы такое не едят? Может что-то другое надо было принести? Я так спешил, что не узнал, чем Тихон кормит Принцессу.
– Все в порядке. – Софи улыбнулась. – Я люблю картошечку с котлеткой и куриный супчик.
Домовой просиял.
Софи ела. Эльяминдо сидел напротив и с простодушной радостью ее рассматривал.
– Ты пей свой кофе. А то остынет.
– А, пусть стынет. Я потом еще схожу и мы с тобой вместе попьем. Можно?
– Можно, – Софи улыбнулась. – Я с удовольствием.
Домовой собрал грязные тарелки и снова исчез. Вернулся с двумя чашками горячего кофе и с тарелкой миндальных пирожных.
– Эльяминдо, откуда у тебя эта пластиковая мебель?
– Мне ее Нвага дарит.
– Кто?
– Нвага.
– Это что за зверь?
– Да нет! Ну что ты! – Эльяминдо засмеялся и замахал лапками. – Это же не зверь. Это Нвага.
– Понятно, – Софи вздохнула. Простодушие Эльяминдо требовало от нее самой такого же простодушия. – А где она живет?
– Это же не она! – глаза домового округлились. – Это же он. Ты разве не знаешь? Это же домовой дух, … нет, что я такое говорю, … это же водяной дух моря. Море – это такая огромная река. Ну просто огромная-преогромная, – на всякий случай пояснил он.
– Ты с ним встречался?
– Нет. Ну что ты. Он могущественный дух, очень могущественный. А я просто домовой. Мне нельзя его видеть. Он мне все подарки к берегу пригоняет, иногда на берег складывает и уходит. Я потом нахожу, благодарю и забираю.
– Понятно. – Софи снова вздохнула. Как все оказалось буднично и прозаично с ее точки зрения и как все поэтично и таинственно с точки зрения Эльяминдо.
– Ты здесь один живешь?
– Да.
– И никто здесь больше не ходит?
Эльяминдо пугливо огляделся.
– Нет.
– А сумасшедшую старуху ты не видел?
– Нет! Нет! Нет! – домовенок закрыл лицо руками и, покачиваясь, тихо повторял: “Нет! Нет! Нет!”
“Он что-то знает. Надо бы его выспросить”.
– Эльяминдо, расскажи мне о ней. Мне важно знать, что твориться в замке.
– Нельзя. Это тайна под запретом. Нельзя говорить.
– Почему?
– Тихон выгонит.
– Тихон не узнает. И потом, я здесь главнее Тихона и разрешаю тебе говорить.
Софи собиралась было сказать “приказываю”, но во время одумалась. Разрешить – это более по-королевски, чем приказать. И это действительно оказалось по-королевски.
Эльяминдо перестал раскачиваться, поднял мордочку и с благоговейным изумлением посмотрел на Софи.
– Ты главнее Тихона?
– Да.
– И ты мне разрешаешь жить в замке и рассказывать его легенды?
– Да.
– Хорошо.
И Эльяминдо рассказал следующее.
Легенда о сумасшедшей старухе.
Это было очень давно, – начал Эльяминдо, – дворцовым домовым тогда был мой пра-пра-пра-…-дедушка. От него и стала передаваться эта история в нашем роде.
Жила-была,… нет, не так,… как же там было…
– Опять “жила-была”,… сказка что ли?
– Не-не… не перебивай меня. Здесь нельзя перебивать. Я должен рассказать все как было и ничего не перепутать, иначе будет неправда. Подожди, я должен все вспомнить.
– Хорошо, – вздохнула Софи. – Не буду перебивать. Вспоминай.
– Так. Как же там? В некотором царстве,… нет, не то. Где-то,… как-то раз,… однажды. Вот. Вот-вот.
Однажды…
… однажды к крыльцу замка причалила лодка.
А надо тебе сказать, что замок в те времена был полон радости и веселья. Каждый день в нем что-то происходило, то веселые ужины в узком кругу близких друзей, то шумные пикники на берегах канала, то большие балы. Да, надо тебе сказать, что лабиринтов тогда еще не было и замок, и остров жили общей, немного суетливой, немного задиристой, но еще очень дружной жизнью.
Замок в ту пор был не таким запущенным как сейчас. Он ведь очень большой, в нем много комнат, гостиных, залов и зальчиков. И каждый раз встречи и балы назначались то в одном зале, то в другом. И надо было все время знать, где происходит праздник и успеть подготовить эту гостиную или зал к приему. Этим мы и занимались. Наша, большая тогда еще, семья домовых считалась дворцовыми хранителями и была очень уважаема.
Да, Принцесса, – гордо и важно заявил Эльяминдо, – нас тогда звали не домовыми, а дворцовыми хранителями и никакие Тихоны не могли помешать нам делать свои дела: хранить порядок в замке. Это сейчас Тихон меня зовет домовым и пытается прогнать в лабиринт, – грустно закончил он и тяжело вздохнул.
– Не бойся. Я распоряжусь и Тихон никогда не посмеет тебя отсюда никуда выгонять. Ты будешь жить в замке и хранить порядок там, где он еще сохранился.
– Правда. – Эльяминдо просиял.
Он вскочил, церемониально поклонился и с пафосом произнес:
– Благодарю за честь Ваше Величество… – он замялся, – … или Высочество?... извини, я забыл уже как правильно..
– Оставим все эти церемонии. Зови меня просто Софи. Давай рассказывай дальше про старуху.
Так вот,… однажды в день большого бала к крыльцу замка причалила лодка.
В этот день в замке справляли день рождение маленькой инфанты. (Это дочка Короля и Королевы – уточнил Эльяминдо). Ее звали Изабель. И хоть она была еще маленькой (ей исполнялось 9 лет), уже было видно, что это будет первая красавица Острова.
Бал проходил в самом большом бальном зале дворца. (Это не тронный зал, он больше и он вон там – Эльяминдо махнул рукой куда-то назад). Это не только самый большой зал, но и самый красивый. (Эльяминдо вздохнул, – сейчас там тоже запустение). А тогда… мне дед рассказывал…
… тогда там, в больших кадках росли диковинные деревья, везде были цветы, вьющиеся и не только … разные и все цвели. Они все время цвели. Отцветали одни, зацветали другие, потом третьи,… так что в этом зале цвели цветы и еще пели птицы. В уютных нишах стояли диванчики и были устроены небольшие фонтаны. Некоторые в виде водопадов спускались с уступа на уступ, а некоторые били вверх в виде разных красивых струек. А некоторые из них даже вращались. (Мне дед рассказывал, – Эльяминдо мечтательно вздохнул. – Ты даже не представляешь, как там было красиво). На потолке были нарисованы летающие существа, … ну там, ангелы всякие и птицы… А на полу были изображены существа плавающие… там, рыбы всякие, звезды какие-то и еще такая голова со щупальцами… их у нее много… (я видел, там еще осталось мозаичное панно на полу, только обветшало как-то… состарилось). Вот. В общем, когда в центре зала начинались танцы, то все словно скользили по поверхности озера.
Софи не терпелось поскорее услышать о самой старухе, но и о замке она слушала внимательно и не перебивая. Она понимала, что лучше Эльяминдо ей о замке никто не расскажет.
Так вот,… однажды в день большого бала к крыльцу замка причалила лодка.
Бал был в разгаре. Все собрались в дальней части дворца. В большой столовой накрывался ужин. Гости танцевали. На лужайке у фонтана готовились к праздничному салюту. И так случилось, что у входной парадной двери на какое-то время никого не оказалось. (Это недосмотр Главного Дворецкого, – торопливо пояснил Эльяминдо, – Тихон от него ведет свой род. И он сваливает все на нас. Он считает, что это Дворцовые Хранители не досмотрели).
Из лодки вышел … никто не знает, кто это был и как он выглядел, потому что его никто не встретил. Но это был важный великий и могущественный гость. Он очень обиделся, что никто его не встретил. Даже дворцовая стража не отдала ему честь. (Ну, они же салют готовили, ты же понимаешь). И он наслал на замок проклятье.
Первым неладное заподозрил мой прадед. Когда он вошел в главную гостиную, там пахло серой и под ногами при ходьбе иногда что-то искрилось. Он сразу принял меры. Вызвал дежурную команду, стражников. Порядок навели. Караул у дверей поставили. И стражники стали обходить помещения. Везде было пусто и тихо. Гости по-прежнему веселись. Все казалось мирным, но мой прадед чувствовал, что все изменилось и уже не будет прежним.
Когда стемнело и взошла луна, начался салют. Это был потрясающий салют.
Эльяминдо вздохнул.
– Но я не знаю, какой он, салют. А ты видела салют?
– Только по телевизору. У нас в городе устраивают только большие и маленькие фейерверки. Тоже всегда очень красиво.
– А чем они отличаются?
– Салют – это очень-очень большой фейерверк, и очень-очень много больших фейерверков. А фейерверки бывают большие и не очень и совсем маленькие. Но даже самые маленькие – тоже красиво. Это когда в ночном небе распускается цветок из разноцветных пульсирующих искр или поднимается фонтан из этих искр. Ну и … в общем они разные бывают.
– Цветы из искр, – Эльяминдо мечтательно протянул, – красиво как… может быть у нас опять будут салюты или хотя бы маленькие маленькие фейерверки и я тоже увижу в небе распускающиеся цветы.
В общем, фейерверк был красивый и всех порадовал. И в тот момент, когда он закончился, в небе стали загораться ярко-красные буквы.
– Вы не оказали мне почтение. Остров проклят. Инфанта Изабель навсегда покинет его, но здесь навсегда останется ее Тень, – гласила надпись.
Да, надо еще сказать, что надпись эта была на древне-урском языке. Это язык богов, создавших этот Остров и этот замок и все вокруг. Этот язык знали только члены королевской династии. И только они смогли прочесть эту надпись. А остальные посчитали это продолжением фейерверка и бурно зааплодировали, потому что на самом деле все это выглядело очень красиво.
Король и Королева были встревожены и напуганы, но они бы встревожились еще больше, если бы знали, что инфанта Изабель тоже знала этот язык и смогла прочесть надпись. Она была очень любопытной и талантливой девочкой, все схватывала налету и спрашивала у своих учителей обо всем подряд, обо всем, что видела вокруг. Древне-урские надписи в виде различных орнаментов украшали тогда многие залы и комнаты этого замка. Да и сейчас они местами сохранились. Вот Изабель и интересовалась этими орнаментами и надписями и многие из них уже могла прочесть. Прочитала она и зловещую надпись в небе. Но она ее не напугала так, как напугала ее родителей. Она над ней задумалась: куда же она денется отсюда и как ее Тень будет здесь одна без нее бродить?
Праздник закончился, гости разъехались, но с тех пор замок стал все больше и больше обосабливаться от острова. Совсем прекратились шумные и многочисленные балы. Только близкие родственники и друзья еще приглашались во дворец. Инфанта Изабель была окружена плотной свитой служанок и слуг, охранявших ее. Вокруг замка стали строиться лабиринты.
Инфанта Изабель вроде бы и не покидала остров, но она все меньше и меньше реагировала на окружающий ее мир и все больше и больше походила на Тень. Скоро она совсем перестала общаться с родными, близкими и слугами. По дворцу ходила Тень Изабель. Ее родители пытались ее вернуть. И с нашего острова, и с соседних островов приглашались самые известные врачи, но ни один не смог помочь.
Изабель выросла, затем состарилась. Умерли Король и Королева. Если где-то еще и остались члены этой древней династии, то они давно забыли сюда дорогу. Все стало приходить в упадок, потому что на острове и во дворце стали появляться группы, которые начали бороться за власть, но эта борьба никогда не кончалась чьей-то победой или поражением, потому что на самом деле и замком, и островом все время кто-то управлял. Я не знаю, кто это. И в нашем роду этого никто никогда не знал. Мы только хранили эту историю и передавали из поколения в поколение, но только внутри нашего рода и никогда никому не рассказывали ее. Запрет рассказывать о том злополучном бале, был наложен прежним Королем. И мы этот запрет соблюдаем. Но мы дворцовые хранители, поэтому мы эту историю храним.
Вот и все, – закончил Эльяминдо.
– Так сумасшедшая старуха – это приведение или нет? – спросила Софи.
– Это Тень Изабель.
– Раз есть Тень Изабель, значит есть и она сама. Где она?
– Никто же не знает. Это проклятье.
– Любое проклятие снимается, – уверенно сказала Софи.
– Правда?! – Эльяминдо обрадовался. – Вот было бы здорово, если бы кто-то сумел снять проклятие с Изабель, тогда в замок снова бы вернулся праздник.
– Да, было бы здорово, – задумчиво повторила Софи. – Эльяминдо, а о Сильвии ты что-нибудь слышал?
– Нет, ничего.
– Спасибо, Эльяминдо, ты мне очень важную историю поведал. Скажи, а до угловой башни отсюда можно добраться?
– Да. Вот эта дверь ведет в крытую галерею, в конце которой дверь в угловую башню.
– Хорошо. У меня еще к тебе одна просьба. Ты может нам завтра с утра организовать здесь с Малышом завтрак и какие-нибудь бутерброды, чтобы мы их захватили с собой? Мы завтра немножко погуляем по острову. А выйдем на него через твою угловую башню.
– Смогу, конечно, – Эльяминдо вскочил, снова поклонился, – Я рад служить тебе Ваше Вы… Софи.
Софи улыбнулась. Солнце уже почти упало на линию горизонта. Тени достигли своего максимального роста. Скоро стемнеет. Пора возвращаться.
Софи простилась с дворцовым хранителем и пошла назад, все время вспоминая легенду, рассказанную Эльяминдо. Старуху она больше не боялась. Ее больше встревожило само проклятье, вернее тот, кто его наложил.
Сон: просьба инфанты.
Утро вновь выдалось сереньким и немного дождливым. Софи с неохотой вылезла из теплой постели. Ее разбудил сон. Сон был длинный, запутанный и Софи весь его не запомнила, кроме последнего сюжета, от которого она и проснулась.
Она шла каменистой дорогой. С одной стороны дороги была высокая стена, с другой бесконечная унылая степь с пожухлой травой. Пейзаж угнетал своим однообразием и безрадостностью. Софи шла уже давно, а впереди до самого горизонта с одной стороны стена, с другой пожухлая степь. “Надо отсюда выбираться”, – думала она, но продолжала медленно идти, потому что не знала, как отсюда выбираться и куда выбираться. И вообще не знала, есть ли что-то кроме этой стены и этой пустыни.
В какой-то момент она поняла, что рядом с ней чуть сзади кто-то идет. Давно ли этот кто-то шел за ней, она не знала. Этот кто-то ее тревожил, потому что ни спрятаться, ни убежать в случае опасности было некуда. Софи продолжала идти и не оборачивалась, чтобы окончательно не испугаться. И вдруг так же внезапно как она поняла, что за ней кто-то идет, она догадалась кто это. Это была сумасшедшая старуха – тень инфанты Изабель.
Софи остановилась, шаги сзади тоже стихли. Старуху Софи уже не боялась, но и обернуться и посмотреть на нее не спешила. Наконец она повернулась. Перед ней стояла юная девушка, почти девочка, почти ее ровесница. На ней было то самое платье, в котором она была на балу. Но голове та самая диадема, которую она отдала в обмен на карнавальный костюм Золушки после двенадцати. Девушка была необыкновенно красива. Белая почти прозрачная кожа, голубые глаза, золотые волосы делали ее существом не земным, а небесным. Она стояла, опустив глаза с поникшими плечами, безвольными руками, стояла, словно ждала чего-то и не надеялась на то, что ждала.
– Ты Изабель? – спросила Софи.
Девушка кротко взглянула на нее, кивнула головой и снова опустила глаза. Словно сорванный цветок, еще не завядший, но уже предчувствующий свое увядание. И тут Софи увидела сумасшедшую старуху. Она стояла около каменной стены, повторяя позу Изабель. Пространство между ними стало колебаться и Софи успела рассмотреть множество тончайших нитей связывающих Изабель с ее Тенью.
– Как тебе помочь? – Софи снова взглянула на Изабель. – Проклятье ведь можно снять.
– Можно… – сказала Изабель.
– Кто наложил… – сказала старуха
– … тот снимет, – продолжила Изабель.
– Должен быть еще способ, – пробормотала Софи.
– Отвар из семи… – сказала Изабель.
– … цветных трав, приготовленный… – сказала старуха.
– … на серебряной воде в золотом чане… – сказала Изабель.
– при убывающей луне, – сказала старуха.
– Отвар из семицветных трав, приготовленный на серебряной воде в золотом чане при убывающей луне – повторила Софи, запоминая. – Отвар ….
– Пора! Пора! Пора!... – стали по очереди повторять Изабель и ее Тень.
От этих слов Софи и проснулась.
“Отвар из семицветных трав, приготовленный…” – крутилось в ее голове. “Что за чушь?” – подумала она, но тут же вспомнила сон и еще раз повторила: “Отвар из семицветных трав, приготовленный…”
“Что это за семицветная трава?” – думала она, одеваясь.
Малыш ее уже ждал, поскуливая от радости.
– Тихо, тихо, – прошептала Софи – не разбуди кого-нибудь.
Они осторожно спустились вниз и пошли в мозаичный зал, где их должен был встретить Эльяминдо.
Замок спал. В эти ранние утренние часы он был очень тих и сонен. Эльяминдо их ждал. Стол был накрыт, даже не один, а два. Откуда-то появился еще один круглый пластиковый столик. На нем стоял кофейник, чашки и тарелки с пирожками, булочками и пирожными. А в центре другого стояла большая миска с дымящимся тушеным мясом, рядом на тарелках отварная и жареная картошка и разные салаты и приправы.
– Ух, ты! Вот это я понимаю, вот это завтрак, – радовался Малыш, налегая на мясо, но и не забывая про картошку.
Эльяминдо весь засветился от удовольствия, наблюдая за Малышом. Но взглянув на Софи, погрустнел. Она была задумчива и почти ничего не ела. Налитый кофе остывал, недоеденный пирожок лежал на тарелке.
– Софи, тебе не нравится? Скажи, что ты хочешь, я мигом принесу.
– Не-не, – Софи встрепенулась, – все вкусно, Эльяминдо. Просто я задумалась. А поесть действительно надо, впереди еще долгий день.
– Эльяминдо, ты не знаешь, что такое семицветная трава? – спросила Софи, когда завтрак закончился.
– Семицветная трава?... я про такую не слышал. Но слышал, что есть волшебный отвар из трав семи цветов, который возвращает молодость и здоровье. Но какие это цвета и какие травы, я не знаю.
– … семи … цветных трав… точно – это травы семи цветов, – обрадовалась Софи. – И где же их искать?
– Так там, куда ты сейчас пойдешь, и надо искать. Там все это и находят, и целебные источники, и плоды, и травы.
– Ах, вон оно что. Значит не случайно она мне сегодня приснилась.
– Кто?
– Инфанта Изабель?
– Ты видела инфанту Изабель? – круглые глаза Эльяминдо сделались еще круглее.
– Да, видела, … во сне.
– И какая она?
– Красивая… очень.
– Эх, как бы и мне хотелось ее увидеть.
– Увидишь. Скоро, – сказала Софи.
Она была уверена, что сон ей приснился вовсе не случайно. Она впервые отправлялась на остров с конкретной и понятной целью. Надо было найти серебряный источник, золотой чан и семь цветных трав. Собрать все это вместе и сварить отвар. Вернуться с ним в замок и напоить сумасшедшую старуху. Всего-то и делов. Где все это искать, что это за цветные травы, как варить отвар – обо всем этом Софи не думала. Всем этим мыслям сейчас было не время и не место. У нее вдруг впервые на этом острове появился реальный и конкретный план, который надо было просто выполнять, чтобы помочь заколдованной юной принцессе избавиться от проклятия. И она чувствовала в себе силы и решимость это
сделать.
– Ну, все. Пошли, Малыш.
– А провизию? – Эльяминдо вскочил.
– Ах, да. Давай сюда бутерброды.
Эльяминдо кинулся куда-то в угол зала и вернулся с огромной корзиной, наполненной всякой разной едой. Софи ахнула.
– Куда столько? Я же просила немного бутербродов и все.
– Нормально, нормально. Съедим, – деловито пообещал Малыш, засунув нос в корзину и учуяв греющий собачью душу запах копченого мяса.
– Я и не сомневаюсь, что ты все это съешь, но я все это не потащу.
Она переложила часть продуктов в рюкзак, закинула его за плечи, досадливо поморщилась, но решила больше ничего не менять.
Эльяминдо проводил их в башню. Она была чистой и в ней стояло еще два столика и три плетеных стула, свернутый пляжный зонт и лежак. Софи улыбнулась. Дворцовый хранитель оказался очень хозяйственным.
Около моста, перекинутого через обводной канал, они простились. Софи напомнила о ключе. Эльяминдо обещал перерыть весь замок и найти все имеющиеся в нем ключи. Софи вздохнула: все ключи ей были не нужны. Ей нужен был один, от входной двери.
Она перешла мостик. Клочья сырого утреннего тумана цеплялись за каменные стены.
Третий лабиринт… она его пройдет … непременно…