Есть облака. Нет солнца. Был город, которого нет

Вячеслав Абрамов
Я вижу этот город, я знаю этот город. Нет, конечно, я могу знать лишь то, что видел и сам пережил. Я не был во всех дворах и подворотнях, но я в этом городе живу. Ну и верю некоторым, кто рассказывает, чего он увидел и пережил.

Если я не знаю город, то хотя бы понимаю, каково в нём жить. Как понимаю, так и живу – то таково, то каково. Но я хочу, чтобы этот город был другим! 

Что я хочу – это кроме меня никого не интересует. И, тем более, не волнует. Вот это я точно знаю.

Над городом плывут облака. Облаков над этим городом больше, чем над любым другим городом. Но не в этом причина того, что я хочу. Этот город должен стать другим, ведь по-другому его просто не станет.

Потому что вся причина в другом, – война. Война без особых причин. Когда об этом в своей песне спел Витя Цой, я ещё этого не видел, не знал и не понимал. И ничего не хотел другого окромя того, что было. Пока не поучаствовал. Пока не пережил, а вообще-то мог и отжить. И только тогда припомнил и осознал то, что Витя давно уже спел.

Начал думать. Не помогло. Теперь вот думаю, что тогда это и вошло - в душу. 

И недавно как-то вдруг вижу, что поднимаюсь. Поднимаюсь, чтобы было виднее. Но смотрю почему-то вниз, как будто внизу можно увидеть другое.

А вверху – облака. Я-то поднимусь, а они мне всё внизу закроют.

Но  – поднимаюсь, и облака тоже поднимаются. Мне что – с ними соревноваться? Всё выше, и выше и выше-е-е... Теперь мне и вниз некогда смотреть. Но что-то туда, вниз, тянет, не даёт подниматься быстрее.

И хорошо, что вовремя увидел: надо мной облака расступаются, между ними появились просветы. Обрадовался, рванулся – и приподнялся над облачным краем. И обомлел. Там, на кучерявом облаке – город, другой город! Белый весь такой и красивый, дома поднимаются каскадами. Белые стены, только углы и уступы тенью выделяются, а окна темнеют.

Понимаю, что это город, но улиц не вижу, там, где они должны бы были быть, клубится облако. И людей не вижу. Не гуляют. Наверное, негде. Никто никуда не бежит, никто не высовывается.

По полётам на самолёте я помню, что сквозь облако можно провалиться, оно – всего лишь густой пар. Значит, это облако, на котором стоит город, необычное. Если на нём что-то устанавливаешь, ну или строишь, – оно твёрдое. А если ничего не делаешь – пар, а то и пустота. Никто мне про это не говорил, но я откуда-то это знаю.

И ещё я понимаю, что теперь вниз не смогу спуститься. Могу только упасть. А там, на земле, чего только не делай – только твёрдость. Нет ни единого шанса спасения.

Ищу людей, чтобы спросить: может, всё-таки, лифт какой есть? Или средство для перелётов?

На площадке с террасой на крыше ближайшего дома вижу силуэт. Приближаюсь. Вне всякого сомнения, - женщина. Похожа на куклу, которой накрывают чайник. Были когда-то такие куклы с ватной юбкой, с ними чай не так быстро остывал и лучше заваривался. Она качает головой из стороны в сторону и чего-то там нараспев говорит, и ничего не понятно. Но и без того чувствуется, что она добрая. Что ничего от тебя не хочет, а как бы сама что-то предлагает. Знать бы, что.

Здесь не с кем воевать, не хочется ни с кем спорить. И не надо никуда спешить. Я как-то странно подвис, как на столбе: ни вниз нельзя, ни вверх уже не тянет. Всё на уровне.

А, ты же очень хотел – чтобы по-другому? Вот, – получи! Здесь чисто, хорошо, возвышенно. Но как и чем здесь жить? Как-то никак и нечем... Или просто сначала непривычно? В другом месте так всегда. А дома здесь для того, чтобы жить, или – одна видимость?

У кого спросить ответ? Не у кого. Бабы для сохранения тепла уже нигде не видно. Да и язык тут, похоже, отличается, друг друга не поймём.

Чувствую состояние... Состояние какое? Никакое. Нет желаний. Ничего не хочется. И уж точно назад не хочется. Как только подумал: а может, назад? – так увидел внизу тёмную землю, а на ней – вспышки, дым и чад жареного мяса. Если бы не росли на земле трава и цветы, а из туч не проливались дожди, то давно бы она покрылась засохшей кровью и сажей.

Дома заоблачного белого города пропали в белом тумане, потом и туман стал светло-серым. А я продолжал тупо висеть. Почему так? Зачем я поднялся? С чего восхитился?

Я не ожидал, что получу ответ. Не ожидал, но услышал. Услышал не речь и не голос, а сам ответ. Я не видел солнца! Действительно, как я сразу не заметил: было светло, но солнца – не было! Всё ровно и никакой яркости. Беленький чистенький город с бабой-куклой-грелкой – это надстройка. У каждого свой город на своём облаке. Над одним слоем облаков – ещё другие слои облаков. Можешь выстроить и на них надстройки. Но к солнцу-то - не прорваться!