От лица Рейна.
Взяв свое начало в Альпах на высоте на высоте 2412 метров (возрадуйтесь EBM-щики), я теку сквозь Швейцарию,Лихтенштейн, Австрию,Францию, и даже заросшие тюльпанами Нидерланды – как часы по незримому расписанию.Но вот в западной Германии, в земле "Северный Рейн-Вестфалия" воды мои стали привыкать к забавному нонсансу: взяли же русские готы традицию, каждый год, после фестивалей –то Nocturnal Culture Night , то Amphi –они теряют зонты.Теку я себе через Кельн, преисполненный яркими густыми красками, словно художник обмакнул кисть в гуашь да так и расплескал свое сердце в энергетике города.
И что Вы думаете: в этот раз одна эксцентричная особа швырнула зон в мои воды прямо с железнодорожного моста, возращаясь в свой отель вместо afterparty.Зонт совсем еще новенький, черный, мужской , полуавтомат. Мои черные воды поглотили его любовно.
Еще бы, я же Вам не озеро в парке Хиросима-Нагасаки, в котором гуляющие собаки -то такса то белый лабрадор - будто играючи набегу гоняют прилетевших из Дюссельдорфа гусей, а неформалы старой закалки играют на берегу
Guns N' Roses. В нем вода стоячая, мои же воды, как и подобает жизненному потоку, - постоянно в движении и толерантны (у меня у самого берега чешутся от этого словечка, но за неимением аналога)- к летающим объектам.
Хорошо хоть не все готы разделяют традицию выбрасывания зонтов – на счастье, дабы вновь вернуться через год на фестиваль, иначе я весь уподобился бы металлической птичке из русского северного Санкт-Петербурга. Плыли бы по мне сплошные черные округлые шляпки и трости с кручеными ручками.
От лица зонта:
Приобрели меня в начале мая, прямо в предгрозовую поэтическую пору перед прогулкой по крылатским холмам. Они тогда были вместе, радовались общему вечеру, мечтали о лете.Ах, наивные, молодежь молодежь (пусть даже им обоим за 30). Не зря же говорят о семейной жизни: «под одним зонтиком»,хоть они оба не шипко какие символисты в повседневной жизни, если, конечно, не закружит их вихрями философских размышлений.
В июне и первой половине июля я ее редко видел. Он в основном ходил со мной на работу, и основную часть дня я сушился в каких-то офисных предбанниках.Я тогда ему был часто нужен, и даже необходим: первая половина лета 2017 выдалась наредкость дождливой –прямо таки оказалась преисполнена ниагарскими водопадами не только, впрочем, в их родной Москве, но и во всей центральной полосе России.Таким потоками воды можно заполонить все черные душевные вакуумы пробелы-пустоты и экзистенциальные кризисы. Возможно именно ее еле уловимое стремление к душевному наполнению в купе с экспрессией и определило мою дальнейшую судьбу.
И вот они снова вместе, и взяли меня с собой в Германию.
Нет, я не ревновал, в какие-то моменты мне стало казаться, что я стал фетишем их парной связи.
Я так сроднился с ней, безумно, немыслимо. Когда он остался во время Amphi-фестивался на корабле, слушать группу Orange Sector, и дергать(ся) я отправился с ней на Hocico на основную сцену. Эрк Айкраг пел под дождем, и я заботливо укрыл ее от непогоды во время выступления ненаглядного даркэлектронщика.А когда стало вновь изнурительно жарко-она прижимала меня к лицу, ища в моих складочках живительные капельки влаги.
Даже когда ее безалаберный мужчина в полночь остался отплясывать на afterparty, я сопровождал ее в отель: нес службу, укрывал от мороси,видя, как она одиноко замерзает без балохана –это все, что я в тот момент мог для нее сделать.
И вдруг я полетел в Рейн, как жертва ее метущегося сознания канул под барашки черных ночных вод,которые огромной кляксой вместо стройного готического шрифта отпечатали неслабый оттеск ее сверхценной идеи: договориться на ресепшене и не пускать мужа в отель, аки постороннего.
На следующий вечер, они пробовали искать меня вдвоем.Не печальтесь, дорогие, милые, я хотел вас сблизить насколько это возможно. Я стал для них чем то вроде переходного объекта, спонтанного сновидения, растаявшего к утру…Ностальгический осадок поиска волшебной мелодии.
Они бы хоть объявление повесили. Но они спросили только у бармена в кафе, дождливым утром за день перед отъездом из Дюссельдорфа среди витражных абажуров и зеленых стен под звуки песенки Atemlos Durch Die Nacht*. Так они сидели втроем за двумя стаканами пива и чашкой кофе, провожая на самолет в Венгрию своего друга,основателя музыкального лейбла ScentAir Records,сорокапятилетнего весельчика, впрочем, падкого на алкоголь.
Вернее, именно она спросила, как самая бескомплексная и способная объясниться по немецки (курсы в Российско-Немецком-Доме не пропали даром)).
Впрочем, кто бы вылавливал меня, и отвечал за пересылку в Москву? И как бы они этого добились: пошли в посольство или хотя бы оставили свои московские адреса до востребования на ресепшене в гостинице? Ву а ля: "Не будете ли Вы столь великодушны отправить зонт на родину, предворительно выловив его?"
Им и так, по ее просьбе, работниу гостинницы выдал на время прогулки огромный полосатый бело-синий зонт, под куполом которого человека три одновременно спрятаться могут. Решил добрый немец проблему;)
Ну а я? Так хоть мир посмотрю))
Но они догадались, что я не пропал: и плыву в Бельгию к группе Front 242.
А что скажет нам бесстыдный метатель зонтов?
Здравствуйте, уважаемые господа присяжные, будьте столь великодушны, соизвольте выслушать мое повествование:
После ощущения душевной стянутости в новодельном Дюссельдорфе, я уснул в поезде. Просыпаюсь и слышу голос из репродукотоа: Nachster Halt ist Koln Hauptbahnhof. И вдруг словно открылось второе дыхание, вновь мне Германия улыбнулась –Кельн брызнул как насыщенная разноцветная гуашь, до времени скрытая от глаз художника в наборе старых советских баночек.
…Стимпанк пикник мы пропустили, ну да Gott mit uns , на кораблике по Рейну с группой Front 242 поплавали. И вот второй день Amphi-фестиваля…Я уже успел влезть на сцену во время выступления Frozen Plazma, когда все крытое пространство –танцпол перед второй сценой был наводнен, и шланг очереди растянулся на километр, в общем-никаких шансов проникнуть внутрь. Так я взял, и через щелочку, в которой монтированную аппаратуру на сцену устанавливали под песню Tanz der Revolution –влез))Черный зонт неизменно лежал в рюкзаке.
И вот, уставшие но относительно довольные…пора возвращаться домой, в гостиницу то бишь, набраться сил перед днем третьим. Но этот Scheisse –виконт абсолютно чихать хотел на то, как я засыпал в вестибюле – дрыгался себе страстно на танцполе..И я один поперся без теплого балахона отсыпаться в наш NH Hotel, расположенный напротив музея шоколада. Иду, значит, вокруг гастарбайтеры, толкающие наркоту…И все же, какое то ощущение ночной свежей легкости.
Часто, людям ошибочно кажется, что кто-то другой рядом создаст лечащий душевные раны спасительный уют. В то время как подобная задача по силу только энергии Бога. Да, «где двое или трое соберутся вместе во имя меня, там и я прибуду с вами»…Но этот теплый экзистенциальный da sein гораздо чаще и вернее приходит к человеку, когда он один..Иду вдоль набережной Рейна, вот поднимаюсь на железнодорожный мост..
Почему же я бросил в воды Рейна зонт? Злился? Бесспорно, бушевал. Стало спокойнее, пожалуй, после этого сомнительного ритуала –служения Рейну как древнему языческому божеству –я готов смягчиться и все-таки пустить виконта в номер.
PS: хотите верьте хотите нет, но и во время перелета в Москву, и уже после возвращения у наших героев в ясные синие дни долго и безосновательно промокали вещи.От зонта - привет!
(25 июля - 1 сентября 2017)
Примечания:
*Здесь имеется в виду одноименная композиция Helene Fischer