Пожалуй, самая трудная часть переезда – последние полчаса в старом доме. Ты мечешься по комнатам, пытаясь понять: все ли положил в разрывающуюся от вещей сумку или подобно ребенку, завороженно осматриваешь каждый угол, трепетно вспоминая старые добрые дни. Вот и сейчас юная журналистка Арма Геддон тоскливо прощалась с местом своего детства. Ее хрупкие пальцы нежно касались стен здания, а в голове неустанно крутился лишь один вопрос: «Неужели завтра я буду в столице?».
Молодые люди не любят провинциальный дух. Признаться, многие готовы отдать последние деньги, лишь бы забыть о недалеком прошлом деревенского жителя. Арма не была исключением. Всю сознательную жизнь она провела в ожидании переезда. Получив образование в этом никому не нужном городке, она ни минуты не сомневалась в своей готовности к покорению новых вершин. Ей ужасно надоел знакомый с детства дом, который, к тому же, наводил на нее печальные воспоминания об ушедшей из жизни матери. Несколько лет назад самый близкий человек Армы заболел весьма странной болезнью, вылечить которую провинциальные врачи не сумели. Главным виновником смерти своей матери девушка считала эту ужасную «деревню», не способную обеспечить людям достойное существование. Переезд стал для нее делом принципа.
Она нисколько не колебалась, подписывая документы на продажу дома. Более того, в день, когда риэлтор с коварной улыбкой на лице сообщил ей, что покупатели перевели деньги, девушка устроила самую шумную вечеринку, которую только знал этот городок. Получив предложение работать в столице, Арма заплакала от счастья и, протерев портрет матери, она блаженно прошептала: «Наконец-то!».
Почему же теперь, когда до рейса осталось около двух часов и все, что отделяет ее от новой жизни лишь скорость медлительного таксиста, ей стало невыносимо грустно? Как вышло, что ненавистные стены неожиданно приобрели новые тона призрачного детства? Неужели Арма Геддон будет скучать по этому унылому двухэтажному зданию? Томно вздохнув, она присела на поскрипывающий диван, оставленный на растерзание новым хозяевам. Окинув взглядом просторную комнату, девушка поняла, что наряду с плохими воспоминаниями этот дом хранит и тысячу счастливых моментов: здесь, в центре зала, располагался огромный стол, за которым не раз собиралась вся семья Геддонов, а на втором этаже маленькая Арма засыпала в уютной розовой кроватке под чарующий голос любимой матери. Мама… А ведь когда-то она ходила по этому полу! Хорошее было время…
– Значит, - неожиданно раздался странный, похожий на скрип, голос, - Вы все-таки уезжаете?
Несколько лет проработав в местной газете, Арма, как никто другой, знала темную сущность этого городка. Из-под ее пера не раз выходили ужасающие статьи, главными героями которых становились очевидцы краж, жертвы мошенничества. В этом Богом забытом месте люди попросту не могли найти достойную работу. Превращаясь в озлобленных обитателей захолустья, они пускались во все тяжкие, находя в этом тусклый лучик надежды на лучшую жизнь. Люди учились выживать по-звериному, а этот город… Охотно поощрял низменные проявления своих обитателей. Изучая «тонны» информации о местных преступниках, Арма никогда не представляла себя на месте потерпевших. Ей казалось, будто бы вокруг нее возведена стена, защищающая скромную девушку от любого воздействия извне. Однако услышав этот странный голос позади себя в день переезда, Геддон не на шутку перепугалась. Видимо, пришел ее черед стать частью журналистской заметки…
– Уйдите! – Закричала она, спрятавшись за диваном. – У меня нет денег! Я все потратила на переезд! Я… Я вызову полицию!
– Арма, прошу Вас, - снова донесся голос, - я не вор, не убийца! Я Ваш…
– Я Вам не верю! – Дрожащим голосом ответила девушка. – Я написала много статей…
– Арма, послушайте…
– Про таких, как Вы! Вы ведь не перед чем не остановитесь, да? Вам главное отобрать все, что у меня есть, потому что не можете заработать по-другому…
– Меня не интересуют Ваши деньги… Поверьте.
– На переезд! Тоже хочется ощутить полноту жизни? Не за мой счет, пожалуйста! Если Вы не уберетесь, я вызову полицию! Звоню на счет три! Раз…
– Арма, не нужно никого вызывать!
– Два! – Ее палец угрожающе приближался к зеленой кнопке мобильного телефона.
– Арма! Я не хочу навредить Вам!
– Три!
Неожиданно девушка почувствовала, как кто-то схватил ее за ногу. Приготовившись нанести удар, она опустила голову, но… Увидела лишь занавеску, обвивающую ее щиколотки. С каждой секундой изумрудно-зеленая ткань подкрадывалась все ближе и ближе к поясу. Арма попыталась закричать, но тут же была прервана резким движением ковра, напористо закрывшего юной журналистке рот. Истошно мыча и дергаясь, Геддон поняла, что столкнулась вовсе не с преступниками, а с чем-то странным и непонятным.
– Арма! Простите меня, - продолжал голос, - Вы не оставили мне выбора! Прошу Вас, успокойтесь! Никто не собирается отбирать Ваши деньги или… Жизнь. Просто… Мне нужно поговорить с Вами. В конце концов, я Ваш… Дом.
Девушка продолжала тщетные попытки вырваться из объятий ожившей ткани. Перспектива смерти от сверхъестественного существа не казалась ей более радужной, чем несколько ударов по голове от отчаявшихся грабителей. Продолжая извиваться и дергаться, она отчаянно боролась за жизнь. За жизнь вдали от этого города…
-Вы как всегда упрямы. Это в Вас с детства! Но, Арма! Разве Вы не узнаете мой голос? Это ведь не первая наша беседа… Я так часто пытался с Вами поговорить. Жалко, что Вы были, все время заняты… А может, Вам просто не хотелось меня слышать? Что скажете, малышка Арма?
Не в силах сопротивляться таинственному существу, она прекратила неловкие попытки отстоять существование. Однако объятья не усиливались: злобные занавески не пытались подобраться к ее горлу, а ковер и вовсе ослабил свою хватку. Нехотя прислушавшись к загадочному голосу, девушка услышала в нем знакомые нотки: скрип полов, звон труб и даже шум металлической черепицы переплетались в единую мелодию, создавая образ с детства знакомого здания. Неужели она и вправду слышит голос своего… Дома?
– Вижу Вы… Пришли в себя. – Стучали окна. – Я не хотел Вас напугать, клянусь! Я взволнован не меньше Вашего! Простите, если…
– Все нормально. – Ответила она, вытирая слезы. – Все хорошо… Все в полном порядке…
– Тише, Арма. Тише. – Занавески вновь коснулись ее плеч, однако, в этот раз без лишнего напора. Так нежно, так… По-отцовски. – Сделать Вам чая? Кажется, на кухне осталось… Ах, Вы все забрали с собой… Простите.
– Так. – Она бесцеремонно прервала собеседника. – Что… Что тебе нужно? К чему… К чему все это?
– Я… Ваш дед построил меня. Я видел… Как растет Ваша семья. Помогал Вам… Последние шестьдесят лет… Чем мог… И теперь… Не знаю. Просто хочу попрощаться с Вами.
Арма, все еще не понимая происходящего, попыталась встать. Ноги продолжали предательски дрожать, а диван, находящийся в нескольких шагах от нее, в мгновение ока превратился в нечто далекое и недосягаемое. Неожиданно позади нее раздался шорох. Обернувшись, девушка увидела, как огромное, потрепанное кресло медленно приближается к ней. Оказавшись в объятьях мягкой мебели, она уставшим голосом спросила:
– Почему именно это кресло?
– Разве Вы не помните? – Заскрипел пол. – Ваша мать, Хелен, всегда сидела в нем… У камина.
Зажегся огонь. Дружелюбное потрескивание дров разрядило обстановку. Ноги Армы Геддон прикрыл шерстяной плед, в спешке забытый ею в одном из старинных шкафов.
– Разрешите за Вами поухаживать. – Затрещала мебель. – Позвольте спросить: как Вы? Как Ваше настроение?
– Все хорошо. – Прошептала она. – Все просто отлично.
– Нет, не все хорошо, моя милая Арма. – Растянулся в улыбке ковер. – Я не вижу тот ребячий блеск в глазах! Помните, когда Вы прятались под кроватью в детстве? Или, радовались, когда окончили первый семестр без четверок?
– Перестань. – Засмеялась Геддон. – Конечно, я все это помню! Просто… Мне грустно. Из-за мамы…
– Из-за чудесной Хелен? – Прошелестели занавески. – Все не можете ее отпустить? Понимаю… Сам с трудом пережил ее… Уход. Можете поделиться со мною… Вашими мыслями.
– Боже! Я говорю с домом! С домом! – Захохотала она. – Господи, эта суета… Этот переезд… Они свели меня с ума!
– Фантазерка Арма… Как Вы любите уходить от темы!
– Да, пожалуй. Прости…
Девушка слегка поправила плед. Украдкой бросив взгляд на часы, она поняла, что таксист опаздывает на десять минут, что в обычные дни привело бы ее в ярость, но сегодня… Сейчас… Ей совершенно не хотелось злиться. Посмотрев в окно, Арма несмело продолжила:
– Помнишь… Когда мама узнала о диагнозе… Ее поведение слегка изменилось…
– Сложно винить ее в этом!
– Безусловно, но… Наши с ней разговоры в тот месяц… Мы стояли у того цветка на втором этаже… В ее спальне. Мне никогда не было до него дело! А в те дни… Она мне все уши прожужжала, как ухаживать за ним… Когда ее не станет. Он был так дорог для нее.
– Ей просто не хотелось, чтобы ее старания прошли даром! – Зашелестела листва. – Обыкновенная забота!
– Да, конечно… А еще… Еще она постоянно гладила стены… То есть тебя и… Приговаривала: «Следи за ним! Это наш семейный очаг!».
– Ничего странного, Арма. Опять же – всего лишь забота.
– Да, черт возьми! Даже те дурацкие отметки моего роста на…
– На дверном косяке в Вашей комнате.
– Да! Те самые! Помнишь, она стояла возле них, и… Умоляла меня! Да, именно умоляла! Умоляла меня никогда не закрашивать их, а просто протирать! Протирать…
Между ними возникла неловкая пауза. Каждый хотел что-то сказать, но, несмотря на взаимное желание выговориться, никто не решался продолжить диалог. Наконец, томно приподняв пыльные ковры, Дом спросил:
– И что же в этом такого?
– Ничего. – Робко ответила Геддон. – Просто… Мне кажется, она не хотела, что бы я переезжала. Она не хотела, что бы я оставила тебя… Одного.
–Арма, если у Вас возникают такие мысли, - застучали двери, - к чему тогда продавать меня? К чему собирать сумки и ехать в аэропорт?
– Здесь меня ничего не ждет. Только печальные воспоминания и скорая смерть. – Грустно улыбнулась она. – К тому же… Местные врачи… Не сумели спасти маму. Мне больно от этого здесь находиться. А там… В столице… Предложили должность редактора. Помнишь, как я мечтала об этом? Как мы с мамой мечтали об этом…
– Вы очень хороший человек, Арма. Только ошибаетесь… Сильно. Да, поведение Хелен перед ее… Перед сами знаете чем, было немного странным. Может быть, все эти советы… Мне кажется, что она давала их… Потому что считала меня способным сделать Вас счастливой? При должном уходе, конечно же!
– Что? – Удивилась Арма. – Я никогда не смотрела на это… С другой стороны.
– А Вы посмотрите! Посмотрите и поймите, что она… Хотела видеть Вас счастливой! И если этот город не может… Если я не могу Вас сделать такой, то… Почему Хелен должна быть против Вашего переезда?
Снова неловкая пауза. Таксист, видимо совершенно не желал исполнять свои обязанности. Он опаздывал уже на пятнадцать минут.
– Ты расстроен? – Несмело спросила Арма.
– Что? – Затрещали дрова. – Нет, конечно, нет! С чего бы мне быть расстроенным?
– Ну… Наша семья жила здесь около шестидесяти лет, а теперь… Теперь у тебя будут новые хозяева. Из-за моей прихоти…
– Ох, милая Арма! Не говорите чепухи! От чего грустить, если у моей замечательной хозяйки осуществляется мечта! На моих глазах! Арма, я рад! Я рад своей печью лишь от того, что мой старый фундамент сумел выстоять до столь замечательного момента! Я горжусь Вами, Арма! Горжусь!
– Спасибо тебе! – Улыбнулась она. – Спасибо…
За окном раздался странный, похожий на звериный рык, звук. Машина наконец-то стояла во дворе дома Армы Геддон. Хмурый таксист, слегка прихрамывая, учтиво открыл багажник. Его усталый взгляд источал неизмеримую грусть и тоску.
– Это за мной! Прости, но… Мне нужно идти.
– Ох, глупышка Арма! Тебе нужно уезжать, понимаешь? Не идти, а уезжать! Боже! Какие огромные у тебя чемоданы! Ты уместила в них всю свою жизнь, да малышка? Стой! Не торопись хвататься за них! Я помогу их донести. Ставь на ковер, не стесняйся! Вот так! Он подбросит их к самому выходу, Арма! К самому выходу! Тебе не придется тратить силы, милая! Лучше присядь на дорожку! Посиди! Тебе предстоит долгая дорога, Арма! Такая долгая… Как река Амазонка, Арма! А может, еще дольше… Не беспокойся, Арма! Я все сделаю! Я все…
– Что это? – Прервала его девушка. – Что за шум воды? Я забыла закрыть кран в ванной?
– Ох! Не беспокойся! – Его голос дрожал. - Это всего лишь вода! Что с ней станет! Смотри! Я уже донес твои чемоданы! Тяжеленые! Что в них, Арма? Вся твоя прошлая жизнь?
– Ты уже так шутил. – Посмеялась Геддон. – Звуки доносятся не только из ванной… На кухне… Краны тоже открыты. Ты плачешь?
– Арма, что ты! Конечно же, нет! Просто… Скоро заедут новые хозяева! Нужно прибраться! Нет, не подумай! Ты хорошая хозяйка! Я не чувствовал пыли, когда ты жила здесь… Просто нужно же чем-то заняться, правда? Пока тут никого не будет. Вот и…
– Дом, милый Дом… Я буду скучать по тебе.
– И я… –Вздохнули окна. – И я буду скучать, Геддон… Арма.
В последний раз, прикоснувшись к знакомым с детства стенам, Арма закрыла дверь на замок. Передав таксисту огромные чемоданы, девушка села в салон автомобиля. Прижимая к себе портрет матери, девушка все дальше и дальше уезжала от дома. Неожиданно позади них раздался ужасающий грохот. Геддон несколько раз писала статьи о сносах зданий. Она знала этот звук: так разрушаются дома.
– Остановите! – Закричала девушка. – Мой Дом! Мой Дом рухнул!
– Успокойся, красотка! – Равнодушно ответил таксист. – Тут по левую сторону стройка. Наверное, там что-то раздолбили…
(Фото из Интернета)