Мои коты
Котики – самая приятная тема для разговора. Правда, иногда, грустная, да!
В нашем маленьком городишке коты есть почти у всех, а уж особенно у тех, кто живет в деревянных домах, ибо в них – если у тебя нет кошки, то будут мышки, а мышки будут кушать твои продукты. Портить вещи да и просто нагло себя вести. Помните кота Леопольда. Ребята, давайте жить дружно! Увы! С мышками дружно жить не получится.
Первым моим котиком был Бусик. Он был взят котенком, когда я был совсем крохой, рос и взрослел вместе со мной и умер от старости дома. Он был простым котишкой, одомашненным, очень ласковым и всегда помогал мне делать уроки.
После смерти Бусика мы с матерью взяли у отца котика, которого он назвал Клоп, когда тот был котенком. Коты у отца в доме не приживались. И он предпочитал мышеловки. Ибо котов надо было кормить, а отец и сам-то. бывало, крепко бухал и ничего не ел. Клоп отличался непоседливостью. Постоянно увязывался за мной, идя сзади, маскируясь в зарослях растений, так он гулял со мной и по сколкам (так назывались островки лесного массива в полях за моим домом Мы жили на окраине города в так называемом Новом Поселке, иначе Шанхае, застроенном двухквартирными домами для работников Леспромхоза, где работала моя мать. Часто он даже ходил за мной в центр города, в те годы машин было намного меньше, чем сейчас. Весной он постоянно шлялся по чердакам Шанхая, не бывая дома неделями. В конце концов, он просто пропал без вести, но лет шесть он у нас прожил. Долго мы по нему скучали, но без кота и жизнь не та.
Дочь матушкиной подружки предложила взять к себе бездомного кота, который жил у нее на работе в частной хлебопекарне. Кота звали Кузя, но я переименовал его в честь Кена Кизи в Кизю, коту понравилось и матери тоже, так он и стал Кизя.
Кизя просто обожал охотиться за мышами и кушать их, причем, делал он это так – просто хватал мышь лапою и закидывал прямо в пасть. Надо сказать – зрелище не из приятных, но котишкой он был очень милым и добрым. Не особо любил драться. Но мог и постоять за себя.
Потом я жил в Питере, где, конечно, своих котов у меня не было, поскольку я и сам там был, как бродячий кот.. но в доме, принадлежавшем рок-клубу НЧ-ВЧ. Где я вместе с Мариной и Мурзиком снимал квартиру у бабушки-уборщицы жила целая куча котов, видимо, оставленная уехавшими жильцами. Она тратила кучу денег на их прокорм, и коты были ей благодарны – гадили либо прямо в унитаз в туалете, л ибо выпрыгивали в форточку, где каким-то макаром спускались на улицу. Иногда в плохую погоду они все мирно сидели на кухне в разных местах, в осенних полутьмах сверкая зелеными глазами на тебя. Кухня была большая – коммунальная. В ней постоянно горел газ, и я часто приходил, чтобы прикурить сигарету или поставить чайник. Света на ней не было и эти зеленые глаза, пялящиеся на тебе из кромешной тьмы просто завораживали. Питерская Мистика. Да и только.
Потом мы снимали флэт на Кировском проспекте в коммуналке. Там жил огромный дядька-алкаш со своею женой, дядька работал на мясокомбинате, считал себе супер-крутым (да и наверно был таким, поскольку выпить он мог безмерно и не упасть, и не заснуть). У этого дядьки был просто огромный черный кот, такой же наглый, весь в хозяина,
Мы прозвали его Бегемотом. Вся кухня была забита огромными кусками мяса на разных стадиях обработки и разложения среди огромных полчищ тараканов , Бегемот жрал какой-нибудь кусок прямо со стола.
На кухню мы старались не заходить, а перед тем. Как зайти в сортир, громко били ногой в дверь, чтобы тараканы осыпались с потолка на пол. Правда, нашу комнату тараканы не посещали жрать у нас было нечего.
Жил я на этом флэту весьма нелегально, своего ключа от входной двери у меня не было, приходилось звонить и часто дверь открывал этот самый огромный дядя-Комманданьте Здешней Коммуналки – вылитый мелкий тиран по Кастанеде. Часто он норовил бухнуть со мной, ради крыши над головой приходилось, не смотря на мясо, он не закусывал ничем и мог выпить сразу ящик водки, жена его тоже бухала, а Бегемот в это время мог крепко вцепиться зубами в мою ногу. Пару раз я даже участвовал во взятие алкогольных точек.
Кто жил тогда в Питере, тот помнит, что в общем с алкоголем были проблемы, как и со всем остальным. Но в определенные дни можно было взять по два или одну бутылку на рыло (уж точно на рыло!!!!!). Народ собирался с раннего утра около алкогольной точки и ждал, а когда точка открывалась – что тут начиналось твориться…… Наверное так же брали Зимний деды и прадеды тех, кто брал эти точки.
Пару раз я составлял компанию Комманданте в посещении кинотеатра. Он обожал Алена Делона. которого я терпеть не мог. Входил он бесплатно – кто-то из своих работал там сторожем. В общем прямой конфронтации я избегал и с ним и с его котом, который иногда вбегал прямо в мою комнату и метил все вещи, тогда я норовил его пнуть хорошенько (что не удавалось). Мой друг Алекс, который снимал сначала эту хату вместе с матушкой Лилиан, ненавидел этого кота и называл его Жирный.
Потом, когда на этот флэт перебрались Мурзик с Мариной – жить там стало более сносно. Они привнесли туда свою новгородскую основательность и уют.
В этой комнате я впервые попробовал настоящие казахстанские шишки.
Но к котам это не имеет никакого отношения, хотя как знать……
Из Питера я уехал в апреле 91. думая, что скоро вернусь, но оказалось, что навсегда.
В августе грянул Путч, полностью изменивший жизнь всех русских людей.
Но очерские коты – они всегда жили, как фон-бароны.
Дома у меня жил Кизи, а на нашей репетиционной точке кота не заводили, думаю, что он бы свихнулся от постоянного грома Хомсовых барабанов.
Первый кот, заявившийся в пещеру, остался в живых, по сути, лишь потому, что люди не сразу опомнились от потрясения. Уж слишком неожиданно это было. Обычно животные при появлении человека либо убегали, либо кидались на него, истекая слюной. А этот зверь не делал ни того, ни другого. Он ласкался. Из чего мы можем сделать вывод: коты откуда-то уже знали, что и люди к котам ласковы.
Терри Пратчетт. Кот без прикрас
Когда я торчал джефф в наркопритоне на улице Качалова, к нам притусовался бездомный котенок, назвали его, конечно, Джефф, Был он необыкновенно ласков со всеми, ел, то, что давали, любил гулять по улице, а когда приходил домой, то мяукал под окном, чтобы его впустили (Мы жили на первом этаже). Особенно он любил Светлану, сидел у нее на коленях или просто лежал на ней, когда она лежала на приходе. Он был вполне обычный котярка – серенький такой, любил послушать музыку, ту, которую мы тогда слушали, например, обожал Портишед и Кранберрис
Было очень жалко
Когда он пропал без вести. Когда мы переехали в Очер и стали жить в на улице Степана Разина, вместе с Хомсом, которого выгнали из его коммуналки, и Мариной Кошарской, то тоже завели там котенка и тоже назвали его Джефф, потом туда еще появилось пять котов, по коту на человека. Кроме нас там появилась еще девушка Лена, жить ей было негде, она было из детдома, вот мы ее и приютили. Никаких наркотиков она не употребляла. Разве что пивасик и то немного, но все делала по дому – готовила еду, мыла посуду, ходила за покупками, шила и вязала.
Джефф очерский жил- не – тужил, но наступили плохие времена – Марину Кошарскую изгнали в Израиль, не дав ей разрешения на бракосочетание с Хомсом, Света уехала в Пермь рожать Сашу, я остался в Очере с суровой подпиской о невыезде, тут еще и наш котик Джефф – похоже, отравился….дело было на длительные майские праздники, ветеренарка не работала…умирал он медленно, мучался. Плакал…я сидел вместе с ним, пока он не умер, а потом похоронил его на старом кладбище и часто приходил к нему, чтобы покурить сигарету и поговорить с ним.
Старое кладбище находилось совсем не далеко от дома на Степана Разина, это был небольшой лесопарк с елками, березками, осинками, но кое где еще остались памятники, кресты да и могилки еще торчали бугорками . Мы там очень любили гулять.
Но моя подлинная котовасия началась с появления в моей жизни рыжего полу персидского котенка, которого я назвал Карлос, в честь Кастанеды и Сантаны одновременно.
Мы тогда с моей женой Светланой и трех-летней Сашей снимали квартиру на втором этаже многоквартирного деревянного дома в поселке Верхняя Курья, что относится к Пер
ми, но находится по другую сторону от реки Кама. Очень красивое место, где в сосновом бору находятся сразу и замки богатеев и маленькие домишки Бабок-Ежек, причем, в начале 2000х все жили в мире и согласии, некоторые из местных жителей подрабатывали в этих замках какой-нибудь обслугой. Если у меня не было курева, то иногда я подходил к охранникам стрельнуть сигарету, и они почти всегда давали..
Света работала в городе – паяла микросхемы в частной шарашке. Платили ей мало, но платили. Саша ходила в садик, тоже в самом городе.
Каждое утро они вставали в 5 часов утра, чтобы успеть доехать до города, Саша была упрямой и спать ложилась поздно, а утром кричала и ревела, не желая вставать. Кота у нас не было, и мы решили его завести.
Какая-то Светина знакомая привезла нам месячного кроху – самое настоящее рыжее Солнышко.
И мы в него влюбились безумно.
Я никогда раньше не видел такого красивого котенка.
Светлана была на работе, Саша в садике и, чтобы не оставлять такого кроху дома, когда я куда шел – просто гулять или в гости к Вове Старому, который вместе со своей новой подружкой Таней снимал дом тоже в Верхней Курье, только на четвертой линии. (это был тот же самый дом, что снимала до этого Юля Фалина (см. Мои руны), я всегда брал его с собой, прохожие всегда изумлялись, увидев, торчащую из моей запазухи , чудесную рыжую усатую мордашку, так Карлос привык всегда ходить со мной. Часто пожрать нам с ним было нечего, и я покупал в ларьке (тогда было прекрасное время ларьков, работающих круглосуточно) одно яичко на двоих, мы возвращались домой, я варил яйцо, разбивал его, и мы делили это яйцо пополам. Так у него вошло в привычку мяукать, когда я разбивал яйцо, эта привычка настолько плотно вошла в нашу жизнь, что до сих пор потомки Карлоса, которые живут сейчас со мной, все как один бегут ко мне, когда слышат стук вареного яйца об стол и начинают громко мяукать, даже, если не особенно любят яички.(один из этих рыжих потомков, по имени Джон, спит сейчас на моих коленях, наверное, знает, что я пишу об его прадеде)
Я сторонник свободных котов и считаю, что котам нужно гулять, а не сидеть дома.
Когда Карлосу стукнуло месяца три, я стал выпускать его гулять около дома. Сначала сам гулял с ним, но как то раз он сбежал от меня погулять в одиночестве. А потом вдруг пришел сосед и сказал, что не наш ли это там котенок в туалет провалился. Это был его первый подвиг. Пришлось его довольно долго отстирывать. Так выяснилось, что он ненавидит воду, а в-душе - самый настоящий панк.
И вдруг он потом исчез и не пришел домой, мы со Светой искали его два дня, а на третий уже решили, что кто-то его украл. Но вдруг! О Радость!
Света возвращаясь с работы увидела его сидящим у подъезда нашего дома, только с другой стороны.
Мы устроили по этому поводу целый праздник! Наш Карлос был опять с нами!
Летом того года нам позвонила хозяйка квартиры, которую мы снимали и сказала, что она не собирается продлять договор. Да и нам не было смысла больше оставаться в Курье. Светланина шарашка распалась, работы у ней больше не было. К тому же она была беременна нашим вторым ребенком – Мариной, и мы решили переехать на жительство в Очер, пожить пока у матери, а потом снять где-нибудь дом или квартиру.
Мы с Карлосом поехали первые. Денег не было, и мы поехали на электричке до Верещагино, а там на автобусе до Очера. Все это время он безропотно сидел у меня за пазухой, а в электричке просто рядом на скамейке. Причем он не волновался, вел себя спокойно.
Кот Кизя принял его благосклонно, даже подружился с ним. ИКарлос стал вполне очерским котом.
Матери не очень-то понравилось наше вселение. Она привыкла жить одна, быть хозяйкой, а тут целая толпа – Я, Света, Саша, Карлос, да еще и в Августе родилась Марина. Мы долго искали квартиру ли дом, но толком ничего не могли найти. В сентябре – Саша пошла в первый класс, мы так и зависли у матери на целый год. Марина, как и все малышки, любила покричать ночами. А матери нужно было на работу с утра. Доходов к нас почти никаких не было. Мы только-только стали заниматься глиняной лепкой и до совершенства было еще далеко, но я уже начал экспериментировать с обжигом в огне и с изготовлением своей глины, но у нас брали глиняные трубки и руны в магазине Чаша в городе Перми и на сайте дзаги.ру, но это было не так уж часто, иногда я шабашил у знакомых старушек – колол дрова.
Когда Марине исполнился год, умер мой батя, оставив нам в наследство дом, небольшой. но очень крепкий. Его смерть не была неожиданностью – он бухал без перерыва почти три года и сердце не выдержало… И хоть он был алкаш, я с трудом перенес его смерть, как-никак он был моим отцом. Но дом домом, но требовался довольно капитальный ремонт, печки были очень старые и плохо уже топились, стены были серые, полы грязные. Работы непочатый край.
Как выяснилось – дом просто кишел мышами (они слопали целый мешок отличной конопли), но. пока в доме было грязно я не хотел брать сюда Карлоса, невероятного рыжего красавчика, в огороде росла валериана и эта была ничейная земля. Тут бегал кот, видимо, бездомный, кот с с гниющим хвостом. Светлана – добрая душа сходила с тем котом в ветеринарку, половину хвоста у кота еще осталось. Какое-то время он потусовался с нами – половил мышей, а потом куда-то исчез. Вдруг неожиданно в гости приехал Вова Старый, я был ему очень рад, мне нужен был помощник, а Вову выгнали с какой-то хаты, которую он снимал. Когда он понял, что можно затусоваться здесь, он снова сгонял в Пермь и привез от оттуда свою Кошку по имени Патти (точнее сначала имя у ней было другое, но мы решили ее переименовать в Патти). Характер у Патти был мерзкий, она всегда была чем-то недовольна, ссала в тапки и орала как бэнши, но зато ловила мышей просто отлично.
Как сделали печку и немного прибрались, в дом переселилась и Света с детьми и Карлосом. Тут у Карлоса начался бурный роман с этой прощелыгой Патти. В итоге через год мы имели пять котят – пять красавцев, но Патти совсем сошла с ума на почве ненависти ко мне и всем жителям этого дома, включая даже собственных котят. Мы подали в газету объявление о котятах, но как-то на объявление позвонили армяне, у которых был склад с крупами и кормами, им требовалась кошка – ловить мышей, и я с радостью избавился от Патти. Карлос тогда стал уже матерым деревенским котом – огромным рыжим пушистым котищем с персидкой мордой, постоянным участником всех кошачьих войн и битв, но котят и кошек он никогда не обижал.
С этих пяти котят и пошло все наше Святое Кошачье Семейство. Особенно там была красивой кошечка, которую я назвал Шакира в честь латиноамериканской певицы. Она стала нашей матушкой Кошкой, хозяйкой дома. От Патти ей досталась восхитительная ловкость в охоте на мышек, птичек и прочую живность. Эта, невинная на вид, красотка была самой настоящей хищницей.
Когда она была еще почти котенком, с ней приключилась такая вот история.
Она поймала и съела отравленную мышь. И протянула лапы.
Мне так стало ее жалко. Такая красавица и совсем не жила, - подумал я и решил попробовать воскресить ее. У меня был мед из волшебных грибов, я разбавил его водой и влил ей в горло с помощью шприца, потом так же кубов пять хорошей малаги, потом сам съел три чайных ложки грибного меда и выпил чашку малаги, взял в руки свой шаманский треугольник и пошел за ее душой в кошачий Тот Свет.
Хорошо. Что ее душа не успела далеко уйти, я поймал ее и заставил вернуться в тело кошки.
Шакира ожила!
Это было единственное чудо, которое я совершил в своей жизни.
Так я стал кошачьим шаманом.
Шакира больше ни разу не ела пойманных мышей и прожила с нами еще пять лет, рожая раз в год красивых котят, она ни разу не болела и была образцовой матерью, обучая своих котят охоте.
А потом она нашла свою Дверь в Лето и исчезла вместе с несколькими котятами, оставив вместо себя свою дочь Персию, очень на нее похожую.
Это случилось весной 16 го года. Шакира и Персия родили почти одновременно, у каждой было четыре котенка, то есть восемь котят плюс еще два взрослых кота – Мурзик и Джон, 12 усатых морд на наш маленький дом, ну да это ладно, нам не привыкать раздавать котят, мы просто подавали объявления в газету и потихоньку котята расходились по добрым рукам.
Но это были очень странные котята, они постоянно исчезали куда-то на несколько дней, а потом возвращались вновь как ни в чем не бывало.
Но ни я, ни дочки не видели, чтобы они куда-то уходили или откуда-то приходили, они просто возникали из воздуха и так же просто исчезали. Одну из них удалось отдать, красивую кошечку по имени Джанис (в честь Джоплин). Котенок по кличке Ушастик чем-то заболел и умер, причем два раза. Один раз он умер поздно вечером, я положил его тело в коробку, чтобы утром похоронить, но утром он спокойно бегал, и я был очень этому рад, но через неделю он умер снова, на этот раз уже навсегда.
У него был брат-близнец, тот почему-то вдруг оказался живым, но пополам раздавленным, странно, если учитывать, что у нас очень тихая улочка, машины здесь ездят не часто.
Мне было его ужасно жалко, но пришлось его усыпить. Другие котята были аутистами, с людьми не общались. А потом и вовсе ушли в другое измерение вместе с Шакирой.
Шакира! Мы все еще скучаем по тебе!
Но вернемся к Карлосу, он хоть и стал взрослым котом, но все так же часто гулял со мной или с кем-нибудь из нашей семьи. Если я возвращался откуда-нибудь поздно ночью. То он точно знал откуда я буду идти и встречал меня за квартал от дома. Он просто возникал где-нибудь из темноты 9улица у нас довольно темная. Очень пушистый зимой. Он колтунился весной, ибо не терпел расчесок и, особенно, мытья. Чтобы помыть его приходилось нам со Светой одевать ватные фуфайки, треухи, огромные рукавицы и то без нашей крови не обходилось, так же было сложно закапать ему в глаза капли от коньюктивита. Лечиться он тоже не любил.
И вдруг он заболел, его тошнило. Света сходила с ним в ветеринарку, там сказали, что это просто он глотает свои колтуны, поэтому его тошнит. У нас очень хорошие ветеринары, но тут, видимо, они ошиблись с диагнозом, но у него так же не было отравления, возможно, что его грызли паразиты, но лекарства ему не помогали. Я тогда постоянно работал по распиловке дров населению и не мог постоянно быть дома, но я все время думал о своем друге Карлосе – как он там? А он умирал, и мы знали, что он умирает. Он выходил погулять и сидел около дороги, наверное, вспоминая свои прогулки, свое детство……
Раз я видел, как он пошел куда-то, видимо, решил умереть где-нибудь, не дома, но вдруг он увидел Светлану и вернулся. Он очень ее любил. Как и мы все.
Карлос умер у меня на руках, до конца сопротивляясь Смерти. Он был самым настоящим воином, мой друг Карлос.
Мы со Светой похоронили его и заплакали обнявшись. Это была первая Смерть в нашем доме. Через три месяца Шакира родила.
Приемником Карлоса стал Мурзик (теперь многоуважаемый Мурза),
Сейчас он сидит у меня на коленях и читает то, что я пишу об его отце. Которого он никогда не видел. Мурзик уже не такой колтунистый, но так же любит погулять и подраться. Он тоже рыжий. А вот Джон, внук Карлоса, очень любит гулять, но не дерется никогда. Это очень мирный кот, общий любимчик, сейчас он спит рядом со мной в кресле, рядом с ним Персия.
Есть еще четыре котенка, которых пока никто не взял. Кошечки - Авоська и Копушка, котики один черный – Марселло Мастрояни, один рыжий – Чупа-Чупс, оба пушистые. Потомственные мышеловы. Отдам в хорошие руки. Звоните.