Александр отзвонился, как только заехал в санаторий. Почему-то его голос показался Софии грустным, но он объяснил отсутствие настроения нежеланием расставаться, и женщина успокоилась.
Теплые слова на ночь, нежный шепот, смайлики с поцелуями – мужчина всячески поддерживал в Софии хороший настрой и уверенность в его чувствах.
Уснуть удалось не сразу, но утром ни усталости, ни упадка сил женщина не чувствовала. Наоборот, желание начать жизнь с чистого листа понемногу начало осуществляться. Отсутствие в квартире Аркадия тоже способствовало задуманному, отпала каждодневная необходимость заботиться о наличии для него еды в холодильнике, а главное, больше не нужно краснеть у винно-водочного отдела, покупая водку.
По пути на работу София вспомнила, что так и не спросила, о чем хотела рассказать ей Валентина вчера вечером. «Вот так всегда, свое выскажешь, а человека послушать некогда». Она достала телефон, чтобы позвонить подруге, но передумала - не хотелось занимать линию, ведь Александр еще не отметился. Решив выкроить на работе минутку для разговора, женщина еще раз взглянула на темный экран и убрала смартфон в сумочку, к остановке подъезжал автобус.
Валентина сообщила, что регистрация их с Петром брака перенесена на неделю вперед из-за каких-то его родственников, просила передать это Александру и предупредила, чтобы София со своим кавалером, как самые близкие и желанные гости, ее не подвели.
- Я думала, что-то случилось, - София вздохнула с облегчением, ругая сама себя, что в последнее время ей в голову лезут только плохие мысли.
- Сплюнь! – Валентина знала эту особенность подруги, потому всячески старалась вправить ей мозг на место. – О хорошем думай!
- Я стараюсь.
- Сонь, я тут подумала… Тебе нужно поехать к Аркадию и расставить все точки над «i». Не выжидать, пока его выпишут, а пусть все знает и, пока трезвый там, думает, как он будет жить дальше. Думаю, это правильное решение.
- Не представляю, как ему сказать об этом…
- Так и сказать. Прости, мол, Аркадий, больше так жить не могу, ухожу от тебя навсегда, не поминай лихом и живи, как знаешь, но без меня.
- А если он спросит, куда?
- Скажи, сняла квартиру. Про Александра, сама решай, говорить или пока не нужно. Он его и так видел, так что, сам все поймет, я думаю.
София задумалась, мысли распирали ей голову. Если бы можно было отогнать их и ни о чем не думать, как Скарлет О-Хара в известном романе, но, увы, женщина так не умела. Оставшись одна, она опять сомневалась во всем, слишком много было разных нюансов в задуманном Александром перевороте судеб.
Когда без четверти двенадцать открылась дверь кабинета и на пороге собственной персоной появился Потапенко, София чуть не поперхнулась яблоком, сработал эффект неожиданности.
- Добрый день, - поздоровался он и направился к столу Софии.
- Ты? – женщина спохватилась, что обращается к начальнику при коллегах. - Вы? А… а… санаторий?
- София Юрьевна, не волнуйтесь так, санаторий стоит на своем месте, - засмеялся он и, обращаясь к ней лично, добавил. - Зайди ко мне!
Женщина последовала за шефом, на ходу поправляя одежду и прическу, совсем ведь не ожидала встретиться. Как только они вышли в коридор, мужчина повернулся и заключил Софию в объятия, целуя в щеку и шею, чтобы не размазать губную помаду.
- Не могу без тебя! Соскучился!
- Саш, мы только вчера расстались…
- И уже соскучился!
- А санаторий?
- Сонь, какой санаторий?! Тут у меня ты одна со своими проблемами, а я буду в санатории прохлаждаться? Я так не могу!
- Саш…, - прошептала счастливая София, у нее больше не было слов.
Мужчина крепко взял ее за руку и повел, как малое дитя, в свой кабинет, не обращая внимания на работников, которые могли увидеть эту картину и сделать соответствующие выводы. Женщина покорно семенила ножками, пребывая на седьмом небе от радости, потому что рядом с Александром весь мир терял темные краски, расцветая.
- Как спалось? - в голосе неподдельная забота.
- Плохо, Саш, - потупилась женщина, даже не пытаясь скрыть волновавшие мысли. – Я думала, думала…
- Мыслитель ты мой любимый! И что придумала?
- Ничего не придумала.
Наконец, Александр открыл свой кабинет, и влюбленные оказались за надежными стенами. Конечно, без объятий и поцелуев не обошлось, хоть растерянная София и призывала мужчину вести себя спокойнее.
- Саш, Сашенька, тише, тише…, - шептала она, - ну вот, помаду размазал. Как я теперь вернусь?
- В карман в следующий раз бери, - то ли шутил, то ли говорил он серьезно. – Или вообще не крась губы, ты и так красивая.
Когда страсти улеглись, и Александр был готов к серьезному разговору, София вернулась к теме, которая была для нее самой важной.
- Валя советует мне все рассказать Аркадию прямо сейчас.
- Твоя Валя - умная женщина.
- Ты поедешь со мной?
- А ты готова?
- Думаю, да, - София рядом с Александром набиралась смелости и решительности, чего ей не хватало в одиночку.
- Поехали!
- Сейчас?
- А чего тянуть? Встретимся с врачом, для начала, узнаем, что да как, а там уже и решишь.
В больнице Софию ждали неутешительные новости. Аркадий находился в блоке для тяжелых пациентов и встречу с родственниками ему не позволяли. Кроме того, врач-психиатр, который лечил мужчину, тщательно изучив его историю болезни, покачал головой на вопрос Софии и скупо что-то ответил, используя в своей речи термины, которых ни София, ни Александр не понимали.
- Вы можете нам простыми словами сказать, каков прогноз?
- Это вам, уважаемые, к Господу Богу. А мы здесь все простые смертные. Еще рано говорить о прогнозе, его бы к жизни вернуть для начала.
- Он, что, без сознания? – София по-прежнему ничего не понимала.
- Вы ему жена, сестра?
- Пока еще жена.
- Как давно он злоупотребляет алкоголем, можете сказать? - вместо ответа доктор стал спрашивать.
- Давно, лет… пятнадцать уже вот такой.
- Ясно. А вы замечали за ним странности? Забывчивость или агрессию? Как давно?
София рассказывала все, что могла припомнить в поведении Аркадия неадекватного. Александр все слушал, даже очень неприглядные вещи, и удивлялся ее долготерпению. Мужчине хотелось оградить в дальнейшем любимую от кошмара ее жизни, чтобы она навсегда пережитое забыла, как страшный сон.
Доктор что-то помечал в карточке, слушал, снова записывал, его лицо при этом никаких эмоций не выражало, оказывается, можно ко всему привыкнуть, избрав подобную профессию.
Единственное, о чем в итоге разговора попросила София, это о возможности по телефону следить за состоянием Аркадия, чтобы не пропустить тот момент, когда с ним разрешат поговорить.
Но ни через неделю, ни через месяц от Аркадия не последовало адекватной осознанной реакции, он пребывал в каком-то своем мире, известном только ему одному. Наконец, Софии разрешили его увидеть.
Еще больше похудевший, побритый наголо, Аркадий походил на узника концлагеря. Он сидел в скомканных простынях на кровати, среди таких же умалишенных пациентов, и качался из стороны в сторону, уставившись в одну точку. Ни о каком узнавании либо разговоре речи не могло идти, затуманенные болезнью глаза мужчины больше не выражали эмоций.
София выскочила из больницы, как ужаленная. Половину дороги до дома, а они с Александром уже переехали в его квартиру, женщина плакала. Ее спутник вел машину, поглядывая искоса, но, не говоря ни слова. Наконец, она вытерла слезы.
- Я даже предположить не могла, что он так закончит. Знаешь, пусть Бог простит меня, лучше бы врачи в тот раз опоздали, когда он вены вскрыл. Это не жизнь. Кошмар! У меня до сих пор мурашки по коже.
- Жалеешь его? – Александр хотел знать эту горькую правду.
- Уже нет, - твердо сказала София. – Это его выбор. В свое время он получил диплом авиаконструктора. Мог бы проектировать самолеты и летать в небе, а он выбрал другой путь – разрушения.
Некоторое время София ехала молча, но вдруг ее словно прорвало, она испытывала потребность выговориться, в первый и последний раз в своей жизни. И она стала рассказывать Александру о себе все с самого начала. О детстве, безоблачном и счастливом до первого класса, потом об отце, бабушке, наконец, о том, как и когда в ее жизни появился Аркадий.
Александр слушал исповедь любимой и молчал, впитывая каждое слово. Он думал, что хотя бы в начале семейной жизни у нее было все по-человечески, оказалось, нет, не заладилось.
- Знаешь, мы были на грани развода после того, как… я потеряла ребенка, но, когда у него обнаружили рак, я считала своим долгом помочь. Не смогла уйти в такой момент. Этот диагноз… очень страшный, никто не верил… Мы все прошли, операцию, химию, облучение… Потом в ход пошли все знахари и целители, какие только есть, мы побывали везде…
«Да ей памятник при жизни надо ставить, - подумал Александр, но не стал этого произносить вслух. – Какая женщина!»
- Я думала, ну вот, раз выжил, преодолел, переосмыслит жизнь и все у нас будет… семья… дети, правда, сама я уже не могла бы родить, да и он после операции… не мог. Но, можно же было ребенка усыновить. А он стал пить. И вот, итог всей жизни. И спрашивается, для чего человек жил? Каково его назначение было на этой земле? Впустую жизнь! Это ужасно, Саш! Но мне его уже не жаль. Он сам так захотел. А я? Бог послал мне тебя во спасение, - при этом София улыбнулась Александру, положив руку ему на колено. – Или ты так не считаешь?
Она смотрела любящими глазами на человека, который заполнил ее жизнь смыслом и показал, какой должна быть настоящая семья. Правда, не все было так радужно. Была еще одна женщина, которая все еще оставалась законной женой Александра по документам. Были еще его уже почти взрослые дочери, с которыми назначена встреча на субботний вечер, исхода которой София очень даже боялась.
- Это тебя мне Бог послал, - мужчина положил свою руку поверх женской.
- Руль, руль держи! – запротестовала София. – Не хватало еще нам неприятностей. Я с этой высоты не намерена падать, учти это!
- Все будет хорошо, - Александр послушно взялся за рулевое колесо. – Ты мой самый драгоценный пассажир, уж будь уверена, довезу в сохранности.
- То-то же! – София засмеялась. Груз проблем камнем упал с ее плеч и покатился по дороге в неизвестном направлении. Линия горизонта была чиста и божественно красива. - Посмотри, какая красота! Бабье лето! Обожаю эту пору!