Во время ремонта покрытий в одном из столичных аэропортов нашему предприятию предстояло выполнить выемку бетонных плит покрытия. Работа заключалась в нарезке существующих плит на куски, выемке их, погрузке в самосвалы и вывоз на свалку.
Самой трудоёмкой операцией была выемка сегментов, но проблема легко решалась при помощи мощного экскаватора. Оставалось договориться с экскаваторщиком, работающим на другом предприятии, о времени и цене вопроса.
В этот раз работы выполнялись на соединительной рулёжной дорожке между работающей взлётно-посадочной полосой и полосой, закрытой на ремонт. До взлетающих самолётов от места работ было около пятидесяти метров.
Учитывая, что эта подработка для машиниста экскаватора была хорошим подспорьем к зарплате, вопрос решался с ним напрямую, без участия руководства и к нашей обоюдной радости. Обычно выполнялась она очень быстро за один час, отведённый ему на обед.
В этот раз, приехав за ним, чтобы сопроводить к месту работ, застал его за столом, наливающим себе стакан «Гжелки». На мой недоумённый взгляд он процедил:
- Да зуб что-то разболелся… сейчас пройдёт!
Делать нечего, нужно работать. Приехали, проинструктировал водителей о необходимости выходить из кабины во время погрузки, поставив коробку передач на нейтралку и ручник. Загрузили несколько КрАЗов.
Подъезжает последняя машина, останавливается кабиной в сторону работающей полосы, водитель вылезает из кабины, подходит ко мне и закуривает. Экскаватор загружает машину полностью, верхняя плита немного свисает над задним бортом. Эскаваторщик поднимает ковш, двигает плиту вперёд.
Из выхлопной трубы КрАЗа вырывается облако синего дыма, двигатель запускается, и машина едет прямо на работающую взлётную полосу. Водитель самосвала, размахивая руками, осыпаемый искрами от сигареты, которую пытается выплюнуть, со всех ног бежит за машиной. Поворачиваю голову и с ужасом вижу Боинг, который только что приземлился и стремительно катится по взлётной полосе в нашу сторону.
Иногда снился кошмарный сон, когда ты бежишь куда-то, опаздываешь, беззвучно орёшь, а ноги налились свинцом и словно приклеены к земле. Примерно то же самое чувство испытал и я, крик застыл где-то в горле, тело покрылось потом, ноги прикипели к земле и только одна мысль ритмично с ударами сердца билась молотом в череп:
- Всё, теперь мне хана!
Водила нёсся за своей машиной изо всех сил, но мне казалось, что он еле передвигает ноги. Время на самом деле может замедляться или ускоряться в зависимости от ситуации. Спасло нас то, что водитель оставил дверь кабины, открытой настежь. Оттолкнувшись от подножки, он запрыгнул в кабину, резко тормознул с синим дымом из-под колёс, вывернул руль резко влево, быстро развернулся и подлетел к нам.
И тут же, через пару секунд, мимо нас пронёсся самолёт. Ноги мои подкосились, и я опустился на бетон. Меня трясло, я весь горел – перед глазами был самолёт, объятый пламенем после столкновения с самосвалом, пьяный экскаваторщик…
Встать я смог только через пять минут при помощи экскаваторщика. Высказал на русском матерном всё, что думаю и водителю, и экскаваторщику. Колбасило меня здорово весь день, казалось сердце выскочит из груди. Эта история с разными вариациями долго после этого мне снилась. Стою на ватных ногах и беззвучно кричу, пытаясь сдвинуться с места и обливаясь холодным потом.