О моих родителях. Отец, Антипин Пётр Михайлович, 1898
г.р., работал в МТС плотником, умер в 1964 году. Мать, Анти-
пина Анна Никитична, 1908 г.р., умерла в 1984. Я родилась 9 де-
кабря 1948 г. У папы уже было трое детей: Наташа, Виктор, Ан-
фиса. У мамы – сын Виктор. Я от их общего брака. Запомнила,
что меня возили в ясли на лошади и телеге в деревню Горка, и я
очень боялась. Такое чувство было, что не лошадь бежит, а изго-
родь. Сидела я и с Евграфовной. Она шила, и я всё играла лоску-
тами. Часто водили к Шуре Рыжковой. У неё были бабушка и де-
душка. Дедушка был конюхом, и мы ходили к нему. Выпускали
коней на водопой. Мама у неё, тётя Настя, работала на овчарне.
Мы помогали пасти овец, кормили и держали их, когда стригут.
Это было в деревне Погост. Потом тётя Настя работала в Гор-
ке телятницей. Мы помогали ей. Она наладит питьё, мы отно-
сим телятам. Помню, мы учились в школе, третий-пятый классы.
Ставили концерты на ферме, добровольно: Таня Климова, Шура
Рыжкова, я. Нас слушали и аплодировали. Бегали, играли на По-
госте. Нас было много: у Климовых шестеро, Шура Рыжкова, я,
Люба Козобова, Таня Козобова, Коля, Толя, Коля Антипин, Надя,
Саша. Любимая игра была – «гонять коня». Гоняли до конца де-
ревни, начиная с Козобовых. Любили играть в «прятки». Играли
почему-то всё у Козобовых под окном. Тут были ямы. Выбивали
мячом из круга. Потом приехали Таня Ларионова из Архангель-
ска и Таня Шарова из Ленинграда. Научили играть в «кис-кис-
мяу». Играли в «классики». Велосипедов тогда очень мало было.
Был у Валентина Мыркина. Он давал покататься, но редко, я так
и не научилась. Ещё играли в «зубодёра». Была деревянная ка-
чель у Васи Паранича – качались на ней все, только песни поём.
У Климовых был на улице дом из досок построен. Домик был
в два этажа, на втором там играли всё. А у Козобовых играли в
шашки. У Антипина Коли – в лото. У Шуры концерты ставили,
переодевались во взрослые наряды.
Так вот и прошло наше детство. Ходили друг к другу, в гости,
за стол садились, ели. В людях ведь всё вкуснее. А у Шуры тётя
Дуся скажет: «Садись, давай, Нина, у нас хоть девка лучше по-
ест, ничего не ест». Помню её слова: «Живите, девки, дружнее,
разъедетесь, кто куда, и видаться не будете». Так и случилось,
что видимся очень редко. Всё было: спорили и мирились, но всё
по-детски. Родители на работе, уйдут рано, придут поздно, у себя
надо обрядиться. Мы предоставлены самим себе, но все вырос-
ли, и большинство стало достойными людьми. В школу пошли в
1956 году. В нашем первом классе было всех больше учеников.
С Погоста ходили в один класс: Таня Климова, Шура Рыжкова,
я, Люба Козобова и Коля Антипин. Учили нас Мария Николаев-
на Рогалёва и Зоя Ивановна Минина. Мария Николаевна жила
при школе. Была строгая, всё ходила в чёрном костюме и белой
блузке. На большой перемене садились за большой стол в прихо-
жей и ели, кто что принёс. Обычно бутылка молока и хлеб чёр-
ный, посолен солью. Если кто-то принесёт белый хлеб, намазан-
ный маслом, она ругала, что это баловство, мать тешит. На боль-
шой перемене покушаем, а когда тепло, играли на улице, на пло-
щадке: «А мы просо сеяли», «Гуси-гуси». Часто пели песни. Ещё
она любила задавать задачи. Кто первый решит, ответ ей скажет
(это всё надо было в уме), потом тому говорить ответ. Я плохо
решала задачи. Если накануне похожую решали, я решу, а так не
могу. Если Шура ответ подскажет, я скажу. Из-за этого оставля-
ли после уроков, что было очень стыдно. Шуру, Любу, Таню Кли-
мову догоню уже у деревни, а иногда и не могу догнать. Матрё-
на опять скажет: «Видно, Нина после уроков оставлена была».
А мне так стыдно. Зимой идём из школы, с угора катаемся на
портфелях. Выступали на «7 Ноября», «1 Мая», ходили из шко-
лы до клуба с флагами. Выступали днём.
Мария Николаевна потом жила в Емецке, когда не стала работать.
Мы с Шурой заходили к ней, она очень обрадовалась.
Это мы уже учились в училище. Вместо Марии Николаевны учила Раиса Сергеевна Минина,
заменяла её. В начальной школе ходили, собирали колоски, боро-
нили озимые. У меня мама работала на разных работах, я помо-
гала ей ставить снопы в суслоны. Она навяжет, а я ставлю. Дома
тоже сеяли ячмень. Тоже надо было жать. Утром мама даёт нор-
му, сколько нужно сжать. Помогала полоть грядки с морковью,
свеклой. Тогда в колхозе всё растили. Огородником был Алек-
сей Синцов. Капусту садили, поливали, рыхлили. Всё это дела-
ли, и бегать успевали. Утром мама надаёт работы: пол вымыть,
травы принести, сена дать козам да овцам. Все бегают на улице,
а мне пол надо мыть. Я воды налила, веник вымочила, пол вы-
мыт. Мама с работы пришла, всё переделать заставила, ещё и на-
стегала в придачу. Больше так не делала. А по траву ходили сна-
чала с корзинами и серпом жали, а потом стали ходить с коро-
бом. Жнём, друг другу помогаем поднять. А сенокос кончает-
ся, жали около бонов. Ели борщовки, щавеля столбики, горчов-
ки (горчухи). Весной собирали картошку, очень сладкая была. В
начальной школе собирали золу, птичий помёт, ходили по церк-
вям, там жили птицы. И как запомнила, мы всё выступали. С пя-
того класса – уже со взрослыми. Ездили в Меландово, Зачачье,
Ваймугу на лошадях. На Бросачиху. В 1960 году пошли в пятый
класс в Емецкую среднюю школу. Учились в 5 «Г»: Шура Рыж-
кова, Коля Антипин с Горки, Валерик Андреев, я, Валя Мини-
на, Валя Богачёва. В 5 «Б» классе учились Люба Козобова, Таня
Климова, Лёня Пермиловский. Нас почему-то разъединили. В
Рато-Наволоке самый большой праздник – Петров день. Очень
ждали этого праздника. Шили новые платья из ситца. Мне всё
шила Анна Павловна Онохина. На угоре были скамеечки, мы си-
дели и смотрели, к кому гости идут. У нас ведь перевоз был. К
нам все ходили: тётя Анна с Пингиши, тётя Даша и дядя Гри-
горий с Хаврогор. Тася Байкалова, Зина Поршнева с Сергеем с
Бросачихи. Очень красиво песни пели. Паша начинал, остальные
подхватывали. У всех были красивые голоса. Собирались днём и
до позднего вечера. Кто ночевал, а с Бросачихи – уходили домой.
Они переезжали на своей лодке. Раньше всё в печи пекли и ва-
рили. Варили уху, кашу рисовую, кисель, пекли кулебяки. Пекла
мама шаньги, пирог с творогом, с ягодами редко, булочки. Грели
самовар. Всё доставали новое: посуду, чайник заварочный. Са-
мовар начищали до блеска. Я ещё помню, варили пиво в бочке с
краном (как зовут, не знаю). Наливали в братыню, тоже начищен-
ную до блеска, медную, и всех обносили. Весной, когда у Ивана
Зуева разливалась на полосе лужа, мыли избы. У нас в доме шту-
катурено, мама белила, а меня заставляла всё мыть: ухваты, ло-
паты, рукомойник (он был медным). А весной, когда снег таял,
мама стелила белое бельё на снег отбеливать. Выстирает, на снег
постелет, а потом полоскать. Занавески стирали, подсинивали и
крахмалили. У нас утюга не было, который на углях, а такой, ко-
торый в печь ставили, и он нагревался. На Петров день всё наде-
вали новое. На кровать: поднавесы, наволочки, покрывало. Кле-
ёнки новые стелили на столы. На танцы в клуб бегали с пятого
класса. Танцевали: вальс, «на два шага», танго. Танцевали под
радиолу, иногда под гармонь. Папа ругался, что не успевает ва-
ленки подшивать. Ходили по субботам и воскресеньям. Меня
ещё не всегда отпускали. У мамы спрошусь, она говорит: спра-
шивайся у отца. Он спросит дневник, а там «2». Он меня не отпу-
скает. Я двойку переправлю на «5», а потом опять счищаю, снова
«2». Как будто бы незаметно. Тогда я так думала. Ведь все ушли,
мне тоже хочется... Ещё про Петров день. Вечером шли в клуб.
На этот праздник была сделана площадка на Горке около мага-
зина. Взрослые плясали «Берёзу». А мы не научились. Гармони-
стов не помню. Хорошо играл Валя Мыркин, бренькал Коля Ан-
типин с Горки. С Валей Мыркиным танцевали вальс, он и в об-
ратную сторону танцевал, а я так и не могла научиться.
Когда закончили восемь классов, встал выбор: куда поступить. Мне было
от Сельпо предложение – идти на продавца. Я почему-то не хо-
тела. Мама хотела, чтобы я училась на швею. У меня желания к
шитью не лежало. Смотрели газеты и выбирали. Маймаксанское
медучилище. Я, с Любой Козобовой, подали на акушерок. А что
за профессия такая, я и не знала. Медик, вот и всё этим сказано.
Мама говорит: «Девка, эта работа почётная, уважаемая». Шура
Рыжкова подала в педучилище в Каргополь, но передумала и по-
дала с нами на медсестру. Я с Любой в одной группе, а Шура и
Женя – тоже в одной. Документы подавать ездили с тётей Шурой
Козобовой. Она возила Любу, Шуру и меня. Там остановились у
родственников Любы. Тётя Дуся Клишова жила с семьёй в бара-
ке, всего одна комната, а всех приняли. А экзамены сдавать уже
одни уехали, жили в общежитии. Сдали, поступили, и на учё-
бу опять повезла тётя Шура на лошади Тумбочке на пароход, на
Двину, через Карчево, Чухчин Конец. Вот и все воспоминания...