Русский еврей

Дора Штурман 3
С ранних лет я  мечтал быть русским. 
В школе национальность  не спрашивали. Зачем? И так ясно.
- Шницельман - к доске.
Я долго вытирал  доску, пока Нора Львовна вспоминала,
что она  хотела  меня спросить про Александра Македонского.
Я её до сих пор её вытираю. Не путайте Нору Львовну с доской.
Я вообще, звёзд с неба не хватал,
но и они меня  своим блеском не баловали.
В юности друзья звали меня Фима - мимо.
Хорошо, что фамилию не вспоминали.   
Мимо я до сих пор хожу.
Взрослым я нашёл себя в другой стране,
где и моя фамилия и имя были подходящими.
Больше того, на улице меня называли Фима – русский.
Я уже знал, что русский - это литр водки,
умноженный на полтора килограмма свинины.
Отличный продукт!
Так зачем я захотел стать настоящим евреем?
Скоро у меня появились жена и мальчики - близнецы.
Я был уверен, что это мои дети, но они почему-то  спрашивали.
- Эйфо аба? Позже я уже  знал, что »аба», это я.
А кто такой Эйфо! Мой заместитель?
У меня здесь появился друг  Сёма Булкиневич.
У него всегда были великие идеи, на грани фантастики!
- Давай отделимся и соединимся в союз. Нас здесь много. 
 На капоте моей машины он написал.
Сёма плюс Фима равняется  независимая республика Руссиш - стан.
- Не знаю как ты, а я типичный еврей. Фима-мимо.               
И фамилия у меня  - Шницельман,  здесь это звучит аппетитно.
Не то, что твои булочки углеводные.
-А я попрошу называть нас «на Вы» и по имени отчеству. 
Я Семён  Ефимович. Мой папа был рядовым.
- А мой папа не воевал.
- Как? Он же погиб на войне?
- Может, войны не было? Кое-кто её отрицает.
- А может, и евреев не было. Кто - то их придумал.
- Вот это  никто не отрицает. Они были.
- Теперь я  русскоязычный еврей,
а мои дети ивритоговорящие  израильтяне.
Они мои. Не сомневайся!
- Может ты и еврей. А я думаю на русском.
- И что ты надумал?
- Пойти в церковь.
Там Иисус  Христос всех крестит даром.
Меня уже перекрестили.
- А я  из любопытства заглянул в синагогу.
- И что?
 Меня признали евреем… по паспорту.
- Я так и знал. Отойди! Меня не обманешь.
Это ты убил нашего Иисуса Христа.
- А я слыхал, что он тоже из наших.
У него мой нос!
- Убери свой нос, дай пройти, вскипел Семён.
- Так я потерял друга, сказал Фима.