последние осенние ягоды
несли мы домой
как вязанки дров
чтоб согреть наши души...
- очень важно понять, - сказал месье брюль, тщательно подбирая слова,
- какую лепту внесло ваше образование в развившееся у вас отвращение к существованию.
борис виан "красная трава"
во времена оны выпало мне счастье дружить с переводчицей одного из советских правительственных столпов, дамой в серьезных летах, но в прошлом гимнасткой и женой баскетболиста - этот советский стиль как раритетный авто, сохраняет свое обаяние в любом возрасте, то есть машина хоть и не новая, но явно в хорошем состоянии и на ходу, а по виду так и получше современных - красивая, но при этом прочная как танк, - моя ментальная хрупкость мимо пройти никак не может.
она мне сразу понравилась сходством с мирей матье и хорошей фигурой, тем более, что в том обществе, где мы пересеклись, умных и независимых людей было мало. это был табун верующих и послушных заблудших душ, тоскливо блеющих от отсутствия вожака, эдакий выродившийся молодняк, еще не имеющий привычки жить на воле в диком поле и мятущийся туда- сюда по огороженной территории загона с целью хоть куда- нибудь пристроиться и с живой памятью о том, что еще совсем недавно все стадо дружно шло в одном направлении, ровно, стройно, чеканя шаг как на параде и от ясности ума глаза были ясны, цели понятны и тела красивы, а души...души были безмятежны в раю, где сознание добра и зла не было предусмотрено протоколом, все правильные вопросы были снабжены правильными ответами на больших партсъездах, как на совете старейшин в любом традиционном укладе, так же над правильными ответами трудились сплоченные силы высших учебных заведений, работающих по принципу "повторяй за мной и получай знак качества и красный диплом", а не будешь повторять - быть тебе диссидентом и неудачником, даже если родину любишь.
поэтому после распада ссср население, а я не рискну называть его народом - за все время жизни народ в ссср мне обнаружить так и не удалось как мифическую химеру, - бросилось в секты, культура с нахлынувшим потоком новых проблем не справилась, точнее сказать и не могла, на свою беду она все больше ставит вопросы, а не отвечает на них, культура не для войны - когда говорят пушки - музы молчат, а это была и есть именно война под видом мира, нынче все завуалировано как лицо изиды и кто тут ловит рыбку в мутной воде слепоты и на остатках старого доверия увидеть невооруженным глазом невозможно. на бедном человеческом теле много веков промышляли микробы и бациллы, пока не были выявлены микроскопом левенгука.
слава богу, тогда уже за это дело на костре не жгли, так что он и сам выжил и людей осчастливил открытием - они узнали, кто их ест и убивает, будучи невидимым, но вездесущим.
в общем, встретились мы в секте, она туда пришла поужинать, а я как естествоиспытатель с микроскопом и сачком.
почуяв во мне искреннюю симпатию, переводчица сразу кинулась навстречу, а я к ней и мы, перебивая друг друга, начали рассказывать о себе, то есть о мужиках.
кто, с кем, сколько, чего, как и где.
бывают такие встречи, только увидишь человека и понеслось, после ритуального обмена именами, аж взахлеб - так собаки обнюхали друг друга и сразу женятся.
- аня!
- оля!
- а что ты делаешь с этими дураками?
- да, я...
- ага, вот и я то же, точнее не совсем то, но близко.
над нашими головами сияло нимбом слово "одиночество", в секте это слово светилось над всеми, но было тусклым ввиду того, что сами обладатели нимба его в себе не признавали, то есть находились в состоянии самообмана, наши осознанные, признанные нимбы были самые резкоочерченные, сияющие и могучие, почти как у святых.
после ужина, действующего как транквилизатор в китчен рилиджен мы сразу пошли в театр на какой - то спектакль с калягиным, - у моей новой подруги оли был пропуск от союза театральных деятелей на любые спектакли с парой гостей.
я тут же стала этой парой и мне был веером выложен весь репертуар московских театров, она как фокусник доставала из карманов и сумки все новые буклеты и листовки.
я спросила, неужели она ходит на все эти спектакли и услышала в ответ.
- не могу находиться дома, я должна выходить, мне все равно куда, да и у меня такой большой гардероб, не висеть же ему в шкафу, я обязана выгуливать такие дорогие стильные вещи.
понятное дело в театр мы пошли - бесплатно.
это одна из характерных особенностей моей жизни, в ней практически все бесплатно, за что другие платят и легко доступно то, к чему другие рвутся в очереди, но при одном условии, что я буду жить свою беспечную идиотскую жизнь дальше.
на самом деле это скучно!
ведь гласит же народная, мать ее, мудрость про "без труда не выловишь и рыбку из пруда" и как тут не поверить, если все так, куда ни глянь.
у меня не так, труд приведет меня сразу на самое дно отчаяния, но как только я стану беспечной прожигательницей жизни, веселой попутчицей в на полной скорости летящем авто - то сразу все прекрасно и все блага мира тут как тут, только пользуйся - аж противно!
а порыбачить???
нет, не дано!!!какая - то злостная другая карма, карма потребителя и естествоиспытателя, самое мое большое желание на данный момент это красивая цейсовская лупа с инкрустацией и стильная подзорная труба, я эдакая сильно эротизированная шапокляк с крысой на поводке и с лупой в саквояже - саквояжи у меня имеются в изобилии, можете не сомневаться, а на нужную лупу и правильную трубу я как раз сейчас охочусь. правильная лупа - это как правильные белые шортики, из тысяч моделей только одна - твоя. ей- богу, любовь и то легче встретить, чем правильные белые шортики и лупу.
мне даже за массаж не удается заплатить - всегда находится какая - то угодливая овца и тут же завладевает моим телом на час, потом еще спасибо скажет за то, что позволила ей сделать доброе дело и выслужиться перед ее богом, как бы там его не звали, они во всех религиях практически одинаковые, там очень много вакансий для прислуги, как и в государстве и в улье, и в муравейнике, во всех комплексных построениях коллективного разума.
проклятье какое - то для естествоиспытателя, там просто некого изучать, пчела на пчеле, а пока найдешь пчеломатку, чтоб изучить ее правящие принципы много воды утечет.
дурной сон, мир полон таких корыстных людей под видом бескорыстных и кажется мне дано всю жизнь встречать их на своем пути и от них отбиваться, они все затягивают тебя в свои путы служения, не давая двигаться дальше, в святая святых улья, к трутням и госпоже.
новая подруга ольга сразу взяла в оборот и после театра мы отправились к ней домой на другой конец москвы, догуливать вечер с вином от ее учеников, которых мы встретили в театре.
по пути я все пыталась узнать из - за чего там калягин и его сюжетная жена так убивались, но не поняла, даже из разъяснений. слава богу в самом театре всегда можно хлопать вместе со всеми, не особо вдаваясь в сюжет, мне кажется так поступают почти все, следом за парой заводил, которые разобрались что там к чему в непонятных допотопных страданиях героев.
дома нас встретили два ее безродных кудлатых псевдоболонистых пса, адольфик и грид, они тут же на пороге чуть не изнасиловали мои бледные позднеосенние ноги.
чтоб на каждую ногу по псу - это слишком.
- они, озабоченные, не обращай внимания, - сказала ольга, не могу ж я их кастрировать, а на улице нет сейчас собак женщин,всех их подруг извели догхантеры, вот и мучаются мои педрилы тут друг с другом, ты хоть их не гони, пусть об женщину потрутся, я то уж старовата.
я стоически выдержала горячее собачье приветствие.
- о, - ты мне обещала показать растяжку, давай сейчас!
ольга посмотрела на меня как на больную, поставила вино на стол и растянулась прямо посреди зала, попеременно меняя продольный шпагат на поперечный, задрав юбку на талию.
с ума сойти, девушке шестьдесят два, бывший муж горький алкоголик, двое больных детей, самоубийца мать и пять языков в голове, советский союз выпускал людей какой-то повышенной жизнеустойчивости, они до сих пор держатся на плаву как буйки на большой воде. когда все остальные после крушения океанического лайнера благополучно потонули, не имея того доверия к жизни и воде, которое свойственно только даунам, детям, мудрецам и верующим, но никак не мыслящим людям, понимающим, что бесполезно плыть, если ты даже не знаешь, где находишься и кругом нет ни одной точки опоры для надежды, вышеперечисленные категории такие мелочи не смущают, они вполне обходятся и без точки опоры, плавучие как пенопласт.
вся немецкая классика угрюмо наблюдает за нами из шкафа, а в окно смотрит и смотрит луна.
только сейчас до меня дошло то, что смутно тревожило - на окнах нет штор.
ольга включила ночник, будто боялась налета, в уголке затеплился и разгорался постепенно мягкий туманный свет.
собаки - педики мирно дрыхли на диване, потеряв к нам интерес, вид у них был самый помойный и безмятежный.
ольга проследила мой взгляд и поняла скрытый вопрос.
- где шторы?
- я была у психиатра неделю назад, думала, что я с ума сошла, я третий год как постирала шторы и никак не могу их погладить, представь! когда постирала мне было пятьдесят девять, сейчас шестьдесят два...чего я жду, как ты думаешь?
- атомную войну или комету!и что сказал психиатр?!
- сказал, что я совершенно нормальна и не хотеть гладить и вешать шторы это норма, ненормально как раз этого хотеть, представляешь?
- ну и ну, психиатрия шагнула вперед!!!но я бы тебя отослала к "меланхолии" ларс фон триера, этот фильм тоже диагноз и весьма верный, ужас особняков, проклятие газонов, гиблое болото лунок для гольфа, чавкающая трясина оголенных спин, тоскливый вой фужеров, хочешь быть богатой - скучай!
- о, нет, он же не эстет, что ты хочешь от советского психиатра, но я на него все равно насела и попросила дать мне хоть какой - нибудь диагноз, чтоб не зря приходила, проехать через всю москву и уйти без диагноза, ну уж нет! - черные глаза под каре, как глаза зверя в норе блестят.
- так что он тебе написал?
- воинствующая пессимистка!!! мне кажется ты тоже этому подвержена, даже если вешаешь шторы! сразу видно! пессимизм - прямое следствие образования и ума, чем выше культура, тем больше там пессимизма, он скрывается за каждым умным лицом, точнее умным лицом его не скрыть, это -то что просвечивает, выпирает, вопиит каждой чертой. наверное, умное лицо вообще складывается из черт, присущих гримасе пессимизма.
- у меня жалюзи, но я их ни разу не мыла!
- а, что я говорила, у меня глаз - алмаз, сестра, сестра...!
мы одновременно с тоской уставились в ночное небо и на нас, по - прежнему сурово, пялились мрачные корешки немецких классиков и сопутствующие им незримые духи.
я указала на них пальцем и спросила.
- а кто это читает?! - там же сплошной воинствующий пессимизм и меланхолия, закат европы, хана нам тут всем давно пришла и трудовой протестантско- советский лагерь нас не спасает. католичество сгнило на корню и рухнуло, как старый могучий дуб, похоронив под собой целые города. про современное православное сектанство мы и речи тут не ведем, это отдельный феномен, исключительно присущий нашей территории, точнее ее болезнь, болезнь пространства, гнойник на медленно распадающемся астральном трупе левиафана - ссср, в который переселились все паразитарные структуры прежнего организма, все его глисты, блохи, ленточные черви и бациллы - все там теперь и живее всех живых, все привыкло хорошо кушать и продолжает это делать.
- но мы ведь не дадим себя жрать, правда!?
- не дадим, пусть лучше нас сожрет изнутри меланхолия, этим не дадим!может, когда она сожрет в нас все больное, под ним проглянет здоровое, так раньше лечили в госпиталях гнойные раны, не прогоняли заводившихся в них червей, черви сжирали гниль до свежего мяса - интересно знать историю хирургии! а анестезию давали так - удар по голове сзади обернутой в красный бархат дубиной, надо быть хорошим анестезиологом, чтоб как битой с первого раза дать по мозгам до полной отключки!
- ха, и сейчас все так же, бьют по голове до потери чувств, дубина никуда не делась, просто мы ее больше не видим, наши глаза залиты воском, как уши одиссея, мы больше не видим и не слышим вопящих сирен приближающегося крушения, не слышим воя пожарных машин, научились не видеть пожары и наводнения, в слепоте наше спасение, не дай бог прозреть и стать экзистенциалистом.
ольга почесала ближайшего грязного, но теплого и живого педика за ушком и по спине, псина засопела и сменила позу.
- все мертво, все умирает, я не представляю, что буду делать, когда и они умрут, уроды, я понимаю, но я же их нашла, домой привела, они ко мне привязались, ближе, чем дети, никого, кроме меня у них нет. родные дети не в счет, они полные выродки. раньше у меня был красивый колли, но тоже сдох от старости. хотя, согласись, когда мы видим красоту, нам кажется, что она никогда не умрет, красота рождает как-то мысли о бессмертии, когда же мы понимаем, что и она не вечна, то нами овладевает еще большее отчаяние, чем та тоска, которую мы знали до того, как приручили красоту.
я тоже, почувствовав беспокойство, почесала второго грязного лохматого педика, - доверчивое теплое собачье тело тут же отозвалось добрым взглядом и приятной мимикой, пес придвинулся ближе и подставил мягкий податливый животик - блохастое существо изнывало от нерастраченной нежности и требовало любви, не помышляя о своем уродстве, бедности и низком происхождении.
- старая культура стояла ногами на земле, выше пятого этажа ей делать нечего, это уже царство абстракции и территория "черного квадрата".
- живность надо заводить, да хоть свиней, история людей себя исчерпала давно, души больны как моря и грязны как атмосфера, мы убиваем все, к чему прикасаемся, только животные еще сохраняют первозданную связь с творцом, через нерушимость формы и отсутствие коварного ума, им просто нечем себя обманывать, понимаешь, если б не животные, мы б давно уже друг друга ели - только они спасают нас от каннибализма. о, может нам с тобой пожениться как лесбиянкам где- нибудь в европе и взять ребенка из африки?
ольга кивнула, что согласна абсолютно и хорошо бы пожениться и взять негритенка.
- но, черт, он же вырастет в огромного негра с огромным..ну, да, хи-хи, с просто огромнейшим хи - хи..мда -а - а...это плохо! я-то умру, а ты будешь бабушкой этого кинг - конга, ха- ха-ха, тебе пойдет, решайся! я видела французскй фильм, там катрин дэнев в семьдесят лет вообще за гориллу замуж вышла, ну, потому что за кого ж еще, когда ты еще вся в соку, но никто кроме тебя так не думает и видят твои морщины, а не горящие глаза...для гориллы ты как раз на свою уже похожа, все логично и ты уже научилась быть терпимой, его замашки альфа- самца тебя нежно умиляют и вновь появляется давно забытое желание иметь детей, лохматых, в папу, хорошеньких таких и не людей, к тому же, люди не, ну их, пуст в инкубаторе растут как куры. надоели до смерти, одни требования и никакой благодарности, скоты эдакие, гориллу и я б родила. да и ты, думаю, не откажешься!
- не знаю как в германии, - начала я печальное свое повествование, - но вот во франции такая тема, люди никому и нигде не нужны, это факт, даже эко огурцы интересней людей для самих людей..мне подруга недавно рассказала как пыталась в париже свои картины в галерею пристроить, все галереи прошла, предлагая, и что она там увидела, можешь предположить?
- нет, не могу, сто лет не была в париже и что там сейчас не знаю! - ольга вяло тянула вино из тонкого, но не особо хорошо помытого бокала, как говорится, знавшего лучшие времена и нравы, - глаза ее уже были тусклы и безразличны ко всему, но красивая, ухоженная рука механически поглаживала грязную шерсть адольфика.
- галерейщики пришли в ужас от ее картин и делали так - что-то вроде "изыди сотона, отойди от меня!" - я темпераментно показала гримасу галерейщиков примерно как на картине "последний день помпеи".
- отчего же, что там такого страшного, мне кажется мир уже ничем не напугаешь, что там нарисовала милая девочка?
ольга отчего - то решила, что моя подруга милая девочка, а не суровая такая художница академической школы, скопировавшая прилично полотен передвижников, репина и серова на продажу в россии, где это до сих пор в чести.
- там люди!!! понимаешь, ольга, там нарисованы люди!!!они страшно удивились и спросили у нее зачем она рисует людей, делать ей нечего что ли?!
- что плохого в людях, если они нарисованные, они ж там вполне безопасны? - не поняла сходу полуспящая, потерявшая тонус и нить беседы, ольга.
- не в людях, а сами люди плохо, то есть никто их видеть не хочет даже нарисованных, так ей и сказали, что это только русские сумасшедшие людей рисуют и всякие там страдания и муки души, а это табу, это нонсенс, скандал, непотребство, кошмар и ужас.
- так что мне рисовать, если не людей!?
- как что, да полно всего, вот, к примеру, большим спросом пользуются черепашки, котики, абстрактные пейзажи, слоны, техника у вас хорошая, но лучше всего - черепахи, их все любят!нарисуете черепах - возьмем без проблем!
- кстати, она там тоже пошла к психиатру - негру из какой-то африканской страны. хороший, спокойный, говорит, мужик, семью свою показывал ей на фото, жаловался на идиотов французов, но сказал, что не уедет отсюда ни за что, ему тут нравится, а они пусть говорят и думают, что хотят...когда ее соседи узнали, что она была у негра, то стали ее все пугать и стращать, изнасилует, мол, а если еще не изнасиловал, то ей просто повезло...сам же негр только удивляется, насиловать местное население ему и в голову не придет, он же с семьей приехал жить, зачем ему проблемы, так прям и сказал, дурь какая-то. и еще, неграм других негров рисовать как раз можно. наверное потому. что они вроде люди. а вроде бы и нет. нет в их лицах этой нашей тоски. от которой тошнит и в себе и в других, тема страданий человечеством исчерпана и закрыта. даже, если с тобой происходят все те же ужасы, что раньше нормального человека заставляли страдать, ты не имеешь права больше на это бунтарское чувство, потому, что у всех все хорошо, а если у тебя плохо - просто умри, ради общего блага, мы стали большим крытым муравейником с общей системой душевного пищеварения, точнее не душевного, тут уже нет отдельной души, есть одна коллективная душа верховного наслаждающегося и коллективный разум интернета.
- нам точно конец, правы классики, неуместный белый человек, он уже ни на что не годен и никому не нужен, дожили, венец творенья рассыпался прахом у ног огромной черепахи и сверху прыгают и резвятся котики и все это огромной метлой сметают в океан благочестивые негры.
- скоро последних белых людей запрут в резервацию как картины в музей, представь, сидим с тобой в клетках, умничаем, а черные дети в нас пальцами показывают и учительница поясняет, что это пещерные мыслящие люди прошлой эры, когда нужен был мозг для выживания на враждебной планете и не было городов с климатконтролем.
мне тоже стало грустно, в окно, по - прежнему нагло, лезла луна и табунились ощущаемые тучи - даже луна казалась какой-то парафиновой и слишком графичной в прямоугольном проеме окна.
завтра намечался дождь и похолодание, на окраине москвы, в безобразной высотке мы были так же беззащитны как первые люди на земле и на нас со всех сторон взирали опасные боги и титаны, громыхая своим раскатистым громом - смехом.
ольга, как все ужасно, что же нам делать в этом мире, где больше ничего нет?!
вдруг ольга заворушилась и заскрипела диваном, переваливаясь.
- возьми, если не трудно, альбом на второй снизу полке.
я принесла альбом и мы отправились в плавание по светлым советским водам.
там был и крым в панамке, и короткие юбочки с майкой и галстуком, ольгины загорелые ноги, компании веселых, безбашенных школьников, институт, стройотряд, спортивные, свадьба, после сразу отрезанный муж, потом пошли деловые с делегациями и всякими деятелями, от альбома исходило гипнотическое ощущение нескончаемого парада, вечной олимпиады и встречи в верхах - монолитные, астероидные сколы вечности, ее скриншоты.
стало интересно.
прошла череда немцев, чилийцев, итальянцев, французов, там было каждой твари по паре, я б не удивилась увидев среди них папуасов и маори, периодически в компаниях иностранцев мелькали явно наши девушки.
- а это кто?
- ты что, с луны упала, да это ж проститутки, кто ж еще!
я честно думала, что это студентки!
такие чистые, светлые комсомольские лица!
- а вот с этой я дружу, смотри!
ольга перевернула лист и взору предстала весьма упитанная пара в летах, явно очень жизнелюбивых людей с лицами как полная луна и рембрандтовскими телесами. каждый из них весил килограмм под сто. у мужчины лоснящееся лицо, напоминающее глянцем куру гриль,только красноватого отлива, у дамы рыхлое, белое в обрамлении крашеных белых завитых локонов, как поздравление в золотой виньетке, в складках жирной шеи пунктиром просматривается толстая блестящая цепь с кулоном, настоящее пиршество плоти...такие фото хорошо смотрятся на фоне тощих африканских детей со вздутыми животами, живой итог цивилизации, ее символ и тотем.
- наша девочка, за немца вышла замуж и уехала в германию, а сейчас - фокус!
еще один переворот страницы и теперь там на море стояла девочка - тростинка, почти ребенок, мечтательно глядя за горизонт, тонкие ножки, длинные косички, голенастая как жеребенок, неустойчивый в ногах.
- как думаешь, кто это, не узнаешь?
- понятия не имею!
- приглядись получше!
- какая-то очень красивая нимфетка, я понимаю, почему тебе это фото очень нравится, это как таджио из "смерти в венеции", то ли мальчик, то ли девочка, то ли дух, который уведет за собой по лунной дорожке в царство теней, помнишь, как в фильме таджио в финальных кадрах помахал рукой, не оборачиваясь, он знал, что сделал свое дело, герой при смерти и уже не принадлежит жизни, не держится за нее, дело сделано...призрак и холера могут уходить, они получили свою сакральную жертву...улыбка таджио, я вижу ее и здесь..
- да нет же, это она, жена немца, та, что на предыдущем фото, он ее так раскормил сразу - у него свой ресторан, она ничего там не делает, только слушает музыку, рубашки ему гладит, если захочет, готовит он сам, она только ест, но как ест, ни ты, ни я так не сможем, она тут так проголодалась, что до сих пор ест за десятерых!
- что-о -о???это она???хитрый мужлан поймал и раскормил свою смерть??? вот это номер, вот это томасу манну в голову бы не пришло, раскормить таджио до такой степени, что он едва помещается в кадр и подобен вакху!
я вернулась к фото пары и мы с ольгой впервые за весь вечер одновременно весело и абсолютно искренне расхохотались!
на фото картина - Мартин Ван Мейтенс Младший 1760 г