рассказ
Глава 1
Мама звала его: «Николушка», «Николенька» и, иногда наедине с ним, как совсем маленького: «Лапочка»», а, рассказывая про него что-то своим подругам, называла: «Мой Николка». В школе одноклассники и, даже закадычный друг Вован, его кликали: «Колян», «Колун» или, в лучшем случае, «Колька». Ещё иногда они называли его по прозвищам от его фамилии Филин: «Филька» или «Фил». Он не обижался. Привык.
Зато папа говорил: «Николай», что Коле очень нравилось. Хотя и тот тоже чаще всего называл его: «Мужик». С папой ему вообще очень повезло. Он слышал как мама говорила об этом своим знакомым: «В наше время мужчины не хотят воспитывать болезненных детей, а Николка в детстве часто болел и, поэтому, я очень хорошо понимаю Петра. Он продержался достаточно долго - целых два года, а потом человеку захотелось устроить свою личную жизнь. Я же не могла ему уделять достаточно времени. Моему Николке ещё повезло, что отец регулярно видится с ребёнком. И без алиментов нам было бы сложно жить». Что денег им и так с сыном катастрофически не хватало, она деликатно умалчивала. «Хорошо и то, что Вероника Аркадьевна тактична и не препятствует их свиданиям». Вероника Аркадьевна была та самая красивая бойкая девица, к которой и ушёл от них папа. Эта его самая - «личная жизнь». Знакомые жалели маму и поэтому деликатно соглашались и поспешно кивали головами: «Да, Коле повезло».
Коля не помнил того времени, когда папа жил с ними. Из раннего детства осталось только в памяти, как до пяти лет, пока он не пошёл в детский сад, мама повсюду таскала его за собой. Она постоянно работала на двух работах, потому, что маленькому Коле всё время были нужны лекарства и фрукты. Он тогда был уверен, что, жизнь вообще устроена таким образом, что все папы живут отдельно от своих детей и приходят к ним только в выходные дни. А некоторые мальчики и девочки, как, например, Оля, дочка маминой школьной подруги Иры, вообще не видели своих пап никогда. И когда Коля оказался в школе, то его мнение на этот счёт только укрепилось: у большинства ребят отцы на самом деле были «приходящие» и ещё у нескольких - их, как бы и не было никогда, совсем, как у тёти Ириной Оли... На родительские собрания и различные мероприятия класса, например на экскурсии по городу, ходили с детьми одни мамы...
Папа навещал их через выходной. Мама объясняла Коле: «Он не может приходить к нам чаще, пойми, ему же надо уделять время Веронике Аркадьевне. У них семья. Ты понимаешь»? Нет, до него не доходило: почему Вероника Аркадьевна папе семья, а они нет, но не спрашивал об этом маму. Что - то подсказывало ему, что не надо этого делать, потому что мама расстроится от этих вопросов. Мама и так часто не спала по ночам, но не плакала, а лежала тихо-тихо,чтобы не потревожить Колю. Только вздыхала. Коля вообще очень жалел маму. Ведь у неё не было никого-никого на всём белом свете, кроме него. А раньше, когда ещё не было и Коли, она, вообще, жила в детском доме. Папа иногда говорил ему: «Ты не обижай её. Она у нас сирота. И очень хороший человек. Я, знаешь, Николай, очень виноват перед ней». Коле было очень жалко и папу тоже и поэтому, в такие минуты, он обычно утешал его:«Ну что ты» и добавлял философски: «Всё в жизни бывает». Эту фразу всегда говорила мама. Ох, уж эти взрослые, как же они умеют всё запутывать в жизни. Жили бы они все вместе: мама, папа и Коля. И пусть бы Вероника Аркадьевна вышла замуж за кого-нибудь другого. Она такая красивая, да и в конце концов какая ей разница. Он слышал, как тетя Ира говорила иногда маме: «Слушай, Верунь, эта его вертихвостка...» Мама сразу же пресекала эти обсуждения: «Иришенька, не надо при ребёнке. Ладно? Мы ничего с тобой не можем изменить».
Жили Коля с мамой в маленькой однокомнатной квартирке, доставшейся им после развода и разъезда с папой. Комната двенадцать квадратных метров с «хвостиком» и кухня четыре метра. Мама, как только помнил Коля, всегда спала на диване, а сам он на кресле-кровати, установленному впритык к дивану. Правда были в их квартире ещё и все «совмещённые удобства», в том числе, даже ванная, правда сидячая, и маленький балкончик, который смешно назывался «косынкой». Дом был - типовая панельная девятиэтажка «гостиничного типа», одноподъездный, весь состоял из однокомнатных квартир и чем-то напоминал общежитие, вероятно, оттого, что все в нём были между собой хорошо знакомы и без особых церемоний вмешивались в жизнь друг друга. А жила там самая разнообразная публика: сердитые старушки, одинокие мамочки с детишками, да весёлые «раздолбаистые» квартиранты-студенты. Старушки, те вечно сидели на скамейке перед подъездом, лениво переругивались между собой, обсуждали проходящих мимо жильцов и приглядывали за играющими во дворе детьми. Мама у Коли была оптимистка и поэтому говорила ему: «Нам повезло. Мы с тобой живём самостоятельны и никому не мешаем. Знаешь, сколько в городе коммунальных квартир». После детского дома и эта крошечная собственная квартирка казалась ей раем...
Когда Коля получал пятёрку, он обязательно сообщал об этом маме, едва она возвращалась вечером с работы. Но пятёрки Коля получал очень редко, в основном, по рисованию. Оно называлось в их школе красиво: «изобразительное искусство». Он учился, как говорила Марина Леонидовна, его классная руководительница, на «твёрдые три - четыре». Математика Коле давалась не очень легко и казалась неинтересной... Конечно, если бы у него было терпение и желание каждый день учить уроки, проблем бы не было... но в жизни столько соблазнов и, в первую очередь, рисование...
Мама говорила бодрым голосом, вернувшись с родительского собрания: «Между прочим, у твоего друга Володи по математике в четверти наконец намечается четвёрка. Мне было очень приятно это слышать. Ты тоже мог бы постараться». Коле не хотелось расстраивать маму и он поспешно обещал исправить тройку по математике на четыре в следующей четверти. Легко обещать... Он скрывал от неё, что Вовану родители наняли репетитора. Что её расстраивать понапрасну... Всё равно они с мамой не смогли бы оплачивать такие услуги... Это дорого...
Зато Коля любил рисовать. Рисуя он испытывал настоящее счастье. Хотя при этом его одновременно мучило и состояние какого - то постоянного неудовлетворения что ли. Ему всегда казалось, что он и на этот раз опять недостаточно хорошо нарисовал, можно было сделать всё гораздо лучше. Он часто переделывал свои рисунки, а потом, едва закончив очередной и отбросив его в сторону, торопливо принимался за следующий. Сюжеты же просто мучили Колю, требовали выхода, выходили фантастичнее один другого. Откуда они брались этого он не смог бы объяснить... Какие-то неизвестные фантастические планеты, страны, города, животные, словом, сплошные «придумки». Так называла его рисунки мама. Ему даже иногда казалось, что стены комнаты раздвигаются и он видит вокруг себя то, что рисует.
Коля занимался этим всё время: на уроках, на переменах, вернувшись из школы домой и во время прогулок во дворе: на асфальте и, даже, на песке. Показывал их Вовану: «Ну как»? Тот неизменно отвечал: «Да... ты, Колян, даёшь» и восхищённо смотрел на друга. А вечерами иногда мама вдруг «спускала его с небес»: «Николенька, а ты знаешь сколько времени? Ты сделал уроки?». И он с досадой думал о том, что надо было днём списать домашнее задание по математике у Вована. Всё равно же виделись. Он поспешно кивал головой, а мама сердилась: «Покажи тетради». И, когда она ловила его на обмане, огорчённо вздыхала: «Ты же обещал мне. Придётся попросить отца поговорить с тобой по-мужски». Но Коля отлично знал, что папе она ничего не скажет. Мама всегда хвалила Колю папе , словно боялась, что тот разочаруется в сыне и перестанет к нему ходить. Она постоянно находила для этого самые незначительные, а порой и смешные, поводы. И бедному папе ничего не оставалось делать, как постоянно говорить Коле: «Мужик, ты молодец, я тобой горжусь...». Хотя гордиться, строго говоря, было собственно и нечем.
Так и текла колина жизнь, состоящая из маленьких и больших событий.
Глава 2
Нина пришла к ним в шестом классе, в самом начале второй четверти. После звонка на первый урок Марина Леонидовна ввела в класс незнакомую девочку и объявила: «Ребята - это наша новенькая. Нина Подгильдякова. Прошу любить и жаловать. Нина приехала к нам из Мурманска.У неё отец военный. Он получил назначение в наш город».Класс сразу затих. Всем было интересно взглянуть на новенькую. Даже крикунья - каланча Милка Юркина, не закрывающая ни на минуту рот, притихла, а потом выдала: «Ба, шибзик! Ты что - недокормленная что-ли»?
Марина Леонидовна строго заметила: «Мила, я тебе уже говорила: надо быть тактичнее. Мал золотник, да дорог...». На что классный острослов Гоша Криворучко сразу же отреагировал: «А у тебя Юркина - большая фигура и ты дура». Все засмеялись, а поскольку Милка держала в этот момент в руках дневник, а Гоша сидел сзади неё, то и сразу же и получил от неё им по голове.
Новенькая была удивительная девочка. Если посмотреть на верхнюю часть её лица, то оно напоминало чем-то лик Богородицы на иконе. Коля видел её, когда мама водила его однажды на Пасху в церковь. Такие же большие светло-серые, глубокие глаза. Они чем - то завораживали. И, казалось, что глаза Нины принадлежат взрослому человеку. Даже когда девочка улыбнулась, они остались серьёзными и, как бы продолжили жить своей отдельной жизнью. Невысокий чистый лоб, чёрные волосы на прямой пробор, собранные на макушке в «хвостик». Лицо бледное, нежное. И сама вся тоненькая, маленькая. Совсем ребёнок. Таких девочек в классе у них не было. Все активные, шумные, крупные, могли мальчишкам и подзатыльник дать. Ребята от них просто всегда отбивались. А эту хотелось самому защитить. У Коли перехватило дыхание. Такую нежность у него раньше вызывала только мама.
Марина Леонидовна подвела Нину к первой парте у окна, где сидели Коля с Володей. Сказала при этом:«Ты, Филин, пересядь назад к Миле, а Нина сядет на твоё место. Она хорошо учится и будет помогать Коробейникову по математике. А то он у нас никак из троек не вылезет». Девочек в классе она называла исключительно по именам, а мальчишек почему-то по фамилиям. Вован фыркнул и отодвинулся на дальний край парты. А Коля в первый раз в жизни позавидовал другу. Никогда не завидовал, а тут...
В перемену ребята столпились вокруг новенькой. Председательствовала Милка: «Ты что такая худющая? Родители не кормят»? Нина отвечала тихо, но спокойно и твёрдо, при этом как-то особенно нежно улыбаясь: «Мне нельзя наедаться, я занимаюсь балетом. А вообще-то я вешу на полтора килограмма больше нормы». И посмотрела почему-то на Колю. У него замерло сердце. Он представил тоненькую фигурку в белой пачке и в пуантах в свете софитов на сцене, почему -то непременно в танце маленьких лебедей в «Лебедином озере». Может быть, лишь оттого, что других балетов в своей жизни он пока не видел.
Милка фыркнула и подозрительно глянула на Нину, словно пытаясь отыскать, где прячутся у неё этот самый лишний вес. Пышная Милка была в два раза толще Нины и на полторы головы выше. Коля представил их рядом: они смотрелись бы уморительно. Но Милка и была крупнее всех в классе, выше даже верзилы баскетболиста Кости Рузанова. «Ну конечно» - заметила примирительно Милка, словно разрешила: «Если у тебя балет»...
Вован, злой на Нину за то, что его из-за неё рассадили с Колей ехидно спросил: «А что у тебя по математике»? Нина ответила кротко: «Когда пять, когда четыре. Папа говорит, что у меня, как и у него, способности к точным наукам». «Глаза у тебя большие» - завистливо заметила первая модница и красавица в классе Риточка Попенко и про себя удовлетворённо подумала при этом, что маленькая и тщедушная Нина ей не соперница. Девочку все так и звали в классе: «Риточка», и в неё была влюблена добрая половина мальчишек их шестого класса. Она цепко держала в своих прелестных маленьких ручках всех своих поклонников: ни с кем из них не дружила, не выделяла, но всегда улыбалась всем и особенно тому, кого считала в этот момент нужным ей, а разуверившимся сразу же подавала надежду. Словом, королева в окружении свиты. Никто из девочек в классе не оспаривал её первенства, Да кроме того, девочка была действительна красива и как-то уже по-взрослому, по - женски кокетлива. Неудивительно, что мальчишки просто таяли перед ней.
Милка и Нина неожиданно подружились. И после уроков, когда Коле захотелось тайком проводить Нину, чтобы узнать, где она живёт, он увидел, что девочки ушли вдвоём. Причём Милка умудрилась тащить на себе оба портфеля.
Коля с Вованом, как всегда, возвращались домой вместе. Жили они в соседних домах, через дорогу. Коля с замиранием сердца и с нарочитым без-различием спросил друга: «Ну как тебе новенькая»? Вован ответил небрежно: «Малявка. Не то, что другие. Ещё и нас рассадили из-за этой пигалицы». Он,следуя общему поветрию, тоже был влюблён в первую красавицу класса. Коля знал об этом, но между друзьями эту тему как-то не было принято обсуждать. Тем более, что обоим ребятам казалось, что Риточка оказывала всё же некоторое предпочтение Косте. Пусть верзила, но ведь мускулы то «ого-го». К тому же тот занимался в баскетбольной секции, имел второй разряд. Коренастый маленький Вован ничем выдающимся не отличался. Нет, Риточка тоже кокетничала с ним, как и с другими мальчиками, но было абсолютно ясно: дела у друга на этом фронте обстоят не важно.
Коля шёл необычайно молчаливый и всё вспоминал, как Нина посмотрела на него. «Ты чего, Колян, припух. Ничего прорвёмся. Всё равно сидим рядом» - толкнул его плечом Вован. Коля улыбнулся и представил, как Нина и Милка идут сейчас вместе: Милка что-то, как всегда, рассказывает и размахивает руками, а Нина молчит и улыбается этой своей удивительной улыбкой. И он испытал под сердцем, первый раз в своей жизни, острый болезненный укол. Он ещё не знал, что это чувство называется ревность.
Дома ему почему - то вдруг расхотелось рисовать. Он лежал на диване в темноте, когда пришедшая с работы мама обеспокоенно спросила его: «Ты не заболел, Лапочка»? И попыталась пощупать рукой его лоб, чтобы проверить температуру. Коля ответил, слегка уклоняясь от неё: «Голова что-то болит». А потом ушёл в свой угол, сел за письменный стол и попытался нарисовать балерину на пуантах. Но на сей раз у него ничего не получилось. Он спросил тихо: «Мама, помнишь, мы ходили на «Лебединое озеро». Мама засмеялась: «Как же, как же, ты ещё всё время вертелся и с трудом досидел спектакль до конца. Ты что опять хочешь на балет»? Коля толком и сам не знал чего он хочет. Просто перед его глазами, как видение, мелькала тоненькая черноволосая девочка на пуантах. Он хотел поймать этот образ и нарисовать его. Но что- то не ладилось...
На следующий день Милка громогласно объявила в классе, что они с Ниной живут в соседних многоэтажках и «поэтому решили дружить». Словно её застолбила от остальных девчонок. И защитила ото всех.
Предпоследним уроком в этот день было «изобразительное искусство». Рисовали «кусочек природы». Коля нарисовал какую-то большую фантастическую безумно красивую птицу. Колин рисунок, как всегда, оказался самым интересным и Валентина Евгеньевна показала его всему классу: «Ты способный Филин. Хотя ты и нарисовал птицу неизвестную пока науке, фантазия у тебя работает» и, смеясь, добавила: «Когда-нибудь ты будешь известным художником и мы все будем гордиться тем, что знали тебя в детстве». Ребята одобрительно загомонили, они любили Колю за добрый нрав и были совсем не против такого поворота событий.
Нина сидела перед ним и он, невольно заглянув в её альбом, к своему изумлению обнаружил, что Нина совершенно не умеет рисовать. Она тоже, как и он, пыталась нарисовать птицу, но та у неё совершенно не получилась: какой-то общипанный кривобокий галчонок что ли. А Нина почувствовала его взгляд в свою сторону, повернулась назад и очень внимательно посмотрела на него: «Ты, Коля, такой талантливый, да»? Кровь бросилась мальчику в голову. Никто не называл его так уважительно в классе: «Коля».
Сам не ожидая от себя подобной смелости, он, на волне этого своего успеха, на следующей перемене вдруг сказал Нине: «Хочешь я нарисую тебе птицу. Какая тебе нравится?». Нина спросила, сияя своими глазищами: «Коля, а ты можешь любую? Например, кукушку?». «Наверное, только надо посмотреть, как она выглядит». Нина предложила: «Пойдём ко мне домой сегодня после уроков, у папы есть энциклопедия». Ещё не веря этому своему неожиданному счастью он пробормотал что-то невнятное. А Нина добавила: «На балет я пока ещё здесь не хожу» и вдруг спросила, совсем, как взрослая: «Я не нарушаю твоих планов на сегодня». Коля засмеялся абсолютно счастливый и подумал при этом, что так, вероятно, говорит кто-то из взрослых, например, нинина мама: «Нет у меня никаких планов. Художка завтра».
Так после уроков Коля оказался дома у Нины. Их встретила нинина мама, Светлана Львовна, невысокая худенькая черноволосая женщина, удивительно похожая на свою дочку. Только глаза у Нининой мамы были немного другими, ещё более глубокими и выразительными что ли. Коля подумал, что взрослая Нина будет такая, как её мама сейчас. У них и походки у обеих были одинаковыми и какими-то особенными: летящими и стремительными. Чуткая Нина сразу же объяснила ему: «Мама была балерина, но ты понимаешь...Она жена офицера. Переезды. Какой уж тут театр» и совсем по-взрослому вздохнула.
Затем Нина притащила тяжелющий том Малой советской энциклопедии со словами на букву «п»: «Она ещё дедушкина была, а сейчас папина». Ребята устроились за обеденным столом.Светлана Львовна хотела накормить ребят обедом, но Коля застеснялся: «Спасибо. Я не хочу есть». Нина успокоила маму: «Подожди. Мы потом. Сначала Коля нарисует мне кукушку». И начала искать статью «Птицы».
«Смотри, какой красивый пёстрый дятел, Может быть лучше его»- предложил Коля. «Валентина Евгеньевна не поверит, что это я его нарисовала, кукушку проще.Слушай, а давай я попробую отсюда срисовать, а ты только поправишь немного. Не хочется, ну совсем уж, её обманывать». Глаза её смотрели на него серьёзно, совсем, как у его мамы. Но, несмотря на её не по-детски разумные речи, в ней чувствовалась какая-то незащищённость. И ему вдруг захотелось погладить её по головке, совсем как маленького ребёнка. Почему-то рядом с ней он чувствовал себя старше и значительней. Словно он должен был заботиться теперь не только о маме, но уже и о Нине тоже. Он с замиранием сердца смотрел, как маленькая нинина рука держала карандаш и неумело пыталась нарисовать кукушку. Ничего не получалось. «Подожди, Нина» - сказал он тихо: «Подожди. Не торопись. Нарисуй сначала просто овал. Можешь. Вот смотри. Это просто. Будет туловище. А потом ты пририсуешь ещё один овал. Это будет голова». Нина смотрела на него с восхищением. У неё получалась птица...
Глава 3
Нина и Коля проучились вместе всего два года, шестой и седьмой классы, дружили, да так, что одноклассники привыкли к этому и устали над ними подтрунивать, а затем нининого папу должны были перевести в другой город.
Глава 4
Незадолго перед её отъездом они встретились летним вечером в сквере перед школой. «Ты что-то хотела мне сказать важное? » - спросил Коля. Нина подняла на него свои бездонные глаза:«Ты понимаешь, папу переводят в Сызрань. Ты не знаешь где это?» Как будто это было им сейчас важно...
Коля забеспокоился: «А как же твои танцы? Там есть балетная студия?».
Нина пожала плечами: «Может быть... Папа сказал, что это небольшой город... Но мы ведь семья офицера и должны быть ко всему готовы. С балетом придётся ...» Она замолчала и хлюпнула носом. С балетом ей было жалко расставаться, почти так же, как с Колей, или чуть - чуть поменьше...
Коля сказал тихо, но твёрдо, совсем, как взрослый: «Я кончу школу и приеду к тебе. Вот увидишь...И ещё, знаешь, я нарисую тебя на сцене, ты ведь хотела этого, правда?» Нина слабо улыбнулась и разрешила: «Правда. Хорошо, приезжай...»
Маленькая фигурка всё удалялась и удалялась. Коля смотрел ей вслед до тех пор, пока она окончательно не растаяла в вечернем сумраке.
Эпилог
А Коля Филин и Нина Подгильдякова это мои бабушка и дедушка. Коля выполнил своё обещание, данное когда-то Нине, и приехал к ней в Сызрань, правда не после окончания школы, а значительно раньше. В восьмом классе у него неожиданно от сердечного приступа умерла мама, а отец отказался от Коли, так как Вероника Аркадьевна была категорически против его усыновления: к этому времени у них в семье уже родился собственный ребёнок. Тогда нинина семья забрала Колю к себе в Сызрань. После школы Коля уехал учиться в Москву в Строгановку, а затем стал работать художником-декоратором в одном из московских театров. Нина приехала к нему и они поженились. Она некоторое время танцевала на сцене, была даже примой-балериной, но век танцовщиц короток и, став старше, она преподавала в детской хореографической студии. Сейчас оба они: мои любимые дедушка и бабушка уже на пенсии и занимаются моей дочкой.
От бабушки мне достались «в наследство» глаза. По крайней мере так говорят все знакомые нашей семьи. А от дедушки - любовь к рисованию. У меня никогда не было тяги к балету, что всегда очень расстраивало мою ба-бушку и теперь она мечтает о том, что, может быть, балериной будет правнучка.
А история знакомства Коли и Нины, которую я рассказала вам, случилась в семидесятых годах прошлого века..