Тринадцать дней и десять снов. день одиннадцатый

                *  *  *  *  *


Воскресенье.


Очнувшись от ночного кошмара, я некоторое время лежал в кровати, приходя в себя, а потом, поскольку сна не было ни в одном глазу, решительно встал и направился на кухню, сделать себе чего-нибудь пожевать. Выйдя на крыльцо, я увидел Лёлика, который бесцеремонно мочился в Лес прямо напротив крыльца.
«И то верно, незачем далеко ходить» - подумал я и пристроился рядом.
- А что Коперник, не сходить ли нам за грибами? – спросил меня Лёлик вместо приветствия.
-  Ну, вот сейчас пописаем и сразу же пойдём, - согласился я.
- Нет, я серьёзно, - не отставал Пузырёв, - я вот пока писал, два подребёзовика нашёл.
- Где нашел? – не понял я.
- Вон, посмотри, один рядом с кривой берёзой, а второй здесь, у пня, - сказал Пузырёв, показывая рукой, - а в лесу их, наверное, ещё больше.
Подберёзовики были совсем небольшие, и если бы Лёлик не сказал где их искать, я бы ни в жисть их не заметил.
- Ты таки знаешь грибные места? – спросил я Лёлика застёгивая ширинку.
- Ну не то, что знаю, - несколько уклончиво сказал Пузырёв, - все ходят от второй Грязи направо или налево.
- Не очень–то конкретно, - сказал я – а заблудиться?
- Практически невозможно, - тут же сказал Лёлик, - Там с одной стороны старая бетонка, а с другой стороны Каменка.
Перспектива с пользой прогуляться после двух дней сидения дома показалась мне очень заманчивой и я, не особо раздумывая, согласился. На крыльцо дома, в ночной сорочке, накинутой на плечи куртке и калошах на босу ногу, вышла заспанная Татаурова.
- Не спится? – зевая, спросила она нас.
- За грибами пойдём, - ответил я Татьяне.
- Чего? – не поняла Татаурова, - Какие грибы такую рань?
- А сколько времени? – спросил Лёлик.
- Четверть седьмого, - сказала Танька и опять зевнула.
- Самое то, идти за грибами, - ответил я ей, - Лёлик вон, уже два нашел, я тоже хочу. И дождь закончился.
- Не, ну валяйте, я, что, против, что ли? – пожала плечами Татаурова, - Слушай, Пузырёв, а ты мне вчера логест давал? – вдруг встревожилась Татьяна, - Я чего-то ничего не помню!
- О! – сказал я, вспомнив ночной визит Лёлика, - Тань, он его сам съел.
- Зачем? – искренне удивилась она.
- Ну, я его случайно вместе с аспирином проглотил…- смущённо сказал Пузырёв.
- Ну ты даёшь! – сказала Татаурова, после некоторой паузы, - и что теперь будет?
- Да ерунда, - тут же сказал я, - хрен отвалится и титьки вырастут.
- Я вчера чуть не умер со страху, а тебе лишь бы поёрничать, - обиженно сказал Пузырёв,
- Да Бог с ним с хреном, - отмахнулась Татьяна.
- Как это Бог? – испугался Лёлик.
- Нет, я не в этом смысле, - тут же поправилась Татаурова, - от одной маленькой таблеточки ничего же не будет…наверное…а вот мне теперь чего делать?
- Ой, не дёргайся, я тебе другую таблетку дал, - успокоил супругу Лёлик.
- Какую?
- Логест, Господи! – начал злиться Пузырёв.
- А где ты его взял? – не унималась Танька.
- У Коперника случайно запасной был! – ляпнул Лёлик.
- Пузырёв, я серьёзно! – завелась Татьяна.
- Да всё в порядке, я тебе сегодняшнюю таблетку дал, - успокоил жену Лёлик.
- А сегодня я что есть буду? – не опять поняла Танька.
- Съешь последнюю таблетку, – сказал я Татауроаой.
- А так можно? – недоверчиво спросила она.
- Можно, - самым серьёзным тоном сказал я, - цикл на один день короче будет, всего делов!
- Н-ну ладно, - всё ещё ожидая какой-нибудь подвох, согласилась Татаурова, - Чай согреть?
- А что электричество дали? – спросил я.
- А его опять отключили? – удивился Лёлик.
- Когда я вчера ложился, света не было, - сказал я.
- А когда я проглотил Танькину таблетку, было, - ответил Пузырёв.
Танька щёлкнула выключателем. Раздался громкий хлопок. Лампочка на крыльце ярко вспыхнула и тут же погасла. Танька сдавленно ойкнула.
- Судя по всему электричество есть, - сказал я.
- А лампочки нет, - продолжил Лёлик.
Пока кипятился чайник и Татьяна соображала завтрак, Пузырёв нашёл две корзинки, кепки и резиновые сапоги. Едва мы уселись за стол, появились кошки и стали требовать кормёжки. Татьяна допила чай и пошла в холодную комнату за кошачьей едой. Маська с Лилкой тут же подались следом. Я не без труда надел сапоги, напялил кепку, взял корзинку и сказал что я в принципе готов. Лёлик критически осмотрел меня, высказался в том плане, что в лесу нас всё равно никто не увидит, а потом пошёл на кухню за ножом. Танька же, покормив кошек, нашла мой внешний вид ужасающим и отправилась искать одёжку поприличнее. Довольно быстро она вернулась с большой зелёной рубашкой в чёрную клетку. Пока я переодевался, вернулся Лёлик.
- Это же моя рубашка! – сказал он, глядя на меня.
- И что? – спросила Танька, - Ты её всё равно не носишь, вот пусть Коперник поносит.
- Ладно, - согласился Пузырёв, - Пойдём уже, а то все грибы соберут!
- Кто? – скептически спросила Татаурова.
- Не знаю, - пожал плечами Лёлик, - Негодяи, например. Бесплатная еда всё-таки.
- Телефоны взяли? – спросила нас Татьяна.
Оказалось Леликов телефон ещё со вчерашнего вечера на зарядке. Татаурова сбегала принесла его. Потом Пузырёв долго искал сигареты и зажигалку, и на конец мы двинулись в путь.
- Ни пуха, ни пера! – пожелала нам Танька.
- К чёрту! – дружно ответили мы с Лёликом.
На окне веранды сидели позавтракавшие пакетом «Вискаса» Маська с Лилкой и, глядя на нас, дружно пели издевательскую песню:


Во-от идут Кормильцы-Поильцы!
Они идут в лес за грибами.
Они говорят, что грибы это бесплатная еда.
Хотя совсем непонятно как такое вообще можно есть.
Наверное, просто у Кормильцев-Поильцев
Нет дома грибов, а только есть две кошки,
Но их нельзя есть, хоть они и бесплатные!


  Едва мы вышли на Центральную, как начал накрапывать дождь.
- Может вернёмся? – спросил меня Пузырёв.
- Да ну, - отмахнулся я, - не дождь, а баловство. Сейчас кончится, а в лесу под деревьями, небось, и вовсе не каплет.
 Когда  мы наконец-то вышли на окраинную улицу, дождь действительно прекратился.  Повис довольно плотный туман, видимость была метров двести – от крайних домов садоводства лес угадывался тёмной аморфной массой, а болотина и кустарник были зловещи как Гринпинская трясина – только воя Баскервильной собаки для полной убедительности не хватало. Войдя в лес Пузырёв тут же начал носиться кругами как в попу укушенный, поминутно возвращаясь ко мне и говоря, что грибов нет. Грибов действительно не было. За четверть часа я нашёл две маленькие сыроежки и несколько фиолетовиков.
«В конце концов погуляем» - грустно подумал я.
Лес разительно поменялся – звуки и расстояния терялись во влажном воздухе, а пьяная духмянистость жаркого дня сменилась огуречной свежестью сырого утра. Комарьё вяло пожужживало, не доставляя впрочем, особых проблем, изредка покрикивали птицы. Не смотря на то, что дождь шел больше суток, под ногами не чавкало, только мох перестал хрустеть и теперь мягко пружинил. Около Третьей грязи  я нашел с десяток лисичек, а потом наткнулся на целую россыпь маленьких горькушек. Откуда-то издалека заголосил Пузырёв, я отозвался, и вскоре он объявился.
- Чего ты тут поганки какие-то собираешь, - сказал он мне.
- Не поганки вовсе, - ответил я, складывая в корзину маленькие ломкие грибки, - помнишь, прошлой осенью, я Таньке на день варенья банку солёных грибов подарил? Так вот это они.
- Серьёзно? – удивился Лёлик, - Ни за что бы не подумал. Тогда их надо собрать все!
Он принялся помогать собирать мне грибы, но его энтузиазма хватило всего на пару минут.
- Пойдём уже, за Грязь перейдём, - заныл Лёлик, которому было невмоготу сидеть на одном месте.
Третья Грязь после дождя стала совсем непролазной. Ручей вспух и затопил всю пойму, и ни на какую дорогу не осталось даже намёка. Ржавый остов горелой машины торчал теперь посреди небольшого озера, собрав вокруг себя изрядное количество плавучего мусора.
- Давай не пойдём туда, - сказал Лёлик, глядя на этот катаклизм.
- А куда пойдём? – спросил я его.
 - Пойдём налево! Давно я что-то налево не ходил! - предложил он,
- Очень хочется? – осведомился я.
- Вот сейчас очень, - ответил Пузырёв и пошел вниз по течению ручья.
Ручей, впрочем, вскоре ушёл куда-то в сторону, и мы его потеряли. Местность постепенно спускалась вниз, белый мох сменился зелёным, а сосна осиной и берёзой. Тут я нашел подосиновик. Довольно большой гриб с ярко-оранжевой шляпкой я заметил метров с десяти. Шляпка гриба гордо реяла над невысокой травой березняка, прямо посередине небольшой полянки.
- У тебя чего? – спросил меня, невесть откуда появившийся Лёлик.
- У меня вот чего! – сказал я, указывая на подосиновик.
- А!...О!...- выдал Пузырёв узрев гриб, - Апельсиновик! Я тоже такой хочу!
Пока я срезал гриб, он кругами носился вокруг, но ничего не нашел и очень расстроился.
- Слушай, Коперник, а вот это же, наверное, тоже что-то полезное, -  спросил меня  Лёлик
- Сейчас посмотрю, - сказал я вставая.
Оказалось, Пузырёв нашёл подгруздок, правда, уже попорченный мошкой. Пока я вырезал из гриба червоточины, Лёлик буквально из земли выковорил ещё два подгруздка поменьше, а потом нашел маленький подосиновик с ещё нераскрывшейся шляпкой.
- Писька! – радостно завопил Лёлик, сорвал гриб и тут же примерил его к низу живота.
Потом он умчался куда-то, а я наткнулся на горькушки и некоторое время собирал их.
Постепенно под ногами зачавкало и появилась осока. Мне попалась пара сыроежек и корявый болотный подберёзовик, а потом я неожиданно вышел на бетонку. Бетонные плиты дороги выщербленные и потрескавшиеся, кое-где торчащие ржавой арматурой, были уложены, казалось прямо посреди леса.  Наверное, когда-то по ним мчались за своей военной надобностью тяжелые армейские грузовики с боеприпасами и мотопехота на бронетранспортёрах. Теперь же время и деревья сравняли кюветы, а мох и следующая за ним трава рвались с обочин окончательно перерезать дорогу и скрыть её с глаз долой, как нечто совершенно чуждое лесу, как шрам оставленный на теле Земли самоуверенными в своей разумности людьми.
- Ты чего здесь встал? – спросил меня опять неизвестно откуда взявшийся Пузырёв, - А! бетонка! – сказал он, заметив дорогу, - Говорят это часть системы ПВО Питера, там, километрах в десяти есть старая позиция с капонирами и складами, но я там никогда не был, отец не разрешал туда ходить. Пойдём обратно…
На обратном пути Лёлик нашёл ещё один подосиновик и десятка два лисичек, а я два маленьких моховика и несколько сыроежек.
- Ну на жарёху точно набрали, - удовлетворённо сказал Пузырёв и закурил сигарету.
Пока он курил, я собирал горькушки вокруг поваленной ёлки.
- Коперник, я что-то задолбался уже, - сказал Лёлик, выкидывая окурок в яму под корнями упавшей елки, - пойдём домой, что ли?
- Ну, пойдём, - согласился я, - Веди!
- Что значит веди? – встревожился Пузырёв, - Я думал ты знаешь…
- А почему я?
- Потому что ты всё знаешь! – категорично ответил Лёлик.
- Не всё, - ответил я и стал слушать лес.
- Заблудились всё-таки! Б****! – начал истерить Пузырёв, - Куда идти?!
- Если ты помолчишь пару минут, я скажу куда идти, - оборвал я его.
Расчёт был очень простой – бетонку мы не пересекали, с другой стороны речка и шоссе – километров десять на пять, что-нибудь да услышим, в крайнем случае, кругаля дадим, но никак не заблудимся. Ветра не было, сначала было слышно только, как пыхтит и переминается с ноги на ногу, чавкая сапогами и похрустывая веточками, Пузырёв, потом проявилась масса других лесных звуков. Шорох и шлёпанье капель по листьям, пощелкивания и потрескивания, возня  и скрип неизвестной природы, птицы в деревьях слева, какие-то неясные вздохи и шебуршания… Игнор со стороны Леса был полнейший, а собственная ничтожность ужасала, словно ясной безлунной ночью смотришь на звёздное небо. Накатило чувство полнейшей чуждости этому самодостаточному миру под названием Лес. Наконец слух уловил далёкий шум, явно механического происхождения.  Определить его природу мне никак не удавалось, но, судя по тому, как он менялся, это было какое-то транспортное средство, причём не очень далеко.
- Киска! – вдруг восторженно воскликнул Лёлик
Я обернулся. Действительно, из-за осины на нас пристально смотрела черепахового окраса кошка, явно домашняя.
- Кис-кис-кис! – позвал её Пузырёв, но кошка не поверила и на всякий случай залезла повыше на дерево.
- Нам туда! – сказал я и направился в сторону звука.
Шли мы довольно долго, и Лёлик уже не бегал кругами в поисках грибов, а шёл за мной  и нервно курил. Похоже он и вправду успугался. Звуки проезжающих машин, тем временем становились всё более явными, а это значило, что мы идём туда, куда надо. Потом пришлось обходить болотину, и лезть через бурелом, но это было не так уж и сложно. Наконец, изрядно промокнув в придорожных кустах, мы выбрались на шоссе.
- Вот тебе дорога, - сказал я, - А то всё заблудились, куда идти… Куда хочешь туда и пойдем!
- Слава Богу, цивилизация! – воскликнул Лёлик и закурил очередную сигарету, - Куда это нас, интересно знать занесло?
Видимость из-за тумана была крайне ограниченная и шоссе появляясь ниоткуда тут же исчезало в никуда. Откуда-то справа из ватности тумана появился низкий вибрирующий гул. Он постепенно нарастал, неприятно бил по ушам и казалось, пробирает до самых кишок. Земля всё явственней дрожала, к гулу присоединился противный свист, будто невесть откуда на нас пикирует гигантский бомбардировщик с включённой сиреной. Наконец из тумана стали проявляться контуры какого-то механизма, весьма внушительного. Мне стало как-то не по себе и почему-то захотелось опять в лес. Я попятился назал и наступил Лёлику на ногу. Лёлик ойкнул. Тронулся в лицо стоячий воздух, гул и свист достигли своего апофеоза, и мимо, с пятью огнями, грохотом и смрадным выхлопом, пронёсся тяжелый тягач с тремя трубами большого диаметра на прицепе. Обдав нас тучей мелких брызг, он скрылся в тумане, сменив тональность воя на более низкую.
- Тьфу, чёрт, - выругался Лёлик, - Прям Бредбери какой-то!
Он выплюнул промокший насквозь окурок, поковырялся в пачке, чертыхнулся и стал оглядываться по сторонам.
- Слушай, а тут же метров триста до станции,- сообразил, наконец, Лёлик, - давай сбегаем за пивом и папироськами, а то вдруг опять света не будет! – предложил Пузырёв.
- А у тебя деньги есть? – спросил я его.
- Пятьсот рублей! – ответил Лёлик.
- Ну пойдём, - согласился я и направился в сторону станции.
Пока мы шли, из низких туч принялся сыпать мелкий противный дождь. Станция, не смотря на выходной день, будто вымерла. Ни тебе фруктово-шмоточного базара, ни запаха шашлыка, даже машин не было, только у магазина « Жывое пиво» похмелялась компания из трёх мужиков неопределённого возраста и достатка. Мы быстро купили восемь банок «Невского», два литра Очаковского кваса, круг кракеновской колбасы, три пачки сигарет и пошли домой.
Пока мы шли по лесу,  Лёлик нашёл два подберёзовика, выводок лисичек и десяток подгруздков из которых мы взяли только два, поскольку остальные были безнадёжно червивы. Третью Грязь с ходу преодолеть не удалось и пришлось пройти вверх по ручью метров триста, прежде чем отыскалась большая сосна, упавшая через поток. В начале двенадцатого мы вышли на опушку леса. Туман порассеялся и болотина между лесом и садоводством была уже не такая мрачная. Мы свернули с дороги к Трём Грязям на окраинную улицу и тотчас наткнулись на поваленный фонарный столб и оборванные провода. Рядом, в придорожной канаве, застрял BMW «Polo» коричневого цвета со сработавшими подушками безопасности. Правая сторона машины была исковеркана упавшим на неё столбом, лобовое стекло лопнуло тысячью мелких осколков и осыпалось частью на землю, частью в салон, вздыбленный капот, пустая глазница вынесенной напрочь фары, водительская дверь приоткрыта.
- Так, кина не будет, - сказал Пузырёв, осматривая место аварии.
- Накаркал, блин! – сказал я.
- Пронзил пространство, - возразил Лёлик.
Я поставил корзину с грибами на землю, обошел машину и заглянул в салон со стороны водителя. В нос шибанул тяжелый едкий запах многодневного перегара. На водительском месте, прижатый подушкой безопасности к подголовнику сидения, присутствовал давешний неприятный знакомец Лёлика, с которым мы, помнится, столкнулись когда ходили купаться. На лбу у него красовалась здоровенная шишка, нос расквашен, но кровь уже свернулась, других видимых повреждений не было. Я просунул руку в приоткрытую дверь и попытался нащупать пульс на шее у водителя  как это делают в подобных ситуациях в кино. Он вдруг хихикнул и поёжился. Я инстинктивно одёрнул руку, будто это покойник пошевелился.
- Что там? – поинтересовался с дороги Лёлик.
- Приятель твой, на карьере в позапрошлую субботу встретили его, - ответил я.
- Дюша?  Вот засранец, делов натворил! – выругался Лёлик – Жив?
- Да похоже он спит, - не очень уверенно сказал я.
- Как спит? – не понял Пузырёв.
Я попробовал открыть водительскую дверь, но мне это не удалось. Мешала ветка вербы толщиной в руку, которую машина подмяла под себя.
- Нажрался и спит, - ответил я, пытаясь сломать ветку ногой.
- Так он ещё и пьян? Ну, красавец! – сказал Лелик. – Пойдём в пилицию, пусть разбираются.
- А этого здесь оставим? – спросил я.
- Ну а куда ж его? – вполне резонно ответил мне Пузырёв.
Я выбрался обратно на дорогу и подхватил корзинку. Только сейчас я обратил внимание, что кусты в кювете были поломаны на протяжении метров пятнадцати, и предыдущий фонарный столб тоже здорово покосился в сторону леса.
- Эк его угораздило, - сказал я.
- Да просто, - ответил Лёлик быстрым шагом направляясь к Центральной – Нажрался, вздумалось покататься, не вписался в поворот, снёс столб и уснул, не сумев выбраться из машины. Примерно так всё и было.
Мы быстро дошли до «Ручейка» и встретили там Фатиму, которая растерянно стояла перед открытой дверью магазина.
- Привет, Фатима! – поздоровался Пузырёв пробегая мимо, - Что грустная?
- Опять света нет! – ответила Фатима, - Вчера полдня простояла, сегодня…А у меня зарплата от выручки зависит!
- Света теперь долго не будет! – сказал Лёлик, - Дюша два столба снёс.
- Ой! – сказала в ответ Фатима, и, достав из кармана телефон, принялась кому-то названивать.
- Теперь точно Дюше п****ц! – злорадно сказал Пузырёв.
- Как ты его  не любишь! – сказал я, неприятно удивлённый тем, что сделал Лёлик.
- Мудак потому что! – ответил мне Пузырёв.
Лёлик взбежал по ступеням крыльца и рванул на себя дверь опорного пункта пилиции. Протопав по короткому коридору, мы заглянули в открытую дверь кабинета и увидели там мирно спящего блюстителя порядка. Он сидел за столом положив голову на руки, рядом лежала фуражка и папка с бумагами.
- Петрович, вставай! – заорал Пузырёв - Дело есть!
Старлей приоткрыл левый глаз и посмотрел на Лёлика.
- Чего ты орёшь? – не поднимая головы со стола, проворчал Петрович – Рассмотрение всех дел приостановлено из-за отсутствия электричества.
 - Об этом и речь, – сказал Лёлик – Света давно нет?
- Минут сорок-пятьдесят, - ответил представитель власти – А что?
- Ну, значит, это точно он учинил, - уверенно заключил Лёлик – Пойдём Дюшу арестовывать.
- Какую Дюшу? – не понял старлей. – Свистуля? Он конечно явный и несомненный мудак, впрочем, так же как и его папаша! – выдал господин мужественный пилицейский, щурясь и приглаживая взлохмаченные волосы –  Но для ареста этого как-то маловато. Что он натворил?
- Ну, он на машине снёс два фонарных столба и спит за рулём разбитой тачки, весь в крови, – сказал Лёлик.
- Живой? – спросил Петрович.
- Пока живой, но если народ поймёт, почему нет света – убьют точно.
-А! Так вот почему света нет! – просиял блюститель порядка и тут же помрачнел – Значит теперь ни пива, ни футбола…Пускай убивают – одним долбо***м меньше, мне проще будет!
- А труп? – спросил Пузырёв.
- Слушай, у меня и так башка после вчерашнего болит, а ты меня со своим трупом паришь…- поморщившись сказал Петрович -Покурить надо… Пойдём на улицу.
Мы вышли на крыльцо опорного пункта пилиции. Снова начал накрапывать дождь. Петрович похлопал себя по карманам в поисках сигарет.
- Боже мой, какой я худой, – сказал он, ничего не найдя. - Вот что значит жить без женщины. А у вас покурить нет, а то мои ещё эта…в магазине…
- Не употребляю – ответил я.
- Больше не дам! – сказал Лёлик, протягивая Петровичу сигарету – Скоро сигареты станут дефицитом, придётся на станцию ходить.
- Ну да, спиртное можно будет у Пясина покупать, - согласился старлей – Хотя самогон у него говно, вот вчера литр на троих выпили – до сих пор башка болит и ничего не соображает.
- Ай-яй-яй – укоризненно сказал Пузырёв.
- Это была реабилитация после позавчерашнего следственного эксперимента – тут же сказал Петрович и прикурил сигарету с фильтра,- Тьфу, чёрт! – выругался господин мужественный пилицейский, и принялся обильно отплёвываться - Б****, какая гадость!
Проплевавшись, Петрович оторвал от сигареты сожженный фильтр и наконец-то прикурил.
- И где этот мудак столб снёс? – поинтересовался старлей, пуская дым вверх.
- Угол Кривой и Светлой, – ответил Лёлик – Судя по всему, в поворот не вписался.
- Ладно, это на месте посмотрим, - проворчал Петрович – По хорошему, Дюшу уже после того как Маликджану челюсть свернул нужно было на пятнадцать суток за хулиганство сажать.
- Ну и посадил бы!- сказал Пузырёв.
- Не имею права, - отрезал представитель власти – Сажать может суд, а ближайший суд в Морозовке вторник и четверг с 11 до 17, но туда его ещё свезти надо, а не на чем, да и мост через Каменку на прошлой неделе сломали. Всё-таки при Советах порядку было не в пример больше! Все так говорят!
- Прямо уж все! – засомневался Лёлик.
- Ну, не все, но многие. Вот! – сказал старлей, указывая на  стену трансформаторной будки – Смотри что пишут! И с этим не поспоришь – vox populi! [*39]
 На кирпичной стене серо-зелёной краской краской было намалёвано «Брежнев жив!». Точно такой же краской были выкрашены стены в  коридоре опорного пункта пилиции.
 - Так это, небось, ты, Петрович, сам и написал в порыве похмельной ностальгии, – мгновенно догадался Пузырёв.
- Ну, да, я написал, но зачем же орать об этом на всю улицу? – обиделся господин мужественный пилицейский.
- Ой, извини Петрович, не сообразил, что тебя за такое могут из органов уволить, кому ты такой тогда  будешь нужен?
- Ты чего такое говоришь? – не на шутку испугался старлей – Я мужчина хоть куда! И потом, кто  ещё кроме меня согласится работать в этакой заднице за такие смешные деньги? Никакого здоровья не хватит!
- Правильно, Петрович! – вкрадчиво сказал Лёлик – Никто кроме тебя! Так что пойдём, осмотрим место преступления, ладно?
- Ладно уж, пойдём, только фуражку захвачу, - неожиданно легко согласился представитель власти, и тут же жалостливо добавил -  И эта…пивка бы…для успешной оперативной работы, а?…
- Петрович, ну какое пиво, ты на себя посмотри! – укоризненно сказал Пузырёв – И потом, магазин закрыт, электричества нет, касса не работает, а без чека, сам понимаешь – нельзя!
- Ясно дело – нельзя – согласился Петрович – Но я же вижу, у вас с собой имеется, а тебе, как частному лицу чек ни к чему.
- Петрович,  у меня нет лицензии на торговлю алкоголем – укоризненно сказал Лёлик – Ты на что меня толкаешь?
- Значит никак нельзя? – жалобно спросил страж порядка.
- Оформи это как гуманитарную помощь страждущим – подсказал я Пузырёву – На это лицензии не надо.
- Ладно, -  согласился Лёлик, - получишь ты свою банку пива, но после работы, в качестве премии.
- Злой ты, и негуманный - укоризненно сказал господин мужественный пилицейский и пошел за фуражкой.
Меня, честно говоря, сильно утомила беготня с корзинками по садоводству, да и предстоящие разборки не вдохновляли никак.
- Слушай, - сказал я Лёлику после недолгого раздумья, - на кой хрен я вам там нужен? Пойду я, пожалуй, домой. Вы уж как нибудь без меня разберётесь.
- Ну, давай, - согласился Пузырёв, - Таньке скажешь, что скоро буду.
Он выташил две банка пива и вручил мне пакет с продуктами, а потом отдал и свою корзинку тоже. Когда я наконец-таки пришел на участок, Татаурова сидела на крыльце с книжкой в руках и курила. Рядом тусовались обе кошки и всем своим видом изображая недельную некормленность.
- О! Коперник вернулся! – сказала Танька, заметив меня, - А где Пузырёв?
- Скоро будет, - ответил я и плюхнулся на скамейку.
- Как сходили? – спросила она меня, выкинув окурок в мокрую траву.
- Более-менее плодотворно, - сказал я, - на жарёху точно набрали. Тащи это всё на кухню, я сейчас сапоги переодену и тоже приду. Квас ещё остался?
- Есть немного, - кивнула Татьяна, и, подхватив пакет, пошла на кухню. Лилка с Маськой с радостным мявом наперегонки тоже бросились к кухне.
- Так, отойдите животные! – строго сказала Татаурова кошкам, не к месту мельтешашим под ногами.
Я с трудом стянул  резиновые сапоги и размял ноги. Потом я долго искал кроссовки, а когда пришел на кухню, там уже был Лёлик. Он сидел за столом, ел громадный бутерброд с кракеновской колбасой, запивая его пивом из банки, и рассказывал Татауровой свежие новости про аварию. Татьяна тотчас сделала мне такой же бутерброд и налила стакан кваса. Оказывается, Лёлик зря с Петровичем ходили к машине. На полпути их встретил председатель садоводства с заявлением на угон машины неизвестными, которые оставили на лице Дюши следы насилия.
- Вот те раз! – удивился я, - но мы же с тобой вот этими самыми глазами всё видели! Отпечатки в конце концов…
- Нет отпечатков, - сказал Пузырёв, - пока мы за Петровичем бегали, машина сгорела.
- Как сгорела? – ещё больше удивился я.
- Дотла сгорела, - пожал плечами Пузырёв, - а нам с тобой, Коперник, всё и показаться могло.
- Чего-то я не этого…понимаю…Как это показалось?- совсем потерялся я.
- Не знаю, - опять пожал плечами Лёлик, - так сказал председатель…
- И что теперь будет? – спросила Татаурова.
- Понятия не имею, - ответил Лёлик, - Судя по всему ничего не будет, света уж во всяком случае, долго не будет.
- Так надо есть что там в холодильнике осталось, чтобы не пропало! – сообразила Танька.
- Вот-вот! – согласился Лёлик, - надо устроить праздник, всё равно делать будет нечего.
Татаурова усадила нас с Лёликом разбирать и чистить грибы, а сама развила бурную деятельность по спасению продуктов от порчи.  Для начала кошки получили двойную порцайку печеньки и томно облизываясь, удалились с кухни. Потом Татьяна объявила, что на ужин будут куриные шницеля сколько хочешь, а на завтра котлеты в том же количестве. Когда Лёлик возразил, что на ужин будут грибы с картошкой, она ответила, что одно другому не мешает, лишь бы газу хватило.
- Что это вы каких-то поганок насобирали, – с сомнением сказала Танька, глядя на кастрюлю, куда я кидал горькушки.
- Это те самые солёные грибы, которые Коперник дарил тебе прошлым День Рождением! – укоризненно сказал ей Пузырёв.
- В самом деле? – удивилась Татьяна -  Ни за что бы не подумала…те вроде тёмные были…
- Так их ещё вымачивать сутки, варить и солить, - пояснил я.
- Ладно, потом научишь что к чему, - ответила Татаурова и умчалась жарить шницеля и чистить картошку.
Грибы мы перебирали около часа. Лёлик из общей жадности выбросил только один совсем уж безнадёжно червивый подберёзовик и пару сыроежек, а остальное покрошил на большую сковороду. Крошево получилось чрезвычайно пёстрое – белоснежные сыроежки, ярко-жёлтые лисички, тёмно посиневшие моховики, красные шляпы подосиновиков и светло-серые подберёзовики.
- Красота! – сказал Лёлик, глядя на гору грибов на сковородке, - Татьяна, забирай!
- Сам неси сюда, у меня курица жарится, - отозвалась супруга.
Лёлик полил грибы растительным маслом, и, пододвинув в сторону Татаурову, поставил сковороду на огонь.
- Сейчас забулькают, там посолишь, а когда выкипят, порежь лучку, - отдал распоряжения Пузырёв.
- Слушай, тут червяки ползают! – встревожилась Танька.
- Ну какие червяки, какие червяки? – принялся успокаивать её Лёлик, - Один-два попались – это не считается, это мясо!
-Я предпочитаю мясо более высокоразвитых животных! – категорично заявила Татаурова.
- Ну, повылавливай их оттуда, если тебе не лень, - согласился Пузырёв.
Я, тем временем дочистил подгруздки, залил солоники водой и притопил их крышкой. Вода враз помутнела и приобрела коричневатый оттенок.
- А это так и должно быть? – поинтересовался Лёлик.
- Да, - кивнул я, - воду надо менять, пока она прозрачной не станет, а потом сварить и засолить.
- А есть когда? – не понял Пузырёв.
- К следующим выходным будут готовы, - ответил я.
- Тю! Как долго! – расстроился Лёлик.
- Зато вкусно! – сказал я, - А сегодня и так есть что поесть.
Тут на кухню пришел Сасик и принялся ныть, что у него сел планшет, электричества нет и ему скучно.
- И что такого? – не понял Лёлик, - Электричеству как бытовому явлению всего полтораста лет, а планшетам и того меньше. Люди же как-то жили без всего этого.
- Они первобытные были, потому и вымерли, – ответил Сасик, - Пойдём хоть в карты поиграем!
 Лёлик было начал отнекиваться и говорить, что ему надоело играть в карты, и сейчас уже обед, но Татаурова сказала, что обед будет не скоро, и пару раз сыграть они успеют. Я сказал, что сыграть можно, но не в карты, а в домино. Пузырёв нехотя согласился, но сказал, что сначала надо покурить. Сасик обрадовался и побежал в дом искать домино.
Когда мы с Лёликом пришли в дом, весь стол был завален детальками конструктора «Лего» и среди них Сасик искал костяшки домино, однако полный комплект нам собрать так и не удалось, поэтому мы принялись играть в «Лего». Потом пришла Татаурова и позвала всех обедать. После обильного обеда, который по времени больше напоминал ранний ужин, к Сасику пришла Настя и они ушли к ней в гости, играть в компьютерную игру, поскольку Настин ноутбук еще не разрядился. Лёлик, выйдя с кухни, столкнулся с соседом, и они долго курили у парников, обсуждая утреннее происшествие. Отсутствие электричества вынудило председателя подключить магазин к переносному генератору, но горючки было немного, а шансов на скорое исправление аварии мало, поэтому он устроил грандиозную распродажу скоропортящихся продуктов, а на пиво и спиртное наоборот, цены взвинтил. Ещё он выставил у магазина телевизор и разрешил ставить мангалы, так что вечером там будет разгуляево и футбол. Я некоторое время послушал их, потом опять начался дождь, и я пошел наверх отдохнуть. Забравшись под плед, я попытался читать книжку, но вскоре меня сморило, и я уснул, и приснилась мне лекция по истории Римской социальной Империи.




                *  *  *  *  *



«…Темно, ни черта не видать… Что тут?... Стена вроде бы …А это?... Стол какой-то? А здесь что?... ОЙ Б**!...Ёлки, больно то как!...»
Резкая боль в голени ближе к колену. Искры из глаз, вроде бы даже посветлело чуть.
«Обо что это я? Скамейка что ли? Надо посидеть чуток, может, глаза к темноте привыкнут, тогда дальше пойдём…»
Я нащупал рукой поверхность скамейки и осторожно присел на неё. На голени вздулся желвак и принялся больно тюкать, в глазах мельтешили сине-зелёные огоньки. Потом  кто-то страшно запыхтел и закопошился позади меня, я вздрогнул от неожиданности и обернулся. Неопределённое блёкло-малиновое шевеление в предутреннем сумраке… «Штуша-Кутуша!» - ёкнуло у меня в мозгу, но по тому, как он взял и вышел, я тут же сообразил что это, скорее всего Шишел-Мышел. Лязг ключей в замке заставил ещё раз  вздрогнуть и обернуться. Скрип открываемой двери, растущая полоса желтого света резанула по глазам и тут же  замигали и  забулькали включившиеся лампы дневного света. Пустая лекционная аудитория амфитеатром уходила к кафедре, высокие окна слева, за ними ни зги не видно. Я сидел на самом верху. Где же тогда копошился Шишел-Мышел? На трибуну кафедры бодрым уверенным шагом прошел странно знакомый благородного вида профессорообразный пожилой мужчина в белоснежном докторском халате с красной гвоздикой в петлице и стетоскопом на шее. В руках у него был видавший виды рыжий кожаный саквояж.
«Доктор Айболит» - подумал я и тут же вспомнил, что на самом деле зовут его Бенджамин фон Лейбович и встречались мы с ним при крайне замысловатых обстоятельствах. Пока я приходил в себя, профессор достал из саквояжа  страшно древнего вида чёрный телефон без вертушки, стопку бумаг, исписанных мелким убористым почерком, стеклянный графин с водой и литровую пивную кружку. Удобно расположившись фон Лейбович достал из нагрудного кармана халата пенсне в золотой оправе и водрузил его на нос.
«Да здравствует Зигмунд Фрейд» - грустно подумал я.
Профессор пристально поглядел на меня поверх стёкол, перевернул пару страниц со своими записями, откашлялся и сказал:
- Тема нашей сегодняшней лекции это поведение брома при атаке его молекулами хрома. Это в простонародье известно как закон Майкельсона-Шварца. Всем хорошо известно, что Майкельсон был крупным российским учёным, но мало кто знает, что Майкельсон работал со Шварцем. Шварц был репрессирован в 37-м году и практически расстрелян. До того как он был расстрелян, он был помещён в ВолгоБалт, и тогда в одном из писем он писал, что в процессе рытья ямы он обнаружил странную вещь – яма наполненная бромом может хлорироваться только четырьмя молекулами углерода. Теоретически это может быть объяснено так…[*40] - профессор встал и подошел к черной стеклянной доске висевшей на стене сзади, однако стоило ему взять в руки мел, как телефон на кафедре разразился резким противным звонком.
- Прошу прощения – сказал лектор.
Он быстро подошел к телефону и снял трубку.
- У аппарата! – произнёс фон Лейбович.
В трубке что-то отрывисто заквакало.
- Как не та лекция? – удивился профессор в ответ.
Трубка опять квакнула.
- Ах, эту сегодня читает Сергей Анатольевич в 1-ом Меде на клинической психиатрии? А меня почему не предупредили? – возмутился лектор.
В телефонной трубке ещё пару раз квакнуло.
- Амвросий Амбруазович это называется ректальный плевок в душу! Плюнули мне в душу – так и скажите им! – вдруг заорал профессор.
Трубка заквакала со скоростью пулемёта. Фон Лейбович некоторое время морщась слушал, а потом сказал:
- Хорошо, Бог с ними с обоими, какая у меня сегодня тема? Римская социальная Империя? Чёрт знает, что творится! – фон Лейбович в сердцах швырнул трубку на рычаг, так, что телефон жалобно звякнул. Он налил себе  в пивную кружку  воды из графина и шумными глотками выпил её. Затем лектор уселся за кафедру, достал из кармана обширный носовой платок в голубую клетку, вытер со лба пот и принялся копаться в своих записях.
- Чтоб ими пусто было…Римская социальная империя…- ворчал фон Лейбович роясь в бумагах – Где я им возьму…- он достал из кучи мятый листок и  прочитал:
- …Мягкий средиземноморский климат, определяющий продольные простирания горячих экваториальных болот кишащих бисакодилами и желтой сан-тропической лихорадкой…
Стаи хищных пранзиквателей…Бред какой-то… - он опять зашелестел бумагами - …Боевики дивизии СС «Яловичина»[*41]…Это-то тут причём?...- пожал плечами лектор, - Ага, вот вроде, нашел… А где же начало? – профессор перевернул листок и просмотрел текст на обороте, - Ладно, будем считать что начало кануло в прошлогоднее лето… Итак, история упадка Римской социальной Империи… - фон Лейбович откашлялся и хорошо поставленным голосом принялся читать.
- Как известно долгое время считалось, что Римскую социальную Империю основали братья Олимпик и Германик, после того как их родные братья Титаник и Британик утонули, первый столкнувшись с айсбергом, а второй подорвавшись на мине. Античный историк Лоллий Сосий утверждает, что был ещё и пятый брат – Гигантик, но современная наука склоняется к мнению, что Британик и Гигантик это одно и то же лицо[*42].
Примерно полвека тому туда, авторы скандальной «Хроники прогнивания Датского королевства», известные Голливудские продюсеры Гинденкарл и Розенленни[*43], подыскивая  на Силиции место для съёмок очередной серии «Мумии», случайно наткнулись на развалины античного города Сирапузы. Последующие раскопки и подробное изучение чудом сохранившейся городской библиотеки позволило достоверно установить, что Римскую социальную Империю выдумал тиран Сирапуз и обоих Силиций Политрах Архимедович Покакл, начитавшись перед сном в летнюю ночь сочинений Толкина. Правитель Сирапуз задался  целью обезопасить свою власть от варваров и прочих претендентов на благосостояние города. Задача была архисложная – нужно было заставить поверить всех в существование богатой сильной Империи и Вечного Города в расчёте на то, что пока все разбираются, что это такое и что с ним делать, Сирапузы оставят в покое. Для этого дела был привлечён Теорентий Ляпостол Мубр  из Википедии, корабль которого как раз был на мели около Сирапуз, а  сам Мубр торговал на местном рынке медными трубками и жареными фактами. По свидетельству Лоллия Сосия, Мубр происходил из незнатной семьи бродячих адвокатов, и постепенно оттачивая своё врождённое  красноречие и словоблудие, дослужился до звания лучшего системного пранкенштейна своего времени. Начав работу над проектом, он взял псевдоним Гораций Плов, поскольку имя Теорентий Ляпостол Мубр оказалось к тому времени навсегда сассоциировано с тасканием из огня каштанов и медных трубок, кроме того, ему очень нравилось, как на рынке  Сирапуз средние азиаты предлагали торговцам развратом и излишествами горячий плов. В течение нескольких десятков лет в исторические хроники были вписаны яркие страницы перипетий политической жизни имперского общества и был создан симулякр невиданной кажимости[*44], по своей убедительности и реалистичности не уступающий свободе слова в Западных Демократиях или высадке американских астронавтов на Луне. Таким образом, только благодаря работе Горация Плова для истории и мировой культуры существует феномен квазиунофантазии Римской социальной Империи. О структуре и некоторых особенностях римской политической жизни нам известно из дошедшго до наших дней трактата античного историка и философа Андромаха Фаллопия Труба «Свет и тепло в нашем доме». Как утверждали современники, изначально трактат посвящался проблемам добычи идеального газа и его транспортировки потребителям, однако вскоре выяснилось, что данная работа опережает своё время примерно на 1993 года и была благополучно забыта. Спустя несколько лет Фаллопий Труб написал трактат ещё раз, и теперь мы имеем самое подробное на данный момент исследование  жизни римского общества. Благодаря этой книге мы знаем, что политическая жизнь Римской социальной Империи изначально состояла из Шнобилитета, Плевса и Армии. Шнобилитет и Плевс находились в клиентских отношениях, а Армия вмешивалась в политику в качестве последнего аргумента, когда всё запутывалось так, что разобраться что к чему уже никто не мог. По давней традиции управлять государством мог Шнобилитет избираемый каждый год Плевсом в Сенат, поэтому каждый шнобль имел группу поддержки из Плевса, которая называлась клиентура и обеспечивала своему патрону голоса для избрания в Сенат. В благодарность за поддержку избранный  в Сенат шнобль одаривал свою клиентуру удовольствиями и излишествами из государственного Универгама и имперского Унивесрама. Однако с течением времени положение дел изменилось. Плевс стал требовать подаяний до избрания в Сенат, угрожая в противном случае поддержать более щедрого шнобля. Таким образом, сама суть римской клиентелы была извращена
с точностью до наоборот – клиент всегда прав. Первые свидетельства этой метаморфозы мы находим в пьесе римского комедиографа Стагнация Квартета И «Смешного плевса кутерьма или День выборов» [*45], где очень подробно описана процедура сенатских выборов.
   Фон Лейбович перевернул лист и поправил пенсне. Вдруг входная дверь со стуком распахнулась и в аудиторию, въехало, плеская по пути на пол воду, ведро, а потом, пятясь задом, вошла высокая худая бабка в чёрном халате и несуразным бахромистым платком на голове. Она придержала дверь ногой, вытерла шваброй расплескавшуюся воду и повернулась к нам.  Платок был повязан так, что лица было не видать, встреть я её в тёмном коридоре, точно бы принял за Смерть, не взирая на ведро и швабру.
- Что ещё такое? – раздраженно спросил Фон Лейбович оборачиваясь к дверям.
- Убирать пора – хрипло проскрипела уборщица.
- Прямо сейчас? – не понял профессор.
- Согласно расписания – ответила бабка.
Фон Лейбович вдруг враз покраснел от макушки до подбородка и заорал:
-  Убирайтесь отсюда!!!
   Он открыл саквояж,  достал оттуда Маузер 96К «Боло», направил оружие на уборщицу и нажал на спусковой крючок. Раздался сухой щелчок осечки. Фон Лейбович повернул пистолет к себе, в изумлении посмотрел в чёрный зрачок дула и зачем-то ещё раз нажал на курок. В развитии сюжета образовалась небольшая, но явная заминка.
- Отсюда! – опомнившись ещё раз рявкнул лектор  и ткнул пистолетом в дальний угол – Только попрошу не мешать! – добавил он чуть погодя.
- Как скажите…- обронила уборщица и побрела мыть дальний угол.
Я ещё раз подумал, что бабка жуть как похожа на Смерть. Лектор швырнул пистолет на стол, глотнул воды из пивной кружки, прокашлялся и сказал:
 - Продолжим… Примерно в это время на политическую арену выходят Пинт Маврелий Вульв, народный трибун, последовательный борец за внедрение удовольствий в широкие массы и горячий перверженец идеи свободы совести в процессе потребительских отношений, его принципиальный оппонент, смутитель умов,  Марк Стулий Перцептрон. На традиционных новогодних дебатах, проходивших в римском Козилее Марк Стулий  выступил с пламенной речью, предрекавшей конечность  потребления, демисезонные колебания уровня жизни и кризисную антиклиналь реальных доходов, в общих чертах повторяющую заколебательные движения колченогой астролябии. Маврелий Вульв счёл данное заявление безосновательным, призвал финансировать раздачу удовольствий плебсу за счёт казны и жить сегодня, поскольку завтра может не быть вовсе, чем спровоцировал общественные беспорядки. Сторонники Вульва захватили Универгам и Унивесрам, попытавшись тут же осуществить то, что провозгласил их лидер. В ответ Марк Стулий и его последователи заняли  кункумбинат резиновых изделий[*46] и городской арсенал фаллоимитаторов. Вооружившись фаллоимитаторами, толпа, удовлетворяя всё на своём пути, взяла штурмом Унивесрам и осадила Универгам. Неизвестно, чем бы это закончилось, но командовавший преторианской гвардией Камелий  Пентовиан Пупс, военачальник, наделённый харизмой и апоневризмой, непримиримый борец с терроризмой, экстремизмой и контрабандизмой, вывел на улицы города вверенные ему войска. Гвардейцы разогнали стулианцев, сняли осаду Универгама и зачем-то разграбили храм Невидимого Розового Носорога [*47]. Марка Стулия объявили врагом народа и казнили на площади перед храмом Приапа Всемогущего на Лобке. Пинт Маврелий Вульв, объявленный вне закона, бежал из города и скрывался на рынке в Картофане, сдавая писсуар в краткосрочную аренду, мотивируя это тем, что деньги не пахнут.

В дальнем углу раздался водяной плеск, фон Лейбович вздрогнул и замолчал. Уборщица выжала тряпку, обмотала ей швабру и принялась драить пол. Профессор ослабил галстук и продолжил:

 - Преторианцы, пользуясь случаем, передали власть по сходной цене  Биберию Склавдию Нейрону, потомственному торговцу удобствами, изобретателю ночного горшка, патент на который он, с немалой выгодой для себя, продал жителям Сибариса. Его отец, Склавдий Биберий Нейрон, во времена поздней Республики, был прокуратором Квадрофении [*48]. Борясь за чистоту нравов Римского народа, он приказал отбить руки  Венере Милосской, одеть трусы на статую «Давида» Микеланджело Антониони [*49] и  организовал гонения на гомосеков, дровосеков и генсеков. Говорят, в день, когда родился будущий император, а было это после дождя в четверг, грянул гром среди ясного неба, яблоко упало недалеко от груши, а соседская бабушка сказала надвое.  Биберий Нейрон, пользуясь преимуществами своего положения, развернул невиданную программу самообогащения за счёт пропаганды потребления роскоши и особо ценных ситуаций. «Человек счастлив собственностью» - таков был девиз его правления. Используя автоибобельные тенденции развития  рынка и постоянно растущий спрос на пикантную утончённость жизни, он сколотил немалое состояние, а регулярные раздачи удовольствий сделали его весьма популярным среди потребительского плебса общества. Введя твёрдую таксу на пятничные безобразия и обещая отменить налог на гедонизм, Нейрон победил на выборах в модное законодательное собрание и был провозглашён Великим Понтификом, а затем и императором.  Говорят, у императора Нейрона в гостиной изрядно отдавало псиной и ещё там жили два барона, и каждый был без языка[*50], но этих баронов никто никогда не видел. Людская молва однозначно утверждала  факт наличия у Императора двух сепулек, одной простой, а другой с присвистом[*51],  и поимку на спор чёрной кошки в тёмной комнате, не смотря на то, что её  там не было. Отношения с Сенатом, по началу  хорошие, быстро испортились, когда Биберий Склавдий Нейрон, желая подчеркнуть ничтожество Сената как органа власти, сделал сенатором Децебела, своего любимого сферического коня в вакууме[*52]. Через три года при трагических обстоятельствах Децебел выпал из окна восьмого этажа здания Сената и разбился насмерть. Сенаторы вздохнули облегчённо и тут же удовлетворили требование Императора, обожествив Децебела под именем Летающего Макаронного Монстра[*53], и даже согласились построить храм в его честь, но уже на следующий день Сенат в полном составе был отправлен в секулярий на секуление.  В ознаменование десятилетия своего правления Биберий Склавдий Нейрон изобрёл ХХII летние Олимпийские Игры, заложил в ломбард храм Двужопого Ануса  на Венерином бугорке и возвёл эпикурейство в ранг государственной религии. На следующий день, сильно загордившись, Склавдий Нейрон потребовал обожествления, что и случилось, потому что он  пал жертвой заговора сенатора Марка Бублия Мантра,  который тут же объявил себя Императором и принял сан Великого Понтифика. Правление Марка Бублия Мантра было нервным и недолгим, и в истории Римской социальной Империи он остался только благодаря указу разрешающему каждому врачу иметь своё собственное кладбище. Постоянно опасаясь заговора, он казнил  треть сенаторов, родного брата Луция и сестру его из Кишинёва, и даже введение за государственный счёт семи пятниц на неделе не прибавило ему популярности среди Шнобилитета и Плевса. Императора постоянно мучила совесть, принявшая, в конце концов, вид трёх ворон, которые каждый день около семи утра прилетали под окна Марка Бублия и издевательски кричали «Три кварка для мистера Марка!»[*54]. Император постепенно сошел с ума, а потом его убили взбунтовавшиеся солдаты преторианской гвардии, которым  мешала спать нечистая совесть Императора. Наметившиеся в столице беспорядки были безжалостно пресечены вошедшими в город легионами Пентовиана Пупса. Сенат  предал проклятию памяти Марка Бублия и провозгласил императором Гея Поллюция Страпона, признав его посмертным сыном Биберия Склавдия Нейрона, надеясь таким образом создать видимость преемственности  власти. Кроме того, Гей  Поллюций Страпон, известный копуляторный шалопузник, претерпевший в молодости синдромантичное происшествие венерического характера, был сиротой и не имел братьев и сестёр, что так же должно было способствовать  устойчивости его власти. В момент принятия решения на Палатинском холме казённый козёл Пафнутий верёвку разорвал зубами и в пропасть прыгнул через рожь[*55], что так же было сочтено благим знамением. Почувствовав хлебозрелищные поползновения плебса,  император провозгласил главный лозунг эпохи – «ни стыда, ни совести – обогащайтесь!» и под громкие аплодисменты, переходящие в овации был избран бессрочным цензором. Кроме того, он торжественно обещал ударить разгильдяйством по бездорожью…

Фон Лейбович замолчал, осмысливая только что сказанное,  и видимо ещё раз внимательно прочитал последнюю фразу.

- Ерунда какая-то получается…- проворчал себе под нос профессор – Ну да ладно, пусть будет так …эээ…Военные, тем временем, требовали преторианского гвардейства ультиматируя свои притязания угрозой попанья по шлёпе с частичным складкообразованием, что неминуемо бы вело таксу Склавдия Нейрона к шарпейному экстерьеру… опять ерунда… хотя какое, собственно говоря, мне дело до всего этого…

Старуха пятясь задом домыла пол сверху до самой кафедры и принялась шумно полоскать тряпку ведре. Фон Лейбович опять замолчал. Вдруг я обратил внимание на то, что там, где бабка вымыла пол, ничего не осталось. Не было ни пола, ни скамеек, ни столов, ничего. Вымытое место выглядело как ночное небо без звёзд. Уборщица выжала тряпку, нацепила её на швабру и пошла стирать следующую полосу аудитории. Пришедший в себя профессор продолжил лекцию:

 - Сенат прекрасно понимал опасность, которую представлял для властей Камелий 
Пентовиан Пупс и его легионы, поэтому влиятельный сенатор Савл Конвульсий Пупидон от имени народа потребовал у Картофана выдачи объявленного вне закона Пинта Маврелия Вульва, а когда получил отказ,  сказал что «Картофан должен быть разрушен!». Камелий  Пентовиан Пупс был избран консулом и во главе армии убыл на войну, которая была специально объявлена Картофану, не взирая на то, что Маврелий Вульв  к тому времени уже год как умер, захлебнувшись отходами излишеств. Картофанцы встретили  Камелия Пупса с большой помпой, которой откачивали нечистоты из переполненной латрины Вульва. Внезапно оказавшись в двусмысленной ситуации Камелий Пупс коварно использовав водосливы практического профиля, привёл к подчинению северный Бангладеш и горный Бульденеж, а так же из хулиганских соображений сбил из «Стингера» сани случайно пролетавшего мимо Санта Клауса. Затем после некоторого раздумия Камелий Пупс отправился завоёвывать Индию, но в результате неточностей в счислении координат из-за нетрадиционно ориентированного армейского компаса, производства объединённых государственных ЛГБТ-мастерских, сбился с пути и попал на Барбадос-Карахос. После трёх лет войны местные индейцы признались, что они подданные короля Испании. Императору Страпону  ничего не оставалось делать, кроме как послать на её завоевание армию под командованием  Квинта Хайрема Стивенса Максима[*56]. По прибытии войск  в Испанию оказалось что никакого Испанского королевства и соответственно короля Испании не предвидится ещё полторы тысячи лет, но на это никто не обратил внимания. Вернувшиеся  в Рим полководцы потребовали себе заслуженный триумф, который после некоторых колебаний был им устроен, правда, третий умф получился не вполне убедительным. Квинт Хайрем Стивенс Максим и Камелий Пупс проехали по городу в колеснице запряженной восемью белыми единорогами, а шагавшие за колесницей легионеры распевали такую песню, занявшую в последствии на конкурсе Евровидения второе место и проигравшую только известному шлягеру "Ах моя маленькая сепулечка":

               
От Вавилона до Карибских морей
Римская армия всех сильней!
И что бы ни случилось,
У нас есть «Максим»,
А у них нет![*57]


Гей Полюций Страпон прилюдно торжественно усыновил Камелия Пупса, а тот в свою очередь поклялся принудительно не обожествлять императора раньше положенного срока. Таким образом, в состав Римской социальной Империи вошли Ближняя и Косматая Испания, а так же в качестве заморской территории губернал-генераторство Карибия, в результате чего, к пятому году правления Страпона над Империей перестало заходить Солнце.
 Гей  Поллюций Страпон разумно и справедливо правил в Риме счастливее, чем Август, лучше, чем Траян. Его успехи в деле процветания империи были безусловны. Император усмирил маркоманов и наркоманов, херусков и херасков, поправил расстроенные финансы империи умелыми проскрипциями, знал, как выглядит Тихий океан, когда на него никто не смотрит, и  говорят, даже  Квинтилий Вар  вернул ему легионы…
Профессор отложил прочитанный лист, сделал глоток воды из пивной кружки, поправил пенсне и продолжил:
- Увлёкшись творчеством Мадонны, он написал около 10 Мадонн, среди которых особо выделяются Мадонна Альба, Мадонна Фолиньо, Мадонна в кресле. Мадонна с рыбой, Мадонна в зелени, Мадонна с розами, Мадонна с гвоздиками[*58], Мадонна с гвоздиками и молотком, Мадонна в бигудях и хоккейной маске. Ранние картины не лишены скованности, иератичности и суховатости, в поздних работах автору удалось слить воедино торжествующий восторг с нотами пробуждающейся тревоги. К сожалению, к концу жизни, ударившись в маньеризм – раннюю фазу барокко – император решил, что он не Рафаэль и всё зачеркнул, а холсты приказал сжечь. В правление Страпона  доступность удовольствий и излишеств стала всеобщей. Посленасхотьпотопственные настроения общества умело подогревались благодаря государственному кредитованию и призыву жить сегодня, потому что завтрева может не быть вовсе. Заново отстроенные  при Страпоне Универгам и Унивесрам уступали своим величием и популярностью разве что лупанарным Страпоновым термам, которые, будучи переполнены отборными трофейными волчицами[*59], по праву считались самыми лучшими в мире, а бухалоторий-профилакторий Драбадан до сих пор поражает архитектурами и перечнем услуг. Кроме того, Император собственноручно разработал метод синтеза флеботинума из унобтания[*60], и приказал делать из оного щиты для своей личной гвардии. К сожалению, наработанного флеботинума хватило только на эгиду ООН, после этого все запасы унобтания кончились. Гей  Поллюций Страпон имел все шансы войти в анналы истории, но в результате досадной орфографической ошибки попал совсем не туда куда хотел. На двенадцатом году правления император Страпон умер от восторга в гостях у широко известной в Сирапузах проститутки Вульвиции Грузиллы Хлам, поедая на десерт заливное из язычков жаворонков и акульи лёгкие в лемсипе[*61] обильно приправленные кетчупом «Heinz».
Уборщица  сняла  со швабры тряпку и шмякнула её в ведро. Затем она достала из кармана халата белую тряпицу и, макнув её в ведро, принялась убирать окна и стены. Фон Лейбович покосился на бабку, сморщился, нашел в листе нужную строчку и начал читать дальше:

 - Как только стало известно о кончине императора, сенат обожествил Страпона и передал власть  префекту претория Дзусу Понтилию Концеляру. В то же время саррайские легионы провозгласили императором Глюция Этила Опупея, который обещал своим войскам  в случае успеха демобилизацию и социализацию, а в перспективе капитализацию и канализацию. Сенат постановил считать Глюция Опупея узурпатором и направил на его усмирение консульскую армию Секста Себорея Регуляра, которого войска тоже между делом провозгласили Императором. Чтобы разобраться в сложившейся ситуации Сенат создал комиссию по делам обожествления и проклятия, которая непрерывно заседала в храме Невидимого Розового Носорога, ежедневно вознося хвалу Бахусу. Армии встретились под Википедией. Кровопролитное сражение  шло с переменным успехом четыре дня, поскольку перед его началом в небе было крестное знамение, и каждый из полководцев увидел в нём своё «Сим побядиши»[*62]. В итоге противостояния победителем оказался Камелий Пентовиан Пупс, перешедший со своей армией Силикон, как раз к концу битвы. За это время сенат три раза проклял и пять раза обожествил покойного Поллюция Страпона, а когда стало ясно, что верх одерживает Пентовиан Пупс, срочно обожествили и Дзуса Понтилия Концеляра, который как раз восхвалял Кентервильское Провидение в храме Двужопого Ануса на Венерином бугорке. 

Бабка быстро расправилась с окнам и стенами, выполоскала тряпку и принялась  стремительно убирать кафедру. Фон Лейбович мельком взглянув на уборщицу, ускорил темп лекции, отчего его голос стал более визгливым.

 - Камелия Пупса провозгласили императором и  присвоили титул Отца Отечества. Вступив в столицу, Пупс принял императорскую диадему из рук сертифицированной девственницы из храма Утреннего Отнятия Цветка, инициировал процесс об оскорблении величия, на всякий случай казнил всех сенаторов и переименовал месяц июнь в пупсюнь, добавив ему два дня за счёт февраля[*63]. Он разрешил своим легионерам бесплатное посещение Страпоновых терм, ввёл в обращение официальное приветствие вышестоящего начальства «ДаЗдравствуйте!»,  а потом присоединил к империи Картофан и его окрестности.  Поскольку плебс уже не удовлетворялся простым хлебом и зрелищами, пришлось добавить ещё  масло, вино и кинематограф. В народе нового Императора любили и считали  Лапшеником и Пришлепцем, потому что ему впервые в мире удалось на спор разделить яблоко на три неравные половины и ещё он мог быстро и без запинки сказать «бесперспективняк!». Кроме того Император был изобретателем палки для селфи, левой штанги футбольных ворот и тридцать четвёртого удовольствия. Так же говорили, что он собирался сконструировать истребитель-бомбардировщик «Фокке-Вульф-190А7», но потом передумал. Император Пупс начал строительство государственного обдолбатория и академического театра теней «Морфеум», основал имперский Музей изящных излишеств, при нём закончили строить железную дорогу до Вавилона, а для скучающих ветеранов он развязал пару маленьких победоносных войн. Именно при Пентовиане Пупсе был отстроен величественный пабовый комплекс храма Красномордого Бахуса, закончен публичный сексодром «Сатирикон», заложенный ещё Биберием  Нейроном.

 Уборщица стёрла стол кафедры с лежащими на нём предметами, и фон Лейбович остался висеть в пространстве подобно говорящей голове в телевизоре. Бабка на время оставила лектора в покое и пошла драить остатки кафедры  и аудитории. Ко мне она тоже пока не приближалась. Профессор глубоко вздохнул, как будто собрался  нырнуть и ещё быстрее затараторил, спеша завершить лекцию:

  - Тем не менее, не смотря на всемерную поддержку потребительских способностей общества со стороны государства и попытки увеличения халяльности свинины путём её продажи  под видом рыбы, в период правления императора Пентовиана Пупса наметилось несколько тревожных тенденций. Приток золота из заморских территорий спровоцировал рост цен настолько значительный, что даже Доу Джонс после воскресной прогулки, проходя через  рынок, меланхолично заметил «tempora mutantur, et prices mutamur in illis…»[*64]. Больше половины населения, в результате неразумного потребления удобств и излишеств, истощивщись духовно и физически, находилась в наркотической каталепсии или депрессии, а с эректильной дисфунцией уже не справлялся ни эффект Кулиджа[*65], ни йохимбин.  К тому же явился некто, взглянув, ужаснулся не на шутку и объявил себя тем Корнеем,  которого надо держаться, чтобы стоять[*66]. «Я есть путь, истина и жизнь» - сказал он, снискав невполнеожиданный мелодрамно-ситкомический закадровый смех. «Поможем, уговорим, вылечим» - не поверив, ответили ему, грозясь неполным служебным соответствием. Тем не менее, многие пошли за ним, вера в Богов пошатнулась, а исход в сельскую местность сажать капусту принял катастрофические масштабы и естественным образом подрывал основы индустрии развлечений.

Бабка отставила швабу, выловила из ведра тряпку, отжала мыльную воду и бросила тряпкой в профессора. Фон Лейбович ловко увернулся от тряпки, выгадав немного времени.
 - Нельзя сказать, что Пентовиан Пупс никак не реагировал на происходящее. Вняв тому, что в начале было слово, Император утренним указом учредил Имперское дискурсионное бюро, дабы общество и потребление развивалось не хаотично, а согласно наработанному дискурсу.  Были запрещены безобразия в будни с полуночи до светла, обложено налогом выращивание капусты, введён возрастной ценз на тоталитарные излишества и пограничные девиации.  Император Пентовиан основал академию разнообразных наук и обязал  каждую третью пятницу месяца делать историческое открытие, в результате чего мировая наука и культура обагатилась цицероничной теорией императивных бульбеней. Кроме того, было досконально выяснено, где именно Дикий Запад превращается в Дальний Восток,  сколько должен капитан внучке ямщика[*67], а так же эмпирическим путём было установлено, как тяжело быть женороботом  в мужероботном мире, сколько нужно влить А, чтобы из трубы потекло Б, и, в частности, сколько нужно В, чтобы из трубы прекратило течь Г. Кроме того, император личным указом провёл всеимперскую переоценку ценностей, а пагубный для торговли рост цен обуздал, указом «Prices non sunt multiplicanda paeter nessessetatum»[*68] от 7-го пупсюня восьмого года правления. Однако фортуна отвернулась от него, Пентовиан Пупс  стал всё чаще пуделять и постепенно впал в квасной патриотизм и пивной алкоголизм. Броуновское движение и паскудная энтропия путали карты, провода зарядок и наушников, непоправимо стягивая их в точку невозврата, тайное общество синих жадин сжимало несжатые поля, а где-то у горизонта уже грозился наступлением час «Х», являя собой непреложность законов перпетуально копошащегося бентоса[*69] придонных слоёв атмосферы. Почувствовав что нити власти ускользают из его рук, император, со  словами «apoprolapsis recti now!»[*70] нажал пресловутую красную кнопку, а сам взяв билет на чартерный рейс Шлемазл – Буэнос-Айрес – Бессаме-Мучо скрылся в неизвестном направлении. После исчезновения императора в результате катастрофического состворивания негативных ожиданий наступил полный клоуздец торговли и баблосферы услуг, прямым следствием которого стала технологическая сингулярность и пузырящаяся кляка булькотного регресса первичного шишла, а потом враз наступила вечная Весна -205, которая вскоре сменилась более современной Весной-207 стерео.

Уборщица не спеша сходила за  тряпкой и первым же движением уполовинила лектора. Понимая, что времени осталось в обрез фон Лейбович заспешил. Его голос зазвучал как запись, пущенная с удвоенной скоростью. Старуха в два приёма убрала голову фон Лейбовича и начала тереть лицо. Постепенно исчез нос и глаза, и только профессорский рот на ускоренной перемотке торопился  закончить лекцию:

 - В результате глобального катогенеза менталитета и полной диссипации духа[*71]  эксперимент по свободе совести был признан неудачным по причине самоустранения оной, а попигайская астроблема бытия, определяющая сознание безальтернативного Vox злоDei[*72] одного дня, которым надо жить, оказалась наданномэтаперазвитияобщества временнонеразрешимой…- голос лектора оборвался и наступила тишина.

«Теперь, видать, моя очередь» - подумал я, и внизу живота неприятно ёкнуло. Уборщица подошла ко мне, весь мир заслонила грязная тряпка. Лицо защекотало и стало нечем дышать. Я судорожно хватанул ртом воздух и проснулся. Прямо против меня сидел Бабай и передней лапой мягко толкал меня в лицо.
- Ну и сон… с чего такое? – ещё не вполне проснувшись, пробормотал я.
- Мне откуда знать, что там у тебя в голове, - резонно ответил Кот.
Я поднялся на локте и  вдруг звонко чихнул, обильно оросив слюной всё вокруг.
- Фу, всего испачкал! – обиженно проворчал кот и принялся умываться.
 - Прости, пожалуйста, Бабаюшка, я не хотел,- тут же извинился я.
Наводил чистоту он довольно долго, изредка поглядывая на меня. За это время я окончательно проснулся.
-  Пойдём со мной – вдруг сказал Бабай и направился к выходу. На полпути он обернулся и, увидев, что я всё ещё лежу, добавил:
- Пойдём! Тебе понравится!
Я встал с кровати, надел кроссовки и поспешил за Бабаем. В доме, как мне показалось, никого не было. Кот вышел на крыльцо и опять посмотрел на меня. Увидев, что я иду за ним, Бабай посеменил к Лесу. На улице было тепло, дождь прекратился, но повис плотный туман, в котором мягко тонули  звуки и очертания, причём тихо было настолько, что  посёлок казался нежилым. Кот шёл довольно быстро и я не сразу догнал его.
- А куда мы всё-таки идём, Бабаюшка? – спросил я, поравнявшись с Котом.
- Видишь ли, - ответил Бабай, - нам нужен судья. Раньше судил енот Квасилий, но нынче он не приехал, да и возникли подозрения в его честности.
- Кого судят? – поинтересовался я.
- Футбольный матч! – гордо сказал Хатуль-Мадан.
- А кто играет? – спросил я.
- Коты и кошки – спокойно ответил Бабай, - Мася на днях  мой валерьяновый куст разворошила, вот и пришлось устроить котофутбол на приз этого самого куста.
Так, нам сюда!
Мы оказались в совсем незнакомой части садоводства. Заброшенные участки с покосившимися домами и замшелыми заборами,  сплошь кусты, да люпины, дорога по колено заросла одуванчиками. Заброшенность и разруха была во всём,  не пели даже птицы, и только какой-то ритмичный клёкот иногда перемежающийся неясными вздохами несколько скрашивал это тягостное впечатление. Я не сразу догадался, что это, скорее всего, стучит дизель у магазина, где председатель обещал устроить бесплатный просмотр сегодняшнего финала. Кот свернул с дорожки и повёл меня через яблоневый сад, сплошь засыпанный паданцем.
- Уже пришли, - сказал он мне и ловко перепрыгнул через неширокую канаву с проточной водой.
- А почему я в судьях?
- Только ты из наших умеешь переворачивать часы и свистеть в свисток.
- Переворачивать часы? Зачем? – недоумевая, спросил я.
- Ну, песочные часы, у нас других нет.
- Я правил не знаю…- заметил я.
- Да чего там правила, - успокоил меня Бабай – Ты, что ни разу футбол не смотрел?  Вот и суди по совести строго в рамках здравого смысла! Опыт у тебя есть.
После последней фразы Кота у меня как-то неприятно шевельнулось в животе. Бабай явно что-то знал про нашу с Лёликом прогулку десятилетней давности. Я перепрыгнул через канаву, обошёл ивовый куст и оказался на большой поляне обсаженнной корявыми яблонями. По краям поляны, на ветках яблонь и на траве под ними сидело и галдело на разные лады невообразимое количество всякой мелкой живности. Коты, кошки, мыши, ежи, собаки от мала до велика, не то кролики, не то зайцы, всевозможные птицы. Завидев человека, они разом замолчали и уставились на меня. Поляна мигом оказалась накануне грандиозного шухера.
- Спокойствие! – сказал Бабай, - Этот человек со мной!
Аудитория, секунду подождав, разом выдохнула и продолжила галдёж, как ни в чём не бывало. Я осмотрелся. Поляна была размером с волейбольную площадку, середина представляла собой утоптанный прямоугольник метров десять на пятнадцать с футбольной разметкой, сделанной светло-желтым песком. Ворота были  из секций переносных заграждений, какие часто используют на концертах или при ремонтах дорог, даже сетка была, зелёная, строительная. За дальней лицевой линией поля из трёх пластиковых ящиков была сооружена небольшая трибуна, на которой была укреплена алюминевая вилка с насаженным на неё огромным огурцом.
- Так, чего встал как на именинах? – сказал мне Бабай, - Иди сюда, вот тебе свисток и карточки. Здесь и часы. Пора начинать.
Я подошёл к Коту. Он дал мне чёрный эбонитовый свисток, красную дисконтную карту магазина «Домовой» и желтую кредитку «Visa». Часы оказались песочные на десять минут.
- Бабай, а ты сам тоже играть будешь? – спросил я Кота.
- Не, я сегодня Котэ Махарадзе, моё место в комментаторской, - ответил Хатуль-Мадан, кивнув в сторону пластиковых ящиков.
- А вилка с огурцом зачем?
- Это микрофон! – обиженно сказал Бабай.
- Ну, извини, не понял сразу, - сказал я, взяв в руки свисток и запихав карточки в задний карман джинсов, - Хорошо, футбол, так футбол. Только давайте без офсайдов, а то с ними у меня сложно.
- Нет, - помотал головой Бабай, - без офсайдов нельзя. У тебя будет в помошниках боковой судья, он целый месяц разучивал слово «офсайд», а ты вдруг говоришь их не будет. Так нельзя. Абак, иди немедленно покажи главному судье, как ты умеешь фиксировать офсайд.
Из звериной толпы вышел французкий бульдог Абак, облизнулся, подпрыгнул на месте, выкинул вперёд левую переднюю лапу и громко гавкнул:
- Аф!Сайд!
Зрители вздрогнули, замолчали, потом дружно разразились бурной овацией.
- Вот видишь, без офсайдов никак не получится! – сказал Хатуль-Мадан.
-Хорошо, пусть будут офсайды, - согласился я, - Теперь представь меня, и понеслась…- сказал я Бабаю.
 Кот кивнул и быстро подошел к комментаторской трибуне, встал на задние лапы, передними опёршись на вехний ящик, и сказал в огуречный микрофон:
- Кхм-м, м-м-м… эээ…раз, два, три…Ля-я-я-я! Ми… Мо…МосЭстрада…Коты и кошки, другие формы жизни! Прошу минуточку внимания!
Слова Хатуль-Мадана звучали чётко и громко, будто он и впрямь говорил в микрофон. Зрители постепенно перестали галдеть и повернулись к Бабаю. Кот показал на меня правой передней лапой и сказал:
- Разрешите представить вам действительного бригадного генерала, судью международного класса Фемибиона Наталкера, он сегодня будет судить встречу. Ему будет помогать боковой судья Абак. Поприветствуем!
Собравшиеся тотчас разразились бурными овациями. У меня опять ёкнуло в животе, а Абак подпрыгнул на месте, выкинул вперёд левую переднюю лапу и произнёс «Аф!Сайд!», чем сорвал дополнительные аплодисменты.
- Да не дёргайся ты, - ткнул меня головой в ногу Бабай, - Я тебя  псевдонимом представил для конспирации. Иди, давай, к командам, объяви регламент и всякое такое…
- Какой регламент? – растерялся я.
- Не знаю,- пожал плечами Кот, - Сам придумай чего-нибудь.
- Скажи мне, а откуда ты знаешь про Фемибиона Наталкера? – спросил я у Бабая.
- Я тебе как нибудь потом расскажу, - ушёл от ответа Хатуль-Мадан.
Кот встал, дёрнул хвостом и забрался обратно на трибуну.
Сзади кто-то тихонько хрюкнул. Я обернулся. Около ног вертелся Абак. У бровки поля рядком сидело два десятка котов и кошек, причём слева рыжие, а справа серо-полосатые.
«Так, похоже, это команды» - догадался я.
Из сидевших слева я знал только рыжую магазинную  кошку, зато справа сидели Пульхерий, Китти, Мармазетка, Мася, рыжий Бася и британец Джунгль Белл.
«Ну ладно, сейчас мы им регламент забацаем» - подумал я, подходя к игрокам.
- Джентльмены!- сказал я, прохаживаясь перед кошачей шеренгой, - Регламент таков: два тайма по десять минут, десятиминутный перерыв между таймами, две замены. Игра зубами запрещена, когтями только в мяч. Подножки, задержки и драки наказываются штрафным ударом и желтой карточкой по обстоятельствам. Две желтые карточки – удаление, красная карточка – удаление сразу. Исходя из течения игры, в конце каждого тайма имею право добавить по две минуты. Если у вас нет возражений, то монетка определит, кому выбирать ворота, а кому начинать матч. Все согласны?
- У нас всегда ворота слева, а начинают они, - сказал мне в ответ Джунгль Белл.
- Очень хорошо, тогда не будеми разводить эту канитель! – обрадовался я, поскольку, похлопав себя по карманам, монетки не обнаружил, - Где мяч?
Приземистый холёный пёс пепельного цвета, недобро взглянув на меня, катнул мне мячик размером с теннисный, раскрашенный чёрно-белыми шестиугольниками. Я наклонился и подобрал мяч. Он был легким и упругим, будто из пенопласта.
- Зрители ждут от вас красивой игры и пусть победит достойнейший, - сказал я.
- Именно это мы и собираемся сделать! – нагло тяфкнул пёс.
- Кто таков? – спросил я у подошедшего Бабая.
- Сардель-терьер Кокс, ихний тренер, - ответил Кот.
- Наглый тип, - сказал я.
- Не то слово, - согласился Хатуль-Мадан, - они три последних раза обыграли нас, так он совсем зазнался, со мной не здоровается.
- Так ты бы его лапой, - посоветовал я.
- Нельзя, - с сожелением ответил Кот, - он из другого садоводства, из «Вымпела»,  у них свой Хатуль–Мадан – Махбуба, вон видишь рыжий с белым увалень, а у него с Коксом одни Кормильцы-Поильцы, вот он ничего и не боится. Ну, Земля она круглая, управа на наглеца рано или поздно всяко найдётся. Ладно,  давай, не тяни резину в долгий ящик, нам освещение на полчаса дали.
- Какое освещение? - испугался я.
- Сейчас увидишь! – ответил Бабай и убежал на комментаторскую трибуну.
Тут я заметил, что и вправду как будто стало светлее. Я посмотрел наверх. Туман над полем сгустился  и начал светиться неярким красноватым светом. Так бывает, когда низкие облака снизу подсвечиваются натриевыми лампами уличных фонарей, только здесь даже близко не было таких фонарей.
«Ну, если где чего прибыло, значит, где-то это убыло» - подумал я, глядя на светящийся туман, - «В конце концов, в масштабе Питера этой убыли никто не заметит».
Мои размышления по поводу фундаментальных законов физики прервал Бабай.
 - Товарищеская встреча по котофутболу на приз валерьянового куста Бабая объвляется открытой! – сказал он в микрофон.
Зрители загалдели и захлопали, кто, чем мог. Кот, между тем опёрся передними лапами на ящик и принялся вести репортаж.
- Здравствуйте уважаемые зрители! Приветствую вас на товарищеском котофутбольном матче, где в очередной раз сойдутся команды Солнечной и Счастливой улиц. Напомню игрокам и зрителям, что во время матча никто никого не ест, футбол посол мира – ещё в Древней Греции прекращались войны во время футбольных матчей. По окончании встречи вам будет дано полчаса, чтобы спокойно разойтись. Итак, на поле сегодня выйдут принципиальные соперники, нас ждёт очень интересный матч…
Бабай сделал паузу. Видимо, в этот момент на поле должны были выходить команды, однако ничего не произошло.
- Так, команды выхотят на поле! – рявкнул Хатуль-Мадан, - Птицы, вы что заснули? Где музыка, под которую выходят команды?
Сорока на яблоне встрепенулась и два раза отчётливо стрекотнула, взмахнув хвостом. Тут же раздался нестройный хор синиц и зарянок, исполивших вольную фантазию на мотив футбольного марша Блантера. На поле, после некоторой заминки вышли обе команды и уселись друг напротив друга, вдоль линии половинящей поле.
- Итак, команды на поле,  по традиции игра начинается с нашей речи к Нему…Прошу немного тишины и уважения.
Шум и гвалт потихотьку затих, команды на поле повинно склонили головы. Бабай откашлялся и произнёс:
- Эй, Ты, там, сверху, который создал землю и небо, воду и ветер, деревья и траву, и много-много разных вкусных штучек среди них, кто создал вообще всё. Отвлекись от своих важных дел и найди время посмотреть на нас. Нам ничего не надо и тревожим тебя, ибо не за себя просим, а за Кормильцев-Поильцев наших. Пусть им выпадет по жизни джек-пот и они смогут заработать денег на ещё одну обновку, ещё один ремонт в квартире, ещё один автомобиль, чтобы они могли наверняка учетверить своё уже и без того немалое количество разного хлама, и позволь им приобрести ещё хотя бы по одной паре штанов. Пусть они будут немного добрее и довольнее, и не станут обижать друг друга и тогда хорошо будет всем… О, ты, который видел лишённых штанов и возымел сострадание, снизойди до них. Посмотри на нас сверху вниз и не пропусти нашу просьбу между ушей. Спасибо тебе за всё. Мяу![*73]
Зрители и игроки помолчали ещё пару секунд, а потом враз загалдели.
- Итак, молитва произнесена – сейчас начнётся самое интересное, - продолжил комментировать Бабай - Счёт 0:0, потому, что игра ещё не началась... Через несколько секунд должен просвистеть свисток, хочет он этого или нет…
Кот выжидательно посмотрел на меня и поскольку я никак не реагировал, повторил ещё раз:
- Начинать…игру… можно…
Я опомнился, вышел в центральный круг и подозвал капитанов команд. Подошли Мурк и Махбуба. Я положил мячик в центральный круг, вышел с поля и дал свисток. Однако Махбуба мяч не трогал и выжидательно смотрел на меня. Среди зрителей прокатился недоумённый шепот. Я подумал, что свисток не услышали, и уже хотел дать ещё один, но тут услышал громкий шёпот Бабая:
- Часы переверни!
Я поспешно перевернул часы и ещё раз свистнул. Махбуба тотчас отдал мяч рыжей магазинной кошке, и матч начался. Кошка перепасовала мяч на другой фланг, откуда длинной передачей вперёд попытались организовать атаку по правому флангу. Однако Пульхерий ловким движением подставил лапу и отправил мяч свечой высоко вверх. Зрители отреагировали на это восхищённым вздохом.
- Пока мяч в воздухе, коротко о составах[*74], - комментировал Бабай, - команда «Вымпел» со Счастливой улицы сегодня преимущественно рыжая, за исключением Секвестра, который чёрный и на воротах. Итак, левый защитник Клопа, правый – Шушуник, опорный полузащитник Помпей, и два нападающих – Махбуба с капитанской повязкой на хвосте, и Батон. В воротах у «Вымпела», как я уже говорил, сегодня Секвестр. На скамейке запасных Пармезан и Гульбарий.  Тренер команды сардель-терьер Кокс. Команда «АтомЭнерго» с Солнечной улицы: в воротах Шуня, защитники Мурля и Панкрат, полузащитник Мася, в нападении Пульхерий и капитан команды Мурк. В запасе сегодня Китти и Бася. Главный тренер британский кот  Джугль Белл. Команда  с Солнечной улицы  пятнисто-полосатая…Наконец мяч падает на поле и после короткой борьбы оказывается в распоряжении Помпея. Он явно не знает, что с ним делать. Наверное нужно отдать пас…Так и есть! Махбуба осуществляет правый  фланг. Следует передача от Помпея… А это вот не хорошо, может даже неприлично - давать такой пас - некрасивый и неточный. Мурля без труда перехватывает мяч и отдаёт его своему вратарю…
 
Если честно, то Мурлин пас своему вратарю больше походил на удар по воротам. Серая Шуня не без труда поймала мяч летящий в ближний угол, высказала своё неудовольствие Мурле, ошарашено посмотрела по сторонам, и ввела мяч в игру.

- На всякий случай вратарь испугался, - сказал про всё это Бабай - Следует отметить, что у «АтомЭнерго» очень сильное нападение – Пульхерий и Мурк техничные игроки, а у Маси хорошо поставленный удар левой с лёту… Или с правой?...Впрочем, какая разница, левая - это хорошо повернутая правая. Вообще «АтомЭнерго» традиционно сильна в атаке. Вспомните, как ещё три года назад на поле блистала симяуская тройка «АтомЭнерго» Банзай – Какава – Камикадзэ. Теперь только Какава смог поприсутствовать на нашем матче и то в качестве зрителя. Если честно, то тогда комментировать  игры было гораздо интереснее – мы чаще выигрывали, и вовсе не потому, что соперник был слаб – за «Вымпел» в то время играла великолепный центрфорвард чистокровная ангорка Марцифаль, а на воротах стоял великий Бансоний! К сожалению Бансоний переехал  со своими людьми на другую дачу, а Марцифаль находится в декретном отпуске по уходу за котятами – Пульхерий постарался…Однако вернёмся к происходящему на поле. «АтомЭнерго» начинает атаку со своей половины поля… Мурля с мячом, передача на Панкрата, тот как-то неуверенно мнётся с мячом у центрального круга…

Стоило Бабаю это сказать, как Панкрат подцепил мяч когтём и ловко перекинул его через Клопу на ход Пульхерию. Комментатор мгновенно отреагировал на события:

 - Какой пас! Панкрат отдал  точнёхонько на лапу Пульхерию, Пульхерий в одно касание перевёл мяч на правый фланг Мурку! Опасная атака! Мурк прорывается по правому флангу!... Удар! Удар Мурка!...Выше ворот! …К сожалению мяч пролетает рядом с голом…   Похоже Мурк несколько закомплексован собственным ударом…Секвестр не мешкая пробивает от ворот…Быстрая контратака «Вымпела»…Клопа пас на Помпея, тот отдаёт мяч Батону…Батона плотно опекает Мурля, но нападающему удаётся скинуть мяч в штрафную под удар головой… Махбуба!... Падает!
 Конечно, я видел, что Панкрат придерживал Махбубу, но позицию нападающий уже проиграл, а падение было настолько картинным, что я решил не давать свистка. Тренер «Вымпела» нервно вскочил, несколько раз обежал тренерскую зону, а затем принялся прыгать на месте с четырёх на четыре и истерично лаять, требуя, по крайней мере, штрафной.
 - Сардель-терьер Кокс мечется по периметру тренерской зоны, требуя пенальти, но не всё, что падает в штpафной - пенальти, междy пpочим, так что судья пока молчит, - сказал по этому поводу Бабай, - Даже я это слышу…
Мяч тем временем забрала Шуня и не долго думая, отдала его  Мурле. «Вымпел» отошел на свою половину поля, началась бестолковая перепасовка в центре. Бабай комментировал происходящее:
- Мяч у Солнечной улицы…Мурля Панкрату…Панкрат Масе…Мася назад Мурле, Мурля ещё дальше Шуне…Поуспокоилась игра, но согласитесь мяч отдать некому, Пульхерий и Мурк плотно перекрыты защитниками соперника…Надо, надо предлагать себя… Песок времени первого тайма скоро перевалит за половину, но счёт по прежнему не открыт, «Атом Энерго» забил столько же мячей, сколько и «Вымпел» - ни одного!
Панкрат отдаёт точный пас Пульхерию!.. И вот с мячом Пульхерий…Великолепное подключение  опорного полузащитника к атаке!  Перевод мяча в центр на Мурка… Удар, ГОООЛ!!!

Однако же Бабай ошибся. Мяч  скользнул по штанге и ушёл за ленточку, а за мгновение до этого Абак  сказал «Аф!Сайд»,поднял лапу, и принялся со всей дури трясти головой. Бабай боязливо уставился на бокового судью.

 - Но, к сожалению, мяч попал в штангу, было вне игры, да и вообще мне боковой судья подсказывает, что это был не Мурк… - сказал комментатор, немного помолчав, - Секвестр вводит мяч в игру, посылая его длинным пасом вперёд, на половину соперника…Махбуба технично обрабатывает мяч, красиво обыгрывает Мурлю… Его чуть-чуть придержали в пределах нормальной игровой практики. Опасный момент!  Навес в штрафную…
- Аф!Сайд! –  опять подал голос боковой арбитр и поднял правую переднюю лапу вверх.
 - Боковой арбитр принимает красивые позы. Возможно, он раньше занимался балетом… - заметив это, сказал Бабай, -  Нет, он хочет что-то сказать нам… Опять офсайд! Удар от ворот.
 Вратарь ввёл мяч в игру и «АтомЭнерго» попробовал атаковать, в прочем, без особого успеха.
Зрители заворожено следили за игрой, Бабай самозабвенно комментировал:
 - С мячом Пульхерий, пытается обыграть один в один Шушуник, это ему удаётся, подача! Неточно, мяч отскакивает к Масе… Как неосторожно! Батон получил пас от Маси. Хороший пас. От своего такого не получишь. Быстрая контратака! Подключается Помпей! Обыгрывает Панкрата, выход три в одного!...Удар!...Вратарь отбивает! Мяч отскакивает к Махбубе…Ещё удар! Гол!... Хрен, штанга!    Нет, всё-таки гол…

Поляна взорвалась криками и овациями. Было совершенно непонятно, кто за кого болеет. Кролики что есть сил принялись колотить в перевёрнутые кастрюли, собаки завыли, ежи испуганно свернулись клубками, а птицы учинили бешеный галдёж. Сардель-терьер Кокс на радостях трижды пропрыгал по периметру тренерскую зону, а потом как бы невзначай повернулся к тренеру «АтомЭнерго», раскорячился в наинеприличнейшей позе и принялся чесаться. Джунгль Белл хмыкнул и отвернулся, ничего не сказав. Я вытащил мяч из ворот Шуни, поставил его на центр поля и дал свисток.  Бабай, явно расстроенный из-за пропущенного гола продолжал репортаж:

 - Болельщики неистовствуют… Счет в матче открыт. Под конец первого тайма «Вымпел» выходит вперёд. Впрочем, есть ещё несколько минут в первом тайме и  весь второй, игра ещё не окончена, ещё как говорится не вечер…  «АтомЭнерго» вынужден начинать с центра поля, потому что таковы правила игры… Нужно  атаковать… Мася даёт отличный пас Мурку, тот технично оставляет не у дел Помпея, передача на противоположный фланг Пульхерию…Как тонко!  Пульхерий идет к воротам, выходит к воротам…. Забыл Пульхерий, зачем пришел к воротам. Тем не менее угловой…Первый в этом матче. Подавать идёт Мася. В штрафной «Вымпела» оба полосатых нападающих и Мурля. Навес… Пульхерий в высоком прыжке пытается переправить мяч в ворота… Нет, это скидка под удар…Панкрат! Очень опасно!... … Удар! Перекладина! … Какая жаль!….

Болельщики в этот момент разом вздохнули, а потом так же разом выдохнули, один кролик даже попытался барабанить. Бабай принялся махать кролику лапами, но тот сам сообразил, что поторопился, замолк. Меж тем болельщики «АтомЭнерго» пустили волну, но как-то не очень уверенно. Сделав два круга вокруг площадки, волна сама собой утихла. Кот тут же продолжил репортаж:
-  Мяч отскакивает к Клопе, она выносит его подальше от своих ворот. Помпей неуверенно топчется в центре поля… пас назад Шушуник… «Вымпел» не спешит, до перерыва осталось совсем немного времени. «АтомЭнерго» прессингует, … Мурк тут как тут, заставляет ошибаться… аут в пользу рыжих показывает боковой судья. Шушуник не спешит вводить мяч в игру, показывая партнёрам по команде, чтобы они шли подальше…Длинная диагональная передача на Махбубу…  обыгрывает Мурлю…Можно идти вперёд… Справа Панкрат!  Подкат сзади… Панкрат катится по траве как вагон в песне…

Бабай вопросительно посмотрел на меня, но мне показалось, что нарушения не было, и я не стал останавливать игру. Комментатор быстро уяснил ситуацию и продолжил:

 - Всё в пределах правил, пока аpбитp не достает из широких штанин. Я имею в виду желтую карточку… Надо заметить Панкрат вовремя подстраховал, иначе Махбуба неминуемо выходил один на один с вратарем. Проявляя свою вездесущность, Панкрат сегодня как Фигаро – только что атаковал ворота соперника, а вот глядите, уже валяется на траве около своих… Аут  будет вбрасывать Махбуба…Пас Помпею, тот сразу забрасывает мяч вперёд, на ход Батону… Вне игpы. Ха! Я зафиксировал это раньше судьи на линии!

Боковой судья Абак запоздало тяфкнул офсайд и выкинул вперёд лапу, сорвав, тем не менее, аплодисменты публики. Бабай не прекращая комментировать, стал мне делать какие-то знаки.

 - Мася пробьёт снотворный, то есть свободный…Есть ещё время на одну атаку… Разбег…длинный пас вперёд Пульхерию…Пас-то хороший, да поле кончилось!

Тут я заметил, что песок в часах уже весь внизу и засвистел.

 - В этот момент арбитр останавливает мяч свистком, - мгновенно отреагировал комментатор -  Первый тайм закончился со счётом 1 – 0 в пользу «Вымпела», гол забил Махбуба. Уважаемые зрители, перерыв будет длиться 10 минут, напоминаю –  в перерыве тоже никто никого не ест!
 Зрители зашумели, откуда-то появились семечки, ягоды, червячки и сухой корм. Некоторые побежали к канаве на водопой, а другие за канаву в кусты. Игроки команд собрались у своих тренеров.
- Очень хорошо – тяфкал сардель-терьер Кокс, - Они валятся в центре, внимательно играем в обороне и при случае быстро контратакуем. Защитники пока не успевают… Пармезан и Гульбарий разминайтесь. Помпея сменим – косячит много.
Так, Махбуба, сил хватит?
- Пока есть, - ответил Махбуба.
- Если что – сразу сменю, - ответил тренер, - и лучше, если мы еще раз забьём.
- Будем стараться дорогой любимый руководитель! – нестройно ответили игроки.
- Как-то неубедительно, - поморщившись, сказал Кокс.
Тут он увидел, что я внимательно слушаю его наставления команде и замолчал, а потом сел и начал делать вид, будто его закусали блохи.
На другом конце поля Джунгль Белл давал указания своим игрокам:
- Проигрываете среднюю зону, в атаку все бегут, а об обороне, мол, пусть защитники думают, так что ли? Это неправильно. Нам уже забили и ещё могли забить. Нападающие  обязательно возвращайтесь в оборону.
- У меня лапа болит, - хмуро сказал Мурк.
- Чего сразу не сказал? – забеспокоился тренер, - Сейчас заменим.
- На кого? – также хмуро спросил нападающий.
- А вот Шуню отправим в атаку.
- А на ворота кто? – спросила Шуня у тренера.
- Басю поставим, - ответил Джунгль Белл, - Чем толще вратарь, тем лучше.
- Почему? – обиделась Шуня.
- Мимо него ещё надо попасть – объяснил тренер, - Короче, защитники закрывают зону  и стерегут отскок мяча, а нападающие в обязательном порядке отходят в оборону при атаке соперника. И прошу Вас, поменьше брака в передачах! Если мы проиграем этот матч, Кокс совсем зазнается! Вперёд, друзья мои, мяу!
- Мяу! – хором ответили игроки.
 Когда в часах последние песчинки перерыва упали сверху вниз, я дал свисток.
Команды неспеша вышли на поле. Я положил мячик в центральный круг, вышел за боковую линию, чтобы не мешаться, дал свисток, начав игру, и перевернул песочные часы.
- Судья дал свисток началу второго тайма встречи – тут же прокомментировал Бабай – Коротко о составах – они изменились. У «Вымпела» вместо Помпея, который действовал не всегда успешно, на поле появился Пармезан, а сэр Джунгль Белл сделал двойную замену – вместо Шуни теперь место в воротах занял Бася, мы вывыляли его в пыли, чтобы не сильно выделялся, а Шуня сменила в атаке Мурка. Капитанская повязка теперь на хвосте Пульхерия… Позиционная атака «Атом Энерго»… Пульхерий на Масю, Мася Шуне, Шуня назад Панкрату…Опять Мася с мячом…Шуня… Бегать с мячиком легко, гораздо труднее разумно объяснить действия игроков. Вот сейчас непонятно, то ли удар по воротам, то ли что? Впрочем, атака продолжается…Мяч у Пульхерия…Н-да Пульхерий как-то неуверенно мнётся у границ штрафной и вперёд не рвётся, будто «Атом Энерго» вовсе не надо отыгрываться… Как вы думаете уже вечер или одного гола достаточно?

Пульхерий, в конце концов, попробовал прорваться в штрафную по левому флангу прокидывая мяч верхом себе на ход, но попал рыжей Клопе по хвосту, и мяч отскочил к Пармезану. «Вымпел» бросился в контратаку.

- А! Вот Клопа подняла хвост и атака соперника захлебнулась! – живо отреагировал на происходящее Бабай – Стремительная контратака рыжих!...Батон и Махбуба выходят вдвоём к воротам «АтомЭнерго», перед ними мечется Мурля…Очень опасно, мяч у Батона…Справа Махбуба, он выходит на ударную позицию…Пас Махбубе…Мощнейший удар слёту!

Зрители дружно ахнули, предвкушая, казалось неминуемый гол, однако расчёт тренера «АтомЭнерго» блестяще оправдался – мяч попал во вратаря и перелетел через перекладину.

- Откройте глаза, всё в порядке, гола нет! – успокоил публику комментатор - Снаряд из пушки  Махбубы разбился о крепость в лице вратаря Баси! Да-а…Вот, уважаемые зрители, сейчас Махбуба просто обязан был забивать! Угловой удар выполнит «Вымпел». Пенсионным бегом Батон побежал подавать. Мощный разбег… удар…удар не получился, мяч попал прямо на лапу Масе… «АтомЭнерго», пытается выйти в контратаку, Мася выдаёт отличный пас на Шуню, но обыграть Шушуник не удаётся – аут, боковой судья показывает, что в пользу «Вымпела». Клопа быстро и точно выкидывает мяч из-за боковой прямо на ход Пармезану…Может получиться острая атака – защитники «Атомэнерго» в который раз не успевают за рыжими… Обводит Мурлю, впереди никого…Мурля отчаянно хватает соперника за хвост и тот падает!

Надо сказать, что Пармезан настолько живописно упал, что поначалу я хотел показать Мурле желтую карточку за грубую игру, но потом решил ограничиться штрафным ударом.

- Судья  сжимает в руках свой инструмент, - сказал Бабай - Срыв атаки всё-таки, но всё обошлось для «АтомЭнерго»  штрафным ударом. До ворот около трёх метров, отсюда можно сделать навес, а можно и ударить. Штрафной пробьёт Клопа. У ворот «АтомЭнерго» собрались все игроки обеих команд, за исключением Секвестра и Клопы, которая выполняет штрафной…Удар!... Нет это всё-таки навес… В штрафной «Вымпела» все кучей кинулись к мячу, борьба на втором этаже… мяч отскакивает к Пармезану, ему пытается помешать защитник… Удар в прыжке через себя!  ГОООЛ!

Пармезан по ходу забивания гола подпрыгнул выше всех, и шмякнулся сверху на растянувшегося во всю длинну Басю. Не сразу сообразив, что мяч попал в ворота, он принялся изображать нарушение правил на себе, пытаясь заработать пенальти. Поняв, что это уже не к чему, пападающий бодро вскочил и триумфальным шагом, гордо задрав хвост, посеменил к своим воротам.

- На сей раз Бася не сумел спасти ворота своей команды… Не скажу точно, чем забил нападающий, но сделал он это весьма эффектно! С чувством выполненного долга встает с нашего вратаря нападающий «Вымпела»…- грустно сказал по этому поводу комментатор - На меня нахлынули всякие основания для грустных размышлений. «АтомЭнерго» нужно как-то отыгрываться и пока совсем непонятно как они будут переламывать ход матча…

Я поставил мяч на центр поля и собирался было дать свисток, но тут ко мне подошел боковой судья Абак и потянул меня за штанину. Я обернулся. У кромки поля стоял тренер «Атом Энерго» и Китти.
- Замена? – спросил я.
Абак, Джунгль Белл и Китти дружно закивали головами. Бабай оперативно отреагировал на изменения на поле:

- А! Вот замена! – сказал он - Джунгль Белл убирает с поля Мурлю и выпускает  Китти! Рискованный шаг, учитывая крайне напряженные отношения последней с Масей. Однако делать нечего, надо усиливать атаку, хотя как говорится в одной известной народной поговорке: "Сколько ты не атакуй, а счет-то уже 0 - 2". Нужно забивать…

Команда «АтомЭнерго» неуверенно двинулась вперёд, соперники встретили их около своей штрафной и началась бестолковая перепасовка. Зрители дружно вертели головами следя за мячиком, Бабай комментировал происходящее:

 - Пульхерий на Шуню… Шуня Масе… опять позиционная атака…Мася возвращает мяч Пульхерию… Малопонятные переводы мяча с фланга на фланг…Надо заметить игроки «Вымпела» не особо этому препятствуют, время работает на них. И работать ему осталось всего ничего – минут пять-семь – арбитр наверняка пару минут добавит - были всё-таки остановки в игре. Мяч у Китти…Смотрите как легко она обыграла Батона! Стеночка с Шуней – и вот уже и Пармезан не у дел. Китти около штрафной! Опасно! Удар!... О! Какой удар! Секвестр в пантерном прыжке с трудом переводит мяч на угловой!  Пожалуй, тренер «АтомЭнерго» угадал с заменой. Угловой пробьёт Шуня… Подача….Клопа выносит мяч подальше от своих ворот, но мяч попадает к Панкрату и он тут же возвращает мяч на половину поля «Вымпела». Пульхерий овладевает мячом, пытается пройти Шушуник, пас на ход Китти, перед ней никого! Опасный момент!

Сообразив, что Китти неминуемо выходит один на один с вратарём, Шушуник подсекла задние лапы соперника, и та кубарем покатилась по траве. Зрители дружно засвистели, кто как мог. Я тотчас дал свисток и назначил штрафной удар. Сардель-терьер Кокс тут же возмущенно залился громким лаем.

- Ай-яй-яй-яй-яй! Вы со мной согласны?- раздосадованно сказал комментатор - Её бессовестно сбивают на подступах к штрафной! Куда смотрит арбитр?!...А! Он смотрит,  куда надо… Судья назначает штрафной удар! Совершенно справедливо, между прочим, что бы там не говорил тренер «Вымпела»…

- Судью на шампунь! – в отчаяньи тяфкнул сардель-терьер Кокс из тренерской зоны.
Я потянулся к карману с карточками и погрозил собаке пальцем. Тот в ответ демонстративно показал мне язык, сделав вид, что ему просто жарко. Наглый пёс злил меня всё больше и больше.
 - Батон, Махбуба и Пармезан выстраивают стенку и задирают  кверху хвосты… - продолжал репортаж Бабай - У мяча Пульхерий и Китти, кто-то из них будет бить… Мася и Шуня в штрафной «Вымпела»…Итак Китти разбегается…перепрыгивает мяч, Пульхерий разбегается, пас задней правой лапой Масе, которая, посмотрите только, выбежала из штрафной и защитники «Вымпела» потеряли её! Удар в ближний угол! Вратарь не успевает… ГООООЛ!
Зрители разом завопили. Поднявшийся гвалт, не смотря на туман, наверняка был слышен на пол садоводства, и я начал бояться что сейчас на этакий шум сбегутся люди, и попробуй-ка объясни им что я тут делаю в такой живописной компании.
 - Боже мой, неужели! 2 -1! Какой красивый и нужный гол! – эмоционально восторгался Бабай -  Мася - великолепный бомбардир. И еще одна частность: у неё красивый элегантный хвост…
 - Тётя Кошка! Ура! – громче всех  верещала Лилка, махая лапами.
Секвестр угрюмо вытащил мяч из своих ворот и катнул его к центру поля Махбубе, но тот прошел мимо мяча и направился к боковой линии.
- Замена! – гавкнул сардель-терьер Кокс, - Махбуба на Гульбария!
 Зрители, не сразу поняв, в чём дело, устроили Махбубе овацию.
- «Вымпел» начинает с центра поля, они не спешат и даже делают замену, - самозабвенно вещал Бабай - Поле покидает Махбуба, зрители провожают его аплодисментами, он провёл отличный матч, забил красивый гол, мог забить ещё… Да, были у его шансов возможности, слава Богу, он их не использовал… Вместо него выходит защитник Гульбарий. Это значит, что тренер «Вымпела» сардель-терьер Кокс дал установку на удержание счёта.

Я подождал, пока поменяются игроки, поставил мяч на центр и дал свисток.

 - С мячом Батон, в данном случае – Пармезан, - продолжил репортаж Бабай - Теряет мяч, едва перейдя на половину поля соперника. Теперь Мася дефилирует вдоль штрафной «Вымпела» размышляя отдать ли пас или самой ударить. Отдать некому – все свои игроки перекрыты защитниками «Вымпела». Времени, чтобы спасти игру остаётся всё меньше и меньше. Нужно идти вперёд и падать – тогда будет ещё один штрафной! Пульхерий… делает забегание, но почему-то следует какая-то сложносочинённая передача на Китти…

  К Китти сразу бросились Гульбарий и Батон, казалось, они без труда отберут у неё мяч, но Китти мигом переправила мяч Пульхерию, который как чёртик из бутылки вынырнул из-за спины опекавшей его Клопы.

 - А! Как остроумно! – азартно комментировал атаку Бабай - В одно касание Пульхерию на левый фланг! Сразу двое игроков соперника обыграны одним махом! Выход один на один! Слева пытается помешать Клопа!

Рыже-белая Клопа упустив нападающего соперника, отчаянно пыталась выправить ситуацию. Одним прыжком она оказалась чуть впереди Пульхерия, однако было очевидно, что в рамках правил его уже не остановить, но кошка не стала сбивать с ног Пульхерия, а просто повернулась к нему задом и задрала хвост, выставив на обозрение свои прелести. Узрев такое, Пульхерий остановился как вкопанный, уставившись на Клопино подхвостье, как будто никогда раньше ничего подобного не видел. Мяч укатился в аут, атака была сорвана. Болельщики дружно ахнули.

- Подставила корпус…Ну не совсем корпус…В общем вы сами видели…- попытался прокомментировать происходящее в рамках приличия несколько растерявшийся Бабай.

Тут с противоположного фланга примчалась Шуня и с ходу треснула Пульхерия по уху.
- Ах, ты ж засранец! – крикнула кошка – Ты куда пялишься! Кто мне вчера обещал больше ни-ни? Опять за своё, паршивец этакий?
Пульхерий прижал уши и принялся жалобно оправдываться:
- Я что, невиноватый, она сама…того…всё показала…
- Не трожь его мымра драная! – вступилась за Пульхерия Клопа, - Что, только тебе красивые котята?
Шуня свысока смерила соперницу взглядом и видимо решила не ввязываться в рукопашную. Бабай тут же несколько разочарованно заметил:
- Хоть бы подрались нормально, что ли!
- Да какие от тебя красивые котята? – бросила сопернице Шуня, отходя, – У тебя хвост крысиный!
- Ах, вот ты как! – мявкнула Клопа, и стремительно бросилась в атаку.
 За мгновение до этого я понял к чему идёт дело, и  потянулся за свистком, но опоздал. На поле высыпали болельщики обеих команд и вмиг образовали живой ринг вокруг дерущихся. Пройти ненароком кого-нибудь не раздавив было просто невозможно. Футбол превратился в бокс. Гвалт поднялся невообразимый.
- И вот то из-за чего мы все так любим футбол – драка! – вновь поймал нить комментария Бабай, - …Удар правой… Клопа наседает…Сломя голову лупит лапами… Шуня уходит от атаки…хук слева не достигает цели… Борьба переходит в партер…

Наконец я добрался до места происшествия и что есть сил, засвистел в свисток, не очень-то надеясь, что это хоть как-то утихомирит разбушевавшихся дам. Эффект свистка был поразительный:  Клопа и Шуня тут же отскочили друг от друга и сделали вид, что они тут ни при чём, и даже зрители испуганно затихли. Я полез в задний карман джинсов за карточками.
- Арбитр достал из штанов удаление,- сказал Бабай в повисшей тишине, - Интересно кому?
Я чуть выждал и показал Клопе горчичник.
- За что? – искренне удивилась кошка.
- Да! За что? – тут же загавкал невесть откуда выскочивший сардель-терьер Кокс, - Что она нарушила?
 - За опасную игру высоко поднятым хвостом! - ответил я.
– И что? – продолжал горячиться тренер «Вымпела» - Она же его даже когтиком не тронула! Он сам…того…его никто не заставлял!
- Срыв атаки недозволенным приёмом, неспортивное поведение, - сказал  я, убирая карточки обратно в карман, – вполне достаточно…
- Это нечестно! – тяфкнул Кокс, - Судья ангажирован! Он подсуживает! Судью на мыло!
Притихшая публика опять загомонила, теперь ситуация стала действительно критической. Я, не долго думая, опять свистнул, достал красную карточку и показал её вконец обнаглевшему псу. Публика ахнула.
- За разговоры с арбитром и систематическое неуважение к суду, - пояснил я.
Сардель-терьер хотел вроде как ещё чего-то сказать, но к нему подошёл боковой судья Абак и настолько грозно посмотрел на него, что тренер «Вымпела» понурив голову, поплёлся с поля прочь.
- Господа! – громко сказал я, привлекая внимание, - Игра ещё не закончена, прошу вернуться зрителей на трибуны, а игроков к футболу!
Опять все загомонили, Абак принялся разгонять публику, и через минуту поле было свободно. Я назначил штрафной удар в пользу «АтомЭнерго».
- Опасный штрафной у ворот «Вымпела» - начал комментировать Бабай, - Возможно это последний шанс спасти игру. «Вымпел» опять выстраивает стенку, но в ней теперь только двое – Гульбарий и Батон, Пармезан лично опекает Масю. К мячу опять подходят Пульхерий и Китти. Итак, арбитр даёт свисток… Пульхерий скидывает мяч под удар Китти и та бьёт с лёту в обвод стенки! Штанга! Какой удар! Мяч отскакивает к центру поля к Панкрату… Атака ещё не закончилась… Пас Шуне…в одно касание Масе… Вот… удар! Я на него обратил внимание еще в начале нашего репортажа... Мяч попадает в кого-то из защитников, игроки «Вымпела» в явном замешательстве мечутся по своей штрафной…Ещё удар, на этот раз Пульхерий, вратарь парирует… Китти… добивание… НУ-У-У! О-О-О! ГОООООЛ! Невероятно! 2-2!  На последней добавленной минуте Китти сравнивает счёт! Потрясающий по драматизму и накалу матч!  Арбитр показывает, что игра  продолжится с центра поля и начать её должен будет «Вымпел»! Столько эмоций я не испытывал с тех пор как на прошлой неделе  у опушки леса подрался с бродячими собаками!
Пока Бабай захлёбывался восторгами по поводу забитого гола, пока зрители ревели на все лады, кто от радости, кто от досады, «Вымпел» разыграл мяч и вяло попробовал атаковать. Выждав несколько пасов, я дал свисток об окончании матча.
 - О, как! – опомнился Бабай, - Итак, судья спокойно дождался окончания матча и дал свисток... Товарищеская встреча по котофутболу между командами «Атомэнерго» и «Вымпел» завершилась феерической ничьей 2-2. Я, и вы все в том числе, только что были свидетелями потясающе интересного матча. К сожалению, встреча была омрачена безобразной дракой, которая стала подлинным украшением футбола. Судьи нам помогли, но я не думаю, чтобы это было сделано умышленно. На этой радостной ноте мы заканчиваем наш репортаж, матч комментировал Котэ Махарадзэ! Уф!
Бабай вытер со лба несуществующий пот и плюхнулся на траву. Посидев пару секунд, он вдруг резво вскочил, метнулся обратно к микрофону и добавил:
- Приглашаем игроков и всех заинтересованных лиц, достигших совершеннолепия к валерьяновому кусту, а остальным напоминаем, что у них есть полчаса, чтобы безбоязненно разойтись.
Зрители пища и чирикая принялись суетливо расходиться, а коты и кошки потопали на соседнюю полянку, где рос огромный валерьяновый куст, слегка подрытый Масей. Лес задранных кверху хвостов окружил обречённое растение, и не прошло и минуты, как оно пало под напором страждущих.
- Я тоже хочу!  - пискнула Лилка, глядя на кошачьи безобразия
- Ещё успеешь, подрасти сначала, - сказал ей Бабай.
- А ты не пойдёшь туда, - спросил я у Бабая, кивнув на поляну, где уже начались песнопения и покатушки.
- Не люблю я это дело, - поморщился Хатуль-Мадан.
- Тогда пойдём домой, - сказал я ему.
- Хочу на ручки! – закапризничала Лилка.
Я взял кошку на руки, и мы пошли домой. Бабай на обратном пути молчал, и чем ближе мы подходили к Солнечной улице, тем всё больше и больше мрачнел. Лилка же по началу взахлёб восторгалась, как играет тётя Кошка, потом  просто смотрела по сторонам с высоты своего положения, а под конец пути уснула.
- Устал я чего-то, - сказал Бабай около своей дачи, - пойду, отдохну.
 - Спасибо, тебе Бабаюшка, за такой интересный футбол, - поблагодарил я Кота.
- А, ерунда…- вяло отозвался Бабай и, взмахнув хвостом, скрылся за дверью дома Екатерины Алексеевны.
Начал лениво накрапывать дождь. Я постоял немного и тоже пошел домой. На веранде мне повстречалась Танька.
- О! Привет Коперник! Я думала ты спишь, - сказала она мне, расчёсывая волосы перед зеркалом, - Ты, где вообще был?
- С Лилкой гулял, - ответил я, чувствуя, что тоже безумно устал и очень хочу есть.
Я сказал об этом Татауровой, она тут же потащила меня на кухню и накормила макаронами с сыром.
- А где Лёлик? – спросил я, доедая ужин.
- Дрыхнет как суслик Сусел, - ответила мне Танька – Его сосед позвал на ноутбуке финал смотреть. Он каким-то образом в Интернет вышел.
- Ну и как футбол? – поинтересовался я.
- Во втором тайме аккумулятор сел, но они к тому времени уже водовки натрескались и про игру забыли.
- А счёт?
- Было 5 – 3 в нашу.
- Ладно, завтра, может, узнаем, если электричество дадут.
-  Спать пойдёшь? – спросила меня Татаурова.
 - Света нет, что ещё делать-то! – ответил я.
Я отнёс тарелку в мойку. Дождь к тому времени набрал силу, в бочках опять забулькало. Я на ощупь забрался наверх, не раздеваясь, забрался под одеяло и почти сразу заснул.




ХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХ


*39 – vox populi — глас народа (лат.)

*40 – здесь и ранее использован текст С.Курёхина к фильму С. Дебижева «Комплекс
          невменяемости» 1992 г.

*41 - Боевики дивизии СС «Яловичина» - намёк на 14-ю гренадёрскую дивизию СС
        «Галичина», воинское формирование времён Второй Мировой войны, набранное из
         украинских добровольцев. Яловичина (укр.) – говядина.

*42 – Олимпик и Германик, после того как их родные братья Титаник и Британник …   
          …Британник  и Гигантик это одно и то же лицо — Германик и Британник  -
          римские мужские имена, в то же время «Олимпик», «Титаник» и «Британник»
          (первоначально «Гигантик») - серия трёх трансатлантических лайнеров. «Титаник»
           и «Британник» утонули первый столкнувшись с айсбергом, второй подорвавшись
          на мине в 1916 г.

*43 – Гинденкарл и Розенленни — персонажи мультсериала «Симпсоны».

*44 - симулякр невиданной кажимости – (от лат. Simulacrum – изображение) понятие или 
          явление не имеющее означаемого объекта в реальности.

*45 – пьесе римского комедиографа Стагнация Квартета И «Смешного плевса кутерьма
         или День выборов» - намёк на комедию Квартета И «День выборов».

*46  – конкубинат резиновых изделий — Конкуби;на (лат. concubina, от лат. Con — вместе,
          и лат. Cubare — лежать) — в древнем Риме незамужняя женщина низшего сословия,
          находившаяся в сожительстве с холостым мужчиной. Такое отношение, называемое
          в Римском праве конкубинатом (лат. concubinatus), не было зазорным, но было
          лишено всех прав, какие имел законный брак.

*47 – храм Невидимого Розового Носорога — на самом деле Невидимый Розовый
          Единорог — божество одной из пародийных религий, направленных на
          высмеивание теизма; имеет обличье розового единорога, однако является
          невидимым, в чём и заключается парадокс.

*48 – прокуратором Квадрофении — Quadrophenia —  название альбома английской рок
         -группы The Who  1973 г.

*49 – статую «Давида» Микеланджело Антониони - «Давид» - мраморная статуя работы
          Микеланджело Буонаротти, Микела;нджело Антонио;ни  — итальянский
          кинорежиссёр и сценарист, классик европейского авторского кино.

*50 – в гостиной изрядно отдавало псиной и ещё там жили два барона, и каждый был
         без языка, - строчки из песни «У императора Нерона» группы «Аквариум» с альбома
        «Треугольник» 1981 г.

*51 – двух сепулек, одной простой, а другой с присвистом -  объекты невыясненной
          природы и назначения в рассказе «Путешествие четырнадцатое» Станислава Лема
          из серии «Звёздные дневники Ийона Тихого».

*52 – сделал сенатором Децебела, своего любимого сферического коня в вакууме  -
        параллель с римским императором Калигулой, который, согласно Светонию,
        действительно назначил сенатором своего коня. Сферический конь в вакууме  -
        идеальная шарообразная лошадь, предельно упрощенная физическая модель
        реальной лошади.

*53 – под именем Летающего Макаронного Монстра — Летающий Макаронный Монстр
       - главное божество Пастафарианства, одной из пародийных религий, - 
         сверхъестественный создатель, похожий на макароны и тефтели.

*54 –«Три кварка для мистера Марка!» - фраза из романа Дж. Джойса «Поминки по
          Финнегану», где в одном из эпизодов чайки кричат: «Three quarks for Muster Mark!»
          (обычно переводится как «Три кварка для Мастера/Мюстера Марка!»

*55 - верёвку разорвал зубами и в пропасть прыгнул через рожь — отсыл к песне «Про
         козла» группы НОМ с альбома «Брутто» 1989 г.
 
*56 – Квинта Хайрема Стивенса Максима — компиляция имён Квинта Фа;бия Ма;ксима
          Кункта;тора — древнеримский военачальник и политический деятель из рода
         Фабиев, пятикратный консул (в 233, 228, 215, 214 и 209 годах до н. э.) и  Хайрема
         Стивенса Максима — британский изобретатель и оружейник американского
         происхождения, создатель пулемёта Максим.

*57 – От Вавилона до Карибских морей
          Римская армия всех сильней!
          И что бы ни случилось,
          У нас есть «Максим»,    
                А у них нет! -     Компиляция из строк песни времён Гражданской войны
       композитора С.Я Покрасса на слова П. Горинштейна и стихотворения «The Modern
       Traveller» английского поэта Х. Баллока

Whatever happens, we have got
The Maxim gun, and they have not.

Что бы ни случилось, у нас есть
«максим», а у них нет.
*58 – Мадонна Альба, Мадонна Фолиньо, Мадонна в кресле. Мадонна с рыбой,       
          Мадонна в зелени, Мадонна с розами, Мадонна с гвоздиками — картины Рафаэля
         Санти.



*59 – лупанарным Страпоновым термам, которые, будучи переполнены отборными
          трофейными волчицами...- -Лупана;рий публичный дом в Древнем Риме,
          размещённый в отдельном здании. Название происходит от латинского слова
         «волчица» (лат. Lupa) — так в Риме называли проституток.

*60 – флеботинума из унобтания — флеботинум - вещество обладающее суперсвойсвами
          из которого делают снаряжение супергероев, например из флеботинума был сделан
          щит капитана Америка. Унобтаний - ироничное название любого крайне редкого,
          дорогого, либо физически невозможного материала или вещества, необходимого для
          исполнения какой-либо задачи

*61 -  заливное из язычков жаворонков и акульи лёгкие в лемсипе -   название альбома
          британской группы King Krimson 1973 г. ( Lark's tongues in aspic) и песни той же
          группы с концертного альбома 1973 г. (Sharks lungs in lemsip).

*62 – своё «Сим побядиши» -  старославянский перевод (неточный) фразы In hoc signo
          vinces (Под этим знаком ты победишь), которую, по преданию, римский император
          Константин I Великий увидел в небе рядом с крестом перед победоносной битвой у
         Мульвиева моста недалеко от Рима в 312 году н. э.  с тогдашним правителем Италии
         Максенцием.

*63 – переименовал месяц июнь в пупсюнь, добавив ему два дня за счёт февраля. -
         Император Гай Юлий Цезарь, проведя в 45 г. до н.э.реформу календаря,
         переименовал месяц квинтилий (Quintilis)  в июль в честь себя любимого.
         Следующий император, Октавиан Август, переименовал месяц «секстилий» (от лат.
        Sextilis — шестой) в август. По распространённой легенде (введённой в обиход
        учёным XIII века Сакробоско), первоначально «секстилий», якобы, состоял из 30
         дней, но Октавиан Август увеличил его до 31 дня, чтобы он не был короче месяца,
        названного в честь Юлия Цезаря, а у февраля отнял один день, из-за чего тот и имеет
         в обычные годы только 28 дней. Император Пентовиан Камелий Пупс переименовал
        июнь в пупсюнь и добавил месяцу 2 дня, в результате получился самый длинный
        месяц в году — 32 дня.

*64 – tempora mutantur, et prices mutamur in illis — времена меняются, и цены меняются
          вместе с ними (лат.). Парафраз латинской пословицы tempora mutantur, et nos
          mutamur in illis — времена меняются и мы меняемся вместе с ними.

*65 - эффект Кулиджа - в биологии и психологии термин описывает феномен, при
          котором самцы проявляют продолжительную высокую сексуальную активность по
         отношению к каждой новой готовой к оплодотворению самке. Термин восходит к
         следующему анекдоту.

          Президент США Калвин Кулидж с женой посетили птицеферму. Во время визита
          миссис Кулидж спросила фермера, как ферме удаётся производить так много цыплят
          при таком малом числе петухов. Фермер с гордостью пояснил, что его петухи
          выполняют свои обязанности десятки раз в день.

        — Возможно, вам стоит сказать об этом мистеру Кулиджу, — остроумно заметила
        первая леди. Президент, услышав замечание, спросил фермера:
        — Каждый петух обслуживает каждый раз одну и ту же курицу?
        — Нет, — ответил фермер, — на каждого петуха приходится много куриц.
        — Возможно, вам стоит сказать об этом миссис Кулидж, — ответил президент.


*66 – и объявил себя тем Корнеем,  которого надо держаться, чтобы стоять. - отсыл к
          песне «Держаться корней»  группы «Аквариум» с альбома «Акустика»1981 г.

*67 - сколько должен капитан внучке ямщика — строчка из песни «Сирота» группы
         «Аукцыон» с альбома «Бодун» 1991 г. 

*68 – Prices non sunt multiplicanda paeter nessessetatum. - не следует преумножать цены
          сверх необходимости (лат.). Парафраз филосовского принципа лезвия Оккама —
          Entia non sunt multiplicanda paeter nessessetatum – не стоит преумножать сущности
          сверх необходимости.

*69 – перпетуально копошащегося бентоса — бентос  - совокупность организмов,
          обитающих на грунте и в грунте дна водоёмов.

*70 – apoprolapsis recti now! - компиляция медицинского термина prolapsis recti —
          выпадение прямой кишки (лат.), и названия фильма Френсиса Форд Копполы
         «Апокалипсис сегодня» (англ. Apocalypse Now) 1979 г.

*71 - катогенеза менталитета и полной диссипации духа – Катагене;з (от др. греч. ;;;;-
         — приставка, обозначающая движение вниз и ;;;;;;; — развитие) — эволюционное
         направление, сопровождающееся упрощением организации. Диссипа;ция (лат.
         dissipatio) — рассеивание, в частности диссипация атмосфер планет — рассеивание
         атмосферы планет вследствие улетучивания составляющих их газов в космическое
        пространство.

*72 - Vox злоDei — vox Dei – глас Господа (лат.) Vox злоDei — глас Господа зла или
         глас злодеев на выбор.

*73 – молитва написана на основе текста группы Motorhead с альбома  «Rock'n'roll»
         1987.г.

*74 – Пока мяч в воздухе, коротко о составах — здесь и далее для описания футбольного
          матча используются фразы известных советских и российских спортивных
          комментаторов — К. Махарадзе, Ю.Озерова, В. Перетурина, В.Маслаченко, Г.
          Орлова, Д. Губерниева и др.