Дорога домой
Глава 1 Страхар Белек Пурье Вершехонский
Идти мне было некуда и незачем. Никому не нужна моя любовь. Оказывается, она ничего не стоит. Значит, так тому и быть. Убиваться по этому поводу не буду. И любить больше не буду…
Как-то так, я размышляла стоя на дороге. Было муторно и больно. Хотелось плакать, но досада на себя не давала.
Идти следом за лютнистом и его сестрой не было смысла. Возвращаться в пещеру дракона тоже. Ярик всё равно уже сбежал, лишил возможности передумать и вернуться к нему. А может, плюнуть на всё и перезимовать там? Или в норе горной ведьмы. Изобретательная драконица, меняя облик, меняла и жильё. Правда, дров я не заметила ни там, ни там. Зачем огонь дракону? У него пламя внутри. Инструментов для подготовки к зиме мне не хватит. А этот горный край суров и зима не за горами… если можно так выразиться. Времени совсем не осталось. Пойду на юг. Вот только найду проводника через горы. Местные должны знать дорогу.
Я стояла и до сих пор смотрела вслед уехавшему фургону. Не умру от этого расставания, жизнь продолжается.
- Эй, красотка, ты что ли, горная ведьма? – окликнули меня, заставив резко обернуться. Что за наглец!
Позади меня придержал поводья коня воин, даже рыцарь, наверное. Очень уж одет нелепо. Хотя после нашего Драконоборца я уже ничему не удивлялась. Старый панцирь, не раз помятый в бою и не слишком удачно выправленный, шлем с поднятым забралом. Лицо внутри казалось круглым, как циферблат часов. Большие чёрные усы похожи на стрелки, стоящие где-то на семи пятнадцати, потому что один ус обвисал вниз, второй торчал горизонтально. Поножи и наручи кожаные, ботинки латные, только сильно мятые. На правом подошва стёрлась так, что торчала пятка. Это он в таком виде на дракона собрался? Ах да, из оружия на нём было всё, что только можно нацепить. Кинжал у колена, короткий меч и щит в руках, длинный меч и копьё, притороченные к седлу. За спиной торчал лук. Что он ещё забыл?
- Нет, я не горная ведьма, - усмехнулась я, - а ты кто такой?
Кстати, полубронированного незнакомца сопровождали слуга и оруженосец, как и положено. Оруженосец в броне уступал рыцарю, но кожаные доспехи выглядели аккуратнее. Да и меч мне его больше понравился, хоть и один. Мальчишка-слуга был без особой защиты и вооружён только ножиком. Зато башмаки у него каши не просили. Все трое восседали на лошадях, было даже две запасных. Как это я не заметила, что они подъехали? Видно, задумалась сильно.
- Нууу, рыцарь я, этого… - усатый посмотрел на щит, - белого плаща.
То, что было изображено на щите, с большой натяжкой можно было назвать плащом, скорее белой кляксой. Хотя рыцарь белой кляксы совсем не звучит. Врёт, конечно, но не буду же я так сразу обличать во лжи трёх вооружённых мужчин.
- Зовут меня Страхар Белек Пурье Вершехонский, а ты кто, о прекрасная дева?
Оруженосец сидел прямо таки с каменным лицом, мальчишку же вдруг насморк одолел. Он так громко сморкался, что я поняла - смеётся! Ох, не вовремя он развеселился, как я теперь сохраню серьёзное выражение лица? Буду надеяться, что широкую улыбку Страхар примет за знак дружеского расположения.
- Криста Влася… - начала я.
- Чаролом? – перебил меня странный рыцарь и уставился на мои волосы.
- Да, - кивнула я. Кажется, этот тип тоже слышал Яшкину песню «как шкурка мыши волоса».
- Ты-то мне и нужна! – воскликнул он и попытался слезть с коня. Мохнатый тяжеловоз мотнул головой и заржал. Коняга явно был умнее хозяина и знал, что без посторонней помощи у него ничего не выйдет. Или этот тип к броне непривычен? Вообще, чего он вырядился, как на ристалище?
- Почему я? Ты же о ведьме спрашивал, - полюбопытствовала я для начала.
- Ну, тык это… о ведьме я давно слышал, а о тебе недавно. Если ты чары ломаешь, то ты бы мне тоже сгодилась. Я бы обеих взял, вместе-то оно веселее.
Его семь пятнадцать превратились в девять пятнадцать. Знатные усы, я даже залюбовалась. Но вот что он имеет в виду под «обеих взял»? Звучит как-то неоднозначно. Да и говорок у этого «рыцаря» очень уж простонародный.
- Нет её, на север улетела, - буркнула я, не подумавши.
- Так вы знакомы? Жаль, а я хотел на неё глянуть, - не обратил внимания на мою оплошность Страхар. Не спросил, как это она улетела? Мне совсем не улыбалось объяснять, что горная ведьма и золотой дракон одно и то же.
- А, так на драконе и улетела, наверное, - подал голос слуга, - мне местный мальчишка Малёк рассказывал.
- Кто? – переспросила я. Зацепило меня знакомое имя.
- Амаль, но его все Мальком кличут, - охотно поделился мальчик, - он правнук Шаракаль-искупительницы, как тут говорят.
А ведь это детское имя Лесара, - вспомнила я. Неужели я случайно набрела на его родное селение?
- А откуда вы приехали?
- Оттуда, - Страхар махнул в сторону вершины.
- От пещеры дракона? – удивилась я. Все трое выпучились на меня с испугом.
- Нет, мы через перевал пришли, ещё не хватало на дракона нарваться!
Рыцарь мне попался трусоватый, этот точно на дракона не пойдёт. Уж и не знаю, радоваться этому или огорчаться.
- С юга? – уточнила я, хотя и так было ясно. Кивнули все трое.
- Хочу попасть в ту деревню, где вы Малька встретили, - заявила я, не особо волнуясь, что они о моих желаниях не спрашивали.
- Поехали. Только помогите мне железяки снять, не могу больше, - взмолился рыцарь, и усы его повисли на пять тридцать пять.
- Ну вот, только оделись, уже раздевать, - пробормотал печально оруженосец.
Я чуть не рассмеялась. Кажется, рыцаря выдали с головой. Он только что облачился в полное боевое обличье, видно, собирался произвести впечатление на нежную душу горной ведьмы.
Пока мы разоблачали странного рыцаря, я успела познакомиться с его оруженосцем и слугой. Оруженосец молод, женат. Тёмные прямые волосы, большой нос и грустные чёрные глаза. Выглядел он благороднее своего рыцаря. Звали его Подай. Изъяснялся он весьма витиевато, увлекался поэзией и очень страдал из-за своего имени.
Мальчишка-слуга, лет двенадцати выглядел почти как любой в этом возрасте. Простоватое лицо, волосы с рыжиной, видимо, выгорели на солнце. Прямой бесхитростный взгляд тёмных глаз и вздёрнутый нос. Мальца звали Эваном. При этом, он умудрился, не разговаривая со мной, три раза подмигнуть, два раза скорчить рожу, пока рыцарь с оруженосцем не видят, и один раз чуть не наступил мне на ногу. Неудивительно, что общительный малец мог познакомиться с кем угодно.
Их господин, Страхар Белек Пурье Вершехонский оказался неплохим малым. Шапка курчавых чёрных волос прекрасно гармонировала с огромными усищами. Карие глаза почти всё время смеялись, метали молнии, осматривали округу, были в постоянном движении. Правда, его никто не боялся.
Мне показалось, что уважения нашему рыцарю выказывают очень мало. Не вызывала у меня эта троица доверия. С одной стороны, им что-то от меня нужно, значит, буду работать, заплатят. С другой стороны, ещё одного ограбления я не переживу. Забыть о Реджале Балийском я пока не могла. Я же в Крестене заработала целое состояние и потеряла одним махом. Конечно, Эрл Бастиарий заплатил мне намного меньше, но расстаться с честно заработанными деньгами я не готова.
В маленькую горную деревушку мы въехали невиданной для этих мест кавалькадой. Рыцарь с оруженосцем смотрели на всех свысока. Собаки побрёхивали, однако не приближались к нам. Любопытные лица показались в дверях, боязливо выглядывали из-за оград. Эван осматривал округу, явно искал знакомых. Я тоже присматривалась к бедным хотя и каменным домам, наполовину утопленным в камень и землю. Храма не было, вместо него был простой алтарь для жертвоприношений под открытым небом. То есть плоский камень с небольшими углублениями. Там лежал кусок уже не свежего мяса, горбушка хлеба и свежие горные цветы. Старик в овчинной одежде с огромной клюкой недобро смотрел на нас из-под бровей. Видно, охранял мясо от собак, но и наше появление его не обрадовало.
Так вот она – родина Лесара. Сколько времени прошло с тех пор, как маленький мальчик ушёл отсюда, чтобы стать могущественным волшебником? Похоже, что сменилось не одно поколение. Помнят ли о нём? Сохранилась ли его родовое древо и табличка с его именем?
- Мне нужно на местное кладбище, - обратилась я к Эвану.
- Малёк! – тут же замахал рукой тот и соскочил с лошади.
Маленький черноволосый мальчишка, младше нашего слуги, боязливо показался из-за каменной кладки. Эван соскочил с лошади и подбежал к знакомому. Они заговорили вполголоса. Я смотрела на Малька и понимала, что вот так мог выглядеть Лесар в детстве. Тёмные, чуть вьющиеся, волосы, огромные глазищи, царапина на щеке, оборванный, грязный, но в осанке вековая гордость всех горных народов.
- Он проводит, но только тебя, - повернулся Эван к нам.
Мне пришлось оставить лошадей и кладь на попечение моих новых знакомых и идти следом за мальчиком. Я скрестила пальцы, как это делали Простевни, оставалось только надеяться, что этот рыцарь отличается от предыдущих.
Как выяснилось, кладбище находилось на изрядном удалении от деревушки. Нам пришлось идти в гору. Мы миновали скудное пшеничное поле и вошли в рощицу небольших деревьев. Да и с чего им быть большими? Плодородный слой тут невелик. Вдруг в желтеющей листве блеснула медью табличка, и я поняла, что мы уже пришли. Это и было местное кладбище. Осень тут наступила рано. Кое-где ещё зеленели листья, но уже окрашивались кроны в оттенки жёлтого и красного, а под ногами стелился мягкой шуршащий ковёр из листьев.
- Тебе показать древо Шаракаль? – спросил мальчик с незнакомым жёстким говором.
- Покажи, - согласилась я, - и расскажи, чем она так знаменита?
- Она замирила две семьи. Вышла замуж за последнего из рода и назвала своих детей именами убитых кровников. И тогда последний из того рода не стал убивать её мужа и детей. Я назван в честь него! – мальчишка с гордостью ткнул себя в грудь.
- А кем был этот человек? – не сдержала я улыбки.
- Амаль был великим волшебником, он мог бы уничтожить всю нашу деревню, но не стал этого делать.
- Он тоже здесь похоронен? – я помнила, что Лесар говорил о табличке со своим именем на родовом древе.
- Нет, он не умер, он всё ещё где-то живёт. Великие волшебники не умирают! Хотя поначалу думали, что он погиб и табличка была, но потом он был тут и разбил её вдребезги одним ударом, - глаза Малька блестели. Он так хотел верить в эту сказку, что было жалко разрушать её.
- Вот! – мальчик ткнул в могучее для этих мест дерево. Почти у самой вершины красовалась табличка с именем искупительницы. Жаль, мне было не дотянуться, я мысленно поприветствовала спасительницу деда. Если бы не она, не стать бы ему волшебником, и мы бы никогда с ним не встретились. Надеюсь, теперь они смогут увидеться, если есть жизнь после смерти.
Табличка была начищена и покрыта воском. Видно, что за ней ухаживают с особым тщанием. Да и по размерам она больше прочих. Даже больше таблички Эталя. Умер он, кстати, раньше жены, судя по значкам. И, стоящий передо мной мальчишка не мог быть её правнуком. Слишком молод. Учитывая довольно быструю в этих краях смену поколений, он был не один раз «пра» внуком.
Лесар никогда не говорил, сколько ему лет, но судя по всему, прошло не одно столетие. Магическая война была ещё до становления Ландрийской империи.
- А родовое древо Амаля сохранилось?
Я знала, что у деревьев тоже есть срок жизни. Дерево могло давно разрушиться, захиреть. Похоже, деревья тут возобновляли.
- Да, рядом, - мальчик ткнул в столь же большое дерево неподалёку.
Я подошла и к нему, коснулась тех табличек, до которых могла дотянуться. Я словно видела внутренним взором благодарного Лесара.
- Сделайте и ему табличку, - попросила я, - волшебники не умирают, они уходят. Год смерти можете поставить прошлый.
Ушла я быстро, не оглядываясь на удивлённо замершего мальчика. Надеюсь, ему поверят и выполнят мою просьбу. Пусть Лесар увидит родных, пусть и у него будет своё древо. Там в лесу он тоже похоронен под деревьями, но их много, а он один…
- Так какое у тебя ко мне дело? – спросила я Страхара, когда выехали из деревушки.
Узкая дорога позволяла ехать рядом двум всадникам, да и то не везде. На сей раз усы моего спутника торчали горизонтально ровно на девяти пятнадцати. Без доспехов он выглядел гораздо лучше. Одежда вполне подобает рыцарю: кожаная куртка, сапоги, штаны из добротного сукна, широкополая шляпа с пряжкой. Правда, сидело это всё на нём, как на корове седло.
- Дело важное, - кивнул Страхар Белек Пурье Вершехонский, - мой оруженосец изложит!
Подай оглянулся на рыцаря с не самым ласковым выражением лица, но послушно придержал коня, чтобы я могла поравняться с ним, а рыцарь обогнать. Это косноязычный Страхар ловко придумал, спихнуть объяснения на оруженосца.
- Да будет известно тебе, о славная девица Чаролом, что господин мой, Страхар Белек Пурье младший сын отца своего графа Вершехонского.
Теперь я поняла. Видно снаряжали младшенького по остаточному принципу, отсюда и такой разброд в облачении и доспехи изрядно пользованные. И денег, небось, не дают. Да и воспитание подкачало.
- Графство наше маленькое, но славное, расположено у подножия гор, если отсюда идти на закат солнца. Когда-то мы были свободными землями, потом входили в состав Луреции, чуть позже были под гнётом Ландрийской империи. Сейчас же настали благословенные дни под справедливой дланью господина нашего графа Вершехонского, - нараспев декламировал оруженосец.
- Ты мне собираешься преподать урок истории? – невежливо перебила я витиеватого оруженосца. Он же до ночи к делу не перейдёт.
- Нежить у нас завелась, вампиры, - резко перескочил он с былинного языка на обычный.
- Тпру! – я натянула поводья, заставляя всех остановиться.
- А я тут причём? Я что, по-вашему, истребительница вампиров?
Возмущению моему не было предела.
- Убьём мы его сами, если ты лишишь его нечеловеческой силы, - пискнул мальчишка за спиной. Тоже мне, главный убиватель нашёлся.
- А почему, уважаемый Эван, я должна это делать? – сладко прищурилась я на слугу. Тот покраснел, побледнел и пошёл пятнами. Но ответа я ждала не от него.
- Потому что он укусил моего отца, - отозвался Страхар на удивление серьёзно. Усы его немного приподнялись вверх. И чего он за меч схватился? Последний аргумент?
- Понятно, почему его хочешь убить ты. Но мне какой интерес вам помогать? - я перевела прищуренный взгляд на рыцаря.
- Я заплачу, - он назвал сумму.
Я откровенно расхохоталась. Смогу купить себе платье, если очень скромных, то два. Понятно, что денег у него немного, но я тоже не собираюсь милостыни ради подставлять свою шкурку под клыки этого кровососущего. Найду тысячу более прибыльных способов самоубиться.
- Ну, хорошо, - усатый рыцарь удвоил сумму.
Мы торгуемся? Я отвесила ему насмешливый поклон.
- Страхар Белек Пурье Вершехонский, - даже запомнила его полное имя, - вынуждена отказаться от твоего, безусловно щедрого, предложения. Боюсь, что у меня слишком много дел.
Усы встопорщились на десять минут одиннадцатого. Глаза у рыцаря стали бешенные.
- Моё последнее предложение, - рыцарь учетверил сумму.
Вот над этим уже можно было подумать. Я прикинула, насколько мне этого хватит. Нет, мало. Он догадался и достал из мешочка на груди прозрачный красный камень величиной с голубиное яйцо.
- И это! – добавил он.
Я, как зачарованная уставилась на его ладонь. Словно далёкое пламя костра в ненастную ночь, он притягивал меня. Драгоценный камень стоил целое состояние, но не это повлияло на моё решение. Я просто хотела эту невообразимо прекрасную вещь. Хотела для себя, а не на продажу. Хотела даже сильнее, чем знать, есть ли у меня душа.
- Согласна, - ответила я прежде, чем поняла, чего мне это будет стоить.
Мы произнесли положенные слова, заключая сделку нанимателя и наёмного.
- Камень получишь только в случае успеха, - добавил мой новый хозяин, убирая камушек обратно в мешочек на груди. Даже полюбоваться не дал. Я с сожалением проводила взглядом угасающее красное сверкание граней.
Ночевали мы в горах. Мне, как и моим спутникам, не хотелось стеснять жителей бедной деревни. Страхар раскинул палатку, и мы сели ужинать
- Подай, а почему тебя так назвали? – спросила я оруженосца с грустными глазами.
- Отец у меня был суровый. Когда я родился, он вошёл и велел повитухе подать меня. Так и назвали. Никто перечить ему не мог.
- А называйся Подар. Всего одна буква, а совсем другое имя, - предложила я.
Он похлопал огромными ресницами и вдруг улыбнулся. Я так улыбаться не умела, улыбались губы, глаза, лицо, кажется, даже уши.
- Спасибо, - принял он моё предложение.
- А рази ж так можно? – влез рыцарь.
Я поморщилась этому несоответствию языка статусу. Может он иногда нормально говорить, а иногда словно забывается.
- Ой, ну ты-то уж молчи, - вдруг влез мальчишка, - у тебя у самого имя придуманное.
Я от удивления только глазами хлопала. Во-первых, слуги с хозяевами так не разговаривают. Во-вторых, получается, они мне всё наврали? Здрасьте, приехали!
- Только первое, мы ж его вместе и придумали, ибо рыцарям так положено! – рыцарь воздел палец вверх. Вверх взмыли и его усы. Кажется, я уже начала понимать язык их движений. Сейчас этот Страхар или как его там, будет возмущаться. Но я больше.
- Признавайтесь, вруны несчастные, во всём! – грозно предупредила я трёх оболтусов, которые виновато потупились под моим грозным взором.
- Мы правду говорили, уважаемая Криста Влася, - попытался успокоить меня оруженосец.
- Мы только Страхар Бельку придумали. А что? Звучит грозно! – с восторгом поделился Эван.
- А так он самый настоящий младший сын графа Пурье Вершехонского, - добавил Подар, проницая меня томным взглядом.
- Ублюдок я, - усмехнулся рыцарь. От растерянности один ус его встопорщился, другой обвис. Десять двадцать его не красили, хотя выглядело уморительно. Я даже позабыла возмутиться не подобающему в обществе дамы слову.
- Бастард, - поправил его оруженосец.
- Вон Подай в замке манер нахватался, а я при маменьке в деревне рос, этикетов не знаю, - пожаловался усатый рыцарь, - а ведь он мой дядя, даром, что ровесник. Эван брат мой единоутробный. Когда в замке беда случилась, мы по людям собрали, кто сколько мог и поехали искать способ, как избавиться от беды.
- Давно? – спросила я.
- Что давно? – удивился Белек.
- Поехали искать.
Я лихорадочно вспоминала всё, что мне Лесар о нежити рассказывал. Воочию я вампиров пока не видела.
- Два месяца и два дня, - посчитал на пальцах оруженосец.
Если это правда, то мы имеем все шансы на то, что вместо графа нас встретит бодренький новый вампир. Но я им этого не сказала. Бывают же в жизни чудеса. Вспомнила простые методы борьбы с нежитью и наметила, чего нам нужно прикупить. Оболтусы меня теперь слушали, как маму родную. Хозяин мой, как-то повял, даже усы обвисли на двадцать пять седьмого. Самой теперь что ли командовать?
- Пожалуй в палатку, - пригласил меня Белек. Это имя мне даже больше нравилось, чем Страхар. Я приняла приглашение, как должное.
Устала я за день, заснула моментально. Проснулась тоже резко. Надо мной тяжело дышал хозяин, судя по усам. То ли поцеловать пытался, то ли нюхал, я не стала ждать, пока он нанюхается. На мгновение накатили воспоминания о седоусом. Показалось, что сорвусь в истерику. Но холодная ярость отрезвила. Белек попытался заключить меня в объятия, ему в пах упёрлось лезвие стилета.
- Не дёргайся, а то папой никогда не станешь, - предупредила я.
- Влась, ты меня неправильно поняла, - просипел рыцарь. Кажется, он забыл, как дышать.
- Всё я правильно поняла. Два месяца без женщины тяжело, но придётся ещё потерпеть, - холодно усмехнулась я.
- Так ежели отец меня признает, ты и виконтессой стать можешь, - он осторожно попытался меня соблазнить.
- А зачем мне муж без… - я использовала вульгаризм, так до него быстрее дойдёт, а то выучил «виконтесса» и думает, что дело в шляпе.
- В конце концов, я твой хозяин! – попытался он возмутиться.
- А вампиров силы лишать твоя кобыла будет? – ехидно спросила я, - выметайся и больше так не делай.
- Больно же! – возмутился рыцарь и покинул меня.
Ну, бывает, немножко кольнула, сам виноват!
- Знаешь, - сказал он мне наутро, - а я тебя вчера даже зауважал.
- А вот я тебя нет! – будто вылила ушат холодной воды ему за шиворот.
Глава 2 Кахостан
С гор мы спустились прямо в этот город. Я сразу узнала его по описаниям Лесара. Громадина школы волшебства, раскинувшаяся на холме. Старинные белокаменные здания держались вполне достойно. Ограда кое-где была заложена новыми камнями, вокруг росли молодые крепкие вязы. Волшебство играло там такими яркими всполохами, что пришлось отказаться от мысли подсмотреть, что именно делают юные волшебники. Назывался город Кахостан.
- Ты здесь аккуратнее, - посоветовал мне Страхар, - тут такая прорва волшебников, что числом задавят. Не думаю, что им понравится, если ты их волшебство снимать будешь.
Догадываюсь. До этого тоже никому не нравилось, кроме тех, кого заколдовали.
- Кстати, а где ты слышал песню обо мне? – вдруг спросила я. Почему мне раньше не пришла в голову эта мысль? Яшка пел по ту сторону гор, а Белек пришёл отсюда.
- Тут, в кабаке, - пожал плечами мой наниматель.
Удивительно, как быстро распространилась песенка. Кто умудрился её сюда завезти? Но беспокоило меня другое.
- Значит, и волшебники могли её слышать? – я оглянулась. Памятуя о Светоносном, ничего хорошего от этого ждать не приходилось.
Мы как раз выехали в основной город. По улице деловито сновали прохожие, катились повозки. Казалось, никто, и внимания на нас не обращает. Въезд свободный, видно тут врагов не боялись. Ещё бы, целая школа волшебников под боком. Может, только в дом наместника так просто не войдёшь.
Пара волшебников в серых плащах оглянулись на нашу кавалькаду. На плече серебристые брошки с отпечатком кошачьей лапы, видно, знак школы. Молоденькие, лет четырнадцати. Один тут же отвернулся, другой цепко охватил нас взглядом. Возникло ощущение, что за нами уже следят. Неприятное нытьё в животе навевало совсем не мысли об обеде.
Мы свернули на узкую кривую улочку. Двух-трёх этажные дома теснились друг к другу, угрожающе нависали над головой. В открытом окне второго этажа толстомордый рыжий кот настороженно, пристально наблюдал за мной. Мороз пробежал по коже, а волосы на загривке вздыбились.
Он смотрел на меня как убийца, будто выбирал место для смертельного удара. И я поймала себя на мысли, что при малейшем движении вскину руку, чтобы не вцепился в лицо когтями, а потом швырну его об стену. Я тоже могла его убить. Несмотря на разницу в величине, я его боялась. Похоже, моё крысиное происхождение даёт о себе знать, и он это чувствует. Или просто ощущаю, что это не кухонный мурлыка, а настоящий сторожевой кот.
- Мы тебя в обиду не дадим, - придвинулся ко мне хозяин.
А мне хотелось дать ему по морде. Куда он меня приволок? Да здесь на каждом шагу коты и волшебники. Я и не замечу, как смахну что-нибудь, не глядя. А такому количеству волшебников не смогут противостоять даже трое вооружённых мужчин. Остаётся только надеяться, что до отъезда не успею влипнуть в очередную историю.
Я чуть шею не свернула, наблюдая за котом, тот тоже глаз с меня не сводил, но мы благополучно его миновали.
Гораздо хуже пришлось в той занюханной гостинице, где мы снимали комнату. Огромный чёрный котяра сидел рядом с хозяином и глаз с меня не сводил. Этот, похоже, осознавал, что убивать меня невыгодно, но так плотоядно любовался отдельными частями тела, что я примерно поняла его кулинарные пристрастия. У, зверюга!
Поселили нас троих в одной комнате, чуть побольше шкафа размером. Туда как раз входила одна широкая кровать и стол со стулом. Вещи свалили в углу. Я уныло рассмотрела слой обвалившейся штукатурки, паутину под потолком и окно затянутое бычьим пузырём. Мда, стекло – это роскошь. И наш рыцарь экономил на всём.
Ребята пошли на базар, подкупить кое-что по списку, что я им придумала, я же заперлась на засов, с намерением никуда не выходить до отъезда. От нечего делать предалась размышлениям.
Я боялась этих котов и волшебников, боялась, что меня убьют. Когда я начала испытывать страх перед смертью? Первый раз мысль о ней посетила меня в кольце мрака в замке Аттакон. Умирать не хотелось, но страха не было, точно помню.
Когда сбежала из замка и на меня напал седоусый, мне было всё равно. О смерти тогда тоже думала, но отстранённо, будто не меня он грозил убить. Кто ещё? Баламута. Нет, тогда сильно разозлилась, даже о смерти не думала. Берестава, сестра кнеса Перекрестьинского грозила меня убить, но я не восприняла это всерьёз, больше за кнесиню боялась и за Прелесту. Ещё морская владычица была, но угрожала Меленка, а мы её потом и выручили.
Самый большой страх меня посетил в стеклянной тюрьме Светозарного. Маг знал, что делает, когда раздел меня донага. Такой беззащитной я не была никогда. И бессильной. До сих пор передёргивает при воспоминании. Драконоборец, освободитель наш непрошенный, тоже меня временами тряс. И его боялась. Потому и невзлюбила. А может, потому что он видел меня в самом ужасном состоянии в моей жизни.
Скрипнула дверь, и я резко оглянулась на неё.
- Ну-ну, спрячь стилет, - улыбнулся мужчина, снова запирая дверь на засов. Волшебник, раз мог его открыть с той стороны. Выглядел он вполне мирно: серая длинная одежда, начавшие седеть волосы, перехвачены золотым обручем со звездой. Перстни на руках. Не старый, я бы не дала ему больше сорока лет. Огнём не дышит, клыки не лезут, даже голос не повысил, но я не могла заставить себя спрятать, неизвестно как оказавшееся в руках, оружие.
- Я, Чаролом, поговорить пришёл, не драться.
Волшебник развёл руками и на столе оказались две чашки ароматного чая. Пахнет очень вкусно. В моих руках не исчезнет, похоже, он их не наколдовал, а перекинул откуда-то. Но пить не буду, неизвестно что там намешано.
- А я, с твоего позволения, попью с удовольствием, - словно прочёл он мои мысли и присел к столу.
Я попятилась. Он не сдержал улыбки и тут же прикрыл её чашкой, сделал длинный глоток. Не колдует, я же вижу. Зрение обострилось, магию специально высматривала, а для ведовских взглядов слишком боялась, так что не могла понять, с чем пришёл волшебник.
- Не буду врать, Чаролом, не слишком мы рады твоему появлению, - заговорил он, не глядя на меня, будто боялся спугнуть. Я же не сводила с него глаз.
- Я, как настоятель обители волшебства, не могу радоваться появлению человека, который может свести всё моё Мастерство на нет. На тебя ведь чары не действуют? – волшебник вскинул на меня смеющийся зелёный глаз.
Я автоматически кивнула. Вроде дядька-то не злой. Но до сих пор была готова, если что рвануть прочь. Волшебник снова нырнул взглядом в чашку, будто не пил из неё, а купался там.
- Но, помимо этого, ты ещё можешь снять волшебство и с других. С людей и вещей, развеять прахом мои усилия или моих учеников. Ведь так? – волшебник вынырнул из глубин чая вторым глазом и посмотрел на меня кротким, коровьим карим взглядом.
Я снова кивнула. Могу, ещё как могу, пусть не сомневается. А что у него с глазами? Он их что, на ходу перекрасил? Но не колдовал же! Я бы почуяла.
- С одной стороны, меня это должно огорчать, но с другой, это же очень интересно. Если в нашем мире есть те, кто колдует, творит волшебство, то должны быть и те, кто снимает, рушит, ломает. Для равновесия всегда должна быть противоположность. Не бывает медали с одной стороной или палки с одним концом. Правда? - теперь меня обдали искорками смеха оба глаза. Они действительно были разные по цвету: один карий, другой зелёный. Вот это да!
- Правда, - я облизнула пересохшие губы и опустила кинжал. Если ему так хочется, можем поговорить.
- Вот, например, чистельки. Светлые люди, без магических способностей, но могут очищать вредное, нехорошее колдовство.
Ну, про чистелек он мне пусть не рассказывает. Я встретила и не одну, переняла это умение, но ему об этом знать необязательно.
- А ведь есть и другие, кто доброе колдовство ломает…
У меня непроизвольно взлетели брови.
- Да-да, есть и такие, - заметил выражение моего лица волшебник, - им не придумали названия, их редко замечают. Но мне удавалось видеть таких. С виду простые люди. Но только сделаешь доброе дело, подаришь толику волшебства, как они скажут или сделают так, что вмиг оно растворяется, как корова языком слизала. Обидно бывает…
- Обидно, - со вздохом согласилась я.
Хороший дядька, зря я на него так, с кинжалом. Вот только теперь и убрать никак, ножны-то для него под юбкой, на бедре. Когда доставала о приличиях не думала, а тут неудобно стало.
- Ты чай-то пей, остынет, - он так легко и естественно отхлебнул из второй чашки, чтобы показать, что чай не отравлен, мне даже непосебе стало.
- А ты, насколько я понимаю, вообще всё волшебство рушишь? И доброе, и злое, и чёрное, и белое, и реальное, и невещественное, и бытовое.
- Да, - согласилась я, отхлёбывая глоточек. Вкуснятина: мята, лимонная мелисса, немного валерианы. Этот волшебник знает толк в травах.
- Это так необычно, дорогая, - улыбнулся волшебник, - я бы с удовольствием предложил тебе место в школе, и беседовал долгими зимними вечерами, - в голосе настоятеля почувствовалась настоящая тоска.
Ему что поговорить не с кем? Я бы не сказала, что была общительной собеседницей.
- Место? Но я не волшебница? В качестве кого я могу остаться в школе волшебства? – удивилась.
- Понимаешь, у нас полторы сотни учеников, они каждый день занимаются волшебством, иногда такого намагичат… - Волшебник закатил глаза.
- Уборщицей что ли? – расхохоталась я, представив, что по вечерам с метлой убираю территорию школы от волшебства. Настоятель тоже засмеялся.
- Нет, с эти мы худо-бедно справляемся. Всё дело в том, что эти сорви-головы порой нарушают устав и могут колдануть в городе так, что преподаватели за голову хватаются. Мы не всегда успеваем вмешаться, предотвратить такие случаи. Иногда с трудом справляемся с последствиями. Суровые наказания бывают бессильны против молодых, неуравновешенных мозгов… или отсутствия таковых.
Мы снова засмеялись. Ну, это приятнее уборщицы. Что-то вроде блюстителя порядка.
- Кстати, забыл представиться, меня тут все знают, но ты не местная. Меня Разноглаз зовут, - волшебник протянул мне руку, и я пожала её без опасений.
Действительно Разноглаз. Как я сразу не догадалась? Это, конечно, не настоящее его имя, но очень ему подходит. О том, что волшебник мог меня магически ударить, я подумала, уже отпустив его мягкую, незнакомую с тяжёлой работой, ладонь.
- Криста Влася, можно просто Влася.
- Так вот, Власенька, я бы с удовольствием предложил тебе должность, с хорошим жалованьем. Мы бы придумали ей звучное название. И опасаться бы тебя перестали. Но я заметил у тебя одну особенность…
Я так и замерла. Воображение уже рисовало мне картины тех зимних вечеров, когда мы у жаркого камина беседуем с настоятелем. Но большое количество «бы» и его тон сковал льдом эту картину. Того и гляди она разобьется вдребезги.
- Ты боишься кошек. И они к тебе относятся настороженно. А у нас в обители их очень много. Как ты думаешь, это будет препятствием для нашего сотрудничества?
Будет! Это я поняла сразу. Сделалось так тоскливо. Моя крысиная природа бунтует, а эти пушистые твари всё чувствуют, как будто видят в человеческом теле крысу, из которой я была создана. Если в обители их действительно много, они меня загрызут. Как же обидно. А ещё я не ошиблась, за нами действительно наблюдали. Даже это заметили.
- Ну не плачь.
Разноглаз коснулся рукой моей щеки и снял слезинку. Дунул на палец и озадаченно крякнул.
- Эх, не получилось, хотел сделать жемчужинку.
Я попыталась улыбнуться. Он хотел меня развеселить.
- Я бы всё равно не согласилась. У меня сейчас обязательства перед другим человеком, - уныло призналась я.
- Знаю.
Он замолчал, со вкусом смакуя чай. Я же вдруг поняла, что вкус больше не радует меня. Трава, как трава, ничего особенного.
- А ты любое волшебство рушишь? – вдруг азартно спросил волшебник.
- Вроде, да, - улыбнулась я.
- Давай попробуем.
Разноглаз махнул рукой, и по столу поползла большая золотая муха.
- Иллюзия, - с ходу определила я, отмахиваясь от насекомого. Муха исчезла. Настоятель напомнил об испытании у Лесара.
- А вот это? – волшебник выложил на стол бабочку.
- Волшебство.
Даже жалко было такую красавицу. Она переливалась перламутром и рассыпалась по столу золотистыми искрами. Волшебник смахнул со стола остатки вещества.
- А это?
На столе свила кольца гадюка.
- Магия.
Я бесстрашно протянула руку, словно собиралась придушить змею. Та даже успела обвиться вокруг руки, но тоже пропала.
- А если вот так? – волшебник выложил передо мной маленькую серебряную шкатулку.
- А с ней-то что? – удивилась я, не увидев и намёка на чары.
- Заперта, - хитро улыбнулся волшебник.
Я расхохоталась.
- Ох, и хитрый ты, настоятель. Ради неё ко мне и пришёл? Попросил бы по-человечески, а то устроил испытания.
- А так интереснее, - не перестал он улыбаться.
- Давай, - не могла я на него сердиться. Взяла шкатулку в руки. Овальная, необычная форма, с ладонь величиной. Серебро, чеканка и зернь. На крышке и боках диковинные птицы и звери. Очень тонкая работа. Отверстия для ключа нет, но заперта. Неужели какое-то волшебство я не могу снять?
- Какой-то секрет? – спросила я, трогая элементы украшения в поисках подвижных частей.
- Механический секрет я открыл, вон, клюв у птицы сирин, - указал Разноглаз.
И, правда, у одной из птиц клюв был свёрнут набок. Я присмотрелась к зверям внимательнее. Вот оно! В глазах некоторых зверей мелькали искры. Это можно было списать на неровное пламя свечи или игру воображения, но проверить надо было. Я коснулась пальцем искорок. Да не тут-то было. Выемки оказались очень глубокие и узкие, я не достала.
- Это испытание или тебе действительно её надо позарез открыть? – спросила я, раздумывая над возникшей проблемой.
- Надо, я заплачу, - отозвался настоятель.
- Я могу узнать что там?
- А зачем?
Я повернулась к нему. Что-то темнишь ты, мил друг. Выразительно посмотрела ему в глаза.
- Потому что хочу знать, стоит ли овчинка выделки. Какую цену назначить за выполнения задания. И просто, не выпрыгнет ли то, что внутри, и не натворит ли гадостей.
- Не выпрыгнет, - усмехнулся Разноглаз, - наследство там из прошлого, знания. Тебе без надобности знать какие.
Не сказать, чтобы он меня успокоил, но заинтересовал до крайности. И совсем не тем, что внутри лежит, а задачкой – как же её открыть?
Я никак не могла понять природу заклятия, что лежало на шкатулке, очень мелкие искры, ювелирная работа. Странный волшебник трудился над этим вместилищем знания. Да и такое соединение механического с волшебством наводило на определённые мысли. Кто-то очень не хотел, чтобы шкатулку открыли. Волшебники крайне редко применяют знания механики, а те, кто ими обладает, пренебрегают волшебством.
Вспомнила Эрла Бастиария. Он как-то пообещал выпустить из меня кровь, она тоже может снимать магию. А только что Разноглаз не смог наколдовать из моей слезы жемчужину. Значит, я могу накапать в эти ямки слёзы, кровь, или плюнуть, даже… но это будет неудобно при мужчине. Жидкости из меня обладают моими свойствами. Интересно, а как долго они действуют? Надо будет на досуге выяснить.
- Что заплатишь? – спросила я, уже понимая, что сделаю.
- На вампиров пойдёшь? – спросил волшебник вместо ответа.
Вообще-то, не его это дело, но не вижу смысла скрывать.
- Список у моих друзей подсмотрел?
Он пожал плечами. Не хочет выдавать свои источники. Что ж, я тоже не хочу выдавать, как открою шкатулку.
- Я дам тебе оружие против вампиров, серебряные перчатки. Древний артефакт. Или ты предпочитаешь деньги?
Я поразмышляла. Деньги, это неплохо, но артефакт ещё лучше, если он останется мне насовсем.
- Идёт, - согласилась я.
Расстались мы довольные друг другом. Он не выпускал из рук шкатулочку, внутри которой оказался огромный изумруд. Судя по тому, как бережно обращался с ним настоятель, это была не просто драгоценность. Кто-то заключил знания в камень, как в сосуд. Теперь предстояло открыть этот сосуд и прочесть, но это произойдёт без меня. Я же восхищённо рассматривала новенькие перчатки. Они напоминали латные, только гораздо изящнее. И они были без пальцев, что с моим даром весьма ценно. Я могла коснуться кого угодно, а могла сжать руку в кулак и тогда пальцы были под защитой. Их как будто делали специально для меня. Хотя разноглазый волшебник уверял меня, что это старинная вещь, принадлежащая какой-то Винилейн. Она очень удачно справлялась с вампирами, пока не влюбилась в одного из них и не ушла от людей. Я бы с удовольствием послушала предания, но не в этот раз.
- Кстати, если сумеешь преодолеть страх перед кошками, всегда можешь вернуться, - волшебник заглянул мне на прощание в глаза: - К сожалению, в нашем мире не всё держится на волшебстве. И если ты не боишься заклинаний, это не означает, что тебе совсем нечего бояться. Даже обычные люди могут одолеть тебя силой, скрутить, убить, выпустить кровь, не подозревая, что ты обладаешь столь необычным даром. Тебе обязательно нужна семья, друзья, защита. Почему ты одна?
Я отстранилась.
- Благодарю тебя, настоятель, я постараюсь преодолеть страх. - Пообещала, но он прекрасно понял, что не его это дело. Я не давала ему права лезть в мою жизнь.
Конечно, волшебник прав. Мне нужны друзья и дом. Хватит уже топтать дорогу. Вот заработаю ещё немного денег, выберу место и осяду там. Кстати, может быть мне нанять музыкантов каких-нибудь бродячих? Пусть поют песню Яшкину в каждой деревне. Я тогда точно без работы не останусь…
Об этом я размышляла уже перед сном. Завтра мы должны были уехать в Вершехонск.
- Кстати, а почему вы не попросили помочь вам с вампирами волшебников? У них тут целая школа, уверена, что они справятся намного лучше меня, - тихонько я спросила Белька.
- Мы и обратились. До настоятеля не добраться никак. Может быть, он вообще не существует, - обиженно заявил хозяин.
Очень даже существует! Хотела возразить я, но не стала. Разноглаз испарился раньше, чем вернулись рыцарь со слугой и оруженосцем, так что доказать не смогу.
- А потом я услышал спор в корчме, что горная ведьма любого вампира поборет. – Меж тем продолжал наш рыцарь: - Ну, и решил обратиться к той, что на перевале живёт напротив горы Таришелл, я давно о ней слышал. А на песенку про тебя и внимания сразу не обратил. Её как раз там исполняли. А как тебя увидел, так и понял, что ты-то нам и нужна!
Я онемела. Пьяный спор он воспринял всерьёз. Да это же сродни вопросу, кто кого перетянет кит слона или слон кита. Хотя, учитывая, что Марь оказалось не просто ведьмой, а драконом, у неё бы получилось перебороть вампиров. На что я согласилась?
Проснулась я от того, что кто-то щекотал мне лицо.
- Прекратите баловаться, - посоветовала я, не открывая глаз. Даже предположить не могла, кто из этих троих настолько впал в детство. Эван, наверное, хулиганит. Вот и опять чем-то пушистым по лицу, а потом по шее. И на грудь что-то положил. Возникло искушение нашарить меч, что по всем правилам положил между мной и остальными мужчинами сэр Страхар и заехать кому-то в лоб.
- Ну, перестань! – сердито пробормотала я и открыла один глаз. Второй открылся сам. Прямо напротив меня огромные кошачьи глаза насторожённо наблюдали за мной. У меня мурашки побежали по спине. Да он же меня сейчас загрызёт! Мне с такой силой захотелось, чтобы это был сон, что я опять зажмурилась.
- Мя! – басовито подал голос кот, требовательно выпустил мне в плечо когти, и пушистое тело брякнулось прямо мне на грудь.
Я заорала и вскочила, стряхивая эту зверюгу на пол. Он тоже заорал. Больно, наверное.
- Влася, ты что? – Белек изумлённо смотрел на меня, - ты зачем котёнка обижаешь?
Он поднял на руки обиженно вопящего зверя. Оказывается, все трое уже встали, и меча на кровати не было.
- Это котёнок?!! Да это телёнок какой-то! Чудовище лохматое! – возразила я, потирая плечо.
- Да кахостанские коты крупные животные, это же настоящие боевые коты, - пожал рыцарь плечами, поглаживая это чудовище, - зато очень верные товарищи, хотя и независимые. Кстати, очень дорогие. За них порой дают двух лошадей.
Я изумлённо уставилось на неожиданное богатство, оцарапавшее мне плечо. На мой взгляд обыкновенный кот. Чёрный с белым. Выглядит, как бандит. Сапожки чёрные, морда пятнистая, один зелёный глаз окаймлён чёрным, будто синяком. Большеголовый, возможно, ещё будет расти.
- Это не обычные животные, они сами выбирают себе хозяев. Этот, похоже, выбрал тебя. Я бы тоже такого хотел. – Белек с завистью вздохнул потянулся к коту и тоже заорал. Котище снова выпустил когти.
Оказавшись на полу, он вздыбил шерсть и зашипел на моего нанимателя. Хм, похоже, ему не понравились слова рыцаря. Сообразительное животное.
- Я его не просила меня выбирать, - мрачно отозвалась я.
- Кис-кис, - к нашему нежданному гостю протянул руку Подар. Кот прижал уши, порычал для порядка и пошёл к нему на руки. Оруженосец расплылся в дурацкой улыбке.
- А как их продают, если хозяев они выбирают сами? – задала я резонный вопрос.
- Взрослых котов не продают, они уже выбрали хозяев, а вот котят могут, - пояснил уже Подар, поглаживая пушистую спинку, - иногда они ещё никого не выбрали и тогда просто привязываются к тем, кто их купил. Но против воли отдать их не получится ни за какие деньги.
- И что мне теперь делать? – осторожно поинтересовалась я.
- Надо найти владельца и поставить его в известность о выборе котёнка.
- А давайте его здесь оставим. Он мне не нужен, - предложила я.
- Да ты что! – в голос завопили три мои спутника.
- Я не знаю, кто его хозяин, - мрачно соврала. Впрочем, может и не соврала. Может быть, действительно это и не Разноглаз мне его прислал, чтобы я могла справиться со своим страхом перед кошками. Предлагать отнести котёнка в волшебную школу не стала, пожалела не царапанные руки Подара.
В итоге хозяина мы так и не нашли. Я наотрез отказывалась приблизиться к животному, а никого другого оно не признавало. Мне под седло постелили мягкий коврик. Котяра вспрыгнул на круп Огни раньше, чем туда влезла я. Его нисколько не волновало моё мнение. Кстати, не ожидала, что моя рыжая кобыла так спокойно отнесётся к ещё одному седоку. Так что пришлось мне ехать с этим чудовищем за спиной.
- Как ты его назовёшь, - спросил дорогой Эван.
- Понятия не имею, - отозвалась я, чувствуя неприятный холодок по спине от присутствия кота.
- Его обязательно надо назвать, ты же должна будешь как-то его позвать, если попадёшь в беду.
- Я ему ничего не должна, - буркнула я, мечтая скорее добраться до стоянки, спина одеревенела от долгого сидения в ожидании опасности. Ужасно хотелось оглянуться, но спутники уже и так украдкой хихикали над тем, что я вся извертелась, так что решила сдержаться.
- Пусть будет Кот, - предложила я.
- Прости, Влась, но это она, - смущённо кашлянул Подар.
- Что? – я всё-таки не выдержала и оглянулась. Чёрно-белая бандитская морда, не мигая, смотрела на меня. Мой исследовательский пыл тут же угас. К ЭТОМУ я под хвост не полезу.
- Васькой назову, если кошка будешь Васёной, - сообщила я пушистому чудовищу за моей спиной. Мне показалось, что она согласно мигнула и, ткнувшись под мышку, полезла ко мне на руки. Точно кошка. Чудовище дала себя опознать.
А потом ещё забралась ко мне за пазуху. Благо дело, свободная куртка позволяла. Так что ехала я, как беременная. А пушистое чудовище в тепле, защищённая от ветра и дождя. Ну ладно, не такое она и чудовище, хотя морда всё равно разбойная.
Глава 3 Вершехонск
- Три чёрных всадника ездят по дорогам и забирают непослушных детей. В руках у них мётлы и черепа, а глаза горят красным. Не ходите на улицу, как стемнеет, не искушайте судьбу, - рассказывала старая женщина у очага и украдкой оглядывалась на нас.
Согбенная, косматая, старая морщинистая кожа обтягивала кости черепа и сухие руки. Близко посаженные глаза смотрели насторожённо, но избегали прямого взгляда в глаза. В отличие от других крестьян в этой местности, она была одета просто, почти без витиеватых узоров по краям одежды и не носила платка. Может быть, в этом возрасте тут не принято прикрывать космы, а быть может она была пришлой. Трое мальчиков и одна девочка очень близки по возрасту. Я никак не могла понять от разных ли они матерей или погодки. Девочка меньше других, но шустрая.
Мы слушали сказы не хуже её внуков. Рыцарь, слуга и оруженосец отличались от детей только размером. А боялись, похоже, больше маленьких сорванцов.
- А что всадники с детьми делают? – тоненький голосок девочки первый нарушил зловещую тишину.
- Они связывают их по рукам и ногам и выпивают всю кровь до самой смерти, - хриплый голос старухи продирал, как мороз.
- Баб, а откуда ты знаешь? – мальчик изо всех сил скрывал улыбку, похоже, не верил бабушке. А зря, я понимала, что это правда. У самой озноб катился по спине.
- Такое уже было. Во времена стародавние, ещё до магической войны в наших краях жил старый граф. Все знали, что он вамир. Каждый месяц он забирал в свой замок девицу, и она пропадала навсегда. Старый граф Вершехонский был хорошим господином, он пил кровь всего раз в месяц из одной девушки. Но потом Кий Воитель победил старого графа и заточил его в фамильный склеп навеки вечные. Графом стал его сын, который был рождён живой женщиной. С тех пор сменилось не одно поколение. Нынешний граф и забыл о том, что его предок был вампиром. Говорят, что он нарушил покой своего предка, освободил его из ледяного склепа и теперь старый граф утоляет свой многовековой голод. А три чёрных всадника каждую ночь доставляют ему девушку или ребёнка.
- Но наши гости не слуги графа? – третий мальчишка тоже одарил нас взглядом.
- Не похожи, у них черепов нет, - раскритиковала нас девчушка.
Почему же нет? Мой на месте. Я промолчала, веселья моя мысль не добавила.
Вдруг я ощутила, что к горлу подступает тошнота, а комната заплясала перед глазами. Этого ещё не хватало! Я быстро выскочила во двор, опасаясь, что опозорюсь перед гостеприимными хозяевами и своими спутниками.
Только бы не на грядку. В свете луны передо мной предстал маленький дворик, грядки даже в темноте выглядели ухоженно. Рядом с домом росли кусты шиповника. Не думаю, что хозяева поблагодарят меня, если я их испачкаю. И на дорожку нельзя. С утра поскользнуться можно. Куда же? До отхожего места бежать я уже не могла.
Графство Вершехонск мне показалось серым и унылым. Серые дома, серое небо, серые люди. То и дело принимался лить дождик. Мы подолгу сидели на постоялых дворах и пили горячее вино. Люди прятали от нас испуганные взгляды, но мы их всё равно видели. Было ощущение, что они все вампиры. Умом я понимала, что это не так, но серебряные перчатки держала на поясе. Мои спутники тоже были вооружены серебряными клинками. Ночью графство будто вымирало. Дома, ворота закрывались, окна занавешивались. Ни одного человека не пускали на улицу. Я ещё не видела ни одного проявления нежити, но липкий страх уже овладевал думами.
Вот и сегодня мы до темноты не успели добраться до очередной деревни, пришлось остановиться на первом попавшемся хуторе. Старуха и четыре внука приняли нас неохотно, но без страха. Васька им моя понравилась. А кошка, будто понимая это, совсем обнаглела, развалилась посреди избы, заставляя всех переступать через себя. Мы принесли свежее мясо и разделили трапезу на всех. Дети ели жадно, мясо едва успевало слегка поджариваться, видно оголодали сильно. Старуха ни о чём нас не спросила, да и на наши вопросы почти не отвечала. Я так и не смогла узнать, где же родители. Только поняла, что отец погиб, а мать куда-то ушла. Надолго ли? Куда? Зачем? Мои вопросы остались без ответа. Странные у нас хозяева. В доме немного пахло псиной, но никаких собак я не увидела.
- Влася, - окликнул меня Белек. Я оглянулась на вышедшего следом мужчину. Принесла его нелёгкая. Даже вытошнить в одиночестве не дают.
- Чего тебе? – недовольно отозвалась я, понимая, что мутить перестало.
- Ты думаешь, мы опоздали? Граф уже вампир? – хозяин решил задать мне дурацкие вопросы очень «вовремя».
- Я предполагала, что это может случиться, - пожала плечами, - но смотреть будем на месте.
- Кстати, правда, что разбудили старого графа? – вспомнила я подробности рассказа старухи.
- Не знаю, - хозяин отвёл взгляд, - но говорят, что отец фамильный склеп перестраивал, когда графиня умерла.
Я едва сдержала проклятия. Где были мозги у здешнего правителя?
- Ты испугалась? Почему тебе плохо?
Это он обо мне заботиться, - сообразила я.
- Может, съела что-нибудь не то, - постаралась быть любезной.
- Старуха нам постелила, закончишь, - он сделал неопределённый жест рукой, - приходи.
- Спасибо, я уже, - сухо брякнула я и первой зашла в дом.
Бабуля зорко глянула на меня из-под бровей, но ничего не сказала.
- Я нигде не испачкала, - посчитала нужным оправдаться я.
- Я тебе с утра чай сделаю, - старуха покачала головой и отвернулась.
- Спасибо, - пробормотала я, не совсем понимая, любезность это или она меня отравить решила.
Проснулась я среди ночи от странных звуков. Старушка не мудрствуя лукаво, расстелила нам спальное место на полу, одно на всех. Я легла с краю, как-то не хотелось быть стиснутой мужиками. Но сейчас у меня волосы на голове зашевелились, и захотелось в серёдку. Темно, хоть глаз коли и рычит кто-то.
- Давайте её во двор вытащим, - послышался шёпот.
- Тихо, давайте сначала перевернёмся, она сама выбежит.
Рычание прекратилось. Тихие шаги босых ножек до двери и скрип. Да это же внучата, - догадалась я. О ком это они? В сенях послышались шлепки и какая-то возня. Похоже, что дети там кувыркались. Ничего не понимаю. Что за цирк?
Я уже хотела встать и призвать мальцов к порядку, как услышала повизгивание. Нечто мохнатое на четырёх лапах показалось в дверях. Видно было плохо, но глаза уже почти привыкли. Значит, собака здесь была. А как же моя кошка? Я впервые испугалась за своё чудовище. А вдруг эти поганцы решили её собаками затравить?
Раздался грозный рык и шипение, меня заслонило нечто огромное, почти круглое, пушистое. Да это же Васька! Не зря я её так боялась. Вот уж точно телёнок, просто дракон какой-то. Разве что огнём не пышет. Это она меня защищает?
Пока я раздумывала, моя Васька с боевым мявом бросилась следом за собакой. Вот дурочка, куда её понесло? Я выпуталась из одеяла и припустила следом. Это моё чудовище, никому не отдам!
Во дворе мне чуть не поплохело от увиденного. На мою кошку навалились четыре лохматые собаки и пытались её цапнуть. Самое странное, что всё происходило в тишине. Они не лаяли, лишь коротко взвизгивали, когда кому-нибудь из них доставалось лапой по морде. Васька молодец, держала оборону.
- Фу! Пошли вон!!! – завопила я, схватив возле дома какую-то палку. Сразу бить не стала, собачки мелкие и странные. Ухватила за шкирку одного из нападавших. Нежный запах, молока и псины, подсказал мне, что это щенок. Я хорошенько его встряхнула и чуть не упала. У меня в руках оказалось маленькое голое тело мальчишки. Он отчаянно заверещал:
- Тётенька, не бейте, мы только поиграть хотели!
За спиной вдруг раздался протяжный вой. Я оглянулась и увидела огромную волчицу. Глаза горели зелёным огнём. Она вся ощетинилась, готовая к броску. С окровавленной морды капало. Рядом валялась туша мёртвого оленя. В лунном свете чудилось, что по волчице бегут алмазные искры. Казалось, сама смерть смотрит мне в глаза.
- Мама, это наши гости!!! – ещё сильнее завопил пойманный мальчишка. Я выпустила из рук и его и палку. Против волчицы это не оружие.
- Я сейчас! – отрывисто взлаяла волчица почти человеческим голосом и нырнула за кусты шиповника.
- Переворачивайтесь, мама вернулась! – запрыгал голый мальчуган вокруг трёх щенков и кошки. Теперь-то я видела, что это не собаки, а волчата. Молодые, глупые.
Перевернуться смогли только двое. Третьего Васька держала за шкирку, прижав к земле. Она торжествовала победу. Кажется, побеждена была девочка.
- Молодец, чудовище, а теперь отпусти её, - попросила я.
Несколько мгновений мне казалось, что кошка не послушается, но потом она оставила щенка, отошла в сторону и тут же принялась вылизываться. Осталось ощущение, что она прекрасно поняла, что это была игра. Спокойная, невозмутимая. Тут бы струсила даже собака, но моя кошка храбрее. Не испугалась четверых, пусть и щенков. Я получила настоящее сокровище.
Взяв на руки перепуганного дрожащего волчонка, я провела рукой по пыльной шёрстке. Там не было и царапины. Удивительное создание. Оборотень, - определила я. Мне казалось, что под моими прикосновениями процесс превращения должен повернуться вспять. Они были рождены людьми, это было их естественное состояние. К нему я и хотела вернуть девочку. Но та успокоилась в моих руках, и меняться не собиралась. Я бы поклялась, что волчонок улыбается.
- Марш в дом! – раздался звук оплеухи, я обернулась.
Красивая молодая женщина отвесила троим мальчишкам по затрещине и те прыснули в разные стороны. Остановилась напротив, разглядывая меня. Высокая, тёмные прямые волосы ниспадают на плечи. Белое, свободное одеяние прикрывает почти до пят. Видно волчица прятала одежду неподалёку. И умыться успела, крови на ней не было. Лицо красивое, но, на мой взгляд, холодное. Ни следа волнения. Непонятно, что она чувствует, вернувшись домой и, обнаружив гостей.
- Шустрые у тебя дети, - я первой начала разговор. Волчонок у меня на руках не выказывал желания их покинуть. Может, девочка не хотела получить свою оплеуху. Я была не против, устроила поудобнее, пусть побудет у меня на руках.
- Ты кто? – женщина смотрела в упор.
- Чаролом.
Мне было любопытно, какие она сделает выводы из этого.
- В доме ещё два мужчины и мальчик, твои спутники? – она пошевелила ноздрями. У оборотней звериное чутьё, – вспомнился урок Лесара.
- Да, мы вместе. Не успели дойти до ночи к постоялому двору, - пришлось объяснить.
- Да, сейчас ночами опасно, - кивнула женщина, - вампиры выходят на охоту.
- Ты с ними встречалась? – спросила я.
- Не слишком близко, - она наконец-то улыбнулась, - зови меня Вереск. А теперь подожди, отнесу добычу в погреб, чтобы не испортилась.
Чуть позже мы тихонько сидели в сенях, чтобы не мешать остальным и пили чай. Я всё ещё не могла понять, почему волчонок не превращается в девочку и время от времени гладила серую шёрстку. Дочка Вереск спала у меня на руках и хозяйка ничего не имела против.
- Ты Влася, молодец, не из пугливых, - хозяйка хутора уже знала моё полное имя, - местные нас побаиваются, хотя никогда не видели, что мы оборотни. Мы при них не переворачивались. Правда, мужа моего это не спасло, убили его в человеческом облике.
Красивое лицо хозяйки омрачилось.
- С тех пор я одна кручусь. Больше кормить нас некому. Мама совсем старая стала. Даже за сорванцами смотреть не может. Сегодня они ночью из дома выскочили, а завтра на улицу выбегут. Во двор-то вампирам хода нет, ограничения у них очень строгие.
- А оборотни тоже вампиров бояться? – уточнила я.
- Мы тоже люди, - она печально посмотрела на меня, - взрослые, может, и справятся с кровососами, всё же сил у нас немного больше, чем у обычных людей, но молодь не справится. Они же дети.
- Расскажи о вампирах, - попросила я.
- У тебя к ним интерес? – уточнила она.
- Меня наняли чтобы их убить, - со вздохом призналась я.
Брови темноволосой женщины взлетели.
- Тебя?
- Я должна лишить волшебной силы, а мои спутники убить.
- Ты о старом графе, нынешнем или его сыновьях? – скептично поинтересовалась Вереск.
- Они уже все вампиры? – уточнила я с тоской. Многовато для меня одной.
- Старый граф давно. Но он сам не выходит из склепа, предпочитает действовать через нынешнего. Да и наш граф Вершехонский лентяй. Всех троих своих сыновей приобщил к этому пути. Вот они сейчас и ездят по ночам, похищают людей. Прокормить пятерых вампиров сложно.
Я молчала. Расстроилась сильно. По мне и одного вампира много, а уж пять это даже не перебор, это просто ужас.
- Мне, по большому счёту, на вампиров наплевать. Мы людей не едим, что бы ни приписывали нам глупые легенды, кровь не пьём. Но люди нас всё равно бояться. Травят нас, как волков, хотя мы их не трогаем. Так что людей любить нам не за что. Но тебе, Чаролом, я пожелаю удачи в твоём начинании.
Молодая волчица в человеческом обличии наблюдала за мной, а я уныло перебирала ещё мягонькую шёрстку её дочери.
- Не трудись, Чаролом, - вдруг мягко сказала женщина, - чары ты ломаешь, а это природа. Леське слишком нравится серое обличье. Я ведь и родила их волчицей. Пятеро их было, один не выжил. Так что перевернётся, когда сама пожелает.
- Значит, вы только наполовину люди? – спросила я и не удержалась, - а душа у вас есть?
- Конечно, - удивилась Вереск, - душа у всех есть, даже у добычи. У всего живого есть душа, у людей и животных, у растений и земли, даже у камней бывает.
Я потрясённо уставилась на неё. Для меня её слова были таким откровением, что вопросы столпились в голове, толкаясь, как нетерпеливая толпа в узком проходе. Так ни один и не вышел.
- Так-то Влася Кристовна, - улыбнулась волчица.
Вереск осторожно забрала у меня с рук дочку и удалилась в дом. А я всё ещё не могла прийти в себя. Значит, зря столько времени мучилась сознанием, что я создание без души. Если у моей мамы-крысы была душа, то и у меня она есть. А может быть, та крыса отдала мне свою душу? Может, я и есть крыса казематная, просто получила новое тело и новую жизнь в этом обличии? Даже не знаю, хорошо это или плохо.
- Интересно, тут ещё выращивают чеснок? – спросила я.
В Кахостане мы не стали покупать эту приправу, думали, что найдём на месте. Не панацея, но вампиры не любят. А вдруг граф запретил его выращивать?
- Мы всё равно достанем, – пожал плечами Белек.
Я сомневалась. Чем ближе к замку мы приближались, тем малолюднее были поселения. Поля сжаты не все. Кое-где жито плакало тяжёлыми зёрнами прямо на землю. Казалось, край вымер от какого-то мора. Прежде чем пустить нас на ночлег, изучали с пристрастием, очень помогала Васька. К моему пушистому чудовищу многие чувствовали непреодолимое доверие. Да и я к ней привыкла. Уже не боялась ночами, что загрызёт. Спала она у меня на груди, невзирая на обстоятельства. А если я ненароком ночью спихивала её, могла вообще улечься на голову, прикрывая макушку на манер меховой шапки.
Когда замок показался в пределах видимости, мы свернули в родную деревню моих спутников. Перед тем, как лезть в это осиное гнездо, надо было отдохнуть, составить планы, получить последние сведения, а, возможно, и помощь.
Тут дело обстояло несколько лучше. Поля наполовину сжаты, была даже свежая пашня под озимые. Вот только деревня обнесена глухим забором, мы наткнулись на запертые ворота.
- Мам! – заорали в два голоса Эван и Белек.
Оруженосец благоразумно молчал. И правильно, прежде чем издавать оглушительные звуки, следует дать возможность рассмотреть нас.
- Убирайтесь откуда приехали! – послышался хриплый мужской голос. За оградой в нарождающихся сумерках виднелся отсвет большого костра, попахивало смолой. Видно, приём нам готовили «горячий».
- Пап, ты что? Это же мы вернулись! - обиженно заверещал Эван. Мальчишка всерьёз полагал, что его все должны узнать.
- Кто «мы»? – грозно вопросил мужчина.
-Ну я, Белек, Подай, а с нами Чаролом.
- Что за Чаролом? – недоверчиво уточнили из-за ограды.
- Чаролом это я.
Пришлось подать голос. Объяснения грозили затянуться, меж тем, по-осеннему стремительно темнело. На улице становилось совсем неуютно.
- Пустите моих сыновей, - послышался женский голос. За оградой послышалось движение и неразборчивый разговор.
Мне бы обрадоваться, что дело сдвинулось с мёртвой точки, но не получалось. Если их пустят, а меня нет, то предстояла «весёлая» ночка в окрестностях замка вампиров. Оруженосца они на улице не оставят, родственник всё же.
Я слезла с лошади. Всё тело одеревенело от долгого сидения в седле. Представляю, сколь жалкое зрелище видели деревенские. В раскоряку, с «пузом». Ну да, кошка за пазухой постоянно сползала вниз, приходилось держать её, чтобы не выпала снизу куртки. Вот дылда! Раздражало это безумно.
- Да посмотрите, она же беременная! – воскликнул женский голос, и я от неожиданности разжала руки. Васька с недовольным мявом вывалилась на землю. На мгновение все ошеломлённо замолчали. Я невольно улыбнулась, мне тоже не приходилось наблюдать столь стремительные «роды».
- Ой, какая киска! – послышался детский голосок и звонкий шлепок. Зря ребёнок влез в разговор взрослых. Зато после появления Васьки нас сразу впустили.
Отец Эвана, отчим Белька оказался старостой этой деревни. Мужик основательный, здоровый, ответственный, с практической жилкой. В своё время ещё не старый граф Вершехонский заехал в деревню и попал на свадьбу. Молодая невеста очень ему понравилась, и он вспомнил о старинном обычае «праве первой ночи». Оставив красивой чужой невесте подарок в благодарность за эту ночь, граф ушёл из её жизни, казалось, навсегда. Не знаю, что тогда чувствовал отодвинутый жених, но потом быстро пошёл в гору. Никому не дал забыть, что первенец в его семье – графский сын. Всё это кратко мне поведала мать Белька и Эвана. Немолодая женщина говорила тихо, но чувствовалось, что эту историю она никогда не забудет. Мне показалось, мужа она не любит, но уважает, ни ссор, ни разлада меж ними не было.
Что бы женщина к мужу не чувствовала, староста был очень предусмотрителен. Он первый узнал о вампирах и сумел устроить жизнь людей в новых условиях. Они потеряли всего несколько человек. Поговаривали, что некоторые деревни новоявленные вампиры опустошили.
Мы сидели в доме за столом: староста, его жена, Белек, Подар, да я. Эвана отправили спать. Матушка заявила, что больше никуда мальца не отпустит. И правильно. Нечего детям участвовать во взрослых разговорах, когда те готовятся к нападению. Успеет ещё навоеваться в жизни, когда подрастёт.
- Значит, Чаролом, ты нам поможешь?
Бородатый мужчина положил огромные руки на стол. На мгновение мне показалось, что этими руками он может мне скрутить голову, как курёнку. А что я могла ему ответить? Не знаю, волшебная ли сила в вампирах. А вдруг это природа, как у оборотней? Тогда и я голову сложу.
- Сами бороться с этой напастью пробовали? – спросила я.
- Когда кузнечиха пропала, мы и не думали о кровососах. Решили, что графу седина в бороду, вот и опять на молодух потянуло, - староста принялся обстоятельно рассказывать.
- Вторая это жена кузнеца, молодая, - пояснила мать Белька, заметив мой недоумённый взгляд, - а граф по молодости частенько девиц сводил, а потом с кошелём денег домой отправлял, так что детей тут от него видимо-невидимо, только многие скрывают. Не все потом замуж вышли, а кто вышел, и думать забыл от кого первенец.
- А потом кузнец в валежнике нашёл мёртвое тело младшей дочери и принёс её домой. Девочке года три было от роду, маленькая совсем, худенькая. Никто и не подумал сначала, почему она такая бледненькая. Кузнец тогда чуть умом не помутился, хоронить её не хотел, всё на руках носил. Потом уж жрец наш насилу уговорил его отдать тело, чтобы осмотреть.
Я заметила, как сжались кулаки старосты, переживал он.
- Он и меня позвал показать. Ранки у девочки на горле были странные. Маленькие, но глубокие. А выражение лица такое счастливое, что не верилось в смерть. Жрец тогда и сказал мне о вампирах, видно сталкивался с таким.
- Он вообще учёный был сильно, книги читал, - заметил Белек уважительно. Из чего я заключила, что для него это высшее умение, сам ни читать, ни писать не умеет.
- Был? – переспросила я.
Староста посмотрел на меня укоризненно, мол – не перебивай. И мне пришлось ждать, пока он сам дойдёт до сути.
- А тут как раз Подай из замка прибыл с вестью о том, что проснулся древний граф Вершехонский и укусил нышешнего. И завещание привёз, что тот из сыновей, кто найдёт на него управу, получит в наследство всё графство. Родные сыновья отказались спасать отца, похоже, с нетерпением ожидали его кончины. Тогда наш Подайка и поведал графу о бастарде. Тут-то и подарок графский пригодился, как доказательство, что это его кровь. Граф обещал признать незаконнорожденного сына, если тот успеет его спасти. Он и бумагу написал для этого. Мы тогда же и собрали Белька в путь.
- А потом что было? – непризнанный сын графа дальше и сам не знал. Теперь язык не поворачивался назвать его рыцарем или хозяином. Парень отмылся, переоделся в домашнее и теперь почти не отличался от отчима. Та же шапка курчавых волос, то же круглое лицо. Только усы, делавшие его лицо похожим на циферблат часов, отличали Белька от старосты. Меня даже посетила мысль, что староста его настоящий отец. Ясное дело, промолчала я об этом. Не хотелось неприятностей заработать за длинный язык.
- Ты уехал, - староста пожал плечами, - а мы приготовились к худшему. Жрец рассказал, как от них защититься. В тот же день я запретил покидать деревню после заката под страхом смерти и организовал ночное дежурство. А сам жрец вышел против вампира. Он думал, что справится с графом. Мы все тогда подумали, что это тот древний хиленький, только проснулся, да и один бродит по окрестностям. А против одного жрец наш, пожалуй, сдюжил бы.
Староста опустил глаза, вспоминая.
- Не сразу жрец дождался вампира. Почти месяц дежурил за оградой. У нас к тому моменту ещё одна девица пропала. Но тела мы не нашли, да и беспутная она была, может, сама в соседнее село сбежала да там и пристукнул кто. До нас страшные вести от соседей доходили. Люди пропадали, а порой их тела находили обескровленными и со странными следами на шее.
Я поняла, что к тому моменту людьми уже овладел страх. Настолько сильный, что легче девицу было беспутной назвать, чем организовать её поиски. Может, действительно тут вампиры не при чём. Соседи с перепугу убили.
- А потом наш жрец всё-таки дождался появление вампира. Только их было трое. Появились они перед воротами ночью, но мы всё видели, старик огромный костёр развёл, будто мотыльков на свечу приманивал. Проехать мимо они не смогли. Окружили его, начали вокруг галопировать, да так, будто играли с ним. В тот миг мы и узнали в них сыновей графа. Наш граф не только сам стал вампиром, но и сыновей сделал такими. Не справился один жрец с тремя. Высосали они его до капли. Все трое приложились к укусу на шее и смеялись, как хмельные.
- И никто за ограду не выскочил, не пытался помочь старику? – невольно возмутилась я.
- Никто, - староста поднял на меня усталые глаза, и я неожиданно окунулась в тёмный огонь на самом дне. - Все смотрели на смерть жреца, как заворожённые. Каждый из нас убил его. Но никого больше они у меня не получат, навье отродье!
Я замерла. Это было интересно. Вампиры всех словно повязали одной нитью. Все чувствовали себя виновными в убийстве. После этого чуть ли не каждый был готов предоставить себя для укуса, дабы искупить вину. И только железная рука старосты наводила подобие порядка в деревне.
- С тех пор храм у нас заброшен. Люди потеряли веру, лишь немногие ходят молиться по привычке, но уже не думают о заступничестве богов. Как долго они ещё продержатся?
- Наверное, вы не могли вмешаться, - произнесла я, вспомнив, что есть такое умение у вампиров, как воздействие на умы.
- То есть вампиров уже пятеро? – уточнил Подай. - Старый граф Вершехонский, нынешний и три его сына.
- Одна с ними не справлюсь, - призналась я.
На мгновение мелькнула мысль отказаться от этой работы. Я не обязана погибать за благополучие других. Пропади они пропадом и деньги эти, и камень пламенный. Может, Белек уже и потерял его. Я не видела камушек с тех пор, как парень показал мне драгоценность тогда, в горах. Но слишком далеко я зашла. Подозреваю, что теперь не уйти мне отсюда живой. Не вампиры загрызут, так Белек и деревенские прибьют от разочарования. Или скорее силой поволокут в замок.
- У меня каждый человек на счету, - покачал головой староста, - хлеб не весь убрали, озимые надо сеять. А солнце всё меньше светит. По темноте мы теперь не работаем.
- Ты в своём уме? – тихо спросила его жена, - собираешься отправить в замок девушку? Думаешь, она тебе головы пятерых вампиров на блюдечке принесёт?
- Вон Подай с Бельком пусть идут. Всё равно в поле от них толку мало.
Не жалко было старосте ни графского сына, ни шурина.
- Так и будем от тени шарахаться? По углам да погребам прятаться? Или думаешь вампиры, как простуда со временем пройдут? – столь же тихо, но очень напряжённо отозвалась мать Белька, сестра Подая.
- Что ты предлагаешь? – удивительно, но староста был готов её выслушать, не отмахивался, как от назойливой мухи.
- Предложи завтра добровольцам пойти с ними. Вместе они смогут что-нибудь сделать. И быть может, выведем эту заразу с нашей земли.
Староста задумался.
- Новости из замка есть? – спросил Белек.
- Давно уже нет. Последний раз хлебный налог приезжали забирать, но мы их не пустили, - отозвалась хозяйка дома.
- И налог не заплатили? – удивился её брат. Он так и не смог стать Подаром, не приучить ему домашних к новому имени. Жену едва успел обнять и за стол к старосте не допустил.
- За воротами оставили, - ответил староста, - слуги в замке ещё люди, им есть надо. Видно, не всех выпили графья. Но и те бледненькие, в одежду кутаются. Может, ждут своей очереди. Братья твои единокровные только ночью мимо на лошадях мчатся, а под утро возвращаются. Иногда с добычей. А если пустые, то в ворота стучат, требуют пустить. У нас ночами теперь всегда следят за оградой и воротами. Смола на огне греется, осиновые колья наготове. Столько времени тратится на заготовку дров, - тут же посетовал хозяйственный мужик.
- А что с сестрой? – спросил мой наниматель.
Я присмотрелась к нему внимательнее. Когда староста говорил о братьях, ничто у него не дрогнуло, а вот вопрос о сестре он задал с трепетом. Понятно стало, не для отца он так расстарался, сестру любит. Но откуда о ней знает? Как бастард, живущий при матери в деревне мог познакомиться с законной дочерью графа?
- Не знаю, не слыхать о ней ничего. Ещё когда первые слуги из замка бежали, говорили, что запретил наш граф её трогать. Молоденькая она совсем, в силу не вошла, рано, мол. Но старому графу он не указ. Говорят, что тот и днём может выходить, сила в нём немереная, солнца он не боится. Просто сдержанный, не жрёт, как эти молодые каждый день по человеку. Ему одной жертвы на месяц хватает.
- А правда, что не все жертвы вампирами становятся? – спросил меня оруженосец.
- Конечно, им не прокормиться будет, если они всех вокруг вампирами сделают, - пришлось просветить своих спутников.
- А от чего это зависит? – поинтересовалась хозяйка.
- От желания нежити. То есть, даже учитывая, что старый граф растягивает жизнь своей жертвы на месяц, он не обязательно сделает её вампиром. Вот если он захочет сделать её своей спутницей, то у неё есть шанс стать такой же, как он, не живой и не мёртвой. А все остальные просто укушенные, еда. И неважно выпили из неё всю кровь или только глоток. Как только крови становится мало для жизни, укушенный умирает.
- Вампиры кусают только девушек? – задал вопрос староста, - у нас и парень один пропал.
- А ты от сильного голода можешь съесть то, что в обычном состоянии не стал бы? – ответила я вопросом. - Да, вампирам приятнее пить девушек и детей, чем старушек и мужчин. У вас ведь пока нет вампиров женского пола? Вот они будут охотиться на парней да молодых мужчин. А вымершие деревни от голода вампиров, мужчин взять сложнее, но можно.
Я смотрела на Белька. Понимает ли он, что его сестра тоже может стать вампиром? Интересно, сколько ей лет. Даже не знаю, почему я об этом не спросила.
- А откуда они берутся? – спросил меня Белек. На него посмотрели, как на дурака. Он смутился и залепетал:
- Я имею в виду не тех, кого кусают вампиры. Те-то людьми были, а потом их переделали в вампиров. А вот самые первые вампиры откуда взялись? Эти твари как-то размножаются или только из людей получаются?
- Чадолюбивыми их не назовёшь, - усмехнулась я, - да и не так много о них известно, по вполне понятным причинам. Люди редко остаются живыми после близкого общения с кровососами.
Я не стала упоминать слухи о рождении у женщин потомства от вампиров. Лесар назвал их забавными байками. Хотя нынешняя ветвь Вершехонских, до становления вампирами, опять же по слухам, как раз и пошла именно от вампира и живой женщины. Только проверить это нет возможности. Никаких причин для подобного поведения у вампиров не было. Строго говоря, они уже и людьми не были. Природа отнимала у них детородные функции, ведь они получали способ размножения иным путём. Кто распускал те слухи? Дамочки, находившие вампиров привлекательными. Властные мужчины всегда нравились женщинам. Те, кто мечтал о могуществе, достающемся этим нелюдям. А быть может сами вампиры, рассчитывающие на лёгкую добычу. Но, возможно, какой-то способ существовал и для продолжения рода среди живых людей, просто никто не мог знать всех тонкостей существования этих тварей.
Глава 4 Добровольцы
Народ толпился на площади и старательно избегал старосты, который был просто вне себя от того, что они не идут работать в поля. Накануне он объявил набор добровольцев, которые пойдут воевать с вампирами. Не скрыл от людей и того, что вернуться не все, а возможно, никто не вернётся. Я появилась перед ними в эффектном алом платье. Похоже, это превращается в традицию, перед битвой одевать именно его. А сейчас я представала как на битву. Битву с человеческими страхами, предубеждениями и ленью. Рядом со мной вальяжно выступала Васёна. Кошка тоже слегка вздыбила шерсть, усы воинственно топорщились, а глаза метали искры. Моя кахостанская боевая показалась во всей красе. Сегодня никто не тянулся её погладить, наоборот опасливо пропускали вперёд.
- Добровольцы есть? – громко спросила я. - Постройтесь в ряд: - и указала рукой.
Кто-то торопливо спрятался за забор, кто-то обводил глазами остальных, надеясь высмотреть первым, кто же пойдёт на смерть. Но несколько человек шагнули ко мне и суетливо выстроились в ряд. Я прищурилась, оглядывая остальных. Какая-то молодуха откровенно оттаскивала подальше молодца, да он и не сильно сопротивлялся. Нескольких ребятишек бдительные родители уже ухватили за уши, чтобы не вздумали податься на это безнадёжное дело.
Получилось, что передо мной оказалось всего четыре человека. Их я и принялась рассматривать. Первым в глаза бросился здоровенный мужик с окладистой бородой с подпалинами, пудовыми кулаками и мрачным взглядом из-под кустистых бровей. В руках он так спокойно держал молот, что догадаться, кто он, не составило труда. Он стоял не первым, но бросался в глаза, как сосенка среди березняка. Широченные плечи могли заслонить собой пол-лошади.
- Кузнец я, - буркнул мужик, заметив мой интерес.
- И куда собрался? – староста появился рядом и скандально уткнул руки в боки: - Хочешь деревню без кузнеца оставить? А вдруг серп сломается иль лемех у плуга.
- Сыновья сделают, - кузнец мучительно подбирал слова, видно, что не искушён он в беседе, - а не идти я не могу.
Я вспомнила о его жене и дочке. Да и староста примолк. Видно чуял, что упрямого кузнеца не переспорит, только авторитет потеряет. Васька обнюхала претендента и одобрительно зажмурилась.
- Нам нужны сильные мужчины, принят, - решила я.
Справа и слева от кузнеца стояли молодые парни, похожие, как две капли воды. Я перевела взгляд с одного на другого, ощущая себя так, будто у меня в глазах двоиться и спросила:
- А что рядом не встали?
- Чтобы нас отдельно оценить могли, - ответил один.
- А мы с ним в ссоре, - одновременно признался второй.
- А почему решили со мной пойти? – спросила я.
- За славой.
- Чтобы заразу извести, - опять ответили они вместе.
Васька фыркнула и тут же принялась вылизывать лапу, сделав вид, что это не она тут только что смеялась над братьями.
- Да они вечно спорят, иногда до драки, - заметил староста.
- Мне ссоры не нужны, - нахмурилась я, - не в бирюльки идём играть.
Прекрасно понимаю, непривычно мужикам, что отряд женщина возглавляет, но выхода у нас другого нет, Белек плохо знает мои способности. Так что следует проявить строгость, а то эти двое на шею сядут.
- Криста Влася, эти двое старшие сыновья кожевенника, - залебезил староста, - остальные-то дочки. Ребята славные, да и спорят без злобы.
Я сделала вид, что раздумываю. Хотя спорщиков мне в отряд действительно не надо, но выбор невелик.
- А они не будут ссориться, - староста повернулся к близнецам и показал кулак: - Правда, ведь не будете?
- А это уж как получится.
- Не, не будем, - опять прозвучало в унисон.
- Посмотрим, - я пристально осмотрела братьев: - Хоть слово возражения и из отряда вылетаете.
Один из них явно открыл рот, но тут кузнец так ненавязчиво наступил ему на ногу, что тот чуть не взвыл.
- Пока приняты, - произнесла я с сомнением. У меня были основания. И с ними тяжко будет и без них никак.
Я обратила внимание на последнего четвёртого добровольца. Сердце невольно сжалось. Лет пятнадцать на вид, худенький, бледный, рубаха рваная, штаны короткие. Видно мамки нет, некому за ухо домой оттащить. Вот куда мне его? Я собиралась мальчишку домой отправить.
- Сирота? – спросила я. Он кивнул, застенчиво опуская голову.
- Смерти не боишься?
- Нет, но и не желаю её, - неожиданно разумно ответил малый. А голос у него был совсем, как у взрослого. Такой глубокий бас не у каждого мужчины прорезался.
- Бери его, Чаролом, – неожиданно вступился за него староста. - Родителей нет, в чужом дому на работе надрывается. Пусть сходит с тобой, после уж никто на него руку не посмеет поднять.
- А если сгинет, никто плакать не будет, - понимающе усмехнулась я.
- Возьмите меня, - мальчик поднял на меня открытый, умоляющий взгляд. Васька тоже пристально смотрела на меня, будто просила за него.
- Принят, - махнула я рукой. Да и выбирать-то особо не приходилось, всего четверо. Мне это совсем не нравилось. С таким отрядом много не навоюешь.
- Идёт, идёт, - зашептались в толпе и я обернулась.
По дороге, вдоль ограды бодрым шагом галопировал некто, кого я поначалу приняла за мужчину. Но когда человек подошёл ближе, я поняла, что это женщина. Немолодая, некрасивая, необычно одетая. И с девичьим венчиком в волосах.
Девица походила на огородное пугало. Такая же высокая, костлявая и страшненькая. Чёрное платье ещё больше подчеркнуло худобу, а нелепый разноцветный платок на шее вызывал недоумение: это она принарядилась? Топорные черты лица, фиолетовые глаза навыкате, широкие красные бесформенные губы. Чёрные волосы на голове топорщились в разные стороны. Ей я бы точно не смогла помочь, как Любаве Надеевне или той же Задарке. На всякий случай моргнула, рассматривая её другим зрением. Нет, никто её не заколдовал, не того полёта птица, но кое-что интересное я заметила. Мешочек на поясе светился.
- Ведьма, - староста преградил ей дорогу, - ты что здесь забыла?
- А не твоё дело, - подбоченилась вновь прибывшая.
- Делать тебе здесь нечего, - разозлился староста.
- Тебя забыла спросить, - ведьма легко обогнула препятствие и уставилась на меня.
- Воевать? – спросила я в лоб.
- Ты, что ли Чаролом? Вампиров бить будем? – не смутилась ведьма, перехватив нить разговора.
- Будем, - согласилась я.
- И это всё? – она показала рукой на четверых добровольцев. Явно рассчитывала на отряд побольше.
- Да что-то больше никто не рвётся, - усмехнулась я.
- Ретивых, да драчливых тут никогда особо не было, - она отразила мою усмешку, - значит, я вам просто необходима.
- Ты волшбой будешь биться? – уточнила я.
- А это уж как выйдет, - пожала плечами некрасивая ведьма.
- А я ведь чары рушу, нам вместе воевать не с руки, - предупредила я.
- Там разберёмся, Чаролом, - ведьма подмигнула и встала в ряд с остальными.
Староста больше не возражал. Что он имел против ведьмы, было неясно. Свои соображения оставил при себе.
Пятеро. Всего пятеро! Похвально, хоть кто-то нашёлся, чтобы рискнуть жизнью ради будущего своего края. Ну, или своей деревни, если брать не так широко. Кузнец, близнецы, сирота и ведьма. Наверное, я бессознательно не запомнила ни одного имени, сразу обозначив их безликими прозваниями. Я знала, что в бою кто-то из них обязательно погибнет. И ответственность за это несу я, потому что возглавляю отряд. Но я постараюсь сделать так, чтобы потери были минимальными.
Несколько дней мы потратили на подготовку добровольцев. Мы и их вооружили серебряным оружием, сколько нашли, наточили осиновых колышек. Ребятня постаралась под предводительством Эвана. Наверное, все осины в округе вырубили. Он всё ещё пытался напроситься с нами, но я наотрез отказала. На места уязвимые для укусов нанесли охранные знаки в виде солнца или колеса. Это был знак не только верховного бога, но и света, солнца, того, чего боятся обычные вампиры. Кололи прямо на кожу, всё остальное могли либо сорвать кровососы, либо сами снять, подчиняясь их приказам. Конечно, опытный вампир и это обойдёт, но там такой только один – старый граф. Знаки кололи мужчинам. Мы с ведьмой так и не решились пройти это испытание.
По всей деревне организовали сбор серебра на клёпки для добровольцев. Кожаные наручи и поножи кузнец снабжал клёпанными шипами из бывших монеток. Кто-то отдавал последнее, а кто-то жался, словно речь шла не об их жизни, а о сборе пожертвований на туманные цели. Всегда находятся люди, живущие по принципу «моя хата с краю». Вот и появилась возможность узнать, кто чего стоит. Хотя, здесь больше медь была в ходу, серебро, это уже хорошие сбережения на крупную покупку, а золота, скорее всего, многие и в глаза не видели. Я хорошенько подумала и тоже достала серебро. Не сказать, что много, но на пару наручей, защищающих запястья и сгиб локтя хватило.
Хорошо защищён у нас будет только Белек. Мы его оденем в доспехи. Стянуть их очень непросто при всём желании, а все места для укусов они надёжно укрывают. Правда, ему будет сложно передвигаться, всё-таки доспех предназначен для конного, но и лишить его этой защиты не решусь.
Я знала, как можно действовать против нежити, её уязвимые места, но до сих пор не могла решить смогу ли лишить вампиров их знаменитой нечеловеческой силы. Была ли она волшебной? И если да, то по зубам ли мне этот вид чар? Я помнила, что и в моём даре есть изъян. Есть волшебство, которое мне не подвластно. Ещё мать Аминалукс говорила о том, что есть магия, которая может на меня подействовать. Именно эти сомнения заставили меня не надеяться только на свой чароломный дар. Я постаралась подготовить оружие и союзников против нежити.
- Днём вампиры спят – объясняла я уже добровольцам, - не любят они солнышко. Конечно, солнечный свет, не несёт им гибели, вопреки некоторым заблуждениям, но изрядно ослабляет способности и просто им не приятен. Старый, опытный вампир может и не спать днём. Никто не знает почему, может, это у них возрастное, старческая бессонница.
Мужики сдержанно хмыкнули. Я старалась не нагнетать обстановку, позволила себе шутку.
- Кроме пары часов до заката. Это самый сладкий час вампирьего сна. Примерно, как у нас перед рассветом. Спать хочется неудержимо, будто кто глаза мёдом замазал. Их в это время можно брать почти голыми руками. В это время мы и рассчитываем напасть на замок.
У нас был поэтажный план замка, нарисованный Подаем. Входы, выходы, подступы, план комнат всех четырёх этажей. Жалко, что в подвалах он не бывал и обозначить гробницу старого графа не мог. Но этого не мог никто. Подозреваю, что мастера, делавшие благоустройство старого склепа, вскрыли могилу древнего графа Вершехонского и первые поплатились за это жизнью. Так что эту тайну знал только сам граф.
- Теперь, что касается прямого столкновения с вампирами, - говорила в другой раз, - кто из вас имеет хоть какой-то боевой опыт? – поинтересовалась я.
Все бурно начали выражать свою сопричастность к воинскому искусству. Их послушать, так они одной правой армию противника раскидают. Ну, да знаю я, как оно на самом деле. Максимум драка между деревнями на кулаках иль с кастетами. Да вот беда, кастетов серебряных мы не сделали.
- Забудьте, - потребовала я, - у вампиров нечеловеческая сила. Да и умения махать мечом у графа больше, так что ваша задача держать вампира на расстоянии и не подставляться для укуса. Не стесняйтесь нападать на одного по двое, а то и трое. Вампир стоит четверых, так что честные правила созданы не для этого боя.
Вот кстати, по-моему, некоторые на полном серьёзе решили захватить с собой кастеты. Даже представить не могу, как они будут крушить вампирам зубы.
- Убить вампира очень трудно, - продолжала я вспоминать уроки Лесара. – для этого существует несколько способов. Самый проверенный, отсекновение головы с последующим сжиганием останков. Иногда сердце вампира протыкают осиновым колом и хоронят так. Но насколько это надёжно сказать не могу.
- Так что лучше рубить головы, - один из добровольцев уяснил суть. Я согласно кивнула.
- А потом предать огню, - добавила.
Подай, немного сведущий в воинском искусстве, взял на себя задачу объяснить нашему отряду, как лучше держать противника на расстоянии. Правда, думаю, что времени у нас не так много, чтобы они действительно научились.
Сколько осталось в замке живых людей, никто не знал. Уже давно не доходили вести оттуда.
- Пошли, расскажешь, что умеешь делать, - приказала я ведьме. Она одна не прыгала по двору с мечом и не пыталась спрятать кастет в штанах. Может быть, потому что до сих пор ходила в платье и своём ужасном платке. Но в любом случае она будет действовать не оружием, надо согласовать наши действия, чтобы не биться друг с другом и хоть иногда попадать по вампирам.
- Айда ко мне, - мне что-то знакомое послышалось в её говорке. Не так, как местные она разговаривала.
Мы вышли за ограду, перемахнули поле, и пошли по тропинке в лес. А она, оказывается, живёт не в деревне. Как же не боится вампиров? Всё понимаю, ведьме положено жить на отшибе, это показание её статуса. Так у всех ведьм заведено испокон века. Но учитывая разгул вампирской семейки, могли бы её в деревню позвать. Под защиту стен. Их же это ведьма, своя, своих людей лечит, да роды принимает у женщин, да у скотины. А здесь неблагодарные люди, не захотели защитить свою лекарку.
Мы вышли на полянку, и я перестала жалеть ведьму. Тут впору бедных вампиров пожалеть. Если они на её избушку ночью выедут, самих со страха кондрашка схватит. Из-за высоченного забора была видна только крыша избы, на каждом колышке насажено по черепу. А колья часто шли, впритирку друг к другу. По углам забора лошадиные черепа, да коровий один. А в рядок лисьи, волчьи, медвежьи, а может и ещё каких зверей. Человечьих, вроде не было, но я не сильно искала.
- Нравится? – насмешливо спросила ведьма, повернувшись ко мне. Я врать не стала.
- Нет.
- Зато вампирам сюда ход точно заказан, - усмехнулась женщина с фиолетовыми глазами. Я потрясённо уставилась на неё.
- Не смотри на меня так. Это не мои художества. От прежней хозяйки осталось. А я даже не ведьма, - призналась некрасивая женщина, и я вообще перестала что-либо понимать.
А потом мы сидели в чистенькой и совсем не страшной избе, и она рассказала свою историю. Оказывается, родилась она в Полесье. Была любимой дочкой купца, вся в папу пошла и характером и обликом. Отец брал её с собой, хоть это и опасно было. Однажды на караван напали разбойники, и девушка едва убежала от них.
- Три дня блуждала без дороги, без огня и без тёплой одежды. Когда на четвёртый вышла к этой избушке, так обрадовалась человеческому жилью, что и черепов не испугалась. - Рассказывала полесская дева.
Как оказалось, обрадовалась она рано. В избе умирала одинокая старуха, ведьмовавшая тут. Детей у неё не было, учениц тоже не нашлось, а оставить родную деревню без защиты она не могла, вот и приманила чужестранку. Передала ей свой дар, привязала к этому месту заклятьем страшным, да умерла.
- Но если ты приняла её дар, то всё-таки ведьма, - возразила я. Мне показалось, что фиолетовые глаза хозяйки избушки засветились, как два драгоценных камня.
- Она передала, да я не взяла, - хитро ответила ведьма.
- Значит, ты всех обманываешь? Все ведь считают тебя ведьмой, - пришла я к заключению.
- Не совсем, - некрасивая дева наконец-то смутилась, - знания во мне есть, и я исправно лечу людей и животных, помогаю при родах, могу избавить от муравьёв, вшей, блох, даже мышей или крыс изгнать. Для этого волшебство не надобно. Хватает трав. А вот заклинания я знаю, но применить не могу, ибо нет во мне силы.
- А сила в мешочке? – догадалась я и показала на пояс.
Дева схватилась за поясной мешочек, покраснела и достала крохотное колечко. Какие тоненькие пальчики были у прошлой ведьмы – поразилась я. Мне оно бы только на мизинец полезло.
- А чего же ты его не одела? – спросила я.
- Не лезет, - хозяйка избушки отвела взгляд, – а кузнецу не хочу отдавать на расширение. Боюсь, что свойства потеряет.
Врёт! Я в упор смотрела на девушку, но пока не озвучила свои мысли.
-Забери ты проклятое кольцо, видеть его не могу! – вдруг сорвалась она и заплакала, - я из-за него уйти отсюда не смогла. Даже не знаю, жив ли мой отец, мать, братья, сёстры. Не первый год оно меня тут держит, а я на родину хочу, душа каждую ночь плачет.
Я смотрела на ведьму и не верила ей. То есть на сей раз она сказала правду, но не всю. Действительно домой хочет, о родных узнать. Держит её кольцо на одном месте, как прикована она к этой избушке да деревеньке на попечении ведьмы. Но вот не просто так она мне кольцо отдаёт. Рассчитывает, что я приму дар, надену кольцо, и сменю её в страшной избушке?
С другой стороны, должна же она догадаться, что я чары сниму, испорчу вещь, и не будет больше у деревеньки под Вершехонским замком хранительницы. А может, она на это и рассчитывает, что разрушу заклятье, выпущу её на волю?
Вот только это не устраивает меня. Мне нужна была сильная союзница против семейки вампиров, а не размазня: «Знаю, но не могу».
- Я ж уродина, - продолжала она давить на жалость, - на меня и дома никто не смотрел, а тут от ведьмы все шарахаются, как от чумы. Но дома хоть родные есть, а тут словом не с кем перемолвиться. Помогаешь им, а они сунут приношение в руки, и давай бежать, будто я их покусаю.
Я немного подождала, пока она похлюпает носом, поймает пару слезинок.
- Давай договоримся, - предложила с усмешкой, - ты мне помогаешь вампиров победить, а я колечко заклятия лишу, выпущу тебя на свободу. Вот только мне ведьма нужна, а не лекарка с сосновой притиркой от радикулита.
Поток слёз у полесской девы тут же иссяк. Она недоверчиво глянула на меня.
- А не обманешь? – буркнула она, - а то я силу ведьмовскую приму, и навеки здесь прикованной останусь.
- Незачем мне врать, - я даже не улыбнулась, - у меня отец тоже с Полесья. Может, вместе туда вернёмся.
- Поклянись, что меня здесь не бросишь, - ведьма смотрела на кольцо, не решаясь его надеть.
- Клянусь, после боя с вампирами освободить тебя, - выполнила я её просьбу, и она одела кольцо на мизинец. Послюнила палец, чтобы оно прошло через узловатую фалангу, и уставилась на меня круглыми глазами.
- Ну, что? – не выдержала я.
- Ничегоооо… - недоумённо протянула она.
Я тоже как-то не заметила грома, молнии или даже завалящего дымка. Подействовало или нет?
- Колдани чего-нибудь, - предложила я.
И тут у меня перед носом что-то оглушительно вспыхнуло, грохнуло, повалил едкий дым, и мы обе выкатились из избушки, зажимая нос рукой и роняя слёзы.
- Получилось!!! – радостно завопила ведьмочка. Кажется, ей понравилось.
- Здорово получилось, - поддержала я начинающую колдунью, - а что это было?
- Не знаю, - растерялась она.
- Изба-то не сгорит? – обеспокоилась я. Дверь мы открыли нараспашку, но заглянуть внутрь не решались.
- Интересно, а на вампиров подействует? – тут же сообразила она. Помахала рукой и в дверь ворвался ветерок, унося за собой остатки дыма. Вот что значит, дорвалась до силы. А девушка способная. Теперь бы разобраться, что нам пригодится из её арсенала. Ветерок вампиров вряд ли впечатлит.
- Ты их видела? – спросила я, немного отдышавшись.
- Да, приезжали, - кивнула ведьма, - встали у ворот, но даже стучаться не стали, хотя они это любят.
- И что им помешало? – полюбопытствовала я.
- Ты правда думаешь, что все эти черепа тут для украшения? – вместо ответа спросила ведьма. Мне оставалось только пожать плечами.
- Магическими они не выглядят, просто черепа мёртвых животных, хотя с непривычки впечатляет, конечно, - сообщила я.
- Ты на них ночью посмотри, - совершенно серьёзно посоветовала ведьма, - конечно, не каждую ночь они проявляют себя. Я, когда впервые увидела их действие, чуть не поседела. Всё-таки очень мощная ведьма тут до меня жила, боюсь, что я никогда такой не стану.
Мне стало интересно.
- Я думаю, что она сделала эту избушку на границе мира живых и мёртвых и жила тут, охраняя эти врата. Что-то вроде ключницы. Возможно, кому-то помогала перейти из этого мира в тот, кому-то из того в этот. Потому её все и боялись. А меня по привычке боятся, потому что на её место пришла. Хотя мне ещё долго учиться всему, что умела она.
Ведьма всё никак не могла объяснить, что же произошло в ту ночь, когда к ней приехали вампиры. Почему они даже стучать в ворота не стали? Неужели черепов испугались? Может, брезгливые? Но я терпеливо ждала, когда же она закончит вступление. И она, наконец, рассказала, как было дело:
- Я вышла на крыльцо, заслышав лошадиный топот. Думала, может у кого трудные роды, помощь нужна, инструменты схватила, одевалась на ходу. И тут увидела трёх сыновей графа. Я замерла, как вкопанная, ни рукой ни ногой пошевелить не могу, а в животе как кусок льда. И не слышу, но чувствую, что зовут они меня к себе, тянут. Я даже несколько шагов с крыльца сделала. Умом понимала, что не надо мне туда, сопротивлялась зову. Да только они бы меня перебороли. Было у меня такое ощущение. Но тут с ограды упал один из черепов и превратился в зверя. Волк зарычал на чёрных всадников, черепа как яблоки с дерева посыпались. И каждый в зверя оборотился. Кони, лось, корова, медведь, волки, лисы, кабаны. Когда звери пошли на вампиров толпой, те не выдержали и ускакали прочь. А звери до самого утра меня охраняли. Думаю, что они и ко мне бы никого не пустили, но и меня бы отсюда не выпустили. Я спать не могла от ужаса. А наутро звери растаяли, как туман и все черепа опять на ограде оказались. Они же и деревню нашу по ночам охраняют. Что бы там староста не думал о себе, без них наша деревня в миг бы опустела под боком у вампиров.
Ведьмочка закончила рассказ. У меня у самой мурашки по спине бегали. А быть может, и не справлюсь я с этим заклятьем. Возможно, эти мёртвые звери и удерживают здесь ведьму-хранительницу деревни. У каждой ведьмы своё предназначение, свой удел, в праве ли я решать как жить целой деревне? Хотя, учитывая, что вскоре всех могут вампиры высосать, я могу только решить, что жить, а как, там сами разберутся, когда от вампиров избавимся.
- Так какая магия, думаешь, на них действует? – спросила я.
В итоге мы разобрались, что из заклинаний нам поможет в бою. Самая простенькая штучка «верёвочка», сил много не требует, главное применить вовремя. Если противник споткнулся и упал, то там уже дело техники с ним справиться. «Огненный поцелуй» оставляет чувствительный ожог, ведьма мне чуть волосы не спалила, пока научилась его правильно применять. Но самое сильное, на мой взгляд «кровавая бабочка». Во-первых, вампиры сразу почувствуют кровь. А для его создания ведьма использовала капельку своей. Во вторых бабочка садиться на лицо и полностью залепляет его крыльями. Враг слепнет не на один десяток секунд, делай с ним что хочешь. А в-третьих, если её соединить с «огненным поцелуем», то вампиров можно будет поджечь. Если, конечно, они одетые будут.
- Притирку от радикулита тоже возьму, хорошая вещь, - решила она напоследок.
На следующий день я решила устроить смотр своему маленькому войску и проверить, кто как будет вооружён, во что одет. Сыновья кожевенника щеголяли в кожаных доспехах, по вороту у обоих красовались серебряные клёпки. Ну да, ну да, если вампир попытается проглотить братцев целиком, они ему нёбо оцарапают и тот скончается от рези в животе и угрызений совести. Ладно, пусть щеголяют, хотя столько клёпок для красоты это расточительство. Хорошо хоть оба заказали наручи шипованные серебряными клёпками. Кузнец обещал вечером закончить.
На самом кузнеце красовалась витая кольчуга. Насколько я знаю, хороший кожаный доспех ни в чём ей не уступает, но тут выбирать не из чего, что было, то и одел. Особым шиком были два стальных лезвия, закреплённые на рукавах, от локтя до запястья. Он оковал их серебром.
У Подая была довольно приличная кожаная куртка, и тоже должны были изготовить наручи, кузнец заставил работать сыновей, пока сам с нами тренировался.
Я посмотрела на ведьму и едва удержалась от возгласа. Ну, точно пугало огородное. Всё то же чёрное платье, на её фигуре без намёка на грудь и бёдра выглядело ужасно. Но гораздо хуже оказалось то, что тот цветастый платок, что раньше скрадывал недостаток груди, теперь перекочевал ей на голову. Она тщательно убрала под него все волосы, а уши оставила торчать. Я затолкала возмущение поглубже. Кто её учил одеваться?! Надо будет отвести в сторонку и посоветовать хоть уши спрятать, а то вампиры от смеха умрут раньше, чем мы их победим.
И наконец, сирота. Я посмотрела на мальчишку и поняла, что тут всё очень запущено. Штаны на нём были поновее, рубашку зашили, глаза уже не блестели таким голодным блеском, но неужели мальчика так к вампирам отправят? Это было похоже на переодевание перед похоронами. Там тоже стараются одеть в новое, чистое, хоть и самим бы ещё сгодилось.
- А куртка кожаная есть? – спросила я.
- Нету, - мальчик покраснел.
- А чем вооружился? – не отставала я.
- Вот, - сирота протянул мне заточенный кусок железа с деревянной самодельной ручкой. Чем это было раньше, я сказать не решилась бы. Может обручем для бочки.
- Ты сейчас у кого живёшь? – я наливалась здоровой яростью.
- У тётки, - тихо протянул мальчишка.
- Давно?
- Года два, мне четырнадцать было, когда родители померли, теперь шестнадцать, - парень вытянулся, чтобы казаться повыше. Как гусь на бойне, - невольно сравнила я.
- Где тётка?
- В поле, мы ещё жито не всё убрали, - сирота всё ниже опускал голову.
- Как придут с полей, пусть подойдёт ко мне. У меня серьёзный разговор к ней.
- А если не придёт? – почти прошептал мальчик. Я скорее догадалась, чем услышала.
- А если не придёт, я сама к ней приду, и будет намного хуже, - пообещала зловещим голосом. Надеюсь, впечатление произвела. Если не сам мальчишка, так кто-нибудь тётке весточку передаст.
- Я тебе одолжу нож с серебряной оковкой, потом отдашь, - обычно молчаливый кузнец положил руку на плечо мальчишке.
- А у нас в мастерской наверняка что-нибудь по размеру найдётся, - один из близнецов положил руку на второе плечо.
- Спасибо, - едва пролепетал сирота, ощутив мощную поддержку. На глаза навернулись слёзы. Вот только этого мне не хватало.
- Все по местам! – скомандовала я. - Повторим вчерашние приёмы!
Я подхватила две палки и одну перебросила ведьме.
- Мне тоже учиться махать оружием? – удивилась девица.
- Конечно. Чтобы не бегать от них с визгом, если колдануть не успеешь, - усмехнулась я.
Мой уровень подготовки вполне соответствовал её уровню, а она меча в руках не держала, так что мы славно повеселились.
Я едва успела приготовить ужин к возвращению хозяев, хотя младшие девочки вовсю мне помогали. В поле их ещё не брали, но вот овощи помыть или с грядок надёргать они могут.
- Ай, как вкусно пахнет, - гудел староста, открывая дверь.
- Умываться, - позвала его жена со двора и он убежал.
Они уже все уселись за стол: Староста с женой, Подай и кроме Белька с Эваном ещё пятеро детей. Голодными выглядели все, и те кто в поле был и те, кто дома работал. Я поставила общую плошку с варёными овощами, сдобренными кусочком сливочного масла и выложила на стол ложки. Их мигом расхватали. Все ожидали знака от главы семьи, чтобы приступить к трапезе, а он ждал, пока я займу своё место, чтобы ужинать всем вместе. И тут в раскрытое по случаю жары окно донёсся чей-то скандальный голос:
- И где эта ваша Чаролом? Чего ей не ймётся?
Меня. Я сглотнула слюну и посмотрела на старосту. Тот кивнул, - мол, иди.
Я вышла на крыльцо и увидела толстую краснощёкую тётку, которая упёрла руки в боки и явно настроилась на скандал.
- Чем могу быть полезна? – холодно осведомилась я. Но сбить её с настроя было не так просто.
- Это ты моего племяша разорить решила?! Ты с него кожаную куртку требуешь, кинжал серебряный и башмаки?! Тебе мало того, что он тут бездельничает, когда поле не убрано, скотина не кормлена, у коровы молоко свернулось, дети от голода плачут!
Я онемела от такой наглости.
- Так вот закатай губу, не получишь ты ничего! – продолжала кричать тётка. Я подождала, пока она даст мне возможность ответить, но остановить её мог только хороший кляп в рот. Между тем, на скандал собрались поглазеть соседи. Я про себя посчитала до двадцати, потом ещё до семи и обнаружила, что могу ответить.
- А это вы родного племянника сражаться с вампирами отправляете в одних штанах и рваной рубахе? – ехидно поинтересовалась я. Тетка задохнулась от возмущения.
- Неправда, я вчера рубаху зашила! – возопила она.
- Уморить решили любимого племянника? Самим удавить рука не поднимается, а вампирам можно лишний рот на расправу отправить? – подлила я масла в огонь.
- С ума сошла! – в ужасе женщина воздела руки.
Понимаю, что перебор, но выглядит всё именно так.
- Да как язык твой поганый повернулся мне такое сказать?! Да у меня своих четверо!
- Правда глаза колет? – я продолжала говорить тихо, в противоположность её крикам и часть зрителей была разочарована, ведь то, что они не слышат завсегда интереснее. Зато ближайшие вытянули уши в трубочку, стараясь не упустить ни слова, потом остальным расскажут.
- Ложь! – вопила тётка.
- А если ложь, - я наконец-то повысила голос, пусть это все слышат: - то одень пацана нормально. Он, между прочим, вас защищать будет. Чтобы твои дети могли жить без страха перед вампирами. Чтобы рано или поздно не поймал их кровосос и не выпил всю кровушку.
Тётка побледнела. Ага, действует!
- Так что присмотри ему башмаки, куртейку кожаную, может и ещё что дома найдёшь. В конце концов, если что, его хоронить сюда принесут, так что вещи в семью вернутся.
Вот тут уже я соврала. Может так статься, что и хоронить будет некого, никто из нас не вернётся.
Я вернулась в дом. Семья Белька увлечённо соскребала остатки со дна общей тарелки. Я из-за неё ещё и голодной осталась! Какое тут может быть настроение?
Староста тихонько тронул меня за рукав и показал на чугунок. Я уже хотела возмутиться, что не поела, а уже мне мыть, но он вовремя успокоил:
- Тебе оставили, иди, ешь.
Оставили, как своей, словно приняли в семью…
Глава 5 Замок вампиров
И вот настал день, когда наш разношёрстный, но воинственный отряд должен был выступить, чтобы истребить источник вампирской заразы.
- Ты не наденешь это! – Белек задержал меня в дверях.
- Почему бы? – удивилась я.
По-моему, нормально я одета, как тогда, когда мы путешествовали. В мужской одежде гораздо удобнее передвигаться, чем путаясь в юбке и легче защитить тело. На косые взгляды, осуждающих меня стариков я не обращала внимания, да и они не высказывались вслух. Староста взял меня под негласное покровительство. Так что его пасынка не устраивает?
- Надень платье! Алое! - сквозь зубы приказал мужчина, снова напоминая, что это он меня нанял. Вот только сегодня моя очередь командовать. Я возглавляю отряд, и я решаю, как нам действовать.
- Мне так удобнее! – я стояла напротив, упрямо вздёрнув подбородок, и смотрела на него в упор.
- Иначе мы пойдём без тебя.
- На смерть? – поразилась я. Не поверила ему. Со мной у них ещё были шансы, без меня, думаю, нет.
- А это как получится, ты нас многому научила, с чего бы такие сомнения в наших силах? - усмехнулся мужчина. Я попыталась пройти мимо, но он не пустил. Обнял за плечи, будто в порыве нежности, да только вот хватка была стальной.
- Я бы вообще предпочёл, чтобы ты не ходила. Не женское это дело, - признался Белек, - так что либо ты надеваешь алое платье, либо остаёшься дома.
- Ну, объясни, зачем? – я попыталась воззвать к его разуму, - в платье я то и дело буду путаться в подоле, задерживать отряд, не смогу отпрыгнуть или извернуться.
- Зато мы тебя ни с кем не спутаем, - спокойно пояснил он, продолжая удерживать меня в объятиях. Это становилось уже неприлично. Я попыталась освободиться, да не тут-то было, он не пускал.
- Можно подумать, у вас есть с кем, - усмехнулась я, вспомнив ведьму. С ней они меня точно не спутают.
- К тому же, это заставит тебя держаться позади, - закончил он.
Я даже перестала дёргаться от изумления. Это ещё что такое? Я здесь не для того, чтобы отсиживаться за чьей-то спиной. Он не для того меня пригласил в Вершехонск.
Кажется, догадалась, почему он меня пытается удержать в стороне от боевых действий. Слишком много серебра ушло на клёпки, платить нечем, потом скажет, что Чаролом ничего не делала, и не заплатит. Но ведь есть ещё камушек. Я бы согласилась принять только его в оплату. Неужели он его и правда потерял? Я на удивление разволновалась и уже хотела спросить Белька о плате.
- И я хочу, чтобы ты к платью надела вот это, - я не сразу поняла, что он мне протягивает на ладони. Красный камень на гранях переливался всеми цветами радуги. Золотая половинка грецкого ореха держала его в цепких объятиях. Толстая, но изящная витая цепь сложилась вокруг.
- Я решил отдать тебе его до боя, ведь никто не знает исхода, - пояснил Белек.
И тогда я осознала, что он заказал оправу для моего огненного камня. Вот только кто его просил?
- Это подарок? – спросила я тихо, осознавая, что не всё так просто. Неужели, он таким образом проявил чувства? Вот только не нужны мне были его чувства. И он сам не нужен.
- Нет, это плата и одновременно защита от вампиров, - спокойно пояснил Белек, наконец-то отпуская меня, - и отдавать мне его очень жалко, он единственный в своём роде.
- Но почему именно платье? – тупо переспросила я, понимая, что снова ошиблась. Облегчение было почти физическим. А я глупая, уж решила, что он влюбился.
- Платье, потому что красивое, - он видел, как я скривилась.
- Для взаимодействия с камнем, – ввернул он тогда весьма недурственную фразу из слов, которыми в деревне не пользовались.
Я немного постояла, ожидая, что он откажется от своих слов. Ну глупо же. Но не дождалась. А время, между тем, шло. Из-за его ослиного упрямства мы задерживали всех. Пришлось согласиться, я пошла переодеваться.
Я перебирала свои вещи, решая, что взять с собой, что оставить. Знала, что могу и не вернуться и жалко до слёз было скопленного скарба. Всё заработано своим трудом, всё дорого, как память. Хотя с собой в могилу не положишь. Вдруг из кошеля высыпались золотистые драконьи чешуйки. Мариса подарила мне их на память. Эх, вот её бы сюда, от этих вампиров точно одни тапочки останутся. Интересно, а нельзя ли вызвать её через эти чешуйки? Вдруг можно их подпалить, к примеру, она почувствует, что со мной не всё ладно и прилетит? Ведь она состоит из частиц этого мира, вдруг они связаны с ней? Я усмехнулась нелепой мысли. С таким же успехом я должна была ощущать что случилось со всеми моими выпавшими волосами и стриженными ногтями.
Драконица далеко, у неё свои дела, а тут вампиры опустошают округу, придётся справляться самой. Я на всякий случай ссыпала чешуйки за корсаж, все четыре штуки, вдруг пригодятся.
Когда я вышла из дома в красном платье, то почувствовала себя почти голой. Мне было под него не надеть ни поножи, ни куртку сверху. Только наручи на руках едва защищали мои запястья и сгиб локтя.
Я посмотрела на остальных и не знала плакать мне или смеяться. Они были ничуть не лучше. Белек в полном доспехе выглядел, как самовар на ножках. Подай, братцы и даже ведьма обзавелись наручами с шипами из бывших серебряных монет. Они делали их похожими на ёжиков. Оружия они с собой взяли столько, сколько смогли нести: колья, кинжалы, у одного из братьев был старый сточенный меч. Кузнец не смог расстаться со своим молотом, и почти у всех был припрятан кастет. Даже у Белька. Берегите зубы, а там разберёмся, кто вампир. Чесноком мы воняли, хоть сейчас на противень и в духовку.
На мальчишку – сироту было приятно посмотреть: старенький кожаный доспех от щедрот сыновей кожевника ладно сидел на нём и даже поножи для юнца нашли. Интересно, а башмаки тётка мужнины дала или из наших кто? За длинный кинжал, что одолжил кузнец, мальчишка держался цепко. Но это единственная вещь, где было серебро. Наручи с шипами ему сделать не смогли, не было для него серебряных денег.
Я поморщилась и стащила перчатки Винилейн, потом расшнуровала наручи и бросила мальчишке.
- Надевай! – приказала я. Пока воздух холодил обнажённые локти и запястья, вызывая дрожь незащищённости.
- А как же?... – пытался возразить мальчишка.
- Надевай без разговоров!
Он начал медленно натягивать наручи.
- Но…
- Приказы не обсуждают. Или ты хочешь здесь остаться? – холодно спросила я, как недавно меня Белек. И мальчик быстренько справился с заданием. Я тоже надела перчатки. Мне их должно хватить. Правда, с голыми локтями было неуютно, зато не жарко, так что я быстро оценила преимущество. Но держаться мне теперь действительно лучше позади. Я стала самой слабо защищённой в команде, не считая своего дара.
- За Эваном следят? – спросила я Белька о брате. Мальчишка мог не послушаться и убежать за нами.
- Мама его снотворным напоила, - успокоил меня рыцарь.
Багрово-кровавый закат разлился по небу, когда мы достигли замка. Серый камень стен, казалось, вырастает из скалы, островерхие крыши башен словно изрезали небосвод. Лёгкие облака, как крылья дракона пытались скрыть солнечный диск.
- Не наша ли это кровь? - тихо спросил один из братцев.
- Молчи уж, - зашикали на него с разных сторон. И без него было тошно и страшно. Ребята готовились к смерти. Усы Белька стояли на девяти пятнадцати. Все собирались продать свою жизнь подороже.
- Это кровь невинно убиенных вампирами людей. И она вопит о мщении. Сегодня они все с нами, - тихо, но торжественно проговорила я. Надо было изменить их настрой, нельзя идти против врага с мыслями о смерти.
- Мы должны победить! – подал голос Подай, а ведьма мне подмигнула. Неужели получилось?
Васёна, проводив нас до замка, сама куда-то исчезла. А жаль, кахостанская боевая нам бы сейчас очень пригодилась. Надо было попробовать её потренировать, чтобы стояла рядом в бою.
Я шла и думала, - имею ли право вести их в битву? Даже не знаю, будет ли там от меня толк. Быть может, вампирская сила не подчиняется чароломному дару, и я зря на него рассчитываю. И что заставляет меня вмешиваться? Неужели этот алый горящий камень? С одной стороны пустяк, безделица, а я готова за него жизнь отдать. Камень висел у меня на груди и грел её, как второе сердце. Я даже через платье чувствовала его жар. Откуда у Белька этот камушек? Почему я не спросила, где он его достал?
Мы вошли через кухню. Там было пусто. Даже огонь в плите не горел, что удивительно для замка с огромным количеством слуг. Двигались осторожно, но страха уже не было. В глазах близнецов трепетало нетерпение. Ведьма была сосредоточена и скупа на проявление чувств. Сирота и Белек осматривались с интересом. Кузнец был спокоен, как всегда, просто внимательней. И только Подай смотрел по сторонам в поисках ловушек или подсказок. В пустом, как будто нежилом замке наши шаги отдавались гулко и разносились по всем коридорам. Но на этот грохот никто не реагировал. Мы уже шагали к покоям, как наперерез нам бросился некто белый, с растрёпанными волосами и ужасной гримасой:
- Аааааааа! Ты умрёшь! – завопила фигура, направляясь прямо к сироте. Парень автоматически выставил впереди себя нож, и та наткнулась на него, замерла, хватаясь за шипованные наручи, обдирая в кровь руки. Мы увидели обезумевшие глаза немолодой женщины, перекошенный рот, из которого появилась розовая пена и несчастная упала к ногам мальчишки, увлекая за собой его нож.
- Вы все умрёте… - прошептала женщина, вытаскивая из живота оружие, и потеряла сознание. Я склонилась над телом.
- Сумасшедшая, - заключила я, - но не вампир. Её даже не тронули, - я оттянула ворот грязной нательной рубахи, показывая спутникам чистую шею. Другие места для укуса я глянула мельком, не привлекая внимания спутников, чтобы убедиться в своём выводе. О том, что она не жилец на этом свете говорить даже не стоило. Рана смертельная. Серебряный кинжал убивает живого человека ничуть не хуже, чем нежить. Но времени предаваться печали и сожалеть о содеянном не осталось.
Мальчишка резко отвернулся, отбежал на несколько шагов назад и резко согнулся пополам. Его тошнило. Первый раз пришлось убивать, с непривычки это бывает.
Я вынула из рук несчастной его нож и обтёрла об её же рубаху. Оружие нам ещё пригодится. Постаралась не думать больше о ней, нам ещё много предстояло сделать. И смерть эта сегодня не последняя. Подошла к мальчишке, подождала, пока закончится очередной спазм, похлопала по плечу и протянула нож. Он едва глянул, как снова согнулся пополам.
- Заканчивай, - поморщилась я, - нам пора идти.
Кому-то я могла показаться жестокой, но у нас действительно не было времени на сантименты. Потом поговорю с ним. Скажу, что стыдиться тут нечего. Естественная реакция, значит, душа не очерствела. Не так легко убить человека, пусть и сумасшедшего и грозящего смертью. Да и вампиров будет нелегко убить, они тоже когда-то были людьми, к тому же будут вооружены и окажут сопротивление. Это даже облегчит муки совести.
Он взял у меня нож потными, липкими от страха руками, едва не сгорая от стыда.
- Нам нужен хоть один человек, чтобы допросить, - повернулась я к остальным, - следующего брать живым.
Следующего заколол один из близнецов прямо за занавесью, за которой тот прятался. Колыхнувшись, портьера выдала мужчину и братец, не задумываясь, проткнул её насквозь.
- Вы слышали, что его надо было взять живым? – тихо поинтересовалась я у братьев, когда к моим ногам упал труп костлявого, бледного мужчины со следом укуса на шее.
- Так ить он прятался, - пытался оправдаться братец.
- С распростёртыми объятиями нас уже тоже встречали, - тихо заметила я. Второй братец откровенно усмехнулся. Ясно, соколики думают, что не бабьего ума дело - командовать. И в отличии от мальчишки совершенно не испытывают угрызений совести по поводу убитых. У меня даже возникло ощущение, что для них убийство не в новинку. Неужели воевали? Потом спрошу, если будет время.
- Ещё раз и кто-то пойдёт гулять по замку в одиночестве, - пообещала я. Надеюсь, они мне поверят, не хотелось бы мне доказывать, что могу быть жестокой.
Осмотрев укус на шее убитого, я убедилась, что он достаточно свежий. Кто же его укусил? Молодые вампиры, которые ещё недостаточно сильны, но испытывают настоящий голод? Непохоже, эти ещё не научились сдерживать себя, они бы выпили без остатка. Старый граф или нынешний? Кто из них сейчас сыт, кто запасся силами?
Следующей опять был служанка с укусом, на пороге одной из комнат.
- Звиняй, Чаролом, она неожиданно выскочила, думал уж вампир, - второй братец нагло усмехнулся.
Я подошла и ладонью наотмашь ударила его по лицу. Голова откинулась назад и он едва не упал. Отпечаток на щеке закраснел сразу. Завтра посинеет, если он доживёт до завтра. Хорошо, что я не ударила кулаком. Шипы запросто могли распороть ему лицо. Он опешил от неожиданности. Второй дёрнулся защитить братца, но Белек ненавязчиво так положил руку в латной рукавице ему на плечо.
- Поясняю для придурков! - рявкнула я, - Закат, вампиры спят. И нам надо узнать, где они спрятались до того, как они проснуться. А теперь кругом и шагом марш искать их в одиночку.
Парень покраснел, побледнел, открыл рот, но так ничего и не сказал.
- Тогда я тоже с ним уйду! – подал голос второй братец. Я повернулась в его сторону и, прищурившись, посмотрела на храбреца. Что ж, это даже неплохо, теперь он за брата горой. Будут вдвоём против меня дружить. Иногда командиру отряда приходится становиться последней сволочью, чтобы остальные были вместе. И мне пришлось:
- Да идите оба, скоро вампиры проснуться и вы станете великолепным завтраком. - С презрением осмотрела обоих: - Ну, вперёд!
- Криста Влася, прости их, не след им тут вдвоём ходить, не справятся, сгинут бесславно ни за что ни про что. - умница Подай понял меня правильно. Мы-то тоже без них не справимся, но приструнить хамов надо было. Братья одинаково насупились.
- Я им в следующий раз сам вломлю, - кузнец многозначительно подкинул в руке молот. Братцы побледнели.
- А я заклятье наложу, невставайку, - поддержала меня и ведьма. Только мальчишка промолчал, кажется, ещё переживал свой позор после той сумасшедшей.
Парни струхнули, оба смотрели на меня теперь с явным желанием, чтобы я их выгнала, нарываться ещё раз они не хотели.
- Ладно, - нехотя процедила я сквозь зубы, - до следующего раза.
Осмотрела служанку: темноволосая, миловидная, но бледненькая, худенькая с заострившимися ещё при жизни чертами лица. Молодая, а вот следу уже несколько месяцев. И укус неоднократный. Вампир постарался укусить в то же место, но не был точным. Некоторые участки проколов клыками уже зарубцевались, другие же были совсем свежими. Неужели древний вампир её пользует? Только ему хватит терпения так долго питаться своей жертвой.
Я шла и размышляла обо всех убитых. Никого, кроме сумасшедшей жалко не было. Невинными жертвами я их не считала. Все, кто хотел, убежали отсюда в первый же месяц. А эти остались. Чего они ждали? Жадность до денег обуяла? Выслужиться хотели? А может быть ждали, что нежить приобщит их к своей силе? Это же огромное искушение, - приобрести нечеловеческую силу, многие способности и возможности, которые обычно и не снились. Говорят, что вампиры обольщают свои жертвы настолько, что те счастливы, когда их касаются клыки кровососа. Может быть, в этом и кроется секрет вкусовых пристрастий вампиров к противоположному полу. Хотя вон дядечку тоже обкусали. Или тут уже есть вампир женского пола?
Остальные слуги разбежались, нам так и не удалось никого расспросить о настоящем положении в замке. Ненавижу трусов и дураков! Высказалась я на этот счёт достаточно резко. Надеюсь, кое-кому, это поставило на место мозги.
Мы гурьбой бродили по залам. Наши добровольцы нервничали, продырявили портьеру, под которой кто-то поставил сапоги, перебили несколько фарфоровых ваз и статуэток на камине. Во мне тлела здоровая злость.
- Надо найти Олеандру, - тихо сказал мне Белек.
- Сестру? – уточнила я. До этого не удосужилась даже узнать её имя. Рыцарь кивнул.
- С этого надо было начинать, - заметила я.
Задумалась. Закат, нынешний граф и его сыновья, спят. Надо найти места их сна и упокоить, пока они не проснулись. Бодрствовать может старый граф и люди, укушенные или пока нет. Стала ли Олеандра вампиром или нет? Укушена она? По идее, если она не умерла, то должна быть в своей спальне. Если укушена, то в постели от слабости. Если вампир, то спит. Вот только спать она может тоже в укромном месте. Если она здорова и полна сил, найти её будет трудно. Без присмотра может бегать где угодно. Но не можем же мы ввалиться всей толпой в спальню к молодой графине? Или можем?
- Ребят можно оставить рядом, а самим войти, - предложил Белек.
Я согласилась. Может Олеандра знает, где спят вампиры и нам не придётся весь вечер искать их укромные места.
- Спальни там, - указал оруженосец.
Я вспомнила, что он служил в замке, и последовала указаниям. Видно он одним из первых убежал отсюда. Интересно, знал ли он о том, что ждало его в ином случае?
Я изложила свои соображения о том, что на всякий случай надо проверить спальни графа и его сыновей. Вдруг они считают их достаточно надёжными укрытиями и спят именно там. Но мы не дошли. На пути попался обеденный зал. На большом столе стоял роскошный гроб. Этого никто не ожидал. Неужели они действовали по принципу: «хочешь спрятать, поставь на видное место»? Я поправила перчатки. Кто бы из вампиров там не спал, я постараюсь его отправить в запределье.
- Белеклисс, - послышался радостный девичий голосок и я оглянулась. В дверях стояла девочка лет двенадцати. Бледненькая, с тёмными волосами и удивительными синими глазами. Атласное платье в пастельных тонах розового и голубого гармонировало с её мраморной бледностью, а кружевная пелерина мешала увидеть аристократическая это бледность или она уже отмечена зубами вампира.
Я сморгнула на волшебное зрение. Не уверена, что мне это поможет, но вдруг. На первый взгляд она была простым человеком. Никаких волшебных меток я на ней не рассмотрела. Но это ничего не значит. Она может быть даже вампиром, просто этого сразу не видно. Вот правда угадывалась в ней какая-то неестественная лихорадочная радость. Но отнести это к признакам вампира я не могу, недостаточно знаний.
- Олеа, - отозвался Белек. Только тут я сообразила, что сестра назвала его полным именем, а он её нежно сократил. А я уже привыкла к такому простому, народному звучанию его имени, - Белек, а он оказывается Белеклисс.
- Ты мою маму пришёл проведать? – спросила девочка.
- Маму? – рыцарь смутился. Я тоже вспомнила, что графиня мертва.
- Да, мы решили поставить её здесь, потому что в склепе Василис её держать не хочет.
Девочка подошла к рыцарю в доспехах и взяла его за руку. Ей даже не помешал меч, что он не выпускал из рук. Я приблизилась к гробу вместе с ними и уловила запах бальзамической жидкости. У Аттакона тоже были забальзамированы несколько змей и лягушек, так что представления об этом я имела. Графиню действительно подготовили к тому, чтобы положить в склеп. Вот только там холодно, а тут довольно тепло. Как долго гроб сможет здесь простоять, прежде, чем начнётся неизбежный процесс разложения?
В гробу лежала женщина с тёмными вьющимися волосами. Бордовое платье с белоснежной отделкой из кружев, обнимало её фигуру, словно оберегая от тлена. Сложно было сказать, сколько ей лет, у таких женщин не бывает возраста. Несколько заострившиеся после смерти черты лица нисколько не портили её. Дочка красотой пошла в неё. Графиня точно не была вампиром. Василис, - похоже, именно так звали старого графа Вершехонского. Вампиру с покойницей, видите ли, стало тесно. Интересно, мы его самого там найдём? Я бы потеснила вампира, положила графиню на положенное место. Покойники должны лежать в склепе, а не в трапезной комнате.
- Ах, у нас гости, - низкий чарующий мужской голос наполнил зал, прокатился раскатом грома по нервам и осел в ушах отголоском нечеловеческой тоски.
- Приготовьтесь! – тут же отреагировала я. Старый вампир явно рассчитывал в первую очередь на меня. Вся сила вампирского обаяния ударила по моим натянутым нервам, и вызвала сноп искр по позвоночнику. Я была почти рада этому ощущению. Значит, всё-таки волшебство. Пусть и такое, которое на меня действует, но и я его перебиваю. Значит, не зря здесь появилась, мы ещё поборемся за жизнь.
Старый граф Вершехонский тоже зашёл через двери. Я даже была разочарована. По рассказам деда, вампиры могли парить над полом и даже иногда превращаться в животных. Волосы седые, прямой нос, цвет кожи желтоватый, как у старой бумаги, глаза только чёрные, как свежие чернила. Одежда тёмно-синяя, с белыми манжетами и воротником немного запылилась, но выглядит новой. Похоже, дедуля гардероб своего правнука присвоил.
- Белеклисс, познакомься, это Василис, он давно мечтал тебя увидеть, - защебетала дитя.
Тут я поняла, - она укушена. Девочка находилась под очарованием вампира, её лихорадочная радость загорелась в ней с новой силой. Интересно, Василис уже успел её превратить в вампира? Не она ли тренировалась пить кровь на том слуге, что близнецы убили вторым? Я взглянула на вампира иным зрением и поняла, что теперь легко узнаю эту разновидность нежити. Граф был пуст и прозрачен, как рыбий воздушный пузырь, лишь кое-где внутри виднелись пятнышки засохшей крови. А девочка была ещё человеком. Облегчение от этого открытия я не испытала. Надолго ли? Василис не из тех, кто отказывается от своих планов. Отец и пока ещё нынешний граф не смог защитить маленькую дочь от древнего вампира. И не появился ли он тут на раннюю трапезу, пока граф с сыновьями изволит почивать?
- А вы по наши души? – засмеялся старый вампир, обводя взглядом наших застывших добровольцев, рыцаря и его оруженосца. Он должен был навевать ужас и трепет, судя по голосу.
- А у нежити есть душа? – нахально перебила я его.
Вампир удивлённо смерил меня взглядом. Похоже, не рассчитывал, что я владею речью. Приблизился вплотную. Я имела возможность видеть алое пламя в глубине его глаз. Он смотрел на меня в упор и улыбался, обнажая белоснежные зубы с чуть удлинёнными клыками. Голос стал нежным, сладким, тягучим.
- Это очень интересный вопрос, дорогая. И я могу обсуждать его с тобой бесконечно долго. Я вижу, что вопросы души тебя крайне интересуют.
Я не сомневалась, что граф насмехается надо мной. Знал, что бьёт по живому. И откуда у него эти знания? Хотя… я уже знаю, что душа у меня есть. Вереск, женщина-оборотень меня убедила в этом окончательно. Так что сведения его явно устарели.
- Меня многие вопросы интересуют, но обсуждать их я предпочитаю с людьми намного моложе, - парировала я.
- Это заблуждения молодости, - граф перестал улыбаться. Похоже, намёк на возраст его задел.
- Возможно, через пару веков я перестану заблуждаться, но сейчас думаю, что вам для разговоров лучше выбрать эту леди, - я указала на труп графини.
Больше всего на свете мне хотелось пнуть рыцаря, оруженосца и добровольцев. Могли бы и повоевать, пока я ему зубы заговариваю. Я же не смогу делать это бесконечно. Ещё немного и он перейдёт к боевым действиям.
- Мальчики, они ваши, - протянул руку старый граф к моим спутникам и те очнулись.
Глава 6 Последний бой
Нынешний граф Вершехонский, властитель этих земель отличался благообразной внешностью: прямые волосы с сединой, большой нос без изъянов ясно обозначал в кого пошли сыновья. Похоже, он был фамильной чертой Вершехонских графов. Хорошо одет, строго, но изысканно. Несколько перстней на пальцах скромно поблёскивали в последних лучах угасшего солнца, наступали сумерки. Впечатление портил только нездоровый цвет лица. Трое сыновей были неуловимо похожи на отца: чёрная одежда, белые лица, голодное выражение. Казалось даже возраст у них одинаковый. Граф остался позади, обозревал картину предстоящей битвы с некоторого расстояния.
Против молодых вампиров выступали близнецы, мальчишка-сирота, Подай и Белеклисс, ведьма тоже осталась несколько в стороне, ей нужен был простор, чтобы творить волшбу. Надеюсь, у неё всё получится.
- Белеклисс, не трогай их! – возопила Олеандра и повисла на рыцаре. Тот беспомощно пытался стряхнуть девчонку.
- Нам больше никто не помешает, - услышала я шёпот. Движение воздуха возле уха взметнуло прядку волос. Рука старого вампира обвила мою талию. По груди прокатилась волна жара. Захотелось плакать. Я крепилась изо всех сил.
- А ты ещё что-то можешь? – одарила я графа уничтожающим взглядом.
Кажется, перестаралась. В этот миг земля ушла из-под ног и только холодная рука графа удержала от падения. Я знала, что означает этот холод, - Василис давно не пил, нет в нём живой, тёплой крови. Значит, действительно бережёт девочку. Несколько дней ни к кому не прикасался. Неужели ждёт, пока она подрастёт и сделает из неё спутницу?
Я сглотнула и посмотрела в сторону. Оказывается, я довела вампира до того, что мы воспарили вверх. Он мне наглядно демонстрировал свои способности и его волшебство на меня действовало. Мы соприкасались даже слишком тесно, но он мог использовать свою силу. Правда, счастья от осознания того, что меня будут сейчас кусать, я не испытывала.
Сверху было прекрасно видно, что твориться внизу. Старый граф словно специально медлил, давая мне насладиться картиной боя. Белек наконец-то стряхнул сестру и вступил в бой. Нас было больше, но я сомневалась в успехе. Нечеловеческая сила вампиров перевешивала чашу весов. Сыновья графа играли мечами, заставляя людей пятиться, но пока не нанесли даже лёгких ранений. Казалось они берегут противников, мечи порхали в опасной близости от уязвимых мест. Моему отряду не хватало скорости и умения противостоять опыту и умению графских сыновей.
Одного из близнецов ударили мечом по голове плашмя, и тот потерял сознание. Его брат мигом налетел на обидчика и распорол ему камзол. Новоявленный вампир жутко улыбнулся и подхватил с пола потерявшего сознание, не обращая внимания на град ударов, посыпавшихся на него. Казалось, все они только портят одежду, не причиняя ему особого вреда. Ничего удивительного, в ином зрении чужая кровь растекалась по нему чернильной кляксой и становилась его силой, залечивала раны.
В этот момент ведьма взмахнула руками и все трое споткнулись. «Верёвочка», догадалась я. Кузнец размахнулся и ударил молотом в грудь другого вампира. Раздался явственный хруст рёбер, люди невольно замерли на мгновение, ожидая, что он упадёт, но тот вдруг засмеялся и в прыжке настиг мальчишку.
- Ааа! – заорал тот и с перепугу полоснул противника кинжалом по лицу.
Вампир тоже заорал и отскочил от мальчишки, закрывая лицо руками. На пол закапала первая кровь. Чужая, вчерашняя, почти чёрная.
Вампиры оскалились. Кровь их разъярила. Несколько молниеносных ударов обезоружили пацана. Кинжал окованный серебром отлетел в угол. Вампир пришёл в себя и отнял руки от лица. Свежий порез тянулся через всю щёку и едва миновал правый глаз, но уже не кровил. Сыновья графа прикрыли своего, пока вампир приник к горлу мальчишки. Сирота ещё пытался сопротивляться, потом ослабел, конвульсивно дёрнулся и затих. С губ вампира, словно издеваясь, потекла струйка крови. Алые губы нежити загорелись, как недавний закат. Он облизнул и эти капли.
Я взирала на происходящее из холодных объятий старого графа, и понимала, что ничегошеньки сделать не могу. Нечем мне помочь спутникам. Не действует чароломный дар на этих паразитов. И кошка моя куда-то пропала.
И вот выступил нынешний граф. Он сразу встал против моего нанимателя и его оруженосца. Я не сомневалась, что у Вершехонского хватило бы умения держаться даже не будучи вампиром. Чувствовалась хорошая подготовка. Мои спутники были живы только благодаря тому, что граф не хотел повредить их кожу. Я кажется поняла вампира. Терять жидкость, которая могла утолить голод, было на его взгляд неразумно.
Время замедлилось, текло словно вишнёвый сироп, такой же красный, тягучий и сладкий, как человеческая кровь. Василис, похоже, вводил меня в состояние, в котором я могла его понять, чувствовать, даже думать, как он. Он зашептал:
- Сколько оттенков вкуса имеет человеческая кровь: сладкая, солоноватая, освежающая, как лимон, с оттенком железа или пряностей. Нежная женская шея с бьющейся от волнения жилкой. Жертву можно обаять и тогда волнение будет приятным, или испугать. В любом случае в этом состоянии гораздо проще найти место пульсирующей крови.
Граф наслаждался ощущением власти надо мной и всё медлил с укусом. Он ласкал мою шею, играл локонами разметавшихся волос. А у меня не было сил даже злиться на него. Никогда со мной такого не было.
Отстранённо я наблюдала за тем, что происходит внизу. Так, словно меня тут не было. Из наших уже двое были выведены из строя, а вампиры становились всё сильнее.
Чёрная фигурка ведьмы скрючилась в углу. Она достала нож, зажала его в левой ладони, резко чиркнула и, содрогнувшись от боли, зашептала в ладошку. Красные, трепещущие бабочки роем спорхнули с её ладони и разлетелись по комнате обрывками шёлка. Кровавые бабочки ведьмы вывели вампиров из равновесия. Младший из сыновей графа потянул ноздрями и мерзко ухмыльнулся:
- Девственница, - прошептал он, но так, что услышали все. И, не скрывая восторга, потянулся к бабочке, мелькающей крыльями возле его лица.
Ведьма вспыхнула от возмущения. Она никак не ожидала такой реакции на своё колдовство. Впрочем, это не было ни для кого секретом. На эту некрасивую девушку, да ещё и ведьму никто не польстился. Вот и сохранила она чистоту до сих пор.
Вампиры замерли, словно ожидая невиданной благодати. Видимо кровь невинной девы обладала для них своей притягательной силой. Они буквально трепетали в такт движениям крыльев. Бабочка села младшему на лицо. Блаженство было скрыто крыльями колдовского насекомого. Вампир уронил меч и приблизил руки к лицу, словно желая осязать, бабочку, вдохнуть её аромат, насладиться каждым мигом её существования.
И в этот момент один из близнецов полоснул ему по шее старым мечом. Голова отделилась от тела и покатилась под ноги ведьме. Та отскочила от неё в ужасе. Лицо вампира облизывало с губ остатки крови, будто не замечая того, что произошло с ним. Тело вампира упало, а руки начали шарить вокруг, пытаясь нащупать потерянную голову. На пол брызнула кровь. Опять чужая. Она не била фонтаном, а тихо вытекала из горла нежити.
Ведьма снова что-то зашептала в кулачок, и огненные воздушные поцелуи затанцевали по залу, освещая картину боя целиком. Один из поцелуйчиков упал на срез шеи, прижигая его. Голова поверженного вампира хрипло взвыла и закашлялась. Ведьма быстро достала пузырёк с сосновой притиркой и плеснула из него на голову у своих ног. Следующий огненный поцелуй подпалил волосы, взметнулся маленьким костром, скрывая черты лица. Запахло горелым и голова смолкла, тело перестало шевелиться.
Неужели мы повергли первого врага? Остальные вампиры стали осторожнее.
Нынешний граф Вершехонский обратил внимание на ведьму и скривился. Видимо, ему даже в этом состоянии было не чуждо чувство прекрасного. Он поймал кровавую бабочку в ладонь, сдавил в кулаке и слизнул кровь.
- Иди ко мне, - проговорил настоящий граф Вершехонский и потянулся к ведьме. Девушка уронила руки и сделала шаг к нему.
Да это же воздействие, - догадалась я. Она не смогла сопротивляться прямому приказу. Я никогда в жизни не видела столь счастливого человека, казалось, на неё обрушилось какое-то нереальное, неземное счастье. Улыбка блаженства осветила лицо. Некрасивая девушка зарделась, грудь её бурно воздымалась от волнения. Платок во время боя соскользнул с головы, и волосы разметались вокруг. Она едва ли не впервые в жизни выглядела прекрасной. Ещё несколько шагов и граф принял её в свои объятия, склонился к шее, как нежнейший из влюбленных, а она обняла его в ответ. Из ослабевших рук выпала и покатилась по полу бутыль со скипидаром. А жаль, вот бы ему эту притирку в глотку, сразу бы передумал пить кровь.
И в этот момент я тоже почувствовала укус. На мгновение всё поплыло перед глазами. Если я потеряю сознание, то мне не будет больно. Но граф не приник к вожделенному источнику, он всего лишь слизнул капельку.
- Какой интересный вкус, - продолжал он шептать на ухо, интимно делясь ощущениями. – Нежный, но острый, сколько жизни и ума. Ты неповторима, радость моя. Ах, как прекрасна твоя душа!
Он издевается надо мной? Я смогла немного повернуть голову, хотела посмотреть на него. Вампир засмеялся:
- Ты умрёшь, но теперь ты точно знаешь, что у тебя есть душа. Я сделал тебя счастливой?
- Нет, - едва слышно ответила я. Его удивление было столь велико, что он чуть не уронил меня вниз. Я тоже удивилась, вампир поставил себе цель осчастливить меня? Потом по его губам скользнула сардоническая улыбка.
- Знаю, теперь знаю. У тебя нет семьи. И никогда не будет. Хочешь, я расскажу тебе о семье, о доме? О чувстве защищённости, что дарят родные люди, о любви и нежности. О детях…
Он попал в болевую точку. Мне захотелось вырваться, сердце забилось быстрее, кровь из крохотного укуса на шее потекла под платье. Василис приник губами к моей шее. Не мог допустить, чтобы драгоценная жидкость впиталась в ткань.
Внизу оставались один близнец, кузнец и Белеклис с Подаем против трёх вампиров, мы проиграли. Осталось всего несколько мгновений, и мы бесславно падём от рук нежити.
Внезапно снизу раздался душераздирающий звериный вой. Старый вампир и я повернулись посмотреть. Пока мы были так заняты друг другом, расстановка сил резко изменилась. Кузнец едва держался, отгоняя двух вампиров, близнец сидел на полу и мотал головой, похоже ему досталось. Белек склонился над бледным оруженосцем. Зато нынешнего графа Вершехонского внезапно атаковали кошка и четыре волчонка. Наконец-то, а я уж думала, Васька меня совсем бросила.
Я попыталась зажать пальцем текущую кровь и старый вампир мне не препятствовал. Он явно наслаждался зрелищем внизу, совершенно не переживая за остальных вампиров. Так откуда он может знать о семье? Он был человеком так давно, что уже не помнит сам, что это такое. Как он может сделать мне больно?
- А что ты можешь знать о детях и о любви? – спросила я древнего вампира. - Ты уже всё забыл.
- Ошибаешься, - в глубине его глаз загорелось тёмное пламя, кажется, он задет за живое, - вы, смертные, почему-то считаете, что право на любовь имеете только вы. Это заблуждение. Вы, как бабочки однодневки, ваши чувства всего лишь миг нашего времени. Они и нужны вам, чтобы быстренько оставить потомство таких же бездарных, мелких существ. Вы и любить-то не умеете. Наши чувства могут длиться века, а ваших порой не хватает даже на вашу жалкую жизнь.
- А у вас на всю вашу хватает? – почти невинно полюбопытствовала я.
- Хватает, - почти прорычал старый граф Вершехонский.
- А, по-моему, вы бескорыстно и всю жизнь можете любить только самих себя, - усмехнулась я. Пока мы разговариваем, он не воюет за своих. Я просто оттягивала время, а решения, как его убить, всё ещё не было. Мельком глянула вниз.
Волчата и моя кошка отчаянно сражались, но дети слишком неопытны. В этот момент Васька уже отбивала волчат от вампиров. Те, как с цепи сорвались при виде оборотней. Нескольких волчат загнали под стол, один уже лежал без движения. А Подай до сих пор не пришёл в себя. Белек и кузнец стояли рядом, отбиваясь от одного из вампиров. Я заметила, что второй из братьев-близнецов почти перерублен пополам ударом меча. Видимо, вампиры мстили за своего. Вот теперь мы точно проиграли.
- У меня была возлюбленная, - вдруг тихо признался старый вампир.
Вот тут бы мне и спросить его, когда, кого, как? Но мне стало всё равно. То ли от разочарования, то ли из-за потери крови. Наплевать мне стало на чувства этого заплесневевшего монстра.
- Василис, - пробормотала я, готовая соскользнуть в небытиё, - я могу тебя попросить?
- О чём угодно, сладость моя, ты мне нравишься, я могу и согласиться, - старый вампир был настроен благодушно. Его не смущало то, что я не испытываю безграничного счастья в его объятиях.
- Я хочу умереть счастливой, - пожелала я. Почему-то совсем не было страшно. И он понял, что я имею в виду.
Раз уж смерть неизбежна, то пусть она будет не мучительной болью. Если меня всё равно ожидает участь выпитой до смерти, то почему он не хочет подарить мне хотя бы то, что может, - ощущение радости?
Он сделал полноценный глоток моей крови. Я почувствовала, как холодеют ноги и ладони. Развернул меня лицом к себе. Я канула в пучину его глаз. Внутри зарождалась нежность к этому старому, немного порозовевшему морщинистому лицу, седым волосам. Зубы спрятались за изломанными горькой улыбкой губами. Он был очень стар, в его глазах была заключена бездна времени и опыта. Узкое лицо не выражало счастья предстоящей победы. Казалось, в глубине души, или, что там вместо неё у вампиров, таится страдание. Я могла бы любить его почти как Лесара. Интересно, кто из них старше? Кто мудрее?
Он раскачивал меня на руках. Медленно кружил под потолком зала. Заставлял отклоняться и снова прижиматься к нему. Чувство полёта наполнило меня, заставляя ощутить то самое счастье, о котором я просила.
Я протянула руку и с нежностью коснулась щеки. Он вздрогнул и посмотрел на мои руки.
- Винилейн…
Мне казалось, что вампиры не должны бледнеть, но у него отхлынула кровь от лица. А в глазах отразилась такая бездна боли, что я невольно на мгновение сжалась.
Я вспомнила про перчатки. Винилейн, истребительница вампиров, - вспомнила я слова Разноглаза, настоятеля Кахостанской школы волшебства. Старый вампир уже сталкивался с их бывшей обладательницей и знал их действие. Надежда снова вспыхнула во мне. Я могу ему противостоять. И пусть мы не победим, но, и они не отделаются лёгким испугом. Унесу с собой хоть одну нежить.
- А ещё у тебя её камень, - потерянно пробормотал старый вампир. Он смотрел на медальон, выскользнувший в вырез платья.
- О, как я её любил! – пробормотал он с болью, - а она хотела меня убить. Потом родила мне детей, продолжила мой род. А потом умерла, не желая разделить со мной вечность, но я люблю её до сих пор.
Красный камень на груди вспыхнул ослепительным светом, и мы оба невольно зажмурились. Алое платье закружилось вокруг меня, как под порывом сильного ветра. Я ощутила нестерпимое жжение. И тут в глубине моего существа загорелся столь же яркий очистительный огонь.
Василис страшно закричал и вновь приник к моей шее в последней попытке высосать силу и жизнь. Я же вцепилась ему в лицо, отдирая от себя почти с мясом. Запах гари ударил в нос, вампир под моими перчатками начал исходить струйками дыма. Он был слишком стар, его тело уже давно должно было истлеть, вот серебро и чистелькино умение возвращало его в должное состояние. Из-под моих рук вырвались языки пламени, обжигая пальцы и лицо. Вот тебе, вампир проклятый! За нас за всех, и за тех, у кого вы выпили жизнь.
Я невольно кинула взгляд на поле боя. Нынешний граф Вершехонский поймал одного оборотня и со смехом приник к тоненькой шейке щенка.
А в следующее мгновение я едва поверила собственным глазам. В красном зареве света на стол прыгнула крупная волчица. Клыки её сияли кровавыми отблесками, а глаза горели. Вереск за своих детей сейчас всех вампиров перегрызёт. Ура, наша берёт!
- Поцелуй меня, Винилейн, - вампир улыбался. Жуткое зрелище. Волосы взвились вверх, он горел и тянулся ко мне почерневшими губами.
Я размахнулась и снизу ударила его рукой в перчатке. Его голова откинулась назад и хрустнула шея. Руки ногтями впились в моё тело, пронзая кожу. Эх, а до победы оставалось так немного. Я почувствовала удар о пол, и перед глазами полыхнуло тысячей искр. Боль была нестерпимой, кажется, я закричала.
Сознание не потеряла, но на некоторое время ослепла и оглохла от невыносимой боли.
- Признаю тебя своим сыном и оставляю на твоё попечение графство Вершехонск и сестру твою Олеандру.
Слышался тихий старческий голос. Лицо, будто подгоревший котёл, кто-то драл песком. Я отмахнулась и услышала фырканье. Оказывается, это моя кошка вылизывала обожжённую кожу. Я приподняла голову и увидела, что волчица стоит передними лапами на груди нынешнего графа Вершехонского. Она была готова перегрызть ему горло. Граф оглашал новое завещание. Сыновья его были разорваны в клочья. А от древнего вампира осталась куча пепла, которую мне ещё долго стряхивать со своей одежды.
Вот кстати, по условиям предыдущего завещания бастард должен был привести помощь до того, как граф станет вампиром. Как же они убедили его изменить формулировку? Впрочем, выбора у него не было. Других претендентов на графский титул всё равно пока не нашлось.
Белеклис, через несколько мгновений должен был стать графом Вершехонским. Он стоял напротив отца, держа меч остриём вниз, и внимательно слушал. А может и не отца. На старосту он всё равно был больше похож. Нос у него не настолько правильной формы, как у Вершехонских, я их сегодня достаточно навидалась. Хотя кто я такая, чтобы высказывать эти сомнения?
Подай уже мог сидеть, видно у него выпили не так много крови. Кузнец смущённо топтался рядом, дабы засвидетельствовать завещание. Один из близнецов был разрублен. Зато тот, которого ударили вначале по голове, пришёл в себя и теперь сидел рядом с братом, не в силах осознать потерю. Вот и закончились все споры, больше не с кем было соперничать и драться.
Зарёванная графская дочка сидела под столом, прикрываясь скатертью, но не выдержала, выглянула. Наверное, ей казалось странным, что её отца убивают. Она и старого вампира не считала нежитью, даже защищать его бросилась. Надеюсь, она сможет понять всё, что сегодня произошло. Не вампир она, хотя ей нравился старый вампир, и он готовил её в спутницы, несмотря на все уверения в вечной любви к умершей истребительнице вампиров.
Три волчонка уже вовсю кувыркались в углу на какой-то тряпке, пытались очиститься от останков вампиров. От кусков мяса на полу ощутимо пованивало, я постаралась не задерживать на них взгляд. Меня мутило, ещё не хватало опознать части тела и опозориться. Один из волчат спокойно пристроился рядом со мной. Ах да, это девочка, Леська. Кажется, оборотни все живы, все целы. Вереск, наверное, чуть с ума не сошла, когда обнаружила, куда её обожаемые детки сбежали. Их гибель была бы просто ужасной и для неё и для нас.
Надо проверить сироту и ведьму, вдруг кто-то выживет? Может, их выпили не до конца? Мальчишку было жалко до слёз. Храбрый мальчик, ни разу не отступил, не струсил, не спрятался за наши спины. А теперь никто и не поплачет на его могилке, кроме нас. Тётка явно не расположена к племяннику, и похороны будут более, чем скромные.
А ведьма? Она же хранительница деревни. Оберегает границу между живыми и мёртвыми, лечит людей и животных. Не зря предшественница стремилась оставить наследницу после себя, не зря привязала её к избушке. А полесская дева всё стремилась вырваться на волю. Вот вампиры её и освободили. Не буду трогать перстенёк чудесный. Пусть её с ним похоронят. А там глядишь, и новая наследница ведовского дара объявится.
И всё-таки такой она счастливой выглядела в последние мгновения жизни, что даже немного завидно. Я вот почти не успела почувствовать радости. Потёрла собственную шею и наткнулась на подсыхающую корочку крови. Надо признать, что старый вампир отнёсся ко мне весьма бережно, будто специально тянул до тех пор, пока соображу, что именно надо делать. Если бы сразу разожгла чистелькин свет, то всех потерь можно было избежать. Хотя, вампир меня подавлял, быть может, он умеет как-то задерживать эту способность. Да и действовал на меня одуряюще.
А вот, кстати, я зажглась этим светом, только после того, как полыхнул красный камень на груди. Что же это за камень? Я сняла цепочку и всмотрелась в глубины сияющего гранями камушка. Вроде ничего особенного не чувствую, и в другом зрении он не меняется. Чем-то похож на тот, что я доставала из хитрой шкатулки Разноглазу, - настоятелю Кахостанской магической школы. Внутренним светом, наверное. Только тот зелёный, а этот красный. Волшебник свой зелёный камень назвал вместилищем знаний. Быть может и этот обладает неведомыми мне свойствами? Древний вампир назвал его камнем Винилейн. Если это правда, то он должен оказаться чем-то чудесным. Надо будет расспросить Белька в спокойной обстановке, где он его взял?
Осиновый кол пронзил середину тела графа и упокоил вампира. Голову отделили от туловища. Осталось сжечь тела, чтобы исключить возможность встать снова.
Я решилась сесть, преодолевая головокружение. Провела рукой по опалённым волосам, расстроилась. И так на голове две волосины в три ряда, так и этого лишили. Радует, что после падения с такой высоты переломов нет, да и ушибы не настолько серьёзны. Болят, но отряхнуться от пепла могу. Вальяжной походкой ко мне подошла волчица. Смерила мою кошку убийственным взглядом и уставилась на меня. Чего-то хочет. Ах да, ей одежда нужна, чтобы перевернуться.
- Олеандра, - позвала я, - можно попросить платье твоей мамы?
А у кого ещё спрашивать? Она единственная особа женского пола, которая может подсказать. Слуг сейчас не дозовешься.
Девочка сначала снова спряталась под скатерть, потом выглянула и посмотрела вверх на гроб, стоящий на столе.
- Не думаю, что она согласится, - пискнула графская дочка. Вот только я не очень поняла, это у неё задержка в развитии или она иронизирует. Разбираться с этим не было времени.
- А другие платья у неё есть? В гардеробной, - уточнила я, - да и тебе не мешает переодеться.
Платье в пастельных тонах и кружевная накидка были забрызганы кровью, да и бурые пятна на коленках не добавляли ей привлекательности. К тому же, дочь графа была очень бледной, но в обморок не упала. Лучше пусть покинет это место. Слишком много потрясений выпало на её долю. Девочка кивнула и без слов отправилась на выход. Волчица скользнула следом. Олеандра отнеслась к этому спокойно, волчицы она не испугалась.
Я не чувствовала в себе сил подняться. Да и не хотелось. Победа казалась обыденной, хотя досталась нелегко. Граф Белеклис Пурье Вершехонский сам подошёл ко мне, присел на колени и взял меня за руку.
- Спасибо тебе Чаролом за эту нелёгкую победу. Вот видишь, я теперь даже не виконт, а граф, а ты не верила.
Белек, рыцарь в дырявых доспехах смотрел на меня с неким новым выражением лица. Я криво улыбнулась:
- Теперь не предложишь мне стать виконтессой?
- Поздно, на место графини я буду выбирать жену тщательнее. Положение обязывает.
Ну, надо же, какие выражения использует новоявленный граф. А ещё недавно сыпал простонародной речью.
- Но ты можешь остаться, пока в замке не появится хозяйка, - сделал он предложение.
- Нет, спасибо, - улыбнулась я, - уйду сразу, как смогу.
Что это со мной? Я даже не возмутилась.
- Всё равно моя благодарность тебе не знает границ, - заметил Белеклисс. Ты будешь всегда желанной гостьей в моём доме.
- Кстати древний граф сказал, что этот камень, - я достала из-за пазухи цепочку, - принадлежал Винилейн, Истребительнице вампиров. Как он оказался у тебя?
- Отец подарил матери, - усмехнулся новоявленный граф Вершехонский, - это семейная реликвия дарится самой любимой женщине, не обязательно жене и возвращается в семью ребёнком этой женщины. Не всегда сыном или дочерью. Просто настоящая история иногда сильно отличается от общепринятой. Я отца знаю с детства, мама продолжала любить графа и приводила меня к нему. А по мере взросления он всё больше принимал участие в моём воспитании. История с правом первой ночи была разыграна для отчима. Он тоже неплохой, тоже многому меня научил и мне очень нравится разговаривать простой речью.
Белеклисс подмигнул мне, и усы его подпрыгнули чуть ли не на полдень ровно. Я засмеялась. Ну, всех обманул. А я поверила, что он воспитан в деревне и грамоту не разумеет. А нос? А что нос? Нос может быть, и от мамы ему достался.
- А что с камнем Винилейн? Между нами не было любви. Ты обещал мне его в оплату за истребление вампиров.
- На тот момент платить мне было больше нечем, - пожал плечами Белеклисс, - так что договор остаётся в силе. Деньги я тебе заплачу, и камень остаётся у тебя. Если захочешь его продать, то позже, когда разберусь с делами и наведу порядок в Вершехонске, я заплачу очень хорошие деньги. Но если ты захочешь, чтобы я принял в семью любого твоего ребёнка, он просто принесёт его мне и будет моим ребёнком. И будет обеспечен до конца жизни.
Я даже не знала, что ответить на столь щедрое предложение. Впрочем, Белеклисс и не ожидал ответа, его ожидало множество дел. Страшно подумать, - начиная от наведения порядка в замке, до всего графства, где граф Вершехонский ещё долго будет восприниматься вампиром, а разорённые обезлюдевшие деревни восстанавливать свою жизнь.
- А вообще, - он обернулся перед тем, как отойти, немного помедлил, словно не решаясь что-то сказать, - у тебя необычный дар, Чаролом. Лучше бы ты оставила артефакт себе. Мне кажется, что ты достойна им владеть, и сможешь разобраться с его свойствами.
Он уже отошёл, а я всё ещё молчала, поражённая его словами.
Вскоре появились бледные слуги, чтобы убрать место побоища. Вызвали лекаря. Что там с ведьмой и сиротой было непонятно, живыми их назвать было сложно, но и мёртвыми пока рано. Один из близнецов умер, второй, так же, как и Подай нуждался в лечении. Новый граф распорядился унести гроб с графиней в склеп. После этого Белеклис поднял меня на руки и перенёс в ближайшую спальню на кровать. Судя по нетронутым оставшимся вещам, раньше здесь жила графиня. Но страшно или одиноко мне не было. За мной последовали все четыре волчонка и кошка моя Васька. Моё сокровище. Что бы я без неё делала?
Вскоре зашла Вереск. В платье графини она была изумительно хороша. Красно-коричневая саржевая ткань и розовая отделка, оттеняющая прекрасное, здоровое тело оборотня. Чёрные, прямые волосы падали на плечи шёлковой вуалью.
- Спасибо тебе, что помогла нам победить, - сказала я, любуясь сердитым лицом посетительницы.
- Кошку свою придурошную благодари, - откликнулась волчица, - прибила бы за то, что она сманила моих детей. Это не моя битва. Без них я бы не пришла.
Васька смерила её почти невинным взглядом. Не очень-то получилось с её разбойной мордой.
- А мы без тебя не справились бы, - я постаралась её смягчить. Вдруг и правда зло держит на мою кошку.
- И Леську благодари, это она подбила всех на эту авантюру, - проворчала Вереск.
Самый маленький волчонок тут же оказалась рядом.
- Спасибо, Леська, - я подняла мохнатое чудо на руки и чмокнула в нос. Она лизнула меня в ответ.
- Надеюсь, что они не наелись несвежей дряни, что отвалилась от наших врагов, а то не знаю, как их лечить буду.
Вереск села рядом со мной на кровати. Не так уж она сердита, как хочет показать, просто за детей волновалась, а пар в битве спустила.
В дверь постучали, и в спальню вошёл сам граф Вершехонский. Я потихоньку привыкала к этой мысли. Казалось, что, приняв титул, Белек даже осанку изменил. Одежда графа ему шла. А ещё его прямые, как стрелки часов усы начали завиваться на концах, сразу же придавая ему благородную изысканность. Волчица смутилась. Вот уж не думала, что она умеет. И он будто забыл, зачем пришёл. Ах да, они же тогда всё проспали. Не знает он, что это Вереск, волк-оборотень. Мы останавливались в её доме по дороге.
- Белек, знакомься, это Вереск, моя подруга, - представила я. Захочет, сама расскажет о том, что оборотень и это она всех спасла.
- Очень приятно, - пробормотал молодой граф.
- Мне тоже, - склонила голову женщина.
А что? Она молода, вдова. Не думаю, что четверо детей будут им сильно мешать. Волчата во все глаза уставились на Белеклиса. Изучают. Осталось получить одобрение у них.
И тут руки мои разжались. Леся выпала из моих рук, скатившись на кровать. Тьма накатывала волнами. Я ощущала чужую волю. Одушевлённая тьма притягивала. Я стремилась к ней, как в объятия любимого, как жаждущий к источнику воды, как голодный к хлебу. Сопротивлялась, но понимала, что бесполезно. Беззвучная, без цвета, без запаха и без ощущений она накрывала меня с неотвратимостью смерти. Я не хочу умирать! Не надо!!!
Низкое мяуканье моей кошки и боль от когтей в правой ноге не удержали меня. Тьма заполнила, поместила вне ощущений времени и пространства. Это уже происходило когда-то. В замке Аттакон. Только тогда за меня боролись волшебники: мой отец, почти брат, Лаола с лордом, а ещё три почти всемогущих создания из другого мира. А теперь бороться некому. Неужели это конец?
Глава 7 Аттакон
- А я говорю, что это была хорошая идея, всё получилось! – грохотал мужской голос.
- А я говорю, что ты её чуть не убил, чудовище! – орал женский… даже нет, скорее детский, голос.
- Цыц, пигалица, она ещё спорить со мной будет!
- И буду, если ты не прекратишь над ней издеваться!
Я хотела ещё полежать, отдохнуть, но камень под поясницей мешал. Больно, синяк будет. Но ура – я чувствую! Теперь хочу видеть, кто же там спорит над моим, возникшим из небытия, телом. Открываю глаза и кого же я вижу – лорд Аттакон собственной персоной орёт на ребёнка. Точнее на девчушку лет двенадцати. А та ни в чём ему не уступает, тоже орёт на него во весь голос. Что я очнулась, им, похоже, не интересно. Получаю возможность осмотреться.
Надо мной каменные своды, справа озерцо. Похоже на подвалы замка Аттакон.
- Тебя давненько на конюшне не пороли?! – что-то знакомое завопил волшебник.
Ах да, это же самая страшная местная пугалка. Помню, я тоже боялась. А в замке ли мы? Что-то я не помню на полу эти светящиеся узоры. Словно кто-то разлил на камни лунный свет, а потом бегал по нему, протаптывая мокрые дорожки. Неужели это следы аминалукс? После той битвы с мраком я ни разу не видела место, где Амина «разомкнулась от корней» по выражению её отца.
- Только попробуй руку на меня поднять, я тебе такое устрою!!! – девчушка тоже угрожает, только непонятно чем. Что она может сделать волшебнику?
Приглядываюсь к девочке и замечаю, что вокруг неё тоже собирается волшебная сила. Не так она проста, хотя по сравнению с лордом её сила, как огонёк свечи против солнца. Да это же Вью - дочка Майты. Пока я жила в замке, она мне прислуживала, потом согласилась быть верной Лаоле. Интересно, это волшебница наделила её исключительным правом орать на её мужа? И где она сама?
- Лишу доступа к силе! – чуть не затопал ногами лорд.
- А я тебя, - девочка показала ему язык.
Вот наглая – восхитилась я и заметила ещё кое-что. Сила лорда и девочки сплеталась причудливым узором. Похоже, они оба могли выполнить свои угрозы. Ничего себе. И Лаола это терпит? Она же сама волшебница. Как она могла позволить мужу завязать свою силу с девочкиной? В конце концов, это даже неприлично. В какой-то мере эта связь ближе и интимнее супружеских отношений.
Я села и отпихнула острый камушек, возвращаясь в бытиё окончательно. Волшебникам это нисколько не помешало, они были так увлечены друг другом.
- Мерзкая девчонка, выпорю собственноручно! – бушевал волшебник.
- А я Оторне всё расскажу!
Я ослышалась или сошла с ума? Оторна, дочь лорда, смертельно ранившая Вьюрок, стала её заступницей? Похоже, пора вмешаться и понять, что тут происходит. Как-то в прошлый раз внимания мне досталось больше.
- Я вам не помешаю? – вклинилась я в их разговор.
- Нет! – рявкнули оба и повернулись. Кажется, дошло, что спорят они обо мне.
- Ну, тогда я пойду? – усмехнулась я.
- Нет, - лорд не был оригинален.
- Как ты себя чувствуешь? – Вью оказалась рядом раньше и пожала мне ладонь. Выросла девочка. Одета прилично. Почти, как госпожа. Платье из дорогой шерстяной ткани с безупречным покроем и пуховая шаль на плечах. Волосы заплетены в одну косу сложного плетения. А вот лицо такое же подвижное, открытое дружелюбное. Надеюсь, что нравом она не изменилась.
- Плохо, но спасибо, что спросила, - усмехнулась я. Лицо всё ещё горело от ожога, волосы теперь не мешало бы подрезать, чтобы выглядеть прилично, да и просто отдохнуть, сил никаких нет.
- Я отнесу тебя наверх, - объявил Аттакон, - ты плохо перенесла перемещение.
И голос командный. Вроде, любезность с его стороны, но неприятно.
- А не благодаря ли тебе? – ехидно спросила я.
- Конечно, ему, - тут же наябедничала Вью.
- Далия, придержи язык! – одёрнул лорд девочку.
Ах да, Вьюрок зовут Далия, я как-то об этом подзабыла.
- Криста Влася, это было необходимо. Я всё объясню несколько позже. А пока не соблаговолишь ли ты отдохнуть в своих покоях? – лорд стал холоден, как лёд.
Спорить с лордом было себе дороже, пускай несёт, если ему так хочется. Не буду же я ему рассказывать, что недавно воевала с выводком вампиров, пусть лучше думает, что я без сил из-за него. Вот правда, обгоревшие волосы всё равно придётся объяснить, но позже.
- Значит, ты теперь тоже волшебница? – покосилась я на свою бывшую служанку.
- Меня Лаола учила, - гордо заявила девочка.
Ничего не понимаю. А почему перестала? Но лорд не дал спросить.
- Помолчите обе! – сердито одёрнул он нас.
Вью крутилась вокруг нас бодро забегая вперёд, а потом возвращаясь. Лорд же запыхался. Я здорово поправилась с нашей последней встречи. Даже потолстела в последнее время, хотя признавать это нелегко. Но всё-таки права была королева Указанна, когда говорила молодому Лесару, что волшебники не утруждают себя физическими нагрузками. Вот лорд и задохнулся. Помню, Ярик меня нёс весь путь наверх. Я даже заснула у него на руках. Он точно так не пыхтел. Вспомнила я неверного волшебника и настроение пропало. Даже с Вью разговор заглох.
Через некоторое время лорд остановился без сил.
- Ладно, давай попробуем ещё раз, - примирительно произнесла Вьюрок, - только чур, моя очередь.
Аттакон с облегчением вздохнул. Эта язва не выдержала, показала ему язык и обогнала нас на несколько шагов. Лорд поставил меня на ступени, и протянул руки к девочке, словно поддерживая её в падении. Только она не падала. Она пошарила по стенам и шевелила губами с очень сосредоточенным выражением лица. Я догадалась сморгнуть на другое зрение. И увидела невероятное зрелище. Нити волшебной силы пронзали все окружающие предметы, словно сам замок участвовал в колдовстве. Девочка ловила ниточки и связывала их в узелки. Узелки же собирались в странное заклинание, никогда не виданное мной. Как она это делает, я не поняла, но лорд предоставил ей часть своего могущества, чтобы она смогла. Их переплетённый узор мастерства трепетал голубым цветом, связывая воедино творение девчушки.
А творение росло, узелки сбились в белое, плотное облако, словно перина, перекрывающая нам проход дальше.
- Вперёд, - наконец предложила она, отступая в сторону.
Аттакон подхватил меня на руки, поднялся на несколько ступеней и шагнул прямо в эту перину. В первое мгновение мне показалось, что я задохнусь. Густой, белый туман застилал глаза, забивал нос, затыкал уши, будто слой ваты. Сморгнуть не получалось, протереть глаза тоже. Стало страшно, я даже не чувствовала поддерживающих рук волшебника. Неужели он меня бросил?!
Но тут туман нехотя отпустил нас. Лорд шагнул в комнату. Облегчение навалилось просто неописуемое, я выдохнула.
Лорд опустил мена на кровать, сам же прошёл к столу. Знакомая комната. Когда-то она была моей. Теперь, судя по всему, в ней жила Далия. Интересно, как её сейчас тут зовут, полным именем или прозвищем? Иногда к ней заходила леди Лаола и они занимались изучением законов природы и умением ими управлять, то есть волшебством. Видела я следы пребывания леди в комнате. Хоть и недолго мы с ней общались, но мощная аура отметила некоторые предметы, которых она касалась.
Уголок для опытов был испачкан остаточной магией. Надо будет убраться как-нибудь. Устроившись поудобнее, я воззрилась на лорда и девочку.
- Рассказывайте, - приказала я непререкаемым тоном.
Лорд не ожидал от меня такого. Он ничуть не изменился с тех пор, как я появилась в этом замке, всё тот же холодный повелитель. Только изменилась я. Уже не чувствовала того страха и трепета перед врагом моего отца, которого я когда-то предала. Аттакон оглянулся на Вью, словно советуясь о чём-то. Я сдержала улыбку. Девочка кивнула.
Сначала нехотя, потом всё жарче, перебиваемый девочкой, маг поведал обо всём, что случилось в замке после того, как я сбежала. Слушала с интересом.
- Твоё исчезновение мы обнаружили не сразу. Слишком много волнений было. Я готовился к свадьбе с Лаолой, Крист с Ярилоданом к отъезду. Жена хотела, чтобы они присутствовали на церемонии, я был против. Мне справляться о твоём здоровье и местонахождении было чревато. Лаола замечательно относилась к тебе, но мой интерес могла расценить превратно. Я, конечно, иногда ожидал столкнуться с тобой в библиотеке, но зная твою способность пропадать неизвестно где, не беспокоился. Да и не знал, что сказать тебе при встрече. На третий день ко мне в спальню ворвался Крист Луасен с нелепыми вопросами и обвинениями.
- Ну да он спрашивал, убил ли тебя лорд или спрятал в тюрьму, - подтвердила Далия, с хулиганской улыбкой.
- В общем, мы чуть не поубивали друг друга, - лорд улыбнулся, как будто воспоминания доставляли ему удовольствие.
- Знатная была драка, - снова вылезла Вью, - видела бы ты их фингалы! Подумать только волшебники и вдруг руками подрались! Только Лаола их быстро приструнила. Кажется, она врезала им обоим, - девочка улыбнулась, перевела взгляд на лорда и передумала смеяться. Вид у него был грозный.
- Удержала она нас от смертоубийства, - лорд не стал вдаваться в подробности и сделал вид, что девочка ничего не говорила, - вовремя предложила спросить всех, как давно тебя видели. В особенности Малику и Далию. Я, тогда как раз запомнил, как зовут девчушку, что убиралась у меня в покоях.
- Мы не сразу сознались. Хотя напугали нас господа волшебники до полусмерти. Но потом рассказали, что ты своей волей ушла. А вот куда пошла, не говорила. – Вью поглядывала на лорда и явно радовалась тому, что я так удачно сбежала от «господ волшебников».
- Ярик сгоряча заявил, что догонит и выпорет тебя, - теперь и в голосе лорда проявилось ехидство, - Крист ушёл к себе в комнату, искать тебя с помощью волшебства. А Лаола кратко обрисовала мне, что ты за создание, и какими свойствами тебя наделила аминалукс.
Я ожидала, что дрогну после его слов, но поймала себя на том, что слушаю спокойно. Да, я создание, но теперь меня это не задевает. Душа у меня есть, и я ничем не отличаюсь от людей.
- Поэтому мне пришлось возглавить отряд для поисков твоих следов. Пешком ты не могла уйти далеко.
Я не стала разочаровывать Аттакона рассказом о том, как быстро обзавелась лошадью. Иначе придётся рассказать, за что убила седоусого. А к этому я не была готова.
- Кстати, помнишь воина, который оскорбил тебя и которого я изгнал? – волшебник решил меня порадовать, - мы нашли его тело по дороге на юго-восток. Правда уже изрядно испорченное зверьём и птицами. Опознали только благодаря ременной пряжке. Кто-то убил старого наёмника. Так что этого врага у тебя больше нет.
Не получилось у меня изобразить радость от этой «новости». Лорд оказался проницательнее, чем я думала.
- Так ты знала? – вдруг спросил он.
Мне даже не пришлось отвечать.
- Может, это ты его убила? – он, словно почувствовал это.
Вопить: «Это не я», было глупо. Он не спросил, почему я это сделала. Может, понял, что не скажу, а может, не слишком его это интересовало.
- Почему ты ушла? – вместо этого спросил лорд.
Собралась с мыслями. Могу рассказать ему всё как на духу? И не увидела препятствий для этого.
- Я никому не была нужна. Ярик думал, что я его сестра… - в глазах лорда плеснулась грусть. Когда-то я ему сказала, что моё сердце несвободно, чтобы отвязаться от него, а это оказалось правдой. Хотя тогда Ярик ещё не запал в мою душу. Не умела любить, не понимала, что это такое.
- Отцу мешала. Либо становилась живым доказательством его измены жене - я ведь младше его сына. Либо ему пришлось бы рассказать, что он меня создал из крысы казематной и образа Лаолы. И совсем не предусматривал у своего создания душу. На мою долю не выпало бы ничего, кроме презрения.
Лорд потемнел лицом. На кого он злится? В этот момент он мне чем-то напомнил отца. Когда я ему сказала, что меня толкнул лорд.
- А тебя я предала. Глупо было торчать перед глазами живым свидетельством. К тому же в замке и так был разброд умов. Все гадали, в каком же я статусе при твоей невесте нахожусь.
Я смотрела на него в упор, он тоже не сводил с меня глаз. Несколько мгновений мы оба молчали, не силах продолжить разговор. Я предательница, он тот, кого я предала. Мы снова столкнулись лицом к лицу, но не прошу прощения и не раскаиваюсь. В любом случае я бы сделала это снова, освободила отца и рассказала об аминалукс. Снова предала лорда, своего учителя, человека, которого я могла бы полюбить. Просто тогда ещё не понимала, как это – любить. Теперь умею, но при всём глубоком уважении к лорду Аттакону, люблю другого человека. Прав Яшка, люблю того, кто изменил мне и кому я совсем не нужна.
- Я не считаю это предательством, - тихо и очень чётко сказал Аттакон.
Я смотрела в льдистые глаза и гадала, через что ему пришлось пройти, прежде чем он достиг понимания.
- Если бы Амина предала меня, я был бы раздавлен. Она ведь тоже некоторое время считала меня отцом. И хотя наши с тобой отношения стали весьма доверительны, мне пришлось признать твоё право остаться верной Кристу. И ты не нанесла мне непоправимого ущерба. Я думаю, что у тебя тоже была ко мне некая склонность, так что даже благодарен тебе за то, что мы перестали быть с Кристом врагами. И ты соединила меня с любимой женщиной. Как я могу тебя в чём-то винить? – тихо пояснил он.
Мы ещё несколько мгновений неотрывно смотрели друг на друга, словно боялись разорвать этот связавший нас взгляд, боялись потерять возникшее безмолвное понимание, но я стряхнула наваждение:
- Кстати о Лаоле. Где она? Почему ты в связке силы с Далией? Что за магию вы использовали, чтобы вытащить меня сюда? И зачем вы это сделали?
- Это долгая история… - начал волшебник.
- Которую, вы расскажете ей после обеда, - перебил его женский голос.
Я оглянулась на дверь. Хороша. Стройная фигурка, тёмные волосы, уложенные в затейливую причёску, одежда по фигуре. Оторну я узнала сразу. Девушка смотрела на меня без памятной по последней встрече ненависти, хотя и увидеть в её взоре симпатию было сложно.
- Здравствуй, Влася. Думаю, что мы можем пройти в трапезную и спокойно поговорить там. Стол уже накрыт, - поставила она нас в известность. Острый взгляд чем-то напоминал Виролу, сестру лорда, которую я боялась до жути в первое время своего пребывания в замке. Но теперь я не была только что появившейся девушкой без опыта и уверенности в себе. Перенесла взгляд спокойно.
- Здравствуй, Оторна, - я постаралась любезно улыбнуться. Высказать взаимную ненависть мы ещё успеем. В конце концов, от неё мне достался стилет, который не раз выручал из затруднений. Надо будет при случае поблагодарить.
- Надеюсь, - дочь лорда взглянула на Далию, – ты поможешь нашей гостье переодеться к столу.
Только тут я вспомнила, в каком виде появилась в замке Аттакон, обгоревшая, в запорошенном золой платье, хотя и в алом, любимом, но одном.
- Платье я пришлю, - заметила Оторна и увела отца из комнаты маленькой волшебницы.
Вью, совсем, как в старые времена помогла мне переодеться вымыть, высушить и причесать обгоревшие волосы. Со вздохом намазала красное от ожога лицо кремом, и я почувствовала облегчение. Чудодейственная мазь сняла жар. Кажется, меня возвращают в человеческое состояние.
- Ой, что это? – Вью обратила внимание на золотистые кругляшки, которые высыпались из-за корсажа моего платья и стала подбирать их с пола.
- Потом расскажу, - улыбнулась я.
- На монетки похожи, но узора нет и лёгкие очень, - стала она их рассматривать, пересчитала: - семь штук.
- Было восемь, - расстроилась я – видно, одну потеряла.
- Я ещё посмотрю, они тут рассыпались, может, и найду, - успокоила меня девочка.
Обед был неплох и позволял молчать столько, сколько хочется, занимая рот едой. Я не переставала удивляться. Похоже, лорд изрядно потрудился для жены, обновил интерьеры многих комнат, прикупил вещей для уюта и удобства. Или это всё стараниями волшебницы? Трапезная теперь выглядела совсем иначе. На стенах появились гобелены. Стулья обиты тканью. Вдоль стен стояли несколько диванчиков. Предмет мебели, который я впервые увидела в Перекрестье.
За столом нас встретила Вирола. Я поразилась изменениям, произошедшим с сестрой лорда за эти полтора года. Она совсем поседела, похоже, стала плохо видеть, да и передвигалась с трудом. Её одолевали старческие болячки. Неужели лорд не может её вылечить? Или не хочет? Мне даже показалось, что она не узнала меня.
Роль хозяйки взяла на себя Оторна. Она не только рассадила всех за столом, но и присматривала за слугами, чтобы вовремя подавали и убирали. Теперь все чувствовали в ней повелительницу и старались угодить больше, чем лорду.
- После свадьбы отца и Лаолы, моя мать слегла и умерла через полгода, - она тоже решила поделиться своей частью истории, заметив взгляды, которые я бросала кругом, - Да и Вирола начала сдавать. Мне пришлось заниматься тут всем. Повара искать, мастеровыми распоряжаться, следить за порядком в замке. Папина жена не возражала. Я даже её полюбила. Она была ко мне очень внимательна.
- Но где же Лаола? – я отодвинула тарелку. Они никак не хотели удовлетворить моё любопытство, а терпение заканчивалось.
Оторна кинула повелительный взгляд на Далию и та заговорила:
- Лаола начала меня учить магии. Но ей стало неинтересно повторять то же самое, что учила в школе. Однажды она предложила попробовать волшебство с использованием силы, которая исходит от следа, оставленного Аминой. Она мне рассказала о душе света и о битве с мраком. И мы начали учиться вместе владеть этим новым источником силы. Аттакон поначалу даже не знал об этом. Силища оказалась дикая, могучая. Нам пришлось объединиться, сделать связку, чтобы она не вышла из-под контроля.
- Если бы я узнал вовремя, то пресёк ваши опасные опыты. И мой сын не остался бы без матери! – гневно перебил её лорд.
- Поздравляю с наследником, - быстро вставила я, пытаясь смягчить его гнев. А то сейчас разойдётся, и я не услышу продолжение истории.
Он понимающе глянул на меня, скрывая досаду и хотя не испытывал восторга, но позволил девочке договорить.
- В один несчастный день волшебница услышала призыв, идущий из лунного узора, так мы называем след Амины, и ушла в тот мир, откуда появились наши могущественные гости, - закончила Далия.
- Как ушла? - удивилась я.
- Просто вошла в центр узора и пропала. Между нами сохранилась зыбкая связь. Я чувствую, что она жива. Но не может оттуда вырваться, - вот теперь Вью действительно выглядела расстроенной. Похоже, она по-настоящему была верна волшебнице. Лорд тоже решил принять участие в рассказе:
- И тогда я заставил Далию создать связку и со мной, чтобы иметь возможность обследовать этот источник силы и одновременно проход в другой мир, - вступил он в разговор, - Именно с её помощью мы вытащили тебя в замок. Я помню, Лаола рассказывала, что именно Амина вложила в тебя дар чары ломать. Я так рассудил, что сила в тебе родственная, и эта магия должна действовать на тебя. Как видишь, я оказался прав.
- Но тут же и раньше всё держалось на её силе, - удивилась я, - она тебя подпитывала.
- Да, подпитывала, но у неё другая сила, в меня она вкладывала ту, которую я мог воспринять без дополнительных усилий, адаптированную под меня, а напрямую от узора она сырая, первичная, жёсткая, как прямой взгляд на солнце. С ней приходится учиться обращаться. Иногда это даже больно, - признался лорд.
- А зачем ты вытащил именно меня? – я этого не могла понять.
- Я хочу, чтобы ты осталась и заменила моему сыну мать, пока её нет с нами, - пояснил Аттакон.
Я онемела. О чём он говорит? Это означает навсегда? И в качестве кого я тут останусь? Жены? Любовницы? Кормилицы? Или он имеет в виду всего лишь до тех пор, пока они не найдут возможность извлечь из мира анималукс саму волшебницу? А моё мнение кого-то здесь интересует?
- Это не входит в мои планы, - призналась я, стиснув зубы.
- Пересмотри их, - холодно приказал лорд.
- Я не останусь!
Внутри всё обледенело. Ярость заволокла сознание. Не имеет он права распоряжаться моей жизнью! И приказывать не имеет прав. На глаза навернулись злые слёзы, трапезная комната, стол, стулья, гобелены оплавились и поплыли.
Я хотела встать и уйти среди напряжённого молчания, которое обрушилось тяжёлым камнем на сердце. Окружающие замерли, не в силах осознать того, что их лорду отказали. Это было неслыханно. Но обнаружила, что лорд обошёл стол и встал передо мной на колени, закрывая выход из-за стола.
- Пожалуйста, останься, - с трудом произнёс он. Я замерла.
Смотрела в эти голубые глаза, на ласковые волны светлых волос и с ужасом вспоминала тот день, когда лорд оттолкнул меня с дороги, не заметив. Я тогда растянула ногу. И пообещала, что настанет день, когда лорд будет стоять передо мной на коленях. Казалось, жизнь за это время сделала полный круг, который замкнулся в замке Аттакон. Вот только теперь мне это уже не было нужно. Зачем мне лорд на коленях? Какой в этом толк?
- Влася! – раздался радостный крик. И я обернулась к двери. В трапезную вошла моя подружка Малика. Просто прелестна. Светлые одежды, волосы убраны под кружевную косынку. А на руках младенец. Вот её я была рада видеть.
Лорд поднялся с колен и снова сел на своё место, продолжая поедать меня взглядом. Он был раздосадован появлением молодой женщины. А та, не обращая на него внимания, подошла ко мне и протянула младенца.
- Правда, хорошенький?
Я улыбнулась и умостила на сгиб локтя прехорошенького мальчика в распашонке и чепчике. Тёплая пелёнка была развёрнута, и он мог барахтаться на свободе. Он смотрел на меня большими глазами и улыбался.
- Прелестный. Твой? – я подняла взгляд на молодую женщину.
- Это Полюбим, сын лорда, мой с Нежданом остался, - на меня смотрели серые внимательные и любящие глаза старой подружки и я чувствовала, что сдаюсь. Не могу вот так отказать лорду, держа на руках его маленького сына. Могла бы догадаться о статусе подружки, раз она позволила себе войти в трапезную к лорду. Надеюсь, она кормилица, а не любимица. Иначе и за Неждана обидно и за Лаолу, от неё я видела только добро. Но чистая, светлая Малика никак не вязалась у меня со статусом разрушающей семью.
- Ты не торопись с ответом, - посоветовала подружка, - погости у лорда, познакомься с его сыном, тогда и реши. А может быть за это время и мама его вернётся.
И тут мальчик радостно агукнул и пустил струйку прямо мне на платье. Я обалдела. Аттакон онемел. Малика, Вью, Оторна и Вирола радостно засмеялись.
- Ну всё, теперь своя. Признал он тебя. На свадьбе гулять будешь, - Малика забрала младенца обратно на руки.
Я сидела и соображала, что мне до его свадьбы сидеть при Аттаконе и его сыне совсем не хочется. Не люблю я лорда. То есть, не как мужчину люблю. Да и отвыкла от него. Не было уже того тепла, что когда-то проскальзывало меж нами.
- Пойдём, я тебе сухое платье дам, - позвала меня подружка, - заодно поболтаем. Я ведь теперь кормилица Полюбима, забочусь пока Лаолы нет. Господин Аттакон, отпустишь нас?
Она оглянулась на лорда, который за это время успел взять себя в руки. Возразить он не мог. Почувствовал, что сам уговорить не сможет, понадеялся на Малику. Я ещё обратила внимание на довольную рожицу Далии. Кажется, это она устроила появление Малики с ребёнком на руках. Она тоже хочет, чтобы я осталась. А вот Оторна не хочет. Незаконная дочь лорда тоже догадалась о роли маленькой служанки, смотрела на неё оценивающе. Или Вью теперь не служанка? На волшебницу учится, спорит с самим лордом, вот и за стол посадили.
- Хорошо, я подумаю над этим предложением, - посмотрела на Аттакона, потом обвела взглядом всех, - а теперь, с вашего разрешения, пойду переодеться.
Как расположены переходы и лестницы в замке, я помнила. Даже рада была попасть в знакомое место. Как будто родные стены поддерживали меня. Я ведь действительно родилась здесь. И крысой, и созданной в человеческом образе. Мне только не нравилось то, что лорд предлагает нечто невразумительное и насильно.
- Скажи, ты не чувствуешь себя здесь, как дома? - очень осторожно спросила подружка, - ты ведь здесь родилась.
Похоже, она спокойно восприняла историю моего волшебного происхождения. Даже если когда-то ей это показалось дикостью, то сейчас не было и намёка на то, что она меня воспринимает иначе, чем раньше. А быть может, она никогда не считала меня волшебным созданием без души.
- Не чувствую, - тихо призналась я. Сама же подумала о том, что мне тут нет места. Но я бы хотела свой дом и рядом родных людей. Семью.
- И ты не хочешь оставаться? – спросила подружка дорогой.
- Не особо, - призналась я. Она всегда меня понимала. Вот и сейчас догадалась, что меня принуждают.
- Есть место, где тебя очень ждут?
Я понимала, что это не любопытство с её стороны. Она искренне желает мне добра. И если сейчас ей совру, она попытается убедить лорда отказаться от его дурацкой идеи. Она моя союзница. Но всё дело в том, что меня действительно нигде не ждут, никому я не нужна. Поняла, что плачу. Совсем расклеилась в последнее время. И когда подружка обняла меня, уткнулась ей плечо, обнимая разом её и сына лорда. Тот смотрел на меня круглыми глазами. Терпел он не долго. Мощный ор над ухом заставил меня отскочить.
- Он тебе сочувствует, - пояснила Малика и принялась успокаивать младенца.
Вскоре хлопнула дверь, и в комнату ввалился широкий в кости, бородатый мужик, в котором я с трудом узнала старого друга.
-Зравствуй, Власенька, - Неждан тоже был искренне рад меня видеть, - надеюсь, жена не приревнует, - он лукаво взглянул на Малику и, стиснув меня в объятиях, принялся расцеловывать в обе щёки.
- Не приревную, потребую свою долю, - засмеялась молодая женщина, укладывая на кровать Полюбима.
Её сын одет гораздо скромнее пелёнки простые, полотняные, а у Полюбима шёлковые, но выглядел точно так же: здоровые щёчки, весёлые глазки и мощный голос. Когда младенцы заорали в два голоса, тоже требуя свою долю внимания, хоть из комнаты беги. Малика с Нежданом тут же похватали обоих на руки и принялись успокаивать.
- Ух, голосистые, - смеялась подружка, - сын лорда басом, а мой Ванятка потоньше.
- Сына мы Ивушкой назвали. Он у нас почти сразу получился, - пояснил Неждан, качая сына лорда, - старше Полюбима на три месяца, нашему девять лун. А по размеру почти одинаковые. Волшебница нашему лорду настоящего богатыря родила.
- Они голодные, давай я их покормлю, - постаралась перекричать голосящих мальчишек подружка.
Она присела на кровать, отстегнула верх белого платья и достала в вырез сразу обе груди. К одной приложила, тут же угомонившегося, Ивушку, а ко второй Неждан поднёс Полюбима.
- Вот так и приходится обоих кормить. Ни один очереди не уступает, - улыбнулась женщина.
- Ладно, дорогие мои, пойду я в мастерские, а вы тут без меня поболтайте, - засобирался Неждан, поцеловал жену и вышел.
- Он теперь главный над всеми столярами и плотниками, - с гордостью за мужа рассказала Малика. - После того, как в замке стала Оторна заправлять, работы у них много. Но и замок преобразился. Много новой мебели, да и каменщики без работы не сидят. Зато теперь по лестницам хорошо ходить и стены подновили. Я вот кормилицей стала. Так что, живём мы хорошо. А ты как всё это время жила?
Ей действительно было интересно. Сначала я хотела просто сказать, что ходила, чары ломала, зарабатывала так. Но потом и про Лесара рассказала, как училась у него. И про червя в Перекрестье. Не всё, не стала говорить, что у кнеса сестра с ума сошла, хотя не думаю, что Малика расскажет кому-то. Да её это не сильно заинтересует.
Про драконоборца рассказала и золотую драконицу, которую рыжий юнец вместо того, чтобы убить, пригласил в гости на север. Подружке эта история очень понравилась, она сильно переживала за золотого дракона, а когда узнала, что дракон и рыжая ведьма одно лицо, так чуть не хлопала в ладоши.
И про вампиров, и про оборотней рассказала. Она тут же пожелала счастья новоявленному графу Вершехонскому и его спасительнице, волчице-оборотню. Про седоусого не рассказала, незачем, ещё молоко свернётся. Она слушала и дивилась. Особенно ей Мариса понравилась. Да и кому же не понравится золотая драконица. Я вот тоже не могу думать о ней без восхищения, хотя именно с ней мне Ярик был неверен.
- Значит, встретилась ты с Яриком и рассталась из-за слепого лютниста? – грустно спросила подружка, - мне Яшка тоже понравился. Ты его таким хорошим описала. Но всё-таки, мне кажется, зря ты Ярика оттолкнула. Именно он твоя судьба.
- Может быть… - не стала спорить. При воспоминании о Ярике становилось так тоскливо. А вот Яхонт не вызывал у меня такой тоски. Тоже было больно. Получается, он меня бросил, было задето самолюбие. Но только оно, значит, не любила я его. Думала, что люблю. А ведь он понимал меня лучше, любил сильнее и беззаветнее.
- Получается, что сейчас тебе всё равно перезимовать надо. Так почему бы это время не остаться в Аттакон? Лорд тебя по-своему любит. Даже у Оторны, как занялась делом после смерти матери, характер исправился. Теперь никого не травит. Лаолу приняла, как вторую мать.
Я не стала возражать. Может быть, ошибаюсь. Оторне могло быть просто всё равно останусь я или нет. А настороженно отношусь к ней по старой памяти.
Эх, опять я потеряла лошадей и скарб, с этим волшебством. А вот часть денег осталась при мне, и камушек грел карман. Хорошо, что Белек успел мне его вручить. Ах да, вроде бы ещё драконьи чешуйки должны где-то быть. Надо будет потребовать у лорда возместить ущерб. Если захочет, чтобы я осталась, согласится, как миленький. Вот лошадей, пожалуй, не даст, чтобы не уехала. Но Малика права, перезимовать я могу и тут. А потом начну всё сначала. Выберу красивое место, куплю дом или закажу строителям. Вокруг разведу сад. Чтобы вишни росли, груши, яблоки, малина. Похоже, остаться мне лучше в Полесье. Мне здесь хорошо. Наверное, это и называется родной край.
Засыпали мы с Вьюрок в одной комнате, как в старые, добрые времена. Кажется, мне это даже нравится.
Глава 8 Сделка
- Вставай, завтрак на столе! – звонкий девичий голосок поутру был приятной неожиданностью. Правда, есть совсем не хотелось.
- Встаю, - сонно пробормотала я, потягиваясь.
- Знаешь, после того, как кухарка умерла, есть то, что готовят для всех невозможно. Помои какие-то. Оторна наняла молодую, ей ещё учиться и учиться. А старый повар лорда совсем сдал, одно название, что работает. Многие, как и я, сами для себя готовят, - затараторила девчушка.
Я уже отвыкла от таких пробуждений. Да и обед мне плохим не показался, хотя, возможно, просто есть хотелось.
- Завтрак готовлю я, мне раньше вставать проще, а вот ужин будет на тебе, договорились? – тут же предупредила девочка, внося ещё большую сумятицу в мою голову. Это я по статусу в служанках, или она в разряд господ перешла? Но, главное, мы теперь равны. Так что есть будем вместе.
- Платье твоё красное я вчера постирала, оно почти высохло.
- Спасибо, - искренне поблагодарила я. За время путешествия отвыкла, что обо мне может кто-то заботиться.
- Очень ты вчера измучена была, - покачала головой Вью, - хочу тебя ещё подстричь. Неужели волосы обгорели из-за перемещения? – поинтересовалась девчушка.
- Нет, я потом расскажу, можно? – я посмотрела на стол и сглотнула слюну.
- Хорошо, только обязательно расскажи, как ты жила всё это время, мне же интересно.
Я поняла, что обречена пересказывать всё ещё раз. А может сразу и лорду рассказать? Чтобы по третьему кругу не пришлось.
На столе дымилась каша с мёдом. Бойкая девочка постаралась на славу, даже мёд достала. Теперь я точно знаю, что она мне рада, несмотря на то, что опять живём в одной комнате, а она не моя служанка, - уважаемая волшебница. Вью полила мне, пока я умывалась и достала вчерашнее платье, которое дала мне Малика. Простенькое, но из хорошей ткани. Правда, оно мне великовато в груди, может быть, придётся ушить. Теперь, когда я поправилась, стало хотя бы заметно, что у меня есть грудь.
- Перчатки твои жуткие я тоже помыла. Так и не поняла, чем это ты их перемазала, - Вью кивнула на мои серебряные перчатки, которые подвесила за шипы на верёвку. Даже не помню, как я их вчера сняла.
Просвещать девочку, что она отмывала с перчаток Винилейн останки древнего вампира, не стала. Не за завтраком же.
- Восьмую чешуйку я так и не нашла, - повинилась девочка. Но мне было не до этого.
- Мне надо поговорить с лордом, - поделилась я с ней, - он меня вытащил в том, в чём была. Нет ни сменной одежды, ни обуви. Да ещё много чего нет. Это несправедливо.
- Думаю, что он должен тебе это возместить, - кивнула Далия, - и сходи сейчас. Только доешь…
Ей легко говорить «доешь», а мне каша в горло не лезет. Хотя вижу, что вкусная. И девочка так старалась.
- Что-то бледненькая ты, уж не заболела часом? – обеспокоилось дитя и совершенно по-взрослому потрогало лоб. Не горячий ли?
- Ладно, иди, - разрешила Вью, словно я была её ребёнком.
Впрочем, она меня ещё будучи служанкой опекала. И пострадала из-за меня. Удивительно, что она подружилась с Оторной, которая чуть не стала её убийцей. Как это у них получилось? Или не у них? Кажется, Лаола была несравненной мастерицей общения. Я лишь несколько мгновений ощущала её воздействие, когда она обезвреживала Оторну и то была поражена до глубины души. И волшебством это не назовёшь.
Я шагнула в трапезную. Лорд тоже изволил завтракать. Да не один. Замерла, рассматривая уже не молодую семейную пару. Мужчина импозантен, дорого одет, лысоват, с брюшком, но держится очень уверенно. Дама одета изысканно, со вкусом, седые волосы с голубым оттенком уложены в пышную причёску. Возможно, использует накладку из волос.
- Дорогая, проходи, - поднялся лорд мне навстречу, - будешь завтракать? Не хотел тебя будить. Вчера поздно вечером к нам заехали лорд и леди Милирада.
С этими словами лорд подошёл ко мне и поцеловал в щёку, потом обнял и обратился уже к гостям:
- Лорд, леди, позвольте представить вам мою супругу леди Лаолу.
Мужчина и женщина заулыбались. Я не была удивлена, скорее возмущена, но успела прикусить на языке рвущиеся ругательства. Открыть его обман я всегда успею, надо понять, для чего он затеял эту комедию. И нужно ли это мне.
- Милый, мне нездоровится, - сказала я чистую правду, - так что завтрак пропущу, но мне надо с тобой поговорить.
Я повернулась и поцеловала его в губы. Пусть только посмеет отказать той, кого только что представил своей женой! Он хотел меня смутить, а теперь пусть смущается сам. У него так мило вытянулось лицо, что я едва сдержала улыбку.
- Дело молодое, мы понимаем, - ответил лорд Милирада, а супруга его согласно качнула головой.
Получив разрешение, мы удалились в спальню лорда Аттакона. И пусть эти Милирада думают что угодно.
- Ты что себе позволяешь? Я тебе не жена! – возмущённо прошипела я, как только убедилась, что нас не слышат.
- А ты? Зачем ты меня поцеловала?! – тоже зашипел он, - я уже три месяца без жены!
- Раньше тебя это не смущало. Неужели служанок не осталось, которые готовы отдать себя властителю этих земель? – язвительно заметила я.
- Я их не хочу! – прямо заявил он, притиснув меня к двери, - а ты так на неё похожа…
Чувствую, я снова попала в переплёт. Что обидно, по собственной глупости. Кто меня заставлял целовать его? Может быть, не пожелай я его смутить, всё было бы нормально. Или не было? Судя по всему, лорд нашёл прекрасный повод обвинить меня в своих проблемах. Я отвернулась от его жадных губ и заговорила так холодно и презрительно, как могла:
- Из-за тебя я потеряла всю свою одежду и обувь, двух лошадей с полной упряжью, в том числе седельными сумками. Кожаный пояс и кошель с деньгами на сумму около десяти золотых. А ещё очень дорогую кошку Кахостанской породы. Знаешь, сколько она стоит? Пока ты мне не возместишь потери, я даже разговаривать с тобой не буду!
Ничто так не прочищает мозги, как необходимость думать. Лорд остановился.
- Кошку? – переспросил он, - из Кахостана?
Я кивнула. Пообещала ведь не разговаривать с ним, но жесты можно и оставить.
- Где же тебя носило, Кристово создание? – он с интересом рассматривал меня. Я не ответила.
- И ты это заработала, ломая чары? – уточнил он. Я опять кивнула. Он меня уже отпустил, но не сбежала прочь. Мне ещё многое нужно у него узнать.
- Список составь, я посмотрю, что смогу для тебя сделать. Бумага помнишь где?
Я опять кивнула и повернулась, чтобы выйти.
- Подожди, - он остановил меня, - ты ведь хочешь знать, почему я представил тебя женой?
Я обернулась и ждала ответа. Начал он издалека:
- Лорд это не только звание, но и земельный надел. Аттакон это земельный лорд нашей семьи с древних времён. С тех, когда это звание значило – сеющий хлеб, а леди была всего лишь – пекущая хлеб.
У меня сами собой округлились глаза. Никогда не задумывалась над значением этих слов, но его было не так просто сбить с мысли. Он продолжил поучать меня, словно поставил себе задачу подготовить меня к званию леди.
- Наш лорд древнее некоторых государств в этой части суши. В результате войн и передвижки границ, мы входили в состав то одного, то другого государства, но только целиком, Аттакон никогда не делили. Благодаря мудрой политике или военной мощи прежних правителей наш древний род имеет родственные связи со многими дворами соседних королевств. В том числе и с Ландрийской империей, а так же с Полесьем, в состав которого мы теперь входим.
Я зевнула. Конечно, всё это было интересно, но когда же он перейдёт к сути дела?
- Аттакон единое, неделимое целое. Сколько бы у главы семьи не появилось детей, наследует лорд лишь один из них. Обычно, старший. Мне повезло, благодаря магическим способностям я пережил своих старших братьев, и вдвойне повезло, что они не оставили наследников.
Вот оно, кажется, сейчас скажет. Аттакон посмотрел на меня и закончил весьма неожиданно:
- Лаола покупает у Милирада часть соседних земель. Теперь сделка может сорваться из-за её пропажи. Они видели портрет Лаолы и вряд ли поймут, что ты не она. Тебе просто нужно подписать бумаги от её имени. Жаль, что у тебя такой странный цвет волос, тебя бы перекрасить… - лорд оценивающе взглянул на мою голову.
Я уставилась на него злыми глазами. Не позволю менять мою внешность! Я – Чаролом и у меня «как шкурка мыши волоса»!
- Ладно, - махнул волшебник рукой, всё равно они тебя уже видели.
Чуть позже мне прислали платье от леди Лаолы. Слишком простенькое платьице было на мне с утра, оно не подобало статусу жены хозяина лорда. Но я его не одела из чистого упрямства. А быть может, чтобы не стать излишне похожей на возлюбленную жену моего гостеприимного хозяина. Я не хотела занимать чужое место. Мне нужно своё собственное. И свой дом.
Список я вручила лорду немного позже. Как раз перед подписанием документов. Не постеснялась включить в него всё, что украл у меня этот мошенник Реджаль Балийский. Во-первых, я это действительно заработала, пусть лорд мне и не верит. А во-вторых, скорее всего, лорд не отдаст мне всё, что я потеряла. Так что пусть список будет побольше, будет из чего выбирать.
Я безмятежно улыбалась, пока он бегло его просматривал.
- Ты заговоришь, если я удовлетворю все требования? – уточнил он. Похоже, ему стало нехорошо.
Я пожала плечами. Он ведь хочет поторговаться, вот и поторгуемся. Не может же он привести на сделку немую «жену».
- Хорошо, восемь платьев и три рубахи мы закажем в мастерских хоть сегодня, - он отметил несколько пунктов, - штаны тоже.
Я удовлетворённо кивнула, процесс пошёл.
- Ты готова заговорить? – поднял он на меня глаза.
Я отрицательно покачала головой.
- Ладно, - он снова изучил список, - пояс, обувь, куртку, кошель закажем в кожевне, но это всё изготовят через месяц. Согласна?
Я кивнула. Всё равно зимой путешествовать сложно.
- Не заговоришь? – с надеждой уточнил он. Я улыбнулась.
- Лошадей смогу обеспечить только весной, деньги выдам, если Лаола вернётся. Сейчас много просто не будет. Но вот Кахостанского кота я никогда в жизни не достану. Ты его действительно купила? – лорд поднял на меня потрясённый взгляд.
Я опять улыбнулась. Всё-таки жесты, порой, выразительнее слов. Если я ему скажу, что это не его дело, как пить дать обидится. А то же самое на лице отображается очень приемлемо.
- Подумай, чем сможешь его заменить, - открыла я рот.
Облегчение на его лице было непередаваемо.
- А кот тебя выбрал или ты взяла котёнка? – всё-таки любопытство оказалось сильнее. Не мог он не уточнить. А я не могла промолчать.
- Котёнок меня выбрал, - похвасталась я, - моё чудовище, Васька…
Не знаю, что со мной происходит, теперь готова разреветься из-за котёнка. А ведь и знакомы недолго. Может, я окончательно стала человеком?
Мы провожали лорда и леди Милирада после удачной сделки, как настоящие дружные супруги. Лорд нежно поддерживал меня под руку. Я же утром сказала, что мне нездоровится. Представляю, как сейчас нелестно отзывается о моей убогой одежде прекрасно одетая леди. Весь день в одном и том же платье, ужас! Я улыбалась.
- А зачем твоей жене столь обширное поместье? – спросила я из любопытства.
- Для сына. Маги живут долго, а ей бы хотелось, чтобы у нашего сына была возможность жить отдельно, когда он вырастет, - пояснил Аттакон.
Лаола умная женщина, умеет думать наперёд.
Лорд развернул меня лицом к себе, не выпуская руки.
- Ты действительно плохо выглядишь. Может быть, тебя осмотрит мой лекарь?
- Ярик лечит лучше, - я перестала улыбаться. Надо же было ему испортить моё прекрасное настроение.
- Но его тут нет.
- Отстань! - я вырвала руку из цепкого захвата. Он словно резал по живому. Моей вежливости хватило ненадолго.
- Влася пришла, смотрите, тётя Влася пришла, - встретила меня Малика радостным возгласом. Не уверена, что карапузы у неё на руках понимали, о чём она говорит, но воззрились на меня одинаковыми круглыми глазами.
Сегодня её комната была завешана стираными пелёнками, распашонками и другой одеждой. Кстати, вон и моё платье, точнее не совсем моё, то, которое одолжила Оторна, но она разрешила мне его оставить. Надо будет забрать.
- Лорд почти согласился возместить мне потерю вещей. Мы уже были в мастерских и заказали одежду, - поделилась я радостью с подружкой.
- Это хорошо, - улыбнулась Малика, - а я сегодня стирку утром устроила, и эти двое вели себя замечательно, почти не мешали.
Я села рядом, с удивлением понимая, что ей действительно близки и важны эти маленькие радости. Она увлечённо рассказывала мне о том, что сделали и не сделали за день её мальчики. А я ловила себя на мысли, что она одинаково любит обоих. Не понимаю, зачем лорд так настойчиво хочет оставить меня в замке? Малика прекрасно заменит его сыну мать. Сделка удачно завершена, он мог бы отпустить меня. Правда, теперь я и сама никуда не собиралась, пока хотя бы часть вещей не получу обратно. Не идти же мне голой и босой в дорогу.
Её восторженный щебет прервал внезапный рёв обоих младенцев. Малика попыталась их успокоить, но мальчишки исходили криком.
- Что? Оба сразу? – растерянно спросила она, щупая младенцев.
Я непонимающе уставилась на неё.
- Помоги поменять пелёнки, - попросила она, пихнув одного из них мне в руки.
Я даже не поняла, Полюбим это или Ивуш. Накатил страх. Я же никогда не делала ничего подобного!
- Разворачиваешь вот так, - Малика успокаивающе говорила и показывала, что надо делать. Похоже, догадалась о моём состоянии.
Трясущимися руками осторожно развернула пелёнку и, увидев что там, согнулась пополам, зажав рот. Малика среагировала быстро, подпихнув мне горшок из-под кровати. Я шумно освободилась от завтрака.
Я готова была провалиться сквозь пол до самых пустот под замком. И ведь даже не пахнет. Почему я так среагировала? Было так стыдно, что глаз не смела поднять, пока Малика справлялась с мальчишками без меня. Мне казалось, что подруга злится на меня за столь неуместную брезгливость.
- Слушай, а ты не беременна? – вдруг спросила молодая женщина. И я с удивлением услышала в её голосе смех.
Подняла глаза. Она беспокоилась за меня, но всё прекрасно понимала. А если действительно…
- Когда у тебя последний раз было женское обыкновенное?
Я пыталась вспомнить и не могла. Кажется, ещё до встречи с Яриком.
Стали понятны и странная полнота, и перепады настроения, и тошнота по утрам.
- Теперь ты точно останешься тут, - обрадовалась Малика.
А я не знала. Меня охватила настоящая паника. Кто у меня родиться? А что если я в замке лорда разрожусь дюжиной крысят?
Сбежала я от подруги в полном смятении чувств. Быть может, скоро мне здесь не будет места.
Папочкин опыт говорил о том, что такое совпадение маловероятно, что бы вот так, после первого же раза и забеременеть. Такое бывает только в слезливых бабьих россказнях. Сама я об этих вещах знала не так уж много. С другой стороны, даже мои поверхностные знания женской физиологии, говорили о том, что это очень даже бывает. Во-первых, тело, готовое к деторождению, подаёт сигнал о том, что можно соединиться именно в период наибольшего благоприятствования для зачатия. Проще говоря, я испытала желание именно тогда, когда всё было готово для продолжения рода. Поэтому и не устояла перед Яриком, да и перед Яшкой бы не устояла. Кто знает, что было, если бы он меня тогда не отпустил. Но об этом думать поздно.
Эх, Лаола, и почему ты меня в своё время не научила, как обещала, предотвращать зачатие? Теперь осталось только вздыхать об этом.
- Снег пошёл! – навстречу мне попалась Вью в шерстяной верхней одежде и тёплой обуви. Она несла в руке маленький истекающий водой комок снега.
- Эх, жаль, у тебя тёплой одежды нет, а то бы в снежки поиграли, - расстроилась девочка.
Я едва смогла улыбнуться ей. Незачем ей знать, что творится у меня в душе. Несмотря ни на что, я была уверена, что душа у меня есть. И я буду любить своих детей, даже если они никогда не назовут меня мамой, а вместо розовой попки у них будут голенькие хвостики…
- А может к Оторне сходим, она что-нибудь подберёт для тебя, - радостно предложила девочка.
- Потом, - пробормотала я и бросилась к нашей комнате.
Мне необходимо было побыть одной, хоть немного разобраться со своими чувствами. Продумать, как себя вести, что делать, если всё действительно окажется очень плохо. Но комната у нас с девочкой была на двоих. Пусть она поиграет в снежки, а я побуду одна. С этой мыслью открыла дверь и поняла, что моим мечтам об одиночестве не суждено сбыться. В комнате меня ждала Оторна.
- Здравствуй, Криста Влася, - девушка смотрела на меня спокойно. На столе стоял чайник и пара чашек, похоже она настроена на долгий, серьёзный разговор.
- Здравствуй, Оторна, - я без сил опустилась на стул.
- Чаю? – любезно осведомилась она, как хозяйка.
- Не отравленный? – невесело улыбнулась я.
- Мы же вместе будем пить, - пожала она плечами.
- Ты могла принять противоядие заранее, - я повторила её жест и вдруг поняла, что мне всё равно. Быть может это будет лучшим выходом? Выпить отраву или отвар для избавления от ребёнка. Она знает рецепт. Но спросить об этом я не решилась.
- Можешь налить себе воды, если не доверяешь. После смерти матери, я зареклась использовать её искусство, но ты можешь мне не верить, - она ответила спокойно, даже с улыбкой.
Да, она сильно изменилась. Вместо озлобленной девчушки, почти подростка я видела перед собой взрослую, спокойную женщину. И это всего за полтора года. Поразительно. Не без содрогания взяла в руки чашку и сделала глоток. Будь, что будет.
- Я слышала, что мастерские получили много срочных заказов, - она не продолжила, ожидая от меня пояснений.
- Я потеряла много вещей, когда меня столь бесцеремонно перенесли в замок. Лорд обещал обеспечить меня хотя бы отчасти, - я вслушивалась в ощущения. Чай был вкусный, приятно разливался по горлу и расслаблял. Кажется, не отравлен. Но я не разочарована. Удивительно, но мысли потихоньку улеглись, уже не будоражили волосы на затылке.
Было даже приятно вспомнить встречи со старыми знакомыми. Хотя работала там совсем недолго. Майта, что управляла одёжными мастерскими, обрадовалась как родной. Всё норовила напоить чаем, угостить. Похоже, она здорово мной гордилась. Меня, как выяснилось, запомнили многие, а вот я мало кого, но всё равно улыбалась. Мне это ничего не стоило, а им приятно. В обособленном замке редко происходят новые события, им теперь рассказов на целый год хватит.
- Кстати, хочу тебя поблагодарить за стилет, - вдруг я вспомнила, что мне пришло в голову, когда я её увидела. Приподняв юбку, я продемонстрировала набедренные ножны, - но я тебе его не отдам.
- Считай его боевым трофеем или моим подарком, - усмехнулась Оторна и тоже приподняла юбку, демонстрируя похожее оружие, - от некоторых привычек трудно отказаться.
Мы холодно улыбнулись друг другу. Взаимная вежливость, не более, но что-то происходило. Былой вражды не было, дружбы пока тоже. Кажется, мы готовы играть в открытую.
- Я не хочу, чтобы ты оставалась, - честно заявила девушка, - ты не Лаола, хотя отец не до конца это осознаёт. Он вцепился в тебя, как в картину волшебницы, он думает, что ты её копия. А я знаю, что это не так. Если я ускорю работу мастерских, а потом помогу сбежать от отца, ты покинешь замок?
Что же, честный вопрос, честный ответ.
- Не знаю, играть роль его жены мне не хотелось бы. Но по снегу мне сложно будет найти пристанище, - я пристально смотрела ей в глаза. Мне потребуется помощь. И помочь в её интересах.
Тут я вспомнила о том, что может случиться через шесть месяцев. В начале лета. Снова накатила паника. Двенадцать крысят не давали мне покоя.
- Но я хочу уйти, - призналась я.
Я тонула в жаркой, мутной жиже и почти задыхалась. На руках у меня пищали двенадцать новорожденных крысят. Розовых, голых со смешными маленькими хвостиками. Меня затопила нежность. Ну и пусть они крысята, но я их мама и могу их любить. Пусть никто в этом мире не любит меня и не хочет быть со мной рядом, но есть в мире существа, которым я нужна. Именно они будут любить меня. Но тут одного подцепила когтистая лапа. Я вскинула голову и увидела над собой Василису, мою кахостанскую кошку. Из зубов у неё торчал маленький розовый хвостик. Её низкое грудное мурчание показывало, как она довольна обедом. От боли и страха я закричала и… проснулась.
Вот только мурчание никуда не делось. Моя Васька действительно свернулась калачиком на кровати рядом со мной и довольно мурчала. Я с ужасом всмотрелась в чёрно-белое животное, которое изрядно выросло за время нашего совместного путешествия. Неужели она может съесть моих детей? Это был первый взволновавший меня вопрос. Постепенно осознала, что мне приснился кошмар. Тогда-то меня и заинтересовал следующий вопрос. Как она здесь оказалось? Когда меня выдернули из графского замка в подвалы лорда, её со мной не было. Хотя, на ноге до сих пор остались следы когтей. В момент перехода, кошка вцепилась в меня. Если её перебросило вместе со мной, то где она пряталась с позавчерашнего дня?
Кошка открыла один глаз и посмотрела на меня с явной насмешкой. Словно я задала глупый вопрос. Впрочем, чудесные свойства кахостанских котов не были до конца изучены, может быть, они умели читать мысли? Ведь при выборе хозяина они должны были знать, кого выбирают. И если это так, то знала ли она, что у меня могут родиться крысята? Не выбрала ли она меня с намерением подкрепиться моими детьми?
Кошка фыркнула и спрыгнула с кровати. Не удостоив меня даже взглядом, удалилась. Кажется, я её обидела…
Я решила не объявлять о своём положении никому в замке. А вот отъезд ускорить насколько это возможно. Сама разыскала дочь лорда.
- Оторна, я хочу уехать быстрее, насколько ты можешь ускорить работу мастерских?
- Уже почти всё готово, - отозвалась девушка, улыбнувшись мне. Я не стала сетовать, что в этой улыбке было мало тепла. Мне сейчас всё равно.
- Тогда начинай готовить отца к моему отъезду. Без лошадей я никуда не уеду, да и деньги, хотя бы на первое время мне нужны, - просила я о содействии. Если хочет избавиться от меня, должна помочь.
- Это сложнее, - нахмурилась она и покосилась на мою кошку.
Васька медленно вытекла из-за угла и уселась у моих ног. Просто поедала Оторну взглядом, будто решая, оставить её в живых или не стоит.
С одной стороны я почувствовала себя под надёжной охраной, а с другой мне не нравилось, что кахостанская боевая начала ходить за мной по пятам. Её опасались все в замке, в том числе и я. До сих пор не могла понять, то ли она всерьёз взялась за мою защиту, то ли стережёт, когда же из меня появятся крысята, чтобы сожрать их. Почему-то я была убеждена, что она знает о моём положении. И обижается ли она на эти мои мысли? Временами я ловила её насмешливый взгляд, будто она потешалась надо мной. И это тоже отнюдь не успокаивало.
Прошла полная седьмица с тех пор, как я появилась в замке. Я скучала. Меня не сильно развлекала ежевечерняя обязанность готовить еду для нас с Вью, как мы и договорились, но я аккуратно выполняла договор. Малышка иногда возвращалась очень поздно, и от усталости не могла ничего сделать.
Малика почти не подпускала меня к детям. Памятуя о том, как опростоволосилась в прошлый раз, я не особо и рвалась ей помогать. Вью… то есть Далия, целыми днями была занята с лордом в подвалах под замком. Они колдовали над лунным узором, пытались овладеть чужеродной силой и открыть дверь в другой мир, вызволить Лаолу. Даже не знаю, почему эта сила настолько чужеродна Аттакону, ведь столько лет всё в замке держалось именно на силе аминалукс. Король из другого мира обещал, что сила останется в замке, значит, она просто видоизменилась. Но объяснить толком лорд ничего не мог или не захотел. Аттакон даже не пускал меня на эти свои опыты. Я бы сбежала из замка с лёгкостью, но сейчас в любой момент мог выпасть снег, хотя первый и растаял без следа. Замёрзнуть я не хотела.
- Хорошо, я поговорю с ним, - кивнула Оторна, - только не жди, что он согласится сразу.
Глава 9 Побег
Сегодня ужинали мы очень поздно, втроём. Вью… то есть Далия с лордом вернулись из подвала совсем измученные. Никак не могу привыкнуть к её имени, хотя остальные уже давно зовут её так. И лорд приказал принести ужин со своей кухни. Но с удовольствием ел и то, что приготовила на ужин я.
Мужчина за столом казалось, занял чуть ли не половину комнаты. У нас сразу стало уютнее и теплее. Мы даже чем-то напоминали семью.
Может быть из-за сильной усталости, скандала у нас не вышло. Аттакон сказал между делом:
- Даже не рассчитывай, что я тебя отпущу. Дочь говорила со мной. Если будет нужно, удержу силой. По месту рождения ты являешься моей подданной, так что я имею на это право.
Я онемела. Вот так к этому вопросу я ещё не подходила. Впору было обратиться к праву моего отца. И кстати, заглянуть в библиотеку на свод законов по этому вопросу. Только связи с отцом у меня не было. Я приблизительно представляла, где он живёт, какие-то обрывки бродили в сознании. Может быть, он мне и предоставит убежище на время, пока я не разрешусь от бремени? Всё понимаю, у него жена, дети, ему не до меня, но мне нужна была поддержка.
- Думаю, что Влася может погостить в замке, даже когда мы вытащим Лаолу, - заметила девочка.
- А что, есть успехи? – заинтересовалась я. Что-то необычно они выглядят. Слишком серьёзна была девочка и лорд не давил авторитетом.
- Нам сегодня удалось перекинуться с ней парой фраз, - угрюмо ответил Аттакон.
- Это же здорово? – неуверенно предположила я. Вид у него был какой-то смурной. Похоже, не очень здорово.
- Мы мало что поняли, - в унисон лорду откликнулась Вью.
Аттакон вдруг поднял на меня глаза. Это были обычные человеческие глаза, полные страдания. Мне даже захотелось взять его за руку. Но кто его знает, что он подумает? Я удержала этот порыв.
- Ей там плохо, но я всё чаще задумываюсь о том, что моя жена получила прорву знаний в этом другом мире. Она стала настолько выше меня, что теперь, я не уверен в том, что мы сможем остаться мужем и женой после её возвращения. – Признался он устало.
И я его поняла. Он столько лет гонялся за волшебницей, так долго уговаривал, а теперь снова потерял её. А то, что она всегда стремилась к знаниям и признанию, я знала и без него. В волшебную обитель её судьба уже забрасывала, где она стремилась к высшим званиям. Он с трудом нашёл её там. И даже представить не могу, скольких усилий ему стоило её исключение.
- Но это не заставляет тебя отказаться от планов её вернуть? – похолодела я. Ему может взбрести в голову, оставить меня здесь насовсем.
- Я должен! – твёрдо произнёс мужчина. Хоть в этом он был уверен.
- Расскажи, что случилось? – попросила я у Далии перед сном, когда мы остались наедине.
Девочка задумалась. Непростую задачу я ей задала.
- Мы сегодня попытались сделать связку силы на лунный узор.
- Как на человека? – догадалась я.
- Немного по-другому, но похоже, - призналась девочка, - след анималукс действительно казался живым. И мы, как будто… - она помедлила, подбирая слова, - стёкла помыли. Всё, казавшееся таким нечётким, приобрело необычайную ясность. И я услышала Лаолу.
- Что же она говорила? – спросила я смолкнувшую девочку.
- Словами она почти не говорила, больше образами. У меня ощущение, что там словами никто не говорит. Там совсем другой мир. И я боюсь, что она уже потеряла своё тело, превратилась в некую сущность с полным набором способностей, но бездушную. Перестала быть человеком.
- Не хочу, - запротестовала я, - пусть уж лучше волшебница вернётся, чем я буду всю жизнь сидеть в Аттакон. Не люблю я лорда. Я к отцу хочу!
- Влась, ты чего? – Вью смотрела на меня круглыми глазами.
- Ничего, - примолкла я и спрятала глаза. Действительно, чего я тут истерику устраиваю? Ещё не хватало девочку втягивать в это дело.
- Ты убежать опять хочешь? – догадалась она.
Я пожала плечами. Если это видит даже ребёнок, то уж лорд точно предусмотрел. Не выпустят меня из замка. Может быть, придётся с местными темницами гораздо ближе ознакомиться, чем в прошлый раз. Повторить судьбу отца…
Не хочу я оставаться. Не собираюсь сидеть возле лорда и чуть что утешать его в безмерной скорби по ушедшей, но не умершей жене. Он ведь и правда верен ей, то есть не спутался за это время ни с одной служанкой. А меня воспринимает, как её. Уже сказал об этом. То есть со мной даже не посчитает изменой. И с моими желаниями считаться не будет. Я ведь созданная, и он это знает. Все волшебники, считают таких, как я, созданиями без души. Мною снова будут распоряжаться, как вещью. А я не вещь, и душа у меня есть и желания свои собственные. Пусть отец тоже волшебник, но я всё-таки его создание. Теперь чётко знаю, что, как только вырвусь из Аттакон, направлюсь к нему. Осенняя слякоть закончилась, вскоре уже наведут меж городками и деревеньками санный путь. Только бы к обозу какому-нибудь пристроиться.
Интересно, а Ярик там? Снова в груди заныло, как вьюжный ветер в трубах. Или снова с Марисой? Он ведь мог последовать за ней в Зимодарье и даже к Ледяному океану. Или уже нашёл себе другую красотку? Надо будет только отца предупредить, чтобы спрятал меня. Ни к чему нам встречаться. Если у меня родится дюжина крысят, ни словом не обмолвлюсь от кого они.
И снова жаркое марево окружало меня. Я поняла, что это сон, но стряхнуть его не могла. Кровавая пена захлёстывала меня с головой, а я барахталась в море тёплой крови, стараясь держаться на плаву.
- Мама, мама, - пищали рядом голоса. Я оглянулась. Ко мне тянули руки розовые, остромордые крысо-дети. Я закричала от ужаса и проснулась.
- Власичка, это только страшный сон, тихо-тихо, успокойся, - Далия гладила меня по волосам и вытирала слёзы.
- Что тебе снилось? – спросила она, пока я пыталась унять бешено колотящееся сердце. Василисы рядом не было. И хорошо, боялась я свою кошку. Иногда панически, особенно спросонья.
- Крысы… - пробормотала я, всё ещё находясь под впечатлением сна.
- Это к болезни, мне мама говорила, - тоном знатока объяснила девочка, - одевайся теплее и всё будет хорошо.
Слабый отсвет из камина обрисовывал нас тёплыми мазками. Девочка успела раздуть огонь. Уже утро или ещё ночь? Я спрятала лицо в одеяло. Не могла ей рассказать о своих страхах.
- Кстати, тебе связали гамаши и пошили шубку, мама говорит, что хоть сейчас на прогулку.
Я посмотрела на девочку. Неужели она тоже знает, что только отсутствие зимних вещей задерживает мой побег?
- Оторна говорит, что моя задача увести лорда опять в подвалы и задержать там подольше. Я приберегла одну интересную задумку для этого. Она скажет, когда всё будет готово.
- А что за задумка? – невольно заинтересовалась я.
- Не знаю, смогу ли тебе объяснить, - задумалась девочка, - хотя важнее рассказать о ней лорду, чтобы он понял.
- Так расскажи сначала мне, - ободрила я её, - потом проще будет ему рассказать.
- Мне кажется, что там в подвале дверь между нашими мирами, ну, или пролом, который получился из-за проникновения в наш мир сразу нескольких существ из того мира.
- Я тоже так думаю, - согласилась я.
- Меня не было, когда там зародилась Аминалукс, не было и при последнем вашем бое с мраком, но мне много раз об этом рассказывали и лорд и леди Лаола, - продолжала девочка, собираясь с мыслями. Лицо её стало необычайно сосредоточенным. Она тщательно подбирала слова. Я постаралась не мешать, лишь ободряюще кивнула.
- Так вот мне кажется, что эта дверь или пролом открыта между нами не всегда. Иногда она распахнута, а иногда захлопывается, тогда мы отрезаны от общения с нашей леди.
- И ты проследила закономерности? – попыталась я ей помочь словами. Всё-таки девочка не получила некоторых понятий, которыми с лёгкостью оперируют волшебники, ей не хватало слов.
- Пока нет. Вот мне стало интересно, это что-то вроде сквозняка между мирами распахивает дверь или что-то вроде восхода луны. И можем ли мы сами открыть её, но не входить туда?
Я улыбнулась образным сравнениям. Она ловко выкрутилась для пояснения своих мыслей о случайном или упорядоченном характере открытия двери между мирами.
- Я знаю, что лунный узор оживает, когда на него наступает живое существо. Мне вот стало интересно, для него живые только люди или звери тоже. И как он отнесётся к растениям? Они ведь тоже живые. Вот хочу предложить положить туда живые растения. Прямо с землёй и корнями.
- Интересная мысль, - одобрила я, - с этим вы справитесь и без меня.
Вью смотрела печально. Она поддерживала мена. Но отпускать не хотела.
- А как же стража? – спросила я, возвращаясь мыслями опять к своей проблеме, - меня не выпустят.
- Её Оторна берёт на себя. Ты даже не представляешь, какое влияние приобрела здесь дочь лорда после твоего отъезда.
Мне показалось или девочка улыбнулась?
- Догадываюсь, - вздохнула я.
Скорее бы вырваться отсюда и поехать на северо-восток. Именно там, по моим ощущениям и жил Крист Луасен. Пусть он не ждёт меня, пусть там я тоже никому не нужна, но тут больше оставаться не могу. Если бы я только знала название города, возле которого простирается обширное поместье моего отца. Или хотя бы направление по отношению к столице. Сейчас же я не знала ничего, только ощущала направление, как запах или как тягу.
Днём я столкнулась с самой дочерью лорда. Она шла по коридору и счастливо улыбалась. Впервые видела её такой. Я замерла, ощущая, что не должна этого видеть. Но улыбка Оторны не погасла, когда она увидела меня. Я бы даже сказала, что на лице скользнуло выражение торжества, будто в чём-то она меня победила.
- Криста Влася, хочешь, познакомлю тебя с моим мужем? – спросила она.
Я смотрела на неё и понимала, что одета она, как замужняя женщина, а я всё это время не обращала внимания. Хотя, какое мне дело до её мужа?
- Пойдём со мной, - усмехнулась она, - думаю, он будет рад тебя повидать перед тем, как ты снова убежишь.
Безропотно последовала за ней. Похоже, я знакома с её мужем. И она об этом осведомлена. Кто бы это мог быть?
- Лишень Бронедар, мы к тебе, - она отворила одну из дверей и подтолкнула меня вперёд.
Я шагнула в комнату и увидела сидящего за столом человека. Мужчина, с аккуратно подстриженной бородой, короткими волосами и куртке со знаками отличия. Лишень, сын Бронедара, у мужчин имя отца идёт следом за собственным. Кто же это?
- А, Тори, Власичка, входите, - мужчина улыбнулся и поднялся навстречу. Я отметила, как ласково он назвал Оторну, значит, любит, хороший муж. Даже не знаю, запах или глаза показались знакомыми.
- Лишенька? – пробормотала я, узнавая сына Майты, который сидел из-за меня в темнице. Это, когда он лорду сказал, чтобы меня не портил. Заматерел, раздался в плечах, налился силой. Уже не юнец, но муж.
- Ну, так меня теперь только мама и жена зовут, - засмеялся мужчина.
- Он теперь правая рука отца, главный над воинами, сотник, так что, Криста Влася, прошу к нему отнестись со всем уважением, - не перестала улыбаться дочь лорда. Сам Лишень Бронедар, отмахнулся от её слов, как от пустого. То ли не успел зазнаться, то ли передо мной не считал нужным.
Я перевела взгляд на молодую женщину и поняла причину её торжества. Он ведь достался не мне, а ей. Хотя когда-то он именно на меня заглядывался. А я за эти полтора года так и осталась одна.
- Вот, попросил устроить нам встречу, перед тем, как должен буду в упор «не заметить» твоего побега, - мужчина с удовольствием осмотрел меня, обнимая жену.
Оторна стрельнула в меня глазками. То ли ревнует, то ли убедиться хочет, что я понимаю, - отсюда мне ничего не достанется.
- Ты учти, по санному пути одна она поехать не сможет, - заметила женщина. – Ей к обозу примкнуть надо. Твоя задача предупредить о проходе обоза, а не только пропустить её.
- Я помню, - отмахнулся Лишень, - слушай, давай перекусим, а ты нам расскажешь, как всё это время жила, - предложил сотник, тишком ущипнув жену за бок. Оторна раскраснелась, смущённо опуская взгляд. Тут уже не до меня. Так что сильно можно не распространятся о своей жизни, это не Малика и не Вью.
- Сейчас пошлю за чем-нибудь, - отозвалась она и с неохотой выглянула в коридор. Видимо, там никого не было и ей пришлось совсем покинуть комнату.
- А ты здорово похорошела, - Лишень придвинул мне стул и снова уселся на место.
- Не спортил меня лорд? – усмехнулась я, присаживаясь.
- Не спортил. Не избаловал, не обрюхатил, хотя ты над ним большую волю имела, - припомнил он. – Я уж думал, что окрутишь ты его, станешь леди. А ты взяла и сбежала. Не любишь его? Опять сбежать собираешься?
- Собираюсь, Лишенька, - вздохнула я, - он тоже не меня любит, а волшебницу свою. Я всего лишь похожа на неё. Только сопротивляться ему долго не смогу, а быть полюбовницей не хочу.
- А ты до сих пор одна? – с участием спросил мужчина. И так он это сделал, что я волей-неволей ощутила, какой это большой недостаток – быть одной. Самое отвратительное, что не со зла, а как раз из самых добрых чувств меня заставили ощутить себя неполноценной, обделённой. Неужели я должна завидовать его жене? И лучше ли им будет от этого?
Скрипнула дверь и я оглянулась, обрадовавшись, что мне отвечать не надо. Только это была не Оторна. В комнату ввалилась моя Васька.
- Кахостанский кот, - с восхищением прошептал Лишень.
- Кошка, - уточнила я, с неудовольствием.
Везде меня находила, чудовище пушистое. Уходила, когда пожелает, приходила неожиданно. Где и когда её ждать, я даже не представляла. Не возьму её с собой. За месяц жизни в замке Василиса превратилась в настоящую красавицу, размером почти с собаку. Теперь за пазухой при всём желании не поносишь, тяжёлая. Пушистая зимняя шёрстка делала её похожей на чёрно-белый шар, в котором почти прятались носик и глазки.
Между тем, Васька обошла комнату и улеглась у моих ног сторожить. Я наблюдала на лице сотника искреннее восхищение повадками боевой кошки. Вот только разделить его не могла. Снова ощущала себя добычей.
- Сестрёнка моя младшая от тебя в полном восторге, - заметил Лишень Бронедар, - чем ты её так зацепила?
- Далия? – с трудом вспомнила я, что она тоже дочка Майты, - а что она такого обо мне говорит? – мне действительно было любопытно, что обо мне думает старая маленькая подружка. Ведь сейчас она верна леди Лаоле.
- Она самая, - обрадовался мужчина, что вспомнила, видно, подозревал в забывчивости, - в том-то и дело, что ничего не говорит. Слова о тебе не вытянешь. Всё от других людей узнаю. А я, между прочим, обеспечиваю порядок в замке, мне должно быть всё известно. И где ты была всё это время, с кем зналась, кому верна.
- Себе верна, - ответила я на его невысказанные подозрения, - вредить Аттакону не в моих интересах, врагов ваших не знаю, козни не строю, хочу только вырваться отсюда.
- Хорошо, что теперь лорд Аттакон и Крист Луасен не враги. Будь иначе, я бы уже арестовал тебя и посадил в темницу, - усмехнулся Лишень Бронедарович, - и теперь так просто разгуливать по подвалам у тебя бы не вышло. Старый сотник плохо выполнял свои обязанности.
У меня бы и не вышло? – уже хотела возмутиться я. Но Васька посмотрела на него таким взглядом, что улыбаться он перестал.
- Поверь, киска, это мой долг, – ответил он прямо ей и повернулся ко мне, - я ведь знаю, к отцу побежишь. Оно и правильно. Тут наши интересы совпадают. Наша семья зависит от благополучия лорда, а ты, Чаролом, прости, непредсказуема, что порой хуже открытой вражды. Поэтому я и уступил просьбе жены, а вовсе не потому, что она за меня думает или потому что я предаю лорда.
- Я и не думала об этом, - покачала головой. Пусть его это не беспокоит, он не предатель.
- У тебя удивительное свойство, - тебе, чужой Аттакону по сути, почему-то верны люди, хотя мало что знают о тебе. Верны во вред себе и не в силах это объяснить. Даже я.
У меня взлетели от удивления брови от такого признания.
- Так что чем раньше ты уйдёшь, тем меньше у меня будет возможностей нарушить свой долг.
Васька важно поднялась, встряхнулась и вышла из комнаты, словно заканчивая наш разговор. Мне осталось только попрощаться.
***
- Приходили мышки, щекотать подмышки,
Приходили кошки, гладили ладошки,
Приходили ласки, закрывали глазки,
Приходили кони, приносили соней
Ой гулюшки-гули, и сынки уснули,
Монотонная колыбельная из уст Малики навевала сон не только на Полюбима с Ивушем. Молодая женщина качала резную люльку, время от времени бросала взгляд и на меня. Я не то чтобы спала, но задумалась о своём, отмечая её взгляды краем глаза. По-хорошему, надо было с ней попрощаться, но стоит ли ей знать о моём побеге? Аттакон может на неё разозлиться. Лишень Бронедарович предупредил, что обоз будет завтра. Самое время уходить. Далию предупредили, Оторна в готовности, вещи собраны.
Не стоит мне на этот раз подставлять подружку, - решила я. Василиса развалилась под люлькой и внимательно слушала песню. Это я понимала по её ушам. Конечно, не только песню, она предупредит и о неожиданном визите, и об опасности. Я была убеждена, кошка прекрасно знает, что собираюсь сбежать. Даже понимает, что я её боюсь и не собираюсь брать с собой. Вот только как смогу ей помешать, если она последует за мной, ума не приложу.
- А может, не стоит в твоём положении? – тихо спросила подружка, - зима всё же.
- Что не стоит? – удивилась я.
- Опять в дорогу отправляться, - Малика понимающе смотрела на меня.
Да что же такое? Почему все знают, что я собираюсь делать?
- А почему я должна отправиться в дорогу? – пыталась прикинуться непонимающей.
- У тебя лицо такое же, как тогда, когда в прошлый раз прощаться пришла, - усмехнулась подружка.
Я глянула на уши Васьки. Кажется, нас не подслушивают.
- К отцу хочу, - призналась я. Подружка единственная, кому я доверила свои желания. Никому больше говорить не хотелось.
- Это правильно, - неожиданно одобрила меня подружка, - Крист хороший человек. Он позаботиться о тебе, раз уж это не может сделать отец ребёнка.
Я помрачнела. Малика не спросила, кто со мной был и почему он сейчас не со мной. А сама не сказала.
- Смотри, это лыжи, попадёшь в рыхлый снег, они тебя выручат. Одежда здесь, провизию в обозе пристроишь на сани, да и сама пересядешь. Вот деньги, надеюсь, хватит.
Оторна давала мне последние указания на конюшне. Задача была простой, торговый обоз должен был уехать всего пару часов назад, до обеда догоню. Вообще у меня возникало ощущение, что про мой побег, на сей раз, знал весь замок, кроме лорда. По крайней мере, пока шла по коридору, мне подмигнул стражник, слуга и девушка с ворохом одежды.
Далия увела лорда в подвал, предложив сотворить что-то новое с лунным узором. Обещала продержать до вечера. Было, правда, смутное ощущение, чего-то неправильного. Василиса, чудовище моё, осталась лежать у камина. Я не могла понять, то ли она пойдёт собственным путём, то ли решила бросить меня. То есть выполнить моё заветное желание, избавиться от этого ходячего кошмара. А может быть, я просто переоценила её способности?
Поначалу всё шло неплохо. Серая лошадка довольно ходко бежала по санному следу. Белоснежные просторы полей перемежались чёрными безлистными лесками. Деревню я обогнула, но для этого мне пришлось встать на лыжи. Я употела, словно в бане. Хотя морозец делал снег хрустким, как солома, наст намёрзнуть ещё не успел, и я проваливалась по колено. Думала, вообще ноги переломаю, но как-то приспособилась к лыжам. Это две такие доски, с загнутыми передними концами и с петельками для ног. Их одевают, чтобы не потонуть в снегу.
Обогнув деревню, я снова села на лошадь, с трудом пристроив лыжи обратно. Чёрная вереница саней медленно, но верно приближалась к нам. В чистом воздухе разносились звон бубенцов и крики погонщиков. Даже моя лошадка, имени которой я так и не узнала, прибавила ходу. Хотя, было видно, что начала уставать. Но вместе и по снегу бежать веселее. Я уже приготовилась окликнуть обоз. Уверена, они меня заметили, только виду не подали.
И тут снег взметнулся вокруг меня вихрем, залепил глаза, уши и рот. Я почувствовала, что поднимаюсь вверх. Эх, а я так надеялась, что Вьюрок сможет помешать лорду, применить эту новую магию, которая действует на меня. Она обещала.
Появились мы прямо в трапезной комнате. Кто мы? Я на серой лошадке. Она ошалела от такой смены обстановки и встала на дыбы. Если бы не лыжи, я бы слетела. Хорошо, я их всё-таки закрепила, за них и удержалась. И хорошо, что потолки в замке высокие, будь это в деревенской избе, у меня голова была бы всмятку. Аттакон ухватил лошадь под уздцы и вынудил опуститься. Глаза его метали молнии. Он был в страшном гневе. Я потихоньку сползла с лошади, чувствуя, как у меня ноют ноги и поясница.
- Тварь бездушная, голем! – резко бросил он слова, и я чуть не задохнулась. В глазах потемнело от обиды.
- Ты думала, что я не узнаю? Крыса казематная! – продолжал он бить меня словами. Я оскалилась. Вот это уже привычнее. Возражать не буду.
- А вы думали обвести меня вокруг пальца?! – он повернулся к остальным.
В комнате мы были не одни. Перед лордом стояли навытяжку Далия, Малика, Оторна, Лишень и ещё несколько слуг. Видимо, они тоже принимали участие в подготовке побега. Все были бледнее полотна, похоже, достанется им. Как же он узнал? Кто нас предал?
- Кроме кормилицы моего сына, все будете выпороты на конюшне! – бушевал Аттакон, - а сотника разжалую в рядовые!
Но тут раздался низкий рык кахостанской боевой кошки. Чёрно-белая молния промелькнула в пространстве между мной и лордом, клацнув зубами. Аттакон замолчал. Ни один мускул не дрогнул на его лице. Он спокойно смотрел на моё пушистое чудовище, которое встало между нами, пугая своим видом серую лошадку. Та забила копытом, вырывая узду из рук. Пришлось лорду отвлечься на неё.
Я смотрела на свою кошку и осознавала, что нахожусь под её защитой, что бы ни случилось. В груди потеплело. В этом мире всё-таки нашлось существо, которое меня любит, не требуя ничего взамен, не обижаясь на безответность своих чувств и не ревнуя меня к другим.
- Да заберёт её кто-нибудь? – раздражённо спросил лорд, всё ещё удерживая лошадь. И трое из ожидающих наказания слуг с облегчением бросились ему на помощь. Наказание откладывалось, а там, глядишь, и вовсе отменено будет. Малика тоже отошла в сторону, хотя совсем не удалилась. Остальные всё ещё ждали продолжения.
- Кошку свою благодари, тебя тоже пороть не будут, - буркнул Аттакон в мою сторону, - но если понадобиться, прикажу её пристрелить. Я не собираюсь отпускать тебя зимой. Ты же, дура, замёрзнешь!
- Спасибо за заботу, - язвительно ответила я, ощущая ярость от рухнувших планов, - всё равно сбегу!
- В темницу посажу, в кандалы! – рявкнул лорд.
- Надолго ли? – я снова хищно улыбнулась, - я же крыса, знаешь, сколько там у меня родственников? И ключики притащат и дверь прогрызут. А если всех подниму, то и замок порушат.
Я врала напропалую. Не было у меня умения повелевать крысами. Но он-то этого не знал. А может, просто не пробовала, вдруг получится.
- Потерпи хотя бы до завтра, - лорд понимал, что ничего он со мной сделать не может и теперь просил.
- А что будет завтра? – уточнила я.
- Хочу познакомить тебя с одним человеком, - уклонился он от прямого ответа.
Мы все понимали, что лорд сдал позиции, так что следующей выступила вперёд его дочь и насмешливо поклонилась.
- Спасибо, папа и за то, что мужа поркой опозорить решил, и за то, что за рядового замуж выдал. Мне собственными ручками всыплешь или тоже на конюшню? – она выпрямилась и вопросительно изогнула бровь.
- Да идите вы оба! – с досадой крикнул Аттакон, понимая, что пороть почти некого. Стоять осталась одна Далия. Девочка упорно буравила взглядом пол и покусывала губы. Только я не поняла, слёзы она сдерживает или смех.
- Только тронь её, увезу с собой! – пригрозила я.
- Зараза ты, Чаролом, всех из-под удара вывела, - огрызнулся лорд.
Далия боком пыталась выйти из трапезной. Лорд устало махнул ей рукой, и она стрелой вылетела за дверь. Аттакон ссутулился, словно на плечи ему положили тяжесть. Видно расстроился, что слуги неверные, дочка не слушается, жена пропала, и я столько хлопот доставляю. Мне даже его жалко стало.
- Ты лучше выпори предателя, который нас выдал, - душевно посоветовала я.
- Не могу, - сдавленно ответил он.
Я удивлённо уставилась на его трясущиеся плечи. Он что, плачет? Но Аттакон совершенно неприлично хрюкнул и залился в хохоте. Мы с Маликой переглянулись. Уж не сошёл ли он с ума?
- Почему? – осторожно спросила я.
- Потому, - лорд повернулся в мою сторону, и я вдруг узрела перед собой… Оторну. Правда одежда была мужская, а так, вылитая дочка лорда. Я и забыла, что он может менять личины.
- Ну и забавы у тебя, - фыркнула я.
- Но сбежать больше не пытайся, - предупредила Оторна голосом лорда. Это было уже серьёзно. И мы попытались соответствовать.
Мы с Маликой и гордой Василисой вышли из трапезной.
- Хорошо, что Лишень этого не видел, - хихикнула подружка. Я тоже представила, как Лишень Бронедар щиплет самого лорда за всякие места и не удержалась от хохота. Интересно, он слышит нас?
Глава 10 Ясновидящая
- Кристу Власю сразу после завтрака к лорду Аттакону, - возвестил прямо с утра слуга. А мы ещё не готовили. И вообще, спали до его появления. То есть, я спала, Далия-то рано встаёт. Она уже что-то шустрила по комнате, но я привыкла к её ранним пробуждениям и она мне нисколько не мешала. Я поплескала в лицо прохладной водичкой и взбодрилась. С удивлением поняла, что настроение у меня отличное, несмотря ни на что.
- Иди, - решила Вью сразу после умывания.
- Точно, у него и позавтракаю, - согласилась я, с удовольствием облачаясь в одно из новых платьев. Стараниями Майты платья получила самые красивые. Это было белое, с тонким растительным орнаментом по подолу, рукавам и вороту. Надо спросить, кто вышивал такую красоту и лично поблагодарить. Достойная работа, у меня в жизни так не получится. А поверх приталенная зелёная одёжка, чтобы не сильно пачкалось платье.
К этому моменту любопытство уже проснулось. С кем меня лорд познакомить хочет? Всё-таки он здорово изменился. Семейная жизнь так подействовала? Утром мой неудавшийся побег предстал в ином свете. То, что вчера вызывало уныние, сегодня я вспоминала со смехом. Девочка в лицах вспоминала, как злился лорд, как трепетали простые слуги и как дерзили ему мы. В сущности, он только с виду грозный, а по-настоящему добрый и весёлый. Рассказывать маленькой волшебнице, о том, как он превратился в Оторну, я не стала, но, то и дело хихикала, вспоминая.
Когда, улыбаясь, вошла в трапезную, меня поджидал хмурый лорд. Он был один и не в духе. Пришлось сделать лицо попроще.
- Вызывали, мой господин? - вытянулась я, как лист перед травой. Он не оценил моей выправки.
- Садись, - процедил он сквозь зубы и кивнул на накрытый стол.
Я не заставила себя упрашивать. Молоко, хлеб, масло, варенье. Обстоятельно намазав себе хлеб всем, что попало под руку, спросила:
- Кого ждём?
Он не ответил, пристально разглядывая меня, словно искал к чему придраться. Я постаралась не чавкать, а то ещё поучать начнёт.
- Весела, как птичка, - пробормотал, словно про себя.
- А чего печалиться? Будь, что будет, - пожала я плечами, отправляя в рот очередной кусок.
- Такое ощущение, ты ждала, что тебя остановят, - усмехнулся лорд.
Я задумалась. А в чём-то он прав. Я так неистово, с больной одержимостью, рвалась отсюда, но когда меня вернули, испытала даже что-то вроде облегчения. Словно переложила ответственность на чужие плечи. Вот и пойми себя. Зачем убегала, если знала, что всё равно вернут? Но даже эти размышления мне не испортили настроения.
- Я решила, что всё, что случиться дальше, будет на твоей совести, - усмехнулась.
Он с досадой отвернулся. Ну, и ладно. Я хлебнула молока и чуть не подавилась. Посреди пустого пространства воздух заискрился. В ушах зазвенело. Я поспешно проглотила.
Из пустоты в зал шагнула фигура. Дождевик из плотной ткани скрывал все особенности и в первый момент, я не могла определить даже пол человека. Потом капюшон откинулся, вокруг полетели брызги, и перед нами предстала женщина лет сорока. Широко расставленные голубые глаза, высокие скулы, маленький рот. В обрамлении распущенных светлых волос. Невероятно красива. Я никогда не забуду этого лица. Она сообщила мне о смерти Кривко.
- Позвольте представить, Криста Влася Чаролом и Эйша Белая, ясновидящая, - лорд поднялся, подавая руку гостье.
Она сняла мокрый плащ и бросила его на руку лорда. Тот оторопел. Этой рукой он собрался с ней здороваться. Немного поразмыслив, решил, что он это может проглотить. С женщинами не обязательно здороваться за руку.
- Прошу прощения за задержку, погода, - она слегка улыбнулась мне, кивая. Похоже, решила не признаваться, что мы знакомы. Я не стала возражать. Посмотрим, что из этого выйдет. Светловолосая гостья переступила мокрыми туфельками по полу. Ей бы переобуться, чтобы не заболеть.
- Убеди Власю, что она должна остаться, - лорд сразу перешёл к делу, словно решил поставить её на место
Это было, по крайней мере, невежливо. Вот так сразу, толком не познакомившись, даже не предложил присесть. Гостья кинула на лорда удивлённый взгляд. Я поразилась. Такая женщина должна быть королевой, гордая, красивая, одарённая, а он её низводит до прислуги. Заставляет стоять посреди холодной трапезной в мокрых туфлях и одежде.
- Я должна привязать её будущее к твоему или сказать правду? – насмешливо поинтересовалась она, не позволяя ему унизить себя.
- Да какую навью правду ты собираешься сбрехать?! – Аттакон от раздражения перешёл на простонародную речь.
Некоторое время, я никак не могла понять, почему волшебники говорят иначе, чем деревенские. Даже иначе, чем простые правители, например Володыня Мстиславович. Потом только поняла, что краткая и ёмкая речь волшебников, владеющих многими языками, казалась мне правильной, потому что я переняла её у создателя. А напевный народный язык мне поначалу давался с трудом и вызывал лёгкую насмешку. Конечно, со временем, я начинала говорить с каждым на его языке или диалекте, а думала, как привыкла. Но ругаться на диалектах можно было весьма изобретательно ,чем лорд сейчас и воспользовался.
- Значит, ты не веришь, что я могу проницать будущее? – сощурилась Эйша, - зачем же ты позвал меня, лорд? Чтобы удержать женщину, которая не хочет с тобой оставаться? – она посмотрела на меня столь пронзительно, что завтрак чуть не покинул моё нутро. Только не сейчас! Если не лорд, так Эйша, мигом сложит что к чему, как грибы в корзинку. Она же женщина. Ясновидящая перевела взгляд на лорда, и тот отшатнулся, хотя она даже не кивнула в его сторону, не то чтобы шагнуть.
- Да и не она тебе нужна, ведь так?
- Ты хорошо подготовилась, - криво усмехнулся он, - неужели оплачиваешь шпионов даже здесь?
- Если я вижу будущее, то проницать настоящее намного проще, - усмехнулась Эйша.
- Вот! – она вскинула руку к носу Аттакона. На мгновение мне показалось, что она схватит его за нос. Не одной мне. Лорд тоже так решил и чуть не упал от такой наглости. Потом сморщил нос.
- Полынь, - определил с ходу.
- Так что я действительно подготовилась. Должна же знать настоящее, чтобы понять чего на самом деле от меня хотят. Полынь один из компонентов, усиливающих мой дар.
Аттакон взглянул на неё с уважением. Кто кого тут поставил на место? Меня даже немного забавляло происходящее, до поры, до времени.
- И что ты наглядела ещё?
- Влася Кристовна Чаролом, весьма незаурядного происхождения…
Я снова ощутила её взгляд. На сей раз, он был нежнее гагачьего пуха. Вот только мне её проницание не нужно совсем. Как будто я и без неё не знаю, когда и кем была создана. Да и ей это знать необязательно. Я успела только нахмуриться.
- А в моём предсказании нуждаешься ты, лорд! – уверенно заключила она, снова уставившись на Аттакона. Тот даже слегка побледнел, настолько была точна эта дама. А я испытала облегчение. Она явно дала мне передышку.
- Это ведь ты жену потерял. Мать своего наследника. И пытаешься её сейчас вернуть, - голос ясновидящей прервался. А когда она снова заговорила, был полон удивления:
- Она не умерла… не понимаю, что с ней.
- Что, не проницаешь? – ехидно спросил Аттакон, снова возвращая уверенность в себе.
- Ещё нет, но разберусь, - окатила она его ледяным взглядом, - а пока устрой мне комнату и завтрак. Я решила остаться на несколько дней. Мне стало интересно.
А вот мне совсем неинтересно. Я тихонько сбежала от лорда и ясновидящей.
Не хочу я знать будущее. Не хочу и всё! Казалось бы, чего проще, подойти к этой красивой женщине с даром предвидеть будущее и спросить, кто у меня родится, дюжина крысят или обычный ребёнок. А вот не могу. Не хочу знать. Будь, что будет. Даже если это будут крысо-люди, всё равно полюблю. Хотя от того кошмара до сих пор мурашки по коже.
- Приготовьте новой гостье сухую одежду, - поймала я по дороге служанку.
- Госпожа Оторна сама… - пролепетала девица, бледнея на глазах. Похоже, она посчитала, что я мечу на место дражайшей дочери лорда.
- Ну, найди госпожу Оторну, - язвительно усмехнулась я, - пусть сама достанет ей сухие носки, обувь и платье. И накормит завтраком.
- Ну что. Всё заново начнёшь, снова побег будешь готовить? – спросила Далия, когда я вернулась.
- Нет, - покачала я головой, - может, и правда помочь вернуть лорду Лаолу? Он тогда меня с радостью отправит на все четыре стороны. Ещё и приплатит, чтобы я испарилась из его жизни.
- Помоги, - согласилась Вью, - только как?
- Этого я пока не знаю, - ответила вслух, а подумала о том, что это может оказаться не в моих силах. Даже представить не могу, с какого краю можно подступиться к этой задаче.
- Кстати, - а что получилось из твоей мысли, использовать живое растение для того, чтобы открыть эту дверь между мирами? – поинтересовалась я. Накануне, после неудачного побега и разноса, устроенного нам лордом, мы так и не поговорили.
- Я теперь и заикаться о ней боюсь, - призналась Вью.
- Расскажи, как Аттакон меня возвращал, - я действительно испытывала острый интерес.
- Такое впечатление, что он всё знал заранее, - призналась девочка, - я ему рассказывала о своей мысли, а он меня не слушал. Несколько раз даже кивнул невпопад. Но в подземелье мы спустились, как обычно вместе. Вот только там я не совсем поняла, что произошло.
Далия сосредоточенно вспоминала детали. Наморщенный лоб выдавал работу мысли. Я терпеливо ждала. Похоже, девочка, освоив азы магии, вообразила себя мастером своего дела, а тут лорд показал ей, что же такое настоящее мастерство, а не простое использование сырой силы.
- Я понимаю, что он старше и опытнее меня, но до этого мне удавалось хотя бы понять, что он делает, пусть и не повторить. А тут я могу только вспомнить, что он будто соединился с лунным узором. Как будто тот стал продолжением рук лорда и выполнял его волю.
Девочка немного помолчала, пытаясь осознать то, что сама только что сказала.
- Я связана с лордом, но управлять не могла, да и не пыталась. Мы одновременно будто оказались и в подвале замка и самим замком и его окрестностями. Я чувствовала каждого обитателя замка, а потом и всей округи, вплоть до собак в ближайшей деревне. И тебя будто увидела, в тот момент, когда он выдернул тебя в трапезную.
- Подожди, - не поняла я, - ты же говорила, что Аттакон действовал в подвале, в связке с узором.
- Говорила, - жалобно подтвердила девочка, - мы там и были. А потом почему-то оказались в трапезной. Все вместе: и Малика, и Оторна с мужем, и слуги. Он отдал распоряжение о сборе в трапезной заранее, хотя я об этом и не знала. И главное, что никто из нас не помнит, как именно мы попались.
По этому поводу я могла бы немного её просветить, но не хотелось перебивать. Нагрузки были не для детской психики.
- Я не знаю, как он совместил всех в одном времени и пространстве как раз к твоему возвращению, но я обязательно научусь, - резюмировала Далия с упрямым выражением лица.
А ведь из неё действительно получится замечательная волшебница, целеустремлённая, открытая для опыта.
Эйшу Белую поселили в соседней комнате. Не в пример нашей, она была полностью обновлена. Мебель, стены, полы настелены дощатые. Оторна выделила служанку, которая будет прислуживать то время, которое гостья проведёт в замке. К столу лорд приглашал её к себе. Включая завтрак обед и ужин. Но на следующее утро перед завтраком она постучалась к нам.
- Доброе утро, - я выглянула и узрела нечто воздушное, почти белое. Светлые волосы сияли, голубые глаза были полны доброжелательности, а кремовая одежда с кружевами напоминала взбитые сливки.
- Доброе, - откликнулась я, соображая, что же её привело к нам? Кошка моя смерила её взглядом и не усмотрела от неё опасности. Можно сказать, проигнорировала появление нового лица, потому что перестала обращать на неё внимание.
- Я хотела пригласить вас обеих к себе. Мне скучно завтракать в одиночестве.
- А что у тебя на завтрак? – уточнила любопытная Вью.
- Булочки. Не буду врать, что я сама их испекла, но вкусные, - она подмигнула нам, - не могу же я в таком виде отправиться на завтрак к лорду.
Только тут я осознала, что её одежда больше похожа на ночную сорочку, чем на платье.
- Я не хочу знать будущее, - тут же призналась я.
- Ой, давай не будем о работе, - всплеснула руками женщина.
- Давай, - я была удивлена. Какой контраст с той суровой женщиной при первой нашей встрече и вчерашней королевой.
Булочки и, правда, очень вкусные: крохотные, пышные, румяные, сверху присыпаны сахаром, пахли корицей. Я увлеклась и слопала с десяток.
- Ты их наколдовала? Значит, не только ясновидящая? – кивнула я на блюдо с последними тремя булочками и решила их благородно отставить Вью, пусть девочка полакомится. А сама подумала: - главное, что они не рассыпались в моих руках золотой пылью, как это бывает с вещественной магией.
Далия тут же вцепилась в очередную булочку, усиленно делая вид, что её тут нет. Правда, голодной она тоже не выглядела. Я постаралась не обращать внимания на то, что она скормила чуть ли не половину своих булочек Ваське. Моя кошка оказалась сущей сластёной. Теперь и я при случае знаю, чем её можно побаловать. Почти перестала её бояться.
- Не совсем, - ясновидящая немного смутилась, - после обретения дара предсказания мне стало трудно колдовать. И дело даже не в том, что мне не хватает сил и умения, скорее в том, что любое моё действие порождает много вероятностей происходящего. Но зато я научилась воплощать самые невероятные из них.
Для меня это звучало не особо понятно. И она догадалась об этом по лицу. Видимо, поняла, что имеет дело с дурочкой неграмотной. Попыталась ещё раз объяснить:
- Как оказалось, колдовать совсем не обязательно. Порой изменить вероятность событий можно простыми вещами. Улыбкой, добрым словом, вниманием. И новой гостье раньше всех принесут свежие булочки. Раньше самого лорда, - она заговорчески мне подмигнула.
- Так просто? – улыбнулась я. А ведь к волшебству это не имеет ни малейшего отношения, - с облегчением поняла я.
- И просто и сложно, - она вдруг снова стала серьёзной, - иногда то, что я хочу сделать столь невероятно, что мне приходится делать не только весьма странные вещи, но и прибегать к своим более чем скромным магическим способностям.
Я растерялась. С одной стороны Эйша мне только что призналась, что она всё-таки умеет колдовать. С другой, тут же созналась в собственной слабости. А ещё, я вдруг осознала, что говорит она это не просто так. Был в её словах скрытый смысл, вот только не могла понять, какой именно?
- Почему ты решила не показывать лорду, что мы раньше встречались? – задала я ещё один волнующий меня вопрос. Светловолосая гостья оглянулась на притихшую Далию. Крошка Вью, когда хотела, могла казаться незаметной, но слишком приметлива была ясновидящая.
- Эта девочка настоящий клад, - усмехнулась я, - много знает, в том числе и моих тайн. И никогда не распускала язык. Так что нет причин ей не доверять.
Эйша колебалась всего несколько мгновений.
- Я бы не назвала наше знакомство тесным, – пожала она плечами, - скорее столкновением на тропинках судьбы, кратким, почти не оставившим следа.
Я опустила глаза. У неё, может, и не оставила следа, а я не могла забыть мёртвого Кривко-Малахита у неё на руках. И что греха таить, - насторожённо относилась к этой женщине. Когда она была настоящей? Когда бросала в меня резкие слова о невнимании к мальчику? Или, когда появилась вчера с утра в Аттакон, блистая королевскими манерами, и поставила лорда на место? Или она настоящая сейчас, в этом воздушном пеньюаре, с игривой улыбкой и легкомысленной болтовнёй?
- Я сделала для мальчика всё, что могла, поверь мне, - мягко произнесла Эйша.
И я вспомнила силуэт мальчишки на рыжей лошади, что провожал нас тогда в дорогу. Наверное, это правда. Она сделала, что могла.
- У меня на руках умер друг Власи. Мальчишка, на пару лет старше тебя, - пояснила Эйша, глядя на Вью, - он упал с лошади и сломал шею. Спасти его было невозможно, но твоя подруга в это не верит.
- Верю, - эхом откликнулась я, – уже верю.
Но я солгала. Точнее не так. Я действительно верила, что она не могла спасти маленького акробата. Но вот ей я по-прежнему не доверяла. И из-за этого в обществе ясновидящей испытывала какое-то стеснение, неловкость.
- А почему ты не хочешь знать будущее? – перевела она тему.
- Неинтересно, - пожала я плечами. Не могла она об этом не спросить, так что готова я была к этому вопросу. Так же готова была притворяться сколько угодно полной дурой, если она начнёт допытываться.
-Бывает, - она повторила мой жест и улыбнулась. Глаза её ясно сказали, что она ещё вернётся к этой теме, но сейчас даёт мне шанс избежать неприятного разговора.
Болтали мы о всяких пустяках, потом незаметно коснулись ясновидения.
- Будущее не застывшее, оно меняется. Это, как идёшь по тропинке. Сначала в одну сторону свернёшь, потом в другую. Постоянно попадаются перекрёстки. И в зависимости от того, какую тропинку выберешь, встретится тебе на пути грибы или ягоды, заяц или охотник. А может быть и медведь, - пояснила она, - просто человек обычно вслепую идёт по этим тропинкам. Ясновидение помогает ему выбрать нужную.
- То есть ты меняешь будущее, когда подсказываешь человеку правильный путь? – уточнила я.
- Отчасти, - согласилась Эйша, - но не совсем верно. Я делаю более реальным один из путей, но всё зависит от самого человека. Иногда встречаются люди, которым очень трудно что-то предсказать. Они постоянно меняют свою судьбу. Никогда не знаешь, в какую сторону они свернут. Какие из перекрёстков в их жизни главные, а какие не сильно повлияют.
- А что ты имела в виду, когда спросила Аттакона, не хочет ли он, чтобы ты связала моё и его будущее?
- Иногда такие, как я, могут накрепко связать две нити будущего разных людей. И с тех пор, куда бы они ни пошли, что бы ни делали, судьба всё равно рано или поздно столкнёт их, притянет друг к другу. Только это требует много сил и умения.
- Интересный у тебя дар, - подивилась я. А сама задумалась о том, что Мариса тоже притянула меня к Ярику. Сродни ли магия драконов дару ясновидящей? Притянет ли нас когда-нибудь опять?
- А ты расскажи мне о своём, – попросила гостья.
Проболтали мы до обеда.
- Слушай, Вью, - попросила я девочку, - а ты можешь меня снова взять в подземелье? Я хочу посмотреть на лунный узор, след Амины. Вдруг меня посетит идея, как вызволить волшебницу?
Далия не возражала, что я её зову по-прежнему.
- А лорда не хочешь попросить? – удивилась она.
- Не хочу, - покачала я головой, - мне кажется, что он до сих пор на меня злится. Мы редко сталкиваемся. Такое ощущение, что он избегает меня.
И я нисколько не лукавила. Аттакон перестал приглашать меня на трапезы, да и с ним самим мы редко сталкивались. Похоже, он всё-таки был здорово задет моей неудачной попыткой бежать, не мог простить. Хотя, прощения я не просила, вины не испытывала, но и попытку не повторяла. То ли ждала, что ясновидящая меня всё-таки убедит остаться, то ли просто решила на сей раз плыть по течению.
Через несколько дней, когда лорда отвлекли обычные дела по замку, мы тихонько улизнули в подвал.
Там было холодно, как всегда. Мы оделись в зимние одежды и начали спускаться по лестнице.
- Пока плохо переносить умею, назад попробую, а туда лучше своим ходом, - объяснила девочка, со слегка виноватым видом.
Я и забыла, насколько длинная лестница туда ведёт. Даже устала спускаться. Очень надеялась, что обратно Вью перенесёт нас этой странной магией. Подниматься намного тяжелее, тем более в моём новом положении.
Впечатления огромной пустоты нисколько не скрадывал крохотный огонёк свечного фонаря, что несла маленькая волшебница. Но только до тех пор, пока не заиграл холодный призрачный свет на камнях. Голубоватые линии на полу складывались в узор. Казалось, он движется, изменяется, змеится не в силах разорвать связи с подземельями замка Аттакон.
Мы стояли и с интересом рассматривали лунный узор. Я протянула руку и провела над линией, ощущая странное покалывание в кончиках пальцев. Вспомнилось, как тут раскрывала свои крылья Амина. Как изменяющая форму, выпытывала у меня, что я чувствую. Как наделила меня даром ломать чары. Как мы все вместе сражались с мраком, когда пришли её родители.
- Амина, - тихонько позвала я, и мне показалось, что внутри узора что-то дрогнуло, затрепетало, потянулось ко мне. Сусток света начал расти посреди из пола. Пространство вокруг зазвенело, словно струны, растянутые по всему подземелью. И к этому звону присоединился то ли звук, то ли ощущение биения огромного, живого сердца. Живого, трепетного и… родного. На глаза навернулись слёзы.
- Амина! – воскликнула я, меня повлекло в самую середину, властно, нежно, как в дружеские объятия. И я не сопротивлялась, устремляясь навстречу этой всепоглощающей нежности.
- Влася, стой!!! – закричала девочка и повисла на мне всем телом. Я замерла, поддерживая её, чтобы не упала.
- Не делай этого, не уходи туда, - попросила она, - Лаола тоже шагнула в середину, когда там играл свет.
Я заметила и на её глазах слёзы.
- Ты её любила? – спросила я тихо.
- Её нельзя не любить, - отозвалась Далия. – А вот удержать не смогла.
Я поставила её на пол, и мы, обнявшись, стояли рядом с этим опасным следом от странного существа, которое помогло мне обрести себя и лишило лорда жены, Полюбима матери, а Вьюрок госпожи и преподавательницы волшебства. Или Амина не виновата?
Я подняла глаза чуть выше и заметила свою кахостанскую боевую. Прямо за узором, словно она там всегда находилась. Васька смотрела на меня насторожённым взглядом. Мне было непонятно, то ли она пыталась меня защитить от некоей опасности, то ли готовилась последовать за мной в этот другой, чужой нам мир. Похоже, не зря она оказалась рядом. Я вопросительно взглянула на неё. Вот ведь всё понимает, только не говорит. Но хоть как-то дать понять может, что здесь происходит? Васька демонстративно обошла опасные узоры на камнях и удалилась, показав пушистый зад. Так, понятно, - опасность миновала.
Я ещё немного глупо попялилась на чуждые и опасные узоры. Ничего так и не высмотрела. Конечно, была разочарована. Мне казалось, что, побывав здесь, я пойму, как вернуть волшебницу. В крайнем случае, докричусь до Амины. Как оказалось, это было самонадеянно с моей стороны.
- Возвращаемся, - решила я, когда у нас обеих уже замёрзли руки.
Девочка послушно подготовила магический проход в нашу комнату. Было немного не по себе. Лезть опять в тот плотный туман не хотелось. Но я преодолела себя, сделала шаг вперёд.
- Влася, Далька, я обязательно вернусь! – откуда-то издали крикнул женский голос у нас за спиной. Я обернулась и чуть не шагнула обратно, но тут туман разорвался и мы вывалились в нашу комнату. Спускаться по лестнице обратно в подземелье уже не было смысла. Мы с Вью потрясённо уставились друг на друга.
- Это Лаола? – уточнила я на всякий случай.
- Да, и она заговорила, - девочка, похоже, тоже не ожидала этого.
- Уговори в следующий раз Аттакона пойти туда втроём, вдруг у нас что-нибудь получится, - решила я.
- Не знаю, - сникла Далия, - мне кажется, он совсем перестал мне доверять.
Интересно, а мне он доверяет? – почему-то подумалось мне. Скорее всего нет.
Я опять заскучала. Вместо нескольких дней, Эйша Белая задержалась в замке надолго. Если бы не она, я от безделья на стену лезла. А ещё мне не давала покоя мысль, что я что-то упустила. В разговоре с ней у меня мелькнула какая-то светлая мысль и тут же пропала.
Кстати, Оторна тоже оставила мысль спровадить меня из замка. Она стала не в пример дружелюбнее. Даже подарила кое-что из своих вещей. То ли рассчитывала, что лорд увлечён ясновидящей, то ли перестала ревновать к мужу.
Как-то я всё-таки решилась спросить гостью:
- Ты и моё будущее отслеживаешь?
- А зачем? – усмехнулась Эйша, - ты же меня об этом не просишь. Поверь, иногда приятно не знать, что там впереди. Жизнь без неожиданностей становится безвкусной. И большое благо, что будущее провидца сокрыто от него.
- Значит, ты не знаешь собственного будущего? – удивилась я.
-Наверняка – нет, - кивнула ясновидящая. Я могу только косвенно отслеживать свою судьбу по судьбам других.
- Например, по судьбе лорда? – задала я вопрос. На мой взгляд, она уже могла ему напророчить будущее и уйти из замка. Они разговаривали чуть ли не каждое утро.
- Поверь, два образованных, неглупых человека всегда найдут общие темы для разговора, помимо предсказания будущего, - усмехнулась Эйша, показывая, что поняла мою мысль.
- Так он всё-таки вернёт леди Лаолу или нет? – решила я задать прямой вопрос.
- Не знаю, - честно призналась она.
Я была поражена. Как такое может быть? Она же ясновидящая. Выразительно посмотрела на неё.
- Помнишь, я тебе рассказывала про множество тропинок? – напомнила Эйша, - вот сейчас будущее, которое лежит перед лордом пока не озарено присутствием его супруги.
Я сникла, неужели мне придётся здесь остаться навсегда?
- Но уже наметились тропиночки, на которых она может появиться. Поверь, что я работаю над этим изо всех сил.
Она немного меня успокоила. Значит, шансы есть.
Чуть погодя у нас был ещё один прелюбопытнейший разговор.
- Ты думаешь, что я всегда была ясновидящей? – Эйша откликнулась на какое-то моё замечание.
- А как ты ею стала? – тут же заинтересовалась я. Любопытная Вью тоже навострила ушки.
- Не по доброй воле, а по незнанию. Чем-то мы с тобой похожи. Тебя наделила даром ломать чары Аминалукс, мне же передала свой дар могущественная волшебница, а быть может Богиня. Возможно, даже не передала, а раскрыла мой собственный. Теперь мне этого не скажет никто, потому что родилась я в другом мире.
- Как?! – невольно воскликнула я, - в другом? Неужели в мире Амины?
- Нет, - она понимающе смотрела на меня, на моё разочарование и досаду: - Я тоже когда-то не знала, что миров множество, думала, что тот, в котором родилась и живу, один единственный. А многие и тут и там никогда в жизни не узнают, что на самом деле их мириады, просто попасть из одного в другой чрезвычайно сложно.
И она вкратце поведала мне свою историю:
Лиэйша Белая воспитывалась у старого волшебника Гленаина на правах то ли служанки, то ли ученицы. Немного помогала ему волшебствовать. Правда, старый, чудаковатый волшебник совершенно не следил за девочкой. Ходила в рванье и дико этого стеснялась. Но зато она умудрилась подружиться с единственной принцессой этого государства и с головой погрузиться в её проблемы. Принцесса Карахана потеряла мать, отца околдовала королевская колдунья и отправила принцессу в изгнание. И тогда маленькая, неопытная волшебница призвала на помощь подруге неведомые ей силы. Им на помощь пришло воинство королевства и женщина, назвавшаяся древней волшебницей Эстретой. В расплату за помощь она просила забрать у неё вечность. В момент, когда похитили принцессу, Эйша решилась принять вечность. И на неё почти сразу обрушился дар предсказания, а ещё не мерянная сила, которой неопытная девчонка не умела пользоваться.
Лицо ясновидящей становилось совсем детским, когда она говорила:
- Я была не просто скромной, а ещё и нервной, забитой трусихой. Чуть что у меня темнело в глазах, и я готова была упасть в обморок. Я боялась всех, начиная со своего учителя.
Вот это да? Неужели она говорит о себе? Я диву давалась. Сейчас передо мной сидела умная, уверенная в себе женщина, нисколько не вяжущаяся с тем, что она о себе рассказывала.
А потом всё ещё больше перепуталось. Оказалось, что Эстрету преследует верховный маг, который на самом деле был богом. Да и она сама когда-то была богиней. А королевство, правители, люди и девочки вместе с ними стали всего лишь игрушками в руках двух бессмертных.
Но самым большим потрясением после смерти учителя для маленькой волшебницы стало известие, каким именно образом она должна «забрать вечность». Она должна была убить смертное тело бывшей богини, чтобы та могла стать бессмертной. Её заставляли это сделать насильно. И тогда сила внутри неё взорвалась, расплескалась пламенем и разорвала маленький мирок, в котором её заключили, а сама она провалилась в нынешний мир. Без сил, без друзей, без одежды, обгорелая, как на пожаре и совершенно без магических способностей, которые она успела в себе развить до этого. Всему пришлось учиться заново.
- И вот я живу здесь уже сто пятьдесят лет, на моих глазах сменялись правительства, границы государств, прошла не одна война, в том числе и магическая, даже менялся лик земли, а я всё ещё живу, - спокойно и как-то отстранённо закончила Эйша. – И я уже не рада дару вечной жизни и ясновидения.
Да, у меня дар попроще и я рада ему. Я чувствую себя нужной. Я не смогла выразить ей сочувствие.
- Ты участвовала в магической войне? Может и Кия Воителя знала? – спросила вместо этого.
- Кия? Да, конечно, - Эйша ностальгически вздохнула, - потрясающий маг был. Красив, властен и совершенно непредсказуем. В него были немного влюблены все волшебницы красивые, опытные, а он выбрал деревенскую девчонку с парочкой освоенных жестов. А она его предала…
- Я знаю, - заметила я, - но он её простил.
- Но как ты можешь об этом знать? – удивилась ясновидящая, - ни тебя, ни твоего отца на свете не было, когда это произошло.
- Мне рассказал учитель.
- Кий Воитель? – теперь была очередь Эйши удивиться.
- К тому времени он стал Лесаром, слепым ведуном в лесу, - теперь была моя очередь поведать ей часть своей истории. Как мы встретились с ним, и как он учил меня, и как он умер.
Наверное, в этот момент я поверила, что она не проницала моё прошлое, и не будет смотреть будущее. Я стала ей доверять
Глава 11 Нападение дракона
- Тревога! – разнеслось по замку, - воины, к оружию!
Крик бодрил и вызывал любопытство. Не пугал нисколько. Тут зимой не воевали. В сугробах можно потерять целую армию и ничего не навоевать. Поэтому я первым делом понеслась в покои лорда. Уж ему-то новости принесут в первую очередь.
- Над замком летает дракон, он сжёг крышу южной башни, - докладывал Лишень, - на спине замечен наездник.
- Вроде бы никому не насолили, - задумался вслух лорд.
Дракон? С наездником? Это интересно. Меня так и подмывало спросить какого он цвета. Но тогда придётся признаться лорду в знакомстве с Марисой. А мне пока не хотелось. Если, это она, то кто же её наездник? Я знаю только двух человек, отважившихся оседлать золотую драконицу. И кто из них решил тут полетать? Эрл Бастиарий даже не знаком с лордом Аттаконом. А Ярилодану Луасену делать здесь нечего. Получается, что это может быть и какой-то другой дракон, не Марька.
- Он опускается! – следующий гонец с вестями ввалился в дверь и чуть не упал. Видно торопился очень.
- Куда? – спросил Аттакон.
- Возможное место приземления плоская крыша над кухней.
- С кухни все вон! – приказал лорд, - крыша может не выдержать.
- Приготовьте мясо, - тихо подсказала Эйша Белая. Она тоже прибежала в покои лорда, послушать новости.
- Это предсказание? – вскинул на неё бровь Аттакон.
- Это здравый смысл, - усмехнулась она, - зима, перелёт. Дракон оголодал, а наездник, наверное, окоченел. Так что ещё горячую еду и выпить.
- Какая горячая еда, если кухня обвалится?! – рассердился лорд.
- Может быть, не все позавтракали, - заметила я, - пусть народ поделится.
У самой там Вью хозяйничала при камине.
- Отлично, ты кормишь наездника, - тут же приказал лорд.
Мне оставалось пожать плечами. А куда я денусь? Кормить его всё равно надо, кем бы он ни был.
- В дракона без приказа не стрелять, узнать, кто такой этот наездник! – приказал лорд воинам.
Я обрадовалась. Хорошо, что лорд достаточно хладнокровен. Вот только он быстро облачался в лёгкий доспех и одевал поверх зимнюю одежду. Значит, собирался выйти посмотреть, а как же я? Я-то одежду с собой не взяла! Пришлось отловить первого попавшегося слугу и послать за ней.
- Дракон предлагает переговоры, - третий посыльный чувствительно пованивал гарью.
- Что? – удивился Аттакон.
- Наездник молчит, узнать его не удалось, - добавил воин.
Судя по бледному виду всех присутствующих, они прекрасно понимали, что выстоять против дракона своими силами, без поддержки магии, не удастся. Вся надежда была на господина.
- Всем сохранять спокойствие, я в восточную башню, гонцов присылать туда, - оповестил маг, подхватил Лишеня и испарился. Я даже вцепиться в него не успела. Может и к лучшему, долго бы я на башне раздетой не выдержала.
Я неслась по коридору обратно в свою спальню. Почему нет слуги с моей одеждой, я поняла по суетливым сборам остальных. Вооружались все, кто мог. Не только мужчины. Хотя, я могла бы сказать, что это бесполезно. Если дракон разбушуется, тут камня на камне не останется. Но нагонять уныние на обитателей замка не входило в мои планы.
- Одежда на кровати, - встретила меня Вью, - а теперь объясни, почему мне передали, что завтрак нынче готовить на троих?
Похоже, она единственная ещё не знала о драконе.
- Одевайся, - приказала я, бросаясь к кровати, - завтрак прибереги и перенеси меня на восточную башню к Аттакону. Не хочу пропустить его переговоры с драконом.
- С драконом? – глаза Вью заблестели любопытством. Она сдвинула котелок с огня и тоже бросилась одеваться.
Меня не покидало какое-то лихорадочное чувство радости. Казалось ещё немного и всё разрешится. На сей раз магию лунного узора я почти не заметила. Окунулись на мгновение, как в молоко, и вынырнули точнёхонько за спиной лорда, незамеченной им и его воинами.
Мы появились очень вовремя. Воины выглядывали со стен, Аттакон торчал на площадке, продуваемой всеми ветрами, и спорил с золотой драконицей.
- Я не знаю никакого Чаролома. Как я могу тебе отдать то, чего у меня нет?! – орал он. Докричаться до кухонной крыши было не так-то легко, так что разговор у них был на повышенных тонах.
Первым порывом было бросится к Марьке и чмокнуть её в золотую морду, я так обрадовалась. Но мне стало любопытно послушать. Драконица рассерженно махнула крылом, снося одну из статуй на террасе над кухней. Раздвоенный язык и так влиял на её дикцию, но сейчас она почти шипела:
- Лорд, не пачкай мне мозги, Влася Криста Чаролом живёт у тебя в замке, и ты удерживаешь её силой!
Ах, ну да, лорд не привык к моему роду занятий, как к части имени, вот у них и возникло недопонимание.
- А на каком основании вы хотите её забрать? – не дрогнул Аттакон, - кто твой наездник? Зачем вам моя гостья?
Я вдруг поняла, что лорд меня готов защищать от грозного чудовища, каким в его глазах предстала Мариса. Готов защищать, несмотря на то, что это может разрушить его дом.
- А это не твоё дело, чародей. Думаю, она с радостью примет приглашение в гости от нас.
Ну надо же, как я популярна в качестве гостьи, - подивилась я. Золотая драконица немного подвинулась, давая возможность увидеть наездника, что стоял рядом с ней. Сердце дрогнуло. Мужская фигура в меховой одежде. Неужели Марька привезла сюда этого упрямца? А вдруг у нас всё будет хорошо.
- А не хотите спросить меня? – выступила я вперёд. Лорд онемел при виде меня и посмотрел на Далию столь выразительно, что она исчезла с тихим писком. А кто меня теперь если что, переместит? – готова была возмутиться я, но не успела.
- Тебя здесь не должно быть, - прошипел Аттакон не хуже драконицы, зыркая на меня своими ледяными глазами, я даже оробела. Давно он так на меня не орал, отвыкла, знаете ли.
- Власичка!!! – золотая драконица испустила веер искр и, взмахнув крыльями, поднялась в воздух. Я тоже была рада её видеть, но, представила, как она бросается ко мне в объятия в своём драконьем обличье, и мне стало дурно.
- Разойдись! – вовремя среагировал лорд и потащил меня внутрь. Только я сопротивлялась изо всех сил. Я что зря сюда стремилась? Не хочу всё пропустить!
Мариса аккуратно приземлилась на пятачок крыши башни. Мне показалось, что доски со скрипом прогнулись под чудовищной тяжестью, но выдержали. А может быть, это скрипнул снег. Драконица оставила свободной половину площадки, где был ход вниз, удерживала крыльями равновесие. Со спины спрыгнул мой освободитель. Я так долго его ждала.
- Оставь её, Аттакон! – грубый мужской окрик остановил нас с лордом. Волшебник оглянулся и перестал меня силой заталкивать на лестницу вниз. Я тоже узнала этот голос, и на душе стало так тоскливо. Не он. Хотя, этому человеку я тоже рада. Надеюсь, он мне поможет.
- Крист Луасен, что ты здесь забыл? – язвительно спросил лорд, повелительно взмахнув рукой. Интересно, кому-то отдаёт приказание? И какое?
- Я пришёл забрать свою дочь, - отец не был безоружен. Вокруг него было сплетено несколько заклинаний, способных как защитить золотую драконицу, так и обезвредить лорда.
- Она от тебя сбежала, потому что ты её никогда не любил! – обвинил лорд, и я поняла, что он прав.
Отец создал меня, чтобы я освободила его из подвалов замка и исчезла. Он считал меня созданием без души и не мог любить. Потому я выполнила свою задачу и ушла от него. Хотя, надо признать, что под конец, он всё-таки стал относиться ко мне, как к человеку.
- Можно подумать, что её любил ты, - не остался в долгу Крист, - сомневаюсь, что ты вообще способен любить кого-то кроме себя. Не тебе судить, люблю ли я дочь!
В этот момент, на лице Криста было такое возмущение! А, может быть и полюбил? Я ведь не дала ему времени привыкнуть ко мне. Быть может, со временем почувствовала бы его любовь. Только я сбежала, не дала ему этого времени.
- По крайней мере, я не внушал ей, что она создание без души. Она мучилась осознанием этого полтора года! – бросил лорд, как камень в лицо.
Откуда он мог об этом узнать? Я похолодела. И это сейчас слышали все, кто здесь находится. Душа сжалась. Мне захотелось спрятаться, сбежать.
- Из-за тебя она сейчас в ужасе от того, что может родить двенадцать крысят! – бросил лорд второй камень. Только в кого из нас? Мне стало так больно, что перехватило дыхание. Лицо отца тоже исказилось.
Мне захотелось умереть. Этого я не говорила никому. Откуда лорд мог узнать и об этом? Даже о том, что я в положении знала только Малика. Я надеялась, что подруга сохранит это в тайне. Неужели она выдала меня? В душе разгорался тёмный гнев. Но я не могла в это поверить. Не может быть.
Взгляд упал на людей, что толпились в дверях на крышу. Все молчали, с интересом наблюдая за нами. Но её взгляд был непроницаем. Она словно чего-то ждала. Поставила опыт и беспристрастно ожидала результата. Эйша, - пронзило меня. Светловолосая ясновидящая проводила со мной и с лордом очень много времени. Она почти стала близка мне, я ей начала доверять. А она влезла мне в душу, высмотрела своим даром все тайны и вывернула всё лорду. И теперь об этом услышали все в замке. А кто не слышал, узнают позже. Я поняла, что мне нет места нигде в мире. Я не имею права жить. Шаг через бойницу и я полечу вниз с башни. Именно тут когда-то Ярик рассказывал мне о полётах, заражая азартом. И это будет легко – отдаться во власть воздуха. Думаю, я даже не почувствую боли, когда разобьюсь о камни. Как осенний лист с дерева, я ведь не живая, созданная…
- Это правда? – Крист Луасен подхватил меня в объятия, не дав сделать этот роковой шаг. И держал меня так, будто боялся потерять. Заглядывал в лицо, словно ему тоже было почему-то больно.
Я пожала плечами. Теперь уже всё равно. О моём позоре знают все. Не сейчас, так потом ненависть и презрение вытолкнут меня из общества людей. Ведь я не человек.
- Уверен, что у тебя всё в порядке, - ободрил меня отец, - но тебе срочно нужно показаться Велене, моя жена весьма сведуща в этих вопросах.
По его голосу, я прекрасно поняла, что не уверен он ни в чём. Но на душе потеплело. Волнуется обо мне. И даже не будет прятать меня от семьи. Захотелось плакать. От семьи, значит и от Ярилодана. Но захочет ли он видеть меня? Сможет ли дом отца стать и моим домом? Чувства смешались, но мне уже не хотелось шагать вниз. А хотелось стоять в объятиях отца, под его защитой.
- Я её не отпущу, - усмехнулся лорд, - твоя магия на неё всё равно не действует, так что забрать не сможешь. Здесь у Власи есть защита, пища и кров. Не в её положении путешествовать зимой. Помощь ей могут оказать и в Аттакон, – он пристально смотрел на отца.
Это было даже забавно, лорд и отец пытались защитить меня друг от друга. Каждый в меру своего разумения. А чего бы хотела я сама? Ответить на этот вопрос было трудно, но ответ их и не интересовал.
- Я могу их забрать, - вставила слово, до сих пор молчавшая, драконица и золотистый хвост очертил вокруг нас защитный круг. Изумруды её глаз сверкали так, что никто не усомнился в её мощи и возможностях.
- А я могу в любой момент призвать её обратно, - лорд упрямо продолжал строить из себя деспота. Я только не могла понять, зачем ему это нужно.
- Коник, - я вдруг вспомнила, как звала его раньше, - скажи, чего ты на самом деле хочешь? Зачем я тебе?
В этот момент я вдруг ясно поняла, что лорд удерживал меня в замке вовсе не потому, что я ему была нужна. Что-то другое было у него на уме. Но этот гордец не хочет признаваться, что именно.
Аттакон на мгновение замер, пытаясь удержать перекосившееся лицо.
- Я хочу вернуть Лаолу, - признался он таким усталым голосом, словно на его плечи обвалилось полстены.
- А что с ней? – Крист так стремительно шагнул к лорду, что я подумала - сейчас ударит.
- Она пропала в лунном узоре. Мы так называем след от анималукс, ты помнишь её? – лорд смотрел на бывшего врага с надеждой.
- Покажи мне! – потребовал отец.
Кажется, я поняла. Теперь они вместе попытаются вытащить волшебницу. Оба забыли обо мне. Лорд позвал Криста Луасена вниз по лестнице, рассказывая об исчезновении жены. Я для лорда всего лишь вещь, наживка, на которую он приманил бывшего врага и соперника, для спасения любимой женщины. А отец всегда будет любить Лаолу, несмотря на жену, пятерых детей и то, что она замужем за другим.
- Влась, иди сюда, - прошептала Мариса. Драконий шёпот, не услышал только глухой. Я подошла к золотой драконице и заглянула в большие мудрые глаза.
- Я опять никому не нужна, - поделилась наболевшим. Высказалась и стало легче.
- Двинься, я сяду поудобнее, - проворчала драконица и уселась посередине, перекрывая ход на лестницу. Сложила крылья и крикнула:
- Ну что, почти все ушли!
Я непонимающе вскинула брови, только хотела уточнить, кому это она, как воздух передо мной заискрился. Ко мне шагнул Ярик и заключил в объятия. Я уткнулась носом ему в грудь. На мгновение задохнулась от счастья. Именно об этом я всё это время мечтала. Именно его ждала. Изо всех сил скрывала даже от себя самой, но ждала. Но тут в душу закрались сомнения. Слишком много вопросов накопилось. Пока не выясню их все, не поддамся своей любви. Надоело с вершины счастья нырять в бездну отчаяния.
- Марька сказала, что у тебя от меня ребёнок, - тихо сказал Ярик, почувствовав сопротивление.
- А если не от тебя? Ты подозревал, что мы с Яшкой, - глухо уточнила я, вдыхая запах его тела из глубин овчинного тулупа.
- Если от него, ты была бы с ним, - пожал он плечами и не отпустил.
Я повернула голову, чтобы иметь возможность дышать.
- С Марисой у нас ничего не может быть. Я, конечно, её люблю…
Я дёрнулась. Опять врёт!
- Ты тоже вон лошадей любишь, но это же другое, - усмехнулся Ярик.
- Так что на твоего жеребца я не претендую, - язвительно дополнила Мариса из-за спины.
- Вопрос в том, кто кого везёт, - парировал Ярик.
- Ты Марьку не обижай, скакун быстроногий, - хихикнула я. Кажется, поняла. Друзья они просто. Ну, как мы с Веськой были некоторое время, пока он не влюбился. Тоже постоянно подкалывали друг друга.
Но это были ещё не все вопросы. Остался самый болезненный.
- А если я действительно рожу двенадцать крысят? – спросила я, вдыхая его запах. Перед смертью не надышишься…
- С чего это? – удивился Ярик.
- Ну, ты же слышал, лорд весь замок оповестил о моих страхах. А учитывая моё происхождение…
- Ты человек, - убеждённо возразил он, прикрывая мне рот варежкой, - а о чём тут Аттакон вещал, никто не слышал, даже я. Он перед тем, как на отца орать, купол поставил, я только видел.
Это значит, никто не знает, о чём орал лорд? И как я не заметила этого купола?
- И вообще, выходи за меня замуж. По-моему мы отличная пара.
Я онемела. «Такие, как он, не женятся» - вспомнила и улыбнулась. Наверное, хорошо иногда ошибаться в людях. Именно об этом я мечтала. Быть рядом с любимым человеком. Быть нужной, интересной, любимой.
- Скучно нам точно не будет, - ответа он и не ждал.
- Послушайте, сейчас лорду скажите, пусть крышу над головой для одного дракона подыщет, - напомнила о себе Марь, - чтобы двери были широкие и помещение без фарфора.
- А перевернуться? – спросила я. - Человеку будет проще разместиться в замке.
- Не хочу, - отвергла она моё предложение, - мы много веков довольно успешно скрываем эту способность. Сказки ходят, но не все верят. А тут слишком много народу, разнесут по всем окрестностям. Я уже давно не переворачивалась, так привычнее. Да и обратно будет сложно, земля под снегом…
Я вспомнила процесс превращения. Частички, которые соединялись с миром, с цветами, землёй, камнями. Видимо, пока это под снегом, ей действительно нелегко переворачиваться.
- Разместит, такая честь для него, - пообещал Ярик.
- Надо послать кого-нибудь за лордом, а то они так увлечены разговором о своей обожаемой Лаоле, - заметила я.
- Сама позову, – заявило это золотое чудовище, и сунула голову в дверь башни - Эй, - загрохотала Мариса на весь замок, - хозяин, я ещё долго тут буду лапки морозить?
Мы с Яриком воззрились на её «лапки». И правда, задние начали немного краснеть, и она переступила с ноги на ногу. Думаю, что задние лапы вполне можно так называть.
Лорд появился через несколько минут, злющий, но сдержанный. Умеет, когда хочет.
- Чем могу служить, о прекрасная драконица? – он изобразил даже поклон.
- Переночевать-то хоть пустишь? – поинтересовалась Мариса, - а то так пить хочется… и есть.
- Я бы с радостью предложил тебе и ночлег и обед, только, боюсь, в моём замке ни одна дверь не подойдёт тебе по размерам, - с холодной изысканной вежливостью заявил Аттакон.
Я от возмущения чуть не заорала. Это он её выставить собирается? Так обращаться с золотой драконицей? Никакого уважения! А она мой друг!
Ярик тихонько посмеиваясь, прикрыл мне рот рукой. Так что пришлось промолчать.
- А что это у тебя там за широкие двери? – усмехнулась Марь, высмотрев внизу рядом с кухней огромную дверь, в которую с лёгкостью вошла бы гружёная доверху повозка.
- Это? Винный погреб, - мрачно ответил лорд, проследив направление её мыслей.
- О, это мне подойдёт, - обрадовалась драконица, прикажи сдвинуть бочки и натаскать соломки на подстилку.
- Хорошо, - согласился лорд, но особой радости в его голосе я не услышала.
- Не переживай, - улыбнулась Мариса, - я в вине воздержана, твои запасы не сильно потрачу.
Судя по всему, не сильно она его успокоила. Впрочем, у дракона и лорда могут быть разные представления о воздержанности, так что я его понимала.
- Кстати, а как поживает твой кровный братик? – поинтересовалась я, когда пришла посмотреть, как разместили золотую драконицу.
Мы сидели на бочках из-под вина и беззастенчиво дегустировали запасы лорда. Мы - это я и Ярик. Мариса же с удовольствием закопалась в сено и смотрела на нас из-под полу прикрытых ресниц. К вину она действительно оказалась равнодушна, зато свиные рёбрышки ела с увлечением. Нам оставалось только глотать слюнки до обещанного ужина.
- Хорошо поживает, - заулыбалась драконица, - когда парень заявился домой на драконе, вся деревня как вымерла. Зато его мама оказалась по-настоящему отважной женщиной. Она встретила меня, как и полагается хорошей хозяйке, зажарила поросёнка, открыла эль и всё уговаривала меня остаться.
- Так и чего же ты не осталась? – усмехнулся Ярилодан. Похоже, эту часть истории он ещё не слышал.
- Да папенька его заявился, – пожала плечами Мариса почти человеческим жестом.
- И кто его отец? – тут же полюбопытствовала я, - помнится, наш Драконоборец что-то говорил о Северном океане…
- Ну да, так и есть, - кивнула Марь.
- Вас что, водой затопило? – усмехнулся Ярик. Я тоже недоверчиво хмыкнула.
- Не совсем, - на этот раз золотая драконица была серьёзна, - в мире есть много неведомого вам. И многое вы так никогда и не узнаете. А мальчик действительно был рождён от человеческого воплощения древнего Бога северного океана. Отсюда и его нечеловеческая сила и невероятное упрямство. Самое забавное, что Океан предложил меня удочерить, когда оказалось, что мы с его сыном породнились на крови и пожениться не можем, - Мариса улыбалась. Я уже немного отличала проявления её чувств в драконьем обличье. И могу с уверенностью сказать, что ей это предложение льстило.
- И ты отказалась? – затаив дыхание спросила я.
- Конечно. У меня были мама и папа, незачем мне чужой отец. Хотя, многие начали думать, что мы бат и сестра. Из-за цвета волос.
- Да, вы чем-то похожи, - припомнил Ярик.
- А как вы меня нашли? И почему оказались снова вместе? – спросила я. Ведь разъезжались мы по отдельности.
- Понимаешь, я почувствовала, что с тобой может случиться беда. – Марь немного виновато смотрела на меня, - срезонировали чешуйки, которые я тебе отдала по доброй воле. Я чувствовала рядом с тобой смерть и уже летела на помощь…
Мариса укоризненно взглянула на моего жениха.
- Ну, виноват, я-то этого не ощущал, - отозвался тот, - вот и вызвал её к нам. Силой, она сама дала мне такую власть - в крайнем случае, позвать на помощь. А отец, когда узнал, что я знаком с драконицей, вынудил меня вызвать её.
- Поэтому на твою битву с вампирами мы не успели, - вставила драконица.
- В Вершехонске мы появились к шапочному разбору, - принялся рассказывать Ярик, - Марь сразу почувствовала твоё исчезновение. Хотели узнать подробности у графа. Для начала нас жидко обстреляли со стен, видимо, воинов у них маловато. Потом навстречу выкатился сам Страхар Белек Пурье Вершехонский в полном доспехе. Не то чтобы он так уж рвался в бой, но мы немного подрались на потеху обитателям окрестностей, после чего всё-таки поговорили.
- Невеста его, правда, чуть голову мне не открутила, - перебила волшебника Мариса, - но мне удалось успокоить оборотня, что ничего мы с его обожаемым женихом не сделаем.
- Жених? Невеста? – удивилась я, - они решили пожениться?
- Так у них уже четверо волчат, давно пора, - усмехнулся Ярик.
- Да это не его детки, - поправила моего жениха драконица, - а он рассчитывает на собственных. Думает, что сильная кровь оборотня победит примесь вампирской. Говорят, что семейка у него изрядно намучалась из-за своих предков
Да уж, как говорится, хрен редьки не слаще. Неужели в их детях смешается и вампирская кровь и оборотней? Это что же за чудовище получится? Или действительно кровь оборотней подавит проявление кровососов? Вершехонску «повезло», сначала граф у них вампир, теперь пойдут оборотни.
- Вместе я вас не поселю, - заявила Оторна нам с Яриком за ужином, - до свадьбы даже не думайте об этом. В Аттакон существуют свои традиции.
Это она будет меня учить? – разозлилась я. Она избавилась от внебрачного плода и сама незаконнорожденная и при этом толкует о традициях.
- Всё правильно, - сын поживёт со мной в одной комнате, - согласился отец раньше, чем я высказала своё возмущение.
Ярик сидел напротив, так что я заметила, как он мне подмигнул. Интересно, о чём именно должна догадаться по его хитрому лицу?
- Значит, ты поможешь мне с Лаолой? – уточнил лорд у бывшего врага.
- Конечно, - Крист Луасен даже не допускал мысли, что может отказать, - когда-то я тоже любил эту женщину. И, несмотря на то, что она теперь твоя жена, не могу бросить её в беде.
- А, может быть, надо было просто сходить в тот мир и забрать вашу жену? – спросил Ярик. Кажется, мой жених сам был не прочь сходить в этот новый, неведомый мир. Лорд смерил его внимательным взглядом.
- У меня сын. Если я исчезну, он останется один. И хотя, я пережил многих, кто может претендовать на лорд, уверен, что найдётся боковая ветвь, готовая вступить в наследство в случае моего исчезновения. И тогда моему сыну не жить. К сожалению, Оторна не законная наследница, поэтому я не могу ей передать земли.
- Туда идти нельзя, - подала голос Эйша Белая, - каждого, кто шагнёт за грань того мира ожидает бесследное исчезновение. Я видела, судьбы дальше просто нет.
- Мы поняли это намного раньше, чем нас предупредила ясновидящая, - лорд не поднял глаз, - двое воинов и слуга пропали в лунном узоре бесследно, когда вызвались вернуть леди Лаолу. Думаю, они мертвы…
Далия выглядела потрясённой, значит, он ей не сказал. А она хотела открыть проход живым растением.
- Но как выжила волшебница? – не выдержала я.
- А она умирает, медленно, но верно, - признался лорд, - у нас мало времени, чтобы её вернуть. Я недавно разговаривал с ней.
- Спустимся сразу после ужина, покажешь этот ваш лунный узор, - отец отложил приборы, будто у него пропал аппетит.
- Я пойду с вами, - снова встрял в разговор Ярик, - может и мне придётся чем подсобить.
Я изумлённо смотрела на жениха. Так он за мной прилетел или волшебницу вызволять? Я рассчитывала, что вечер мы проведём вместе. Неужели после разлуки нам и поговорить не о чем?
- Я тоже пойду, - упрямо заявила Далия, как будто кто-то ей возражал.
Так что вечер я коротала в одиночестве. Даже спать легла пораньше. Поздно ночью дверь тихонько скрипнула, но разбудила моментально.
- Свет не зажигай, - послышался шёпот, и я узнала своего жениха.
- А где Вью? – хриплым спросонья голосом спросила я.
- А она к Эйше ушла, – весело заявил Ярик и попытался меня обнять.
- Ты её прогнал? – мрачно спросила я, упираясь ему в грудь. Потому что, если он меня обнимет, нам будет не до разговоров.
- Ты что? – возмутился он и даже отпустил меня, - просто золотая девочка сообразила, что нам надо побыть вместе. Подошла ко мне тихонько и сказала, что напросилась к вашей ясновидящей на ночь. И строго так спросила, найду ли я сам вашу комнату.
И мне только оставалось благодарно охнуть, когда он сжал меня в объятиях. Как же мы соскучились друг по другу! Ночь пролетела, как одно мгновение.
Проснулись мы в обнимку от вкусных запахов, ухвативших нас за носы. Вопрос, кто готовит завтрак, отпал сразу, потому что перед нами появилась Вью.
- Я думаю, тебе лучше идти завтракать к Кристу Луасену, - заявила девочка, нимало не смущаясь нашему положению. Ярик же стыдливо поддёрнул одеяло.
- Ты пока одевайся, - обратилась она к нему, - а я положу вам яичницу, приготовила и на вашу долю.
Девочка скрылась за ширмой, и Ярик стал быстро одеваться.
- И, кстати, - крикнула она оттуда, - не думай, что буду пускать тебя всегда. Я всё-таки тут живу.
- Поверь, я оценил твой подарок, - откликнулся мой будущий муж, заправляя рубашку в штаны.
Я тихонько хихикнула. Наверное, от счастья. Ярик наклонился, поцеловал меня на прощание и, захватив тарелку с едой, вышел из нашей комнаты.
Глава 12 Освобождение волшебницы.
Я была почти счастлива. Почему почти? Очень хотела верить отцу и Ярику, отодвигала сомнения, но они всё равно возвращались. Кто родится?
Между тем, волшебники сообща решали проблему по извлечению из другого мира Лаолы. После этого лорд торжественно пообещал отправить нас всех домой в Полесье.
Я им старалась не мешать. В этом мы были похожи с Эйшей. Вот только спросить, она ли рассказала лорду о моих страхах, я не решалась. Может, оно и к лучшему. Сама бы я не проговорилась. А тут хотя бы лорд решился высказать отцу всё, как на духу. Только не доверяла ей опять. Ничего не могла с собой поделать, но разговаривать с ней не хотелось.
У нас даже ритуал выработался, завтракать отец ходил к лорду, Ярик прибегал к нам с Далией. Иногда девочка уходила к Эйше. Обедали мы все вместе за одним столом. Вместе с его воинами. Только дружина его разговаривала о своём, а наша часть стола обсуждала проблемы исчезновения леди. Только я чувствовала себя лишней. Даже стала сама готовить завтраки, чувствуя собственную ненужность. А на ужин частенько оставалась одна. Потому что обо мне просто забывали, поднимались из подземелий только поспать.
Ярик чмокнул меня в щёчку, поблагодарив за вкусный завтрак, и увлечённо возвестил:
- Сегодня у меня есть ещё одна мысль, которую я хочу проверить.
Сколько их было за последнее время? Уже сбилась со счёта. Но промолчала. Душа рвалась прочь из замка. Я хотела посмотреть на дом своего отца и будущего мужа, волновалась, как меня примет жена Криста Луасена и мать Ярика. Смогут ли они стать моей семьёй? Сможет ли поместье моего отца стать мне домом? Я ведь так долго его искала. И ожидание этой встречи было для меня мучительной пыткой.
Снова спустилась в подвалы. Только теперь я свернула в ту сторону, где у лорда винные погреба. Меня ждала Мариса. Она двинула ко мне пустую бочку и жестом предложила сесть.
- Марь, я его так ждала, - поделилась наболевшим. - Когда он прилетел за мной, испытала такое ослепительное счастье, что не могу передать словами.
- И что изменилось? – драконица вытянула шею и положила голову мне на колени, прикрыв глаза. Я почесала её за ушком. Это был такой знак доверия. Она позволяла добраться мне до её уязвимых мест.
- А теперь нас словно сковало льдом. И лорд, и отец, и Ярик и даже эта мелкая Вью попросту перестали меня замечать. Я себя чувствую здесь лишней.
- А ты оказывается эгоистка, - усмехнулась драконица и приоткрыла один глаз, - хочешь получить всё и сразу.
Я от удивления чуть не вскочила с бочки, но голову с моих коленей она не убрала, пришлось сидеть и слушать.
- И тебе плевать на сгинувшую волшебницу, которая своим появлением освободила когда-то тебя и отца из плена. Плевать на лорда и его осиротевшего сына. И на маленькую волшебницу, что лишилась единственной учительницы магии, которая не страдает зазнайством волшебников. Они бы не посчитали нужным учить Мастерству какую-то служанку из простонародья. Так же, тебе нет дела до чувств отца, который хранит в сердце образ далёкой первой любви, несмотря на жену и пятерых детей. И тебя не радует интерес к этому делу Ярика, твоего жениха. Поверь, что вряд ли ему придётся ещё раз столкнуться со столь необычным делом. Он в замке получит столько знаний, сколько в него не сможет вложить ни отец, ни дед и ни одна волшебная школа. Потому что практику взаимодействия с другими мирами там получить невозможно.
Мне стало стыдно ещё на лорде с сыном. К ушам прилил жар. Вот только освобождение Лаолы казалось мне нереальным. Я думала, что мы зря теряем тут время.
- Вместо того чтобы дурью маяться лучше бы помогла им подумать, - закончила Мариса меня отчитывать.
- А быть может, ты им поможешь вызволить леди Лаолу?
Я посмотрела драконице в открытый глаз. Она открыла второй и пристально посмотрела на меня.
- Нет, не помогу, - ответила серьёзно.
- Почему же? – поджала я губы. - И кто после этого эгоист? Если это не хочешь сделать ты, то мы тут застряли навечно.
Драконица подняла голову и заглянула мне прямо в лицо. Если честно, то это впечатляло: два огромных зелёных глаза, каждый размером с хорошую тарелку на расстоянии вытянутой руки. Верить хотелось как-то сразу. Или, по крайней мере, спрятать свои сомнения куда подальше.
- Я – часть этого мира, в другом мне делать нечего, не мигая она пыталась донести до меня эту мысль.
- А что они могут по сравнению с тобой? – горько спросила я.
- А они могут. Они люди. Ваша порода бывает весьма изобретательна. Особенно, когда соберутся вместе несколько экземпляров, - усмехнулась Мариса.
- Значит, надежда есть? – спросила я, мигом простив ей и «породу» и «экземпляров».
Некоторое время спустя эта мысль посетила и лорда. Они спустились к нам с Яриком, переговариваясь о чём-то своём.
- Нити натяжения могут не выдержать, - возражал Ярик.
- Усилим энергетическими потоками, - авторитетно доказывал свою позицию лорд.
- Боюсь, что предельно допустимых норм не хватит, - горячился мой жених.
Я тихонечко сдвинулась на задний план, наблюдая за мужчинами.
- Господа, вы ко мне? – поинтересовалась Мариса, томно облокотившись на пятидесятилитровую бочку, как на стол. И подпёрла когтистой пятернёй морду. Лорд явно с опаской покосился на страшную драконицу, играющую в светскую даму, а Ярик усмехнулся.
- Марь, дело есть, - он решил обойтись без околичностей, - тебе известно, что тут произошло?
- В общих чертах, - Мариса сделала неопределённый жест лапой, чуть не задев Аттакона.
- Ты можешь вытащить оттуда мою жену? – на сей раз он не дрогнул.
Они смерили друг друга долгими взглядами.
- Нет, - Мариса даже изобразила печаль, хотя не слишком убедительно.
- Но почему? – возмущённо спросил Ярик. Видно ему эта мысль тоже грела сердце.
- Я в ваши подземелья просто не пройду, - фыркнула Марь.
Я смотрела на золотую драконицу и думала о том, что сейчас она дракон. Как часть этого мира, она может превратиться в человека и спокойно пройдёт в подземелья замка. Потом, правда, ей будет нелегко, либо невозможно превратиться обратно в дракона из-за того, что земля под снегом. Но ведь будет лето, и она сможет перевернуться. Она не может или всё-таки не хочет помочь?
Мариса изогнула шею и посмотрела Аттакону прямо в глаза, как совсем недавно мне.
- Не слушай этих детишек, - проникновенно сказала драконица, - они считают драконов всесильными, но и у нас есть свои пределы. Мы существуем в этом мире, в другом нас нет. И меня не станет, если я попытаюсь туда прорваться.
Ярик посмотрел на меня, будто делился мыслью, - кажется, не может.
Лорд спокойно развернулся и пошёл прочь. Что-то было в его спокойствии такое, что я сорвалась следом. Не помню, о чём думала в этот момент. Но явно не о том, что он меня может спутать с леди Лаолой, и не о том, что подумает мой жених. Когда-то он ревновал меня к лорду. Может быть о том, что не могу его так оставить.
Я его почти догнала. Он шёл нескорым, но тяжёлым шагом, как будто каждым вдавливал в ступени гвозди. Но я вдруг подумала, как к нему обратиться? «Лорд» - слишком официально, «Аттакон» - претенциозно. «Коник» - излишне интимно. Мы уже отдалились от грани, когда я могла его так называть.
- Милорд, - наконец решилась я и тронула его за рукав.
Он остановился и посмотрел на меня окаменевшим, мёртвым взглядом. Не удивлюсь, если он меня не видел. Скорее в моём лице он наблюдал потерянную жену. Возможно, потерянную навсегда. Но я должна была подарить ему надежду. Пусть она окажется не осуществимой, но она оживит его глаза. Не осуждайте меня. Наверное, я всё-таки люблю его, пусть и странною любовью.
- Милорд, она вернётся, - сказала я. Не верила в это, но он хотел верить. Смерть медленно покидала его глаза.
- Только мы это должны сделать сами, - придумала я на ходу или просто повторила слова драконицы.
- Мы? – он до боли сжал мою руку. Я ойкнула.
Лорд смутился и отпустил меня.
- Значит, ты поможешь?
- Да, - ответила я. Сознавая, какой груз взвалила на себя. Но в то же время, на душе стало легче. Я ощутила, что справедливые упрёки Марисы уже не имеют того веса.
- Да, мы будем вместе, - повторила я.
- А я давно этого ждал, - голос отца заставил меня обернуться.
- Ты не можешь поступить иначе. У тебя не только душа, но и доброе сердце, дочка.
От его слов стало жарко. Сердце трепыхнулось и замерло.
- А ещё ты умеешь объединять людей, - в унисон отцу откликнулся лорд. - Миришь давних врагов одним своим появлением.
Я смутилась. Никогда об этом не задумывалась. Но думаю, что это не я. Это леди Лаола сначала разъединила, а потом примирила волшебников. Может быть, когда-нибудь и я так смогу. А пока так долго заставила ждать этого решения, что мне стало стыдно.
Ярик подошёл, приобнял за плечи, склонился к уху и шепнул:
- А ещё умеешь ты влипать в интересные истории.
Я вдруг поняла, что сейчас расхохочусь. Умеет он перевернуть всё с ног на голову. Но лорд не дал мне надругаться над его печалью. Он шагнул к нам и расцеловал меня в обе щёки.
- Я рад, что ты с нами.
И Ярик даже не ревновал.
Мы теперь в подземелье чуть ли не толпой пошли. Аттакон с Далией, Крис с Яриком, да мы с Эйшей. Мы с ясновидящей захватили себе табуретки и присутствовали на правах зрителей, пока волшебники колдовали над лунным узором. Я наконец-то увидела то, о чём так непонятно толковали лорд, отец и Ярик с Далией. Казалось всё подземелье расчерчено тонкими светящимися линиями. Магия была сырой и пока бесцельной. Чем-то походила на тросы, на которые пока ничего не подвешено. «Нити натяжения» - вспомнила я. Они готовились к разрыву прохода между мирами, как только смогут вызволить волшебницу.
- Я орешков захватила, - Эйша протянула мне кулёчек.
Я, молча, взяла горсточку. Чищенные, поджаренные с приправами, вкуснятина.
- Извини, что поправила твою судьбу. Не расскажи я Аттакону о твоих страхах, они разворотили бы ползамка и снова стали врагами, я это чётко видела, - тихо призналась ясновидящая.
- Спасибо, - выдавила я из себя. Благодарила не за орешки. Она это прекрасно поняла. Думаю, что больше никто бы не настучал по голове моему отцу. И всё действительно могло закончиться плохо.
- По сути, я могла бы рассказать тебе и о детях, - призналась она.
Я возмутилась, хотела запротестовать.
- Но через это ты должна пройти сама. Пока тебе это не нужно знать.
Я покосилась на ясновидящую. Лицо её было безмятежно, как ясный день. Наверное, действительно так надо и всё она делает правильно. После этого стало легче. Постепенно разговорились.
- Скажи, а ты только дальнее будущее видишь? А ближайшее? – спросила я. Давно хотела, только к слову не пришлось.
- Я мастер в своём деле. У меня было достаточно времени, чтобы научиться, - улыбнулась она.
Вот оно! Вдруг поняла я. Вот, о чём я подумала с самого начала, а потом забыла.
- А ты можешь сказать Аттакону, что он должен сделать для того, чтобы вернуть жену?
- Я уже смотрела, он не сможет, ни один, ни с Далией - печально покачала она головой.
- А если с Кристом? И с Яриком. И со мной тоже.
Она с интересом посмотрела на меня.
- Сейчас я посмотрю вашу общую судьбу, давно этого не делала, - признала она, доставая из поясного мешочка флакончик с жидкостью. До меня донёсся горький запах полыни.
Глаза Эйши стали пронизывающими, когда она оглядывала нас всех по очереди. Лицо бледное и страшноватое. Интересно, я выгляжу так же, когда высматриваю сглаз, порчу или проклятие?
- Что-то есть, - тихо призналась она, - но очень плохо видно.
- Я хотела предложить им пробовать одно заклинание за другим, а ты могла бы подсказывать, какие из них озаряют тропинки судьбы в нужном направлении. Если ты так сможешь, конечно. – Сказать, что я волновалась, предлагая такую путанную схему, это почти промолчать. Аж в ушах зашумело.
- Это тяжело, но я попробую, - бледная ясновидящая, не выходя из своего состояния, повернулась к колдующим волшебникам:
- Уважаемые маги и волшебники, мы с Власей тут подумали о том, что я могла бы просматривать ближайшее будущее и указать путь, по которому вы сможете достигнуть результатов.
Все четверо удивлённо повернулись к нам. Старшие волшебники пока не поняли, о чём она. Ярик, кажется, догадался.
- А тебе не тяжело будет? – спросила Вью. Девочка беспокоилась об Эйше.
- Тяжело, но я потерплю, - улыбнулась та.
- Как это будет выглядеть? – уточнил Аттакон.
Эйша оглянулась на меня. Пришлось слезать с табуретки. Мысль-то моя, мне и пояснять.
- Я просто подумала, что вы можете предлагать какие-то варианты действий, а Эйша будет в ближайшем будущем просматривать их последствия. Предостережёт от ошибок, подскажет правильные заклинания.
- И порядок действий, - добавила ясновидящая, - иногда это очень важно.
- План у нас такой, - пояснил лорд, – я высылаю кровавого вестника в тот мир. Кровавый вестник активизирует дверь, как живое существо.
Эйша кивнула, одобряя порядок действий и заклинание. Меня это порадовало, значит, может получиться. Похоже, «кровавый вестник» был сродни «кровавой бабочке» ведьмы из Вершехонска. Только настроен не на вампиров, а на леди Лаолу.
- Кстати, с растениями тоже получается, только слабее, - похвасталась Вью мне. Я улыбнулась, вспомнив, что именно эта идея должна была отвлечь лорда от моего побега.
- Вестник там находит волшебницу и приводит к двери. А уж оттуда мы вытягиваем её с помощью магии, - продолжил Аттакон, смерив девочку укоризненным взглядом.
Я вернулась на табуретку и принялась наблюдать за волшебниками. Эйша расставила их в определённые места вокруг узора. Они называли разного рода магию, и Эйша говорила, какие заклинания будут полезны. Аттакону с Далией приходилось сложнее. Их способ колдовать был намного моложе старых, проверенных заклинаний, не так надёжен. Но зато они были в связке не только друг с другом, но и с узором. Временами лунный узор вспыхивал, временами гас, хотя они пока не начали колдовать, только подготовили нужные заклинания. Порядок действий вырисовывался постепенно. Но было видно, чего-то не хватает.
- Вью, прикажи доставить нам сюда обед, – попросил лорд, - не хочется прерываться. Быть может, мы сегодня сможем вытащить Лаолу.
- А можно я Власю возьму? - откликнулась девочка, - мы сами принесём еду.
Лорд только рукой махнул, слишком увлечённо рассматривал что-то возле узора.
Мы добежали до кухни. Как же я давно тут не была. Казалось, целую жизнь. А всё оставалось по-прежнему. Те же лавочки и столы, те же огромные котлы, где готовилась еда на всех. Ведь ткачихи, столяры, плотники, ели здесь. Те же поварята. Хотя, поварята должны были смениться. Кто-то вырос, кто-то выучился какой-нибудь профессии. Только повариха другая. Молоденькая, улыбчивая. Ей пришлось заменить и кухарку и повара лорда. Она без вопросов дала нам тарелки и небольшую кастрюльку с обедом на шестерых. Вью сама взяла ложки и булочки. И кто сказал, что новая повариха плохо готовит? Плюньте ему в глаз. Я просто слюнями истекла, пока несла кастрюлю с грибным супом. А Вьюрок отгрызла полбулочки по дороге. Перебрасывала она нас в подземелье только из нашей комнаты, чтобы не было никаких неожиданностей.
Им нельзя было пока трогаться с места, они не закончили схему взаимодействия. Я обошла каждого волшебника, наливая суп, выдала ложку и булочку. Тяжёлая кастрюля, поначалу оттягивающая мне руки, постепенно опустела. И тут я нечаянно наступила на светящуюся линию. По всему подземелью прокатился звон. Я испуганно выронила посуду, когда поняла, что не могу поднять ногу с линии. Лужа грибного супа залила линии. Это были наши с Вью порции. Посередине узора начал собираться свет, а потом кастрюля исчезла, словно он впитал её в себя.
- Стой, не дёргайся, - приказала ясновидящая. Она держала в руках незакрытый флакончик полынных духов.
Я послушно замерла. Вью вцепилась в меня, словно хотела вытянуть с линии лунного узора и тоже застыла в нелепой позе.
- Далия, Кон, готовьтесь, Крист, Рик, тоже не спите, - посоветовала Эйша.
Я с ужасом наблюдала, что света становится всё больше. Уже не были видны отдельные линии узора, весь узор казался сплошным озером света. Голубого, холодного, мертвящего. А ещё казалось, будто сотня светлячков пытается вырваться из мельничного колеса, но их неумолимо кружит на одном месте.
- Амина, - испуганно пискнула я, одновременно ощущая, как меня затягивает внутрь. Я сопротивлялась из последних сил. Вспомнила слугу и воинов, что уже сгинули в этом проклятом проходе между мирами и саму волшебницу. Стать следующей жертвой я была не готова. Что за напасть открылась в подземельях замка? Почему она требует человеческих жертв, как кровожадные древние боги?
- Её больше нет, она погибла, - услышала я женский голос из этого озера света, - кто поминает её имя?
- Криста Влася Чаролом, - представилась я.
- Чаролом? Часть души Амины? – уточнил голос из света, и мне показалось, что я уже слышала его.
- Дана? – спросила я.
- Да… - то, что шло следом за первым звуком, невозможно было передать ни словами, ни буквами, ни отдельными звуками, - но тебе, Чаролом я представлялась именно так.
Казалось, свет сгустился в человеческую фигуру. Правда, никак не мог удержаться в этой форме.
- Что привело тебя к вратам нашего проклятого мира? –печально спросила женщина. Мне казалось я узнаю её, хотя она так и не смогла оформится в ту Дану, которую я видела два года назад тут в подземельях.
- Я хочу вернуть в наш мир волшебницу Лаолу. Она случайно перешла границы наших миров и оказалась в вашем. А здесь её ждёт муж и маленький сын.
Я с трепетом ждала ответа. Волей-неволей, пришлось взять этот разговор на себя, хотя не готовилась к нему.
- У нас осталось так мало материи, что я сразу её найду, если она жива. Приходите завтра, к этому моменту я уже буду знать, что с ней, - согласилась Дана и растворилась в свете лунного узора.
И в тот же миг светящаяся линия отпустила меня. Я упала рядом с затухающим узором, и встать уже не смогла. Меня трясло.
- Теперь остаётся ждать, - сказала Эйша.
- Завтра… - прошептал Аттакон будто про себя и добавил приказным тоном: - чтобы завтра все пришли сюда во всеоружии!
Ярик уже заботливо поднимал меня.
- А может быть тут завтра постоит кто-то другой? – клацнула я зубами. Мне снова хотелось сбежать, я не собиралась сгинуть в другом мире, где и материи-то мало.
- Нет, ты тут необходима, - покачала головой ясновидящая, - жаль я этого сразу не увидела, К тому же, никого другого для взаимодействия с существом из того мира нет.
- Но с Даной знакомы и отец и Ярик и сам лорд, - я всё ещё пыталась сопротивляться. Было очень страшно.
- Они будут заняты, - Эйша как-то неловко осела на пол. Только тут я поняла, что она потратила много сил и может потерять сознание. Её поднял на руки сам лорд.
- Возвращаемся, - скомандовал он.
Я закрыла глаза, отдаваясь теплу рук своего молодого волшебника. Детали возвращения меня уже не интересовали.
Едва Ярик положил меня на кровать, как перепуганный слуга ворвался в комнату.
- Дра… госпожа Мариса требует к себе госпожу Власю, - от страха он даже заикался. Я прислушалась, за дверью творилось что-то неладное. По замку в панике бегали слуги, и раздавалось мощное рычание.
- Влася никуда не пойдёт, - заявил Ярик, - она очень устала, передайте драконице извинения.
- Боюсь, что она сожрёт меня вместе с ними, - выдал паренёк.
- Я пойду, - пришлось прервать зародившийся спор, похоже, дело действительно плохо.
Ярик поддержал меня, когда я покачнулась.
- Одну я тебя не отпущу, - тут же скомандовал он.
И что, я буду с ним спорить? Так что он проводил меня в винные подвалы. Противная дрожь слабости уже перестала сотрясать моё тело, хотя всё равно лучше бы отдохнуть после подземелья. Нелегко мне там пришлось. Но рычащая драконица это веский аргумент в пользу исполнения её просьбы. Да и попусту не позовёт. По крайней мере, я на это надеялась. У неё-то что стряслось?
- Звала? - Я устало опустилась на одну из бочек.
- Ещё бы, - Мариса осмотрела меня со всех сторон и только после этого успокоилась, - я тут чуть с ума не сошла, когда ощутила тебя в дверях этого мира.
Похоже Марька действительно, как часть этого мира ощутила что там в подземельях происходит. И здорово переживала за меня. Благодарная радость о том, что я кому-то небезразлична в этом мире заставила меня умерить раздражение.
- Ей здорово досталось, - Ярик мрачно смерил взглядом драконицу, - могла бы и до завтра с разговорами потерпеть. Раз такая чувствительная.
- Не могла, - жёстко отрезала Мариса, смерив его холодным изумрудным взглядом, - а тебя я вообще не приглашала.
- И что же мне уйти? – повысил голос Ярилодан Крист Луасен.
- Да, - не дрогнула драконица.
Я уже собиралась запротестовать, - а как я обратно пойду?
- И что ты тут такого сверхсекретного собираешься поведать моей невесте? – прищурился обозлённый волшебник.
- Мы будем говорить о деторождении, - ответила Марька, как в лоб треснула.
Отец бы смутился, воспитанный в старых традициях он был деликатен в чисто женских вещах, хотя мог затронуть их в разговоре, если это действительно нужно. Но Ярик не из того теста.
- Рождение моих детей и меня касается, - он мимолётно смерил взглядом мой округлившийся животик.
- А если мы будем говорить о моих детях? – усмехнулась Марь.
Он замер.
- А ты когда успела? – удивился мой жених.
- Вот это точно не твоё дело! – отрезала драконица.
Когда мы наконец-то избавились от общества моего мужчины, я задала вопрос, который занимал меня в ближайшие минуты:
- Так ты тоже ждёшь ребёнка?
У меня зародились ревнивые мысли, от кого могла ждать дитя золотая драконица.
- Нет, - покачала она головой, - но как-то надо было заставить его удалиться. У меня разговор только к тебе.
Я облегчённо вздохнула. Значит, между ними ничего не было.
- Ты сегодня чуть не перешагнула в тот мир, я беспокоилась. Скажи, вы завтра опять будете пробовать вернуть Лаолу?
- Возможно, завтра вернём. Эйша обещала подсказывать какие заклинания стоит использовать и Дана, королева того мира обещала нам помочь.
- Да… ? - Мариса в точности повторила звуки, которые не могли быть рождены в человеческой гортани. Она была удивлена.
- Мне она представилась Даной, повторить её настоящее имя я не смогу, - осведомила её драконицу.
- Тогда у вас должно получиться, - кивнула Мариса так, будто была хорошо знакома с матерью Аминалукс.
- Ты её знаешь? – удивилась я.
Она помолчала, словно собиралась с мыслями. Я не стала её подгонять.
- Я и позвала тебя, чтобы рассказать то, во что почти невозможно поверить, - начала она и предупредила, что об этом не должен знать ни один человек. Оставалось только порадоваться, что я не совсем человек.
Мир аминалукс намного старше нашего. Так случилось, что их древняя раса пережила необходимость иметь материальное, то есть ощутимое, тело. В один прекрасный или не очень момент они перешли в энергетическую форму существования. И весь мир подчинился тем же законам, по которым существовали эти разумные. Они переделали свой мир до неузнаваемости.
- Откуда ты знаешь? – удивилась я.
- Дай мне договорить и всё поймёшь, - покачала Мариса головой.
Эти существа стали могущественнее любых человеческих представлений о Богах. Но им оказалось тесно в собственном мире. Как оказалось, творческий потенциал, дремлющий в каждом из них, не мог проявиться в полную силу, и они начали открывать двери в иные миры. Подозреваю, что все божественные проявления, это их проделки, хотя не занималась глубоким изучением этого вопроса.
- То есть они – боги? – не выдержала я.
- Или демоны, - пожала плечами золотая драконица. – И когда-то они создали нас – драконов. Можно сказать, что они наши далёкие родители, хотя и не предки.
- Неужели, и ты созданная? – удивилась я.
-Не совсем, - качнула головой Мариса, - Первые драконы были созданы, я же родилась от мамы и папы. Менять облик научилась позже и у меня есть способность к деторождению. Так что и ты, вполне возможно, передашь детям способность ломать чары.
Меня это ввело в глубокую задумчивость, я так и не нашлась, что спросить.
- Но гарантировать я не могу. У всех драконов нашего мира стоит ограничение, мы не можем его покинуть под угрозой исчезновения.
Мы помолчали.
- А как ты это узнала? – робко поинтересовалась я.
- Все первые драконы были надломлены душой, и они покинули этот мир, пытаясь вернуться к своим создателям. Они все исчезли на пороге миров. Остались их дети…
- И зачем ты мне это рассказала? – наконец спросила я, ощущая лёгкую вину за грусть в её глазах. - Я без объяснений верю, что ты не можешь помочь вытащить Лаолу, у тебя на это свои причины.
- Я всё-таки помогу…
- Как? – я вскинула брови. Только что она мне подробно объяснила, что это не возможно.
- Я не могу участвовать в вашей авантюре, но могу поделиться силой, - поправила она мои мысли.
- Я не понимаю, как именно, - честно заявила я.
- Ты, Влася, Кристово создание уникальное сочетание земных колдовства и магии, Чаролом волей Аминалукс, богини из другого мира, я же наделю тебя третьей силой, которая не вступит в конфликт с двумя предыдущими, но будет действовать совокупно. Силой драконов.
Я вздохнула, словно собиралась нырнуть в холодную воду. От такого не отказываются, но как же страшно принять.
- Только хочу тебя предупредить, что если шагнёшь за черту этого мира, моя поддержка кончится.
- Понятно, твоя сила не поможет мне в том мире, но я туда и не собираюсь, - серьёзно попыталась я её ободрить.
- Просто тут в подземелье грань между нашим и тем миром стирается, не переступи её.
- Постараюсь, - от полноты чувств я притянула её морду к себе и чмокнула прямо в верхнюю губу. И могу поклясться, что в этот момент изумруды её глаз увлажнились.
В итоге я спала, закопавшись в её гриву, дабы напитаться силой драконов и унесла от неё пригоршню свежих чешуек, которые она уронила специально для меня.
Я снова собиралась на битву. Алое платье, тесноватое из-за моего интересного положения, но зато из него можно было с лёгкостью достать чешуйки дракона, Вырез на груди достаточно глубок. Подумала и надела алый камень Вершехонского. Быть может, он поможет мне и в этой затее. Откроет грани моего дара или просто украсит облик, очень подходит к платью. Вот только поверх я облачилась в пальто, всё-таки в подземелье очень холодно, а ждать весточки от Даны лорд приказал с самого утра.
Неизвестно в какое время она появится. Так что мы все успели изрядно заскучать и промёрзнуть. Эйша тоже куталась в зимнюю одежду. Тяжелее всего приходилось волшебникам, которые стояли на одном месте. Даже Вью изменилась, овеянная высокой миссией спасения, приплясывала на одном месте, но никуда не убежала. Лорд три раза порывался послать кровавого вестника. Этакое создание из собственной крови, которое в течении нескольких часов должно отыскать определённого человека и передать ему весть. Эйша его отговаривала. Силы ему ещё понадобятся, не хотелось бы, чтобы он ослабел от потери крови. Я посматривала на ясновидящую, но так и не спросила, что она там видит в нашем туманном будущем? Особой уверенности я в ней не заметила, но и отчаяния не было. Быть может, она впервые в жизни столкнулась с тем, что не видит даже ближайшего будущего.
Мы так готовились к спасению леди Лаолы, так волновались, но чуть не пропустили момент, когда узор ожил, засветился и тонкие нити магии, натянутые вокруг, казалось, зазвенели. Я снова ощутила что-то родное, зовущее из этого света другого мира.
- Держитесь, зов надо перебороть, - спокойно сказала Эйша Белая и я поняла, что противостоять ему можно, главное, отвлечься от этих ощущений.
- Зов это свойство того мира? – напряжённо спросила я.
- Скорее всего, - лорд тоже был, как натянутая струна.
- Я после исчезновения леди просто его боюсь, - призналась Далия. Девочка сосредоточилась на свечении.
- Не знаю как вам, а я его слабо ощущаю, - отец усмехнулся.
- Меня тоже больше влечёт особа из этого мира, - Ярилодан смотрел на меня поверх озера света, разделявшего нас. Он стоял по ту сторону узора.
- Он воздействует на обычные человеческие чувства и на всех по-разному, - предположила Эйша. Ей тоже приходилось несладко, на лбу выступили бисеринки пота.
Получается, что тех, у кого родные, любимые и близкие в этом мире не так влечёт в тот. Почему же меня так сильно тянет туда? Ведь вот стоит отец, напротив любимый человек. Родные люди, семья, которую я так долго искала. Неужели я не доверяю им? Или есть ещё какие-то причины? И почему так тяжело Эйше? Неужели она до сих пор не забыла тот мир, из которого прибыла в наш? Ведь там у неё, скорее всего, уже никого не осталось. Лорду тяжело, потому что Лаола там, но он держится молодцом.
- Если я брошусь туда, ударьте меня, - попросила ясновидящая и тут же смолкла, свет лунного узора взметнулся вверх и обрисовал две фигуры.
На сей раз Дана была не одна. Внутри узора появилась исхудавшая, как скелет Лаола. Глаза её были закрыты, восковая бледность лица наводила на печальные мысли. Она держалась только благодаря королеве другого мира. Та подталкивала безвольное тело к краю узора. Обе то становились полупрозрачными, то снова обретали вещественную твёрдость. Я протянула руки к волшебнице, надеясь на то, что та ещё не умерла. Мысли о том, что там за гранью этого мира меня любят и ждут, отошли на второй план, мне больше не хотелось в объятия этого дивного иного мира.
Я ощутила, как загорелись руки чароломным даром, но прикоснуться к ним не могла. Да и магия этого места была ему сродни, вряд ли я была способна хотя бы на время убрать воздействие. Потом свет чистельки вспыхнул на ладонях, но очистительная способность не нашла в этом месте зла. Здесь понятие добра и зла было не применимо. Во мне струилась сила дракона, которую я впитала за ночь, но всё это было бесполезно, пока они в круге света, а я за его пределами. Драконица запретила мне переходить зыбкую грань миров.
Казалось, они обе вдруг стали прозрачными тенями, замерли посреди узора, не в силах двинуться дальше. Мне показалось, что сейчас обе исчезнут в том ином мире. Надо было что-то делать. Я отчаянно расстегнула пальто, роняя на пол шапку, и вытащила из-за пазухи пригоршню драконьих чешуек. Золотыми монетами они полетели на свет, тут полыхнуло и грохнуло так, что я на миг ослепла и оглохла. Меня отбросило назад воздушной волной.
Несколько секунд я пыталась проморгаться и, наконец, увидела, что отбросило не только меня. Волшебники ругались, судя по их открывающимся ртам, Вью же просто сердито смотрела на меня, натягивая на уши шапку. Но я ничего не слышала. Зато Дана и волшебница обрели вещественную непрозрачность и королева наконец-то смогла подтолкнуть Лаолу к краю света. Её голос прозвучал прямо в голове.
«Прими волшебницу, я с трудом сдерживаю голод своего мира».
Я быстро подошла к краю узора и протянула руки к леди Лаоле. Сила дракона всё ещё помогала мне, не хватало буквально пяди, чтобы ухватить её за платье или руку. И тут Дана снова стала полупрозрачной, леди покачнулась и стала падать назад прямо сквозь её тело и я невольно шагнула в круг света, ухватила почти невесомую волшебницу, прижала к себе.
Сердце оборвалось вниз, я больше не могла пошевелиться. Жадный иной мир вцепился в меня, как хищный зверь в добычу, жалящие искры холода поднимались вверх по ногам, обжигая, как кипяток. И со мной больше не было силы дракона, чтобы вырваться из этих жарких объятий. Зато в ушах перестало шуметь.
- Ярик, Крист, не спите, - скомандовала Эйша.
Те самые тонкие нити магии, что сплетались в причудливый узор вокруг лунного узора, ожили и оплели мою одежду. Я почувствовала, что меня пытаются выдрать, как морковку из грядки. Из сухой грядки, не оторвали бы ботву. Руки сильнее сжались вокруг полупрозрачного тела волшебницы, но по ним уже тоже струились морозные искры упрямого узора, обжигая болью.
- Далия, Кон, - добавила ясновидящая.
И тут узор буквально застонал, как живое существо и жадно втянул в себя воздух. Первой в него влетела моя шапка. Вспышка света и она пропала. Следом полетело пальто и другие мелкие предметы, песок и даже камушки, что валялись на полу.
У них не хватает материи, вот тот мир и перетягивает в себя предметы - догадалась я. Похоже, не я одна, потому что Эйша подняла табуретку, что осталась от наших прошлых посещений, и подбросила её ближе. Камни наш узор уминал быстро, почти не задерживаясь, а вот табуретке очень удивился. Даже пригас на несколько мгновений, табуретка пролетела буквально в паре пальцев от меня.
Я заметила, что Лаола открыла глаза.
- Она жива! – крикнула я, пытаясь перекрыть вой поднявшегося ветра. Песок и камни закрутило вокруг нас в вихревом потоке. Я уставилась на стену движущегося воздуха вокруг лунного узора. В воздухе кувыркались песчинки и камушки и даже шапка Вью. Интересно, чья работа? Этого странного узора или наших волшебников.
- Отсекайте! Надо насытить узор веществом и закрыть проход в тот мир, – приказала ясновидящая и поднесла к носу пузырёк с духами. Похоже, она знала, что именно нужно делать, смотрела сразу по ситуации. Вот только чем именно его насытить мы не озаботились, никто же не предполагал такого развития. Надеюсь, второй табуреткой я не получу по нежным местам. Больше насыщать узор было нечем.
Я уклонилась ещё от чьей-то шапки. Волшебников неумолимо раздевало, надеюсь им не холодно, вон как трудятся. А вот я замерзла до потери чувствительности. Холод подбирался к самому сердцу. Я видела, что до сих пор держу Лаолу, но не ощущала её. Наверное, она просто примёрзла ко мне. Кажется, если мы упадём, то разобьёмся и раскатимся мелкими льдинками.
А потом я вся покрылась светящимся узором, стала частью его. Тело вдруг стало невесомым, как пёрышко, как тогда, когда Крист Луасен создал меня. Тогда во мне тоже было очень мало живого, только волшебство, что вложил в меня отец. Я сама стала пламенем. Но не только синим, вон язычок зелёной земной магии, что когда-то вложил в меня отец, вот золотые искры силы драконов, которая до сих пор пылала во мне, несмотря на заверения Марисы, но и синяя была. Синий свет чужого мира был моей частью или я частью его.
В одно мгновение я ощутила, как мир изменился. Я увидела наш мир сквозь толщу холма, на котором стоял замок. Заснеженная земля, голые деревья, мужик на санях везёт дрова из лесу. Казалось, я могу взять его на руки, стоит только захотеть. Вот он удивится. Или могу заглянуть в избу, где плачет ребёнок и укачать его, забрать боль от режущихся зубок. А можно заглянуть за горизонт, в другие страны, где сейчас и снега нет. Ещё немного и я пойму, как течёт время. Вон его тягучие волны, омывают всех и вся. А если повернуть течение вспять, то можно просто вернуть то мгновение, когда леди Лаола ещё не покинула наш мир. И тогда всё будет по-прежнему. Но я не успела, мир вокруг затуманился, как запотевшее стекло. Прощайте мои любимые отец, Ярик, лорд и крошка Вью. Я увидела, как последние мгновения жизни стекают крохотными песчинками вниз.
Словно во сне я увидела, как на границе миров появилась моя кошка и изготовилась к прыжку, а потом неощутимый удар вытолкнул нас из проклятого круга. Мы упали, но не разбились. Более того, во мне потекла жаркая волна силы дракона, разогревая закоченевшие пальцы, возвращая к жизни меня и леди Лаолу. Камень Вершехонского пульсировал красным сердцем на моей груди, словно пытался перебить этот холодный свет, окатывая меня волнами жара, напоминая о жизни. Я с трудом повернула голову к узору. Там сгорала в морозном синем пламени Васька. Большая кошка влипла, как муха в паутину и не могла вырваться. Я видела, как нити магии уже потянулись к ней из рук Ярика и отца, как лорд и Далия пытаются сдержать узор, с которым связаны, но её они не смогли вывести из заколдованного круга холодного огня. Другой мир пожрал кошку быстро. Камень пола дрогнул и зашевелился, как выпиленный кусок дерева. А потом поглотил сам себя.
Волшебники упали вокруг образовавшейся ямы и несколько минут сидели молча, не в силах поверить, что всё кончилось.
Спасибо, благородная Дана, что помогла вытащить из своего мира леди Лаолу. Жаль, я так и не смогла сказать этого лично, но надеюсь, на перекрёстках мироздания моя благодарность догонит тебя однажды и кто-то поможет тебе. Спасибо и прощай моя лучшая в мире кошка, Кахостанская боевая. Если бы не ты, мы с волшебницей пропали. Я слишком долго тебя боялась. А теперь уже не могу тебя ни погладить, ни накормить сладкими булочками, а я знаю, ты их любишь... любила. Мир вокруг плавился в жидком мареве слёз.
А потом худощавая рука леди Лаолы стёрла слезу с моего лица. Мы всё-таки вернулись. Её глаза были полны любви и сочувствия.
Я не находила себе места. Всё казалось неправильным. Не хотела я такого трагического конца. Наклонилась к пролому и заглянула в глубину. Дна я не увидела. Аттакон стоял рядом и тоже пытался изучить образовавшийся колодец. Под руку подвернулся чудом не затянутый в узор камень. Я бездумно толкнула его вниз. Лорд замер, словно считал. Не знаю до скольки. Звука падения мы так и не услышали. Кажется, в замке Аттакон снова образовалось нечто странное. Никогда ему не быть просто замком. А потом милорд подошёл к жене и обнял её.
-Устала? – спросил заботливо он.
- Очень, - она улыбнулась ему, - но я дома…
Она только закрыла глаза, как мы все вместе оказались наверху. Так не умел ни лорд, ни отец, ни, тем более Ярик. О Далии я даже не говорю. Было ощущение, что это не волшебство.
Глава 13 Этот дивный мир иной
Возвращение леди Лаолы было радостной новостью, которая облетела замок со скоростью пожара. Кое-кто смеялся, кто-то плакал от радости. Меня по дороге сграбастал в объятия один из незнакомых мне воинов и от души расцеловал в обе щёки от полноты чувств. Ярик попытался возразить, но не смог, так как и его воин лорда стиснул в крепких объятиях. Сама леди пока была не готова принимать поздравления, ей надо восстановить силы, поспать и потихоньку начинать есть. Крайнее истощение сделало леди полупрозрачной, сквозняком качало, но в ней до сих пор таилась сила того мира. Первым делом я помчалась к Марисе. Мне захотелось поделиться с ней этой новостью. Ярик странно посмотрел на меня и предпочёл отдохнуть.
- Опять в узор влезла, - сердито отчитала меня Марька первым делом.
- Но у нас всё получилось!
Если она собиралась усовестить меня, то сейчас зря старается. Я сделала три круга по винному подвалу, зачем-то двинула бочку ближе к Марисе, но не села. Несмотря на горечь утраты меня переполняли силы, хотелось что-то делать, о чём-то говорить. Кошку мою жалко, но со мной творилось что-то неладное, мне было никак не успокоиться. Я принялась рассказывать, как мы освобождали волшебницу в красках, в лицах. Размахивала руками, падала на пол, приседала и снова вставала.
- Сядь! – попросила драконица. А я как раз дошла до самого интересного.
- И тогда она как прыгнет, - я изобразила Васькин прыжок и как мы кубарем покатились по полу.
Мариса подхватила меня с пола, встряхнула и посадила на бочку.
- Угомонись, - миролюбиво попросила она снова.
- Так что нету больше моей кошки, - сообщила я и вдруг залилась слезами.
- Кахостанская боевая? – уточнила драконица.
Я судорожно кивнула, горло перехватило, и я поняла, что больше не могу говорить. Зачем-то снова вскочила и быстро прошлась вдоль дальней стены, где зрело пиво прошлого года.
- Жаль, - Мариса действительно расстроилась, - вижу и сила моя помогла. Даже действовала там на пороге миров. Но сейчас она тебе мешает.
Когтистая лапа вцепилась в меня, вынуждая замереть. И лихорадочное возбуждение отпустило, перестало толкать меня на бессмысленную беготню. Теперь я просто тихо плакала о потерянной кошке. О лучшей моей Кахостанской боевой, которая так и не узнала, что я перестала бояться и даже полюбила её. Мариса осторожно опустила меня на бочку, которая частенько служила мне стулом.
- Я чувствовала, что там происходит, - драконица мягко погладила меня по плечу, - чуть не выла от невозможности помочь тебе. Напугала всех до полусмерти. И я рада, что вы справились. Леди Лаола вернулась к мужу и сыну, а ты теперь свободна. В твоей воле остаться в замке Аттакон или уйти с отцом, выйти замуж за Ярилодана.
- Но что там в действительности произошло? Я так и не поняла, - пришлось признаться драконице в собственной глупости. Но ей можно, она поймёт.
- Было у меня предположение, что ты единственная, кто сможет вытащить Лаолу оттуда. Там действуют иные законы. Существа из того мира стали чистой энергией, потеряв не только тело, но и многие человеческие качества. Но и ты была изначально создана, как сгусток магии. Поэтому для тебя состояние потери тела знакомо.
Я вспомнила момент, когда видела себя языками разноцветного пламени: синего, зелёного и жёлтого. Видимо, Мариса говорила именно об этом. Действительно, чувство лёгкости, невесомости, нематериальности было мне ведомо. Я не испугалась.
- Ты не растерялась, самое главное, что у тебя осталась воля и желание вырваться оттуда. Конечно, тебе помогли, но именно ты стала сосредоточением всех усилий. Если бы ты не желала вернуться, ничего бы не вышло. У леди уже не оставалось воли к возвращению. Там слишком много соблазнов для магов. Океан силы и почти безграничные возможности. Она очень изменилась за время пребывания в том мире, а как именно предстоит ещё понять.
Я рассказала Марисе и об ощущении всесилия, которое меня посетило за несколько мгновений до того, как Васька вытолкнула меня из круга света.
- Именно об этом я и говорила. Маги и волшебники существа, постоянно стремящиеся к всемогуществу. Им очень трудно отказаться от даров того мира.
- Кажется, Лорду Аттакону тоже знаком вкус этой магии, - я поделилась с подругой соображениями, что именно так он вернул меня, когда я пыталась бежать. Далия описывая моё возвращение тоже говорила о том, что как будто стала замком, а быть может и самим миром. Она наблюдала за Аттаконом со стороны, но ощущала то же самое.
- Возможно, - согласилась драконица.
На следующий день нас пригласили в библиотеку, чтобы повидаться с леди Лаолой. Она немного пришла в себя и настояла на встрече с теми, кто помог ей вернуться. Я шла на эту встречу с лёгкими опасениями. Если тот мир был так сладок и манящ для волшебницы, не услышим ли мы вместо благодарности проклятия? И в то же время было ожидание какого-то чуда. Если она хотя бы отчасти сохранила свою силу, пусть вернёт мне Ваську. Наверное, я так и не смогла смириться с гибелью своей кошки, ещё на что-то надеялась. Было ощущение, что моё лохматое чудовище выпутается из лап самой смерти. Она столько раз её избегала, что и сейчас мнилось, что она жива.
Стоять волшебнице было ещё трудно, поэтому она сидела на удобном диванчике, который поставили здесь не так давно, и смотрела на всех непонятными, отстранёнными глазами. Интересно, как она изменилась? Чувствовался в ней какой-то холод, словно душой она всё ещё была там. Леди одета в вишнёвое платье с лёгким золотым рисунком. Волосы расчёсаны и собраны в простой узел на затылке. Она решилась обойтись без украшений и косметики. Всё ещё бледненькая, но уже не прозрачная. Белое меховое боа покрывало шею и плечи. Время от времени она прятала туда и руки. Как будто холод того мира до сих пор не оставил её худенькое тело. Рядом с ней сидела Малика с двумя сыновьями. Видимо, сама леди пока не могла взять на себя заботы о сыне. С другой стороны лорд внимательно смотрел за женой. Он был готов прервать визит гостей при малейших признаках утомления.
- Лаола!!! - крошка Вью несдержанно бросилась целовать волшебницу. И лёд был сломан, та обняла её в ответ.
- Далия, солнышко, осторожно, не урони меня, - улыбнулась волшебница.
Я тоже подошла и обняла леди. Помнила, как она проговорила со мной всю ночь напролёт, вселяя уверенность в том, что я не хуже людей. Как помогла освободить отца и помирила их с лордом. Но самое главное, я до сих пор словно ощущала её руку на моей щеке, стирающую слезу о сгоревшей в синем пламени кошке.
- Здравствуй, сестрёнка, - шепнула она и первой коснулась губами моей щеки. Я стоически сдержала слёзы. Тоненькая, как несколько прутиков, невесомая фигурка. Надеюсь, она не сгорит, как истаявшая свеча.
- Проходи, садись, - меня увлекла в сторону Оторна. Незаконнорожденная дочь лорда распоряжалась местами, рассаживая всех вокруг леди и лорда.
Мне оставалось только дождаться, пока леди поздоровается с каждым знакомым человеком, а потом ей представят Эйшу Белую. Ясновидящая единственная, кто не был знаком с леди до её исчезновения из этого мира.
- Я рада, что ты вернулась, как ты себя чувствуешь? – Эйша внимательно вглядывалась в леди, словно видела в ней что-то своё.
- Спасибо, уже лучше, - вежливо ответила волшебница.
- Тебе ещё долго восстанавливаться, - ясновидящая раскрыла ладони, вдыхая с них аромат духов. Она столько сделала для леди, что могла позволить себе не только говорить на «ты», но и отбросить в сторону такт, - хочу предложить свою помощь.
- Хорошо, мы это ещё обсудим, - согласилась леди, - а теперь прошу присоединиться к нашему празднику по случаю моего освобождения.
Слуги принесли лёгкие закуски и вино. Крист подал булочку, а Ярик бокал с белым вином. Они устроились рядом со мной, не позволяя никому ко мне приблизиться. Леди пошепталась с Маликой и отпустила кормилицу с сыновьями.
Пока Оторна распределяла всех по местам и распоряжалась закусками и вином разговор не ладился. Всем не терпелось выслушать рассказ леди о том - ином мире. Что она там видела? Что делала? Как попала? И как всё-таки освободилась? Лишень Бронедар не только зять лорда, но и человек ответственный за обороноспособность замка должен всё знать из первых уст. Интересно, после моего побега лорд не затаил на него обиды? Нам так и не удалось поговорить. Я встала и пошла к столику с закусками. Сотник лорда как раз оказался там.
- Здравствуйте, госпожа Влася, - он оглянулся раньше, чем я подошла.
- И тебе желаю здравствовать, - откликнулась я, - как служба?
- Нормально, - пожал он плечами, - хочешь спросить, не потерял ли я доверие лорда после того, как выпустил тебя из замка? – тут же догадался он.
Я кивнула. Умный человек, и не скажешь, что несколько лет назад попал в казематы по глупости.
- Он понял, что я предан замку. С тех пор старается больше посвящать меня в свои планы, чтобы не было недопонимания. Хотя дисциплинарное взыскание наложил, дабы другим неповадно было нарушать приказы.
Он холодно посмотрел поверх моего плеча. Оказывается, мой жених тоже решил взять что-то из закусок или просто ревниво оберегал меня от чужого внимания. Ярик стоял за моей спиной и недобро разглядывал Лишеня. Я улыбнулась - здорово, меня ревнуют.
- Ты уже выбрала? – кивнул волшебник на стол.
- Возьмём колбаски, - предложила я. Вспомнила, что они мне понравились в прошлый раз.
- И не надо ревновать меня к каждому столбу, - тихо сказала я, когда мы отошли, - я буду общаться с разными людьми, но ты - мой единственный.
- Итак, нам не терпится узнать, что произошло, - лорд решил, что дальше ждать не имеет смысла, - Далия, с чего всё началось? - он кивнул девочке.
Маленькая волшебница устроилась на подставке для ног рядом с леди Лаолой. Отойти дальше она не имела душевных сил.
- В тот день мы стояли рядом с лунным узором в подземельях замка, - девочка заметно волновалась, но старательно выговаривала слова, как будто долго репетировала речь, - и он ожил. Позвал нас к себе. Леди Лаола шагнула вовнутрь и вспыхнула холодным голубым пламенем. За несколько минут она стала прозрачной, как льдинка, а потом растаяла. Я даже ничего не успела сделать.
Девочка до сих пор чувствовала себя виноватой. Под конец голос сорвался, и она опустила глаза. Совсем, как моя кошка, - подумала я. Я повернулась к лорду и леди. Он не мог на неё насмотреться и в то же время будто укорял, что она оставила его. Чем же заманил её узор? Что ей не хватало в Аттакон? Неужели она не была счастлива тут?
Лаола подняла глаза на мужа.
- Расскажите, как вы меня пытались вернуть? – смотрела она пытливо, пыталась понять есть ли для неё место в этом мире. И в этот миг я понимала её. Сама долго искала своё место в жизни. И нашла ли?
Лорд подробно рассказал ей о поисках. О, слугах и воинах добровольно отправившихся в иной мир за ней, завязке силы с Далией и о связи с лунным узором.
- Я очень многое научился делать с помощью лунного узора, сливался с ним и ощущал привкус всемогущества, - лорд продолжил рассказ, - но я не мог вернуть тебя.
- Поэтому ты вернул в замок Кристу Власю? Пытался заменить меня? – леди остро оглянулась на меня. Я словно получила пощёчину. Хотя упрёк был не в мою сторону, возмущение захлестнула волной мои губы и в первый миг я не смогла ничего сказать. Ярик ободряюще обнял за плечи. И я благодарно сжала его ладонь.
- Отчасти, - не стал возражать жене Аттакон, - сделку по покупке земель у Миллирада она помогла мне провести от твоего имени. Так что соседи по сей день не знают, что ты пропала. Заодно я пресёк поползшие слухи о твоей гибели, которую ставили мне в вину.
- А ещё ты рассчитывал, что за дочерью сюда прибуду я, - насмешливо добавил Крист Луасен.
- И вместе у нас получилось, - лорд посмотрел на бывшего врага с благодарностью.
- Люди погибли, - тихо призналась волшебница, - в бою. Я принесла в наш мир их души.
В этот миг у неё в руках оказался нож для фруктов. Она уколола палец. Лорд хотел её остановить. Но на коже леди вместо крови показались сгустки бирюзового пламени. Все заворожено наблюдали, как три сине-зелёных огонька отделились с её пальцев и замерли перед ней.
- Спасибо вам. Ступайте с миром Анаэль из Парубков, Дарий из Нижних Перелесков и Радунец с Белой Горки, вы были отличными воинами, покойтесь с миром в своей земле.
Оказывается, леди знала каждого из них по имени. От лорда я никогда не слышала их имён. И не важно, кто из них был слугой. Они умерли, как воины. Бирюзовые огоньки словно растворились в воздухе, а мы всё ещё не могли прийти в себя
- Запиши их имена в книгу памяти навечно, муж мой. Они были первыми вестниками моего возвращения. Благодаря им, я не погибла.
Мы все смотрели на волшебницу, и она не обманула наших ожиданий, начала рассказ:
- Когда я перестала существовать в этом мире, я появилось в мире аминалукс.
В это мгновение надежда снова разгорелась во мне. Василава жива. Моя кошка не погибла, она просто попала в тот мир. А волшебница продолжала свой рассказ. Только я уже не слышала слов. Я будто бы стала ею самой. Иной мир предстал во всём своём опасном великолепии. Чёрное пространство усыпано звёздами. Представить где здесь низ или верх, где твердь или солнце было сложно. Казалось, ничего не было, кроме этого неба. Мириады звёзд гроздьями усыпали округу, стоило только протянуть руку, чтобы коснуться одной из них. И тут один из огоньков словно цветок распустил голубые крылья пламени. Из сердцевины выглянуло прекрасное лицо одного из аминалукс.
- Человек? – тень удивления сквозила в его голосе, - как ты сюда попала?
И только тут стало понятно, что это пережила волшебница Лаола, потому что её голос отвечал цветку голубого пламени. Волшебница рассказала существу о своих злоключениях. Она не желала покидать свой мир. Ни одна мать по доброй воле не бросит своё дитя на произвол судьбы.
- Ну что же, добро пожаловать, - незнакомец между тем обрёл вполне человеческие формы и взял Лаолу за руку.
- Называй меня Светозарный, госпожа Лаола, - предложил он, приобретая черты, которые были ей так знакомы. На неё словно смотрел её муж, лорд Аттакон. Только весь светящийся холодным светом.
- Хорошо, Светозарный. Ты поможешь мне вернуться обратно? – она с надеждой всмотрелась в него. Всё-таки это был не лорд, слишком холодный взгляд и бледное, нечеловечески красивое лицо, мелкие человеческие несовершенства были сглажены в лике этого существа.
- Вряд ли, - разочаровал он её ответом, - оглянись - мы уже далеко от точки, где ты появилась.
Волшебница только тут заметила, что звёзды медленно вращаются, движутся куда-то. Сердце упало. Неужели ей никогда не вернуться обратно?
- Я даже не найду места, где была дверь в твой мир. Её теперь может найти только создатель этого прохода. Но я помогу тебе освоиться в нашем мире. Ты другого цвета. И ещё, здесь ни у кого не осталось тела, даже форму мы принимаем время от времени по своему желанию.
Лаола растерянно взглянула на себя. Несмотря на голубое с прозеленью свечение, у неё действительно остался вполне человеческий облик. Даже пуховая шаль лежала на плечах. Волшебница словно плыла в пространстве, не прилагая к этому никаких усилий. Краем глаза она заметила сильный свет и без труда повернулась в ту сторону.
Перед ней предстало нечто напоминающее клубок облачных ниток. Пушистое, светящееся чудо слегка вращалось в пространстве.
- Это обиталище, - пояснил Светозарный, отметив её интерес, - там многие из нас встречаются, общаются и любят, когда насыщены одиночеством.
- А мы там можем встретить создателя двери в мой мир? Её зовут Амина, - Лаола надеялась, что именно воспитанница лорда окажется создательницей двери в её мир. Надежда возродилась в ней с упрямством первого ростка. Даже если это будет не сама Амина, она знает, кто именно открыл эту дверь. Быть может её родители.
- Возможно, - согласился Светозарный и повлёк её к обиталищу.
По-сути обиталище оказалось чем-то вроде человеческого города. Там встречались существа из энергии и света, которых лорд когда-то назвал аминалукс. Сами себя они так не звали. Они уже давно стали единственными обитателями своей вселенной, и самоназвание забылось за ненадобностью. Они даже свою планету превратили в энергию, которой пользовались по необходимости. Запасы энергии хранились в обиталищах под присмотром. Обиталище было не одно, но названий у них не было. Любой аминалукс понимал, о котором идёт речь и без этого. Для себя Лаола назвала это обиталище – город Абсолюта. Наверное, потому, что только там она встретила нечто невообразимое простым смертным.
- Мы живём очень долго, ваши понятия не вмещают в себя сроки нашей жизни, самое близкое из них – вечность, - пояснил своей подопечной Светозарный.
- То есть вы никогда не умираете? – удивилась волшебница.
- Мы не знаем смерти, но иногда мы прекращаем личное существование, - аминалукс честно попытался объяснить человеку всё на понятном языке. Лаола ощущала себя маленькой и глупой.
- Есть у нас люди, - он впервые назвал свою расу так же, как человек, - которым надоела бессмысленность бытия и они решили объединиться, чтобы постичь что-то новое. Называется это… - он поискал подходящее человеческое слово: - абсолют. Когда человек уходит в абсолют, он теряет свою личность, но, объединяясь с другими, приобретает свойства их всех, становится некоей сверхличностью. Вот только из абсолюта ещё никто не выходил.
- Но это равнозначно смерти, - заметила Лаола.
- Некоторые считают это перерождением и целью всей разумной жизни, - не согласился Светозарный.
- Свет, почему они на меня так смотрят? – Лаола заметила уже не в первый раз, но только решилась спросить.
Они шагали по светящимся облачным нитям обиталища почти как по тверди. Мимо деловито скользили существа из света, но время от времени кто-то из них приобретал человеческий облик и с любопытством провожал взглядом её и Светозарного.
- Они поражены, что ты материальна. Каждый из них мечтает тебя усвоить, но не беспокойся, пока ты со мной тебе это не грозит, - пояснил аминалукс, спокойно восприняв такое сокращение имени.
- То есть они хотят меня съесть? - мрачно уточнила волшебница.
- Суть процесса действительно похожа, - едва ли не впервые улыбнулся Светозарный, оглянувшись на спутницу.
- И ты меня можешь съесть? – она замерла, вынуждая его остановиться. Он до сих пор вёл её за руку.
- Усвоить, - поправил он её. - Могу соврать, что это не в моих силах, но не хочу обманывать. Любой из нас в состоянии превратить материю в энергию и усвоить её. Но я не хочу, чтобы ты перестала существовать в этом облике. Не уверен, что ты сможешь сохранить личностную целостность, переродившись в непривычную форму существования.
- Если меня съедят, я просто с ума сойду, - заверила женщина своего покровителя. Кажется, именно это он имел в виду под словами «личная целостность». Хотя понимать его порой было очень сложно.
Несколько раз он брал её на руки и перескакивал с нити на нить, пояснив, что так короче. Кажется, он вёл её в самую сердцевину клубка обиталища.
- Полюбуйся – Абсолют, - он остановился напротив того, что Лаола видела, как клок кудели, из которой ещё не сучили нити.
- Наше обиталище единственное, где Абсолют внутри. Есть ещё несколько, но вне городов, - видимо Светозарный решил пользоваться человеческим словом.
- Надеюсь, мы шли не туда? – Лаола отнеслась к достопримечательности без восторга.
- Нет, конечно, - рассмеялся Свет, - я ещё не готов к объединению в сверхличность, молод, неопытен, глуп, меня туда и не пустят. У них строгий отбор. О тебе вообще речи не идёт.
- А куда ты меня ведёшь? – осторожно уточнила волшебница.
- В дом хранителей. Кому, как не им знать о дверях в иные миры и о создателях дверей.
- Хранители чего?
- Энергии, ну, и информации тоже. По сути, они единственные, кто хоть как-то нами управляет. Потому что управлять всемогущими существами очень непросто. Каждый из нас бог и целый мир сам себе. Мы не подчиняемся никому и не преклоняемся ни перед кем. Нам это не нужно.
Хранительница града Абсолюта приняла их не сразу, но любезно приняла облик человека. Седовласая женщина в застиранном платье и чепце кого-то напоминала Лаоле, но она никак не могла вспомнить кого именно. Ей волшебница пересказала свою историю подробнее. И в этот момент поняла, что эти существа не пользуются речью. У них существует прямой обмен информацией, а словами они пользовались исключительно из-за неё. Наверное, и облик они принимают исключительно для неё, руководствуясь её памятью. Лица встречных ей казались знакомыми.
- Королева Дана? – хранительница была удивлена. - У нас нет королей, тем более нет таких странных имён. Многие давно отказались от них.
- Быть может, они использовали близкое по значению слово, - влез Светоносный.
Хранительница осадила его строгим взглядом.
- Скорее всего, это была пара хранителей. Вы не сможете произнести наши имена. Говоришь, они искали в вашем мире дочь?
- Да, Амину, - подтвердила волшебница.
- Я не знаю, у кого из хранителей появились дети. В последнее время это происходит всё реже, и мрак пожирает наших детей.
Лаола вспомнила битву с кольцом мрака, и хранительница уловила её мысли раньше, чем она заговорила.
- Да, именно кольца мрака. Все, кто старше трёх тысячелетий могут им противостоять, остальные крайне редко выживают. Не удивлюсь, если изо всей коробочки семян у них уцелела только одна дочь благодаря защите вашего мира.
- Так вы найдёте родителей Амины? Вернёте меня в мой мир? – решилась спросить Лаола.
- Я не узнаю их в человеческом обличии. Ваше зрение несовершенно и вы не видите сути. Но я попробую связаться с другими обиталищами. Пока же будьте моими гостями.
Хранительница указала посетителям на золотистую нить, свивающуюся в подобие кокона. Это и была комната отведённая гостям.
Светоносный нянчился с волшебницей, как с ребёнком, она спала у него на руках и постепенно училась магии на несколько порядков выше, чем всё, чем она владела до сих пор. Поддерживать своё существование с помощью энергии было довольно легко. Преодолевать большие расстояния она умела и до этого. Но были совсем незнакомые вещи. Она потеряла счёт времени и не знает, когда там появился первый посланец из её мира.
- Я послал за тобой слугу на следующий день, - заметил лорд Аттакон.
Леди Лаола просто кивнула, не позволив отвлечь себя.
- Тебе очень повезло, что дверь в наш мир пропустила тебя вместе с шаром микрокосма вокруг. Поэтому ты осталась жива, - объяснял Светозарный дорогой, - да и я очень быстро наткнулся на тебя. Как только понял, что передо мной хрупкое материальное тело, тут же принялся формировать вокруг атмосферу для дыхания и температуру для жизни. Поверь, что иначе ты была обречена на смерть физической оболочки.
- Но тебя что-то беспокоит? – заметила Лаола. Неспроста он завёл этот разговор.
- Да, - не стал отрицать её покровитель, - всё дело в том, что ты привыкла есть, пить, дышать и прочее. Как только я начал заботиться о тебе, пришлось все потребности удовлетворять энергетическим путём. Но боюсь, что это не может длиться вечно. Ты должна хоть иногда принимать пищу, пить и избавляться от отходов жизнедеятельности естественным путём, чтобы остаться самой собой. Или могу предложить изменить твою природу, чтобы это не было нужно. Но тогда ты никогда не вернёшься в свой мир.
- У меня там сын, - волшебница упрямо надеялась отыскать дверь обратно.
- Тогда мне нужно достать хоть немного материи для поддержания твоей жизни. Ты медленно умираешь. Пока не поздно, но потом могут произойти необратимые изменения, - волшебница впервые видела своего друга таким грустным.
- А где можно достать материю?
Светозарный долго молчал, позволяя ей самой думать на эту тему.
- В нашей вселенной материи почти не осталось, - признался он, - даже наши планеты превращены в энергию, которая сконцентрирована в хранилищах. И немногие владеют умением превращать энергию в материю. Я, к сожалению, не считал нужным этому учиться, потому что не видел в этом смысла. Но знаю, что когда двое хотят зародить ещё одну личность, они обращаются в хранилище за порцией энергии именно для того, чтобы сделать из неё материю. Только на этом уровне происходит зарождение новой жизни. Так что получается, что нам нужно обращаться к тем, кто решил стать… - он поискал человеческий аналог своих понятий, - родителями.
У Лаолы упало сердце. И кто откажется от детей ради непонятного чужого существа из другого мира?
- А если прямо обратиться в хранилище? – она пыталась найти выход.
- Тогда мне нужно… - на этот раз он почти сразу нашёл нужное понятие, - жениться.
Леди Лаола прекрасно помнила, что она замужем и её ждёт сын. Интересно, что Светозарный понимает под этими словами? И какие обязательства наложит на себя, если согласится на их форму брака?
- Но ты не можешь быть моей женой, по нашим понятиям ты даже не родилась, - он лишил её иллюзий. Но она ощутила облегчение.
- Тогда, давай найдём тебе невесту, - предложила Лаола.
Свет не ответил, похоже волшебница смутила его.
Две фигуры, движущиеся почти навстречу по одной из нитей клубка обиталища отличались завидным постоянством формы. И первый это заметил покровитель Лаолы.
- Смотри-ка, ещё человек, - он присмотрелся к силуэтам парочки, движущейся навстречу.
Вдруг мужская фигура оставила женскую в одиночестве, разбежалась и прыгнула на нить прямо перед Лаолой.
- Леди Аттакон, - мужчина склонил перед ней колени.
- Ты меня знаешь? – она не выдержала и пыталась поднять его, с удивлением понимая, что готова расцеловать, как родного. А ещё, что ей не хватает сил.
- Да, ваш муж послал меня разыскать вас и вернуть домой. Я Радунец с Белой Горки, ваш слуга, - парень поднял голову, но с колен подниматься не спешил.
- Как он там? Как мой сын? Ты помнишь, где вход в наш родной мир? – она забросала его вопросами.
- Верните мне Радунца, - женская фигура обозначилась рядом со Светозарным. Лаолой и слугой.
- С кем имею честь? – дорогу ей заступил Свет, словно защищая людей от опасности.
- Меня зовут иногда Мерцаной. А вас? – Светловолосая голубоглазая богиня возмущённо смерила взглядом нахала. Светозарный представился.
- Я забочусь о физической целостности этого человека, отдайте его мне, - заявила девушка свои права.
- Не имею ничего против, а я забочусь о леди Лаоле, - Свет мягко указал на свою протеже.
- Так у вас тоже человек? – удивилась Мерцана, всматриваясь в волшебницу.
Оказывается Мерцана до того, как нашла Радунца даже имени не имела. Те кто создал вещество из которого появились Светозарный и Мерцана давно забыли о своих детях. Им обоим было несколько тысяч лет, оба не потеряли азарта исследователей и им было о чём поговорить. О других мирах, где они воплощали свои фантазии, о диковинках беспредельного космоса вокруг. Но самым интересным для обоих оказались люди, попавшие в их мир чистой энергии.
Однажды Светозарный признался, что Лаола умирает.
- У нас такой проблемы уже нет, - усмехнулся слуга, посмотрев на леди.
- Вы нашли источник материи? – заинтересовалась волшебница. Оба энергетических создания смутились. На мгновение потеряли контроль над образами, расплылись светом по кокону.
- Нет, госпожа, просто я уже мёртв и лишь по прихоти моей покровительницы она продолжает сохранять меня в материальном теле. – Радунец смотрел на Лаолу серьёзно. Не было на лице ни тени отчаяния или страха. Он успел осознать и принять своё состояние.
- Да, милая Лаола, я не хотел тебя расстраивать, - подтвердил Свет.
- Я не успела защитить Радунца от воздействия нашего мира, мне жаль. Хотелось хотя бы сохранить форму уникального создания из иного мира. Надеялась, что это и тебе самому приятно. – Мерцана будто оправдывалась перед своим подопечным. Не прихоть это.
- Приятно, Мерцана, но раз уж я мёртв, быть может, стоит отдать мою материю для поддержания жизни леди Лаолы? У неё ещё есть надежда вернуться в наш мир. А я не против сменить форму существования, попривык тут у вас.
Предложение Радунца с Белой Горки было не лишено разума. Аминалукс долго обсуждали, как сделать лучше. В конце концов пришли к единому мнению и создали из своих людей некое двуединое существо, поселив душу Радунца в кровь Лаолы. Материя ушла на защиту живой волшебницы. К тому времени мрак начал пожирать города, захватывать созданий света. Но исследования с помощью доступной информации хранителей очертило круг примерного нахождения входа в искомый мир. Трудность была в том, что в их мире этот вход был не отмечен ничем. Никаких ориентиров для точного определения данного места. Так что круг широк. Его помогло скорректировать появление Анаэля из Парубков.
- Он сам вызвался спасти леди через неделю после исчезновения. – Лорд Аттакон помог нам понять, сколько прошло времени в нашем мире. Люди мало что понимали из слов, что произносила леди, но никто не перебивал, не требовал объяснений. Я кое-что поняла, кое о чём догадалась, но тоже понимала не всё.
Анаэля выловили живым. У Мерцаны оказалась потрясающая чуйка. И она грамотно сохранила человека от воздействия своего мира. Круг сузился, но выходить на поиски было всё опаснее. Мрак активировал позиции, поглощая всё больше света, охотясь за одиночными аминалукс. Анаэль сам принял решение о дематериализации в пользу Лаолы. Он стал её светом и защитой, стал её жизнью, переселившись в кровь. Как настоящий мужчина, пожертвовал собой ради леди.
- Дарий из Нижних Перелесков ушёл за тобой через месяц. Я подготовил его лучше других, надеялся, что он вернёт тебя.
Лорд смотрел на жену с каким-то непонятным выражением. Что он ищет в жене? Следы душ мужчин, погибших ради неё? Ревность это или желание понять?
- Он стал моим мечом против мрака. Вход в наш мир оказался на стороне мрака. Несколько раз я отчаивалась вернуться и однажды даже попросила изменить мою форму существования. Думаю, что Мерцана и Свет сохранили меня материальной потому, что ни у кого не было такого диковинного существа. Они стали парой и оставили как последнее средство получения материи для меня заявку на появление ребёнка.
К тому времени Лаола узнала о появлении Власи в замке Аттакон, несколько раз разговаривала с родными, но не могла попасть ко входу в родной мир, вселенную накрыла тьма. И лишь в некоторых обиталищах теплилась жизнь. Свет и Мерцана опоздали. Вещество больше не выдавалось. Хранители решились открыть вместилища абсолюта. Это была их последняя надежда спасти свой мир. Мир стал напоминать ад. В подвалах замка Аттакон проявился лишь слабый намёк на то, что произошло в том мире. Именно в этот момент Хранительница Дана разыскала волшебницу, чтобы вернуть её в родной мир.
- Мне кажется тот мир погиб, когда открыли хранилища. Всё стало абсолютом. Смертью. А быть может всё таки победили аминалукс, очень хотелось бы на это надеяться. Но я очень рада, что вернулась домой. - Завершила рассказ леди Лаола.
Мне почему-то было очень жаль, что мир Амины погиб.
Глава 14 Домой
Мы собирались домой. Все были очень заняты. Леди никого не принимала, отец заинтересовался ясновидящей, беседовал уже, как со старой подругой. Ярик с разрешения лорда штудировал библиотеку напоследок. Я вспомнила, что там могут быть книги по медицине и тоже решила зайти в обитель знаний. Там меня и нашёл лорд, за книгой о родах. Он долго стоял надо мной, не привлекая внимания, словно ждал, что закончу читать. Я отвлеклась и подняла на него глаза. Посмотрела вопросительно. По моему мнению, он сейчас не должен отходить от жены ни на шаг, пылинки с неё сдувать, а он ищет моего общества.
- Не знаю, кто вернулся ко мне из того мира. Эту волшебницу я не узнаю, - вдруг произнёс он.
- Я не успела близко узнать Лаолу, - вздохнула, закрывая книгу, - хотя мы могли бы подружиться, когда-то проговорили ночь напролёт. Но, на мой взгляд, она осталась такой же душевной, понимающей и хорошей.
- Слишком понимающей, - на лице промелькнула досада, но он справился с собой.
- Ты просто отвык, наверное, – я пыталась его успокоить, хотя не могла понять, что его так задело?
- Мне кажется она больше не человек, - тихо признался он.
А я вспомнила глаза полные сочувствия, когда погибла моя кошка. Что может быть человечнее сострадания?
- То, что она делает, вовсе не волшебство, а что-то непознанное волшебниками. Она превратилась в подобие богини и мне кажется, что я лишний. Она отдаляется от меня и от сына, - Аттакон отвёл взгляд, стараясь упрятать свою боль.
- Она тоже отвыкла. Мир, в котором она была, слишком многое показал ей, многому научил, но и отнял семью. Ей придётся заново учиться быть с вами. И без твоей помощи ей будет тяжело. - Я смотрела в глаза волшебника и надеялась, что не обманываю его и себя. Всё так и должно быть. Если мои ведовские навыки опять меня не подводят.
- Она не ест. Совсем. - Произнёс он едва слышно: - До сих пор питается энергетически.
Я долго молчала. Что ж, быть может, волшебница никогда не вернётся к человеческой сущности и лорд прав, но неужели это сделает её изгоем?
- Посмотри на это с другой стороны. У тебя уникальная жена. У неё есть свои особенности и тебе придётся научиться с этим справляться. Это будет трудно, но интересно. К тому же, ты выкормил Амину, вырастил существо из другого мира, неужели не справишься с собственной женой? – Я улыбнулась.
- Ты права, - вынужден был признать волшебник. Кажется, ему полегчало, хотя нотки сомнений всё ещё таились в голосе.
- Кстати, лорд. С тебя должок, - напомнила я о списке вещей, за который согласилась с ним сотрудничать. Теперь, когда всё закончилось, не грех было и напомнить о нём. Я всего лишь хотела вернуть то, что потеряла благодаря прихоти лорда. Не хотелось отправляться в дорогу нищей.
- Чуть не забыл, Лаола просила тебя зайти, она зачем-то забрала список.
Я вопросительно взглянула на него. Быть может, у него есть соображения зачем? Он пожал плечами.
С Маликой я столкнулась у входа в покои леди. Кормилица сына лорда хотела прошмыгнуть мимо. Я едва успела заступить ей дорогу.
- И не здороваешься, подружка, - я приобняла её, лишая возможности сбежать.
Она взглянула на меня острым, испытующим взглядом.
- Дружить могут равные, госпожа Криста. Слишком разные интересы у необразованной кормилицы сына лорда и дочери волшебника, великой Чаролом.
Опять? Раздражение и боль, печаль и горечь. Словно ударила меня.
- Снова скажешь, что зазналась? – я не отпустила её, ответила на взгляд, не опустила глаз. Говорить начала медленно, проверяя каждое движение души на мои слова:
- Мы действительно не равны, - на лице Малики тоже мелькнула горечь удовлетворения. И тут моя жгучая, настоявшаяся боль в душе вскрылась, словно гнойный нарыв растеклась по голове, заставила голос звенеть.
- Ты была рождена, у тебя были родители и родные, тебя любили и лелеяли, у тебя было детство. Я же была создана из плоти живой крысы казематной. Создана сразу взрослой, чтобы освободить отца и исчезнуть. Никто не предусматривал у меня души, никого не волновали мои чувства. Я не была человеком. Ты ведь слышала эту историю?
Девушка неуверенно кивнула, кажется, начала что-то понимать.
- Что тогда ты думала о волшебных созданиях? Ты могла бы подружиться с не человеком? Не опасалась бы?
Подружка опустила взгляд. Опасалась – не то слово, сбежала бы при первой возможности.
- Мне пришлось пережить боль и утраты, прежде, чем я поняла, что я человек и душа у меня есть, но ты одна из первых, кто рассказал мне, что значит быть человеком. Возможно, именно ты вложила в меня часть своей души, чтобы волшебное существо получило право на жизнь среди людей. Можем ли мы быть равны?
Малика подняла глаза: потрясение, недоверие и немного гордости смешивались в её взгляде.
- Но это только начало. Волшебник не считал меня человеком, я не была его дочерью. И я долго насмешливо звала его «папаша». У меня не было выбора. Я должна была обмануть лорда, выпустить отца и исчезнуть. Тогда у нас была бы некоторое время та дружба, о которой думаешь ты: виделись бы каждый день, вели разговоры, сплетничали. На равных. До моего исчезновения. Может быть до смерти. До сих пор никто не знает, куда уходят волшебные создания, которые стали не нужны своим создателям.
- Но ты воссоединила лорда с Лаолой, и лорд сам отпустил твоего отца. А потом волшебники вместе с родителями аминалукс выдержали бой против мрака. Крист стал относиться к тебе иначе. Почему ты ушла?
Она не осуждала меня, старалась понять, и на душе стало теплее.
- Это была другая возможность, которую я не выбрала. Остаться созданием при отце, познать презрение Ярика. Не узнала бы тогда, что душа у меня есть и что я чего-то стою в этой жизни. Спасибо Амине за дар рушить чары. Именно он помог мне освоиться, выжить и помочь людям. И повидать разных людей. В том числе и таких, какой я быть не хочу. Неизвестно до сих пор, как отнесётся ко мне Велена, жена отца и мать моего жениха. Быть может я не найду семью и родных, близких людей, но я не пропаду даже в этом случае.
- Не пропадёшь, - подтвердила Малика с улыбкой. Она уже взяла меня за руку, поддерживала, чувствуя мои страхи.
- Но это всё далось с трудом. Я училась и работала не жалея сил. А теперь скажи, ты действительно считаешь меня зазнавшейся особой за то, что не бегаю к тебе вечерами поболтать? Не считаешь меня другом, потому что я не всегда рядом?
Малика задумалась. Мы не равны, она права. Сначала я была для неё безродной изгнанной, у которой отец в плену у лорда. Теперь же я Чаролом, признанная дочь волшебника и лорд со мной почти на равных. Но дружба это не только тогда, когда вместе перемывают косточки знакомым и трут друг другу спинку в бане, это больше. И уровень образования, общность интересов не всегда играют в ней большую роль. Я бы сказала, что это тяга души, созвучие.
- Не считаю зазнавшейся, - наконец ответила подружка, - но с тобой сложно дружить. О чём я могу поговорить с тобой? Я не знаю того, что знаешь ты. Чем я могу поделиться? У тебя есть всё и это больше того, что есть у меня. Чем я могу помочь тебе? У тебя больше возможностей. Знаю, что ты готова всегда помочь мне, но это уже не дружба, это покровительство.
Она была очень серьёзной, даже страдающей от положения младшей, бесполезной. Многие бы с радостью ухватились за возможность попасть под покровительство. И гордились бы такой дружбой. Но её такие отношения тяготили. Пусть она не знает того, что знаю и умею я, не сможет поддержать разговор с волшебниками, но умом боги её не обидели. И чувством достоинства.
- Неужели ты не готова мне помочь? – сдержала я улыбку.
- Готова, проси, чего угодно, - она вспыхнула от смущения.
- Вот эта готовность и есть дружба, - я обняла её и больше не видела лица.
- Я могу спросить? – как-то жалобно шепнула подружка.
- Можешь и спросить и попросить, - мне показалось, что я угадала причину её смущения. После своих рассуждений решилась о чём-то просить, да неудобно.
- Нет, только спросить, - упрямо мотнула она головой, - то, чего я хочу, не в твоей власти…
- А чего ты хочешь? – я даже отстранилась. Посмотрела на подружку, которая никогда ни о чём меня не просила.
- Второго ребёнка, - улыбнулась она. - Но с этим, надеюсь, сами управимся. Спросить же я хочу о Леди Лаоле. Как думаешь, скоро она придёт в себя? Не могу я оставить Полюбима пока она и на человека-то не похожа. Нельзя мне ещё одного рожать.
- Я узнаю, - пообещала твёрдо.
- Как ты себя чувствуешь? – я обратилась к леди.
- Хорошо, - она обернулась ко мне от гардеробной комнаты. Так вот чего ей не хватало больше всего в том мире, - возможности сменить платье, я тоже невольно улыбнулась. Чем-то мы похожи. Список, что я когда-то составила для лорда, лежал на столе. Мне показалось, что Лаола немножко поправилась. По крайней мере, теперь не выглядела такой немочью бледной, как позавчера в подземельях.
- Ты действительно ничего не ешь? – не удержалась я от вопроса: - Муж переживает.
- Да будь его воля, он бы меня откормил, как поросёнка, - задорно усмехнулась волшебница. - Ем, конечно, просто очень мало.
Меня даже не удивило, что она лжет, и не расстроило тоже. Я подошла, взяла её за руку и посмотрела в глаза.
- Неужели тебе действительно не вернуть человеческое тело со всеми функциями организма?
- Я всё верну, - серьёзно ответила Лаола, почти поклялась. - Постепенно всё вернётся: и пищеварение, и ощущения, и детородная функция. Муж зря боится. И не понимает насколько мне сейчас нужен. Ударился в детскую обиду, что я знаю теперь больше, чем он и не хочет видеть очевидных вещей. Понимаю, ему тоже нелегко, сила покинула замок, теперь ему снова колдовать по-старому. А это уже кажется таким мелким по сравнению с бывшими возможностями. Я сейчас в такой же ситуации. После почти всемогущества в том мире здесь я как безногий инвалид.
Она в раздражении сделала несколько шагов по комнате и заметила список.
- Кстати, я могу вернуть все эти вещи тебе, только хотела спросить - старые, которые у тебя были или лучше новые? Твои услуги бесценны и это самое малое, чем я могу тебя отблагодарить.
- Ты правда это можешь? – не сказать, чтобы я ей не доверяла, но уж очень невероятным это казалось.
- Пока могу, - она опустила глаза на список, но мне почудилась лёгкая грусть.
- Почему пока? – не удержалась я от вопроса.
- Потому что, как только я верну человеческое, мои способности уменьшаться.
Она подняла глаза, я угадала – это грусть.
- Мне надо успеть организовать вокруг себя пространство, чтобы можно было жить в новом качестве. У меня есть муж и сын, приходится ради близких людей чем-то жертвовать. Ими я пожертвовать не могу.
- А когда ты организуешь это пространство? – я помнила о вопросе подружки.
- Я начну есть, когда вы покинете Аттакон. Должен же кто-то перебросить тебя следом за волшебниками. Ни один из них этого сделать не сможет.
Леди думала не только о себе, но и обо мне, на душе стало теплее. Тогда не стоит задерживаться.
- Верни мне мои вещи, - попросила я леди Лаолу, - не все у меня были новыми.
Так ко мне и вернулись две лошади, в том числе и рыжая Огня, одежда и даже старый пояс с золотом, тот самый, который украл Реджаль Балийский. То-то он удивился, наверное, когда лишился добычи. Пора было отправляться домой.
Малику я обрадовала сразу, как вышла от леди. Правда не особо она была рада тому, что я уезжаю, но теперь знала, когда наступит время исполнения её желания.
- Проводи меня к драконице, - вечером попросила Лаола.
Я согласилась. Удивлена была, что леди не пожелала раньше увидеть необычную гостью замка Аттакон. По всей вероятности, у неё были на то свои причины.
- Не говори пока милорду, - попросила леди. И с этим я безмолвно согласилась. Меня мучило любопытство. Что она задумала?
- Здравствуй, миледи Лаола, - Мариса уже ждала нас.
В углу я увидела стопку книг. Кажется, гостья решила не терять времени даром и почитать человеческие книги. Взгляд скользнул по «Драконоведению» Прониса Аритейского. Оригинал или список понять я не могла. Похоже Эрл Бастиарий заронил в драконицу интерес к знаниям людей о драконах. А в том, что эти сведения отрывочны, скудны и фантастичны я даже не сомневалась. Так что для Марисы это было развлекательное чтиво.
В ответ из уст Лаолы полилась незнакомая речь. Я привыкла к тому, что понимаю многие людские наречия, знаю языки. Видимо, мой отец передал мне эти знания, но тут я встала в тупик. Этого языка я не знала и даже отдалённо не улавливала смысл.
Мариса ответила ей столь же непонятно для меня. Наверное, это был язык того мира, где побывала волшебница, язык создателей драконов или самих драконов.
Делать было нечего, я чувствовала себя лишней, но уходить не собиралась. Оставалось следить за выражением лица волшебницы и разбирать, что выражает морда драконицы.
Судя по тону, сначала леди торжественно приветствовала золотую драконицу. Мариса ответила тем же в рамках вежливости. Потом Лаола просила о чём-то. Драконица вежливо отказала. Или поставила условия. Волшебница начала её убеждать. Мне очень хотелось спросить, в чём предмет их спора, но тут было две опасности. Меня могли не услышать или услышать и выставить, чтобы не мешала. Так что решила смолчать. Рано или поздно я узнаю, о чём они говорили. Не с одной, так с другой стороны расскажут.
Между тем волшебница и драконица начали сердиться. А я ничего не могла с этим поделать. Почему так бывает? Люди, которых ты считаешь своими друзьями, не могут найти общий язык. Хотя нет, тут язык как раз нашли, общий, которого даже я не могу понять. Но не понимают друг друга, не пришли к согласию.
- Лаола, Мариса, в чём дело? – всё-таки я не выдержала.
- Она просит меня лишить её памяти, - ту же откликнулась возмущённая драконица.
- Потому что мне жить в этом мире. Если я не забуду тот, счастливой мне не стать, - Лаола упрямо вскинула подбородок.
- Это не в моих силах, я могу лишь помочь ей, сделать список с оригинала, заключить копию в драгоценный камень, - Мариса обращалась исключительно ко мне.
- Драконы владеют техникой волновой записи на кристаллические структуры, - пояснила волшебница.
Драконица уничтожающе посмотрела на волшебницу. Да уж, я сама ничего не поняла, кроме того, что волшебница решила сохранить свою память в камне.
- Это ей поможет? – уточнила я.
- Обязательно, - волшебница была убеждена в этом.
- Вряд ли, - фыркнула Мариса, опасно роняя искры, - к тому же, ты можешь сойти с ума. Драконы давно перестали делать это с людьми. Слишком много печальных итогов.
- Но удачи тоже были? – не отставала леди.
- Слишком мало, чтобы рисковать.
- Влась, ну скажи ей, - леди явно требовалась моя поддержка. - Я выдержала путешествие в другой мир и осталась в своём уме и трезвой памяти, так что шансы на удачный исход есть.
- А как это происходит? Можешь рассказать об удачных опытах в этой области? – я не хотела принимать чью-либо сторону, но было очень интересно.
- По ощущениям, как будто раскроили голову и ковыряются в ней руками, - Мариса насмешливо прищурилась глядючи на Лаолу. Та и глазом не моргнула, а вот у меня мурашки по спине побежали.
- Потом возникает чувство, что тебя две. Но эти две половины думают не в унисон. В этот момент люди сходили с ума.
- Но не все, - констатировала волшебница.
- Не все, - согласилась драконица, так же изучая волшебницу взглядом, - некоторые просто гибли после этого.
- И что в итоге получается? – спокойный интерес леди вызывал невольное уважение.
- Спроси у Власи. Есть у неё один интересный камушек, - Мариса посмотрела на меня.
- Камень Винилейн? – я вытянула из-за пазухи огромный рубин, всмотрелась в его глубины, - так вот, что ты такое…
Камень засветился в ответ, согревая теплом мои ладони. Лаола невольно потянулась к камушку, рассмотреть, потрогать. Я была не против, но тот откачнулся. Оказывается, камень Винилейн не только живой и разумный, но и с характером. А ещё, не так уж ошибался старый вампир, ощутив свою возлюбленную. Не ко мне он обращался, к камню.
- Есть мнение, что те, кто спокойно пережил перемещение сознания в камень, уже были немножко сумасшедшими, потому и устояли перед его воздействием.
Драконица испытующе смотрела на волшебницу.
- После посещения того мира нормальной меня назвать сложно, - Лаола даже не улыбнулась.
Я вдруг потеряла себя. Сложно подобрать слова к моему состоянию. Просто перестала собой управлять. Всё осознавала, всё чувствовала, но говорила не я:
- Из тебя, миледи, получится замечательный бирюзовый камушек. Есть, конечно, в этой форме существования свои неудобства. Отсутствие тела, невозможность управления событиями, одиночество, но это почти бессмертие.
- Влася? – обеспокоенно спросила Лаола. А Мариса, кажется, догадалась в чём дело. Через меня говорил камень Винилейн.
- Ах да, передайте моей носительнице, что мне нравится быть с ней, но всё же не стоит носить меня на себе так часто. Я всё ещё ощущаю себя живой, наши чувства не всегда совпадают. И этот диссонанс может нарушить и мою и её структуру.
Интересно, что ощущала Винилейн в камне, когда я убивала Василиса? Она действительно должна была убить его, но потом влюбилась и родила детей? Почему тогда не разделила с ним вечность? Тёмная история. И не спросишь её об этом. Душа или сама Винилейн, заключённая в камне, лишила меня возможности задавать вопросы. Что странно, страшно мне не было, хотя приятным это ощущение не назовёшь.
- Он должен был умереть, - она словно услышала мои вопросы, - и да, я очень любила его, родила детей. Я ошибалась. В нём слишком мало человеческого.
- Ты о чём? – не поняла Лаола.
- О бывшем муже, он пожертвовал мной при первой же возможности. Это я ответила на вопрос Власи. Теперь могу ответить на ваши, пока моя носительница не против, чтобы я говорила через неё.
- Кто ты? – леди собралась, тоже начала догадываться.
- Винилейн, истребительница вампиров. Умудрилась влюбиться в вампира и продолжить его род. Незадолго до гибели встретила дракона. Он и сделал из меня камень. Тело погибло, осталась только я. Говорят, что я запись, но я себя ею не чувствую.
- Власе ты не навредишь? – спросила уже Мариса.
- Никогда по своей воле, но мы не должны быть вместе постоянно, слишком разная у нас природа. Конечно, я скучаю, когда меня не носят, но ценю хороших носителей, волнуюсь за их здоровье. Влася один из лучших носителей камня, у нас совпадение, я научилась ей помогать, а она понимает меня.
- Значит, ты решила, что я могу выдержать запись в камень? – волшебницу волновали свои вопросы.
- Мариса уже делала это, правда не со мной.
- Закончилось это плохо, - драконица явно не была довольна тем, что раскрыли её прошлое.
- Просто волновая запись происходит в крайне неоднозначных обстоятельствах. Винилейн тоже погибла. Но я сознательно пошла на запись, уже понимая, чем это может кончиться для тела.
- Что здесь происходит? – услышала я голос лорда Аттакон и обернулась.
Поняла, что камень Винилейн больше не управляет мной. Жаль, я бы ещё много интересного хотела у неё узнать. Надеюсь, у нас когда-нибудь найдётся способ общения без этих неприятных ощущений.
«Найдётся» - послышалось где-то внутри ответом.
Лорд встал на позицию жены. Сказал, что если это ей поможет, надо сделать. А я размышляла, то ли это от любви к ней, то ли от невозможности принять её такой, какой она стала. Только я никогда этого не узнаю. Мы иногда не понимаем своих собственных поступков, где уж нам понять других? Он и сам этого не понимал, так что ведовской дар не прояснил мне ничего.
- Завтра я смогу тебя проводить во владения Криста Луасена, - поставила в известность леди Лаола.
Похоже, переносить память леди Лаолы в камень они будут без нас. Или не будут, что тоже вполне вероятно. Мне вдруг стало страшно. Я снова и снова думала, как же меня встретит Велена? Мать Ярика и жена Криста, которого я называла отцом, могла не одобрить меня в качестве дочери и невесты. А знает ли она, что Крист помогал Аттакону вытащить из другого мира бывшую возлюбленную? Не ревнует ли она мужа к леди? Сомнения готовы были разорвать меня на кусочки. Ярик решил прийти ко мне в эту последнюю ночь.
- Что случилось? – он заметил, что со мной происходит нечто странное.
- Ничего, - я не смотрела ему в глаза. Как могу признаться жениху, что боюсь его матери? И в то же время, где ещё могу получить поддержку, как не у него?
- Не бойся, - Ярик обнял меня: - Теперь всё будет хорошо. Мы будем жить в большом доме. Вокруг дома растёт сад с яблоками, грушами, сливами. Видела бы ты, как там красиво весной. Всё цветёт, в воздухе ароматы цветов, а вокруг бегают детишки.
Сердце сладостно зашлось. Не рассказывала я ему о своей мечте, а он угадал. Неужели научился чувствовать, как Яшка?
- В доме с нами всегда будет дружная семья: ты, я, отец с матерью, братья, сёстры, а потом и наши детки. Тебя никогда не оставят одну, тебе помогут и поддержат. Нас всегда будут окружать люди, которые любят нас.
Я закрыла глаза и слушала его голос, как самую прекрасную сказку. Мне так хотелось в это верить.
Камень перед сном оставила на обеденном столе, шепнув напоследок: «спокойной ночи». «Приятных снов» - подумалось в ответ. Интересно, а что за зелёный камень был у Разноглаза – настоятеля Кахостанской школы магии? Тоже чья-то запись? Ответов на эти вопросы я не могла получить. Хранилище знаний это каждый из нас. Кто-то за жизнь скопил больше, кто-то меньше. А записывали в камни только личности выдающихся людей.
Прощаться почему-то всегда грустно. С Лишенем Бронедаром и Маликой я попрощалась в замке, Марьку на прощанье чмокнула в морду прямо в погребах, остальные знакомые вышли провожать нас во двор. Нежданка стиснул на прощание в объятиях и, молча, отошёл в сторону, чтобы не мешать другим. Майта ненадолго вышла из мастерских и расцеловала меня в обе щёки. Даже не знаю, почему она ко мне так относилась. Не скажу, что мы были чем-то близки с хозяйкой мастерских. Ко мне подходили слуги, обнимали, пожимали руки, а я даже не всех узнавала. То есть лица знакомые, а когда сталкивались, узнавала ли я их имена, ума не приложу. Вот так, когда-то осуждала лорда за то, что не всех поимённо помнит, а теперь сама в такой же ситуации.
Хотя несколько лиц, вроде бы, узнала. Стражники и слуги, помогавшие готовить побег, я их от порки на конюшне спасла. Кухарка новая. О ней судачить перестали, что готовит плохо, после того, как я сказала, что мне её стряпня нравится. Пришла и полуслепая, немощная сестра лорда. Расплакалась. Я никак не могла понять, за кого она меня приняла. Вирола смотрела на меня таким взглядом, что невольно закрадывалась жалость к потерянному рассудку старой девы.
- Зря ты так думаешь. Помню я тебя, - тихо сказала старушка. – И благодарна за счастье брата. Если бы не ты, не быть ему с Лаолой.
Кажется, это был момент просветления разума старой женщины. Быть может теперь, когда леди вернулась, она сможет вылечить престарелую сестру лорда.
Оторна тоже обняла меня на прощание. Сложно было понять, что она испытывает ко мне. Но убить уже не хочет. Леди Лаола зябко куталась в меховой полушубок. Полупрозрачное на морозе лицо казалось ледяным. Надеюсь, у неё получится вернуться в человеческое состояние. Далия не отходила от неё ни на шаг, жалась котёнком. Я поспешила отогнать воспоминания о своей кошке и обняла их обеих. Уловила ревнивый взгляд Оторны. Неужели строптивая дочь лорда настолько полюбила леди, что ревнует к вниманию, что та дарит девочке?
Эйша Белая смотрела на меня и гадала: попрощаюсь ли я с ней? Простила ли за то, что она открыла лорду мои секреты? Боролась сама с собой, опасаясь подойти и желая этого. Я сама подошла и обняла ясновидящую. Простила и поняла. Наверное, так и надо. Но повторения не хочу. Мы не стали врать друг другу, что желаем скорейшей следующей встречи. Наши пути расходятся и это к лучшему.
Лорд тоже обнял и расцеловал. В сердце что-то ёкнуло. Никогда не смогу быть к нему равнодушной. И злилась на него, и провоцировала, и останавливала его порывы, и успокаивала. Так и не поняла, кто он для меня. Дорогой человек, но не мужчина. Поймала взгляд Лаолы. Такой понимающий и холодный, что мороз пробежал по спине. И такой по-человечески понятный. Ревнует, как обычная женщина. Понимает, что бессмысленно и ничего не может с собой поделать.
- Всё у вас будет хорошо, - шепнула на ухо. Он отстранился, заглядывая мне за спину.
Ярик чуть ли не силой отодвинул меня от лорда. Ещё один ревнивец. Мне захотелось рассмеяться от счастья.
Крист Луасен, Ярик и я, вместе с лошадьми, встали посреди двора. Лаола встала напротив. Огня нетерпеливо ткнулась мордой мне в ухо. Я легонько шлёпнула её. Зараза рыжая, чуть шапку не сбила. На морозе дыхание парилось над губами. Ноги начали мёрзнуть. Ярик переминался с ноги на ногу, поскрипывая снегом. Видно, не терпелось попасть домой.
- Готовы? – спросила леди Лаола. Я кивнула и потеряла ощущение реальности. Мы переместились столь мгновенно, что не сразу поняли, что уже не в замке.
Перед нами предстал огромный бревенчатый дом в два этажа с тремя трубами. Узорчатые наличники, присыпанные снегом, создавали ощущение сказки. С фасада виднелась табличка с символическими волшебной палочкой и флакончиком. Видимо здесь колдовали и исцеляли. На белом покрывале снега вокруг домика стояли деревья. Кажется, это сад: яблони, вишни, совсем как в мечтах.
В открытых деревянных воротах нетерпеливо плясали от холода два молодца, одинаковых с лица. Братья Ярика, сыновья Криста. Кем они станут для меня?
- Лошадей в конюшню и знакомиться в дом, - приказал Крист Луасен, подталкивая меня к дому, - сыновья это мои, Даровит и Василёк.
- Привет, сестрёнка, - один из них широко шагнул навстречу и крепко обнял.
В горле встал ком, я замерла, не в силах осознать, что вот эти двое крепких мужчин меня называют сестрой. Что теперь я не одна.
- Давай-давай в дом, - подталкивал меня второй оттесняя от Огни, которая пыталась идти следом за мной. Лошадка не хотела меня опять потерять. Но супротив братьев не сдюжила, увели на конюшню.
В дверях нас встретила рыжеволосая, веснушчатая женщина с примечательной фигурой. Всё было при ней и тонкая талия и широкие бёдра и пышная грудь. А так же красная юбка, вышитая кофта, руки в муке и скалка в руке. Я оробела.
- Здравствуй, Велена, - Крист с особым трепетом произнёс её имя, - это Власенька, помнишь, я тебе рассказывал?
- Заходи, дочка, - улыбнулась женщина, отложила скалку, обняла меня и расцеловала в обе щёки.
- Пироги уже в печи, вас дожидаются, я вареников на потом налепила, вынести на мороз надо.
Тут же распорядилась она, подавая доски с ровными рядами расписных вареников. Ярик подхватил их, передал братьям.
Мне захотелось плакать. Велена действительно приняла меня, как мама. Мама, которой у меня никогда не было.
- Помню, помню, рассказывал. Задурил совсем девчонке голову, столько страху из-за тебя, старого дурня, натерпелась. Это же надо было ляпнуть, что души у неё нет. Да ещё и родит она двенадцать крысят. Где была твоя голова?
Я от избытка чувств чуть не сомлела. И тут уже знают.
- Подслушивала? – улыбнулся Крист.
- Конечно, - даже не смутилась Велена.
- Ой, что-то бледненькая ты, - забеспокоилась хозяйка, - не дурно ли часом? Не Лаола его скелетина, конечно, но мне тут мертвяки не нужны. Ну-ка, садись на скамейку, я тебя осмотрю.
Она сноровисто сняла с меня зимнюю одежду. В жаркой избе недолго было и взопреть. Провела руками по моему животу, погладила, будто поздоровалась.
- Мальчик у тебя, здоровенький, - заулыбалась женщина, - это же надо, столько волнений перенесла, а сама здоровая и дитя в целости. Как назовём?
- Лесар, - ответила я и улыбнулась в ответ. Ей я поверила сразу. Поверила и всё, не требуя доказательств, не сомневаясь.
- Можешь меня мамкой звать, поди свадьба скоро, - обняла меня Велена и я всё-таки заплакала.
- Сестрёнка, смотри, - сквозь слёзы я увидела девочку лет семи. Младшенькая видать. Куда же она показывает?
И тут из-за печи вышла моя кахостанская боевая. Круглая, пушистая, домашняя.
- Васька, - только и смогла прошептать я.
Кошка лизнула руку и свернулась клубочком у ног. Всё в порядке. У меня есть семья, я не одна в этом мире. Меня любят.
Заключение
Сыночек у нас родился в срок, здоровенький, Лесаром назвали. В честь моего лесного учителя, который не столько чары учил ломать, сколько показал мне, как можно друг о друге заботиться, как любить и как жить.
По лету свадьбу справили на три села. И не беда, что невестой я была с дитём. Никто не осудил. Потому что живу я за мужем в большой семье. Крист Луасен очень уважаемый в округе волшебник. Да и жена его Велена умениями славится. Старшие сыновья – Даровит и Василь тоже к отцовскому делу приучены, часто отца в поездках заменяют. Третья – Медея, девица своенравная, вольная, больше на заговоры надеется, по стопам деда пошла. Ярилодан у них в семье первый оженился, хотя и не принято младшим поперёк старших идти, а он четвёртый в семье, да ничего теперь не поделаешь. И младшая сестрёнка у меня теперь есть – Ветла. Та самая, что Ваську мою к себе вытащила, когда Велена за нами в замке Аттакон приглядывала. Сами судите, есть ли у неё дар волшебный. Я теперь никого не боюсь, семья в обиду никому не даст.
Так что историю свою заканчиваю. А кому интересно, что дальше было, вон у Ярилодана Кристовича спросите. Тпру, только вот сначала цены на снятие заклятий посмотрите. Есть у вас такие деньги? Как зачем? Не очень Ярик об этом вопросы любит, колданёт что-нибудь сгоряча, мне же потом чары ломать…
4:15 утра 05.10.10
378403