Тризна на кладбище
После продолжавшихся почти неделю проливных дождей, выходной выдался солнечным, хотя и довольно прохладным. Взглянув на ясное небо, Вячеслав вспомнил, что уже полгода не был на могилах родителей и решил, что сегодня подходящий день. Возможно, стоило бы заняться этим пораньше, но молодой человек никак не мог выкроить время в своем довольно плотном рабочем графике. Нынешний же погожий выходной денек, показался ему более чем подходящим для посещения кладбища.
Ранним воскресным утром поток машин не успел достичь максимума интенсивности, и Вячеслав добрался до кладбища всего за сорок минут. Оставив автомобиль возле ворот, и прихватив пакет с перчатками и маленькую лопатку, он купил здесь же, у входа, букетик искусственных цветов, и прошел на территорию. Идти пришлось довольно далеко, ибо за прошедшие со дня смерти отца восемь лет, кладбище изрядно разрослось. Да и после смерти матери, четыре года назад, прилично прибавило в размерах – въездные ворота отступили от старой части кладбища на добрые триста метров.
Добравшись до нужного места, мужчина обратил внимание на еще свежую могилу, со стоящим в изголовье земляного холмика деревянным крестом. Обычно такие кресты ставятся сразу после похорон и через некоторое время заменяются на более капитальные памятники. Возле могилы суетились две женщины, одна весьма преклонного возраста, вторая заметно моложе. Судя по уже истрепавшимся лентам на венках, женщины отмечали сороковины.
Проходя мимо, Вячеслав не удержался и, невольно замедлив шаг, бросил взгляд на фотографию, стоявшую у основания креста. На снимке был изображен молодой мужчина, чей возраст по виду не превышал сорока лет. Вероятно, старшая женщина была матерью усопшего, а та, что моложе – женой. Молодая женщина была одета довольно скромно, в темную кофточку, и темные брюки, голову покрывала черная кружевная косынка, повязанная, тем не менее, весьма элегантно. Следов косметики на её лице Вячеслав не заметил.
А вот внешний вид старшей женщины резал глаза своей невероятной аляповатостью: яркая цветастая кофта поверх светло-желтой блузки и светло-коричневая юбка. Её голову также украшала черная косынка, игриво повязанная так, словно дама собиралась на свидание. От совершенно неумеренного количества яркой косметики на её лице рябило в глазах.
На небольшом столике рядом со старой могилой стояло несколько пластиковых стаканчиков и две бутылки. Содержимое одного из сосудов навевало мысли о коньяке или портвейне. Вторая бутылка однозначно была водочной. Вячеслав невольно поискал глазами других возможных участников поминок, но никого более не увидел. Пожилая женщина держала в руках уже опорожненный наполовину стаканчик и громко причитала с искаженным лицом:
- На кого ж ты нас покинул Николаша?! Как же мы теперь жить то будем?
Тотчас же после этих слов лицо её стало серьезным и собранным, а затем она спокойным и уверенным движением опрокинула стаканчик.
Вячеслав с удивлением покачал головой и прошел к могиле родителей, находящейся неподалёку от места проведения поминок. Их участок был чуть скрыт кустами, поэтому женщины исчезли из вида. Мужчина положил пакет и букетик на скамеечку и начал прибираться. Примерно через пару минут из-за кустов вновь раздались визгливые причитания, заставившие его вздрогнуть:
- Ой, ой, ой! Да что же это делается в мире то, и что же от нас любимые люди уходят то?!
- Успокойтесь мама, не надо так рыдать, - судя по более мягкому голосу, в разговор вступила младшая женщина, видимо пытавшаяся как-то успокоить кричавшую.
- Ой, сироты, мы теперь! Си-и-роты! – сбиваясь на хриплый фальцет и растягивая слова, еще громче начала причитать пожилая дама.
Выглянув из-за кустов, Вячеслав увидел, как свекровь опрокинула еще один стаканчик, и потянулась было за бутылкой.
Невестка пыталась этому воспрепятствовать, но, увы, тщетно – злобно выругавшись в полный голос, пожилая грубым движением отобрала бутылку и налила еще. Вячеслав заметил, что громко причитать женщина начинала только в тот момент, когда кто-то проходил по дорожке мимо. Она будто разыгрывала некую сцену, старательно показывая свое горе окружающим. При этом было хорошо заметно, что у молодой женщины подобный спектакль вызывает крайнюю неприязнь. Пока Вячеслав приводил в порядок могилы, дама успела прикончить, не менее шести или семи стаканов, и в результате её речь стала совершенно нечленораздельной.
- Оу, хва-а-а…х-ха-а! Что же это… ну-у-у! – доносились малопонятные звуки из-за кустов.
- Мама, прекратите, нельзя так себя вести, - вновь попыталась урезонить свою пожилую спутницу молодая.
- Ты, эа-а, поучи меня еще, ты э-а-а, вообще молчи, ш…а, - хрипловатым голосом выругалась старая женщина, - все, э-э-а, из-за тебя и вообще…
Вячеслав уже закончил убираться, поставил возле могил цветы и стал собираться в обратный путь. Выбравшись из-за кустов, он стал свидетелем нового представления, разыгравшегося у свежей могилы. Пожилая дама, уже без косынки на голове пыталась обнять могилу, навалившись на земляной холмик грудью. При этом стакан она отнюдь не собиралась выпускать из рук. Одна из бутылок, уже пустая, валялась на земле.
- Возьми-и меня-а-а к себе, ау-у-у, - неприятным голосом завывала пожилая женщина, размазывая косметику вперемешку с грязью по лицу, а над кладбищем понеслись многоэтажные нецензурные выражения.
Невестка сделала слабую попытку поднять свекровь, но та с ожесточением вырвалась. Потом поднялась сама, влила в себя остатки пойла и попыталась затянуть песню. При этом широко развела руки в сторону и начала опрокидываться назад. Её спутница попыталась было подхватить её, но не успела - пожилая опрокинулась назад, и, перевернувшись через могильный холмик, упала навзничь. Молодая женщина тихонько заплакала, закрыв лицо руками. Вячеслав, увидев, что пьяная не встает, испугался и подбежал к могиле, но тут послышался громкий победоносный храп. Мужчина в растерянности остановился, не зная, как поступить. Увидев рядом незнакомого человека, невестка вытерла слезы и повернулась к нему.
- Вы извините нас, пожалуйста, свекровь после смерти сына совсем сошла с круга. – Слабым голосом, в котором явственно слышались нотки чувства стыда и унижения, произнесла она. – И раньше очень любила прикладываться к бутылке, а после похорон вообще не останавливается. Да еще постоянно спектакли закатывает.
- Что ж, переживает, наверное, сильно, - пробормотал Вячеслав, почему-то чувствуя себя неловко.
- Да где там?! – едва заметным жестом отмахнулась молодая женщина. – Дома орет на всех благим матом, внучка уже бояться стала её, прячется.
- Может, я могу чем-то помочь? – немного помявшись, спросил Вячеслав.
- Ну, разве что… - молодая женщина замялась, явно пребывая в немалом смущении, - помогите мне поднять её и усадить на скамейку, она быстро проспится, а потом я отведу её домой, мы тут рядом живем.
Вячеслав подошел к спящей даме и, взяв ее подмышки, подтянул к скамейке. Женщина уже не храпела, а что-то хрипло бормотала себе под нос.
- Может вас отвезти домой? – после недолгой паузы поинтересовался Вячеслав, оглядываясь на совершенно извозившуюся в земле женщину, от которой за несколько шагов несло перегаром.
- Не надо, спасибо Вам, - с горечью покачав головой, ответила молодая женщина, - она сейчас придет себя, и я потихоньку отведу её.
Молодой человек постоял еще немного, потом кивнул головой и пошел к выходу. Вроде и осуждать пожилую женщину совсем не хотелось, но смотрелось все увиденное настолько неприятно и даже немного мерзко, что Вячеславу захотелось вымыть руки, как в прямом, так и в переносном смысле слова. А еще ему было искренне жаль невестку и её дочь, вынужденных сосуществовать с такой свекровью.