Собрал в зимнюю стужу в школьном классе орган опеки опекунов.
Отделился длинным столом президиум от почётных людей.
Состав президиума был удивительно неординарным.
Начала свою речь хозяйка помещения- завуч школы. Она ставила перед собой различные задачи, и озвучивала их опекунам, читая, не отрываясь записи из тетради.
Среди её задач была одна об особенности воспитания детей в школе, и о стиле того воспитания.
Опекуны услышали о том, что в школе категорически запрещено при воспитании ребёнка отвергать ребёнка эмоционально.
Конечно же никто из опекунов в это не поверил.
Без детей и работы у учителей не было бы, что то нужно было говорить учителю.
Опекунам читали цитаты и тезисы людей, не указывая их фамилии, то было похоже на отсебятину.
Своё слово для выступления "брали и брали" члены президиума.
Специалист органа опеки прочитала отдельные статьи из Законов Российской Федерации.
Члены президиума, раскрасневшись, свысока посматривали на опекунов, считая себя начальством перед почётными людьми.
Эту миниатюру можно назвать- почётные люди за барьером.
Барьер был.
За тем барьером, со временем, может оказаться любой, кто сейчас по другую сторону.
Это понимают не многие, но есть такие.
Слово "взяла" начальник по делам несовершеннолетних администрации.
В строгой её ноте ( не для этого случая) слушали почти сплетни про каких то родителей, явно не приёмных и не опекунов. Сообщила о принесённой детьми со школы нервозности, о своих промахах в работе при суициде детей, о потонувших детях.
Опекуны раскрасневшись от жары, начали вставать, чтобы успеть до дома.
Но в дверях класса встала заместитель главы района по социальным вопросам.
Она, за рукава. хватала уходящих опекунов и тащила их назад, в класс, со словами, "подождите, ещё я не выступала".
Взмокшие и краснющие две опекунши выбежали в коридор, было заметно, что им плохо, и не по себе от спёртого воздуха.
Одна успела, в лицо заместителю сказать, что работу опекаемым выросшим детям не даёте, обвиняете нас в том, что мы не ремонтируем на свою пенсию детское жильё, и социальными программами обходите.
Заместитель главы говорила и говорила, краснея от произносимых цифр.
И вдруг предложила всем родителям взять листочки и начать записывать, иначе забудут о чём шла её речь.
Было неприятно всем.
Речь её была о чужих деньгах, о других людях, о чужой жизни, но не о местных опекунах и их проблемах, и конечно же не о местных детях.
Социальные вопросы и программы не осветились.
Умолчала она, потому что сама, лично, принимает участие в составлении списка участников социальных программ и по разным, придуманным ею причинам, никому из опекунов и их детей не выпадает счастье принять участие в тех программах.
"Слово" главы района длилось более часа.
Того человека видеть не хотели родители, отворачивались. Глава района со страниц местной газеты в своём докладе о работе районной администрации за год, назвал опекунские семьи социально опасными.
Плетью по сердцу вдарил глава района, своими словами, нашим людям героям.
Сам теперь представляет опасность для тех семей, нет к нему уважения, и к тому, кто напечатал те слова. Это было видно по лицам всех и позже услышано в словах.
Какое будущее ждёт его детей и внуков?
Глава рассказал про чистоту улиц в районе, анекдот.
О сиротстве говорил он целый час.
Глаза главы говорили о другом.
Не всем, но известно, что вырос нынешний глава района с неродной матерью.
Его глаза спрашивали у всех матерей, - Зачем же они это сделали- взяли в свой дом тех детей, любят ли они их, как своих? Его, наверное, до сих пор мучает вопрос, любила ли его та мать? Дополучил ли он ту материнскую любовь?
Он, то и дело вглядывался в глаза женщин-героинь, как будто хотел хотя бы сейчас, хотя бы на миг, прислониться к каждой матери, чтобы почувствовать, а какая у них любовь есть?
Его глаза и лицо говорили- я был брошенным щенком.
Было нестерпимо жалко главу, как сына.
Каждая из тех матерей смогла бы найти тёплые слова для главы, но он давно оттолкнул их от себя.
Всё ушло, когда началось награждение дипломом лучшей матери района.
Та рассказала, что у неё двое приёмных детей, двое своих и показала слайды своей семьи.
Рассказ лучшей мамы вызвал две слёзки заместителя главы района по социальным вопросам, и у руководителя службы социальной защиты населения потекла вода из одного глаза.
Тем трём слёзкам никто не верил, фальшивые они.
Это был смачный, подготовленный и безжалостный плевок в остальных матерей.
-Это она лучшая? У меня семеро приёмных детей и все отличники, ещё четверо своих и трое внуков. Вот сколько. А она лучшая? Нам не рады, потому что попросили включить нас в социальную программу на развитие сельского хозяйства. На корову денег не дали. Дали пять тысяч рублей на утят, на семью из девяти человек. Органы опеки в прошлом году пришли с проверкой. Мы с сынком в ванной комнате ремонт сделали, так специалист при сыне заявила, что это и не ремонт вовсе. В акте проверки поставила нам "удовлетворительно". Тройку нам, за содержание детей, так и сказала. Плюнула всей семье в лицо. В город того специалиста позвали работать.
На должности для работы с приёмными детьми нужно специалистов выбирать, как депутатов, и чтобы обязательно свой опекаемый ребёнок был.
Назначают в опеку незамужниих,в своей жизни порядка у них нет.
Не могут они работать по ситуации.
Уведомления об этой встрече социальный педагог раздала нашим приёмным детям на уроках в школе. Она должна защищать интересы детей, но она их нарушила и сидит- работает, и родственники при ней работают.
Отдали уведомления родителям под роспись, и ещё повторно детям раздали, в школе, при одноклассниках, чтобы не забывали, кто они. На место тех детей своих детей поставили бы. Дома истерики у детей. Свою ли работу делала? Не превышала ли полномочия? Где взяла уведомления? Кто выдумал написать, что в семьях будут проведены контрольные проверки? Родители под следствием? Нормальных слов для опекунов не нашлось. Переложили свою работу на безграмотных. Проверки называются ПЛАНОВЫМИ, но никак не контрольными.
Термины не правильно употреблять зазорно.
-В детскую поликлинику нельзя детей положить полечиться. Выдумывает им педиатр страшную наследственность: туберкулёз, сифилис и прочую несуществующую грязь. Из своей головы берёт не подтверждённые анализами факты. Приписывает детям свои болячки. Откуда она узнаёт о наследственности? Специалист органа опеки разглашает? Ей самой то известны родители детей? Врачи боятся сокращения и таким образом увеличивают численность пациентов поставленных на учёт? Фальшивые диагнозы и фальшивые отчётности кому нужны? Детям? Не нужны нам и детям такие специалисты органов опеки и их подружки педиатры.
Вопросы опекунов остались без ответа и оказались не нужны ни главе, ни его свите.
Многие родители захлюпали и достали платочки.
Некоторые так и плакали до конца того сборища не поднимая головы.
О чём они вспоминали?
Было нестерпимо жалко и родителей, и их детей.
Получилось, как в концерте на котором выступают талантливые музыканты, но их оценивает комиссия в составе которой неграмотные, ничего не понимающие в музыке, сапожники и скотники.
По своей природе приёмные родители, мудрые и талантливые люди, и в руководстве и контроле посторонних неопытных людей не нуждаются.
Приёмные родители по праву называются Почётными людьми области и уважаемы всеми.
Пришло время присвоить опекунам и приёмным родителям официальное звание Почётный гражданин области за поднятие авторитета нашей области в сфере сострадания к чужим маленьким людям -детям, за их смелость и мужество в принятии тех детей в свои дома и семьи, за их неординарные героические ежедневниые поступки.
Невозможность и неграмотность специалистов органов опеки довести до руководства добрые межличностные отношения в опекунских семьях, то обстоятельство, что опекуны обменяли своё спокойствие на одинокое несчастье обездоленных детей не должны умалять родительский подвиг приёмных пап и мам в мирное время.