Текст написан при грубом вмешательстве Анны Стати, поначалу не имевшей желания даже читать его. Позднее она сорвалась в соавторство. Или совранство, завранство, сорванство - теперь уже трудно понять, кто жульничал больше... Однако Стати лихо отрихтовала исходник рашпилем, и эта помощь оказалась бесценной.
I. Стати
- Вот это уже мне странно, - думала Анна, поднимаясь в салон параллейбуса, - 5D не хреначит… и на бредятинке опять дичь начнется... Типа, жисть будет кучерява, и работа - халява. Ха, - улыбнулась она лукаво, - чета я почти на стихи перешла. – Анна вновь ехидно дернула губами. - Надо Наське подарить – допишет пару строк, и будет ей первый томик, а там пусть ее директор печалится, где издаваться подороже.
Наська, лучшая подруга Стати, училась и, по замыслу обеих, в один день должна была проснуться знаменитой журналисткой.
Усаживаясь, Аня успела воткнуть в тамвсё свои утренние мысли: «жизнь кучерява, работа халява». Затем брезгливо подумала «старье!» и заменила на «кучерва, халва». Это было удачей - такую хрень можно было запросто продать лошарам - например, эмитентам карты "Халва" для туповатого слогана... А когда сверху на шнуре выпала 5D-маска, она спешно бросила взгляд на экран, вмонтированный в стенку параллейбуса. Сегодня над ним мигала надпись «Режим 5D временно не действует». Анна пристегнулась – она недолюбливала вибрацию кресла, вмонтированную в 4D, и свист ветра в ушах, поэтому воткнула беруши. Покупались они без удовольствия, так как стоили денег, но одногруппники покупали для проезда 5D-пакет, и она следовала их примеру: ей не хотелось прослыть нищебродом.
Кроме того, 5D позволял каждому войти в абсолютно новый мир: трехмерное изображение, ураган в уши и болтанка кресла поставлялись теперь вместе с ароматами.
Запахи попадались, конечно, разные. Зато каждая поездка в параллейбусе начиналась со свежего выпуска новостей, в котором обязательно показывали свежий репортаж со словами кабинетного министра. И где бы не проводил совещание Ведьмаков – в коровнике или зале для аплодисментов, какой бы безумной лопатой он не завязывал галстук, Анна слушала его с удовольствием. В эти драгоценные минуты пахло в маске прекрасно. Стати даже не замечала сидевших рядом пассажиров с одинаковыми хоботами, а слова Ведьмакова в эти минуты звучали прекрасно и убедительно. Но сегодня 5D не работал.
И вообще она любила ехать в шарагу на параллейбусе, хотя смутно помнила, что эта городская программа начиналась давно и очень странно. Одним из первых рискованных шагов стала ее предшественница – «Мой двор, мой подъезд», затем начались и другие фантазии. Некоторые из них даже принесли ощутимую пользу: асфальт в одних и тех же местах стали ломать и укладывать раз по семь в год. Зачем - непонятно, но ведь потом и вся трава в городе исчезла под асфальтом и камнем. Зато вовремя подоспели тысячи газонокосильщиков с триммерами в руках: сотрудники муниципальных служб все время занимались чем-то удивительным. И однажды недоуменно переглянулись сами: по зиме вся эта оставшаяся в прошлом чухня столкнулась с непредвиденными трудностями.
Тогда еще Аня была подростком и любила кататься с ледяной горки, но помнила, как неожиданно над городом, а затем и всей страной нависла тень, полная неопределенности. Затем от мамы Аня узнала, что в стране кризис, но забивать себе голову взрослыми проблемами оказалось куда менее интересно, чем играть в снежки.
Протесты свободолюбивой интеллигенции начались неожиданно. Вначале пару раз Стати увидела, как в магазин, где они с Наськой покупали вкусные и дешевые чебуреки, вбегали нетверезые вахлаки с рожами дебилоидов. С криками «Мой двор, мой подъезд, мое пиво!» они хватали с полок коробки с алкоголем и, сбивая с ног тщедушных охранников, отправлялись на свидание со своим счастьем. Затем это стало повторяться все чаще. И становилось понятно, что эти сливки общества, а также граждан страны в целом текущий экономический курс не устраивал. А главное - жители города требовали параллейбусов с 3D.
Конечно же, на Холодную вышли все, кто это понимал. Впрочем, им самим было не вполне ясно - кто вышел и чего им не хватало. Да и погода в тот зимний день оказалась зябкой. Поэтому взрослые, игравшие в эти убогие игры, и дети, торопящиеся отупеть прежде времени, пошумели и, отморозив каждый своё, разошлись. Так вот и получилось позорище с претензией на генеральную репетицию, хотя рухнувший балаган не дотягивал до уровня читки пьесы по ролям в поселковом клубе. Стране было очень горько оттого, что спасения в виде параллейбусов с 3D ждать не приходится. Империя оставалась очень инертной, но вечный распорядок в ней по-прежнему обеспечивали быстрые как ртуть невидимки цвета хамелеона. Этим гражданам репетиции не требовались - они не играли, а действовали.
Однако арена, лишенная клоуна, скучна и чревата отсутствием зрителей. Срочно требовался герой. И вскоре в стране даже пьяный урюк мог объяснить, откуда точно придет помощь - появился Завалящий. Кем он был, точно знали немногие, но делиться секретом они не спешили. Пришельца поддерживали почти все, но сколько таилось почти всех – не знал никто: примкнувшие к спасителю таились, как до поры им казалось, в networks. Но главное - Завалящий уже нашелся, и конфликт его со старообрядческим управлением оказывался неминуем. Он требовал для граждан не только параллейбусы, но и 4D, обещая их всем и каждому. Торопился спаситель с этим слоганом в пэры или в мэры, точно уже не вспомнить, но в итоге всякого забега оказывался в суде. И на хрена ему нужны были параллейбусы, если в суд он добирался в автозаке, вообще непонятно. То есть, клоун это оказался превосходный и устраивающий все стороны противостояния.
Когда Аня уже позднее случайно увидела его фото в тамвсё, решила, что Завалящий – конечно же, не фамилия, а имя прилагательное. То есть, статус, факт. И это сегодня вполне можно допустить - к тому времени Анна Стати была уже умной девушкой. И вскоре она узнала, что персонаж, которого увидела в тамвсё, после идиотских игр в сети подкинул сомнительную услугу ее ровесникам, погуляв в их компании по центру города с бездумными воплями. И на этот раз читка пьесы закончилась очень быстро: дубинки полиции оказались крепкими, штрафы – крупными, а выражения родителей и их денежные санкции - очень ощутимыми. Последнее оказалось понятней деклараций Завалящего, и многие из буянивших в центре отправились лечить собственный идиотизм, осознав его как явление, чреватое финансовыми и социальными осложнениями. Это дарило надежду, но не более.
Однако герой особенно не горевал: с легкостью Бендера, перешедшего из амплуа миллионера в статус потенциального управдома, он стал продавцом кино. Выбираться из собственного дискурса Завалящий не спешил за отсутствием чего-то более интересного. Правдоруб работал на потрясающе интересном стыке мультипликации и похмельного фэнтези, подмешивая уроки кухонной риторики. Строгал он кино в жанре «а хули», даже не заглянув по дороге домой в школу актерского мастерства. Зачем? После прокатившей демагогии перед незнакомыми людьми, истово стремящимися к 4D, любая подготовка казалась ему мелким предрассудком. Поэтому Завалящий так задорно рубил руками перед камерой, что, взглянув на трейлер фильма, Аня вспоминала, как резала курицу и овощи для новогоднего салата. Эта экстремальная невербалика становилась центром изумления, не позволяя различать основного сюжета и отдельных слов – кажется, говорил автор что-то о рынке недвижимости. Такая тема была не очень интересной для Стати: денег и острой необходимости в отдельной квартире у нее пока не было. Чтобы научиться их правильно зарабатывать, она поступила в шарагу, где хотела научиться многому. И кое-что ей уже удалось.
Любопытно, что после народных гуляний друзей Завалящего на улицы города просто так, без народных волнений вылетели тысячи параллейбусов с 5D. И это было приятно. Что-то, видимо, сдвинулось в работе ветхозаветного менеджмента либо было до времени скрыто от глаз обывателей.
II. День второй. На бредятинке
Анна Стати не тусила с тупаками: каждый день она ехала в шарагу учиться, по дороге неспешно размышляя, улыбаясь и поглядывая на себя в крохотное зеркальце: как и каждая приличная девушка, она мечтала о большой и взаимной любви. И слушать Ведьмакова без запаха ей теперь было скучно - сказанное им было понято и принято немногими пассажирами параллейбуса. А вот в обычные дни маску наполнял неповторимый аромат Armani Di Gio. Наслаждаясь им, редкие пассажиры могли не согласиться с актуальностью любого экономического вывиха кабинетного министра. Каждая его фраза способствовала росту благосостояния государства, но, увы, никакого живого человека в частности. Аня училась еще на втором курсе шараги, поэтому не знала того, что изучают на третьем: программа параллейбусов с 5D началась именно для того, чтобы не чиповать людям уши, а дешево и гуманно их дуремарить. Впрочем, учебные пособия формулировали цели программы несколько иначе – блудливо и многословно. Звучала в них эта песня красиво, но совершенно непонятно.
Она могла не опоздать к началу первой пары, однако на входе в шарагу не сработал электронный ключ, и пришлось ждать охрану. Это отняло три минуты, и к аудитории Анна подбежала, когда дверь в нее была уже закрытой. И, в общем, настроение немного испортилось. Если бы сейчас были другая дисциплина и преподаватель, она бы мигом вошла и быстро села за парту. Однако в параллейбусе она заглянула в тамвсё и убедилась, что в расписании на сайте ничего не изменилось – первой парой висели бредятинка и, разумеется, николаша.
В шараге процветал язык для внутреннего пользования – местную хмыриную феню чухали почти все, кроме преподов и конченых ботанов. Поэтому название дисциплины, на которую опаздывала Аня, ее одногруппники вмиг придумали почти хором, не сговариваясь. Оно очень точно отражало название официальное предмета длиною в три строки и вольную трактовку его содержания преподавателем. Этот персонаж тоже был своеобразен, и после первых занятий студенты стали называть его просто николашей: иначе они поступать просто не могли.
Однако трагедии в опоздании не было, и Анна приоткрыла дверь.
- Здравствуйте, можно? – вполголоса спросила она.
Вместо ответа стоявший у доски николаша сделал театральный жест правой рукой, приглашая ее сеть на любое место. Анне даже показалось, что он приглашает ее отведать многих угощений, расставленных на столах, однако она увидела не яства, а тетрадки одногруппниц, в основном, – юношей с ней училось очень мало. Свободных стульев оставалось лишь два – обычно почти все студенты ее группы приходили на занятия. В сентябре же високосного года, в котором она теперь жила, в шарагу летели с особенным удовольствием: лето закончилось, и всем очень хотелось новых впечатлений.
- Простите, ваша фамилия? – внезапно спросил николаша, подбежав к ней с листочком бумаги, уже полностью исписанным не пойми чем.
- Стати, - машинально произнесла Анна, и секунду спустя добавила:
- А что - все в порядке? Можно?
- Стати всегда кстати, – весело ответил николаша, а Анна еще раз подумала, что он, конечно, ненормальный - третий раз спрашивает ее фамилию. Она не знала, со сколькими студентами занимается ее преподаватель.
Возможно, впрочем, и она была права. Однако сегодняшнее занятие показалось ей интересным, и она приняла в нем живое участие: николаша не произносил столбовых текстов в пространство, а беседовал со слушателями. Им как-то выстраивалась череда вопросов, записей, он отвечал на недоуменные реплики студентов, но какой-либо строгой системы Аня не понимала. При этом николаша был лукав, иногда отжигал без особого желания незнакомые ржаки, немного говорил на латыни и других языках.
Вряд ли студенты понимали, что его игра умела и невидима, а в каждое занятие он закладывает жесткую последовательность изучения основного материала. А объяснялось все просто - изучать такой предмет в течение всего года столь же интересно и полезно, как жевать сухую известь. И вместо того, чтобы сообщать эту грусть студентам, николаша преподавал так, что слушатели не чувствовали порошка на зубах. Чаще всего им было интересно, но в обеденный перерыв они все же торопились в столовую.
Первый раз Аня пересеклась в разговоре с николашей на первом занятии – он выстрелил в нее каким-то вопросом, надеясь услышать сразу правильный ответ и продолжить говорить. Однако она растерялась, отвыкнув за лето от персональных вопросов и, смущаясь и путаясь в словах, что-то сказала. Реплика Ани оказалась неожиданной для николаши, поскольку ему предстояло он-лайн поменять сценарий разговора с ней и с аудиторией, сильно не отвлекаясь от темы занятия. Он сделал удивленные глаза и задал тот же вопрос Солине, Адриану, Лиане и другим. Слушал ответы николаша очень внимательно слушал и напряженно думал. И вскоре произнес:
- Спасибо, дамы и господа, ваши версии приняты. Теперь нам стоит подумать, как не подраться за год, поскольку я успею вам надоесть больше, чем вопросы родителей. И судя по вашим ответам, вы можете сильно меня побить.
Аудитория наполнилась смущенными улыбками и легким смехом.
А николаша продолжал:
- Мне трудно сказать, был ли кем-то состряпан миф о строительстве Вавилонской башни или эта история происходила в жизни. Однако позволю напомнить вам этот сюжет.
Большинство студентов слышали название башни и города, но библейской истории не знали.
- Как вы помните, эта стройка шла за МКАДом, - деловито сообщил наглец, погрузив аудиторию в кладбищенскую тишину. – Были строители незаконными мигрантами или нет, следствием установлено не было. Зато точно известно, что говорили они на одном языке, что позволяло ждать своевременной сдачи объекта в срок без внутренних конфликтов. Поговаривают даже, это был санскрит, хотя я думаю, что язык элиты не очень нужен тем, кто месит глину. Ну, да ладно... - николаша вздохнул, дерзко посмотрел на Адриана и спросил:
- Что было далее, помнят все?
- Ну, не совсем… – лукаво ответил тот, щуря глаза.
- Это объяснимо – вы младше, могли не застать, - продолжал николаша, улыбнувшись голосом. - А было вот что. Следствие, повторюсь, работало недостаточно грамотно - однако виновные наказаны и понесли ответственность. Поэтому не было установлено, кто именно смешал им язык, чтобы они перестали понимать друг друга. Заказчика найти не удалось - с поличным были взяты лишь исполнители. Дальше строители перессорились, передрались – всемирная история началась почти так же, как продолжается и сегодня. Однако итог таков - кто-то сделал это странное дело, и рассеял людей по всей земле, а теперь рассадил их по параллейбусам нюхать правильный 5D-ладан. Правда, воздействует он на каждого по-своему, и итоги таких поездок могут оказаться странными...
Он задумался ненадолго, помолчал, глядя в окно. Но взор его внезапно оживился:
- Господа студенты! – весело воскликнул николаша, - это - вольный пересказ истории, и при желании вы можете прочесть ее сами. Бытие –так называется книга, в которой находится этот рассказ. А нам с вами из этого нужно сделать вывод, который позволит существенно облегчить совместную работу: говорить стоит на понятном друг другу языке. Поэтому я обязан познакомить вас с общепринятыми терминами, которыми мы начнем пользоваться – их применение облегчит жизнь и при изучении других дисциплин.
Конечно, мы не будем сейчас составлять словарь: многое вам уже известно и до знакомства со мной и предметом. Предложу вам по мере появления незнакомых терминов и категорий аккуратно записывать их содержание, а главное – понимать и применять их. На наших занятиях, в работе и в жизни. Мы будем много говорить. У нас с вами – равноценные права и обязанности. Последних у меня больше, поэтому иногда прошу разрешить слегка покомандовать – в этом случае мы точно не подеремся, а дисциплину вы узнаете хорошо. Готовы?
На лицах студентов царила неопределенность вперемешку со смущенными улыбками. Так николаша начал, а затем и продолжал вести занятия по бредятинке.
В ту пору группа еще знала, что в расписании на новый семестр уже значится новая дисциплина, где на пару с блистательной Дименцовой оказался и николаша. Однако они учились и работали в прекрасной России, где люди обязаны быть готовыми всегда и ко всему.
Заканчивался первый месяц учебы.
III. День третий. Изнанка
Собственно, особо придурошного Аня в предмете и преподе не нашла и в октябре - занятия продолжались. Порой было интересно, в другое время - обычно: мерзавец николаша плел интригу то дерзко, то очень деликатно. Хотя пару раз на занятия попросту не пришел.
В один из первых дней октября он влетел в аудиторию с началом обеденного перерыва, когда вся группа 5112-ЭВ ухнула в пищеблок обедать. Ане, оставшейся за столом, было непонятно - зачем николаша в это время торопился в аудиторию и почему он не ел. Впрочем, можно было предположить, что он не делает этого вовсе - николаша вечно куда-то летел, едва успевал здороваться и преображался лишь на занятиях.
Бросив на стол пару листов бумаги и ручку, николаша заметил Стати, поздоровался и невзначай, но ядовито спросил:
- Избегаете толпу или ее вкусы?
- В каком смысле? - переспросила Аня, которой вопросы николаши нужны был сейчас меньше всего: летом она учила китайский язык и теперь сверяла простые и составные иероглифы.
- Смысл - с мыслью, Анна, - в спешке ответил препод, записывая что-то на листочке. - Видимо, вы - не самый большой ценитель макарон или фильма "Еда и женщины на скорую руку"... Одно из трех...
Аня почувствовала в себе смесь недоумения и недовольства, а чертов провокатор что-то зачеркнул у себя в листке и продолжал:
- А есть макароны надо, Стати... Вам от этого не отвертеться!
- Зачем обязательно макароны? - удивилась Аня. - В Китае рис едят...
Их разговор внезапно стал похож на партию в теннис.
- А затем, что в Москве - макароны, Анна, - стремительно перебил ее николаша и поднял голову от листков. - И лишь романтические встречи окрашены кетчупом, подло падающим на джинсы во время свиданий из гамбургеров.
Он встал из-за стола и, будто балетмейстер в зале, начал плавно двигаться в сторону Анны со словами:
- Чувства кружат голову во время переписки с героями предстоящей встречи. Конечно же, встречи, Анна, - нет ничего прекраснее на свете, чем человеческое общение! И надежды... Как завещал великий Чехов... Ну, ладно, встретились, и стало понятно что живой человек несколько расходится со своими фото. Бывает - пострижете, помоете, подушите... Но вы уже приглашены в ресторан, мадам, где улыбка для вас действительно бесплатна. Однако этой гримасы нет ни даром, ни за деньги, а культовые мегакалории вы покупаете с героем на паритетных началах... Гадство.
Гримасничая, николаша прохаживался мимо Ани.
- А после этого фантастического стола - становится пустовато, Анна, правда? Пройдетесь вдвоем недолго, а если курите - встречу можно растянуть еще на полчаса. А дальше - снова письма... Ну, в общем, формально письма, ведь их содержание таково, что небо в России иногда бывает голубым, а трава - зеленой. Недоумение к вам приходит, разочарование или пустота - не берусь гадать. Жаль...
"Вот придурок", - подумала Аня. Ей стало обидно.
- А почему вы уверены, что всегда так и бывает? - бросила она на николашу недобрый взгляд. - Ведь люди встречаются разные, и очень даже интересные...
- Да что вы, прям разные? - николаша смастерил на лице серьезное удивление этими словами.
- А то! - гыкнула ему Стати. - Вот вы с психологами поговорите, они вам расскажут их типы!
- Да, придется мне и с ними поговорить, - с яростным сарказмом ответил николаша, ухватил себя за подбородок, заиграл бровями и сморщил лоб. - Это уже станет девятым кругом, если не сто девятым... И про разных типов расскажут, а оно мне очень надо...
- Кругов у буддистов, вообще-то сто восемь, - не пойми к чему обронила Стати.
- Простите Алигьери - он не познакомился с ними, - ответил николаша и продолжил свою мысль так:
- И макароны вы напрасно не едите! Страна убивает мировой финансовый клан урожаями пшеницы, и снижать потребление макарон в эпоху замены шила на мыло вы просто не имеете права...
- Какого мыла? - оторопела Стати от этих выкрутасов.
- В эпоху импортозамещения, Анна, - внезапно николаша удивительно весело посмотрел на нее, обхватив пальцами подбородок.
Стати стало интереснее, и она объяснила:
- Вы иногда так своеобразно говорите, что вас сразу не понять...
- А вы не торопитесь есть слова оптом и в спешке, - посоветовал николаша. - Если их разжевывать, начинают работать иные рецепторы. Ощущается новый вкус и, как следствие, смысл. А потом вы уже и сами начинаете жевать иначе.
Стати поджидал новый сюрприз.
В аудиторию, поднявшись из столовой, вошли несколько студентов, поэтому, обращаясь лишь к Ане, николаша заговорил несколько тише. Однако идиотского стёба в голосе его не убавилось:
- Есть, Анна, нужно много и вкусно. Экономическая политика руководства страны позволяет потреблять продукты отечественной пищевой промышленности и агрокомплекса. И это могут позволить себе всем слои населения, которые активно участвуют в модернизации общества. С этой целью, возможно, вы и нюхачите шмаль, надевая на себя хобот по дороге на занятия. И в чем-то я вас понимаю - иным способом быть убежденными в правильности курса довольно сложно...
Анна не очень хорошо понимала, говорит николаша в шутку или всерьез. Первую часть, конду из новостей, еще можно было пережить, если бы не гадский тон препода, однако следующие слова направили ее мысли в недолгий отпуск. Но почему-то стало весело.
- Единственная Россия вам покоя не дает? - улыбнулась Стати. - Ну, правда почему все только над ней смеются! Вам что, больше не над кем смеяться, что ли?
- Очень хорошо! - неожиданно николаша весело посмотрел на нее. - Очень хорошо, Анна, не шучу! Единственная страна, в которой мне спокойно и свободно, - Россия. И не только мне, кстати - всем. Однако единственной назвать страну не возьмусь - она слишком многолика. Мы с вами, например, произносим русские слова, но иногда умудряемся говорить на разных языках. Бытие мое...
В голове Стати зашумели летучие мыши, а николаша посмотрел на экран тамвсё.
- Через минуту мы продолжим изучать наш треш, а я постараюсь несколько исказить его звучание...
- То есть как исказить? Зачем? - возмутилась Аня.
- До полной узнаваемости, Анна, - ответил негодяй. - Это моя работа: преподнести, преподать набор невнятных огрызков так, чтобы вы могли отличить и отделить косточки от мякоти. Даже если вы не обедаете здесь, дома вам это может пригодиться.
Когда все уселись и угомонились, он начал занятие.