Глава 20. Завтрак в горах

Михаил Сидорович
Недолго думая, мы пошли на юг, в сторону перевала, стараясь уйти как можно дальше от руин разбойничьего замка.
Розита, настояла на том, чтобы мы позволили ей нести узелок Катрин. Она говорила, что, будучи нашей служанкой, не потерпит для себя такого позора, чтобы госпожа в её присутствии сама носила свои вещи. Она убеждала нас, что, несмотря на хрупкий вид, у неё сильные руки. Ведь она прачка. Она уже четыре года подряд целыми днями выкручивает бельё, таскает тяжёлые корзины и вёдра с водой. Пришлось уступить.
Я ежеминутно припадал ухом к земле, потому вовремя услышал стук копыт. Я быстро загнал женщин в придорожные кусты и спрятался сам. Вскоре мимо нас галопом пронеслось трое всадников. Рассмотреть их, как следует, нам не удалось, было темно. Но и без того было ясно, что это погоня. Кому кроме разбойников могла прийти идея мчать, сломя голову, по горной дороге перед рассветом? Видимо, противник опомнился от шока и воспылал жаждой мести.
Возник вопрос – что делать?
Если пойти дальше на юг, мы, несомненно, наткнёмся на эту троицу. Устроят ли они засаду в удобном месте, или будут возвращаться назад, всё равно, встречи не избежать. Наверняка, седельные кобуры у них не пустые. Шесть стволов против одного… Последствия такой перестрелки будут для нас ужасны. Потом они добьют нас шпагами, если будет, кого добивать.
Пойти обратно на север? Тогда придётся прорываться через вражескую деревню. Да и где гарантия, что противник не выслал точно такой же отряд и на северную дорогу?
Лезть в горы? Но мы совершенно не знаем горных троп, а противник, надо полагать, хорошо с ними знаком. Ведь барон с детства там охотится.
На всякий случай, я спросил своих спутниц, не знают ли они троп в горах. Катрин ответила, что несколько раз проезжала по этой дороге, но в горы никогда не сворачивала. Розита сказала, что она до четырнадцати лет росла дома, как и подобает девочке, а потом её забрали в замок, где она не видела ничего, кроме гор грязного белья.
Что же предпринять? Все с надеждой смотрели на меня, будто я волшебник какой.
Тут я заметил, что Розита трясётся от холода. И правда, поверх рубашки и корсажа, у неё была одна только шаль.
-А почему ты без плаща? – спросил я. – Забыла?
-Что вы, сударь! Ничего я не забыла. Просто у меня его никогда и не было. У всех служанок, при поступлении в замок, отбирают верхнюю одежду.
-Возьми тогда мою куртку.
-Нет-нет! Ни за что! - испуганно воскликнула девушка.
Тут только я сообразил, что предлагаю ей куртку, которую прямо у неё на глазах снял с трупа.
-Тогда возьми мой плащ. Правда, он дырявый…
-Ничего, я его зашью, - воскликнула Розита, с наслаждением кутаясь в тёплый плащ.
-Давайте поищем удобное место для привала, - сказал я.
Поднявшись по заросшему склону, мы обнаружили удобный уступ. Несколько больших кустов закрывали его со стороны дороги. Между кустарником и скалой оставалась небольшая полянка. Расположившись на ней, мы были незаметны. Но сами могли наблюдать за всяким, кто проедет по этой дороге. Тут главное - не разводить костра и не вставать в полный рост.
-Привал! – объявил я и лёг на траву. Женщины тоже присели на камни.
Восточный край неба уже посветлел. Огонь пожара угас. А вершины гор на западе порозовели.
-Господа, - обратилась к нам Розита. - Не угодно ли откушать? Раз уж вы не спите, самое время позавтракать.
-А разве у нас есть еда? – осведомился я.
-Конечно же, есть! – воскликнула Розита, сдёргивая со своей корзинки платок и расстилая его на камне, вместо скатерти.
При взгляде на корзинку у меня потекли слюнки. Чего там только не было! И пара цыплят, зажаренных до золотистой хрустящей корочки, и окорок дикого кабана, холодного копчения, и пирог с начинкой из гусиной печени с грибами, и несколько соблазнительно пахнущих румяных яблок. Не забыта оказалась и бутылка анжуйского, и даже два серебряных бокала, украшенных очень красивой чеканкой.
-Я подумала, что хрустальные бокалы могут разбиться в дороге, - смущённо улыбаясь, пояснила Розита, вот и взяла серебряные.
-Ого! – воскликнул я. – Я думал, ты только постирать и погладить можешь, а ты на все руки мастерица!
-Всё равно, эти яства погибли бы в пожаре, если бы я их не взяла.
-Не смущайся, деточка, - сказала Катрин. – Ты всё правильно сделала. Барон нас ограбил, теперь мы пытаемся хоть частично возместить потери. Он ещё должен нам кучу денег. Садись и ты с нами.
-Нет, нет, сударыня, я потом, после вас, если что останется!
Последний раз я ел в гостинице, почти сутки назад. А потому, несмотря на тошноту и головную боль, я с удовольствием поел. Видимо, усталость и свежий горный воздух пробудили мой аппетит. Катрин тоже притворялась, будто ест, подкладывая мне кусочки.
За завтраком мы ещё раз обсудили наше положение и решили, что самым разумным решением будет ждать и наблюдать за дорогой. Следовало дождаться либо возвращения погони, либо хорошо вооружённых попутчиков, с которыми не страшно будет проскочить мимо засады. Ведь барон, пытаясь перекрыть все направления, неизбежно должен был распылить силы. А это давало возможность прорваться, примкнув даже к небольшому вооружённому отряду.
После завтрака Розита перекусила остатками пирога, убрала со «стола» и принялась штопать мой драный плащ, благо, взошло солнце, и стало достаточно светло, чтобы вдёрнуть нитку в иголку. Мы с Катрин по очереди дежурили на своём наблюдательном пункте. После полудня на дороге показалась группа из шести всадников, двигавшихся со стороны Испании.
 Все были вооружены. Повозок при них не было. Похоже, какой-то гранд со свитой решил посетить наше отечество.
Те трое, которые обогнали нас, вряд ли решились бы напасть на столь сильный отряд. Не примкнуть ли к ним? Но, по здравом размышлении, я решил, что если бандиты, наблюдающие за дорогой, заметят нас в составе отряда, то вполне могут обстрелять из укрытия. Да и двигался этот отряд в направлении противоположном тому, что нужно было нам. Вот почему я решил не показываться и ждать.
В полдень, мы пообедали вторым цыплёнком и остатками пирога. Копчёный окорок как наименее портящийся продукт оставили на потом.
Часа в два пополудни, Розита, сменившая на посту Катрин, заметила крытый армейский фургон в сопровождении одного всадника и десятка пехотинцев с мушкетами. Это было то, что нужно. Если укрыть дам в фургоне, появляется шанс проскользнуть незаметно. Я велел дамам сидеть тихо, пока не позову, поднялся в полный рост и окликнул путников. Заметив меня, они остановились. Я быстро спустился к ним.
-Добрый день, сударь, - поклонился я, обращаясь к всаднику, ехавшему впереди процессии на рослом буланом жеребце. – Разрешите представиться, шевалье Соваж, отставной капитан сапёрной роты.
-Шевалье, де Жиак, интендант Лангедокского полка.
-Сударь, могу я просить вас о помощи?
-Вам нужна помощь?
-Не столько мне, сколько одной даме. Она ехала в Испанию. Я сопровождал её.  Но в пути на нас напали разбойники. Они разграбили наш обоз, захватили нашу карету, деньги, вещи. Я помог даме и её горничной скрыться в лесу. Нас пока не нашли.
-А, понимаю. Это, наверное, те самые разбойники, которые сожгли баронский замок примерно в одном лье ниже по ущелью?
-Возможно. Не позволите ли вы нам продолжить путь под вашим покровительством и защитой?
-Что ж, я был бы рад оказать покровительство вашей даме. Но, где она?
Я помахал рукой. В ответ мне Катрин помахала платком и спустилась на дорогу. Следом за ней тащилась Розита с узлами.
-Дама очень устала, - продолжил я, - не позволите ли вы ей воспользоваться вашим фургоном?
-Я бы с удовольствием, но там мешки с мукой и прочее. Не знаю, прилично ли предлагать даме столь убогий экипаж. Это не карета, а простая телега.
-Думаю, нам не стоит привередничать. Мы постелим плащи, и даме будет удобно.
-Может быть, мне спешиться? Я бы уступил даме своего скакуна.
-О нет, - вмешалась Катрин. – Благодарю вас, сударь, за любезность, но я боюсь, что не смогу ехать в мужском седле. Кроме того я так перегрелась на солнце. В тени, под тентом вашей повозки, мне будет лучше.
-Как вам будет угодно, – ответил офицер.
Розита забросила в повозку узлы, постелила поверх мешков мой плащ. После чего, обе женщины устроились в фургоне, и отряд снова тронулся в путь.
В пути, шевалье де Жиак много расспрашивал меня о службе и кампаниях, в которых мне приходилось участвовать. Вскоре мы сумели найти общих знакомых, что сделало общение более лёгким и непринуждённым.