Каждую весну и осень работники аэропортов тщательно готовятся к смене сезона. Это или ВЛН – весенне-летняя навигация, или ОЗП – осенне-зимний период. Проводится инструктаж руководством служб об особенностях выполнения работ летом или зимой.
В этот раз весной аэропорт готовился торжественно встречать лето. Начальник аэродромной службы дал указание собрать рабочих на территории базы после обеда для инструктажа. Обычно инструктаж сводился к заученным монотонным фразам руководителя под тихое сопение борящихся с послеобеденным сном работников.
Так же всё прошло и в этот раз. Ребята после обеда вынесли на улицу стулья и лавочки из служебного помещения и неторопливо расселись. Светило ласковое весеннее солнышко, дул приятный свежий ветерок. Рабочие дружно клевали носами, отгоняя неумолимо и беспощадно наваливающийся на их головы сон.
Начальник мужественно закончил выдавать дежурный набор фраз о повышении, усилении и укреплении со строгими интонациями в голосе и уже почти ласково с улыбкой задал риторический вопрос:
- Вопросы есть?
Рабочие начали нетерпеливо скрипеть стульями, молча привставая со своих мест – вопросов никогда ни у кого не было, да и какой смысл воздух попусту сотрясать, когда ещё можно вполне на законных основаниях вздремнуть пол часика где-нибудь на сквознячке на весеннем солнышке… Инструктаж ведь осмыслить надо, переварить так сказать…
И тут вдруг неожиданно встрепенулся от дремоты Николай, старейший наш аэродромщик, и робко поднял руку вверх. Коля был известным молчуном, связать два слова ему всегда стоило неимоверных усилий, и его желание задать вопрос начальнику вызвало у всех присутствующих отчётливое изумление.
У нас их было два заслуженных человека, отработавших на аэродроме всю свою сознательную жизнь. Они работали два дня через два. Для них существовала отдельная не пыльная работа – сжигание мусора. В отдалённом уголке аэродрома стояла металлическая мусоросжигательная печь. Весь бытовой мусор в пластиковых пакетах привозили с самолётов и бросали в кучу.
Работник приходил к рабочему месту два раза в сутки, утром и вечером, неспешно забрасывал мешки с мусором в печку, тщательно обливал керосином, аккуратно поджигал и уходил отдыхать на базу. Работа была, мягко сказать, не бей лежачего.
Начальник, уже сделавший первый решительный шаг в сторону после выполненной задачи, остановился как вкопанный и недовольно поднял голову. Коля медленно встал и громко, с вызовом и каким-то непонятным упрёком задал свой животрепещущий вопрос, видимо мучивший его не один день:
- А что у нас с вениками? Вы, начальство, думаете вообще, что нужно сейчас веники заготавливать? Или нам надо думать об этом вместо вас?
Шеф задумался всего лишь на мгновенье, потом тихонько покосился на меня, наклонился к моему плечу и громким шёпотом спросил:
- А мы где веники берём?
Я так же шёпотом ответил:
- На складе службы снабжения аэропорта целый ангар забит под завязку, какое-то предприятие поставило пару лет назад три вагона веников в счёт долга. Хватит мести аэродром лет на двадцать!
Начальник широко улыбнулся и очень ласково спросил Колю:
- А тебя-то это почему тревожит? У тебя с печкой сейчас всё в порядке? Мётлами и лопатами у нас вроде бы есть кому заниматься.
- Да как же не тревожиться – вы же время сейчас пропустите самое удобное для вязки веников, пока и пруток гибкий, соком наполненный и пока почка не распустилась! И веник же должен быть полноценным, не из трёх прутиков, тогда и мести им удобнее! А когда почка распустится, пойдёт лист, тогда веник уже не будет такой гибкий и будет быстро ломаться.
Колю уверенно понесло вперёд в неизведанные нами берёзовые дали со страшной силой, и он вдохновенно, минут на двадцать, начал назидательно вещать окружающим об особенностях роста веток на деревьях и о способах нарезки, вязки и сушки веников, о времени сокодвижения, о почках и листочках…
Недовольная братва вначале исподтишка шикала на Колю, беззлобно толкала тихонько локтями и коленями со всех сторон – бестолковый говорливый их товарищ по своей дурости отнимал драгоценное послеобеденное время на законный отдых с дремотой, но всё было напрасно.
Коля, как оглохший тетерев на токовище, не слышал ничего вокруг себя, уверенно отмахивался от попыток друзей заткнуть внезапный берёзовый фонтан, с лихим блеском в глазах полностью захватил внимание аудитории и открывал своим тёмным коллегам всё многообразие великой ботанической темы.
Шеф внимательно внимал каждому слову веничного оракула, не перебивал, не высказывал нетерпения, только когда словесный поток того иссяк, уточнил:
- У тебя всё? решительно повернулся ко мне и спросил уже твёрдо без малейшего намёка на иронию:
- Сколько смен у Коли до конца месяца?
Я быстро прикинул и ответил:
- Десять.
- Тогда сделаем так – шеф обращался к специалисту по веникам, по пути на печку ты заходишь в берёзовый лесок возле АТБ (авиационно – технической базы), и вяжешь там, он на мгновенье задумался, десять веников. На обратном пути столько же. Итого получается, к концу месяца мы создаём комиссию, пересчитываем и с благодарностью принимаем от тебя двести веников.
- Только я тебя умоляю, шеф, с трудом сдерживая рвущуюся на лицо улыбку, выдержал театральную паузу – отнесись серьёзно к этому вопросу, раз ты уже начал думать за нас, то веники должны быть полноценные, не из трёх прутиков и поспеши, пока почка не лопнула, потому что ты сам прекрасно лучше нас всех понимаешь, если лопнет почка, это уже не веник…
Стояла мёртвая тишина. Было слышно самое нежное дуновение ветерка. Начальник не спеша окинул коллектив взглядом и с плохо скрываемой надеждой ласково спросил:
- Ещё вопросы есть?
В ответ ему были только опущенные к земле дрожащие головы и плотно сжатые челюсти, сдерживающие рвущийся наружу хохот. Вопросов больше ни у кого не было. Он быстро попрощался и стремительно вышел.
Грянул громкий одновременный хохот. Взрослые мужики хохотали как дети, утирая слёзы. Не смеялся только наш главный специалист по веникам. Отсмеявшись и немного успокоившись, у него спросили:
- Ты что съел сегодня? Или покурил что-нибудь? Что ты полез к шефу с этими вениками? Зачем тебе это надо было?
Коля только молча крутил головой и удивлённо хлопал глазами. После обеда он вооружился ножом, мотком проволоки и под участливые взгляды товарищей побрёл на заготовку. Он вязал веники до конца месяца, носил в службу и складывал под навес.
Начальник не забыл об обещании пересчитать произведённый Колей товар, позвонил мне в конце месяца. Мы пересчитали веники под язвительные замечания шефа о том, что всё же не старался Коля время драгоценное поймать, кое-где почка лопнула и веник уже совсем не тот…