Клон-3 или В лабиринтах любви. Часть 29

 1. Часть 29. Глава 1. Ночь в касьбе. 

Лео и Самира неслись по улице прочь от дома сида Али, опасаясь погони, которую наверняка отправил им вслед дядя Абдул.
- Самира, надо их обмануть, - оглядываясь, сказал Лео, когда они остановились, нырнув в узкую боковую улочку и вжавшись в неглубокую нишу.
Девушка, пытаясь выровнять дыхание, ответила:
- Кажется, никто за нами не гонится. Но это ничего не значит. Дядя Абдул все равно отправит на поиски своих людей. Будут искать по всему городу – и в твоем отеле, и в касьбе. Как быть?
Согнувшись, она упиралась руками в колени, стараясь отдышаться.  Будучи студенткой-гуманитарием, она не занималась спортом, поэтому такой быстрый бег стал для неё трудным испытанием, в отличии от Лео, который быстро пришел в себя после внезапной спринтерской пробежки.
- У нас есть только одна возможность спрятаться – в касьбе. Пусть ищут. Крепость огромная, мы можем пробраться в нее не там, где обычно вошли бы туристы. Я в прошлые приезды тщательно исследовал здания и проходы. Вот только сейчас ночь, блуждания по касьбе опасны – там полно провалов, в темноте можно угодить в смертельную ловушку. А у нас нет даже фонарика.
- Да, телефоны с маломощной подсветкой не в счет. Нам они пригодятся для того, чтобы позвонить, не стоит тратить заряд батареи на то, чтобы подсвечивать дорогу в развалинах. Значит, надо прятаться где-то в безопасном месте возле крепости. Пока  дядя Абдул соберет людей, пройдет время, поиски  начнутся  рано утром.
- Ты права. Самира, думаю, можно было бы пустить тех людей по ложному следу. Пусть решат, что мы побежали ко мне в отель. Вот только твоя репутация может пострадать.
- Моя репутация?! О чем ты, Лео? Я сегодня весь вечер только и делала, что портила себе репутацию – для того, чтобы этот отвратный тип Имад отказался от меня!
- Да, у парня оказались крепкие нервы. В другом мужчине заговорила бы гордость, а твой жених вынес все оскорбления, которыми ты его осыпала.
- Я просто уже не знаю, что мне ещё придумать! И не называй этого гнусного типа моим женихом! О, Боже! Неужели есть только один способ, чтобы он от меня отвязался: выйти замуж за другого. Лео, ты мог бы на мне жениться? Нет-нет, не по настоящему, не пугайся! У тебя сейчас такое лицо…
- Ты видишь в такой темноте мое лицо? – глухим голосом спросил Лео.
- Не вижу, но могу себе представить, какое впечатление произвели на тебя мои слова. Я тебе не навязываюсь. Но не мог бы ты выручить меня из этой беды? Мы могли бы поехать в Рабат в консульство Бразилии и оформить брак. Главное – получить документ о том, что нас поженили. На самом деле брак будет фиктивным. Но свидетельство о браке станет защитой от брачных посягательств на меня дяди Абдула. Пусть ищет Имаду другую жену!
Лео молчал. Самира в темноте не могла видеть, как загорелись его глаза. Ведь это то, о чем втайне мечтал парень! Но брак с Самирой внезапно стал возможным, пусть даже сначала он будет фиктивным. Но кто знает, как потом сложатся их отношения? Лео был готов сделать все, чтобы Самира признала в нем настоящего мужа, полюбив его. Он постарается завоевать девушку!
- Почему ты молчишь? Тебя так пугает перспектива стать моим мужем? – насмешливо спросила она. – Между нами не будет никаких обязательств. Когда я смогу вернуться в Бразилию, мы тут же разведемся. Или чуть позже, когда станет ясно, что мои родственники окончательно от меня отстали.
- Согласен, - хрипло ответил Лео. - Но до Рабата надо ещё добраться. А пока нам нужно укрытие на ночь. Мы не можем оставаться на улице – если не сейчас, то утром нас схватят. Не можем мы пока вернуться в дом дяди Али. В отеле тоже лучше не показываться. А устроиться в другом отеле тоже невозможно – у нас нет документов.
- Значит, остается только идти в касьбу.
Они выбрались из пропахшей неприятными запахами улочки на более крупную улицу, где в это позднее время было довольно многолюдно. Кое-где ещё работали лавки, магазинчики, с повозок продавали увядшую за день зелень, были открыты хамамы, у уличных фонтанов толпились женщины с ведрами.
Лео, велев Самире молчать, подошел к дежурившему на людной улице медины полицейскому и спросил на португальском языке, где находится отель***, солгав, что они туристы, заблудившиеся на медине. Им известно, что отель находится в районе***, но как туда добраться, они не понимают, уже долго кружат по улицам, но никак не выйдут в нужный район… Получив ответ, парень с девушкой отправились в указанную сторону, выбрав этот путь, чтобы полицейский запомнил их и не усомнился, что странная парочка направилась именно в названный парнем отель.
- Лео, почему он так странно смотрел на меня?
Парень хмыкнул.
- Что? Почему не отвечаешь? – занервничала Самира.
- Ты не видела себя в зеркале! Твои всклокоченные волосы…. Такое может себе позволить только иностранка с причудами, на которых здесь уже не обращают внимания.
Самира вспомнила, как делала прическу, специально начесав на голове колтунов. Футболка с неприличной надписью на английском, рваные джинсы… Да, вид у нее ещё тот!
- У меня нет ничего, чем я могла бы расчесать волосы, - пожаловалась Самира.
 Лео протянул ей выуженную из кармана крохотную металлическую расческу.  Она взяла, осмотрев вещицу с большим сомнением.
- Давай доберемся до касьбы, укроемся в надежном месте, и потом у тебя до утра будет время привести волосы в порядок. Идем, - скомандовал Лео.
- Я похожа на городскую сумасшедшую! Меня запомнят на всех улицах, по которым мы будем сейчас идти, - посетовала Самира.
Лео вздохнул.
- Идем, - сказал он, беря ее за руку.
Самире казалось, что до развалин они добирались целую вечность. Но Лео вел девушку не теми улицами, на которых их могли ждать люди сида Абдула. Он понимал, что старик рассудит, что родственница и парень из Бразилии выберут уже знакомую им дорогу.
Поэтому Лео повел подругу не к привычному для туристов и местных жителей входу в грандиозные по размерам развалины, не через верблюжий рынок, не через каменные ворота рядом с футбольным полем, что рядом с районом, где проживал дядя Али, а пробирался вдоль остатков крепостной стены по редко востребованной даже местными жителями дороге, которой когда-то пользовался сам. Теперь он по памяти двигался по этим местам, ведя за собой Самиру, стараясь сообразить, где им лучше спрятаться на ночь. Впереди их ждали  холодные ночные часы,  голод тоже давал о себе знать.
- Самира, подожди. Видишь, там, кажется, открыта лавка, я куплю лепешек и бутылку минералки.
- Ты прав, надо поесть. Я тоже голодна. Злость не позволила мне съесть ни кусочка за весь день. Но сейчас я теряю силы от голода.
Пока Лео, не зная хорошо арабского языка, широко улыбался торговцу, на пальцах объясняя, что ему хочется купить, Самира, отвернувшись, стояла в стороне, не желая, чтобы ее рассматривали. Она чувствовала себя чучелом, представляя, как может выглядеть в глазах окружающих. Да ее примут за наркоманку! Мерзкий Имад, это всё из-за него! И волосы теперь замучаешься расчесывать.
- Идём! Или дать тебе лепешку сейчас? – догадался парень, доставая две лепешки  из объемистого пакета – Самире и себе.
- Спасибо, Лео. Не знаю, что я делала бы без тебя. Сегодня ты меня спасаешь. Хорошо, что ты оказался в Марокко одновременно со мной.
Лепешки показались им восхитительными. Они открыли одну из бутылок с минеральной водой и выпили ее по дороге, передавая бутылку друг другу.
Фонарика не было, но на их счастье, светила яркая луна. Лунным светом были залиты крепостные стены и башни касьбы. В ночной тьме крепость казалась монументальной, огромным и страшным лабиринтом с бесконечными, запутанными ходами и переходами. Но, как потом оказалось, внутрь развалин тоже попадал лунный свет, который позволял ориентироваться, выбирая более надежные места и ступени.
Добравшись до одной из башен, ребята осторожно поднялись по ветхой, осыпающейся лестнице на второй этаж, где устроились на бревне рядом с оконным провалом, через который можно было наблюдать как звезды на ночном небе, так и огни Феса. Впрочем, над их головами тоже зияло черное марокканское небо, усыпанное звездами. Перекрытия между ними и третьим этажом частично не было. Возможно, трухлявое бревно, на котором они теперь сидели, было когда-то частью упавшего перекрытия…
- Мне знакомо это место. Однажды я здесь ночевал – давно, когда ещё мальчишкой приехал в Фес с Альбьери. Тогда я впервые увидел дону Жади. Потом заблудился в этих развалинах…
- Лео, хорошо, что ты побывал здесь когда-то. Значит, место надежное.
- Главное – оно далеко от тех башен, откуда твой родственник начнет поиски.
Лео полез в пакет и достал ещё лепешек, от которых Самира не стала отказываться. Есть хотелось страшно!
Наевшись, отставив в сторону пакет с остатками лепешек и пустыми бутылками из-под минералки, Самира и Лео некоторое время сидели в полном молчании. Лео наслаждался близким соседством с девушкой, а Самира  предавалась горьким размышлениям о собственной участи. Что делать?
Она какое-то время пыталась расчесать пряди волос, что удавалось сделать с трудом, а потом озабоченно произнесла, вынимая из кармана джинсов телефон:
- Позвоню маме, узнаю, что происходит в доме дяди Али. А затем поговорю с тетей Жади. Возможно, она что-нибудь подскажет.
- Хотелось бы знать, что произошло в том доме после нашего побега, - пробормотал Лео.
- О! Сколько пропущенных звонков! Как это я ничего не слышала?! Мама наверно, сходит с ума, переживая за меня… Алло! Мама, это я…
Она поднялась с неудобного бревна,  отошла к стене, к которой и прислонилась, разговаривая с Латифой. Лео остался сидеть, обхватив руками колени. Он смотрел на поразительно крупные звезды на африканском небе, не особо прислушиваясь, о чем говорит девушка с матерью.
Лео повел шеей, как случалось всегда, когда он нервничал. Ему вспомнилось сделанное Самирой предложение о фиктивном браке. Даже не верилось, что это может оказаться правдой. Но от сумасбродной Самиры можно ожидать чего угодно. Он представил лица близких ему родственниц - матери Деузы, бабушки Мосиньи и тети Лолы, когда они узнают, что у них появилась невестка. Ни о каком фиктивном браке они и слышать не захотят. Примут Самиру как самую настоящую жену Лео. А Иветти? Что скажет она? А не признаваемый им отец - синьор Леонидас? А Альбьери? Далва? Не будет ли возражать Жади? Лукас, конечно,  будет рад. Или решит, что он пытается через Самиру приблизиться к Жади? Нет, нет, эта давняя история уже ушла в прошлое, и Лукас это уже понимает.
«Самые горячие возражения я услышу от синьора Мухамеда и, возможно, даже от дяди Али. Я не мусульманин, не подхожу их родственнице по многим причинам. Но дядя Али ещё и боится меня, потому что тоже верит, что Альбьери создал меня как клона. Эта ужасная история никак не может забыться. Она испортит мне жизнь. Знает ли Самира о том, что не так уж давно меня называли клоном?» - терзался Лео.
-…Мама, не переживай. Я не одна, а с  Лео. Пусть дядя Абдул думает что угодно! Не я устроила цирк с обручением и сватовством! Отец тоже пусть сам себя винит, он знал, что я не стану выходить замуж насильно, тем более – за такого урода, как этот Имад… Хорошо, мама, я так и поступлю. Ты только не волнуйся… Да, да, я скажу Лео.
Она отключила сотовый, спрятала в карман джинсов и деловито пересказала ему услышанное от матери.
- Наши предположения верны: дядя Абдул назначил поиски на рассвете. В твоем отеле они уже побывали и выяснили, что нас там нет.
Лео хмыкнул и пожал плечом.
-…Дядя Абдул уверен, что мы прячемся в касьбе, как делали «все одалиски» из нашей семьи. Сказал, что это место греха, куда тянет всех женщин нашего рода. Здесь пряталась тетя Жади, здесь искали Фатиму… Только Рания, Зулейка и моя мама не бывали здесь. Но моя мама, Лео, собирается сейчас вместе с Керимом прийти к касьбе и принести теплые вещи и еду. Карима и Ахмет отведут их на футбольное поле. Там за камнями они оставят одеяло, теплые вещи и сумку с продуктами. Я не смогла отговорить маму. Что делать? Придется идти за вещами, - с досадой проговорила девушка. -  Мама сказала, что они всё оставят и уйдут, а я должна буду позвонить, когда  мы заберем.
- Хорошо. Но это опасно. За твоей матерью могут следить. Похоже, ваш дядя Абдул развернул настоящую операцию по твоей поимке, - усмехнулся Лео.
- Я не смогла отговорить маму, - развела руками девушка.
- Но если им удастся оставить для нас вещи, это будет хорошо. Очень скоро ты почувствуешь, какие здесь могут быть холодные ночи даже летом.
- Выпить горячего чаю из термоса я тоже не прочь. Мама сказала, что Зорайдэ с Каримой его уже приготовили. Пойдем сейчас?
- Постой…
Лео подошел к девушке и нежно взял ее за руку.
- Самира, ты сказала матери насчет фиктивного брака?
Она взглянула на него удивленно и насупилась.
- Нет, возможно, все ещё обойдется без таких резких поворотов. Но пусть имеют в виду это как вариант моих защитных действий от дяди Абдула. Я скажу им об этом завтра.
Лео неожиданно притянул Самиру к себе и поцеловал в щеку. А потом потерся своей щекой о ее лицо. У Самиры округлились глаза.
  - Ты что?!... Хм… Напрасно расчувствовался. Или ты не знаешь, что такое фиктивный брак? Лео, не воображай ничего романтичного.  Я хочу получить свободу и строить карьеру. Ничего больше. А личная жизнь – это всё потом… Не знаю, когда, но не сейчас. И вообще, не желаю думать  – случится ли со мной любовь, брак и всё такое прочее… Короче, не смущай меня, Лео… Пойдем, нам надо быть рядом с футбольным полем раньше, чем придут мама и Керим.
Она говорила это, смутившись, не сообразив сразу оттолкнуть парня. А он продолжал держать ее в объятиях, слушая, что она говорит, но рассматривая всклокоченные волосы, которые она так и не успела до конца расчесать, густо накрашенные глаза, что было заметно даже при свете луны, темнеющие в лунном свете губы… Свидетелем их приключений была луна, которая ярко светила на ночном небе и была единственным источником света в крепости.
- Пойдем же, Лео, - потребовала Самира, выворачиваясь из его рук. – Я не прочь надеть теплую кофту. Становится прохладно.
- Самира, уверен, что там ловушка. Тебе лучше остаться здесь. Я сам схожу и заберу всё, что тебе принесут твои родственники. Сиди здесь и жди меня. Можешь пока привести в порядок свои волосы. И отключи сотовый. Звонок может нас выдать.
- Лео, как это я могу не пойти?
- Ответь, почему ты сбежала? Нет, не так. Скажи, почему тебе не стоит прямо сейчас возвращаться в дом дяди Али? Потому что тебя схватят люди дяди Абдула и отправят к нему домой, где тебя закроют  в комнате и будут держать до тех пор, пока ты не согласишься выйти замуж за Имада. Так сказал сам дядя Абдул. Разве нет?
- Ты прав. Иначе я могла бы уже вернуться. Но что мне делать дальше? Мы сбежали, но днем мне придется вернуться  к маме.
- Может быть, лучше рвануть в аэропорт? Я могу забрать твои документы у Зорайдэ, она же меня знает. Ты купишь билет и улетишь в Бразилию.
- Проблема в том, смогу ли я войти в аэропорт? Уже с ночи там могут находиться люди дяди Абдула. Эх, Лео, ты не знаешь, на что способен этот старик. Когда тетя Жади рассказывала, как она пыталась обманом выбраться из Марокко, я слушала это как о каких-то приключениях. Но теперь сама оказалась  в такой же ситуации, когда за мной ведется охота. И мне страшно.
- Тогда выходи за меня замуж… фиктивно… в бразильском консульстве… или где там ещё…, - смущенно пробормотал Лео.
- Хорошо, наступит завтра, и мы решим, как быть. Но сейчас надо забрать вещи.
- Самира, я пойду, а ты останешься. Им нужна ты. Если там ловушка, то меня не станут хватать, потому что их цель – ты. И я смогу дать отпор. А вот ты – нет. Даже если захочешь, тебе не справиться с сильными мужчинами. А я ничем не рискую. Пойду и посмотрю, что там. А ты займись волосами.
Теперь Лео говорил очень уверенно. И Самира нехотя согласилась.  Парень ушел. Она же, прежде чем отключить сотовый, решила позвонить тете Жади. Оказалось, что та ждала ее звонка.
- Самира, где ты? Что с тобой? Что там произошло? Латифа мне сбивчиво рассказала, но я ничего не поняла. Мы с Хадижей в Ангре. Здесь же Иветти и наши малыши.
Самира кратко поведала историю насильственного обручения, какой она увидела ее сама.
- Тетя Жади, этот наглец Имад надел мне на палец кольцо – против моей воли, когда меня схватили и удерживали! Это всё подстроил дядя Абдул! И все равно я не считаю себя обрученной и чем-то обязанной подлецу Имаду. Поэтому я здесь, в касьбе, с Лео.
Она рассказала о звонке матери и о том, что Лео пошел на разведку.
- Но здесь так холодно! И есть все время хочется, пусть даже мы с Лео съели несколько лепешек и запили их минералкой.
- Самира, рядом с верблюжьим рынком есть палатки для бродячих торговцев. Они часто бывают пустыми. Их редко кто-то занимает. Всегда найдется хотя бы одна свободная. Осторожно проберитесь к ним и определите, какая из них не занята. Переночуйте там. Если что – сможете выдать себя за туристов. Но… только не делайте глупостей.
- Что? О каких глупостях речь? – не поняла намека девушка. Самира даже не подозревала о том, что Жади только что поведала ей о месте, где она с Лукасом согрешила перед свадьбой с Саидом. Там она лишилась невинности. Это был страшный харам, что Жади теперь отлично понимала.
И потому, отправляя в это испытанное укрытие племянницу и брата Лукаса, она не желала, чтобы между ними произошло что-то, что сведет с ума от горя Латифу. Для Латифы честь дочери многого стоила. Тем более что из-за вредности дяди Абдула и настойчивости семьи жениха были получены доказательства порядочности Самиры, оказавшейся девственницей. Жади не осуждала себя за свой поступок в юности, потому что оправданием ей была их с Лукасом любовь. Но разве Самира и Лео любят друг друга? Нет. Но они молоды и горячи…
- Самира, я хочу сказать, что ты не должна позволять Лео ничего лишнего… Как бы это сказать? Не знаю… Но хочется, чтобы ты оставалась невинной, не смотря на такие неприятные повороты в твоей судьбе.
- Тетя Жади! – возмутилась теперь все понявшая Самира. – О чем вы думаете?! С чего бы мне и Лео… Нам вообще не до подобных мыслей! Мы не для этого прячемся в касьбе!
Успокоив племянницу, Жади ещё раз подробно объяснила, как добраться до бедуинских палаток.
- Постарайтесь занять крайнюю палатку, которая ближе всего к развалинам. Если вы заметите приближение людей, а дядя Абдул непременно будет искать тебя и там тоже! – то из палатки на краю сбежать проще, чем из любой другой. Я в свое время поняла это слишком поздно… Если что – бегите к касьбе, но прячьтесь не в первой же башне, а заверните за несколько поворотов. Возможно, вы заблудитесь, но зато вас не схватят. А Лео потом найдет путь, как выбраться из развалин.
- Хорошо, тетя Жади. Но мне пришла в голову такая идея…
И девушка поделилась с Жади мыслью о фиктивном браке.
- Не знаю, Самира. Тебе лучше поговорить об этом с Латифой. Я не могу давать тебе совет. Иначе моя сестра обидится на меня. Лео хороший парень. Но все будут против вашего брака. Не понимаю, как брак может быть фиктивным? Лео полюбит тебя и откажется дать развод. Ты не боишься этого?
- Лео? Можно подумать, он сам так хочет жениться, что вцепится в возможность оставаться моим мужем! Зачем ему это? Брак не нужен ни мне, ни ему!
Жади посоветовала девушке хорошо обдумывать каждый шаг, чтобы потом не жалеть о случившемся после того, как она что-то сделает. Но Самира осталась при своем мнении и теперь жаловалась на то, что ничего не может поделать с волосами, которые превратились в настоящие колтуны.
- Я не хочу стричь волосы! Я так люблю свои пышные, чудесные, пусть теперь и покрашенные хной волосы! Мне нужна расческа. Но я забыла сказать маме, чтобы она вместе с теплой кофтой положила в сумку ее или массажную щетку.
Потом ей показалось, что где-то внизу вокруг касьбы разносятся какие-то голоса. Что это? Кто?
- Тетя Жади, я отключу телефон, чтобы он не звонил. Иначе звонок и его эхо в касьбе выдадут меня.
Она порадовалась, что успела перевести настройки сотового на беззвучный режим, потому что на экране высветилось несколько вызовов. Среди пытающихся дозвониться были Карима и мама. Но ещё два номера были  незнакомы. Возможно, отец и дядя Абдул или даже противный Имад старались дотянуться до нее при помощи телефонной связи, не сумев быстро поймать ее или хотя бы обнаружить ее убежище.
Самира передумала отключать сотовый. Вдруг с Лео что-то случится, но он сможет позвонить, а ее телефон будет недоступен?


2. Часть 29. Глава 2.  В палатке.


Осторожно приблизившись к оконному провалу, Самира озабоченно вглядывалась в темноту ночи, пытаясь хоть что-то рассмотреть внизу, у подножия башни, где они с Лео решили спрятаться.
Но даже если у стен касьбы что-то происходило, то она не смогла ничего  разглядеть. Самире оставалось только нервно раздирать и прочесывать спутавшиеся из-за начеса волосы, сидя на шершавом бревне. Ей стало казаться, что Лео ушел уже очень давно…
Вдруг совсем рядом послышались шорохи, осторожные шаги, чье-то учащенное дыхание, и вот уже у нее за спиной в ее сторону отлетел камень из-под чьей-то ноги…
Самира со страхом вскочила с бревна, бросившись к стене и прижавшись к ней спиной. При этом она так сильно ударилось о шершавый выступ, что даже не сразу поняла, что довольно сильно поранила руку, по которой теперь потекли вниз по руке теплые струйки крови…
Девушка прижала руки к груди, стараясь унять сильное сердцебиение. Она никого не увидела, но почувствовала чье-то присутствие где-то в темноте совсем рядом. Кто мог найти ее здесь?!
- Это я, не бойся! –  послышался из темноты голос Лео.
- А ты не мог сказать об этом раньше, чтобы не пугать меня до смерти?! – возмутилась девушка, теперь в темноте узнав приятеля по знакомому силуэту. В руках он принес сумку и какой-то огромный сверток.
- Нам лучше шепотом разговаривать. Как я и предполагал, за твоими родственниками на футбольном поле следили. Не знаю расстановки сил, кто на чьей стороне, но в темноте я смог опознать Ахмета – мужа Каримы, он затаился за стеной касьбы, и мне показалось, что он следит за людьми дяди Абдула. Ещё я видел того, кого называли Юнусом. С ним прятались за камнями  ещё двое.
- Дядя Абдул тоже там был? – пошутила грустно Самира.
- Нет, не заметил. Но я видел, как эти люди бросились в укрытие, когда послышались тихие голоса, которые тут же разнесло эхо по стенам касьбы. Потом футбольное поле пересекли две женщины и мужчина.  Я уверен, что узнал твою маму, Керима и ту болтливую женщину – Кариму. Они долго стояли у камней, за которыми присели наши преследователи, потом пытались звонить – наверно, тебе…
Девушка кивнула.
- … А потом ушли, оставив у камней сумку с едой, как я теперь уже понял, и свернутое одеяло, в которое завернут пакет с кофтой.
- Откуда ты знаешь? У тебя была возможность проверить, что там внутри? – недовольно поинтересовалась девушка.
- Нет, я не обыскивал то, что тебе принесли. Но твоя мама громко перечислила, что именно она оставляет для своей дочери возле камней. Вот откуда я знаю содержимое принесенного пакета. Потом женщины и Керим ушли. Наверно, решили, что мы побоимся выйти к ним и забрать вещи.
- Как же тебе удалось завладеть сумкой и свертком? Ты подрался с Юнусом и остальными?
- Нет, зачем же драться? – усмехнулся Лео. – Кулаками махать нужно только в самом крайнем случае. Есть другие способы, разные хитрости… Когда ушли твои родственники из семьи дяди Али, я осторожно подобрался к камням как можно ближе, а потом взял увесистый камень и швырнул его как можно дальше в противоположную сторону.
- И что же? – заинтересовалась девушка.
- Те, кто сидел в засаде, тут же выскочили и понеслись к тому месту, куда упал брошенный мною камень. А я схватил сумку и одеяло с пакетом и унес оттуда ноги. Мне очень хотелось посмотреть, что будет, когда Юнус и остальные обнаружат пропажу. Но я понимал, что время – мой помощник. Я быстро ретировался к нашей башне, и вот я перед тобой.
- Отлично. И спасибо тебе, Лео, за всё! Ты просто молодец! А теперь заглянем в сумку и поедим, наконец! – сказал Самира, раскрывая молнию на хозяйственном бауле. – Пока доставай продукты, а я, пожалуй, одену кофту…
Она развязала пакет с одеялом и достала теплый джемпер, который Зорайдэ, мама или Карима взяли из ее чемодана, и попыталась его надеть. Но возглас Лео ее остановил.
- Самира, что у тебя с рукой?! Ты поранилась?
Только теперь девушка обратила внимание на боль у локтя. Подсвечивая телефоном, она повернула руку так, чтобы рассмотреть рану, но увидела черные потеки ещё не подсохшей крови.
- Как же так получилось? – недоумевающе вопрошала она, а Лео, достав из сумки с продуктами какую-то светлую ткань – скорее всего, полотенце, подошел к Самире и помог стереть кровь с локтя, а затем осторожно забинтовал ей руку вытащенным из той же сумки легким платком, который кто-то заботливо вложил в сумку с продуктами, но вовсе не для таких целей, разумеется.
- Ничего страшного, - сказала Самира. – Давай же, наконец, перекусим по-человечески!
Она склонилась над сумкой, доставая термос, раскладывая на старой скатерти, выуженной оттуда же, продукты и пластиковые баночки.
- Кюфта! – обрадовалась она, увидев продолговатые котлетки из баранины. - А это – таджин, тушеные овощи, - сделала она вывод, открыв пластиковую крышку и принюхавшись к содержимому. – А здесь – пирожки, в этом пакете – лепешки. Тааак… Это что? Соусы… здесь и здесь…
Потом они уселись рядом на бревно, укрыв спины принесенным одеялом. Если на Самире был присланный ей джемпер, то на Лео – только легкая безрукавная футболка. Самира понимала, что ему тоже холодно. Вот потому одеялом она сочла нужным поделиться со своим преданным спасителем.
- Ммм…. Как вкусно! – наслаждалась она едой из кухни Зорайдэ. Лео тоже с аппетитом поедал свою часть каждого блюда.
И только после окончания ночного пиршества Самира пересказала ему разговор с Жади, которая предложила им перепрятаться в палатке на краю верблюжьего рынка.
- Я знаю, где эти палатки. Что же, это здравая мысль. Ведь мы не собираемся сидеть здесь несколько дней. Что ты решила? Вернуться в дом дяди Али или попытаться улететь в Бразилию?
Самира помолчала, обдумывая возможные варианты. Наконец, сказала:
- В Бразилию я не полечу. У мамы скоро никях, я не могу его испортить. Она будет бояться за меня. К тому же, как только я отдалюсь от нее и Керима, дядя Абдул тут же попытается меня схватить. Не забывай, что на его стороне и мой отец. Кстати, его среди тех, кто сидел в засаде, не было?
- Нет, - уверенно ответил Лео, припоминая, что точно не видел полного, с огромным животом синьора, знакомого ему по Сан-Криштовану.
- Я хочу побывать на свадьбе моей мамы. Так как все думают, что недавно умер сын Хадижи, то вообще не могло бы быть никакого праздника, но мама, разведясь с отцом, больше не принадлежит семье дяди Абдула. Она не его кровь. Поэтому дядя Али устроит скромный праздник для мамы и Керима, хотя бы для того, чтобы все знали, кто теперь муж моей матери. Я обещала, что в Бразилии увидят это событие по скайпу - как тетя Жади и Иветти в Ангре, так и все заинтересованные лица в Сан-Криштоване. Например, мой брат и его две жены, Мустафа и дона Ноэмия, дона Жура…
- Все увидят свадьбу по скайпу? Здорово! Как ты до  такого додумалась?
- О, я уже устраивала такую трансляцию, когда в Фесе мой брат женился на Эмми, а мы в Рио смотрели вместе с тетей Жади, мамой и Халисой. Зейн принес свой ноутбук и подключил в гостиной у дяди Али, а я в Рио – свой ноут в доме мамы.
- Да, это замечательно.
- Надо потом позвонить тете Назире, она тоже хотела приехать на свадьбу моей мамы.
- Самира, значит, ты должна вернуться в дом дяди Али?
- Да, но только для того, чтобы остаться на свадьбу мамы. А потом мы с ней и Керимом сразу же вернемся в Бразилию. А каковы твои планы, Лео? Прости, то путешествие, которое мы планировали – объехать вместе города Марокко, чтобы я могла написать о каждом  городе статью, в этот раз не осуществимо. Сам понимаешь, что происходит.
- Тогда мы могли бы слетать в Италию и порыться там в одном архиве, где, как мне кажется, можно найти ответ на вопрос об имеющемся у тебя древнем артефакте – обломке браслета с крокодилами…
-… или драконами. Согласна, Лео. Меня это всё очень интригует, я хочу полететь в Италию, но не теперь. Пусть Имад найдет себе невесту и женится. Тогда я буду спокойна. А, зная натуру дяди Абдула, из Бразилии я выберусь, только став чьей-либо фиктивной женой.
- Я понял. Потом это обсудим. А пока… Собираем вещи и перебираемся в палатку. Оттуда удобней добираться до медины. Я даже знаю, как именно можно быстро и безопасно пройти к дому твоего дяди Али. Правда, если ты не побрезгуешь двигаться вдоль местной речки, берега которой завалены отбросами и разным мусором. Нас могут принять за наркоманов, потому что приличные люди там не ходят, даже туристы.
- Лео, какое нам дело до того, что о нас подумают? Главное – не угодить в руки дяди Абдула!
- Вот потому мы войдем в дом не через главные ворота с медины, а со стороны красильни.
- Откуда ты знаешь о входах и выходах из риада дяди Али? – удивилась Самира, припоминая хорошо знакомый, услышанный от тети Жади рассказ о том, как она бегала на свидания к Лукасу, ещё не будучи замужем за Саидом, пробираясь к дому вдоль стены красильни.
- Хм, знаю. Неважно, откуда. Так ты готова?
- Знаешь что, Лео... Давай захватим с собой только одеяло. В палатке тоже будет холодно. А сумку придется оставить. Я куплю Зорайдэ новую сумку на рынке.  Просто соберем всё в нее, чтобы не оставлять мусор, и пусть стоит возле стены.
…Добравшись до палатки и обнаружив, что до рассвета осталось совсем немного, а значит, им следует улучить время, когда можно будет двинуться в путь к речке с опасными берегами, не будучи замеченными людьми дяди Абдула, Лео и Самира даже не попытались уснуть. Но спать и не хотелось. Оба были слишком взвинчены событиями вечера и ночи, чтобы думать о сне.
Они просто сидели рядом, тесно прижавшись  друг к другу, то и дело поправляя пытавшееся съехать старое одеяло. Когда им это надоело, они догадались схватить каждый за свой конец и так держать одеяло, сидя на второй его половине.  Они тихо перешептывались, болтая о разном. То, что они единственные обитатели среди нескольких потрепанных временем палаток, уверенности не было. Им повезло. Они смогли с риском для себя заглянуть только в ту палатку, которую и планировали занять – с краю. И она оказалась пуста. А заняты ли остальные? Выяснять это они не стали.
Лео вдруг перестал слушать рассуждения Самиры о ее карьерных планах, он улыбнулся, дернул себя свободной рукой за мочку уха, а потом приблизил лицо к девушке и поцеловал ее в губы.
И пока Самира после его вероломства растерянно и возмущенно подыскивала слова, Лео, не дожидаясь взбучки, быстро произнес:
- Самира, я люблю тебя. Можешь мне не верить, но я тебя полюбил. Сам не ожидал этого. Но… я люблю тебя. Ты первая, к кому я испытываю то, что чувствую к тебе сейчас. Наверно, Жади рассказывала тебе о моем увлечении ею. Но это было первое юношеское чувство, неясное, такое странное, какое я испытал к женщине, лица которой я не видел, но которая мне часто снилась. А когда я встретил Жади, то решил, что это она – женщина из моих снов.
- Нет, не рассказывай мне эту историю. Не думаю, что тете Жади будет приятно узнать о том, что мы обсуждали ваши с ней отношения.
- Не было у нас никаких отношений.  Жади видела во мне другого, она искала во мне Лукаса.
- О, давай не будем говорить о тете Жади!
- Хорошо, тогда поговорим о нас. Самира, ты танцевала для меня… Когда я увидел, как ты танцуешь в касьбе, я был потрясен. В моей душе как будто что-то перевернулось. Я понял, что мне нужна только ты. Никто из женщин меня так не интересует, никто не сможет затронуть моих чувств, кроме тебя. Я давно присматривался к тебе. Это чувство пришло ко мне не сразу.
- Да, я помню, как ты вел себя в новогоднюю ночь на празднике у синьора Леонидаса, - скептически напомнила Самира.
- Да, я тоже помню, - смущенно признал Лео. – Но потом я увидел твоё лицо на обложке журнала.  Прочитал твои статьи. Все статьи, которые смог найти, я прочел и понял, что у нас с тобой много общего.
- Что именно? – удивленно спросила девушка.
- Наверно, мы оба авантюристы. Разве нет? Мы сильные, самостоятельные… Самолюбивые… Мы не желаем сидеть на месте, не ищем теплых уголков. Тебя манит карьера,  но, будучи журналисткой, ты хочешь строить ее на поиске интересных материалов. А я ищу новые маршруты для туристов и любителей путешествий. Мы смогли бы стать удачным тандемом как в деловом плане, так и… в личном.
Самира в раздумье подняла бровь и пожала плечом, давая понять, что всё возможно.
- Да, такое может быть. Но, Лео, не сейчас. Прежде следует вернуться в Бразилию.
- Само собой. Но я говорю о будущем. О нашем совместном будущем. Почему бы нам не действовать вместе? У меня опыт, у тебя цели, я могу подсказать много интересных тем, которые тебе в голову не придут, потому что ты мало видела, нигде не бывала.
- Согласна. Вот только сейчас моя голова полностью занята мыслями о проблемах, которые мне создает дядя Абдул.
- Я рад, что ты не отвергаешь мое предложение. Самира… Когда-нибудь… возможно… ты сможешь взглянуть на меня иными глазами?
- Как это?
- Ты делаешь вид, что не понимаешь... Я люблю тебя. Сможешь ли ты ответить мне взаимностью?
- Лео, ты так неожиданно задал мне этот вопрос…
- Но ответь, как ты ко мне относишься? Что ты чувствуешь?
- Я испытываю к тебе самые разные чувства. Долго перечислять.
- Но любви среди них нет?
- Не знаю, - задумчиво произнесла девушка и как будто с удивлением обнаружила:  – Ты мне определенно нравишься.
- Нравлюсь? – обрадовался Лео и подсел к ней ближе, так как за время разговора Самира успела отодвинуться от него.
- Да, но… любовь? Не думаю, что это любовь, Лео.
- Можно проверить.
- Как? – подозрительно прищурилась Самира, вспомнив предупреждение тети Жади. Интересно, что сейчас предложит ей Лео? Неужели осмелится….
- Поцелуй меня. Ответь поцелуем на мой поцелуй! – сказал Лео и неожиданно обнял ее. Затем он с жаром принялся целовать Самиру, но уже в губы.
Девушка опешила от такого натиска, но не стала вырываться. Кажется, ей самой хотелось понять, что она чувствует к Лео, который из приятеля вдруг превратился в ее поклонника, претендующего теперь на роль «намораду», если она правильно его поняла.
Лео снова поцеловал Самиру, и она ответила робким поцелуем. И оба тихо рассмеялись.
- Самира, ты помнишь ночи в пустыне?
- О, да, такая непроглядная тьма! Не было видно даже соседнюю дюну.
- Мне так хотелось поцеловать тебя ещё там, в пустыне…
- Даже не догадывалась.
Потом они вспоминали ночи в пустыне и всё, что им выпало  пережить.
- Лео, теперь я понимаю, что ты вел себя там как настоящий герой приключенческого фильма. Только всё было по-настоящему. Ведь мы могли не выжить в Сахаре.
- Забудь о плохом, что было, о том страхе. Вспоминай звездное небо, Млечный путь, которым нам удалось не раз любоваться. Восход солнца над пустыней, чудесные закаты, песчаные дюны в ночной темноте.
- Я этого не забыла.
- Я ещё тогда мечтал о поцелуе с тобой…, - вернулся к прежнему разговору Лео.
- Не знала. Мне и в голову не могло прийти, что ты…
- Неважно теперь…, - прошептал Лео и снова нежно принялся целовать ее губы.
Так они целовались, пока на краю неба не появилась светлая полоска, предвещающая скорый восход солнца.
- Всё, Лео. Хватит, нам пора. И запомни: это всего лишь поцелуи. Ничего более серьезного между нами пока быть не может!
- Понимаю, - усмехнулся Лео, обрадованный ее оговоркой «пока».
Им нечего было собирать из вещей. Старое одеяло решили оставить в палатке, в которой уже лежала стопа чужих, брошенных, наверно, вот так же кем-то одеял. Самира не стала складывать или сворачивать его, но, наоборот, разбинтовала руку и, когда Лео повернулся к ней спиной, оставила на одеяле окровавленный платок, подумав о том, что дядя Абдул, сунув нос в эту палатку, может фантазировать о чем угодно, если заметит одеяло из дома дяди Али и испачканную кровью ткань, бывшую некогда платком.
Лео оглянулся как раз тогда, когда нежный шелк скользнул из руки девушки вниз на одеяло. Он сразу понял, что задумала Самира.
- Зачем тебе это? Ведь ничего не было!
- Об этом знаем только мы. А дядя Абдул пусть воображает, что угодно, и расскажет об этом Имаду.
- Это нехорошо, тебе не кажется? Что будут говорить в Фесе о твоей семье? Я понял, что для твоих родных это очень важно.
- Да? Вот как?  А если это случилось на самом деле, тогда ты не сказал бы, что это нехорошо? Моя семья – это моя мама, они с Керимом скоро уедут в Бразилию и сплетни до них не дотянутся. А вообще дядя Абдул не посмеет рассказывать о «позоре» на медине всем подряд, но он сделает выводы и – как я надеюсь, отговорит Имада, теперь уже не объясняя ему настоящей причины.
- Ладно, ты знаешь, что делаешь.
- Да, знаю, - довольно резко ответила девушка, что могло бы обидеть Лео. Но он понимал, что Самиру загнали в угол, и теперь она пытается вырваться из житейского тупика, не думая об ошибках и не разбирая дороги.

…Довольно скоро они добрались до задних ворот дома сида Али, миновав грандиозную помойку, протянувшуюся вдоль речушки,  протекающей по немалой части Феса. От мерзких запахов их затошнило. Ребята были рады, когда выбрались, наконец, оттуда, а вскоре оказались перед воротами знакомого дома.
Их впустил внутрь Ахмет. Было так рано, что никого вокруг не было – ни рабочих, которые днем вымачивали шкуры в красильне, ни слуг дяди Али. В воротах замер только Ахмет, при виде которого Самира нерешительно остановилась, а затем подалась назад, не зная, кто перед ней – друг или враг. Лео тоже нахмурился и приготовился к драке за девушку, если вдруг Ахмет решит ее схватить. Но мужчина, что-то поняв, молча кивнул в сторону веранды, с которой за ними в тревожном ожидании  наблюдали Зорайдэ, Карима и мать Самиры.
Увидев дочь, Латифа замахала ей руками, призывая немедленно бежать к ним. Девушка оглянулась на Лео и что-то тихо ему сказала, после чего помчалась вдоль стены к заветной двери, которую немедленно вознамерилась открыть Карима. За ней уже спешила Латифа. На веранде осталась стоять Зорайдэ, которая видела, как Ахмет закрыл ворота перед всё ещё стоявшим перед ним Лео, зачарованно смотревшим вслед дочери Латифы.
Незаметно за спиной Зорайдэ появился сид Али.
- Ну, что, Зорайдэ, она вернулась?
- Да, сид, но не одна, а с Лео.
- Ты же не думаешь, что это правда? Я велел Ахмету никому не говорить, ЧТО он нашел рядом с сумкой в той башне в развалинах.
- Окровавленное полотенце? Да, сид Али, я думаю, что кто-то из них сильно поранился, но больше ничего не было.
-  У Самиры есть голова на плечах. То, что она оказалась девственницей, это доказало. Ведь Мухамед был уверен, что его дочь одалиска, что она уже давно не…
- Нет, не произносите ничего больше, сид Али. Я нисколько не сомневалась в Самире. Она ведь дочь нашей Латифы! Латифа правильно воспитала  ее. А испачканное полотенце они уронили в темноте и даже не вспомнили о нем, как я думаю.
- Дай-то Аллах. Эх, надо бы отправить Ахмета к тем палаткам, где они могли переночевать. Я все думал, где они могли спрятаться, исчезнув из башни касьбы? Только в палатке на верблюжьем рынке! Ведь и твое старое одеяло пропало из развалин вместе с ними. Отправлю Ахмета туда. Пусть заглянет в палатки и принесет обратно твое любимое старое одеяло, иначе злые языки могут придумать что угодно.
- Да, сид Али, обязательно отправьте Ахмета! Но как бы сид Абдул не оказался там раньше. О, Аллах! Он непременно вспомнит и узнает это одеяло! Много лет назад мне его подарила Нурия. Сколько же лет прошло с тех пор?
- Она подарила его тебе за то, что ты, Зорайдэ, помогла ей вылечить Абдула от сильной простуды. И это одеяло – из его дома. Оно уже тогда не было новым. Абдул может его узнать, да…
- Сид Абдул – такой скряга, о, Аллах! – посетовала Зорайдэ, - а память у него – как у молодого. Он все помнит: что когда было куплено, кого на ком он женил, кто с кем развелся…
- Зорайдэ, иди к Самире. А я поговорю с Ахметом, - озабоченно сказал сид Али, и супруги-старики  разошлись в разные стороны.

 
3. Часть 29. Глава 3. Возвращение в дом сида Али.

Самира вошла  в дом и оказалась в объятиях матери.
- Самира, дочка! Я едва не сошла с ума от страха за тебя, когда ты вчера сбежала! И ты так и не пришла за едой и одеждой, которую мы тебе оставили!
- Мама, но на мне та кофта, которую ты принесла. Лео забрал всё, что вы с Керимом принесли. И хорошо, что я не пошла с ним – там была засада. Лео рассказал, что, когда вы ушли, он заметил за камнями притаившихся людей. Узнал Юнуса. Лео бросил камень, чтобы отвлечь их внимание, и это ему удалось. Когда люди из засады побежали к месту, где раздался шум, Лео забрал сумку и одеяло и быстро вернулся в развалины.
- Ты поранилась?! – запричитала Карима, кругами ходившая вокруг обнявшихся Самиры и Латифы. – У тебя локоть в крови. Самира, ты знаешь? Рукав кофты немного промок.
- Дочка?!
Девушка отстранилась от матери и осмотрела руку, вывернув ее локтем вверх, рассматривая кровавое пятно на кофточке.
- Ерунда, я ударилась в темноте об острый камень в стене. Главное – я сбежала от дяди Абдула!
- Хм, сбежала, - хмыкнула Карима. – Подожди, сид Абдул сейчас обшарит всю касьбу и верблюжий рынок, а потом снова явится сюда. За тобой! От него не сбежишь. Придет вместе с Имадом и его родителями.  Надо было тебе лететь в Бразилию.
- Нет, я непременно хочу побывать на свадьбе мамы! А в аэропорту меня наверняка схватили бы, ответила девушка, пока в сопровождении женщин шла к гостиной дяди Али. 
- Самира, теперь от нас с Керимом не отходи ни на шаг, - умоляюще произнесла Латифа по пути. -  И… пусть Лео тоже будет рядом. Позвони, пусть он придет. Иначе нам с людьми дяди Абдула не справиться.
Подошедшая к ним Зорайдэ испуганно всплеснула руками.
- Латифа! О, Аллах! Зачем нам нужен здесь Лео? Никто не посмеет хозяйничать в доме сида Али. Даже сид Абдул. Самира здесь в безопасности. Если бы она вчера не сбежала, то никто не посмел бы увезти ее силой, даже если бы сид Абдул приказал Юнусу ее схватить. Самира, не выходи из дома, сиди в своей комнате. И никто тебя не тронет.
- Нет, вот ещё! Я хочу пойти с мамой на рынок золота. Мне не нравится, золото я его не ношу. Но мне хотелось бы посмотреть, как мама будет выбирать украшения к свадьбе. Ведь это старинный обычай, не так ли? Однажды я могла бы его описать в статье… А где Керим? Спит ещё?
Она оглянулась в гостиной, заметила скорчившегося в углу дивана жениха матери. Латифа с непривычным для дочки выражением глаз посмотрела в ту сторону. Кажется, мать уже полюбила Керима.
- Сейчас уснул. Эта ночь для всех нас стала бессонной. Мы вернулись с футбольного поля и остаток ночи просидели на диване, здесь,  в гостиной. Дядя Али тоже не спал.
- Давайте поднимемся в комнату, пусть Самира примет ванну, потом поест и всё нам расскажет, - предложила Зорайдэ. - Пока сид Абдул снова к нам не явился.
- И не только он, не только! – затараторила Карима. – Мне Дуния уже звонила и рассказала, что сид Абдул с людьми уже вышел на твои поиски, Самира.  Они обыскивают развалины. А он и Юнус  выдвинулись в ту сторону на ослах. Но Дуния слышала, как дядя Абдул сказал кому-то по телефону, что Имад вместе с матерью идут к нам. Они намерены дождаться твоего возвращения, чтобы выяснить, где ты провела ночь.
Лицо Самиры перекосилось от отвращения.
- Фу! Даже не напоминайте мне об этом мерзком типе! Карима, если он явится, подсыпь ему в чай перца, скажи – это привет от меня, - возмущенно отреагировала девушка, но именно эта новость заставила ее поторопиться  отправиться наверх, на женскую половину, где находилась ее комната, которая была не досягаема для мужчин. Только дядя Али мог в случае непредвиденных серьезных событий пройти, как хозяин дома, в эту часть риада.
Вместе с ней через гостиную к лестнице отправились Латифа и Карима. Одна Зорайдэ заглянула на кухню, чтобы распорядиться насчет чая и завтрака для всех, кто поднимется для разговора в комнату Самиры. Потом поспешила туда и сама.
Но Зорайдэ обнаружила всех столпившимися возле лестницы, где нервный и встрепанный после бессонной ночи Мухамед поджидал дочку.
- Одалиска! Вернулась, наконец?! Где ты ночевала? С кем ты была? Почему ты сбежала с парнем, бразильцем, который давно стал врагом нашей семьи?! – вопрошал он.
- Врагом семьи? – только и смогла повторить Самира, приподнимая бровь.
- Да! Он брат Лукаса, мужа твоей тетки-одалиски. Как ты посмела убежать, бросив своего жениха?
- Какого жениха?! Нет у меня жениха, нет!
- О, Аллах!  - громко хлопнул ладонями по ляжкам Мухамед. -  Вчера ты обручилась с Имадом. Теперь он твой жених. Он надел кольцо на твой палец! Это все видели. И не отрицай очевидное.
- Я не выйду замуж за этого урода! – уперлась девушка. – И кольцо его я сняла и выбросила. Я его не приняла!
Стараясь взять себя в руки,  Мухамед успокаивающе погладил себя по груди ладонями и возразил, произнося уже сдержанно.
- Самира, у тебя появился шанс вернуться в семью, стать порядочной женщиной, завести собственную семью с хорошим человеком.
Он пытался убедить дочь, всё ещё заслоняя собственной обширной тушей Самире и всем остальным проход на лестницу. Его невозможно было ни обойти, ни проскочить или пролезть между ним и перилами. На это он и рассчитывал. Мухамед теперь выставил перед собой пухлую ладошку, растопырив толстые пальцы, и этим жестом пытался привлечь внимание к своим словам.
Но затем случились две вещи, ставшие спасением для Самиры. На диване проснулся от их возбужденных голосов прикорнувший там Керим, встал и подошел, чтобы выяснить, что происходит, а у Мухамеда как раз в это время зазвонил сотовый.
Он вынужден был ответить, ведь звонил дядя Абдул.
- Да, дядя Абдул, Самира вернулась!.. Да-да, она пришла одна! Сама пришла, я видел, как ее привели с улицы женщины… Сворачивайте поиски. Что-что?... Вы нашли что-то в палатке возле рынка? А что там?.. Сигареты? Пачку сигарет?!..  И ещё что-то? А что именно?... Не можете сказать по телефону?! Приходите в дом дяди Али, расскажете, что ещё натворила эта девчонка.
Мухамед, отключив сотовый, зажал его в ладони и потрясал перед лицом Самиры.
- Бесстыжая! Не знаю, что ты натворила, но дядя Абдул в ярости. Самира, если ты поступила плохо, то тебя ждет порка. Я тебе это обещаю! Чьи сигареты нашли люди дяди Абдула в палатке?
- Что? Си-га-ре-ты? – удивилась Самира. Но тут же вспомнила, что сунула перед встречей с Имадом нераспечатанную пачку в карман джинсов на случай, если придется эпатировать  навязываемого жениха. Она тут же завела руку за спину и проверила задний карман, который оказался пуст. Значит, она потеряла сигареты в палатке. Выронила тогда, когда они с Лео целовались.
Вспомнив об этом, она невольно усмехнулась, вдруг поняв, что воспоминание это оказалось приятным.
- Так ты признаешь, что это были твои сигареты? – допрашивал Мухамед. – Твои?
- Мои! Там ещё и одеяло должно было остаться – старое, но жалко, что мы его решили бросить. Надо было забрать и принести обратно!
- МЫ?! Кого ты имеешь в виду? Ты была там не одна? Неужели с тобой был тот самый парень? Ты чем там занималась – в палатке?– подозрительно сузил глаза Мухамед. – Что там произошло? Конечно, брат Лукаса тоже там был! Вы же вместе сбежали!
Мухамед покраснел от злости. Кажется, он начал понимать, на что намекал дядя Абдул. Что-то нехорошее он там обнаружил, настолько позорное и опасное для репутации, что даже не посмел сказать об этом по телефону. В глазах его стало проявляться понимание….
Керим подошел и стоял, нежно положив руку на плечо Латифы. Поняв, что назревает скандал, возможно, даже  Самира будет побита, Керим двинулся к Мухамеду, преграждая тому путь к дочери, а, подойдя вплотную, решительно отодвинул его от лестницы, чего тот совершенно не ожидал,  затем жестом Керим велел Самире и Латифе подниматься вверх,  и они так и поступили.
- Шалава, - грязно выругался потрясенный Мухамед. Он протянул руку и погрозил указательным пальцем.  – Я сегодня же потребую доказательств твоей непорочности! А этого парня я прикажу не подпускать к этому дому за несколько улиц. Найму людей… Людей дяди Абдула! Но если окажется, что между вами был совершен страшный харам, то тебя, Самира, я лично выпорю плетью во дворе вот этого самого риада! Плетью дяди Абдула!
- Кто тебе позволит это? Ты не прикоснешься к дочери Латифы и пальцем, - заявил, нахмурившись, Керим, переплетая руки на груди.
- Это моя дочь, моя кровь! – кипятился Мухамед, подскакивая к Кериму. – Дядя Абдул вынесет решение, когда расскажет, о чем ему стало известно.  И я его поддержу. Пора наказать Самиру.
- Нет, - спокойно, но жестко сказал Керим. – Ты ничего не сделаешь девушке.
- Кто ты такой? Если ты решил жениться на моей бывшей жене, то это не значит, что теперь и моя дочь будет тебе принадлежать. Ее отцом остаюсь я!
- Самира – дочь Латифы, и она взрослая. Она сама будет решать, как ей жить. Никто не тронет ее и пальцем.
С решительным видом мужчины шагнули навстречу, сами того не замечая. Зорайдэ, видя, что вновь, как и накануне, они готовы вцепиться друг в друга, поспешила на поиски сида Али, радуясь, что не успела вместе со всеми подняться наверх.
Из кухни показались служанки с подносами, чтобы отнести чай и завтрак в комнату Самиры. Зорайдэ сделала им знак подниматься по лестнице, и никто не стал им препятствовать, а сама она добралась до двери,  где столкнулась с мужем.
- Сид Али, что делать? – всплеснула она руками. - Мухамед и Керим снова готовы подраться.
- Иди, Зорайдэ, я разберусь, - устало произнес старик.
Женщина ушла. А сид Али подошел к Мухамеду, красному  от злости,  надувшемуся от ярости, выпятившему грудь перед невозмутимо стоявшим перед ним Керимом.
- Идите оба отдыхать. Ваши комнаты рядом. Отдыхайте. Ещё очень рано. Керим, ты собирался вести Латифу на рынок золота? Поспи немного, потом позавтракаете и пойдете. Иди, Керим.
Мужчина не стал спорить с хозяином дома, к тому же – ближайшим родственником Латифы. Он  кивнул и ушел. Тогда сид Али повернулся к Мухамеду и посмотрел на него с осуждением, потирая ладонью подбородок.
- Мне кажется, Мухамед, что в тебе все ещё говорит нежелание смириться с потерей Латифы. Забудь о моей племяннице. Через пару дней состоится никях. А тебе стоит вспомнить о Муне. Ты прилетел вчера, но так и не позвонил своей жене. Так нельзя. У тебя теперь две жены, и ты обязан относиться к обеим так, как требует этого Коран.
- Дядя Али, при чем здесь мои жены? Кстати: Лейла мне больше не жена. Она выжидает время идата. Но дело в моей дочери Самире, в ней! В том, что она отвергает жениха, которого ей выбрала семья, но провела ночь неизвестно где и с кем! То есть мы знаем, что она была в касьбе и в палатке вместе с братом Лукаса, но чем они там занимались? Что между ними было? Как она вообще посмела остаться с ним наедине?!  Дядя Али! Уже то, что она выбежала из вашего дома вместе с ним, это уже харам и позор! А дядя Абдул сказал, что есть ещё кое-что, о чем он узнал. Что он мог узнать? Что?! Его намеки могут означать только одно… Неужели Самира решилась потерять невинность?
- Успокойся, Мухамед. Самира не способна на плохой поступок. Она нас дразнит, отстаивая свою самостоятельность.
- Какая у нее может быть самостоятельность?! Она часть моей семьи, она кровь нашего рода, кровь дяди Абдула! Она обязана принять наши решения как свои собственные.
- К сожалению, она выросла на Западе и потому ей чужды наши обычаи.
- Так надо вернуть ее к нашим обычаям, к корням, даже насильно!
- Мухамед, Мухамед! Учись на моих ошибках. Я много лет пытался вернуть Жади в нашу среду, к корням, заставить ее принимать мои решения беспрекословно. Но не преуспел. А Самира отошла от нас намного дальше, чем Жади. Не действуй напролом. Дай дочери самой разобраться в себе.
- О, Аллах! Нет, дядя Абдул. Самира выйдет замуж за Имада, и точка!
Сид Али заметил появившегося в дверях Ахмета, который тут же начал подавать ему знаки.
- Иди отдыхать, Мухамед, - сид Али похлопал бывшего зятя по плечу. – И позвони Муне.
Мухамед раздраженно покивал и нехотя удалился к себе. А старик подошел, наконец, к Ахмету.
- Что, Ахмет? Какие новости?
- Хозяин… Сид Имад с матерью спешат сюда. Я обогнал их. Сид Абдул тоже едет  вместе с Юнусом. Они передвигаются на ослах, поэтому из-за утренних толп на улицах они доберутся сюда не скоро.
- Аллах… Но что тебе удалось выяснить? Что с одеялом?
- Меня опередили, хозяин. Когда я оказался на верблюжьем рынке, люди в палатках уже просыпались, но крайняя палатка была пуста. Там не было никакого одеяла, похожего на то, какое я должен был отыскать. Тогда я проследил за людьми сида Абдула. Ему как раз принесли сверток со старым одеялом, которое он опознал…
А дальше Ахмет умолк и как-то замялся…
- Ты о чем-то не решаешься сказать? – нахмурился сид Али. – Говори, как есть.
- Сиду Абдулу передали какую-то вещь,  при этом ему о чем-то шептали на ухо. После этого ваш приятель велел развернуть одеяло и сам тщательно его осмотрел. Но я так и не выяснил, что тот человек передал сиду Абдулу. Не узнал, в чем дело.
- Хорошо, Ахмет. Иди. Но сначала пусть тебе принесут чаю и завтрак. Ты свободен.
Сид Али направился к кабинету, где намеревался обдумать ситуацию. Но зазвонил его сотовый.
- Это мой сын…, - пробормотал он, принимая звонок. -  Да, что ты хочешь сказать, Икрам? Ариба прилетела вчера, она у меня в доме. О ней позаботились наши женщины. Думаю, Ариба ещё спит… Конечно, ты можешь прийти, чтобы увидеть невесту. Когда ты возвращаешься?
Поговорив с сыном, сид Али тяжко вздохнул. Вот жизнь! Его семье готовиться бы к свадьбе младшего сына, но вместо этого сиду Али приходится заботиться о дочери Латифы, которая становится копией Жади, но только ещё хуже. Неужели свадьба Латифы и Керима будет омрачена страшным скандалом? Самира ни за что не согласится на брак с Имадом, но этот человек считает себя ее женихом и вряд ли так просто от нее отступит. НО, если честно, Имад не понравился ни ему, ни Зорайдэ.  Что-то в нем было такое… отталкивающее. Ну, не для Самиры этот мужчина!
Пока никто из нежеланных гостей не появился в его доме, дядя Али быстро удалился в кабинет, где ему так хорошо думалось.

…А в комнате Самиры обсуждали ночные происшествия Латифа, Карима и Зорайдэ, собравшись у постели девушки, которая только что приняла ванну и теперь осторожно расчесывала многострадальные волосы. Латифа ей помогала.
Она пыталась задать дочери вопрос, который ее мучил, но Карима ее опередила.
- Расскажи, расскажи, Самира, как тебе удалось перебраться в палатку? Ты ведь побывала там? Как ты догадалась туда отправиться? Как сообразила там спрятаться? – болтала женщина. – Дуния мне позвонила и рассказала, что сид Абдул велел обыскать палатки на рынке верблюдов.
- Да, мы вовремя оттуда убрались, - кивнула девушка.
- Но как тебе удалось ускользнуть от людей дяди Абдула? – спросила  Латифа, осторожно разбирая мокрые, спутанные пряди волос дочери.
- Лео давно был известен путь от верблюжьего рынка к дому дяди Али вдоль реки. Мы пробирались по берегу, где не встретили ни души. Даже описывать не хочется, что я пережила, когда торопилась к вам. Вонь невыносимая  - от помоев, а сколько там мусора – горы! И как только я не порезала там ногу, не покалечилась, споткнувшись о какую-нибудь железяку? – девушка передернула плечами от отвращения.
- Дочка, но как вы смогли ночью пройти в развалины, ведь там так темно! Страшно и опасно. Или у вас был фонарик? Нет? А я не догадалась положить его в  ту сумку,  - расспрашивала Латифа.
- Нет, нам повезло: ночью было полнолуние. Зал, куда мы поднялись, освещала Луна, потому что там не было  части потолка.
- Самира, но ты никому не рассказывай, что пряталась там не одна. Никому  не говори про Лео, это харам. Быть наедине с мужчиной – харам, - поучала Карима.
- Карима! О, Аллах! Ты сама меньше болтай, - проворчала Зорайдэ, присев на край постели рядом с Самирой.
- А я что? Я ничего никому не рассказываю. Даже ларе Дунии не всё говорю. Она меня информирует, а я ее – нет. Почти ничего не рассказываю. Но Дуния на стороне Самиры.
- Молчание – золото! – напомнила Зорайдэ. – А Дуния вспыльчивая, в ярости может проговориться сиду Абдулу. Он мастер выводить из себя любого, если захочет.
- Дочка, расскажи, что же произошло ночью. Как ты перенесла холод? Неужели так и просидели всю ночь в развалинах на одеяле прямо на камнях? Ты была голодна, но мы с Каримой и Керимом оставили для тебя сумку с едой.
- Лео всё забрал, я же вам рассказываю. Мы постелили край одеяла на бревно и сидели на нем, укрывшись другой частью одеяла. Всё, что было в сумке, мы съели. Лео молодец. Он вел себя как настоящий мужчина,  как герой фильма, где герой спасает героиню от опасностей, - усмехнулась Самира. - Кстати, о палатке я узнала от тети Жади. Я ей позвонила, и она рассказала, как сама когда-то пряталась там вместе с Лукасом.  Жади дала совет занять палатку с края, чтобы можно было сбежать, если что.
- А в палатке? Что было в палатке? – осторожно спросила Латифа, поглядывая на Зорайдэ.
Но старая женщина была опытней и сообразила, что следует выпроводить из комнаты Кариму. Мало ли какими откровениями решит поделиться с ними Самира. А Кариме вовсе незачем знать обо всем.
- Карима, унеси на кухню подносы с остатками еды и скажи, чтобы принесли свежего чаю.
- А мне – кофе! – попросила Самира. – В Бразилии, пока я жила в пансионе, я пристрастилась к кофезиньо. Правда, варят его там иначе, чем в Марокко. Но все равно я хочу выпить кофе, который бы взбодрил меня. Я все равно уже не усну.
Карима нехотя вышла, понимая, что без нее будет сказано самое интересное. Ну почему она должна пропускать пикантные подробности? Неужели Самира решилась на страшный харам? Нет, не может такого быть!
Именно ответ на этот вопрос и желали знать Зорайдэ и Латифа. Зорайдэ встала с кровати и прошла к двери – проверить, не задержалась ли где-то рядом любопытная Карима. Но нет – было слышно, как ее ноги быстро стучат по ступенькам где-то в глубине дома.
- Ответь, Самира, пока не вернулась Карима. Лео и ты… Что между вами было?
- Но почему вы меня спрашиваете об этом? – с возмущением начала Самира, но Латифа жестом ее остановила.
- Дочка, Ахмет нашел и принес дяде Али окровавленную тряпку из касьбы. И хотя дядя Али велел ему молчать, на тебя пала тень подозрения. Расскажи, что произошло.
- Лучше бы он сумку Зорайдэ принес! Нам пришлось ее там оставить! – сердито заметила девушка. – А та тряпка – я ею кровь останавливала, которая текла из разбитого локтя. А вы что подумали? И дядя Али?
- Слава Аллаху! – с облегчением вздохнула Латифа. – Нет, мы как раз ничего плохого о тебе не подумали. Разве не я тебя воспитывала? Ты не можешь меня опозорить.
- Мама, я взрослый человек. У меня есть личная жизнь. Но пока в мои планы входит только карьера, поэтому в моей жизни нет места любви и  мужчинам. И секс мне тоже не нужен. Но…
- Что – но…? – со страхом переспросила Латифа.
- Лео признался мне в любви. И мы с ним в палатке…
- Что?!- воскликнув, подалась к ней мать, а Зорайдэ приложила ладонь ко рту, тоже невольно произнеся вопрос: «Что?»
- Мы с Лео целовались, - не без смущения призналась Самира. – А что? Я поняла, что он тоже мне нравится. Нет, я не влюблена в него так, как когда-то в Зе Роберто. О, тогда это была первая влюбленность в моей жизни. Но теперь это что-то иное. Другие ощущения… Думаю, однажды я смогу влюбиться в Лео, и очень сильно. Но не сейчас. Он хороший парень, пожалуй, идеальный друг, замечательный попутчик для путешествий. Но я ощутила к нему нечто большее. Возможно, если бы я не гнала от себя все другие чувства, кроме стремления сделать карьеру и доказать свою профессиональную состоятельность, то я… могла бы полюбить брата Лукаса. Но пока я стараюсь заглушить в себе все мешающие карьере чувства.
Самира, наконец, выговорилась и взяла со столика зеркало с узорчатой ручкой, внимательно осмотрела лицо, стараясь не видеть, какое впечатление ее слова произвели на родственниц.
А Латифа слушала признания дочери, широко раскрыв глаза, то и дело жалобно ахая, не замечая того, что Зорайдэ застыла от ужаса, превратившись в безмолвную мумию.
 
… Ведя беседу с Самирой после пережитой нервной ночи, они все забыли о том, что в соседней комнате поселилась Ариба, прилетевшая вместе с Мухамедом. Ариба, та самая подруга Лейлы, которая скоро должна стать женой Икрама, а значит, их родственницей.
Ариба успела отдохнуть после длительного и утомительного перелета. Она ждала, что Икрам появится в тот же вечер, но не знала, как себя вести, когда он придет в риад своего отца. Она была в смятении. Так долго ждала этого момента. А вот теперь испытывала робость.
Но Икрам не примчался в тот же час, как только сид Али ответил сыну по телефону, что сид Мухамед и Ариба уже в риаде. Как объяснила Зорайдэ,  Икрам был в отъезде по поручению отца. Приедет на следующий день.
А в доме,  как выяснилось, готовились к непонятному сватовству. Но, к ее удивлению, это был вовсе не праздник. В доме витало ощущение приближающегося скандала. И Ариба предпочла оставаться в своей комнате, которую ей отвели, - уютную, с ажурными светильниками, огромным шкафом и зеркалом. На полу лежал роскошный пушистый ковер приятной расцветки. На нем устроился низенький столик с парой пуфиков возле. Но Ариба отлеживалась на кровати. Она утомилась из-за дальнего пути, но ей казалось, что в ней не прошла ещё усталость, накопившаяся за время работы в доме Лейлы и Мухамеда.
Поэтому девушка просто отдыхала. Карима принесла ей поесть, рассказав обо всех текущих событиях в доме и новостях. Так Ариба узнала, что должен прийти жених Самиры, вот их-то сватовство и намеревались устроить внизу в гостиной.
Но Ариба отказалась спуститься и поприсутствовать среди гостей. Только раз она вышла из комнаты, когда ее позвала Зорайдэ, чтобы она могла поговорить с Икрамом. У жены дяди Али в ее комнате стоял домашний телефон. Икрам позвонил, желая поздороваться с невестой, и Зорайдэ позволила.
Икрам обещал появиться вечером следующего дня. Придет в риад отца, как только вернется из Марракеша, где он решал дела за сида Али.
- Ариба, я счастлив, что ты, наконец, вернулась из Бразилии, - нежным голосом сказал ей Икрам перед тем, как положить трубку. И девушка просто растаяла от его слов. Значит, ее мечты все-таки сбудутся!
Но потом в доме произошло что-то ужасное. Кажется, сватовство не удалось. Более того, Самира, которой не понравился жених, устроила скандал, оскорбив мужчину, так ко всему она ещё и сбежала с праздника, и не одна, а с парнем из Бразилии, с которым недавно вместе путешествовала по Марокко.
Узнав эти сплетни от болтливой Каримы, Ариба вновь испугалась. Ее радость сменилась  сомнением, что ее собственная свадьба состоится, а не сорвется из-за выходки дочери сида Мухамеда. Что это за семейство?! Мухамед и Латифа – родители Самиры - развелись.  Отец девушки сразу же взял в жены двух женщин (Лейлу и Муну),  ее мать тоже недолго оставалась без жениха, скоро станет женой сида Керима. А Самира, наоборот, не желает выходить замуж. Конечно, это ее дело, но… Случился очередной скандал, и это может повлиять на их с Икрамом планы.
Нет, Ариба вовсе не была эгоисткой, но она хотела выйти замуж и иметь, наконец, собственную семью. Вот только судьба над ней то и дело насмехалась. То Лейла была причиной отложенной свадьбы с Икрамом, то теперь будут уговаривать Самиру и улаживать неприятности, которые она устроила собственной семье. Если Ариба раньше очень боялась лару Дунию, то теперь понимала, что не будущая свекровь может стать причиной крушения ее надежд.
Зорайдэ же старалась утешить Арибу. Видя ее удрученный и расстроенный вид, она успокаивала ее словами о том, что сид Али непременно женит Икрама после того, как пройдет никях Латифы и Керима, а потом он отправит их в Бразилию вместе с Самирой. И вот тогда придет их с Икрамом очередь.
Но девушка, слушая Зорайдэ, уже не очень верила в счастливое завершение собственной истории сватовства. А если случится ещё что-то? Ариба совсем приуныла.
А рано утром, спускаясь на кухню,  она случайно услышала разговор дяди Али и Зорайдэ. Они не видели девушку, но и она не сразу их заметила. Вот потому она услышала, как старики обсуждали сделанную Ахметом находку. Кажется, он принес не только забытую Самирой в крепости сумку, но и некую ткань, которая могла скомпрометировать девушку.
Ариба застыла от охватившего ее ужаса.
«Неужели семья Икрама будет настолько опозорена, что от нее отвернется весь Фес? Тогда и Икраму будет не до свадьбы. Нет, я не буду думать об этом раньше времени. Сначала пусть Икрам сам скажет, что он об этом думает, каковы его планы», - горевала она из-за возможной отмены никяха.
Но потом она узнала, что Самира вернулась, а к ним в дом спешит дядя Абдул следом за женихом непокорной Самиры. Ариба не видела Икрама, но слышала от Каримы, что он ужасен. Она сочувствовала девушке, понимая, каково ей придется жить с мужчиной, которого та не сможет полюбить или принять всем сердцем. Примером тому была Лейла.
Ариба старалась поставить себя на ее место и честно ответить, смогла бы она стать женой человека, которого возненавидела бы с первого взгляда? И приходила к выводу, что сначала она решительно отказалась бы, но если бы этот человек вопреки всему стал бы ее мужем, то смирилась, не идя против судьбы. Постаралась бы принять, найдя в муже что-то хорошее. Даже у Мухамеда были положительные стороны в характере, в образе жизни, в поведении. Лейле ведь стоило только увидеть это, понять…
Но Лейла влюбилась не в мужа, а в его сына. И теперь поставила себя в ситуацию просто ужасную. Не просто сбежала, чтобы не ехать в аэропорт, но прибегла к помощи постороннего молодого мужчины из бара, где продают алкоголь. Наверно, гнев Мухамеда будет страшен, когда он вернется в Бразилию, ещё и не один, а с Муной. Что ждет Лейлу? О, наверняка ее отправят сюда, в Марокко. И она снова окажется рядом с Арибой! Дядя Абдул возьмется за воспитание ее родственницы. Но лара Дуния – не только жена дяди Абдула, но и мать Икрама. И от Лейлы будет никуда не деться.
Впрочем, если Лейлу снова выдадут замуж, то вряд ли у девчонки будет время ходить в гости к Арибе. В том доме не найдется второй такой Арибы – и ей  все придется делать самой.
«Но история с побегом Лейлы скоро достигнет медины Феса – и это ещё один скандал. О, Аллах! Ее имя свяжут с моим, люди решат, что я такая же», - переживала Ариба.
Сегодня она не могла дождаться вечера, когда придет Икрам, и они встретятся возле фонтана. А где же еще? Или в гостиной – под присмотром Зорайдэ или Каримы. А вчера она прождала жениха напрасно. Он не пришел из-за отъезда из Феса.
Девушка встала с постели, чтобы разобрать, наконец, немногочисленные вещи, с которыми она вернулась из Бразилии. Надо было достать платье, в котором она встретит жениха после долгой разлуки. Но сначала Ариба решила полюбоваться на украшение, которое Икрам подарил ей на помолвке. Красивое, пусть и не очень дорогое ожерелье. А золото жених подарит ей перед свадьбой. Сегодня покупать золото на медину идут Латифа и Керим, а с ними и Карима, и даже Самира. Возможно, отправятся в ювелирную лавку и лара Зорайдэ с ларой Дунией.
Об этом ей только что разболтала Карима, принеся чай и бриуты, яйца и сыр – в общем, завтрак. Но Ариба отказалась от предложения тоже пойти с ними вместе на рынок золота. Что ей там делать? И Икрам может прийти раньше, если ему удастся выехать из Марракеша на междугороднем такси, а не на поезде или автобусе. И лару Дунию лучше не видеть раньше времени.
Скорее бы встретиться с женихом! Заслышав через раскрытое окно, выходившее на галерею  вокруг внутреннего двора риада, шум, Ариба решила узнать, что происходит. Кто-то вошел с медины во двор через привычно распахнутые ворота риада. Девушка осторожно скользнула из комнаты на галерею и остановилась перед узорчатой решеткой, ограждавшей галерею.
Положив руки на перила, она опустила взгляд на фонтан и с удивлением воззрилась на проходившего там мужчину в старомодных очках и полосатой джеллабе, который в правой руке нес  тонкий пакет, и на женщину в возрасте, скорее всего – его мать, суетливо осматривающуюся по сторонам.
Ариба видела, как из дома вышел Ахмет и, махнув им рукой,  молча повел  внутрь.
«Ну, вот, утро будет беспокойным. Самира снова что-нибудь устроит этому типу. А он, и правда, не красавец. Но раз Судьба послала ей именно такого жениха, то… Что ж, ей остается лишь посочувствовать. Разве можно идти против выбора семьи? Как бы Самира ни возмущалась, но ей придется смириться. Вот только, зная ее скандальный характер, сомневаюсь, что она быстро сдастся, - размышляла будущая невестка лары Дунии. – Разве только решительно вмешается дядя Абдул, который поддержит сида Мухамеда?»
И вдруг она отпрянула с галереи к двери комнаты, увидев, что в ворота риада на ослах въезжают дядя Абдул и его верный слуга Юнус. Окинув быстрым взглядом двор риада, фонтан с насыпанными в воду лепестками роз, вокруг которого были расставлены горшки с цветущими растениями, стоявшие у колонн вазоны с кустами, на которых алели гроздья цветов, Ариба поспешила вернуться к себе в комнату. Дядю Абдула она боялась, помнила, как он обращался с ней и Лейлой, когда они жили в риаде молодой супруги Мухамеда до того, как он узнал о ее беременности и после родов не забрал обеих девушек в Бразилию.
Ариба все-таки выглянула в коридор – но уже через другую дверь. Там чувствовалась суета. Снизу доносились голоса. Ариба узнала голос Мухамеда, также услышала, как что-то говорил сид Абдул. Из общего хора выделялся чей-то странно-блеющий голос, больше похожий на неприятный женский, чем мужской. Но девушка догадалась: голос принадлежал жениху Самиры. Она не стала задерживаться на пороге, а юркнула обратно в комнату, едва в коридоре показалась Карима, которая несла в руке тот самый тонкий пакет, который она только что видела у Имада, стоя на галерее.
Не имея привычки подслушивать (тем более, что Лейлы рядом не было), Ариба занялась разбором багажа.


4. Часть 29. Глава 4. Замыслы дяди Абдула и Мухамеда.

Карима переделала все дела на кухне, куда ее отправила Зорайдэ, но вернулась в комнату девушки не сразу, а после того, как сид Али велел подать угощение гостям. Как раз появились сид Абдул с Юнусом, а Имад уже сидел в гостиной, когда Карима вышла из кухни на зов хозяина дома.
Появился из своей комнаты и Мухамед, совсем не отдохнув, но успев позвонить Муне и кое о чем с ней договориться. Не было лишь Керима, который честно ушел спать. Ведь поход за золотом был намечен после дневного намаза.
- Карима, забери у Имада подарок, который он принес Самире, - кивнул служанке сид Али.
И женщина с любопытством взяла протянутый ей плоский пакет. Было не трудно догадаться, что там завернут платок, купленный на медине по пути сюда. А что ещё мог подарить небогатый прижимистый жених строптивой девушке, упрямо отвергавшей ношения платка?
- Отнесу, сид Али, сейчас же отнесу! – воодушевилась сплетница, предвкушая интересную сцену наверху.
- Так неси же скорее! – подогнал ее сид Абдул, подав голос с дивана. Ему поддакнул Мухамед:
- Поторопись, Карима. Потом вернешься и расскажешь, как Самира приняла подарок жениха.
- Думаю, что с благодарностью, - подмигнув, намекнул дядя Абдул на то, какой ответ должна принести женщина.
И вот жена Ахмета почти бегом поспешила в комнату, где собрались вокруг несчастной жертвы сватовства ее родственницы. Однако Карима, войдя, обнаружила, что среди них присутствует мать Имада. Лара Мина с фальшивой улыбкой стояла у кровати, где всё ещё, скрестив ноги, сидела Самира.
- Эээээ… Самира…. Твой жених пришел, принес подарок. Просил тебе передать. Вот, держи, - поглядывая на мать жениха, проговорила Карима.
- У меня нет жениха! И мне не нужны ничьи подарки.
- Но ты разверни хотя бы, взгляни, что там! – посоветовала изнемогающая от любопытства Карима, которой очень хотелось позже обсудить приношение жениха с Дунией.
- Вот сама и разворачивай! – зло нахамила Самира. – И что бы там ни было, возьми это себе. Мне ничего не надо!
- Как это – себе? Как это – взять? – затараторила жена Ахмета, понимая, что каково бы ни было искушение забрать новенький платок себе, ее дорогому мужу Ахмету это не понравится. Но ее руки уже доставали из пакета плоский сверток, в котором действительно оказался платок, обернутый вокруг картонки, чтобы создать подарочный вид.
Да…. Платок был не из дорогих, хотя и приятной расцветки. Как раз такой, какую любила Карима, -  цвета зрелых фисташек, с белыми, крохотными бусинками по полю платка. И даже неплохого качества была вещь. Карима с сожалением протянула склочной невесте платок.
- Убери от меня ЭТО! – отпрянула Самира. - Карима, теперь и ты решила меня замуж выдать?
- Пусть тогда здесь лежит, - опустила та ткань на постель рядом с присевшей здесь же Латифой.
- Открой дверь на галерею, выброси вниз, пусть платок подхватит ветер и унесет подальше отсюда,  чтобы я его не видела! – начала скандалить Самира. –Или я сама это сделаю.
- Почему ты так себя ведешь? – возмутилась будущая свекровь.
- Вы тоже уверены, что сватовство состоялось? – вспыхнула Самира, сердито сверля взглядом женщину, при том, что ей не пришло в голову опустить глаза перед матерью жениха и разговаривать с ней почтительно и с уважением.
- А разве нет? Кольцо было надето на твой палец. Оно пока у сида Абдула, но когда ты спустишься вниз, мой сын вернет тебе его и вновь наденет  тебе на палец. Имад готов забыть всё, что случилось вчера. Он терпелив и умеет прощать. Ты не пожалеешь, когда станешь его женой, - притворно улыбаясь, принялась уговаривать будущую невестку лара Мина.
- Мама, я, кажется, сойду с ума! – разозлившись от отчаяния, резко сказала Самира, проигнорировав ласковые речи матери Имада. – Позвоню-ка я Арнаву Сингху Райзада в Индию! Пусть срочно вылетает в Марокко и заберет меня отсюда!
У девушки выражение лица стало таким, что Латифа и Карима сразу почувствовали – Самира что-то задумала. Насторожилась и мать Имада. Ей было неприятно слышать слова невесты, выбранной сидом Абдулом ее дорогому сыну. Зорайдэ за ее спиной делала знаки девчонке, чтобы та замолчала и не начинала скандалить. Но Самиру уже понесло!
- Алло, Арнав? Прости, буду говорить быстро, потому что на моем телефоне мало денег, а звонок международный. Спасай меня! Я не желаю выходить замуж, а меня пытаются насильно сосватать! Прилетай, любимый! Ведь ты – мой жених! – самозабвенно придумывала девушка, а будущая свекровь все сильнее хмурилась.
- Карима, забери подносы и пустую посуду и спустись вниз,- велела Зорайдэ, сделав ушлой служанке особый знак, что дяде Али следует знать о том, что здесь происходит.
Конечно, Карима поняла даже больше, чем имела в виду жена сида Али! Вот потому, появившись внизу, она рассказала ожидавшим ее мужчинам новости: Самира отвергла подарок, обозвав всякими ругательными словами Имада, которого не намерена воспринимать как жениха. И что девушка также велела выбросить платок, а сейчас звонит своему приятелю в Индию, напоминая ему, что он – ее жених и что именно он обещал на ней жениться. Наверно, скоро тот прилетит в Марокко.
Кариму очень внимательно слушали на диване сид Абдул и Мухамед, а также Имад, примостившийся с краю. Дядя Али понимал, что Самира несет чушь, он-то уже знал от Зорайдэ историю фантазий про героя сериала Арнава из Индии. Никакого жениха у нее не было!
Но Мухамед этого не знал. Он горестно вздохнул и обратился к дяде Абдулу:
- Дядя, ни за какого индуса Самира замуж не выйдет. И вовсе не так его зовут. Амин навел о нем справки. Никакой он не предприниматель из Дели! Он вовсе не богатый  владелец предприятия модной одежды, а актер, всего лишь актер. Моя дочь понимает, что «предприниматель» – это звучит лучше, чем актер, поэтому она нас обманывала несколько месяцев. Стыдилась его профессии. Лгала, чтобы мы решили, что парень из Индии – что-то вроде торговца модной одеждой.
- Но она с ним знакома? Как ей удалось с ним познакомиться? – с дотошностью расспрашивал старик племянника.
- Через компьютер, дядя Абдул. Есть такая вещь, как Интернет. Парня на самом деле зовут Барун Собти. Амин выяснил, что он женат! Аллах! Но ее это не смущает, в Индии тоже есть многоженство у местных мусульман. Вот так, дядя Абдул.
- Но это же безобразие, Мухамед! Как твоя дочь посмела сама выбирать себе жениха?!
- Дядя Абдул, между ними ничего не было! И быть не могло. Они всего лишь разговаривают по скайпу. Это такое…
- Аллах! И знать не хочу про ещё одно изобретения шайтана! «Всего лишь разговаривали»…, - передразнил его старик. – Но это уже харам! Мухамед, с этим надо что-то делать, и скорее! Самиру следует срочно выдать замуж!
- Но разве я - против? – страдальчески возразил Мухамед.
Они не видели, как Имад, изменившись в лице, незаметно записал что-то в крохотный блокнотик маленьким карандашиком, повернувшись к ним боком. Но от Каримы это не укрылось. Неужели ревнивец начертал имя индийского приятеля Самиры, чтобы навести о нем справки? Решив, что ей пора возвращаться наверх, Карима сначала зашла на кухню, где захватила поднос с новой порцией чая в старинных серебряных чайниках, и только потом отправилась к лестнице.
Уже шагая по ступеням, она услышала крики сверху. Голос Самиры был узнаваем. Она истерично звала Лео. Имя брата Лукаса разносилось по второму этажу, по всей женской части дома.
- Лео! Лео, приходи за мной, спасай меня!
Карима, стараясь не уронить тяжелый поднос, поспешила к месту, откуда раздавались эти крики. Она едва не упала, наступив на шелковый платок  фисташкового цвета и едва не поскользнувшись  на нем перед входом в комнату. Зорайдэ отодвинула перед Каримой разноцветные занавеси, которые играли роль двери на время, когда та бывала распахнута. И поднос с чаем был благополучно доставлен. Но всем было не до чаепития.
 Карима увидела, как  Латифа и Зорайдэ успокаивали рыдающую Самиру, которая пыталась справиться с истерикой, судорожно держа в руке телефон, который время от времени подносила к уху, чтобы услышать ответ Лео и прорыдать ему очередную жалобу. А перед ней стояла насупившаяся лара Минакши, мать Имада,  которая, скорее всего, в отсутствии Каримы высказала собственное мнение относительно знакомства с мужчиной из Индии и парнем из Бразилии.
Она и сейчас продолжала что-то говорить тихим голосом, презрительно сощурив глаза и грозя пальцем в сторону будущей невестки.
Самира же игнорировала ее, но продолжала завывать и взывать теперь уже к Лео, а не а Арнаву.
В этом гаме только Карима с ее острым слухом смогла услышать, что сид Али, не решаясь подняться наверх, зовет к себе Зорайдэ.
- Зорайдэ, слышишь? Зорайдэ, это сид Али, он зовет тебя, хочет, чтобы ты спустилась к нему! – прислушалась Карима.
- Иду, - сказала, отходя к двери, расстроенная жена сида Али.
- Я ухожу с Вами, лара Зорайдэ, - заявила задетая поведением девушки мать Имада. – Я обо всем расскажу сыну и моему мужу, когда вернусь домой.
- Так и сделайте, - понизив голос и сузив глаза, с дружеской интонацией посоветовала Зорайдэ. – Ваш сын намучается с этой девчонкой. С ней даже отец не смог справиться за многие годы. 
- Я это уже поняла, - удрученно ответила женщина, которая, не смотря на собственную угрозу,  понимала, что ее упрямый сын может не захотеть отказаться от девушки, а пойдет на принцип, чтобы проверить свои силы. К тому же, после стольких неудач со сватовством, вряд ли в Фесе найдется для него ещё невеста. Самира была его последним шансом. А уж после этой истории с тридцатью пятью килограммами золота… За ними теперь следит весь Фес. Иначе придется уже искать жену среди разведенных или очень старых дев – ровесниц Имада.
С такими тяжелыми думами женщина спускалась по ступенькам следом за Зорайдэ.
- Что там случилось? Что?!  – встретили их восклицаниями мужчины, столпившись у основания лестницы.
- Зорайдэ, что там за крики? – нервно спросил сид Али.
- Я слышал: она звала Лео! – встрял и сид Абдул.
Имад тоже пытался что-то сказать, рвался спросить, но даже Мухамед не обращал на него внимания, взбудораженный новым отпором, оказанным дочкой при попытке вновь свести ее лицом к лицу с женихом.
Сид Абдул тоже переживал:
- Не расстраивайся, Имад, она сдастся. Поупирается из вредности, но потом согласится стать твоей женой. И ты сделаешь из нее такую жену, какую тебе надо.
- Ничего, я буду терпелив.  Терпение – ключ к успеху. Но вот что я думаю, сид Абдул… Индия далеко, а тот парень близко. Если моя невеста решит с ним сбежать уже не в касьбу, а в другой город, то мы можем ее долго не найти. И тогда даже мое терпение может истощиться, - пробормотал блеющим голосом Имад.
- Мы всё обдумаем, Имад, не переживай, - выставив перед собой ладонь, успокоил Мухамед. – Мы придумаем, как сделать так, чтобы Самира перешла жить в дом дяди Абдула. А там она будет сидеть взаперти до тех пор, пока не даст согласия на ваш брак.
- Но как это сделать? – задумался Абдул, который до сих пор не смог поделиться с Мухамедом своими подозрениями, возникшими после сделанных в палатке на рынке нехороших открытий. Мешало присутствие Имада. При нем о таких вещах говорить было невозможно.
- Мухамед, твоя дочь должна перейти жить в мой дом. А там уж я позабочусь, как сломить ее упрямство.
- Дядя Абдул, но она не захочет пойти жить в Ваш дом, - расстроенно произнес отец строптивицы.
- Ээээ! Племянник, ты же умен, когда дело касается торговли. Так почему не подумаешь о том, что где нельзя действовать силой или уговорами, там надо проявить хитрость. Самире нужно устроить ловушку! – почти радостно сообщил сид Абдул, но умолкнул, заметив, что рядом опять вертится Карима и всё слышит.
- Ты что здесь делаешь? Карима, почему бы тебе не позаботиться о гостье – матери Имада?
- Дядя Абдул, она собралась уходить, - сообщила Карима.
- Так проводи ее до ворот на медину! Не стой здесь. И нечего прислушиваться к тому, что к тебе не имеет отношения, - намекнул он женщине.
Дядя Али тоже хмуро, знаками повторил приказание приятеля – проводить лару Мину, которая не согласилась дождаться сына, чтобы вернуться домой вместе. Женщина была сердита и расстроена событиями со дня сватовства, которое то ли состоялось, то ли нет. А характер какой у девчонки! Непросто с ней будет, когда она войдет в их дом женой сына.
Пребывая в расстроенных мыслях, лара Мина торопилась вернуться домой, к мужу, чтобы посоветоваться с ним и ещё раз всё хорошо обдумать.
Но Имад остался в доме сида Али – с отцом невесты и остальными родственниками. Кажется, дяде Абдулу пришла в голову хорошая мысль насчет ловушки, а Имад считал себя вправе знать о том, что намерены предпринять против его невесты. Он тоже считал, что или события следует поторопить – устроить никях хоть завтра, или ограничить свободу Самиры, чтобы она держалась подальше от того парня, за которого уже грозилась выйти замуж.
Имад твердо верил в то, что девушка не станет совершать безрассудных поступков, пусть даже рядом с ней то и дело оказывается этот Лео – непонятно, кем он приходится семье сида Мухамеда? Кажется, он кровный родственник мужа бывшей жены Саида Рашида. Если она все ещё девственница, то… Но Имад опасался ее поклонника из Индии, которого она, оказывается, призывает скорее прилететь за ней, как и парня из Бразилии, который может помочь ей сбежать с ним или с индусом.
Лео произвел на Имада впечатление какого-то босяка, нищего, пристроенного родней к девушке, чтобы дать ему немного заработать на ее сопровождении в путешествии и охране. Ему наверняка платят, чтобы он ее везде сопровождал. Неприятно было об этом узнать, но Имад успокаивал себя тем, что после никяха всё сразу изменится. Никакого Лео рядом не будет, а Самира сможет выйти из дома очень нескоро, только когда безоговорочно примет все его условия и только в его сопровождении.
Имад лелеял законную мечту владеть такой красавицей единолично. Жена будет принадлежать только ему, ее смогут видеть только его глаза в его доме. А Самира – это жемчужина, просто красотка среди той череды невест, которых он до сих пор видел в своей жизни и едва не женился. Девушка казалась взрослому мужчине ослепительной красавицей, и было неприятно сознавать, что, уже став его невестой, Самира все ещё выставляет напоказ свою красоту.  Вот потому он решил задарить ее платками, но и горячо поддерживал идею сида Абдула запереть ее в комнате риада, где живет сам старик. Там у нее не будет поддержки, потому что ее мать со своим будущим мужем, друзья и подруги – все останутся за стенами неприступного старинного риада.
Имад достал из кармана джеллабы мягкую тряпочку, чтобы протереть толстые стекла запотевших очков, чем он и занялся, внимательно прислушиваясь к спору Мухамеда и сида Абдула. В разговор вмешивался и сид Али. Имад  был удивлен, что разговор идет в его присутствии, ведь этот старик явно на стороне Самиры, если ее мать – его родная племянница.
Да и Зорайдэ молчаливой статуей застывает то здесь, то там за их спинами поблизости от дивана. Нет, он, Имад, всё организовал бы не так!
Но не один он это заметил. Мухамед и сид Абдул понимающе переглянулись, и старик заявил, что решил вернуться домой и поговорить со своей верной Нурией.
- Женский ум очень изворотлив. Нурия что-нибудь мне подскажет, - весело подмигнул старик, грозя пальцем. Мухамед с облегчением вздохнул, поверив дяде, что теперь все уладится, потому что у дяди Абдула все получится.
Теперь и Имад заторопился домой. К тому же, ему хотелось увидеться с Самирой, полюбоваться ею, а так как в доме ему это не удалось, то оставалось только подстеречь ее на медине, когда Самира отправится с матерью и другими женщинами покупать золото перед скорым никяхом. Вот и он заглянет в ту ювелирную лавку, куда они зайдут.
- Держите меня в курсе событий, - проблеял он противным голосом, от которого стало не по себе даже Мухамеду, а стоявшая тут же Зорайдэ - за спиной сида Али  - передернулась как-будто от отвращения.
Проводить  гостя отправили Ахмета. Карима же, уловив, что только что против Самиры созрел заговор, что ей хотят устроить ловушку, заторопилась снова в комнату девушки, где и выложила всё, что услышала из разговоров о том, как Самиру собираются заманить в дом дяди Абдула, чтобы оттуда она вышла уже женой Имада.
- Самира, дядя Абдул сказал так: как изловить змею, если не выманить ее из норы? Змея – это ты, Самира!
- Вот как? Мне готовят западню?! – задохнулась от негодования девушка. – Нет, теперь я в самом деле позвоню Лео! Потому что это уже серьезно!
- Дочка, это очень серьезно! – простонала Латифа. – Если тебя заманят в дом дяди Абдула, мы тебе помочь не сможем.
- Я не собираюсь переходить жить в его дом, - заметила Самира матери, ожидая ответ на звонок. Лео не сразу взял трубку.
- Лео, почему так долго не отвечал?! Лео, я решилась! Мы с тобой поженимся! И как можно скорее! Узнай в Интернете, где и как работает бразильское консульство в Марокко.  Поедем в Рабат, если надо, и всё там  оформим. Я не хочу ходить по медине и все время оглядываться, ожидая, что меня схватят и поволокут в дом дяди Абдула… О, так ты согласен? Тогда наводи справки, узнавай всё – адреса, телефоны, как проехать, какие нужны документы. А я не в состоянии этим заниматься. Ты не представляешь, что мне только что пришлось пережить!...
Она описала события, которые случились в их доме сегодня утром. Отключив сотовый после того, как Лео были выданы задания, Самира немного посидела, что-то хмуро обдумывая, потом решила позвонить тете Жади.
У Латифы не было слов – она боялась за дочь, понимая, что против власти дяди Абдула идти почти невозможно, только Жади была на это способна. Но и согласиться отдать дочь за Лео? За Лео?! Такой выход ей тоже не нравился.
А тем временем Самира дозвонилась Жади, которая все ещё была в Ангре – с Хадижей, двумя малышами, с детьми Иветти и Пьетро. Учитывая разницу во времени, сейчас они как раз завтракали. Поэтому Самире поговорила с каждой из них – с Хадижей и с тетей Жади, только с доной Иветти не удалось – она как раз в этот день возвратилась в Рио по какому-то важному делу. Девушка не стала пугать их планами стать женой Лео, поняв, что ее тетя и сестра счастливы после воссоединения в Бразилии, сбежав из Марокко. Но за подсказку переночевать в палатке она поблагодарила Жади.
Но Самире хотелось пообщаться именно с Иветти, которая ее и поняла бы, и поддержала.  И она дозвонилась ей на сотовый. Вот ей-то Самира и рассказала новость.
- Иветти, мы с Лео решили вступить в брак. Правда, не настоящий, фиктивный... Это вынужденная мера… Что? Ты думаешь, что не расслышала? Повторяю: мы с Лео завтра же поедем в Рабат и поженимся в бразильском консульстве. Да, такая новость! Но пока никому не рассказывай, потому что этот брак будет не настоящим, так надо. Иначе меня могут силой отправить к дяде Абдулу, где он намерен принудить меня выйти замуж за сорокалетнего старика!… Что?... Иветти, меня пытались сосватать – тетя Жади знает, как… Жених ужасен. Он мне отвратителен!
Самира отвела от уха сотовый, включенный на громкую связь, чтобы могла слышать разговор и мама. В трубке кто-то ахал и причитал. Кажется, это голоса Далвы и синьора Леонидаса. Значит, Иветти сидела в гостиной с мужем и Далвой, а новость от Самиры ошеломила их всех.
«Лео женится? – удивленно вопрошал синьор Леонидас. – Мой сын женится? На ком он женится?
- На той девушке, на Самире… Дона Иветти, это так? Мы ее знаем. Самира – племянница Жади, - взволнованно переспрашивала Далва.
- Опять Лео вцепился в очередную чадру! – донесся до Самиры возмущенный голос отца Лукаса и Лео.
Девушка усмехнулась. Ну вот, теперь в той семье начнутся скандалы, будут строиться предположения, возможно, и там против нее начнут плести интриги. Но она совсем не хотела этого. Как она могла знать, что Иветти там не одна, с ней рядом муж и Далва. Напрасно дона Иветти поделилась с ними новостью. За «чадру» Самира решила не обижаться на отца Лео.  Хотя синьор Леонидас был с ней знаком, знал, что она учится в университете, станет журналисткой и не собирается быть «чадрой».
- Львеночек, ты слышал, что Лео женится на Самире? Она не «чадра». Девушка только что закончила университет и получила диплом.
- А  к чему вдруг такая спешка? Она что – беременна? – раздался голос опомнившейся Далвы, пока синьор Леонидас что-то недовольно бормотал.
Решив, что Иветти должна разобраться с родственниками и дать им успокоиться, Самира сказала в трубку:
- Иветти, позвони мне сама, когда сможешь поговорить со мной без свидетелей. Я хотела с тобой посоветоваться, а также узнать адрес бразильского консульства. И вообще – узнать твое мнение о том, что со мной произошло.
Простившись с ней, Самира вдруг воспрянула духом.
- Мне надо снова умыть лицо, чтобы нанести макияж. Мама, я хочу пойти с тобой в ювелирную лавку, - сказала она матери.
- Только подрисуй глаза аккуратно, не как вчера. Это было ужасно.
- Но я специально так сделала. Хорошо! Подкрашусь чуть-чуть. А что мне надеть? Джинсы грязные после лазанья по развалинам… Но есть запасные джинсы, они даже не рваные.  Ещё имеются бриджи, - спрыгнув с кровати на ковер, теперь она стояла перед распахнутым шкафом. На вешалках почти ничего не висело. Все вещи Самиры заняли пару полочек за соседней дверцей.
В комнату заглянула куда-то уходившая Карима.
- Сид Али зовет! Латифа, спускайся. Сид Али хочет вам что-то сказать. Не знаю о чем! Карима теперь мало знает. Но сид Али вас обеих зовет вниз!
- Идем, Карима, мы идем! Скажи, что мы уже спускаемся, - ответила Латифа.
- Латифа, а ты в этой одежде пойдешь? – удивилась Карима, окинув ее взглядом.
- А что? – оглядев себя, спросила Латифа.
- О, Аллах! Так вы же сразу отправитесь на медину на рынок золота! А платье не новое.  Сид Али внизу разговаривает с Керимом. Вы пойдете  в ту лавку, где сид Али всегда покупал золото своим женам. Мы с Зорайдэ знаем это место. Я тоже с вами пойду! – в итоге заявила Карима.
Латифа вдруг согласилась и сказала, что пойдет к себе, чтобы переодеться. Вскоре она появилась в симпатичной джеллабе и ярком платке. Карима с одобрением закивала.
Самира повернулась к ним от зеркала, перед которым подводила глаза.
- Я знаю, где магазин, куда мы пойдем. Теперь я знаю все ювелирные лавки  на медине! Всё-таки 35 килограммов самого лучшего и дорогого золота не так просто отобрать, пришлось обойти всех самых известных ювелиров. Интересно, те кучи отобранного мною золота уже разложили на витрины, или торговцы ждут, чем закончится попытка Имада меня сосватать?
- Тридцать пять килограммов золота! – закатила глаза Карима. – Самых лучших и дорогих украшений! И это всё могло быть оплачено сидом Саидом! Самира, надо было как-то изловчиться: золото получить, но замуж не выходить.
- О, Карима!! Мне такое и в голову не пришло. Было бы здорово проучить негодяя Имада!
- Дочка! Это был бы харам!
- Мама, если тебе на прилавке ювелир придвинет отобранное мною золото – смело выбирай украшения из него, там только лучшее и самое дорогое.
- Ну, что ты, Самира! Мне и не нужно золото. И я не хочу разорить Керима. Я же знаю, что он не так богат, чтобы покупать самое дорогое золото. Его доходы ушли на новый дом, ремонт кафе, эту поездку и украшения, которые он мне УЖЕ подарил.
- Но тогда для чего вы идете покупать золото?
- Так положено. Я выберу немного и не самое дорогое. Это будут чисто символическая покупка.
- Латифа, Самира, идите же!  Сид Али зовет! И Керим уже собрался. А знаете, что Мухамед ушел к своей жене Муне? Я слышала, как сид Али говорил об этом Зорайдэ, - торопила, успевая посплетничать, Карима.
- Постойте. А как та девочка? Ариба? Может быть, ее тоже позовем? Она сидит в комнате второй день и даже не выходит погулять. Как-то неловко – сами пойдем, а ее одну оставим.
Но Карима заявила, что уже заглядывала к Арибе, и та отказалась выходить из дома.
- Она же Икрама ждет. Он сегодня должен вернуться из Марракеша. Наверно, сразу же прибежит увидеть невесту. Интересно, когда они отправятся за золотом? Но я точно с ними пойду, и Дуния пойдет. И снова будет свадьба!
Самира заметила:
- Как жаль, мама, что у вас с Керимом не будет пышного праздника. Пусть даже сын Хадижи – не наша кровь. Но дядя Али так решил…
- И правильно, дочка. Зачем нам нужен пышный праздник? Для нас с Керимом это не первый брак.
- А вы знаете, что дочка Керима прилетает? И не только она – но и Ясмин, и третья жена Амаля… Как же ее зовут? Это младшая сестра Фарида. Дайнаб, кажется? И не одна – они привезут с собой ее детей.
- Так она же родила недавно? И уже собралась путешествовать? – удивилась Латифа.
- Да… Но там такое дело… Мне рассказала лара Дуния, а ей пожаловалась Ясмин, что их муж разрешил лететь женам на свадьбу отца Неджмы только втроем. Возможно, и он с ними прилетит в Марокко. А Дайнаб хочет навестить в Мекнесе мать и брата, показать им своих близнецов. Это она настояла, чтобы ее тоже взяли с собой. Если она останется, то и Ясмин остается, такое условие она поставила мужу. Он теперь исполняет ее пожелания. Ведь Дайнаб родила ему долгожданных сыновей, - с удовольствием сообщила Карима.
- О, так я смогу увидеть Ясмин? И познакомиться с Неджмой? Мама, помнишь, мы с тобой и тетей Жади ходили в клуб Зейна? Там мы видели эту девушку.
- Помню. Идем, дочка,  - позвала Латифа, стоя у порога, перекидывая через плечо ремешок сумочки.
В гостиной рядом с Керимом стоял сид Али. Когда Латифа и Самира спустились, старик напутствовал их советами, в какой лавке покупать золото, какое лучше выбрать. Зорайдэ пойти не сможет, как выяснилось. Но с ними пойдут Карима и Ахмет.
- Это потому, что я опасаюсь Абдула, - признался дядя Али. – Если он захочет схватить тебя, Самира, то одному Кериму будет затруднительно тебя отбить. Ахмет поможет.
- Я позвонила Лео, он тоже придет, - заявила девушка. – Никто меня не сможет насильно отволочь в тот дом.
- Дай-то Аллах! А от сида Абдула можно ожидать, чего угодно, - проворчала Зорайдэ. Выглядела она какой-то уставшей, если не больной. Так на ней отразились бессонная ночь и переживания.
Карима же радостно суетилась, поправляя платок на голове. Такие походы на медину ей очень нравились. Выбирать золото – что может быть восхитительней? Пусть даже оно не для тебя. Зато потом будет, что обсудить с соседями, с подругами… Дунии вот всегда интересно, кому и что купили перед свадьбой. А тут – Латифа и Керим! Ближайшие родственники сида Али.
Наконец, все, кто собирался идти в ювелирную лавку, ушли.
- Как хорошо, что Самира в этот раз выглядит почти хорошо, - сказала мужу Зорайдэ. – Джинсы не рваные, поверх легкой кофточки надета рубашка в клетку. Она с длинными рукавами. И волосы, слава Аллаху, красивого цвета и аккуратно причесаны. Латифа с трудом расчесала ее спутанные пряди.
- Зорайдэ, меня очень беспокоит ее желание выйти замуж за Лео. Имад мне тоже не по душе. Он ей не подходит. Но и она его не полюбит и никогда не примет. Зачем ломать ей жизнь таким браком? Но замуж за Лео?
- Сид Али, я тоже против, - побледнела Зорайдэ. – Имад никуда не годится, но и Лео…. При виде этого парня мне становится не по себе. Как будто его сделал Альбьери, заставив родиться от женщины-джинна. Зачем Самире такой муж?
Сид Али только обреченно кивал, не пытаясь поделиться с ней тем, что ему было известно о рождении Лео. Альбьери создал клона. Клон – это человек или нет? По виду он человек, но какими могут родиться его дети? Если Самире взбредет в голову родить от него ребенка, кем станет этот ребенок? Ребенок клона? Ему казалось, что в браке дочери  Латифы и клона будет что-то противоестественное.
Али решил немного выждать. Возможно, после никяха Латифы и Керима ему удастся тут же отправить их обратно в Бразилию вместе с Самирой. А там, в Рио, у девушки отпадет необходимость выходить замуж за Лео. Ведь здесь это знак отчаяния у Самиры, которая уже не знает, как избавиться от назойливого жениха, не принимающего ее отказ.
- Но я должен позвонить Альбьери, поговорить с ним. Думаю, он обязан отговорить Лео от такого шага. Лео не может жениться на Самире.
- Что, сид Али? Я не всё расслышала.
- Я говорю, Зорайдэ, что надо бы поторопиться с никяхом  Латифы и Керима! И пусть немедленно возвращаются в Бразилию.
- Да, да, сид Али, пусть летят домой в Бразилию! – горячо согласилась с ним  Зорайдэ. - Самира ещё не готова к браку. А Лео – не тот жених, с кем она могла бы быть счастлива. В нем есть что-то, от чего мне становится страшно, когда я его вижу.
Сид Али согласился, попросил ее принести чай к нему в кабинет и отправился туда, чтобы заняться неотложными делами. А потом следовало бы зайти в красильню. А на рынок верблюдов он заглянет завтра рано утром. Потом пойдет в мечеть, чтобы точно договориться насчет никяха племянницы.
Когда Зорайдэ принесла ему чай, то сообщила, что заметила, проходя по галерее, что в воротах мелькнул силуэт Лео. Это точно был он, его она ни с кем не спутала бы. Значит, он пришел к Самире, немного опоздав.
- Он парень умный, догадается, как догнать девушку и где найти ее на медине.
- Только бы не случилось ссоры у ювелира, - озабоченно сказала Зорайдэ. – Как я поняла, Мухамед тоже решил отвести Муну к ювелиру. Мне кажется, что он выберет ту же лавку, куда отправилась Латифа.
- Я позвоню в лавку, ювелир мне хорошо знаком, ты же знаешь, Зорайдэ. Пусть держит меня в курсе. Нам не нужны скандалы, о которых будет говорить вся медина.
- Да, сид Али, ведь скоро женится Икрам. Зачем омрачать его свадьбу сплетнями о нашей семье.
И сид Али, тяжко вздохнув и сделав несколько глотков чаю, собравшись с мыслями, взял в руки сотовый и набрал номер знакомого ювелира, в лавку которого он отправил Керима и Латифу…


5. Часть 29. Глава 5. Покупка золота для Латифы.

Лео притаился за углом дома на соседней улице, наблюдая за воротами риада сид Али, откуда должны были выйти Самира с матерью и всеми остальными, кто собрался пойти в ювелирную лавку. Парень понимал, что после того, как он сбежал вместе с  девушкой и прятался с ней в касьбе всю ночь, в доме при его появлении может вспыхнуть скандал, чего ему не хотелось, зная, что Самира уже пережила днем неприятные моменты из-за появления родственницы так называемого жениха.
Но подруга позвонила ему и взывала о помощи, даже попросила на ней жениться. Лео не сомневался: Самира умоляла об этом потому, что ее загнали в угол. Но была ли ее просьба серьезной? Это он решил выяснить позже, а пока он подождал, когда толпа родственники Самиры отойдут подальше от дома дяди Али, чтобы догнать их и присоединиться к девушке, о чем она сама его попросила – сопровождать по медине на рынок золота.
И хотя с женщинами из дома дяди Али шли жених Керим и муж Каримы Ахмет, он двигался теперь, не скрываясь. Заметив его, Ахмет не стал предпринимать никаких действий, но тревожно озирался, как будто ожидая нападения – не иначе. Впрочем, именно этого опасалась и Самира. Она так и сказала ему по телефону, когда просила защитить ее от посягательств дяди Абдула на ее свободу, что старик возжелал, чтобы она перебралась жить в его дом.  Дальнейшее развитие событий было всем понятно. Оттуда у Самиры будет одна дорога – женой в дом Имада.
- Ну, нет, ничего у них не получится! - сжал кулаки Лео. Теперь, когда Самира сама захотела стать его женой, он не собирался упускать такой шанс. Поэтому он был готов биться за нее и с Имадом, и с Мухамедом, и даже с самим дядей Абдулом, если тот решит силой отволочь родственницу к себе домой. Вчера на помолвке Лео стоял слишком далеко от «действующих лиц» для того, чтобы вмешаться, а дядя Абдул оказался неожиданно ловок, когда схватил Самиру за руку, а тот мужчина тут же надел кольцо ей на палец.
Кольцо было выброшено, а Самира отказалась быть невестой человека, которого ей так усиленно навязывали. Лео был согласен с Самирой, что сватовство не состоялось. И ещё: он тоже опасался, что следующим шагом ее родственников станет ловушка, которую они ей устроят. Возможно это будет похищение.
После такой мысли Лео не стал больше медлить, догнал и поравнялся с Самирой.
- Привет!
- Привет! Ты опоздал, - нервно сказала ему Самира.
- Нет, я шел за вами от самого дома. Не зашел во двор потому, что не хотел нарваться на ссору с твоим отцом.
- Он куда-то ушел. Кажется, к своей второй жене Муне.
Лео зашагал рядом с девушкой. Впереди шли Латифа и Керим, а позади – Ахмет и Карима, болтавшая без умолку и тоже, как и Ахмет, крутящая головой во все стороны, всё и везде примечая.
Добравшись до лавки ювелира, который обеспечивал украшениями всех жен сида Али многие годы, Латифа нерешительно вошла внутрь, но Керим взял ее за руку и подвел к прилавку. Самира и Карима встали у них за спинами. Ахмет застыл у входа в лавку, не преграждая вход другим посетителям, но будучи начеку. Лео же счел правильным оставаться чуть в стороне, хотя и уставился для вида на прилавок с браслетами, нанизанными на специальные палочки в витрине. Ведь выбор золота его не касался.
И пока женщины и жених Латифы были заняты разговором с продавцом, выкладывавшим на прилавок золотые украшения, в лавку вошли трое.
Держа руки в карманах, Лео оглянулся, заметив, как нервно затоптался на месте Ахмет. Парень увидел синьора Мухамеда, входившего в магазинчик, за ним двигалась красивая женщина средних лет – вероятно, та самая Муна, а вот третьим посетителем был… Имад!
Лео тут же приблизился к Самире и встал с ней рядом. Но девушка была увлечена тем, как мать выбирает золото. Керим подбадривал невесту, предлагая выбрать то или иное ожерелье, кулон, браслеты, серьги,  Латифа же в основном отказывалась, находя поводы для этого, критикуя то одно, то другое. Карима же при этом разочарованно охала и причитала.
Потому Самира даже не заметила, когда ее «жених» подошел к ней и встал по другую руку от нее. Так они и стояли: Лео с одной стороны, а Имад – с другой, успев обменяться недовольными и даже грозными взглядами.
- Мама, возьми то ожерелье, оно такое красивое. Даже я не отказалась бы, будь у меня желание носить золото с ткшейто на семейных праздниках, - воскликнула девушка.
- Оно дорогое, я такие украшения не люблю. У меня есть золото, а лучше того браслета и ожерелья, которые мне подарил Керим в Рио, я уже не смогу выбрать, - ответила Латифа с намеком, чтобы никто – ни Самира, ни Карима не уговаривали ее выбирать украшения, которые истощили бы финансы ее будущего мужа.
Но возразил сам Керим:
- Дорогая, я хочу видеть тебя красивой. Хочу сделать мою жену самой красивой женщиной Рио.
- Моя мама красавица. Даже без украшений это так и будет, сид Керим.
- Согласен, Самира. Но пусть тогда твоя мама сама выбирает себе золото, а я не стану ей мешать. Просто буду молча смотреть, как она это делает. Но, Латифа, не скромничай. Ты отговорила меня покупать украшения в Бразилии, но здесь я поступлю, как предписано обычаями: куплю тебе оговоренное с твоим дядей золото. И не возражай! Самира, Карима, помогите найти самые красивые вещицы.
Выборы золота продолжились. Вдруг Самира  повернулась к Лео, который прикоснулся к ее плечу, чтобы привлечь внимание. Присутствие незамеченного Самирой его соперника выводило парня из себя.
- Что? – вопросительно кивнула она ему.
Но чья-то рука в джеллабе быстрым, резким движением сбросила его руку с ее плеча. Самиру это поразило, но в следующее мгновение, повернувшись в другую сторону, чтобы узнать, кто же это был, она узрела  незаметно пристроившегося возле нее Имада. От неожиданности она вскрикнула и прильнула к Лео, который тут же принял ее в свои объятия. Тут же Карима,  Латифа и Керим повернулись в ее сторону.
- Дочка, что случилось? – испуганно спросила Латифа.
- Вот что случилось! – ткнула девушка пальцем в сторону Имада, который невозмутимо поправлял тонким указательным пальцем сползшие на кончик носа тяжелые очки, вперив в нее осуждающий взгляд.
- Я только убрал руку этого наглеца, который посмел прикоснуться к моей невесте, - противным голосом объяснил он. – Но он так ничего и не понял. Оставь мою невесту, отпусти ее немедленно!
- О, Аллах! – воскликнула ее мать. Ахнула и Карима. Керим же нахмурился. Он решил, что это вызов был сделан лично ему, ведь следующие, кого все заметили, были Мухамед и Муна. Они явно пришли сюда не случайно! И теперь стояли и молча наблюдали за тем, что проделывает Имад.
- Так вы сговорились, чтобы испортить нам такой прекрасный день? – строго спросил Керим, обратившись к Мухамеду.
- Отчего же? –  заносчиво ответил тот.  – Не только ты можешь заходить в эту лавку. Я вот тоже привел свою жену, чтобы купить ей подарок. Пройди, хабиби, к прилавку. Эээээ…. Покажите-ка мне ожерелья! И вообще – всё, что у вас есть самое красивое.
Он протолкался к витрине, где были выставлены ожерелья и множество браслетов, и, заняв при этом много пространства своим огромным телом, взял Муну за руку и сжал ее пальцы. Латифа была вынуждена подвинуться. Получилось так, что Мухамед оттер выбиравшую золото бывшую жену с ее женихом от прилавка. Это было возмутительно и провокационно.
Самира не сдержалась.
- Отец, ты пришел купить подарок своей жене? Но тогда ты должен купить такое же золото и Лейле, - громко напомнила она о себе. – Лейла осталась в Бразилии, ты дал ей развод, но он не окончательный. У нее сейчас идет время идата. Но все равно ты обязан чтить написанное в Коране и купить золото и ей.
- Замолчи, Самира, - покраснел Мухамед. – Не смей указывать мне, что делать. Помни, что разговариваешь со своим отцом.
Он снова повернулся к жене и велел ей выбирать украшение.
- Выбери самое красивое ожерелье! – посоветовал он.
Самире стало до слез обидно. Благодаря интересу Хадижи к золоту, они с детства точно знали, сколько у каждой из их матерей украшений и каких. Но у Жади всегда было больше золота – несравнимо больше, чем у Латифы.  В детстве Самира думала, что у  отца просто нет денег. Но видя, как он широким жестом велел Муне выбирать самое красивое ожерелье, а значит – и дорогое, теперь девушка поняла, что отец просто жадничал, понимая, что скромность её матери позволяет ему на ней экономить.
Тем временем продавец выложил на прилавок то, что у него было отложено в специальном отсеке в шкафу. Самира немедленно узнала золото, которое она сама и выбрала несколько дней назад. Теперь эту неоплаченную Имадом (дядей Саидом!) кучу перебирала Муна. Самире стало забавно. И она тут же шепотом поделилась этим наблюдением с Каримой. Та озвучила новость вслух, чтобы об этом узнали Латифа и все, кто стоял возле них.
Мухамед покраснел. Но он  тут же заметил уже отложенное Латифой ожерелье.
- Брат, покажи-ка мне вот эту вещицу. Аллах! Муна, вот достойное тебя украшение! – преувеличенно восхищенно произнес он, когда Муна сама протянула к ожерелью руку и взяла его. Латифа открыла рот, чтобы возразить, но все-таки промолчала. А Карима сразу сообразила: Мухамед решил выбрать именно то золото, которое уже отложила Латифа. Наверно, за этим он и привел Муну в лавку ювелира, у которого сегодня не мог не столкнуться с бывшей женой и ее женихом. Всё было подстроено.
- Но это украшение выбрала Латифа, - возмутилась Карима. – Аллах! Сид Мухамед, так нельзя. Его нельзя брать, оно было уже отложено.
Керим шагнул к Латифе, успокаивающе положил ей руку на плечо и потребовал от продавца:
- Где украшение, которое выбрала моя невеста?
Торговец растерялся. Так вот о чем предупреждал его сид Али! Но как же быть? А довольный Мухамед тем временем уже застегивал ожерелье на шее жены.
- Берем, - кивнул он уверенно.
Спасла положение Самира.
- Мама, откажись от этого украшения. Пусть его носит лара Муна. Смотри, как оно ей идет. Там было ещё одно – чем-то похожее. Пусть его отложат для Лейлы… Тем более, что это из той кучи золота, на которое спорила вся медина: выкупит его Имад или нет. Фуууу… А нет ли у Вас новых украшений?
- Есть, есть! – обрадовался ювелир, заметив так вовремя вошедшего в лавку сына со шкатулкой в руках. Сын принес из мастерской целый ящичек золотых новинок, зная о приходе женщин из семейства сида Али за свадебным золотом.  Но предприниматель не устоял и попытался сначала распродать то, что могло быть долго не продано из-за выходки вот этой наглой Самиры! Если не ей, то пусть будет продано ее матери или жене ее отца!
Но выбранное Латифой украшение было перехвачено Мухамедом Рашидом. Что ж, тогда племяннице сида Али он предложит украшения из принесенных новинок.
- Вот, смотрите и выбирайте, - поставил он перед дочерью и матерью шкатулку, из которой тут же начал извлекать футляры с ожерельями, одно красивее другого.
- О! Вот это отлично смотрится! – показала Самира на очередной раскрытый футляр.
- Латифа, тебе нравится? – спросил Керим, в свою очередь оттерев Мухамеда от прилавка. Ведь тот уже сделал выбор и теперь рассчитывался с помощником ювелира. А Муна со счастливой улыбкой поглаживала ожерелье, которое так и не сняла с шеи.
- Может, выберешь ещё и колечко? – с притворной лаской спросил Мухамед, стараясь заглянуть в глаза жене, играя на окружающих. Та улыбнулась, неопределенно разведя руками. Она вдруг поняла, что перед ней с ее участием разыгрывается какой-то спектакль.
- Иди, дорогая, выбери себе кольцо – самое красивое. Я люблю украшенных женщин. Мои жены будут самыми красивыми в Рио. Я не стану жалеть для тебя денег.
Но Самира, слыша это (хотя в подтексте звучало иное – «твоей матери я такого золота и столько всего не дарил!»),  не поддалась на эту провокацию. Иначе она могла бы сказать, что не заметила, чтобы он в свое время покупал золото матери. Всю прибыль отец вкладывал в магазин.  Всё золото мать получила когда-то в прошлом. И не всё из имеющегося в ее шкатулке было подарено ей мужем. Но стыдить отца при других? Это было бы неправильно.
Девушка презрительно сощурила глаза, прижавшись боком к Лео. А парень тут же нагло обнял ее, чем вызвал возмущение Имада, метавшего в их сторону яростные взгляды. Подойти и отлепить от Лео невесту он не рискнул. Зато Имад достал сотовый и кому-то позвонил. Ему ответили, и он удовлетворенно улыбнулся с мстительным выражением в глазах за толстыми стеклами очков.
Муна не знала, как ей поступить: участвовать в какой-то явно нехорошей игре ей не хотелось. Но ведь муж предложил ей выбрать кольцо? Тогда стоило протянуть руку и взять с прилавка хотя бы то ажурное колечко, которое она заметила сразу, едва войдя в лавку.
А вот у Латифы пропало желание вообще что-то выбирать, она была явно расстроена, что и отразилось на ее лице. Самира это видела. Она сказала:
- Мама, разве ты не поняла, что отец как раз добивается, чтобы ты отказалась от золота? Он решил испортить вам с Керимом такой день. Смотри, какое ожерелье! Оно даже лучше того, которое у тебя отняли.
Латифа кивнула, грустно улыбнувшись.
- Керим, смотри, как маме идут эти серьги! Карима, а ты что думаешь? Скажите, вот эти браслеты сочетаются  с серьгами и ожерельем? А вот те заколки и вон то кольцо…
- Всё, хватит, Самира! – прервала ее мать. – Мне достаточно уже выбранных украшений. Керим, даже этого я не стала бы брать. Мне не нужно столько золота.
- Дорогая, ты думаешь, что я нищий?! – оскорбленно воскликнул Керим. – Я куплю все это золото и ещё сам тебе выберу, если уж ты так поскромничала.
Мухамед стоял в стороне, пока Муна медленно перебирала золотые вещицы у прилавка. Но мужчина следил не за ней, а за тем, как его бывшая жена делает выбор. А ведь это та самая лавка, в которой много лет назад Латифа вот так же выбирала золото, но тогда женихом был он! С ними пошли тогда Назира и Зорайдэ… И Латифа набрала столько золота, что Мухамед ни за что не смог бы заплатить за него и мог быть опозорен на всю медину. Назира подсказала Латифе, что у Мухамеда не хватит денег… Почему его козочка не отказалась от него тогда?
И вот теперь он с горечью наблюдал, как она же выбирает золото с другим мужчиной. Ну, кажется, он подпортил им настроение. Мухамед сам себе был неприятен, но не смог сдержаться. Уязвленное ещё в Рио отказом Латифы о примирении самолюбие требовало отмщения. Однако вмешалась Самира, и теперь как бы ему не пришлось покупать Муне незапланированное кольцо. А если бы рядом оказался дядя Абдул, то и Лейле пришлось что-нибудь купить. Впрочем, нет, дядя Абдул согласился с ним, что Лейле пора дать развод. Впрочем, он попросит отложить кольцо, которое выберет Муна, чтобы купить якобы потом, а сам…. Недолго ли ему «забыть» о кольце, когда у него столько дел и забот? Муна его обязательно поймет. И в Бразилию им лететь скоро. А это такие расходы.
Муне же расхотелось покупать даже ожерелье. Впрочем, Мухамед  успел оплатить украшение. А кольцо… Она делала вид, что рассматривает золото, а сама поглядывала на Латифу и Самиру, догадываясь о подоплеке происходивших в лавке событий.  Она не видела раньше бывшую жену и дочь Мухамеда.  Так вот какая она – первая жена Мухамеда, которая развелась с ним! И та самая дочь, устроившая обсуждаемый всем Фесом «золотой марафон» по ювелирным лавкам!
Ей стало жаль Латифу, у которой ее муж отобрал украшение. Как это нехорошо с его стороны! Почему она сразу не догадалась, что происходит? Почему решила, что таким подарком Мухамед хочет извиниться за то, что почти забыл о ней после их свадьбы? Но всё оказалось не так…
У Муны в глазах читалось разочарование. И настроение тоже было испорчено. А за Латифой стояла Самира, заглядывая  через плечо, внимательно рассматривая отобранные украшения. Она была буквально поглощена этим занятием. Ее левая рука лежала на плече матери, а правая просто свисала вдоль тела.
Этим и решил воспользоваться Имад. Он незаметно приблизился к девушке и тихонько взял ее за руку, сжал потными от волнения пальцами ее ладонь. Самира повернулась в его сторону с недоумением, но когда поняла, кто к ней прикоснулся, с отвращением оттолкнула от себя неприятного типа. Лео тут же оказался рядом!
- Она МОЯ невеста, МОЯ! Запомни! – схватив соперника за шиворот, строго сказал он на португальском языке, но Имад его прекрасно понял. Несколько мгновений он едва не болтал ногами в воздухе, потому что Лео оторвал его от пола одним движением руки, но потом швырнул к выходу.
- Эй! Ээээ! Парень! Ты что себе позволяешь?! – возмутился Мухамед, выходя вперед.
- Лео, дорогой, только не устраивай драку в этой почтенной лавке, - опомнившись, воскликнула Самира, хватая парня под руку и оттаскивая в свою сторону. Но Лео смотрел волком и на Имада, и на Мухамеда, сжимая кулаки. Рассерженный Керим тоже вышел вперед. Он тоже был готов наподдать обидчику, досаждавшему дочери Латифы.
Но и Латифа, наконец, не выдержала:
- Мухамед, как не совестно? Ты не смог добиться примирения со мной, так почему же ты так унижаешь себя и жену, устраивая скандал в лавке ювелира? Ты специально привел с собой этого мужчину, верно рассчитав, что выведешь из себя нашу дочь. Это непорядочно, Мухамед.
- Да, сид Мухамед, зачем же так? – вперед вылезла и здесь Карима. – Дядя Али всё узнает! И дядя Абдул тоже!
В дверь лавки как раз кто-то вошел. И тут же с порога раздался знакомый голос:
- Что я должен узнать? Что тут происходит? Мухамед, а ты здесь зачем?
- Дядя Абдул, я пришел сюда за тем же, что и все: купить жене золото.
- Вот как? – удивился старик. – А зачем ей ещё золото? Аллаааах! Разве ты мало подарил ей золота на свадьбу?
- Дядя Абдул! При чем здесь свадьба? Разве муж не может дарить любимой жене украшения, когда ему захочется порадовать ее?
- Вижу я, как ты решил порадовать Муну! – с негодованием ответил старик, заметив на прилавке горку золотых колец, возле которой стояла женщина. Она тут же сняла с пальца кольцо и положила обратно на прилавок.
- Ты выбрала столько золота?! – возмутился сид Абдул. – Разве добродетельная женщина будет так обдирать своего мужа, который не смог купить товаров для своей лавки, но привел прелестницу-жену выбирать золото!
- Нет-нет, сид Абдул, я просто примеряла кольца, Мухамед уже сделал мне подарок и оплатил его. Я только любовалась на другие украшения!
- Таааак…, - протянул сид Абдул, подходя к прилавку короткими шажками, щуря без очков глаза, перебирая черные эбонитовые четки, которые держал в пальцах.
- Латифа!!! – завопил он. – Ты отложила себе такую кучу золота? Бедный же твой жених, несчастный! Ты оставишь его ни с чем, имея такие аппетиты. Раньше тебя всегда украшала скромность, а вовсе не золото! Но ты изменилась. Недаром, наверно, я называю тебя одалиской.
- Дядя Абдул, это не мое золото. Мой жених всё уже купил и только что забрал сверток.
- Да, сид Абдул, это правда! – немедленно поддакнула Карима. – А в кучке то золото, которое Имад собирался купить для Самиры. Правда, Самира?
- Где эта одалиска? Самира, где ты? За чьей спиной прячешься? Выйди ко мне. Я хочу на тебя взглянуть! – потрясая кулаком с зажатыми четками, требовал старик.
Девушка молча вышла, но на ее лице застыла сердитая, вызывающая  усмешка.
- Почему твой жених жалуется мне на тебя?! Ты отталкиваешь его, хотя он пришел из-за тебя в эту лавку, чтобы хоть так побыть с тобой рядом. А он очень занятой человек. Но отложил все дела, чтобы увидеть тебя. Аллах! Скажи, одалиска, чего ты хочешь?
- Вы знаете, чего я хочу: чтобы вы и этот человек поняли, что я отказалась от брака с ним.
- Глупости! Мухамед, когда же твоя дочь поумнеет? – повернулся старик к племяннику. - Но я знаю один способ, как вернуть тебе разум, одалиска, внушить почтение и уважение к будущему мужу. И скоро ты сама в этом убедишься, упрямая девчонка. Ты сама захочешь стать добродетельной.
- И что же мне грозит? – с вызовом спросила Самира.
- Дочка, молчи, - умоляюще произнесла за ее спиной Латифа.
А старик тут же объяснил:
- Самира, ты должна немедленно отправиться в мой дом. Там ты поживешь до вашего с Имадом никяха. И ты пойдешь со мной прямо сейчас. А твои вещи позже соберет и принесет Карима.
- Нет, никуда я не пойду, - отрезала девушка. И сразу после ее слов вперед вышел и преградил к Самире дорогу Лео. Он встал, сунув руки в карманы, но с таким видом, что стало ясно – добром он увести подругу не позволит.
 Сиду Абдулу и Имаду, уже потиравшему руки в предвкушении победы, пришлось отступить. Устраивать побоище в ювелирной лавке уважаемого торговца, куда приводят за покупкой золота своих невест все женихи Феса из знатных семей? О, Аллах, только не это! Хватит уже с них сплетен, которые каждый день прокатывались по улицам города, потому что именно дочь племянника сида Абдула давала обильную пищу для пересудов – от цвета своих волос и одежды до истерики во время сватовства со швырянием обручального кольца и оскорблениями смиренного жениха – известного всем неудачника в личной жизни.
- Одалиска, ты смеешь мне перечить? – все-таки возмутился сид Абдул.
- Дядя Абдул, не забыли, что я провела ночь с Лео? Разве этого недостаточно, чтобы Имад отказался от такой невесты? – спросила Самира.
- Имад женится на тебе, он меня успокоил. Но в первую же ночь после свадьбы мы всё выясним. И если ты окажешься испорченной, то очень пожалеешь. Не Имад, а я лично выволоку тебя на площадь и высеку плетью. Ты получишь семьдесят ударов плетьми. У меня сил на это хватит.
- Так у нее с Лео ничего не было, - размахивая возмущенно руками, вмешалась Карима. – Мой Ахмет следил за ними – и в касьбе, и возле палатки. Лео ее не трогал. Спросите у Ахмета. Он скажет. Он все время их видел, следил за ними.
Латифа от ужаса не могла произнести ни слова. Прикрыв ладонью рот, она вцепилась в Керима, который пытался что-то сказать, но на него никто не обращал внимания.
- Какой стыд! – прошептала она.
- Успокойся, дорогая. Всё уладится. Самира не выйдет за Имада.
А вот Карима никого не боялась и всегда считала возможным вмешаться, когда следовало защитить кого-то из домочадцев семьи сида Али. И теперь она пошла в наступление.
- Сид Абдул, а как там Лейла в Бразилии? Почему бы вам не привезти ее в свой дом? Почему нужна сразу Самира? Лейла сбежала от Мухамеда. Да-да! Сбежала! Правда, Самира? Ведь все знают, что Лейла сбежала, ее кто-то спрятал, а потом она вышла из укрытия, когда Мухамед уже улетел в Марокко. Нам жена Мустафы рассказала, успокоить хотела, что Лейла вернулась. Вот кого следует привезти к вам в риад и воспитывать.
- Что? – удивленно охнул сид Абдул, забыв, кажется, даже о Самире. - Мухамед? А ты мне такие подробности не рассказывал. Так уже не только в Бразилии, а на медине Феса знают про твою жену Лейлу? Если знает Карима, то знают все!
Он негодовал, а красный от стыда Мухамед оправдывался и что-то пытался объяснить дяде. Муна же стояла с ним рядом, опустив голову, сжимая пальцами новое ожерелье на шее. Ей было невыносимо неловко.
В это время Латифа устало шепнула Кериму и Самире, что хотела бы уйти, вернуться в дом дяди Али.
И пока сид Абдул отчитывал племянника, который только разводил руками, Керим, Латифа, Карима и Самира с Лео покинули лавку. К ним тут же присоединился Ахмет, который последним шел за всеми, снова то и дело  оглядываясь. Лео тоже оглянулся, обнимая Самиру.
Он увидел, что Имад вышел на порог ювелирного магазинчика и в бессильной злобе провожал глазами уводимую другим невесту. Но кроме злости его обуяла жажда мести. Если бы Лео мог взглянуть в его глаза, то обнаружил бы в его взгляде надежду на то, что вскоре месть его будет удовлетворена. Имад уже обсудил с сидом Абдулом стратегию, как Самира окажется в риаде старика, в комнате под крепким замком и надежной охраной.
Он никогда ещё не испытывал столько эмоций сразу. Его  сердце наполнялось то сладким предвкушением скорого брака и интимных радостей, то ухало куда-то в пятки, когда из-за вредной девчонки его накрывало волной подозрений и даже презрения к ней, когда он думал, что она уже успела достаться другому.
Но потом снова приходило успокоение и надежды на лучшее, ведь за дело взялся сам сид Абдул, его поддерживает сид Мухамед. Надо только сломить волю непокорной и такой красивой девчонки. Но всё чаще Имада захватывало желание мести. Он начал предвкушать, как отыграется за все обиды и оскорбления на молодой жене.
И прежде всего он откажется от покупки золота, которое намерен был оплатить Саид, ждущий для этого только отмашки дяди Абдула. Ничего не получит строптивая невеста. И потом ей придется туго! Он уж позаботится, чтобы она пожалела о каждом дурном слове, сказанном о нем. И этот парень из Бразилии - Имад сотрет из ее памяти все мысли о нем навсегда!  А пока, видя, как чужак трогает его невесту, у Имада самого горели плечи,  как будто не к Самире прикасались руки бразильца, а к нему –касался раскаленным железом.

..Ни Лео, ни Самира не подозревали о мыслях и планах Имада.
Латифа шла рядом с Керимом, уже немного успокоившись и ободрившись.
- Ты, правда, будешь самой красивой, Латифа, потому что каждый год я буде покупать тебе шкатулку золота – обещаю!
- Не стоит, дорогой, - улыбнулась Латифа.
У Самиры зазвонил сотовый. Она взглянула на него и воскликнула:
- Тетя Назира звонит!... Алло! Тетя Назира, а мы только что вышли из ювелирной лавки… Вы знаете эту лавку – там рядом живет старший сын дяди Али от второй жены… Да, да, точно! Тетя Назира, жених моей мамы покупал ей золото, потому что в ближайшее время у них свадьба. О, Вы тоже приедете? Ждем с радостью! А как малышка?...
Она выслушала бурный рассказ восхищенной матери, а потом удовлетворила ее любопытство насчет выбранных украшений, описав до мелочей всё купленное золото. Ведь тетя Назира оставалась тетей Назирой!
- Мама, лара Назира сказала, что хотела бы видеть, как ты выбирала золото.
- Она опоздала. Скажи, я верно поняла: лара Назира не передумала приехать на нашу свадьбу? – взглянув на Керима, поинтересовалась Латифа.
- Нет, не передумала! Наоборот, она мечтает, как появится в Фесе в доме дяди Али с дочкой на руках. Мама, а дядя Абдул не прогонит тетю Назиру? Он ее тоже считает одалиской.
- Твоя тетя, Самира, будет моей личной гостьей, - успокоил ее Керим. – Твоя тетя, ее муж и ее дочь. Сколько лет ее дочери? Сколько у нее детей?
- Ах, да, Керим, я же почти ничего не рассказывала тебе о ларе Назире, - спохватилась Латифа. – Это сестра Мухамеда и Саида. Она очень поздно вышла замуж, но вышла. У нее не было детей, пока она не съездила в пустыню к Самире и … дальше ты знаешь, что произошло. Она вернулась оттуда, «родив» девочку.
- Понятно. Значит, вы о ней рассказывали… Я забыл и запутался. Столько всего происходит в семьях ваших родственников.
В доме сида Али их встретили, уже зная о случившемся у ювелира. Сам дядя Али позвонил узнать новости, поговорил с ювелиром. Но и Мухамед нажаловался на Самиру, и сид Абдул донес, как Самира вела себя с ним, как позволила брату Лукаса обнимать ее на глазах Имада.
И теперь Зорайдэ и дядя Али жаждали узнать правду. Верить можно было только честнейшей Латифе. Только она могла рассказать правду, как всё было.
Поведав за чаем о покупке золота и показав его Зорайдэ под комментарии вездесущей Каримы, Латифа описала появление в лавке Мухамеда и Муны, Имада и сида Абдула.
Зорайдэ осудила поведение Мухамеда. А когда заговорили о том, как себя вел Имад, навязывающий себя Самире, жена дяди Али вспомнила, что как раз перед их возвращением с медины посыльный принес пакет для Самиры. Снова подарок жениха.
Зорайдэ кивнула на столик, где обычно стоял телефон. Теперь под вазой  с цветами у телефона лежал пакет.
- Что там? – стало любопытно Кариме. – Может, там то золото, которое он не смог оплатить вовремя. Неужели золото?!
- Поспорить могу, что – нет, - скептически сказала Самира. – Но если тебе не противно прикасаться к его подарку, то разверни пакет и взгляни, что там. На что мог расщедриться этот тип?
На лице Самиры появилось выражение отвращения, а когда Карима вытащила из пакета за кончик платок темно-синего цвета в серую полоску, то девушка не удержалась.
- Фууууу… И выбрал самый противный цвет. А ты, Карима, вообразила, что он пришлет золото!
- Дочка, и хорошо, что это не золото! Иначе все сочли бы, что ты приняла золото для махра и согласна выйти за Имада замуж. Но ведь это не так? Не играй с ним, - предостерегла ее мать.
- Карима, возьми себе платок. Можешь подарить его или отдать кому-нибудь из своих родственников или родни Ахмета.
Но даже Карима - такая непритязательная, критически рассматривала платок и молчала.

…В дом вошли Мухамед с Муной. Увидев их, женщины тут же поднялись с дивана и ушли наверх. Керим отправился пить кофе и курить кальян в мужскую часть дома.
А с лестницы легко спустилась, порхнув, как птичка, спешившая  на свидание с Икрамом Ариба. Она увидела парня, ещё стоя у ажурной ограды на галерее. А он, входя, искал ее глазами, как будто знал, что она стоит где-то там. Они не могли созвониться, потому что у Арибы не было своего сотового. А звонить в дом отца и просить кого-то позвать к телефону Арибу, молодой мужчина не захотел. Она же итак знает, что он вот-вот придет. Но зато он по пути к дому отца купил для Арибы подарок.
Ариба прошла мимо сида Мухамеда и Муны, вежливо поздоровавшись, выскользнула во двор риада и подошла к фонтану, возле которого ее уже ждал жених.
Нет, они не бросились в объятия друг другу, Ариба не повисла у него на шее, ничего не было из того, что так любила смотреть по телевизору Лейла, а вместе с ней вынуждена была смотреть на такой харам в сериалах и она. Ариба никогда бы так не повела себя с мужчиной, даже с будущим мужем!
Она остановилась перед Икрамом, взглянув ему в глаза. То же сделал и мужчина. В его глазах светилась радость от долгожданной встречи. Она тоже сияла от счастья, которое сложило ее губы в улыбку.
- Ариба! – нежно сказал он.
- Икрам! – выдохнула она.
- Наконец, ты со мной. И теперь мы непременно поженимся. Никаких переносов свадьбы, никаких причин, чтобы ее отложить! Сегодня, вот прямо сейчас я поговорю с отцом. А завтра мы с ним сходим в мечеть и поговорим о дате никяха.
- Завтра сид Али идет договариваться о никяхе лары Латифы и сида Керима.
- И заодно договорится о нас. Но я пойду вместе с ним.
- Смотри, я ношу твой подарок с нашей помолвки, который я сохранила, не смотря на претензии Лейлы! – сказала Ариба, прикасаясь к ожерелью на шее. К жениху она спустилась в джеллабе и прикрывающем голову палантине. Чтобы показать украшение, пришлось слегка раздвинуть на шее ткань.
- У меня есть для тебя ещё подарок. Думаю, он тебе понравится, хотя это не золото.
- Что за подарок?
- Купил тебе сотовый телефон. Мне показалось, что сейчас это самая нужная нам обоим вещь.
Икрам достал из кожаной сумки  коробочку с телефоном и всеми аксессуарами к нему.
- Возьми, потом изучи инструкцию. Пользоваться несложно. Если что – я научу. Симкарта уже вставлена.
Ариба с неописуемым удивлением следила за его движениями.
- У меня будет собственный телефон?!
- Да, теперь нам с тобой надо же как-то чаще общаться. И обсуждать подготовку к свадьбе, к никяху. Как же обойтись без мобильника? На домашний телефон отца я звонить не очень люблю, потому что потом весь дом знает, когда я звонил, зачем, почему. Я не люблю, чтобы обо мне болтали. Но ничего, дорогая, скоро наша свадьба.  Мы ждали ее почти год.
- Я так боюсь, что что-нибудь ее сорвет! Какой-нибудь скандал.
- Не могу представить, чтобы скандал мог помешать нашему браку.
- Но ты знаешь, что в Бразилии Лейла сбежала от мужа? Дядя Абдул, наверно, уже знает…
- А при чем здесь это? Ведь не ты помогла ей спрятаться от сида Мухамеда? Моя мать уже знает подробности от Каримы. Это касается только Мухамеда и твоей родственницы.
- Но в этом доме тоже сложности, которые могут сорвать наш никях. Например, у Самиры проблемы. Она не хочет выходить замуж.
- Пусть не выходит. Нас это не касается. По телефону отец ответил, что в ближайшие дни поженятся Латифа и Керим. А потом мы будем готовиться к нашей свадьбе.
- Почему я не догадалась привезти тебе подарок из Бразилии? – теперь переживала Ариба, вертя в руках коробочку с телефоном.
- Моя дорогая, - нежно произнес Икрам и поймал на ладонь выбившийся из-под палантина локон ее волос, которым играл ветер, залетевший через распахнутые на медину ворота.
Ариба свою нежность и симпатию к жениху могла показать только одним способом: медленно прикрыть глаза и улыбаться, прижав к груди подаренную коробочку с телефоном.
 

6. Часть 29. Глава 6. Ловушка для Самиры.


Мухамед показал дяде Али подаренное Муне ожерелье, после чего  сид Али велел Кариме устроить женщину в одну из свободных комнат наверху. Когда женщины ушли, дядя Али и Мухамед выпили чаю, обсудив то, что произошло на медине. Сид Али упрекал, Мухамед оправдывался и ругал Самиру, настаивая на том, чтобы выдать ее как можно скорее замуж.
- Вот она и станет женой брата Лукаса! –  в сердцах бросил старик.
- Нет, дядя Али, мы с дядей Абдулом уже все продумали. Самире не уйти от судьбы. Она станет женой Имада, как мы и решили.
- Не стоит делать глупости и ломать жизнь и дочери, и тому мужчине. В тебе, Мухамед, говорит уязвленное самолюбие. Не удивлюсь, если ты через Самиру хочешь сделать больно Латифе.
- Нет, дядя Али, нет! – приложив руку к груди, уверял брат Саида. – Я желаю добра моей дочери. А Латифа виновата. Она плохо воспитала Самиру. Но я исправлю ситуацию.
- Ты сделаешь только хуже. Твоя дочь не согласится стать женой Имада. Он ей неприятен. Ты и сам это видел и всё слышал. Ты мстишь ее матери, но испортишь жизнь девочке.
- Имад из хорошей семьи, небогатой, но уважаемой. И он позволит жене писать статьи, если это ее развлекает.
- Мухамед, Мухамед! Ты сам недавно был поставлен в ситуацию, когда женился на не принявшей тебя девушке. И что теперь? Я слышал, что ты намерен вернуть Лейлу семье? Ты сам не стал счастливым, твой маленький сын останется без матери, а девушку ждет ещё более грустная судьба.
- Не жалейте Лейлу, дядя Али. Она всё это заслужила. А моего сына будет воспитывать Муна. Вы же согласны с тем, что она замечательная жена, и я уверен, что станет отличной матерью моему Абдульчику. Самире же нужен муж. Пока она не завела себе любовника, ей нужно войти в порядочную семью.
- Потом не казни себя, Мухамед, если ты не сможешь контролировать ситуацию, а скандал выплеснется на медину и на твою голову падет позор.
- Дядя Али, а где моя дочь? Она вернулась с медины? Или опять где-то бродит с парнем из Бразилии?
- Нет, она у себя в комнате, а Лео в отеле.
- Отлично! Думаю, уже завтра мы сможем поговорить с ней иначе. Но я прошу Вас, дядя Али: не подпускайте к ней брата Лукаса! Он Ваш гость, но он может стать соблазнителем Самиры, а это харам. Пусть он держится подальше от Вашего дома, - просил Мухамед, умоляюще сложив перед собой ладони.
 - Я не стану прогонять парня. Тем более что он не заходит больше в мой дом. А если Самира и он встретятся на улице, как я могу проследить за этим? У меня хватает разных дел. Завтра иду в мечеть договариваться о двух никяхах. Мухамед, мне не нужны скандалы. Пусть Латифа и спокойно выйдет замуж. Пусть мой сын Икрам женится, наконец. Ты столько месяцев задерживал Арибу в Бразилии, что я невольно стал подозревать, что дело не чисто. Теперь Ариба и Икрам должны пожениться. Не смей им мешать.
- Дядя Али, как я могу помешать вашему сыну и этой девушке? И зачем мне это нужно?
- Об этом никто не знает, кроме нас с Зорайдэ… Но Лейла как-то звонила Зорайдэ и посмела сказать, что ты пытался соблазнить Арибу, даже залез к ней в постель… Ты мечтал взять ее третьей женой.
- Что?! – будто его ужалили, привскочил Мухамед. – Клевета! Лейла заслуживает порки! Вернусь в Бразилию, сначала накажу ее, а потом дам окончательный развод и отправлю в Марокко. Саид полетит искать Фатиму и отвезет эту негодницу дяде Абдулу. Пусть делает с ней, что хочет: возвращает отцу, выдает снова замуж. Мне она больше не нужна.
- Но почему у нее возникли такие фантазии насчет Арибы? – допытывался сид Али.
Мухамед мог бы рассказать о том, какую ловушку подстроила ему и Арибе Лейла, но пожалел девушку: при том, что она не виновата, на ее репутацию все равно легло бы пятно. Кто может доказать, что произошло в их семье на самом деле? Поэтому Мухамед предпочел совсем отказаться от того, что наговорила одалиска.
- Дядя Али, вам известно, как Лейла относится к моему сыну. Это такой стыд, позор для меня! Она посмела шантажировать меня, угрожая своими фантазиями оклеветать нас с Арибой, если я не отдам ее замуж в жены Амину. Но я, конечно, отказался и даже попытался ее побить. Но Лейла подняла такой крик! А мы живем в Бразилии. Там не приняты порки на площади плохих жен. В общем… Не верьте ничему из того, что она посмеет наговорить вам с Зорайдэ.
- Аллах! Значит, права Зорайдэ. Она сразу предположила, что девчонка оговаривает свою родственницу. Но из каких соображений, мы не могли понять. Теперь мне всё ясно.
Потом они вновь заспорили о Самире. Но Мухамед уперся и не желал менять решение. Поэтому Самира должна будет выйти замуж, пока он находится в Марокко и решает здесь свои дела.
Они разошлись, недовольные друг другом. Но Мухамед остался ночевать в доме дяди Али, узнав, что Муну устроили в одну из гостевых комнат. А ведь у него была мысль снять номер в отеле, чтобы несколько дней и ночей провести со своей женой. 

…Утром Мухамед явился в дом дяди Абдула. Там его уже ждали. Пришел и Имад. А сид Абдул в ожидании племянника успел продемонстрировать жениху Самиры родовую достопримечательность – плеть, висевшую на гвоздике в гостиной, который был вбит туда ещё дедом сида Абдула.
- Салам аллейкум, дядя Абдул!
- Слава Аллаху, Мухамед, ты, наконец, явился! Что, так сладко было с Муной, что ты не мог оставить молодую жену? – съязвил старик. – Смотри, как бы и она не превратилась в одалиску, которая станет топтать тебя ногами, как коврик. Лейлу уже не переделаешь. Но с Муной ещё ничего не поздно.
- Дядя Абдул, о Лейле мы поговорим позже. У меня осталось не так много времени на пребывание в Марокко. Поэтому хотелось бы, чтобы свадьба Самиры и нашего дорогого Имада состоялась как можно скорее – до моего возвращения в Бразилию. Я должен уехать домой со спокойным сердцем, зная, что моя дочь остается в надежных руках.
- Хватит болтать, Мухамед, - поморщился сид Абдул.- Каким ты стал говорливым. Но мы собрались, чтобы обсудить план. Я всю ночь не спал. Всё думал, как быть. И вот что пришло мне в голову…
Старик изложил кратко свой план. Он был прост, но надежен.
- Таким образом, до никяха Самира будет сидеть под замком, а после за нее будешь полностью отвечать ты, Имад, как ее муж, иншалла. А то, что она сломается  и согласится выйти замуж, даже надеясь, что сможет нас обмануть, это я уверен. Но обмануть меня у нее не выйдет.
- Мне не нравится ее парень из Бразилии, - нервно проблеял Имад.
Мухамед подумал о том, почему у мужчины такой неприятный голос. Неужели он чем-то болен?
- О, Аллах! Какой парень? Нет, Имад, у дочери Мухамеда нет никакого парня! – погрозил пальцем старик. - А этот родственник мужа Жади скоро уедет из Марокко. Когда у Самиры появится муж, надобность в охраннике отпадет.
- Но он сказал, что сам женится на Самире, что она – его невеста, - занудно тянул Имад.
- Аллах-Аллах, это клевета. Нам не нужен такой зять. Он может мечтать, о чем угодно. Ты --  ее жених и станешь мужем Самиры, - уверенно сказал дядя Абдул.
В ответ мужчина пожал костлявыми плечами и переплетая руки на груди.
- Так, значит, нам поможет лара Дуния? – радостно потер руки Мухамед. – Но хорошо, дядя, что мы обсуждаем ловушку для моей Самиры в этом доме. Здесь некому нас подслушать. Нет Каримы, которая тут же разнесла бы о наших замыслах по всей медине и предупредила бы Самиру.
- Самира не должна ничего заподозрить. Я уже научил Юнуса, что он должен сделать. А Дуния станет нашей наживкой, по своей воле или против нее.
- Когда приступим, дядя Абдул?
- Не спеши, Мухамед. Сейчас я потребую, чтобы Дуния позвонила Самире и позвала ее к нам в гости. Если девушка откажется, будем действовать по-другому.
Имад спешил, у него были какие-то дела. Поэтому он ушел, попросив сообщать ему новости.
- Конечно, дорогой Имад, звони, сам приходи. Ты сможешь каждый день говорить с невестой через дверь, иншалла.
Когда за Имадом закрылась дверь, к сиду Абдулу позвали Дунию. Нурия при этом пряталась на кухне, где у нее нашлось много разных дел. К тому же, она опасалась, как бы Дуния не догадалась, кто подсказал сиду Абдулу вероломный план, где не только должны были обмануть Самиру, но использовать и Дунию.
Но когда лара Дуния появилась в гостиной, то сразу поняла, что в доме зреет какой-то заговор, а ее хотят использовать в качестве приманки.
- Это зачем я должна звонить Самире? Да не хочу я ей звонить! Аллах! И не стану приглашать ее в гости. Уверена, что ты задумал схватить ее здесь и насильно выдать замуж!
- Одалиска, - взвыл от ее упрямства старик. – Почему ты всегда действуешь против меня? Ну, ничего, раз ты не желаешь нам помогать, значит, тоже будешь наказана! Юнус! Юнус, подойди! Где твой племянник Баркад? Баркад! Баркад!
Пока он звал слуг, Дуния  успела дойти до комнаты Абдула, где стоял параллельный домашний телефон, и набрала телефонный номер сида Али.
- Карима? Ты? Слушай внимательно: Абдул с Мухамедом и Имадом что-то задумали. Они хотят, чтобы Самира пришла в этот дом. Пусть даже не смеет  здесь появляться!
Лара Нурия, которая как раз шла мимо двери комнаты, которую Дуния не догадалась плотно прикрыть, услышала ее слова. Она не стала мешкать и тут же отправилась к старику, чтобы рассказать о вероломстве Дунии. Та поздно поняла, что ее подслушали, когда в коридоре риада раздался быстрый стук палочки, с которой ходила по дому хромая Нурия.
На крики хозяина прибежали как Юнус, бросив чистить стойло осликов, так и Баркад, который как раз внес с улицы огромный тюк с кормом для ослов.
Теперь они стояли перед сидом Абдулом в ожидании приказаний.
- Юнус, вы с Баркадом  хватайте Дунию и тащите ее под руки в комнату – ту, о которой я говорил, с прорезанным оконцем в двери. Пусть там посидит и подумает, стоит ли перечить мне и отказываться выполнять мои просьбы. Ну? Чего стоите? Хватайте ее и заприте в ТОЙ комнате!
Мужчины больше не медлили. Они подхватили упершую руки в бока женщину и поволокли к лестнице. Комната, которую имел в виду хозяин, находилась на третьем этаже. Она была вообще-то не жилая и являлась скорее кладовкой, где хранились старые вещи, которые сид Абдул никак не мог решить  выбросить. Вот в эту каморку, забитую хламом, они и должны были втолкнуть  лару Дунию.
А она сопротивлялась, не понимая, что ещё задумал противный старик. Ее тащили. А она брыкалась, пиналась, пыталась перетянуть свое тело назад, чтобы не дать перетащить ее вперед ещё на шаг.  Но ее крепко держали за руки и так смогли преодолеть несколько ступеней с первого этажа до второго. Оставалась часть лестницы - со второго этажа на третий. Ступени здесь были более крутыми, мужчинам вынуждены были из последних сил волочь упирающую и голосящую во все горло женщину.
Но в какой-то момент ей удалось вывернуться, и Юнус выпустил ее руку. Женщина не смогла вырваться совсем, ведь Баркад все ещё держал ее, но от неожиданности лара Дуния упала, распластавшись прямо на ступеньках, увлекая за собой второго мучителя, и тут же взвыла от боли.
- Нога! Моя нога! – схватилась она обеими руками за лодыжку, так как теперь и Баркад, вскочив, отпустил ее руку, ведь женщина лежала, согнувшись, на ступеньках. Теперь можно было не опасаться, что она сбежит.
Дуния кричала от боли, Юнус и Баркад стояли над ней, не зная, что им делать. А к ним уже поднялся сид Абдул.
- В чем дело? Ты притворяешься, да? О, Аллах! На что только не идут одалиски, чтобы обмануть простодушных мужчин.
- Сид Абдул, у вашей жены может быть сломана нога, - сказал Юнус.
- Как это - сломана? Ничего подобного! Нога вывихнута, я это допускаю. Но не сломана, - уперся старик. Как же не хотелось, чтобы его планы были нарушены из-за такой досадной случайности.
- Что делать, сид Абдул? Врача вызвать? – спросил Юнус.
- Нет, пока никого не будем звать. Внесите ее в комнату! Я зайду к ней, а вы встанете у двери и смотрите, чтобы она не сбежала! Она может быть очень сильной! Дверь такая ненадежная. Как говорится, на Аллаха надейся, а верблюда привязывай!
Недовольные мужчины кое-как подняли страшно тяжелую и даже не пытавшую им помочь женщину и с неимоверным трудом практически донесли ее до комнаты. Внутри возле стены было расчищено от хлама место для большого плоского тюка, который должен был играть роль постели. Вот туда и уложили  стенающую лару Дунию.
- Изверги! Сыновья джиннов! Что вы со мной собираетесь сделать?!
Вошедший последним сид Абдул тут же пояснил:
- Дуния, так ты меня предала? Зачем ты позвонила Кариме? Ты будешь наказана за это. Вечером тебя ждет порка. И пусть все женщины из дома Али придут посмотреть на это. Они так смелы, потому что никогда не видели ни плетей, ни то, как ими наказывают. А я тебя сегодня выпорю.
- Позови врача! – закричала лара Дуния, держась за опухшую лодыжку. Нога болела ужасно.
Но старик не обратил на это внимания. Он вышел из темной каморки, свет в которую попадал только через небольшое оконце почти под самым потолком, которое выходило на узкую соседнюю улицу, находясь на гладкой высокой стене риада. А ещё – через распахнутую пока дверь, хлипкую, сработанную из досок, сквозь щели между которыми просвечивал сумрачный коридор. Вот здесь-то сид Абдул велел оставаться Баркаду и стеречь пленницу.
Сам же Абдул достал свой сотовый и демонстративно громко, стоя на пороге ещё не запертой комнаты, набрал номер телефона риада старого приятеля.
- Карима? Нет, это уже не Дуния, кхе, кхе… Это сид Абдул. А Дуния наказана. За разговор с тобой. Она попалась, подлая доносчица. Сегодня ее ждет порка. А вы можете прийти посмотреть на то, как ей дадут двадцать плетей за то, что она осмелилась мне перечить, а потом ещё и донесла тебе, Карима, о моем разговоре с племянником.
Там, на другом конце провода, Карима не верила услышанному. Она переспрашивала и, вероятно, тут же делилась с кем-то ужасной новостью. А сид Абдул продолжал:
-…И пусть непременно с тобой придут Латифа и Самира. Вот ей будет особенно полезно взглянуть на наказание, потому что если она не согласится выйти замуж за выбранного ей жениха, то и она тоже будет выпорота во дворе моего риада, на той же лежанке, на которой сегодня  будет привязана Дуния. 
Карима на своем конце провода бурно возмущалась, заваливая его  вопросами. Старик слышал и другие возбужденные женские голоса.
- …Приходите вечером посмотреть. Вы должны увидеть, как наказывают одалисок. Но днем крики услышат многие. А мне не нужны толпы любопытных под моей дверью. Вечером же на улицах шумно, теперь по нашей улице невозможно спокойно пройти из-за пролетающих мопедов. И если у Дунии будут силы кричать, все равно мало, кто сможет ее услышать. Я жду вас всех.
Сид Абдул отключил сотовый и довольно улыбнулся.
- Вот так! Пусть придут, а мы все сделаем так, как задумано! Юнус, ты мой главный помощник. Не забудь, что должен делать.
- Да, хозяин, - неохотно отозвался мужчина, которому вовсе не понравилась отведенная ему роль. Но спорить с сидом Абдулом он не посмел.
Потом Абдул дал указание Нурии отвечать на звонки из дома Али и рассказывать то, что он ей скажет. И вскоре лара Нурия описывала дозвонившейся до нее Кариме, как уронили на лестнице лару Дунию, как теперь она сидит в запертой женской комнате с распухшей ногой, но она, Нурия, ничем не может помочь. Разве что еды принести и подать Дунии через сделанную вчера Юнусом в срочном порядке прорезь в двери как раз для того, чтобы можно было просунуть чашку или блюдо с едой.
- Ничего больше не знаю! Вот что видела, о том и рассказываю. Сид Абдул очень зол на Дунию. Она его ослушалась, так он говорит. Ничего не знаю. Но порка будет. И он хочет, чтобы люди это увидели. Теперь никто не позволит пороть на площади, ведь в Фесе много туристов, это запрещено. Но у себя в риаде сид Абдул хозяин. Если вы не придете, сид Абдул сказал, что позовет соседей. Ему нужно, чтобы кто-то увидел этот старинный обычай наказания непокорных женщин. Он говорит, что следующей, кого он выпорет, это будет Самира, если она откажется выйти замуж за своего жениха!
Сид Абдул, стоявший рядом, довольно кивнул и знаком велел положить трубку домашнего телефона, с которого совсем недавно Дуния звонила той же Кариме.
- Молодец, Нурия. Я знал, что на тебя можно положиться. Теперь будем ждать. Я уверен, что они придут. И Самира будет спешить впереди всех.


… То, что сид Абдул решил устроить показательную порку для лары Дунии, теперь обсуждали в доме дяди Али. Пришли и его сыновья – недоумевающие, разозленные и возбужденные плохой новостью. Они теперь бушевали, сидя на диване рядом с отцом. Сид Али пытался их успокоить.
- Старик сошел с ума? Как он может так поступать с нашей матерью? Как смеет? – возмущался Икрам.
- Он ничего не сделает Дунии, я уверен. У меня есть соображения, для чего он это устраивает, но я не уверен. Я пойду с вами к Абдулу и заставлю отменить порку, - ответил сид Али.
- Но он опозорит нас на всю медину! – возмущался старший брат, отец Ясмин.
- Мы не можем позволить сиду Абдулу так издеваться над матерью, - переживал Икрам. – Запереть ее в тесной, грязной кладовке? Это не комната, это кладовка, если там хранится старая мебель и вещи, которые пора выбросить.
- А что с ногой у матери? Она успела рассказать Кариме, что у нее опухла нога…
- И лара Нурия об этом же: нога покраснела и опухла, но врача ей не вызвали.
- Успокойтесь, мы сейчас же пойдем к риаду Абдула и выясним, что это за странная история.
В той части зала, где собрались женщины, Карима в который раз повторяла услышанное и от самой Дунии, и от Нурии.
- Ногу, она повредила ногу! Лодыжка опухла, - размахивала руками взбудораженная Карима. – Но сид Абдул требует наказания. Чем так провинилась Дуния – ума не приложу. Неужели только тем, что мне позвонила?! Только он хочет, чтобы мы все пришли к нему домой посмотреть на порку. Он особенно настаивал, чтобы пришла Самира, потому что ее тоже он намерен пороть. Не сегодня, потом – когда из-за нее не состоится ее никях с Имадом. Если ты, Самира, сорвешь свою свадьбу, тебя выпорет дядя Абдул!
- Никто не посмеет меня пальцем тронуть! А на дядю Абдула я могу пожаловаться в полицию. Я сегодня же вечером приведу к дому дяди Абдула полицейских, чтобы они зафиксировали побои у лары Дунии. Это домашнее насилие! Порка – это преступление.
- Ты бы не умничала, а пошла и посмотрела, что такое порка плетью, - подал голос с другого дивана Мухамед. Он сидел с развернутой местной газетой, делая вид, что читает, а сам внимательно вслушивался в разговоры вокруг.
Муна с испуганным видом сидела с ним рядом. Она не верила ушам, что дядя Абдул так просто может выпороть жену, так ещё и приглашает других родственников посмотреть на экзекуцию. Что за семейство?!
Самира металась рядом с Зорайдэ и матерью.
- Нет, нам пора поставить точку в этой истории. Как я понимаю, задумана порка ради меня. Я не хочу, чтобы из-за меня кого-то пороли. И я больше не желаю слышать об Имаде и этой мерзкой свадьбе. Всё! Я позвоню Лео, мы уедем в Рабат и поженимся. И всем планам дяди Абдула придет конец!
- Дочка, о чем ты говоришь? – испугалась Латифа.
- Мама, но надо же покончить с этой историей! Но с Лео мы поедем в Рабат завтра, а сегодня я намерена с тобой, Карима, и со всеми, кто не боится выступить против дяди Абдула, пойти всем вместе в его дом и потребовать освободить лару Дунию, вызвать врача, а если надо – и полицию вызовем.
Ариба сидела тоже среди собравшихся женщин. Здесь были и Латифа с Зорайдэ, и Самира с Каримой. Только Муна жалась на соседнем диване к мужу.
Пока остальные продолжали обсуждать случившееся, Самира отошла в сторону и позвонила Лео. Когда она ему все рассказала, он первый предположил, что за этим кроется ловушка для нее.
- Пообещай мне взять с собой не только сотовый, но и колокольчики. Их звон разносится далеко, слышен очень хорошо. Возможно, мне придется вызволять тебя из западни.
Он потребовал, чтобы девушка немедленно исполнила его просьбу.
- По их звону я тебя найду, - убеждал он Самиру.
Потом она отключила свой телефон, но про колокольчики постаралась запомнить.
- А где Керим? – удивилась девушка, не обнаружив жениха матери в гостиной.
- Так он уехал за свадебным платьем для твоей матери, - проговорила Зорайдэ. – Керим должен зайти в мечеть, чтобы поговорить с шейхом – так надо, а потом он хотел зайти в магазин, где продаются приличные ткшейто и кафтаны, чтобы купить самое красивое платье для  никяха.
Самира решительно провозгласила:
- Предлагаю пойти прямо сейчас к дяде Абдулу и спасти лару Дунию. Мы должны потребовать, чтобы он немедленно выпустил ее из комнаты и пригласил врача. Или пусть Икрам и старший сын дяди Али сами отнесут мать в больницу. Пусть дядя Абдул даст им своих ослов. Лара Дуния не сможет с больной ногой добраться до своего дома или до врача. Она поедет на осле.
И все женщины, кто только что обсуждал и совещался, дружно вывалились во двор риада. Самира быстро сбегала в комнату и забрала с собой колокольчики, на которых настаивал Лео. Предчувствие подсказывало, что они ей понадобятся. Не зря Лео так просил ее не забыть о них.
Зорайдэ и Латифа, Самира и Карима. Даже Ариба отправились к риаду дяди Абдула. Никому из них не пришло в голову, что и с ними там может случиться что-то плохое. Наверно, больше всего беспокоиться должна была бы Самира. Но она сочла, что, придя такой толпой, опасаться нечего. Разве посмеет дядя Абдул сделать что-то против нее, когда рядом будут Зорайдэ, мама и Карима?
Впереди них шли Икрам с братом и сид Али. Никто не заметил, что за ними крадется Лео, укрываясь за выступами стен, в нишах, порой перебегая по соседней улице, которая тянулась параллельно той, по которой они шли, но между улицами были проходы.
И только Карима, по привычке вертя головой по сторонам, заметила парня.
- Там Лео! Я его видела! Лео тоже идет за нами к дяде Абдулу.
Зорайдэ со страхом оглянулась назад и убедилась, что Карима сказала правду. Она даже остановилась и всмотрелась в фигуру, которая вынырнула и обратно спряталась за выступ в стене.
- Тень! Аллах! Это Тень, она преследует нас. Точно – она идет за нами. Плохой знак, - испуганно бормотала она.
…Мухамед же не пошел к дяде Абдулу следом за взволнованными женщинами. Он счел, что успеет ещё поговорить с дочерью через дверь, когда та поменяется местами с ларой Дунией. Но и Муна так негативно отнеслась к его участию в устраиваемом дядей Абдулом наказании, что даже посмела выразить свое мнение об этом.
- Мухамед, как может дядя Абдул в таком возрасте наказывать женщину, которая о нем заботится? Ее провинность – всего лишь звонок подруге. К чему это?
- Муна, не вмешивайся. Тебе не всё известно. Ты не можешь судить о дяде Абдуле, что он может делать, а чего – нет.
Впервые после женитьбы Мухамед и Муна спорили. Но женщина так и не согласилась, что нужно идти и смотреть на порку другой женщины. Мухамеда удивило то, что Муна вообще смогла выступить против его дяди. Но ссориться с ней он не стал.
- Не ходи, дорогая. Оставайся дома и жди меня. Я вернусь, и мы с тобой сходим куда-нибудь, посидим в ресторане. Вдвоем, ты и я.
- И ты сможешь есть после увиденного? Будут пороть несчастную пожилую женщину, а ты станешь смотреть?
Мухамед приблизился  к ней и тихо сказал:
- Никого пороть не будут. Это лишь повод зазвать Самиру в дом дяди. Она останется там, а все остальные вернутся домой. И лару Дунию тут же выпустят из комнаты. Все останутся довольны.
- Кроме несчастной Латифы, потому что вашу дочь ты решил принудить к замужеству. Мухамед, не ожидала от тебя такого. Тебе известен пример моей дочери. Она сбежала, чтобы выйти за своего любимого, а не за твоего брата.
- Я потом тебе всё объясню. А пока не терзай себя, дорогая. Всё, что я задумываю, то есть мы замышляем с дядей Абдулом – это на пользу Самире, - сказал Мухамед.
Улыбнувшись жене, он вышел из гостиной. Муна так и осталась сидеть на диване, сложив на груди руки. Как мало она знает Мухамеда! Что он за человек? Что он скрывает? Латифа САМА отказалась от примирения после развода. Почему? Что такого сделал с ней муж, что женщина предпочла остаться разведенной? Муне было известно, что с Керимом бывшая жена Мухамеда познакомилась по воле дяди Али намного позже, чем когда между Мухамедом и Латифой начались разногласия, доведшие их до разрыва и расторжения брака. А Лейла?  Что не сложилось между Мухамедом и юной девчонкой, которой только и оставалось при таком взрослом муже бояться его, относиться к нему с почтением и уважением?
А если и ей доведется узнать о нем что-то, что заставит отказаться от удачно начавшегося брака с Мухамедом Рашидом? А она так радовалась замужеству! И родственники начали относиться к замужней Муне иначе. Но что ее ждет?
Обеспокоенная,  решила Муна подняться к себе в комнату. Оставаться одной внизу расхотелось. Тревога заполнила ее сердце.
Мухамед же по дороге к риаду дяди Абдула успел позвонить старику и предупредить, что Самира повела женщин к нему, как они и предполагали и задумывали. Всё шло по их плану. Сид Абдул радостно встрепенулся и ответил, что он лично позвонит Имаду. Пусть придет и увидит, как его невеста окажется в комнате, где и примет решение не сопротивляться Судьбе. Мактуб. Она станет женой Имада!
Добравшись до риада и войдя в распахнутые ворота, Мухамед увидел во дворе возмущенно переговаривавшихся мужчин. Сыновья Дунии и сам дядя Али о чем-то бурно спорили с сидом Абдулом. Тут же скромно и молча стоял Имад. Женщин не было видно. Ага, значит, Юнус повел их к двери комнаты, где томилась лара Дуния! Мужчина удовлетворенно хмыкнул, подходя к собравшейся компании.
Мухамед заметил, что Юнус постарался, готовясь к инсценировке будущей порки. Во дворе, ближе к стойлу ослов была установлена скамья, на ней лежали свернутые веревки, которыми, как можно было предположить, будет к скамье привязана несчастная женщина. А плеть-то где? Где плеть? Мухамед даже осмотрелся по сторонам. Ну, конечно! Дядя Абдул сжимал ее в руке, споря с сыновьями лары Дунии.

…А женщины, как и подумал Мухамед, легко преодолев лестницу на второй этаж, поднимались одна за другой за Юнусом по крутым ступеням уже на третий. Последней шла Зорайдэ. Она отстала от остальных. Но Латифа вернулась, чтобы поддержать ее при подъеме по высоким ступеням. Самира, Карима и Ариба первыми добрались до охраняемой Баркадом двери.
Девушка тут же узнала того, кто недавно шпионил за не и Лео в касьбе. Долговязый тип в темной джеллабе и сером тюрбане.
- Ты Баркад? Что ты здесь делаешь? Стережешь лару Дунию? И не стыдно? Женщину с опухшей ногой заперли на замок, так ещё и сторожа приставили.
Мужчина промолчал, но в его глазах она прочла что-то такое… Что же хозяин приказал ему ещё сделать? Почему у него взгляд, как будто Самире тоже придется поплатиться за свою непокорность?
Девушка подошла к двери и, прильнув к щели, громко провозгласила:
- Лара Дуния, мы пришли! Вы нас слышите? Это я, Самира! Со мной пришли моя мама, Ариба - ваша будущая невестка, и Карима с Зорайдэ. Внизу остались ждать Вашего освобождения оба сына и дядя Али. Ничего не бойтесь, мы заставим дядю Абдула открыть дверь. Иначе здесь будет полиция.
Из-за двери раздались стоны и слабый голос Дунии:
- Глупая, зачем ты пришла сюда, Самира?! Он же этого и хотел! Ты уверена, что сможешь уйти из этого дома? Аллаааах!
- Смогу! – ответила девушка. – Баркад, открывай дверь!
- Нет, не могу, пока хозяин не прикажет, - самодовольно ответил тот, прищуривая глаза.
- Хочешь, чтобы тебя побили, а дверь вышибли? Тебя самого сейчас закроем в этой комнате!
- Самира, перестань. Давайте думать, что делать, - сказала Латифа, подведя к двери Зорайдэ.
Старая женщина отдышалась и тоже заговорила с пленницей через дверь:
- Лара Дуния, чего хочет сид Абдул? Почему он решил выпороть Вас?
- Не знаю, ему нужна Самира, а не я. Сами увидите, что никакой порки не будет. Он вас всех обманул. Абдулу нужно было, чтобы в риад пришла Самира! Ой, ой, как болит нога!
- Лара Дуния, - заговорила Латифа. – К двери нас провел Юнус, о Самире никто не вспомнил, а вот скамья для порки стоит внизу во дворе риада. Что нам сделать, чтобы смягчить сердце дяди Абдула? Чем Вы его так оскорбили или обидели?
- Аллах! Как вы не понимаете, что Абдулу нужна Самира! Она больше не выйдет из этого дома! Вы сами привели ее в эту ловушку, откуда ей только одна дорога – в дом жениха, за которого ей придется теперь выйти замуж, - голос женщины стал слышнее. Наверно, Дуния доковыляла от тюка до двери, не смотря на больную ногу.
- Я не выйду за Имада! – возразила в который раз Самира.
- Значит, останешься сидеть в этой комнате!
- Лара Дуния, но пока в комнате сидите Вы, - напомнила Зорайдэ.
- Они придумают, как сюда же затащить и Самиру, даже не сомневайтесь! – ответила с горечью в голосе Дуния. 
- Юнус, иди к дяде Абдулу и скажи, чтобы он велел выпустить лару Дунию! Иначе я немедленно позвоню в полицию! – обернулась к мужчине и жестко потребовала Самира. Она не собиралась и дальше миндальничать со средневековой дурью старого родственника. Похоже, дядя Абдул начал выживать из ума.
Юнус сверкнул на нее глазами и ушел, но вскоре вернулся. Теперь с ним вместе поднялся сид Абдул. Женщины бросились к нему и начали уговаривать пожалеть и простить лару Дунию. В защиту бывшей обидчицы высказалась и добрая Зорайдэ, Карима тоже умоляла простить подругу, виня себя в том, что сама начала расспрашивать Дунию, что происходит в их доме. Ариба тоже попросила пощадить мать ее жениха.
Латифа пыталась уговорить старика, чтобы не позорил мать Икрама, у которого скоро свадьба. Ведь порка женщины стала бы позором на всю медину! Самире ещё дома было приказано молчать, чтобы не подлить масла в огонь, ведь всем известен склочный характер дяди Абдула.  Но девушка внутренне пылала праведным гневом, что было заметно в бросаемых ею взглядах.
Старик внимательно прислушивался к доводам каждой женщины, сжимая в дрожащей руке знаменитую плеть, давно не ведавшей тела жертвы. Казалось, сама плетка испытывала нетерпение от предстоящей встречи со спиной провинившейся жены Хозяина.
- Ладно, так и быть, я выпущу Дунию. Но впредь пусть будет осторожнее. Лежанку для порки Юнус пока не станет убирать. Плеть повешу обратно. Ее снять не трудно.
Он подал знак Баркаду, посмотрев со значением на Юнуса. Баркад тут же достал большой медный ключ от старинного замка на хлипкой двери и повернул его в замочной скважине. Распахнул дверь, откуда тут же вывалилась в коридор разъяренная Дуния, немедленно наградившая стража градом кулаков, сделав всего пару шагов прочь от порога комнаты, сильно подволакивая пострадавшую ногу. 
И пока женщины кинулись оттаскивать Дунию от Баркада, чтобы Абдул не передумал и не наказал вновь скандалистку, Юнус легко подхватил под мышки Самиру, подойдя к ней со спины, и втолкнул ее в комнату. Дверь тут же была захлопнута, а не вынутый из замочной скважины ключ быстро повернут на несколько оборотов.
Никто из женщин сразу не сообразил, что произошло. Они лишь повернулись на крик Самиры, когда она уже оказалась за дверью, в замке которой скрежетал ключ.
- Кхе, кхе, кхе…, - засмеялся сид Абдул, подняв вверх кулак с зажатыми четками. --  Вот так. Я же говорил, что Самире придется пожить в моем доме, пока она не согласится на никях. Юнус, спустись вниз и сообщи Имаду и Мухамеду, что невеста остается пожить у меня в доме. Теперь всё будет хорошо. Я воспитаю из нее добропорядочную и послушную женщину. Она станет прекрасной женой Имаду!
Опомнившись, Латифа грудью бросилась на дверь. Она била ладонями по дверным доскам, из которых та была сколочена, и вопрошала:
- Самира! Самира! Что же делать?
Но по знаку сида Абдула Баркад грубо оттащил ее под руку от двери. Зорайдэ стала стыдить старика, а Карима помчалась вниз, чтобы сообщить дяде Али о коварстве его приятеля. Абдул же тем временем приказал Юнусу и Баркаду запереть лару Дунию в другой комнате – ее собственной – этажом ниже.
- Потом позовем врача, чтобы осмотрел ногу, когда она перестанет шуметь! – кивнул он слугам, уже схватившим под руки женщину.
- Или тебе хочется отведать моей плети? – сощурил он глаза на Дунию.
Латифа стояла, замерев от горя, обхватив руками голову. Зорайдэ обняла ее, а Ариба застыла от ужаса. Жаль, что Лейла не видела этого! Вот кто должен был это увидеть и впечатлиться!
Конечно же, Самира бешено колотила в дверь, звала на помощь, возмущалась. Но сид Абдул сам подошел к двери, оттерев в сторону Латифу. Ключ, который был отдан ему Юнусом, он уже спрятал в глубокий карман старенькой полосатой джеллабы.
- Не пытайся шуметь, одалиска. Я потом скажу, когда ты сможешь выйти из этой комнаты! А пока затихни!
Юнус и Баркад быстро вернулись, а крики лары Дунии все ещё неслись, но уже откуда-то из глубины дома. Старик тут же велел женщинам покинуть его дом, спуститься вниз, во двор риада, где их ждали сид Али и его сыновья.
- Вам больше нечего здесь делать, - заявил он. – Самира должна успокоиться. А если вы останетесь, она продолжит кричать и рваться из комнаты. Пусть посидит и обдумает свое положение. Возможно, ей в голову придут умные мысли.
Тут же Юнус и Баркад, повинуясь кивку хозяина, начали теснить женщин к лестнице. Им легко это удавалось: молодому широкоплечему Баркаду и Юнусу, который, не надеясь на силу и не имея возможности распускать руки, выставил перед собой палку, перехватив ее обеими руками так, что палка расположилась поперек него, горизонтально. Когда палка коснулась Арибы и Латифы, они невольно отодвинулись, а потом сделали ещё шаг по коридору в направлении лестницы,  и ещё, и ещё.
 Прибежала Карима, которой сид Али велел позвать Зорайдэ и всех остальных. Понятно же, что выбить дверь, чтобы освободить Самиру, коварно закрытую в женской комнате, им никто бы не позволил. Сид Абдул не зря призвал к себе на помощь Баркада, которому теперь предстояло сторожить родственницу хозяина по очереди с Юнусом.
Удрученная Зорайдэ  с потрясенной Латифой и притихшей Арибой спускались по лестнице под крики и стук, раздававшиеся как из комнаты, где была заперта Самира, так и из спальни бушевавшей лары Дунии.
Женщина кричала так громко, что все расслышали ее проклятия и угрозы:
- Абдул, знай: женщин нельзя обижать, Аллах каждую слезу учтет!
Только сид Абдул вряд ли слышал ее. Он остался с Баркадом под дверью попавшейся Самиры.
Карима шла за всеми последней, комментируя произошедшее и рассказывая, как дядя Али и его сыновья отреагировали на то, что лару Дунию закрыли теперь уже в другой комнате, а Самира оказалась на ее месте в комнатке под крышей.
Внизу Зорайдэ почти упала в руки сида Али. У нее не было слов из-за пережитого на ее глазах коварного поступка Абдула.
Латифе же хватило сил, чтобы подойти к Мухамеду и бросить ему в лицо:
- Подлец!
Это было посильнее, чем пощечина, и оскорбительнее, потому что сказано было при всех. Мухамед дернулся в ее сторону, но Латифа уже повернулась к нему спиной и отошла. Ее плечи содрогнулись от рыданий. Карима обняла ее и принялась успокаивать, что-то тихо ей говоря, обнадеживая и утешая. Ариба стояла, сцепив руки, опустив глаза. Она спрашивала себя, зачем вообще пошла в этот дом?
К ней подошел Икрам.
- Что там с моей матерью? Расскажи, Ариба.
Она собралась с мыслями и описала все, что видела.
- Придется пойти к шейху и пожаловаться на старика, - сделал вывод Икрам. А Ариба с тоской подумала, что вот и случилось то, чего она опасалась: когда мать жениха, которую едва не выпороли, сидит под замком с больной ногой, какая может быть свадьба?!
Внизу они простояли ещё какое-то время в ожидании сида Абдула, который обязан был дать им объяснения.
Но вместо старика пришел Юнус, посланный для того, чтобы выпроводить  теперь уже ненужных гостей из риада:
- Сид Абдул велел передать, чтобы вы уходили.
- А как же Самира? Как моя дочь? – закричала Латифа.
- Сид Абдул сказал, что вы можете приходить к нам каждый день для того, чтобы уговаривать Самиру согласиться на брак с ее женихом. Сейчас он поднимается к сиду Абдулу, чтобы вернуть кольцо невесте, которое она недавно выбросила. Но оно было надето на ее палец, значит, сватовство законно. Так велел ответить вам сид Абдул.
Сид Али тяжело вздохнул и сказал:
- Идемте. Латифа, Зорайдэ! Самира – кровь Абдула, он может так поступить. Латифа, не плачь. Мы подумаем, как быть дальше. Икрам, вызови матери врача и дождись, когда он придет, потом позвони мне и сообщи, что он скажет.
Икрам кивнул, потом посмотрел на Арибу.
- Я сегодня ещё зайду к отцу. Вечером увидимся, - тихо сказал он ей. – Я тебе позвоню.
Ариба смущенно улыбнулась и отправилась вслед за Каримой к выходу, только раз невольно оглянувшись на Икрама.


7. Часть 29. Глава 7. Самира в заточении.


Вскоре двор опустел. Мухамед тоже поднялся на третий этаж, чтобы понять, как там Самира. Имад уже был на месте, стоял, сцепив пальцы за спиной, слегка наклонившись боком и прижав ухо к двери, вытянув тощую шею. Прислушивался, как из комнатки доносились  отчаянные рыдания девушки. Отчего-то Мухамеду показалось, что видит на лице будущего зятя довольную улыбку. Мужчина был удовлетворен тем, что невеста попала в ловушку, и теперь она в их с сидом Абдулом власти, а значит, скоро сбудется всё, что ему было обещано.
- Что там, дядя Абдул? – спросил Мухамед у родственника, кивая на дверь.
Старик, который о чем-то шептался с Баркадом, обернулся к племяннику.
- Всё, Мухамед, птичка попалась. Теперь твоя дочь на всё согласится. Пусть пройдет немного времени, и она сломается, как когда-то Жади. Так ведь было и с Жади, - напомнил он. – В конце концов она всегда соглашалась на всё, что хотел получить Саид, даже если я был против. Но Саид всегда добивался желаемого. А Самира очень похожа на эту одалиску. Но мы сломаем и ее.
- Дай Аллах, дядя Абдул. Я вижу, в двери есть оконце для еды? Значит, голодной она не останется.
- Конечно, Нурия или Дуния будут носить ей еду. Но все равно у двери постоянно будет стоять кто-то из моих ребят – Юнус или Баркад. Дверь, сам видишь, хлипкая. Даже эта девчонка может выбить. Лови ее потом по всему риаду! Ещё драку устроит. Об этом могут узнать на медине…
- Нет-нет, дядя Абдул! О, Аллах! Пусть на медине ничего не знают о том, что у вас происходи. Нам ни к чему скандалы и сплетни. А скоро я к Вам ещё и Лейлу отправлю. Вот и ее будете воспитывать и пристраивать, потому что я больше не желаю с ней жить. Увезу Муну в Бразилию, и моя жизнь наладится, иншалла..
- Иншалла, Мухамед. Будь счастлив с Муной и постарайся стать бедуином, который не позволит верблюду сунуть даже морду в твою палатку, не только войти в неё!
- Да, дядя Абдул. Я пойду, пожалуй. У меня есть дела. Предстоит проверить дела на складе.  Я рад, что нам всё удалось провернуть. Хотелось бы побывать на свадьбе Самиры, и как можно скорее.
- Но ты, Мухамед,  позвони Саиду и скажи, чтобы он даже не думал выкупать то золото, которое откладывала эта глупая девчонка по всей медине. Если Имад не может купить ей положенное золото, то и не надо. Деньги он заплатить готов. Но золото – это для женщины баловство.
- Тем более что моя дочь его не носит, - согласился Мухамед, которому не хотелось быть в долгу перед Саидом ещё и из-за золота, но подумал, что жених – тот ещё жмот и хитрец, умудрившийся под одобрение дяди Абдула не тратиться на положенное к свадьбе золото. И, кажется, Имад даже расстроился, что Саид не станет выкупать те тридцать пять килограммов отобранных  хитрой Самирой украшений. У Мухамеда не лежало сердце к такому жениху для дочери. Но что делать? Ждать, когда за ней прилетит актер из Индии? Или когда брат Лукаса увезет ее, чтобы на ней жениться? А Самира способна и на такое!
Как повезло, что они успели опередить Самиру с ее фантазиями, которые она вполне могла бы воплотить в жизнь. Девчонка угрожала стать женой бразильца! Их с Саидом хватил бы удар, породнись они ещё с одним Феррасом! И если Жади не была их кровной родственницей, но Хадижа стала сестрой Пьетро, сына Лукаса. А если и Самира родит, став женой брата Лукаса? Ребенок же будет родным внуком Мухамеда! Внуком, в котором потечет и кровь бразильца Лео!
- Алхамдуллилах! – вознес руки Мухамед, благодаря Судьбу за то, что у Самиры будет всё-таки муж-марокканец.
- Я пойду, дядя Абдул. Звоните, если понадоблюсь.
И он ушел, даже не попытавшись поговорить с дочерью хотя бы через дверь.  Но Имад всё ещё был здесь, под дверью, вглядывался в щели, не решаясь нагнуться к самой широкой, чтобы подсмотреть, чем там занята его невеста.
- Имад, готовься к свадьбе, - похлопал его по плечу сид Абдул.
- Да, да, иншалла. Чуть не забыл! Кольцо, я его принес, сид Абдул. Когда будете кормить Самиру, передайте ей в окошечко и коробочку с кольцом. Пусть наденет его на палец и носит. Но коробочку… Пусть не выбрасывает. Потом пригодится для чего-нибудь.
Он достал из кармана обещанное кольцо в маленьком кожаном футляре, отдал его и поклонился старику, прижав руку к груди, затем тоже ушел. А дядя Абдул мелкими шажками вновь добрался до двери, вернувшись от лестницы, где оказался, провожая Имада, и позвал Самиру.
- Вот что, одалиска. Пока ты посиди здесь, подумай, как лучше для тебя себя вести. Потом, если согласишься носить обручальное кольцо Имада и не станешь пытаться бежать из моего дома, я позволю тебе выйти из комнаты. Будешь жить вместе с Нурией в ее спальне до самой свадьбы. Она станет присматривать за тобой. Это не долго, если не станешь упрямиться.
Но в ответ Самира запустила в дверь, вероятно, какой-то старый горшок, судя по звукам разбившегося вдребезги глиняного сосуда.
- К черту Имада! – был ее ответ. – Я позвоню в полицию!
- Звони. Я скажу, что ты моя племянница, моя кровь. Что ты не в себе, что я поймал тебя, когда ты курила сигареты и даже выпила что-то… Скажу: я решил в воспитательных целях закрыть тебя в комнате. Никто не посмеет брать мой дом штурмом. Я в Фесе уважаемый человек. А в семьях полицейских тоже есть невесты и женихи, которым в свое время нужно будет искать пару. И к кому же они обратятся? Ко мне. Потому сейчас они не станут ссориться со мной из-за тебя.
О чем-то вспомнив, старик велел Баркаду открыть крохотное оконце в двери, через которое предполагалось кормить Самиру. Он достал коробочку с кольцом, проверил, на месте ли оно, снова захлопнул скромный футляр и положил его на полочку в оконце.
- Возьми обручальное кольцо. Подумай о том, что я тебе сказал, Самира. Ты едва не стала одалиской. Но так как ты оказалась чиста, сохранив девственность, я думаю, что ты ещё не безнадежна.
- Я провела ночь с Лео! Мы были вместе в палатке! Между нами было всё!  – раздался из-за двери мстительный голос девушки.
- О, Аллах! Нет! Не клевещи на себя! Это харам. Ко мне приходил Ахмет и клялся, что между тобой и бразильцем ничего не было, он следил за вами по приказу Али.  У тебя была поранена рука, потому найденные испачканные тряпки были истолкованы неверно. Тебе лучше согласиться выйти замуж за Имада. Ему нужна образованная и чистая девушка. Твой диплом не пропадет.
- Ваш Имад похож на хорька! Я слышать о нем не желаю! Позвоню в бразильское посольство, скажу, что меня, гражданку Бразилии, насильно удерживают в доме, сделав заложницей, и принуждают к браку с незнакомцем.
Сид Абдул горестно кивнул под дверью.
- Это было ошибкой – оставить телефон. Юнус не догадался тебя обыскать, - озабоченно произнес он. – Сейчас скажу ему, чтобы вошел к тебе и отобрал сотовый. Юнус!
- Давайте, а я успею отправить сообщение Лео, а он позвонит, куда надо!
И пока сид Абдул звал Юнуса, почему-то не догадываясь, что задание  может выполнить и стоявший рядом Баркад, Самира схватила коробочку с кольцом, достала украшение и засунула его в замочную скважину.
- Теперь вам не открыть дверь! Никто не войдет ко мне, иначе придется ее выбивать.
Самира знала скупость сида Абдула, который вряд ли решится испортить дверь, даже такую дрянную. Она не видела, как старик нагнулся к замочной скважине и попытался рассмотреть, правда ли там всунуто кольцо, а когда и Баркад ему это подтвердил, тогда Абдул решил временно отступить.
- Ты ещё пожалеешь об этом, Самира. А кольцо я заставлю тебя саму вытащить, когда снесем с петель дверь перед твоей свадьбой.
- Я уже звоню Лео!.. Лео! Лео, ты меня слышишь? Позвони в бразильское посольство и сообщи, что меня похитили и удерживают против моей воли в риаде в Фесе!..
Она делала голос все тише, перейдя уже на шепот, и сиду Абдулу не удалось услышать окончание ее разговора с бразильцем. Где этот негодяй? Наверно, стоит вызвать Атифа и приказать ему хитростью заманить в риад Лео и  тоже посадить под замок, пусть сидит взаперти до тех пор, пока Самира не станет женой Имада. Да-да,  сделать это можно просто: брат Лукаса знаком с Атифом по недавним поискам в пустыне. Стоит Атифу лишь втереться к нему в доверие и позвать в гости в риад хозяина… Или сделать вид, что готов помочь спасти девчонку, Лео поверит и тоже попадется.
Абдул, перед тем, как уйти, постучал костяшками пальцев в дверь и ехидно сказал:
- Подумай, Самира, о чем я тебе говорил. А твой друг тебе не поможет. Он сам скоро окажется в соседней комнате. Атиф и Баркад помогут заманить его в ловушку так же, как тебя. Только на этот раз приманкой станешь ты. Тебе никуда не деться. Будешь сидеть столько, сколько понадобится. Можешь даже просидеть всю жизнь, пока не согласишься выйти замуж. По крайней мере, пока я жив, будешь сидеть, а проживу я ещё долго. Так и молодость твоя пройдет, лучшие годы жизни проведешь в темнице под крышей. А зачем, если ты можешь стать женой уважаемого человека?
- Я буду кричать, звать на помощь до тех пор, пока кто-нибудь не обратит внимания на мои вопли! Пусть лучше скандал на всю медину, чем стать женой этого урода!
- Ты глупа, Самира, - сказал сид Абдул и мстительно-весело добавил:
- Кстати, в комнате много разного   мусора. Можешь развлекаться, составляя «картины» из мусора и грязи. А когда опомнишься, то позови меня. Скажешь Баркаду, который будет тебя сторожить, что ты согласна на мои условия, и я сразу же к тебе поднимусь и освобожу.
- Лучше я вызову джиннов. Вот позвоню в колокольчики, пусть они прилетят и унесут меня с собой! – последовал ответ.
- Неужели девчонка с горя тронулась умом? – обеспокоенно пробормотал удивленный старик. И пожал плечами:  – Я ухожу! Может быть, она ещё одумается.
Но пока он шел к лестнице, вдруг из той комнаты разнесся мелодичный звон. Только Самира могла чем-то  звенеть, лихорадочно тряся откуда-то взявшимися колокольчиками. Откуда они у нее? – удивился сид Абдул. И что за странный мелодичный у них звон? Это даже не медные колокольчики. Они звенели необычно, было не похоже ни на что, слышанное сидом Абдулом раньше.
- Джинны, я вас призываю! Явитесь ко мне, джинны! – завывала Самира, как будто, и правда, лишившись рассудка.
- Да что с ней такое?! – изумлялся старик и оглянулся. – А с тобой что, Баркад?
Мужчина трясся от страха, его губы дрожали.
- Сид Абдул, я боюсь! Она вызовет джиннов, они прилетят к ней. А что будет со мной?!
- Глупец, какие джинны в моем доме? Она решила нас запугать! Иди на место! Сиди у нее под дверью!
Но суеверный Баркад, страшно выкатив глаза, мотал головой и руками, отказываясь возвращаться к двери. В глазах его стоял ужас.
- Тьфу! Иди ослов чистить, пусть придет Юнус! - распорядился сид Абдул, и слуга опрометью бросился исполнять приказание.
- Лео! Лео! Ты слышишь меня? Отзовись!  – истерично звала Самира, и звона колокольчиков было больше не слышно. –  Чёрт! Телефон разрядился!
Сид Абдул услышал ее восклицание и удовлетворенно кивнул. Это отличная новость: больше не стоило опасаться, что девчонка куда-нибудь позвонит. Сотовый у нее разрядился! Хм… Даже если бы у нее оказалось зарядное устройство, то в той каморке нет розетки, чтобы зарядить телефон. У него в доме вообще электричество было только в гостиной и на кухне, но ещё Саид умудрился провести городской телефон ему в комнату. И всё. И ему хватает.

…Самира, обливаясь злыми слезами, осмотрелась. Шок от внезапной перемены участи проходил. Глаза привыкли к полумраку.  Теперь, когда слезы отчаяния перестали застилать глаза, девушка решила оценить обстановку. Можно ли отсюда сбежать и как это сделать? Свободного пространства в комнате почти не оставалось из-за нагромождения старой мебели, каких-то свертков – вероятно, скатанных в рулоны, старых,  истершихся ковров,  набитых старой одеждой мешков, нагромождений старых глиняных горшков со сколотыми горловинами, один из которых и стал жертвой ее гнева, разбившись о дверь.
Но зато у стены был заботливо обустроен жилой угол: набитый тряпьем или чем-то ещё плоский тюк, на котором Самире предстояло провести неизвестно сколько времени. Там же было оставлено пустое ведро – такой вот своеобразный туалет. И сосуды с водой – как для гигиенических целей, так и кувшин с питьевой водой. А еду ей, вероятно, ещё принесут, если не решат морить голодом для ускорения принятия ею решения.
- Какая же я глупая! Самоуверенная! Тупая! Сама не сообразила, так ещё и не прислушалась ни к Зорайдэ,  ни к Кариме, ни к ларе Дунии! Меня ничто не насторожило, а могло бы! – в отчаянии раскаивалась девушка.
Она  подошла к двери, на вид – довольно хлипкой. В ней зияли щели, сквозь которые просвечивал коридор. Но в доме есть слуги – ещё не старый Юнус и его родственник Баркад - оба сильные мужчины. Они в два счета поймают ее, если она даже сумеет выбить дверь. Успеет добежать только до гостиной, где и будет схвачена ими. Или даже на пороге, если Баркаду приказано ее сторожить.
Но что же делать? Самира ни на секунду не поддалась соблазну согласиться на условия сида Абдула, даже чтобы его обмануть, а потом отказаться от своих слов. Но, помня историю Ясмин, которую выдали замуж при том, что она много раз повторила «нет», девушка понимала, что над ней в любом случае совершат никях и только для вида могут спросить, согласна ли она выйти замуж за этого омерзительного Имада. 
Она чувствовала такое отвращение к этому гнусному типу, что готова была дать себе слово, что убьет мерзавца при первой же его попытке к ней прикоснуться, даже если ей придется ему горло перегрызть зубами. И потом будь, что будет!
Но Самире вспомнились слова дяди Абдула о Лео. Кажется, и его намерены схватить и превратить в пленника? Они могут. А слышал ли Лео звук колокольчиков? И не станет ли это для него приманкой, о чем говорил сид Абдул? Но как теперь предупредить об этом парня? И сотовый почти разрядился. Почему утром она не поставила его заряжаться, ведь время позволяло?
От  осознания своего безвыходного положения Самира начала биться головой о дверь. Злые слезы снова потекли из глаз. Смогут ли дядя Али и мама с Керимом договориться с дядей Абдулом? Наверно, нет. Ведь они не предложат ему то, ради чего он заманил ее в свой риад. Хитрая ловушка была устроена им вовсе не для того, чтобы после уговоров ее родственников тут же отпустить, так и не выдав ее замуж за отвратного Имада.
Но - она? Она как могла так подставиться? И почему она не поехала с Лео в Рабат, чтобы оформить свидетельство о браке, но зато рассказала о такой возможности всем вокруг! Вот ее и поспешили упрятать в риаде дяде Абдула!
Битье головой о дверь помогло прийти в себя. Тихо плача, она отошла к стене и села на тюк, брезгливо проведя по нему руками. Как же здесь грязно!
Она лихорадочно продолжила обдумывать положение, в котором оказалась из-за своей самоуверенности. Лео… И что он может? Чем он поможет? Самира продумывала все варианты своего поведения в той ситуации, в которой оказалась, и решила, что будет делать всё наоборот: она забьет мусором замочную скважину, чтобы в комнату было невозможно попасть. Пусть выбивают дверь! Она затихнет и не станет ни с кем разговаривать. Пусть усомнятся, здесь ли она вообще, жива ли? Или комната пуста, потому что ее унесли джинны? Или она вообще умерла внутри?
Самира вспомнила историю, которую ей рассказывали о Сумайе. Вот так же «добрый» дядя Абдул пытался устроить ее судьбу со своим богатым приятелем-стариком, но Сумайе помогли  выбраться из дома «джинны». Но в том случае ими оказались реальные люди, а кто поможет Самире? Тогда всё было подстроено Зейном…
Но идея с джиннами хорошая: через дверь она слышала, какое воздействие на Баркада произвела ее угроза вызвать джиннов. Девушка вспомнила, как в пустыне Атиф и Тургут боялись этих мифических созданий. И Баркад был в ужасе от одной ее угрозы и звука колокольчиков. Но если его сменит Юнус, напугают ли «джинны» и его? Однако не было других способов «достать» охрану, и потому Самира решила время от времени разыгрывать сценки из якобы общения с нечистью, в которую сама не верила совершенно. Но они пусть боятся даже пройти мимо этой двери!
Очень хотелось кушать. Но чтобы отвлечь себя от мыслей о еде, она принялась собирать мелкий мусор, которым можно было забить ещё больше замочную скважину. Медный ключ не должен войти в замок!
Но Самире пришла в голову мысль сначала извлечь обратно кольцо. Ничего, она придумает, как задеть Имада этим колечком! Она сделает коллаж из мусора с кольцом в центре, а потом ещё и расскажет всем об этом, пусть медина над ним посмеется!
Она нашла тонкую палочку, которой и вынула подарочек Имада. Ещё не зная, как она сможет посмеяться над символом его сватовства, Самира положила кольцо в коробочку, о которой так беспокоился страхолюдный и  скупой марокканец, а ее спрятала под тюком, чтобы не потерять в царившем вокруг хламе. Затем она закончила замуровывать дверь.
Потом Самира ещё раз достала из кармана сотовый и поняла, что хотя телефон вот-вот разрядится, но шанс позвонить ещё есть. Оставался совсем небольшой запас от заряда в батарее. Значит, ей показалось, что телефон разрядился окончательно.
- Кому же позвонить? – раздумывала она, держа в руке сотовый, устроившись на комкастом тюке. Тете Жади? Но чем она может помочь из далекой Бразилии? Матери? Но она итак знает, что произошло. Самиру  у нее на глазах втолкнули в эту темницу.  Лео?  Но он может расспросить Кариму, которая без промедления поделится с ним сплетнями, если он чего-то не понял из ее рассказа. Ему она уже звонила. Вот если предупредить парня об угрозах дяди Абдула?
- Я позвоню дяде Саиду!  - осенило ее. - Денег и зарядки, которые есть в  сотовом, хватит, чтобы сказать несколько слов!
Она лихорадочно пролистала «Список контактов» и нашла телефон брата отца.
- Дядя Саид, спасите меня! Дядя Абдул запер меня в своем риаде, чтобы заставить выйти замуж за Имада, но я против!…
Сказав это, она предупредила, что телефон может вот-вот отключиться.
Саид явно растерялся. Он не ожидал этого звонка.
- Самира, твой отец знает, что для тебя лучше. Ты подумай, возможно, будет лучше согласиться с выбором твоего отца и дяди Абдула.
Но девушка уже поняла, что его слова означают твердое «нет».
- Если вы не хотите мне помочь, не ждите, что я расскажу, где и как можно найти Фатиму! А ведь мы с Лео Феррасом вполне могли бы отыскать Вашу жену, не окажись я взаперти у дяди Абдула!
Она надеялась, что брат отца передумает, но связь ожидаемо прервалась. Однако Самира не была уверена, что Саид поможет. Он тоже самоуверенный человек, надеется на людей, отправленных на поиски Фатимы в Марокко. Зачем ему помощь племянницы? Почему братья так боятся дядю Абдула? Они же взрослые люди! А у дяди Саида была возможность убедиться в том, что выбор дяди Абдулом мужа для Хадижи оказался провальным. Хадижу сделали несчастной, а теперь пришла ее очередь! И все равно Самира уже не верила в то, что дядя Саид посмеет пойти против старика, главы их рода.
Но она даже не подозревала, какое впечатление на Саида Рашида произвели ее слова! Он заподозрил, что девушке что-то известно о Фатиме. Он дал себе слово разобраться, что происходит в Марокко. Саид не собирался лететь на свадьбу Латифы и Керима, но мог бы прибыть на никях сына дяди Али и Арибы. Он и намеревался сам заняться поисками Фатимы, но чуть позже. Ведь его люди вышли уже на ее след в Касабланке, осталось только схватить негодницу. А Самиру следует наказать, если она знала о ее местонахождении, где та прячется от мужа, рискуя жизнью ещё не родившегося ребенка, но так и не сообщила ему, хотя у них была договоренность об этом. А теперь эта девчонка попросила его о помощи! Но Мухамед так мечтал выдать замуж непослушную дочь! Как он может вмешиваться?
Но Самира не могла знать о бушевавших в душе Саида чувствах. Она переживала из-за своего собственного незавидного положения.
Наступил вечер, если судить по темному квадрату окна под потолком. Старая Нурия принесла Самире и передала в так и не закрытое оконце в двери еду. Как ни хотела девушка послать всех к черту, ей пришлось взять чашки с таджином и салатом и две лепешки. Позже лара Нурия по приказу сида Абдула принесла и коврик для молитв, но дверь было невозможно открыть, а в прорезь для посуды коврик не пролезал, к досаде лары Нурии. Ведь сида Абдула это расстроит.
- Юнус, попытайся скатать коврик в тугой рулон, может быть, тогда получится протолкнуть его в дверцу?
Так девушка узнала, что ее сторожит Юнус, а не Баркад, испуганный возможностью столкнуться с ифритами за дверью комнаты пленницы. Но Юнус… Самира решила, что и у него тоже наверняка есть слабое место, и она это постарается выяснить. И девушка вновь достала из кармана колокольчики и часто-часто ими затрясла. Резкий мелодичный звон разорвал тишину риада.

…На улице стемнело. Лео несколько часов простоял в небольшой ниши в противоположной стене соседнего с риадом дяди Абдула дома. Он понял, что что-то произошло. Убедился в этом, когда из дома вышли и потянулись по улице возбужденные женщины. Лео видел: дона Латифа плакала, Зорайдэ стенала, вознося руки к небу. Карима возбужденно размахивала руками. Но Самиры с ними не было. Где же она? Почему осталась в доме старика, который до этого пытался принудить ее жить под одной с ним крышей до свадьбы с выбранным им женихом. А ведь Лео пытался предупредить девушку, чтобы не верила никому. И он понимал: Самира не могла добровольно остаться у старика, ведь это значило бы ее согласие выйти замуж за того типа.
- Ничего подобного! Ее схватили и заперли где-то, вот потому ее мать и плачет, - пробормотал Лео.
Он пошел следом за женщинами, надеясь узнать подробности. Но слишком близко подходить к ним не стал. Однако Лео только время потратил, ничего не выяснив. Но дал себе слово, что подстережет у ворот Кариму и поговорит с ней. Или даже осмелится пойти к дяде Али.
Лео снова вернулся к уже знакомой нише. Теперь из ворот вышли сид Али и ещё какие-то люди. Лео решил, что подходить к нему с расспросами при всех не стоит. И хорошо, что остался на месте! Немного времени спустя он вдруг услышал знакомый звук колокольчиков. Парень отлип от стены и поднял голову, вслушиваясь в разносившийся где-то наверху звон. Лео хотел понять, из какого именно окна под крышей на стене риада он доносится. Парень сосредоточенно слушал,  потягивая  пальцами за мочку уха.
Теперь стало очевидно: Самиру спрятали в комнатушке, небольшое окно которой выходит, к счастью, не на галерею во внутреннем дворике, а на пустую гладкую стену довольно узкой улицы. Он увидел рядом под крышей ещё пару небольших окон, закрытых створками ставень. Наверно, это нежилые помещения, которые используются для хозяйственных нужд.
- Отлично! В дом изнутри проникнуть намного сложнее. Здесь же только вопрос ловкости. Но мне нужны будут помощники.
Парень задумался. Без Каримы явно не обойтись. А если поговорить с доной Латифой? Поддержит ли она его, ведь Лео желает всего лишь спасти девушку, иначе ее выдадут насильно замуж. Неужели лона Латифа откажет ему в помощи? Ведь Самира уверена, что мать на ее стороне. И если ей не понравился жених, то и дона Латифа тоже должна быть против такого выбора, сделанного не ее дочкой. Имад Лео Феррасу тоже очень не понравился. Нет, Самире он не пара! И если бы у нее не был таким длинным язык, они уже сегодня могли получить в Рабате документ о браке. Но она проболталась и теперь расплачивается за это.
Решив, что при старании сможет попасть в комнатушку под крышей, Лео прикидывал, что ему для этого может понадобиться. Несколько крепких веревок, якорный крюк, с помощью которого он зацепится и закрепится за окно, чтобы подняться по веревке наверх, корзина, в которой Лео принесет Самире покушать. Ему почему-то казалось, что девушку кормить никто не собирается, ведь ее намерены заставить подчиняться, а для этого хороши репрессивные меры…
- Карима…, - почесал Лео за ухом и пробормотал: - Срочно поговорить с ней. Без ее помощи никак не обойтись.
Лео снова задрал голову и постарался запомнить расположение окна, откуда, если верить его слуху, донесся звон. И не только звон! Ему показалось, что теперь слышит свое имя. Неужели Самира звала его на помощь? Сунув руки в карманы, Лео прикидывал, какой длины примерно понадобится толстая веревка. И что ещё пригодится для такой операции. Но как дать ей понять, что он уже рядом, внизу, под окном и обдумывает, как ей помочь?
Он поднял небольшой камешек, осыпавшийся со старой стены соседнего дома, и попытался бросить в то окно. Не попал. И ещё раз – опять неудача. Надо лучше прицеливаться!
Из ворот дома сида Абдула уже давно вышли один за другим Мухамед и Имад, потом и какой-то молодой мужчина. Наверно, один из слуг дяди Абдула. Но Лео решил не привлекать ничьего внимания. Пусть им не приходит в голову, что до их пленницы можно добраться не только через закрытую дверь, но и с улицы.
Стараясь попасть камнем в окно, повторяя попытки раз за разом, Лео вспомнил, как когда-то слышал от доны Иветти, как его брат Лукас в свое время убегал по крышам Феса от разъяренного мужа Жади, дяди Самиры, кстати. Но Лукас оказался не осторожен и упал, не удержавшись на ненадежной перекладине между крышами домов, переломав себе кости.
- Как же он сумел забраться на крышу? Да, кстати, я слышал, что пол Феса можно обойти по плоским крышам в старой части города. Это как раз здесь, на медине.
Он попытался решить, что проще – влезть в окно, спустившись с крыши, или забросить в окно крюк и, зацепившись, подняться по стене, как по скале, с помощью веревки? Да, попробуй забрось туда крюк! Он камнем не может никак  попасть! Как же у него получится закинуть туда «якорь»? И кто-нибудь может увидеть, полицию вызовут…
Перед тем, как уйти, парень поднял ещё один камень и, прицелившись, бросил в уже знакомое окно. Стекла там не было. Но Лео понял, что на этот раз он был меток – камень не упал обратно.
- Надеюсь, я не ушиб Самиру, - довольный собой, с улыбкой сказал Лео и громко прокричал, приставив ко рту ладони рупором:  – Самира! Я здесь! Я скоро приду и помогу тебе выбраться!
И вдруг из окна вылетел небольшой горшок, который рухнул ему под ноги. Лео успел шагнуть в нишу, но осколки разбившейся посудины отлетели к его ногам.
- Я понял! Жди меня, жди! – снова прокричал он и теперь, в хорошем настроении, с уверенностью в удачном исходе задуманного, отправился к дому дяди Али. Надо было поговорить с Каримой, а затем предстояло добыть всё необходимое для предстоящего дела.
…Он даже представить не мог, что означал для девушки прилетевший в окно камень! Она сразу сообразила, от кого он, и в ней вспыхнула надежда.
- Лео придумает, как мне выбраться отсюда. Обязательно придумает!
А чтобы парень знал, что его необычное послание понято, она вытащила из кучи горшков самый маленький - наверно, в нем когда-то хранили масло, и тоже швырнула в окно, радуясь, что оно не закрыто и не забрано решеткой, как обычно – в других комнатах. Прислушалась. До нее донесся звук разбившегося о мостовую глиняного горшка,  тут же раздался голос Лео. Он что-то прокричал ей снова, но она смогла разобрать сказанные им слова.
Самира осела на тюк, прислоняясь спиной к стене и с облегчением улыбаясь. Не всё пропало! Лео ее спасет. Она покосилась на груду оставшихся горшков. Захотелось отомстить дяде Абдулу, устроив ему громкие – в прямом смысле – неприятности. Отчего бы ей не повыбрасывать через окно на улицу весь хлам из комнатенки?
- Нет, это я устрою, если у Лео ничего не выйдет, и я останусь здесь существовать до тех пор, пока дяде Абдулу не надоест ждать от меня согласия на брак. А сейчас нужно ждать, иначе я могу помешать Лео. Я же не знаю, что он задумал. Пока не стану привлекать внимание к окну соседей и прохожих с медины. Но по-тоооом…, - хищно посмотрела Самира на кучу горшков в углу комнаты.

… В доме дяди Али в гостиной рыдала безутешная Латифа. Керим, только что вернувшийся с упакованным красивым платьем для их никяха, пытался ее успокоить.
Рядом сидела и Зорайдэ, держась за сердце. Сид Али кружил вокруг дивана и сидевших на нем женщин, не зная, что ещё предпринять. Карима же принесла в который раз свежезаваренный чай с ромашкой от нервов – сначала для Латифы, теперь – для Зорайдэ. 
- Дядя Али, неужели ничего нельзя предпринять? – плача, вопрошала Латифа. - Почему бы не надавить на Имада? Пусть он откажется от женитьбы на Самире! Тогда дяде Абдулу незачем будет держать мою Самиру в заложницах.
С соседнего дивана подал голос Мухамед:
- Латифа, почему ты называешь Самиру заложницей? О, Аллах! Какая она заложница? Моя дочь – внучка дяди Абдула. Внучатая племянница. Она его кровь, и дядя Абдул не желает ей зла! Он только хочет, как и я, как мы все,  чтобы она стала добродетельной женщиной, женой порядочного человека!
Он всё ещё был обижен на Латифу за то, что она посмела назвать его подлецом. Хорошо, что Муна не слышала и не видела той сцены. Но он был потрясен тем, что впервые Латифа посмела обругать его. И за что?!
Керим нежно держал руки невесты в своих руках.
- Любимая, успокойся. Дядя Али поговорил с дядей Абдулом, но отказ старика отпустить Самиру – это ещё не всё. Завтра дядя Али снова позвонит или даже сходит туда. Ты слышала, он сам об этом сказал. И я тоже пойду и потребую, чтобы сид Абдул прекратил такое самодурство. Я уже позвонил Зейну. Он обещал кое-что сделать для нас. Зейн знает этого Имада и, возможно, мой брат найдет способ, как на него подействовать.
Мухамед слушал его речи и морщился, как от зубной боли, тоже держа за руку Муну. Но счел нужным вмешаться:
- Сид Керим, при всем к Вам уважении – моя дочь будет выдана замуж. И не важно, будет ли ее мужем Имад или кто-то другой. Но так решили мы с дядей Абдулом. Самире не нравится Имад? Что ж, тогда можно поискать кого-то, кто ей, возможно,  понравится. Но сделать это будет сложно. Если даже дяде Абдулу удалось договориться только с Имадом, который, кстати, мне тоже не очень нравится, то заточение моей дочери может затянуться. Ей самой надоест сидеть в той комнатенке и ждать, когда же явится жених, которого она сочтет для себя подходящим. А такого может и не быть и год, и два…
- Ты… издеваешься…, Мухамед?! – всхлипывая, сказала Латифа, не глядя в его сторону. – В кого ты превратился?!
Тут же подала голос и Зорайдэ:
- Мухамед, твой брат уже пожалел, что доверил сиду Абдулу выбор жениха Хадиже. Девочка несчастна. Брак закончился страшной трагедией. А Хадиже пришлось развестись и вернуться в Бразилию. Ты хочешь, чтобы Самира повторила ее судьбу? Хочешь, чтобы Самира тоже была несчастна? О, Аллах!
- Нет, лара Зорайдэ, нет! – воскликнул мужчина, прижимая к груди пухлую ладонь с раскрытой пятерней. – Я желаю Самире долгой и счастливой семейной жизни и много детей, иншалла!
- И ты думаешь, что Имад сделает ее счастливой? – с горечью спросила она.
- Почему вы так все невзлюбили Имада? Он не красавец, конечно, но разве в этом дело? Не молод, да, если сравнивать с Самирой, но и ей не восемнадцать. Они притрутся друг к другу, привыкнут, полюбят друг друга.  Самире надо только взглянуть на него другими глазами. Как когда-то и ты это сделала, Латифа. Я знаю, что ты была рада, когда сначала стала невестой моего брата Саида. Но когда ничего не вышло, и тебя сосватали за меня, то… Назира мне передала твои слова. Она услышала, как ты обо мне отозвалась. Меня назвали уродом и никуда не годным. Я много лет хранил эту тайну…
- Так молчал бы и дальше! – упрекнула Зорайдэ, нехорошо глядя на него. – Для чего сейчас вспоминать об этом? При Кериме, при Муне. Не стыдно?
- Ты негодяй, Мухамед. Нашел способ отомстить мне и Самире. Как сказала бы Жади – ты циник, - с какой-то ненавистью произнесла, заливаясь слезами,  Латифа.
Мухамед даже подскочил на диване.
- Как ты можешь меня оскорблять? Или ты уже не соображаешь, что говоришь? Жади вспомнила? Эту одалиску, из-за которой моя дочь выросла такой же!
- Хватит, Мухамед, - оборвал его сид Али. Он видел, что мужчина умышленно заводит Латифу. Никак не успокоится, что потерял его племянницу, и продолжает мстить. Латифа права. – Мухамед, Муна, идите к себе. Если не можете помочь, вам лучше уйти.
Муна покраснела и тут же медленно и с достоинством поднялась.
- Я на твоей стороне, Латифа, - сказала она бывшей жене своего мужа. – У меня самой дочь, которую дядя Абдул тоже пытался вынудить выйти замуж за Саида Рашида. Она же не хотела такой судьбы и сбежала. Успела. Я понимаю твои чувства, Латифа.
- Муна, как ты можешь? – поразился Мухамед, разводя руками. – Это… как это называется? Ты – моя жена, а не сестра Латифы.
- Мухамед, ты знал, что я думаю о том, что случилось с твоей дочерью. Мы уже говорили об этом.
- Боюсь, что в Бразилии ты вот так же станешь защищать Лейлу, - бормотал, поднимаясь с дивана, чтобы уйти, Мухамед, которому дядя Али прямо указал на дверь, пусть не из дома, а только из гостиной.
Они поднимались по лестнице – ведь Мухамеду было разрешено ночевать в комнате Муны. И тут он услышал, как Латифа предложила жениху:
- Керим, пойдем к дяде Абдулу. Сходим узнать, как там моя Самира. Отнесем ей хотя бы лепешек. Ведь я не знаю даже, ела моя дочь или сидит голодная. А если дядя Абдул решил морить ее голодом?!
- Конечно, Латифа. Если желаешь – мы сейчас же сходим к нему домой.
Карима же знала больше них.
- Я уже звонила Нурии. Она сказала, что лично относила Самире еду. И хотя девушка чудит, но еду взяла и всё съела! Не волнуйся, Латифа. Она не голодная. Можешь поверить Кариме.
- Как это – чудит? – тут же ухватилась Латифа за ее слова.
- Ну… чудит, так сказала Нурия. Как Дуния чудит, крича что попало про сида Абдула. Вот так и Самира – то джиннов призывает за ней явиться, пугая Юнуса и его племянника, то… ээээ…
- Что?!
- …То звенит откуда-то взявшимися колокольчиками, то горшок разбила о дверь! Юнус слышал, как она вслух разговаривает.  Натолкала мусора в замочную скважину, так что дверь теперь придется только выламывать, чтобы ее выпустить. Как будто Самира сама себя замуровала.
- Вот видишь, Муна, дорогая. Самира сама не хочет, чтобы ее выпустили, - громко прокомментировал Мухамед откуда-то с лестницы. Но Муна промолчала. А сид Али хмуро посмотрел на брата Саида.
Керим и Латифа быстро собрались и вскоре уже вышли из риада дяди Али и пошли в сопровождении Ахмета к дому сида Абдула.
Как только они вышли из ворот, которые, конечно, открыла им Карима, чтобы их выпустить, Лео скользнул из-за ближайшего угла к двери и постучал. Карима решила, что Латифа и Керим о чем-то забыли и теперь вернулись. Но перед ней вырос Лео.
- Тихо! Мне надо поговорить с тобой, Карима. Как это сделать? Можешь  выйти?
Карима с опаской оглянулась, но за спиной во дворе риада никого не было.
- Лео, зайди и встань за колонну. Там и поговорим. Иначе моему мужу это не понравится. Соседи увидят и расскажут Ахмету, что я на улице разговаривала с посторонним мужчиной.
- Хорошо, Карима, - сказал Лео и шмыгнул в дверь и к колонне, за которой укрылся.
Он коротко поведал Кариме о том, как пообщался с Самирой посредством обмена камень-горшок, а затем изложил женщине план, который родился в его голове.
- Как?! – поразилась Карима. – Ты хочешь взобраться по стене в ее окно?!
- А что? Ну, если проще залезть на крышу и с ней перебраться в окно, можно и так сделать.
- О, Аллах! Это же высоко, это страшно, это опасно. И тебя может кто-нибудь увидеть!
- Твоему мужу можно доверять? На чьей он стороне? Он следил за нами в касьбе. Я знаю.
- Его сид Али послал. Он следил за вами, потому что так приказал сид Али. Но дядя Али  - на стороне Латифы. А значит – Самиры. И мой Ахмет тоже. Если сид Али прикажет, он поможет тебе.
- Мне кажется, лучше не вмешивать в это дело сида Али. Он не должен поддерживать такие вещи. Пусть ничего не знает о моем плане. Не рассказывай ему, Карима. даже если не станешь помогать.
- Тогда поговори с Латифой. Мать Самиры на всё согласится, чтобы освободить дочь. А ее поддержит Керим. И я тоже помогу.
- Хорошо. Тогда я подожду дону Латифу здесь, у ворот риада.
Карима открыла ему дверь, он вышел и занял позицию за углом соседнего дома, откуда хорошо просматривалась улица, ведущая к воротам дяди Али. Он и не подозревал, что очень давно, ещё до его рождения, на этом же месте таился Лукас, поджидая, когда из дома выйдет Жади или хотя бы Зорайдэ.


8. Часть 29. Глава 8. Странности заточения Самиры.


Карима по просьбе Лео описала расположение комнат внутри дома сида Абдула. Она же много лет была частой гостьей в том доме.  Теперь Карима  поведала парню, что несколько небольших окон, которые под самой крышей выходили на длинную, глухую стену – это от комнат на третьем этаже. Этаж нежилой. Старик с женами ночует в комнатах на втором этаже. А гостиная традиционно расположена на первом, как во всех старинных риадах Феса. 
Но женщина предупредила, что когда они с Латифой и Зорайдэ сегодня уходили, поневоле оставив там Самиру, сид Абдул велел слуге оставаться у двери комнаты, чтобы сторожить пленницу. Ведь дверь-то там совсем никуда негодная. Такая есть только в риаде дяди Али – в так называемой «женской комнате», в которой когда-то оооочень давно сидела взаперти юная Жади.
- Сид Али тогда узнал о ее тайных встречах с Лукасом! Это она ещё была не замужем за Саидом. Хотела выйти замуж за Лукаса. Но кто же ей позволил бы? Вот и выследили их в касьбе, а когда Жади вернулась из развалин, сид Али запер ее в дальней комнате и велел учить отрывки из Корана. Она учила! А он потом спрашивал выученное наизусть!
Лео было любопытно услышать старые истории из жизни брата и женщины, которую он, как ему не так давно казалось, любил. Но теперь его очень заботила судьба Самиры. И потому он прервал поток воспоминаний Каримы, продолжив выспрашивать о том, что могло бы ему пригодиться при подготовке к освобождению девушки.
Карима, наконец, скрылась во дворе дома, прикрыв ворота. Лео же приготовился к длительному ожиданию. Но Латифа и Керим вернулись довольно скоро. По выражению лица женщины Лео понял, что она и ее жених напрасно сходили к дяде Абдулу. 
А чуть позже он услышал часть их разговора, когда они подходили к риаду. (Лео подкрался и вслушивался в их беседу).
- Успокойся, дорогая, успокойся!
- Керим, он нас даже не впустил в дом! Как он может? Его Мухамед предупредил, конечно, о нашем приходе!
- Возможно, только сид Абдул объяснил свой отказ тем, что Самире нужно побыть наедине с собой, со своими мыслями, чтобы прочувствовать свое положение.
- Керим, моя дочь в отчаянии! Сид Абдул  хочет сломить мою Самиру. Но он не знает, какая она упрямая.
- Да, он уже был возмущен ее непочтительностью. Ты же слышала? Она посмела разбить горшок о дверь, когда сид Абдул с ней разговаривал.
- Почему я позволила Самире пойти в его дом? У лары Дунии есть сыновья, которые и могли потребовать от дяди Абдула не обращаться с их матерью так грубо и выпустить ее из заточения. При чем тут моя Самира?
- Латифа, ты ещё не поняла, что старик устроил ловушку твоей дочери? Если бы она не пришла вместе с вами, тогда ее на следующий день схватили бы на улице или заманили бы куда-то ещё. И заметь, что сид Абдул отказался впустить нас в дом только сегодня вечером. Но он сказал, что мы можем прийти завтра, с условием, что мы, то есть ТЫ будешь уговаривать Самиру согласиться на никях.
- Не стану я принуждать Самиру к ненавистному браку! – сказала Латифа, вытирая слезы кончиком платка. – Я уже однажды ошиблась, когда не встала на ее защиту, и моей дочери  несколько лет пришлось жить одной. Я так редко ее видела, живя в одном городе. Теперь же я не стану навязывать неприятного Самире мужчину, который сделает ее глубоко несчастной! О, Аллаааах!
- И не надо, но сделай вид, что ты согласна, чтобы он пропустил тебя к ней. Ты сможешь поговорить с дочерью хотя бы  через дверь. И ей станет легче, и ты немного успокоишься.
- Теперь мне кажется, что было бы лучше, если бы она стала женой Лео. Он бразилец и родственник Жади, то есть брат ее мужа Лукаса. А теперь Самира  сидит в «женской комнате»! С Лео она всегда и обо всем смогла бы договориться.  У него другая культура и обычаи.
Они подошли к воротам риада, но не успели прикоснуться к ним, как перед ними вырос Лео. От неожиданности Латифа метнулась к жениху.
Лео без особых предисловий посвятил удивленную его появлением пару в план освобождения Самиры, опасаясь, что его появление их испугает, и они войдут во двор, захлопнув ворота перед его носом.
- Мне нужны помощники, - подытожил он свое сообщение. - Если вы и Карима сможете мне помочь, то Самира скоро окажется с вами. 
- Подожди, парень.  Давай обсудим это без женщин, не привлекая их к участию в таких делах, - предложил Керим, выходя вперед и как бы заслоняя собой Латифу.
Мать Самиры подняла лицо и возразила:
- Нет, нет, я хочу знать, как Лео собирается освобождать мою дочь. Лео, ты уверен, что сможешь залезть к ней в окно? О, Аллах! Но тогда моя дочь окажется в закрытой комнате наедине с мужчиной!
- Наедине? И что? Это столько раз уже происходило, что не должно бы Вас больше беспокоить, - заметил Лео.
- Латифа, ведь речь идет о спасении девушки от произвола дяди Абдула. Ты же хочешь, чтобы Самира выбралась из той комнаты? – начал уговаривать ее Керим. – Он влезет в окно, но мы будем стоять внизу. Мы будем рядом!
Лео едва не усмехнулся такой логике.
- Да, но как она сможет выбраться? Тоже через окно? Самира сорвется и упадет на булыжники! Это верная смерть! Она даже по деревьям никогда не лазила!
Лео тут же сказал:
- Вот я и предлагаю обдумать, как это сделать. Могут быть разные варианты, и не только вылезание через окно. Выйти, точнее – выбежать можно через внезапно выбитую дверь, например. Самира убежит, пока я скручу того, кто будет сторожить дверь. Карима уверяет, что слуг-мужчин в доме всего двое: Юнус и его племянник. Есть ещё Атиф, но он не живет в риаде дяди Абдула.
- Карима? – удивилась Латифа. – Как бы она не разболтала всей медине о том, что ты намерен освободить Самиру.
- Нет, она хочет нам помочь и даже желает участвовать во всех спасательных мероприятиях, - успокоил ее Лео.
- Ахмет пригодился бы больше, - напомнил Керим.
- Но и Карима тоже будет полезна: она вхожа в дом дяди Абдула. Мне она сказала, что она дружит с женами старика, - припомнил Лео. – Она может узнавать полезные для нас сведения.
- Хорошо, тогда давайте поговорим об этом не здесь. Латифа, иди отдыхать. А мы с Лео обсудим, что можно предпринять. Здесь нас может заметить и что-то заподозрить Мухамед. И донесет дяде, а тот насторожится. Нам нужно, чтобы он, наоборот, утратил бдительность.
Латифа печально кивнула и подошла к воротам. Но едва она попыталась толкнуть створку ворот, как та тут же открылась и на улицу выглянула Карима. Она вышла, подталкивая перед собой Ахмета.
- Он всё знает! Я доверяю Ахмету. Карима всё рассказала. А что? Ведь он мой муж! Он тоже будет нам помогать. Карима уверена! И я тоже буду ходить с вами в дом дяди Абдула, узнавать новости о Самире у Нурии или у Дунии. Я стану шпионить. Как в кино.
У Каримы горели глаза от предвкушения таких событий. Но Латифа вошла за ворота, и Кариме тоже пришлось уйти следом за ней, когда ей пообещали, что непременно воспользуются ее услугами.
Мужчины отошли подальше от дома, устроившись на медине в большой нише дома, где днем располагаются со своими тележками продавцы зелени.  Ещё раз всё обсудив, они согласились, что не стоит в такие дела впутывать сида Али. Затем Ахмет и Лео подсчитали, какой длины нужны веревки, а Керим вызвался завтра же утром найти подходящую лавку, где можно приобрести всё необходимое для лазанья по стене и не только это.
Лео повторил, как он видит спасение Самиры:
- Я взберусь по стене, а когда окажусь в комнате, то брошу вам веревку, на которой подниму нужные вещи, а вы поможете их привязать к веревке. Самиру нужно накормить, ей нужна одежда, в которой она сможет попытаться вылезти из окна при моей и вашей помощи или в которой будет удобнее бежать.
Керим недоверчиво качал головой.
- Боюсь, девушка не сможет выбраться через окно. Это сложно и намного труднее, чем забраться в комнату. Латифа права. Можно сорваться и разбиться. Это опасно для вас обоих.
- Значит, надо делать упор на другой вариант. Давайте разработаем, как действовать.
Но думали только Лео и Керим. Ахмет же в основном молчал. Но было итак понятно, что он только хороший исполнитель, а думают за него всегда другие. Но на него можно будет положиться, когда Ахмет точно будет знать, что ему нужно делать.
- Карима расскажет, какова обстановка в доме, чего нам стоит опасаться. Ахмет, ты поговори с женой, объясни всё, - предложил Керим.
Тот кивнул.
- Запрети ей рассказывать кому бы то ни было о том, что мы задумали. Ведь она невольно будет знать о наших планах.
Ахмет снова понимающе кивнул.
- Надо подумать, где потом прятать Самиру от людей дяди Абдула, - озабоченно сказал Керим.
- Пусть она сразу же летит в Бразилию. Я полечу с ней, - предложил Лео. – Сомневаюсь, что старик устроит за нами погоню.
- Латифа не согласится. Но и Самира может снова заупрямиться. Ведь она мечтала увидеть нашу свадьбу. И ещё: если пропажу Самиры сразу же обнаружат, то в аэропорту вас будут поджидать люди дяди Абдула и отец Самиры. Как быть тогда? Они схватят девушку и вернут дяде Абдулу, но тогда он спрячет ее в более надежное место, - рассудил Керим.- И тогда уже точно Самиру не спасти. Латифа сойдет с ума от горя! 
- Да, это возможно, - нахмурился Лео. – Поэтому я и считаю, что было бы лучше тихо вылезти из окна и сбежать в аэропорт. Если предупредить Самиру, чтобы она не разговаривала с теми, кто подходит к двери, а в комнату уже никто не может войти, потому что Самира испортила замок, то исчезновение девушки могло быть замечено не сразу. Но вы правы – неопытному человеку опасно пытаться выбраться через окно. Тогда остается только с боем выбраться с Самирой из темницы и затем спрятать ее в доме дяди Али. Пусть она живет у него сколько угодно долго. Но для нее это будет таким же заточением, только уже почти добровольным.
- Лео, главное для Самиры - выбраться из риада дяди Абдула. Она сразу же может обратиться в бразильское посольство с жалобой и за помощью.  Вылететь из Марокко она тогда сможет вместе с нами. Мы с Латифой после никяха не станем задерживаться в этой стране.
То, о чем говорил Керим, нарушало планы Лео, но он не возражал, согласившись с его предложением. Пусть будет так, как лучше для Самиры.
- Итак, Лео, мы с тобой утром идем по лавкам за покупками всего необходимого, а ты, Ахмет, сходишь с Каримой и Латифой в тот дом. Ещё раз осмотрись, пройдясь под тем окном. Попрошу Латифу поговорить с Самирой, но так, чтобы их никто не слышал.
- Может быть, дона Латифа передаст Самире записку? Карима сказала, что в двери огромные щели.
- Да, так будет лучше, - согласился Керим. Записку прочтет только Самира, а шепот могут подслушать.
- Не забыть купить и передать Самире фонарик, - озабоченно сказал Лео.
Мужчины разошлись почти в полночь, тщательно обдумав детали предстоящей «операции».

…А Латифа, возвратившись в дом дяди Али, в смятении поднялась к себе. К ней в комнату тут же пришла Зорайдэ, заметив, что с Латифой происходит что-то странное.
- И как всё прошло?
- Зорайдэ, дядя Абдул даже в дом нам не позволил пройти. Мы разговаривали с ним во дворе. Сказал, чтобы приходили завтра. И утром я снова пойду туда, чтобы поговорить с Самирой. Сид Абдул требует, чтобы, приходя к дочери,  я уговаривала ее принять Имада и согласиться выйти за него замуж. Но я не хочу!
- Будь хитрее. Самире нужна твоя поддержка. Вот если бы старик выпустил из-под замка Дунию!
Они не заметили, что Карима тихо проникла в комнату. Женщины не слышали, как она постучала и попросила разрешения войти.
Но она вошла и услышала последнюю фразу о ларе Дунии.
- А Дунию сид Абдул уже выпустил! Она только что звонила. Нурия одна не справляется с домашними делами. У Дунии хорошо получается готовить ему чай. Как раз так, как он любит. У Дунии все ещё боли нога, она хромает, но ее уже не держат под замком.
- Карима, вот теперь пригодится твое бескрайнее любопытство. Завтра пойдешь вместе с Латифой, и пока она будет говорить с Самирой, узнаешь все новости у Нурии и Дунии.
- Зорайдэ, я всё узнаю, не беспокойся. Обо всем расспрошу. Самиру итак скоро освободят. Я уверена. Лео приходил. Он обещал! Он умный, что-нибудь придумает! – проболталась Карима.
- Что? Лео приходил? Я же говорила, что Тень появилась не к добру, - забеспокоилась Зорайдэ.
- Нет, Зорайдэ, Лео отговаривал мою Самиру, не хотел, чтобы она шла спасать лару Дунию. И был прав! Самира мне сама рассказала об этом.
Зорайдэ сузила глаза, услышав в словах Каримы то, чего не заметила Латифа.
- Что ты имеешь в виду, Карима? Как Лео может спасти Самиру?
- Не знаю, я ничего не знаю! – опомнилась болтливая женщина. – Я просто так сказала.
- А мне кажется, что ты что-то знаешь. Что он задумал? И откуда тебе стало об этом известно?
- Лучше не будем говорить об этом, – отвела глаза Латифа. Она тоже теперь знала, что у Лео есть план, который он попытается осуществить сам или с помощью Керима.
Зорайдэ почувствовала, что от нее что-то скрывают.
- А где Керим? Латифа, почему он не вернулся вместе с тобой?
Женщине не хотелось врать близкому человеку, но и рассказать она не могла о том, что только что узнала на улице. А если Зорайдэ расскажет обо всем дяде Али, а он будет против?
- Зорайдэ, я потом тебе расскажу, если будет, о чем рассказывать. Пока я ничего не знаю. Керим остался на улице поговорить с Лео.
- О, Аллах! Как бы они не сделал хуже, Латифа. Сид Абдул умен и очень хитер. Его трудно обвести вокруг пальца. Он всё прекрасно понимает, даже если делает вид, что он обманут или ничего ему не известно. Ошибки Лео и Керима могут дорого стоить Самире.
- Я понимаю, Зорайдэ. А ты, Карима, молчи, не болтай. Иначе Мухамед услышит и расскажет сиду Абдулу обо всем, что сможет узнать в этом доме, если поймет, что против его дяди что-то замышляется, - попросила Латифа.
- Конечно, я никому ни о чем не расскажу! Да я больше вашего знаю, но ведь даже вам ничего не говорю! – возмутилась Карима.

…Эта ночь оказалась бессонной у всех. Не спали Латифа и Зорайдэ, Ариба всю ночь проворочалась, вспоминая последнюю встречу с Икрамом и его слова, Карима с Ахметом не пошли домой, но женщина несколько раз заглядывала на кухню за чаем и едой, не только для себя.
Не уснуть было и Мухамеду. Его жена Муна посапывала рядом, но он выбрался из постели, стараясь сделать это как можно осторожнее, подошел и встал у окна, крепко задумавшись. И не только о том, что идеальная жена Муна вдруг посмела пойти против него, встав на сторону Самиры, не только переживая из-за новостей из Бразилии: Мустафа и Амин сообщали, что в дом вернулась Лейла, но подробности ее поведения от него утаивают – он это чувствовал.
Однако сейчас его одолевали другие мысли. Прежде всего, он снова начал мечтать о Латифе. Какой удачный случай! Латифа, видимо, не подозревает, что она у него в руках. Да, Мухамед был уверен, что судьба Самиры зависит от него. Что может дядя Абдул? Отец-то невесты – он, от него зависит отказать жениху или согласиться на брак дочери. И если выставить Латифе условие: она разрывает помолвку с Керимом, отказывается от него и возвращается к Мухамеду, соглашаясь на скромный и немедленный никях и становясь второй женой, то девушку он велит дяде Абдулу выпустить. Пусть ещё какое-то время поживет вольной жизнью. Да! Вот только ещё одним условием ее освобождения станет  отказ Самиры не только от бредовой идеи выйти замуж за Лео, но и прекратить дружбу с ним. Так-то!
Мухамед в нетерпении постукивал сжатыми в кулак пальцами по губам, тут же представляя возражения – и дяди Абдула, и дяди Али, и Керима, так бесстыдно влюбившегося в чужую, пусть и разведенную, жену.
- Это будет не просто, - сказал себе Мухамед. – Латифу я смогу вынудить пойти на отказ от свадьбы с Керимом, ведь ради детей она готова на всё, что  угодно. Но оба дяди… Дядя Абдул решит, что с моей стороны это неуважение к нему. Он искал жениха и нашел, заманил Самиру, и она у него в руках. И чтобы теперь он вот так взял и согласился ее отпустить? Разве что я сам твердо заявлю, что жених не подходит. Причина? Самира выбрала золото? Да, очень много золота. Но жених или должен его купить, или с позором отступить. Пожалуй, это выход. Никто не осудит меня за это. На медине злые языки будут прикушены. А я верну Латифу, но с Самирой разберусь позже. Ей пора иметь мужа, и она выйдет замуж, но тогда, когда Латифа уже точно будет моей женой.
Он забылся настолько, что начал бормотать вслух.
- Мухамед?! – приподняла голову с подушки Муна. – Что случилось?
- Ничего, спи, хабиби. Спи. Я переживаю из-за дочери. А если нам не удастся заставить ее согласиться на никях с Имадом? А нам с тобой скоро пора возвращаться в Бразилию. Там меня ждут проблемы. Я же рассказывал тебе о Лейле. Тебе, нет - нам вместе придется заняться ее воспитанием. Я дам ей небольшой шанс – она же мать Абдульчика. Но если не получится исправить ее ни мне, ни тебе, то я отправлю ее к дяде Абдулу.
- Да, так и сделаем. Но тебе лучше поспать. Ты же собирался завтра пойти посмотреть, как дела на твоем складе.
- Конечно, хабиби. Пора спать, я уже ложусь…

…А в риаде сида Абдула в тесной, забитой ненужными вещами  каморке на тюфяке у стены всю ночь просидела Самира. Она так перенервничала, что не смогла бы уснуть даже в собственной постели. А здесь – грязный, затхлый тюфяк, набитый какой-то ветошью. И ещё крысы, которые могут появиться в любой момент!
Девушка всего лишь брезгливо присела на край тюфяка, подложив под себя платок, тот самый, который ей вместе с вечерней едой принесла лара Нурия.
- Этот платок тебе передал Имад, - сказала она, забирая чашки, которые Самира согласилась просунуть через узкую прорезь в двери. Она поставила стакан на полку, которая появлялась, когда с той стороны открывали это крохотное оконце.
- Нет, Нурия, не приноси мне больше его подарков. Они мне не нужны! - отрезала девушка и больше не сказала ни слова.
На будущее Самира решила предпринимать тактику – изведение своих тюремщиков молчанием. Что бы ни говорили за дверью сид Абдул, Нурия или Имад, она теперь молчала. Только с ларой Дунией она перекинулась парой слов, считая ее виновницей ситуации, в которой оказалась. Но Дуния напомнила, что несколько раз пыталась предупредить ее о готовящейся ловушке. К прочему она сообщила, что вызвала в Фес Ясмин, а та позвонила ей и сказала, что они с Неджмой и Амалем итак прилетят на свадьбу отца Неджмы  - Керима. Одна беда – им придется терпеть Дайнаб с ее детьми, так как она закатила истерику, желая тоже увидеть своих родных, мать и брата.
Лара Дуния рассказала внучке о несчастье, приключившемся с Самирой, о том, что Абдул будет рад, чтобы Ясмин на своем примере уговаривала Самиру выйти замуж за Имада. Вот поживет с ним и тоже полюбит его, как Ясмин – Амаля.
Девушка ответила ларе Дунии, что ни за что в жизни не согласится на этот брак. Дуния же сказала, что когда прилетит Ясмин, то они вместе подумают, что можно сделать. Ясмин – она такая выдумщица!
- Ты голодна?
- Нет, я поела, мне лара Нурия еду приносила.
- Я тоже кое-что тебе принесла. Но дверца закрыта на задвижку, а мне и Юнусу запрещено ее открывать. Только чтобы тебе еду передать с разрешения Абдула. Но я испекла блинчики багрир, они такие дырчатые получились, ароматные и ещё теплые. Самира, я буду просовывать в самую широкую щель по блинчику, а ты с той стороны постарайся забрать. Имей в виду, что съесть надо сразу. Иначе ночью на запах придут крысы.
- Лара Дуния, зачем Вы мне об этом сказали? Я же теперь умру от страха! Просидеть всю ночь в темноте, зная, что по комнате шастают крысы?!
- Тссс! Тихо, молчи, я тебе сейчас просуну свечи и спички. Только будь осторожна. А то уснешь, а огонь свечей перекинется на хлам. И весь дом сгорит!
- Пусть мама принесет мне маленький фонарик-карандаш.
- Я позвоню Кариме и скажу, чтобы передала Латифе, - согласилась женщина, тем временем просовывая в щель между досками очередной блинчик.
Она повернула голову к принюхивающемуся Юнусу и сказала:
- Тебе я тоже принесу блинчики и чай. Смотри же, не болтай лишнего сиду Абдулу! Он-то не подумал, что ты тут сидишь голодный.
Юнус молча кивнул, уже зная склочный и мстительный характер второй жены сида Абдула. Лучше промолчать, но получить чай и блинчики, чем отказаться, выражая не замечаемую хозяином преданность,  и провести бессонную голодную ночь. А ведь хозяин, правда, забыл о нем. И племянник не поднялся ни разу, чтобы спросить, не надо ли ему чего-нибудь. Так испугался одного упоминания девчонкой джиннов. А девушка, кроме как звенеть колокольчиками, ничего не умеет. Какие там джинны в комнате? В риаде сида Абдула?!
Самира же, наевшись блинчиков и выпив вкусного мятного чаю, после ухода лары Дунии брезгливо расстелила на пыльном тюфяке шелковый платок какого-то желто-зеленого, с переливами, цвета. Наверно, любимые цвета Имада! Сначала она хотела завесить платком дверь, чтобы из коридора не было видно, что в ее узилище горит свеча. Но потом поняла, что  лара Дуния и не скрывает от ее стража, что принесла Самире источник света.
- А ты что, хочешь, чтобы полчища крыс из-под ее двери вылезли и направились к тебе? Вон как пахнет твоя джеллаба – едой для ослов, за которыми ты каждый день ухаживаешь!
Но она и Юнусу оставила светильник, который не смог бы пролезть в оконце для передачи еды в двери. Самира же была рада и свечкам. Она боялась крыс.
Вот и по этой причине она не смогла уснуть. Вместо сна она размышляла о возможностях побега из логова престарелого родственника.
- Что сможет придумать Лео? Кто ему поможет? А Ясмин? И получится ли у них обмануть дядю Абдула? Ведь его можно только обманом заставить выпустить меня отсюда. На уговоры он не поддастся.
Устав под утро без сна, она достала колокольчики и из вредности потрясла ими, чтобы Юнусу было что обсудить с сидом Абдулом, а сама тут же прилегла на прикрытый платком тюк и сразу уснула, забыв и про крыс, которых она так и не увидела ни одной, и обо всех прочих проблемах.
Утро она проспала, потому не слышала, как по коридору прошествовал дядя Абдул, обнаружив спящего на посту Юнуса. Осмотрев место под дверью, где у ног Юнуса стоял погасший светильник, а также пустой стакан и жирная, пустая тарелка на подносе, который принесла и не забрала лара Дуния, Абдул решил отыскать племянника слуги, который и должен был теперь заступить в свою очередь сторожить Самиру.
А чуть позже Абдул во дворе риада уже ругался с Баркадом, который наотрез отказывался подниматься наверх, к комнате, куда хозяин посадил девчонку, знающую, как вызывать джиннов. Его знакомый, тоже слуга дяди Абдула, Атиф, проведший несколько недель в пустыне рядом с этой неуемной девицей, много успел рассказать о ее выходках. И про то, что колокольчики эти были при ней и в пустыне. Она там звенела ими, пока однажды не перепугала людей, сопровождавших  ее с бразильскими приятелями во время поисков пропавшего ребенка.
Точно! В пустыне так и притягивают джиннов! А если те появятся по ее зову здесь, в комнатушке? Так ещё и в доме поселятся – вон сколько в той комнате горшков – старых, ненужных, использовавшихся когда-то под запасы масла для светильников! Там столько горшков, что может найти приют не один джинн, он с собой приведет всё семейство и всех друзей-джиннов.
Вот эти соображения и изложил Баркад ошеломленному сиду Абдулу.
- О, Аллах! Баркад, как тебе в голову такое могло прийти? Джинны в моем доме? Аллах-Аллах! И ты уверен, что они могут облюбовать старые горшки в кучах хлама?
Баркад с готовностью кивал головой. Старик начал его стыдить и требовать, чтобы он сменил на посту своего дядю.
- Какие ещё джинны? В моем доме горит лампада Аллаха! Никакая нечисть не посмеет проникнуть в мой дом! А ты возьми с собой Коран и читай суры. Тогда никакие джинны не посмеют и близко появиться.
Сид Абдул почти убедил Баркада. Они добрались уже до лестницы, как вдруг откуда-то сверху разнесся нежный звон нефритовых колокольчиков и так же внезапно замер.
От страха Баркад присел, а потом на полусогнутых ногах попятился обратно от лестницы к двери на улицу.
- Я разберусь с этой девчонкой! Выясню, откуда эти звуки! – пригрозил старик и решительно начал подниматься по лестнице.
И вот уже он стоит под дверью, одним ухом слушая донос Юнуса – кто-то в комнате чем-то звенел, но больше ни единого звука оттуда не раздалось.
Сиду Абдулу хватило усилий для того, чтобы отчитать Самиру за недостойное поведение. Но все слова его ушли в пустоту. Ему просто никто не ответил, как если бы в комнате никого не было. А ведь сид Абдул ожидал услышать  все, что угодно – вплоть до хамства от ещё не перевоспитанной им Самиры.
Вскоре он отправил Юнуса на кухню к Нурии, чтобы та передала с ним еду на завтрак для пленницы и самого бы накормила. Мужчина  в ожидании подноса с едой тут же поругался с Баркадом, забыв даже перекусить. Хорош племянник, решивший оставить дядю на произвол судьбы!
Поинтересовавшись, не слышал ли Юнус страшных голосов ифритов в комнате Самиры (оказалось – что нет, не слышал), парень все равно отказался сменить дядю у двери наверху.
- Нет, нет, я лучше трижды схожу за кормом для ослов!
Когда завтрак на плоской тарелке был поставлен на доску-полочку в открытой в присутствии сида Абдула дверце, никто тарелку и стакан не взял. И как бы сид Абдул, а затем и лара Нурия, ни призывали, уговаривали  Самиру поесть, как бы ни угрожал сид Абдул, что даст ей несколько ударов плетью, если она и дальше будет относиться к нему без уважения, ответом им было полное молчание.
- Сид Абдул, а Вы уверены, что девушка все ещё в комнате? – насторожилась Нурия. – Мне так кажется, что там нет никого.
- Есть, есть! Там она, куда же Самире деться из комнаты на третьем этаже? Разве что ее джинны унесли, когда она им в колокольчики звенела! – пошутил старик, чем вверг в ужас как Нурию, так и Юнуса, на лице которого и было написано: ох, не зря его племянничек не захотел подниматься сюда! Так и спасется.
Сид Абдул досадливо закряхтел, помял пальцами бусины четок и ушел.
Лара Нурия ещё какое-то время подождала, но, убедившись, что к еде так никто не притронулся, посуду с едой внутрь не забрали, она поступила так, как велел сид Абдул: переставила всё и стакан с чайником на поднос и унесла обратно на кухню.
Вместо нее явилась лара Дуния, которой было приказано отнести еду Юнусу. И пока мужчина ел, она молча стояла под дверью, рассматривая не подогнанные доски, образовавшие  огромные щели, а когда Юнус совсем ненадолго отлучился, то она тут же открыла дверцу в двери и просунула внутрь руку с вкусно пахнувшим свертком, позвав Самиру и предупредив, что рядом никого нет.
- Даже Юнус ушел! Ему тоже в туалете бывать приходится. А Нурия с Абдулом уже давно внизу – ругают тебя в гостиной.
Дуния уже была готова поверить, что комната за дверью пуста, но после ее слов Самира отозвалась и забрала у нее пакет с кюфтой и лепешками.
- Я не смогу часто приносить тебе еду, - предупредила женщина. - Поэтому лучше ешь и то, что тебе будет готовить Нурия.
- Нет. Начну голодовку.  И я хочу поговорить с мамой! – попросила девушка. – Мне нужна свежая одежда. Я хочу почистить зубы…
- Хе-хе! На то сид Абдул и рассчитывает, что ты долго здесь не продержишься. А дверь ты напрасно замуровала: как теперь ведро с нечистотами забрать? Скорее бы Ясмин прилетела, она бы что-нибудь придумала!
Но Самира снова попросила позвать Латифу. И Дуния ответила:
- Твоя мать с женихом приходили ещё вчера – поздно вечером, но Абдул их к тебе не пустил. О, Аллах, что за человек такой?
- Но ведь она придет и сегодня? – с надеждой спросила Самира.
- Придет, конечно. Но Абдул велел ей уговаривать тебя принять Имада. Вот он, кстати, и явится даже раньше твоей матери! Он уже звонил, что выходит из дома. Но задержится на медине, чтобы выбрать тебе ещё подарок – самый красивый платок.
- Тетя Дуния!
- Это я так просто, рассказываю, что в доме происходит. Я на твоей стороне, Самира, знай это.
Когда Дуния собралась уходить, в коридоре появились Абдул и Имад. Вернулся перед этим и Юнус.
- Что, Дуния, слышала ли ты что-нибудь? Может, там джинны разговаривают?
- Дааааа, конечно, они там! Те самые, сид Абдул, которые однажды уже помогли избежать злой участи, тобой уготованной, несчастной Сумайе. Как же звали тех джиннов?.. Эээ… Забыла их имена…, - прикоснулась Дуния к вискам кончиками пальцев, как будто вспоминая.
- Злая ты женщина! Что ещё ты там вспоминаешь? Дуния, не зли меня лучше. Вот дам тебе плетей на той лежанке для порки! Она все ещё стоит во дворе. А если не тебе, так лежак пригодится для Самиры, если она и дальше станет противиться судьбе. Ее выпороть придется. А ты иди, Дуния, иди!
- Ухожу, сид Абдул, ухожу. Но помни, что ты заплатишь за каждую слезинку Самиры. Аллах всё видит. Он против насилия!
Сид Абдул, уже не обращая на нее внимания, подошел и встал бочком к двери. Наклонил голову набок. Прислушался. Ни единого звука за дверью!
Он пальцем подозвал к себе Имада. Тот подошел, тихо ступая. Остановился,  сунул руки в рукава джеллабы, как в марокканскую «муфту»,  и поежился, как будто ему стало вдруг очень холодно.
А сид Абдул произнес заранее приготовленную речь.
- Самира, желаю тебе сообщить, что твои родители оба – ОБА! - согласились на твой брак с Имадом. Мухамед давно пожелал выдать тебя замуж за Имада. Но вчера ко мне приходила твоя мать с будущим мужем. Она тоже сказала, что согласна иметь такого зятя, как Имад. И тоже хотела бы ускорить твою свадьбу, Самира. Ведь и твоему отцу, и твоей матери скоро надо возвращаться в Бразилию. Теперь они желают скорее покончить с этой историей. Достаточно тебе капризничать. Соглашайся на никях. Договорюсь в мечети - устроим церемонию никяха хоть сегодня.
Старик прислушался и вновь постучал костяшками пальцев о дверные доски.
- Ты слышала? Твои родители согласны на твой брак с Имадом и хотят устроить торжество как можно раньше. Я тебя сегодня же выпущу, как только придет шейх для совершения никяха, а тебе для такого случая твоя мать принесет из дома или купит на медине красивое ткшейто. Но ведь это не та свадьба, где широко гуляют. Такой была свадьба у твоей матери, Самира. Латифа с радостью согласилась выйти замуж за Мухамеда. К торжеству долго готовились. И какой же роскошной и красивой была их свадьба!
Он вновь приложил ухо к щелям в двери. Ничего, ни малейшего звука или движения.
Тогда сид Абдул сердито сказал:
- Но ты у нас особенная, Самира. Поэтому у тебя будет очень быстрый никях. А дядя твоей матери  - сид Али - предложил устроить двойной праздник и два никяха в один день, - беззастенчиво лгал сид Абдул. – Одновременно поженитесь:  ты и Имад, твоя мать и Керим.
Но даже такие провокационные слова не вынудили девушку подать голос.
- Твоя судьба уже стоит у тебя на пороге, желаешь ты этого или нет!
Разозлившийся старик махнул рукой Имаду, оставляя его наедине с дверью, а сам решил вернуться в гостиную. Надо было позвонить Саиду и посоветоваться с ним насчет девчонки.
Имад так растерялся, что несколько мгновений просто переминался с ноги на ногу. Ему даже захотелось попросить Юнуса открыть дверцу и, нагнувшись к ней,   постараться разглядеть хоть что-то в комнате. Что он и сделал, но ничего не смог рассмотреть. А затем достал из кармана сверток и развернул бумагу, в которую был завернут очередной подарок.
- Самира, дорогая! Снова хочу подарить тебе красивый платок. На этот раз – белоснежный. Такой же чистый и белый, как ты, Самира, осталась чиста и невинна, сохранив себя для меня, дорогая невеста, - противно проблеял мужчина гнусавым голосом.- Ты в нем будешь красивее гурий в райском саду!
А сам он в этом время сосредоточенно просовывал в прорезь платок, сложенный  в несколько раз. Но Самира, если и находилась ещё в комнате, не выдала своего присутствия ни словом, ни вздохом.
Удивленный Имад счел нужным не продолжать дальше разговор в пустоту, а спуститься и поговорить с сидом Абдулом. Его очень интересовало, что с кольцом. Приняла ли его Самира? Надела ли на палец? Видел ли кто на ее руке его обручальное кольцо?
 Но лара Дуния, оказавшаяся поблизости, сообщила ему, что кольцо теперь в замочной скважине. Самира туда засунула, а как достать – неизвестно.
- Дуния! - взвыл старик. – Кто тянет тебя за язык?! А тебе, Имад, нечего беспокоиться. Кольцо в сохранности, она его и достанет из замка, когда согласится на никях. А хорошо бы провести сразу две свадьбы: устроить судьбы и матери, и дочери, - болтал радостно старик, пока не заметил, как расстроен и хмурится Имад.
- Кольцо в замочной скважине? Это уже слишком, сид Абдул.
- Но оно в целости и сохранности! Тебе нужна жена или кольцо вынуть? Потерпи и получишь то и другое. А кольцо я ее заставлю достать.
- Смею спросить, дядя Абдул, а с теми парнями Самира больше не общалась? По скайпу, например. Мои родители желают знать об этом. Ведь это очень плохо, это харам – разговаривать с посторонними мужчинами, имея жениха.
- По скайпу общалась, и не только по скайпу, но и по телефону! - подходя к дяде и будущему зятю, напомнил Мухамед. – Но не было ничего такого, что могло бы опозорить семью и будущего мужа. А теперь Самира находится в таком месте, где интернета нет, наверняка же, дядя Абдул, у Вас он не ловится. Но и сотовый у Самиры разрядился, чему я несказанно рад.
- Ну, если таааак, - гнусаво протянул жених.
- Подожди, Имад, она сдастся. Всего второй день сидит в этой комнате. Но у нее непредсказуемый характер. Подождем. Терпенье – горькое растение, но в плодах его сладость, - поучительно заметил сид Абдул.
- Но… мне кажется, что Самире я не очень-то понравился, - с сомнением перевел взгляд жених куда-то в сторону лестницы.
- Ну, что ты! Имад! Ты ей очень понравишься! Только дай ей время. Ей нужно прийти в себя. Подумать хорошенько. Она должна понять, что, протягивая руки к звездам, люди часто забывают о цветах под ногами!
Наверху в доме снова звякнули колокольчики.
- Прощу прощения, сид Абдул, но мне кажется, что сердце Самиры захватили демоны, - выкатил глаза за толстыми стеклами очков жених.
- Имад, не оговаривай мою племянницу! – строго сказал старик. А Мухамед осуждающе покачал головой и развел руками.
- Моя дочь где-то нашла погремушку, вот и развлекается, чтобы разогнать одиночество, - придумал он.
- Даже если в твоих словах есть доля правды, то все демоны скоро будут изгнаны. Посажу под дверью Дунию, пусть читает вслух Коран. Самира в детстве знала многие суры наизусть. Пусть вспомнит свои корни, о которых успела позабыть, живя в Бразилии.
Вдруг по лестнице загрохотали шаги быстро спускающегося Юнуса.
- Сид Абдул! Там… В комнате… Самира разговаривает с ифритом! Это точно, как то, что я вижу перед собой всех вас! – испуганно сообщил Юнус, оказавшись рядом с хозяином и Мухамедом.
- Ну, что же, пойдем и послушаем, что там за беседа! – решительно заявил Мухамед и довольно ловко донес пухлое тело до лестницы, затем быстро переступал по ступенькам, держась за перила, чтобы не упасть.
Удивленный Имад и обескураженный сид Абдул остались внизу. Но Юнус был отправлен обратно на свой пост.
- Там же Мухамед! Чего тебе опасаться? – подогнал его старик.
Но вскоре племянник сида Абдула вернулся.
- Никого нет. В комнате – ни звука, ни шороха. Дядя Абдул, а Самира точно ещё там?
- А куда же она денется?! – разозлился старик. – Там она, там! Но молчит, зараза! И кушать сегодня утром отказалась. Ничего, ещё два дня голодовки, и я прикажу выбить дверь.
Имад ушел, сославшись на дела, а Мухамед остался, так и стоял, заложив руки за спину, когда услышал, что Нурия донесла сиду Абдулу: из дома сида Али к ним направляются Латифа и Карима.
Мухамед страшно обрадовался, поняв, что Керима с Латифой рядом не будет. Это значит, что с ней можно поговорить – как раз о том, о чем ему думалось сегодня ночью.


9. Часть 29. Глава 9. Латифа навещает пленницу.


…В доме дяди Али женщины занимались уборкой. Женщины мыли колонны во дворе риада, чистили многочисленные ковры, подметали двор. Одна служанка меняла в фонтане лепестки цветов, вынимая старые и приготовившись засыпать свежие лепестки роз. Но Кариме было не до руководства домашней работой. Она переложила свою почетную обязанность на Айшу, работницу из кухни. Там ведь особенно не за чем было присматривать: таджины готовились сами по себе, томясь часами на плите, а выпечка была уже готова, с остальной работой справится молодая помощница Айши.
Карима же собралась сопровождать Латифу в дом сида Абдула. Зорайдэ неожиданно осталась дома, решив не ходить с ними. Риад находился достаточно далеко, чтобы отправиться туда пешком. Но Зорайдэ очень не любила ездить верхом на ослах. Вот потому она только собрала в сумку еду для Самиры, положив пакет поверх другого пакета – с одеждой.
- Ах, мы же забыли купить минеральной воды для Самиры! Бутылка воды – не стакан чаю, она простоит всю ночь. Вдруг Самире ночью захочется пить? - догадалась Карима.
- Да, да, Карима, сходи, купи воду в соседней лавке, - умоляюще посмотрела на нее Латифа. Та поспешила за минералкой, а Латифа повернулась к Зорайдэ. Жена дяди Али с грустной улыбкой обняла племянницу и сказала:
- Да поможет Всевышний каждому, чьи силы на исходе, а душа в печали!
- Зорайдэ! – горестно протянула  в ответ Латифа.
- Завтра прилетают Ясмин и Неджма, - обнадеживающе произнесла Зорайдэ, похлопав Латифу по спине. - И сестра Фарида с детьми и мужем. Посмотрим, как могут измениться обстоятельства.
- Да, Зорайдэ, но чем они могут нам помочь?
- Ясмин… Она же внучка лары Дунии, - пожала плечами Зорайдэ. - Латифа, ты не забыла ту записку, которую написал Керим?
- Да, я ее взяла. Керим сказал, чтобы я просунула это письмо в дверную щель, даже если Самира не станет отвечать. И я должна дать ей понять, что оно очень важное. Но никто больше не должен его прочесть.
- А тебе известно, ЧТО в этом письме? – испытующе посмотрела на нее Зорайдэ.
- Нет, я не стала читать, чтобы не проговориться. Ты же знаешь, Зорайдэ, как я не люблю лгать. А если я не читала и не знаю содержание письма, то честно могу ответить, что мне ничего неизвестно.
- Я опасаюсь, что те, кто захочет помочь Самире, сделают хуже для нее.
- Я тоже всего боюсь, Зорайдэ!
Старая женщина не стала спрашивать, почему с Латифой в этот раз не идет Керим и где он вообще, но подумала, что Латифе очень идет яркий платок необычного розового цвета. И ещё о том, что отношения с женихом, с которым у Латифы никак не складывается устроить никях, повлияли на нее. Зорайдэ чувствовала, как неуловимо изменилась племянница сида Али: в ее глазах светилось затаенное счастье, когда она только прилетела с Керимом в Марокко, а с Самирой не приключились неприятности.
Но после вчерашнего происшествия это ощущение у Зорайдэ ушло. Латифа очень боялась потерять дочь, опасалась, что девушку могут сделать несчастной на всю жизнь! Сможет ли Самира бороться так же, как Жади, которая противостояла Саиду и отстаивала свое право на счастье и любовь к Лукасу? У Самиры нет такого стимула, как «вечная» любовь. Она же бредила только дипломом и карьерой, а той огромной любви, которой Жади хватило на прожитые без Лукаса двадцать лет жизни – этого у Самиры как раз и нет! Лео она не любит, алхамдулиллах!
 И хорошо, что не любит.  Зорайдэ всегда считала, что Лео создан колдуном Альбьери. А значит, ничего хорошего у Самиры  с этим парнем не выйдет! Жена сида Али не могла представить, чтобы их Самира полюбила бы Тень, которая сначала впуталась в судьбу Жади, а теперь и Самиры. Она помнила, что сказало гаданье на кофейной гуще.
Всё оказалось правдой. Тень была рядом с девушкой во время страшных испытаний в пустыне, Тень же и спасет Самиру, когда она окажется перед пропастью, от края которой ей самой не отойти, потому что там ее удерживают, но ее отведет от бездны Тень, отобрав ее у того мужчины, который пожелает получить Самиру силой. Но как же Зорайдэ не нравился Имад! А как сможет спасти Самиру Тень?! Ситуация казалась безвыходной, так как оба исхода были нехороши. Судьба поставила Самиру между Имадом и Тенью.

…Когда женщины подошли к знакомому риаду, у Латифы сжалось сердце.
- Карима, я не хочу видеть Имада. Мне тошно становится при мысли о нем, - сказала она, вспоминая, с каким льстивым видом заговорил с ней жених на празднике обручения, закончившемся скандалом. Неприятный мужчина вглядывался в ее лицо, стараясь понять, как она, лара Латифа, его восприняла, какое впечатление он произвел, как будет к нему относиться мать невесты.
- Да? Он так неприятен? Кариме тоже жених Самиры не понравился. Он не только Самире не понравился. И мне тоже, Латифа! Вот же противный тип! – старалась ее поддержать Карима, болтая и говоря о себе в третьем лице.
- Моя Самира никогда не уживется с ним, никогда! Она не примет Имада и через десять лет!
- Он неприятный даже внешне! А ещё жадный очень. Дарит Самире платки вместо золота, а вчера беспокоился насчет коробочки, в которой лежало обручальное кольцо. Смешно! Золото так и не купил. Харам. И позор!
Молодой слуга открыл им ворота и впустил во двор. Они вошли. Идя через пустой двор к двери дома, Латифа бросала взгляды по сторонам, боясь столкнуться с ненавистным женихом дочери, а Карима подмечала каждую мелочь. Например, лежанку для порки никто так и не убрал. К чему бы это?
Они так и не встретили Имада, даже поднявшись по лестнице и добравшись до третьего этажа. Но там они застали сида Абдула и Мухамеда. Те что-то бурно обсуждали и замолчали, едва завидев Кариму и Латифу.
Мухамед, проходя мимо, с серьезным видом тихо проговорил бывшей жене:
- Латифа, мне нужно срочно с тобой поговорить! Но пусть дядя Абдул пока ничего не знает об этом.
И он воровато оглянулся на родственника. Латифа удивилась и обрадовалась, наивно вообразив, что Мухамед передумал выдавать Самиру замуж, но не знает, как выкрутиться из ситуации, поэтому хочет обсудить с ней именно это. И она молча, едва заметно кивнула.
Латифа не видела, какой надеждой и уверенностью загорелись глаза Мухамеда, когда он отошел от нее и спустился вниз. Карима тоже ничего не заметила, потому что устремилась к двери, чтобы оказаться там первой.
- Самира, мы с Латифой уже здесь! Ты слышишь?! Подожди, вот сид Абдул поговорит с твоей мамой, и она тоже подойдет сюда, - громко сообщила она, прильнув к двери и хлопая ладонями по доскам. Карима так радовалась возможности поговорить с затворницей, что даже не замечала, что ей никто не отвечает.
Тем временем сид Абдул внушал Латифе, грозя пальцем:
 - …если твоя дочь будет и дальше молчать и отказываться от еды, я сочту такое поведение как неуважительное и заслуживающее наказания плетьми. Я не стану вытаскивать Самиру на улицу, чтобы на медине не узнали о порке, но мы выпорем ее во дворе дома.
- Что?! – ахнула Латифа. Сид Абдул уверенно кивнул.
- А потом, я уверен, о, Аллах, что она согласится стать женой Имада. И тебе, Латифа, лучше  постараться уговорить дочь принять его, не устраивая фокусов.
Женщина промолчала, но невольно покачала головой, не соглашаясь с таким насилием.
Сид Абдул внимательно следил за ее реакцией, он всё понимал, но стоял на своем.
- Впрочем, неважно, что ты ей сейчас скажешь. Но будьте обе уверены: свадьба Самиры случится скоро. Завтра я намерен пойти в мечеть, чтобы договориться с шейхом насчет никяха. Никях состоится дня через два-три. Как и у вас с Керимом. Предлагаю устроить совместный праздник. Это выгодно всем. Меньше расходов. Вы с Керимом были против роскошной свадьбы, Самира и Имад – тоже. Ведь это не главное. Цель никяха – создание семьи, а не праздник с размахом, о котором потом будет говорить весь город.
- Нет, сид Абдул. Мы  с Керимом решили отложить никях. Пока Самира сидит под замком, никакого никяха у нас не будет! – негромко, но твердо сказала Латифа.
- Значит, она выйдет замуж ДО вашего никяха, - усмехнувшись, развел руками старик.
- Нет, сид Абдул, всё не так просто.  Самира – гражданка Бразилии. Керим сказал, что пока Самира не принесет из бразильского посольства какой-то документ, разрешающий брак с иностранцем, а Имад для нее – иностранец, то даже в Марокко брак будет считаться недействительным, если оформить его не по закону. Если кто-то из нас - я, Жади или Керим - пожалуется на то, что никях был совершен с нарушением международного права, то у Имада будут неприятности. Думаю, что Керим уже довел эти сведения до отца жениха и поговорил об этом с шейхом в мечети!
- Аллах! Предатели! Латифа, ты решила всадить мне нож в спину?! И Керим – тоже? Как же так? А я всеми силами поддерживал ваш союз. Какие все умные и образованные! О, Аллах! – всполошился старик, но потом ожесточился:
- Неважно, что в Бразилии брак будет недействительным. Жить-то они будут в Марокко! Думаю, Имад не очень хорошо знает, где вообще находится Бразилия. Хотя он оочень образованный человек! Но к чему ему знать о Бразилии? Совершим никях, и Самира станет женой Имада по религиозным канонам. А документы можно и не оформлять вовсе.
- Это незаконно, неправильно! – возмутилась Латифа, уже понимая, что хочет сказать сид Абдул.
- Молодожены будут жить в Фесе, в доме родителей Имада. Самира не скоро выйдет из дома и только вместе с мужем. Главное – будет совершен никях, и для нас он законен.
- Дядя Абдул! – возмущенно восклицала племянница дяди Али, лицо которой пошло красными пятнами.
- Латифа, ты должна радоваться тому, что твоя дочь войдет в порядочную семью. А если это не так, и ты на рада, то ты такая же одалиска, как Жади! Сходи на медину и купи дочери платье для никяха, если желаешь ей добра.
- Дядя Абдул! – Латифа прижала ладони к пылающим щекам.
- Не смей меня перебивать! А до того, что происходит здесь…  Мы завтра же вечером выбьем дверь, а после молочной ванны и всех процедур, положенных перед свадьбой, Самиру силой нарядят в свадебную одежду и отведут в комнату, где она вместе с женщинами будет ждать, когда придут свидетели и узнают, согласна ли она на брак. Но я думаю, что мы можем обойтись и без этой условности. Это лишнее.  Главное – отец Самиры на брак с Имадом согласен.
- Я не согласна, и моя дочь тоже!
- Молчи, женщина! И слушай: потом твою дочь подведут к жениху. То есть уже к мужу, потому что никях уже будет совершен. И всё. Если Самира не желает устраивать праздник – не надо, - пожал плечами старик. – Потом, если Самира будет правильно себя вести, Имад приведет ее на твою и Керима свадьбу.
- У нас с Керимом ничего не будет: ни свадьбы, ни никяха, - твердо заявила Латифа. – Сегодня же скажу об этом дяде Али.
- Скажи, раз ты так решила, - вздергивая брови и  при этом наклоняя голову на бок, развел руками сид Абдул.
Затем он заложил руки за спину и направился к лестнице. Нитка черных бус-четок покачивалась у него за спиной, крепко сжимаемая в кулаке.
Латифа метнулась к двери, у которой о чем-то теперь уже шепотом переговаривалась Карима с Самирой, сидящей за дверью.
- Дочка! Мы принесли тебе еду и одежду, - воскликнула она.
Карима тут же засуетилась:
- Латифа, давай сюда, я осторожно протолкну одежду в ту щель! Или удастся отодрать эту доску, Юнус? Нет? Тогда открой дверцу! Чего ты стоишь и мотаешь головой? Аллах, что же это за человек! Надо же Самире передать одежду! И поесть! Голодом ее морите здесь! И нечего так на меня смотреть! Мне сама Нурия сказала, что Самира сегодня с утра голодная!
Латифа, обливаясь слезами, уже не спрашивая разрешения,  отодвинула в сторону засов и протянула в открывшуюся глубину руки.
- Самира! Моя Самира! – плача, проговорила она.
Девушка схватила ее за руки там, в комнате. Почувствовав ее прикосновение, Латифа ещё горше заплакала.
- Мама! Ты плачешь, и мне становится ещё тяжелее. Но будь уверена: я выберусь отсюда. Вот увидите! – раздался из-за двери голос Самиры.
- Что сказал сид Абдул? – заподозрила что-то Карима. – Латифа, о чем он с тобой так долго говорил? Он что-то плохое сказал, если ты так плачешь! Самира должна знать о его намерениях!
Но женщина не могла сдержать слезы, пока Карима болтала и болтала.
- Латифа, давай отдадим Самире еду и одежду, пока сид Абдул не вернулся. Я возьму у тебя сумку и вытащу пакеты! – деловито произнесла Карима, снимая с плеча женщины ремень кожаной марокканской сумки «пастушьего» фасона. И пока Латифа плакала, держась руками за руки Самиры, Карима развернула пакет с вещами и начала, потеснив Латифу, просовывать в оконце вещи по одной: кофточки и шортики, нижнее белье. Даже чистые джинсы удалось пропихнуть в комнату.
Латифа не мешала, убрав руки. А когда с вещами было покончено, она опомнилась:
- Карима, надо спешить. Самира, дядя Абдул заявил, что завтра он намерен выбить дверь в эту комнату и вытащить тебя отсюда, чтобы через два-три дня силой заставить принять молочную ванну и сделать все полагающиеся по обычаю перед никяхом процедуры.
Карима ухмыльнулась.
- Не представляю, как он это сделает? О, Аллах! Сам, что ли, будет варить лимонную массу для снятия волос с тела Самиры? Или удерживать ее против воли в молочной ванне? – удивленно вопрошала она, представляя в голове эти картины и посмеиваясь. – А кроме Нурии и лары Дунии, здесь ему некому больше помочь. Есть ещё Юнус и Баркад, но это все слуги! И мужчины к тому же. А ещё две служанки были недавно выданы замуж. Сам сид Абдул этому поспособствовал. И судьбы их устроил, и расходы сократил на домашнее хозяйство. Осталась одна девчонка, которую Нурия и Дуния весь день гоняют по дому. Но она ничего не сможет сделать, мала и неопытна.
- Но если сид Абдул пообещал, то сделает. А как НАМ быть?! – все сильнее пугалась Латифа. – Ах, да, едва не забыла. Дочка, тебе просили передать письмо. Прочти и тут же уничтожь. Так велел сделать Керим. Вот, держи фонарик. Там же темно в комнате?
- Темно. Даже днем сумрачно. Мама, не плачь, я не выйду за Имада. Никто меня не заставит.
- Кто тебя теперь спрашивать станет? – встряла Карима.- Ясмин тоже говорила, что не хочет замуж, несколько раз произнесла «нет», но ее же выдали!
Латифа быстро передала аккуратно вытащенное из кармана джеллабы письмо и протолкнула в щель фонарик, который едва в ней не застрял, так как был не таким уж маленьким.
- Этот фонарик покупал Лео, сказал, что там лампы эти… как их… светодиодные. Их надолго хватит, - прокомментировала Карима.
Воцарилось молчание, пока Самира читала послание. Потом девушка приникла к отверстию, где была открыта дверца, и попросила передать автору письма, что всё поняла и сделает так, как требовалось в письме.
- А что тебе написали? – заинтересовалась Карима. – Что там было? Мы с Латифой его не читали. Что тебе Керим написал?
- Замолчи, Карима! – испугалась Латифа, оглянувшись на отошедшего к лестнице Юнуса.  – Молчи! Юнус услышит и донесет.
Карима тут же зажала рот ладонью и закивала.
- Дочка, ты, наверно, голодная? Как же нам тебя покормить? Зорайдэ столько всего положила. Вот только посуда не пройдет в такое маленькое оконце.  Карима, давай нальем соус в эту невысокую чашку, передадим, а потом просунем лепешки. А в другую чашку выложим из кастрюльки куски цыпленка. И бриуты так же передадим.
Карима всё сделала, а Латифа положила на доску в дверце бумажные салфетки и полотенце.
- Мама, нас никто не слышит? – уточнила Самира, зная, что Юнус на время отходил со своего поста.
- Нет, твой сторож ещё не вернулся, - ответила Латифа, а Карима тут же радостно подхватила:
- Говори скорее, что хочется, пока Юнуса нет!
Латифа на нее цыкнула, и Карима прикрыла рот ладонью.
- Мама, найди в моей комнате в вещах мои документы. Никому не отдавай, даже дяде Али. Я уже не верю даже ему. Я не знаю, возможен никях без документов или нет? Но ты сохрани их и отдашь только мне, когда я сбегу. Я боюсь, что дядя Абдул уговорит кого-нибудь выкрасть мои документы и передать ему.
- Но кто посмеет пойти на такое? – всполошилась Карима. – Только не я!
- Хорошо, дочка. Так и сделаю. Не беспокойся. Найду и спрячу у себя в комнате.
- О, Аллах! Конечно! Дядя Абдул может попросить Арибу! Она от него зависит. Но с другой стороны, она скоро выйдет замуж за Икрама, значит, не должна вредить семье, куда она скоро войдет, - вслух рассуждала Карима.
- Ариба? – ахнула Латифа. – Да. мы ее плохо знаем. Неужели она способна войти в чужую комнату и забрать документы? Но ее может попросить об этом не только дядя Абдул, но и Мухамед. Дочка! Тогда нам надо срочно возвращаться! Если документы ещё на месте, их нужно срочно перепрятать!
- Они в моей сумочке, а она осталась лежать на полке в шкафу, - подсказала Самира.
Латифа попрощалась с дочерью, а Карима, уходя,  передала девушке  сотовый, сказав, что это от Лео.
- В пакетике есть запасная батарея к телефону, полностью заряженная.
- Спасибо! Значит, я смогу позвонить вам с мамой и узнать о документах?
- Ты сможешь узнавать обо всем! – уверила ее Карима.
И женщины ушли. А занявший свой пост Юнус, так и не сумевший уговорить племянника сменить его, не слышал из комнаты больше ни единого звука. Дверцу в двери он не только захлопнул, но и закрыл на задвижку. Мало ли что! От джиннов его это не спасет, но все-таки преграда.
Правда, ему показалось, что сквозь щели в двери тянет вкусными запахами, домашней едой, даже был едва уловим аромат ванили и корицы. А когда к нему поднялась Дуния с подносом в руках, все ещё хромая на туго перевязанную после вывиха  ногу, то Самира наотрез отказалась от принесенной с кухни сида Абдула еды, заявив, что ее только что вкусно накормили  джинны!
Лара Дуния подняла брови и повела плечами, выразительно взглянув на помрачневшего Юнуса, но поднос с едой она тогда оставила ему. Когда женщина сделала несколько шагов прочь, то в комнате раздался грохот. Как будто о стену было разбито сразу несколько горшков.
Юнус охнул, а лара Дуния бросилась обратно к двери.
- Что там у тебя случилось, Самира?!
- Ничего, - ответила девушка. – Просто из моего окна только что вылетел джинн, но случайно уронив свой горшок, на котором он здесь сидел и решил прихватить его с собой. Окно оказалось узким, не пролез… Горшок упал и разбился.
Дуния ушла, ухмыляясь при воспоминании о тех фантазиях, которые только что услышала от Самиры. А вот Юнус был напуган. Он подхватил поднос с едой и тихо-тихо отошел от двери по коридору, добрался до лестницы и присел на верхнюю ступеньку, готовый в любое мгновенье сорваться с места и нестись прочь как можно дальше от страшной двери.

…Самира теперь имела возможность следить за временем, имея часы на экране сотового телефона. После вкусного обеда, принесенного мамой и Каримой, после устроенного спектакля, когда она  с громким шумом разбила несколько горшков сразу, подбросив один из них к потолку и уронив его на другие горшки, девушка уже не знала, чем ещё ей заняться.
Она больше не испытывала растерянности и уныния, получив письмо с описанием плана предстоящих действий Лео. Его она должна будет ждать сегодня ночью. Именно для него она должна будет светить мощным фонариком на окно, чтобы Лео был уверен, куда он должен влезть. Да-да! Влезть по стене, как поднимаются скалолазы на крутые склоны гор! Но сначала – и это будет самым трудным – ему предстояло забросить крюк в окно, который должен надежно укрепиться за раму, чтобы Лео мог подняться потом к ней в комнату.
- Глупо, - пробормотала Самира. – Рама может оказаться настолько ветхой, что выпадет на улицу вместе с Лео! Нет, но как такой умный парень не мог догадаться сделать проще? Почему он не передал той же Кариме прочную веревку, которую она могла бы принести с собой и просунуть моток через щель? Я надежно привязала бы ее к чему-нибудь и конец выбросила бы ему в окно.
Она схватила телефон, решив, что пока не поздно, стоит позвонить Лео и всё обсудить. Самира так и поступила. Лео отозвался немедленно.
- Лео, не перебивай меня. Вдруг кто-нибудь подойдет к двери и услышит? Пока в коридоре никого нет, Юнус куда-то ушел. Так слушай: если ты не догадался передать веревку с Каримой и моей мамой, тогда давай сделаем иначе: я порву на тонкие ленточки платки, которые мне принесли, как «подарок от жениха», - сказав это, Самира поморщилась. – Я свяжу их в одну длинную веревку, смотаю в клубок и выброшу его  через то окно, через которое ты  намерен влезть ко мне в комнату. Ты только позвони или дай знать, что ты пришел, стоишь внизу, чтобы моток из ленточек не упал прямо на голову дяди Абдула!  Второй конец веревки будет у меня в руках. Нет, лучше я привяжу его  к чему-нибудь. Но ты поймаешь конец веревки от размотавшегося клубка и привяжешь к нему крюк с толстой веревкой. Я подниму всё это в комнату, смотав веревку. Понял? Но ты мне подскажи, как укрепить крюк.
Лео попросил ее описать все, что она видит в комнате под окном. Она так и сделала. Самой надежной показалась чугунная решетка, прислоненная к стене, что стояла за горшками.
- Хорошо, договорились. Если ты уверен, что эта решетка подойдет… Да, она намного больше проема окна. Даже если веревка натянется и решетка поднимется вверх, она точно не вылетит из оконного отверстия, - прикинула Самира, рассматривая тяжелую решетку от одного из нижних окон, которая когда-то защищала окно, но его потом просто заделали, и решетка оказалась не нужна.
- Лео, дядя Абдул намерен завтра выбить дверь. Он сказал об этом маме. Возможно, это не так. Но он планирует пойти к шейху и договориться о никяхе, который хочет устроить через три дня. Нам надо спешить….Хорошо, Лео, я всё поняла. Подожди, я хочу тебя попросить вот о чем…
У Самиры родилась мысль, как можно досадить Имаду и дяде Абдулу. И у нее точно всё получится! Вот только пусть Лео найдет нужный материал, а Карима согласится разнести сплетню по всей медине, когда дядя Абдул и Имад увидят чудный коллаж, который она собралась сотворить на стене комнаты.
Когда наступил поздний вечер, Самира была преисполнена волнением. Это позволило ей промолчать, не отвечая дерзостью на слова, произнесенные для  нее под дверью как дядей Абдулом, так и отцом, затем Имадом, который принес очередной платок.
Заметив, как открылось оконце, в него пролезла рука с зажатым свертком, девушка с иронией подумала: «Наверно, ему отец подсказал».
 Именно так действовал и ее отец в то далекое время, когда Самира впервые заявила, что не станет носить платок.
Девушка грубо выхватывая из протянутой руки очередной подарок. Пусть, пусть приносят, вот и отец пришел не с пустыми руками, а тоже просунул в щель платок, такой большой, даже красивый, что Самире стало на какой-то миг  жалко рвать его на ленточки.
- Дядя Абдул, она приняла платок! Выхватила! – с радостным возбуждением воскликнул под дверью Имад. – Она его приняла!
- Значит, поумнела, – сделал вывод старик, стоявший с ним рядом.
- Гурия, моя красавица, хабиби, моя драгоценная невеста! – заливался теперь соловьем с гнусавым голосом Имад. Самире стало так противно, что она схватила ведро с….эээ…. Ну, то самое ведро, что было оставлено ей для туалета, и выплеснула содержимое в распахнутую дверцу. Она не видела, что там произошло, но услышала, как «жених» взвизгнул от неожиданности и отскочил от двери, охая и шумно принюхиваясь.
- И где мое воспитание?! – вполголоса  укорила себя Самира, но тут же эгоистично успокоила: - Зато теперь в комнатушке не будет пахнуть мочой из этого ведра. А то перед Лео будет неловко, когда он влезет ко мне в окно. Хотя он же все прекрасно понимает, в каких условиях меня здесь содержат.
- Ты что творишь, одалиска?!  - заступился за несчастного воздыхателя дядя Абдул, когда понял, что произошло. – Имад пришел к тебе на свидание в лучшей джеллабе. В новенькой, которую он наденет на ваш никях. Ты испортила его одежду!
- Я ему не хабиби! – огрызнулась Самира, нарушив данное себе же слово, что  ее голоса из узилища они не услышат.
- Имад, ты смутил девушку. Не называй мою племянницу такими словами. Видишь, как ей стало неловко? Она не хотела тебе навредить, просто она вспыльчивая, вот и погорячилась… Не торопись, Имад. Вот поженитесь, тогда ты можешь называть ее любыми словами, она будет полностью твоя.
- Дядя Абдул, но как же я пойду? От меня люди на медине будут шарахаться, а я собирался пойти отсюда сразу в офис, - занудно произнес мужчина.
- Ничего страшного! Сейчас позову Дунию, она тебе почистит джеллабу. Ведь только она промокла? Можешь взять мою джеллабу, есть у меня одна новенькая вещица. А Дуния твою постирает и высушит. Придешь за ней завтра, вернешь мою одежду и наденешь свою, чистую и отглаженную.
- Пойдемте, сид Абдул, - согласился Имад. Но, уходя,  он не забыл упрекнуть Самиру в недостойном поведении.
Подтирать лужу под дверью пришла лара Дуния. Она не стала ругать девушку за то, что по ее вине ей досталась такая неприятная работа, но женщина показалась  Самире даже довольной случившимся. В процессе уборки она сообщила, что сегодня прилетает ее Ясмин с мужем и другими его женами.
- Они остановятся в отеле. Самира, ты меня слышишь? Амаль снял самые лучшие номера для каждой жены. Но ту, которая родила ему двоих сыновей, он повезет на следующий день в Мекнес. Она же сестра мужа Хадижи. Девчонке хочется похвастать своими украшениями, нарядами, фотографиями, рассказами о роскошной жизни. Но моя Ясмин придет ко мне в гости и тебя тоже навестит. Даже не сомневайся. Вдруг что-нибудь придумаете?
Самира слушала молча, а вот вернувшийся сид Абдул произнес за спиной Дунии:
- Конечно, пусть твоя внучка придет к этой двери и расскажет, как случилось, что она тоже сначала не желала принимать мужа, а  теперь рада быть даже третьей женой и счастлива, имея собственную семью.
- Что, Абдул, явился проверить, выполнила ли Дуния приказание вытереть разлитую под дверью мочу? – тут же язвительно сказала лара Дуния.
Она ушла, захватив с собой ведро и тряпку, а сид Абдул же ненадолго задержался, чтобы сказать несколько слов в наставление Самире. Уйти просто так было не в  его правилах.
Самира же плюхнулась на тюк, к которому уже привыкло ее тело, и продолжила раздирать платки на ленточки, из которых она должна была успеть сплести прочную веревку, способную поднять с улицы привязанный к ней груз.
В ее кармане завибрировал телефон, поставленный на беззвучный режим. Самира достала сотовый. На экране высветилось имя: Карима.
- Я не могу сейчас говорить – дядя Абдул стоит под дверью, - шепотом сказала она.
- Так и не говори ничего – я буду тебе рассказывать, - заявила Карима. – Латифа выполнила твою просьбу, нашла то, о чем ты просила. Теперь ЭТО в надежном месте под замком!
- Отлично! Только потом не забудьте показать мне, где это место. Документы могут мне понадобиться, как только я отсюда выберусь.
- Конечно, Латифа всё тебе покажет и отдаст, ведь ты, наверно, сразу улетишь в Бразилию? – предположила любопытная Карима, которой всё хотелось знать. А потом она в мельчайших подробностях описала Самире, как ее мать искала документы.

…Стараясь успокоить Самиру, сообщив, что с ее паспортом всё в порядке, Карима кое-  о чем умолчала. И не по своей воле, но потому что ей запретили об этом рассказывать  Зорайдэ и Латифа. Нет, дело вовсе не в документах, а в Мухамеде. Отец Самиры такое предложил Латифе! Женщины сидели сейчас в комнате Зорайдэ и ждали возвращения домой сида Али. Латифа очень нервничала. Зорайдэ ее успокаивала.
- Латифа, надо всё рассказать сиду Али. Он должен узнать, что Мухамед поставил тебя перед таким выбором.
- Только бы не узнал об этом Керим. Иначе снова случится скандал.
- Латифа, но как ты сама намерена поступить? Откажешься от Керима, чтобы вернуть Самиру? Станешь женой Мухамеда? Но тебе придется объяснить всё сиду Али, а  он не позволит, чтобы Мухамед так тебя шантажировал и играл твоим сердцем. О, Аллах! Никогда бы не подумала, что Мухамед способен на такую низость!
Женщина покачала головой.
- Я тоже, Зорайдэ. Но после того как он взял в жены такую юную девушку, нарушив при этом данное когда-то мне слово не брать вторую жену, я уже ничему не удивляюсь.
- Но в этот раз он пытается торговаться с тобой, готов продать родную дочь! Устроил размен: Самира или Керим. Аллах да накажет этого человека!
Карима знала обо всем, что произошло. Она сначала слушала, но потом не удержалась, сказала:
- И чего Мухамеду ещё нужно? У него уже есть две жены: Лейла и Муна. Муна его приняла. Зачем ему нужна ещё и Латифа? Зачем? Хочет стать похожим на Саида? На брата? Тоже иметь три или четыре жены?
- Карима, замолчи. Лучше позвони Самире. Она ведь беспокоится за свою сумочку, за документы. Но не смей рассказывать ей о торге, который устроил здесь Мухамед, - строго велела Зорайдэ.
И вот Карима поведала девушке, как, вернувшись от нее, мать сразу же отправилась в комнату Самиры, отыскала в шкафу брошенную на полку сумочку, проверила, на месте ли документы, и сразу же отнесла их к себе в комнату, крепко прижимая к груди, затем спрятав в надежное место.
- Не говори по телефону, куда именно! – успела сказать ей Латифа.
Карима хотела поболтать с Самирой, но трубку у нее забрала Латифа. Потом и Зорайдэ захотела поговорить с пленницей, чтобы как-то успокоить ее.
После разговора с девушкой Зорайдэ высказала подозрения Латифе: что-то у Самиры изменилось настроение. Если вчера все говорили, что она в ярости от того, что оказалась в руках у дяди Абдула, и рыдала от собственного бессилия, понимая, что никто не сможет ей помочь, то теперь девушка говорила так, как будто у нее появился план.
- Зорайдэ, всё может быть. Керим и Лео занимаются этим, я стараюсь не вмешиваться.
- Только бы Самира не натворила глупостей, иначе, Латифа, будет хуже.
А Латифа только тяжело вздыхала.
Но вернулась незаметно исчезнувшая из комнаты Карима.
- Идите вниз, сид Али пришел! Сид Али вернулся! Я сказала, что случилось ужасное, и вам надо с ним поговорить. Сид Али ждет вас. Он послал меня за вами! – вертела она головой от Зорайдэ к Латифе и обратно, размахивая руками.
- Зачем ты так пугаешь сида Али? Мало ли что он может подумать? Иди, Карима, принеси ему чай и успокой! А мы сейчас придем.
- Зорайдэ, а если Мухамед успеет поговорить с дядей Али раньше нас? – испугалась Латифа.
- И что же? Сид Али не станет с ним торговаться. Думаю, он позвонит Абдулу и все ему расскажет.
- А где Керим? – заволновалась Латифа. – Он ещё утром куда-то ушел с Лео. Карима, ты не видела, они ещё не вернулись?
- Нет, не видела. Но знаю точно, что в доме их нет. И Мухамед не посмел бы позвать тебя, чтобы поговорить, если бы Керим уже вернулся.
Да уж… Как только Латифа и Карима вошли в дом, торопясь оказаться в комнате Самиры, чтобы убедиться, что с ее документами ничего не случилось, как им навстречу вышел во двор риада Мухамед. Он кивнул Латифе, давая понять, что ему надо ей что-то сказать – то, о чем он намекал в доме своего дяди. Карима тут же насторожилась, но Латифа ответила ему, что поговорит с ним позже: сейчас ей нужно срочно попасть на женскую половину дома.
Кариму очень заинтересовало поведение Мухамеда. Ей даже показалось, что тот взволнован, еле сдерживает себя. Но у Латифы в мыслях были только документы дочери, и она поспешила уйти.  Мухамед остался ждать ее у фонтана, нервно теребя в руках четки. И когда Латифа уладила проблему, надежно спрятав документы, она спустилась в гостиную и вышла во двор, потому что Мухамед успел отправить к ней Кариму с напоминанием о том, что он ее ждет. Так Карима и сновала туда-обратно, успевая всё увидеть и услышать.
Латифа предполагала, что в Мухамеде заговорила жалость и остатки любви к дочери, которую его дядя решил насильно сделать женой такого неприятного мужчины. Поэтому Латифа согласилась поговорить с бывшим мужем. Он же оставался отцом ее детей!
И потому Латифа не сразу поняла, что имеет в виду Мухамед. А он никак не мог выразить свои мысли прямо, всё кружил словами, на что-то намекал, пытался пробудить в ней воспоминания о том, как им хорошо было жить семьей, он, Латифа и Амин с Самирой… И только когда женщина прямо спросила у него, когда он договориться с дядей Абдулом, чтобы выпустили Самиру, то оказалось, что это зависит от нее, Латифы. И вот тогда Мухамед предложил своего рода сделку.
- Латифа, как только ты откажешься от Керима и вернешься ко мне, я тут же отправлюсь к дяде Абдулу и заявлю, что против брака Самиры с Имадом. Он достаточно опозорил нас, не купив невесте положенного золота, но согласившись на то, чтобы мой брат Саид заплатил за выбранные Самирой украшения. Это позор.
- Что?! – не поверила услышанному Латифа.
- Да, ты всё правильно поняла: если ты выберешь дочь и меня, то после нашего с тобой никяха мы вернемся в Бразилию мужем и женой, Самира полетит с нами. И Муна тоже, я ей уже, увы, пообещал, что она станет первой женой в моем доме в Сан-Криштоване. С Лейлой я развелся и скоро окончательно расстанусь… Но ведь у тебя так и останется собственный дом. Тебе не придется пересекаться с Муной…
- О чем ты, Мухамед?!
Мужчина смотрел на нее с улыбкой, но держался настороженно.
- Латифа! Неужели ты не согласишься на спасение дочери? Неужели?! Ты такой не была раньше. Дети были для тебя всем! А теперь ты готова променять родную дочь на Керима? – занервничал он, видя, что Латифа не ухватилась немедленно за его слова.
- При чем здесь Керим? Мухамед, ты не в себе. Как ты можешь предлагать мне такой обмен? Это ты готов отдать родную дочь в руки странного типа, который совсем не понравился Самире. Ты можешь спасти нашу дочь, но не делаешь этого только для того, чтобы поиграть со мной, как кот с мышью? Ты ставишь мне условия?
- Козочка моя, это значит, твой ответ –«нет»? – как-то жалобно уточнил Мухамед Рашид. Он внимательно посмотрел на Латифу, перестав вертеть в руках четки. И вдруг увидел ее другими глазами.
Да, он, наконец, заметил в ней произошедшие изменения. Выглядела она намного лучше, чем когда в последние годы жила в его доме. Новая джеллаба для улицы – красивого оттенка с вышивкой, изящная сумочка и туфли одного с ней тона (явное влияние одалиски Жади!), красиво подкрашенные глаза с умело подведенными стрелками. Рядом с ним она редко красилась, ведь Мухамед это не особо одобрял. А тут даже макияж стал другим. Как же давно Латифа так не прихорашивалась, не накладывала на лицо косметику! Ведь ему-то она нравилась и без макияжа, такая, какой ее создал Аллах! А теперь вон как старается для Керима! Понравится ему хочет ещё больше.
- О, да на тебе и золото, подаренное женихом? – пробормотал он, приметив  на ее запястье несколько не виденных им ранее браслетов, а в ушах – новые серьги. И платок уже не покрывал плотно ее голову. Скорее, на волосы был наброшен широкий палантин, концы которого были перекинуты за спину, как когда-то носила Жади. Мухамеду всегда не нравилась эта особенность бывшей жены Саида. Но теперь и Латифа переняла ее манеру одеваться. Увы-увы!
- Мухамед, попроси дядю Абдула отпустить Самиру без всяких условий в отношении меня, - строго произнесла она. - Это же и твоя дочь! Неужели ты не желаешь ей счастья?!
- Латифа, теперь у нас с тобой разные понятия счастья, - сухо ответил мужчина, закладывая руки за спину. Он нервничал, не мог спокойно стоять на месте, поэтому теперь качался с пятки на носок и обратно. Привычка, вошедшая в его жизнь с юности. Правда, теперь он настолько сильно поправился, что переносить тяжелое тело с пятки на носок и обратно стало труднее и небезопасно – можно и упасть.
Но привычка проявлялась незаметно для него, ведь Мухамед занервничал, получив отказ от Латифы. Вроде бы он этого не исключал, даже ожидал, особо не надеясь на ее согласие, но все-таки… А теперь она расскажет обо всем Зорайдэ и дяде Али, и что тогда? Но в последний раз не попытаться вернуть любимую Латифу  он не мог. Ещё несколько дней, и никях с Керимом навсегда сделает Латифу чужой женой, которая станет запретной для Мухамеда.
Латифа ушла, прятавшаяся за колонной Карима убежала за ней следом.
- Надо было не Самиру, а Латифу сажать в ту комнату! – расстроился Мухамед, чувствуя, как будто в его голове всё перемешалось от горя. Он не верил, что это конец! О чем просила его Латифа? Самиру освободить? Нет, пусть теперь выходит замуж. Хватит! Отучилась в своем университете, а теперь пора начинать серьезную жизнь! Можно подумать, он позволил бы дочери оставаться не замужем, даже если бы Латифа согласилась к нему вернуться. Он только на время отложил бы ее замужество, и всё.
В нем росла злость. Он вспомнил, как бывшая жена, его драгоценная «козочка» назвала его негодяем, потом ещё как-то оскорбляла… Нет, теперь он не пойдет ни на какие уступки! И мать, и дочь должны быть наказаны! И это будет справедливо. Никакой мести, никакого шантажа! Почему Латифа решила, что он намерен ей мстить? Нет, он, Мухамед, не такой человек, он справедлив, как и дядя Абдул. Он всё хочет сделать, как положено, как предписано обычаями.
Аллах! Зачем он вообще попросил Латифу к нему вернуться? Какая глупость. Есть Муна. Если нужна будет ещё жена – дядя Абдул найдет ему невесту из хорошей семьи. А вообще, зачем ему ещё жены? Вот вернется в Бразилию вместе с Муной и заживет новой жизнью. К счастью, Латифа уйдет в дом Керима, и они не будут каждый день с ней видеться.
- Но как Латифа поступит с домом, в котором сейчас живет в Самирой? Самира останется здесь, в Фесе, в доме мужа. А тот дом? Латифа могла бы отдать его одной из жен Амина, а нижний этаж – под его магазин. А тот, другой магазин, продать. Или нет? Оставить оба магазина? Потянем ли мы такую торговлю? Потом подумаем с Амином, как быть…
Мухамед уже давно разговаривал сам с собой, потому что рассерженная Латифа уже ушла, оставив его одного у фонтана. А он ещё какое-то время погулял по двору, держа руки за спиной.


10. Часть 29. Глава 10. Самира и Лео.


Сид Али срочно вернулся из красильни, потому что за ним прибежала Карима. Теперь же хозяин дома отправился к себе в кабинет и через Кариму позвал туда же Латифу и Зорайдэ.
Старик по отдельным репликам болтливой служанки понял, что дело касается не столько Самиры, сколько Мухамеда и Латифы. Но у его племянницы назначен никях – сид Али уже договорился в мечети с шейхом, который и проведет церемонию. Так что же могло произойти между Мухамедом и Латифой? Сид Али, зная от Каримы, что бывший зять остался во дворе у фонтана, решил вернуться в дом через заднюю дверь, чтобы не столкнуться с ним раньше, чем он выяснит у женщин, что произошло.
И вот племянница и верная Зорайдэ вошли в кабинет. Карима успела проскользнуть перед ними с подносом, на котором принесла из кухни чай. Сиду Али страшно хотелось пить, поэтому он взял с подноса стаканчик с чаем, из которого торчали зеленые листики мяты. Заваривала явно Карима, это ее рука всегда оставляла молодые ароматные листики, не стараясь утопить их в воде.
- Так что произошло? Зорайдэ?
- Нет, сид Али, я ничего не слышала, пусть Латифа сама расскажет.
Но племянница Али молчала, слишком взволнованная, чтобы говорить.
Тогда Зорайдэ начала рассказывать, чтобы подбодрить Латифу:
- В доме сида Абдула, когда Латифа с Каримой шли к комнате, где держат Самиру, им встретился Мухамед и предложил Латифе поговорить о чем-то серьезном. Латифа подумала, что он хочет помочь Самире, скажет, что добьется отмены свадьбы. А он, как теперь выяснилось, имел совсем другие планы. Расскажи же, Латифа, - обращаясь к племяннице сида Али, Зорайдэ протянула руку в сторону мужа, указывая на него.
Мать Самиры снова разволновалась и была готова расплакаться. Но взяла себя в руки и описала дяде Али то, как вел себя с ней Мухамед, что он посмел предложить, в чем упрекал и что пригрозил сделать с Самирой.
- Мухамед, Мухамед! – укоризненно сказал сид Али, беря в рот трубку кальяна, стоявшего на столе. – Когда же он успокоится? Только когда вы с Керимом поженитесь. Никях нельзя откладывать. Но я поговорю с Абдулом о Мухамеде.
- Как бы Мухамед не решил отомстить Латифе: тоже ведь может ускорить никях Самиры с Имадом, - обеспокоенно сказала Зорайдэ.
- Надеюсь, что Керим прав, и Самире, как иностранке, нужен документ из посольства для оформления брака.
- Дядя Али, сид Абдул сказал, что никому не нужен официально оформленный брак. Имеет значение только религиозный ритуал, который важнее бумажек. Проведут никях, и Самира станет против воли женой Имада, - передала Латифа суть предупреждения дяди Абдула.
- Латифа, я больше ничего не могу сделать. Но шейху, с которым уже переговорил до меня сид Абдул, я намекнул, что девушку хотят выдать замуж насильно.  Он меня понял. Но большее не в моих силах. Самира – его кровь.
- А Мухамед мог бы прекратить насилие, но он не станет этого делать, - махнула рукой Зорайдэ.
Латифа вновь вся сжалась и заплакала:
- Он захочет заставить меня пожалеть об отказе. О, Аллах!  Мухамед же не был таким, дядя Али!
- Пора мне поговорить с Мухамедом. Латифа, иди к себе, успокойся, отдохни. Позвони Кериму. Что-то я не видел его сегодня.
- Хорошо, дядя Али.
И они с Зорайдэ покинула кабинет. После них вышел и сид Али и направился через гостиную к выходу во двор.

…Пока Мухамед стоял у фонтана, приходя в себя после поражения с Латифой, на галерею второго этажа вышли Муна и Ариба. Женщины за эти дни успели подружиться. А как иначе? Муне хотелось узнать больше о том, куда она скоро отправится жить. Какой дом у ее мужа? В какой части города он расположен? Какие там соседи? Как далеко находится его магазин? А есть ли поблизости большие торговые центры? Интересовали и хозяйственные дела: что имеется в доме из бытовой техники? Какие обычаи заведены в доме Мухамеда? Что любит кушать ее муж? В каких комнатах расположились он и та, другая жена? Не знает ли Ариба, где определят комнату для нее? Что представляет собой  Лейла? Как Ариба ухаживала за сыном Мухамеда? Какие у нее могут возникнуть проблемы с ребенком? Ведь Мухамед уже предупредил, что за маленьким сыном будет ухаживать она, так как Лейла, пусть она и мать, но для этого не годится.
Муну интересовало всё. Ариба же охотно отвечала, делилась опытом. Делала это с радостью. Может быть, потому,  что так Ариба прощалась навсегда с тем домом, с тем периодом ее жизни, который уходил в прошлое. А Лейла оставалась в Бразилии, но кто знает, как надолго?  Ариба втайне надеялась, что Мухамед не сразу отправит Лейлу в Марокко, но сначала решит дать возможность Муне показать девчонке, что та теперь никто. Ариба была бы рада, если бы Лейла вовсе не появлялась в Фесе. Вдруг она сорвет ее свадьбу или как-то расстроит предстоящий брак Арибы с Икрамом?
Женщины тихо беседовали, поглядывая на Мухамеда, стоявшего внизу у фонтана, при этом мужчина их не замечал. Они видели, как он разговаривал с Латифой, но Муне показалось, что беседа была неприятной для них обоих. Бывшая жена Мухамеда ушла, а он остался и что-то нервно обдумывал, стоя у фонтана спиной к галерее, куда вышли прогуляться женщины.
И вдруг во дворе появился сид Али и направился к Мухамеду. Муна и Ариба видели, как старик начал что-то сердито выговаривать Мухамеду, а тот покраснел, сконфузился, ему явно было неловко, и он даже не сразу стал оправдываться. Но все-таки говорил в основном сид Али. Он размахивал руками и даже как будто угрожал бывшему мужу Латифы. Мухамед, кажется, начал просить прощения, прикладывая правую пятерню к груди.
Женщины предпочли покинуть место прогулки, чтобы не видеть продолжения неприятной сцены. Муна не могла представить причину, по которой сид Али так отчитывал бы ее мужа. Только если он требовал освободить Самиру. Муна решила тоже попросить Мухамеда добиться того, чтобы девушку выпустили из комнаты. Зачем продолжать настаивать на браке, если в итоге всё дело закончится огромным скандалом? Почему он не может этого понять? Почему же Мухамед так желает никяха Самиры с Имадом?
Муна отправилась в комнату Арибы, где они продолжили обсуждать привычки Мухамеда, правила, принятые в его доме. Затем ей захотелось узнать о его сыне и невестках. Ариба рассказывала, но теперь старалась говорить уклончиво, когда приходилось отвечать на острые вопросы. Пусть Муна узнает о скандалах и выходках Лейлы не от нее. Арибе не хотелось выглядеть сплетницей в глазах Мухамеда и Муны. Теперь там предстоит жить Муне, она все равно обо всем узнает, но только сама или от мужа.
Чуть позже к ним пришла служанка и спросила, не нужно ли принести чаю. Муна согласилась, а поднос со стаканчиками и чайники с заваркой принесла Карима. Муна спросила ее, о чем могли разговаривать внизу сид Али и Мухамед. В чем провинился ее муж? Кажется, дядя Али был сердит не на шутку!
- А ты разве не знаешь? О, Аллах! Как же так? Мухамед ничего тебе не говорил? А должен бы! Но я узнала, что случилось. Сид Мухамед просил Латифу вернуться к нему, и если она согласится, то он скажет дяде Абдулу, чтобы  выпустили Самиру, а Имаду откажут, как негодному жениху. Но Латифа не согласилась и пожаловалась дяде Али. Надо же! Мухамед требовал, чтобы Латифа бросила Керима!
- Что?! – только и смогла произнести Муна, побледнев и едва не упав, но сумев медленно опуститься на диван в комнате Арибы, держась за высокий напольный светильник, стоявший рядом.
- Теперь ты знаешь. А ты, Муна, не расстраивайся так уж. Латифа же не согласилась. Ей Керим нравится. Ну, я пошла.  Если что-нибудь понадобится, то зовите. Карима всегда будет рада помочь!..  Машалла! Ариба, какое у тебя красивое ожерелье. Это то самое, которое тебе подарил Икрам на сватовство?
- Да, это то самое украшение, - подтвердила девушка. Ариба носила в доме дяди Али подаренное золото, зная, что все равно ей некуда выходить не то что из дома, но даже из комнаты. А когда приходил Икрам, ему было приятно видеть на ней свой подарок.
Карима поцокала языком, рассматривая ожерелье, и ушла. А Арибе досталось утешать жену Мухамеда. Надо же, какая ирония судьбы! То она была наперсницей Лейлы, теперь эта же роль у нее и в Фесе, но рядом с другой женой сида Мухамеда. 
- Муна, не стоит переживать! Мухамед и в Бразилии пытался не раз вернуть Латифу, но всё тщетно. Она сама настояла на разводе, а потом ее дядя нашел ей будущего мужа, сосватал, они прилетели в Марокко на собственный никях, и если бы Самира не оказалась в руках дяди Абдула, то Керим и Латифа ещё вчера могли бы пожениться.
- Он меня обманывает. Говорил, что я буду единственной. С Лейлой он развелся. Ариба, скажи честно: Мухамед развелся с Лейлой? Или это неправда?
- Да! Но он дал ей второй развод. Теперь у нее идут месяцы идата. Боюсь, что Мухамед отправит Лейлу в Марокко к отцу сразу же, как только вернется в Рио-де-Жанейро.
- Почему же он не привез ее с собой в Фес? Ты прилетела с ним, но Лейла осталась в Рио. Она не смогла оставить ребенка? Почему она не прилетела вместе с сыном?
- Нет, не в этом дело. О, Аллах! Думаю, Мухамеду стыдно признаться, что Лейла сбежала, узнав, что ее намерены вернуть отцу. Она исчезла буквально перед посадкой в машину, когда надо было ехать в аэропорт. Но самолет не станет ждать, нам пришлось лететь без нее.
- А что с ребенком? Кто заботится о сыне Мухамеда? Или этим занимаются его невестки?
- Возможно, и они тоже. Но они обе беременны. А вообще-то там живет по соседству сид Мустафа с женой. Мустафа – работник в магазине Мухамеда, его дальний родственник. Они бездетные. Лара Ноэмия должна была нянчить Абдульчика, пока сид Мухамед не вернется из Марокко. Мальчик пока у них. Но Лейлу Мухамед накажет и отправит в Фес к дяде Абдулу, оставив сына у себя.
- Но Лейлу ещё найти нужно. Где же она могла спрятаться? У нее есть друзья или родственники в Бразилии?
Ариба пожала плечами.
- Нет, мы с ней родом из-под Мекнеса. Я слышала, как Карима болтала по телефону с кем-то из Бразилии и рассказывала, что Лейла вернулась сразу же после нашего отъезда. Амин и его жены заметили, что в доме вашего мужа горит свет. Семья Амина живет рядом, в соседнем доме.
- А как далеко дом Латифы?
- Тоже рядом. Все три дома находятся по соседству. И магазин Мухамеда  «Волшебная лампа» тоже. А вот магазин Амина – на соседней улице. Керим живет где-то далеко, в другом районе города. У него свое кафе арабской кухни.
- Латифа переедет к нему?
- Конечно. Насколько мне известно, Латифа будет жить в его новом доме, который он купил после того, как сосватал Латифу. Он тут же начал делать  ремонт, и теперь всё готово к приезду его молодой жены. Латифа не будет жить в Сан-Криштоване, но в ее доме останется Самира. Карима мне об этом рассказала. Но ещё, кажется, из Марокко должна приехать к ней жить ее тетя. Я никогда не видела лару Назиру, но слышала от сида Мухамеда, что это его родная сестра, с которой он поссорился несколько лет назад. Даже не поссорился, но дядя Абдул проклял ее как одалиску и запретил Мухамеду и Саиду не только  общаться с ней, но даже упоминать ее имя.
- Даже так? – с удивлением узнала Муна кое-что новое из жизни мужа.
- Не представляю, как Мухамед вынесет ее присутствие в соседнем доме. Говорят, у лары Назиры очень трудный характер.
- А где в Рио живет его брат Саид? У Саида три жены, кажется.
- Да, но в той семье тоже такие проблемы! Только сид Саид помирился и вернул домой бывшую первую жену Ранию, как пропала его жена Фатима. А она беременная. Кстати, все три жены сида Саида беременны, скоро должны родить. Так уж получилось, что у них одинаковый срок.
- Фатима? Это с ней он приезжал в Марокко полгода назад?
- Да, он путешествует только с ней. Она его фаворитка. Была.
Муна вспомнила мужчину – высокого, статного, красивого. Когда-то давно она могла стать его второй женой. Этого очень хотела его единственная тогда жена Жади. Потом, четверть века спустя, ее дочь могли выдать замуж за Саида Рашида четвертой женой. Или третьей? Но ее дочь решила иначе, не согласившись с таким выбором.
- А сколько детей у Саида? Или это первенцы?
- О, нет! У сида Саида есть взрослая дочь Хадижа. Не может быть, чтобы ты в Фесе не слышала о ее истории…
- Ах, да, конечно! Хадижа… У нее украли ребенка, Самира даже ездила на его поиски, но малыш погиб. Кончилось все разводом. Бедная девушка. Но это дочь Жади. А Жади? Ты видела Жади? Как она?
- Да, Жади часто приезжала к Латифе. Она жена бразильца. За это  Мухамед считает ее одалиской, как и дядя Абдул. Но я лично с ней не знакома. Сид Мухамед не называет лару Жади иначе, как одалиской. Имей это в виду.
Она видела, что у Муны имеется какой-то особый интерес к Жади. Но она не стала проявлять любопытство и продолжала рассказывать:
- Но, кроме Хадижи, у сида Саида есть дети: сын и дочь от первой жены Зулейки, сын от третьей жены Рании. И вот ещё трое должны скоро родиться.
- А у Латифы - только Амин и Самира? И у Лейлы родился только один ребенок - сын Абдульчик?
- Да, - кивнула Ариба, не желая рассказывать о том, как Лейла не сумела сохранить вторую беременность.
- Братья часто видятся?
- Не сказала бы, что часто. У каждого свои дела, свой бизнес. Но бывают семейные праздники. Правда, сиду Саиду теперь не до веселья: он никак не может отыскать любимую жену Фатиму. Мухамед говорил, что она скрывается где-то в Марокко. Саид собирается приехать в Фес, чтобы лично заняться ее поисками.
- Скрывается? Почему? Что у них произошло?
- Этого я не знаю. Муна, я занималась домашним хозяйством в доме Мухамеда. Кое-что я слышала. Но специально не интересовалась. Ты сможешь обо всем расспросить мужа. Познакомишься с Лейлой. И тебе неплохо было бы сразу же привезти из Марокко служанку.. Иначе тебе одной будет не справиться. Тем более, что даже в моем возрасте я безумно уставала. При том, что иногда Лейла все-таки соизволяла мне помогать. Но, оказавшись в Бразилии, ты уже не сможешь уговорить Мухамеда взять служанку. Этот вопрос ты должна уладить уже в Марокко.
- Вот как? Я подумаю над этим.
Кажется, женщина успокоилась и больше не переживала из-за коварства мужа. Ведь Латифа ему отказала.


… Мухамед, донельзя расстроенный, отправился бродить по медине. Заходить в лавки и торговаться, скупая разные мелочи для своего магазина – это всегда его успокаивало. И потому после разговора с дядей Али он ушел.
А в доме сида Али началась суета. Узнали, что прилетают из Эмиратов внучка сида Али Ясмин с мужем. И не только с ним. Прилетает ещё Неджма – дочь сида Керима. Ведь на днях женится ее отец. А также появится Дайнаб с детьми, это сестра Фарида. Карима с нетерпением ждала гостей, сгорая от любопытства.
На кухне в связи с ожидаемыми гостями готовили праздничную выпечку. Зорайдэ быстро всем распорядилась, узнав, что сначала Амаль с женами намерен поселиться в отеле, а после короткого отдыха они навестят дом дяди Али, встретятся с Керимом и Латифой, на чей никях они и прилетели, а потом посетят дом сида Абдула, женой которого стала лара Дуния. Ну, и Ясмин особенно желала повидать Самиру.
Карима  успела обсудить эту новость ещё несколько дней назад с ларой Дунией. Была и секретная часть их обсуждений, о которой Кариме приходилось изо всех сил умалчивать. Это касалось планов лары Дунии на Ясмин.
Но у самой Каримы сегодня были важные дела. Возвратились с полными сумками снаряжений Керим и Лео. Они предпочли спрятать покупки на женской половине дома. Для этого была задействована Карима. Ей всё объяснил Ахмет, что есть что, куда всё спрятать и как это должно храниться. А сама операция ожидалась этой ночью. И если всё пройдет гладко, то Самира уже часть ночи проведет у себя в комнате в этом самом риаде у дяди Али, иншалла!
Карима носилась по дому, чувствуя себя, как на иголках. Не могла дождаться вечера. Это только уравновешенный и спокойный Ахмет мог заниматься текущими домашними делами. Ведь он точно знал, что от него потребуется сегодня ночью. Карима же будет сопровождать Ахмета, Керима и Лео к риаду сида Абдула.
Сначала Лео намеревался вообще пойти туда один. Но потом понял, что ему понадобится помощь. Керим тоже не мог оставаться в стороне, так как Латифа страшно переживала из-за Самиры. После визита в отель, где Керим надеялся увидеть Неджму, он собирался пойти с ними ночью к риаду.
И вот этот час настал. Убедившись, что Мухамед вернулся с медины, а не остался ночевать в доме у дяди или не засиделся у него допоздна, Ахмет и Карима, Лео и Керим отправились по ночным улицам – в основном темным и безлюдным – к дому сида Абдула. Мужчины несли сумки, в которых были как  необходимое для лазания по отвесной стене любительское  альпинистское снаряжение, так и еда, которую собрала Зорайдэ, а также пакет с удобной одеждой, которая могла пригодиться, если девушка наберется храбрости, чтобы вылезти через окно.
В одной из сумок была спрятана искусственная рука, купленная Лео в магазине приколов. Да, такие магазины имелись и в Марокко! Там же он приобрел бутылку с красной жидкостью, напоминавшую кровь… Это всё были выдумки Самиры, которой хотелось, чтобы ее пребывание в темнице надолго осталось в памяти сида Абдула и жителей города, которые непременно должны будут узнать о задуманных ею шалостях от Каримы. Ну, и Имаду тоже достанется от ее фантазий. Вспоминая напутствия Самиры, что ему следует купить, Лео усмехался, представляя то, что намерена натворить девушка.
Вот и риад. Почти темно, но электрические фонари все-таки давали слабое  освещение даже в таких довольно узких улочках, как та, где жил сид Абдул.
Карима и Ахмет остановились у двери риада. Если кому-то из этого дома вздумается выйти на улицу – Юнусу или его родственнику, то возле дома они застанут семейную пару - Ахмета и Кариму, которые могут сказать, что пришли навестить Самиру, которой Латифа срочно захотела передать еду и одежду. Так поздно? Ночью? Но Карима стала бы утверждать, что – да, Латифа настояла отнести еду дочери немедленно! Они должны были стать прикрытием для Лео и Керима, которым предстояло действовать, стоя под окном. Собственно, главная роль отводилась Лео… Если кто-то покажется из ворот дома в тот момент, когда Лео будет лезть по стене, то никакие объяснения их не спасут.
Но к счастью, и улица оставалась пустой, и из дома никто не показывался. А Лео позвонил Самире. И вскоре из окна был выброшен клубок, который во время падения раскручивался, пока не превратился в пеструю веревку, ее и   схватил Лео. Тут  же к концу веревки был привязан довольно увесистый пакет с альпинистской веревкой и железным крюком, похожим на морской якорь. Что-то подобное можно видеть в фильмах о пиратах, берущих судна на абордаж. Лео припомнил недавно увиденный в Рио фильм с Джонни Деппом.
Стоило ему дернуть за веревку, как Самира, поняв сигнал, начала осторожно тянуть за веревку, поднимая  к себе в комнату груз, сматывала ее, стоя у себя в комнате под окном. По словам Каримы, успевшей давно и много раз побывать в доме мужа лары Дунии, окна там расположены довольно высоко, Самира не может просто взять и выглянуть на улицу, посмотреть вниз. Для этого придется ставить внизу какой-нибудь столик или комод. Самира тянула импровизированную веревку «вслепую».
Но всё удалось. Самира ответила на звонок Лео, сообщила, что смогла втянуть в окно тяжелый пакет, он нигде не зацепился, не застрял, не порвался. Теперь девушка собиралась надежно закрепить «якорь» за чудовищно тяжелую чугунную решетку, что стояла в каморке  прислоненной к стене под самым окном. Она рассказала, как ей пришлось подтащить под окно старый столик, заранее переставив в сторону множество горшков… На столик она водрузила пуфик. Вот на него она осторожно и взобралась, чтобы принять пакет с веревкой и крюком.
Наконец, Самира выбросила в окно смотанную в моток веревку, ту, по которой и предстояло Лео подняться к ней в комнату. Девушка уверяла, что крюк держится надежно. Но внизу все-таки очень переживали, как парень сможет подняться по отвесной стене на такую высоту?
Лео проявил удивительную ловкость. Ухватившись за толстую, как канат, веревку, перехватывая ее по очереди руками, переступая ногами по стене, он вскоре уже перелез через оконную раму, а ещё несколько минут спустя в черном провале окна исчез и конец веревки.
Но все-таки не обошлось без неприятностей. Сначала оставшимся внизу показалось, что в той комнате раздался грохот, а потом вдруг наверху зазвенели колокольчики.
- Что это значит? – недоумевал Керим. – Мы о таком не договаривались. Что там случилось?
- Звони скорее Самире! Керим, звони Самире! – тут же нашлась Карима.
Мужчина выхватил сотовый и быстро набрал номер.
- Самира, что случилось?!
Оказалось, что Лео, перекинувшись через оконную раму, едва не сорвался и не упал на стол с пуфом, но сумел ухватиться за распахнутую внутрь створку окна. Ведь окно вообще-то закрывалось ставнями. Это для доступа свежего воздуха кто-то распахнул их перед тем, как в комнату поселили пленницу. И вот эта ветхая, но спасительная для парня ставня оторвалась, не выдержав веса Лео, он рухнул на столик, промахнувшись мимо пуфика, но и старый колченогий стол тоже не вынес натиска тела молодого мужчины, развалился под ним, пуфик, отлетев, задел оставшиеся горшки, сложенные Самирой один на другой в высокую пирамиду, которая, конечно, рухнула от удара.
Грохот, что услышали на улице Ахмет, Керим и Карима, был от  разбившихся старых горшков. Лео ловко поднялся, почти не пострадав, если не считать ушибленного локтя . А Самира сначала зажала рот, чтобы не закричать, в испуге  смотрела на то, как падает Лео, но потом убедилась, что для парня всё обошлось, и тогда она достала из кармана колокольчики и несколько раз их встряхнула, завывая и призывая джиннов. Ведь где-то под дверью находился сторож, который так боялся появления джиннов.
Как потом выяснилось – она сделала  так не напрасно. Грохот был слышен даже на первом этаже дома. И сид Абдул, задремавший в гостиной в любимом кресле, встрепенулся. Подскочила и лара Нурия, проснувшись на пуфике возле сида Абдула. А когда они поднимались по лестнице, то на втором этаже к ним присоединилась и заспанная Дуния, вспомнившая только сейчас о том, что в комнате Самиры ночью будут твориться разные дела.
Но пока они добирались до двери, Лео приходил в себя и осматривался, требуя, чтобы девушка не светила фонарем ему в глаза, ведь из окна он упал на эту сторону потому, что она ослепила его, светя фонарем в окно, а не куда-нибудь в сторону на стену. Почему-то не догадалась.
Самира же вновь забросила свою веревку, уже испытанную на деле, за окно, чтобы Керим и Карима могли бы привязать к ней сумку с принесенной едой, пакет с одеждой и разными мелочами, которые она просила ей передать.
 Они с Лео прислушались: по доносившимся с улицы голосам они поняли, что с задачей лучше справилась Карима. Именно она смогла привязать сумку к веревке. Потом веревку вновь дернули, и Самира подняла груз.  Правда, ей пришлось встать на довольно прочный, но обтрепанный пуфик, за что он и был недавно отправлен ларой Дунией в эту кладовку. Она встала на носки, потянулась к окну и с трудом, но смогла затащить внутрь прочную сумку-пакет с едой.
Самира ответила на звонок сотового, что всё благополучно оказалось у нее в комнате, и они могут уходить, чтобы не попасть в руки Баркада, если тот решит выглянуть на улицу. Они с Лео уже слышат доносящийся из коридора приближающийся к комнате топот ног. Сюда  явно спешит дядя Абдул.
Но Керим ответил, что они уйдут ненадолго и вернутся через некоторое время. Конечно, сейчас под дверью появятся все обитатели дома: дядя Абдул и его жены. Слуги. Они могут выйти на улицу и проверить, что происходит возле дома. Но ведь цель Керима и Лео – вызволить девушку из застенок в доме ее дяди. Пусть Самира готовится к тому, чтобы попытаться выбраться через окно.
- Да, хорошо, я постараюсь. Лео мне расскажет, как это сделать.
На этом разговор прервался. Самира и Лео не могли видеть, что происходит на улице или в доме, они сели рядом на тюфяк, некоторое время с улыбками смотрели друг на друга, а потом Лео подтянул к себе сумку с едой.
- Надо проверить, вдруг что-то пролилось или разбилось, - сказал он, шаря рукой внутри сумки. – Кроме еды, в сумке бутыль с краской!
- Можно и поесть. Что положила Зорайдэ?
- Здорово! Ты хочешь кушать? А я боялся, что ты начнешь капризничать и откажешься от еды. Твоя мама очень беспокоится за тебя. Говорит, что ты с утра ничего не ела. Только то, что она принесла тебе днем. Но ты не всё съела.
- Неправда. Меня лара Дуния накормила. И мама тоже приносила мне еду! И немало. Я же не могу одна съесть целую кастрюлю!
- Я тоже голоден. Как и Керим. Мы полгорода обошли, чтобы найти нужный «реквизит». Особенно трудно было отыскать магазин, где бы можно было купить что-то для шуток. Выбор был не велик. Но нам повезло – то, что нам было нужно, там имелось.
Они открыли большой пластиковый судок, из которого вырвался аромат  мяса с тушеными овощами, и достали завернутые в полотенце ложки. Жадно принявшись за еду, молодые люди не особо обращали внимание на то, что происходило под дверью, которую Самира сочла нужным завесить изнутри найденной в комнате огромной старой тряпкой. Рядом с ней лежал включенный фонарь, дававший яркий свет.
А под дверью бесновался добравшийся на третий этаж сид Абдул.
- Одалиска, чем ты там занимаешься глубокой ночью?! Что это за шум? Аллах, вся улица могла проснуться от учиненного тобой грохота!
Но Самира не отвечала. Тогда к ней обратилась лара Дуния.
- С тобой всё в порядке, Самира? Ты откуда-то упала? Ничего себе не разбила?
- Я теперь не одна! – прокричала в ответ Самира. – У меня в гостях джинн! Он принес мне поесть! Очень вкусно! Это он ввалился в окно, упал прямо на горшки!
Но зловредный сид Абдул, отодвинув задвижку и открыв оконце, обнаружив тряпку, загораживающую вид внутрь, просунул руку и, крепко вцепившись в ткань, сорвал ее. Но внутри царила полнейшая тьма. Ребята предусмотрительно выключили светодиодный фонарик.
А сид Абдул не захватил с собой светильник или удобный фонарь, и не было у него такого фонарика, которым можно было бы осветить внутренность комнаты через небольшое оконце в двери. Рядом с Юнусом, расположившимся на тюфяке в углу коридора, стоял старинный светильник, внутрь которого теперь ставили толстую  свечу, а не заливали его маслом. Но света от такого источника освещения было очень мало.
А дальше начался какой-то балаган. Самира громко разговаривала с джинном, якобы находящимся у нее в комнате. Она благодарила его за вкусную еду, которую тот ей принес.
Сид Абдул с удивлением осязал под дверью запах мясного таджина. Так могло пахнуть только хорошо приготовленное тушеное мясо. Но как такое могло быть? Ему это показалось! Сид Абдул старался убедить себя в этом. Но аромат вкусной еды почувствовали и Нурия с Дунией.
- Джинн? Неужели это правда? – с притворным ужасом вопрошала лара Дуния, глядя на дверь и хлопая глазами, пока сид Абдул продолжал недоверчиво принюхиваться.
А за дверью Самира устроила целое представление.
- Джинн, я забыла твое имя… Как?... Хорошо, не говори, иначе тебя сможет вызвать кто угодно, любой, кому в руки попадут мои колокольчики. Мне ты являешься сам, но в руках других ты станешь их рабом, да? Как раб лампы в известной сказке. Хорошо, что я научилась вызывать тебя ещё там, в пустыне…
Лео что-то отвечал ей, но неразборчиво и грубым, низким голосом, почти нечеловеческим. А это страшно напугало Юнуса, который теперь с завистью думал о том, как повезло его племяннику, не согласившемуся дежурить под дверью, который сразу был уверен, что в комнате могут появиться джинны.
Испугана была и суеверная лара Нурия. Но она боялась за сида Абдула, который поступил неразумно, связавшись с Самирой. Надо же! Девчонка умеет вызывать джиннов! Конечно, она же давно забыла про Коран.
И вот теперь дочь Мухамеда, зная об их присутствии под дверью, игнорируя их, ведет разговор с нечистью, так ещё и просит забрать ее из дома дяди Абдула!
- Джинн, я даже готова стать твоей женой. Только унеси меня из этой комнаты! Я не хочу выходить замуж за Имада. Он такой мерзкий!
- Да, хабиби! – согласился с ней густым басом неизвестно кто, и тут же раздался его дикий хохот. Но и Самира заискивающе хихикала.
- Аллах! Бред какой-то! Не может этого быть! – пришел к выводу сид Абдул. – Она нас нагло обманывает! Разыграла целый спектакль! Идемте отсюда. Завтра я ей устрою «встречу с джиннами». Вечером выбьем дверь и сразу же переоденем ее для никяха. Придет Имад, и мы тут же их поженим. А если станет сопротивляться, то сначала я лично выпорю ее плетью. И потом все равно ее оденут в свадебный наряд и отправят к мужу.
- Сид Абдул! Но Ясмин хотела прийти поговорить с Самирой! – возмутилась Дуния. – Если Самира выйдет завтра замуж, как потом моя внучка с ней увидится?
- Сид Абдул, - вмешалась вдруг и лара Нурия.- Пусть придет Ясмин, это хорошая мысль. Пусть внучка Дунии расскажет, каким счастливым оказался ее брак с Амалем. А ведь она стала его третьей женой! Пусть поговорят, может быть, это повлияет на Самиру, и она согласится принять замужество, иншалла. Не станет устраивать скандал при шейхе.
Старик немного подумал и согласился.
- Хорошо, пусть все сразу и приходят! Пока Ясмин будет с ней разговаривать, Имад подготовится к никяху. С такой невестой надо сначала настроиться на проведение обряда. Что-то мне не понравилось его настроение, когда я видел его сегодня. И Мухамед пусть поговорит с будущим зятем. Позовем обязательно Латифу и ее жениха. А то она мне условие поставила: пока Самиру держат в запертой комнате, они с Керимом не поженятся. Ишь ты!
Дуния подбоченилась и язвительно заявила:
- Сид Абдул, это ты ещё не знаешь, какие условия Латифе поставил твой племянник! Мне Карима позвонила и все рассказала! Говорит, что сид Али собирался тебе звонить с претензиями. Или не дозвонился?
- Я отключил все телефоны. Надоели звонки, я от них устал. А что такое? Какие ещё у Али ко мне претензии? О чем это ты, Дуния? Что опять Мухамед придумал?
- Твой племянник предложил Латифе бросить Керима и вернуться к нему. Он обещал ей, что тогда «уговорит дядю Абдула отпустить дочь». Но Латифа отказалась.
- О, Аллах! И правильно сделала! Кажется, я знаю, кто первым получит моих плетей на том лежаке во дворе! Мухамеду давно пора вправить мозги! Позвоню-ка я Саиду и всё ему расскажу…
Старик был так удивлен поступком племянника, что начисто забыл о пленнице, которая как будто связалась с джинном, но судьбу которой он уже определил, и с ней все решено будет уже завтра. Наверно, девчонка всё слышала? То-то затихла за дверью вместе со своим «джинном»!
Сид Абдул засеменил по коридору обратно к лестнице, а Нурия зашагала за ним, сильно хромая и стуча по каменному полу палкой, на которую опиралась.
Лара Дуния осталась. Она прогнала перепуганного Юнуса прочь от двери. Тот и не сопротивлялся, отправившись на кухню, чтобы перекусить, а заодно хотел найти моральную поддержку у Баркада, которого тоже разбудил шум и призывные вопли  жен дяди Абдула.
Оставшись одна, лара Дуния сообщила об этом Самире и передала ей привет от Ясмин.
- Она уже в Фесе. Но муж поселил их всех в отеле. Завтра он отвезет Дайнаб с детьми в Мекнес. Ясмин и дочка Керима днем пойдут в дом сида Али. Неджма хочет познакомиться с Латифой, уже как с невестой отца. А Ясмин – увидеть деда и поговорить с Лео.
- С Лео? – хихикнула за дверью Самира. – Не получится. Он здесь.  Это он выступил в роли джинна. Когда Ясмин придет сюда в гости, то может поговорить с Лео через дверь.
- Э, да тебе весело, девчонка? А разве ты не слышала, что Абдул намерен завтра выбить дверь и вытащить тебя оттуда силой? Оденут в свадебное ткшейто и посадят в комнату,  где ты будешь сидеть и ждать свидетелей, которые за тебя скажут, что ты согласна выйти замуж за Имада! Или ты уже не против?
- Ещё чего! Он мне мерзок! Отвратный, назойливый тип! Фууу….
- Тогда думай, как выбраться. Пусть Ясмин придумает что-нибудь.  Вы могли бы поменяться одеждой, и ты вышла бы из дома под видом Ясмин. Но для этого не надо было замок в двери портить. Как теперь его очистить? Аллах!
- Хм, я найду выход…, - самоуверенно ответила девушка.
- Если не выберешься из этого дома до прихода шейха, то пропадешь. Самира, неужели тебе суждено стать женой этого сухаря? Совсем незавидный жених. Вот моей Ясмин повезло, как бы она сначала ни пыталась отказаться от своего счастья, о котором даже не ведала. Но этот Имад – далеко не Амаль, даже совсем не Амаль! Ни внешне, ни по богатству. И характер у него не мед. Но как же тебя от него избавить? Буду думать, ночь спать не стану, и ты думай. Может быть, Аллах все-таки приготовил для тебя иную судьбу, иншалла?
После этого Дуния ушла.
А Лео и Самира, докушав принесенную еду, принялись ещё за одно срочное дело, без которого девушка не соглашалась покидать свою тюрьму.
- Я должна им отомстить! – уперлась она, хотя Керим уже звонил и спрашивал, не собралась ли она с силами, чтобы вылезти из окна? Лео там, наверху, ей поможет. Потом ей надо будет только крепко держаться за веревку и не смотреть вниз. Тогда останется преодолеть пару десятков метров – а внизу ее ждет Карима с джеллабой и платком Латифы. Надо будет это надеть, чтобы ее не узнали случайные прохожие из числа соседей сида Абдула или дяди Али. Пусть примут ее за Латифу, которая идет откуда-то рядом с Керимом и Каримой с мужем. После нее ещё до рассвета должен успеть выбраться из комнаты и Лео.
Но девушка попросила полчаса. За это время она хотела соорудить на стене коллаж из подручного материала и приобретенного Лео реквизита. Прежде всего, она задрапировала часть стены, используя найденные грязные тряпки  и обрывки платков, из которых она до этого сумела сплести веревку. Вот и пригодились оставшиеся цветные клочки тонкой шелковой ткани, из которых Самира свернула розочки и бантики. Но в центр арт-картины она поместила принесенную Лео руку.
- Лео, из чего она сделана? Я думала, что рука будет резиновой. Но она столько не весит. Рука довольно легкая. Можно приклеить ее к стене. Ты же принес клей, о котором я тебя просила?
- Конечно, вот, возьми.
- А на палец наденем обручальное кольцо, которое мне пытался подарить противный Имад. Коробочка там, под краем тюфяка. Достал? Вот оно, надевай кольцо на руку. Палец толстоват, но ничего, как-нибудь кольцо налезет на безымянный палец.
- Ты хочешь, чтобы я обручился с искусственной рукой? – усмехнулся Лео.
- Ха, когда Имад это увидит, пусть все заговорят о том, что это он – обрученный с женщиной-джинном.
- Может быть, сложить пальцы кукишем? -  азартно предложил Лео, когда Самира надела кольцо на неживой палец макета руки. – А что? В Бразилии кукиш – символ достатка, счастья. Пожелание удачи и добра.
- Здесь всё не так, и смысл моего перфоманса не в этом. Как раз наоборот! Вот что: давай слегка раздерем конец руки, как будто ее с мясом оторвали от тела. А потом ещё польем это место «кровью». Да-да, вот так! – радовалась Самира понятливости Лео, отодвинув на стене тряпки и намазывая толстым слоем клея часть стены, которая должна стать полотном для арт-картины. Затем вдвоем они приклеили к стене расколошмаченную имитацию руки с кольцом на пальце и щедро испачканную «кровью».
- Может быть, сие творение прибить к стене большим гвоздем? – предложил Лео, усомнившись, выдержит ли клей такую тяжесть. 
- Нет, я уже имела дело с этой маркой клея, он зверский. Склеит намертво что угодно.
- Это всё? – отходя на пару шагов назад и рассматривая арт-объект, спросил Лео.
- Думаю, это слишком просто и будет не очень понятно такому самоуверенному типу, как Имад. Добавлю надпись: «Обрученному с джинном». А ты, Лео, сделай под рукой «кровавые» потеки. Но не задень надпись.
Лео не стал ее критиковать, только поднял брови, а потом потянул рукой за мочку уха. На его взгляд, эти выходки были уровня для подростков. Но, если подумать, какие ещё возможности отомстить за свое унижение были у Самиры?
 - Вот так, - удовлетворенно сказала она, когда надпись была готова. Сделана она была  «кровью» на грязной белой тряпке, приклеенной к стене. Ещё девушка приклеила цветочки из найденных лоскутков ткани, бантики и мелкие черепки от разбитых горшков. На коллаже нашли место даже оторванные подошвы от старых тапок-бабуш, как и рваный черный носок дяди Абдула.
- Всё, картина хороша, не переусердствуй с деталями, - остановил девушку Лео.
Она сделала шаг назад, чтобы, подсвечивая фонариком, полюбоваться «произведением».
- Но тебе пора, Самира. И соберись с мыслями, сосредоточься. Чтобы вылезти из окна, нужна не только ловкость, но и внимательность, осторожность, - поучал ее Лео.
Не стоит рассказывать, как Самира, переодевшись в более удобную одежду, с помощью Лео, нацепившего на нее на всякий случай даже страховочный трос, сначала вылезла из окна, а затем, вцепившись в веревку, какое-то время от ужаса не могла сделать ни одного движения. Но потом Самира закрыла глаза и ярко представила выражение лица Имада, с каким он уходил с так называемого сватовства. Она едва не почувствовала на своих губах ощущение мокрых губ отвратительного ей жениха, и ей стало настолько противно, что девушка забыла о страхе и, осторожно перебирая руками по толстой веревке, помогая себе шагами по стене, все-таки спустилась вниз.
Как они с Лео и договорились, вопреки ранее продуманному с Керимом плану, Лео остался в комнате, чтобы, переодевшись в джеллабу и натянув на лицо черный никаб, изображать, сколько будет возможно, Самиру. Для этого он должен был также перетянуть тюфяк ближе к двери и расположиться на нем. Молчать, но принимать еду, которую передадут через оконце в двери.
Потом многое будет зависеть от того, согласится ли Ясмин сыграть роль, которую для нее придумали Самира и Лео. Если нет, то он выберется из окна на улицу, спустившись по стене. Ведь веревку, по которой спустится Самира, он вновь втянет в комнату. Вот только днем окажется много свидетелей побега Лео через окно. Не схватит ли его полиция, заподозрив в нем вора? Но решено было рискнуть. Но Самира надеялась на поддержку Ясмин.
Парень переоделся в женскую одежду, которую ему оставила Самира (то есть в джеллабу, переданную для нее матерью, боявшейся, что в комнате она может мерзнуть, на голову надел никаб с прорезью для глаз), а затем лег спать, устроившись на перетянутом на середину комнаты тюфяке. Для этого Лео пришлось даже отодвинуть часть хлама и горшков в угол.
Но до того как уснуть, Лео дождался звонка от Самиры. Они условились, что когда Самира доберется до риада сида Али, она позвонит ему из комнаты, чтобы он знал, что с ней всё в порядке. Колокольчики остались у Лео.
Парень улыбнулся, вспомнив, как Самира спорила с ним, не соглашаясь, чтобы он оставался вместо нее в комнате. Почему бы и ему не вылезти из окна вместе с ней? В качестве мести вполне хватит и коллажа с окольцованной рукой!
Но Лео был так сердит на дядю Абдула за то, что он удерживал ЕГО девушку в импровизированных застенках, Лео так пылал ревностью к Имаду, который наверняка мысленно посмел уже быть с Самирой, что и ему хотелось как-то поиздеваться над навязывающимся его Самире женихом.
Нет, Лео, конечно же, не собирался ждать, как его отведут на никях, чтобы там и поднять черные покрывала с лица. Это было бы слишком. За такое оскорбление местных обычаев его могли бы даже посадить в тюрьму. Но дать возможность Самире укрыться  в доме дяди Али под крылом у матери, напугать суеверного дядю Абдула, заявив, что джинны схватили его и перенесли в комнату Самиры, которую они забрали взамен, сделать посмешищем всей медины  Имада, который не захотел считаться с желанием невесты и готов был насильно на ней жениться, – почему бы и нет? Почему Лео не поступить с ними так же нехорошо, как эти люди поступили с Самирой?


11. Часть 29. Глава 11. Возвращение Самиры.


Керим, Карима и Ахмет благополучно доставили Самиру к матери. Пока они  шли по пустынной медине, Керим позвонил Латифе и сообщил, что девушка уже вне дома дяди Абдула. Но попросил невесту не ждать их, стоя на галерее. Тем более что девушка одета «как Латифа», в ее джеллабу и платок. Если  Мухамеду придет в голову после ночного намаза прогуляться во дворе риада, то он может что-то заподозрить, увидев переодетую Самиру, когда настоящая Латифа будет стоять и смотреть на них сверху с галереи.
Мухамед может поднять тревогу. А ведь они хотели дать девушке возможность скрыться! Латифа согласилась. Внизу возле колонны в ночном дворе осталась поджидать их компанию лара Зорайдэ. Даже сид Али об этом не подозревал.
Керим беспокоился не напрасно. Мухамед как будто что-то почувствовал. Он вышел из их с Муной комнаты и стоял теперь на том небольшом балкончике, где когда-то Саид поджидал Жади, возвращающуюся из развалин в костюме танцовщицы под черной джеллабой.
Увидев отца Самиры, Зорайдэ тут же позвонила Латифе, чтобы она предупредила Керима и всех, кто с ним подходит к дому сида Али.
- И чего ему не спится? – сердилась женщина, поглядывая из-за колонны на зевающего на балконе Мухамеда.
Когда с тихим скрипом приоткрылись ворота и вошли Ахмет и Карима, Мухамед уже собрался уходить. Но он оглянулся ещё раз и увидел Керима, идущего так, что почти полностью прикрывал собой женскую фигурку рядом с собой. Однако Мухамеду был знаком светлеющий во тьме под светом фонаря шелковый платок с нашитыми бусинками и синяя джеллаба с белой вышивкой. Одежда была не новой и принадлежала Латифе, надевавшей эти вещи, когда приезжала в Фес. Они хранились у Зорайдэ в сундуке в гостевой комнате.
Мухамед отвел глаза, с горечью подумав, что Латифа теперь и по ночам бродит с женихом неизвестно где, даже не выйдя ещё за него замуж. Как же изменилась эта женщина! Ведет себя как незнакомка, а не его козочка!
Он быстро вошел к себе в комнату и прислушался: на мужской половине дома раздались шаги двух мужчин. Это шли к себе Керим и Ахмет. Слава Аллаху, Керим и Латифа хотя бы не спят вместе до никяха! И без того между ними отношения – харам. Впервые Мухамед подумал, что уже близкий никях Латифы принесет ему, наконец, облегчение, окончательно избавив от напрасных надежд. Он посмотрел на спящую Муну. И чего ему не хватает? Зациклился на Латифе. А Муна и красавица, и умница, и к нему прекрасно относится. Кажется, уже полюбила его. Прекрасная жена, чудесная женщина. Алхамдуллилах!
А в это время Самира уже добралась до своей комнаты, где ее с нетерпением ждала мать.
- Самира! Дочка! – бросилась к ней Латифа.
- Мама! – обхватила и крепко обняла ее Самира.
- Расскажи мне всё, дочка! Как ты пережила этот кошмар? Как ты смогла вылезти из окна? А где Лео?
- Он остался  в комнате вместо меня. Хм… То-то удивится сид Абдул, когда под никабом обнаружит не меня, а Лео!
Карима тоже вошла в комнату и незаметно осталась стоять за спиной у Латифы. Самире не пришло бы в голову прогонять ее, но Латифа могла и выставить из комнаты. Появилась и Зорайдэ, но тоже не погнала Кариму спать.
Все ждали рассказа девушки. Самира же сначала позвонила Лео и сообщила, что она в безопасности.
- Может, передумаешь? Лео, как же ты оттуда выберешься? Окно высоко. Меня ты смог подсадить с пуфика на раму, но как ты сам сможешь забраться на окно? Поищи в комнате что-нибудь. Вдруг найдешь ещё столик или бак какой-нибудь?  Высокий пуф?
Но парень уперся и решил поучаствовать в жутком скандале, который может разыграться после спектакля с его участием.
- Я буду ждать тебя завтра вечером в касьбе! Ты не забыл, о чем мы договаривались? Это могло бы случиться и сегодня, если бы ты не решил остаться в комнате, - упрекнула его Самира. – Надо было мне настоять на своем!
Потом девушка поведала матери и Зорайдэ, как она провела эти дни в кладовке сида Абдула, как забрался к ней Лео, как они вместе напугали Юнуса и дядю Абдула, как Самире удалось оттуда выбраться.
- Дочка, тебе совсем не было страшно? Мне кажется, стоило только с такой высоты взгляду упасть вниз, как у меня закружилась бы голова.
- Я не смотрела вниз, но мне было очень страшно. Как только я вылезла из оконного проема и ухватилась за веревку, Лео, тоже как-то подтянувшись к окну, подсказывал мне. О, тогда мне показалось, что я провисела, вцепившись в веревку, целую вечность, пока не приказала себе начать спуск. У меня сердце стучало как бешенное. Я опасалась совершить ошибку: было заманчиво слегка ослабить руки и съехать вниз по веревке. Но я сдержалась. А потом Карима помогла мне отстегнуть страховочный трос, который прикрепил Лео.
- А это ещё что? – удивилась Латифа.
- Ну, это на случай, если бы я сорвалась. Он по длине был короче, чем расстояние от окна до мостовой. Упав, я повисла бы, ударившись о стену. Но осталась бы жива.
- Аллах! – ахнула Зорайдэ, вскидывая в ужасе руки. Карима понимающе кивала с видом знатока.
-  Веревка, по которой спускалась твоя дочь, Латифа, оказалась коротковата. До земли не хватило метра, и мне пришлось вытянуть руки, чтобы открепить страховочный зажим от Самиры! – добавила и она детали.
- Да, Карима отстегнула на мне карабин, и я смогла спрыгнуть вниз. Меня поймал Керим, чтобы я не ударилась о булыжники мостовой.
- И что теперь? – с тревогой спросила Зорайдэ. - Если сид Абдул узнает, что ты в этом доме, то явится за тобой, и всё начнется сначала. Самира, тебе придется теперь прятаться от него. Сидеть тихо, чтобы о твоем присутствии знали только мы, но чтобы твой отец ничего не заподозрил.
- Я знаю, Зорайдэ. Так и поступлю. Но я кое-что придумала. Вот когда вернется Лео, тогда мы окончательно решим этот вопрос.
- Как?.. Да?... Каким образом?... Что ты задумала? – посыпались на нее вопросы со всех сторон. Но девушка была краткой:
- Потом узнаете.
Самира легла спать в комнате матери, и Латифа осталась у ее постели, не доверяя даже тому, что никто не посмел бы проникнуть на женскую половину в доме дяди Али, но ей было так спокойнее.  Позвонить  Жади решили завтра. Скоро состоится никях матери и Керима, потому Самире нужно будет подумать о том, как организовать трансляцию свадьбы по скайпу. Договориться с людьми в Сан-Криштоване было проще, чем теперь осуществить все это здесь, в Фесе, прячась от людей дяди Абдула. Но Самира решила сначала выспаться, а потом заняться решением проблемы.
Зорайдэ, узнав все подробности, поспешила к мужу и рассказала обо всем сиду Али.
- Самира уже в доме? – поразился он. – Как? Лео остался в доме Абдула? Это же скандал!
- Он и Самира что-то задумали, - уверенно заявила Зорайдэ. – Не знаю, что именно, но они что-то натворят!  И они ждут Ясмин.
- Ещё и Ясмин в это впутается? И Дуния тоже на их стороне? Чудеса происходят, однако. Зорайдэ, будь внимательна. Нам не нужны скандалы. А Самиру придется скрывать. Пусть носа не показывает из комнаты.
- А что с Латифой? Сказать всем, что она больна, и приносить ей еду на двоих?
- Реши это сама. Карима обо всем знает? Это уже хорошо. Когда ей доверяют тайну, она перестает болтать. А никях Латифы устроим послезавтра. Этот день им назначит шейх.
…В своей комнате не спала Ариба. Она слышала, как за стеной  разговаривали несколько женщин. Голоса Зорайдэ и Латифы были ей теперь хорошо знакомы. Голос Каримы не спутаешь ни с чьим. А ещё один голос мог принадлежать только Самире! Такие самоуверенные нотки в голосе были только у нее. Как она выбралась из дома дяди Абдула? Ариба недоумевала: ведь старик не мог отпустить девушку, не выдав ее замуж за выбранного ей жениха. Сид Абдул старался доводить до конца такие дела.
Значит, Самира сбежала. Ей помогли бежать. Но как? Что же теперь будет?  А что с сидом Абдулом? Он жив-здоров? Ведь с ним ничего не случилось? И что ей теперь ожидать: Икрам готов к никяху хоть завтра. Но если Самира сбежала, какие события за этим последуют? Какая несправедливость:  они с Икрамом хотят пожениться, но не могут. А Самира не желает выходить замуж, но ее принуждают. Зачем? И ещё Ариба догадалась, что не стоит никому рассказывать о присутствии в доме Самиры. Даже Муна не должна узнать, тем более она! Ведь отец Самиры – ее муж. «А я и не собираюсь рассказывать! Какое мне до этого дело?» - решила Ариба.

…Утро в доме началось без новостей и происшествий, но сид Али напомнил всем, что через сутки состоится никях Латифы и Керима. А значит, надо готовиться к празднику. Сегодня вечером устроят молочную ванну для невесты, завтра придут женщины, которые нанесут на ее руки и ноги рисунки из хны, а через несколько часов придет шейх, который и совершит обряд. Потом будет праздник для самых близких.
- Сид Али, сид Али, а Ясмин? Она собиралась сегодня прийти! И лара Дуния уже звонила. Узнавала, можно ли и ей поучаствовать в украшении дома?
- Что? Дуния? – удивился сид Али.
- Да! Она сказала, что иначе сид Абдул заставит ее украшать ЕГО дом, потому что сегодня вечером шейх придет к НИМ, чтобы совершить никях Самиры и Имада!
В гостиной к этому времени собрались почти все обитатели и гости риада. После слов Каримы Ариба опустила глаза, стараясь не подавать вида, что знает правду о Самире. Какой ещё никях? Или дядя Абдул ещё не обнаружил побег?
А вот рука Керима с чайным стаканом застыла у рта, и он не сразу смог отпить ароматную жидкость –  помедлил и выпил только после загадочной улыбки. Мухамед же победно обвел взглядом присутствующих. Где Латифа, мать его дочери? Где же эта невеста Керима? Неужели слегла от новости, что Самире не удастся избежать никяха? Мухамед был настроен решительно, тем более что утром повздорил с Муной как раз из-за этого: упрямая женщина снова умоляла его отступить и дать Самире самой решать, кого ей принять в качестве мужа. Нет! Он решил, что дядя Абдул прав!  Самира должна стать женой Имада!
В дверях гостиной показался Ахмет и что-то шепнул Кариме.
 Она с воплем поспешила к дяде Али:
- Ясмин и Неджма пришли! Сид Али, ваша внучка приехала к вам в гости! Она хочет увидеться с Са… С самой прекрасной невестой – Латифой. Ведь Латифа станет женой сида Керима – отца Неджмы, ее близкой подруги! – выкрутилась, едва не проговорившись, болтунья.
И пока она произносила речь, в огромную залу вошли девушки. Их было не узнать: обе одеты как туристки из Европы. Джинсы и легкие модные  пиджаки, под которыми виднелись изящные блузки. При этом обе были обуты в дорогие кроссовки.
Но Ясмин можно было узнать по макияжу, ведь девушка всегда любила подводить стрелками глаза. Ее волосы свободно развевались за спиной. У Неджмы, наоборот, была сделана прическа, и потому волосы собраны были в валик, закрепленный необычайно красивой заколкой на затылке. О сумочках жен сида Амаля и говорить нечего: изящные, дорогие и, разумеется, брендовые.
Неджма выглядела скромнее и потому более по-европейски, чем увешанная драгоценностями Ясмин. Ее кольца, серьги, тяжелое ожерелье, видневшееся в разрезе блузки, несколько широких браслетов на запястьях… Всё сверкало в лучах проникшего в гостиную солнца. И ее вид говорил о том, как Ясмин  счастлива и довольна своей судьбой. Девушка широко улыбалась.
Мухамед с неудовольствием отвернулся от них, ему явно не понравился внешний вид жен такого известного и богатого человека как Амаль Бенхашем. Женщины родом из Марокко не должны так одеваться! К тому же они живо напомнили ему Самиру.
Им предложили чаю, и Керим завладел вниманием Неджмы, затем отправив ее наверх, чтобы она могла познакомиться с ларой Латифой, которой предстояло стать ее мачехой. Ясмин же, пообщавшись с дедом и ларой Зорайдэ,    поспешила за ней следом, чтобы  тоже увидеться с Латифой. Карима проводила и ее в комнату Латифы, где пряталась также и Самира. Именно с ней внучка Дунии собралась поговорить. Бабушка Дуния велела ей помочь Самире, но Ясмин пришла к выводу, что предложенные ею планы никуда не годятся.
Но, возможно, что-то сможет придумать Самира? А Ясмин, конечно же, ей поможет. Правда, Ясмин не совсем понимала, как ещё можно ей помочь, если та уже сделала самое главное – сбежала из риада. Но лара Дуния уверяла, что вместо себя Самира оставила там какого-то парня. И теперь придется помогать выбраться из заточения уже ему. Для Самиры это важно.
Карима попросила дочку Латифы закрыть дверь комнаты изнутри, чтобы Муна случайно не зашла к ним на голоса. Сама же она вернулась в гостиную.
- Ясмин, не опасно ли для тебя участвовать в таком предприятии, которое вероятнее всего закончится скандалом?- спросила Самира.
- Хм, я не забыла, как моя родная бабка лара Дуния обманом заставила меня выйти замуж. Правда, теперь я не жалуюсь на это. Но ведь всё могло получиться иначе. А если бы меня познакомили с Амалем до никяха, не сочиняя про какого-то старого и лысого жениха, то я не сделала бы глупость: не уговорила бы Дайнаб выйти за него замуж вместо меня. А теперь нам с Неджмой приходится терпеть эту змею! С тех пор, как она забеременела и родила двух мальчиков, закончилась наша спокойная жизнь. Она третирует нас с Неджмой, как может. Вот и в Марокко навязалась с нами лететь, ещё и вместе с детьми. 
- Дайнаб – это родная сестра Фарида? Мужа Хадижи? – уточнила, что-то соображая, Самира. Сестра Фарида родила двойню и привезла малышей в Фес!
- Да, это она. А Хадижа развелась с мужем? Мы что-то слышали. Как жаль ее, - сказала Ясмин. – Амаль поехал с Дайнаб в Мекнес. Он так боится за своих сыновей, что решил не отпускать ее одну. Вечером он вернется без этой кобры, иншалла. А послезавтра поедет и заберет ее из дома матери и брата.
- Дайнаб уехала в Мекнес? – переспросила Самира и сразу подумала о том, что Фарид может задать себе вопрос, почему у его сестер родились двойни, а у него – нет. Какой опасный для Хадижи визит!
- Так что ты хотела предложить? Как нам освободить твоего приятеля?
- Лео мог бы и сам выбраться, но он жаждет мести Имаду. Мы уже не знаем, как отвадить Имада, заставить его отказаться от меня. Я сбежала, но так же просто меня могут вернуть обратно, если схватят.
- Да, если ещё и дядя Абдул поддерживает его желание на тебе жениться, это дело почти безнадежное! – согласилась Ясмин.
- Мы с Лео придумали, как навсегда отбить желание как у Имада, так и у кого бы то ни было думать обо мне, как о возможной невесте!
- И что для этого нужно?
- Твоя поддержка! Если ты поможешь, подыграешь, у нас всё получится.
- Что я должна делать? – спросила Ясмин.
Самира посвятила ее в свои замыслы. Девушки так увлеклись беседой, что не заметили, как Неджма и Латифа собрались куда-то выйти.
- Дочка, я ненадолго спущусь вниз  поговорить с Керимом. Закройте за нами дверь, чтобы тебя никто не увидел, Самира.
Девушка встала и проводила мать и подругу Ясмин, захлопнув за ними дверь и закрыв задвижку.
- Тебе так и придется скрываться от всех? Как долго? Ведь освобождение Лео тебя не спасет. Дядя Абдул в ещё большей ярости явится за тобой. Так и будет.
- Но Имад вынужден будет отказаться от свадьбы! Иначе он не мужчина. А потом мы с Лео поженимся.
- Как?!
- Тайком. Сбежим в Рабат и там поженимся в бразильском посольстве.
- Ты в него влюблена? – прищурила один глаз Ясмин. – Что-то не похоже.
Самира пожала плечами.
- Разве это важно? Брак будет временным и фиктивным. Лео не против. А для меня сейчас главное – обезопасить себя, чтобы дядя Абдул больше не искал мне мужа. В Бразилии мы разведемся. Вот и все. Лео согласен.
- Ты бежишь от одного мужчины, чтобы стать женой другого, тоже не любимого?
- Ясмин, Лео – понимающий меня парень, он бразилец. Не станет насильно держать меня при себе и тиранить. А Имад уже сейчас считает меня своей вещью.
И вдруг, о чем-то вспомнив, Ясмин хихикнула и попросила:
- Самира, расскажи, как ты выбирала золото. Мы с Неджмой кое-что слышали об этом, но хотелось бы узнать от тебя. Ха-ха! Неужели ты набрала  тридцать пять килограммов золотых украшений?!
- Да, - просто ответила девушка и описала, как вместе с Каримой они обошли абсолютно все ювелирные лавки медины, выбирая в каждой самые тяжелые  и дорогие украшения.
Ясмин приложила руки к щекам и весело смеялась, мотая головой.
 
 …Неджма и Латифа появились в гостиной вместе. Керим тут же подошел к невесте и дочери.
- Наконец-то мы познакомились, - улыбнулась Неджма. – Отец, я так рада за тебя.  Мне очень понравилась лара Латифа.
- Керим, твоя дочь подарила мне золотой браслет. Не надо было, - улыбаясь, Латифа протянула жениху руку с надетым браслетом, украшенным замысловатым восточным узором.
- Неджма такая. Если она сделала тебе подарок, значит, ты ей, Латифа, в самом деле, понравилась. Когда-то давно у меня уже были претендентки в жены, но моя дочь всех распугала.
- Не говори так, отец, - рассмеялась жена Амаля.
- А что теперь? Вечером начинаются обряды. Молочная ванна и всё такое… Но до вечера ещё много времени. Может быть, пойдем погулять по медине? – предложил Керим. – Где Ясмин?
- Я… Я не пойду. Я… не могу…, - отказалась Латифа. – Боюсь оставлять одну… мою… сами знаете - кого.
- Я понял. Но как же быть? Я хотел бы, чтобы и ты погуляла с нами, - расстроился Керим. - Мы с Неджмой ещё не скоро увидимся и сможем побыть все вместе.
Неджма, несмотря на недомолвки, поняла, что речь идет о Самире, которой не стоило показываться кому-либо на глаза.
- Предлагаю пойти в касьбу. Я столько о ней слышала, но никогда не была в знаменитых развалинах под Фесом. Если Самиру одеть в полностью закрытую одежду, она сойдет за нашу подругу. Как вам такая идея?
Керим вопросительно взглянул на Латифу, но та была в смятении.
- Надо узнать у Самиры, - тихо ответила она, боясь, что их разговор услышат Муна и Мухамед, которые тоже пришли  в гостиную и сидели на диване недалеко от них.
Зазвонил телефон на столике, и возле него тут же возникла Карима. Услышав в трубке знакомый голос, громко позвала:
- Сид Али, сид Али, дядя Абдул звонит! Он хочет с вами поговорить! И с Мухамедом! Сид Абдул идет к нам! Он скоро будет здесь!
Она была возбуждена, узнав о визите мужа Дунии, потому что помнила, что в комнате наверху сидит Самира. Неужели сид Абдул обнаружил ее исчезновение? Но тогда что случилось с Лео? Надо срочно звонить ларе Дунии!
- Сид Абдул? Дядя Абдул идет в этот дом?! – всполошилась Латифа. Керим понимающе смотрел на нее.
- Латифа, надо срочно уходить. Пусть твоя дочь одевается и идет с нами в касьбу, - тихо посоветовал он.
- Да-да! Я поднимусь за ней!
Нехорошее предчувствие появилось и у Мухамеда, наблюдавшего за тем, как сид Али разговаривает с его дядей. Не зря дядя Абдул спешит к сиду Али! А если Латифа пожаловалась на него ещё и дяде Абдулу? Ведь сиду Али она рассказала о его предложении! Он начал быстро соображать, как избежать встречи с родственником раньше времени.
- Муна, мы идем на медину покупать подарки Самире и Имаду, - бодренько сказал Мухамед, поднимаясь с дивана и протягивая жене руку.  Но та с неудовольствием посмотрела на него.
- Идем, хабиби. До вечера ещё много времени, мы прогуляемся по медине, зайдем в местный ресторан. А вечером отправимся на свадьбу моей дочери. Часть ритуалов не состоится. Не будет молочной ванны. Сама понимаешь, чтобы Самиру затащить в ванну, придется ее при этом утопить. Она такая упрямая. И традиционной хны тоже не будет. Но шейх придет, и ещё до полуночи Самира станет замужней женщиной.
Мухамед говорил всё это ласковым тоном, обращаясь в Муне, но так, чтобы слышала Латифа., стоявшая с женихом и его дочерью недалеко от дивана, на котором сидела Муна и возле которого стоял он сам. Латифа, которая порывалась уйти, услышав его слова, вдруг застыла на месте, успев сделать лишь несколько шагов.
Довольный ее реакцией, Мухамед, схватив поднявшуюся с дивана Муну за руку, едва не потащил ее к выходу, спасаясь бегством от дяди Абдула, который направлялся в этот риад. Латифа вздохнула с облегчением. Мухамед ушел, и, значит, для ее Самиры путь в развалины открыт.
Вскоре Керим с Латифой и три девушки (одна из которых была укрыта с ног до головы в черные одежды) отправились к старинной касьбе, решив добраться по короткой дороге – через футбольное поле. Там не столкнешься с дядей Абдулом или с Мухамедом и Муной!
Только оказавшись в крепости, Латифа почувствовала облегчение.
- Самира, я думаю, что дядя Абдул обо всем узнал!
- Нет, иначе Лео мне позвонил бы.
- У него могли забрать сотовый, - возразила Латифа.
- Нет, только не у Лео! Но я сейчас же ему позвоню!
Самира так и поступила, но у парня новостей не было. она отчиталась:
- Он рассказал, что его дважды покормили, принимая за меня. И в доме готовятся к свадьбе. На всякий случай сид Абдул велел приготовить молочную ванну. Он даже приходил ко мне, то есть к Лео, то есть под дверь комнаты,  и спрашивал, не передумала ли невеста? Не прекратит ли она упрямиться? Сказал: если сегодня не будет молочной ванны, ее больше никогда не будет, так как Имад, женившись, не намерен разводиться до конца жизни! Нет, вы представляете? – возмущалась Самира, сдернув с головы черный никаб. Ей стало жарко, и поэтому она также развязала на груди шнурки, которые стягивали горловину джеллабы.
Это в Бразилии сейчас зима, а в Марокко стояло лето. И если ночи бывали прохладными, то днем в Фесе температура переваливала за сорок градусов. А здесь, в развалинах, солнце нагревало стены, а в воздухе носилась песчаная  пыль. Было жарко и душно и тяжело дышалось.
Самира говорила, а Неджма и Ясмин внимали ей с сочувствием.  Латифа и Керим тоже смотрели на нее с пониманием. Но Керима беспокоило и то, что будет с Лео дальше.
- Вечер уже скоро. Как нам спасти парня?
- Керим, я не понимаю, почему Лео не захотел выбраться из комнаты вслед за мной. Сначала я поддержала его, но потом поняла, что возникнут новые проблемы. Он прекрасно знал, что у нас есть ещё одно важное дело, но нет - он сказал, что не выйдет из риада, пока Имада удар не хватит!
- И ведь уже не мальчишка! – удивлялся Керим. – Взрослый парень, уже мужчина! Чем ему так досадил Имад?
- Лео хотел лично увидеть, чтобы потом рассказать об этом мне, как Имад сбежит от дяди Али и шейха. Но мы бы узнали все подробности от Каримы и лары Дунии. А реакцию на коллаж на стене Лео вряд ли увидит. Ведь он должен будет выскочить из комнаты, как только придет дядя Абдул! – выразительно посмотрела на Ясмин Самира.
Та с пониманием ей кивнула.
- Самира, мы ведь уже всё обсудили? Сделаем так, как договаривались, - и Ясмин накрыла ладонью руку Самиры.
- О чем это вы договорились? – с подозрением спросила Латифа.
- И о каком коллаже идет речь? – насторожился Керим.
Самира не удержалась и рассказала историю с арт-картиной «Обрученному с джинном».
- Мама, не осуждай меня за эту выходку. Понимаю, это глупый поступок, но дядя Абдул сам попросил меня сделать что-нибудь из мусора, пока мне нечем будет заняться взаперти. Лара Дуния это слышала. Я только исполнила его пожелание.
- Коллаж с «оторванной» рукой! – воскликнула Ясмин. – Это надо увидеть! Обязательно сходим в ту комнату! Непременно сделаю всё так, как мы задумали!
- И я тоже хочу посмотреть на это чудо-творение,- подхватила Неджма.
- Тогда и тебе роль найдется, - кивнула Ясмин.
- Ну-ка, рассказывайте, что вы собрались ещё сделать? – решительно потребовал Керим.
Самира обрисовала ему план спасения Лео.
Керим и Латифа переглянулись. Они не могли не усмехнуться после того, что услышали. Девчонки  просто как дети! 
- Ну, в принципе, никакой опасности нет. Наоборот, вы окажетесь в глазах всех жертвами. Но когда узнают, что это была мистификация, то…
- …то к тому времени мы уже улетим из Марокко домой, - небрежно махнула рукой Неджма.
- Но что сделает с вами ваш муж? – переживала Латифа.
- Он может ничего не узнать. Но если что – ничего он нам не сделает!
- Но Лео нужно помочь выбраться, - развел руками Керим, – иначе у него будут неприятности. Он может оказаться в полиции. Или парень не понимает, насколько здесь серьезно  - так шутить?
- Мама, я думаю, что вы с Керимом можете тоже прийти к концу вечера, и ты потребуешь у дяди Абдула ответить, где твоя Самира. Что он со мной сделал?
- Ох, дочка, какая из меня актриса?
-  Мама, постарайся быть убедительной. Пусть дядя Абдул поволнуется. Призови его к ответу!
- Зачем же сид Абдул пришел к дяде Али? Если Лео ещё не раскрыли, тогда он не может знать, что Самира сбежала. Что ему понадобилось? – волновалась Латифа.
- Карима обещала мне позвонить, когда выяснится, зачем приходил дядя Абдул, - сказала Самира, просматривая что-то в сотовом.
- Как же нам быть? Вернуться с тобой обратно в дом дяди Али или оставаться в касьбе?
- Мама, но вечером у тебя молочная ванна!
- Разве мне до этого, дочка?
- Ты не должна ни от чего отказываться! И вы всё успеете! Сначала вы с Керимом сходите к дяде Абдулу, будто для того, чтобы попросить выпустить меня или побыть на никяхе. Но там вы «узнаете», что я исчезла из комнаты – меня якобы унесли джинны! Вы призовете дядю Абдула к ответу. И потом вернетесь домой, а здесь, мама, ты совершишь все положенные обряды. Вы всё успеете! Даже я могу при этом поприсутствовать. Дядя Абдул и мой отец не посмеют врываться на женскую половину, где это будет происходить! Даже если они поймут, что я нахожусь в доме дяди Али.
Латифа лишь тяжело вздохнула. Но Керим не возражал, а Ясмин и Неджма уже предвкушали вечернее приключение.
- А теперь, когда мы всё обговорили, можно осмотреть и касьбу, - весело предложила Самира.
Касьба заворожила девушек. Неджма припомнила рассказ Ясмин, как она пряталась здесь от Амаля.
- Да, такое было, - призналась Ясмин. – Он последовал за мной и заблудился, и дядя Али хотел отправить людей искать Амаля в касьбе.
- И тебе не стало его жалко?
- Тогда – нет. Я была так зла на него! Не хотела замуж, тем более – быть не единственной женой. Если бы я знала…  Дайнаб сейчас не было бы с нами. Сидела бы в Мекнесе с братом и матерью или стала женой горшечника!
- Какого горшечника? Эту историю ты мне не рассказывала!
- Да? Как я могла забыть? Очень забавная история! Я тебе сейчас расскажу…
И пока Ясмин и Неджма посмеивались над старой историей их заносчивой соперницы, то и дело фотографируя друг друга то на фоне стен и дверных проемов, то на фоне панорам, открывающихся из пустых глазниц окон, Самира увидела из оконного провала, как к зданию, где они бродили, бежит Карима. Самира отправилась навстречу, чтобы не привлекать внимание криками.
Латифа же прошла вместе с Керимом по осыпающемуся коридору в соседний зал с частично обвалившимся потолком.
- Романтичное местечко, - заметил Керим.
- Да, это место знакомо нашей семье с давних пор. Я с детства видела эти грандиозные развалины, но никогда не заходила внутрь. Дядя Али запрещал, ведь здесь опасно и можно потеряться. Зорайдэ когда-то показала это место Жади. Она часто здесь бывала. Встречалась с Лукасом. Но это ее история, я не стану рассказывать об этом. Самира тоже в этот раз нашла здесь укрытие.
- Но как здесь красиво! Какая открывается панорама города, верблюжьего рынка… Сам комплекс из старинных зданий, весь облик ксара впечатляющ. Встань вон там, Латифа, я тебя сфотографирую. У меня хорошая камера на сотовом…. А теперь давай попросим девочек сделать наш с тобой снимок! Идем к ним.
Керим выглядел в развалинах необычно, но хорошо вписался в живописный фон касьбы. Оказавшись в Марокко, Керим по-прежнему носил европейские костюмы, но в касьбу надел джеллабу, похожую на ту, какую надевал дядя Абдул, т.е. светлую, полосатую. Даже не забыл захватить феску, чтобы покрыть голову. Его вид удивил даже Неджму.
Латифа надела в касьбу свою обычную одежду. Самира же была облачена в черное одеяние, позаимствованное из сундука Зорайдэ, такое старое и потертое, что у Латифы возникло подозрение – не помнила ли его ткань саму Жади?
Девушка тем временем обсуждала с Каримой, что та должна делать, оказавшись через несколько часов в доме сида Абдула. Она посвятила Кариму в их с Ясмин план, рассказав, что собирается предпринять Ясмин, какой будет роль у Неджмы и как Лео удастся выбраться из той комнаты, благодаря участию внучки лары Дунии и Неджмы.
- Самира, так Неджма теперь станет твоей сводной сестрой! – сообразила вдруг Карима.
- Да… Завтра мы станем родственницами. Карима, но ты не должна никому рассказывать о том, что будет происходить в доме дяди Абдула. Ни Зорайдэ, ни дядя Али не должны ничего знать!
- Самира, разве я болтаю об этом? Да отсохнет мой язык, если я кому-нибудь расскажу! Да, вот ещё что: Дуния звонила, сказала, что она будет следить за дверью на улицу, чтобы она оставалась открытой. Когда Лео побежит, а за ним могут погнаться Юнус и Баркад, надо сделать так, чтобы он смог выбежать беспрепятственно!
- Хорошо, пусть проследит. Я позвоню и расскажу Лео.
К ним подтянулись Ясмин и Неджма, подошли и Керим с Латифой. Мужчина озабоченно сказал Самире то, о чем не переставала думать ее мать:
- Тебе лучше уехать в Рабат и улететь в Бразилию. Возьмешь билет до Парижа, оттуда – самолетом до Рио-де-Жанейро. Деньги я тебе дам.
Латифа горячо его поддержала, но вдруг вспомнила, что не захватила с собой документы дочери – и Самира тоже не догадалась напомнить об этом.
- Мама, Керим, не переживайте: возможно, я так и поступлю, но только после того, как закончится история с Лео. Уверена: Имад сам сбежит из того дома. Скоро ему будет не до свадьбы, и он, как и его родители, откажется от брака со мной!
- Только бы дядя Абдул не начал искать тебе другого мужа. Он так просто не сдастся, - с видом знающего человека произнесла Ясмин.
- Понимаю, потому постараюсь покинуть Фес как можно скорее, но не одна, а с Лео. Ведь и он будет в опасности из-за ярости моего отца и дяди Абдула. А потом посмотрим – возможно, мы вернемся в Фес, если вы позвоните мне и расскажете, чем всё закончилось.
Обнаружив, что в развалинах крепости прошло несколько часов,  вся компания отправилась обратно в риад. Там они пообедали, и  Ясмин с Неджмой пошли в гости к ларе Дунии. Впрочем, разве сид Абдул не приглашал их на праздник в честь никяха Самиры?
Керима и Латифу туда отправил сам дядя Али. Ведь для молочной ванны у Латифы впереди вся ночь. Но если вся медина знает, что сегодня должен состояться никях Самиры, то покажется странным, если на праздник не придет мать невесты, даже если у нее самой завтра свадьба.
 Дядя Али тоже пошел в риад Абдула, но с тяжелым сердцем. Он знал, что девушки там уже нет, а в семье приятеля разыграется драма. Зачем Лео согласился на такую выходку? Пусть бы сид Абдул обнаружил пустую комнату, если Самире удалось сбежать. К чему устраивать представление? Теперь сид Али шел, чтобы увидеть, что может произойти в том доме, и,возможно, помочь уладить конфликт приятеля с парнем, если того схватят.
Карима же успела убежать в гости к ларе Дунии самой первой. Девушки же взяли  с собой и Арибу, которая надеялась встретиться с собственным женихом. Ведь Икрам должен был тоже появиться в доме мужа матери.
В риаде остались только Зорайдэ, командовавшая женщинами на кухне, и Самира, которая сидела у себя в комнате, собирая вещи, перекладывая часть их из раскрытого чемодана в небольшой рюкзачок. Документы Латифа ей отдала. Девушка, закончив со сборами, позвонила тете Жади и подробно рассказала, что происходило здесь в те дни, когда ей пришлось томиться в заключении, устроенном для нее дядей Абдулом. Вскоре Жади и Хадижа знали всё.
- Завтра мамина свадьба. Я помню, помню про ноутбук! Устрою сеанс связи по скайпу. Только сами не забудьте об этом. Буду вести переключения с несколькими ноутбуками в Бразилии: Эмми хотела увидеть эту свадьбу и дона Жура тоже. Тем более что дона Ноэмия придет в бар со своим ноутбуком. Она же никогда не была в Марокко. Мустафа только обещает свозить ее на историческую родину, но у них постоянно нет денег на поездку.
Самира поболтала с доной Иветти – ведь они все там ещё отдыхали в Ангре. Детям было полезно купаться в море и загорать на пляже. Так считала Иветти. А у Жади и Хадижи были свои причины не появляться в Рио, прячась в Ангре.
Потом девушка поговорила и с Хадижей. Траура больше не было, потому что оба сына Хадижи находились с ней. А развод с Фаридом… Пусть дочь тети Жади скорее забудет этого негодяя! Но Хадижа интересовалась, не слышно ли в Фесе о том, что объявилась Зухра? Неужели ее так и не поймали? Пусть ребенок жив, но она его украла и продала бедуинам! Если бы не Лео и Самира, Амрана не нашли бы никогда!
Самире стало ясно, что сестра всё ещё мысленно здесь, в Марокко, хотя должна бы начать новую жизнь в Рио рядом с детьми.
- Хадижа, лично я ничего не слышала об этом. Но… на мамину свадьбу из Эмиратов прилетели Ясмин и дочь сида Керима, а также их муж привез с собой и Дайнаб с новорожденными близнецами. Говорят, она ломается и строит из себя принцессу, Ясмин и Неджма ее совершенно не переносят. Но Амаль отвез ее на несколько дней в Мекнес – повидаться с матерью и братом. Хадижа, когда ее привезут в гости к дяде Али, я непременно постараюсь узнать новости, как там дела в доме твоего бывшего мужа. Зухру, конечно, не поймали, иначе это было бы всем известно. Но Карима ни о чем таком не рассказывала.
По тому, с каким внимание выслушала ее Хадижа. Самира поняла, что для нее это очень болезненная тема. Как говорят – незажившая рана. Возможно, ей тоже хочется отомстить и непорядочному мужу, и подлой сопернице. Так же, как она сама захотела отбить у Имада охоту жениться, так вот и Хадижа не успокоится, пока не будет отомщена. Но сестра упустила время: надо было давать врагам отпор, пока Хадижа жила в Мекнесе. А теперь из Бразилии она вряд ли дотянется до них!
Девушка после разговора с родственницами открыто спустилась вниз на кухню, чтобы увидеться с Зорайдэ. И ещё ее манил вкусный аромат свежей выпечки. Проходя мимо подноса с готовыми «рожками газели» - традиционным печеньем, готовящимся для свадебных торжеств, она взяла несколько штучек и съела, пока добралась до Зорайдэ, что-то выговаривавшей неуклюжей служанке.
Женщины на кухне при ее появлении подняли удивленный гвалт. Как это? Невеста Имада должна быть сейчас в доме сида Абдула, но она здесь, на кухне дяди Али!
Зорайдэ недоуменно повернулась, чтобы понять, чем вызвана такая реакция служанок. Увидела Самиру.
- Ты зачем пришла сюда?! – испугалась Зорайдэ. – А если кто-нибудь позвонит в дом Абдула и сообщит, что видит тебя здесь? Я, конечно, потребую молчать, но всем рот не закроешь!
- Зорайдэ, ещё не знаю, как там и что произошло, но Лео уже спешит сюда! Я поеду с ним в Рабат. Так надо. Позвоню маме и тебе уже из Рабата.
- Зачем ты туда собралась ехать? – подозрительным тоном спросила Зорайдэ, не осмеливаясь высказать мысль, которая закралась к ней в голову.
- Мама знает, что я уеду вместе с Лео. Возможно, завтра мы вернемся, чтобы побыть на свадьбе мамы и Керима. Если Имад откажется от меня, а дядя Абдул не станет немедленно меня искать, чтобы схватить и отдать меня другому мужу, то мы вернемся. Иначе мы улетим в Бразилию. Керим оставил мне деньги на билеты.
- Не делай глупости, Самира! – произнесла Зорайдэ, зная, что девушка все равно поступит по-своему. Разве не об этом сказало ей гадание на кофейной гуще?
Жена сида Али велела служанке собрать пакет с выпечкой, которую Самира могла бы взять в дорогу. Девушка же, забрав угощение, вернулась к себе в комнату. Теперь, в ожидании скорого появления Лео, она переоделась в джинсы и свежую футболку, накинула на плечи красивую вязаную кофточку с длинными рукавами, переобулась, надела рюкзак, закинула на плечо ремень сумочки, где лежали все нужные ей документы, и взяла в руки пакет с теплым ещё печеньем, прижав его к груди.
Она вышла во двор риада, где никого не было, и спряталась за колонну, наблюдая через распахнутые ворота за тем, что происходит на улице. Где-то здесь бродил Ахмет, поняла она, ведь ворота не закрыты. Значит, он не пошел в дом сида Абдула. И верно: кто-то же должен оставаться следить за домом.
Но вот в воротах выросла знакомая фигура, и Самира вышла из тени.
- Лео! Тебе сильно досталось? - спросила она, всматриваясь в лицо парня, освещенное светом уличного фонаря. Ведь уже стемнело.
- Всё в порядке, но нам следует поспешить, - сказал он. – Заглянем в мой отель за моими документами и сразу же поедем на вокзал! Мы успеем на поезд до Рабата, иначе нам придется брать междугороднее такси.
Самира деловито кивнула и зашагала рядом с приятелем. О том, что произошло в доме сида Абдула. Лео обещал рассказать ей по дороге.


12. Часть 29. Глава 12. Страсти в доме дяди Абдула.

За несколько часов до отъезда Самиры и Лео в Рабат.
  Когда Мухамед увел Муну на медину, он не предполагал, что на медине столкнется с дядей Абдулом. Шли они теми улочками, по которым дядя обычно не ходил. Возможно, если бы Мухамед не спорил по дороге с женой, он смог бы издалека в редкой толпе увидеть своего родственника и постараться избежать встречи. Но этого не случилось, потому что Муна в который раз попыталась убедить его в том, что он не прав, отдавая дочь в руки нелюбимого мужчины.
 - Нелюбимого мужчины? О, Аллах! Муна, о какой любви ты говоришь? Нас с тобой поженили без всякой любви, но мы понравились друг другу и теперь счастливы. Так произойдет и с Самирой. Имад не красавец, но разве счастье в красивой внешности? Зато он сумеет зажечь в ней «лампаду Аллаха», - вспомнил и повторил Мухамед любимое выражение и веский аргумент дяди Абдула.
- Какая лампада загорится от ненависти, которая пылает в глазах и сердце твоей дочери? Как ей может понравиться мужчина, которого она уже возненавидела?
- Муна, ты показала себя с другой стороны, - упрекнул он, не имея больше аргументов. - Пилишь меня и пилишь из-за Самиры.
- Но разве ты сам не чувствуешь, что я права?
- Нет, ты не права. Мы с дядей Абдулом уже решили судьбу Самиры. Всё, закончим этот разговор, - отрубил Мухамед, для убедительности даже рубанув ребром пухлой ладони по воздуху. Но он подумал, что если бы Муна узнала о том, как он предлагал Латифе к нему вернуться, то ему пришлось бы выслушать от нее много неприятных слов. Дааа… И Муна не идеальна, и в ней есть некоторые нехорошие черты.
Освоилась его жена, стала проявлять себя. А что будет, когда он привезет ее в Рио? Вдруг она поведет себя с Лейлой не так, как он надеется? Ещё и до драк с выдиранием волос дойдет. Аллах, какой позор будет! Без этого в Сан-Криштоване знают о нем слишком много благодаря выходкам Лейлы.
Мухамед шел с Муной по медине не просто так, а сначала показывал ей, в каких лавках и какие товары он намерен закупить для магазина. Денег мало, но на небольшую партию марокканских сувениров хватит. Свадьба непокорной дочери благодаря дяде Абдулу обойдется совсем недорого. Но надо было купить и подарок на свадьбу.
- Мухамед, в каком платье Самира придет на никях? Ты узнал, купила ли Латифа ей платье? Не в тех же грязных разодранных джинсах выведут ее к мужу?
- Ты права! – опомнился и Мухамед. – Нужно купить платье и красивый платок. Пожалуй, мы можем подарить ей одежду. Латифа не станет ничего покупать, она против этого брака!
Так они и свернули к лавке, где торговали недорогими, но приличными на вид ткшейто. Можно было подобрать и подходящий платок к каждому одеянию. И  вот здесь-то их ждала неожиданная встреча! Из прохода соседней улицы к ним вывернул сид Абдул. И он тоже не ожидал столкнуться с дорогим племянником, с которым намеревался поговорить в доме Али и уже оттуда вместе пойти к себе в риад.
- Дядя Абдул?! – неприятно вытянулось лицо у Мухамеда. 
- Мухамед! Ты мне и нужен! Как хорошо, что мы с тобой не разошлись. Впрочем, нашего разговора тебе было бы не избежать и позже. Куда ты направился, если знал, что я иду в дом Али?
- Дядя Абдул, мы с Муной подумали, что Самире не в чем выйти к мужу после никяха. Не в рваных джинсах же ей показаться перед Имадом и шейхом? – слукавил Мухамед.
Кажется, дядя Абдул ему поверил.
- Хорошо, что ты подумал об этом, а мне в голову не пришло! – закивал старик.
Мухамед же повернулся к жене.
- Муна, зайди в лавку и выбери сама платье и платок. Ты женщина, ты лучше поймешь, какой наряд подойдет Самире.
Муна поняла намек: ей не место при разговоре мужа с дядей. Она послушно вошла в лавку и увлеклась выбором одежды для падчерицы.
А сид Абдул вспомнил, о чем хотел поговорить с племянником. Он сжал кулаки, зажав в одном из них любимые черные четки, и, едва не топая ногами от накатившей ярости, грозно произнес:
- Мухамед, мне рассказали, что ты предлагал Латифе вернуться к тебе? Ты требовал, чтобы она отказалась от жениха! Что за мальчишество? Как ты посмел так поступить с чужой невестой? Это страшный харам!
- Дядя Абдул, простите, каюсь, не смог совладать с собою, - Мухамед раскаянно прижал пухлую ладонь к груди. – Сам не понимаю, зачем я это сделал. Решил, что это последняя возможность вернуть мать моих детей.
- Вот как? О, Аллах! Вспомнил о детях, а о том, что у этой женщины есть жених и назначен никях, ты не подумал?
- Дядя Абдул, я даже на ее никях не пойду!
- Э, нет, Мухамед, пойдешь! Пойдешь и постараешься хорошенько запомнить всё, что ты там увидишь! Латифа завтра станет женой Керима. И ты больше не посмеешь даже смотреть в ее сторону!
- Аллах! Дядя Абдул, я сам мечтаю о том, чтобы забыть Латифу! У меня есть Муна, есть Лейла, которую мне нужно вернуть ее отцу, потому что я уже не в силах справляться с ней. Зачем мне теперь Латифа?
Голос племянника показался старику искренним.
- Мухамед, смотри же! Если после их свадьбы ты посмеешь хоть мысленно подумать о чужой жене, о Латифе, то я подвергну тебя порке! Я звонил Саиду и так ему и сказал!
- Дядя Абдул! Зачем было рассказывать Саиду? – недовольно промямлил мужчина.
- Пусть старший брат тоже за тобой следит, если ты не можешь совладать с чувствами.
- Дядя Абдул, вы идете к сиду Али? Но если мы уже поговорили, то можем вместе вернуться в ваш риад.
- Хм,  с тобой поговорил, теперь собираюсь кое-что обсудить с моим приятелем Али. И хочу, чтобы все пришли на никях. Латифа, как мать, там быть обязана. Пусть приходит вместе с Керимом. И Дуния просила позвать Ясмин, чтобы внучка поговорила с Самирой перед свадьбой. Пусть сначала поговорят, потом мы выбьем дверь. А то твоя дочка натолкала в замочную скважину всякого мусора. Не вытащить теперь. Придется ломать дверь, - с досадой сказал старик.
- Дядя Абдул, что поделаешь. Но мы можем надеяться, что брак с Имадом ее изменит. Кстати, дома только дядя Али и Зорайдэ, больше никого. Как я понял, они все собрались пойти в касьбу. Я слышал краем уха.
- А ты почему не пошел с ними? – сыронизировал дядя Абдул. – И тебе стоило бы там побывать. Саид столько раз бегал по развалинам в поисках Жади. И Самиру твою тоже там недавно искали. 
- Дядя, чтобы я пошел в развалины? – со смехом переспросил Мухамед. – Но я звонил в дом дяди Али, трубку взяла служанка с кухни. Она ответила, что Латифа с Керимом ушли гулять в крепость. И Ясмин с ними, и дочь Керима! Как же так, дядя?
- Я поговорю с Али и с Амалем, когда он вернется из Мекнеса. Внучка Али бродит по развалинам! Впрочем, я не забыл, как мы и ее искали, когда она сбежала от жениха, а он помчался за ней и там потерялся. И Латифа тоже в касьбе?! Аллах! До сих пор за ней такого не было замечено. Ну, теперь меня это  не касается. Латифа и Ясмин – не моя кровь. Это кровь рода Али. Пусть он с ними и разбирается!
- Дядя Абдул, а что Саид рассказал о Лейле? Я не могу ему дозвониться. Его сотовый постоянно занят или вне доступа. А Мустафа рассказывает мне ужасные вещи. Поверить невозможно!
- Да, и какие же? – оживился старик. – Но я давно уже понял: твоя Лейла – одалиска. Саид сообщил, что Лейла живет одна в вашем доме. Не понятно, как она справляется с домашними делами, потому что за ребенком следит жена Мустафы. А чем же занята твоя жена? Что говорит Мустафа?
Мухамед ответил не сразу, крепко закрыв глаза. Он завел руки за спину, крепко сцепив пальцы. «Спасибо, о, Аллах, что дядя Абдул не узнал остального!» - с облегчением подумал Мухамед. А сам он не станет рассказывать ВСЕГО. Ведь и Саид ничего не рассказал дяде или просто он ещё не знает о том, на что каждый раз жалуется Мустафа.
Лейла ничего себе поесть не готовит. Денег Мустафа ей не дает, потому что она за ними не приходит, избегая его.  Но девчонке приносит еду парень из бара. Мустафа никак не может его подловить, но лара Ноэмия проговорилась ему, что о соседке заботится Базилио, таская еду из бара. «Но как же дона Жура позволяет? – недоумевал Мухамед. – Или Базилио тратит на еду для Лейлы свои деньги? А парень мог влюбиться в девчонку! Этого ещё не хватало! И что уже между ними произошло?» 
Как бы Лейла не наделала глупостей! И как давно у нее такие отношения с Базилио? Может быть, она обманывает его у него за спиной? И с кем? С глуповатым парнем из бара! Но как? Лейла почти не говорит по-португальски!
- Мухамед, что с тобой?! – потряс его, ухватившись за рукав джеллабы, дядя Абдул. – Почему не отвечаешь на мой вопрос? О чем ты так задумался?
- О жизни, дядя Абдул, о куче проблем!
- Твои проблемы – не проблемы. Твои жены при тебе. А вот у Саида беременная жена так и не нашлась. Ладно, Мухамед, иди в лавку, твоя жена уже дважды выглядывала из дверей на улицу. Наверно, выбрала себе нарядов, иди, оплачивай теперь! – съехидничал старик.
- Нет-нет, дядя! Это не для Муны, она для Самиры к свадьбе выбрала платье и платок, - начал оправдываться мужчина. Но старик махнул рукой и пошел дальше, сцепив руки за спиной. Мухамеда удивило, что в этот раз дядя отправился в гости к приятелю не на осле, а пешком.
 Купив платье серебристо-серого цвета с вышивкой серебряной нитью и такой же вышитый, но белый платок, Мухамед и Муна не спеша пошли к дому сида Абдула. Впрочем, Мухамед хотел увидеть всё, что будет происходить в доме дяди. Стать свидетелем того, как выбьют дверь в комнату, где держат Самиру.  Посмотреть, как женщины выведут ее оттуда и поведут в комнату, где оденут невесту в новое платье, подаренное отцом, а на голову красиво повяжут платок.
 Ох, как бы Самира не подняла крик, когда ее будут наряжать для мужа! А то ведь услышат все: и родители жениха, и приглашенные  свидетели, и шейх! А ведь Самира научилась ругаться! Опозорит его на весь Фес.
В глубине души Мухамед признавал, что это была плохая идея – выдать Самиру замуж за Имада. О, Аллах, будет сегодня ужасный скандал, будет! Почему дядя Абдул не нашел ей красивого парня, который понравился бы девчонке?  И проблем не было бы.
 А теперь у Мухамеда ладони становились потными при мысли, какой крик поднимет его дочь, как начнет сопротивляться всем: и слугам-стражникам, и женам дяди Абдула! Ещё и Муне достанется! Если бы Латифа пораньше пришла на никях! Мухамеду доставляла удовольствие мысль, что после дочериного  никяха Латифе самой предстояла ночь соблюдения обычаев – от молочной ванны с прочими традиционными вещами до нанесения хны. Какое настроение будет у нее после увиденного на свадьбе Самиры? Ей не то, что замуж, а жить не захочется! Разве он не знает свою козочку? Не разведись она с ним, и у Самиры жизнь сложилась бы иначе. Мухамед сам нашел бы ей жениха, но моложе и симпатичнее.
Мужчина понимал, что так думать нехорошо, но ничего не мог с собой поделать, потеряв некогда любимую женщину. Теперь же он старался не ставить чувство любви рядом с Латифой. Это харам, дядя Абдул прав.
 
… Вернулся домой сид Абдул, явился с родителями Имад. Добрались до риада Мухамед и Муна. Прибежала Карима. Целой толпой в риад сида Абдула ввалились гости, прибыв из дома Али: внучка Дунии Ясмин с дочерью Керима, Ариба, Латифа и сам Керим. Пришел и сид Али. Но без Зорайдэ, ведь и в их доме готовились к другому празднику!
Абдул поговорил с Нурией: хотелось знать, как ведет себя невеста. Смирилась ли?
- Сид Абдул, Самира такая послушная, тихая, что даже странно. И джинны к ней сегодня больше не прилетали.
- Нурия! Забудь о джиннах. Думается, и не было их вовсе. Она нас обманывала. Сама выла разными голосами!
- Аллах! Сами же слышали голос джинна. При чем – одновременно с голосом Самиры.
- Потом выясним, что это за демоны были, - нетерпеливо сказал Абдул. – Продолжай. Что ещё?
- Так больше ничего, - развела руками женщина. - Не кричала, не ругалась, Имада не проклинала. В оконце мы заметили, что она вся закуталась в черную джеллабу и надела никаб.
- Что же она задумала? Или одумалась, наконец? – гадал старик. – Ничего, ещё несколько часов, и всё закончится. Имад уведет ее с собой. Вряд ли мы скоро о ней услышим и увидим ее.
- Как же так, сид Абдул? Она же ваша кровь! Вы и дальше за нее отвечаете! Надо позже узнать, как к ней будут относиться в том доме, - посмела напомнить лара Нурия.
- Как бы, Нурия, нам ее не вернули через месяц или даже через неделю. Впрочем, три месяца после свадьбы у нас ещё будут, чтобы найти ей другого мужа, если Имад ее вернет.
- Как это? Ааа! Три месяца идата, которые она должна будет провести в доме мужа, чтобы убедиться, что она от него не беременна, - вспомнила Нурия.
- А как настроен жених? Я сегодня с ним ещё не разговаривал, но мне его вид не нравится. Пришел на собственную свадьбу, а сам какой-то хмурый, невеселый, - скривился сид Абдул.
- Ну, с чего это ему веселиться? Знает, что вместо медового месяца с женой начнутся проблемы.
Потом она заговорила тише, но так, чтобы сид Абдул услышал:
- Мухамед с ним о чем-то говорил. Такой радостный, принес пакет с одеждой для Самиры…
- Я знаю, что он купил ей платье для свадьбы! – нетерпеливо ответил старик.
- Но Имад стал жаловаться Мухамеду, что на медине над ним все смеются. Говорят про золото, которое Самира выбрала, а он не смог оплатить; о том, что из вашего дома по ночам вылетают джинны. Кто-то даже их видел и слышал. Имад жаловался ещё, что его родителям это очень не нравится. И он тоже обижен на то, что его новенькую одежду испортили,  облив мочой. О, Аллах, сид Абдул, как бы они не отказались на свадьбе от такой невесты.
- Не откажутся. Знала бы ты, Нурия, сколько невест от него самого отказались! Не найти ему невесту в Фесе. Придется в Марракеше искать, а то и в касьбах или в селениях под Мекнесом. Я там многие семьи знаю. Но девушки необразованные, а ему подавай с дипломом. И только такую.
- Надо же! И почему Самире он не понравился? Такая пара была бы! – посетовала Нурия.
Не смотря на свадебное торжество, гостиная сида Абдула не была украшена. Не стояли столы с едой. Как объяснил хозяин дома, после никяха будут читать Коран. Никакого веселья! Всё серьезно! Никакой музыки и плясок. Нурия и Дуния его горячо в этом поддержали: лара Нурия опасалась, как бы на громкую музыку за Самирой не прилетели джинны, а Дунии не хотелось напрасно тратить время и силы, зная, что должно случиться.
Прибывших  родителей Имада Нурия усадила на почетное место. А вскоре   женщин пригласили пройти в комнату, где невеста будет ждать окончания обряда никяха и выхода к мужу. Ясмин и Неджма, Ариба и Муна, Карима и Латифа отправились в комнату Дунии на втором этаже. Здесь из всех украшений стоял лишь огромный букет цветов на столике, вокруг которого были расставлены собранные со всего дома пуфики. Еще лара Дуния принесла при них чашечку с сахаром, которым должны накормить невесту, чтобы ее жизнь в новой семье была сладкой. Поставила ее Дуния  на столик с затаенной усмешкой.
Латифа тяжело вздыхала, переглядываясь с Каримой. А вот на лицах девушек было написано нетерпение. Мать Имада зашла в комнату последняя. И Неджма с Ясмин сразу же притихли.
Приехал и Амаль, вернувшись из Мекнеса, но узнавший, что обе жены не в отеле, а на свадьбе в доме дяди Абдула, мужа бабушки Ясмин.
 Наконец, пришли и свидетели. Всё было готово к никяху. Только задерживался шейх, который позвонил сиду Абдулу и предупредил об этом. Но жених уже сел на диван рядом с Мухамедом, приготовившись к обряду. Остальные мужчины расположились по всей гостиной. В свое любимое кресло уселся сид Абдул. А для гостей были подготовлены диваны, украшенные многочисленными декоративными подушечками, и пуфы.
Чай в этот раз разносил Баркад. Юнус же с нетерпением ожидал окончания своих терзаний под дверью Самиры. К счастью,  после ночного шума внучка сида Абдула вела себя тихо. И если бы лара Нурия не принесла ей поесть, для чего была открыта дверца, и девчонка ловко забрала принесенные кушанья, Юнус мог бы подумать, что в комнате ее и нет вовсе. Ведь ночью джинны кричали, что они забирают с собой Самиру, вот так он и думал бы – что джинны унесли скандалистку.
Но и принесенную ларой Дунией позже тарелку с таджином пленница забрала так же безропотно.
«Сломал внучку старик! Теперь девчонка покорно выйдет замуж, будет подчиняться мужу», - с облегчением думал Юнус. Он даже вздремнул днем, пока его не разбудил странный звук из комнаты: как будто что-то упало, но не разбилось. Тогда послышались довольно тяжелые шаги, как будто там бродила не Самира, а кто-то другой. Осознав это, Юнус испуганно притих. А если там засел джинн?
- Аллах, скорее бы наступил вечер! Когда же эту девчонку уведут из комнаты к женщинам? – бормотал он, стараясь не трястись от страха. 
Но когда внизу собрались гости, и женщины, судя по топоту на лестнице, уже шли в комнату лары Дунии, а из гостиной донеслись мужские голоса, Юнусу казалось, что у него не хватит терпения выждать ещё немного времени. Осталось только одно испытание: по приказу сида Абдула выбить дверь комнаты. Никто, конечно, не стал заставлять Самиру чистить замочную скважину.
Прибежала лара Дуния.
- Как ты, Юнус? А как невеста? Всё нормально, иншалла? Сейчас придут Ясмин и Неджма, - громко сказала она, как бы адресуя слова к Самире, затихшей за дверью. - Сид Абдул желает, чтобы Ясмин поговорила с Самирой, рассказала, как тоже не хотела выходить замуж, а теперь она очень довольна своей семейной жизнью.  Но ты, Юнус,  должен выбить дверь, чтобы Ясмин могла к ней войти. Так будет лучше, чтобы они могли поговорить, видя друг друга, а не переговариваясь через дверь.
И вот девушки поднялись по лестнице и подошли к двери. Ясмин даже нагнулась к самой широкой щели, чтобы рассмотреть, что там, внутри. Неджма с удивлением взирала на хлипкую дверь. Она схватила дверную ручку и начала трясти.
- Самира, мы пришли – это Ясмин и Неджма. Мы хотим с тобой поговорить!
Из комнаты раздалось неясное «угу!».
 Пришла вновь лара Дуния и передала Юнусу приказ хозяина выбить дверь. Что тот и сделал, даже не прилагая особых усилий. Дверь затрещала и провалилась во тьму комнаты... Но не упала, а повисла на одной петле. Девушки, предусмотрительно захватившие с собой мощные фонарики, тут же оказались внутри, но Неджма захлопнула дверь перед самым носом Юнуса. Лара Дуния осталась дежурить под дверью, встав так, чтобы Юнус не мог подойти и что-нибудь услышать.
Но мужчине и не надо было. Он отошел к лестнице и присел, как обычно, на ступеньку. Лара Дуния заботливо захватила для него несколько пирожков-бриутов  с вкуснейшей начинкой, которые он теперь жадно поедал.

… Лео устал от ожидания вечера. Как под дверью маялся Юнус, точно так же страдал от бездействия и парень. Иногда он осторожно перезванивался с Самирой, отключив звук. Но ещё его дважды покормили, но ничего больше не происходило.  Нет, однажды с «арт-композиции» отвалилась рука, которую все-таки не выдержал клей. Лео смог придумать, как укрепить руку, вернув ее на место. Краска, которой был облит коллаж, смотрелась жутковато, как настоящая и свежая кровь.
Но вот он услышал голос женщины, которую он знал, как жену дяди Абдула. События начинаются! Наконец-то! И вот уже с треском выбита дверь, а в комнату скользнули две подруги Самиры.

…Пока девушки о чем-то говорили в той комнате, Дуния спустилась к Абдулу с отчетом.
- Что там? Что ты увидела, Дуния?
Женщина пожала плечами.
- Всё нормально. Самиру я видела мельком, но она одета в джеллабу. Лицо закрыто черной тканью. Только глаза блеснули в прорези никаба, когда выбили дверь, и девчонки вошли внутрь.
- Это обнадеживает, что скандала она устраивать не станет, - сказал не очень уверенно старик. – Значит, поняла, что судьба стоит у нее на пороге. Не была бы такой упрямой, мы устроили бы ей настоящую красивую свадьбу. Но теперь пусть довольствуется тем, что есть.
- Конечно! – кивнула лара Дуния, но в ее глазах прыгали черти.
- Дуния, позови Юнуса, пусть придет сюда, а девушкам передай, чтобы они отвели Самиру в комнату для невесты, где ее ждут женщины. Скоро появится шейх. Он ненадолго опоздает.
Когда явился к дяде Абдулу Юнус, то тоже заявил, что джинны больше не появлялись.
- Какие джинны в моем доме?! – разозлился старик, ведь все в гостиной слышали слова его слуги.
Лара Нурия с облегчением вздохнула, а Мухамед решил поддержать дядю:
- Юнус, какие могут быть джинны? Самира сама всё выдумала! Я уверен в этом. Это шутки такие, глупый розыгрыш.
Он глазами показал Юнусу на отца жениха и Имада. Зачем такие вещи говорить при пока ещё чужих людях? Им только предстояло стать их родственниками. Или не стать, кто знает, когда имеешь дело с Самирой.
А вот сид Али ни во что не вмешивался. Только наблюдал. Он опасался того, что Лео позволит женщинам привести себя в гостиную вместо Самиры. Но это будет не просто опасная глупость, но и напрасное старание. Ведь к тому времени шейх совершит никях, когда отец Самиры отдаст дочь в жены Имаду. Самиру выдадут замуж! Но что может знать об их обычаях парень из Бразилии? Только доставит неприятности и себе, и им. Может быть, он намерен ответить свидетелям «нет» на их вопрос, согласна ли невеста стать женой Имада? И тогда откроет лицо?
На диване рядом с Керимом и сидом Али сидел Амаль. Он с пониманием наблюдал за событиями в доме. Атмосфера перед свадьбой была ему знакома. Вот так же на его свадьбе не знали, что ответит Ясмин. Но, взглянув на Имада,  Амаль пожалел невесту. Он не очень хорошо помнил девушку, даже совсем не помнил, увидев лишь пару раз в Бразилии, когда лара Дуния и Ясмин приезжали в Бразилию. Но знал о Самире по ее статьям в журналах и фотографиям к ним, потому что Ясмин и Неджма пристально следили за журналистской деятельностью юной родственницы. Ведь она была дочерью Латифы, которая вскоре должна будет стать женой отца Неджмы. Это значит, что скандальная особа станет и их, и его родственницей!
Но девушку понять можно: жених производил неприятное впечатление. И то, что Ясмин вдруг согласилась участвовать в уговорах несчастной невесты, которая явно не желала выходить замуж за Имада, Амаля насторожило. Что-то здесь не так. Он сидел, переплетя руки на груди, и всё сильнее хмурился.
Две жены его оказались авантюристками и сдружились. Вот и теперь можно было от них ожидать, что они готовят какую-то выходку. Две взрослых умных и красивых женщины, но они порой вели себя, как шаловливые дети! А сколько склок он вынес из-за их неприятия Дайнаб! Соперничество и интриги, склоки и обиды, заканчивающиеся валом жалоб ему от каждой жены! Но что они намерены устроить сегодня? И сколько можно разговаривать там, наверху?
И вдруг… Сначала раздался мелодичный звон колокольчиков, а затем – дикие, истошные крики Ясмин и Неджмы! Но голос Ясмин вскоре затих, и теперь вопила только Неджма, призывая на помощь.
- Джинны! Это снова джинны! – испуганно запричитала Нурия, а вскоре с лестницы кубарем слетел Юнус, выкатив глаза и размахивая руками. Он силился сказать: «Джинны! Джинны!». Но при этом произносил нечто непонятное. Однако многие поняли, что наверху произошло что-то ужасное.
Амаль вскочил с дивана и понесся вверх по лестнице. За ним сорвался Керим. Имад последовал за Мухамедом, который резво помчался за ними, не смотря на свой большой вес.  Сид Али тоже не стал медлить.  Все стремились попасть на третий этаж, где были пустующие, бесхозные комнаты, откуда и разлетались по всему дому страшные крики. Но и с женской половины выскочили Карима с ларой Дунией, за ними выбежали из комнаты Латифа и Муна. Последними по лестнице поднимались сид Абдул и перепуганная лара Нурия.
В гостиной остались только свидетели и шейх вместе с отцом жениха.
А звон колокольчиков и крики не прекращались. Керим, опередивший Амаля, дернул на себя дверь, но она не поддалась, как будто кто-то крепко держал ее изнутри. А вроде бы дверь должна быть выломана?!
Амаль оттолкнул Керима и попытался тоже открыть дверь, прилагая все силы. Но и у него ничего не получилось, как если бы изнутри навалилось несколько человек.
Все уже столпились перед дверью. На верхней площадке лестницы показался задыхающийся сид Абдул, которого тут же подхватил под руку Мухамед. А лара Дуния, узрев старика, тут же заголосила, что внутри джинны убивают ее Ясмин!
Вдруг кто-то отпустил дверь изнутри, и она тут же отвалилась под изумленные восклицания тех, кто это видел. Из комнаты выскочила женщина в черном одеянии с закрытым лицом. Это было настолько неожиданно, что никто не попытался ее остановить, пока она не поравнялась с Мухамедом и сидом Абдулом.
- Держите ее, это Самира! Хватайте! Это она устроила здесь представление! – кричал старик, но не мог дотянуться корявыми пальцами до продиравшейся между ним и стеной в узком коридоре женщины. Но Мухамед оказался более ловким: будучи тоже уверенным, что перед ним Самира, схватил дочь за капюшон джеллабы и дернул на себя.
Тело девушки подалось назад,  а никаб слетел с головы. Мухамед крепко держал в руке край капюшона даже тогда, когда увидел перед собой вовсе не Самиру, а… Лео! Он, и не только он, а все, кто был уже в коридоре на третьем этаже риада, замерли в недоумении. Сид Абдул не мог произнести ни слова, молча уставившись во все глаза на лицо молодого мужчины, оказавшегося под женской одеждой. Вокруг рта оборотня размазалась кровь, которая стекала по его шее куда-то вниз под одежду.
Но пока никто не опомнился, Лео резко дернулся и освободился из крепкой хватки Мухамеда. В его кармане громко и нервно звякнули колокольчики. Потом он выкатил страшно глаза, пощелкал зубами и протянул к Мухамеду скрюченные пальцы с длинными корявыми когтями, как в ужастиках, которые Мухамед, конечно, никогда не смотрел. Мухамед о неожиданности отпрянул назад, а сид Абдул только открывал и закрывал рот, порываясь что-то сказать.
Парень резво понесся вниз по лестнице, не оглядываясь и надеясь на то, что бабка Ясмин не забыла оставить открытой дверь на улицу. Когда он пересек небольшой мощеный двор и оказался перед дверью, он с замиранием сердца дернул за дверную ручку, и дверь поддалась. Лео, натянув на голову капюшон и прикрывая лицо платком, зажав в другой руке спасительные колокольчики, вылетел на узкую улицу, которая шла вдоль риада и других домов, и побежал к заранее облюбованной нише в стене одного из риадов. Там Карима должна была оставить пакет и всё, чтобы он мог привести себя в порядок. Ходить по медине в женском наряде было небезопасно. А Лео могли выдать как обувь, так и его неженская походка.
Вытерев лицо и сняв с себя женскую джеллабу, парень оставил все вещи на месте – Карима заберет, если никто не найдет их в нише раньше нее.
Лео выбрался из темного углубления в стене и спокойно перебрался на параллельную улицу, по которой и отправился в дом дяди Али, позвонив Самире. Договорившись с девушкой, что делать дальше, Лео ликовал: Самира не передумала ехать в Рабат, чтобы заключить фиктивный брак! От счастья сердце Лео готово было выпрыгнуть из груди! Он шел и улыбался, не имея сил стереть с лица улыбку.
Наконец, он добрался до знакомых ворот и увидел, как из-за колонны вышла к фонтану его любимая Самира. Вскоре они уже торопились в его отель за документами, которые парень, конечно, не носил с собой, тем более, планируя залезть в окно чужого риада.

…А в это время крики в комнате продолжались! Керим узнал голос родной дочери, он вбежал в комнату, схватил ее за руку и, не глядя по сторонам,  выволок в коридор. Неджма  продолжала кричать.
- Что случилось?! Почему ты так орешь? – встряхнул ее отец.
- Где Ясмин? – задал вопрос Амаль, поняв, что с одной из жен ничего страшного не произошло, кроме переживания неописуемого страха.
- Там, там! Джинны покусали Самиру… А у Ясмин пытались вырвать сердце!
- О чем ты, дочка?! – поразился Керим. Рядом с ним уже встала Латифа, которая не понимала, продолжается ли розыгрыш или в комнате всё пошло не так, как описывала ночью Самира, и там произошло что-то страшное. Но Неджма смотрела на них честными глазами, переводя испуганный взгляд с отца на его невесту. Потом она прикрыла глаза и прислонилась спиной к стене, закрыв лицо руками.
- Что за… шутки у тебя? – разозлился Амаль. – Где Ясмин?!
- Там, - еле слышно ответила его жена, ткнув пальцем в сторону комнаты. Волосы Неджмы были растрепаны, заколка едва держалась на тонкой пряди, а по лицу от раны на щеке тянулась вниз по шее застывшая уже дорожка крови.
- Где моя внучка?! – голосила притворщица Дуния.
- А Самира где? Где Самира?! – подыгрывала ей Карима. – Латифа, а где твоя дочь? Что с ней сделали?
Карима разошлась бы во всю, но вовремя натолкнулась на осуждающий взгляд сида Али, который тоже был в некотором замешательстве. Так кричать можно только в состоянии по-настоящему переживаемого ужаса. Неужели дочь Керима так притворяется?!
Дуния вбежала в комнату следом за Амалем, и тут же раздался ее вопль.
- Моя Ясмин! Что с тобой? Аллах, что же это?
На пороге столпились женщины: Латифа и Муна, Карима и приблизившаяся к страшному месту, пересилив себя, лара Нурия. Здесь же оказалась и мать Имада.
На полу комнаты они увидели жуткую картину. Ясмин лежала в луже крови – огромной, как сначала привиделось всем. Девушка была без сознания. И не удивительно: ее дорогая джеллаба была порвана на груди и залита кровью, по лицу шли глубокие царапины, в которых уже застыла кровь. Казалось, кто-то провел по лицу Ясмин острыми когтями. Дуния, стоя над Ясмин, сначала голосила из притворства, подыгрывая заговорщицам, но, разглядев на полу внучку в ужасном состоянии, испугалась по-настоящему. Теперь она схватилась руками за грудь и стояла, открыв рот, не веря глазам.
Амаль наклонился над женой, похлопал по лицу, но та не очнулась. Тогда он подхватил Ясмин на руки и вынес из комнаты. За ним потрусила озадаченная лара Дуния, которая не понимала, что происходит. В жуткие подробности никто ее не посвящал. Впрочем, и Амаль чувствовал, что происходит что-то странное. Но одна мысль билась в его голове: надо как можно скорее покинуть этот дом и оказаться в отеле. А там он разберется с обеими женами.
Но Неджма не послушалась мужа и осталась под выломанной дверью, прижимаясь к отцу и внимательно следя за происходящим. Хотелось увидеть всё, чтобы потом рассказать как Ясмин, так и Самире.
А потом в комнату, конечно же, проникла Карима и тут же выбежала, вытаращив глаза.
- Самиры нет, но на стене висит оторванная рука! Чья рука? Это у Самиры джинны руку оторвали! Это у нее! Посмотрите сами, если не верите! – размахивала она руками, показывая на что-то внутри темной комнаты. - Идите сюда, посмотрите!
К ней уже шагал сердитый сид Али. Но и Мухамед, и Имад, и дядя Абдул уже входили в комнату. Пора было выяснить, куда спряталась Самира. Что происходит?!
За ними вошли и Латифа с Керимом, и Неджма, которая не отпускала его руку, крепко ухватившись, как маленькая девочка. Муна и мать Имада тоже оказались в комнате, встав за спинами мужчин, которые уставились на нечто, висевшее на стене.
Все были потрясены коллажем, созданным… кем?!
- Чья рука? У кого ее оторвали? Неужели это рука Самиры?! Ой, а что за кольцо на пальце? – показывала Карима на главный элемент коллажа.
- Хватит, Карима, замолчи! – оборвал ее сид Али, подходя ближе к арт-работе. Карима тут же спряталась за спиной Латифы, которая не могла отвести взгляд от стены, на которой так правдоподобно висела страшная рука.
В темной комнате были включены несколько ярких фонарей, принесенных Ясмин и Неджмой.  Теперь их свет был направлен на настенную «экспозицию».
- Что это такое? – недоуменно вопрошал сбитый с толку сид Абдул. Он не мог понять, что происходит в его доме. Откуда взялся Лео? Какие ещё джинны? Куда делась Самира? Кто так страшно истязал Ясмин и Неджму?
Пока все в полном молчании созерцали жуткий коллаж, Карима незаметно выскользнула в коридор и спустилась в гостиную, чтобы выяснить, какая обстановка и здесь.  Шейх пришел и ждал, когда появятся жених и отец невесты. В зале, где должен был пройти никях, в недоумении от происходящего, ждали отец жениха и явившийся шейх, нескольких свидетелей и друзья сида Абдула. А откуда-то сверху доносились многочисленные взволнованные голоса. И вот к ним спустилась Карима…
- Что происходит? – спросили у нее. – Когда начнется церемония?
- Аллах! Какая церемония? Не будет никакого никяха! Невесту унесли джинны, жених в шоке, внучку лары Дунии искусали демоны, Неджма ранена… Из комнаты выскочил оборотень! Спросите у сида Абдула! Он всё видел! Или у сида Али! Сид Мухамед там был и тоже всё видел. И Лара Латифа, и сид Керим, лара Дуния – все там, осматривают комнату, из которой исчезла Самира.
Мужчины странно переглядывались, ничего не понимая. А Карима, выболтав все новости, унеслась обратно к месту событий. Баркад же стоял посреди гостиной с чайным подносом, и руки у него тряслись так, что дребезжали стеклянные стаканчики, касаясь друг друга. Смуглое лицо слуги как будто посерело, а взгляд замер на лестнице, как будто Баркад ежесекундно ждал появления на ступеньках чудовища.
За Каримой двинулся к лестнице только отец Имада…
  Наверху же пришедшая в себя лара Дуния громко вопила:
- Абдул, ты погубил мою Ясмин! И Самиру тоже погубил! Где девушка? Куда она исчезла из комнаты?!
Латифа же, помня, какую роль ей отвела Самира, все-таки не посмела требовать от несчастного дяди Абдула ответа, где ее дочь.
- Это харам. Керим, я лучше промолчу, - тихо сказала она жениху.
- Девчонки перестарались, - согласился он.
 Рядом с ними оказался и дядя Али, который бросил на Латифу осуждающий взгляд, но продолжал, сунув руки в карманы, молча наблюдать за разворачивающейся фантасмагорией.
А Имад рассматривал «картину». Он уже увидел и свое обручальное кольцо на пальце руки, и коробочку от ювелира, которую он просил сохранить, но теперь она была приклеена в углу коллажа, возле дырявого черного носка…
- Карима, сходи вниз, узнай, шейх ещё не ушел? – сердито попросил дядя Али. Но женщина сообщила, что только что вернулась из гостиной. Свидетели и шейх на месте, ждут начала церемонии.
- Что?! – вдруг взвизгнул Имад. – Какой церемонии? Вы думаете, что после такого я все ещё не передумаю жениться на этой ведьме?! С меня хватит! Это не девушка с дипломом, это… настоящая фурия, ведьма, которой парой может быть только джинн!
- Аллах, Имад, что ты такое несешь? Да такую девушку больше не найти! А тебе и тем более! – подлила масла в огонь лара Дуния, чтобы жених не передумал.
- Хватит! Мне не нужна такая невеста! Я не буду на ней жениться! Мама, папа, уходим отсюда! – скомандовал он, поправляя резким движением руки сползшие на нос очки. За толстыми стеклами воинственно сверкали его глаза.
- Конечно, нам не нужна такая невестка! Сколько ты, сынок, вытерпел от нее! О, Аллах! Разве так обращаются с мужчиной? С будущим мужем? Она же совсем тебя не уважает! – горячо соглашалась мать. – Мы найдем тебе порядочную девушку из хорошей семьи, иншалла.
Как раз в этом момент на пороге комнаты возникла лара Нурия.
- Шейх ушел. Ему уже сказали, что никяха не будет. Свидетели тоже покинули риад. Сид Абдул, что теперь?
Но старик отмахнулся. Он не сводил взгляда с коллажа.
- Это проделки твоей дочери, Мухамед. Это она любительница картин из мусора!
- Я уже понял, дядя Абдул. Но я ждал чего-то подобного. Как бы до нее добраться? Имад, мы могли бы с тобой провести обряд никяха и без Самиры, не спрашивая ее согласия. Как в старину.
- Нет уж, благодарю! Шукран, шукран! – язвительно ответил молодой мужчина, вставая в позу. – Мне бы только колечко вернуть. Я его покупал на сватовство. Но ваша внучка, сид Абдул, его не приняла. А потом затолкала в замочную скважину. А теперь ещё и на искусственную руку надела! Верните мне кольцо!
- Что ты так орешь? – возмутилась лара Дуния, наслаждаясь вместе с Каримой этой сценой. – Протяни руку и сам сними кольцо!
- А что там написано? – щурясь, спросила Карима, доставая из кармана очки. Яркий свет фонаря освещал слова, написанные красной краской на грязной белой ткани.
- Об-ру-чен-ному-с джин-ном, - с трудом прочла сплетница. – Так это не Самиры рука, а женщины-джинна. Имад, ты теперь обручен с джиннами. Хи-хи!
- Карима, - оборвал ее снова сид Али, и женщина спряталась сначала за спину Керима, а затем вовсе вышла из комнаты, чтобы покинуть риад сида Абдула. Она испугалась, что ещё немного, и все опомнятся, и тогда дядя Али или сид Абдул запретят ей рассказывать о том, что она увидела вместо никяха. Ведь сколько соседей ждут от нее новостей о том, как прошел никях дочери сида Мухамеда! А она стала свидетелем вовсе не никяха, а жуткого скандала! Ну как тут удержаться, чтобы не рассказать о таком происшествии?
Нет, Карима не станет рассказывать, кто и что придумал для того, чтобы Имад сбежал от невесты. Это должно остаться тайной семьи. Но что видели ее глаза, когда она появилась в риаде, чтобы помочь ларе Дунии, и что видели все,  вот об этом она и расскажет? Самира-то пропала! А в каком состоянии нашли Ясмин и Неджму? Так-то, а говорят про джиннов, что это неправда.
А Имад продолжал неистовствовать.
- Мама, папа, я хочу забрать кольцо!
- Так руку протяни и сними кольцо с пальца! – повторила свой совет лара Дуния. – Или боишься?
Имад, и правда, не решался прикоснуться к страшной руке. Но сид Абдул подошел и сорвал с пальца кольцо, отдал Имаду, положив в потную протянутую ладонь. За их спинами сорвалась со стены и упала на пол рука. Это было так неожиданно, что Латифа и Муна, взвизгнув, в испуге отпрянули к порогу.
- Мне нужна коробочка от кольца! Как я понесу его в кармане? Оно может потеряться, - гнусаво, капризным голосом, проговорил Имад.
Наконец, он  потянулся за приклеенным футляром. Но сорвать его без потери не удалось – дно коробочки оторвалось, оставшись на стене. Клей оказался хорошего качества.  Мужчина простонал от досады, но пошел к выходу, показывая рукой родителям, чтобы двигались туда же. Шагая, он с трудом надел кольцо себе на палец. 
После его ухода освободилось место перед арт-произведением и для лары Дунии.
Она внимательно осмотрела творение рук Самиры – а чьих же еще? – и довольно хмыкнула, увидев на коллаже носок.
- Вот и потеря нашлась! Абдул, ты месяц назад потерял носок, который велел мне починить. Так он здесь! – заметила Дуния, прикасаясь к очередному элементу удивительной картины и рассматривая носок со всех сторон,  осторожно поворачивая его, чтобы не отвалился.
- Муна, а ты что думаешь? Где Самира? Куда она подевалась? - наблюдая за рыскающим по углам захламленной каморки Мухамедом, спросила Дуния, чтобы только задеть его жену.
Но Муна в недоумении пожала плечами.
- О, Аллах, откуда же мне знать?
А Мухамед решил обыскать помещение, понимая, что Самиру не джинны или черти унесли, а помог сбежать парень, который выбежал из комнаты у всех на глазах и скрылся, пока перед ними разыгрывали это подлый спектакль. А если Самира всё ещё здесь: спряталась за кучей хлама и наблюдает из укрытия, как они поверили в устроенный ею розыгрыш? Но Мухамед ничего не нашел, не подозревая, что Лео надежно замаскировал обе веревки, которые недавно пригодились при побеге его дочери, а также укрыл в куче горшков – как целых, так и разбитых, крюк, похожий на якорь.
Но Мухамед не обнаружил ни одного следа, который подсказал бы, как в комнате оказался брат Лукаса и как выбралась Самира.
- Аллах! Ещё немного, и я поверю в то, что Самиру унесли джинны, - нахмурившись, пробормотал он. Но дядя Абдул услышал.
- Она сама как подружка джинна! Но даже они не выдержат характера твоей дочери и вернут ее! Но я ещё выясню, что здесь произошло на самом деле!
- Дядя Абдул, не стоит больше стараться выдать Самиру замуж. Однажды она поймет, как печально быть одной. Семья – это главное для женщины, муж, ее дети. Но Самира решила добровольно отказаться от всего.
- Нет, Мухамед, я обязан найти твоей дочери мужа, и я его найду!  Пойдемте отсюда. Здесь ничего интересного больше нет, - велел старик.
Внизу они не обнаружили никого. Ушли все. Лара Нурия приготовила чай и предложила оставшимся гостям.  Но сид Али напомнил, что сегодня ночью Латифу ждут свадебные обряды. Им пора возвращаться домой.
Однако лара Дуния уговорила Латифу и Керима выпить с ней чаю, сказав, что тоже хотела бы прийти на свадьбу Латифы. Конечно же, она была приглашена. Тем более что женщина боялась оставаться ночевать в риаде, из которого джинны унесли Самиру.
Абдул не стал спорить, и лара Дуния ушла в дом сида Али вместе со всеми, оставив Нурию позаботиться о старике. Икрам вызвался проводить мать и Арибу, с которой простоял на лестнице весь вечер, пока в доме царил хаос. И пока где-то наверху разыгрывались ужасные события, эти двое были заняты собой.

13. Часть 29. Глава 13. Перед свадьбой Латифы.

Никто не обратил внимания, что Мухамед исчез из дома дяди Абдула раньше всех.  Он не стал пить с Муной чай, оставив ее со всеми, а поспешил к дому дяди Али, чтобы застать там дочку, которой стоило задать хорошую трепку. Так опозорить их с дядей Абдулом!
Какие ещё джинны? Завывали в комнате Самира и этот парень. Наверно, вспомнили историю, случившуюся несколько лет назад, когда вот так же сид Абдул пытался выдать замуж Сумайю. И там джиннов изображали живые люди, чтобы напугать сида Абдула и всех, кто участвовал тогда в той истории на его стороне, и помочь сбежать девчонке.  Мухамед и теперь не хотел признаваться Муне, что стоило прислушаться к ее настойчивым советам и отказаться от брака Самиры с Имадом.
Но теперь, когда всё случилось, Мухамед желал уличить дочь  в неподобающем поведении, ее следовало наказать. Но во дворе риада он никого не застал – ни Лео, ни Самиру. А когда он вошел в празднично украшенный зал, то увидел уставшую Зорайдэ, которая пила чай возле столика с телефонным аппаратом. На вопрос, где его дочь, женщина с удивлением посмотрела на него и ответила, что Самира должна быть в доме сида Абдула. Разве нет? Или она сбежала от мужа?
Лара Зорайдэ принялась сама расспрашивать его: состоялся ли никях? Самира стала женой Имада или нет? Почему Мухамед прибежал искать девушку в доме сида Али?
- Зорайдэ, но ты же всегда всё знаешь! Для Латифы, Жади, Самиры ты всегда была второй матерью! А теперь говоришь, что ничего не знаешь.
- Я ничего не знаю, - повторила старая женщина. – Ничего!
- Хорошо, а Лео сюда не приходил? – зашел Мухамед с другой стороны.
- Лео? Это тот парень, с которым Самира ездила в пустыню? Нет, не видела, - даже не солгала Зорайдэ, которая не стала выходить и следить за Самирой, узнав, что та ждет появления брата Лукаса. Она по-прежнему боялась Тени.
Злой Мухамед отошел от Зорайдэ и, постояв, что-то выжидая, вышел во двор риада.
Зорайдэ тут же позвонила на сотовый Латифе и предупредила, чтобы не болтали лишнего, когда войдут с улицы во двор, потому что там стоит и кого-то поджидает Мухамед. Ее слова насторожили Латифу, и она испуганно спросила в трубку, понизив голос так, что Зорайдэ едва разобрала ее шепот:
- А где моя Самира? Мухамед ее не видел?
- Нет, не видел, потому что Самира уехала с Лео в Рабат. Она забрала документы, собрала вещи в рюкзак, а потом сказала, что к риаду идет Лео, с которым она договорилась ухать, чтобы переждать неприятности. Латифа, разве она тебе не говорила? Она обещала вернуться завтра, постараться успеть на твою свадьбу, чтобы включить компьютер и сделать, как было тогда – на свадьбе Амина и Эмми. Она обещала Жади показать твою свадьбу.
- Говорила, только я не поняла, для чего Самире надо было уезжать из Феса, если она завтра же вернется? Дядя Абдул не намерен отступать. Он будет искать ей другого жениха. Так нам и заявил. И Самире лучше выждать в Рабате, дождавшись там нас с Керимом, или самостоятельно лететь в Бразилию.
Разговор Латифа и Зорайдэ продолжили, когда все уже вернулись в риад. Перед тем, как Латифе отправиться на традиционную перед свадьбой молочную ванну, она успела пошептаться с Зорайдэ.
- Боюсь, что Самира наделает глупостей, - хмурилась она, не осмеливаясь рассказать о своих предположениях. А Зорайдэ не выдержала:
- Как бы Самира не вышла замуж за Тень! Она же угрожала так сделать. Чтобы спастись от дяди Абдула, она выйдет замуж за брата Лукаса!
- Я позвоню Жади и попрошу ее связаться с Самирой. На мои звонки дочка не отвечает. Это ужасно. Неужели она станет женой Лео? Вот почему ее телефон отключен! Она понимает, что я буду против.
- Латифа, перестань думать об этом. Случится то, что должно случиться. Мактуб. Когда-то давно я гадала Самире по ее просьбе. Тень будет с ней рядом всегда. Но самое страшное – это то, что между ними случиться любовь! Не сразу, но это произойдет. 
- Зорайдэ! Неужели Самира так поступит?
- Всё, Латифа, иди! Женщины тебя ждут.
- Я так устала! Даже есть захотелось. У дяди Абдула совсем не было еды. Мы только чай пили перед уходом.
- Потом ты мне расскажешь, что там было, а пока тебе пора, - поторапливала ее жена сида Али. Она и сама собиралась присутствовать при всех свадебных ритуалах. – Иди. Вот во время ванны и отдохнешь!

…А утром пришли приглашенные для мехенди женщины, которые должны были расписать тело невесты хной. Жади и Самира ещё в Бразилии дали Латифе несколько красивых рисунков. Латифа даже согласилась выбрать пару узоров для рук и ступней.
И вот теперь она сидела на кресле, и две женщины разрисовывали ее ноги, пока подсыхала хна на уже украшенных рисунками руках. Латифа была как на иголках. Ясмин и Неджма, приехавшие на праздник после полученного от мужа накануне нагоняя, что совершенно на них не отразилось, рассматривали платья Латифы, которые она должна будет менять на свадьбе и перебирали ее золото, споря, какие украшения матери Самиры подойдут лучше на такое торжество.
- У моего отца прекрасный вкус, - заметила Неджма, рассматривая купленное Керимом золото.
- Да, браслет на руке лары Латифы замечательный, ты его видела? Карима сказала, что это браслет твой отец дарил Латифе на сватовство ещё в Рио.
- Чудесный браслет. А какой платок подойдет моей мачехе к зеленому платью? Я не видела подходящего! – спохватилась Неджма.
Зорайдэ с улыбкой умиления смотрела на Латифу, как и когда-то много лет назад, когда воспитанная ею девочка – племянница сида Али – выходила замуж за Мухамеда. Кто знал, что после многих лет совместной жизни Мухамед нарушит слово и так обойдется с Латифой? Но, наверно, это Судьба. Аллах послал ей другого мужа, которого Латифа примет всем сердцем и будет любить.
Зорайдэ казалось, что она видит в глазах Керима и Латифы, когда они смотрят друг на друга, те же искорки, то же выражение, какие она замечала когда-то у Жади и Лукаса. Кто-то называет это любовью. Теперь и Латифа узнала, что это такое – переживать чувства, которые были известны Жади, а не зарождались от совместного проживания, как у Латифы было с Мухамедом.
Зорайдэ с ужасом увидела, что к ней опять подходит Карима. Эта сплетница замучила ее, всё утро рассказывая, какие страшные вещи происходили вчера в доме дяди Абдула. Но она сочла, что Карима преувеличивает, добавляя от себя пугающих красок. О каких ранах на лицах Ясмин и Неджмы она рассказывает? Девушки явились красивые и ухоженные, в прекрасном расположении духа, без единой царапины.
Но болтунья успела поделиться новостями и своими впечатлениями не только с ней – выйдя на медину, Зорайдэ убедилась, что все соседи только и обсуждают исчезновение Самиры. Говорили, что ее унесли джинны, вырвав прямо из рук сида Абдула, и даже несостоявшийся муж, ещё жених, ничего не мог поделать! Кто-то уверял, что джиннам надоело бороться с ними, и они оставили в комнате сида Абдула руку, которую оторвали у Самиры, потому что сид Абдул и Мухамед слишком крепко ее держали… Правда, другие  утверждали, что поздно вечером встретили эту девушку, куда-то шедшую с парнем, часто бывавшим в доме сида Али. Он ещё участвовал в поисках пропавшего внука сида Саида Рашида!
Зорайдэ вернулась домой расстроенная, наслушавшись сплетен о дочери Латифы. Но здесь ее ждала Карима, которая с удовольствием пересказывала эту историю, но уже на другой лад, повествуя, как Самира составила план ужасной мести Имаду, и что из этого вышло.
Латифа же, терпеливо перенося то, что проделывали с ее конечностями перед свадьбой, с беспокойством думала о Самире. Дочь, наконец-то, позвонила ей из Рабата, сообщив, что они  с Лео благополучно туда добрались и теперь занимаются срочным оформлением документов.
- Зорайдэ, она даже не спросила, что решил дядя Абдул, чем всё закончилось!  - тихо переговаривалась Латифа с женой дяди Али, когда та подошла к ней ближе, когда поняла, что Латифа изнемогает от неизвестности. – Когда же дочка вернется?
- Нет, Самира ещё не вернулась, - в который раз повторила женщина, видя немой вопрос в глазах Латифы, измученной беспокойством. – Твоя дочь ни о чем не спрашивает, потому что она уже решила выйти замуж за Лео, когда покидала Фес.
- Самира сказала, что этот брак будет временным, ненастоящим, фиктивным, как она назвала.
- О, Аллах! Временный брак?! Какой позор! У нас существует временный брак для мужчин, когда они надолго уезжают из страны или на несколько лет приезжают в Марокко. Тогда они могут взять временную жену. Но для женщины это несчастье и позор. У нее не остается никаких прав после того, как закончится временный брак. А если она за это время родит ребенка? У нее останется только то, что временный муж подарил ей или дал в браке, и всё.
- Да. Зорайдэ, я вспомнила, как Жади рассказывала о ларе Назире: Саид как-то разоткровенничался и рассказал, как его сестра однажды захотела выйти замуж за временного мужа. Кажется, в те времена для этого нужно было всего-то пройти по медине с распущенными волосами, что она и сделала. После этого к ней сразу же посватался мужчина, пожелавший стать временным мужем, но Саид и Мухамед были категорически против. Они не позволили ей стать женой того мужчины.
- Было такое, Карима рассказывала. Она же про всех всё знает. Но чтобы Самира…
- Нет, Зорайдэ, в Бразилии это нечто другое, официально там нет ни временных браков, ни фиктивных. Просто Самира выйдет замуж, получив официальный документ, но у них с Лео  не будет отношений, как у мужа с женой.
- Тогда зачем же ей нужен такой муж? – удивилась Зорайдэ.
- Как раз для того, чтобы ее оставили в покое и больше не искали ей мужа. Так она мне сказала.
- О, Аллах! И всё из-за настырности сида Абдула. Это он виноват… Да! Латифа, к нам едет из Марракеша лара Назира. Она звонила рано утром. Предупредила. Сказала. что ты и Самира пригласили ее на свадьбу. Она едет вместе с мужем и дочкой.
- Как мне хочется увидеть маленькую Фирюзу! Лара Назира всегда хотела иметь мужа и детей. Мужа она себе нашла, ребенка родила. А Жади говорит, что когда лара Назира вернется в Бразилию, то собирается обратиться в клинику того доктора – друга дяди Али, который занимается проблемами женского бесплодия. Жади уверила Назиру, что этот доктор творит чудеса, и лара Назира непременно родит детей.
- Этого доктора зовут Альбьери? – Зорайдэ даже изменилась в лице, уже зная ответ.
- Да, доктор Альбьери. Ты же видела его, Зорайдэ.
- Да, колдун Альбьери. Если он захочет, то наколдует ларе Назире нескольких детей!
Латифа с нежностью взглянула на Зорайдэ. Она вспомнила, что женщина боится Альбьери, потому что однажды вбила себе в голову, что тот – колдун и может превратить ее в козу!
Время шло. Хна на руках и ногах Латифы почти высохла. Скоро наступит вечер и придет шейх для проведения обряда. Неджма и Ясмин то и дело ходили куда-то и возвращались то с блюдом свежей выпечки, которую вынесли с кухни, то требовали сварить им кофе, то Неджма рассказывала Латифе, какой красивый у нее отец в свадебном одеянии.
- Я не помню, когда я видела его таким. В светлой джеллабе, из ворота которой виден галстук и белая рубашка. Я привыкла к тому, что он носит брюки и рубашку. Никакого галстука.
Ясмин посочувствовала:
- Жаль, что у невесты не будет семь перемен платьев. Лара Латифа, ну почему только три платья?
- Ясмин, я и вовсе не собиралась менять платья на свадьбе. Мы же не планировали пышное торжество. Нам это ни к чему. Мы не впервые вступаем в брак.
- Нет, ну это же так интересно, когда невеста появляется то в одном кафтане, то в другом.
- Это для молодых невест, а мне ни к чему.
В зале сидели как женщины, гостившие в доме,  – Муна и Ариба, Ясмин и Неджма, так и другие  - служанки из кухни, участвовавшие в обрядах,  соседки, помогавшие до этого снимать с кожи Латифы лишние волосы эпиляцией специально сваренной для этого смесью. Они наблюдали теперь за процессом нанесения узоров, обменивались мнениями, обсуждали новости, сплетничали. Лакомились выпечкой. Для них разносили чай.
И вот в помещение влетела Карима и при всех сообщила Латифе радостную новость:
- Самира и Лео вернулись! Они показали сиду Али документ! Латифа, они поженились! Самира вышла замуж! Она теперь не только Самира Рашид, но ещё и Феррас!
Все подняли на нее удивленные лица. Так вот почему дочка Мухамеда была против выбранного для нее жениха! А кто этот Лео? – зашумели вокруг голоса.
 - Самира сейчас придет! – сообщила Карима Зорайдэ, которая уже схватилась за сердце, и Латифе, так резко повернувшейся в ее сторону, что даже размазала часть нанесенной на левую ногу хны, которая как раз на этом участке ещё не полностью высохла.
- Напрасно она придет! Пусть бы Самира не показывалась до вечера, пока не пройдет ваш никях, а появилась бы только на празднике, - тихо проговорила Зорайдэ.
- Нет, я хочу, чтобы моя дочь находилась у меня на глазах, - твердо ответила Латифа.
Распахнулась дверь, и вошла Самира. На ее лице сияла широкая улыбка. Она подошла к матери, встала так, чтобы не мешать женщинам расписывать невесту хной.  Теперь они поправляли размазавшийся рисунок.
- Мама, вот, взгляни, - достала она из сумочки документ с печатью. – Это свидетельство о браке. Теперь я жена Лео.
- Дочка! – со смесью облегчения и разочарования воскликнула Латифа.
- Теперь всё будет хорошо. Я попросила Кариму позвонить ларе Дунии и рассказать ей об этом. Карима сказала, что лара Дуния ушла отсюда под утро. Пусть она сообщит новость дяде Абдулу. Теперь я выбыла из числа невест. 
- Не пожалей, Самира, - проговорила Зорайдэ.
- Почему?
- Парень может полюбить тебя и отказаться вернуть тебе свободу.
- Нет, Зорайдэ, Лео сделает это по первому моему требованию!
- Я не уверена. Гадание на кофе, если ты помнишь, говорило о другом.
- Зорайдэ, теперь всё хорошо, и я больше не верю ни в какое гадание. А Лео может быть рядом со мной и как друг. Дружить с ним можно долгие годы. Вот потому Тень, как ты его называешь, будет со мной рядом ещё очень долго. Мама, а можно и мне нанести хной какой-нибудь скромный цветочек на руки?
- Конечно, дочка. Скажи, какой ты выберешь рисунок… Самира, Лео стал ТВОИМ МУЖЕМ! – осмысливала новость Латифа. – А что сказала Жади? Ты ведь ей позвонила?
- Конечно! – весело ответила девушка, присаживаясь рядом на низенькую скамеечку, чтобы женщине-рисовальщице было удобнее с ней работать.
- И что же ты чувствуешь, Самира? – вкрадчивым голосом спросила Зорайдэ. Она не могла поверить, что замужество Самиры - правда.
- Я чувствую легкость на душе, испытываю ощущение свободы! Теперь никто не станет лезть ко мне с требованием стать женой Имада или кого-то другого.
- Дочка, об Имаде… Ты обошлась с ним слишком жестоко.
- А он как со мной обошелся, а главное – собирался обойтись? Он заслужил всё, что было для него придумано!
- Самира, но дядя Абдул старенький, он мог умереть от разрыва сердца! Даже я ужаснулась, увидев окровавленную руку, а до этого – лежавшую без чувств Ясмин.
Девушки уже подошли к ним, Ясмин помахала Самире рукой.
- Карима рассказала мне обо всем, что происходило после того, как убежал Лео, - сказала Самира. – Теперь дом дяди Абдула будут обходить стороной родители всех невест и женихов Феса, чему я очень рада. Пусть найдет себе другое занятие.
- Самира! – с упреком произнесла ее мать.
- Он не понимает, что делает несчастными некоторых девушек. И мужчин тоже. Не всех, может быть, но все равно кого-то насильно заставляют выходить замуж или жениться. Но так же нельзя.
- Хм, моя бабушка рассказала, что Икрам слышал, как кричал Имад: «К черту такую невесту! Она ведьма, пусть выходит замуж за джинна!»
- Наконец-то! Может быть, я поспешила выйти замуж за Лео?
- Нет, потому что дядя Абдул уже утром при моей бабушке Дунии перебирал другие кандидатуры тебе в женихи. Набралось мужчин пять-шесть, но один негоднее другого. Так сказала бабушка.
- Пусть теперь ищет невесту Имаду.
- О! У сида Абдула нет сомнений, кого предложить ему в жены: твой отец, Самира, намерен отправить из Бразилии свою жену Лейлу, теперь уже бывшую, кажется. Лейла красивая, но глупая. Имаду будет несложно запугать девчонку. Бабушка видела ее, когда она жила в Фесе с Арибой. Она сказала, что теперь у Лейлы только два пути – или замуж за Имада, или в жены бедуину в каком-нибудь караване.
- Лейла – жена Имада? Неплохая идея! Отличная новость! – сказала Самира. – Амин и его жены будут особенно этому рады.
- Почему?
- Аааа! Эта девчонка их достала! – Самира не стала раскрывать семейную тайну брата.
- Понятно. Самира, а ты вот так, вот в этой одежде зарегистрировала брак с Лео? – критически осмотрела ее Ясмин.
- Да. Мне нравится. И у меня только это из приличных вещей. Я же прилетела в Марокко работать, не подозревая, что мне придется путешествовать по пустыне и рисковать жизнью, сидеть в плену у дяди Абдула, бежать из города, в чем была.
- У нас с Неджмой много одежды. Мы привезли несколько чемоданов! Ты можешь выбрать любое из наших платьев, кафтанов, ткшейто, - великодушно предложила Ясмин, и Неджма тоже кивком подтвердила.
- Нет-нет! Я хочу оставаться собой. Особенно теперь, когда мне нечего бояться. А Лео не против моего внешнего вида.
- А твой отец тебя видел?
- Видел. Он стоял возле фонтана с кем-то из мужчин. Думаю, он пока ещё не знает, что я уже замужем. Иначе набросился бы на меня с кулаками. А Лео остался в гостиной поговорить с Керимом.
- Как тебе удалось так быстро всё провернуть? – удивлялась Неджма. – Рабат не близко.
- О! Мы ехали туда всю ночь, взяли такси сразу же, как только добрались до станции и поняли, что автобус нас не устроит. В посольстве нам сказочно повезло. Брак оформили быстро. Даже удивительно! И мы тут же сели в такси, на котором помчались обратно в Фес. Нам повезло, что в машине был кондиционер…
- Значит, это судьба, если вы с Лео не встретили на пути ни одного препятствия, - заметила Ясмин. Хотелось бы лучше рассмотреть твоего мужа. Вчера он разговаривал с нами в комнате, но мы только голос его слышали. Видели глаза, но сорвали с него капюшон уже без нас. Какой он? Красивый?
- Вы увидите его на празднике после никяха. Я постараюсь держаться с ним рядом, чтобы ни у кого не возникло сомнения, что мы женаты. Пусть все нас увидят.
Их разговор прервало очередное появление возбужденной Каримы, сообщившей:
- Лара Назира приехала! Самира, это же ты приглашала ее в гости! Иди и встречай! О, Аллах! Ее дочка такая хорошенькая и очень похожа на нее.
 Спрятав улыбку, Самира поднялась, стараясь не испортить нанесенный на тыльную сторону ладони рисунок.
- О, так вы с Лео даже обменялись обручальными кольцами? – воскликнула Ясмин, заметив на пальце девушки тонкий золотой ободок.
- Да, мне захотелось, чтобы все без лишних слов поняли, что я теперь замужем. Пойду встречать лару Назиру!
Пока Самира выбиралась из комнаты, чтобы спуститься во двор к ларе Назире, она думала о том, что мама приняла новость о ее браке с Лео, к счастью, не так, как она опасалась. Ни слез, ни упреков не было.
И она тут же вспомнила реакцию на эту новость тети Жади и Хадижи, Иветти и Далвы, когда они с Лео решили позвонить и сообщить, что поженились.
Кажется, все их знакомые и родственники испытали шок. Зная, что Жади и Хадижа всё ещё в Ангре, Самира позвонила им и рассказала, что произошло и как они с Лео обманули дядю Абдула. Хадижа не поняла, почему сестра выбрала именно Лео, но тетя Жади одобрила, так как восприняла поступок племянницы как часть вынужденной оборонительной тактики. Иветти искренно за них порадовалась и велела сразу же после возвращения в Бразилию приехать к ней, чтобы увидеться. 
- Мы устроим для вас прекрасный праздник! – пообещала она, не обращая внимания на слова Самиры о том, что брак ненастоящий, что это форма защиты от ее родственников, которых обуяло желание выдать ее замуж.
Она покосилась при этом на Лео и заметила, как тот загрустил после ее толкования их брака. Затем наступила его очередь сообщить новость в дом синьора Леонидаса, а затем и матери.
 Когда он разговаривал с Далвой, из телефонной трубки неслись ее восклицания, и Самира не поняла – одобрительными они были или наоборот. Но когда Лео сообщил новость синьору Леонидасу, тот начал возмущаться, что его сыновья безответственные, что они ни во что не ставят отца, что оба бегали и  бегают за чадрой… Самира при этом усмехнулась. Это она-то – чадра?! Но Лео прочитал ее мысли и заметил отцу, что Самира – бразильянка, родившаяся и выросшая в Рио и получившая университетский диплом!
- Но ты догадался составить брачный договор? – требовательно вопрошал синьор Леонидас.
- Нет, мне он ни к чему. Всё, что я имею, может принадлежать и моей жене, - то ли в шутку, то ли серьезно сказал парень. – И мне ничего не нужно от семейства Феррас.
- Что за глупости?! – завопил отец Лукаса и Лео. Но трубку у него из рук выхватил синьор Альбьери, который, как оказалось, приехал в гости к приятелю, чтобы вместе пообедать, когда их застиг звонок из Марокко.
- Лео, почему ты так внезапно женился? Девушка беременна? Она ждет от тебя ребенка? Какой у нее срок? Как она себя чувствует? – начал задавать неуместные вопросы доктор, и Лео стало не по себе.
Отключив сотовый, он с горькой усмешкой, разочарованно сказал Самире:
- Альбьери думает, что я клон, и хочет понять, какие у меня могут родиться дети. Наш брак для него – продолжение эксперимента.
- Что? Лео, я не нацелилась на твое состояние, успокой синьора Леонидаса! И забудь ты это слово – клон. Даже если ты клон, что в этом такого? Живут же люди – плоды искусственного оплодотворения, и многие из них даже не догадываются об этом. И клоны – то же самое. Ты один так остро воспринимаешь эту проблему.
- Ты не поняла. Для Альбьери я многие годы был объектом наблюдений, сам того не подозревая. Никогда не задумывался над этим, но продолжал любить Альбьери, считая его родным отцом и так же к нему относясь. Я и сейчас хорошо к нему отношусь, он для мня ближе, чем синьор Леонидас, чье отцовство было доказано судом, но зачем Альбьери со мной так: теперь нацеливается на моих будущих детей.
- Хм, так объясни синьору Альбьери, что брак фиктивный. Какие дети? Пусть успокоится. А вообще, Лео, если бы у меня родился от тебя ребенок, то я никому не позволила бы сделать его объектом наблюдений и исследований.
Самира видела, что у парня упало настроение.
- Позвони доне Деузе, расскажи ей сам, что произошло. Иначе она узнает об этом от кого-нибудь, а станет неуважением к ней.
- От кого моя мать может узнать эту новость?
- Например, от Базилио. Ты же знаешь, что я намерена провести сеанс видеосвязи с Сан-Криштованом, чтобы и там увидели мамину свадьбу. Дона Ноэмия умирала от любопытства, дона Жура тоже хотела бы посмотреть на марокканскую свадьбу. Мама была столько лет их соседкой! Даже если я не расскажу им о том, что вышла замуж, мой отец позвонит дяде Саиду и Мустафе, а тот поделится с доной Ноэмией, она расскажет доне Журе, а Базилио подслушает их разговор. Но твоя мама тоже может пойти в Сан-Криштован, чтобы посмотреть свадьбу.
- Она не пойдет, уверен.
- Но синьор Леонидас или дона Далва могут ей позвонить и наговорить разных вещей обо мне, о том что «чадра тебя на себе женила.
- Да, возможно, Далва сообщит новость моей матери. Но ты, Самира, не обижайся на слово «чадра». И, конечно, я позвоню маме и бабушке.
- Тогда перестань грустить. Что тебя так расстроило? Чьи слова? Если это я ляпнула что-то обидное, то прости меня. Знаешь, в каком я сегодня состоянии? К тому же, страшно не выспалась. Ещё эта жара! Надо было ехать в легком платье, а не в джинсах, пусть они даже с прорезями на коленках, но всё равно... Мне хочется оказаться сейчас на пляже Копакабана в Рио, чтобы моё тело в одном купальнике подышало  морским воздухом!
Лео позвонил домой. Как Самира и предполагала, но не стала озвучивать подозрения, дона Деуза и дона Мосинья никак не желали понять, что это значит –фиктивный брак. Почему это он ненастоящий? Они поженились? Значит, всё – они муж и жена.
- Мы рады за вас! Лео, к вашему возвращению мы приготовим твою комнату, чтобы там могла жить и твоя жена! – обрадованно сказала тетя Лола, пока охала дона Мосинья.
- Тетя Лола, почему вы с бабушкой совсем не удивились этой новости? Вы отнеслись так, как будто знали, что мы поженимся. Но даже для меня и Самиры это стало неожиданностью. Мы ничего не планировали. Просто брак стал необходимостью.
- Самира ждет твоего ребенка? – ахнула тетя Лола. – Так вот почему такая спешка!
Лео был удивлен, что мать все ещё молчит, ни сказав ни одного слова.
- Твоя мама в шоке, поверить не может! – сообщила тетя Лола.
Но пока дона Деуза приходила в себя, старушки наперебой радовались их союзу.
- Конечно, мы давно поняли, что вы нравитесь друг другу! Самира такая хорошая девочка! Она нам очень понравилась, когда приходила к нам показывать твои фотографии на компьютере. Ты был тогда в Амазонии.
Лео кое-как смог отключить сотовый, потому что родственницы его не отпускали.
А потом Самира и Лео из Рабата неслись на такси, надеясь не слишком опоздать на свадьбу в доме дяди Али. Самире ещё нужно было подключить и настроить ноутбук. Не выспавшаяся ночью девушка всю дорогу дремала на плече у замершего от такой близости Лео.
Когда они с Лео прибыли в Фес, Самира испугалась, что дядя Али встретит ее взбучкой как за вчерашние фокусы, так и за то, что стала женой бразильца, как тетя Жади.
Но, подойдя в гостиной к дяде Али, они с Лео вежливо поздоровались с ним. Лео показал полученный в Рабате документ о браке, и к их удивлению, сид Али сдержанно пожелал им счастья. Сказав, что в жизни никогда ничего не происходит случайно. Значит, так было суждено.
Потом он отпустил Лео к Кериму, а Самиру отправил в комнату к матери, где ей заканчивали наносить хну. Но сид Али пообещал серьезно  поговорить с ней и попросил больше ничего не устраивать на празднике матери, чтобы не получилось скандала. Самира ответила, что она желает матери только добра и счастья, а все свои проблемы она разрешила ещё вчера в доме дяди Абдула и сегодня в Рабате. Конечно же, праздник должен пройти отлично!
Девушка быстро прошмыгнула мимо отца, насторожившегося при виде демонстрируемого сиду Али свидетельства о браке. Она порадовалась, что не ей, а дяде Али придется сообщить ему ужасную для отца новость.
Она уже не увидела, но Лео позже рассказал, что синьор Мухамед после ее ухода подошел к дяде Али, и они о чем-то разговаривали. Кажется, ее отцу едва не стало дурно, когда дядя Али рассказал ему о чем-то. Сначала синьор Мухамед вытирал пот со лба большим носовым платком, потом отошел в сторону, и Лео видел, как он кому-то звонил, при чем - не один раз. А потом вообще вышел из гостиной во двор риада.

…Мухамед разговаривал с братом, когда мимо него промелькнула Самира. Он очень многое хотел ей сказать, но устраивать скандал в доме дяди  Али,  да ещё в такой день, когда  его племянница Латифа выходит замуж, Мухамед не осмелился. А то, что разговор с дочерью выльется в безобразную сцену, он не сомневался. Дядя Абдул тоже мечтал разобраться с обманщицей, из-за которой вся медина долго теперь будет сторониться как его дома, так и его самого. Ещё и насмешек сколько придется  ему наслушаться!
Но когда старик узнал, что Самира вышла замуж - и за кого! – всё для сида Абдула нашло объяснение, и он вознамерился явиться в дом приятеля, на празднике поговорить с Али о поведении девушки. Так его опозорить! И ради чего? Брака с бразильцем, братом Лукаса?! Нет, Самира доказала, что она не плод с их семейного дерева.
Мухамед стоял у колонны, наблюдая, как ветер шевелит в воде фонтана лепестки роз, а сам обсуждал с Саидом случившееся. Саид не мог поверить, что в его род пробрался ещё один Феррас.
- Чем мы заслужили такое наказание, о, Аллах! – слышал Мухамед, как восклицает брат.
- Саид, я сначала не понял, что сегодня утром имел в виду дядя Али, когда я подошел к нему, чтобы узнать, где теперь искать Самиру. Он упрекнул, что теперь я буду ответственен за всё, что произойдет с моей дочерью.  Саид, дядя Али знал, что Самира отправилась в Рабат, чтобы стать женой Лео Ферраса.
Саид поинтересовался, как отнеслась Латифа к браку дочери.
- Я был удивлен ее спокойствием. Сначала подумалось, что она настолько увлечена свадьбой с Керимом, что даже о дочери забыла. Но теперь понимаю: ей с самого начала было известно, что Самиры нет в той комнате, где держал ее дядя Абдул. Парень ее вытащил, а сам остался. Наверно, не смог выбраться. Вот для того, чтобы его спасти, разыграли целое представление. Харам! Латифа в этом участвовала. И лара Дуния, и ее внучка Ясмин, и дочь Керима с отцом, даже Карима – все, все были в заговоре против нас с дядей Абдулом.
Саид возразил, что если бы Мухамед и Имад ни на что не обращали внимания, но провели обряд никяха, Самира считалась бы женой Имада. Она стала бы ещё вчера замужней женщиной.
- Саид, но наверху раздались такие крики, что никто не остался на месте! Кто же знал, что это всё было подстроено? Ты и сам не усидел бы внизу, если бы услышал, как кто-то кричит где-то в твоем доме. Шейх, свидетели, родители Имада, гости – как я мог игнорировать их и спокойно сидеть перед шейхом, если над головой раздаются дикие крики и призывы о помощи. Даже если бы я узнал заранее, что они готовят, не смог бы спокойно реагировать.
- Мухамед, только ты способен оказаться в такой ситуации. Ты должен был просчитать все варианты. Например, когда ты ехал в аэропорт, чтобы лететь в Марокко,  ты знал, что Лейла не хочет лететь. Но ты не подстраховался, чтобы она при тебе села в машину.
- Саид, но Лейла сама собрала чемодан! Мне даже не пришлось заставлять ее или просить Арибу собрать вещи Лейлы. Я удивился, но решил, что она раскаялась и безропотно решила принять судьбу.
- Вот! Ты удивился, но не насторожился! А стоило бы. Ты должен был сделать вид, что веришь, но не спускать с нее глаз, держать ее рядом с собой. И тогда она не смогла бы сбежать.
- Да, брат. Ты прав.
- Мухамед, все-таки признайся, за что дядя Абдул хотел тебя высечь?
- Не спрашивай, Саид. Не стану отвечать. Это всё его фантазии.
- Могу предположить, что дело в Латифе?
Красноречивое молчание брата подтвердило его предположение. Или дядя Абдул нажаловался Саиду и всё рассказал? А брат продолжал его наставлять:
- Вернешься в Рио, разберись с Лейлой. Она позорит тебя, Мухамед. Я приезжал к Амину, разговаривал с Мустафой, выяснил, что твоя жена встречается с официантом из бара. Но Мустафа никак не может поймать их. А парень даже заходит к тебе в дом - почти каждый день.
- Что?! – вытаращил глаза Мухамед. – Мустафа мне об этом не говорил!
- Не хотел беспокоить, надеялся, что сам сможет их поймать. Но не удалось, хотя весь Сан-Криштован знает, что Лейле носит еду официант. Похоже, парень сам все рассказывает, болтает про твою жены, ничего не скрывая.
Мухамед потерял дар речи.
- Мухамед! Если твоя дочь вышла замуж за брата Лукаса, в Марокко ты ничего не сможешь с ними сделать. Дождись возвращения в Бразилию. Пусть потеряют осторожность. Но, возможно, вернувшись в Рио, у Самиры наступит прояснение в мозгу. Хадижа сегодня разговаривала с Каримой, и та сообщила, что брак временный. Они разведутся, как только покинут Марокко. Вы с дядей Абдулом слишком давили на девчонку. Что-то сделали не так. Другая сломалась бы. Но Самира родилась слишком похожей на Жади.
- Аллах! Временный брак! – потрясенно повторил Мухамед. – В нашем роду ещё не было временных браков.
- Теперь есть. Но тебе было бы легче, если бы брак оказался настоящим? Мухамед, тогда твои внуки станут внуками и Леонидаса Ферраса, дети Самиры станут племянниками Лукаса.  Опять Лукас! Ещё один Феррас!
- Брат, что делать? – простонал Мухамед, вцепившись в сотовый, еле стоя на ногах. Он был вынужден прислониться к колонне.
- Выждать. Пусть Самира и этот Лео вернутся в Рио-де-Жанейро, и тогда мы подумаем, что можно с ними сделать.
- А что мы можем? – безнадежно проговорил отец Самиры.
- Возможно, они сами разведутся, оказавшись в Бразилии. И тогда нам не придется что-то делать! Но если решат жить вместе, как семейная пара, тогда мы и решим, как их разлучить.
Выслушав советы, Мухамед уже хотел проститься с Саидом, но в этот момент мимо пробежала Самира. Он отвлекся, а потом увидел… Назиру, важно «вплывающую» во двор риада. Вот кого выбежала встречать его дочь.
- Саид! Саид, в дом дяди Али посмела явиться Назира! Она не одна, с ней муж и на руках – новорожденный ребенок. Саид, что происходит в этом мире? Дядя Абдул увидит нашу сестру, которую он несколько лет проклинал, как одалиску,  и его хватит удар! Саид, ты меня слышишь?!
Но брат уже отключил телефон, потому что расценил паузу в разговоре за его окончание, не подозревая, что она вызвана потрясением от увиденного. Мухамед не желал столкнуться с сестрой и ее мужем-бразильцем. Он шагнул  за  колонну, чтобы спрятаться за ней, надеясь, что она полностью скроет его фигуру. Впрочем, вряд ли Назира станет выяснять, кто и от кого прячется во дворе сида Али.
Назире, и верно, было не до этого. Она гордо шествовала по двору, как любимая жена султана, с улыбкой слушая, что говорит Самира. Иногда она со счастливым выражением лица смотрела на закутанного в красивое одеяльце младенца. Кажется, у Назиры родилась девочка? Подсматривая, Мухамед представил, какое разочарование испытала сестра во время родов!
Аллах! Теперь стоило держаться ближе к Муне или к дяде Абдулу, когда он придет, наконец, на торжество.
Но долго ждать родственника ему не пришлось. Едва Мухамед собрался покинуть двор риада и войти в дом, как в воротах показался дядя Абдул с обеими женами. Дуния пришла пешком, а вот старик и лара Нурия въехали во двор на ослах. Дуния помогла сойти с животного Нурии, едва не уронив женщину, когда та неловко свалилась на нее. А о сиде Абдуле позаботился Юнус, нервный, с настороженно бегающими глазами. Напугала его Самира своими фантазиями! Заставить бы негодницу признаться в проделках, чтобы Юнус услышал.
Мухамед вышел из-за колонны, приветствуя дядю со скорбным выражением на лице. Юнус от его неожиданного появления  в страхе присел за осла.
- Аллах! Юнус, забудь о джиннах. Нет их в доме дяди Абдула, не было никогда и не будет, потому что всё выдумала Самира!
- Мухамед, твоя Самира – пропащая. Она даже хуже одалиски. Так обмануть мои глаза и уши… И все ради того, чтобы стать женой бразильца!
- Дядя Абдул, и какого бразильца! Она теперь жена брата Лукаса. Он тоже здесь, - пожаловался Мухамед.
- Кто? Лукас? Или его брат?  Я никого из них не намерен замечать.
- Есть ещё одна плохая новость, дядя Абдул, - предостерег дядю племянник.- Назира тоже приехала. Прибыла с мужем и ребенком.
- Хм! Мухамед, мои глаза сделают вид, что они никого не видят. Ни твою дочь, ни одалиску Назиру, ни их мужей. 
- Хорошо, дядя Абдул, я буду держаться рядом.
- Мухамед, ты должен отправить ко мне Лейлу. То, что я услышал от Саида… Тебе лучше не знать этого, все равно ты не сможешь сейчас наказать одалиску. А я займусь ее перевоспитанием, а потом постараюсь устроить ее судьбу. Она же не сможет забрать у тебя сына?
- Какого сына? – глупо спросил Мухамед, думая как раз об Амине, который больше не станет страдать от соседства с Лейлой.
- Маленького сына! А ты что подумал?
- Ах, да, дядя Абдул! Нет-нет, я не отдам Лейле Абдульчика. Отправлю ее в Марокко, с чем приехала, но без ребенка. Он мой.
- Хорошо, это облегчает мою задачу. Выдам ее замуж за Имада. А то он очень разочарован из-за потери твоей дочери-одалиски и исстрадался без женщины. Думаю, увидев красоту твоей глупой, разведенной жены, он не устоит и согласится взять ее в жены.
- Но разве он не хотел жениться на девственнице? Каждый мужчина желает этого.
- Мухамед, он женится на Лейле. Я постараюсь убедить его, что он сможет стать над ней господином. Только ее следует хорошо запугать, чтобы и она захотела принять его. А не как с Самирой получилось. Ты должен будешь мне помочь.
- Дядя Абдул, я даже не могу пока представить, как я переправлю ее в Марокко. Отправить вместе с Саидом, когда он вскоре полетит на поиски Фатимы? Но и от него она может сбежать. Саид слишком самоуверенный, - припомнил Мухамед обидные слова и поучения брата.
- Так обмани ее. Придумай что-то такое, чтобы она тебе поверила, пообещай ей золото или свободу, или… Придумай что-нибудь. Запугай, наконец!
- Это мне ближе. Она боится, что ее отец отдаст ее замуж бедуинам, и ей придется жить в караване, если я верну ее, отправив в Марокко..
- Мухамед, это то, что нам нужно! Приедешь – и действуй.
Потом старик Абдул и Мухамед, игнорируя присутствие в гостиной даже жениха  Керима, впрочем, как и его гостей – Лео и Миро, мужа Назиры, который остался здесь, потому что не мог пройти на женскую половину, куда уже отвели его жену с ребенком. А тем для обсуждения у Мухамеда и сида Абдула было много. Например, покупка товаров для двух магазинов и содержание склада, который был куплен не так давно, когда Мухамед только женился на Лейле…


14. Часть 29. Глава 14. Свадьба Латифы и Керима.


Когда лара Назира с мужем вошли в дом, Зорайдэ велела подоспевшей к ним Кариме проводить женщину наверх, в подготовленную для Назиры с ребенком комнату, а Миру был предложен чай. Ведь супруги несколько часов добирались из Марракеша в Фес, а потом пешком шли от ворот медины до риада сида Али. Ахмет, который их встречал, вел за собой ослика, тянувшего тележку с их багажом.
Зорайдэ от души порадовалась за лару Назиру, у которой исполнились все мечты.
- Зорайдэ, посмотри, посмотри на мою Фирюзу! Какая чудесная девочка! – восторженно восклицала гостья.
- Лара Назира, это правда – дочь просто красавица, - полюбовалась ребенком   жена сида Али. - Но есть ли у девочки амулет от сглаза?
- О, конечно! Зорайдэ, я купила ей амулет из бирюзы, самый действенный. «Рука Фатимы» из бирюзы. А Самира подарила нам браслетик с бирюзой. Но я сейчас его не надевала на Ферюзу.
«Молодая мать» поправила свободной рукой чалму из платков, а другой надежно держала ребенка.
- Идите с Каримой в комнату – отдыхать с дороги, а потом она принесет чай.
На ларе Назире была надета дорогая дорожная джеллаба, на ногах были не бабуши, а симпатичные кожаные туфли, и тоже не из дешевых, не местного производства. На чалму Зорайдэ обратила внимание ещё раньше.
Всегда любившая золото, лара Назира и теперь сверкала украшениями. Серьги, кольца, браслеты. Скорее всего, под джеллабой обнаружится и ожерелье. Как без него могла бы она показаться на свадьбе Латифы?
Самира и Карима повели Назиру наверх, своего ребенка она не доверила нести никому.
- Самира, - вернула Зорайдэ девушку. – Спроси у лары Назиры насчет молока – станет ли она кормить ребенка грудью или надо сделать бутылочку? Если нужна бутылочка, возьми ее у лары Назиры и принеси на кухню. Или у нее имеются молочные смеси?
- Зорайдэ, тетя Назира не кормит грудью. Принесу бутылочку и банку со смесью.
- Да? – удивилась Зорайдэ, и смутные сомнения начали тревожить ее душу. Самира убежала, а она задумалась: если Назира родила совсем недавно, когда Самира и Лео возвращались с найденным сыном Хадижи, то почему ее ребенок выглядит не как двухнедельный новорожденный,  а как будто девочке месяца полтора? Зорайдэ повидала много детей и безошибочно могла определить их возраст, тем более, если им от нескольких дней до нескольких месяцев.
«Что это значит? О, Аллах, неужели Самира с Лео нашли не только сына Хадижи, но и ребенка для Назиры? Купили… или украли?!.. Аллах! Как она могла родить в таком возрасте? Случись это в Бразилии при помощи колдуна Альбьери, я бы не удивилась. Но здесь… Нет, это не Назира родила девочку. Но если она счастлива, и всё улажено, то какое мне дело?» - и Зорайдэ решила молчать.
Церемония должна была скоро начаться. Уже прибыл и Амаль с двумя женами, и сид Абдул с Дунией и Нурией были здесь же. Муна с Мухамедом первыми спустились в гостиную.  Пришел Икрам, и к нему вышла Ариба. Остальные гости сида Али, устроившего праздник в честь свадьбы Латифы, должны прибыть позже.
 Решив проверить, как устроилась Назира, и ещё раз взглянуть на ее девочку, Зорайдэ,  подходя к лестнице, обратила внимание на то, как выглядит Миро. Красив, статен, хорошо одет. Мужчина явно узнал Лео – все-таки когда-то они часто могли видеться  в Сан-Криштоване, как подумала Зорайдэ. Теперь они что-то весело обсуждали. Лео познакомил Миро с женихом. К ним подошел  Амаль, явно узнавший в Лео парня, выскочившего вчера из «темницы», где томилась Самира.  То, что Лео стал мужем девушки, было ему тоже известно.
Служанки разносили чай, пока все ждали шейха.
В комнате, где обосновалась лара Назира, Зорайдэ обнаружила, что малышкой занималась Карима, меняя ей подгузник. Назира же переодевалась, выбрав красивый кафтан, который ей очень шел. Но что оказалось удивительным – и для девочки был приготовлен крохотный кафтанчик, украшенный вышивкой. А ещё у дочери Назиры были уже проколоты ушки, в которых теперь красовались маленькие серьги. Рядом лежала скрученная из мягких ярких платков чалма для ребенка, а на девочке пока ещё была надета поверх детской одежды джеллаба – такая маленькая, что ее шили, конечно, на заказ. А голова была покрыта платочком, но завязанным по всем правилам, как крохотный хиджаб.
- Лара Назира, какие хорошие вещи у вашей дочки.
- Дааа, Зорайдэ, у моей Ферюзы будет всё самое лучшее. Она станет самой красивой девушкой, когда вырастет. 
- Вам что-нибудь нужно? Карима, разве я не сказала, чтобы ты принесла ларе Назире чай?
- Иду, Зорайдэ, уже иду!
Карима передала ребенка уже переодевшейся Назире и ушла. Но быстро вернулась – с чаем на подносе.
- Все хотят видеть Ферюзу! -  сообщила сплетница.
- О, Аллах! Амулет! - спохватилась Назира и отколола булавку с кулоном в виде «руки Фатимы» откуда-то из складок маленького платка на дочери. – Моего ребенка увидит сегодня столько людей, что амулет нужен обязательно. Многие мне завидуют. А кое-кто и косо смотрит.
- О ком Вы говорите, лара Назира? – едва не обиделась Зорайдэ. – В доме сида Али рады всем гостям. Вас ждали и приняли с уважением. Вы принесли свет в наш дом!
- Зорайдэ, я не слепая – видела, как на меня смотрели Мухамед и дядя Абдул! – Назира подняла вверх палец с красиво накрашенным ногтем. – Они никогда не простят мне того, что я перестала быть их ковриком, который можно топтать ногами, когда им захочется.
- Да, сид Абдул сегодня сердит. Но дело не в вас, а в Самире. Они злятся на нее, но ничего не могут поделать. Ладно, отдыхайте, а я пойду. Карима, побудь с ларой Назирой, но заглядывай и к Латифе. Вдруг ей что-нибудь понадобится. Я не могу везде успеть.
В комнату быстро вошла Самира.
- Я только что была у мамы.  Хна легла так хорошо, что узоры получились замечательно. Тетя Назира, взгляните, какой цветок нарисовали мне на руке.
Зорайдэ тихо покинула комнату, где с гостьей остались Карима и Самира.
Девушка протянула руку, и тут лара Назира заметила, наконец, обручальное кольцо.
- Что? Самира, ты вышла замуж? За кого? Только не говори, что дяде Абдулу удалось добиться своего! Но… с другой стороны, ты так одета, что ни один марокканский мужчина не позволит своей жене даже дома носить рваные джинсы и кофточку без рукавов с таким глубоким вырезом на груди. Кто же твой муж? – рассматривала племянницу сестра Мухамеда.
- Да, я вышла замуж, но он не из Марокко. Это Лео, брат Лукаса. Вы же помните Лукаса – мужа тети Жади? Лео – его родной брат… Что я говорю?! Это же с ним я ездила на поиски сына Хадижи, и Вы его видели, когда… ээээ… родилась Ферюза!
- Брат Лукаса? Ах, этот парень, так похожий на Лукаса! И кто тебе разрешил выйти за него? От меня дядя Абдул и мои братья отказались, назвали одалиской, потому что я выбрала Миро. Он бразилец, но стал мусульманином, но даже после этого они не приняли нас.
- Тетя Назира, я в таком же положении. Теперь и я проклятая ими одалиска.
Карима, слушая их беседу, не раз порывалась рассказать, как Самира едва не стала женой Имада, но, благодаря изворотливому уму, ей удалось избежать ненавистного замужества и сбежать с Лео. Однако лара Назира и без нее вытянула из племянницы все подробности о событиях, которые привели к тому, что мужем Самиры стал Лео Феррас.
- Так это он подарил тебе «розы пустыни»? И колокольчики? Но, Самира, я не вижу на тебе золота. Если парень не из бедной семьи, а Жади, как мне известно, жена сына крупного промышленника из Бразилии, то и Лео, брат Лукаса, тоже сын этого богатого человека. Он мог бы подарить тебе на свадьбу много золота. Много, Самира! – воздела палец вверх лара Назира.- Мужчины – наши мужья - должны дарить нам золото!
Самира рассмеялась.
- Мне не нужно золото. Но Лео сделал мне самый лучший подарок – спас меня, освободил из плена дяди Абдула. А колокольчики, которые он мне подарил, помогли прогнать кошмарного Имада.  Но наш брак с Лео – только до Бразилии. Там мы разведемся. Или ещё немного выждем, чтобы понять, передумали  дядя Абдул и мой отец планировать мое замужество или нет.
- Аллах! Как же так, Самира? Это называется «временный брак».  Ты ещё такая молодая, красивая, умная… Ты можешь стать невестой завидного жениха, к тому же - молодого, красивого. Но почему ты выбрала временный брак? Когда-то мои браться отказались отдавать меня временному мужу!
- Тетя Назира, если бы мы с Лео не поженились, то уже утром дядя Абдул объявил бы меня невестой какого-нибудь очередного владельца лавки специй, у которого уже есть одна или две жены, или местного юриста, как Имад, старого и уродливого.
- Да-да, лара Назира, - подтвердила Карима. – Это точно, Самира верно говорит. Я звонила рано утром ларе Дунии, так она меня предупредила, что сид Абдул всю ночь вспоминал и перебирал местных женихов, которые согласились бы жениться на Самире. При чем – немедленно.
- Мне повезло, тетя Назира, что Имад так разозлился, что при свидетелях отказался от брака со мной и сбежал. Зорайдэ сказала, что если бы этого не случилось, то мой отец мог бы заключить с ним сделку – никях, и без моего присутствия. Отец мог заявить, что я согласна на брак. Шейх совершил бы обряд никяха, и здесь, в Марокко, меня считали бы женой Имада.
- Самира, этот мужчина был настолько неприятный, никуда негодный?    – поинтересовалась Назира. Впрочем, она тут же вспомнила собственную помолвку, когда дядя Абдул привел к ней своего приятеля и двух его взрослых сыновей – одного красивее другого. И что же? Она справедливо подумала, что ее жених – кто-то из этих красавцев. Но дядя Абдул быстро поставил всё на место: нет, ее жених – их отец.
Она могла стать женой старой мумии, а не одного из молодых мужчин. Вот так дядя Абдул желал найти ей мужа и выдать замуж. Вот почему она сама решила найти себе мужа. Впрочем, теперь она могла бы поблагодарить дядю. Ведь она так счастлива с Миро, а когда они вернутся в Рио, это счастье будет полным. Жади была так убедительна, уверяя, что знакомый доктор Лукаса сможет помочь ей с рождением собственных детей, что Назира поверила в это и не собиралась отступать.
В Бразилии она станет матерью! А Ферюза для нее все равно останется любимой дочерью. Того доктора лара Назира собиралась уговорить сделать так, чтобы родился мальчик. У Миро должен быть сын.
Вспомнив об этом, Назира решила не откладывать это на потом, а по возможности скорее напомнить Жади о ее обещании, чтобы, приехав в Рио, тут же побывать у доктора.
Назира приколола «руку Фатимы» на чалму ребенка, ведь Карима успела облачить девочку в праздничный наряд. Потом взяла ребенка на руки.
- Мы с дочкой готовы. Самира, отведи меня к Латифе. Хочу тоже увидеть узоры из хны на ее руках. О, Аллах, как бы и мне хотелось пройти через этот обряд! Но у нас с Миро не было настоящей свадьбы. Только никях после того, как мой Миро стал мусульманином.
- Но Миро подарил золото, тетя Назира? – с лукавой улыбкой спросила Самира.
- Конечно! Он купил мне кольцо, серьги и браслет. А ожерелье было куплено позже, когда он заработал денег, работая королевским тренером.
Девушка не стала спорить. Она сомневалась, что муж тети Назиры  подарил ей много золота. Это уже заметила тетя Жади. Но если ларе Назире так хочется думать, что ее муж дарит ей золото – пусть. Впрочем, там, в Марракеше Миро преподнес жене ожерелье.
Но женщина доказала, что ничего не придумала: она отвела рукой густые волосы, откидывая их за спину, и Кариме с Самирой открылось чудесное ожерелье, вовсе не то, которое Самира видела в Марракеше совсем недавно. Украшение не было тяжелым и объемным, но смотрелось замечательно. Выражение лиц Каримы и Самиры вызвало довольную улыбку у лары Назиры.
- Идемте к Латифе! Хочу увидеть невесту!
Рисунки, нанесенные мастерицами на руки матери, были восхитительны.  Но Самира, отдав должное красоте узоров, сказала, что лично она нисколько не жалеет, что она не прошла через все брачные обычаи, став женой Лео.
- Но если у тебя брак с бразильцем, какие могут быть обычаи? – заметила Карима. – Ты же не выбрала в мужья марокканца. Вот потому у тебя не будет такого обряда, как  у твоей мамы.
В комнате, где находилась невеста, теперь произвели небольшую перестановку. Перед Латифой поставили низкий столик с вазой свежих цветов, сахарницу с кусочками сахара, блюдо с выпечкой, орешками и финиками. А вокруг начали рассаживаться женщины. Конечно, лара Назира оказалась рядом с Латифой. Пришла и Зорайдэ. Карима должна была бегать из комнаты в гостиную и обратно, подсматривая, подслушивая, что там происходит.
Муна и Ариба, Самира и Ясмин с Неджмой, лара Нурия и лара Дуния – все уже собрались в комнате невесты.
Всем хотелось увидеть и подержать на руках Ферюзу. Сколько хвалебных слов услышала дочь лары Назиры! Ну, а женщины с любопытством приняли и саму лару Назиру. Кто-то знал ее лично, а кто-то только слышал о ней, но она всем была интересна.
- Самира, твоя мама выглядит более счастливой, выходя второй раз замуж, чем много лет назад на свадьбе с твоим отцом, - тихо сказала девушке  уязвленная лара Назира.
- Так сложилась ее жизнь, - пожала плечами девушка, не желая обсуждать родителей даже с тетей. Как ей объяснить, что отец сам виноват, что потерял ее мать? Зачем было жениться на Лейле? Если бы не это, мама по-прежнему была бы его женой и жила в доме, который Самира никак не могла забыть, как родной, не принимая того, что теперь он и для нее, и для матери – чужой.
Там хозяйничает другая женщина, которая родила отцу сына. Ничего, когда тетя Назира приедет в Бразилию и поселится в Сан-Криштоване, ей многое станет как известно, так и понятно из ее личных наблюдений за той же Лейлой. Правда, если отец не передумает, то Лейлу скоро вернут в Марокко. Но ее место займет другая жена отца – Муна. Кстати, женщина им с мамой понравилась. Они обе были ей благодарны за то, что она пыталась отговорить мужа от  нежеланного брака его дочери.
А тем временем женщины читали невесте положенные стихи и угощали сахаром, чтобы ее жизнь с Керимом была сладкой, как кусочек сахара…
- Твоя мать такая красивая. Серьги, браслеты, ожерелье! И всё золото настоящее, не взятое напрокат для проведения обряда.
- Это Керим ей подарил. Мама решила надеть украшения на свадьбу. У нее будет всего три платья, и только потому, что ее уговорили Неджма и Ясмин. А мама хотела прийти на никях в одном платье и пробыть в нем весь праздник, - пояснила Самира тете Назире.
- Шейх давно пришел, уже выпил чаю и теперь начинает церемонию никяха! – сообщила, появившись в дверях, Карима.


…А внизу, в гостиной, на диване перед шейхом сидели дядя Али, который отдавал в жены Кериму свою племянницу Латифу, и сам жених Керим, который с радостью готов был взять в жены замечательную невесту…
Сид Абдул стоял рядом с Мухамедом, и оба выглядели нервно. Сид Абдул был накручен разговором с приятелем.  Сид Али наотрез отказывался признать, что знал о том, что затевает Самира в доме Абдула, как и то, что она собиралась сбежать с Лео, чтобы стать его женой.
Разговор двух приятелей вылился в выяснение отношений, упреки и склоку со стороны сида Абдула. Он упрекал товарища, но сид Али отвечал, что во всем виноваты сам Абдул и Мухамед. Не стоило так давить на девушку и пытаться навязать ей незнакомого, несимпатичной ей мужчину.
Мухамед пытался их успокоить, но его тоже интересовали некоторые стороны случившейся накануне истории:
- Дядя Али, а что было бы, если бы мы все-таки провели никях, отдав Самиру Имаду? А потом бы оказалось, что ее нет в комнате, она сбежала и вышла замуж за другого? Она стала бы двоемужницей. Один муж – бразилец, но это официально признаваемый брак в Бразилии и в мире.  Но Самира считалась бы замужней и в Марокко – став женой Лео. С другой стороны, после совершенного  никяха она стала бы женой марокканца Имада. Что тогда было бы? Это харам. Бедный Имад. Хорошо, что он успел унести ноги.
- Мухамед, происходит только то, что должно происходить. Все начинается вовремя. И заканчивается тоже. Мактуб. Так суждено, - ответил дядя Али перед тем, как сесть на диван для начала никяха.
Али уже сидел рядом с Керимом и шейхом, а сид Абдул продолжал кипеть.
- Дядя, спокойнее. Вы ещё не видели Назиру. Это ещё один удар. Я же боюсь увидеть Самиру с кольцом на пальце. Но Муна мне ее описала. Неужели и на свадьбу матери Самира посмеет выйти в рваных штанах, без платка и с короткими рукавами?
- Твоя дочь, Мухамед, - испорченный фрукт, мы ошиблись, когда решили, что можно ее исправить, найдя ей приличного мужа. Теперь пусть живет с бразильцем, но я вычеркну ее из числа наших родственниц.
- Аллах, дядя Абдул! Не знаю, утешит Вас эта новость или ещё больше расстроит, но брак будет временным. Они вернутся в Бразилию и там разведутся. Саиду стало об этом известно…
Стоя рядом с Миро и Ахметом, Лео исподволь наблюдал за сидом Абдулом и синьором Мухамедом. Он видел, как взметнулись брови старика, как яростно сверкнули его глаза, как судорожно сжались кулаки. Парень решил, что и гадать не стоит – наверно, родственники Самиры обсуждали их брак. Тем более что Мухамед мазнул по нему взглядом. А сид Абдул старательно избегал смотреть в ту сторону, где стояли мужчины, мужья их отвергнутых родственниц.
А Мухамед кивнул себе, продолжая беседу с дядей Абдулом:
- Да, дядя Али прав, это Мактуб. Если суждено, то и в пустыне найдешь живую рыбу! А вы видели - рядом с Лео стоит муж Назиры. Я помню его по Сан-Криштовану. Он как-то вечером подвез Назиру из Торгового центра. Вот мне тогда бы забеспокоиться, но кто же знал, что даже моя сестра может повести себя, как одалиска!
- Мухамед, молчи! Не желаю слушать об этой женщине! – зашипел старик. – Кобра! Змея! Обе кобры!
- Тише, дядя Абдул! Шейх начал читать молитву!
Никях начался. С каждым мгновением Латифа для него окончательно утрачивалась.  Мухамед нервничал, пытаясь скрывать чувства. Но у него это получалось плохо. Казалось, галстук душил его, ещё немного – и нечем будет дышать. Ему вдруг страстно захотелось покинуть риад, уйти на медину и в одиночестве бродить по улицам.
Но… ведь дядя Абдул велел присутствовать на церемонии и празднике. Ему не понравится, если он, Мухамед, уйдет!  Этим он как бы признается: ему тяжело видеть Латифу, которую отдают другому.
Вот уже и свидетели вернулись с ответом невесты: она согласна на брак с Керимом. А вот и отправились за Латифой, ставшей теперь женой Керима. Мухамед с содроганием ждал, когда невесту приведут в гостиную.
А это очень скоро случилось. Латифа была ослепительно красива. И дело было не только в платье, но и в светящемся от счастья лице, сияющих глазах. Она смутилась, как юная девушка, когда встретилась взглядом с Керимом, поднявшимся с дивана и направившимся к ней навстречу.
Подойдя близко, они теперь не сводили глаз друг с друга. Керим нежно взял ее руки в свои и сказал:
- Латифа, ты как будто всегда, всю жизнь была рядом со мной…
Она ответила ему влюбленным взглядом.
- Да пребудет с ними Аллах! – сказала Зорайдэ сиду Али, любуясь на молодоженов.
Наблюдавший за ними сид Абдул едва не плюнул от отвращения.
- Харам! Разве так ведут себя, только что поженившись, муж и жена?
- Дядя Абдул, - жалобно прошептал Мухамед в полуобморочном состоянии. Он тоже отвернулся от счастливых жениха и невесты, и ему вдруг стало трудно дышать. Мухамед незаметно прикоснулся к узлу галстука и попытался ослабить его. На глазах предательски закипали слезы. Ему стало невыносимо стыдно за это.
- Иди к своей жене! – строго приказал старик, кивая на Муну, которая с беспокойством смотрела на Мухамеда. Он прикрыл глаза, незаметно вытирая слезы, и весь подобрался. Всё! Теперь его жизнь начинается с новой страницы.

Зал быстро и почти незаметно переоборудовали для праздника: теперь  в зале появились столики и стулья, а также достаточно места для танцев. Но и диваны для мужчин, которые захотят сидеть и беседовать о своих делах, остались на месте. Для молодоженов на возвышении был сооружен трон, куда и отправились Керим и Латифа. Рядом с ними был поставлен столик, но он недолго вызывал недоумение.
Появилась Самира с ноутбуком и какими-то проводами. И пока она возилась с ними, что-то куда-то подключая, окружающие с удивлением ее рассматривали. Дочь Латифы была одета в платье в стиле Кейт Мидлтон. Строгое английское платье,  купленное в Европе, которое ей одолжила Неджма, очень ей шло. Девушка успела переодеться, пока женщины ждали появления свидетелей.
Удивлен был даже Лео. Он уставился на нее и не мог поверить глазам. А чудесные волосы Самиры были собраны в пушистый хвост. Самое забавное заключалось в том, что на голове ее сидела  крохотная шляпка. Нет, это было совсем не свойственно девушке!
 Задумавшись над возникшей проблемой, Самира едва не начала кусать большой палец. Подошел Лео, и они совместно нашли выход. Теперь на экране ноутбука появилось изображение. Но пока – просто красивая картинка.
К Латифе и Кериму подходили люди, чтобы их поздравить. Поэтому Самира пока не подключала скайп, собираясь вызвать Бразилию тогда, когда иссякнет поток поздравляющих, и все начнут танцевать.
Мухамед стоял с Муной, а сид Абдул вновь отошел к сиду Али.
- Али, меня тревожит то, что одалиска может написать статью о том, что с ней случилось во время поездки в Марокко. Дуния мне сказала, что дочь твоей племянницы уже что-то писала, когда едва вернулась из Рабата. Она грозилась это сделать, якобы потому что из-за сидения взаперти не смогла набрать материала для статьи.  Али, поговори с ней, чтобы не смела позорить мою семью и Имада.
- Я скажу ей, Абдул, скажу. Но как она поступит? Не знаю. Вы с Имадом были с ней слишком жестоки.
- Что?! Ты называешь два дня в запертой комнате жестокостью? Надо было выпороть ее плетью – вот это было бы в самый раз для той, которая выбрала путь - быть одалиской, чем стать женой порядочного человека. Аллах! – сердито поджал губы дядя Абдул, сцепляя руки за спиной.
Сид Али с пониманием смотрел на него, но теперь молчал. Абдул же продолжал сердито ворчать.
- Нам не нужно больше скандалов! Особенно Имаду. Медина итак бурлит от сплетен. Ему не дают прохода, обзывают женихом джиннов, обрученным с джиннами. Он страдает. Его мать приходила ко мне с жалобами.
- Абдул, мужчина должен понимать, когда ему отказывают. А Самира отказала. Она не соблазняла его, не приманивала своей красотой. Наоборот, она всеми силами старалась оттолкнуть твоего избранника. Но вы решили не обращать внимания на ее чувства и желания. И вот результат.
- Чувства… Желания… Какие ещё чувства? Али! Зачем ты идешь на поводу у девчонки? Ты видишь, чем закончились ее желания? О, Аллах!  Стала женой брата Лукаса. Так ты считаешь, что это для нее лучше?
- Самира выбрала то, что хотела. Наверно, для нее так лучше, - говорил сид Али, только чтобы защитить дочь Латифы. Но кто знает, что он думал на самом деле?
Незаметно оказавшись рядом, лара Дуния, услышав последнюю часть  разговора, сказала Абдулу:
- Ты сам виноват, Абдул! Не надо было связываться с девчонкой, у которой есть мозги и диплом. Она тебя переиграла, алхамдулиллах!
- Отойди, кобра! Не желаю тебя видеть. Я ещё разберусь, какую роль во всем сыграла ты, - проворчал старик.
Музыканты расположились в отведенном для них месте, зазвучала зажигательная музыка. К этому времени гостей пришло в дом сида Али  предостаточно. Кто-то сразу начал танцевать. Другие отошли к длинному столу, тесно заставленному угощениями и роскошными букетами цветов.
В центре зала уже танцевала молодежь, среди них были и Ясмин и Неджма. У Ясмин в руках звенели  сагаты. Амаль то ли так скупо танцевал, то ли просто стоял рядом с женами. Он теперь боялся оставить одних этих авантюристок. После того, что они ему рассказали вчера в отеле, когда Ясмин «очнулась» во дворе риада дяди Абдула и, закутавшись в джеллабу Неджмы, добралась с умирающим видом до отеля с мужем и соучастницей интриги, Амаль им обеим больше не доверял.
Ну, и семейка у этих Рашидов. Как их девушки встречают женихов! Да и родственники дяди Али тоже хороши. В одурачивании несчастного жениха участвовали все, вплоть до матери пленницы с уже ее женихом, до парня из Бразилии, с которым девушка провела долгое время в путешествии по пустыне и самому Марокко. Ясмин и Неджма отзывались о Самире с восторгом. Эта девица, помнится, уже показала себя в истории с братом и его второй женой. Амаль возблагодарил Всевышнего за то, что обосновался в Эмиратах, а не увез жен в Бразилию.
Но мужчина, как бы ни сострадал Имаду, вынужден был молчать, чтобы скрыть поступки своих женщин. И ведь он оставил их менее чем на сутки, когда отвозил Дайнаб в Мекнес к ее семье.
Глядя, как танцуют его жены, Амаль вспомнил, что Неджма с упоением рассказала ему об экскурсии в развалины старинной касьбы на окраине города. Смеясь, она предложила сходить туда ещё раз. Но Амаль слишком хорошо помнил о своих приключениях в касьбе, чтобы захотеть побывать там снова.
Оглянувшись, он заметил, с каким презрением отвернулся сид Абдул от компании, состоящей из Керима, Миро и Лео. Жених встал с трона, чтобы прогуляться меж гостей. А Самира, кажется, начинает трансляцию праздника по скайпу.
Амаль подмечал всё. Появление Латифы в новом платье – после белого в этот раз в зеленом – было встречено всеобщим вниманием, и Керим вернулся к невесте. Сам жених был по-прежнему одет в европейский костюм, как и некоторые мужчины. Например, Миро, муж лары Назиры, которую так мечтала увидеть его Ясмин. И парень, которого Амаль вчера видел мельком, пробегающим  мимо него в коридоре  – но тогда в джеллабе с откинутым капюшоном, теперь был одет в темный костюм с галстуком. Но почему-то Амалю показалось, что парень совсем не привык к такой одежде.
Женщины в основном были наряжены в национальные марокканские кафтаны и украшены золотом и драгоценностями. В таком виде появились на свадьбе Латифы жёны Амаля, как и Муна, и девушка, которую называли Арибой. Кажется, это невеста Икрама, дяди Ясмин. Лара Дуния будет ее свекровью.
Вдруг Лео подошел к Самире. Они же теперь женаты. Но Амаль был уверен, что девушка итак не постеснялась бы при всех разговаривать с бразильцем. Однако на пальцах у обоих были обручальные кольца. Амаль переключил внимание на мужчин, с которыми хотел кое-что обсудить. Больше он не следил за тем, кто чем занят. И от жен, кажется, не ожидалось никаких неприятностей. Он успокоился.

… - Хм, Самира, у тебя снова какие-то проблемы со связью? – поинтересовался подошедший к столику с ноутбуком Лео.
- Нет, уже всё в порядке. Можно подключаться прямо сейчас.
- Тогда - потанцуем?
- О, нет. Пока это не для меня. И потом, всё мое время будет занято скайпом.  Лео, не отходи далеко. Посоветуй, с кем связаться в первую очередь? С Жади? Она и Хадижа поздравят мою маму и нас с тобой. Они сейчас в Ангре у доны Иветти. Потом мама хотела бы поговорить с Амином и его женами.
- Женами? У твоего брата не одна жена? А сколько?
- Две. Пока только две, но вполне возможно пополнение. В детстве он мечтал о четырех. Возможно, теперь он передумал.
- Хм! – отозвался парень, рассматривая картинку на ноутбуке.
- Лео, ты видел дядю Абдула? Как он? – повернулась к нему Самира, листая крохотную записную книжку, в которой у нее были записаны логины и пароли.
- Твой дядя подчеркнуто не замечает нас. Но когда думает, что я не вижу, бросает злобные взгляды. Он ещё не остыл после вчерашнего.
- Ещё бы! Я услышала разговоры о том, что на медине в ювелирных лавках никто не желает покупать золото, которое я выбирала, чтобы проучить Имада. И всё потому, что теперь это золото считают проклятым. Ведь его касалась невеста Имада, которую унесли джинны. А ему оставили оторванную руку с обручальным кольцом, которое он успел мне подарить. Нет, представляешь?
- Тебе не жалко парня? – спросил с иронией Лео, теребя мочку уха.
- Нет, нисколько.  Получил то, на что нарывался. Теперь этому клоуну откажут все невесты Феса. Карима рассказала, что лара Дуния видела, как дядя Абдул рассматривал фотографию Лейлы, бывшей жены моего отца.  Дядя Абдул сказал, что Имаду пока не стоит знать об этом. Когда ее привезут в Фес, дядя Абдул сначала запугает глупую девчонку, обработает ее, чтобы она из двух зол выбрала меньшее, согласившись на Имада, чем стать женой бедуина и всю жизнь бродить с караванами по дорогам пустыни.
- Самира, ты избежала больших неприятностей: а если бы в наказание дядя Абдул продал тебя в караван бедуинам? Стала бы женой погонщика.
- И тебе смешно? – скривилась Самира. – Ты не сидел в качестве невесты нежеланного жениха в запертой комнате.
-  Хм, сидел, не забывай.  Изображал тебя.
- Ладно, проехали. Подключай скайп к аккаунту тети Жади, я сейчас позову маму и Керима.
Остаток праздника парочка провела перед экраном вместе с Латифой и Керимом. Правда, к ним присоединилась и лара Назира, но и Карима все время вертелась рядом. Позвали и Зорайдэ с дядей Али, когда разговаривали с Амином, а потом с Жади. Самира умело переключала скайп между разными окнами. Свадебно украшенная гостиная в доме дяди Али была видна всем, как и все люди, которые в нем были. Но Латифа и Керим могли видеть и разговаривать только с теми, кто появился в очередном открытом окне. 
Молодоженов поздравляли. Счастливые Латифа и Керим беседовали со всеми. Но вот Самиру с Лео поздравили не все.  Амин и даже Эмми были в шоке от новости, правда, по-разному. Эмми первая успела заметить кольцо на пальце Самиры.
- Ты все-таки согласилась выйти замуж?! И где же Имад? Мы столько о вас слышали, - как-то растерянно проговорила подруга из Рио.
- Имад? При чем здесь он?– холодно и даже презрительно ответила Самира. - Я стала женой Лео. Это брат мужа тети Жади. А женой Имада станет Лейла. Мой отец договорился о ней с дядей Абдулом.
Эмми сгорала от любопытства, желая увидеть мужа Самиры. Она не успокоилась, пока Лео не встал за спиной девушки и не помахал ей рукой. Амин тут же оттер жену от экрана.
В этот момент подошла лара Назира с малышкой на руках.
- Привеееет, это мыыыы, - сказала она. - Амин! Каким ты стал взрослым! А кто это рядом с тобой?
- Тетя Назира, помните меня? – воскликнула светловолосая девушка. – Я – Эмми, подруга Хадижи. Я хорошо Вас помню!
- Эмми? Да, и я тебя тоже помню. Так ты стала женой моего племянника? А это моя дочка, - сказал лара Назира, поворачивая девочку личиком к экрану ноутбука. – Правда, красавица?
- И она очень похожа на Вас! – радостно подхватила Эмми. – Тетя Назира, мы с Халисой тоже беременны, ждем сыновей. Скоро мы родим Амину детей.
- Правда? Да, рожайте сыновей, иначе Амин может взять ещё одну или даже двух жен, - повторила свою шутку Назира, не подозревая, что этим вызвала неприязнь у Халисы, жены Амина, которую Назире так и не удалось рассмотреть. А Эмми весело рассмеялась.
- Амина хватает только на нас. Он не станет брать ещё двух жен.
Назире захотелось увидеть Мустафу, которого она ещё помнила, и его жену. И ей очень хотелось увидеть панораму улицы, где она когда-то бывала, жила, когда приезжала в гости к младшему брату.
- Амин, как выглядит твой дом? Он далеко от «Волшебной лампы»? – поинтересовалась она.
Эмми сказала, что здесь всё рядом.
- А дом Латифы? Он где? Я буду там жить. Хочу посмотреть на дом уже сейчас.
Самира объяснила, что с ноутбука Амина они не смогут увидеть дома и улицу. Только то, что в доме рядом с ноутбуком.
- Но ничего страшного!  Я сейчас свяжусь с доной Журой. Я звонила ей, она выставит столик с ноутбуком доны Ноэмии на улицу. Поворачивая компьютер, дона Ноэмия сможет показать нам панораму домов вокруг бара.  Мы увидим и дом мамы, и дом Амина, и магазин отца, и его дом. Тетя Назира, надо позвать Миро, он тоже соскучился по Сан-Криштовану. Ведь это его родной район.
- Да, ты права, – согласилась женщина, а Лео пошел за Миро.
Мухамед же, поняв, что видит на экране Амина, решил подобраться ближе. Он соскучился по сыновьям, по магазину, по Мустафе, по своему дому. Только Лейлу он не желал видеть. Но когда он вместе с Муной встал недалеко от компьютера, а его жена заговорила с Самирой, заинтересовавшись тем, что она сейчас сможет увидеть район, где ей вскоре  предстояло жить.
- Хочется увидеть мой будущий дом и магазин моего мужа.
Самира не стала язвить по этому поводу – ведь и дом, и магазин когда-то были частью и ее мира, но прикусила губу.
- Так мы станем соседками? – воскликнула лара Назира. – Я сестра твоего мужа Мухамеда – Назира. Это мой муж Миро. Пока мы не подыщем себе подходящий дом, поживем у Самиры. Ведь ее мама теперь будет жить у мужа в его новом доме. Так, Самира?
- Да, тетя Назира. Я буду очень вам рада, - ответила девушка, включая окно с баром доны Журы.
И тут же обнаружилось, что в Рио в экран уставилось столько народу, окружившего ноутбук, что даже домов не видно за их спинами. А ведь столик был выставлен на улицу возле входа в бар.
- Миро! Это же наш Миро! – воскликнуло сразу несколько человек. Первым узнал его Базилио. Но и дона Ноэмия, и дона Жура. И Миро тоже помнил всех. Они перекинулись словами, Миро спросил о Шанди и пообещал скоро встретиться.
- Миро, ты знаешь, что у Шанди теперь есть ещё и две дочери?
- Конечно, дона Жура. Он мне звонил и рассказал. Но вы не знаете, что у нас с Назирой тоже есть дочка. Только она такая ещё маленькая! Назира, покажись.
Лара Назира, как-то присмиревшая при виде обитателей Сан-Криштована или ещё по какой-то причине, показала Ферюзу в экран, повернув ребенка так,  чтобы в глаза зрителям бросился амулет от сглаза.
- Миро, но это же ты в пеленках! – сделали комплимент женщины из Рио.
Потом Самира попросила их повернуть немного ноутбук так, чтобы можно было рассмотреть дома. Ведь Миро очень соскучился по родным местам.  Базилио, даже не спрашивая разрешения у доны Ноэмии – владелицы компьютера, тут же схватил и развернул ноут так, что мелькнула вывеска «Волшебная лампа» и одиноко стоявший на пороге магазина Мустафа, но тут же показался дом, в который успела ткнуть пальцем Самира.
- Это дом Амина и его жен. О, не так быстро, Базилио!... А вот это дом, в котором мы живем с мамой. Тетя Назира, синьор Миро, вы будете жить здесь!.. Базилио, теперь или оставь в покое ноутбук, или поверни его ещё раз, но в обратную сторону и очень медленно, чтобы мы могли всё рассмотреть!
Мухамед, сам себя не контролируя, подошел и встал за спиной Муны, едва не касаясь Миро и Назиры. То, что он увидел, лишило его дара речи. Когда изображение на экране перестало двигаться, рядом с Базилио он увидел Лейлу. Она щурилась в экран, стараясь кого-то рассмотреть.
- А где Ариба? Она тоже на празднике? Или ее не позвали на свадьбу Латифы? – произнесла она тонким, детским голоском. И тут Мухамед вылез вперед и погрозил ей пальцем.
- Живо в дом! – прорычал он, обращаясь к Лейле.
Она ахнула и испуганно спряталась за чью-то спину.  Мухамед  не сразу, но узнал  дону Ноэмию.
- Дона Ноэмия, где мой сын? - нехорошим тоном спросил он.
- Абдульчик спит в коляске в баре. Там не так шумно и не жарко. Не беспокойтесь, с ним всё в порядке, - своим обычным жеманным голосом ответила временная нянька его ребенка.
Доне Журе не понравилось, что вместо марокканской свадьбы и доны Латифы с мужем она видит лицо синьора Мухамеда практически на весь экран.
- Самира, позови свою маму! Мы хотим поздравить ее с бракосочетанием! – сказала дона Жура таким тоном, что Мухамеду стало ясно – его присутствие перед экраном больше неуместно.
Отходя в сторону, он мысленно ругал себя за несдержанность. С Амином поговорить не удалось. Но и не для этого его дочь установила здесь скайп.
Мухамед отправился жаловаться дяде Абдулу.
- Лейла! Эта змея без меня не только приводит в дом парня из бара, но и сама ходит к нему, в место, где продают алкоголь. Какой харам! – Мухамед уже схватился за грудь, где под джеллабой лихорадочно стучало сердце.
Потом он снова вспомнил ещё одну ужасную подробность: жена Мустафы принесла его сына Абдульчика, невинное дитя, в бар, где вокруг алкоголь! Его сын дышит его парами! Какой ужас! Надо немедленно звонить Мустафе. Нет, пора возвращаться в Сан-Криштован и навести там порядок.
- О чем думает Мустафа? На что он способен? – кипел от возмущения мужчина.
Подозревая, что ещё не всё увидел, Мустафа вернулся, как бы за женой. Муна же внимательно, но молча запоминала увиденное в ноутбуке, поглощая глазами каждую мелочь.
Латифа  и Керим тоже поговорили со всеми. Когда Самира связалась с Жади и Хадижей, их поздравили не только они, но и дона Иветти, которая знала и жениха, и невесту. Когда-то давно она работала промоутером в клубе Зейна, куда не раз в свое время приходил и его брат Керим. Иветти его запомнила. Поэтому она горячо поздравила и Керима, и сестру Жади.
Хадижа выглядела почти счастливой.  Кажется, никто не обратил внимания, что за спиной Хадижи в какой-то момент мелькнули дети. Это были симпатичные близнецы. Забыв обо всем, Жади с дочерью поздравляли не только  Латифу и Керима, но и Самиру и Лео. Девушка, едва взглянув на экран, потребовала немного сместить их ноутбук, чтобы сменить фон. При этом она выразительно свела брови и осуждающе покачала головой. Жади моментально поняла намек. Дети в экран больше не попадали.
Самира испугалась. Но кто мог видеть малышей Хадижи? А кто мог заподозрить правду? Лео и Керим, мама и Зорайдэ всё знают. Миро и Муна не в курсе событий вообще. Назире известно многое, ее нечего опасаться. Кто ещё? Не так далеко стоит отец... Но что он мог заметить? Самира успокоилась. Но вот так и прокалываются  –  на мелочах, когда забывают об осторожности, - согласилась она с общим мнением.
Однако Мухамед детей заметил. И удивился. Он видел Жади с сыном, когда та приезжала в Сан-Криштован. Даже запомнил ребенка. Здесь же – удивительное дело – детей было двое. Как будто сын Жади отразился в зеркале. А может быть, там и видно было зеркало? Дети были на одно лицо. Но торговец в Мухамеде обратил внимание, что одежда на них разная! Значит – не отражение. Мухамед думал об этом просто так, но потом вспомнил о том, что видел сильно провинившуюся Лейлу, которая, вместо того, чтобы заниматься ребенком, если не улетела с ними в Марокко,  позволяет чужой женщине нянчить сына, а сама находится возле бара! И их сын там же!
Мухамед так разнервничался, что забыл, что видел двух совершенно похожих малышей за спиной у Хадижи. И позже он уже не смог вспомнить, что он такого видел, что его зацепило.
Хадижа попросила Самиру позвать Ясмин, чтобы расспросить о Дайнаб. Пока Карима искала жену Амаля, снова отправившуюся танцевать, Самира вновь переключилась на Сан-Криштован. И пока она разговаривала с доной Журой и Ноэмией, отвечая на их вопросы, Базилио узрел на ее пальце кольцо и, конечно, завопил,  тыча пальцем в экран с той стороны.
- Самира вышла замуж! Самира, кто он? Расскажи! Дона Ноэмия, вы же говорили, что синьор Мустафа рассказывал. Тебя держали в темнице, да? Что с тобой сделали, чтобы заставить стать женой незнакомца?
- Базилио, успокойся, - поморщилась девушка. -  Я вышла замуж за Лео. Ты его знаешь.
Она протянула руку к Лео и притянула его к себе. Лео обнял фиктивную жену. Они оба рассмеялись, увидев, как у Базилио вытянулось лицо. Замерли, ошеломленные Жура и Ноэмия.
- Какая новость, да, Базилио? – ехидно спросила у парня дона Жура. – А наш сплетник тоже скоро женится – на Лейле. Вот пусть только приедет синьор Мухамед...
- Не может быть! – воскликнула Самира, понимая, что все-таки это шутка.
И вдруг заговорила лара Назира, удивленно спросив:
- Самира, это там не Анинья? Я узнала ее по серьгам. Очень знакомые золотые сережки. Хм, это же я ей подарила.
Как только она это сказала, официантка, стоявшая рядом с Базилио, схватилась руками за уши, прикрывая серьги. Но поздно – ведь ее уже увидели вместе с украшениями.
Подошла к столику с ноутбуком Ясмин. Самира переключила скайп на окно с Хадижей. Как оказалось, дочь Жади хотела расспросить внучку лары Дунии о Дайнаб. К этому времени все разошлись по гостиной – кто взять бокал сока, кто - что-то вкусненькое со стола. Или пошли потанцевать. Или поговорить.
Латифа устала и присела отдохнуть. Она не спала уже вторую ночь или даже третью. Керим расположился рядом. Им скоро предстояло отправиться в свадебный номер соседнего отеля, небольшого, но уютного, где и пройдет их первая брачная ночь.
Оба так уже устали от праздника и хотели спать, что мечтали поскорее оказаться в отеле и уснуть!
Когда молодоженов проводили в отель, праздник в доме дяди Али продолжался. Ариба и Икрам тоже в какой-то момент подошли к Самире, их привела к ней Карима.
- Думаю, тебе интересно будет увидеть Сан-Криштован, где ты прожила почти  год. Но и тебя желают видеть твои бывшие соседи, - объяснила Самира.
Ариба уставилась в экран. Первой, кого она увидела, была Лейла, с пронзительным любопытством уставившаяся в экран, едва выглянув из-за спины Базилио. Аллах! Неужели глупая девчонка связалась с работником из бара доны Журы?! Разве она не понимает, что только ухудшает свое положение. Когда вернется сид Мухамед, ей плохо придется. А продолжаться так долго не будет. Как только бывший муж Лейлы привезет в дом новую жену, она станет полновластной хозяйкой, а Лейлу отправят в Марокко.
От Икрама она уже знала о будущем своей родственницы. Ее мужем станет Имад, который не понравился не только Самире, но даже покорная Ариба признала, что не смогла бы принять такого мужчину. Правда, Ариба признавала: обстоятельства могут быть разными, и тот, кто кажется ужасным, когда с тобой рядом Икрам, может показаться отличной партией, если впереди у тебя выбор между ним и погонщиком в караване.
Ариба вежливо помахала рукой всем, улыбнулась доне Ноэмии, которая всегда относилась к ней приветливо, пожелала всем добра и поспешила увести Икрама, чтобы ещё потанцевать. Кто знает, что может сказать Лейла, увидев ее рядом с женихом?
Она знала, что дядя Али договорился с шейхом о дне их свадьбы. Ариба не могла поверить счастью и очень боялась, что какая-нибудь мелочь снова сорвет планы.

15. Часть 29. Глава 15.  Рио. В Сан-Криштоване.

Сан-Криштован полнился разговорами о событиях у дверей бара. Дона Жура была занята международным общением с арабами по скайпу. Никто не смел ей мешать. Даже бар был закрыт на время сеанса связи. Жура оставила открытой лишь одну дверь, через которую самым нетерпеливым клиентам бара продавались на вынос стаканы кашасы или капириньо. Анинья и Базилио по очереди обслуживали любителей спиртного.
Базилио настолько не желал отрываться от ноутбука доны Ноэмии даже на мгновенье, что готов был платить Анинье за пропущенную очередь, когда он должен был рассчитываться с посетителями.
Он  с энтузиазмом помог установить у двери бара столик для ноутбука и придвинул к нему стулья для зрителей. Дона Ноэмия принесла ноутбук, который она активно осваивала и уже многое умела, а Жура уселась на самом удобном для видеосвязи месте.
Даже кот Файер проникся важностью момента. Он практически прилип к ноге доны Журы. Но женщина, разговаривая с приятельницей, не обращала на него внимания, пока вопли голодного кота не стали душераздирающими.
- Базилио, покорми кота! – велела она.
Парень не стал спорить – быстрее вынести коту поесть, чем доказывать, что этот обжора уже поел и сыт. Но кот с такой яростью набросился на рыбу, что миска с едой поехала по плиткам двора у ног хозяйки бара. Жура одним глазом за этим наблюдала.
- Ты видишь, Базилио, как кот оголодал? Не забывай вовремя кормить, сколько тебе говорить?
Она погладила котяру, и тот поднял хвост трубой. Кот довольно урчал, вылизывая посудину. Когда кот доел последний кусочек, то посмотрел на дону Журу ясными желтыми глазами, и его взгляд поразил ее в самое сердце. Она была тронута, сочтя это за кошачью благодарность.
- Базилио, а ты говоришь, что кот жаден и глуп. А у него такой внимательный взгляд, что кажется, будто он читает мои мысли. Мы с ним родственные души, - умилилась дона Жура.
Дона Ноэмия то и дело нервно поглядывала на вход в «Волшебную лампу», откуда вот-вот мог показаться Мустафа. Сколько ей пришлось спорить с мужем, чтобы смотреть трансляцию свадьбы Латифы и Керима не дома и не в магазине, а возле бара Журы.
- Ты можешь пойти к Амину, - отрезала она, - а у Журочки нет своего компьютера, она не сможет увидеть свадьбу Латифы. Но Самира договаривалась с ней и со мной о трансляции. Даже зарегистрировала меня в скайпе! И теперь ты хочешь, чтобы я лишила лучшую подругу возможности увидеть Самиру и свадьбу Латифы. А ты мог бы закрыть магазин на полчаса и тоже пообщаться с Мухамедом, но дома у Амина. Мухамед придет на свадьбу с новой женой. А мне было бы интересно увидеть Арибу и ее жениха. В общем, Мустафа, успокойся. Или иди со мной, или оставайся в магазине!
- Но мне не нравится, что ты пойдешь смотреть мусульманскую свадьбу в баре, где продают алкоголь.
- Мустафа, тебе-то что? Латифа больше не принадлежит семье Мухамеда. Какое ему дело до того, где я посмотрю ее свадьбу? Или тебя беспокоит, что мы ЕГО увидим по скайпу в баре? Как будто он сам побывает у доны Журы?
Дав горячую отповедь мужу, Ноэмия отправилась в бар к подруге, обменялась новостями, а затем раскрыла ноутбук, установив его на столике. Мустафа то выходил из магазина и стоял на пороге, то метался у границы столиков у бара, то возвращался в «Волшебную лампу». К Амину не пошел, чтобы не закрывать магазин.
Ещё одной причиной спора был маленький Абдульчик. Ноэмия была намерена отнести его родной матери. Пусть сама посидит с ребенком дома. Что же это такое? Неужели она по нему не соскучилась? Но оказалось, что той не до сына. И вообще – мальчик ее раздражал. А ещё Лейла как-то нехорошо себя чувствовала – так, во всяком случае, она объяснила доне Ноэмии, почему не сможет присмотреть за сыном.
Тогда дона Ноэмия, которая вынуждена была быть нянькой и выполняла поручение добросовестно, взяла малыша с собой в бар и усадила его в коляску, дав в рот соску. Ребенок был хорошо накормлен, до этого много ползал по квартире Ноэмии, гоняясь за мячом на отгороженном стульями «пятачке», потому сразу же уснул, когда дона Ноэмия ввезла коляску с ребенком в помещение бара – дона Жура оказалась не против. Теперь присматривать за мальчиком было велено Анинье. И как же возмущался Мустафа, когда узнал, что Абдульчик будет спать в баре! Но следить за ребенком, если бы Ноэмия оставила малыша ему, он не согласился.
- Тогда и не возмущайся! – ответила она и сделала по-своему.
Когда в далеком Фесе начался праздник, Базилио прилип к монитору.  Он выяснил все новости, обо всем расспросил, всё рассмотрел и всех увидел. И с этими новостями отправился в дом Лейлы, заранее приготовив для нее пакет с пирожками, но сделав запись об этом в тетради должников доны Журы. Еду голодной, брошенной женщине Базилио носил, но платить за нее не собирался, поэтому с ведома доны Журы записывал расходы.
И вот теперь, выждав, когда синьор Мустафа войдет в магазин, Базилио шмыгнул к двери дома синьора Мухамеда. Быстро постучал, и Лейла его впустила.
- Я принес тебе пирожки с сыром. Не понимаю, почему тебе не нравятся пирожки с треской. Их в баре лучше раскупают, - с ухмылкой рассуждал парень, пока Лейла ела пирожки, выхватив у него из рук тарелку.
Базилио уже не раз заходил в этот дом. Наконец-то его любопытство было удовлетворено! Всё теперь казалось ему знакомым, но каждый раз он продолжал с любопытством шарить глазами по гостиной: эта лестница вела куда-то на второй этаж, а та дверь - на кухню, по словам Лейлы. Конечно, Базилио никогда не оказался бы на втором этаже. Но ему было достаточно увидеть и первый. Какие красивые ковры! А подушечки на диване? Зачем их столько много? Но все равно красиво!
 Базилио нравилось всё: и старинные лампы, и вазы на столах и на полу – те были вообще огромные, и низенький столик у дивана. Только неприятный запах от засохших букетов цветов в этих вазах и даже вонь – от протухшей воды, в которой стояли некогда свежие букеты, его отталкивали. Почему же Лейла не вынесет в мусор давно увядшие цветы и не выльет воду из ваз?!
Он подозревал, что Лейла ничего не делает: не варит себе еду, ничего не стирает  - он давно не видел сушившегося белья на балконе, не занимается уборкой, потому и стоят эти цветочные мумии по всей гостиной…
Дона Жура как-то полюбопытствовала: как Базилио удается найти общий язык с женой Мухамеда? Она имела в виду – как они могут понимать друг друга, если не знают других языков, кроме собственных? Но, как ни удивительно, парочка новоявленных друзей прекрасно общалась: Базилио интуитивно обо всем догадывался, а Лейла все-таки знала десяток-другой португальских слов.
Он много болтал, а Лейла слушала, не понимая, но ни ее, ни его это не напрягало. А Базилио ещё и помогал себе жестами, когда о чем-то рассказывал.
Вот и теперь он размахивал руками, изображая то очертания Мухамеда, которого он видел в ноутбуке, и Мухамед был  вместе с женой – Базилио нарисовал Лейле в воздухе силуэт Муны. Рассказывая об Арибе, он показывал на шею, произнося слово «золото», много золота!
Лейла тут же напряглась и с интересом смотрела на пантомиму, которую показывал Базилио. Был съеден последний пирожок, но она забыла о тарелке, которую должна была вернуть Базилио. Ведь парень произнес имя ее счастливой родственницы? Что? У Арибы много золота? И она не одна, а с парнем? Конечно, это же ее жених… Потом Базилио попытался объяснить, что ещё одной новостью стал брак Самиры и Лео.
- Самира, дочка Латифы и твоего мужа, вышла замуж за сына богатого предпринимателя! – повторял он на разные лады, видя, что Лейла его не понимает. Потом он просто произнес имя Самиры и показал на палец, где должно быть обручальное кольцо. И только после этого Лейла оживилась:
- Дом? Кто будет там жить? Самира вышла замуж. Латифа вышла замуж. Дом покупал Мухамед. Теперь он отдаст дом мне? – тоже не без использования жестов и мимики, спросила она у Базилио.
Парень пожал плечами.
- Идем, сама спросишь у Арибы. Она может знать, - предложил он.
Так Лейла оказалась вместе с ним около столика у бара, подглядывая за событиями на экране из-за спины Базилио. Но когда она увидела крупным планом лицо Мухамеда, и тот погрозил ей пальцем, ей едва не стало дурно от страха. Мухамед даже из Марокко сумел напугать ее!
Потом она увидела и Муну, возле которой стоял Мухамед, а Базилио показал на нее пальцем, уточнив у доны Ноэмии, кто это. Позже Лейле даже удалось перекинуться несколькими словами с Арибой. Какой заносчивой показалась ей предательница-подруга! Базилио сказал, что скоро у нее свадьба.
- Хм, если я захочу, то никакой свадьбы не будет! – злорадно сказала Лейла, но не стала повторять, когда Базилио переспросил, о чем она говорит. А потом он отвлекся на дону Латифу, увидев, какие на ней украшения и роскошное платье, которое здесь она никогда не носила. Сказочное платье и сказочные драгоценности. У доны Журы таких украшений точно нет!
Лейла же старалась рассмотреть ожерелье на шее Арибы. До того, как она пришла к бару, Базилио, рассказывая об Арибе, пытался его описать: украшение толстое, как ошейник у собаки. Только из золота.
Их разговоры не могли не услышать Ноэмия и Жура. Когда Базилио смылся с тарелкой пирожков в направлении к дому синьора Мухамеда. Ноэмия поинтересовалась у подруги, как Лейла платит за съеденное? Неужели за девчонку расплачивается официант? Влюбился же парень, если так!
- Нет, она передала мне в залог золотую сережку. Вернется ее муж, расплатится деньгами, а я верну ему серьгу. Красивая серьга, золотая, с висюльками, и камень синий, крупный такой. Потом покажу, - пообещала дона Жура. 
- Журочка, как бы у тебя не было неприятностей из-за Базилио. Мухамеду не понравится, что парень заходил в его дом, а то, что он был наедине с его женой, это вообще невообразимый харам, то есть грех!
- А мне-то что? – пожала плечами женщина, скрещивая на груди руки и прищуривая глаза. – Пусть синьор Мухамед разбирается с женой. А Базилио глуп, но он относит ей еду, как нашей клиентке. Не думаю, что между ними может быть ещё что-то.
Ноэмия, вздернув брови, покачала головой.
- Посмотрим, Жура, чем это закончится. Мустафа вне себя: ему поручено следить за Лейлой, а он только слышит, что Базилио у нее уже был, в дом заходил, но поймать парня ему никак не удается.
- Хм, приедет синьор Мухамед, запрещу Базилио носить еду в тот дом. Анинья, что ты там за уши схватилась?
Базилио тут же прояснил ситуацию:
- Так она дону Назиру увидела. Помните  сестру синьора Мухамеда? Это она. Ходила в красивой одежде, когда жила здесь. Вот Анинья и испугалась, что дона Назира узнает свои серьги. Анинья их не очень честно получила. За какую-то ерунду.
Потом женщины обсуждали, зачем это Самире понадобилось показывать доне Назире и Миро дома вокруг бара.  Скоро приедут в Рио  и сами все увидят.
- Ты не поняла, Журочка: теперь в доме Латифы будут жить дона Назира и Миро. Ну и Самира, если не разойдется с мужем. А то мне Мустафа ещё утром эту новость сообщил про Самиру, что она замуж выскочила, но как бы временно, потому что ей надоело, что ей все время отец и его дядя ищут мужа. Там вышла такая история!..
И Ноэмия принялась излагать услышанное от мужа. Самиру, как выяснилось, насильно держали в каком-то старинном дворце в темной комнате, принуждая выйти замуж. А Лео ее спас, и Самира вышла за него замуж.
- Съездила в Марокко! – неодобрительно кивнула дона Жура.
 Из бара раздался плач проснувшегося в коляске мальчишки. Женщины, оставив Анинью у ноутбука, зашли внутрь бара, чтобы проверить, что там происходит. Ноэмия вытащила из коляски Абдульчика. Мальчонка был мокрый. Почему-то в семье синьора Мухамеда не считали нужным часто использовать памперсы, мало их оставили  доне Ноэмии. Вот потому ей приходилось менять ребенку одежду и постоянно ее стирать.
- Нет, у меня сил не хватит ухаживать за собственными детьми. В моем-то возрасте! Дети – это для молодежи, - ворчала Ноэмия. - Я своих детей заводить не стану.
- Купи ты упаковку памперсов! – посоветовала Жура. – Потратишь немного денег, зато меньше хлопот.
- Так и сделаю, но сейчас придется идти домой и менять ему штанишки, - с сожалением сообщила подруга. – Потом расскажешь, что ещё интересного увидела на свадьбе Латифы.
Жура, прежде чем вернуться на улицу, обежала взглядом бар. И что же она увидела?! Кот запрыгнул на барную стойку и распростерся на ней.
- Брысь, пошел отсюда! Базилио!!!
- Да, дона Жура? – тут же, как из-под земли, вырос перед ней парень.
- Это что?.. Не смей сюда лазить! – обращалась хозяйка бара то к работнику, то к любимому питомцу. – Базилио, ты подумай, где побывал кот, куда ступал лапами, да на нем микробов больше, чем в нашем помойном ведре!
Она взяла полотенце и легонько стегнула им кота. Рыжая бестия лениво поднялась и спрыгнула на пол. Но стоило доне Журе отвернуться, Файер тут же  запрыгнул на столик, повалился на спину и начал тереться о стол, изворачиваясь в разные стороны.
Жура схватила его и опустила на пол. Кто-то должен командовать в баре. И уж точно – не кот!
 Котище теперь игнорировал хозяйку, вылизывая лапу.
- Идем, Базилио. И присматривай за котом! А столик протри потом, не забудь!
 
… Эту же тему – замужество Самиры - обсуждали и в доме Амина. Отец все дни звонил сыну, поэтому они знали о том, что происходило с Самирой в доме дяди Абдула. И о том, как вместо запертой в комнате сестры Амина сид Абдул за несколько минут до никяха нашел не ее, а брата Лукаса.
Амин не верил ни в джиннов, ни в оборотней, но понимал, что Самира нашла способ сбежать из дома дяди Абдула, и теперь им всем грозит новый скандал: Самира может написать статью о пережитых в Марокко приключениях.
Халиса и Эмми отнеслись к событиям неоднозначно. Халиса поддерживала мужа, опасаясь скорых скандалов. Она осудила, что Самира самовольно вышла замуж за бразильца. Впрочем, чему удивляться? Этого и стоило ожидать!
Эмми, наоборот, сама пройдя через нечто похожее, сочувствовала подруге, но тоже была удивлена ее неожиданным замужеством. Но не осуждала Самиру, ведь ребята столько всего пережили вдвоем: Самира вместе с Лео едва не погибли в пустыне, когда искали сына Хадижи, а до этого путешествовали по Марокко. Самира и в Рио общалась с ним, разве нет? Ей ближе мужчины из Бразилии или европейских стран, чем марокканцы или арабы, или мусульмане! Самира просто сделала свой выбор.
- Кто вам сказал, что брак будет временным? Уверена, что Самира таким способом решила вас успокоить. А сама будет жить с ним и чувствовать себя спокойно, зная, что больше ей не станут искать мужа.
- Эмми, пожалуйста, поговори со своей подругой, попроси не позорить отца и дядю Абдула! Пусть Самира пишет о Марокко, не затрагивая семью.
- Амин, но ведь это самое интересное: приключения бразильянки в Марокко, неприятности из-за родственников, средневековые обычаи, которым она чуть не подверглась! Ее же держали взаперти! Представляешь, Амин, как страшно ей было там? А когда она вылезала из окна? Она могла выбраться только из окна той комнаты! Как ей удалось спуститься вниз по глухой стене?
- Приедет – расскажет, как и что. Но пусть она не смеет называть имена и нашу фамилию!
- Хорошо, скажу, когда вернется.
Этот разговор шел уже после того, как они поговорили с матерью и Керимом по скайпу. Сеанс был окончен, но все трое все ещё были взволнованы увиденным и новостями, о которых им стало известно.
- Амин, но Лео не купил твоей сестре золота! – подметила Халиса.
- Так ей и надо, - пробурчал Амин. – Бразильцы не покупают женам на свадьбу золото.
- Но он купил кольца. Мы же видели у нее на пальце обручальное кольцо, сказала Эмми. - И какое платье было на твоей сестре! Как будто я видела перед собой англичанку.
- Конечно, Самира даже на свадьбу матери не могла надеть кафтан, чтобы ей было приятно.
- А шляпка вместо платка? – продолжала вспоминать Эмми.
- Но жених лары Латифы купил твоей матери, Амин, отличное золото,  и платья у нее были тоже красивыми и дорогими, - завела разговор о другом Халиса.
- Я в одежде не разбираюсь, но я видел лицо отца, мне его стало жалко, - ответил Халисе Амин.
- Амин, думаю, твой отец был расстроен из-за Лейлы. Я подходила к окну, чтобы убедиться: возле бара доны Журы Ноэмия тоже смотрит свадьбу по скайпу. Не хотела тебе сразу рассказывать, но… там рядом с Базилио стояла Лейла. Наверно, твой отец увидел ее на экране, поэтому расстроился, - предположила Халиса.
- Хм, кобра выползла на улицу, наконец?
- О, скоро этой девчонки здесь не будет! – воскликнула Эмми. – Вы разве не слышали, что дядя Абдул решил выдать ее замуж за жениха, от которого отказалась Самира? Конечно, он такой страшный, что мне ее даже жалко становится, как подумаю… Так Самира рассказывала: Имад очень некрасивый.
- Эмми, а ты не жалей. Ты даже не видела этого мужчину, а говоришь, что он страшный. При чем тут внешность? Внешность уже не имеет значения, когда начинает нравиться душа, - изрек Амин, скорее всего, повторяя слова дяди Абдула.
Но Халиса внимательно на него посмотрела. А вдруг его слова адресованы ей? В последнее время Халиса перестала чувствовать различия в отношениях Амина к ней и к Эмми. Началась проза жизни. Эйфория у Амина, вызванная обретенным счастьем и любовью с Эмми, начала проходить. Скоро он увидит, что она, Халиса, намного полезнее ему, чем красивая куколка Эмми. Она же ничего не умеет и не желает учиться, чтобы что-то уметь. Халиса теперь даже не злилась  на девчонку.  Амин ведь всё видит, кто что умеет, кто чем полезен. Пусть Эмми покажет себя.
А новость о возможном отъезде Лейлы Халису порадовала. Она не знала, какой окажется Муна, но она будет лучшей свекровью, чем Лейла – ходячее недоразумение. Халисе было страшно представить, что ждет девчонку после возращения в Рио отца Амина. В Марокко  она получила бы восемьдесят плетей, это точно.
А вместо этого ее отправят к дяде Абдулу, который выдаст ее замуж. Скорее всего, Имад – нормальный мужчина, может быть, не красавец, а, возможно, он только Самире не понравился, но сид Абдул не мог бы породниться с плохой семьей. Ведь речь идет о родстве его собственной семьи! Самира принадлежала  его крови! Наверное, жених был уважаемым человеком, пока Самира не сделала из него посмешище. Амин же рассказывал, что на медине смеются над неудачливым женихом, но и над дядей Абдулом, приписывая его дому шалости джиннов и не забывая историю с золотом.
Да, история с золотом даже Халису потрясла. Выбрать тридцать пять килограммов золота по всему городу можно только умышленно. А Самира посмеялась над несчастным, но в результате стала женой человека, который подарил ей тоненькое колечко на палец. И всё. И ничего у Самиры больше не будет: ни никяха, ни подаренного будущим мужем золота для махра. Ничего. Кто же возьмет теперь ее замуж? Кому нужна разведенная женщина после брака с иноверцем? А Самира однажды опомнится и потянется к семейным корням. Халиса была в этом уверена.
Кстати, так как семья Халисы жила в Фесе, то ей звонили и сестры, и тетушки, рассказывая сплетни, слухи и подробности этой любопытной истории с несостоявшимся никяхом невесты из Бразилии. Халиса имела намного больше информации, чем Амин. Но она решила молчать. Зачем портить настроение мужу? А уж развлекать Эмми, пересказывая ей сплетни, она и подавно не желала.
Она отвлеклась, а тем временем Эмми одолевала вопросами их мужа:
- Амин, ты не спрашивал у лары Латифы, кто теперь будет жить в её доме? Только Самира? Тогда я могла бы пожить вместе с ней. А что? Если ты не можешь обеспечить каждой жене по отдельному дому…
- Эмми, почему ты решила, что Самира останется жить в доме моей матери? Она вышла замуж и, наверно, будет жить у мужа. А в том доме поселится тетя Назира с мужем и дочкой. Я так понял.
- Ну, я могла бы и с тетей Назирой пожить… А когда муж тети Назиры купит им дом, то я осталась бы хозяйкой в этом доме. Ты поделил бы дни между нами, один день ты приходил бы ко мне, следующий день был с Халисой.
- Нет. Не собираюсь метаться между домами под любопытными взглядами Базилио. И почему тебе не нравится жить в моем доме? Чем тебя не устраивает твоя комната?
- Я хочу быть хозяйкой в доме, а не одной из двух.
- Эмми, взгляни правде в глаза: ты не сможешь сама о себе позаботиться. Ты ничего не умеешь!
Он не видел выражение лица Халисы. Она за его спиной блаженствовала, услышав его слова.
- Я научусь, - заносчиво заявила Эмми. - Поживу с тетей Назирой, и она меня всему научит.
- У тети Назиры маленький ребенок. Ей не до тебя. А ты тоже скоро станешь матерью. Я подумываю, не стоит ли нанять служанку, когда вы родите.
- Да! – радостно воскликнула Эмми.
- Нет! – с отчаянием сказала Халиса.
- Почему это - нет? – повернулась к ней Эмми. – Служанка может избавить нас от многих домашних дел.
- Но я и сама люблю заниматься домашними делами.
- А мне не нравится, - сощурила глаза Эмми. - Если ты так хочешь, делай домашнюю работу в свои дни, а  за меня может работать служанка. Амин, обязательно найми какую-нибудь женщину, которая всё умеет делать.
- Меня волнует то, что рядом с отцом будет жить тетя Назира, - не ответив Эмми, озабоченно сказал Амин.
- Она хорошая. Вспомни, Амин, как в детстве мы собирались в доме Хадижи. Тетя Назира рассказывала нам сказки. Они были такими необычными, потому что она переделывала их по-своему.
- Мой отец будет страдать от такого соседства, - продолжал Амин. – У тети Назиры тяжелый характер. Она может доставить отцу больше неприятностей, чем Лейла.
- Но твой отец привезет с собой вторую жену. Вот пусть Муна и разбирается с соседкой, - пришла к выводу Эмми и мило улыбнулась мужу.
- Я хочу есть, - прикоснулся к пустому животу Амин. – Что вы сегодня приготовили?
Халиса посмотрела на Эмми, очередь которой была готовить, встала и отправилась молча на кухню.
- У нас в доме есть еда? – подозрительно спросил Амин.
- Конечно, - как-то не очень уверенно, сказала Эмми, вспомнив, как Халиса заставила ее вылить супчик, который она попыталась сварить. «Он не съедобный. Ты ж не хочешь отравить нашего мужа?» - жестко сказала ей первая жена. Тогда Эмми обиделась и ушла. Просидела в своей комнате, разговаривая по планшету с Хадижей и тетей Жади.
А потом пришел Амин, и они втроем стали смотреть по скайпу свадьбу лары Латифы. Наверно, Халиса что-нибудь приготовила. Не может быть, чтобы она могла оставить голодным любимого мужа. Даже если бы Халиса захотела отомстить ей, она нажаловалась бы Амину, но приготовила бы ужин. Эмми, правда, не чувствовала ароматных запахов блюд, но мало ли что Халиса сварила или поджарила! А дверь комнаты Эмми была плотно прикрыта, вот до нее и не дошли ароматы с кухни.
Халиса пригласила их к столу, и Амин с Эмми отправились ужинать.

..В Ангре тоже горячо обсуждали свадьбу матери Самиры и ее собственную. Нет, даже не свадьбу, а заключенный брак. Иветти радовалась за молодоженов, и за Латифу с Керимом, и за Самиру с Лео.
- Иветти, как отнеслись к этой новости синьор Леонидас и Далва? – беспокоилась Жади.
- О!  Потому я и вернулась к вам так быстро из Рио, чтобы рассказать о том, что происходит в нашем с Львеночком доме, а также чтобы посмотреть на Самиру и Лео хотя бы по скайпу.
- Но с ними всё в порядке, как видишь.
- Теперь увидела. А у Львеночка  подскочило давление, когда он узнал, что Лео женился, не посоветовавшись с ним. «Нужно было составить контракт, всё взвесить и обдумать», - передразнила она мужа. – Но Лео влюблен в Самиру. Я стала замечать это с некоторых пор. Она ему очень нравится. Думаю, что лучшей девушки, чем наша Самира, ему не найти.
- А ей, дона Иветти? Самира влюблена в Лео? – тихо спросила Хадижа.
- О, разве Самира вышла бы замуж за человека, который ей не нравится? Как она боролась против семьи и того марокканца, за которого ее хотели выдать замуж! Может быть, она его любит, но мы об этом не знаем, но может, и нет. Значит, у нее были причины так поступить. Но ведь они договорились о браке? Никто никого не принуждал. Когда Самира вернется, она нам сама все объяснит.
- Иветти, я тоже думаю, что Самира такой человек, что все решения в жизни будет принимать сама, никого не слушая. Заставить ее невозможно. Если бы я в юности была такой! – с грустью сказала Жади. – А что говорит Далва?
- Далва принялась вспоминать Самиру. Она не знает, какая невестка получится из Самиры. Теперь она обдумывает, как сделать из моей племянницы образцовую невестку синьора Леонидаса.
- Какой когда-то была Маиза? Но не думаю, что Самира будет часто видеться с Далвой и синьором Леонидасом, - заметила Жади, беря с блюда ягоду и кладя в рот.
Они сидели за столиком в саду, где пальмы и дерево с широкой густой кроной создавали хоть какую-то тень. Это в Марокко была уже глубокая ночь, скорее, даже утро, а в Ангре ещё светило яркое солнце, которое нещадно припекало, не смотря на то, что стояла бразильская зима.
Дети увлеченно играли в настольную игру, и женщины могли немного спокойно посидеть и поговорить. Дети Хадижи спали в ее комнате.
- Хадижа, ты такая грустная. Почему? - спросила дона Иветти.
- Не грустная, а озабоченная, - поправила ее Хадижа. – Просто поговорила с родственницей, когда вы с мамой уходили проверить, чем заняты дети.
- И что за проблемы?
- Ясмин – внучка нашего дяди Али. Она одна из жен человека, который также женат на Дайнаб, родной сестре Фарида… Моего бывшего мужа… Ясмин рассказала, что Дайнаб прилетела вместе с другими на свадьбу. И муж отвез ее и двух детей в Мекнес, чтобы она побывала в родительском доме. Я думаю о том, как узнать новости. Как там лара Джабира, моя свекровь. Нет ли новостей о Зухре? Собирается ли Фарид ее искать? И для чего: чтобы наказать или, наоборот, чтобы помириться, всё простив, как всегда?
Иветти внимательно выслушала девушку. А Жади сразу же расстроилась.
- Хадижа, тебя не должна волновать жизнь той семьи. Всё! Ты поставила точку. Иначе появление Фарида в вновь твоей жизни приведет нас к катастрофе.
- Я помню об этом, мама. Но как можно оставить безнаказанной Зухру?!
- Хадижа, мы узнаем, если ее поймают. И тогда ее накажут. Но для этого нужно, чтобы никто не узнал нашу тайну. Иначе виноватыми окажемся мы. Ведь дети живы. Да, Зухра украла твоего сына, отдала торговке детьми. Она виновна. Но ребенок жив и найден. И теперь мы можем оказаться похитительницами сыновей Фарида. Дети увезены тайком от него. О втором сыне он вообще не догадывается. Лучше не давать повода ему вспоминать о нас.
Иветти быстро сообразила:
- Но ведь ни Фарид и никто другой не знают о том, что мальчика нашли. Он думает, что та женщина украла ребенка и сбежала, что мальчик умер в пустыне. Как он может найти эту… как ее?... Зухру! И не наказать? Он должен искать ее для того, чтобы наказать, а не вернуть ее в дом вместо тебя.
- Только бы наша тайна не открылась. Хадижа, в наших интересах, чтобы Фарид никогда не нашел Зухру. Вспомни, ЧТО по твоей неосмотрительности оказалось у нее в руках.
Девушка поежилась при мысли о пропавшей обложке журнала.
Увидев реакцию Хадижи, Иветти заговорила о другом.
- Жади, а что сказал Лукас, узнав о браке Лео? Он звонил тебе?
- Да, звонил. Он рад за брата, - с каким-то тайным смыслом ответила Жади.- Кстати, сказал, что его отец требует, чтобы Самира, у которой диплом журналистки, начала бы работать в его фирме. Место в пресс-центре для нее найдется всегда.
- Точно! – приложила пятерню ко лбу Иветти.- Как же я забыла рассказать: Львеночек звонил на фирму и приказал найти все журналы, в которых Самира печатала свои статьи. Скупить все номера. Он хочет понять, что от нее можно ожидать.
- Это не повредит моей племяннице? Что же будет, когда она и Лео разведутся, вернувшись в Бразилию? – задумалась Жади.
- Знаешь, Жади, меня удивила реакция Альбьери, - сказала Иветти. – Он, кажется, не принял этого брака. Может быть, это ревность? Он же крестный отец мальчика. Отец ревнует сына потому, что теперь тот любит кого-то ещё, кроме него. У Лео никогда не было девушки. Не было серьезных отношений. По крайней мере – он ни с кем не дружил долго, несколько месяцев или хотя бы недель. Встречался с девушками и быстро расставался. Но на Самиру он запал. И Альбьери как-то это понял. Или сам Лео ему сказал?
- А что говорит синьор Альбьери?
- Он уверен, что Самира беременна!
- Что?.. Как?! – воскликнули вместе Жади и Хадижа. – Не может быть!
- Не знаю, с чего он это взял. Но я слышала, как Львеночек ругался с Альбьери. Тот обозвал Лео клоном и сказал, что за детьми Лео следует наблюдать с самого рождения. Он всерьез это утверждал. А ты знаешь, Жади, как Леонидас Феррас ненавидит это слово – клон. Альбьери еле смог его успокоить.
- Иветти, скоро переедет в Рио лара Назира. Ты ее помнишь? Хадижа рожала в ее доме.
- Помню, конечно. Приятная женщина. Жена Миро. И что ты хочешь сказать?
- Назира не отстанет от меня, пока я не сдержу обещание, данное ей в Марокко: отвести ее в клинику синьора Альбьери, чтобы он помог ей родить ребенка, лучше – мальчика.
- Разве это проблема? Ха! Альбьери вернулся в клинику и ведет прием. Позвоним, договоримся. Так и скажи доне Назире.
- Мама, тетя Иветти, я начинаю бояться, что кто-нибудь мог увидеть моих детей, - сказала, побледнев, Хадижа. - Я же хотела унести их из комнаты. Но не успела. Вдруг кто-то заметил, запомнил, начнет расспрашивать обо мне и скажет, что видел близнецов.
- И что? – развела руками Иветти. – Может быть, это мои дети? И кто мог что-то рассмотреть? Не думай об этом.
Но Жади в который раз напомнила, что им следует быть внимательными к мелочам.


16. Часть 29. Глава 16. В доме Саида.

Саид не мог видеть по скайпу свадьбу бывшей невестки и ее нового мужа, но ему это было ни к чему. Правда, знавшим Латифу Рании и Зулейке было любопытно. Каков ее жених? Какие украшения он ей подарил? Сколько платьев  и какие поменяет на празднике Латифа? А также им хотелось увидеть знакомые лица: дядю Али и Зорайдэ, дядю Абдула и его жен, Кариму, Самиру и ее новоявленного жениха. А также посмотреть на лару Назиру, которую Рания хорошо знала когда-то, а Зулейка видела давно, но много о ней слышала. От Саида им было известно, что его опальная сестра в скором времени возвращается с мужем и ребенком в Бразилию.
А также им было интересно, как украшен дом в честь свадьбы, кто во что будет одет, какие у кого украшения… А что за жена у Мухамеда? Как он сам себя чувствует? Его не подкосили новости о проказах  Лейлы и поступках Самиры? А какие новости об Арибе? Выйдет она замуж за Икрама?
Но Саид поздно поделился с ними новостью о том, что Амин с женами сможет увидеть свадьбу матери по скайпу – сеанс состоится благодаря Самире. Если бы они только знали! Они пригласили бы Амина и его жен в гости вместе с его компьютером. Весело бы провели время перед монитором. А ехать в Сан-Криштован они не могли: у Зулейки вот-вот должны были начаться роды. Она уже перехаживала срок. Но и у Рании было ощущение, что и ей ехать никуда не стоит. Она была уверена: когда Зулейка начнет рожать, от переживания роды начнутся и у нее. Кого же родит соперница?! Рания устала себе внушать, что сама родит только мальчика.
Женщины сидели на диване в гостиной. Детьми занимались няни - прежняя и недавно нанятая. Саид стоял недалеко от них, сунув руки в карманы. Он о чем-то раздумывал.
- Саид, что будет с Лейлой? Твой брат теперь все знает. Мы слышали, как т ы по телефону разговаривал с дядей Абдулом. Что он сказал? Мухамед накажет Лейлу? Или ее отправят для этого в Марокко?
- Дядя Абдул и накажет, и займется ее будущим. Все-таки это дочь его очень давнего приятеля. Ее снова выдадут замуж, - сухо ответил Саид.
- А ребенок? – пытала его Зулейка. – Не  представляю, как можно жить без ребенка, если бы его отобрали?
- Она преспокойно живет без сына. Мустафа с женой заботятся о моем племяннике. При том, что Лейла вернулась домой в тот же день, когда Мухамед улетел в Фес. Она даже не поинтересовалась, кто заботится о ее сыне, как он? Не попыталась забрать его у лары Ноэмии, хотя живет в своем доме и ничего не делает без мужа и Арибы, - хмуро рассказывал Саид.
- Какой ужас! – воскликнула Зулейка.
- Что она за мать? – проговорила Рания, хотя ей не было дела до девчонки. А вот то, что Саид мог найти Фатиму, ее очень даже тревожило. Но расспрашивать об этом она остерегалась. Однако Саид на днях с возмущением проговорился, что звонила Самира и просила его помочь ей выбраться из плена  дяди Абдула, но когда он ей отказал, то заявила, что она не расскажет, где Фатима, даже когда узнает о том, где та находится.
Рания видела, как Саид пытался решить, знает Самира что-то о Фатиме, или она просто так сказала? Всей душой интриганка желала, чтобы соперница сгинула без следа. Но Саид не оставлял надежды ее найти. И ведь полетит в Марокко ее искать!
Саид продолжал:
- Я заберу Лейлу с собой в Фес, если Мухамед, вернувшись, решит с ней окончательно расстаться. Дядя Абдул  сказал, что даст шанс этой одалиске: она может стать женой мужчины, от которого отказалась Самира. Но если не захочет, тогда ее отвезут к отцу, и дядя Абдул выполнит его просьбу: найдет ей мужа  среди бедуинов.
- Неужели она согласится бродить по пустыне в караванах? У их женщин очень тяжелая судьба, - проговорила Зулейка.
- Сын, естественно, останется с моим братом. Мальчика будет воспитывать жена Мухамеда, иншалла.
- Саид, разве можно хотеть худшую долю для себя, о, Аллах? – недоумевала Зулейка, держа руку на огромном животе.
- Лейла очень странная. Она допустила столько ошибок, что я удивлен терпению брата. Ее поведение порой не имело оправдания. С ней рядом должен быть мужчина более твердый, чем Мухамед. И дядя Абдул уверен, что Имад – как раз такой.
- Его зовут Имад? – заинтересовалась Рания. – Почему же Самира отказалась от достойного жениха? Почему Мухамед не убедил дочь выйти замуж?
Но Саид не стал делиться подробностями. Он был уверен, что сестра Рании, как и родня Зулейки уже расписали им гуляющие по Фесу сплетни о несостоявшемся замужестве его племянницы. А теперь девчонка стала женой брата его личного врага! И если после развода чужая ему Жади соединилась с Лукасом во исполнение своей мечты, то его кровная родственница – родная племянница Самира! – породнилась с кланом Феррасов, чтобы насолить дяде Абдулу! Она может стать матерью племянников Лукаса, ее дети будут внуками Леонидаса Ферраса!
«Я не должен допустить этого! Если Самира ещё не беременна, с таким мужем ее следует разлучить. Когда же вернется брат? Вместе мы что-нибудь придумаем. Я составлю план, а Мухамед найдет исполнителей и проследит за выполнением. Брата Лукаса следует убрать с дороги. Кто угодно пусть станет мужем Самиры, но только не Феррас!» - обдумывал Саид ситуацию с Самирой.
- Саид, теперь лара Латифа нам не родня? – расспрашивала его Зулейка, сегодня вдруг ставшая разговорчивой. – Как жаль. Но с другой стороны,  даже если не думать, что Латифа – мать твоей племянницы Самиры, то Сумайя – племянница дяди Абдула, а она жена Зейна, двоюродного брата Керима. Нет, она все-таки наша очень дальняя и не кровная, но родня.
- Во всяком случае, я не намерен общаться с семьей ее мужа и с ней. Мой брат хотел вернуть Латифу и восстановить отношения, но она не захотела. Предпочла другого мужчину, предав  Мухамеда.
- Но он дал ей развод, а дядя Али сразу же нашел ей другого мужа. Она не виновата перед Мухамедом. Ей пришлось подчиниться.
- Зулейка, я не желаю обсуждать брата и его бывшую жену. Пойду в кабинет, мне надо просмотреть почту. Вдруг есть новости из Марокко о Фатиме?
Когда он такое говорил, то у Рании начинали нервно дрожать пальцы. Ей становилось страшно. Вернется Фатима – раскроется много домашних тайн.
Саид ушел, а Рания повернулась и села на диване полубоком, долго глядя ему  вслед.
- Аллах! Как он сможет найти Фатиму? А сели ее больше нет? Как ты думаешь, Зулейка?
- Не говори так! Это харам! Пусть Фатима найдется живой и здоровой! И пусть будет всё хорошо с ее ребенком.
- Я плохо представляю, какой стала Самира, но помню брата Лукаса, - завела разговор Рания, чтобы Зулейка перестала жалеть беглянку. – Знаешь, как он выглядит? Как копия своего старшего брата! Однажды, когда Саид, я и Жади  были в Марокко,  парень пришел к дому дяди Али и заглянул во двор. Он искал Жади.  В тот раз я не поняла, что это не Лукас, и приняла его за любовника Жади, но это был молодой парень. Жади встречалась с обоими. Но я только потом это поняла, когда увидела их в Рио. Жади уже была замужем за Лукасом, о них часто пишут в журналах. Однажды я купила журнал со статьей о семье Феррасов, и там были фотографии, в том числе и брата Лукаса. Как же его зовут?
- Я не знаю никого, о ком ты рассказываешь. Меня волнует, как там Амин справляется с двумя женами. Обе беременны. У нас в доме столько прислуги. А у них никого нет. Как они занимаются домашней работой? Правда, срок у них ещё не так велик.
Но третью жену это нисколько не волновало. Будет надо – так Амин может нанять кого-нибудь для работы по дому!
Зулейка вдруг изменилась в лице.
- Рания, что-то у меня тянет внизу живота. Думаю, что сегодня я буду рожать,  уже пора.
И тут Рания тоже вдруг почувствовала тянущую боль под огромным животом. У нее срок был немного меньше, чем у Зулейки. Но ведь роды могут случиться и на седьмом месяце, и на восьмом? Аллах!
- Ты не помнишь, Рания, какой срок был у Фатимы, когда она сбежала? Может быть, она уже родила, и Саид привезет из Касабланки не только ее, но и их ребенка?
- Да, наверно. Но Саиду не удается узнать, где прячется его любимая жена. Когда он найдет ее, ребенок может научиться ходить.
- Тебе не хочется, чтобы она скорее вернулась домой, и в нашей семье стало спокойнее? Разве ты не видишь, что Саид совсем извелся из-за ее поисков? А тут ещё проблемы у Мухамеда, у дяди Абдула!
- Хм, вчера Саид сказал, что у дяди Абдула что-то с головой, потому что он рассказывал Саиду что-то про джиннов, которые залетают в окна верхних комнат, воют страшными голосами и даже украли Самиру, оторвав ей руку и бросив ее в комнате, где дядя Абдул удерживал дочь Мухамеда.
- Невероятно! Но мне кажется, что Саид не всё понял верно. Или дядя Абдул что-то не так рассказал. Позвонить в Фес и поговорить с Каримой? Как думаешь, Рания? Сейчас в Марокко раннее утро, свадьба закончилась несколько часов назад. Но Карима может уже встать. Не спит же она в это время!
- Звони, если хочешь, - пожала плечами Рания.
Зулейка, чувствуя, что боль отступила, позвала Мириам, попросив принести чаю, но заодно подать ей в руки телефон. Только в нем была междугородняя связь. Сотовые женщин Саид с некоторых пор настроил на местную связь, чтобы его жены могли звонить только ему или друг другу. 
Карима уставшим голосом ответила им, но взбодрилась, услышав вопросы Зулейки.
- Карима, где сейчас молодожены? Как это – какие? Латифа и Керим… А… Самира тоже вышла замуж, и что? Их тоже в отель отправили, нет?... Карима, как там Мухамед? Саид беспокоится за него… Так вам Муна понравилась?... Конечно, мы скоро ее увидим. Скажи, каким был Имад? Почему Самира не захотела быть его женой?... Да?! И что теперь? Конечно, мы знаем, что Самира выбрала тридцать пять килограммов золота. Но Саид готов был заплатить. Почему же она даже после этого не захотела выйти за него замуж?... Ах, она решила посмеяться над несчастным?
Зулейка мило беседовала с Каримой, а Рания при упоминании о сумасшедшем количестве золота для никяха Самиры поморщилась. Ещё чего! Столько золота! Пусть ей жених столько покупает! Но хорошо, что Самира одумалась. Не может быть, что это была шутка. Так не шутят. Кто же откажется от тридцати пяти кило золота? Даже если сначала это было шуткой, то потом могло стать правдой. Но что-то удержало Самиру, заставив ее отказаться от подарка Саида. Он своим женам столько золота не купил бы!
Зулейка, вытирая пот со лба, продолжала расспросы.
-…Карима, я не была близко знакома с ларой Назирой, но я ее видела, конечно, и слышала о ней. И что? Она хочет поселиться в соседнем с Мухамедом доме – там, где жили Латифа с дочкой?.. Скажи, где теперь будет жить Самира? У мужа? Нет?! Почему? Конечно, если они намерены много путешествовать, какая разница, у кого и где они будут жить. Интересная жизнь их ждет. Что?!.. Как? Мухамед видел на экране Лейлу, которая стояла у бара? Аллах, как она посмела?
Мириам принесла им чай, а девчонка с кухни – поднос с печеньем. Но Рании что-то не хотелось сладкого. И чаю не хотелось тоже. А Зулейка взяла стаканчик и осторожно отпивала чай в перерывах, когда слушала Кариму, но не говорила сама.
- Карима, расскажи, как чувствует себя дядя Абдул. Почему он сказал Саиду, что в его доме завелись джинны?.. Как?.. О!... Аллах-Аллах!... Что?! … А Самира? … Как это?.. Но откуда он взялся?... Зачем она это сделала?..
Кажется, Карима разошлась, окончательно проснувшись и повествуя обо всех подробностях событий тех дней, когда дядя Абдул так неудачно сосватал дочь племянника, и что из этого вышло. И Зулейке было любопытно. Саид ошибся – с родственницами она не обсуждала сплетни Феса.
В гостиную спустился Саид. Он поднял голову и увидел разговаривавшую по телефону Зулейку.
- С кем ты говоришь? Кто звонит? – тут же напрягся он.
«Надеется, что это Фатима звонит!» - злорадно подумала Рания.
-Это Карима, мы обсуждаем свадьбу Латифы, - улыбнувшись, ответила Зулейка.
- Аааа…., - разочарованно протянул Саид. И вдруг Зулейка выронила трубку, схватилась за живот, а рот ее открылся в немом крике.
- Что?... Началось? Уже? – засуетился Саид. – Мириам! Сюда! Быстрее!
В доме была оборудована комната, где по очереди должны будут рожать жены Саида. Туда и отвели первую жену хозяина. Сразу же предупредили врача, который должен был немедленно выехать к ним. Разумеется, это была женщина-врач.
Рания ушла к себе в комнату. Там ее нашел взволнованный Мунир. Мальчиков – его и Амира – не пустили в часть дома, откуда раздавались крики Зулейки. Рания обняла и прижала к себе сына.
- Сегодня у тебя появится ещё один брат или сестра, - сказала она. – Мне очень интересно, кто же это будет?
Потом она тоже глухо ахнула, схватилась за живот и сказала:
- Мунирчик, найди Мириам или отца, скажи им, что… мне тоже плохо!
Мальчик убежал, а Рания осторожно присела на край своей роскошной кровати, держась за живот и тяжело дыша. Ей предстояло рожать второй раз в жизни. Как это было в первый раз, она почти забыла. Но тогда роды принимали женщины из их семьи – Латифа, Назира, кто-то ещё, но она уже не помнила. А как  будет теперь?
Ранию уложили в ее собственную постель. Пришла врач. Осмотрела сразу после Зулейки. Роды у них начались почти одновременно. Но Рании казалось, что рожать она будет дольше, чем первая жена. Почему-то в ее голове засела мысль: узнать, кого родит Зулейка. Так сказывалась на ней возрастающая боль от схваток. Она истерично потребовала, чтобы к ней впустили сына, пока идут только схватки.
А когда мальчик явился, она шепотом попросила его послушать, что говорят в доме – кто родится у Зулейки?
И с этой минуты мальчик сновал по дому туда-обратно, возвращаясь в комнату матери.
- Что? Что ты узнал? Кто? – шептала она при каждом его появлении в дверях комнаты.
Но ребенок отрицательно мотал головой или пожимал худенькими плечами. Она понимала, что это значит. Наконец, его передвижения были замечены. Мириам отправила его к няне. Но мальчишка убежал и спрятался.
Первой родила Рания. Дочь. Ее разочарованию не было предела.
- Девочка! Ну, почему у меня родилась девочка?! – рыдала она даже тогда, когда к ней смог войти Саид. Она смотрела на него сквозь слезы и не могла смириться.
- Чем тебе не нравится моя дочь, Рания? – строго спросил он, обнимая Мунира, который тянул шею, чтобы рассмотреть завернутую в пеленки сестру, которую положили рядом с матерью.
Саиду передали ребенка, чтобы он прочитал в ушки положенные молитвы и дал имя. Саид выполнил все ритуалы.
- Тебя будут звать… Райхана! Так звали одну их жен Пророка. Сынок, тебе нравиться сестричка? Смотри, какая она красивая!
- Очень красивая, - согласился мальчик, с восторгом рассматривая новорожденную.
Саид не остался в комнате Рании, которая никак не могла остановить слезы.
Теперь ей было почти все равно, кто родится у Зулейки. Она-то не родила мальчика! Если у первой жены родится дочь, их положение сравняется, но если Зулейка родит сына – статус Рании станет ещё ниже, намного ниже, чем если бы Зулейка тоже родила девочку!
Зулейка несколько часов спустя родила сына. Саид дал ему имя Камал, что означает «совершенный». Об этом рассказал Рании Мунирчик.
Потом Саид позвонил Хадиже, чтобы сообщить, что у нее теперь есть ещё брат и сестра. Камал и Райхана.
- Какие красивые имена. Но кого родила Рания?
- Почему ты спрашиваешь о ней, Хадижа?
- Потому что она так хотела мальчика! Ее мечта сбылась?
- Рания родила мне дочь. Зулейка – сына.
- Какое разочарование для Рании!
- Но Мунир рад рождению сестрички!
- О, хорошо, что он принял сестру.
- Хадижа, когда ты вернешься? Тебе так понравилось в Ангре, что ты стала реже звонить мне, - с оттенком обиды сказал Саид Рашид.
- Здесь хорошо и очень красиво. Но ведь здесь мама и мои… братья: Пьетро и Джамиль. Мне так спокойно рядом с ними.
- Хорошо, но знай, что однажды я тоже вывезу жен и детей отдохнуть в Ангру.
- Отец, ты что-нибудь узнал о Фатиме? Ты нашел ее? Если у Рании родился ребенок, то Фатима тоже могла родить.
- Нет, дочка, пока не нашел. Но мои люди  отыскали ее следы. Скоро она будет дома. Зулейка говорит, что у Фатимы ещё есть время. Рания начала рожать раньше времени, как специально - заодно с Зулейкой.
- Пусть Фатима найдется, иншалла. Пусть у нее родится здоровый ребенок!
- Я тоже на это надеюсь, - ответил Саид, не подозревая, как в ближайшее время сложатся обстоятельства их жизни как раз из-за появления новостей о Фатиме.


17. Часть 29. Глава 17.  На следующий день после свадьбы.   


Обитатели и гости дома дяди Али ещё спали, только Зорайдэ встала и распоряжалась на кухне, гоняя сонных служанок, а Карима уже висела на телефоне, рассказывая кому-то сплетни.
- Карима, кто звонил? – строго спросила хозяйка дома позже.
- Зорайдэ, это из Бразилии. Зулейка. В доме сида Саида никто не смотрел свадьбу Латифы. У них нет скайпа, но Зулейка знала Латифу, Рания тоже. Им же интересно, как прошла свадьба.
- И ты им описала праздник, разболтав заодно всё остальное? А при чем здесь Имад? Я слышала, как ты произносила его имя.
- Так я… эээ… Карима ничего лишнего не рассказала! Карима умеет молчать! – снова заговорила о себе в третьем лице Карима, как случалось всегда, когда она   нервничала. – Я только ответила, как Самира оказалась в той комнате, где  дядя Абдул ее едва не замучил, заставляя выйти замуж за Имада!
- Хватит болтать! Карима, помоги готовить завтрак. Скоро вернутся из отеля Латифа и Керим. Проснутся и все остальные.
- Конечно, Зорайдэ, ведь сегодня вечером все разъезжаются, кто куда. Только Муна с Мухамедом остаются. Но и они улетят до свадьбы Арибы и Икрама.
- Меньше болтай. Давай работать. Иди за мной.
Придя на кухню, пропахшую вкусными запахами, Карима встала у плиты, куда поставила ее Зорайдэ, чтобы она проследила за соусами. Их надо было  помешивать.
- Зорайдэ, ты видела, как смутились вчера Лео и Самира, когда я спросила, где они будут спать? Комната Самиры – на женской половине, там нельзя. Я думала, что Лео уведет молодую жену к себе в отель. Ведь у них тоже должна   быть первая брачная ночь.
- Карима! Ты слишком многое позволяешь своему языку. Зачем было говорить им об этом?
- Зорайдэ, но как же быть с их брачной ночью?
- Карима, тебя это касается? Аллах! следи за соусом, чтобы не пригорел! – Зорайдэ заставила замолчать сплетницу, которая лезла везде, куда ее не просят.
Она вспомнила, как Карима поставила Самиру и Тень в неловкое положение, пристав к ним с вопросом, где они решили переночевать. Ведь это их первая ночь. Сплетница смутила обоих. Лео, не глядя на Самиру,  ушел в отель, а Самира, с покрытым красными пятнами лицом  – к себе в комнату.
Карима, оставшись на ночь в доме сида Али, как и ее муж Ахмет, рано утром помогла ларе Назире накормить дочку. Она помыла на кухне бутылочки и согрела воду для молочной смеси. Потом они с Назирой стирали детские вещи. Много говорили. Кариму распирало от желания поведать Назире все новости, накопившиеся за годы, когда сестра Саида и Мухамеда жила в Марракеше и не общалась с родственниками. А у Назиры были вопросы, много вопросов. Она хотела знать всё обо всех!
И под утро они уже обсуждали переезд Назиры в Рио.
- Ваши братья, лара Назира, будут недовольны. Мухамед точно сойдет с ума. У него такая жена Лейла… Не знаю, какой окажется Муна, но Лейла…, - закатывала глаза Карима. - И рядом, по соседству, поселился Амин с двумя женами! Я же рассказывала, что случилось на свадьбе Амина и Эмми? Один араб чуть не зарезал обоих… Мухамеду будет стыдно за Лейлу. Она ничего не умеет делать! Видели Арибу? Она была у нее вместо служанки. Еле смогла уехать из Бразилии, Лейла не отпускала ее.
Если ларе Назире удалось уснуть, когда убралась Карима, то сплетница смогла вздремнуть не больше часа. А потом позвонила Зулейка… И язык Каримы заработал снова.
Зорайдэ запретила ей будить Самиру, когда с ней пожелала поговорить Эмми, которая позвонила после Зулейки. А сотовый девушки был, вероятно, выключен. Впереди был нелегкий день, а вечером Самира, Латифа и другие улетали в Бразилию. А до отъезда им предстояло сходить на медину, чтобы купить сувениры.
Но пришел Лео, и Карима все-таки побежала за девушкой. Ведь явился муж Самиры! Зорайдэ велела накормить обоих завтраком, запретив Кариме разговаривать с ними на определенные темы. Карима даже обиделась. Самире и Лео накрыли столик в небольшой комнатке, где сид Али обычно обедал или ужинал один или с гостями. Самира ещё помнила об обычае по рассказам матери, выросшей в этом доме, и сделала вывод.
 - Значит, дядя Али хочет поговорить с ними, - догадалась она и предупредила Лео.
Самира спросила у Зорайдэ, когда из отеля вернутся ее мать и Керим.
- Кто же может знать об этом? – пожала плечами Зорайдэ. - Когда сочтут нужным, когда выспятся, тогда и придут. Отель рядом.
Карима принесла блюдо с выпечкой, сыр, йогурты, зная вкус Самиры.
К ним вскоре присоединился дядя Али. О чем они беседовали, Кариме так и не удалось узнать. Даже у Зорайдэ не было предположений, что могло там происходить. Впрочем, о чем мог сид Али беседовать с молодоженами? Однако  спали они сегодня не вместе… Что это за брак? Может быть, об этом?!
Теперь главным событием было возвращение Латифы и Керима, и потому любопытная Карима вышла во двор и стала ждать их уже не в доме, а во дворе риада, при том, что ворота на улицу были закрыты. Зевающий Ахмет впустил внутрь только Лео, непризнанного зятя Мухамеда.
И вот теперь кто-то громко и требовательно стучал в высокую дверь. Ахмет и Карима переглянулись. Кто это мог быть? Ну, не сид Керим же так кулаком колотит?
Глаза Каримы удивленно распахнулись, когда за дверью они с Ахметом увидели Фарида, молча подталкивающего к ним свою сестру с двумя младенцами на руках. Дайнаб обхватила детей и едва их удерживала, пока Карима не спохватилась и не забрала одного ребенка.  Фарид же передал Ахмету чемодан на колесиках, который он тянул на медине за металлическую ручку.   
Дайнаб с опаской  оглядывалась по сторонам. Карима повела ее в гостиную. Фарид же молча развернулся и ушел, не войдя в дом, отказавшись и не выпив чаю, положенного любому гостю в Марокко.
Пока служанки принесли из кухни еду для Дайнаб, проголодавшейся с дороги, Карима успела сообщить о неожиданной гостье Зорайдэ и сиду Али, закончившему завтракать с ребятами.
- Как это? Фарид привез сестру и даже не зашел в дом? – удивился сид Али.
-   Дайнаб объяснила, что Фарид приехал в Фес, чтобы отыскать и увезти в Мекнес дедушку. Сид Рахим должен пожить в Мекнесе, пока Фарид поедет в Касабланку за Зухрой. Он узнал, что она там, живет у родственников. У нее же там сестры, так сказала Дайнаб.
- Зачем ему понадобилась Зухра? Он ведь оставил эту женщину.
- Как - зачем? Чтобы наказать! Фарид сказал, что прибьет Зухру за то, что украла его сына, и он из-за нее умер. Он хочет отомстить. Дайнаб мне рассказала!
- Карима, а почему он привез Дайнаб к нам, а не в отель к ее мужу? – удивлялась Зорайдэ.
- Он не знал, где этот отель. А Дайнаб не смогла ему объяснить. Ведь она плохо знает Фес, не запомнила дорогу, когда Амаль вел ее от отеля к остановке междугороднего такси, когда они вместе поехали в Мекнес. Ничего, подождет у нас. Амаль с женами все равно собирались прийти  к нам, чтобы вместе идти на медину за сувенирами.
Старик повернулся к жене:
- Зорайдэ, пусть приготовят комнату и для Дайнаб. Дети маленькие, им нужно много отдыхать.  А здесь скоро станет шумно. И пусть ее и детей накормят.
- Уже накормили, сид Али, - сказала Зорайдэ.
Вскоре пришли молодожены. Латифа и Керим выглядели счастливыми. К ним присоединились Лео и Самира,  спустилась лара Назира с малышкой и встретилась в гостиной с Миро. Ариба тоже была здесь, она захотела пойти с ними на медину.
Муна с Мухамедом пришли последними. Мухамед был не в духе и всё время молчал. Но супруги не собирались идти за сувенирами, а Назиру Мухамед подчеркнуто не заметил, как и молодоженов Самиру и Лео. Он сел на диван и отвернулся в сторону, обхватив подбородок рукой.
Пока для Дайнаб устраивали комнату, она ввела себя тихо, но только до тех пор, пока в дом не заглянули Амаль и две его жены. Увидев Дайнаб, они очень удивились. Неджма и Ясмин тут же попытались ретироваться, чтобы не иметь дела с соперницей, которая немедленно проявила капризный характер, изображая принцессу. Амаль же отчитал ее за самовольный приезд в Фес.
- Ты же так рвалась в родной дом! Не могла подождать, пока я приеду за тобой? Я как раз собирался ехать в Мекнес, оставив моих жен дома у сида Али. Мекнес рядом!
- О, Аллах! Амаль, мой брат не мог ждать. Ему срочно нужно было найти в Фесе дедушку Рахима и отвезти его домой. Заодно он привез в Фес меня.
- А если бы с детьми что-нибудь случилось?!
- Ничего с ними не произошло, - отмахнулась молодая мамаша, и тем, кто хорошо знал Лейлу, показалось, что ее-то они и видят перед собой. Очень знакомое поведение.
- Ты останешься здесь. Будешь заботиться о детях…
- А вы все куда собрались? – подозрительно спросила Дайнаб, капризно скривив губы.
- А мы – на рынок за сувенирами! – отрезал Амаль. – Ты с нами не идешь.
- Аааа… Они купят себе золото, а мне выберут без меня ерунду.
- Всё, что мы купим, дорогуша, мы и тебе тоже купим, успокойся, - презрительно сказала Ясмин.
- Но золото я сама должна выбирать! – настаивала девчонка.
- Нет, никакого золота. Купим только сувениры, - твердо сказал Амаль.
- И вообще - мы идем гулять, - мечтательно протянула Ясмин.
И тут же Дайнаб разревелась, потребовав, чтобы ее тоже взяли с собой. А за детьми пусть присмотрит кто-нибудь из служанок.
- Нет, тебя мы взяли не для прогулок и не на свадьбу. Ты умоляла Амаля, чтобы он позволил тебе побывать в доме матери. И что теперь? Ты собираешься капризничать? Хватит! – не церемонясь с ней, заговорила Неджма.
- Прекрати ныть! Дяди Абдула на тебя нет! Дал бы тебе пару ударов плетью, не посмела бы строить из себя королеву! – злилась Ясмин.
Их перепалку прервал звонок из Бразилии. Это был Саид. Он не смог дозвониться на сотовый Мухамеда. Но ему хотелось сообщить новости: Зулейка родила ему сына, а Рания – дочку.
Все порадовались и за него, и за его жен, и за родившихся малышей, и за Хадижу, у которой появились брат и сестра.
Потом Карима отвела Дайнаб в свободную комнату, которая оказалась самой приличной из оставшихся. Там было довольно тесно и душно. Поэтому, оставив детей со служанкой, которую Зорайдэ попросила помочь ей ухаживать за детьми,  Дайнаб вышла на галерею, чтобы «подышать воздухом», а также увидеть, как Амаль с двумя кобрами уйдет на медину.
За сестрой Фарида с любопытством наблюдала Самира. Она знала о ней по рассказам Жади и жалобам Хадижи, когда та жила в доме мужа, а Дайнаб ещё не вышла замуж. Видя, как эта девица строит из себя невесть что, Самире захотелось дать ей хорошего подзатыльника, чтобы не вредничала. Бедная Хадижа, она-то точно просто терпела выходки сестер Фарида. Впрочем, вторая сестра была вроде бы добра к невестке.
Когда все были готовы к выходу на медину, Миро предупредил, что у него есть сюрприз для жены. Лицо Назиры осветила недоверчивая, предвкушающая улыбка, какой никогда раньше не наблюдали ни Латифа, ни Зорайдэ, ни Карима и Самира. Даже нахохлившийся в углу дивана рядом с женой Мухамед пораженно смотрел на отвергаемую им сестру.
Латифа с мужем, Самира и Лео, Ариба и Амаль с женами потянулись во двор. А там… Да, не только Назиру, собравшуюся на прогулку с дочкой на руках, ждал сюрприз. Все удивились, потому что во двор риада привели великолепного белого верблюда!
- Потрясающе! – воскликнула Самира, выхватывая из сумки фотоаппарат. Рядом с ней встал улыбающийся Лео, по привычке теребя мочку уха. И ему понравился неожиданный поступок Миро.
Все начали восхищаться как красотой верблюда, так и фантазии мужа лары Назиры. Сюрприз получился.
- Вы не поняли: это наш с Назирой верблюд. Я не покупал его! Мне его подарили за тренерскую работу. Верблюд жил у нас в риаде, который мы снимали в Марракеше.
- Миро, хабиби, наш великолепный Эдвалду в Фесе?! Ты не отправил его живым багажом в Бразилию? – возбужденно расспрашивала тоже потрясенная Назира.
- Нет, дорогая, его отправят сегодня. Я уже обо всем договорился. Но ведь ты так мечтала прокатиться на нашем верблюде по улицам Феса! Мечты людей должны однажды сбываться, - развел он руками и рассмеялся.
Мужчина сегодня был одет очень странно: на голове была накручена белая чалма, на ногах обуты бабуши с такими острыми носами, что они загибались вверх. Штаны – широкие, как на картинках в восточных сказках про Алладина. Так  же кожаная жилетка, под которую Миро надел белую футболку. Просто какой-то Маленький Мук, герой арабской сказки!
Лара Назира передала дочь Зорайдэ, и Миро подсадил жену на верблюда. Сам сел у нее за спиной, и Керим осторожно подал Назире ребенка. Ошеломленно галдящая процессия двинулась на улицу. Надо ли говорить, что жители медины были поражены не меньше.
 Но потом верблюд, которого вел, держась за упряжь, Ахмет, подстраховывая Миро,  прошествовал далее, к широким и самым оживленным улицам старого города, а Латифа с дочкой и Лео, Амаль с Керимом и девушки разошлись по магазинам. Ариба пошла вместе со всеми.
Только Муны с ними не было. Конечно, ее никто не прогнал бы, но она не захотела оставлять мужа, который собрался навестить дядю Абдула.
Уходя, Самира оглянулась: над толпой плыли на верблюде тетя Назира в блестящей яркой чалме и ее муж – в белоснежной. Ситуация показалась девушке сказочной, и она сделала несколько их снимков со спины.
Потом они начали заходить в сувенирные лавки, раздумывая и споря, что привезти тете Жади и Хадиже, а чему будет рада дона Иветти? Чем удивить дону Деузу и Мосинью - бабушку Лео,  с тетей Лолой?
Пока Латифа и Неджма, Ясмин и Ариба рассматривали в лавке товары, Лео и Самира вышли на улицу, сочтя, что их сумка уже слишком тяжела и полна подарками для всех, кому они хотели бы сделать приятное.
- Самира, почему твоя тетя Назира назвала верблюда Эдвалду? – вдруг поинтересовался Лео. – Так зовут мужа моей матери. Меня, кстати, тоже звали Эдом, когда я жил в Сан-Криштоване.
- Тебя это задело? 
- Нет, но вообще-то с такой кличкой у верблюда в Рио у Миро могут быть неприятные моменты.
- Хм, я даже больше тебе скажу: тетя Назира, когда жила в Сан-Криштоване, была знакома с твоим отчимом. Он даже сватался к ней когда-то! Но мой отец заломил за сестру такую цену, что синьор Эдвалду сбежал из его дома, не попрощавшись. А синьор Эдвалду думал, что это тетя Назира принесет ему в приданое стадо верблюдов и цистерны с баррелями  нефти. Ха-ха!.. Это было, кажется, ещё до моего рождения, Лео.
Увидев удивленные глаза парня, Самира рассказала ему о той давней семейной истории.
-Лара Назира хотела выйти за него замуж и пыталась решить ситуацию своими силами. Даже решила поговорить с доной Деузой. Но твоя мама не захотела, чтобы у Эдвалду была вторая жена. Кажется, она была в шоке от предложения моей тети. Мама и тетя Жади часто вспоминали эту историю. Назира в расстроенных чувствах иногда откровенничала с ними.
- Но если Эдвалду узнает, что любимого верблюда доны Назиры зовут его именем, что он может подумать? – усмехнулся парень.
- Лео, а что он может сделать? Тем более что верблюд любимый. Вот только как он перенесет переезд? Его не на самолете будут перевозить? На корабле? Или как? – задумалась Самира.
- Мир тесен, - сказал Лео. - Тебе не кажется, что судьба, в которую всегда верила Жади, не случайно свела нас? Случайностей не существует. Всё на этом свете или испытание, или наказание, или предвестие. Мактуб.
- Я верю в Мактуб. Он существует, но срабатывает только с теми, кто ждет развития событий, сложа руки и ничего не делая. Но если начать сопротивляться жизненным обстоятельствам, можно изменить предначертанное. Я за то, чтобы человек сам строил свою судьбу!
- Самира, но то, что будет построено – это и будет тем, что было предначертано.
- Лео, не хочу забивать голову философскими размышлениями.
- Но мне понравилось, как дядя Али сказал тебе утром за столом: «Три вещи никогда не возвращаются обратно – время, слово и возможность. Поэтому не стоит терять времени, выбирай слова и не упускай возможности».
- Это не дядины слова. Так сказал философ Конфуций. А дядя имел в виду мое поведение в доме дяди Абдула. «Твои слова злее перца», - вот что я должна была услышать.
- Дядя Али мудрый человек.
- Лео, каждая женщина вправе решать, за кого ей выходить замуж. А дядя Абдул решил, что моя судьба зажата в его кулаке. Я была вынуждена с ним бороться, но доступными мне методами. Понимаешь? Я верю в себя. Поэтому мне ближе притча, которую рассказал дядя Али. Вот ее я запомню. Как там говорится?..  Птица,  сидящая на ветке, не боится, что ветка сломается, потому что она доверяет не ветке, а своим собственным крыльям. Всегда надо верить в себя.
- Но твой родственник говорил о ценности семьи. Он боится, что дядя Абдул и твой отец тебя не простят.
- Знаешь, сколько лет меня отвергали? Когда я решила учиться и отказалась носить платок, то стала для них одалиской. Моей матери запретили видеться со мной, и нам с ней приходилось прибегать к ухищрениям, чтобы тайком встретиться. Нам помогали тетя Жади и дона Ноэмия.
- Я не знал.
- Семья – это не те, с кем у тебя есть родство. Семья – те люди, которые хотят, чтобы ты присутствовал в их жизни. Это те, кто принимают тебя такой, какая ты есть. Те, кто готовы на всё, лишь бы ты улыбнулась, кто любит тебя, не смотря ни на что!
- Ты права, я согласен с тобой. Я тоже так думаю. Почему ты не объяснила всё дяде Али? Сидела моча.
- Зачем? Кто всё итак понимает, не нуждается в объяснениях. А дядя Али хорошо меня знает и понимает. Но его беспокоит, что будут думать и говорить обо мне другие. А для меня не имеет значения, что думают другие, потому что в любом случае они что-нибудь обо мне подумают. И потому всё, что говорят за моей спиной, слушает только моя спина.
- Ты, кажется, рассердилась? Забудь. Сегодня мы улетаем из Марокко.
- Чего мне хочется, Лео, так это поесть вон тех лепешек. В Рио таких не найти. Мама тоже делает лепешки, но вкус все равно другой. Пойдем, попробуем?
Они отошли от лавки, где среди множества товаров выбирали сувениры родственники.
И пока молодожены уединились за низким столиком уличного кафе, если можно назвать несколько пуфов и пару столов, а жены Амаля и Ариба перебирали сувениры, не зная, что выбрать.
- Ариба, ты же не собираешься возвращаться в Бразилию? Но тогда кому ты хочешь купить подарки? – спросила Ясмин. Девушки выяснили, что скоро станут родственницами, потому что дядя Ясмин – жених Арибы. Теперь Ясмин относилась к Арибе покровительственно.
Ариба смущенно ответила:
- Я хочу попросить Самиру передать в подарок Халисе вон  ту небольшую вазу под цветы, расписанную синим фесским узором. Мы с ней однажды шли в супермаркет за продуктами, и она оговорилась, что во время переезда из дома свекра в дом мужа разбилась ее любимая ваза, которую ей подарила тетя. Вазы из Феса красивые, их не спутаешь с другими. Я вспомнила ту вазу, а эта очень на нее похожа, только меньше. Возьму ее.
- Ариба, но разве жены Амина не враждовали с тобой и Лейлой? – спросила Ясмин, с которой делилась новостями и сплетнями лара Дуния. Когда Ясмин простила бабушку за то, что та нехорошо поступила с ней на свадьбе, женщина старалась угодить внучке, с которой жестоко обошлась ей же во благо. А о жене Мухамеда Лейле и ее отношениях с невестками мужа лара Дуния была наслышана от сида Абдула, которому постоянно жаловался племянник. Амин с женой сбежал из отцовского дома, купив дом рядом и взяв вторую жену, которую Лейла невзлюбила так же, как и первую.
- Нет, это Лейла находила везде врагов. Я всегда ладила с Халисой и ларой Латифой. Мне нечего было с ними делить.
Ясмин хотела поддеть девушку, спросив, что могла захотеть делить Лейла с женами Амина, но не стала ничего говорить. Ариба ей понравилось. Было понятно, что в Рио  ей доставалось от Лейлы. Если судить по рассказам лары Латифы, Самиры и Каримы, то копия Лейлы живет с ними рядом. Это Дайнаб. 
И тут Ясмин предложила подшутить над оставшейся в риаде Дайнаб.
- Она захочет проверить, что мы купили. Непременно вывернет наши пакеты, чтобы сравнить то, что мы купили себе, с тем, что принесем ей. Неджма, что бы нам такое купить? – насмешливо сказала Ясмин, осматриваясь в лавке.
Полки были забиты товаром до самого потолка.
Они купили три сувенира в виде жабы с монетой во рту, три ложки с очень длинными черенками – чтобы что-то помешивать ими, три платка самого дешевого качества и ещё много всего – ненужного, странного, никуда не применимого, добавив ещё и простенькую бижутерию.
- Конечно, мы свои сувениры сразу же выбросим. Или отдадим кому-нибудь на улице. Но пусть Дайнаб потешит себя, - предложила Неджма.
- Она так разозлится, когда поймет, что мы не стали уговаривать Амаля, чтобы он купил нам ещё золота.
- О, как же я раньше не подумала об этом? Надо было зайти в книжную лавку  и купить там книги! Мы с тобой любим читать, но она – нет. Ты видела когда-нибудь Дайнаб с книгой? И я тоже не видела!
- Может быть, она не умеет читать? – предположила Ясмин.
- Но мы с интересом прочтем книжные новинки, а она сочтет покупку обидной и ненужной. Ведь ее интересует только золото!
- Отличная мысль, - подхватила Ясмин. – Мы даже скажем ей: больше никаких украшений! У нас их много. Теперь будет покупать только книги!
Обе расхохотались. Их коварные планы нарушил Амаль, ища застрявших у торговца женщин.
- Опять что-то задумали? Что вы купили? – недоверчиво смотрел он на них.
- Только полезные в хозяйстве вещи: ложки, жабу для привлечения денег, платки…
- Какую-то ерунду набрали, - поморщился Амаль. – У вас есть серебряные и золотые ложки. К чему вам ещё и эти? И всем троим?
- Но надо же что-то купить? Дайнаб будет рада, - притворно-нежным  голосом произнесла Ясмин, и муж сразу понял, в чем дело. Хотят подразнить Дайнаб! Даже Амаль заметил завистливые взгляды, которыми их провожала с галереи Дайнаб. Возможно, его девчонки правы: стоило проучить заносившуюся  младшую жену, которой он стал слишком многое позволять и прощать, когда она родила ему двух сыновей сразу!
На улице все заметили, как вкусно пахнет лепешками, которые готовили в соседней лавке. Обнаружили, что Лео и Самира уже лакомятся ими. Все сразу почувствовали  голод.
Сувениры были куплены, и потому было решено вернуться в дом дяди Али. Амаль должен был забрать детей и Дайнаб, но Ясмин и Неджма не захотели возвращаться туда, где вновь столкнутся с Дайнаб. Они попрощались со всеми  уже на медине, и Ясмин заявила, что желает побывать в доме родителей и навестить бабушку. Правда, ларе Дунии для этого придется выйти из дома, потому что Ясмин не рискнула войти в риад сида Абдула, который был так коварно обманут ею. Кто знает, не отправит ли сид Абдул притворщицу под замок в ту же комнату, дав плетей?!
- Ясмин, спроси у лары Дунии, что сделали с рукой, которая висела на стене? Выбросили, наверно? – прощаясь, попросила Самира. – Потом позвони мне и расскажи.
- Хорошо, но думаю, что дядя Абдул приказал выбросить страшную  штуковину на помойку.
- Представляю, если кто-то ее найдет! По медине прокатится новая волна сплетен, - хмыкнула Самира. Жаль, что я не смогла сфотографировать тот коллаж!
- Дочка, хватит! И даже не пытайся написать об этом статью, - строго попросила Латифа.
Семья Амаля простилась со всеми, девушки отправились к риаду сида Абдула, Амаль поспешил за женой и детьми, а остальные пошли не спеша, продолжая рассматривать товары, выложенные на улице возле дверей лавок, вывески и необычные двери.
Когда проходили мимо пекарни и хамама, втянули в себя вкусный армат свежеиспеченного хлеба, и Керим тут же купил целый пакет лепешек, а потом Латифа с сожалением взглянула на вход в хамам.
- Как жаль, что мы не побывали в хамаме. Я с детства любила там бывать. Самира, возможно, тебе тоже понравилось бы. Но, может быть, в следующий раз, когда мы приедем в Марокко…
Но девушка пожала плечами.
- Не знаю, понравилось или нет. Только как экзотический способ помыться. Но мы же ходили в хамам, когда много лет назад приезжали в Фес. Я помню, мы с тетей Жади вместе там мылись, - тихо ответила она матери, чтобы столь пикантный разговор не был услышан Керимом или Лео.
Потом Латифа заговорила с Арибой, заметив, что девушка практически ни с кем не общается, идет за их спинами молча, и вид у нее какой-то грустный.  Теперь, когда Ясмин и Неджма их покинули, а Самира была занята попутным фотографированием, и ей было некогда разговаривать, Ариба совсем приуныла и чувствовала себя неловко.
Обратно они шли уже по другим улицам, чтобы увидеть как можно больше медины Феса. Керим и Амаль что-то обсуждали, Латифа то и дело поучала Самиру, а Лео и Ариба шли молча. Подходя к дому дяди Али, они встретились с ларой Назирой и Миро, который нес на руках дочь. Ахмет, видимо, ушел вперед.
- Где же Эдвалду? – поинтересовалась Самира.
- Он уже направляется в Бразилию – следом за нашими вещами из Марракеша. Миро оформил на него грузоперевозку.
- Лара Назира, вы отправили свои вещи в Рио? – входя во двор риада, спросила Самира.
- Конечно! Как мои братья всегда отправляли товары из Марокко в Бразилию, я воспользовалась этим способом. Зачем оставлять вещи кому-то, а в Рио покупать новые?
- Верно, - согласилась Самира. – Но где же вы будете содержать верблюда, когда он окажется в Сан-Криштоване?
- На территории спортклуба! – уверенно ответила лара Назира.- Это первая недвижимость, которую купит мой муж.
- Верблюд станет символом спортшколы. Клуб так и назовем: «Белый верблюд», - продолжил уже Миро.
Латифа и Керим быстро переглянулись. Кажется, жизнь забурлит в Сан-Криштоване, когда Латифа переберется к мужу, а лара Назира устроится в ее доме.
- Дааа, - кокетливо сказала лара Назира. – Белый верблюд на фоне песков – такую вывеску мы закажем, чтобы повесить ее на входе в спортшколу. И там будет класс гимнастики для женщин. Подрастет Ферюза, родится наш сын, и мы все будем заниматься в спортшколе.
Они вошли в гостиную. Там на диване сидел сид Али и беседовал с Зорайдэ, удивляясь тому, что они недавно увидели. Они обсуждали Дайнаб и Амаля.
- Бедная Хадижа, как ей доставалась от несносной сестры Фарида! – сетовала Зорайдэ.
- Нет, такой она стала, когда вышла замуж за Амаля. Наша Ясмин получила хороший урок на всю жизнь. Если бы не поторопилась подстроить тот обман на свадьбе, сейчас Дайнаб не изводила бы ее семью капризами и скандалами.
- Сегодня они улетают, возвращаются  в Эмираты. Хорошо, что у Ясмин и Неджмы отдельный дом. Дайнаб так ведет себя, потому что ей приходится сидеть в своем дворце в одиночестве. Ясмин говорила, что Дайнаб мечтала о собственном дворце. А теперь ей не нравится жить одной.
- Зорайдэ, верно говорят: не получить желаемое – это иногда и есть везение.
Войдя в зал, Самира поинтересовалась, кто дома.
- Твой отец и Муна ещё не вернулись от дяди Абдула, - ответила Зорайдэ. – Тебе не пора собирать вещи? Карима поможет ларе Назире. А вы с Латифой справитесь сами. Но перед дорогой вам надо ещё поесть.
- Лео, когда ты пойдешь в отель за вещами? – повернулась к парню Самира.
- Ещё успею, - ответил он, не желая расставаться с Самирой.
- До поездки в аэропорт осталось не так много времени, - озабоченно сказала девушка.
- До обеда Карима может принести вам чай, - распорядилась  Зорайдэ, подав знак женщине с кухни.
Лара Назира воспользовалась предложением и осталась в гостиной. Малышку взяла на руки Самира. Лео заглядывал ей через плечо: было любопытно, какой стала та девчушка, которую они нашли в касьбе у старухи.
Наконец, он ушел за вещами, а Самира отнесла девочку в комнату, где они с Каримой занялись ее купанием и переодеванием.
Назире хотелось побеседовать с дядей Али. Ее переполняла обида на кровных родственников. Дядя Абдул и брат Мухамед не пожелали признать ее даже тогда, когда у нее появился ребенок! Столько лет прошло, Миро показал себя хорошим мужем, но дядя Абдул всё ещё злится, что «семейный коврик для ног» сбежал от них к бразильцу! Но вот дядя Али простил Жади и принял Лукаса? Разве нет? Жади рассказывала.
- Сид Али, вы очень мудры. Я всегда это говорила. Сид Али мудр! Объясните же мне, почему дядя Абдул никак не желает простить меня? Я не чувствую себя полностью счастливой, потому что люди моей крови упорно не принимают меня.
- Лара Назира, найдите покой в своей душе, всё остальное само найдет Вас.
- Но когда дядя Абдул откажется считать меня одалиской?!  Я не одалиска! Из меня получилась хорошая жена и будет отличная мать. Вот увидите – в Бразилии у меня родится сын. Жади обещала отвести меня к доктору Альбьери, так его зовут, кажется. В его клинике мне помогут.
Зорайдэ вздрогнула, а сид Абдул, продолжая держать во рту трубку от кальяна,  повернулся к жене и вопросительно на нее посмотрел.
- Да, Жади мне обещала! Она уверила меня, что этот доктор творит чудеса. Он сделает так, что у меня родится мальчик. Или даже два.
- Ну, если Жади обещала…, - протянул сид Али, соображая, что старый приятель, конечно, не станет рисковать ещё раз и делать Назире клонов. Зорайдэ замерла рядом, положив руку на грудь, как будто сильно испугавшись чего-то.
- Лара Назира, пусть у Вас родится много детей, как Вы всегда хотели, иншалла. Но не копите в себе обиды: они, как камни, под их тяжестью можно упасть. Имейте терпение: не зря говорят, что на дне терпения оседает золото.
- Дядя Али, но я чувствую себя преданной. Я вырастила своих братьев, могла бы выйти замуж, но я не бросила их. А когда они встали на ноги, то даже не подумали позаботиться обо мне, найти мне хорошего мужа. Дяде Абдулу тоже было удобно держать меня при себе. Теперь я им не нужна, они отвергли меня, потому что я посмела сама справиться сама со своими проблемами. Меня предали - как будто руки переломали. Когда дядя Абдул и неблагодарные братья решат помириться со мной, простить я их смогу, но вот обнять «переломанными руками» уже не получится. Это не я сказала. Самира приезжала в Марракеш и зачитала мне запись из своего блокнота. Она записывает интересные высказывания знаменитых людей.
- Конечно, это не ваши слова. Это всемирно известный русский писатель  сказал о предательстве, как о сломанных руках. Не могу вспомнить его фамилию.
Когда наступил вечер, гости стали прощаться с сидом Али и Зорайдэ. Выносили вещи вниз, складывали у колонны во дворе. Скоро придут музыканты, чтобы под звуки знакомой народной мелодии проводить гостей, которые даже станцуют на прощанье перед тем, как уйти на медину.
Лео тоже принес свой небольшой багаж – рюкзак. Самира ждала его во дворе у фонтана, зная, что Лео хотел поговорить с ней перед отъездом. Билеты в самолет им достались на места в разных частях салона. Смогут ли они пересесть так, чтобы оказаться рядом и спокойно обсудить дальнейшие планы?
 Можно было подождать до Рио-де-Жанейро, но им обоим не терпелось кое-что прояснить как в их отношениях, так и в том, чем каждый собирается заниматься дальше.
Пока во дворе ещё никого не было, а мощные двери-ворота на медину были прикрыты, Лео и Самира зашли за колонну, чтобы не попасть сразу на глаза тому, кто выйдет во двор. Не хотелось, чтобы их заметила Карима и помешала важному разговору.
- Лео, не беспокойся: я сдержу слово. Поступим, как договаривались: когда прилетим в Рио, ты получишь развод. Пусть никого не беспокоит наш фиктивный брак, - сказала она, имея в виду синьора Леонидаса.
Лео молча обнял Самиру за талию и притянул к себе. И неожиданно зарылся лицом в ее пушистые, все ещё сохранившие цвет хны волосы. Самира удивилась бы ещё сильнее, если бы смогла увидеть его лицо, то, как на глазах  у него вдруг выступили слезы.
- Я люблю тебя. Зачем нам разводиться?
Самира вдруг страшно испугалась, вспомнив, как ее предупреждали, что влюбленный Лео может не дать ей развод. А в Бразилии не так-то просто развестись. Это не трижды повторенные в Марокко слова: «Я с тобой развожусь», и всё, женщина разведена. В Бразилии развод может длиться долго, много месяцев, пока все не решится. А если Лео начнет ещё и тянуть?
- Лео, - осторожно начала она. – Возможно, я тебе нравлюсь, но ты меня не любишь. Просто мы столько пережили за пару месяцев, так привыкли друг к другу, привязались – ты ко мне, а я к тебе. Нам может показаться, что это любовь. Но это не так. В чем различия между «нравишься» и «люблю»?
- Я уверен в том, что говорю, - глухо сказал Лео, не отодвигаясь от девушки и все ещё обнимая ее.
- Знаешь, Будде приписывают сравнение: когда вам нравится цветок, вы его срываете. Но если вы любите цветок, вы поливаете его каждый день.
- Я обещаю ухаживать за тобой, как за самым редким цветком, - негромко произнес парень. В его голосе было что-то такое, что Самире стало не только жалко его, но в ее сердце вдруг родилось странное, щемящее чувство.
- Лео, - потрясенно прошептала она.
- Я люблю, я уверен в этом, - ответил он, посмотрев ей внимательно в глаза, и вдруг  впился губами в ее губы.  Он горячо целовал ее, и Самире это нравилось. Возникло ощущение чего-то знакомого. Да, то же она испытывала несколько лет назад, когда тайком встречалась и даже целовалась с Зе Роберто.
Но теперь она могла целоваться законно, с мужем, который был объявлен ею фиктивным и пока ещё таковым и оставался. Вот только в Марокко отношения мужа и жены должны быть скрыты за дверью комнаты. Если кто-нибудь застигнет их, молодоженов, целующихся за колонной во дворе, где может ходить множество людей, то мало не покажется!
Однако что-то произошло с Самирой, она поддалась чувствам, и теперь они, забыв обо всем, целовались страстно, увлеченно, непроизвольно постанывая.
К несчастью, они попались. Мухамед привел с собой дядю Абдула, чтобы он мог проститься с Латифой и Керимом перед отлетом в Бразилию. Муна, войдя во двор вместе с ними, тихо прошла в дом, ни на что не обратив внимания. Но не сид Абдул!
И потому, когда он понял, что во дворе риада происходит какой-то харам за колонной, из-за которой ветром раздувало покрашенные хной волосы, что, собственно, он сначала и заметил, сид Абдул покрепче схватил палку, с которой он добирался по медине до риада приятеля, и град ударов обрушился на спину Самиры. 
Сид Абдул сразу же узнал дочь Мухамеда.
- Одалиска! Вот чем ты занимаешься? Вот почему ты отказала Имаду, которому не пришло бы  в голову тискаться с законной женой, прячась по углам во дворе уважаемого родственника!
- Как ты посмела? Ведь это должен быть временный брак! Нет, даже фиктивный, и он не может к тебе прикасаться! – завопил и Мухамед. – Так вы и ребенка сделаете!
На галерею выбежали, услышав крики,  Ариба и успевшая подняться на женскую половину Муна. Из дома высыпали во двор Латифа и Керим, дядя Али и Зорайдэ, которых опередила Карима. Ахмет тоже выскочил откуда-то и теперь стоял в ожидании команды от сида Али. Назира и Миро вышли тоже, но стояли в стороне, опасаясь за ребенка. Потом Миро, поняв, что происходит, подошел к Кериму.
А сид Абдул продолжал обхаживать палкой дочь Мухамеда и брата Лукаса, изливая на них злость за неудачу и позор, который пал на его голову из-за неудавшегося сватовства Имада.
Как издёвка, при каждом ударе, достигавшем цели  - по Самире, а сид Абдул попадал палкой  по ее карману, звенели лежавшие в нем колокольчики. Знакомое взвякивание злило старика ещё сильнее. Но чаще его палка оказывалась на спине брата Лукаса, закрывавшего собой девушку.
Опомнившись, Лео сначала заслонил собой Самиру, потом попытался выхватить палку у старика. Наконец, он выдернул у него из рук орудие, но к Лео шагнул Мухамед, и теперь на парня посыпались удары кулаков в четыре руки. Мухамед бил, но и дядя Абдул не отставал.
- Харам! Какой харам устроили в доме моего приятеля! Карима, ты здесь? Позови сида Али, пусть посмотрит, какой грех свил змеиное гнездо прямо у него во дворе, - брызгал слюной дядя Абдул, а Мухамед пыхтел, задыхаясь от слишком быстрых движений. Полнота опять ему помешала. Но он продолжал молотить уже по воздуху, стараясь попасть по лицу, но не дотягиваясь до Лео.
- Что происходит? – вопрошал дядя Али, дав знак Ахмету оттащить Абдула от  жертвы. Никто не понял, что происходит, почему сид Абдул набросился на кого-то, скрытого за колонной.
Всё произошло так быстро, что никто не смог ничего понять, пока Ахмет не схватил дядю Абдула, а Керим и Миро не попытались оттащить Мухамеда.
- Кого вы убиваете у меня во дворе?! – разъярившись от неожиданного происшествия, воскликнул сид Али.  – Зорайдэ, Карима, посмотрите, кто там?
Вдруг  из-за колонны вышли встрепанные после потасовки Лео и Самира.
У всех удивленно раскрылись глаза, никто не мог произнести ни слова – ни сид Али, ни Зорайдэ, ни Латифа. Керим и Миро молчали из деликатности. Назира тоже только наблюдала.
Абдул, удерживаемый сильными руками Ахмета, все ещё потрясал кулаками, раскрывая и закрывая рот, как рыба, не произнося ни звука.
Мухамед же поправлял и разглаживал на себе чистенькую джеллабу, в которой ходил в гости к дяде, поглядывая на Самиру.
- Одалиска! Даже выйдя замуж, не может вести себя как добропорядочная женщина! – с одышкой произнес он.
- Самира?! – воскликнула Латифа. – Что ты сделала дяде Абдулу?
- Эээ, нееет, Латифа, ты спроси, что она делала за колонной со своим мужем! – ожил, наконец, старик. – Они там тискались и целовались, обвившись друг о друга, как две змеи. Харам! Какой харам! В Саудовской Аравии вас наказали бы плетью за нарушение моральных устоев общества! Вас выпороли бы и посадили в тюрьму!
- Но они женаты, сид Абдул! – недоумевал Миро, который, прожив несколько лет в Марокко, все равно не очень понимал, почему так возмущен сид Абдул тем, что обнаружил двух  семейных бразильцев целующимися в укромном месте. А чем ещё они могли там заниматься? Самира не из тех девушек, которая могла бы позволить  что-то такое, о чем неприлично говорить вслух.
Ребятам было очень неловко. На них смотрело столько человек!  И на галерее стояли женщины.
Лео одной рукой схватил свой рюкзак, ловко забросив его на плечо, и чемодан Самиры,  другой рукой – девушку, которая пока ещё не нашла, что ответить, оказавшись в такой двусмысленной ситуации.
- Самира, мы сами поедем в аэропорт и там подождем остальных. Я твой муж и забираю тебя, пока твой дядя тебя не покалечил. Идем!
Самира, оглушенная случившимся, молча подхватила сумку, перебросив  через плечо и сумочку.
- Дочка, Лео, подождите нас на улице! – протянула к ним руки Латифа.
- Они распространяют разврат на земле! Их надо наказать! – продолжал бушевать сид Абдул, грозя вслед молодоженам палкой, которую подобрал и подал ему Мухамед.
Латифа тут же пожалела о своих словах. А если дядя Абдул напустит на ее дочь и Лео толпу разъяренных фанатиков? Как им докажешь, что старик не так что-то понял, не то увидел, что было на самом деле? Пусть Лео уведет Самиру к воротам медины и там возьмет такси в аэропорт!
- Почему вы, дядя Абдул, не захватили с собой плеть? – кивал Мухамед. – Они заслужили порку. Оба! Аллах! Как только они разведутся в Бразилии, мы с Саидом найдем ей мужа в Сан-Паулу и отвезем ее к нему сразу же!
Латифа была рада, что это услышала. Так вот что замышляет Мухамед?!
Керим облил мужчину презрительным взглядом. Тоже поднял вещи, сложенные у соседней колонны.  Латифа молча потянулась к  ручке чемодана.
-   Мухамед, в моем доме гости не устраивают скандалов. А ты гость, - сухо сказал сид Али. 
- Но дядя Али, Самиру мы обнаружили в объятиях Лео, он обнимал ее, они целовались!
- Они женаты! – живо напомнила Карима. – Они ведь женаты! Дядя Абдул, разве запрещено обнимать жену? Разве это харам? Это не может быть харамом. В браке всё позволено между мужем и женой! Вы сами так говорили, я слышала. Карима запомнила!
Но старик даже не взглянул в ее сторону.
Пришли приглашенные музыканты, быстро расположились, не замечая, что хозяева и люди во дворе в замешательстве. Теперь во двор вывалили и женщины, которые работали на кухне в доме сида Али.  Только Ариба и Муна предпочли уйти в свои комнаты.
А с улицы вошли лара Дуния с сыном Икрамом. Ничего не подозревавшая жена Абдула тут же заставила музыкантов играть весёлую прощальную песню. Недавно пришедшие сюда женщины, тоже ничего не зная, что только что здесь случилось, весело зашумели, а расстроенные происшествием гости начали прощаться с сидом Али и Зорайдэ.
- Держись, Латифа, - прошептала ей на ухо Зорайдэ. – И постарайся быть счастливой с Керимом. Он очень хороший. Если бы он достался тебе много лет назад! А ведь сид Али был знаком с его родителями, как и с семьей Зейна. Но Керима успели сосватать с девушкой, которая стала его женой.
- Значит, так было суждено, Зорайдэ.
Они обнялись, а тем временем Ахмет грузил вещи отбывающих в аэропорт на тележку, в которую был запряжен ослик. Добираться пешком до остановки такси у ворот медины было довольно далеко.
- Мне так стыдно, дядя Али, что мы принесли вам столько неприятностей, - извинилась Латифа. – И уезжаем со скандалом.
- Нет, Латифа, не вини себя в этом. И скандал не ваша вина, я потом поговорю с Мухамедом. Или ему придется в дальнейшем останавливаться у своего дяди, а не у меня.
Никто больше не танцевал, кроме Дунии и работниц, и Дуния заподозрила неладное. Икрам же, стоял, посматривая на галерею, куда могла выйти Ариба, если она не спустилась вниз. Но где же она? Что происходит?
Айша принесла из кухни большую сумку с едой – в основном это были сладости. А также в сумку положили хорошо упакованный подарок Арибы для Халисы – белую вазу с синим фесским узором. Эту сумку вызвался нести Керим, чтобы ничего не разбилось и не помялось.
Под зажигательные мелодии гости потянулись к распахнутым на улицу высоким дверям, похожим на ворота.
Впереди их ждал долгий перелет в Бразилию с пересадкой в европейском аэропорту.
Уже ушли музыканты, а женщины, работающие по дому, отправились отдыхать. Но в доме сид Абдул горячо спорил в сидом Али, сидя на диване в гостиной, даже не замечая принесенный ему чай. Мухамед ретировался в комнату к жене, которая попыталась его расспросить, что это было внизу у колонны, ей хотелось понять. Но Мухамед отмахнулся и заявил, что не желает обсуждать происшествие.
Удовольствие от вечера получили лишь Карима и лара Дуния. По старой памяти Дуния прошла на кухню, и там, усевшись возле столика с блюдами приготовленного на завтра печенья, женщины, попивая чай с мятой, обменивались новостями. Зорайдэ молча отдыхала рядом.
- И что, слухи всё множатся? – спросила лара Дуния.
- Люди теперь говорят, что из дома Абдула выскочили джинны, несколько джиннов, которые разбрелись по всей медине! Их видели! – поведала Карима.
- Да, люди верят в это. Сегодня ночью возле нашего дома побили прохожего, которого приняли за джинна, - насплетничала Дуния. – Абдул даже выходил на улицу, чтобы выяснить, что за крики были под его дверью. Он и меня заставил пойти с ним, потому что Юнус и Баркад очень боятся джиннов. Они только открыли дверь, но остались стоять во дворе риада.
- А как Имад? Ему вслед кричат, что он обручен с джиннами. Над ним смеется весь Фес. Мне его жалко!
- Карима, а ты у Латифы спроси, жалко ли ей Имада, из-за которого Самире пришлось так пострадать.
Карима покачала головой.
- И кто за такого замуж теперь выйдет? О, Аллах! Оставаться ему одиноким   всю жизнь!
 

18. Часть 29. Глава 18.  Планы Фарида.


Отойдя от риада сида Али, где Фарид оставил сестру с детьми, он, купив горячую лепешку, стоял и раздумывал, куда теперь идти и где искать деда. Стоило узнать об этом в кафе, где тот обычно проводит время. У кого из друзей старик ночевал в этот раз? Дед любил пожить в гостях у каждого из приятелей. Но все его знакомые и друзья днем собирались в кафе.
Туда и отправился Фарид, откусывая по дороге от лепешки. Сид Рахим должен согласиться поехать с ним в Мекнес и некоторое время пожить в доме с матерью. Она осталась совсем одна. Фарид подумывал нанять женщину, которая помогала бы делать уборку в доме и во дворе.
Но заняться этим он уже не успевал: нужно было срочно ехать в Касабланку. Там, по словам обмолвившейся Дайнаб, и прячется Зухра. Ведь у нее там живут многочисленные родственники, но она устроилась у одной из двоюродных сестер. Когда Фарид «прижал» сестру, она призналась ему  и матери, что Зухра когда-то говорила ей о том, где бы она могла спрятаться, если бы стало нужно. Но ведь после побега Зухры и Шурук у родственников Зухры ее искали в первую очередь и не нашли. Но она могла вернуться, надеясь, что ещё раз ее там искать не станут.
Шагая по медине, Фарид вспоминал приезд Дайнаб. Она была счастлива, обманом став женой очень богатого человека. У нее родились близнецы, два мальчика! А у него жизнь рухнула. Умер ребенок, которого похитила змея Зухра. Он дал развод Хадиже. На нем висят огромные долги перед ее отцом. Зухра испортила ему жизнь. Только теперь Фарид понял, что мог бы прекрасно ужиться с Хадижей. Пусть она не была красавицей, если сравнивать с Зухрой, но она оказалась тихой и покладистой, ничего не требовавшей от него. Она полюбила его, родила сына.
 И если бы он не вернул Зухру, то сейчас они с Хадижей ждали бы ещё одного ребенка, бизнес у него поднимался бы, дома в Мекнесе и Марракеше  ремонтировались. Но Зухра всё испортила. Думая о похищенном и погибшем желанном сыне, Фарид готов был убить Зухру на месте, как только она попадется ему на глаза!
Теперь, когда он понял, где искать негодяйку, которая наверняка уже перестала бояться, что ее найдут и схватят, Фарид решил поехать в Касабланку. Он отомстит ей. Силой привезет в Мекнес, запрет в кладовке на крыше, а потом привезет из Феса сида Абдула с его плетью, и пусть они с дедом Рахимом приговорят ее к порке. Фарид сам с удовольствием выпорет ее, дав восемьдесят ударов плетью. Если она после этого выживет, то будет сидеть до конца дней в «женской комнате».
Добравшись до кафе и не обнаружив там деда, Фарид решил подождать. Скоро начнут собираться старики. Если даже дед не придет, то можно будет узнать у его приятелей, где искать сида Рахима.
Он сел за столик у окна, чтобы сразу увидеть дедушку, взял стакан чаю и пирожок бриуты. Отпивая чай, Фарид  вспоминал малышей, которых привезла показать им Дайнаб. Почему обе сестры родили близнецов, а Хадижа подарила ему только одного сына? Если бы она осталась, то в следующий раз могла бы тоже родить двойню. Теперь Фариду предстояло начать с начала: искать жену, которая сможет подарить ему сыновей. Но он займется этим после того, как решит вопрос с Зухрой. Или постараться вернуть Хадижу? Если вести себя с ней правильно, она все простит.
Он закипал от ненависти каждый раз, когда думал о Зухре. Змея! Вползла в его жизнь и уничтожила всех, кого он любил. Умер отец, погиб сын, он потерял жену. Возвращать Хадижу силой или отказаться от нее окончательно, Фарид ещё не решил.
Сида Рахима он заметил, когда тот только показался из-за угла одного из домов и шел рядом с сидом Ибрагимом. Фарид знал старика, так как тот в свое время приезжал к ним в Мекнес погостить к деду.
Когда Фарид объявил родственнику, что нашлась Зухра, ее только стоит схватить и привезти в Мекнес, дед сразу же согласился поехать, чтобы присмотреть за домом и хозяйством, пока внук будет разбираться с преступницей.
…И вот в Мекнесе Фарид уже спешно доделывал домашние дела перед поездкой, не зная, сколько времени она займет. Сходил несколько раз за кормом для ослов, осмотрел животных, убедившись, что они здоровы. Помог матери закупить продукты на время своего отсутствия.
Наконец, собрал сумку и купил билет на междугородний автобус до Касабланки.
Прибыв в город, Фарид попытался вспомнить, что рассказывала Зухра о родственниках. Все жили на медине. Но в Касабланке их две – старая медина и новая.
Новая – это построенная французами в начале 20 века часть города, стилизованная под восточный квартал. Чистота, опрятные улочки, аккуратные белоснежные домики, сувенирные лавки и толпы европейских пенсионеров, которых автобусами свозят сюда с океанских лайнеров.
Старая медина – это прекрасный арабский базар, пестрый и шумный. Бесконечные лотки с китайской одеждой и прекрасные мясные ряды: разделанные туши, снующие под ногами куры, грязь, вонь, антисанитария, ужасная давка и полное отсутствие туристов.
Родня Зухры жила как раз здесь. Фарид знал приблизительно место, где находится нужный дом, но решил, что будет просто бродить поблизости и однажды столкнется с Зухрой. Она не может сидеть на месте. Обязательно чем-то займется, тем же гаданием для туристов, разрисовкой рук хной и прочим применением имеющихся навыков. Деньги, которые  у Зухры были при побеге после того, как она украла отложенную на домашние расходы сумму, конечно, уже закончились. Фарид был в этом уверен. Значит, она должна как-то зарабатывать на жизнь. Не станут сестры ее кормить.
Фарид вошел через ворота в старую медину. Шел, рассматривая людей и подумывая, у кого можно разузнать о Зухре, если он не сможет в течение пары суток ее обнаружить. У него не было достаточно денег, чтобы снимать жилье на длительный срок. Фарид дал себе неделю на поиски.
И вот, когда его внимание привлекла одна штука, которая нужна была ему по хозяйству, но Фарид никак не мог найти ее на рынке в Мекнесе, потому решил купить ее здесь – ведь много места вещь не займет! – вот тогда он увидел женщину, которая показалась ему удивительно знакомой. Нет, конечно, это была не Зухра. Но где же он видел ее?
Молодая женщина шла, не прикрывая лица. Легкий пестрый шарф был небрежно наброшен на голову, а концы закинуты за плечи. На ней была легкая черная джеллаба, которая, вероятно, носилась обычно с никабом. Но не в этот раз. Фарид понял, что женщина была беременна, при чем – уже на большом сроке.
Он ещё не узнал ее, но что-то подсказало Фариду, что следует проследить за женщиной. Она, судя по выражению лица, не узнала его, хотя прошла мимо почти вплотную,  так как улица была узкой, а лавки на противоположных сторонах стояли с распахнутыми дверями и выставленными на мостовую товарами. Пробираться между выложенным товаром было не так просто.
Фарид посторонился,  потом долго не оборачивался на нее, стараясь вспомнить, кто же это. Имеет ли она отношение к Зухре? И вдруг ему вспомнилось: двор сида Али в Фесе, он входит с улицы, спешит в дом на помолвку с Хадижей, устроенную сидом Абдулом. Во дворе он в тот раз заметил красивую молодую женщину, с которой встретился глазами… Потом выяснилось, что это была жена Саида Рашида. Одна из трех.
- Так это та самая жена Рашида, которую все ищут! Хадижа рассказывала моей матери, что от отца сбежала беременная жена, следы которой сначала привели в Испанию, а затем затерялись в Марокко. Точно! Аллах, это же она! И Хадижа говорила, что люди ее отца будут искать не только Зухру и Шурук, но и Фатиму. Да, ее имя – Фатима! Следы двух женщин привели в Касабланку, и только Шурук исчезла. Но Зухру и жену Саида Рашида искали в Касабланке, правда, не смогли найти.
Подумав, что ему может пригодиться знать, где прячется беглая жена Саида Рашида, он решил за ней проследить. Если он захочет вернуть Хадижу, а это возможно, чтобы не тратить силы на поиски другой жены, то с ее отцом можно будет поторговаться. Взять другую жену - это новое сватовство, свадьба и большие расходы. А с Хадижей всё это уже пройдено. Ее стоит только вернуть и начать всё сначала в их отношениях. Зато не будет финансовых затрат.
Он медленно брел следом за женщиной, которая осторожно передвигалась по медине, уберегаясь от мопедов и груженых тюками ослов, с трудом уворачиваясь от свисающих с дверей светильников, связок одежды, разноцветных платков, обходя выставленные складывающиеся витринки с сумками и бабушами, стараясь не наступить ни на что под ногами.
Фатима не почувствовала слежки. Добравшись до дома, который женщина снимала, Фарид подошел ближе, но затаился за дверью одной из лавок, делая вид, что рассматривает товары. Как только Фатима скрылась в доме, открыв несложный замок огромным медным ключом, который она с трудом вытащила из кармана, владелец лавки и один из покупателей заговорили о соседке, не подозревая, что задержавшийся в лавке покупатель заинтересованно слушает их разговор.
- Завтра она должна съехать, сид Рахман. Точно вам говорю. Закончился срок оплаты, а больше у нее нет денег. Она даже есть стала меньше, хотя ждет ребенка. Она проговорилась моей жене, что уедет к дяде в Фес. Ее прогнал муж, дав ей развод. Потому она несколько месяцев скиталась, а потом сняла мой пустовавший дом.  Завтра она его освободит, иншалла. Ваш племянник с семьей может завтра же после дневного намаза вселиться. Плата та же, что платила женщина.
Фарид узнал достаточно, но пока ещё не придумал, как использовать информацию. Если Фатима съедет, то тогда ему следует узнать, куда она направится. Если в Фес к сиду Али, то ничего не получится с возвращением Хадижи. Он пока к этому не готов.
 Но Фарид пообещал себе проследить, куда Фатима отправится после того, как ее выселят из арендованного дома. Поедет к дяде Али в Фес? Решила сдаться родственникам? Но почему не дяде Абдулу? Ведь он – родной дядя ее мужа. А в придуманную ею для хозяев дома историю он не поверил. Отец Хадижи третью жену не выгонял, наоборот, он ее активно искал. Значит, Фатима здесь пряталась. А если предложить ей укрытие?
Запомнив место, Фарид решил сходить к дому, где он когда-то бывал как муж Зухры. Вдруг кобра уже там? Или ему скажут, где искать Зухру.  В семье ее не любили и вполне могли выдать ее нахождение, рассказать, где искать. Фарид же задумал обманом выяснить это: он не станет рассказывать о настоящей цели поисков. Скажет, что ищет, чтобы вернуть жену домой. Поверит даже Зухра. Она порой удивляла его своей наивностью. Настолько верила в свою красоту и его любовь к ней, что заманить ее в ловушку не составило бы труда.
В доме ее родственников Фарида встретили так, как будто давно ждали. Дом был небольшим, хотя и имел собственный маленький дворик. Но в доме проживало столько людей, что было трудно поверить, как они здесь помещались. Зато вся родня имела крышу над головой и жила вместе.
- Оставайся, выпей чаю, Зухра придет поздно, - сообщила одна из ее теток.
- А чем она занимается?
- Торгует. Мы шьем из кожи маленькие кошельки с вышивкой. Она их продает и немного гадает. Это харам, но разве тебе неизвестно, что она всегда этим занималась?
Фарид пожал плечами, стараясь сохранять любезный вид и не выдать злость от желания придушить кобру как можно скорее. Но женщина оказалась проницательной. Она поняла, что он явился за женой не с добрыми намерениями. Однако завела разговор издалека.
- Как хорошо, что ты решил помириться с Зухрой, может быть, у вас даже будут дети. Но вы найдете и того мальчика, которого украла Шурук. Зухра нам все рассказала!
- О чем это вы? Мой сын погиб в пустыне. Зухра продала его бедуинам!
- Нет, нет, Зухра ни при чем. Не знаю, что между вами произошло, насколько виновата Зухра, но твой сын жив. Люди, которые искали его, нашли не того ребенка. Он умер, а твой сын где-то жив. Вам с Зухрой надо его найти.
- Что?! – изменился в лице Фарид, который слушал, но ничего не понимал.
- Аллах! Точно тебе говорю: Зухра призналась, что твоего сына забрала ее подруга, но она отвезла его в Долину тысячи касьб. Там он должен был пожить у одной старухи, пока Зухра не придумает, как с ним поступить дальше: продать бедуинам, если ты не вернешь ее, или привезти его тебе обратно, когда ты прогонишь вторую жену. Ты ведь развелся? Теперь Зухра может возвращаться к тебе, не деля мужа ни с кем. Вы найдете мальчика, а потом родите своих детей.
Фарид слушал женщину, закутанную в старую джеллабу и обвязанную платком так, что видна была лишь небольшая часть лица – глаза, нос и рот, частично прикрытый тканью. Он замер от неожиданной новости. Так его сын жив?! А кого же нашли в пустыне? Как те люди могли перепутать его сына с другим мальчиком?  Кого похоронили на стоянке в пустыне?
- Мой сын жив? Так его надо искать, черт подери! – пришел в себя и тут же впал в ярость Фарид. – Амрана  могут продать! Он может умереть у той старухи! Как, где мне его искать?!
- Успокойся, Зухра тебе поможет. Она знает, где это место. Найдете вы мальчика. Успокойся.
Фарид сидел, схватившись за голову, которая готова была взорваться. Что делать? Искать сына надо срочно! Где мерзавка Зухра?!
Он вскочил с дивана, куда его усадили, сжал кулаки, не зная, куда бежать и что делать.
И вот тогда вошла Зухра. Она влетела в дверь, как будто за ней гнались.
- Что случилось? Зухра? Опять тебя разоблачили, или ты украла что-нибудь у туристов?
- Ничего не украла, но мне дали за твой кошелек крупные деньги, а сдачи не было, я пошла в лавку разменять купюру, но потом решила взять всю сумму себе. Думаете, меня найдут? Это были туристы или приезжие. Они не местные. Пусть попробуют найти! – размахивала руками Зухра. Она была одета ярко, броско. Пышные  и вьющиеся волосы давно не расчесывались и, что ещё хуже, были не мыты.
Фарид узнал на ней платье Хадижи, которое та особенно любила, но Зухра нагло его себе присвоила.  Ему стало противно, захотелось прибить одалиску и воровку.
- Пройдите  туда и поговорите, - предложила тетя Зухры,  показывая Фариду на дверь соседней комнаты. Только тогда Зухра увидела Фарида и очень  испугалась.  Она тут же подскочила к двери, дернула ее и выскочила на улицу. Фарид ждал чего-то подобного, потому сорвался с места, вырвался на улицу и догнал не успевшую спрятаться в лабиринте улиц негодяйку.
- Попалась?! Закричал он, крепко схватив ее за рукав.
Он втолкнул Зухру в совсем узкую улочку, даже нет – щель между домами, которая заканчивалась тупиком. Вот туда-то и заволок Фарид Зухру, крепко держа теперь за горло. Когда остановился, то встряхнул женщину и несколько раз ударил ее спиной о стену.
- Фарид, прекрати! Ты едва не задушил меня!
- Тебе не понравилось? Вспомни, как ты душила Хадижу в старых конюшнях! Теперь тебе должно всё вернуться. Мерзавка!
- Что я сделала? Что? Твоего сына украла Шурук! Но твой сын жив! Его только надо найти. Разве моя тетка не рассказала? Амран жив, а тебя снова обманули!
- Что ты несешь? Ты думаешь, что сама сможешь обмануть меня? Нет, я выбью из тебя правду, куда вы с Шурук отвезли моего сына, что с ним сделали, а до тех пор, пока я его не верну, если, конечно, это правда, ты будешь сидеть на цепи, как собака. Я отвезу тебя в Марракеш, посажу на цепь в риаде, который ты хорошо знаешь. Ты ведь уже сидела на цепи? Придется тебе ее вспомнить.
- Фарид, давай вместе искать Амрана! Одному тебе его не найти. Я же знаю те места не хуже Шурук.
- Где твоя подружка? Куда исчезла Шурук?
Зухра хрипло рассмеялась, держась за пострадавшее горло.
- Теперь нам ее никогда не найти. Но я не знаю, куда она сбежала. Ее искал отец Хадижи. Его люди здесь всё перевернули и не только здесь. Но даже они не нашли. Мне с трудом удалось избежать их ловушек.
- Я хочу знать всё, Зухра. Как тебе удалось выкрасть ребенка, что вы с ним сделали, куда отвезли – всё! Из-за тебя, из-за твоих выходок я развелся с женой. Хадижа была хорошей женой, но я поздно понял это.
-  И у ее отца много денег! – подсказала Зухра. – Теперь он требует вернут то, что давал тебе?
- Молчи, одалиска! Я только сейчас понял, что потерял. Ничего, отыщу сына и верну Хадижу. А ты, змея, будешь сидеть в женской комнате в Мекнесе или в риаде Марракеша на толстой цепи!
Зухра полезла рукой за пазуху и что-то достала.
- Фарид, твоя дорогая Хадижа тебя обманула так, что если бы ты узнал об этом раньше, то мог бы забить ее плетьми до смерти за то преступление, которое она совершила вместе со своей матерью против тебя. Я знаю, что говорю!
- Не понял!
- Здесь темно, а чтобы увидеть то, что я хочу тебе показать, нужен свет. Когда ты увидишь фотографию, то всё поймешь. Это страшная тайна Хадижи. Я узнала о ней случайно в тот день, когда убегала из твоего дома. Зашла в комнату Хадижи, чтобы взять что-нибудь из ее вещей, и нашла вот это, - протянула ему Зухра завернутый в простой прозрачный пакет какой-то цветной лист.
- Стой здесь! Я пройду к выходу, где светлее, и посмотрю, что ты там припасла.
- Я забрала эту обложку из-под подушки Хадижи. Она там ее прятала. После того, как пропал Амран, Хадижа стала доставать эту фотографию и смотреть на нее. Я не раз замечала через окно с галереи. Но не могла найти то, что она рассматривала. И вдруг она забыла это под подушкой.
- Не вздумай меня обмануть! Попытаешься вырваться – ударю в спину и сломаю тебе позвоночник!
- Зачем мне теперь от тебя бежать? Когда я узнала, что нашли в пустыне ребенка, которого приняли за твоего сына, а потом он умер, я сразу же хотела вернуться к тебе и всё рассказать. Но ты начал развод. Я решила выждать. Ты ведь развелся с Хадижей, да, любимый? – она подошла к Фариду, повернувшемуся к ней спиной, и обняла его.
Фарид  вырвался, резко стряхнув с себя ее руки.
- Отойди подальше!
- Отойду. А ты внимательно посмотри на фотографию и скажи, кого ты на ней видишь. Думаю, тебе нужна будет моя помощь.
Пока ещё ничего не понимая, Фарид вышел из темного пространства на более светлую улицу, где даже светило солнце, достал из шуршащего пакета сложенную пополам картинку и развернул. Это оказалась обложка какого-то журнала. На ней – мать Хадижи, которую Фарид не раз видел и помнил, как она выглядит.
О, Аллах! Так вот о чем говорила Зухра! На руках женщина держала… его сына! Только одет Амран был в незнакомую одежду. Значит, он правильно не доверял Самире, которая не просто так отправилась на поиски сына Хадижи, то есть внука Жади.  Значит, ей удалось обмануть всех, выдать за его сына какого-то ребенка, который умер потом в пустыне, а сама нашла и передала  его сына Жади. И теперь мать Хадижи нагло красуется на обложке, уверенная в том, что журнал никогда не попадет к Фариду?!  Но… мальчику на снимке было намного меньше, чем когда он пропал. Как такое могло быть?
Он так задумался, что не заметил, как к нему вновь приблизилась Зухра. Она не пыталась бежать. Наоборот, встала рядом и насмешливо вглядывалась в его лицо, переплетя на груди руки.
- О чем ты догадался?
- Если бы я знал, что Самира меня обманула,  я бы схватил эту змею и сделал своей заложницей. Заставил бы ее мать вернуть в Марокко Хадижу с моим сыном в обмен на Самиру. Но теперь эта одалиска улетела в Бразилию. Что же делать?! Почему ты не показала мне эту фотографию раньше?! – яростно набросился Фарид на Зухру, и ей расхотелось усмехаться.
- Ты ничего не понял, - торопливо заговорила она. – Сам подумай: как бы они всё это успели проделать? Нет, сестра Хадижи ни при чем. Виноваты твоя Хадижа и ее мать. Взгляни на дату. Это журнал за тот месяц, когда Хадижа и твой сын жили с тобой в Мекнесе. Но и на руках этой женщины тоже твой сын!
- Как это может быть? – не мог сообразить Фарид. – Что ты крутишь? Говори, если знаешь!
- Хм… Фарид, обе твои сестры родили близнецов. Тебе не приходило в голову, что и Хадижа могла бы родить двух сыновей? Вот она и родила! Вспомни: тогда приехала ее мать, которая потом вдруг оказалась тоже беременной, она увезла Хадижу как будто искать дом, который собиралась ей купить.
- Да… Дед тогда уверял, что Жади хотела увезти Хадижу в Бразилию, но у нее ничего не вышло, потому что у Хадижи начались роды.
- Вот именно! Увезти беременную Хадижу ей не удалось. Начались роды. Хадижа родила двойню. Когда ты приехал за Хадижей, она отдала тебе только одного ребенка, не сказав о втором. И тогда второго сына увезла в Бразилию ее мать, соврав, что тоже родила ребенка. Тебе не кажется, что всё так и было?
Фарид потрясенно молчал, обдумывая услышанное.
- Значит, Хадижа уехала в Бразилию, и сейчас она там с моим сыном, которого украла ее мать?
- Думаю, да. Кстати, любопытно, как зовут мальчика? Или Жади дала ему бразильское имя?
Фарид фыркнул.
- Но и твой другой сын  тоже жив. Только его надо найти. Поехать и забрать, пока не поздно! Иначе та старуха может его продать. О, а вдруг его тоже нашли родственники Хадижи, но ничего тебе не сказали?!
- И всё это из-за тебя! – снова набросился на Зухру Фарид. Он втолкнул Зухру обратно в расщелину, подальше от улицы, пусть и немноголюдной, и осыпал ее ударами  кулаков. Зухра визжала, изворачивалась, защищая себя выставленными перед ним руками. Но все равно ей сильно досталось.
- Кобра! Зачем я когда-то с тобой связался?! Одалиска, из-за тебя я потерял двух сыновей! Как мне их вернуть? Как отобрать того, который в Бразилии, и найти другого?
- Тебе понадобится помощница! Может отомстить мне потом, когда твои дети будут у тебя дома, а пока прими мою помощь. Один ты ничего не сможешь.
- Если это правда…  Я верну Хадижу,  заставлю приехать в Марокко, ко мне в Мекнес, а потом я ее накажу…. Она всю оставшуюся жизнь будет жалеть, что так со мной поступила, - потрясенно говорил Фарид сам с собой, не слыша Зухру и держась руками за голову.
– Не верю, не верю, - повторял он.
- Уж поверь! Она оказалась намного хитрее, хуже меня. Ты думал, что она ангел, а я порочна? Но я никогда не лишила бы тебя рожденных детей, которых ты так желал и ждал!
- Ещё как лишила! Ты украла моего сына! Из-за тебя мой Амран сейчас в чужих руках. Если я не смогу найти моего сына, то продам тебя бедуинам. Или отвезу в пустыню и зарою по горло в песок. Не оставлю ни капли воды. И пока ты будешь медленно умирать от жажды, будешь думать о моем сыне, которого ты у меня украла.
- Если бы Хадижа хорошо о нем заботилась, то никому не удалось бы у нее украсть ребенка, – презрительно сказала Зухра.
- Я всё помню, Зухра! Ты опоила ее чем-то. И не ее одну. Мы все в тот день крепко спали. Ты и сама для отвода глаз выпила того сонного отвара. Я помню. Не смей снимать с себя вину. Ты ещё ответишь за всё, клянусь!
- Хорошо, но потом. А пока я стану тебе помогать. Мы разоблачим твою Хадижу. Надо рассказать обо всем твоему деду и сиду Абдулу.  Хадижа - дочь Саида Рашида, пусть старики потребуют от него вернуть тебе ребенка.
- Хадижа – дочь Саида, а Фатима – жена Саида, которую он ищет, - задумался о чем-то Фарид. Теперь Зухра не понимала, о чем он говорит. При чем здесь какая-то Фатима?!
Но после некоторого времени, потраченных на размышления, Фарид объяснил ей, что он придумал.
- От Саида Рашида сбежала жена. Он давно ищет ее, зная лишь, что ее следы ведут в Марокко. Но я сегодня столкнулся с ней на медине, когда шел к твоему дому.  Она не узнала меня. Завтра она должна покинуть съемное жилье и уехать в Фес к дяде Али. Она ждет ребенка – должна родить со дня на день. Об этом я услышал на улице от ее соседей.
- И…? Ты хочешь схватить ее и предложить Саиду Рашиду обмен? – сообразила Зухра. - Ты потребуешь от него вернуть тебе твоего сына в обмен на его беременную жену?
- Какая ты умная, Зухра. Я всегда знал это. Только я намерен обменять у Саида Рашида жену, которая носит его ребенка, на Хадижу и моего сына.
- Зачем тебе Хадижа? Вернешь одного сына, потом второго. И я могу заботиться о них обоих. Стану их няней, если захочешь. Но Хадижа тебе зачем?
- Она должна мне заплатить за обман!
- А, вот как. Согласна, даже помогу тебе с удовольствием.  Тогда давай думать, как нам схватить Фатиму. Ее ведь так зовут, ты говорил?
- Фатима. Но ее нужно перевести в Марракеш обманом. Мы не будем ее хватать, чтобы не привлекать внимания. Если она не знает новостей, например, что я развелся с Хадижей, и она улетела в Бразилию, то можно сказать ей, что Хадижа в моем риаде в Марракеше. И нам с тобой нужно заехать за ней, чтобы забрать ее и ехать в Мекнес. Пообещаем, что потом отвезем Фатиму в Фес. Нам же по пути, а Фес и Мекнес рядом.
- Но если она знает правду, знает, что Хадижа в Бразилии, тогда что? – спрашивала Зухра тоном, как будто и не было недавней потасовки, когда Фарид больно поколотил ее. Важно то, что он признал в ней сообщницу, он принял ее обратно! Они снова вместе!
 - Если она всё знает или не захочет с нами ехать… Зухра, ты сможешь приготовить сонный отвар? Это сложно?
- Нет, конечно! Травы у меня есть, сделаю отвар и принесу в небольшой бутылочке. Главное – как ее опоить им?
- Ты сделай, а я пока подумаю об остальном.
Потом Зухра вернулась домой к своим сестрам и теткам, чтобы собрать вещи и сделать отвар. Она сказала, что не собирается больше к ним возвращаться, потому что уезжает вместе с мужем, который приехал за ней.
Вскоре Зухра вышла к Фариду, и они вместе отправились на поиски той улицы, где пряталась Фатима.
- Как только мы приедем в Марракеш,  сразу же позвоним в Бразилию, - уверенно сказал Фарид. – Скоро для Хадижи наступит ад.

…Фатима с тяжелым сердцем собирала вещи. За время, пока она скрывалась в небольшом нищем риаде на медине Касабланки, Фатима много раз меняла планы. То ей не терпелось отправиться к дяде Али с просьбой о помощи, то, наоборот,  хотелось пожить одной как можно дольше. Но деньги таяли, а срок родов приближался. По ее подсчетам, у нее оставалось максимум две недели до рождения ребенка.
Но теперь обстоятельства сами решили за нее, что время пришло. Деньги почти закончились. Пора ехать в Фес и умолять дядю Али дать ей приют и защиту. И если приютить ее могли, но вот защитить? Она же чужая жена, сбежавшая от мужа. Ещё и беременная. Фатима чувствовала себя в ловушке. Позвонить Саиду она не могла себя заставить. Значит, только к дяде Али ехать.
Фатима ни с кем не общалась, не знакомилась, перестала даже покупать газеты и прислушиваться к разговорам на рынках и медине.  Вот потому она ничего не знала о событиях, слухи о которых просочились даже в Касабланку. И здесь знали Саида Рашида. Возможно, поболтай Фатима с какой-нибудь соседкой, она узнала бы, что муж прилетал в Марокко совсем недавно и вернулся в Бразилию не один, а с разведенной дочкой, у которой украли сына, а потом его нашли, но он умер в пустыне. 
Но Фатима опасалась выдать себя. Ведь ее могли искать люди Саида, за ней могли следить. Она очень боялась, что ее схватят здесь, в Касабланке. Если дядя Али мог бы как-то смягчить гнев мужа, которого она предала и обокрала, то встретиться  с ним лицом к лицу? Нет.
Собрав чемодан и сумку, она выставила вещи на улицу. Оставалось лишь вернуть ключ владельцу дома. Фатима решила не оставаться здесь ещё на один день. Слишком страшные мысли ее одолевали. И живот начал иногда странно побаливать. А если она не успеет попасть в Фес, где Карима и лара Зорайдэ позаботятся о ней. Если начнутся роды? Рожать в Касабланке, в чужом доме, аренда которого закончилась… Оставшись без денег и не имея знакомых и родственников…
Простившись с хозяином и вернув ключ, Фатима, крепко прижимая сумочку к себе, другой рукой тянула за собой чемодан. В желудке было пусто, но не потому, что она не могла купить еду. Просто ей не хотелось есть. Фатиму изводила изжога, которая мучила ее уже несколько дней из-за того, наверно, что ребенок внутри нее давил на желудок или пищевод. Потому Фатиме хотелось добраться в Фес и там поскорее родить.
Она медленно брела с вещами по улице, зная, что идти достаточно далеко до места, где можно сесть на автобус до Феса. И вновь у Фатимы возникло ощущение, что кто-то пристально смотрит ей в спину. Она опасалась, что ей не просто кажется, а так и есть – люди Саида вышли на ее след. Вот потому она спешила покинуть обжитое место. Возможно, ей всё-таки удастся незаметно сесть на автобус и уехать в Фес?
Ей вспомнилось, как сегодня она столкнулась с Фаридом. О, она его сразу же узнала! Мужа Хадижи она запомнила ещё на празднике сватовства.  Красавчик, но… Бедная Хадижа! Жизнь показала, что это не мужчина ее судьбы. Обижал ее сам, взял вторую жену, которой тоже позволял обижать дочь Саида. Фатима больше полугода не имела новостей от Хадижи, поэтому гадала, как сложились отношения у Хадижи с мужем и второй женой теперь, когда она родила сына.
Почему она сделала вид, что не узнала его? Но она порадовалась, что он не только ее не узнал, но и не обратил на нее внимания! Такое впечатление у нее сложилось. И это хорошо, иначе он рассказал бы Хадиже,  что видел жену ее отца,  она позвонила бы в Рио, и Саид узнал, что Фатима прячется в Касабланке…
Но радовалась она недолго. Вывернув на очередную улицу, по которой ей предстояло добираться до автовокзала, она шла и мысленно подсчитывала, хватит ли ей денег на билет, если сейчас возьмет такси, чтобы не тащить за собой тяжелый чемодан.
И тут-то столкнулась лицом к лицу с Фаридом и молодой женщиной, в которой Фатима узнала Зухру. Теперь сделать вид, что они не знакомы, не получилось. Она пожалела, что не укрыла лицо никабом, под которым никто не узнал бы ее.
На лице Фарида появилась улыбка узнавания. Но так как мужчина не может заговаривать с замужней женщиной, он что-то сказал жене, и теперь Зухра осыпала ее вопросами. Фатима что-то сухо отвечала, порываясь уйти. Но муж Хадижи и Зухра предложили пойти с ними, чтобы поесть. А потом они возьмут такси и доедут до автовокзала, чтобы вместе ехать в Фес… А там, у дяди Али, их ждет Хадижа. А что, Фатиме тоже нужно к дяде Али? Можно ехать вместе!
Так, заболтав уставшую женщину, плохо высыпавшуюся в последнее время из-за множества проблем, Фарид и Зухра увлекли ее в кафе, где заказали еду, заплатив и за Фатиму. Она поела, но ехать вместе с ними ей не хотелось. Какой-то внутренний голос предостерегал, что дело нечисто. Как будто им что-то нужно от Фатимы. «Неужели они хотят отдать меня в руки Саида? – сонно подумала она. – Они же знают, что меня ищут. Почему я не спрятала лицо за никабом?!»
Вскоре все вышли из кафе. Фатиме с каждым шагом всё сильнее хотелось спать. Как будто ее опоили сонным отваром – пришло Фатиме в голову.  Даже  потом она не смогла вспомнить, как ее усадили в такси, как потом они пересели в междугороднее такси до Марракеша, а не до Феса…
Очнулась она уже в незнакомом риаде, в комнате с нищенской обстановкой, лежа на подранном диване. Рядом сидела, очищая апельсин, Зухра. Собственно, Фатима и открыла глаза, почувствовав на лице брызги апельсинового сока. Оказалось, это Зухра с аппетитом поедала фрукт.  Фарид же пытался набрать номер на сотовом, злясь и чертыхаясь.
Но выяснилось, что денег на сотовом недостаточно для международного звонка, чтобы позвонить в Бразилию. Фарид ушел, чтобы в городе пополнить счет. Оставшаяся с Фатимой Зухра объявила, что теперь она – их пленница. Точнее – заложница.
- Фарид намерен обменять тебя на Хадижу и своего сына.
- Что? – думая, что ещё плохо соображает и потому не совсем понимает слова Зухры, переспросила Фатима.
Зухра с удовольствием поведала историю их семьи за последние месяцы. Закончила повествование историей  с похищением детей. По ее словам выходило, что сначала Жади украла сына Фарида и обманом вывезла его в Бразилию, выдав за собственного ребенка. А потом служанка Шурук, с которой все время ссорилась Хадижа, в отместку украла сына Хадижи и продала его бедуинам, которые отвезли его в касьбу, но только на время, а  потом его продадут дальше.
- И теперь Фарид будет звонить Саиду и требовать, чтобы Хадижа с тем ребенком вернулись в Мекнес, и тогда Фарид отпустит тебя, а сам отправится искать второго мальчишку.
- Какой ужас! А вам не пришло в голову, что дети – это и внуки Саида тоже? может быть, вам стоит с ним договориться о совместном поиске, а не шантажировать его мною? Отвезите меня к сиду Али.
- Это Фарид будет решать. А я буду за тобой следить, чтобы не сбежала.
- Что ты мне подсыпала? Снотворное может быть вредно моему ребенку!
- Это всего лишь травы! Какой от них вред?
- Ничего себе, травы!  От них можно не проснуться. Куда вы меня привезли? Чей это дом?
Зухра любезно пояснила:
- Это Марракеш. Дом Фарида, который он не имеет возможности отремонтировать, но так как он близко расположен к площади Джемаа-эль-Фна, где у Фарида есть несколько торговых точек, где продают апельсиновый сок, то риад используется под склад для фруктов от урожая из его садов. Здесь больше никого нет, кроме нас. Теперь ты полностью будешь зависеть от меня!
- Я смотрю, на тебе платье, которое Саид покупал Хадиже перед свадьбой, - хмуро заметила Фатима.
- Узнала? Да, мы же с Хадижей были как сестры. Я брала поносить ее платья. А что? Кстати, я и в твоем чемодане покопалась. Ничего интересного. К тому же, вся одежда большого размера, то есть широкая, с учетом большого живота.
- Хм, ничего не нашла, правда? Ну, не ты первая. Меня ограбили здесь в первый же день, когда я приехала в Касабланку. 
- Ты что, сравниваешь меня с ворами?
- Неприлично обыскивать чужой чемодан,  - холодно сказала Фатима.
- Ты у нас в руках, - ухмыльнулась Зухра.- Будем делать с тобой, что захотим. Можем продать тебя и твоего ребенка бедуинам.
- Я поговорю с Фаридом и выясню, до какой степени он предполагает иметь надо мной власть, - сузила глаза Фатима.
Вернулся Фарид.
- Всё! Сейчас позвоню твоему мужу, и мы попытаемся договориться.
- Почему твоя жена роется в моих вещах? Кому она собралась продавать меня и моего ребенка? – перебила его Фатима.
- Что? Зухра, о чем это она говорит? Ты меня плохо поняла? Чтобы ни один волос не упал с ее головы, чтобы ни одна тряпка не пропала из ее чемодана! Зухра, ты поняла?
Зухра кивнула, бросив на пленницу полный ненависти взгляд.
Парень тем временем дозвонился Саиду.
- Сид Саид? – вкрадчивым голосом заговорил Фарид после приветствия. – Ваша жена в моем доме. Фатима здесь, рядом со мной и Зухрой. Она не улетит в Бразилию и не уедет в Фес к дяде Али, как собиралась, до тех пор, пока Хадижа не вернется в Марокко с моим сыном…
Вероятно, в трубке повисло недоуменное молчание, поэтому Фарид, насладившись моментом, продолжал:
- Нет, мой сын не умер, он не похоронен в пустыне. Самира опознала не того ребенка. Я нашел Зухру, и она призналась, что ребенок был продан не в пустыню. Она знает, где находится это место. Я поеду туда и заберу своего Амрана.
Саид Рашид спросил, если всё так, то как его дочь может привезти из Рио его сына? О чем говорит Фарид? Но он напрасно надеется, что Хадижа вернется: он не отпустит дочь в Мекнес. Хадижа разведена.
- Вы, вероятно, не знаете, о чем я говорю… А разве Хадижа с сыном не живут в вашем доме? Нет? Я говорю о втором моем сыне. Хадижа родила близнецов! Но ее мать увезла одного ребенка в Бразилию и выдала за своего сына! Может быть, вам прислать обложку журнала с фотографией, где на руках у лары Жади мой сын? Хадижа всё знает, но она столько времени меня обманывала! Пусть заберет у матери моего сына  и возвращается с ним в Марокко, иначе хуже будет.
Потом Фарид отправил Саиду фото поникшей Фатимы, сидевшей на ободранном диване, откинувшись на хилую подушку, придерживая огромный живот.
- Дошла фотография? – перезвонив, с усмешкой спросил он у отца Хадижи. – Могу дать вашей жене трубку, чтобы поплакала в нее и попросила ее забрать. Что?! Вы не хотите ее слышать? Напрасно. Если Хадижа не прилетит ко мне в ближайшее время с моим сыном, я не верну Фатиму и ее ребенка, который скоро родится. Зухра заберет у нее вашего ребенка и продаст бедуинам.
Но Саид что-то резко сказал ему, после чего отключил телефон.
Фарид озадаченно, как бы не веря ушам, смотрел на сотовый. Потом поднял голову и посмотрел на Зухру. Объяснил:
- Саид Рашид сказал, что ему нет дела до Фатимы. Она воровка. Сбежала из его дома, прихватив все деньги из сейфа и драгоценности его жен. Сказал, что Фатиме следует за воровство отрубить руку.  Он сказал, чтобы я оставил Фатиму себе!
 Зухра и Фарид уставились на женщину.
Фатима горько кивнула.
- Иного я не ждала от Саида. Поэтому я хотела поехать к дяде Али, чтобы он принял меня в свой дом, чтобы потом мог устроил мою судьбу.

…А далеко в Бразилии, крепко сжимая в руке телефон, закрыв глаза, стоял у стола Саид Рашид. Он только что узнал две новости: Фатима нашлась, она заложница в руках Фарида. И ещё - сын Жади вовсе не ее сын, а их общий внук. А где-то пропадает и второй сын Хадижи. И что теперь делать ему, чтобы спасти Фатиму и их ребенка?