Он не ошибся — большая черная карета, запряженная четверкой вороных коней уже сворачивала с Королевского тракта к постоялому двору.
Фабрис зажег факелы, закрепленные на специальных железных столбах и помахал кучеру фонарем, показывая где следует остановиться.
Огромные лошади едва не сшибли трактирщика — он услышал, как вскрикнула стоящая на крыльце Дениза, испугавшись, что отец сейчас окажется под копытами. Но кучер мастерски знал свое дело — передние кони остановились буквально в локте от Фабриса, обдав того жарким дыханием и запахом лошадиного пота.
Фабрис слегка приподнял шляпу и поклонился, приветствую высоко сидящего кучера. Человек в глухом черном плаще с низко надвинутым капюшоном молча кивнул в ответ.
Трактирщик направился к карете, на ходу передав фонарь дочери. Девочка привычно подняла его на вытянутых руках вверх, чтобы дверца экипажа попала в круг света, и с любопытством замерла в ожидании.
Первым из кареты выбрался мальчик лет двенадцати в бархатном костюме пажа. Башмаки с большими серебрёнными пряжками гулко стукнули по каменным плитам вымощенного двор. Он с удивлением посмотрел под ноги — кому вздумалось мостить двор придорожного трактира?
Фабрис слегка улыбнулся, заметив недоумение юноши и наверное, в тысячный раз испытал гордость за своих практичных и дальновидных предков. Вложив не такую уж и большую сумму в благоустройство, Пежан избежали множества проблем: под колесами экипажей двор не превращался в болото во время дождей, конский навоз и мусор легко было убрать, а грязь с плит просто смыть, выплеснув десяток ведер воды.
Пежан вообще не любили грязь, — комнаты постоянно проветривались, на кроватях всегда были чистые простыни, а солома в тюфяках заменялась по мере необходимости на свежую. Эти меры избавляли постоялый двор от нашествия блох, клопов, крыс и прочих непрошенных гостей, которыми кишел город и его окрестности. Сейчас, когда по стране гуляла Черная Смерть, Фабрис особо тщательно следил за порядком в своих владениях. К счастью (хотя это и плохо влияло на доходы), основной поток беженцев, стремящийся ускользнуть от страшного мора, двигался по Западному тракту, то есть далеко в стороне от Королевского леса. Чума надвигалась с юго-востока и Фабрис молился, чтобы она не захлестнула северную часть, где они жили. Охотничьи угодья Его Величества простирались на многие лье и по Королевскому тракту ездили в основном купцы с северного побережья, гонцы, да государственные люди.
Пежан давно бы разорились, но слава об уютном постоялом дворе, где путников всегда ждет вкусная свежая еда, доброе вино и чистая постель, разнеслась далеко за пределы столицы. Конечно, находились завистники и злопыхатели, но все знали что «Три Короля» находятся под личным покровительством Его Величества и не пытались чинить козни, рискуя навлечь на себя монарший гнев. Кроме того случая, восемь лет назад…
— Так-то встречают гостей в хвалёных «Трех королях»! — резкий холодный голос выдернул Фабриса из потока некстати нахлынувших мыслей. Перед ним стояла высокая худая дама, с головы до ног закутанная в винно-красный дорожный плащ. В темном обрамлении капюшона её лицо казалось слишком бледным. Эту пугающую белизну усиливали черные нити бровей и гранатового цвета губы.
— Простите, госпожа! — Фабрис склонился в низком поклоне, ощущая, как по спине пробегает неприятный холодок — Лучшие покои и сытный ужин уже ждут вас.
— Вот как? — голос дамы не выражал совершенно никаких эмоций. Цепкий взгляд, скользнув по склоненной фигуре трактирщика, остановился на Денизе. — Какая милашка! Это ваша дочь?
— Да мадам!
— Как тебя зовут, дитя мое? — тон гостьи неуловимо изменился, выдавая едва заметные нотки интереса.
— Дениза, мадам. — Девочка присела в вежливом поклоне, скромно опустив глаза.
— Дениза… — дама как будто пробовала имя на вкус, — ты проводишь меня в мою комнату, пока твой отец будет помогать слугам распрягать коней?
— Конечно госпожа! — девочка поставила фонарь на широкие перила и посторонилась, пропуская гостью внутрь дома.
Фабрис хмуро посмотрел на закрывшуюся дверь и поспешил на помощь кучеру. Маленький паж, опустив на крыльцо небольшой обтянутый кожей сундучок, отправился следом за трактирщиком.