СТАТЬИ И ОЧЕРКИ А. А. ДИВИЛЬКОВСКОГО
Сборник составил Ю. В. Мещаненко*
А. Дивильковский
ПОСЛЕДНИЙ ИЗ МОГИКАН
(уцелевший первомартовец)
233
Т. Вайнер, старик 77 лет, техник и изобретатель, рассказывает о своём знакомстве с Желябовым в Одессе; не помнит года (1868 г.?), когда Желябов был студентом университета, а Вайнер имел рядом с униветситетом техническую мастерскую. Рассказывает, что будучи в дружбе с Желябовым и бывая в университете, повидимому, как техник, видел однажды, как Желябов расправился с одним “мерзавцем”, профессором-чехом, крайне непопулярным среди студентов.
Желябов втолкнул профессора в уборную и запер за ним дверь на ключ, а ключ выбросил за окно, крикнув Вайнеру: “теперь, Вайнер, убегай”. После этого инцидента Желябов был вместе с другими подозреваемыми арестован (профессор часов пять пробыл в уборной, но выпущен; его, повидимому, не узнали. Потом, однако, он был административно выслан и выехал на родину, в Крым. Вернувшись затем в Одессу, Желябов долго скрывался в квартире Вайнера. Позже Вайнер перебрался в Севастополь, и там часто принимал Желябова, бывшего часто в разъездах.
Своё изобретение “сухого элемента” Вайнер сделал повидимому, ещё в Одессе. Оно получило премию, было послано тогда же во Францию, где
234
Вайнер был награждён за своё изобретение крестом Почетного Легиона (Вайнер предъявил нам печатное объявление с подтверждением всего этого).
Рассказывает затем о своём участии в деле 1 марта, когда он находился в числе других метальщиков, в костюме трубочиста с тремя “апельсинчиками” в сумке на поясе:
— Как сейчас вижу Рысакова, бросающего бомбу и подошедшего затем к нему Александра II, который плюнул ему в лицо со словами: “как это ты, мерзавец смел в меня бросить; хорошо, что я остался цел”
— “Ну, цел ли ещё?..” ответил Рысаков.
Вайнер с восторгом описывает страшную фигуру Рысакова, с гордо откинутыми, длиннами волосами. С таким же восторгом описыват Желябова, высокого, с красивой, огромной бородой.
— Я ему советовал, - замечает Вайнер, - перед 1 марта обриться, но он сказал: лучше дам себя повесить, но не обрею бороды.
Сам Вайнер приписывает себе благополучное спасение, когда всех на Екат. канале хватали без разбора, именно потому, что был обрит и плохо одет. С места покушения бросился на квартиру, где, сбросив лохмотья трубочиста, одел “костюм на костюм” и скрылся. Пробыл он в Петербурге 3 месяца перед 1 марта под фамилией Антонова, ходил, как слесарь, по домам, паял посуду.
— Я был умный, хорошо умел скрываться.
Был близко знаком с Желябовым, Перовской, Кибальчичем, Рысаковым - с другими меньше. Работал бомбы (“апельсинчики”) втроём с Желябовым и Кибальчичем. Он, Вайнер, работал оболочки (объясняет подробно – как; по образцу, мол, “французской” бомбы), а они начиняли. Желябов был очень весел всегда, несмотря на постоянную опасность, Перовская – тоже, а Кибальчич нет: “всегда более задумчив”.
Предательство Рысакова, к которому Вайнер продолжает относится с симпатией, он объясняет тем, что “бывают такие люди – трусы; струсил очевидно”. Про себя говорит, что без всякого замедления бросил бы “все свои апельсинчики”, если бы Гриневицкий промахнулся: “потому что ведь это же какое великое дело: какой тиран ужасный был!”
А. Дивильковский**
---------------
Из журнала:
ПРОЛЕТАРСКАЯ РЕВОЛЮЦИЯ, №6
Москва
Государственное издательство
1922
Примечания
* Материалы из семейного архива, Архива жандармского Управления в Женеве и Славянской библиотеки в Праге подготовил и составил в сборник Юрий Владимирович Мещаненко, доктор философии (Прага). Тексты приведены к нормам современной орфографии, где это необходимо для понимания смысла современным читателем. В остальном — сохраняю стилистику, пунктуацию и орфографию автора. Букву дореволюционной азбуки ять не позволяет изобразить текстовый редактор сайта проза.ру, поэтому она заменена на букву е, если в оригинале используется дореформенный алфавит.
** Для цитирования: Дивильковский А., Пролетарская революция, №6, М., Госиздат, 1922, С. 233 — 234.