Бредёт бездомный полуоблезлый пёс.Уши и хвост опущены. Сторонится пешеходов. Бредёт, поникнув головой, существо замызганное - ни то женщина, ни то мужчина.Рубище не даёт понять. Но вот оно подняло голову - многодневная щетина выдаёт в нём мужчину.
Встретившийся с псом мужчина, по виду - давно скитающийся бродяга,останавливается и долго смотрит на собаку.
Я говорю своему спутнику:
- Смотри, с каким сочувствием бомж смотрит.Вот он понимает, что такое одиночество, звериное одиночество.А мы всегда в толпе.Нам их не понять. Они для нас разносчики заразы - не более.
-А, может, он просто напросто видит в ней свой ужин и думает, как её подманить,а вечером слопать- отвечает он.
Человек достаёт из недр своих лохмотьев кусок недоеденного пирога, вероятно, где-то подобранного и подманивает им животное.
Кто же из нас двоих прав? Неужели мои фантазии в пух и прах развеет будничное требование брюха и приравняет человека к скотине?
Собака опасливо подходит и не берёт из рук пирога, а, выждав, когда угощение окажется на асфальте, осторожно захватывает его зубами, не спуская глаз с кормильца.Одним махом проглатывает кусок и уходит, сделав сперва несколько быстрых шагов и оглянувшись.
Бомж поднимает окурок, дымящийся возле урны,курит и бредёт неведомо куда.
Горожане спешат по своим делам.Или просто по привычке спешить.
А ведь оказаться им, разодетым горожанам, суждено в конце пути там же, куда прибудет неспешно плетущийся оборванец.