1.
Абсцисс выскакал из Трустона, и его лягушка помчалась по огромному мосту. А вокруг расстилались бескрайние поля, покрытые взошедшими злаками. Это для того, чтоб сэкономить каждый метр благодатной земли, шоссе подняли в воздух и поставили на редкие опоры.
Абсцисс появился в Трустоне по делу об убийстве профессора Кагирра. Преступление было совершено вчера.
Дорога слегка подалась вправо и поднялась ещё выше. Далеко-далеко на самом горизонте справа от шоссе сверкнула вода Синего моря. Абсцисс сразу за неброским указателем «Вилла Бугори» сместился в сторону от скоростных рядов, свернул на узкий рукав дороги и поскакал по нему. Навстречу медленно надвигались горы.
Вот и вилла, принадлежащая убитому профессору. Модерновое двухэтажное здание, окружённое прекрасным садом. Абсцисс вылез из лягушки и направился к дому. Навстречу устремился полицейский.
– Сыщик Абсцисс?! – не то спросил, не то констатировал он. – Мы ждём вас. Комиссар Гонт и его люди отправились назад в Трустон и будут здесь, если возникнет необходимость, завтра.
– Хорошо же вы «ждали», – иронизировал Абсцисс. – Стоило задержаться в дороге...
– Комиссар был здесь всю ночь, но сейчас очень занят.
– Обойдусь и без комиссара Гонта. А вам придётся отдуваться за него. Вы и поможете разобраться во всём.
Они вошли в дом. Стеклянные двери услужливо распахивались. Абсцисс и полицейский, пройдя анфиладу помещений, оказались среди огромных пальм, растущих в кадках. Откуда-то выбежала толстая женщина.
– О, господин начальник! – вскричала она и вытерла слёзы огромным клетчатым платком. – Я не могу здесь больше оставаться! Это убийство и меня чуть не убило!
– Успокойтесь, госпожа Мигелотт! – произнёс полицейский. – Не надо так волноваться. Лучше проводите нас к месту убийства. По пути у господина Абсцисса, – указал на сыщика, – могут возникнуть вопросы.
– Нет! Это выше моих сил! Проведите туда господина Абсцисса сами... – Она всхлипнула. – А потом возвращайтесь в столовую. Робот подскажет. Я накрою на стол в последний раз. Лёгкий завтрак не повредит?
Абсцисс и полицейский направились к месту преступления самостоятельно.
– Мигелотт – экономка, – уточнил полицейский. – Кроме неё и профессора в доме никто не проживал. Раз в три дня, если не было экстренных вызовов, на виллу прискакивала грузовая жаба и привозила продукты.
Абсцисс и полицейский вступили на первую ступеньку прозрачной лестницы, и она услужливо понесла пассажиров на второй этаж. Залитые солнцем комнаты. Через стены виден внутренний дворик с фонтаном и цветником.
Комнату на втором этаже перегораживала стена из необработанного камня, на фоне которой нелепо выглядела деревянная «старинная» – под дерево? – резная дверь. Её пришлось открывать самим, нажав на антикварную бронзовую ручку.
Они вошли в длинную узковатую комнату без окон. Старинная мебель: кровать на резных деревянных ножках, платяной шкаф с рассохшимися дверцами, кресло, стулья с витыми ножками, стол с монитором и во всю стену – огромный стеллаж, забитый странными разновеликими и разноцветными брусками. На противоположной стене висело две большие картины, написанные явно столетия назад.
– О! Я думал, что бумажные книги остались только в музее! – изумился Абсцисс.
– А я подозревал, что убийства остались только в этих книгах, что в музеях, – ответил полицейский. Абсцисс пропустил мимо ушей эту неуместную дерзкую шутку.
Осмотревшись, Абсцисс всё-таки заметил одно длинное стрельчатое окно, почти полностью занавешенное шторой от потолка до пола. Абсцисс подошёл к нему, раздвинул занавесь и увидел, что оно выходило во внутренний дворик, а решётки были прочно вделаны в стены.
– Итак, – произнёс Абсцисс, – я слушаю, что вам удалось узнать.
2.
– Убийство совершено из пистолета QV-380, вот его голограмма. – Пистолет нашли в саду, на нём обнаружили отпечатки пальцев. Комиссар забрал пистолет в Трустон, чтоб заняться им более тщательно.
– Комиссару Гонту повезло, – произнёс Абсцисс и подошёл к платяному шкафу. Одна дверца рассохлась так, что через щель видны были внутренности шкафа: пыль, паутина и пустота. Абсцисс пожал плечами: зачем его здесь держать, если не пользоваться? Подёргал за ручку: шкаф был заперт.
– Профессор собирал антикварные вещи. У него в доме настоящий музей. Но этот шкаф, по словам экономки, туда не помещался, и профессор оставил его у себя. У него на почве старинных, особенно деревянных вещей – бзик.
Абсцисс мельком глянул на картины: святой Крусик молится у водопада и святой Крусик поливает дерево. Потом подошёл к кровати.
– Труп был обнаружен в этом кресле. Преступник стрелял сбоку. Пуля вошла в височную часть черепа. Смерть наступила внезапно. Вот голограмма.
На Абсцисса широко расставленными удивлёнными глазами поверх еле державшихся очков (Удивительный человек! Он носил очки!) смотрел пожилой человек. Рот был открыт, из него вытекала струйка крови. Абсцисс повертел изображение, внимательно изучил место ранения, руки, одежду... Ничего особенного не обнаружил.
Абсцисс подошёл к книжному шкафу, вынул одну из книг, пролистал. «Теория линейного времени. Кранст и Южин. Плакстон». Профессор действительно был хорошим коллекционером. Книга была очень старая. Издана более двухсот лет назад небольшим тиражом. Редкость. Абсцисс поставил книгу на место.
– Экономка сообщила, что за день до убийства к профессору приходил какой-то человек, но профессор его не принял. После этого весь день Кагирр был очень взволнован, собирался куда-то лететь, но так и не собрался. Весь вечер он просидел в этой комнате, на стук отзывался ругательствами. В таком состоянии его лучше не трогать, как заключила экономка. Утром она опять попыталась достучаться, но профессор не отвечал. В полдень она вызвала полицию.
Абсцисс закончил осмотр неразобранной кровати: на ней явно кто-то лежал поверх покрывала ручной работы. Потом подошёл к креслу, не удержался и пощупал материал. Это была натуральная ткань! Профессор даже понятие удобства принимал, как люди в прежние времена. Это ведь тоже раритет. И то, что оно закапано кровью только поднимет его цену у антикваров.
– Что-нибудь нашли в комнате? – спросил, наконец, Абсцисс.
– Нет, никаких следов. Пистолет – единственная улика.
Абсцисс осмотрел замок на двери. Замок не имел внешних повреждений, деревянные резные наличники тоже целы. Явно полицейские дверь не ломали, а просто открыли. Наверное, ключ был у экономки. Вышел из комнаты, осмотрел замок снаружи. Ага, замок был действительно выполнен под старину. У него даже была сквозная замочная скважина
– Хорошо, пойдёмте ужинать.
3.
На столике стояли маленькие изящные чашечки – такими давно не пользовались. В небольшом прозрачном молочнике – под стекло – были налиты сливки, стоял кофейник, сахарница, маслёнка, лежала горка хлебцев. Увы, эти все чашечки, тарелочки и сосуды, ложки, ножи, щипцы и даже половник были разномастны, разновелики и даже нелепы и не создавали единого сервиза. Это была явно имитация под старину. Неужели профессор не видел этого разнобоя в посуде? Тем не менее, давясь горьким напитком, Абсцисс произнёс:
– У профессора недурная коллекция старинной посуды.
– Что вы! Это моя заслуга. Ему было всё равно, из чего пить или есть. Просто я его иногда просила прикупить какие-то старинные вещи, и он их покупал. Я делала с них копии. Использовать музейные экспонаты грешно. А профессор собирал вещи по всему свету. Вы, например, пьёте из копии чашки настоящего бехдонского фарфора.
– Что бы говорите! – восхитился Абсцисс и уставился в чашку и одновременно подумал, что нужно узнать, что означает слово «фарфор».
– Слабостью профессора были крупные вещи, изделия из дерева, металла... В музее в основном всякие сундуки и старое оружие. Есть, правда и посудный шкаф, но им занимаюсь я лично.
– У профессора находилось время и для хобби.
– Он был великим учёным. И какая разница, чем он занимался! Он был великим учёным, – как мантру повторила Мигелотт. – Об этом всё время мне говорила его дочь Диара.
– Она приедет на виллу?
– Наверное. Несчастная Диара потеряла своего любящего отца. Я её вызвала на похороны. Бедняжка! Не дождалась всего одного месяца! – экономка зарыдала. Робот услужливо долил в чашку Абсцисса сливок и кофе. Абсцисс не понял, почему «один месяц», но решил пока промолчать.
– Ах, каким чудным человеком был профессор! Он сам посадил и вырастил этот сад! В нём есть удивительные растения, которых нет нигде в мире! По его проекту был построен этот дом. А раньше тут были развалины какой-то крепости... Или завода... А как уважительно он относился ко мне...
Абсцисс еле выдержал этот завтрак в надежде, что Мигелотт что-то выболтает. Но из-за стола он поднялся с головной болью. Сославшись на неё, он спустился в сад. И он был действительно удивительно ухоженным. Некоторых растений Абсцисс вообще никогда в жизни не видел, и решил сорвать несколько образцов. Оставаться здесь не было необходимости. Тем более, что нужно будет собрать больше информации о профессоре и его дочери. Через полчаса Абсцисс уже скакал по улицам Трустона. По пути в полицию сыщик завёз образцы растений в лабораторию генетики растений при местном университете.
4.
– О, вы уже осмотрели виллу Бугори? – спросил Абсцисса добродушный толстяк комиссар Гонт, приподнимая своё тело над креслом. Он был плохой, но копией Абсцисса, и плешь у него была круглой, а не в форме буквы «Х».
– Привет, – ответил Абсцисс и уронил себя в скрипнувшее кресло.
– Ну и как, есть что-то любопытное?
– Конечно, – с зевотой ответил Абсцисс. – Меня чуть не убили.
– Что? – удивился Гонт целых два раза: факту и тону.
– Да-да! Чуть было не убила болтливость госпожи Мигелотт.
Гонт рассмеялся.
– К тому же она потчевала меня странными яствами. Наверное, это расстроит мой желудок. Странный вкус масла, хлеба... И эта горькая отрава...
Гонт смеялся уже по-настоящему.
– А вы случайно не знаете, что такое «фарфор»?
– Представьте себе, знаю. Полез в словари и узнал, что это особым способом испечённая глина.
– Глина? А кому в голову пришло её печь?
Гонт уже смеялся до слёз.
– Я думаю, что помимо общих данных о профессоре, вы уже нарыли чего-то интересненького.
– Кое-что откопали. Но эти сведения семидесятилетней давности.
– Любопытно.
– В своё время профессор Кагирр работал в Плакстонском университете. Преподавал. Был хорошим физиком. У него была лаборатория со штатом лаборантов. Он занимался там проблемами... – Гонт подглянул в монитор, – линейного времени. К сожалению, что это означает, я не понял. Лет шестьдесят назад профессор якобы добился каких-то выдающихся результатов и сделал сенсационный доклад.
– Тема доклада опять такая же невнятная?
– «Направление опытов функционального искривления линейного времени», – подсмотрел в мониторе Гонт. – Абракадабра, в общем.
– Ну и что?
– Оппонентом Кагирра был сам академик Женькошлёп. Он разгромил Кагирра. Специальная комиссия высшей учёной коллегии Плакстонского университета признала нецелесообразным продолжение работ профессора Кагирра, и лаборатория была закрыта. Профессор уволился из университета и пропал.
– Как это?
– Через какое-то время появился, он купил себе участок земли, построил там себе дом и почти безвыездно проживал там до настоящего времени.
– Он был богат?
– Он был беден. Но ему улыбнулось счастье. Он нашёл какие-то сокровища на месте древнего поселения возле участка, на котором потом построил виллу. Всё было оформлено официально. Сокровища лежат в музее, профессор получил огромное вознаграждение.
– Какой удивительный случай!
– Но там всё чисто. Сокровища действительно были погребены очень давно. Археологи их просто оторвали с руками, насколько они были ценны.
– Любопытно. А можно ли достать копию доклада профессора Кагирра?
– Наверное, можно. Но его нет в общедоступных базах данных. Скорее всего, это какой-то закрытый отдел библиотеки.
– Понятно. Это интересно, и есть о чём поговорить. А ещё что-то есть?
– Труп профессора обследован. Причина смерти очевидна и подтверждена. Тело действительно принадлежит профессору Кагирру. Он был застрелен из пистолета, найденного в саду.
– Что с отпечатками пальцев и прочее?
– Были неопознанные отпечатки, но в нашей картотеке их нет. Возможно, найдём в федеральной в Путауне.
– Как можно побеседовать с академиком Женкошлёпом?
– Он живёт в Плакстоне. Я постараюсь устроить вам с ним встречу.
– Прекрасно. У меня в городе есть ещё дела, сообщите, если Женькошлёп меня примет.
Абсцисс заехал в лабораторию, чтоб забрать результаты обследования растений. К удивлению его попросили пройти прямо в кабинет директора лаборатории, с которым и был знаком сыщик.
– Добрый день, господин Абсцисс. Мне только что принесли результаты обследования тех биообъектов, что принесли вы. Я в шоке.
– А что такое?
– Где вы их нашли? Это ведь еще живые растения, – и он показал на баночки с листиками, которые стояли у него на столе.
– Я их сорвал в саду.
– Невероятно. Если всё это подтвердится, то это будет сенсация! Но нужно время, чтобы всё ещё и ещё раз проверить.
– Скажите толком.
– Два экземпляра этих растений вымерли миллион лет назад...
– Не говорите чушь! Я их сорвал не далее, как сегодня. Вы явно ошибаетесь.
– Поэтому я и не собираюсь что-либо предпринимать, пока не проверю ещё раз. Лично.
– Обязательно сообщите мне, прежде чем будете свои результаты предавать огласке.
Абсцисс даже не стал дальше слушать эту абракадабру. Тем более, что с ним связался Гонт и сказал, что академик Женкошлёп согласился на встречу. И сыщик немедленно вылетел в Плакстон.
5.
В маленьком кабинете Абсцисс уже несколько раз пытался разобраться в докладе профессора Кагирра. Доклад действительно был в труднодоступном отделе библиотеки, но не засекречен, а просто находился в архивном, или как его назвали библиотекари, «мусорном» отделе базы данных. С минуты на минуту должен был освободиться академик. Как обычно, эта знаменитость делала очередное сообщение для прессы. Завтра это сообщение появится в новостях и будет разнесено по всей планете, а послезавтра переврано в Вольвоксах.
Абсцисс оторвался от монитора и уставился на графики, украшавшие стены кабинета, любезно выделенного ему Тубербионическим факультетом университета для беседы с самим Женькошлёпом.
Наконец, дверь с грохотом раскрылась от пинка академика, и в кабинет ворвался запыхавшийся высокий седовласый человек. Не обращая внимания на Абсцисса, он бесцеремонно уселся в кресло и сообщил.
– Для беседы у меня пять минут. Меня ждёт самолёт. Я улетаю на симпозиум в Бетсию.
– Шестьдесят лет назад, – начал Абсцисс сразу без вступлений, учитывая дефицит времени, – профессор Кагирр делал в Плакстонском университете доклад...
Академика передёрнуло.
– Вот копия доклада, – Абсцисс высветил текст на монитор. Академик впился в экран.
– Всё-таки выполз этот шарлатан! Авантюрист! Я давно его забыл. Но тут вы! Искривление линейного времени. Этот неуч Кагирр теоретически пытался доказать возможность переноса материального тела из одной точки времени в другую, используя дискретность функции времени. Он вывел идиотски-потрясающую формулу. Формула Кагирра! Бред сивой кобылы! Всё это че-пу-ха! Не пошевелив пальцем, я разбил все его «изыскания» и «выводы», – эти слова академик произнёс с непередаваемой издёвкой, – понятием непрерывности и линейности функции. Как бы это объяснить дилетанту? – академик мельком взглянул на собеседника. – В общем, он был круглый дурак, не прав и болван.
– Но его исследования можно было применить как-то?
– Применить? Если бы он был прав, а он не прав, то мира бы не было, была бы чепуха. Насколько мне известно, его выперли из научных кругов с позором?
– Он ушёл сам.
– Разумеется! Он оказался тряпкой! Вместо того, чтоб бороться... А у него был ещё дерзкий помощник! Вспомнил! Они с Кагирром нахально вели себя на коллегии, грозились что-то доказать, перевернуть науку и удивить. Меня удивить! Склочные натуры!
– Его убили...
Академик будто не расслышал, лицо его даже не вздрогнуло.
– А остались какие-либо материалы об их работе?
– Ха! Материалы! В топку! Да и дальше теории их и не пустили. Да разве позволили бы мы тратить деньги государства и спонсоров на эфемерные сумасбродные теории шизофреника? Впрочем, моё время истекло. Очень приятно было познакомиться.
И академик, не прощаясь, хлопнул дверью.
– Бррр, – сказал Абсцисс, – ничего не понимаю. Так было открытие или нет? – Он завершил сеанс и пошёл в кадровый отдел, чтоб попытаться узнать имя ассистента профессора Кагирра. Там долго искали, но нашли. Его звали Бергтон.
6.
Абсцисс вернулся в Трустон с чувством потерянного времени. Он вяло зашёл в кабинет комиссара Гонта. То что-то озабоченно вносил в документ.
– А, Абсцисс! На и как встреча со знаменитостью?
– Академик помянул Кагирра ругательствами. В общем, научные мужи сделали всё, чтоб о Кагирре все забыли. И чем он перебежал им дорогу? Профессор уволился вместе со своим помощником Бергтоном. Не займёшься его поисками? Эту нить нужно проверить.
– И проверять нечего. На пистолете отпечатки пальцев именно Бергтона.
– Да ну! Вот это новость!
– Бергтон действительно был коллегой Кагирра. Они работали вместе и после ухода из университета. Однако вскоре их пути-дорожки разошлись. Однажды к одному ювелиру в Олдердалене зашёл человек и принёс удивительный изумруд. Человек просил узнать, действительно ли это «Звезда моря»? Этот камень принадлежал одной особе королевский крови. Человека задержали с подозрением в воровстве. Это был Бергтон. Связались с владельцами: камень был на месте, а сама особа приехала в Олдердален и собиралась на приём именно в наряде с этим камнем. Во время приёма «Звезда моря» была украдена. Причём несколько свидетелей видели именно Бергтона. Как он смог быть в тюрьме и в особняке на приёме, выяснилось быстро: он подкупил охранника, совершил кражу и вернулся обратно. А потом убил этого охранника. В общем, суд посадил Бергтона.
– А что же он приносил ювелиру?
– Подделкой Бергтон хотел заменить камень. В общем, суд приговорил его на длительный срок. Неделю назад его выпустили.
– Вы раскрыли дело: обыкновенная месть! А он признался в краже и убийстве?
– Нет, не признался. Иначе срок был бы меньше, как раскаявшемуся. Он вообще отказывался говорить и что-либо доказывать. Адвокат его не вытащил, а утопил. Единственное, он требовал привести профессора Кагирра.
– И профессор приехал выручать своего ассистента?
– Нет. Он заявил, что не желает иметь дело с преступником.
– Что ж, коллега, поздравляю. Вы раскрыли это дело.
– Да, вас хотела видеть дочь профессора Кагирра Диара. Она остановилась в отеле «Минро-Кта». Она ждёт сыщика Абсцисса через час.
– Придётся поехать. Хотя я не вижу в этом визите особого смысла. Хотя... Кое- что хочу уточнить. Развлекусь ещё одной беседой. С экономками и академиками у меня разговоры не удаются. Может, с женщиной мне улыбнётся счастье? Кстати, когда похороны Кагирра?
– Завтра.
– Вы думаете арестовать Бергтона там? Он обязательно придёт?
– Я уверен. Думаю, завтра всё будет окончательно ясно.
7.
Фешенебельный отель «Минро-Кта» раскинул свои белоснежные корпуса на живописном берегу Синего моря у знаменитых трустонских пляжей. Абсциссу сообщили, что госпожа Диара Тегильонт ожидает его на шестьдесят третьей террасе. Туда можно добраться с помощью бьята Курина.
Прозрачная кабина бьята подняла сыщика на террасу. Прохладный тихий ветерок шевелил листья деревьев. Птицы щебетали, перелетая с ветки на ветку. Изумительный вид на море. Вечерне солнце. На террасе стояло несколько столиков, за одним из которых сидела женщина. Абсцисс подошёл.
– Я жду вас, – произнесла Диара – красивая, загорелая, в красно-белом обтягивающем платье и белой шляпе. Она облокотилась на столик руками в длинных перчатках, поза была ленива и соблазнительна. Она пила какой-то сок.
Абсцисс поклонился.
– Садитесь. – она элегантным жестом остановила официанта, который было кинулся обслуживать нового посетителя. Потом глянула на сыщика, убедилась, что она сделала правильно и продолжила. – Я считаю, что могу помочь в расследовании уби... – она не смогла продолжить это слово. – Я готова ответить на все ваши вопросы.
– Надеюсь, что ответы будут искренними.
– Если они не будут затрагивать какие-то интимные стороны моей жизни или моего отца, – Диара улыбнулась краешками губ.
– Вы должны были приехать скоро к отцу. Как часто это вы делали?
– Раз-два в три года. Я работаю директором секретариата BQ, и мне редко удаётся надолго уехать по своим делам. У меня семья, поэтому я предпочитаю отдыхать с ней. Хотя дочерний долг есть дочерний долг. И все мои близкие это понимают. Раньше я даже жила на вилле у отца.
– И чем же занимался ваш отец?
– Исключительно физикой. У него были помощники, ученики, ассистенты...
– Например, Бергтон...
– О, нет! Бергтон был его другом, соратником. Они работали вместе, отношения у них были просто братские, хотя отец был его старше.
– И отец делился своими научными открытиями?
– Я не знаю, как это сказать. Они строили машину времени.
– Что?
– Вы удивились? Мне кажется, она была даже построена. Назло всем сухарям из Плакстонского университета. Помню, что во время одного из испытаний в лаборатории произошёл взрыв. Никто не пострадал, что вы. Отцу пришлось даже перестроить виллу. Тогда он был уже один. Бергтон ведь был обвинён в краже. Это было чудовищно. Я говорила отцу, что это невозможно.
– Но он не обращал на ваши слова внимания?
– По крайней мере, делал вид. Он тогда как-то ушёл в себя. Решая свои научные проблемы. Обстановка стала настолько удручающей, что я переехала.
– Вы были свидетелем работы машины?
– Пару раз. Отец не скрывал от меня этого. Но ничего особенного не случалось. Отец заходил в аппарат и сразу же из него выходил. Вот и всё.
– Ваш отец только на себе производил опыты?
– Только на себе. Как только убедился, что машина работает. Кажется, и Бергтон участвовал в испытаниях. Но я этого наверное не знаю.
– Как вы объясняете себе непризнание работ отца научными кругами?
– Дело даже не в том, что он не рекламировал себя по каждому поводу или без него. Ему нужен был сначала результат. Но эти самые «научные круги», как вы выразились... Этот возомнивший себя богом Женькошлёп не давал отцу прохода. Мне приходилось читать сообщения о женькошлёпских смехотворных «открытиях». Сначала я просто смеялась. Потом мне это надоело. В газетах же в основном помещают сообщения об очередных анекдотичных выходках академика, а не о его «научных трудах».
– Мне не хочется судить академиков и профессоров. А вот ваши слова о машине времени меня сбили с толку. Возможно ли такое?
– Я и сама далека от этого. Тем более, что давно покинула отца, хотя когда-то пыталась ему помогать. Правда, всегда относилась к этим отцовским занятиям как к чудачествам. Это его отвлекало от мыслей и моей матери. Она погибла давно уже, и отец почему-то считал себя виноватым в её гибели. А теперь... Я вообще далека от тех самых «научных кругов»... Вы будете на погребении?
– Постараюсь. По долгу службы.
– В таком случае, если у вас больше вопросов нет, до свидания, господин сыщик. Была рада принести вам хоть какую-то помощь.
8.
Ночью Абсцисса разбудили. Абсцисс зажёг свет, натянул халат, бросил взгляд на часы: ночь в разгаре! Нажал кнопку приёма. На экране он увидел зелёное от страха лицо экономки Мигелотт. Она стучала зубами.
– Спасите, господин Абсцисс! Я сейчас умру!
– Что случилось? Где полицейский?
– Он без памяти! Ровно в полночь кто-то ходил по второму этажу. Мы поднялись. По дому ходил сам профессор Кагирр! Он что-то бормотал. Полицейский свалился в обморок. Хозяин тут нас увидел и подошёл. Я была чуть жива! Он похлопал полицейского по щекам. Когда тот открыл глаза, он сказал, что его убийца – Бергтон, что он сейчас в Трустоне, что... И полицейский снова отключился. Тогда хозяин написал адрес и отдал бумажку мне. Вот она! – экономка показала листок, на котором чётко был написан адрес. – А потом хозяин ушёл, а я сижу и дрожу от страха.
– Приведите полицейского в сознание. Звоните Гонту... Когда полицейский придёт в себя, спуститесь на первый этаж и ждите полицию. А ещё лучше – примите снотворное и спите у себя в комнате.
– Я ни за что не усну! – при этом Мигелотт стала пинать полицейского, пока тот не застонал.
– Спуститесь вниз и ничего не предпринимайте!
– Но он был тут!
– Это была голограмма. Профессор умер. Кто-то над вами просто шутит.
– А записка?
– Подбросили раньше. Вы уйдёте со второго этажа?
– Уходим, – связь прервалась.
Гонт уже не спал. Оказывается экономка уже обзвонила все полицейские участки. Он тоже, смеясь, сообщил, что по вилле Бугори ходят мертвецы и выводят полицейских из обмороков. Решили, что Абсцисс едет по адресу, который сообщил мертвец, а Гонт посылает наряд полиции за Бергтоном и на виллу.
Оказалось, что Бергтон жил в маленькой гостинице в номере восемнадцать, хозяин которой узнал разыскиваемого по голограмме, только зовут его Свунт.
Абсцисс и полицейские вошли в номер. С кровати встал заспанный Бегртон.
– Вы арестованы, – произнёс Абсцисс.
– И слава богу. После похорон я сам собирался идти к вам, – неожиданно ответил бывший ассистент профессора. – Я убил эту сволочь и готов убить его ещё сто раз!
– Свои заявления оставьте при себе. Одевайтесь. В тюрьме вы всё успеете рассказать.
Бергтона в наручниках увели, а Абсцисс бегло осмотрел комнату, опечатал её и ускакал следом за полицией. Вскоре она догнал неспешно прыгающую полицейскую жабу. И поскакал за ней. За одним из поворотов на проезжую часть выскочил человек и бросил что-то в машину с преступником. Раздался взрыв. Жаба полыхнула ярким пламенем и разлетелась. Абсцисс успел затормозить. В неизвестном он узнал профессора Кагирра.
9.
События этой ночи потрясли Абсцисса. Неожиданный мститель, смахивающий на профессора Кагирра, не давал сыщику покоя. Он уже думал и о двойнике, и брате-близнеце, но человек, бросивший бомбу, как испарился. Полиция даже успела оцепить район, но поиски ничего не дали. Бергтон и сопровождающие его полицейские были убиты.
Странное, очень странное дело.
Абсцисс попробовал ускакать на лягушке, но она не завелась. Он оставил её на улице, чтоб увез эвакуатор, а сам пошёл в свою гостиницу, благо она была недалеко. Наступало утро, но улицы были пусты. Из сквера, мимо которого проходил Абсцисс, вдруг вышел человек. Это был покойный профессор Кагирр.
– Не пугайтесь, – сказал он. – Я ещё не умер. Впрочем, для вас-то я как раз и мёртв.
– Я присутствую при одном из ваших опытов? – ответил Абсцисс.
– Вы догадливы. Вам Диара всё рассказала?
– Да, узнал кое-что от неё. Она чётко выполнила все ваши инструкции. От Бергтона, как вы знаете, ничего узнать не удалось. За что вы его убили?
Кагирр захихикал.
– А за что он убил меня?
– Неужели из-за изумруда?
– Он был идиотом. Решил проявить благородство. Решил вернуть камень владельцам. Вернул? И его даже наградили?
– Я догадывался, откуда вы брали деньги для своих работ. Вы – грабитель!
Кагирр опять захихикал.
– Изумруд был ошибкой. Я просто не мог глубоко перенестись. Но с его помощью я увеличил интервал. И взял драгоценности в далёком прошлом... А откуда мне ещё было добывать деньги? Лизать задницы академикам? Да они, как бараны, упёрлись в стену и не увидели рядом широченного проезда! Наука не будет развиваться с такими академиками.
– Вы несправедливы. Достижениями тех же академиков мы пользуемся постоянно. А вот вы со своим открытием принесли пока только беду.
– Вы сыщик. Вы очень ограничены. Вы всё сличаете с законом: нарушен или нет. Для вас любой – потенциальный преступник. Да вообще, существует ли хоть один человек, который не нарушил ни одного закона? И в науке то же самое: академики видят не возникновение нового, а нарушения старых догм... Я бы с вами ещё поболтал, но аппарат сжирает очень много энергии, поэтому и время моего нахождения тут ограничено.
– И много зла вы наделали в будущем?
– Ничего я не наделал. Но с вами я встречусь ещё раз. Я не удивлюсь, если даже на моей вилле, – он опять противно захихикал и исчез.
Абсцисс стоял один у сквера, уже почти рассвело. И на улице он увидел первого прохожего.
10.
Абсцисс позвонил в Плакстон и ему поймали Женькошлёпа. Он прилетел с симпозиума и был в аэропорту, готовясь полететь на очередную конференцию
– Вы меня достаёте везде! – раздражённо сказал академик.
– Я много времени у вас не займу.
– Вы его уже занимаете своими глупыми разговорами! – Абсцисс подумал, что если бы Женкошлёп был рядом, то набросился на сыщика с кулаками.
– Вы хотите увидеть аппарат Кагирра?
Академик не нашёлся что ответить.
– Если у вас есть несколько часов, то приезжайте на виллу Бугори.
Академик не ответил, но отсоединился.
И тут же с Абсциссом связались из генетической лаборатории. Оказывается, ночью кто-то украл образцы растений, которые исследовали. Поэтому ничего об этих растениях сказать невозможно. Не мог ли Абсцисс предоставить ещё раз эти образцы? Сыщик согласился.
Потом сообщили, что лягушка Абсцисса исправлена, и он может на ней прыгать.
Абсцисс так и сделал: он поскакал на виллу профессора.
Около дома стояли полицейские машины, таксожаба, из которой вылезал академик Женкошлёп. Увидев Абсцисса он подбежал к нему и, брызгая слюной, зашипел:
– Если вы меня обманули, то я не знаю, что с вами сделаю! Из-за вас я пропустил...
– Академик! Если какая-то конференция важнее мирового открытия, то я вас не держу. Странно, что вы приехали посмотреть на машину, которую создал шарлатан!
Академик зло сверкнул глазками, повернулся и побежал в дом.
В комнате уже ждали Гонт, пара полицейских – один с ломиком, экономка Мигелотт.
– Это здесь жил этот авантюрист? – сразу стал возмущаться академик.
– Да, вы не ошиблись. Лаборатория у него в подвальных помещениях, а здесь...
Женькошлёп пошарил глазами, остановился на кровати, а потом на платяном шкафу. Подошёл к нему, заглянул сквозь щель и чихнул.
Абсцисс знаком показал полицейскому, и он стал отрывать замок на шкафу.
– Но ведь шкаф пуст! – удивился академик. – Зачем ломать такую прекрасную антикварную вещь!
Женкошлёп удивился ещё больше, когда в шкафу он увидел стальную дверцу с круглой ручкой.
– Это что? Знаменитая машина времени? – язвительно произнёс академик.
– Да! Вы каким болваном были, таким и остались! – раздался вдруг голос покойного профессора Кагирра. Все обернулись. Он сидел в кресле.
– Так ты не убит? – академик был сбит с толку окончательно.
– А ты рад бы увидеть меня в гробу?
Академик испуганно попятился.
– Вы видите мою машину времени. Работающий вариант. Несмотря на то, что теоретические выкладки академика Женькошлёпа доказали, что её быть не может! Наконец хоть одному человеку удалось доказать, что деятельность указанного академика не только никчёмна, но и реакционна!
– Позвольте! Вы говорите чепуху! – вдруг перешёл на «вы» академик.
– Но машина существует вопреки вашим доказательствам! О твоём тупом умишке говорит даже то, что ты не можешь отличить голограмму от реальности!
– Это не доказательство вашей правоты! Ваши фокусы с голограммами нужно показывать в цирке, а не в приличном обществе!
– Ну а я сам? Неужели фокус из цирка? Разве я не доказательство? Вы меня видите, можете потрогать. Ты тогда сделал самую глупую ошибку в своей жизни. Ты не поддержал меня, устроив интриги и гонения. А теперь поздно!
– Как поздно? – спросил Гонт.
– Через десять минут всё здание и даже сад взлетят на воздух. Так что, господин полицейский, уводите отсюда людей.
– За десять минут мы обезвредим бомбу!
– Даже если я её ещё не установил?
Абсцисс закричал:
– Всем прочь из дома! Гонт, вы отвечаете за Мигелотт, я тащу академика. Да помогайте же! Все в лягушки и удираем!
– А как же машина времени? – протестовал упирающийся Женькошлёп. Но его никто не слушал. Абсцисс призвал на помощь полицейского, чтоб справиться с дородным академиком.
Все убегали, а вслед неслось хихиканье Кагирра.
Выскочили на площадку у дома, уселись. Экономка успела захватить только вещи из гардероба и стонала о своей коллекции посуды.
Машины отскакали на пару километров и остановились. Все вышли и стали смотреть в сторону виллы. Вдруг средняя часть здания приподнялась и осела. Затем опять поднялась, и вот уже целый сноп белого света рванул в небо. Разлетались осколки бетона, стекло, металл. Весь этот полушар красиво переливался на солнце. До людей долетел гул взрыва, ветер пытался сорвать одежду. А на месте виллы Бугори кипел огненный костёр, в котором плавилось и исчезало всё то, что собрал Кагирр в своих путешествиях по времени.
Люди молча сели в машины и они поскакали в город. Госпожа Мигелотт всхлипывала, вытирая глаза:
– И что мне теперь делать? Хозяин умер, дом разрушен... Примет ли меня Диара?
Июнь 1981, июнь 2017.
Печатается по изданию П.Бройлер. Убийство на вилле Бугори. Издательство «Женька телеграфъ», Путаун-81.