Затмение
“Не стало пламенных борцов; над их гробами
Не скоро прошумит призывный клич борьбы.
Постыдно-жалкими, трусливыми рабами
Остались прежние рабы.”
Д. Бедный
Ставшее вдруг крохотным и безжалостным, белое солнце пекло невероятно. Я стоял на ступеньках торгового центра среди понурых продавцов, как и сам, и нищих. Людей на улицах не было. Небо было чистое. Солнце раскалило асфальт и воздух… Перед глазами вдруг появлялись иногда горячие тёмные пятна, и одновременно отказывало сознание: хотелось уйти, спрятаться, и никогда больше не выходить. Прохожие люди – бежали. И, конечно же, я не рад был своему положению, и готов был уйти, но именно сегодня нужно было выкупать книги. Это заставляло меня терпеть то, что я, правда, терпел уже много лет.
Непокрытая моя голова раскалилась, рубашка набралась пота, висла как мешок. Ветра не было, Напитанный страшным, мёртвым жаром, неподвижный воздух, как мираж, качал фигуры людей, ослепительно-блеклые (как в тумане) деревья, машины и дома.
Моё внимание привлекли женские голоса. Одна из них сдерживала куда-то рвущуюся собачку. И сами они напоминали её своим (СПЕШУ! СПЕШУ! СПЕШУ!) вопящим видом.
Дама с собачкой добавила ещё пару градусов раскалённой атмосфере:
– С одиннадцати до шестнадцати – ни в коем случае не выходить из дома!
– А – когда именно? Когда – точно?? (Это было сказано предельно озабоченно.)
– В тринадцать сорок одну!
– Будь осторожна. Нельзя смотреть на солнце без очков, когда оно будет закрыто!
Диалог был окончен: дамы спешили.
Дамы спешили. Я быстро глянул на солнце, стало больно глазам. Рядом заговорили.
– Почему,– спрашивал молодой парень, торгующий грушами, женщину, которая вынесла на продажу старые домашние вещи и предметы,– нельзя смотреть на солнце, когда луна его закроет? Будет же – темно…
– Так – корона…– пояснила женщина.
– Что – корона?..– зацепился любопытный парень.
– Корона же. Нельзя смотреть. Испортятся глаза.
– Я же – смотрю сейчас! – парень, и правда, попытался (демонстративно) посмотреть на солнце, и крепко потёр глаза, опустил голову.
– Вот.– уверенно и снисходительно улыбнулась женщина.
Стоять предстояло долго, почина у обоих ещё не было.
– Вот…– повторила она.– Через закопченное стекло смотреть надо, или через очки.
Парня снисходительное объяснение соседки не удовлетворило, он сказал:
– Что – вот?.. Сейчас же не затмение, а я, и то – посмотрел, и не помер…
– Я же говорю – там корона…– уверенный голос женщины не допускал возражений.
Можно было сказать, что, да, мол,– корона… и поэтому ничего не поделаешь, но парень неожиданно взорвался:
– Какая к чёрту корона?! Что корона? А счас что?! Её – нету, что ли? Сейчас же там – и корона, и – ядро, и – всё остальное! Почему же, когда луна всё это закроет, я посмотреть не могу?! А то,– парень передразнил кого-то,– “глаза лопнут”! Очки им продать надо?! Скоро в пещеры полезем! Вокруг уже мычат и блеют! Очки продать?! – кричал парень,– Очки – втирать!..
– Что ты кричишь? – ответила тихо женщина не сразу.– Говорят, чтоб долго не смотрели, как луна солнце закрывает. На солнце вообще нельзя долго смотреть…– женщина была, видно, интеллигентная, бывший инженер, или врач, выкинутая на улицу “перестройкой”, и отсутствие работы, и каждодневное блеяние и мычание “телевизоров” заметно притупили её былые знания так, что даже оставшийся только – природный ум её выглядел неубедительным, и от этого – жалким и беззащитным.
Парень сник. Этот ответ охладил его.
– Я, ведь, только… понимаете,– оправдывался он,– не могу слышать… как они – дрессируют… Налево! Направо! Кругом! Снять очки! Одеть очки! Снять штаны! Одеть штаны! Ведь – что?! Что от ЧЕЛОВЕКА остаётся?! После этого!.. Ма-раз-ма! На что он годен после – ЭТОГО?! Зачем он – родился?! Чтобы его так… Если он без разрешения – ПРОБКИ – на небо смотреть боится! Что это за свобода?! Без знаний!! Знания делают человека – свободным! Возносят! Защищают!.. Эх-х…– отчаянно и вполне искренне парень чуть не опрокинул свои груши, словно порываясь куда-то,– Я вот… хочу учиться, а не могу! Из-за этого…– парень зло посмотрел на груши, поднял голову,– Я вот…
– Они же только предупреждают…– перебила женщина.
– Зачем предупреждать?! – отрывисто, громко, с затаённой внутренней, но и – прорвавшейся, нашедшей выход злостью заговорил он.– Ну – зачем?! Объясните мне! Я хочу знать! Я очень хочу, понимаете? Мне – надо это знать! Объясните вот вы, интеллигентная, учёная женщина! Кто же, если не вы?! Мне это объяснит! Зачем предупреждать?! Когда человеку долбить, что – карандаш, это – карандаш, а не холодильник… Понимаете – каждый день!! изо дня в день! из месяца в месяц!.. Он перестанет – сам помнить об этом… Когда одно и то же и – ничего больше! Будет ждать, когда ему – напомнят!.. А, если забудут напомнить – он в карандаш – кастрюлю совать начнёт! разучится анализировать, думать, рассуждать!.. Он отупеет!
Вокруг плавало, колыхалось раскалённое варево, ни – женщина, ни люди не понимали, зачем это всё, этот шум, что парню надо… Всем было неприятно стоять словно на вдруг проклятой земле. Покупателей не было, но всем и это, казалось, было безразлично, во всяком случае, лица людей не выражали ничего, кроме равнодушия.
Парень посмотрел вокруг, и не стал продолжать старую мысль.
– А вот,– сказал он ещё,– штампуют баллончики… и… этим… фреоном!.. разрушили озоновый слой… дезодорантами… душатся с утра до вечера! Они там – душатся, а мы тут – мучайся! Вы знаете, что сегодня – пятьдесят семь градусов! Как в пустыне! Они за деньги – не только озон,– маму родную заштампуют! Только посули им – прибыток с этого!..
– Об этом все давно говорят,– сказал кто-то, женщина уже молчала.– Это ты не открыл Америку…
– Конечно… не открыл…– сказал парень многозначительно и с невыразимой, неподдельной горечью.– А уже тает вечная мерзлота. Вечная! И то, что Земля – миллиарды лет создавала,– эти… нехристи…– за двадцать лет сгубят. Потомки скажут – предки Землю ограбили, хорошо… поживились… пожили… Нам ничего не оставили. А, может, сами – “грамотные” сдохнут и – остальных – неграмотных за собой потянут… Деньгами…
– Эге-ге…– вздохнул кто-то.– Они-то – не сдохнут…
– Ошибаетесь.– уже негромко ответил парень, и отвернулся.
Солнце пекло невероятно. Я потрогал макушку, и чуть не отдёрнул руку. Надо было уходить. Ветра не было, деревья стояли неподвижно. Солнце поднималось всё выше. Скоро будет затмение. Я стал собирать товар. Две женщины, проходя, разговаривали:
– Говорят, что нельзя, понимаешь? именно в тот… тот самый момент, когда луна закроет солнце, смотреть на него… на солнце…
– Без очков…
– Да. Без очков.
“Если укусит,– будет заражение…” – подумал я и мне стало веселее возвращаться домой. Парень согрел моё сердце, и единственная мысль угнетала меня: как теперь выкупать старые советские книги?
12 августа 1999 г.