Борис Хайретдинов. Башкортостан на волнах революци

                Борис Хайретдинов

              Башкортостан на волнах революций и войн.
                Между двух огней

                Часть I. На волнах революций и войн

                Введение

Данное произведение по сути дела продолжение трилогии о жизни башкир, Башкортостане и взаимоотношениях с властью и их представителями. Конечно, нельзя войти более глубоко в тему, тогда уже, по-моему, будет не интересно широкому читателю. Поэтому постараемся дать главные направления темы и итоги по нему. История не кончается в рамках какого-либо, она продолжается по сей день. Но мы, живя сегодня, не должны забывать и нашу историю. История народа может  кому-то нравится, либо не понравится, но она есть и будет так, как было. В истории башкир было много малых и больших войн. Самой большой и длительной войной, пожалуй, была борьба против татаро-монголов. Несмотря на героическую борьбу, башкиры были побеждены, а после этого рядом оказались татары, которые постепенно «проглотили» местных булгар и часть башкир и остались на их территории навсегда.
В истории башкирского народа четко выделяется следующие этапы:

1. Период в составе сакских, даихских, гунских племен (до VI века);
2. В составе тюркского каганата (VI-X вв.);
3. В составе Дешт-и-кипчак (X-XIII вв.);
4. В составе Золотой Орды (XIII-XVI вв.);
5. В составе России (c XVI века).

Последний этап делится на дореволюционный и послереволюционный период. Вехой этого разделения стало Октябрьская революция, которая в корне изменила жизнь россиян, взяла курс на строительство социализма.

 ХХ век стал весьма значительным этапом в истории нашего края. За 450 лет совместного пути в составе России он был особенно плодотворным для политического, экономического, социального и духовно-культурного развития. Именно в этот период в стране сложилось национально- государственное строительство, и Башкирия стала первой национальной автономией в составе Российской Федерации. Несмотря на то, что автономия и федеративные отношения во многом носили символический и декоративный характер, а жизнь осложняли многие негативные явления, в этот период была осуществлена глубокая модернизация страны. Произошла индустриализация, были созданы колхозно-совхозный строй, основы современной науки, образования и культуры. В предвоенные годы Башкирская АССР развивалась весьма успешно. Огромное значение для судеб республики и страны имело открытие и разработка Ишимбайских нефтяных месторождений, положивших начало «Второму Баку» и возникновению здесь нефтеперерабатывающей отрасли. Немеркнущей славой овеяна история республики в годы Великой Отечественной войны. Башкирия проводила на фронт свыше семисот тысяч своих сыновей и дочерей, каждый третий из которых пал смертью храбрых. Народы Советского Союза ценой неимоверных усилий, героизма и мужества, самоотверженного труда отстояли свободу и независимость нашей Родины. Более 200 тысяч воинов, призванных из республики, были награждены орденами и медалями, 278 уроженцев Башкирии удостоены звания Героя Советского Союза, 35 воинов стали полными кавалерами ордена Славы. Особо следует выделить замечательные подвиги башкирских кавалеристов, продолживших боевые традиции народа. Были отмечены наградами и 1300 работников тыла. Как центр машиностроения, нефтедобычи и нефтепереработки, сельского хозяйства и других отраслей Башкирия внесла весомый экономический вклад в победу. Каждый третий танк и самолет на фронте заправлялись топливом, произведенным в республике. Одновременно на фронт непрерывным потоком шли эшелоны с техникой, боеприпасами, снаряжением, одеждой и продовольствием. Многое было сделано для размещения и обустройства эвакуированного населения, предприятий, организаций и учреждений, для лечения раненых, комплектования и обеспечения воинских частей, пополнения фонда обороны. В послевоенные годы БАССР отличалась высоким динамизмом социально-экономического роста, входила в число наиболее индустриально развитых регионов страны. Получили дальнейшее мощное развитие добыча и переработка нефти, а также нефтехимия и химия, металлургия, машиностроение, электроэнергетика, десятки других отраслей. Башкирская АССР стремительно урбанизировалась, стала одной из ведущих не только промышленных, но и сельскохозяйственных республик страны. Наряду с прежними крупными центрами здесь появились новые красивые города. Позиция таких республик всегда учитывалась руководством СССР и РСФСР. БАССР и в советский период была влиятельной силой, сопоставимой с рядом союзных республик. Наш край дал Родине немало государственных деятелей, руководителей промышленности, ученых, мастеров ли- тературы и искусства. Конец ХХ века ознаменовался тяжелыми испытаниями, распад СССР стал катастрофой планетарного масштаба. В этих сложнейших, даже опасных условиях немаловажное значение для совершенствования федеративного устройства имела конструктивная, взвешенная позиция Башкирии. Руководство республики в ходе преобразований находило оптимальные методы, свои ориентиры во всех сферах жизни, бережно сохраняя все лучшее от предыдущих десятилетий. Здесь не увлекались отказом от символов и достижений прошлого, переименованием или снесением памятников, огульной критикой предшественников. Не ожидая помощи извне и опираясь преимущественно на собственные силы, Башкортостан за короткое время перешел от тактики выживания к стратегии роста. Экономический потенциал использовался для смягчения кризиса, ускоренного развития социальной сферы. Следует иметь в виду, что в предшествующие десятилетия Башкирская АССР, входя в десятку индустриально наиболее развитых регионов, отставала по большинству социальных параметров от средних показателей, занимая по этой сфере только 50-70 места. Длительное время сохранялся большой разрыв между экономикой и социальными вопросами. Положение существенно изменилось именно за годы преобразований. Теперь республика социально один из наиболее благополучных регионов, «локомотивов» экономического роста страны. По основным экономическим показателям Башкортостан в первой десятке регионов России, на 2 месте по продукции сельского хозяйства, 7 – по промышленной продукции. Башкортостан надежный донор федерального бюджета, занимает 7 место по поступлениям доходов в бюджетную систему страны. Разительные изменения произошли в строительстве жилья, объектов здравоохранения, образования, культуры, физической культуры и спорта, дорог и мостов, газификации населенных пунктов, развитии транспорта и связи, потребительского рынка товаров и услуг. Большое значение имеют сдвиги в духовно-культурной сфере. Преодоление раскола отечественной культуры, восстановление уваже- ния к религии и своему прошлому усилили внимание общества к историческим корням, социальной памяти, генеалогии, различным направлениям археологии. Большим спросом пользуются книги и справочники по истории районов и городов, воспоминания, шежере (родословные), сборники документов, атласы, топонимические и другие словари. Издана краткая энциклопедия Башкирии, первый том многотомной «Башкирской энциклопедии». Важные количественные и качественные сдвиги произошли в развитии систем общего и профессионального образования, академической, вузовской и отраслевой науки. Республика показала себя действенной формой реализации государственной региональной и национальной политики в России. Евразийская многонациональность и многоконфессиональность – исторически сложившееся своеобразие и богатство страны, ее наиболее колоритных регионов, таких как Башкортостан. Именно это отметил Президент страны В. В. Путин во время посещения города Уфы, сказав, что «в Башкирии, как в капле воды, отражается вся наша Россия с ее многообразием культур, религий, языков, с дружбой народов… Мы будем брать с вас пример и будем дорожить тем, что достигнуто Россией за сотни, сотни лет». В республике идет созидательный, поступательный процесс, реализуются долгосрочные программы и планы. Знаменательное событие – 460-летие добровольного вхождения Башкирии в состав Российского государства – позволяет высветить высокую позитивность пройденного пути, конструктивных подходов к строительству федеративного государства. Сегодня необходимо глубже осмыслить богатую историю Отечества, использовать ее потенциал для более успешного решения новых задач. Прошедшие столетия подтвердили мудрость и прозорливость предков, сделавших свой выбор в пользу общности судеб, создания и укрепления единого многонационального государства. В целом следует подчеркнуть, что Республика Башкортостан в ХХI веке демонстрирует общественно-политическую стабильность, созидательный настрой, органическое единство традиций и современности. Она достойно развивается вместе со всей обновляемой великой Россией.

               

   1. На волнах революций

В начале XX века Россия, в составе которой был Башкортостан, оставалась абсолютной монархией. Органы власти, сформированные в течении XIX века, выглядели так: высшая законодательная, исполнительные и судебная власти были в руках императора. Законосовещательным органом являлся Госсовет. Исполнительную власть возглавляли министерства, на местах губернаторы. Были и органы самоуправления как земские и городские думы. Судебная власть контролировалась Сенатом.
Большую роль в управлении страной играл чиновничий аппарат, насчитывающий  до 400 тысяч человек. За порядком следила полиция, подчинявшаяся МВД, корпус жандармов, занимавшийся политическим розыском. Казачьи войска подавляли  массовые волнения.
Начиная с 1894 года, во главе империи находился Николай II. От него ждали проведения политических реформ либерального характера. Как пишут, Николай II был хорошим семьянином, любящим мужем, отцом пятерых детей. Но в области государственных дел его способности оказались ниже: был недальновидным, непредприимчивым к новым требованиям жизни император. Отсутствовал кругозор и понимание проблем, стоящих перед государством, что видно из его дневника с 36-летним «стажем». Николай II считал, что самодержавие чисто семейное дело Романовых, в которое никто не имеет право вмешиваться. В то же время правительство пыталось провести кое-какие экономические реформы, что отразилось в манифесте Николая II от 26 февраля 1903 года.
 
Либералы, то есть интеллигенция, буржуазия и часть дворян активно выражали свое несогласие с политикой царизма. Они объединились в полулегальную организацию «Союз освобождения». Начиная с 1903 года на страницах журнала «Освобождение» либералы во главе с П. Н. Милюковым высказывались за поражение  царизма в русско-японской войне. Либералы стремились без революционного движения перейти к долгожданным реформам. В начале века возникли две партии, ставившие своей задачей революцию в России и и после ее победы строительство социалистического общества. Первая из них партия социалистов-революционеров (эсеры) возникла в 1901 году. Вторая – Российская социал-демократическая партия (РСДРП) еще в 1898 году объявила о возникновении новой партии, однако фактическое образование произошло в 1903 году, когда второй съезд РСДРП, принял программу и Устав партии. Партия основала свою программу на учении Маркса и видела революцию с широким участием широких слоев населения. Пролетариат и беднейшее крестьянство считалось главной опорой этой партии. При выработке Устава возникли разногласия. Одна сторона во главе с Ульяновым считала, что партия должна быт. Мощной, централизованной, дисциплинированной. Они оказались в большинстве и их стали называть большевиками. Другая сторона считала, что Россия не готова к революции, а в партию надо принимать всех желающих, сохраняя свободный вход и выход из партии. Их назвали меньшевиками. Была создана еще партия консерваторов, которая ратовала за соборность, за модернизацию страны, но с царем. В октябре 1905 года был создан «Союз 17 октября» (октябристы), куда вошли крупные финансисты, промышленники, помещики, часть интеллигенции. В ноябре 1905 года образовалась так же партия консервативно-монархического толка «Союз русского народа», которого народ назвал черносотенцами, так как они создали боевые дружины и выступали против революционных выступлений. Черносотенцы устраивали погромы против революционеров и еврейского населения.

Из всех партий РСДРП постепенно становился самой влиятельной партией. Третий съезд РСДРП проходил в Лондоне с 12 по 27 апреля 1905 года. В его работе участвовали уже представители 27 местных комитетов и групп, делегаты от редакции "Вперёд" и ЦК РСДРП. По числу представленных местных организаций он был подлинно общепартийным съездом.

Меньшевики отказались от участия в работе съезда. Они собрали в Женеве так называемую конференцию "партийных работников", на которой присутствовали делегаты лишь от восьми комитетов и союзов РСДРП, представители новой "Искры" и других меньшевистских организаций. "Третий шаг назад"- так определил В. И. Ленин решения конференции меньшевиков, носив¬шие явно оппортунистический характер.
Решения третьего съезда РСДРП наметили стратегический план пар¬тии. Он заключался в том, что пролетариат, осуществляя свою гегемо¬нию, должен возглавить революционное движение масс и на первом этапе революции в союзе со всем крестьянством бороться за победу буржуаз¬но-демократической революции-за свержение самодержавия и установление демократической республики, ликвидацию всех остатков крепостничест¬ва. Съезд считал, что победа начавшейся революции даст пролетариату воз¬можность организоваться, подняться политически, приобрести опыт и навыки всестороннего руководства трудящимися. Всё это обеспечивало переход от революции буржуазной к революции социалистической.

Главной задачей партии и рабочего класса съезд признал организа¬цию всенародного вооруженного восстания. Все комитеты партии должны бы¬ли принять энергичные меры, направленные на вооружение пролетариата,на выработку плана восстания и руководства им.Особенно высоко оценивалась роль массовых политических стачек.
Характеризуя борьбу рабочего класса России весной и летом 1905 года, В. И. Ленин отмечал, что пролетариат наступает "преимущественно в виде стачек, воздерживаясь от прямых столкновений с вооруженной силой царизма, готовя свои силы к великому и решительному бою". Главная цель этой подготовки заключалась в том, чтобы вовлечь в революционное движе¬ние самые широкие массы.

Важным этапом было празднование 1 мая. "Пока, безоружным, нам не место на улице, на демонстрациях,- говорилось в листовке МК РСДРП  "Пер-вое мая",-но наш долг бросить работы и сходиться на собрания и массов¬ки для того, чтобы отпраздновать достойно свой рабочий праздник".

По-иному подходили к организации празднования 1 мая отколовшиеся от партт меньшевики. Они требовали повсеместного проведения вооруженных демонстраций.
Первомай продемонстрировал повышение авторитета партии большевиков.
Намеченный Центральным комитетом РСДРП, план работы среди крестьян предусматривал усиление организационного влияния (завязывание новых связей в деревне, создание кружков, проведение летучек, массовок и т.п.) и предлагал местным комитетам обратить внимание на расширение пропа¬ганды и агитации среди крестьян, на подготовку из рабочих специальных пропагандистов для работы в деревне.
Не было бы причины, не было бы и следствия. Главной причиной Первой русской революции было противоречие между капиталистическим укладом в экономике и сохранением феодальных отношений. Были и политические причины, это отсутствие свободы. Немалую роль сыграли сословные и национальные противоречия. А катализатором (ускоряющий фактор) революции стали неудачи России в войне 1904-1905 годов с Японией. В своем развитии революция прошла три этапа:

первый этап: январь- сентябрь 1905 г.;
второй этап: октябрь-декабрь того же года;
третий этап: январь 1905 – июнь 1907 годов.

Поводом для начала революции послужили события 9 января 1905 года, названные Кровавым воскресеньем. Происшедшее в этот день стало одним из итогов деятельности московского охранного отделения Сергея Васильевича Зубатова. Хотели запугать народ, но получили революцию.

Расстрел петербургских рабочих в этот день вызвал взрыв возмущения населения и массовые выступления по всей стране. В Уфе 12 января был организован митинг, собравший около 200 человек. Большевики и меньшевики действовали сообща в рамках уфимской группы Уральского комитета РСДРП. 15 января большая группа рабочих Уфы на своем собрании приняли резолюцию о поддержке РСДРП, где написали: «Мы, разделяющие программу РСДРП, считаем низвержение самодержавия в России первым, главным и необходимым условием дальнейшего развития классовой борьбы пролетариата…».

Социал-демократы вели агитационную работу и пропаганду, учитывая национальные особенности региона. На III съезде РСДРП делегат от Урала Фридолин (Дашин) говорил: Пролетариат татарский и башкирский забит и темен, но все же он доступен революционному  воздействию… Нужно принять во внимание, какая масса солдат на Урале на Урале из татар и башкир. Начинается, кроме того, аграрно-башкирское движение … В виду этого необходимо развить издательство на татарском языке, башкиры понимают по-татарски…» 

(Сборник Сборник документов и материалов о революционном движении 1905-1907 гг. в Башкирии. Сост. Н. Л. Благовидова и др. Уфа, 1956, с 15-16).

В ночь на 16 марта в Уфе была распространена на русском и татарском языках прокламация «К мусульманам». Там говорилось:

Мусульмане, знаете ли вы, какие настали времена и что делается на Руси? Все русские и поляки не дремлют, действуют, воюют с правительством, предъявляют всевозможные требования… Так же и вы, мусульмане-рабочие, забастуйте, примкните к русским рабочим и предъявляйте … те же требования об улучшении вашего положения. Пробудитесь ото сна, действуйте… Постарайтесь же, мусульмане, для пользы народа! Да погибнет на Руси неправда и да восторжествует истина и справедливость!»
(Национальные движения в период первой революции в России: Сб. док. Сост. Н. Д. Кузнецов. Чебоксары, 1935.  с. 158-160).   

1 мая полиция в Уфе разогнала революционный митинг. А вечером 3 мая 1905 г. в летнем театре во время антракта эсер-террорист стрелнул в губернатора И.Н. Соколовского, получившего ранения в шею. Летом в крае прошли кратковременные забастовки – железнодорожников в Уфе в начале июля, на золотых приисках в августе, отмечались лесные порубки в отдельных помещичьих имениях, наблюдается численный рост революционного подполья. Осенью 1905 г. Башкирию охватил острейший политический кризис. В начале октября рабочие и служащие Самаро-Златоустовской железной дороги присоединились к всероссийской политической стачке, затем начинают бастовать телеграфисты, служащие уфимского земства, учащиеся и др. Обычная жизнь была почти парализована. После получения в Уфе известий о царском манифесте 17 октября, даровавшего гражданские свободы, воцарилось всеобщее ликование. Демонстрацию во главе с городским головой приветствует сам губернатор, в Ушаковском парке проводится митинг. В ответ 23 октября в Уфе состоялась манифестация под лозунгами защиты монархии, во время которой демонстранты насмерть забили трёх человек. Среди железнодорожников начинается расслоение, создаётся «патриотическое общество рабочих», социал-демократы и эсеры организуют боевые 38 дружины. В ноябре поднимается новая волна революционного движения. Неоднократно бастуют железнодорожники, явочным порядком вводится 8- часовой рабочий день, создаётся стачечный комитет, идут митинги, бастуют учащиеся. В тоже время наступивший хаос привёл к отходу от революции интеллигенции, предпринимателей, просто «обывателей». Окрепла и власть, накопившая опыт в борьбе с революционным движением. 7 декабря 1905 года одновременно с Москвой началась политическая стачка в уфимских железнодорожных мастерских, к ней присоединяются депо, другие предприятия, учебные заведения города, бастовали на горных заводах. На базе стачечного комитете создаётся Совет рабочих депутатов во главе с И. С. Якутовым. Совет возникает и в Златоусте. 9 декабря в сборочном цехе железнодорожных мастерских проводился митинг, где обсуждался вопрос о вооружённом восстании. Революционеры взяли заложников (начальника станции Уфа и двух офицеров), приготовились к обороне от подошедших солдат и казаков, затем бросили бомбы. Войска открыли огонь, митинг и совет были разогнаны, ранено несколько человек. Затем начинается увольнение революционеров и, хотя работа в депо возобновилась только 17, а в мастерских 30 декабря, ситуация в Уфе и губернии уже полностью находится под контролем администрации. Революция идёт на спад. Крупные забастовки происходят осенью 1906 г. в Тирляне, Белорецке, вооружённое столкновение в Симе. Эпизодические волнения наблюдались в деревне: порубки лесов, сопротивление размежеванию земель и пр., усугублённые неурожаем 1906 г. Резкое уменьшение массовых выступлений, сокращение добровольных пожертвований от средних классов, укрепление правоохранительных органов вынудило сложившееся в крае революционное подполье изменить деятельность. Южный Урал превратился в один из центров терроризма. В 1906–1907 гг. в Уфимской губернии ежегодно совершалось до 14 терактов, эсеры покушались на вице-губернатора Келеповского, совершили ряд убийств, неоднократно закладывались взрывные устройства. Группа анархистов- коммунистов занималась вымогательством, многие уфимские купцы уплачивали дань революционерам. Боевая организация социал-демократов в августе – сентябре 1906 г. проводит две крупнейшие экспроприации. Ограбление поездов, перевозивших деньги, у станции Дёма и разъезда Воронки принесло большевикам около 180 тыс. руб., на которые был проведён V съезд РСДРП, финансировались другие общепартийные мероприятия. Всего эсдеки организовали до 20 эксцессов (захват оружия, динамита, денег, шрифта), работали подпольные лаборатории по изготовлению бомб. В дальнейшем боевые организации всё больше отдаляются от партийных комитетов, превращаясь в самостоятельные замкнутые структуры.
Вслед за движением рабочих участились и крестьянские движения. Выступления башкир-вотчинников были направлены против произвола местных властей, за возврат ранее захваченных у них земель. Даже многие чиновники были против расхищения башкирских земель. Так, действительный статский советник  Антон Антонович  Плансон в своем представлении уфимскому губернатору писал: «Здешние башкиры питают злобу к русскому правительству и его представителям еще по другой причине… Лет 30 тому назад правительство, в лице Валуева и Крыжановского, сочло нужным отнять у башкир 372 697 десятин земли и продать их 308 чиновникам… Вообще, теперь больше половины башкир или совершенно без земли. Или пользуются такими малыми участками, которые не могут прокормить их семейств, все они вынуждены искать работы в отдаленных местностях или арендовать на каких бы то ни было условиях бывшие их собственные земли, отнятые  у них правительством.

 (История Башкирского народа. Уфа, 2010. Том 5, с. 35-36).   
Жандармерия постоянно пыталась держать под контролем деятельность партий, особенно РСДРП. Приведем любопытный документ МВД об адресе связи Ленина с Уфой.

Отношение министра внутренних  дел начальнику  Уфимского губернского жандармского управления об адресе для связи Ленина с Уфой  11 февраля 1905 года. Совершенно секретно.

Ввиду раскола, происшедшего в заграничном центре Российской социал-демократической партии, за последнее время выделилась в самостоятельную организацию группа так называемого «большинства» и «твердокаменных» во главе которой встал писатель Л е н и н (Владимир Ульянов). Эта фракция занялась самостоятельным издательством, как брошюр, так и периодического органа «Вперед» (типа «Искры»), а так же, в целях непосредственного получения корреспонденции, организации пропаганды и транспортировки своих изданий в пределы России, старается приобрести постоянные связи с действующими в империи социал-демократическими деятелями и группами.
Как выяснено ныне агентурным путем, для поддержания деловых отношений со своими единомышленниками, Ленин намерен пользоваться собственными конспиративными адресами, из коих относящимися к г. Уфе является следующий: «Врач Михаил Осипович Куржановский».
Сообщаю об изложенном, совершенно доверительно, департамент полиции просит ваше высокоблагородие выяснить негласным путем лиц, сношения с которыми группа Ленина будет поддерживать при помощи вышеприведенного адреса, и в последующем со сведениями о их отношениях и деятельности, а так же о личности адресата донести департаменту и возможно непродолжительном времени.
За вице-директора (подпись).
               
   (ЦГИА РБ, Ф. УГЖУ. Д. 207.Л. 610).

Да, у министра внутренних дел имелись, несомненно, сведения о связах Ленина с уфимскими революционерами. Дело в том, что еще начале 1898 года Надежда Крупская была приговорена к высылке на три года в Уфимскую губернию. Однако она «перепросилась» в село Шушенское Минусинского уезда, где находился в ссылке Владимир Ильич Ленин. Когда срок ссылки Ленина закончился, Крупская добилась разрешения переехать в Уфу. В феврале 1900 года Ленин и Крупская приехали в Уфу. Несколько дней пребывания в городе Ленин использовал для подбора людей и установления связей, необходимых для создания общерусской политической газеты. В Уфе он заложил основы революционного органа печати — «Искры», которая сыграла особую роль в организации партии большевиков. Об этом рассказала газета «Красная Башкирия» от 15  января 1940 года.

В издании отмечается, что «Уфа и Уфимская губерния в начале 1900-х годов являлись местом политической ссылки». Здесь отбывали наказание народники, значительная группа социал-демократов. «Кроме того, Уфа находилась на пути из Сибири в Россию. Возвращавшиеся из ссылки политические узники заезжали, чтобы условливаться о дальнейшей работе. Незадолго до приезда Ленина в Уфу среди местных социал-демократов произошел раскол. Одна группа образовалась вокруг Цюрупы и Свидерского, другая вокруг Плаксина, впоследствии меньшевика. Когда приезжал видный деятель, то социал-демократы собирались на «нейтральной» квартире народовольца Аптекмана. Однако Ленин, вопреки установившимся традициям, в Уфе встретился лишь с группой большевиков. Один из участников этой встречи вспоминал: «Вечером пришел молодой человек лет 30, с большой лысиной. Одет как большинство из нас: плохонькое пальтишко, на шее шерстяной шарф. Вместе с ним молодая женщина. Это был Владимир Ильич Ленин с женой Надеждой Константиновной. В тот вечер спор шел на тему об экономизме и о необходимости вести политическую борьбу». Краткосрочное пребывание Ленина в Уфе произвело на ссыльных особое впечатление: «как будто в душной комнате широко распахнули окно, через которое ворвался свежий, бодрящий, освещенный солнечными лучами воздух», говорили они.
Во второй раз Ленин приехал в Уфу в июне 1900 года, с сестрой и матерью. «Около месяца жил он вместе с Н.К. Крупской на улице Достоевского, 78. Здесь Ленин проводил совещания, окончательно оформил местную «искровскую» группу и «потребовал от социал-демократов решительной борьбы с народниками». «Ленин уехал из Уфы в начале июля, а 16 июля он уже выехал за границу», — уточняется в газете. Связь с Лениным группа социал-демократов держала через Крупскую, которая оставалась в Уфе до марта 1901 года. В пересылке писем помогал рабочий-печатник Крылов. Он делал в книге двойные переплеты, заделывал в них письмо, и книга посылалась Ленину. «Однажды, таким образом, было послано письмо, заделанное в переплете книги Л. Толстого «Воскресение».

В Уфе Ленин вербовал и готовил агентов и корреспондентов для «Искры». Первым рабкором вольной русской социал-демократической прессы стал его ученик по Питеру, рабочий Бабушкин. В социал-демократических кружках, которыми руководила Надежда Крупская, воспитались первые большевики из уфимских рабочих. «Из кружка в железнодорожных мастерских вышел революционер, член Уфимского комитета РСДРП Иван Якутов, руководивший в 1905 году революционной борьбой рабочих Уфы против царского самодержавия», — приводит пример издание.

Да, одним из организаторов революции в Уфе был Иван Степанович Якутов.
Иван Якутов родился 20 июня 1868 года в деревне Королево Бирского уезда Уфимской губернии. Учился в Уфе в городском церковно-приходском училище (закончил в 1881 году). Работал в железнодорожных мастерских. К социал-демократам примкнул в 1899 году, позднее стал руководителем марксистского кружка железнодорожников. В 1900 принимал участие во встречах уфимских социал-демократов с В.И.Лениным.
Отправлен в ссылку в Сибирь (Иркутская губерния) в 1903 году. В 1905 вернулся в Уфу. Председатель стачечного комитета железнодорожных мастерских. Председатель Уфимского городского Совета рабочих депутатов. 9 декабря 1905 года открыл городской митинг, на котором выступившие призывали к вооруженному восстанию. Во время разгона войсками митинга дружинники бросали в солдат самодельные бомбы. По решению Уфимского комитета РСДРП Якутов уехал в Харьков. В сентябре 1906 года И. С. Якутов был арестован в Харькове и этапом отправлен в Уфу. По приговору военно-полевого суда он был казнён через повешение в Уфе в 1907 году. Его обвинили в том, что он «9 декабря 1905 года участвовал в скоплении людей, оказавшем вооруженное сопротивление войскам около Уфимских железнодорожных мастерских…», и что при этом он лично бросил одну из бомб в солдат и казаков и ранил несколько человек…

               
                *   *   *

6 августа 1905 года был опубликован царский манифест, объявлявший о созыве законосовещательной Думы, получившей название Булыгинской ду¬мы. В связи с Булыгинской думой острая борьба развернулась между боль¬шевиками и меньшевиками.
Тактическая линия меньшевиков заключалась в том, чтобы участво¬вать в думских выборах. Оппортунисты видели в парламенте тот путь, кото¬рый ведёт к победе революции и созыву Учредительного собрания.
Большевики же выдвинули тактику активного бойкота Думы, призывали к борьбе против конституционно-монархических замыслов реакции, мобили¬зации всех революционных сил народа и доведению революции до победы-до свержения самодержавия. Приведем еще один документ о бойкоте к работе Государственной Думы. Это листовка Уфимского комитета РСДРП, которая бойкотируя  выборы в Государственную Думу, призывает за созыв Учредительного собрания на основе всеобщего, равного, прямого и тайного голосования. 

               
                Листовка

        Уфимского комитета РСДРП о бойкоте Государственной Думы.               
        Декабрь, 1905 год.

             Российская социал-демократическая рабочая партия
                Пролетарии всех стран соединяйтесь

Стремясь сохранить остатки власти от напоров революционных сил, царское правительство пытается манифестами 17 октября и 11 декабря 1905 года успокоить массы пролетариата и революционного крестьянства тенью народного представительства в виде Государственной Думы.


Создавая путем многостепенной подачи голосов искусственное преобладание числа выборщиков от реакционных групп населения, в сильнейшей степени ограничивая законодательные права и полномочия Думы, правительство усиливает свое давление на выборы объявлением большой части страны на положении усиленной и чрезвычайной охраны и даже военного и осадного положения.

Веселицы для граждан, пользующихся «действительною неприкосновенностью личности», рядом с избирательными ящиками, «свободные» собрания, разгоняемые войсками «всех родов оружия», «свободные» речи под грохот пушечных и ружейных залпов, «свободные» союзы, по мере сил перемещенные в тюрьмы, - вот та атмосфера, в которой российским гражданам предлагается «высечь самих себя» избранием черносотенцев в Государственную Думу.
Исходя из всего этого, мы считаем необходимым применить к Думе активный бойкот, отказываясь от участия в выборах и продолжая борьбу за созыв Учредительного собрания на основе всеобщего, равного и тайного голосования.

             Издание Уфимского комитета Российской с. д. рабочей партии.

(Сборник документов и материалов о революционном движении 1905-1907 гг. в Башкирии. С. 77-78).

Революционное брожение в народе не могло не охватить и вооруженную основу российского самодержавия - армию и флот. Руководствуясь решением III съезда РСДРП, большевики усилили свою деятельность среди солдат и матросов, развернулась работа за создание военных организаций партии. Кропотливая работа большевиков была подчинена главной задаче-объ¬единению революционных сил народа и армии. Обращаясь к солдатам в связи с восстанием на броненосце "Потёмкин", МК РСДРП писал в листовке: "Соединяйтесь с народом и бейте своих врагов: царских слуг и опричников... Отказывайтесь же стрелять в народ и поверните ваше оружие против вашего врага, самодержавного царского правительства. В союзе с вами народ непобедим".

Напомним о том, что в ходе стихийно начавшегося на броненосце «Князь Потемкин-Таврический» из-за некачественной пищи вооружённого выступления, матросы захватили корабль в свои руки, убив при этом часть офицеров. Не имея чёткого плана дальнейших действий, восставшие повели корабль в Одессу, где намеревались пополнить запасы угля, воды и продовольствия, поддержать проходившие в городе антиправительственные выступления и встретиться с главными силами Черноморского флота, которые, как полагали восставшие, присоединятся к восстанию. После того, как планы и надежды восставших не оправдались, броненосец, совершив поход от Констанцы до Феодосии и обратно, спустя одиннадцать дней сдался румынским властям в порту Констанца.

Революционный подъем шел везде, во всех крупных городах. Активностью выделялся Московский Совет рабочих. Когда услышали об аресте всего состава Петербургского Совета рабочих депутатов, Московский Совет принял решение поддержать столицу и начать всеобщую политическую забастовку. 7 декабря 1905 года в Москве была прекращена работа на всех крупных фабриках. Забастовали почта, телеграф, рабочие железных дорог. Сразу же пошли противостояния и столкновения рабочих и полиции, поэтому этот день считается началом Декабрьского вооруженного восстания. Московский генерал-губернатор Дубасов пытался применить вооруженные силы, но только 1/3 часть, всего 5 тысяч человек, оказалась верной правительству. 9 декабря сами солдаты провели демонстрацию протеста против существующих порядков, однако восставшие не привлекли их в свою сторону. На следующий день продолжались вооруженные столкновения рабочих с полицией, казакам приказали стрелять в рабочих, но они отказались.  Город перешел в руки восставших. Только 19 декабря восстание было подавлено прибывшими войсками из Петербурга, Твери. Восстания происходили в Новороссийск, Чите, Красноярск, однако в ходе боев были подавлены правительственными войсками.

В 1906-1907 годах революционная борьба пошла на спад, однако борьба перекинулась на окраины страны.

I, II Государственные Думы не оправдали надежды правительства, они оказались слишком непослушными. 3 июня 1907 года появился манифест о роспуске Государственной думы. Этот день считается последним днем революции. Начинается так называемая «третьеиюньская монархия».
И во время, и после Первой революции аграрный вопрос в Башкирии, несмотря на Столыпинскую реформу, оставался нерешенным. В этом ракурсе уместно будет еще раз вспомнить письмо действительного статского советника Антона Плансона Уфимскому губернатору о необходимости аграрной реформы, поскольку около половины башкирского населения безземельные.
Чтобы полностью понять содержание, приведем это представление полностью.

                О необходимости аграрной реформы и
                обеспечения землей башкир               

                Из представления действительного статского               
                советника Плансона Уфимскому губернатору               
                о брожении среди башкир Белебеевского,               
                Бирского и Мензелинского уездов и о мерах               
                предотвращения крестьянского восстания.

Северная часть Белебейского уезда пространством 8000 квадратных верст густо населена башкирами, занимающимися исключительно земледелием.
Люди эти трудолюбивы и так честны, что хотя мое имение граничит на протяжении 25 верст с малоземельными и безлесными деревнями, однако же я не нахожу нужным держать полевых и лесных сторожей, и хотя тысячи башкир работают у меня, однако же никогда не бывает споров или пререканий между ними.

Но люди эти все же не ангелы, а потому, имея очень мало земли и зная все, что происходит в других частях России, многие из них откровенно говорят о своем решении весною вспахать и засеять в свою пользу земли частных владельцев. Из-за малоземелья, они считают себе вправе сделать  это, признавая окружающие земли своею исконною собственностью и обвиняя русское правительство как в том, что оно допустило захват их земель, так и в том, что оно само у них необходимые им земли.
Рассмотрим эти два вопроса.   

               
                1

Я сам видел у здешних башкир старинные документы, уже давно потерявшие юридическое значение, на основании которых коренные жители считают своею собственностью огромные пространства земли в тысячу или более квадратных верст, носивших название Канлинский, Дуванейский, Тюкбаевой тюбы.

Часть этих земель  уже давно перешла во владение посторонних лиц, между прочим и мусульманских дворян, которые в прежнее время даже закрепостили за собой часть населения, но это не искоренило в башкирах убеждения, что все огромное  пространство – это есть их собственность.

Башкиры неоднократно хлопотали о возврате им права собственности на эти земли, еще недавно снаряжали ходоков в Петербург, и неуспех в этом деле приписывают не потере своих прав, неправосудию русского правительства, которое будто бы обижает бедных, темных людей в угоду дворянам.

Теперь потомки бывших владельцев этих земель действительно крайне нуждаются в земле, а потому, потеряв всякую надежду на помощь правительства,  они воспользуются нынешними смутами, чтобы возвратить себе хотя бы часть того, что они и поныне считают своею собственностью. В настоящее время приблизительно около  100 000 десятин этой спорной земли принадлежит немцам, малороссам, русским и мусульманам из других мест; все они приобрели эти земли частью покупкою у мусульманских дворян, частью иным способом. Во владении дворян еще 40 тысяч десятин, в том числе 7000 принадлежит Тевкелеву, крестившемуся в православную веру.
               
                2

Здешние башкиры питают злобу к русскому правительству и к его представителям еще по другой причине, но уже не фантастической, а вполне реальной. А именно: лет тридцать правительство, в лице Валуева (министр царского правительства) и Крыжановского (генерал-губернатор Оренбургской губернии – Б. Х.)  сочло нужным отнять у башкир 372 697 десятин земли и продать их 308 чиновникам и другим лицам, и правительство исполнило это, а вырученные от продажи деньги не отдало башкирам, а взяло себе.

Разумеется, что исконные владельцы земли озлоблены против правительства, и злоба их усиливается соразмерно приросту народонаселения, а насколько оно увеличивается, приведу пример соседней со мной деревни Тюрюш, которая ничем не отличается от остальных деревень края. Сорок лет тому назад , во время ревизии числилось в Тюрюше 549 душ, которые и были наделены землею, а теперь 1210 душ мужского пола, так что 661 человек не имеет надела…

Вообще теперь больше половины башкир или совершенно без земли или пользуются такими малыми участками, которые не могут прокормить их семейств, и все они вынуждены искать работы в отдаленных местностях или арендовать на каких бы то  ни было условиях бывшие их собственные земли при содействии Крестьянского банка, который взыскивает не только капитал, но и проц
енты, и этим удваивает сумму долга и налагает новые цепи на два или три поколения.
Когда правительство начало отнимать земли, то башкиры не восстали исключительно, вследствии своего кроткого, миролюбивого характера, на неудовольствие, а потому и злоба против правительства и против новых поселенцев глубоко укоренилась в их сердце, и менее сдержанные уже неоднократно проявляли ее поджогами и убийствами.
Очевидно, что если теперь разгорится пожар восстания, то причиною его не только аграрный вопрос, но сточки зрения башкир, это будет совершенно справедливый «суд Линча» над правительственными агентами и над их пособниками, поселившимися на чужих землях. А потому, если здесь поднимается народ, то, кроме малоземелья, он будет иметь к этому другие причины, нежели в остальной России, где правительство не отнимало земли, а наделяло землею крестьян, а потому и сила восстания будет другая.
Это нельзя не иметь в виду.
               
                3

Есть еще одна причина недовольствия части молодого поколения башкир, а именно6
… Многие из безземельных, в возрасте от 21 до 35 лет, были посланы на войну (русско-японская война), и они оставили свои семейства совершенно необеспеченными. А теперь наэлектризованные как боевой жизнью, так и известиями о событиях в других местах, они смело приступят к захвату земель, которые действительно нужны им, и которые были отняты у них частью Валуевым и Крыжановским по соображениям, не имеющих ни юридического, ни агрономического оправдания…

Виноваты ли башкиры, что они считают захват бывших их земель – неправильным, а возврат их себе – справедливым «судом  Линча», правосудием Аллаха?
…Из изложенного выше видно, что в малоземелии и безземелии части башкирского населения виновато правительство, а потому оно само должно бы покупать земли, а затем, как казанные, продавать местным башкирам в рассрочку, но без процентов. Для башкир это было бы большим благодеянием, а для правительства ничтожным, но справедливым пожертвованием…

Повторяю: башкиры миролюбивы, но они не ангелы. Для материальной жизни им нужен хлеб, т.е. земля, а для духовной жизни – им нужны разумные руководители, т.е. благоразумное духовенство и земские начальники…
Если же не будут приняты, между прочим,  и вышеуказанные меры, то весьма вероятно, что здешние добродушные  башкиры, зная, что происходит в других местах, да было в Уфе, превратятся в таких диких зверей, так же, с которыми лично познакомились наши два предшественника.

               
          Действительный статский советник А. Плансон. 
    
(ЦГИА РБ. Ф. канц. Уфимск. губ., 1905 г. Д. 150, л. 233-239).

Справедливые слова, в комментариях не нуждается. Пишет как будто революционер или как активный член РСДРП. Видимо, это голос умного чиновника.

Решительную позиция в башкирском вопросе занимал в Думе трудовик Калимулла Хасанов. В своем выступлении в Думе К. Хасанов указывал на малоземелье и бедность башкир, связывая такое положение с тем, что за последние 10 лет у них было расхищено правительством около 2 млн. дес. земли. Он считал необходимым возвратить эти земли башкирам. «Я, как представитель башкирского населения, считаю своим нравственным долгом высказать требование моих избирателей, сказал К. Хасанов в своем выступлении. —  От имени своих башкир заявляю, что мы будем стремиться к обязательному возвращению тех земель, которые были отняты во времена Крыжановского… Если нам наши земли, отобранные правительством, не будут возвращены, мы все меры будем принимать к тому, чтобы эти земли обратно отобрать…Все равно земельный вопрос так или иначе должен разрешиться вопреки тем преградам, которые будет нам здесь ставить правительство». В этом своем выступлении депутат Калимулла Хасанов напомнил о проблеме «башкирского капитала». «Во время Крыжановского земли башкирские отбирались в казну и большей частью продавались частным лицам и часть вырученных денег, одна шестая, поступала в так называемый башкирский капитал. Теперь башкирский капитал составляет громадную сумму, которой башкиры никогда сами не пользовались и не пользуются», — заметил в своем выступлении К. Хасанов. Депутат из Оренбургской губернии Шахбал Сейфитдинов внес от имени башкир заявление в аграрную комиссию II Государственной думы, в котором раскрыл историю вотчинного права башкир, состояние башкирского землепользования в начале ХХ века. Касаясь проблемы расхищения башкирских земель, он дал оценку законам конца ХIХ в. (от 6 июня 1894 г. и 20 апреля 1898 г.). В заявлении содержалось предложение из нескольких пунктов, в которых обосновывалась необходимость отмены указанных законов как несправедливых и издания нового законоположения:

1. Отменить закон от 6 июня 1894 года, по которому все леса башкир-вотчинников и припущенников взяты в заведование казны, предоставить самим вотчинникам и припущенникам право охранять и пользоваться лесами по установленной норме.
2. Отменить закон 20 апреля 1898 года, по которому продолжается производство душевных наделов по Х ревизии, как не соответствующий местным условиям и являющийся прямым основанием к расстройству развитого хозяйства башкир и сокращению их скотоводства.
3. Издать новое законоположение для башкир о том, чтобы земля их, если то будет признано необходимым, была бы разделена по числу наличных душ, для чего установить норму, вполне обеспечивающую их потребность, как по отношению хлебопашества, так и скотоводства, не образуя чересполосные участки…
4. Те земли, которые благодаря давлениям местных властей и влиятельных лиц отданы на долгосрочные аренды за бесценок без соблюдения интересов башкир, возвратить им, признав договоры недействительными.

Башкирские депутаты в своей деятельности в Государственных думах показали себя довольно искушенными политиками, они выступали за мирное и правовое разрешение накопившихся проблем народа. Однако реальная действительность в условиях революции вынуждала действовать башкирское население более решительно, идти на открытое противостояние с властями.

               
  Итоги революции:

- создание законодательной Государственной думы. (До 1917 года было 4 Государственных дум);
- возникновение многопартийности, развитие прессы;
- создание профсоюзов, кооперативов, культурно-просветительных обществ, страховых организаций;
- введение ограниченных демократических свобод: право голоса, рост зарплаты, сокращение рабочей недели до 60 часов;
- начало решения аграрного и рабочего вопросов. 
               
               
                2. Японцев шапками закидаем

Внутренняя политика страны в какой-то мере связана и с внешней политикой и наоборот. В конце XIX - начале XX века Россия активизировала свою внешнюю политику на Дальнем Востоке, что не понравилось Японии. В 1896 году Россия заключила с Китаем  договор, давший право на строительство Китайско-Восточной железной дороги в Маньчжурии. Через два года в аренду был взят Порт-Артур. Россия ввела в Маньчжурию войска, чтобы защитить КВЖД. Япония тоже претендовала на влияние в данном регионе. В 1903 году состоялись переговоры  между Россией и Японией по вопросу о Маньчжурии и Кореи. Успеха они не имели, стороны не смогли найти компромисса. На стороне была Великобритания, заключивший с ней военный союз в 1902 году. Запахло войной.

Правители  России надеялись на быструю успешную победу. Действительно, Россия обладала большим военным потенциалом, имели огромные природные и человеческие ресурсы, являлась крупнейшей военной державой мира. В армии служило примерно один млн. человек. Но на Дальнем Востоке военные ресурсы были значительно меньше японских – не более 120 тыс. против 240 тыс. Русский флот уступал японскому военному флоту по численности крейсеров в три раза, по миноносцам – в 2 раза. Были серьезные финансовые трудности в связи мировым с экономическим кризисом. Часть правительства во главе с Витте предлагала не ввязываться в столкновение на Дальнем Востоке, а ряд чиновников, А. М. Безобразов и другие, стремились к «победоносной войне» говоря, что японцев «шапками закидаем». Не учли одного: на внешней политике Россия оказалась в политической изоляции, а Японии активную помощь оказывали Великобритания и США.

24 января 1904 года Япония разорвала дипломатические отношения с Россией. В ночь на 27 января без объявления войны японский флот обстрелял русскую эскадру на рейде Порт-Артура, атаковала два русских военных корабля – крейсер «Варяг» и канонерку «Кореец» силами 6-ти крейсеров и 8-ми миноносцев. Российские военные корабли оказали героическое сопротивление японской эскадре, нанеся серьезные повреждения кораблям противника, один крейсер японцев был потоплен. Прорваться в Порт-Артур наши корабли не смогли, «Кореец» был взорван, а «Варяг» затоплен. Моряки были приняты на борт английских, французских и американских кораблей. 
Порт-Артур представлял собой не только военно-морской порт, но и мощную сухопутную крепость. Она располагала 3 рубежами обороны, даже и с бетонными сооружениями. Город опоясывала линия фортов, а также сеть редутов, оборонительных рвов, батарей. Эта система сооружений опиралась на выгодный для обороны гористый рельеф местности. Но далеко не все укрепления были достроены. Гарнизон крепости к началу обороны насчитывал примерно 50 тысяч. Возглавлял оборону Порт-Артура начальник Квантунского укрепленного района генерал Стессель.
6 августа начался первый штурм крепости. Он велся в основном, ночью, но впервые примененные для отражения ночного штурма прожектора и ракеты помогали русским защитникам уничтожать атакующих. После пяти дней яростных атак японцы в ночь на 11 августа прорвались вглубь русской обороны, но были отброшены решительной контратакой. Во время первого штурма состоялся последний выход в море кораблей русской Тихоокеанской эскадры. Из порта в сопровождении двух миноносцев вышел броненосец «Севастополь», возглавляемый капитаном 1-го ранга Николаем Эссеном. Он поддержал осажденных огнем со стороны залива. Однако, на обратном пути русские корабли наскочили на мины, и оба миноносца затонули от взрывов. Первый штурм окончился для японцев неудачей. Они потеряли в нём около 15 тысяч солдат. Потери русских составили 6 тысяч.

Не сумев взять Порт-Артур с ходу, японцы приступили к планомерной осаде. Лишь спустя месяц, 6 сентября 1904, получив подкрепления и проведя серьезные инженерно-саперные работы, японские войска пошли на второй штурм крепости. За три дня боев им удалось овладеть двумя редутами (Водопроводным и Кумирненским) на Восточном «фронте», а также захватить на Северном «фронте» гору Длинную. Попытки японцев захватить ключевой объект обороны, господствующую над городом гору Высокая не получились, они разбились о стойкость защитников Порт-Артура. При отражении атак русские использовали новые средства борьбы, в том числе минометы, изобретенные мичманом С. Н. Власьевым. Во время второго штурма 6-9 сентября, японцы потеряли 7,5 тыс. человек, из них 5 тыс. чел. при штурме горы «Высокий». Потери русских составили 1,5 тыс. чел. Большую помощь в обороне оказывали корабли Тихоокеанской эскадры, которые с внутреннего рейда поддерживали оборонявшихся огнем. Часть корабельной артиллерии (284 орудия) была передана непосредственно на позиции.

Третий штурм Порт-Артура начался 18 сентября, японцы начали обстрел крепости 11-дюймовыми орудиями. Их снаряды разрушали укрепления, не рассчитанные на такой калибр. Но порт-артурцы, сражаясь на развалинах, отбили и третий штурм (17-18 октября), во время которого полегло 12 тысяч японцев.

Положение блокированной крепости становилось все тяжелее. Заканчивалось продовольствие, число убитых, раненых и больных постоянно росло. Появились цинга и тиф, начав свирепствовать везде. К началу ноября в госпиталях скопилось 7 тысяч раненых и больных (цингой, дизентерией, тифом). Основная борьба в ноябре развернулась за гору Высокую на Северном фронте, а также за 2-й и 3-й форты на Восточном фронте.

На эти ключевые объекты обороны Порт-Артура Ноги направил основные атаки во время четвертого штурма 13-22 ноября 1904. В нем участвовало 50 тысяч японских солдат. Главному удару подверглась гора Высокая, которую защищало 2,2 тысячи чел. во главе с героем боёв за Цзиньчжоу – полковником Николаем Третьяковым. Десять дней японские штурмовые части, не считаясь с потерями, лезли волна за волной на приступ Высокой. За это время им дважды удавалось овладеть усеянной трупами высотой, но оба раза русские контратаками возвращали ее обратно. Наконец, 22 ноября, после очередной атаки, японские солдаты захватили гору. Её гарнизон почти весь погиб. Последняя ночная контратака русских на гору Высокую была отражена. За время 10-дневных боев японцы потеряли 11 тысяч солдат.

Установив на горе Высокий дальнобойную артиллерию (11-дюймовые пушки били на расстояние 10 км), японцы начали обстрел города и порта. С этого момента участь Порт-Артура и флота была решена. Под японским огнем погибли остатки стоящей на рейде 1-й Тихоокеанской эскадры. Для защиты от огня на внешний рейд решился выйти лишь броненосец «Севастополь» во главе с мужественным Эссеном. 26 ноября он встал в бухте Белый Волк, где шесть ночей геройски отражал атаки японских миноносцев, уничтожив два из них. После получения серьезных повреждений броненосец был затоплен своим экипажем. В декабре развернулась отчаянная схватка за 2-й и 3-й форты на Восточном фронте. 2 декабря погиб начальник сухопутной обороны, генерал Роман Кондратенко. К 15 декабря линия фортов на Восточном фронте пала.
К вечеру 19 декабря, после ожесточенных боев, защитники крепости отступили на третью, последнюю линию обороны. Стессель посчитал дальнейшее сопротивление бесполезно и 20 декабря подписал капитуляцию. Такое решение имело серьезные основания. Продолжение обороны 10-12 тысячами солдат после потери ключевых позиций становилось бессмысленным. Порт-Артур был уже потерян как место базирования флота. Оттянуть значительные силы японцев от армии Куропаткина крепость тоже больше не могла. Для ее блокады теперь хватило бы и одной дивизии. Защитников крепости вскоре ждала голодная смерть, продуктов оставалось на 4-6 недель. Однако по прибытии в Россию Стессель был отдан под суд и приговорен к смертной казни, замененной десятью годами тюрьмы. Столь суровый приговор, скорее всего, стал данью общественному мнению, возбужденному военными неудачами.
После сдачи крепости в плен попало около 25 тысяч человек (из них свыше 10 тысяч больных и раненых). Сражаясь в условиях полной блокады, порт-артурский гарнизон оттянул на себя около 200 тысяч японских солдат. Их потери за время 239-дневной осады составили 110 тысяч. Кроме того, за время морской блокады японцы потеряли 15 судов различных классов, в том числе два подорвавшихся на минах эскадренных броненосца. Для участников обороны был выпущен специальный наградной крест «Порт-Артур».

Взятием Порт-Артура и уничтожением 1-й Тихоокеанской эскадры Япония решила основные цели, которые она ставила в войне войны. Для России падение Порт-Артура означало потерю выхода в незамерзающее Желтое море, ухудшение стратегической ситуации в Маньчжурии. Его последствием стало и дальнейшее усиление начинавшихся в России революционных событий. Участником обороны Порт-Артура был выдающийся русский флотоводец и деятель Белого движения Александр Васильевич Колчак.
В обороне Порт-Артура участвовал так же единственный мусульманский полк. Известно только то, что в этом полку служил муллой ахун Гайса Расулев из деревни Старый Байрамгул нынешнего Учалинского района Башкортостана.

Окончил он медресе, в Средней Азии получил высшее духовное образование,  добровольцем ушёл на войну и был определён главным муллой солдат-мусульман. Участвовал в сражениях, был награждён крестом, сочинял песни. Вскоре его назначают командиром роты, затем заместителем командира полка, не снимая обязанности полковой муллы. После гибели командира полка Гайса Расулев, получив чин полковника, становится командиром полка. Такие башкирские песни как «Порт-Артур», «Маньчжурия» предположительно сочинены Гайсой Расулевым. В песне «Порт-Артур» рассказывается о трагических событиях при защите порта: 

Пушки бьют за Порт-Артуром,
Ох, врагу неведом страх,
Выворачивает дуром
Глыбы в каменных стенах.

Порт-Артура стены буры,
Бурно кровушка лилась.
Мы б не сдали Порт-Артура
Куропаткин предал нас…
 
                3.Третьеиюньская монархия в России

После Первой русской революции в России возникла новая политическая система, получившая название «третьеиюньская монархия». Внутренняя политика была направлена в первую очередь на подавление антиправительственных выступлений. Но в то же время в правительстве были люди, которые ясно понимали, что необходимо пойти на определенные уступки для социального напряжения в обществе. Поэтому правительству пришлось лавировать между интересами различных слоев населения. Но главное направление внутренней политики осталось реакционной. Широкие права получили местные власти, они имели право обыскивать помещения любых учреждений и организаций, арестовать любого. Расширилось применение смертной казни. Часть профсоюзных организаций и демократических изданий были закрыты. Конституции в стране не было, но основной закон существовал. Работал двухпалатный парламент, законодательный выборный орган. Отсутствовала цензура, сохранялась определенная свобода прессы.

Так, в Уфимской губернии  после Первой русской революции было организовано издание на языке тюрки. Значительное место среди продукции типографий «Восточная печать» («Шарык») и «Жизнь» («Тормош») занимали произведения художественной литературы и фольклора, учебники и хрестоматии для новометодных школ, переводы русской художественной литературы и народных сказок, а также сочинения по истории, философии, этнографии тюркских народов. До революции 1917 г. в губернии было из дано 260 книг на языке тюрки общим тиражом 72131 экз. По количеству изданий и их общему тиражу они уступали почти в три раза изданиям оренбургских типографий, где восточное книгопечатание получило сравнительно большее развитие. Издательства «Калям», «Нур», «Акча», «Иршад» сыграли значительную роль в издании произведений башкирского фольклора, памятников истории, литературы башкирского народа. Появление книгопечатания на языке тюрки привело к более широкому распространению книги среди татарского и башкирского читателя, способствовало развитию просвещения края. В годы первой русской революции местные партийные организации наладили выпуск своих печатных изданий. С 1 июля 1909 г. неофициальная часть «Уфимских губернских ведомостей» выделилась в самостоятельную проправительственную газету «Уфимский край». 18 декабря 1905 г. кадеты Уфы организовали выпуск «Уфимского вестника», с 9 апреля 1915 г. конституционно-демократическая партия – «Уфимскую жизнь». В подпольных типографиях печатались «Уфимский листок», «Уфимский рабочий», «Солдатская» и «Крестьянская» газеты. С легализацией после февраля 1917 г. революционных партий возникла их печать: «Вперед», эсеровская «Земля и воля». Революционно-демократические организации – советские, народные комитеты стремились осуществить выпуск своих изданий. Партийные га- зеты выпускались и в уездных центрах: Златоусте, Стерлитамаке, Бирске, Мензелинске, Белебее. На татарском языке в начале ХХ века в губернии издавалось: 2 – ежедневные газеты («Мусульманский мир» и «Жизнь») и 7 ежедневных различного политического направления. Деятельность различных общественных организаций также отражалась в изданиях журнального типа. Уфимское семейно-педагогическое общество печатало иллюстрированный журнал «Вестник семьи и школы», Уфимский учительский институт – «Педагогический журнал», правление Оренбургского учебного округа – «Вестник». Из детских журналов известен журнал «Мозаика» Уфимской мужской гимназии. После февраля 1917 г. к имеющимся журналам прибавились «Известия союза учителей», юмористическая «Пчела» союза беженцев, «Уфимский кооператор» союза потребительских кооперативов и другие. Оренбургское магометанское духовное собрание выпускало на татарском языке «Известия» и «Новые известия». Из православных изданий наряду с «Епархиальными ведомостями» печатались журналы «Сеятель» священника Хохлова, «Заволжский летописец» Восточно-русского просветительского общества. В начале ХХ века Уфимское губернское земство выступало основным издателем. Его издательская деятельность носила планомерный и некоммерческий характер. Различные отделы Уфимского земства выпускали и 46 бесплатно раздавали научно-популярные брошюры по проблемам медицины, экономики, агрономии, ветеринарии. Эти книги выходили не только на русском, но и татарском, башкирском, чувашском и марийском языках. В мае 1913 г. Уфимское земство созвало совещание представителей земств России о совместном издании учебников. Оно выработало программу и практические способы реализации этой важной задачи, но, к сожалению, эта программа не воплотилась в жизнь. Издательское дело в губернии испытывало трудности, связанные с недостатком финансов и литературных сил, низким уровнем образования большей части населения. Но оно играло возрастающую роль в экономике, и особенно в общественно-политической и культурной жизни, способствовало росту грамотности населения и развитию общественного сознания, науки и образования края. Процесс становления издательского дела отличался динамизмом и шел по нарастающей вплоть до политических потрясений и революции.
Заметным явлением в сельском хозяйстве стала аграрная реформа премьер-министра Петра Столыпина. Цель его реформы: разрушение крестьянской общины, создание класса сельских собственников (фермерский путь). Суть реформы:

- крестьяне получили право выхода из общины с землей;
- надел земли мог стать его собственностью;
- переход в хутор, порывая связь с деревней;
- крестьянам разрешено было переселиться за Урал.

Финансовым рычагом Столыпинской аграрной реформы являлся Крестьянский поземельный банк. В Башкирии земельный фонд Крестьянского банка образовывался за счет покупки помещичьих и башкирских земель. С 1906 по 1915 г. банком было куплено в Уфимской и Оренбургской губерниях 464,4 тыс. десятин земли, в т. ч. 417,9 тыс. помещичьих и башкирских земель. Пользуясь тяжелым экономическим положением трудящихся башкир Крестьянский поземельный банк навязывал им угодные ему цены на землю. Так, в 1907--1914 гг. в крае десятина помещичьей земли приобреталась банком по цене от 44 до 89 рублей, а у башкир - по 15 рублей.
(Узиков Ю. А. История Башкортостана с древнейших времен до 60-х годов XIX века -- Уфа: Китап, 1996.--С.447)

В аграрной политике царизма важное место отводилось переселенческому вопросу, особенно затрагивавшему национальные окраины. Башкирия стала одним из основных районов притока переселенцев. В 1904--1914 гг. в Оренбургскую губернию прибыло по железной дороге 65 574 чел., а Уфимскую -- 43 885 переселенцев.
Переселенцев в Башкирию ожидала та же участь, что и других районах России. Всячески форсируя переселение, правительство не подготовило в местах прибытия переселенцев необходимое количество годных для земледелия мест и тем самым обрекло огромные массы людей на неимоверные лишения. Немало переселенцев погибло от холода, голода и болезней. Подобная постановка дел, естественно, дискредитировала царскую переселенческую политику; за 1904--1914 годы из Уфимской губернии возвратилось обратно 9 251 чел., т. е. 21,3%, а из Оренбургской губернии -- 21 649 чел., или 33% переселенцев. Но большая часть из них осела и закрепилась на башкирских землях.

Другой стороной переселенческой политики царизма являлось массовое обезземеливание и разорение местных крестьян, особенно коренного населения. «Переселенческий фонд» образуется путем вопиющего нарушения земельных прав туземцев, а переселение из России производится во славу все того же националистического принципа «русификации окраин».

В то же время аграрная реформа, будучи буржуазной по существу, способствовала росту социального расслоения крестьянства и развитию сельского хозяйства края. В Уфимской губернии 1905--1912 гг. посевные площади расширились с 1919,3 тыс. до 2821,3 тыс. десятин, в Оренбургской губернии--с 1833,2 тыс. в 1905 г. до 2272,1 тыс. десятин в 1916 г. Росло производство товарного хлеба. Например, из Уфимской губернии в 1903--1905 гг. было вывезено 44 млн. пудов хлеба, а в 1909--1912 гг. уже 71 млн. пудов. Сельскохозяйственные продукты вывозились в различные районы страны и даже за границу. Итак, в изучаемое время в сельском хозяйстве края произошли существенные изменения. Оно развивалось по буржуазному пути. В капиталистические отношения втягивались все народы края.

                4. Начало Первой мировой войны

Первостепенной причиной явилось стремление Германии и Японии переделить страны-колонии, уже захваченные Францией и Великобританией. Второй причиной следует назвать милитаризацию ряда стран, особенно Германии. В результате этой войны американские банкиры получили гигантские прибыли, давая ссуду воюющим странам. Россия, являясь союзником Англии и Франции, тоже имела свои интересы в этой войне. Она стремилась защитить «братушек»  -сербов, черногорцев, болгар.
Поводом к Первой мировой войне стало убийство в Сараеве 28 июня 1914 года австрийского принца Франца-Фердинанта сербом Гавриилой Принцем, членом тайной революционной организации. Австро-Венгрия предъявила ультиматум Сербии, последняя обратилась к союзнице России за советом. Министр иностранных дел С. Сазонов потребовал подписать все пункты ультиматума, заявив, что Россия не готова к войне. Но несмотря на уступки,  Австрия 28 июня объявила Сербии войну. На следующий день Россия объявила о всеобщей мобилизации. 1 августа Германия объявила войну нашей стране. Началась Первая мировая война.

Летом 1914 года наши войска организовали наступление в Восточной Пруссии, однако несогласованность двух командующих армиями первоначальный успех превратился в катастрофу. Под натиском немцев первая армия отступила, а вторая армия Самсонова была окружена и уничтожена, сам генерал покончил с собой. Зато эта атака русских войск заставила германское командование  перебросить два корпуса из-под Парижа на Восточный фронт, что помогло нашим союзникам отстоять столицу. 1915 год оказался крайне неудачным для русской армии. Сперва наступали в Галиции, взяли Перемышль, однако в мае австро-венгры и немцы прорвали фронт. Началось поспешное отступление российской армии. К лету фронт стабилизировался и началась позиционная окопная война до весны 1916 года. В мае командующий Юго-Западным фронтом генерал Брусилов организовал массированную наступление на ширине 340 км. На отдельных участках глубина прорыва составила 100 км, австрийцы потеряли 1,5 млн убитыми. Очередная помощь со стороны Германии спасла Австро-Венгрию от разгрома. Линия фронта стабилизировалась до лета 1917 года.

С началом войны в Уфе, как и в других городах России, прошли манифестации патриотически настроенных людей с лозунгами поддержки действий правительства. Наблюдалось единение всех политических сил России перед угрозой внешнего врага. Только большевики выступили против войны и против политики правительства.
Мобилизация началась и в Уфимской губернии. Первым сформировался 190-й пехотный Очаковский полк. Уфа стала губернским сборным пунктом. Здесь мобилизация сопровождалась многочисленными стихийными, пьяными бунтами новобранцев. Так, 21 июля началось трехдневное волнение среди мобилизованных в Бирске. 10 тысяч мобилизованных требовали выдачи продовольствия и денежного довольствия. Они разбили хлебный склад, оказывали сопротивление властям. 22 июля в Стерлитамаке произошел стихийный пьяный бунт новобранцев, которые разгромили казенный винный склад и торговые заведения. Волнения шли несколько дней и были подавлены прибывшей в город командой Очаковского полка.

Такого же характера волнения произошли в Белебее, где участвовало 16 тыс. человек, Были разгромлены продовольственные лавки. Начались волнения в Оренбургской губернии. Все они были быстро прекращены военными командами.
Никакой политической подоплеки волнения не имели. Они были связаны с недостатками в массовом сборе военнообязанных, неготовностью местных властей к проведению масштабной мобилизации и, наконец, элементарным пьянством.

190-й пехотный Очаковский полк провел свой первый 12 августа 1914 года на реке Золотая Липа в ходе Галицийской битвы, где потерял убитыми и ранеными 22 офицера и  сотни солдат. Сражались под руководством командира дивизии Л. Г. Корнилова. Брусилов о Корнилове отзывался так: «Странное дело, генерал Корнилов свою дивизию никогда не жалел, во всех боях, в которых она участвовала под его начальством, она несла ужасающие потери, а между тем офицеры и солдаты его любили и ему верили. Правда, он и себя не жалел, лично был храбр и лез вперед, очертя голову».

(Брусилов А. А. Мои воспоминания. М., 2001, с. 109).       
 
Оренбургское казачье войско направило на фронты Первой мировой войны  19 конных полков, 10 артиллерийских батарей, 50 казачьих сотен. Уральское  - 9 конных полков, 1 батарею, 10 казачьих сотен. Среди оренбургских и уральских казаков были башкиры, состоящие в этом сословии. Казаки сражались отважно, проявляя подлинный героизм и верность воинскому долгу.

Летом 1916 года на Урале была сформирована 3-я Особая пехотная бригада в составе 6-го Особого пехотного полка. Бригада состояла из 104 офицеров и 9 тыс.197 нижних чинов. Среди них было много башкир, в том числе из Уфы.  Бригада была направлена в Архангельск, оттуда добралась до Франции, где и воевала против Германии. В апреле 1917 года за боевые заслуги она получила на знамена полков «Военный крест с пальмами. В связи с известиями о революции в России началось разложение дивизии. Одна часть солдат требовала отправки домой, другая часть, около 4 тыс. остались верна присяги. Из последних был сформирован «Легион чести», который воевал успешно во всех боях компании 1918 года и участвовала на параде в Париже.
На фронте солдат кормили щами, кашей, сухарями. В основном получалось одноразовое, редко двухразовое горячее питание. Удивительно то, что религиозные чувства солдат были предметов внимания командования. В ополчении специально для ратников мусульман на головные уборы вместо ополченских крестов выдавались мусульманские бляхи. Ордена для нехристиан имели на православную, а государственную символику. Командование отпускало солдат-мусульман в дни религиозных праздников в город. Для отправления культов в частях по штатному расписанию полагался полковой священник. В том случае, если в полку мусульман было более 500 человек, то командир мог иметь в нем полкового муллу.
В ходе боевых действий солдаты с обеих сторон попадали в плен. Не было исключением и российские солдаты. К 1917 году в Германии и Австрии находилось 4 млн. российских солдат.

(Жданов Н. М. Российские военнопленные Первой мировой войны, М., 1920, с. 70).

В числе военнопленных было много башкир. Отношение к пленным со стороны немецких властей было удовлетворительным. После перемещения пленных мусульман в Вайнберг, рядом с ним, в Вюнсдорфе, была построена мечеть, и пленные имели право общаться с муллой. В лагере разрешалось проведение мусульманских праздников. Все это показывает, что отношение к военнопленным было мягким.

                5. Генерал Брусилов

Алексей Алексеевич Брусилов родился в 1853 г. на Кавказе, в городе Тифлисе, где проходил военную службу его отец - генерал-лейтенант русской армии. Рано лишившись родителей, мальчик сначала воспитывался у родственников, а когда ему исполнилось 14 лет, его отправили в Петербург и определили в Пажеский корпус. В стенах этого самого привилегированного военно-учебного заведения России Алексей Брусилов находился пять лет. Программа обучения была довольно обширной. Она включала изучение наряду с общеобразовательными предметами и военных дисциплин - тактики, артиллерии, фортификации, топографии, военной администрации, военного законоведения. Брусилов получил прекрасное по тому времени образование, проявив большую склонность к военным наукам.

В 1872 г. Брусилов был выпущен из Пажеского корпуса в чине прапорщика и назначен в Тверской драгунский полк, располагавшийся в Закавказье. Там молодой офицер прослужил более девяти лет, постигая на практике основы военного дела. Тогда же он приобрел и боевой опыт. В составе своего полка он участвовал в русско-турецкой войне 1877-1878 гг., проявил мужество и доблесть во многих сражениях, за что получил ряд наград.

По окончании войны с Турцией А. А. Брусилов некоторое время продолжал службу на Кавказе в родном полку, командовал эскадроном, был начальником полковой учебной команды. Здесь он дослужился до чина штабс-капитана. Но жажда знаний, настойчивое стремление к повышению своей военной подготовки побудили его в 1881 г, добиться перевода в Петербург, где он поступил учиться в Офицерскую кавалерийскую школу. По окончании двухгодичного курса Брусилов был переведен в постоянный состав школы. Он последовательно занимал должности адъютанта, старшего преподавателя верховой езды и выездки лошадей, помощника начальника инструкторского отдела, начальника отдела эскадронных и сотенных командиров, начальника драгунского отдела. С огромным увлечением занимался Брусилов преподавательской деятельностью. Он читал лекции, вел практические занятия со слушателями. "...И жизнь моя, - писал он, - наполнилась весьма интересовавшими меня опытами кавалерийского дела".
В 1898 г. Брусилов становится помощником начальника, а в 1902 году начальником школы. Под его руководством школа превратилась в крупный центр подготовки офицерских кадров для кавалерии русской армии. Выпускник школы А. А. Игнатьев, ставший позднее генерал-лейтенантом Советской Армии, в своих воспоминаниях отмечал: "Суровые требования кавалерийской школы сыграли полезную роль. Постепенно среди кавалерийских начальников становилось все больше настоящих кавалеристов и все меньше людей, склонных к покою и ожирению".

В стенах Офицерской кавалерийской школы А. А. Брусилов провел почти 25 лет своей жизни. Он вступил в нее штабс-капитаном, а завершал службу генерал-майором. Все эти годы, обучая других, Брусилов настойчиво учился и сам. Позднее в своих воспоминаниях он записал: "Я читал военные журналы, множество книг военных специалистов, русских и иностранных, и всю жизнь готовился к боевому делу, чувствуя, что могу и должен быть полезен русской армии не только в теории, но и на практике". Тогда же началась и его литературная деятельность. В журнале "Вестник русской конницы" появился ряд статей Брусилова по актуальным вопросам боевого применения кавалерии в будущих войнах.
Весной 1906 г. генерал А. А. Брусилов был назначен начальником 2-й гвардейской кавалерийской дивизии, которая считалась лучшим соединением в русской гвардии. Потом он командовал 14-м и 12-м армейскими корпусами, одно время являлся помощником командующего войсками Варшавского военного округа. За отличия по службе в 1906 г. его произвели в генерал-лейтенанты, а в 1912 г. в генералы от кавалерии.

Те годы характеризовались большой напряженностью в международной обстановке. Над Европейским континентом все более и более сгущались тучи надвигавшейся военной грозы. Ее предвестником служили локальные войны и конфликты, которые возникали то в одной, то в другой точке земного шара. Брусилов хорошо сознавал приближение мировой войны и настойчиво готовил к ней как самого себя, так и вверенные ему войска. Брусилов редко бывал дома, постоянно находясь в разъездах, инспектируя части и соединения. Под его руководством проводились учения и маневры, военные игры, полевые поездки. Все было направлено на подготовку всего личного состава к смелым и инициативным действиям в будущей войне. "Требую активности всегда и везде, - говорилось в одном из приказов Брусилова, - нужно не только своевременно и сообразно с обстановкой выбирать момент для перехода в наступление. Пассивную оборону раз навсегда запрещаю не только выполнять, но и думать о ней".

Но вот грянула мировая война. Перед Брусиловым открылись широкие возможности для применения своих обширных теоретических познаний в условиях реальной боевой действительности. На него было возложено командование 8-й армией, которая входила в состав Юго-Западного фронта, развернутого против Австро-Венгрии. "...Мое назначение в 8-ю армию, - вспоминал он, - было для меня сюрпризом очень приятным. Я не честолюбив, ничего лично для себя не домогался, но, посвятив всю свою жизнь военному делу и изучая это сложное дело беспрерывно в течение всей жизни, вкладывая всю свою душу в подготовку к войне, я хотел проверить себя, свои знания, свои мечты и упования в более широком масштабе".

Генерал Брусилов командовал 8-й армией в течение первых двух кампаний мировой войны 1914-1918 гг. Его войска принимали участие в Галицийской битве 1914 г., окончившейся крупным поражением австро-венгерской армии. Они сражались под Перемышлем и в Карпатах. Летом 1915 г. им пришлось вести упорные оборонительные бои с превосходящими силами противника, стремившегося добиться решающих побед на русском фронте. Брусилов приобрел большой опыт руководства войсками в самой различной боевой обстановке. Он проявил выдающийся полководческий талант, зарекомендовал себя крупным мастером вождения войск на театре военных действий.
Весной 1916 г. Брусилов был назначен главнокомандующим армиями Юго-Западного фронта. Находясь на этом посту, он подготовил и блестяще осуществил летнее наступление своего фронта, связанное с прорывом сильно укрепленных оборонительных позиций противника. Это была одна из крупнейших стратегических операций первой мировой войны. Она привела к поражению австро-венгерских войск в Галиции и Буковине. Чтобы ликвидировать прорыв, командование противоборствующих держав вынуждено было снять с Западного, Итальянского и Балканского фронтов до 30 дивизий. Это серьезно облегчило положение союзников России, особенно Франции и Италии.

Планом союзного командования на кампанию 1916 г., принятым в Шантильи, предусматривалось, что наступление на русском фронте должно было явиться частью общего стратегического наступления армий Антанты. Вслед за переходом в наступление Юго-Западного фронта в начале июня намечалось начать наступательную операцию на Западно-Европейском театре. Но англо-французское командование нарушило свои обязательства. Наступление русских своевременно не было поддержано. Операция союзных войск на реке Сомме началась только в конце июня, т. е. спустя почти месяц после намеченного срока. К этому времени австро-германское командование сумело переброской свежих сил с других фронтов задержать наступление Юго-Западного фронта и, как указывал Эрих фон Фалькенгайн, бывший в 1913-1916 гг. военным министром и начальником германского генерального штаба, "в Галиции опаснейший момент русского наступления был уже пережит, когда раздался первый выстрел на Сомме".
 
Но это нисколько не умаляет огромных успехов, достигнутых русскими войсками. "По тем средствам, которые имелись у Юго-Западного фронта, - писал Брусилов, - он сделал все, что мог, и большего выполнить был не в состоянии я, по крайней мере, не мог. Если бы вместо меня был военный гений вроде Юлия Цезаря или Наполеона, то, может быть, он сумел бы выполнить что-либо грандиозное, но таких претензий у меня не было и быть не могло".
Наступательная операция Юго-Западного фронта летом 1916 г. представляет собой выдающееся достижение военного искусства. Историки первой мировой войны отдают должное военному таланту Брусилова. По имени полководца операция получила название "Брусиловский прорыв". Под таким наименованием она вошла в научные труды и справочные издания.

Наступил 1917 год. Войне, казалось, не было конца. Народные массы ненавидели ее и все более активно выступали против царского правительства. В феврале в России произошла буржуазно-демократическая революция. Героической борьбой рабочих и крестьян, руководимых Коммунистической партией, самодержавие было свергнуто. Но победой народа воспользовалась буржуазия. Она сумела захватить власть в свои руки, образовав Временное правительство.

Генерал Брусилов горячо приветствовал Февральскую революцию. Он принес присягу Временному правительству, надеясь на быстрое оздоровление обстановки в стране и скорое окончание войны. Поддержка Брусиловым новой государственной власти сыграла свою роль: он был назначен Верховным главнокомандующим, заняв самый высокий пост в русской армии. Реакционные круги буржуазии надеялись, поставив во главе армии популярного генерала, иметь в его лице послушное орудие для осуществления своих империалистических замыслов. Имелось в виду также использовать его и для расправы с революционным движением внутри страны, которое продолжало расти и шириться.
Но эти расчеты оказались напрасными. Правда, Брусилов поддерживал курс Временного правительства на ведение войны до победного конца. В частности, он играл важную роль в подготовке и проведении летнего наступления 1917 г. последнего наступления на русском фронте первой мировой войны. Но когда Брусилову было сделано предложение выступить в роли военного диктатора, он решительно отверг его, не желая идти против своего народа. И тогда Временное правительство освободило Брусилова от обязанностей Верховного главнокомандующего, заменив его реакционным генералом Л. Г. Корниловым. Что касается Брусилова, то его отозвали в Петроград в распоряжение Временного правительства.

25 октября (7 ноября) 1917 г. победила Великая Октябрьская социалистическая революция. Она вызвала огромную ненависть ее многочисленных врагов. Силы внешней и внутренней контрреволюции объединились для борьбы против первого в мире рабоче-крестьянского государства. Была развязана гражданская война. Ее пламя вскоре охватило всю страну.

Первое время Брусилов стоял в стороне от происходивших событий. Как представителю высших кругов старого общества, ему трудно было разобраться в обстановке и определить, на чьей стороне правда. Многие его сослуживцы перешли в лагерь белогвардейцев или бежали за границу. Но Брусилов не последовал их примеру. Он твердо решил остаться в Советской России, чтобы служить своему народу. "...Я говорил всем, - писал Брусилов, - что считаю долгом каждого гражданина не бросать своего народа и жить с ним, чего бы это ни стоило. Одно время, под влиянием больших семейных переживаний и уговоров друзей, я склонился к отъезду на Украину и затем за границу, но эти колебания были непродолжительны. Я быстро вернулся к моим глубоко засевшим в душе убеждениям. Ведь такую великую и тяжелую революцию, какую Россия должна была пережить, не каждый народ переживает. Это тяжко, конечно, но иначе поступить я не мог, хотя бы это стоило жизни. Скитаться же за границей в роли эмигранта не считал и не считаю для себя возможным и достойным".
Белогвардейцы не оставляли надежд привлечь Брусилова на свою сторону. Они хотели использовать его имя для сплочения своих сил в борьбе против молодой Советской республики. Вот характерный пример. В 1918 г. к Брусилову прибыла некая Нестерович-Берг и по поручению главарей донской контрреволюции передала письмо, в котором генералу предлагалось бежать на Дон. Брусилов, прочитав письмо, решительно заявил: "Никуда не поеду. Пора нам всем забыть о трехцветном знамени и соединиться под красным" 4. Нестерович-Берг пришлось возвращаться в Новочеркасск ни с чем.

Еще более четко свое отношение к Советской власти А. А. Брусилов выразил несколько позднее в беседе с одним иностранным корреспондентом. Он сказал такие слова: "Я подчиняюсь воле народа - он вправе иметь правительство, какое желает. Я могу быть не согласен с отдельными положениями, тактикой Советской власти, но, признавая здоровую основу, охотно отдаю свои силы на благо горячо любимой мною Родины".

Весной 1920 г. А. А. Брусилов добровольно вступил в Красную Армию. Некоторое время он работал сотрудником - составителем Военно-исторической комиссии по исследованию и использованию опыта войны 1914-1918 гг. Ему предложили для изучения тему "Действия 8-й армии в 1914 г. до начала Галицийской битвы". Но вскоре Брусилову пришлось прервать эту работу: в июне 1920 г. он был назначен председателем Особого совещания при главнокомандующем всеми вооруженными силами республики. Этот орган учреждался с целью мобилизации всех патриотических сил страны для отпора наступлению белополяков и войск барона Врангеля на Советскую республику. В состав Особого совещания кроме А. А. Брусилова вошли бывшие генералы старой русской армии - А. А. Поливанов, В. Н. Клембовский, П. С. Балуев, А. Е. Гутор, А. М. Зайончковский, А. А. Цуриков, В. М. Акимов, Д. П. Парский, А. И. Верховский. Членами совещания были и партийные работники - М. И. Скворцов-Степанов, А. К. Александров, Л. П. Серебряков, К. X. Данишевский.

Особое совещание разработало и опубликовало "Воззвание ко всем бывшим офицерам, где бы они ни находились". Оно сыграло большую роль. Многие офицеры старой армии откликнулись на содержавшийся в нем призыв вступать в ряды Красной Армии и защищать Советскую республику от ее врагов.

Осенью 1920 г. было выпущено обращение-манифест к офицерам врангелевской армии. Его подписали председатель Совета Народных Комиссаров В. И. Ленин и председатель Всероссийского Центрального Исполнительного Комитета М. И. Калинин. Под этим документом стояла подпись и председателя Особого совещания А. А. Брусилова. Обращение-манифест имело широкое распространение в армии Врангеля.

Отказ Брусилова перейти на сторону белогвардейцев и особенно его служба в Красной Армии вызвали бешеную злобу в стане контрреволюции. Брусилов назывался "предателем" и "пособником коммунистов". Белогвардейская газета "Общее дело" напечатала большую статью под названием "Как они продались III Интернационалу". В ней обвинялись 12 бывших генералов русской армии за содействие Советской власти. Все они объявлялись вне закона и заочно приговаривались к повешению. Первым в списке значился А. А. Брусилов. Но история распорядилась по-иному; врагов революции разгромила Красная Армия и выбросила из пределов Советской России. Но им удалось выместить свою злобу на единственном сыне А. А. Брусилова - Алексее, который, как и отец, служил в Красной Армии и на фронте защищал Советскую республику. В 1919 г. во время боев против деникинских войск под Орлом он был захвачен в плен белыми и расстрелян.

Окончилась гражданская война. Особое совещание было расформировано. Брусилов продолжал службу в Красной Армии, занимая в ней ответственные посты. Он был председателем комиссии по организации кавалерийской допризывной подготовки, главным военным инспектором коннозаводства и коневодства, инспектором кавалерии РККА, для особо важных поручений при Реввоенсовете СССР. Среди бойцов и командиров Красной Армии Брусилов пользовался большим авторитетом, так как он был человечным командиром и не обижал своих подчиненных.

Очень тепло относился к А. А. Брусилову М. В. Фрунзе. По его ходатайству Брусилову осенью 1925 г. было разрешено выехать на лечение в чехословацкий город Карловы Вары. Узнав о смерти М. В. Фрунзе, Брусилов обратился в Реввоенсовет СССР с письмом, в котором отмечал: "Буду всегда помнить доброе отношение и внимание Михаила Васильевича ко мне и моей семье. Моя глубокая благодарность к нему тем более требует, чтобы я выразил мое сердечное соболезнование и сочувствие не только вдове его, но и всем Вам, его ближайшим сотрудникам и сослуживцам".
Поездка в Карловы Вары укрепила здоровье А. А. Брусилова. Но весной 1926 г. он простудился и заболел крупозным воспалением легких. 17 марта в 3 часа 20 минут его не стало. С воинскими почестями Брусилов был похоронен на территории Ново-Девичьего монастыря у Смоленского собора. На траурном митинге с речами выступили А. И. Егоров, С. М. Буденный, Г. Д. Гай. "Правда", "Красная звезда" и другие центральные газеты поместили некролог. В нем отмечалось, что Реввоенсовет СССР уважал Брусилова, "ценил его глубокий ум, прямоту его взглядов, его искреннюю лояльность по отношению к Советской власти". Брусилов характеризовался как один из наиболее выдающихся представителей русской армии, талантливый полководец первой мировой войны, гражданин Советской республики, внесший свой вклад в дело вооруженной защиты ее от интервентов и белогвардейцев.

«Имя Алексея Алексеевича Брусилова как видного советского военного деятеля пользуется большим уважением в нашей стране. Свидетельством тому являются неоднократные публикации его мемуаров, которые написаны хотя профессиональным, но доходчивым языком, доступным широкому читателю. "Мои воспоминания" А. А. Брусилова позволяют читателю проследить не только формирование взглядов, военного таланта автора, но и глубже познать то бурное, переломное время, в котором протекала жизнь и военная деятельность А. А. Брусилова», - писал генерал-лейтенант П. А. Жилин, член-корреспондент Академии наук СССР.

                6. Мусульманские солдаты в Первую мировую


В ходе Первой мировой войны в армию были призваны, как принято считать в историографии, от 1 до 1,5 миллионов тюркских солдат, что составляло до 10 процентов общей её численности. Вступление Российской империи в мировую войну оказало в целом на мусульман страны огромное влияние. "На первых порах после объявления войны наше общество испытало очень чувствительный паралич", — отмечалось в докладе правления Ростовского мусульманского общества. Этим обстоятельством воспользовалась небольшая группа татарских и башкирских социалистов в Уфе, в которую входил известный впоследствии большевик Мирсаид Султангалиев. Он вспоминал, что группа выпустила прокламацию, которая призывала солдат-тюрок поднять бунт и покинуть армию. В этом обращении указывалось, что "русский народ не довольствуется только тем, что им покорены татары, башкиры, туркестанцы, кавказцы и т.д., он хочет покорить ещё турок и персов". Член этой группы, башкирский учитель, направился для агитации в Стерлитамак, где ему удалось "войти в связь с некоторыми товарищами" и поднять восстание в солдатских частях. Были бунты и в других городах губернии — Бирске, Белебее. В Стерлитамаке при подавлении этих выступлений были расстреляны несколько татар и башкир. В начале войны нежелание татар Казанской губернии воевать, по сведениям охранки, выражалось в уклонении от призыва. Известный татарский писатель и деятель татарского национально-освободительного движения М.-Г. Исхаки позднее, будучи в эмиграции, отмечал, что поначалу тюркское население было настроено "пораженчески". Горожане всеми средствами старались уклониться от мобилизации, а бойкот войны со стороны тюркской интеллигенции привёл к тому, что число офицеров из тюрок составило ничтожный процент по сравнению с солдатами-тюрками. Хотя война уносила много жизней, уверял М.-Г. Исхаки, тюркские воины терпели в надежде на лучшее будущее, ибо считали, что в случае победы России будет реформа, а поражение должно было закончиться революцией (как и после русско-японской войны, от которой они некогда также ждали разрешения своих национальных проблем). Бывший глава Кокандской автономии казах М. Чокаев писал в эмиграции, что во время этой войны "подроссийские тюрки молча, с зубовным скрежетом ждут и хотят крушения России. Вынужденный и официальный патриотизм некоторых не может покрыть собою настроения народа в целом. Внутри России мы безмолвны. Нет силы кричать. Нет путей для открытого выражения наших пожеланий". Чокаев сильно драматизировал ситуацию, преувеличивая степень всеобщего недовольства тюркских народов. Обратимся к событиям первых месяцев войны.

Тюрки-мусульмане Петрограда (свыше 15 тысяч), по сообщению газеты "Казанский телеграф" от 26 августа 1914 года, собрались в Петроградской соборной мечети на моление, после которого решили послать турецкому правительству протест против враждебных выступлений Турции в отношении России. Как только появились слухи о том, что Турция готовится нарушить нейтралитет, из таких мусульманских центров, как Казань, Уфа, Оренбург, Троицк и других, петроградскому ахуну М.-С. Баязитову и другим известным представителям петроградских мусульман, стали поступать телеграммы, в которых мусульмане протестовали против посягательства Турции на целостность России.

10 сентября 1914 года оренбургская татарская газета "Вакыт" ("Время") писала в связи с этим протестом: "Мы живём в России, мы — российские люди, подданные России". При этом подчёркивалось: "Мы, мусульмане, являемся братьями туркам и по религии, и по крови, а потому естественно наше желание, чтобы они жили мирно и благополучно и пребывали в мире со своими соседями, а особенно с Россией, нашим отечеством. Не подлежит, конечно, сомнению, и наше желание, чтобы они, турки, не бросались в разные авантюры и не находились в действии, вредном нашей России, а шли бы в смысле прогресса и цивилизации вслед за европейцами. Однако возможно, что всё это — только пожелания, таящиеся в наших сердцах". Представители петербургских, нижегородских, казанских, уфимских и других российских мусульман подписали адресуемый Турции протест, инициаторами которого выступили муллы столицы, Казани и Уфы. Эта их позиция оказала серьёзное влияние на тюрков — солдат российской армии.
Оренбургский муфтий М. Султанов 14 октября 1914 года в своей фетве (заключении) призвал российских мусульман: "Мы, мусульмане, заодно со всем российским народом в эти тяжёлые времена должны подать помощь нашему государству к отражению неприятелей. И во времена прежних войн, защищая отечество, русские мусульмане показывали великие самопожертвования, и во времена настоящих, проходящих перед нами событий они, Бог даст, выкажут с избытком ещё раз свой патриотизм".
 
Российские мусульмане не остались чужды общему патриотическому подъёму в России, признавалось в секретном циркуляре министра внутренних дел от 18 октября 1914 года. "Таким образом, в данное время ходом исторических событий создались условия, по-видимому, не благоприятствующие для проповеди среди наших мусульман идеи о духовном и национальном единстве мусульман всего мира и о значении, какое должна иметь для них единоверная им Турция и её халиф в качестве духовного главы всего мусульманства", — писал в 1919 году А. Кручинский.

(Кручинский А. Очерки русской политики на окраинах. Ч.1. Баку, 1919. С.186-187).
21 октября в Баку на многотысячно митинге мусульман губернский кадий сказал: "Наша преданность России диктуется не только принципом подданства, но и голосом совести и велениями Корана". 29 октября 1914 года германо-турецкий флот напал на русские суда и обстрелял Севастополь, Феодосию и Новороссийск. 3 ноября Россия объявила Турции войну, а спустя семь дней в стамбульской мечети шейх-уль-ислам (от араб. — старейшина ислама — Ред.) перед зелёным знаменем Пророка объявил джихад (священную войну мусульман в защиту веры), подчёркивая, что Россия, Англия и Франция "враждебны к исламскому халифату" и прилагают все усилия к тому, чтобы "погасить высокий свет ислама", а также призвал мусульман, находившихся под властью правительств названных государств, объявить им "священную войну". Ситуация существенно обострилась: ведь Турция представала как объект очередного крестового похода Европы, да и в России горячо говорили о возвращении креста на храм Святой Софии. 11 ноября 1914 года оренбургский муфтий Султанов заявил, что Турция сделала необдуманный шаг, и сделала его, несомненно, под влиянием Германии, что объявление джихада не вызвано ни интересами Турции, ни религией ислама. Муфтий подчёркивал, что в Российском государстве "мы живём уже много веков" и с ним "сблизились исторически; в этом нашем отечестве мы живём, пользуясь земными благами и спокойствием; целость нашего отечества, а равно и его мощь, есть источник нашего благополучия и нашего спокойствия… Нам, российским мусульманам, нужно, конечно, беречь своё отечество от врага". В воззвании таврического муфтия А. М. Карашайского к мусульманам говорилось, что Турция "дерзнула напасть на наше дорогое отечество — Россию, являющуюся священной родиной для всех населяющих её народов, в том числе и для мусульман. Поэтому-то мы, мусульмане, вместе со всеми нашими соотечественниками обязаны стараться всеми силами изгнать врагов нашей родины и, исполняя священный свой долг, избавить её от бед".

Даже в Туркестане, откуда мусульмане не призывались в российскую армию, известный местный теолог мулла М. Бехбуди в своём журнале "Ойна" ("Зеркало") в начале 1915 года писал, что участие России в союзе стран, противостоящих другим христианским государствам, к которым присоединилась Турция, нет ничего оскорбляющего и унижающего ислам. "Поэтому нашему туркестанскому туземному населению нужно быть спокойным, сдержанным и вполне лояльным" по отношению к царю и стране, "иначе… мы обречём себя на неминуемую гибель". Глава исмаилитов Ага-хан, в сферу влияния которого входили памирские исмаилиты, обратился к единоверцам с воззванием, в котором призывал их выступить против Германии и Турции на стороне Атланты. "Мусульманам, — писал он, — надлежит оставаться верными долгу присяги… Никто не сможет победить столь могучих государей, как император и король Индии и Англии и царь всероссийский". Сам способ вступления Турции в войну, пишет современный турецкий историк, встревожил русских: османская декларация войны сопровождалась провозглашением "священной войны" в пяти отдельных фетвах, изданных османским шейх-уль-исламом. Очевидно, что объявление джихада было предназначено специально для мусульман, живущих под русским и британским владычеством. Одна фетва была переведена на татарский язык и издана большим тиражом. Однако объявление "священной войны", вопреки расчётам составителей фетв, не вызвало восстания мусульман в доминионах Антанты. Надежды турецких лидеров на успех пропаганды панисламизма и пантюркизма не оправдались. Мусульмане Ирана, Афганистана и Средней Азии тоже не поддержали призыв, прозвучавший из Стамбула, а арабы Сирии, Палестины, Хиджаза и Северной Африки активно выступили против турок.
Когда были мобилизованы десятки тысяч тюркских солдат (известны случаи, когда их количество в полках доходило до пятисот человек), стала очевидной нехватка военных мулл. С начала боевых действий солдаты-тюрки стали писать об этом домой. В одном письме с фронта (сентябрь 1914 года) на имя известного татарского общественного деятеля, журналиста, издателя и педагога Хади Максудова сообщалось, что в каждом полку имелись по два священника, а "для нас, бедных мусульман, нет ни одного муллы". Автор письма вопрошал: "Откуда нам их просить?" В декабре 1914 года в Петрограде состоялось совещание представителей мусульманских общественных организаций, которое предложило избранному Временному центральному мусульманскому комитету добиться от властей направления на фронт за казённый счёт по крайней мере по одному мулле на каждую дивизию. Этого было явно недостаточно, но власти не торопились с реализацией и такого весьма скромного предложения. Недовольство солдат вызвала работа Оренбургского магометанского духовного собрания (ОМДС), оказавшегося не вполне готовым действовать в условиях военного времени. В письмах от раненых мусульман, находящихся на излечении в разных лазаретах, часто встречались жалобы на то, что муллы плохо исполняли свои обязанности по отношению к солдатам. Редакция татарской газеты "Турмуш" ("Жизнь") 22 мая 1915 года писала, что ОМДС обязано позаботиться об учреждении должности военного муллы. Как видим, татарской общественностью решение этой задачи возлагалось на мусульманских "иерархов", имевших контакт с властью.
Лишь весной 1916 года военное командование приняло, наконец, решение, согласно которому число военных мулл значительно увеличивалось, а приказом главковерха царя Николая II полковым муллам были установлены оклады. И всё же летом 1916 года военный мулла при штабе 5-й армии во время объезда частей обратил внимание на то, что на позициях убитых мусульман погребает полковой священник, и это сильно угнетало моральное состояние военнослужащих-мусульман. Двух штатных мулл на армию было крайне недостаточно при значительном количестве тюркских солдат, и потому, как отмечалось в связи с этим военным аналитиком, было необходимо назначить по одному мулле на дивизию из числа находившихся в дивизии нижних чинов, окончивших медресе и имевших свидетельство о прохождении экзамена на звание муллы. При этом мусульманские иерархи соглашались на то, что такие назначения не должны связываться ни с дополнительными расходами из казны, ни с освобождением назначенного лица от прямых его, как нижнего чина, обязанностей службы.
Наконец, 5 июля 1916 года, во время Рамазана, появился приказ Николая II о должно-сти дивизионного муллы. Вскоре прибывший в Уфу дивизионный имам А. Якупов сообщал, что "дух войск великолепный", что "в настоящее время очень много имамов назначены в войска для совершения необходимых религиозных обрядов".

В конце июля, когда мусульмане отмечали праздник разговенья (Ураза-Байрам) после окончания священного поста, муфтий Оренбургского Магометанского Духовного собрания Мухаммад-Сафа Баязитов в ответ на своё обращение к царю получил такой ответ: "Благодарю Вас и всех мусульман, собравшихся на торжественное богослужение по случаю праздника Рамазан-Байрама, за молитвы и выражение верноподданнических чувств. Высоко ценю доблесть многочисленных мусульман, сражающихся в рядах нашей храброй армии. Николай". Сообщение об этом Баязитов отослал в действующую армию вместе с просьбой разрешить воинам-мусульманам совершить моление 24 сентября, во время мусульманского праздника. Это пожелание было выполнено, в частности, командованием Северного фронта, которое также разрешило в середине декабря 1916 года в связи с другой телеграммой Баязитова дать возможность воинам-мусульманам совершить моление 24 декабря — в следующий мусульманский праздник. За заслуги по организации деятельности мулл в тылу и на фронте в 1916 году Мухаммадсафа Баязитов был награждён орденом Станислава 2-й степени. Известны факты доблестного исполнения своего воинского долга российскими мусульманами, от рядовых до генералов. Командир 166-го пехотного Ровненского полка генерал-майор Р.Сыртланов в феврале 1917 года был посмертно награждён самой почётной и высокой офицерской наградой — Георгиевским крестом 4-й степени за то, что в бою 20 июня 1916 года близ Скробово во время кровопролитного штурма сильно укреплённой позиции, подняв в атаку свой полк, первым оказался на бруствере неприятельского укрепления. (На орденах, которыми награждались офицеры-мусульмане, вместо изображения христианских святых был российский герб — двуглавый орёл. Командир 306-го Мокшанского полка полковник М.Ибрагимов был награждён Георгиевским оружием. Награжден за то, что 14 мая 1915 года у деревни Загробы взял с бою гребень высот и удерживался на этой позиции в течение трёх дней против превосходившего в силах противника, подавая личный пример храбрости. 2-й эскадрон Крымского конного полка, состоявшего в основном из крымских татар, 10 сентября 1916 года предпринял атаку против германской тяжёлой артиллерийской бригады у деревни Нераговки, изрубил орудийную прислугу и захватил три тяжёлых орудия. Офицеры полка давали такую оценку своим подчинённым-татарам: "Хорошие были солдаты, стойкие, отличные в разведке, исполнительные… Все наши татары были великолепные солдаты: исполнительные, добродушные, великолепные товарищи. Честность и порядочность татарская просто могли служить примером, а их прямота и привязанность к своему офицеру и к полку были просто поразительны и достойны подражания".
Разумеется, различные тюркские народы "вписывались" в вооружённые силы Российской империи по-разному. Резак-бек Хаджиев, выпускник Московского кадетского корпуса и Тверского кавалерийского училища, с лета 1917 года был начальником охраны генерала Л. Г. Корнилова. Корнилов дал Хаджиеву прозвище "Хан". Благоговея перед памятью генерала, он принял имя "Хан Хаджиев" и так подписал свои мемуары. Р. Хаджиев вспоминал, что в добровольческий Текинский конный полк туркмены пошли служить по призыву представителей своей элиты: "Россия в опасности, нам надо идти и бороться в рядах русской армии". Однако предложение хивинского хана набрать 40-тысячную армию из туркмен не было принято русскими военными. В итоге на средства туркменского населения был сформирован один лишь Текинский конный полк. Его боевые успехи сразу привлекли внимание. Журналист "Петроградского курьера" писал: "В бою под Сольдау, на германской земле, впервые видел новые конные части нашей армии из туркмен… Их появление всюду производит фурор и обращает всеобщее внимание". Полк не раз спасал положение на русско-германском фронте. В "Русском слове" известным военным корреспондентом Вас.Ив.Немировичем-Данченко были описаны бои под Лодзью: "Налёт их на большие силы оторопевших немцев невозможно описать… Один из офицеров германского генерального штаба говорил: "Кто же мог думать, что у русских есть "дьяволы", совершающие то, что должно быть вне пределов человеческих сил? Разве можно предвидеть подвиги, граничащие с безумием. Они не поддаются здравому расчёту".

28 мая 1916 года Текинский полк наголову разбил австрийские части, вдвое их превосходящие: туркмены уложили около 2000 человек, взяли в плен более 3000 человек. Всего за несколько месяцев в полку появились 67 георгиевских кавалеров, не считая награждённых другими военными наградами.
 
Громкую известность с первых дней участия в боевых действиях получил также добровольческий Татарский полк, состоявший из азербайджанцев и входивший в состав Кавказской туземной конной дивизии. Им командовал полковник П.А.Половцев, бывший гусар, поклонник, как писал известный московский журналист А.Тамарин, теории о предопределении. "У него русское тело, а душа татарская", — говорили о нём в полку. Галицкую кампанию 1914-1915 годов этот полк ознаменовал заметным участием в невероятном по смелости переходе Карпат. Он держал в страхе всю Венгрию, а при отступлении русской армии тюрки-азербайджанцы прикрывали отход и принимали на себя удары врага.

Одна татарская газета заявила 1 января 1915 года: "Война нам дала прекрасные результаты — отрезвили мы своё отечество". И в самом деле, высшая власть стала демонстрировать своё благоволение к воинам-тюркам. К примеру, в феврале 1915 года Николай II посетил специальный мусульманский госпиталь, расположенный в одном из дворцов Царского Села, и собственноручно наградил отличившихся на фронте раненых воинов. В письме военного министра А.А.Поливанова председателю Совета министров Б.В.Штюрмеру от 14 марта 1916 года отмечалось, что война рассеяла сомнения в благонадёжности многих "инородцев".
За истекший год, писал 1 января 1916 года в бакинской газете "Каспий" Д. Дагестани (Джейхун-бек Гаджибеков), мусульмане почти всюду лишний раз своим поведением доказали, что к их "традиционному консерватизму во всём, касающемся своего государства, отечества, прибавилось ещё сознание основ государственности, гражданственности". Добросовестно выполняя свой гражданский долг, они дали понять цивилизованному миру, что для них "идея государственности и идея отечественности" — дороже всяких племенных, расовых, религиозных и прочих связей. О чём думали тюркские солдаты на фронтах мировой войны, определённое представление дают их письма, которых сохранилось, правда, немного. Зная о цензуре, солдаты были очень осторожны в письмах, ограничиваясь часто сообщениями о здоровье, вопросами о родных. Татары-солдаты часто старались передавать правду о своей жизни на фронте через товарищей, едущих домой лечиться или на побывку. Писем татар сохранилось мало ещё и потому, что цензоры широко пользовались правом задерживать все письма, если "не представится возможным их прочтение". Но и сохранившиеся письма дают определённую возможность показать, как тюркские солдаты воспринимали войну, относились к своим сослуживцам-славянам.
По сведениям казанского военного цензора, о войне тюрки-мусульмане писали с фронта мало, лишь изредка встречались строки, говорившие, по мнению чиновника, о патриотизме их авторов, о стремлении к победе русского царя.
Из письма татарина-солдата в Мензелинск от 21 сентября 1914 года: "Война, надо воевать. Ничего не поделаешь, надо немцу дать по шапке. Русские вот веселятся, им понятна защита родины, а нам, мусульманам, как-то не то. Но драться мы будем храбро, не хуже русских".

В письме от 12 января 1915 года содержались следующие строки: "Мусульмане гибнут за славян и за икону… Во имя родины мы все мусульмане рука об руку гибнем".
В письмах тюркских солдат постоянно встречались жалобы и на холод, и на голод, и на потери. В письмах образованных людей отмечались другие мотивы и совсем другое настроение — желание скорейшего мира. Один из цензоров констатировал: "Не видно… в татарских письмах и ясного понимания переживаемого момента, а раньше всё-таки замечалось, но теперь татары не вглядываются в будущее России; если будущее их и интересует, то исключительно своё, узконациональное будущее". Сознавая, что "писать много нельзя — секут, когда узнают, что солдаты правду пишут", автор одного из писем, тем не менее сообщает: "Терпим много бед. Пусть скорее мирятся цари, нам хуже не будет. Мулла говорит, что мы здесь воюем не без пользы для нашей нации".

Другой воин в своём письме просит татарскую газету: "В каждом номере пишите, что нас много миллионов и что у нас есть сознание".

В одном из писем с фронта сообщается: "Был приказ, чтобы за мусульманами установить строгий надзор, так как мусульмане будто намереваются сдаваться в плен, поэтому на одного мусульманина назначили для надзора по одному русскому солдату. Нам, мусульманам, это очень оскорбительно и позорно, почему мы все пали духом, так как мы все, как и русские, проливаем кровь". От офицеров им порой приходилось слышать, что "одна подошва русского солдата ценнее тысячи голов жалких инородцев", что с "татарвой", "татарской лопаткой" особенно церемониться нечего. Обычными для всех солдат российской армии были издевательства и насилие со стороны офицеров, и русские солдаты подчас вымещали на мусульманах озлобление против командования. По словам одного солдата-мусульманина, в его роте взводный запрещал общаться по-татарски и собираться группами; ротный бил за то, что, плохо зная русский язык, татары не умели петь "Боже, царя храни" (по-татарски петь запрещали), а некоторые русские солдаты дразнили татар "турками" и "басурманами".
"Второй год страдаем на этой проклятой войне, — писал с фронта татарин-солдат в город Арск. — Да хоть бы удовлетворяли всем да относились по-человечески. А то на родном языке не говори, рыло под кулак подставляй… Да ещё вот татаризм мой. Хотел в школу прапорщиков — не взяли". Или: "Рана зажила, чувствую (себя) хорошо. Хотел ехать домой — не отпускают, видно, "татаризм" мешает". Письма от 28 мая 1915 года: "И вот сидим, думаем. Не знаем, на кого идём. Когда нас на фронт отправили, говорили, за отечество и за царя, ничего нам не понятно. На родном языке разговаривать не разрешают, как начнём говорить, то сейчас же кричат: "Эй вы, турки некрещёные, нельзя", и вот, дружок, (здесь) тысяча раз хуже, чем в плену". Рядовой Закир из Гатчинского полка в письме советовал своим родным отрубить его родственнику пару пальцев, чтобы он не попал в армию. "Если бы я избавился от рук неверных, — пишет он, — я даже одну руку отрезал (у него)". Себе же он желал "вернуться домой в скором времени, по получении раны". Из другого письма: "Вчера я получил Георгиевский крест. Ходили мы давно уж в разведку и сняли австрийский дозор… Ротный сказал, что за русским царём служба не пропадёт. Теперь тебя бить меньше станут. Георгиевский крест всё-таки защита, а то всё подзатыльники и ругань… потому что я мусульманин". Появление военных мулл на фронте также получило оценку со стороны солдат. В одном из писем в Казань, автором которого является татарин — солдат 105-го артиллерийского полка, это комментируется так: "Назначенный в наше армию, 3-ю, мулла… читает молитвы, увещевает нас… Сражайтесь с врагом до последней капли крови. Это завет великого нашего Пророка Магомета, и вы должны это исполнить в точности". Иной раз муллы обещали улучшение положения мусульман в случае победы России: "Мусульманам будет польза, если Россия победит". Сами фронтовые муллы порой проговаривались в своих письмах: "Поскорей бы конец всему, вернуться бы в отечество и служить Исламу". На взгляд казанского историка И. Р. Тагирова, анализ содержания 54 писем тюркских солдат, опубликованных в 30-х годах и в той или иной мере проанализированных в историографии, говорит о подлинных изменениях в настроениях масс: "Эти письма свидетельствуют о том, что настроение масс менялось, менялось и отношение к войне. Неизменными оставались только чувства к России, к великому русскому народу. Чувство любви к родине в письмах сочеталось с чувством национальной униженности… Даже бесконечные насмешки и издевательства, о которых в достаточно полном объёме рассказывают письма, не в состоянии были вытравить из солдат-татар благородного чувства любви и преданности отечеству". Солдатские письма — ценный исторический источник, их поиск и изучение продолжаются. Первую попытку их анализа проделал известный тюрколог Н. И. Ашмарин, служивший во время войны казанским военным цензором. В своём отчёте от 8 сентября 1914 года он писал, что "письма солдат-мусульман обыкновенно пишутся по одному и тому же шаблону и заключают в себе крайне мало сведений о том, что происходит на войне. Тон писем — минорный… Война, по-видимому, представляется мусульманину каким-то непредвиденным бедствием, которое предназначено судьбой для одних и минует других; он мало вникает в трагическую связь событий и недоволен тем, (что) что-то нарушило мирное течение его обывательской жизни. Как видно из писем, многие мусульмане несут второстепенную службу в тылу армии, выполняют обязанности караульных и т.п. В письмах этих мусульман нередко высказывается надежда на то, что им не придётся идти в сражение, и что конец войны уже близок. Некоторые из татар, очевидно, считают войну с Германием и Австро-Венгрией делом, не имеющим близкого отношения к интересам мусульман. "Мы здесь служим гяурам; надо терпеть", — пишет один из них. Весьма возможно, что подобный взгляд на настоящую войну не составляет какого-то исключения", — осторожно заключал учёный. В другом своём отчёте, от 29 августа 1914 года, он обратил внимание на татарское письмо, в котором был употреблён, по его выражению, "ходячий оборот" — "мы, томящиеся на царской службе". Это распространённое выражение сформировалось под влиянием того, что в действительности чувствовали тюркские солдаты в рядах русской армии. Правда, то же самое чувствовали русские солдаты. 
               
Первая мировая война, как и прежние войны, которые вела Россия, показала, как мусульмане относились к империи, в которой они жили. "Согласитесь, что это курьёзно: борьба славянства с немцами и турками с конечной целью расчленения Турции и водружения креста на Святой Софии. И в этой войне за славянскую идею безропотно гибнут сотни тысяч мусульман", — писал после Февральской революции в своей книге "Мусульмане на Руси" (М., 1917) А. Тамарин. Он отмечал, что общее мнение о них было таково: мусульмане — "лучшие солдаты, честные, идеальные, храбрые и выносливые". Более того, добровольцы-мусульмане в течение войны в самых тяжёлых условиях "творили чудеса мужества, покрывая славой русское оружие". Они сознают, отмечал автор, что свобода России — их свобода, несущая осуществление их самых заветных дум и надежд. И потому мусульмане-солдаты будут сражаться до тех пор, пока это нужно свободной России. "Нынешнее российское мусульманство доросло до понимания тех форм правления, которое оно считает для себя приемлемым, и в массе своей мусульманство не менее сознательно, чем, скажем, русский народ".
Популярный столичный журналист Н. Н. Брешко-Брешковский также пришёл к выводу: "На мусульман всегда можно было вернее положиться… Именно они, мусульмане, были бы надёжной опорой власти и трона".

 (Брешко-Брешковский Н.Н. "Дикая дивизия". Роман. Рига, 1920).

Но такие рассуждения были исключением в потоке антимусульманских публикаций. После Февральской революции, в марте 1917 года в "Вестнике Временного правительства" был опубликован текст присяги на верность службы Российскому государству, имевший специальный вариант для мусульман. Для них она заканчивалась так: "Заключаю сию мою клятву целованием преславного Корана и ниже подписуюсь". В Текинском полку, насчитывавшем около 400 всадников-туркмен, их к этой присяге приводил полковой мулла. Когда полк при штандарте выстроился в поле, мулла воскликнул "Аминь!", после чего все поднесли руки к лицу и присяга была закончена. Когда после присяги был поднят вопрос, почему полк не носит красных бантов, а со штандарта не снят императорский вензель, командир полка ответил, что полк состоит из мусульман, а их национальный цвет — зелёный, который и будет скоро введён. Что же касается штандарта, то он принадлежит полку, и полк не хочет снять вензель, который заслужил кровью (вензель был тем не менее обёрнут зелёной материей).

Строки из письма солдата — казанского татарина характеризуют его настроение после принятия присяги: "Вчера принимали присягу Временному правительству… Теперь сами хозяева. Эфенди (мулла) говорит, что мы, мусульмане, теперь должны ещё больше бороться за свободу. Не хочется только теперь и воевать. Теперь и русский, и мусульманин равны, и для чего воевать? Офицеры пускай воюют, и мулла пускай воюет. А мы посмотрим". Но, как свидетельствуют многие архивные документы и сообщения прессы, большинство тюркских солдат не "смотрело" пассивно, а продолжало исполнять свой воинский долг. В популярном столичном журнале "Нива" под рубрикой "Незаметные герои фронта" был опубликован документальный очерк под названием "Герой-татарин" о рядовом Г. Гильманове, где подчёркивалось, что "русские мусульмане" свято исполняют присягу и беззаветно проливают кровь за Россию наравне с прочими её верноподданными. Рядовой бронированного "ударного отряда смерти" 159-й пехотной дивизии Г. Хабибуллин в августе был награждён Георгиевской медалью 3-й степени за проявленное "выдающееся самопожертвование и мужество" под сильным артиллерийским, пулемётным и ружейным огнём неприятеля. В таких полках, как Текинский, Крымский, Татарский, после Февральской революции царил порядок, который сохранился также в тех частях, во главе которых стояли командиры-мусульмане. Воины-тюрки показали, что не собираются пассивно наблюдать, как решит их судьбу новая власть. Большая их часть рассчитывала на самоорганизацию.

С весны 1917 года в тылу и в действующей армии создавались мусульманские военные организации. Они по преимуществу занимались тем, что разъясняли тюркским солдатам (как правило, очень плохо владевшим русским языком или совсем не говорившим по-русски) перемены в обществе, готовили их к выборам в Учредительное собрание и т.д. Первой по времени возникновения мусульманской военной организацией стал Казанский мусульманский военный комитет, созданный 8 марта 1917 года. На его втором заседании, 12 марта, было впервые произнесено и встречено с восторгом предложение о создании регулярных мусульманских войсковых формирований. Замысел об их формировании созрел не только у тюркских военных, но и у некоторых русских военачальников.

Вопрос о создании отдельного крымско-татарского полка впервые был поднят перед крымскими татарами командиром Крымского конного полка А. П. Ревишиным. Он в своём докладе исполняюшему обязанности таврического муфтия Д.Култуганскому писал, что считает необходимым "оказать татарам поддержку, которая может вылиться в форму существования такой части, которая комплектовалась бы исключительно крымскими татарами. Хотя Крымский полк и является такой частью, но опыт мирного и военного времени показал, что это недостаточно… Считаю наилучшим, чтобы, сохранив Крымский конный полк, была сформирована, при полку или отдельно, пехотная часть, через ряды которой проходили бы остальные крымские татары… Такая организация, давая возможность мусульманам служить вместе и соблюдать все правила религии, как боевая единица даст большие преимущества, так как будет вполне однородна по своему составу в отношении национальности и религии и сплочена в силу принадлежности отдельных солдат к одним и тем же деревням, городам, уездам". По его мнению, Временное правительство могло бы вполне рассчитывать на лояльность крымско-татарских воинских частей и видеть в них прочную опору, о чём, как он заверял, свидетельствовал пример Крымского конного полка. Предложение было принято как крымскими татарами, так и властями.

Во время пребывания военного министра Временного правительства А. Ф. Керенского в Севастополе 15 мая 1917 года к нему направилась депутация от крымских татар во главе с таврическим муфтием Ч.Челебиевым. Депутация ходатайствовала главным образом о возвращении из Херсонской губернии в Крым Крымского конного полка, а также об организации такого же полка из имеющихся в запасных воинских частях крымских татар — солдат и офицеров. Керенский выслушал депутацию с большим вниманием и задал ряд вопросов, ответами на которые был очень доволен. Он признал требования крымских татар подлежащими удовлетворению и обещал помочь, предложив обратиться к правительству с докладной запиской, что и было сделано.
В тыловых гарнизонах мусульманские роты стали возникать в мае-июне. Первая из них была создана в 95-м полку Казанского гарнизона. Позже роты были сформированы в Пензе, Оренбурге, Уфе, Саратове, Симбирске и Одессе. Правительство и его, по выражению И.Р.Тагирова и Р.К.Валеева, "местные сатрапы" делали всё для того, чтобы не допустить создания национальных формирований, которое рассматривалось властями как факт неповиновения и раскола русской армии.

 (Тагиров И.Р., Валеев Р.К. Общественно-политическая жизнь в первой четверти ХХ века. // Материалы по истории татарского народа. Казань, 1995. С.406).
 На деле, идя навстречу требованиям о выделении в отдельные маршевые роты, батальоны, эскадроны и батареи офицеров и солдат из мусульман-тюрок, командующий войсками Казанского военного округа генерал А.З.Мышлаевский (до этого — начальник Генштаба) разрешил выделять из запасных пехотных полков, кавалерийских полков и артбригад округа офицеров и солдат-мусульман — при условии согласия командиров полков и полковых комитетов, без особого финансирования, не нарушая существующей организации полков. Уже 12 июня 1917 года сформированные мусульманские батальоны "дефилировали" по улицам Уфы. Командующий Одесским военным округом генерал М. И. Эбелов в начале июля приказал всех крымских татар из запасных полков, находящихся в Симферополе (10 офицеров и 1300 солдат), присоединить к 32-му запасному полку, который 20 июля отправлялся на Румынский фронт. Но распоряжение это не было выполнено, и роты, по сведениям татарской газеты, были расформированы и распределены между различными пехотными частями. В контексте славяно-тюркского "диалога" большое значение имело решение Временного правительства о выборных муллах. В приказе военного министра Керенского от 1 июля 1917 года было указано, что при штабах дивизий учреждается должность выборных мулл, содержащихся за счёт казны.

В августе представители мусульман и национальных войсковых организаций украинцев, поляков, литовцев, эстонцев, латышей и других в своём обращении к Керенскому указали, что "полугодовой период жизни революционной армии настоятельно требует урегулирования вопроса о праве национальностей, входящих в состав армии, иметь свои организации". После того, как в конце августа мусульманские организации своими усилиями отстояли Петроград от "Дикой дивизии", являвшейся ударной силой корниловцев, правительство стало содействовать созданию крупных мусульманских воинских частей — полков, дивизий, корпусов. 15 сентября Генштаб сообщил, что новый военный министр А. И. Верховский дал принципиальное согласие мусульманам на комплектование из них одной дивизии. Главковерх Керенский по соглашению с военным министром приказал формировать в Казани запасной мусульманский батальон для пополнения полка в одной из дивизий. 17 сентября в прессе появилось сообщение о том, что согласно приказу в тех гарнизонах Казанского военного округа, где имеется достаточное количество солдат-мусульман, надлежит выделить их в мусульманские роты на общих основаниях и по возможности назначать офицеров из мусульман. 19 сентября начальник штаба главковерха Н.Н.Духонин телеграфировал из Ставки Керенскому, что понимает "вопрос о формировании мусульманской дивизии только как известную уступку политическим партиям. Необходимости в оперативном отношении иметь мусульманскую дивизию нет никакой, во всяком случае, эта мера не послужит к усилению мощи армии". Тем не менее, он сообщал, что для выбора подходящей дивизии на европейском театре боевых действий были запрошены фронты, какая из дивизий по её составу больше подходила бы для этого. 23 сентября из аппарата главковерха сообщили, что, помимо запасного мусульманского батальона в Казани, дальнейшее формирование национальных частей главковерх признал ненужным. Через несколько дней начальник Генштаба В.В.Марушевский телеграфировал в Ставку Духонину, что необходимо создать мусульманские части в Казани, Уфе и Симферополе, с тем чтобы они пополняли три дивизии, расположенные в Казанской, Уфимской и Таврической губерниях, а ввиду "настроения мусульман на местах скорейшее формирование указанных запасных частей вызывается настойчивой необходимостью". В своей речи на Демократическом совещании 17 сентября 1917 года офицер-моряк У. Токумбетов основное внимание уделил вопросу повышения боеспособности российской армии. Он подчёркивал, что "только национальная армия, когда командный состав близок по духу и по крови к солдатской массе, когда он сроднится с родной солдатской массой, только так реформированный командный состав может заслужить доверие солдат, только так национализированная армия способна спасти родину от дальнейшего развала и распада. Только национализированная армия, объединяющая командный состав и солдатскую массу, способна вывести Россию из тупика, в котором она сейчас находится. Не иллюзией, не праздной фантазией была наша попытка создать национально-мусульманские полки, а государственно полезная идея и государственная необходимость… К сожалению, до сих пор… мы встречали только препятствия и нигде не встречали сочувствия. Только теперь, кажется, уже с новыми веяниями и обстановкой, когда в прежних приёмах возврата мощи армии изверились, теперь в лице нового военного министра тов. Верховского, кажется, встречаем сочувствие и уже принципиально разрешена возможность сформирования национальных полков путём выделения их из армии". 4 октября 1917 года по всей стране был объявлен как "день солдата-мусульманина". Поскольку на этот же день приходилось празднование первого дня мухаррама (первого месяца мусульманского календаря), то имам мечети в Ташкенте обратился ко всем официальным лицам с просьбой освободить в этот день военнослужащих-мусульман для исполнения ими религиозных обязанностей.
В Казани 4 октября состоялся парад мусульманских рот гарнизона, в котором участвовали около 1500 человек. Его принимал военный комиссар округа капитан Калинин. Парад, как сообщалось, прошёл образцово, среди мусульманского населения настроение было праздничное. В связи с телеграфным сообщением о том, что правительство разрешило создавать мусульманские полки, азербайджанский публицист А. Мамедов-Ахлиев в статье "Национальная мусульманская армия" писал: "Для нас отныне начинается новая эра, и к числу наших национальных праздников нужно прибавить ещё два праздничных дня: день освобождения от царского ига и день декрета об образовании национальной армии". Получив это известие, член Особого закавказского комиссариата Временного правительства М. Джафаров направил из Тифлиса военному министру Верховскому телеграмму, в которой говорилось, что мусульмане Закавказья (азербайджанцы) "изъявляют желание" создать пехотную бригаду, артиллерийский дивизион и 2-й конный Татарский полк, чтобы участвовать в "общей защите родины". Отказ в просьбе, отмечал Джафаров, "нанесёт мусульманам крайнюю обиду", они будут считать, что и при данном правительстве являются "пасынками отечества и не пользуются его доверием". 11 октября Джафарову была направлена телеграмма, в которой говорилось, что главковерх Керенский, ознакомившись с его телеграммой, приказал запросить, "не пожелают ли закавказские мусульмане воспользоваться правом граждан свободной России и присоединиться к общей массе населения России в смысле отбывания всеобщей воинской повинности". Через несколько дней Джафаров ответил, что закавказские мусульмане считают для себя обязательным несение всех общегосударственных повинностей наравне с прочими гражданами свободной Российской республики, в том числе отбывание воинской повинности, форма и способ несения которой должны быть определены сообразно бытовым и религиозным их особенностям. Однако в данное время немедленное осуществление такого мероприятия встретило бы массу затруднений по чисто техническим причинам (отсутствие общей переписи населения, точных метрических данных для выяснения призывных возрастов и т.д.). Целесообразнее всего было бы незамедлительно создать новые отдельные добровольческие части, необходимость которых диктуется общегосударственными задачами, тем более что идея эта особенно популярна среди мусульман. Такая постановка вопроса более всего отвечала, по мнению Джафарова, условиям времени: "Мы надеемся, что такой способ укомплектования в количественном и качественном отношениях даст блестящие результаты как более отвечающий историческим традициям и бытовым условиям мусульман. Я уверен, что эти войсковые части выполнят с честью свои задачи, являясь лучшим оплотом как для целей обороны, так и правопорядка в стране и укрепления завоеваний великой революции", а "промедление может… быть истолковано как недоверие правительства к мусульманам и может повлечь за собой иное разрешение". Революции нужна армия дисциплинированных воинов, писал татарский политик И. Шагиахметов в статье "Мусульманские полки и революция", а мусульмане-солдаты, согласно мнению военных экспертов, сохранили дисциплину и всё необходимое для использования их как вооружённой силы государства. При этом в интересах военного дела желательно взаимное понимание солдат в воинских частях и "наиболее полное единство духа". Но этим условиям не отвечают сотни тысяч мусульман-солдат, плохо знающих русский язык и распылённых по армиям. Нет никакого преувеличения в его словах: "Если бы мусульмане хотели иметь для себя, и только для себя, опору в своей армии, то они уже давно сами образовали бы эту армию, ибо для этого достаточно было бы одного лишь простого распоряжения мусульманских центров. Но мусульмане всегда исходили в своей политике из революционной государственной точки зрения".

Мусульманизация армии казалась привлекательной как для национальных лидеров, так и для солдат. Тот факт, что боевой дух и воинская дисциплина воинов-мусульман были относительно устойчивыми, пытались использовать российские военные и политики самых различных ориентаций.
10 октября на заседании Временного совета Российской республики военный министр Верховский, касаясь вопроса о национальных войсках, сказал, что помимо существующих польских частей в настоящее время "фактически осуществляется уже создание частей — украинских, эстонских, грузинских, татарских… Это даст возможность держать людей, вместе живших, в войсках, вместе же с этим точно так же поднять боеспособность армии". Мусульманская армия стала нужна Временному правительству в качестве собственной опоры.

В общей сложности, по подсчётам Т.Н.Шевякова, "национализации" были подвергнуты 53 пехотных и стрелковых дивизии, 6 кавалерийских дивизий, 3 отдельных пехотных и 5 отдельных кавалерийских полков и множество вспомогательных и технических частей. Таким образом, мусульманскими стали примерно 16 процентов всех "национализированных" пехотных и стрелковых дивизий и 20 процентов кавалерийских частей. Среди мусульман народами, стремящимися к образованию отдельных частей, являются главным образом татары и башкиры, телеграфировал начальник Генштаба Марушевский в Ставку Духонину. Как эти, так и другие тюркские народы объединены общностью религии, которая у них, подчёркивает генерал, является "главным и сильнейшим связующим началом". На его взгляд, "розни и стремления к обособлению среди мусульманских народностей не замечается, а, напротив, наблюдается сильное стремление к слиянию на почве общности интересов. Все наиболее авторитетные мусульманские организации, какими являются Всероссийский мусульманский совет и Всероссийское мусульманское военное шуро (совет — Б.Х.), носят общенациональный характер и, как показывает самое их наименование, ставят задачей объединение мусульман без различия народности… В соответствии с изложеннным Генштаб, мусульманизируя первоначально три пехотных запасных полка в Казани, Уфе и Симферополе, не нашёл возможным разделить мусульман-воинов на отдельные народности, что только усложнило бы неизбежную ныне работу по национализации воинских частей". Со своей стороны Всероссийский мусульманский военный шуро (ВМВШ) отмечал: "...Нет сомнений, что выделение войсковых частей по национальному признаку, что предвещено декретом о самоопределении народностей, производится без грубых нарушений, так сказать, безболезненно, как технически, так и морально. И боевая мощь армии, уровень её сознания от этого вовсе не пострадают. Напротив, нужно надеяться на подъём и усиление этих качеств". Позднее мусульманизация вооружённых сил продолжилась, но при Советской власти возникли новые проблемы. 17-18 ноября 1917 года в Ставку поступили сведения о том, что тюркских солдат всех фронтов сильно беспокоит замедление решения вопроса о формировании новых мусульманских частей. 19 ноября на фронты было отправлено телеграфное сообщение о том, что Духонин приказал немедленно приступить к формированию стрелкового мусульманского корпуса из добровольцев-мусульман Северного, Западного, Юго-Западного и Румынского фронтов. Сообщая об этом, находившийся при Ставке комиссар ВМВШ завершил свою телеграмму так: "Это — начало новой жизни в истории мусульман России". Духонин же, отстранённый от своей должности большевиками, видимо, надеялся, что данный замысел создания мощного мусульманского воинского соединения поможет в борьбе против них. Замысел создания мусульманского корпуса на Румынском фронте стал быстро воплощаться в жизнь. По решению ВМВШ была разработана форма офицеров и солдат-мусульман. Предлагалась комбинация эмблем общемусульманских и татарских (полумесяц со звездой, лук и стрелы — эмблема Золотой Орды). Офицеры корпуса, который официально именовался "1-м армейским имени Чингисхана мусульманским корпусом", должны были носить такую эмблему: на голубом поле натянутый лук со стрелой. Был сочинён гимн корпуса.

По оценке историка И. Р. Тагирова, создание мусульманского корпуса на Румынском фронте было санкционировано военными органами Советской власти с условием признания её и полного подчинения. Создание корпуса шло медленно, так как солдаты не хотели вступать в него и зачастую загонялись туда силой. Из-за запрета создавать солдатские комитеты корпус, направленный против Советской власти, сравнительно легко распался под ударами советских революционных войск. После Октябрьского переворота с назначением верховным главнокомандующим Н. В. Крыленко в результате того, что имевшийся Польский корпус встал в оппозицию к новому командованию, а ВМВШ вёл "небольшевистскую тактику и программу", "национализация" армии была запрещена. Отделение Украины и обособление Румынского фронта поставили 1-й Мусульманский корпус, штаб которого расположился в городе Яссы, "вне влияния российской политики". Дружественные отношения Рады и ВМВШ способствовали "внешнему благополучию корпуса", который получил из расформированных частей 144 лёгкие пушки, 24 гаубичные мортиры, броневики, аэропланы и огромные денежные суммы. В Яссах начали сосредоточиваться мусульманские воины Румынского и Юго-Западного фронтов; аналогичное распоряжение было сделано и на другие фронты, но главковерх Крыленко этому воспрепятствовал. Несмотря на войну с Украиной, корпус, в котором было много офицеров и до 20 тысяч солдат, сохранил нейтралитет в отношении Советской России.

Процесс мусульманизации армии как части её общей "национализации" различными большевистскими политиками понимался по-разному. Т. Н. Шевяков пишет, что Крыленко целиком и полностью поддержал идею "национализации" армии, поскольку большевики видели в этом превосходный инструмент для уничтожения организма старой армии. Большевистский переворот, как отмечал ВМВШ, на первых порах препятствовал мусульманизации армии. Крыленко "стал что-то подозревать", начал ставить всевозможные условия вплоть до втягивания мусульман-солдат в гражданскую войну. Он заявил, что мусульманизация армии "есть контрреволюционный шаг", ибо она была начата ещё при Духонине. ВМВШ пришлось направить Крыленко и Сталину телеграмму, в которой было выражено недовольство "разжалованием 30-миллионного мусульманства и его рабочих и крестьян в серой шинели в контрреволюционеры". После этого Крыленко подтвердил приказ Духонина, а затем приказал формировать мусульманский корпус на Румынском фронте в составе трёх дивизий. И. В. Сталин как глава Наркомнаца рассчитывал привлечь тюркских воинов на свою сторону. 15 ноября он подписал распоряжение по вопросу, как сказано в документе, "национализации" армии. В нём указывалось, что "допускается свободная группировка воинов по национальному признаку в пределах той или иной военной единицы", но "это не должно быть смешиваемо с самовольным уходом на родину выделившихся таким образом групп, каковой уход недопустим в условиях войны без согласия на то общего военного органа".

На вопрос Крыленко, как поступить с национальными формированиями, в том числе с мусульманскими, Л.Д.Троцкий, согласно опубликованным телеграфным переговорам, ответил, что не следует чинить никаких политических препятствий формированию национальных полков, а ставить только те ограничения, которые вытекают из обстановки на фронте. Кроме того, с ними следует установить прочную связь через "энергичных и тактичных" комиссаров, а также незамедлительно перевести на языки народов все декреты, воззвания и приказы новой власти. 28 ноября последовал приказ № 12 главковерха Крыленко. В нём было сказано, что "формирование национальных полков признаётся неотъемлемым правом каждой из национальностей, населяющих территорию Российской республики, поскольку воля этой национальности выражена каким-либо органом демократии, правильно избранным и отражающим большинство трудовых масс данной национальности, что формирование национальных полков может иметь место только при условии проведения в их внутреннем строе тех же принципов, на которых перестраивается в последнее время и русская революционная армия, что точка зрения нейтралитета данной национальности по отношению (к) внутренней борьбе политических партий в России допущена быть не может, так как интересы трудовых масс всех национальностей совершенно одинаковы. Исходя из вышеуказанных положений, предлагаю всякое новое формирование национальных полков допускать всякий раз только после референдума выделяемых частей, только на указанных выше демократических основаниях и каждый раз в связи со стратегической обстановкой на данном участке фронта". Когда 2 декабря 1917 года Крыленко телеграфировал в ВМВШ, что в дополнение к приказу от 19 ноября мусульманский корпус может формироваться при соблюдении условий, изложенных в приказе №12, ВМВШ ответил: "На основании призыва СНК к мусульманам и лозунга Советов о самоопределении народов, Всероссийский мусульманский военный шуро как верховный орган более миллиона воинов-мусульман считает, что образование армии по национальному признаку не встретит препятствий у русской революционной демократии. Касаясь порядков управления и внутренней жизни в мусульманских частях, шуро считает, что ни русская демократия и ни правительство не могут диктовать мусульманам условия внутренней жизни в войсковых частях… Устройство внутренней жизни будет определено особыми уставами, выработанными Всероссийским советом солдатских мусульманских депутатов". 5 декабря нарком по военным делам Н.И.Подвойский приказал "впредь до особого распоряжения не допускать в силу технических и стратегических условий национализацию частей". 7 декабря в Совете народных комиссаров была принята телеграмма от председателя комитета воинов-мусульман Западного фронта Сарбунина, который просил "сделать распоряжение о немедленном создании ясного и категорического приказа по фронту о выделении воинов-мусульман для пополнения 1-го Мусульманского стрелкового корпуса, формируемого в Крыму, и к окончанию работ по мусульманизации 50-го корпуса".
В результате того, что главком Западного фронта задерживал исполнение приказа главковерха № 12, от воинов-мусульман ежедневно поступали телеграммы следующего содержания: съезд воинов-мусульман 1-го Сибирского армейского корпуса "решительно требует немедленного объявления приказа… главковерха о формировании 1-го Мусульманского стрелкового корпуса и разрешения приступить на местах к осуществлению указанного приказа, задержка может вызвать нежелательные осложнения в армии и самовольные оставления своих постов"; мусульмане 10-й армии "требуют принять решительные шаги по формированию первого мусульманского корпуса. Запись желающих служить уже идёт"; 2-й мусульманский съезд 3-й армии просил о скорейшем проведении в жизнь формирования мускорпуса, несмотря ни на какие препятствия. Воины-мусульмане этой армии "заявляют, что дальнейшее замедление утверждения приказа заставит их самовольно уйти".
 
С подобными требованиями, по свидетельству Сарбунина, беспрерывно прибывали делегаты воинов-мусульман с фронта, которых "удавалось обнадёживать" тем, что их требования будут в скором времени удовлетворены. Сарбунин подчеркнул, однако, что "дальнейшее промедление приведёт к самовольному оставлению окопов и всяким другим нежелательным последствиям", устранить которые комитет считает себя не в силе.
9 декабря Крыленко телеграфирует председателю мусульманского комитета Западного фронта Сарбунину, что "ввиду сообщённого вами согласия Мусульманского военного шуро формировать Мусульманский корпус (на) основах, изложенных (в) приказе моём армиям (от) 28 ноября № 12", он утверждает те распоряжения о формировании корпуса, которые содержатся в телеграмме Духонина от 19 ноября. Разрешённое этой телеграммой выделение с каждого из фронтов, кроме Кавказского, по 7 тысяч мусульман "даёт возможность желающим мусульманам перейти (в) свои национальные части, ввиду чего предполагавшаяся ранее мусульманизация двух дивизий (в) настоящее время, казалось бы, не представляется необходимой, (к) тому же мусульманизация 75-й и 77-й дивизий ввиду ожидаемой (в) скором времени демобилизации создаст мусульманские части лишь на короткий срок, так как эти дивизии являются второочередными и при демобилизации будут расформированы". 13 декабря 1917 года в комитет воинов-мусульман Западного фронта прибыли представители от полков, дивизий, корпусов и армий с требованием немедленного объявления телеграммы верховного главнокомандующего Крыленко от 9 декабря в приказе по фронту и немедленного формирования 1-го Мусульманского стрелкового корпуса. Комитет воинов-мусульман Западного фронта в своей телеграмме от 14 декабря сообщал, что настроение 70 тысяч мусульман Западного фронта, созданное задержкой формирования мусульманского корпуса, таково, что фронтовой мускомитет "принуждён будет считать себя в будущем безответственным" за последствия. Но Крыленко не уступал. В декабре 1917 года существовали 4 фронтовых, 13 армейских, 12 окружных, 98 гарнизонных, более 150 дивизионных, а всего около 300 мусульманских комитетов. Не было ни одной армии и ни одного округа, где не действовали бы мусульманские комитеты; дивизий и гарнизонов без мусульманских организаций оставалось очень мало. Кроме того, возникли не предусмотренные 1-м Всероссийским мусульманским военным съездом (Казань, июль 1917 года) фронтовые комитеты. Было начато формирование мусульманских кавалерийских и артиллерийских частей. Разбросанные по всей стране тюркские солдаты смогли сплотиться, создав многочисленные спаянные между собой организации, которые стремились к тому, чтобы все тюрки служили в своих национальных частях и чтобы в перспективе мусульмане Российской республики служили в своей "национальной армии". "На всех фронтах и в тылу солдаты-мусульмане разваливающейся царской армии, — писал позднее Мирсаид Султан-Галиев, — стягиваются в отдельные мусульманские части". Созданное ВМВШ "мусульманское национальное войско" включало 20 тысяч человек в Казани, 15 тысяч в Уфе, 12 тысяч в Оренбурге, 10 тысяч в других городах Поволжья. Общая численность всех существовавших тогда в стране подобных формирований в историографии не подсчитана, но она была значительной. К концу 1917 года существовали, по сведениям ВМВШ, следующие тюркско-мусульманские части: Татарский полк, два Крымских конных полка, Мусульманский стрелковый корпус на румынском фронте, 1-й стрелковый мусульманский полк в Оренбурге, 2-й мусульманский запасной полк (144-й) в Уфе, Текинские полки. Кроме того, были несколько отдельных эскадронов и многочисленные роты и батальоны. Заканчивалось переформирование 95-го пехотного запасного полка в Казани, 32-го пехотного запасного полка в Симферополе (вместе с упомянутыми выше двумя Крымскими конными полками в них насчитывалось 6 тысяч человек) и двух дивизий на фронте. Была начата мусульманизация по одному полку в Москве и в Елисаветполе (так назывался в 1804-1918 годах город Гянджа в Азербайджане.В конце ноября численность крымскотатарских войск в Крыму составляла около 7 тысяч человек, из которых примерно треть были на конях. Эти войска (два кавалерийских и один пехотный полки) постоянно пополнялись возвращавшимися с фронта и из плена татарскими солдатами. В декабре 1917 года была сформирована татарская конная бригада в составе двух конных полков. Небезызвестный факт — полковая песня Крымского конного полка содержала такие строки: Лихое племя Чингисхана, пришельцы дальней стороны, Заветам чести и Корана мы до сих пор ещё верны.
Тюркские солдаты 128-й и 129-й пехотных дивизий, расположенных в районе Петрограда, в двадцатых числах декабря решили организовать 1-й Финляндский стрелковый мусульманский полк (численностью 3 тысячи) в составе трёх батальонов. В Гельсингфорсе, где действовал Исполнительный комитет солдат и матросов-мусульман, и в Выборге для этого были собраны около двух тысяч аскеров (так называли воинов-мусульман). В Петрограде формирование отдельного мусульманского сводно-гвардейского батальона началось после того, как 17 декабря наркомвоен Подвойский дал согласие на это с условием, что в его состав могли войти только те солдаты из мусульман, которые "дадут обещание подчиниться Советской власти и поддерживать её". В течение второй половины декабря 1917 года эта часть, которая обязалась всецело руководствоваться декретами СНК, была сформирована. В начале января 1918 года мусульманский батальон в Петрограде развёртывался в мусульманский гвардейский полк. Тюркские солдаты Московского гарнизона в начале декабря потребовали сформировать в Москве мусульманский пехотный полк, что было поддержано командующим войсками Московского военного округа Н.И.Мураловым. Этот вопрос был рассмотрен на заседании коллегии Совнаркома по военным делам 20 декабря 1917 года. В результате в Москве к началу января 1918 года такой полк был сформирован. На территории Закавказья в декабре 1917 года стали формироваться несколько национальных корпусов, в том числе мусульманский (из азербайджанцев). 27 декабря Крыленко телеграфировал начальнику штаба Кавказского фронта, что разрешает "укомплектовать мусульманами Закавказья полки из числа самовольно бросивших фронт по расчёту не выше двухдивизионного корпуса с тем, чтобы самая мусульманизация полков проводилась постепенно один за другим"…
В условиях революционного 1917 года противоборствующие политические силы нуждались в устойчивых военных формированиях и потому пытались опереться на мусульман, рассчитывая, что их легче, чем других, "сориентировать" в обстановке. Политики пытались разыграть "мусульманскую карту" в своих интересах, отодвигая реальные устремления тюркских солдат на задний план. А те верили, что в обновлённой России они обретут достойное место. Можно определённо сказать, что в значительной части мусульманизация армии снизу была продиктована стремлением защитить свои народы, тем самым укрепляя и российскую власть, российскую государственность. В такой своеобразной форме российские тюркские воины фактически проявили своё понимание патриотизма и поддержали "диалог" со славянами в экстремальных условиях Первой мировой войны и революции 1917 года.
[Из статьи "Вместе или порознь. Тюрки-мусульмане в российской армии в 1914-1918 гг." д.и.н. Салавата Исхакова ("Татарский мир", 2004, №15)]
               
    7. Февральская революция 1917 года. Двоевластие

Причины революции можно условно разделить на экономические, политические и социальные.
Политические причины:

- стремление буржуазии к полноте политической власти;
- отсутствие ряда политических свобод.
- конфликт местных и центральной властей.
Экономические причины:
- милитаризация экономики;
- сохранение феодальных пережитков в сельском хозяйстве;
- многоукладность экономики от монополистического до первобытного на окраине;
- смешение стадий капиталистического развития.
Социальные причины:
- сословные противоречия;
- национальные противоречия;
- противоречия между буржуазией и пролетариатом, между помещиками и крестьянами.

Волнения в Петрограде начались 23 февраля, так как за несколько дней до этого  сложилась проблема с продовольствием, выросли очереди за хлебом. В этот день забастовало 100 тыс. человек.
24.02. – Бастуют 200 тысяч.
25.02. – Бастуют 300 тыс. рабочих. Наряду с лозунгом «Хлеба», появился лозунг «Долой самодержавие».
26.02. – Расстрел демонстрации рабочих. Роспуск Думы.
27.02. – Непонятная тишина. Работа организаторов забастовок в казармах солдат.
28 февраля на сторону бастующих рабочих стали переходить солдаты , к вечеру весь город оказался в руках восставших. Возникают два центра восстания: Временный комитет, созданный распущенной Государственной думой и Совет рабочих и солдатских депутатов. В этот же день арестованы и посажены в Петропавловскую крепость министры царского правительства.

Удивленный таким положением дел, император Николай II выехал из Могилева в столицу, но боясь за свою жизнь, повернул в сторону Пскова, ы штаб Северного флота. Туда на переговоры с царем посланы октябристы Гучков и Шульгин, чтобы убедить царя отречься от престола. Император первоначально отрекся в пользу своего сына, однако изменил свое решение и отрекся в пользу своего брата Михаила Александровича. Тот не захотел всходить на трон и заявил об отречении. Февральская буржуазно-демократическая революция свершилась. Назвали эту революцию буржуазным потому, что к власти пришла буржазия и все же декларировала об основных демократических свободах. Февральская революция совершилась в России мирным путем. Она провозгласила демократические свободы, прежде всего свободу слова, печати, провела амнистию политических заключенных, дала возможность легально действовать социалистическим партиям (эсерам, РСДРП, анархистам) и выпускать свои издания. Эти перемены открыли новую страницу истории отечественной журналистики - короткий период работы в условиях свободы печати.   
На следующий день после отречения царя появился такой манифест новой власти:

                От Временного правительства 
               
   3 Марта 1917 г.
                Граждане!

Временный комитет Государственной думы при содействии и сочуствии столичных войск и населения достиг в настоящее время такой степени успеха над темными силами старого режима, которая дозволяет ему приступить к более прочному устройству исполнительной власти.
...В своей настоящей деятельности кабинет будет руководстоваться основаниями:
Полная и немедленная амнистия по всем делам политическим и религиозным, в том числе: террористическим покушениям, военным восстаниям и аграрным преступлениям и т.д.
Свобода слова, печати, союзов, собраний и стачек с распространением политических свобод на военнослужащих в пределах, допускаемых военно-техническими условиями.
Отмена всех сословных, вероисповедных и национальных ограничений.
Немедленная подготовка к созыву на началах всеобщего, равного, тайного и прямого голосования Учредительного собрания, которое установит форму правления и конституцию страны.
Замена полиции народной милицией с выборным начальством, подчиненным органамместного самоуправления.
Выборы в органы самуправления на основе всеобщего,прямого, равного и тайного голосования.
Временное правительство считает своим долгом присовокувить, что оно отнюдь не намерено воспользоваться военными обстоятельствами для какого-либо промедления в осуществлении вышеизложенных реформ и мероприятий.
Председатель Государственной думы М. Родзянко.
Председатель Совета минстров князь Львов.
Министры:Милюков,Некрасов,Мануйлов,               
Ковалов,   Терещенко, В. Львов,  Шингарев, Керенский.

После победы  Февральской революции в Петрограде и в стране установилась странная уникальная ситуация – двоевластие. Да, сосуществовали две власти, которые не смогли руководить друг без друга: Временное правительство и Петроградский Совет рабочих и солдатских  депутатов. В состав Временного правительства вошли кадеты П. Н. Милюков (министр иностранных дел), Н. В. Некрасов (министр путей сообщения), А. А. Мануйлов (министр просвещения), А. И. Шингарев (министр земледелия), А. И. Гучков (военный и морской министр), И. В. Годнев (государственный контролер). Еще вошли прогрессист Коновалов (министр торговои и промышленности), ценрист В. Н. Львов (обер-прокурор Синода), непартийный  В. И. Терещенко (министр финансов), А. Ф. Керенский (министр юстиции). Возглавил правительство князь  Г. Е. Львов из кадетов. Этот состав был официально объявлен 2 марта.

Петросовет был создан 27 февраля и имел широкую социальную поддержку. В руках Совета была вооруженная сила, его поддержали все социалистические партии: меньшевики, большевики, эсеры. Руководящим органом стал исполком. В состав исполкома вошел и Керенский. Возник вопрос: по какому пути идти России? Какая власть из этих двух останется у руля?

В марте Временное правительство созвал юридическое совещание, где участвовали члены исполкома, которое предложило установить в России республику с сильной президентской властью. Поступило так же предложение решить этот вопрос на Учредительном собрании. Совет настаивал на немедленном провозглашении в России республику. В совместной декларации правительства и Совета объявлялась полная политическая свобода и амнистия, отмена всех сословных и национальных ограничений. Самым сложным оказался вопрос об армии и о войне. Еще 28 февраля Совет издал приказ № 1, который отменил отдачу чести в армии, ввел выборность командиров. Но в армии начался развал: солдаты перестали подчиняться офицерам и приказам, в ряде мест были убиты офицеры. Солдаты братались с немцами. Совет считал, что пора начинать переговоры о мире без аннексий и контрибуций. А правительство настаивало, что надо вести войну до победного конца.

Острой проблемой оставался аграрный вопрос. Временное правительство не хотело браться за это дело, говоря, что Учредительное собрание решит все проблемы, но и не спешило собрать и это собрание. Не решен был такой вопрос, как введение 8-часового рабочего дня, но предприниматели вынуждены были сами сократить рабочий день, боясь проблемы с рабочими. Не было продуктов питания, расстроились финансы, продолжались забастовки рабочих.

После объявления амнистии политическим заключенным в Петроград стали возвращаться революционеры и руководители партий как Ленин, Мартов, Чернов. 3 апреля Ленин выступил с речью («Апрельские тезисы»), где он призвал к немедленному окончанию войны, к свержению Временного правительства, потребовал полного перехода власти к Советам. Это ввергло в шок и ужас многих.
 
18 апреля Милюков послал союзникам ноту, в котором заверил, что Россия будет воевать до конца. И это привело к кризису правительства. Через три дня после объявления ноты на улицы с протестом вышло до 100 тыс. человек, где участвовали и сторонники, и противники Временного правительства. Все требовали отставки министра. Произошли столкновения, были убитые и раненые. Милюков и Гучков подали в отставку. По предложению князя Львова, в правительство вошло 6 социалистов, самыми известными из которых были В. М. Чернов (министр земледелия), М. И. Скобелев (министр труда), Г. И. Церетели (министр почты, телеграфа).
В июне прошел I съезд Всероссийский съезд Советов. Большинство делегатов составляли эсеры и меньшевики. Выступая перед аудиторией, Ленин выразил готовность взять полноту государственной власти, чтобы в кратчайший срок решить все проблемы страны. Двоевластие продолжалось.

После победы Февральской революции в Уфимской губернии стали возникать местные органы власти Временного правительства. Был организован Уфимский губернский комитет общественных организаций. В его руководство вошли социалисты-революционеры (эсеры), социал-демократы (меньшевики и большевики), местные кадеты. Комитет возглавил земский деятель А. И. Верниковский и лидер местных меньшевиков И. А. Ахтямов. Создавались в губернии уездные и волостные комитеты общественных организаций. При них формировались различные комиссии: земельная, юридическая, продовольственная, народного образования и т.д. Старая полиция была ликвидирована и образована милиция, арестовывались жандармские офицеры. Солдаты и офицеры уфимского гарнизона поддерживали революционные преобразования.
Вместо Уфимского генерал-губернатора П. Башилова распоряжением Временного правительства был назначен правительственный комиссар. Им стал либеральный дворянский деятель П. Ф. Коропачинский, которого затем сменил земский деятель Ф. Г. Герасимов. Были назначены комиссары.

В демократической России значительно повысилась роль общественных организаций в управлении страной, что проявилось в повсеместном возникновении Советов рабочих, солдатских и крестьянских депутатов и расширении их функций как своеобразных органов власти. 5 марта 1917 года был образован Уфимский Совет рабочих и солдатских депутатов, куда вошли 72 депутата, избранных от рабочих, 82-от солдат и 4-от социалистических партий. Председателем Уфимского Совета был избран эсер В. П. Гиневский, В марте-апреле Советы рабочих, солдатских и крестьянских депутатов стали возникать в уездах, волостях и на заводах. Ведущая роль в большинстве советов принадлежала эсерам и меньшевикам. В Уфимской губернии советы занимали умеренную позицию, сотрудничая с местными органами управления Временного правительства. В мае 1917 года возник Уфимский мусульманский военный совет, который также выступил с поддержкой «нового строя и завоеваний свободы».
Демократизация страны позволила социал-демократам развернуть широкую деятельность в губернии. В марте-апреле 1917 года возникли комитеты РСДРП в Уфе, Белебее, Златоусте, на Белорецком, Симском, Усть-Катавском и других заводов. 2 марта состоялось первое собрание социал-демократов в Уфе, где был образован Уфимский комитет объединенной ( большевики+меньшевики) организации РСДРП председателем был избран меньшевик И. А. Ахтямов, казначеем - большевик А. Д. Цюрупа. С 14 марта комитет начал издавать газету «Вперёд». Однако ЦК партии большевиков не поддержал идею сотрудничества с меньшевиками и к осени 1917 года произошел раскол в рядах Уфимской организации РСДРП: меньшевики отказались от сотрудничества с большевиками, не согласившись с призывом последних к вооруженному свержению Временного правительства.

Вернемся в Петроград. В начале июля стало известно о полном провале наступления на фронте, что привело к очередному правительственному кризису. Потери армии составило свыше 60 тыс. человек, что вызвало возмущение в столице. 3 июля начались антиправительственные выступления рабочих. На следующий день вышло на улицы 500 тыс. человек, из Кронштадта прибыл вооруженный отряд моряков. Временное правительство применило оружие. По демонстрантам был открыт огонь, что привело к многочисленным жертвам. Чтобы укрепить свою власть правительство пошло дальше: были закрыты большевистские газеты. Арестованы известные большевики: Каменев, Троцкий, Луначарский, Раскольников. Ленин и Зиновьев укрылись в Финляндии. Командующий Юго-Западным фронтом генерал Корнилов ввел смертную казнь на фронте. В конце июля он стал главнокомандующим Русской армии.

Большевики оказались в подполье. На этот раз скандал разразился без большевиков. 26 августа Корнилов выдвинул главе правительства Керенскому ультиматум: передать всю полноту гражданской и военной власти ему. В этот же день Керенский объявил об измене Корнилова. На следующий день 27 августа Корнилов двинул свои войска в Петроград. Естественно, генерал Корнилов, обещавший повесить всех членов партии Ленина, не мог привлечь их на свою сторону. Фактически этот мятеж был направлен в первую очередь против партии большевиков. Ленин один из первых понял это и в  этих условиях выступил с обращением с поддержкой Керенского и призвал воевать против Корнилова. Весь Петроград был мобилизован на борьбу с мятежным генералом, в армию были посланы агитаторы и солдаты отказались выполнить приказ своего генерала. Впоследствии Корнилов и его сподвижники были арестованы и посажены в тюрьму. Как это случилось, рассмотрим более подробно.

                8. Корниловский мятеж

Генерал Корнилов Лавр Георгиевич был чрезвычайно популярен в войсках, пользовался в военных кругах авторитетом, вокруг него начало смыкаться офицерство, казачество — вообще все круги, стоявшие в оппозиции к расширявшимся революционным процессам, которые они рассматривали как развал страны. Прежде всего, это были правые круги, связанные с дворянством и крупными собственниками. Искать помощников Корнилову не пришлось. Его вызывающее поведение стало сигналом для всей России. Представители Союза офицеров во главе с Новосильцевым явились сами и выразили желание работать ради спасения армии. Прибыли делегаты от Казачьего совета и Союза георгиевских кавалеров. Республиканский центр пообещал Корнилову поддержку влиятельных кругов и передал в его распоряжение военные силы петроградских организаций. Генерал Крымов прислал в комитет Союза офицеров гонца с поручением выяснить, правда ли, что „что-то затевается“, и сообщить, должен ли он принять 11-ю армию, предложенную ему Деникиным, или оставаться с 3-м корпусом, которому предстоит, как он выразился, „куда-то отправиться“. Его попросили остаться с 3-м корпусом». Финансовую поддержку движению оказывали крупнейшие русские капиталисты: Рябушинский, Морозовы, Третьяков, Путилов, Вышнеградский и другие.
Уже в апреле 1917 года среди недовольных новым порядком офицеров приобрела популярность идея установления военной диктатуры; образовалось множество военных организаций, среди которых к середине лета наиболее влиятельными были Военная лига, Союз георгиевских кавалеров (штаб-квартиры находились в Петрограде) и созданный при Ставке в Могилёве Союз офицеров армии и флота. Устремления военных поддерживали и некоторые гражданские организации, в том числе Общество экономического возрождения России во главе с А. И. Гучковым и А. И. Путиловым и Республиканский центр, создавший даже собственный военный отдел, для координации действий различных офицерских организаций. На пост военного диктатора весной и летом выдвигались разные кандидатуры, в том числе М. В. Алексеев, А. А. Брусилов и А. В. Колчак, однако после назначения Верховным главнокомандующим Лавра Корнилова, он естественным образом оказался главным и единственным кандидатом в диктаторы.

Керенский, в целом, был согласен со многими взглядами Корнилова на положение в стране и пути выхода из него. 21 июля английский посол Бьюкенен передает слова, сказанные ему политически близким к Керенскому министром иностранных дел Терещенко: «Остается только одно: введение военного положения во всей стране, использование военно-полевых судов против железнодорожников и принуждение крестьян к продаже зерна. Правительство должно признать генерала Корнилова; несколько членов правительства должно оставаться в ставке для постоянной связи с ним. На мой вопрос о том, разделяет ли его взгляды Керенский, Терещенко ответил утвердительно, но сказал, что у премьера связаны руки». В то же время, введение военной диктатуры и разгон Совета делало лишним самого Керенского и ставило под угрозу его политическое выживание. Объективно, Керенский мог сохранять власть, лишь лавируя между правыми и Советами; этим объясняется двусмысленное поведение Керенского на протяжении всего корниловского заговора, усиленное вскоре возникшей личной антипатией между Керенским и Корниловым.

На Государственном совещании, проходившем в Москве 12-15 августа, Корнилов ярко проявил свои политические претензии, вступив этим в конфликт с Керенским. Керенский, пытавшийся отстранить Корнилова от политической деятельности, с большой неохотой согласился на его участие в совещании, поставив условием, чтобы Корнилов говорил о чисто военных вопросах; тем не менее Корнилов произнес яркую политическую речь. Хотя присутствовавшие на совещании солдаты демонстративно не встали при появлении Корнилова, публика встретила его речь восторженно, а при выходе Корнилова забросали цветами, а юнкера и текинцы несли его на плечах.
Между двумя революциями положение на фронте ухудшалось; 21 августа (3 сентября) германские войска взяли Ригу; заградительные отряды Корнилова не только не помогали, но и усиливали ожесточение солдат против офицеров.

Вопреки утверждениям некоторых историков, генерал Корнилов никогда, ни до своего августовского выступления, ни во время него — ни официально, ни в частных беседах и разговорах не ставил определённой «политической программы». Он её не имел, как не имел (наряду с Керенским) прямых социальных и политических лозунгов. Документ, известный в истории под названием «Корниловская программа» стал результатом коллективного творчества Быховских узников — лиц, заключённых в Быховскую тюрьму вместе с генералом Корниловым по обвинению в поддержке его после неудачи Корниловского выступления. По словам генерала Деникина — соавтора этой программы, она нужна была как исправление «пробела прошлого» — необходимости объявления строго деловой программы по удержанию страны от окончательного развала и падения. Программа после составления была утверждена генералом Корниловым и появилась в печати без даты и под видом программы одного из прошлых его выступлений, ибо в условиях, в которых пребывали её авторы, было трудно, по словам генерала Деникина, опубликовать «Программу Быхова».

                «Корниловско-быховская программа»:

1) Установление правительственной власти, совершенно независимой от всяких безответственных организаций — впредь до Учредительного собрания.
2) Установление на местах органов власти и суда, независимых от самочинных организаций.
3) Война в полном единении с союзниками до заключения скорейшего мира, обеспечивающего достояние и жизненные интересы России.
4) Создание боеспособной армии и организованного тыла — без политики, без вмешательства комитетов и комиссаров и с твердой дисциплиной.
5) Обеспечение жизнедеятельности страны и армии путём упорядочения транспорта и восстановления продуктивности работы фабрик и заводов; упорядочение продовольственного дела привлечением к нему кооперативов и торгового аппарата, регулируемых правительством.
6) Разрешение основных государственных, национальных и социальных вопросов откладывается до Учредительного Собрания.

Во время своего назначения на пост Верховного главнокомандующего 19 июля 1917 г. генерал Корнилов потребовал от правительства признания за ним ответственности «только перед собственной совестью и всем народом», устанавливая таким образом по словам Деникина некую «оригинальную схему суверенного военного командования». Заявление в основном касалось военной части, в частности — предоставление Главковерху полной автономии во всех военных вопросах — как то решения оперативных задач, назначения и смещения командного состава. Требовал Корнилов и введения смертной казни на фронте.
В беседах с целым рядом лиц генералом Корниловым выдвигались различные формы «сильной власти», например, переформирование кабинета Керенского на национальных началах, смена главы правительства, введение Верховного главнокомандующего в состав правительства, совмещение должностей министра председателя и Верховного главнокомандующего, директория, единоличная диктатура. Сам генерал Корнилов склонялся к единоличной диктатуре, не ставя, однако, её при этом самоцелью и придавая огромное значение факту легитимности и законной преемственности власти.
30 июля на совещании с участием министров путей сообщения и продовольствия генерал Корнилов высказывал следующие взгляды:

Для окончания войны миром, достойным великой, свободной России, нам необходимо иметь три армии: армию в окопах, непосредственно ведущую бой, армию в тылу — в мастерких и заводах, изготовляющую для армии фронта всё ей необходимое, и армию железнодорожную, подвозящую это к фронту.

Не вдаваясь в вопрос о том, какие меры необходимы для оздоровления рабочих и железнодорожных составляющих и предоставляя разобраться в этом специалистам, генерал тем не менее, полагал, что «для правильной работы этих армий они должны быть подчинены той же железной дисциплине, которая устанавливается для армии фронта».
В записке генерала Корнилова, подготовленной для доклада Временному правительству, говорилось о необходимости проведения следующих главных мероприятий:

- введение на всей территории России в отношении тыловых войск и населения юрисдикции военно-революционных судов, с применением смертной казни за ряд тягчайших преступлений, преимущественно военных;
- восстановление дисциплинарной власти военных начальников;
- введение в узкие рамки деятельности комитетов и установления их ответственности перед законом.

3 августа генерал Корнилов представил записку Керенскому в Петрограде, однако последний, выразив предварительно своё принципиальное согласие с мерами, предлагавшимися Корниловым, уговорил генерала не представлять записки правительству непосредственно в этот день, мотивируя это пожелание желательностью завершения аналогичной работы военного министерства для взаимного согласования проектов. Однако уже на следующий день 4 августа копия записки генерала Корнилова оказалась в распоряжении газеты «Известия», начавшей печатание выдержек из корниловской записки, одновременно с чем началась и широкая кампания против Корнилова.

В отношении ключевого в тех обстоятельствах аграрного вопроса, Корнилов имел программу, разработанную для него профессором Яковлевым; она предполагала частичную национализацию земли с наделением, однако, не всех крестьян, а только солдат, вернувшихся с фронта, с рядом изъятий в пользу землевладельцев.
По словам генерала Деникина, «политический облик генерала Корнилова для многих оставался неясным» и вокруг этого вопроса строились легенды, имевшие своим источником окружение Лавра Георгиевича, которое, в силу излишней терпимости и доверчивости плохо разбиравшегося в людях генерала, подобралось «мало-государственное или же вовсе беспринципное». В этом Деникин видел глубочайший трагизм деятельности генерала Корнилова.

Лавр Георгиевич не был ни социалистом, ни монархистом: подобно подавляющему большинству тогдашнего офицерства, он был чужд политическим страстям. Деникин считал, что по взглядам и убеждениям генерал Корнилов был близок «широким слоям либеральной демократии». Как Главнокомандующий, генерал Корнилов имел более других военачальников смелости и мужества выступать против разрушения армии и в защиту офицерства.

Уже в дни Московского совещания начались угрожающие передвижения верных Корнилову частей: на Петроград из Финляндии двигался кавалерийский корпус генерал-майора А. Н. Долгорукова, на Москву — 7-й Оренбургский казачий полк. Они были остановлены соответственно командующими Петроградского и Московского военного округов[21]
Вслед за тем в районе Невеля, Новосокольников и Великих Лук были сконцентрированы наиболее надёжные с точки зрения Корнилова части: 3-й кавалерийский корпус и «Дикая» дивизия под командованием весьма правого по политическим взглядам генерал-лейтенанта А. М. Крымова. Смысл этой концентрации, абсурдной с военной точки зрения, был прозрачен: создавался плацдарм для похода на Петроград. По воспоминаниям командира одного из полков, князя Ухтомского, офицеры это отлично понимали: «Общее мнение склонялось к тому, что мы идём на Петроград. Мы знали, что скоро должен состояться государственный переворот, который покончит с властью Петроградского совета и объявит либо директорию, либо диктатуру с согласия Керенского и при его участии, которое в данных условиях было гарантией полного успеха переворота». Когда начальник штаба Корнилова генерал Лукомский, до сих пор не посвящённый в заговор, потребовал объяснений, (11 августа) Корнилов сообщил ему, что имеет целью защитить Временное правительство от нападения большевиков и Советов даже против воли самого правительства. Он «повесит германских агентов и шпионов во главе с Лениным» и разгонит Советы. Корнилов хотел доверить эту операцию Крымову, так как знал, что тот «не колеблясь, развесит на фонарях всех членов Совета рабочих и солдатских депутатов». Возможно, в последний момент он сумеет заключить соглашение с Временным правительством, но, если согласия последнего добиться не удастся, ничего страшного не случится: «потом они сами скажут мне спасибо». Реальной угрозы большевистского выступления в тот момент не существовало. Большевики были разгромлены и дискредитированы как немецкие шпионы после июльских дней, но корниловцы всячески муссировали утверждения о ней, чтобы иметь подходящий повод.

Между тем прорыв немцев под Ригой, с одной стороны, создавал реальную угрозу Петрограду, а с другой — давал повод воспользоваться этой угрозой для «наведения порядка». Произошедшее в связи с этим перебазирование Ставки на территорию Петроградского военного округа также создавало двусмысленную и тревожную для Керенского ситуацию. Керенский, чьи отношения с Корниловым после Московского совещания обострились, теперь решил вступить с ним в союз. Соглашение было выработано благодаря Савинкову; Керенский давал Корнилову значительную власть, надеясь, что он очистит своё окружение в Ставке от слишком открытых и воинственных реакционеров. 20 августа Керенский по докладу Савинкова согласился на «объявление Петрограда и его окрестностей на военном положении и на прибытие в Петроград военного корпуса для реального осуществления этого положения, то есть для борьбы с большевиками». 21 августа Временное правительство утвердило решение о выделении Петроградского военного округа в прямое подчинение Ставки. Предполагалось, что как военная, так и гражданская власть в округе будет принадлежать Корнилову, однако сам Петроград останется в ведении правительства; 3-й Кавалерийский корпус, как особо надёжный, будет передан Керенскому, однако не под командованием Крымова, а другого, более либерального и лояльного правительству, командира. Из надёжных частей предполагалось сформировать Особую армию в непосредственном распоряжении правительства. Савинков при этом назначался генерал-губернатором Петрограда — таким образом, де-факто судьба страны оказывалась в руках триумвирата Керенский — Корнилов — Савинков. До Ставки это решение было доведено 24 августа. После этого Корнилов, с одной стороны, издал распоряжение командующему 1-м кубанской казачьей дивизией П. Н. Краснову принять командование 3-м конным корпусом (фактически, Краснов вступил в командование корпусом только 29 августа), а с другой, 25 августа выдвинул 3-й корпус (по-прежнему под командованием Крымова) и Дикую дивизию, а также кавалерийский корпус Долгорукова на Петроград. Таким образом, движение корниловских войск на Петроград началось абсолютно легально[. Генерал Корнилов формально поставил перед Крымовым задачу:

1) В случае получения от меня или непосредственно на месте (сведений) о начале выступления большевиков, немедленно двигаться с корпусом на Петроград, занять город, обезоружить части петроградского гарнизона, которые примкнут к движению большевиков, обезоружить население Петрограда и разогнать советы;
2) По окончании исполнения этой задачи генерал Крымов должен был выделить одну бригаду с артиллерией в Ораниенбаум и по прибытии туда потребовать от Кронштадтского гарнизона разоружения крепости и перехода на материк.

Чтобы получить повод для ввода войск в Петроград и переворота, предполагалось организовать 27 августа провокационную большевистскую демонстрацию, причём задача эта была возложена на председателя Совета Союза казачьих частей генерала Дутова.
25—26 августа в Ставке царило ощущение, что переворот развивается безо всяких препятствий — даже чересчур, подозрительно гладко. Обсуждались варианты устройства власти. Выдвигался проект Директории в составе Корнилова, Савинкова и Филоненко (эсер, помощник и доверенное лицо Савинкова). Был также выдвинут проект директории Керенский — Корнилов — Савинков.
Другой проект предполагал создание коалиционного правительства т. н. «Совета народной обороны». В него предполагалось ввести адмирала А. В. Колчака (он должен был быть управляющий морским министерством), Г. В. Плеханова (министр труда), А. И. Путилова (министр финансов), С. Н. Третьякова (министр торговли и промышленности), И. Г. Церетели (министр почт и телеграфов), а также Савинкова (военный министр) и Филоненко (министр иностранных дел). Предполагалось даже введение в кабинет «бабушки русской революции» Е. К. Брешко-Брешковской. Председателем «Совета» должен был стать Корнилов, его заместителем — Керенский. На обсуждениях в Ставке говорилось также о директории в составе Керенского — Корнилова — Савинкова в качестве высшего органа управления страной до Учредительного собрания. Одновременно, уже без согласования с правительством, в Ставке был заготовлен проект приказа о введении в Петрограде осадного положения (комендантский час, цензура, запрет митингов и демонстраций, разоружение частей гарнизона, оказывающих сопротивление, военно-полевые суды). В то же время Союз офицеров с ведома Корнилова предполагал силами мобильных офицерско-юнкерских отрядов провести ликвидацию Совета и арест большевиков в Петрограде, поставив, таким образом, Керенского перед фактом. От Керенского не укрылись эти отступления от согласованного плана, вызывавшие у него тревогу и недоверие.
25 августа подали в отставку министры-кадеты — это было частью заранее задуманного корниловцами плана. Одновременно подал в отставку министр-эсер Чернов, который, наоборот, не желал принимать участие в прокорниловской интриге. Между тем 22 августа депутат Государственной думы и бывший член Временного правительства В. Н. Львов, пользовавшийся репутацией человека недалёкого, наивного и легкомысленного, попытался выступить в качестве посредника между Керенским и Ставкой. Он заявил Керенскому, что Советы медленно, но верно переходят в руки большевиков и больше не станут помогать Керенскому; одновременно «озлобление против Советов нарастает, оно уже прорывается наружу и закончится бойней». Угрожая Керенскому личной гибелью в этой «бойне» в случае, если он не «порвёт с Советами», Львов от имени прокорниловских сил предложил ему сформировать правое правительство и в конце концов, по словам Львова, добился даже слов о согласии сложить власть. После этого Львов направился в Ставку, чтобы обсудить с Корниловым условия последнего Керенскому.
24 августа он имел разговор с Корниловым, в котором Корнилов сформулировал идею введения военного положения в Петрограде, сосредоточения власти Верховного главнокомандующего и министра-председателя в одних руках («конечно, всё это до Учредительного Собрания»), заявляя о готовности передать Керенскому портфель министра юстиции, а Савинкову — военного министра. Он также просил Львова «предупредить Керенского и Савинкова, что я за их жизнь нигде не ручаюсь, а потому пусть они приедут в Ставку, где я их личную безопасность возьму под свою охрану». 26 августа с этим сообщением Львов прибыл к Керенскому.
26 августа В. Львов встретился с Керенским и передал ему условия Корнилова. При этом он пересказал также настроения, господствовавшие в Ставке и резко негативные в отношении Керенского, и пересказал в такой форме, что это можно было принять за слова самого Корнилова. В результате у Керенского, колебавшегося, боявшегося Корнилова и находившегося в возбуждённом и нервозном состоянии, возникло впечатление, что Корнилов ультимативно требует от него сложить власть и явиться в Ставку, где готовит его убийство. С этого момента действия Керенского направлены на то, чтобы «доказать немедленно формальную связь между Львовым и Корниловым настолько ясно, чтобы Временное правительство было в состоянии принять решительные меры в тот же вечер». Керенский предложил Львову записать его требования на бумаге, после чего последним была составлена следующая записка:
Генерал Корнилов предлагает:

1) Объявить г. Петроград на военном положении.
2) Передать всю власть, военную и гражданскую, в руки Верховного главнокомандующего.
3) Отставка всех министров, не исключая и министра-председателя, и передача временного управления министерств товарищам министров, впредь до образования кабинета Верховным главнокомандующим.

Львов впоследствии уверял, что высказанное им было не ультиматумом, а «разными пожеланиями в смысле усиления власти.
Затем последовали переговоры по прямому проводу между приближённым Керенского В. В. Вырубовым и Керенским, с одной стороны, и Корниловым, с другой, причём Керенский, стремившийся заручиться новыми доказательствами мятежа, вступил в переговоры от лица (отсутствующего) Львова:

[Керенский]. — Здравствуйте, генерал. У телефона Владимир Николаевич Львов и Керенский. Просим подтвердить, что Керенский может действовать согласно сведениям, переданным Владимиром Николаевичем.
[Корнилов]. — Здравствуйте, Александр Фёдорович, здравствуйте, Владимир Николаевич. Вновь подтверждая тот очерк положения, в котором мне представляется страна и армия, очерк, сделанный мною Владимиру Николаевичу с просьбой доложить Вам, я вновь заявляю, что события последних дней и вновь намечающиеся повелительно требуют вполне определённого решения в самый короткий срок.
[Керенский]. — Я, Владимир Николаевич, Вас спрашиваю: то определённое решение нужно исполнить, о котором Вы просили известить меня, Александра Фёдоровича, только совершенно лично? Без этого подтверждения лично от Вас Александр Фёдорович колеблется мне вполне доверить.
[Корнилов]. — Да, подтверждаю, что я просил Вас передать Александру Фёдоровичу мою настойчивую просьбу приехать в Могилёв.
         [Керенский]. — Я, Александр Фёдорович, понимаю Ваш ответ как подтверждение слов, переданных мне Владимиром Николаевичем. Сегодня это сделать и выехать нельзя. Надеюсь выехать завтра. Нужен ли Савинков?
        [Корнилов]. — Настоятельно прошу, чтобы Борис Викторович приехал вместе с Вами. Сказанное мною Владимиру Николаевичу в одинаковой степени относится и к Борису Викторовичу. Очень прошу не откладывать Вашего выезда позже завтрашнего дня. Прошу верить, что только сознание ответственности момента заставляет меня так настойчиво просить Вас.
[Керенский]. — Приезжать ли только в случае выступлений, о которых идут слухи, или во всяком случае?
[Корнилов]. — Во всяком случае.

Ответы Корнилова выглядели, как подтверждение всех обвинений Керенского, хотя по сути таковыми не являлись, так как вопросы Керенского были заданы в общей форме. Впоследствии Корнилов и его сторонники расценили эти действия Керенского как провокацию. Фактически, по версии Корнилова, он лишь подтверждал приглашение Керенского в Могилёв для переговоров, но никак не расписывался в предъявлении ультиматума. По мнению А. И. Деникина, Керенский больше всего боялся, что «ответ Корнилова по самому существенному вопросу — о характере его предложений» — опровергнет его толкование «ультиматума», и потому сознательно облёк существо вопроса в «умышленно тёмные формы».

Вслед за тем Керенский спрятал в своём кабинете за занавеской начальника милиции Булавинского; в присутствии этого свидетеля Львов в новом разговоре подтвердил содержание записки. По воспоминаниям Булавинского, на вопрос, «каковы были причины и мотивы, которые заставили генерала Корнилова требовать, чтобы Керенский и Савинков приехали в Ставку», он не дал ответа. После этого Львов был арестован.
Вечером 26 августа на заседании правительства Керенский квалифицировал действия Верховного главнокомандующего как «мятеж». Однако правительство не приняло сторону Керенского. Во время произошедшего бурного совещания Керенский требовал себе «диктаторских полномочий» для подавления «мятежа», однако другие министры выступали против этого и настаивали на мирном урегулировании.
Александр Фёдорович несколько раз хлопал дверью, угрожал, что раз министры его не поддерживают, то он «уйдёт к Советам». Об этих событиях рассказано в мемуарах  Керенского А. Ф. Россия на историческом повороте. 1993.
В результате была спешно составлена телеграмма, посланная в Ставку за подписью Керенского, в которой Корнилову было предложено сдать должность генералу А. С. Лукомскому и немедленно выехать в столицу.

Эта полученная в Ставке ночью 27 августа и совершенно неожиданная для Корнилова телеграмма без номера, подписанная просто «Керенский», сначала была принята за фальшивку. Корнилов только что отправил Керенскому телеграмму с сообщением, что корпус Крымова будет в Петрограде 28-го, и просьбой ввести военное положение 29-го. Между тем в газетах было опубликовано заявление Керенского, начинавшееся словами: «26 августа генерал Корнилов прислал ко мне члена Государственной Думы В. Н. Львова с требованием передачи Временным правительством всей полноты военной и гражданской власти, с тем, что им по личному усмотрению будет составлено новое правительство для управления страной…»

Корнилов пришёл в ярость. Ответом Корнилова на заявления Керенского было формальное объявление войны Временному правительству: «Телеграмма министра-председателя за № 4163, во всей своей первой части, является сплошной ложью: не я послал члена Государственной думы В. Львова к Временному правительству, а он приехал ко мне, как посланец министра-председателя. Тому свидетель член Государственной Думы Алексей Аладьин. Таким образом, свершилась великая провокация, которая ставит на карту судьбу Отечества. Русские люди! Великая родина наша умирает. Близок час её кончины. Вынужденный выступить открыто — я, генерал Корнилов, заявляю, что Временное правительство, под давлением большевистского большинства советов, действует в полном согласии с планами германского генерального штаба и, одновременно с предстоящей высадкой вражеских сил на рижском побережье, убивает армию и потрясает страну внутри. Я, генерал Корнилов, — сын казака-крестьянина, заявляю всем и каждому, что мне лично ничего не надо, кроме сохранения Великой России, и клянусь довести народ — путём победы над врагом — до Учредительного Собрания, на котором он сам решит свои судьбы, и выберет уклад новой государственной жизни. Предать же Россию в руки её исконного врага, — германскаго племени, — и сделать русский народ рабами немцев, — я не в силах. И предпочитаю умереть на поле чести и брани, чтобы не видеть позора и срама русской земли. Русский народ, в твоих руках жизнь твоей Родины!»
Корнилов категорически отказался сдать должность главнокомандующего, а генерал Лукомский — принять её. На требование остановить движение Крымова Корнилов телеграфировал Керенскому: «остановить начавшееся с Вашего же одобрения дело невозможно». Отказался остановить эшелоны и принять должность главнокомандуюшего и командующий Северным фронтом генерал В. Н. Клембовский. Из пяти командующих фронтами, он был одним из двух, открыто поддержавших Корнилова; вторым был командующий Юго-Западным фронтом А. И. Деникин, заявившей о своей поддержке Корнилова сразу же при получении телеграммы Керенского об отставке последнего.
Керенский принял командование на себя и вызвал в Петроград Алексеева, чтобы назначить его главнокомандующим. Он также такой приказ выполнять отказывался.
28 августа последовал указ Правительствующему Сенату, формально объявляющий Корнилова мятежником и изменником. Со своей стороны, Корнилов заявил, что принимает на себя всю полноту власти.
Известна реакция бывшего Государя на сообщения газет об «измене Корнилова» в связи с началом «мятежа»: Николай Александрович сильно возмутился и «с горечью сказал: «Это Корнилов-то изменник»?.

Принимая на себя всю полноту власти, генерал Корнилов обещал «спасти Великую Россию» и «довести народ путём победы до созыва Учредительного Собрания». 29 августа генерал распространил ещё одно обращение, в котором заявлял о сговоре правительства, большевиков и Германии, называл взрывы в Казани их спланированной акцией, призывал не подчиняться распоряжениям правительства.
Выступление генерала Корнилова поддержали Союз офицеров, петроградские офицерские организации; «вторая шашка Империи» генерал А. М. Каледин присоединился к восставшим. Командующие четырьмя фронтами объявили о своей солидарности с Верховным главнокомандующим.
Между тем корпус генерала Крымова продолжал движение на Петроград. В соответствии с разработанным заранее планом, на 27 августа в Петрограде заговорщиками была назначена провокационная псевдо-большевистская демонстрация, которая должна была дать повод для ввода в Петроград войск Крымова, разгона Совета и объявления столицы на военном положении. Демонстрацию должен был организовать председатель Совета Союза казачьих частей атаман Дутов, однако справиться с этой задачей он не смог: за ним никто не пошёл.

В дальнейшем Керенский, триумвират (диктатура из трех) Савинков, Авксентьев и Скобелев, петроградская дума с А. А. Исаевым и Шрейдером во главе и советы лихорадочно начали принимать меры к приостановке движения войск Крымова.
28 августа генерал Корнилов решил отказать Керенскому в выполнении его требовании (от 28 августа) остановить движение на Петроград (отправленного туда ранее по решению Временного Правительства и самого Керенского) корпуса генерала Крымова и принимает решение:

…выступить открыто и, произведя давление на Временное правительство, заставить его:
1. исключить из своего состава тех министров, которые по имеющимся [у него] сведениям были явными предателями Родины;
2. перестроиться так, чтобы стране была гарантирована сильная и твердая власть.
Между тем, 28 августа войска Крымова заняли Лугу, разоружив местный гарнизон. У станции Антропшино Корниловская Туземная дивизия вступила в перестрелку с солдатами Петроградского гарнизона. В условиях угрозы власти правительства Керенский ищет возможности для переговоров, но его отговаривают ехать в Ставку из-за опасности расправы — ходят слухи, что Керенскому в войсках вынесен смертный приговор. Помощь в подавлении выступления правительству предложили Советы. Временное правительство было вынуждено прибегнуть к услугам большевистских агитаторов для контакта с восставшими частями и раздать оружие петроградским рабочим, начавшим формировать отряды собственного ополчения — Красной гвардии.

Керенский издал указ об отчислении от должностей и предании суду «за мятеж» генерала Корнилова и его старших сподвижников.

Продвижение войск корниловцев было остановлено 29 августа (11 сентября) на участке Вырица-Павловск, где противники Корнилова разобрали железнодорожное полотно. Благодаря агитаторам, посланным для контактов с восставшими частями, удалось добиться того, что последние сложили оружие.

Крымов направился в Петроград, оставив корпус в окрестностях Луги, по приглашению Керенского, которое было передано через приятеля генерала — полковника Самарина, занимавшего должность помощника начальника кабинета Керенского (4 сентября полковник Самарин за отличие по службе был произведён в генерал-майоры и назначен командующим войсками Иркутского военного округа). Подробности разговора между Крымовым и Керенским до нас не дошли. По свидетельствам очевидцев, из-за дверей кабинета доносился гневный голос генерала Крымова, обличавшего министра-председателя.

Крымов оказался обманутым. Уйдя от Керенского, выстрелом из револьвера он смертельно ранил себя в грудь. Через несколько часов в Николаевском военном госпитале, под площадную брань и издевательства революционной демократии, в лице госпитальных фельдшеров и прислуги, срывавшей с раненого повязки, Крымов, приходивший изредка в сознание, умер.
Вдова покойного генерала Крымова получила от Керенского разрешение исключительно на похороны ночью и при условии присутствия не более 9 человек, включая духовенство.

Генерал Корнилов отказался от предложений покинуть Ставку и «бежать». Не желая кровопролития в ответ на уверения в верности от преданных ему частей из уст Генерального штаба капитана Неженцева «скажите слово одно, и все корниловские офицеры отдадут за вас без колебания свою жизнь…» генерал ответил: «Передайте Корниловскому полку, что я приказываю ему соблюдать полное спокойствие, я не хочу, чтобы пролилась хоть одна капля братской крови». Дальше арест Корнилова и его помощников.

Провал Корниловского выступления имел отдалённым последствием именно то, чего стремились избежать и Корнилов, и Керенский — приход к власти большевиков. Правый политический фланг был разгромлен организационно и дискредитирован морально — для Керенского это означало, в частности, то, что он более не может проводить прежнюю политику лавирования и гораздо более зависит от поддержки Советов. Но сами Советы все более и более переходили в руки большевиков, которые благодаря активной организации сопротивления Корнилову не только полностью оправились и реабилитировали себя в глазах масс после июльской катастрофы, но и перешли в активное наступление. В этом отношении характерна судьба Л. Д. Троцкого: 4 сентября он, вместе с другими большевиками, арестованными после июльского выступления, освобождён из тюрьмы «Кресты», а уже 20 сентября он стал председателем Петроградского совета и ещё спустя три недели в этом качестве сформировал Военно-революционный комитет. Правительство Керенского, лишённое поддержки справа, не могло ничего противопоставить большевикам, и было способно вести лишь соглашательскую политику. В воспоминаниях Л. Д. Троцкий отмечал стремительную радикализацию советских кругов уже в ходе подавления корниловского выступления:

После корниловских дней открылась для советов новая глава. Хотя у соглашателей все ещё оставалось немало гнилых местечек, особенно в гарнизоне, но Петроградский Совет обнаружил столь резкий большевистский крен, что удивил оба лагеря: и правый и левый. В ночь на 1 сентября, под председательством все того же Чхеидзе, Совет проголосовал за власть рабочих и крестьян. Рядовые члены соглашательских фракций почти сплошь поддержали резолюцию большевиков.

Если большевики и Советы в августовские дни выступили в глазах масс как спасители революционной демократии, то Временное правительство и лично Керенский серьёзно дискредитировали себя, продемонстрировав, в лучшем случае, беспомощность, в худшем — готовность к сговору с «контрреволюцией». Кадеты, явно замешанные в корниловском движении, были политически полностью дискредитированы, и требование вывода их из правительства стало в сентябре — октябре одним из основных требований советских кругов. Сам Керенский дал все основания большевистской пропаганде называть себя (устами Ленина) «корниловцем, рассорившимся с Корниловым случайно и продолжающим быть в союзе с другими корниловцами.

При этом в августовские дни большевикам была предоставлена возможность совершенно легально вооружаться и создавать боевые структуры, которой они и воспользовались затем для подготовки переворота. По свидетельству Урицкого, в руки петроградского пролетариата попало до 40 тысяч винтовок. В эти дни в рабочих районах началось также усиленное формирование отрядов Красной гвардии, о разоружении которой после ликвидации Корниловского выступления не могло идти и речи. Это оружие и было использовано большевиками против Временного правительства менее чем через 2 месяца — в октябре 1917 года.

          9. От октября 1917 до создания Советского государства      

После мятежа Корнилова  перед Временным правительством вновь встал вопрос о формировании нового правительства. Его состав был объявлен лишь 25 октября. В нем вновь оказались представители буржуазии, как Коновалов, Терещенко и другие. В то же время с 14 сентября в Петрограде работало так называемое Демократическое совещание для решения вопроса о власти. Большинство участников назвали его «говорильней», а единственно важное решение, принятое на совещании было о созыве Предпарламента. Временное правительство под любым предлогом оттягивало проведение Учредительного собрания. Все это не оправдало ожиданий масс.
Еще в начале сентября Александр Керенский объявил об учреждении республики, но широкие массы населения ждали Учредительного собрания и скорейшего решения насущных проблем.

Тем временем  усиливали свое влияние большевики, набравшие в сентябре  свыше 50% голосов на выборах в Московский и Петроградский Советы. Председателем Петроградского Совета стал Троцкий. В октябре многие местные Советы: Минск, Киев, Саратов, Иркутск и другие объявили о своем недоверии Временному правительству и фактически признали правоту большевиков. Пока занимались выборами, в худшую сторону изменилось положение на фронте. Армия практически перестала существовать как боевая организация, дезертирство достигло массовых размеров. А оставшиеся в части солдаты не хотели подчиняться офицерам, проводили братания с противником и категорически не хотели воевать дальше. Власть не знала что делать, из ее уст ни разу не прозвучало чего-нибудь внятного о продолжении войны или заключения мира. Война для России шла неудачно.

К осени до предела обострился крестьянский вопрос. Участились случаи противостояния бедняков и кулаков, захват и разорение кулацких хозяйств перестало быть редкостью. Не был решен и рабочий вопрос. Забастовки продолжались, многие предприятия не работали. Росла инфляция. Не хватало хлеба и других продуктов. В таких условиях общенационального кризиса Временное правительство оказалось неспособно на быстрые и решительные действия, которые могли бы спасти страну и успокоить массы населения. Керенский стремительно терял своих сторонников. Как тогда говорили «власть в России валялась на дороге и поднять ее мог любой желающий. Эсеры, насчитывающие до одного млн. членов бездействовали, практически не существовали. У них не было ни программы, ни стремления что-то делать. Единственной силой, способной на решительные действия в этот момент, стала партия большевиков. Почему? В начале марта 1917 года после выхода из подполья, эта  партия насчитывала 24 тыс. человек. К октябрю ее состав увеличился до 400 тыс. человек. Большевикам удалось сохранить боеспособное ядро, прошедшее суровую школу подполья. Большую роль сыграло и наличие такого вождя, как Ленин. Он обладал качествами идеально подходившими для сложившейся ситуации: умение добиться подчинения от соратников, политическая жесткость и хитрость, уникальная интуиция. В этом смысле не было ему равных. Соратники Ленина, например, Л. Д. Троцкий умел увлекать массы за собой революционной фразой, а Я. М. Свердлов был блестящим организатором Серьезным достоинством партии стало использование простых, понятных всем лозкнгов, как «Мир – народам», «Фабрики – рабочим», «Земля – крестьянам!», «Власть – Советам!».

10 и 16 октября на заседаниях ЦК было принято о вооруженном восстании. Против выступили Л. Б. Каменев и Г. Е. Зиновьев, которые советовали дождаться Учредительного собрания, о котором даже Временное правительство забыло напрочь. О своих суждениях они выступили в газете «Новая жизнь», уговорив редактора М. Горького, что так надо. На другой день Временное правительство издало приказ об аресте Ленина. 12 октября в Петрограде был организован Временный ревоюционный комитет (ВРК), формально для защиты столицы от возможного наступления немцев, фактическ – для подготовки восстания. Тот факт, что такой комитет и с таким названием создавался легально, еще раз показывает слабость правительства и оторванность ее от народа. 
На 22 октября Временное правительство наметило манифестацию своих сторонников силами гарнизона, казаков, юнкеров, женских батальонов. Набралось 40 тыс. человек, а казаки отошли от манифестации, объявив о своем нейтралитете.
За большевиками шла часть солдат Петроградского гарнизона (240 тыс.), вооруженные рабочие отряды – Красная гвардия (70 тыс.), Балтийский флот (15 тыс.). На стороне большевиков в манифестации участвовало около 300 тыс. человек. Превосходство явно было на стороне большевиков. В этом случае нельзя было медлить с революцией, чтобы спасти Россию от катастрофы.

Восстание началось 24 октября. Временное правительство при помощи отряда юнкеров  успело закрыть большевисткую типографию, но не смогла арестовать членов ВРК и его руководителя Троцкого. Сил не хватило. Вечером 24 октября Ленин едет  в Смольный, где находился штаб большевиков, выступил с критикой ЦК за выжидательную позицию. «Вчера было рано. Завтра будет поздно. Решать дело непременно вечером или ночью». В ночь на 25 октября восставшие под руководством ВРК заняли вокзалы, электростанцию, утром  - телеграф, ряд мостов. К 13 часам был занят Мариинский дворец, где заседал Предпарламент.

Утром 26-го в 10 часов утра ВРК выступил с обращением к гражданам России, в котором объявил о низложении Временного правительства  и переходе власти в руки ВРК. В тот же день, выступая в Смольном перед рабочими, матросами и солдатами, Ленин выступил с речью и начал так: «Рабочая и крестьянская революция, о необходимости которой все время говорили большевики, свершилась».   
К 6 часам вечера был окружен Зимний дворец, в котором продолжало заседать Временное правительство без главы. Еще утром Керенский уехал в штаб Северного флота и не вернулся. Большевики решили начать штурм Зимнего дворца до начала II съезда Советов, намеченного на 8 часов вечера. Послали парламентеров и большинство защитников правительства разошлись без боя. Оказали слабое сопротивление женский батальон и юнкера.  Временное правительство сдалось в 0, 50 26 октября. При столкновениях на улице погибло несколько человек от случайных пуль. Поэтому победу Октябрьской революции можно назвать бескровным.
II Всероссийский съезд Советов открылся в Смольном в 22 часа 45 минут 26 октября 1917 года. Подавляющее большинство из присутствующих депутатов были большевиками (390), вторыми оказались эсеры, остальные партии располагали 99 мандатами. Мартов предложил создать новое правительство из представителей всех партий, Троцкий высказался категорически против. Тогда меньшевики и правые эсеры покинули съезд, тем самым оставив одних большевиков с левыми эсерами. Съезд принял обращение к населению, объявив, что съезд принимает всю власть в свои руки, что на местах власть переходит в руки Советов рабочих, солдатских и крестьянских депутатов. На втором заседании собравшиеся приняли декреты о мире  и о земле, предложенные Лениным. Второй съезд Советов сформировал первое советское правительство – Совет Народных Комиссаров (СНК). Возглавил правительство Владимир Ильич Ленин. Председателем  Всероссийского Центрального Исполнительного Комитета (ВЦИК) стал Л. Б. Каменев. Скоро его заменил Свердлов.

В первые дни существования советской власти казалось, что большевики продержатся немногим более чем несколько дней. Уже 26 октября Керенский с командующим Северным флотом П. Н. Красновым двинули войска в 10 тыс. человек в Петроград. 28 октября были взяты Царское Село и Гатчина. Большевик остановили наступление к 30 октября, заключили перемирие, пропустили казаков на Дон.
Еще одну угрозу новой власти представлял Всероссийский испо
лнительный комитет профсоюза железнодорожников (Викжель), где в большинстве были меньшевики и эсеры. Они требовали создания нового правительства из представителей всех социалистических партий, но без Ленина и Троцкого. Угрожали забастовкой. Но не смогли достигнуть цели. В Москве лишь 2 ноября власть перешла в руки Совета, так как командующий Московским военным округом полковник Рябцев захватил арсенал, расправив с охранниками, и на улицах начались вооруженные столкновения. В дальнейшем советская власть стране устанавливалась быстрыми темпами, что Ленин назвал « триумфальным шествием советской власти». Примерно в 20 городах при установлении новой власти произошли вооруженные столкновения.

Многие политики «болели» вопросом  проведения Учредительного собрания и большевики вынуждены были согласиться. Партии большевиков не удалось выиграть выборы в Учредительное собрание: из 715 депутатов их оказалось всего 183,в то время эсеры набрали 412 мандатов. Собрание было решено открыть 5 января 1918 года и оно открылось в Таврическом дворце. За день до этого Совнарком успел выпустить постановление, в котором заявлялось, что власть в стране принадлежит Советам и любой другой орган, собрание, комитет не имеют права присвоить функции государственной власти и если это случится, будет считаться контрреволюционным действием. Как только открыли Учредительное собрание, от имени власти выступил Свердлов и предложил делегатам признать советскую власть и принять  «Декларацию прав трудящегося и эксплуатируемого народа», включившую основные декреты власти. Председатель собрания Чернов отверг это предложение, тогда большевики покинули собрание. Вместе с ними ушли левые эсеры (30 человек). На следующий день, придя ко дворцу, депутаты-эсеры обнаружили запертые двери и декрет о роспуске Учредительного собрания антисоветского характера.

Из-за отсутствия новой судебной власти, ее функции взял на себя Всероссийская чрезвычайная комиссия (ВЧК), созданная 20 декабря 1917 года. Председателем ее стал  Ф. Э. Дзержинский. ВЧК подчинялась Совнаркому. Отсутствие новых законов заставляло чекистов действовать в соответствии революционным «нюхом». В июне 1918 года была принята первая в истории России Конституция, закрепившая диктатуру пролетариата и беднейшего крестьянства в виде власти Советов. Россия объявлялась федеративным государством. При создании нового госаппарата столкнулись с трудностью в подборе кадров. Старые кадры не хотели работать, новые не умели. Власть сумела привлечь на работу часть старого аппарата власти, а рабочие учились у них. Первые преобразования партии пролетариата каснулись именно рабочих. Уже 30 октября был введен 8-часовой рабочий день, страхование на случай болезни или безработицы, бесплатное здравоохранение и обучение. Была повышена заработная плата, увеличены пенсии по инвалидности. В декабре 1917 года был принят Кодекс законов о труде (КЗоТ).
В ноябре был издан декрет о рабочем контроле. Недовольные капиталисты стали закрывать заводы. Тогда новая власть приняла решение о национализации предприятий. С начала 1918 года были национализировались целые отрасли, банки. Для руководства экономикой 1 декабря 1917 года был создан Высший соет народного хозяйства (ВСНХ).

Проблемы нехватки продуктов в городах продолжали оставаться.очень острой. Крестьяне, получив от новой власти землю, не спешили расставаться с хлебом. В этих условиях большевики решили послать в деревню продовольственные отряды для изымания хлеба у крестьян. Перечисленные меры помогли решить первоочередные экономические проблемы страны, но разруха еще оставалась.
Еще одним «больным» вопросом оставался вопрос о мире. Большевики обещали населнию немедленно заключить мир, поэтому надо было это сделать. Главнокомандующий Н. Н. Духонин отказался начать мирные переговоры, поэтому 9 ноября его освободили от  должности. Верховным главнокомандующим стал  Н. В. Крыленко, а Духонин был растерзан толпой солдат. Крыленко начал частичную демобилизацию шестимиллионной армии. Союзники по Антанте не признали говове правительство России и были против перемирия. Несмотря на это 2 декабря 1917 года договор о перемирии с немцами был подписан. Советскую делегацию возглавлял нарком иностранных дел Троцкий. Немцы сразу отвергли предложение о справедливом мире, заявив, что пойдут на это с остальными участниками войны. Рассчитывать на согласие Великобритании и Франции не приходилось. Германия выдвинула свои условия: отдать оккупированные территории Польши и большей части Прибалтики. Совнарком решил не принимать сразу эти грабительские условия. Сложилось три позиции.

1. В. И. Ленин считал, что мир необходимо заключить любой ценой. Главный аргумент: сохранить островок советской власти, т.к. скоро грянет мировая революция. Во-вторых, вести войну Россия все равно не могла, в-третьих, надо срочно нормализовать экономику, решить наболевшие социальные проблемы. Этот взгляд поддерживали Зиновьев, Свердлов, Сталин, Сокольников.

2. Левые коммунисты Бухарин и его сторонники предлагали продолжить войну, но уже революционную. Не заключать грабительского мира. Вэтом случае Россия не нарушала бы обязательств перед Англией и Францией. Позицию эту разделяли Дзержинмкий и все левые эсеры.

3. Позиция Троцкого « ни мира, ни войны, а армию распустить». Часто бывавший на фронте Троцкий понимал, что армии все равно нет, поэтому ее надо демобилизовать. Он тоже возлагал надежду на мировую революцию.   
               
13 января 1918 годаIII съезд Советов принял формулу Троцкого и он поехал на переговоры. Немцы предъявили ультиматум: отторгать от России еще Украину. Троцкий отклонил ультиматум и немцы 16 февраля начали наступление по всему фронту. 19 февраля ЦК РСДРП (б) большинством голосов.решил подписать мир на любых условиях. Но наступление не прекращалось. Еще 15 января декретом СНК начали создавать Красную армию. В февральские дни началась массовая запись  добровольцев. 23 февраля под Псковым и Нарвой Красная армия организовала контрнаступление и этот день стали называть днеи рождения Красной армии.

3 марта в Бресте был подписан мир с немцами. IV съезд Советов ратифицировал договор. Германии отходили огромные территории: Польша, Прибалтика , Грузия, Украина, Финляндия. Россия обязалась выплатить трехмиллиардную контрибуцию. Подписанный мир вызвал огромное недовольство в стране. Вновь оживились разговоры противников большевиков о «шпионаже» Ленина в пользу Германии. Они помнили, что Германия согласилась пропустить поезд с  эмигрантами из России после февральской революции.
Однако уже в ноябре 1918 года  в Германии началась революция и ВЦИК РСФСР заявил о расторжении условий мира. Проблема, вызвавшая массу споров, была решена автоматически и без серьезных потерь для России. Как говорят, бог миловал.   
         
                10. Последний император

Николай Второй - старший сын императора Александра Третьего и императрицы Марии Фёдоровны. Сразу после рождения, 6 (18) мая 1868 года, был наречён  Николаем.  Крещение младенца совершено было совершено духовником императорской семьи протопресвитером  Василием Бажановым в Воскресенской церкви Большого Царскосельского дворца 20 мая того же года; восприемниками были: Александр II, королева Датская Луиза, наследный принц Датский Фридрих, великая княгиня Елена Павловна.

В раннем детстве воспитателем Николая и его братьев был живший в России англичанин Карл Осипович Хис, его официальным воспитателем как наследника в 1877 году был назначен генерал Г. Г. Данилович. Николай получил домашнее образование в рамках большого гимназического курса; в 1885—1890 годах — по специально написанной программе, соединявшей курс государственного и экономического отделений юридического факультета университета с курсом Академии Генерального штаба. Учебные занятия велись в течение 13 лет: первые восемь лет были посвящены предметам расширенного гимназического курса, где особое внимание уделялось изучению политической истории, русской литературы, английского, франсузского и немецкого языков. Английским Николай Александрович владел как родным; последующие пять лет посвящались изучению военного дела, юридических и экономических наук, необходимых для государственного деятеля. Лекции читались учёными с мировым именем. Все они лишь читали лекции. Спрашивать, чтобы проверить, как усвоен материал, не имели права.
 
Первые два года Николай служил младшим офицером в рядах Преображенского полка. Два летних сезона он проходил службу в рядах лейб-гвардии гусарского полка эскадронным командиром, а затем лагерный сбор в рядах артиллерии. 6 (18) августа 1892 года был произведён в полковники. В то же время отец вводит его в курс дел по управлению страной, приглашая участвовать в заседаниях Государственного Совета и Кабинета министров. По предложению министра путей сообщения С. Ю. Витте, Николай в 1892 году для приобретения опыта в государственных делах был назначен председателем комитета по постройке Транссибирской железной дороги. К 23 годам своей жизни Наследник был человеком, получившим обширные сведения в разных областях знания. В программу образования входили путешествия по различным губерниям России, которые он совершал вместе с отцом. В довершение образования отец выделил в его распоряжение крейсер «Память Азова» в составе эскадры для путешествия на Дальний Восток. За девять месяцев со свитой посетил Австро-Венгрию, Грецию, Египет, Индию, Китай, Японию, а позднее — сухим путём из Владивостока через всю Сибирь возвратился в столицу России. Во время путешествия Николай вёл личный дневник. В Японии на Николая было совершено покушение, но он получил легкое ранение; рубашка с пятнами крови хранится в Эрмитаже.
Он имел врождённое достоинство, которое никогда не позволяло забывать, кто Он. Вместе с тем Николай II имел слегка сентиментальное, очень совестливое и иногда очень простодушное мировоззрение старинного русского дворянина… Он мистически относился к Своему долгу, но и был снисходителен к человеческим слабостям и обладал врождённой симпатией к простым людям — в особенности к крестьянам. Зато Он никогда не прощал то, что называл «тёмными денежными делами».

Спустя несколько дней по кончине  Александра III (20 октября (1 ноября) 1894 года) и своего вступления на престол (высочайший манифест обнародован 21 октября; в тот же день приносилась присяга сановниками, чиновниками, придворными и в войсках, 14 (26) ноября 1894 года в Большой церкви Зимнего дворца сочетался браком с Александрой Фёдоровной; медовый месяц проходил в атмосфере панихид и траурных визитов.
Одними из первых кадровых решений императора Николая II было увольнение в декабре 1894 года конфликтного И. В. Гурко с поста генерал-губернатора Царства Польского и назначение в феврале 1895 года на пост министра иностранных дел А. Б. Лобанова-Ростовского — по смерти Н. К. Гирса.

Первым публичным выступлением императора в Петербурге стала его речь, произнесённая 17 (29) января 1895 года в Николаевской зале Зимнего дворца перед депутациями дворянства, земств и городов, прибывших «для выражения их величествам верноподданнических чувств и принесения поздравления с бракосочетанием». Произнесённый текст речи (речь была заранее написана, но император произносил её, лишь временами заглядывая в бумагу) гласил: «Мне известно, что в последнее время слышались в некоторых земских собраниях голоса людей, увлекавшихся бессмысленными мечтаниями об участии представителей земства в делах внутреннего управления. Пусть все знают, что я, посвящая все свои силы благу народному, буду охранять начало самодержавия так же твёрдо и неуклонно, как охранял его мой незабвенный, покойный родитель».

В связи с речью царя обер-прокурор К. П. Победоносцев 2 (14) февраля 1895 года писал великому князю Сергею Александровичу: «После речи государя продолжается волнение с болтовнёй всякого рода. Я не слышу её, но мне рассказывают, что повсюду в молодёжи и интеллигенции идут толки с каким-то раздражением против молодого государя. Вчера заезжала ко мне Мария Александровна Мещерская, приехавшая сюда на короткое время из деревни. Она в негодовании от всех речей, которые слышит по этому поводу в гостиных. Зато на простых людей и на деревни слово государя произвело благотворное впечатление. Многие депутаты, едучи сюда, ожидали бог знает чего, и, услышав, вздохнули свободно. Но как печально, что в верхних кругах происходит нелепое раздражение. Я уверен, к несчастью, что большинство членов государственного Совета относится критически к поступку государя и, увы, некоторые министры тоже! Бог знает, что; было в головах у людей до этого дня, и какие выросли ожидания. Многие прямые русские люди были положительно сбиты с толку наградами, объявленными 1 января. Вышло так, что новый государь с первого шага отличил тех самых, кого покойный считал опасными. Всё это внушает опасение за будущее».

Коронация императора и его супруги состоялась 14 (26) мая 1896 года. В том же году проходила Всероссийская промышленная и художественная выставка в Нижнем Новгороде, которую он посетил.

В апреле 1896 года состоялось формальное признание российским правительством болгарского правительства князя Фердинанда. В 1896 году Николай II также совершил большую поездку в Европу, встретившись с Францем-Иосифом, Вильгельмом Вторым, королевой Викторией (бабка Александры Фёдоровны); завершением поездки стало его прибытие в столицу союзной Франции Париж.

В течение 1897 года в Петербург прибыли 3 главы государств, чтобы отдать визит российскому императору: Франц-Иосиф, Вильгельм II, президент Франции Феликс Фор; в ходе визита Франца-Иосифа между Россией и Австрией было заключено соглашение на 10 лет.

Манифест от 3 (15) февраля 1899 года о порядке законодательства в Великом княжестве Финляндском был воспринят населением Великого княжества как посягательство на его права автономии и вызвал массовое недовольство и протесты.
В первые годы правления Николая II были проведены всеобщая перепись населения страны и денежная реформа. Россия во время царствования этого монарха становилась аграрно-индустриальным государством: строились железные дороги, росли города, возникали промышленные предприятия. Государь принимал решения, направленные на социальную и экономическую модернизацию России: было введено золотое обращение рубля, несколько законов о страховании рабочих, осуществлена аграрная реформа Столыпина, приняты законы о веротерпимости и всеобщем начальном образовании. Годы правления Николая II были отмечены сильным обострением во внутриполитической жизни России, а также непростой внешнеполитической ситуацией. Это события Русско-японской войны 1904-1905 годов, Революция 1905-1907 годов в нашей стране, Первая мировая война, а в 1917 году - Февральская революция. Итогов революций явился Октябрьский переворот.

Русско-японская война, начавшаяся в 1904 году, хоть и не нанесла стране большого урона, однако существенно пошатнула авторитет государя. После многочисленных неудач и потерь в 1905 году Цусимское сражение закончилось разгромным поражением русского флота. Революция 1905-1907 гг. 9 января 1905 года началась революция, эту дату называют Кровавым воскресеньем. Правительственные войска расстреляли демонстрацию рабочих, организованную, как принято считать, Георгием Гапоном, священником пересыльной тюрьмы в Петербурге. В результате расстрелов погибло более тысячи демонстрантов, участвовавших в мирном шествии к Зимнему дворцу для того, чтобы подать государю петицию о нуждах рабочих. После этого восстания охватили множество других русских городов. Вооруженные выступления были на флоте и в армии. Так, 14 июня 1905 года матросы овладели броненосцем "Потемкин", привели его в Одессу, где в то время была всеобщая стачка. Однако моряки не решились высадиться на берег, чтобы поддержать рабочих. "Потемкин" направился в Румынию и сдался властям. Многочисленные выступления вынудили царя подписать Манифест 17 октября 1905 года, даровавший жителям гражданские свободы. Не являясь по натуре своей реформатором, царь был вынужден осуществлять реформы, которые не соответствовали его убеждениям. Он считал, что в России еще не пришло время для свободы слова, конституции, всеобщего избирательного права. Однако Николай 2 (фото которого представлено в статье) был вынужден подписать Манифест 17 октября 1905 года, поскольку началось активное общественное движение за политические преобразования.

Учреждение Государственной думы Царским манифестом 1906 года была учреждена Государственная дума. В истории России впервые император начал править при наличии представительного выборного органа от населения. То есть Россия постепенно становится конституционной монархией. Однако, несмотря на данные изменения, у императора в годы правления Николая 2 все еще оставались огромные властные полномочия: он издавал в форме указов законы, назначал министров и премьер-министра, подотчетных только ему, был главой суда, армии и покровителем Церкви, определял внешнеполитический курс нашей страны. Первая революция 1905-1907 годов показала глубокий кризис, существовавший в то время в российском государстве. Личность Николая II. С точки зрения современников, его личность, главные черты характера, достоинства и недостатки были весьма неоднозначны и вызывали подчас противоречивые оценки. По мнению многих из них, Николая II характеризовала такая важнейшая черта, как слабоволие. Однако есть множество свидетельств того, что государь упорно стремился к осуществлению своих идей и начинаний, порой доходя при этом до упрямства (только однажды, при подписании Манифеста 17 октября 1905 года, он вынужден был подчиниться чужой воле). В противоположность своему отцу, Александру III, Николай II не создавал впечатление сильной личности. Однако, по мнению близко знакомых с ним людей, у него было исключительное самообладание, иногда трактовавшееся как безразличие к судьбе людей и страны, например, с хладнокровием, поражавшим окружение государя, он встретил весть о падении Порт-Артура и разгроме русской армии в Первой мировой войне.

Занимаясь государственными делами, царь Николай 2 показывал "необыкновенную усидчивость", а также внимательность и аккуратность (так, у него никогда не было личного секретаря, а все печати на письмах он ставил собственноручно). Хотя в целом управление огромной державой все же являлось для него "тяжкой обузой". По мнению современников, царь Николай 2 имел цепкую память, наблюдательность, в общении был приветливым, скромным и чутким человеком. Больше всего он дорожил при этом своими привычками, покоем, здоровьем, и в особенности благополучием собственной семьи.

Опорой государю служила его семья. Александра Федоровна была для него не просто женой, но и советчиком, другом. Венчание их состоялось 14 ноября 1894 года. Интересы, представления и привычки супругов часто не совпадали, во многом из-за культурных различий, ведь императрица была немецкой принцессой. Однако это не мешало семейному согласию. У супругов родилось пятеро детей: Ольга, Татьяна, Мария, Анастасия и Алексей.

Драма царской семьи была вызвана недугом Алексея, который страдал гемофилией (несвертываемостью крови). Именно эта болезнь являлась причиной появления в царском доме Григория Распутина, славившегося даром врачевания и предвидения. Он часто помогал Алексею справиться с приступами заболевания.

1914 год стал переломным в судьбе Николая II. Именно в это время началась Первая мировая война. Государь не желал этой войны, пытаясь до самого последнего момента избежать кровавой бойни. Но 19 июля (1 августа) 1914 года Германия все же решила начать войну с Россией. В августе 1915 года, отмеченном чередой военных неудач, Николай II, история правления которого уже приближалась к финалу, взял на себя роль главнокомандующего русской армией. Прежде она была отведена князю Николаю Николаевичу (Младшему). С этих пор государь лишь изредка приезжал в столицу, проводя основное время в Могилеве, в ставке Верховного главнокомандующего. Первая мировая война усилила внутренние проблемы России. Главным виновником поражений и затянувшейся кампании стали считать царя и его окружение. Бытовало мнение, что в правительстве России "гнездится измена". Военное командование страны во главе с императором в начале 1917 года создало план генерального наступления, по которому к лету 1917 года планировалось окончить противостояние. Отречение Николая II. Однако в конце февраля этого же года начались волнения в Петрограде, которые, благодаря отсутствию сильного противодействия властей, выросли через несколько дней в массовые политические выступления против династии царя и правительства. Сначала Николай II планировал с помощью силы добиться порядка в столице, но, уяснив подлинный масштаб протестов, отказался от этого плана, опасаясь еще большего кровопролития, которое он может вызвать. Некоторые из высокопоставленных чиновников, политических деятелей и членов свиты государя убеждали его в том, что для подавления волнений необходима перемена правительства, отречение Николая II от престола. После мучительных размышлений 2 марта 1917 года в Пскове, во время поездки в императорском поезде, Николай II решил подписать акт отречения от трона, передав правление своему брату, князю Михаилу Александровичу. Однако тот отказался принять корону. Отречение Николая II, таким образом, означало конец династии. Николай II и его семья были арестованы 9 марта этого же года. Сначала в течение пяти месяцев они находились в Царском Селе, под охраной, а в августе 1917 года их отправили в Тобольск. Затем, в апреле 1918 года, большевики перевезли Николая с семьей в Екатеринбург. Здесь в ночь на 17 июля 1918 года, в центре города, в подвале дома Ипатьева, в котором заключенные находились в заточении, император Николай 2, пятеро его детей, супруга, а также несколько приближенных царя, в том числе семейный врач Боткин и прислуга, без всякого суда и следствия были расстреляны. Всего было убито одиннадцать человек. В 2000 году по решению Церкви Николай II Романов, а так же вся его семья были канонизированы, а на месте дома Ипатьева был воздвигнут православный храм.
               
                11. Гражданская война в Башкирии

 Гражданская война 1918-1920 годов стала одним из самых трагичных событий в истории нашей страны. Долгие годы историки делили противоборствующих в войне на две – на красных и белых. Ныне стали добавлять и третью силу, так называемых зеленых. К зеленым относился и башкирские крестьяне, которые одновременно боролись и против красных и против белых ради своей свободы.

Красными называли себя сторонники большевиков и советской власти. Название пошло от традиционного цвета революционного пролетарского знамени. Социальными слоями, поддерживавшими красных, были пролетариат, беднейшее крестьянство и часть передовой интеллигенции. Красная армия первоначально была плохо обучена и малочисленна. С мая 1918 года началась всеобщая мобилизация рабочих и крестьян. К концу войны в ее рядах насчитывалось свыше 5 млн. бойцов. Командный состав армии во многом состоял из военных специалистов царской армии. Летом 1919 года Троцкий отмечал о 67 тыс. старых  специалистов, уже привлеченных в армию. Предстояло привлечь еще 50 тысяч. Первым главкомом армии стал И. И. Вацетис. Для руководства военными действиями на фронтах в сентябре 1918 года был создан Реввоенсовет (РВС), во главе которого стоял Троцкий, прекрасный организатор военного дела. В ноябре 1918 года был создан Совет рабочей и крестьянской обороны, высший орган государственной власти в период войн. Возглавил его Ленин.

Борьба советской власти шла против атамана Дутова в Челябинске и Оренбурге, атамана Каледина на Дону,  Добровольческой армии Корнилова, после его смерти против армии Деникина, против атамана Краснова, Семенова, Петлюры, против адмирала Колчака.

Хорошо проявила себя в боях командиры Красной армии: С. М. Буденный, Ф. К. Миронов, К. Е. Ворошилов, В.И. Чапаев, Фрунзе и другие.
      
Вооруженные группировки, противостоящие друг другу на территории Башкирского края, различались по многим параметрам. В конце 1917 – первой половине 1918 г. значительная часть советских войск была нерегулярной. Боевые организации народного вооружения (БОНВ) действовали партизанскими методами. Им противостояла еще более разнородная антибольшевистская коалиция: части чехословацкого корпуса, Народная Армия Самарского Комуча (Комитет членов всероссийского учредительного собрания), сохранившие большую преемственность с царской армией, войска Временного Сибирского правительства (ВСП), казачьи формирования Дутова и башкирские части. В июне–июле 1918 г. на стороне антибольшевистских сил выступили и крестьянские повстанческие отряды. К концу 1918 г. Красная Армия становится регулярной. На ее стороне с февраля 1919 г. сражались части, подконтрольные Башкирскому правительству. Основным противником Красной Армии в этот период была Русская Армия Колчака, которую продолжали поддерживать казаки и башкирские части, находившиеся под влиянием Курбангалиевых. В 67 1920–1921 гг. здесь имело место противостояние регулярных частей Красной Армии и повстанческих отрядов, состоявшими в основном из крестьян и дезертиров. Хотя полномасштабная гражданская война на территории Башкирии началась, как и вообще на Востоке России, с конца мая 1918 г., её отдельные очаги появились сразу же после октябрьского переворота.

 Первым очагом гражданской войны на территории Башкирии стала Оренбургская губерния. События в Оренбургской губернии непосредственно связаны с именем полковника А.И. Дутова, который ещё 1 октября на чрезвычайном Войсковом Круге был избран председателем Правительства Оренбургского казачьего войска (ПОКВ) и Войсковым атаманом. 27 октября Дутов в приказе по войску от имени ПОКВ назвал захват власти большевиками «преступным и недопустимым». Ведущую роль в борьбе с дутовцами и крестьянскими выступлениями сыграли БОНВ. Они строились по типу большевистских дружин периода первой русской революции, на добровольных началах и выборности командования. 12 декабря 1917 г. в Уфе состоялся I съезд БОНВ Южного Урала. Организаторами БОНВ были братья Кадомцевы и П. Зенцов. В конце декабря 1917 г. Уфимский губревком призвал демобилизованных солдат и башкирскую бедноту принять участие в борьбе с дутовцами. Антидутовские части сосредоточивались в Бузулуке. 7 января 1918 г. они начали наступление, и 18 января Оренбург был взят. В начале марта сводный отряд из Белорецкого завода численностью в 600 человек во главе с А. М. Чеверевым занял Верхнеуральск. Другим очагом гражданской войны стал Златоустовский уезд. Причиной крестьянских выступлений в марте 1918 г. было недовольство реквизициями хлеба. Вооруженные столкновения имели место на территории современного Дуванского района.

В середине марта из с. Месягутова в с. Дуван и с. Тастубу были направлены карательные экспедиции. Крестьяне, осознав, что они не имеют реальной возможности оказать сопротивление, отказались от него. Чрезвычайной следственной комиссией была наложена контрибуция на местных жителей в сумме 2-х миллионов рублей. Началу полномасштабной гражданской войне на Востоке России положил мятеж чехословацкого корпуса в конце мая 1918 г. С запада на территорию Башкирии наступала Пензенская группа под командованием С. Чечека. С востока – Челябинская группа С. Н. Войцеховского. Первоначально Комуч (Комитет из 5 членов Учредительного собрания во главе с эсером Вольским) пытался сформировать свою Народную Армию на добровольной основе. Были сформированы Мензелинский и Бирский добровольческие отряды. Однако приток добровольцев был недостаточным, и поэтому Комуч был вынужден прибегнуть к мобилизации. Крестьянское население Уфимской губернии называло комучевским военным организаторам чаще всего две причины своего нежелания идти добровольцами: «если уж идти в армию, то всем» (общинная психология) и боязнь мести со стороны большевиков, которая грозила добровольцам в большей степени, чем мобилизованным. Первый комучевский мобилизационный приказ был издан 30 июня 1918 г. В ходе первой мобилизации явка новобранцев была 65–70%. К июлю 1918 г., по данным большевистского командования, Народная Армия Комуча насчитывала 20 000 человек. Наиболее крупным воинским соединением из сформированных в комучевский период в Уфе стала 4-я Уфимская дивизия. Состав 13-го полка, более всего связанного с Уфой, с социальной точки зрения был достаточно разнообразен. Четверть личного со- става состояла из добровольцев. Среди них были бывшие офицеры и учащаяся молодежь. Половина полка была сформирована из фронтовиков, среди которых было немало георгиевских кавалеров. В состав полка вошел и батальон уфимских железнодорожников, созданный ими самими для поддержания порядка в городе в заключительный период большевистской эвакуации. Командовал дивизией генерал-майор М. И. Тиманов, занимавший также пост Начальника штаба  по формированию частей Народной Армии по Уфимской губернии. Хотя Комуч выступал за создание единой общероссийской армии под общим командованием, он допускал в ее составе существование национальных войсковых частей.

Одним из организаторов вооруженной борьбы среди мусульманских народов на территории Урало - Поволжья был депутат Государственной думы 2-го созыва и председатель Белебеевской земской управы М. М. Биглов. Еще до октябрьского переворота он формировал мусульманские полки в Казани и командовал одним из них в комучевский и колчаковский периоды. С началом чехословацкого мятежа активизировались и дутовцы, 3 июля они заняли Оренбург. Они действовали и на севере Оренбургской губернии, в частности, в районе Белорецка. На Верхнеуральском и Екатеринбургском направлениях было сосредоточено к 15 июлю 1918 г. 129 офицеров и 8433 казака. ВСП, так же как и Комуч, первоначально пыталось сформировать свою армию на добровольческой основе, однако уже в конце июля оно осознало, что массовую регулярную армию таким образом не создать. Согласно донесениям военных в Челябинском округе, в который вхо- дил и Златоустовский уезд, «шли волостями», ... «без эксцессов». Вместо ожидаемых 6000 явилось 9043 призывников. Все мобилизованные были включены в состав 3-го Уральского армейского корпуса, формируемого в Челябинске.  Из всех национальных правительств антибольшевистского лагеря самые крупные вооруженные формирования удалось создать правительству Башкирии. Мобилизация в национальные части началась с фармана № 217 Башкирского правительства от 13 июня 1918 г. Первоначально они подчинялись командованию Сибирской армии. ВСП снабжало башкирские части всем необходимым военным снаряжением. Между Комучем и Временным сибирским правительством (ВСП) шла борьба за влияние на Башкирское войско. 7 сентября 1918 года по согласованию с Самарой был создан Отдельный Башкирский корпус. Его командование было переподчинено Народной Армии. На момент образования его численность составляла примерно 4 тысячи солдат и офицеров. Кроме того, в июле–августе 1918 г. Башкирский Военный Совет (БВС) скомплекто вал иррегулярные кантонные добровольческие команды (всего около 3 тысяч бойцов) для борьбы с блюхеровцами. В командном составе Башкир- ского войска доминировали башкирские офицеры, служившие ранее в царской армии. Среди них были генерал-майор Х. Ишбулатов (командир Башкирского корпуса), подполковник Ш. Акчулпанов (начальник 1-й пехотной Башкирской дивизии). В башкирских частях служили также офицеры русской и татарской национальности. Большое значение в поражении большевистских войск в начальный период гражданской войны на территории нашего края сыграло повстанческое движение. Хотя повстанцы были плохо вооружены, их выступления нередко отмечались успехами, так как они носили массовый характер. Особенно мощные повстанческие выступления имели место в июне 1918 г. в Златоустовском уезде.

Согласно оперативной сводке Уральского окружного военного комиссариата от 18 июня только в Месягутовской волости было до 5000 мятежников. Первые выступления в этой волости начались вскоре после объявления мобилизации в Красную Армию. Переломный момент наступил с началом восстания на Саткинском заводе 18 июня 1918 г. В ночь с 26 на 27 июня красные войска под давлением повстанцев и чехословаков оставили Златоуст. Потеря Златоуста и Миасса получила официальное название «златоустовской катастрофы» и сыграло решающую роль в потере Уфы. Основу местных большевистских вооруженных сил составляли отря- ды БОНВ. Они носили партийный (большевистский или левоэсеровский характер). В отличие от регулярных частей Красной Армии, БОНВ харак- теризовались худшей дисциплинированностью, управляемостью и боеспособностью. Тем не менее, их руководство в лице возглавлявшего губернский штаб БОНВ Э. С. Кадомцева всячески противилось созданию регулярной армии на базе БОНВ. Имело место противостояние в этом вопросе между Кадомцевым и Подвойским, возглавившем в Уфе Высшую Военную инспекцию (ВВИ). 70 В ходе двух мобилизаций 7 и 11 июня были призваны рабочие и крестьяне, «не эксплуатирующие чужой труд», в возрасте от 20 до 28 лет. Формировались также татаро-башкирская дружина под командованием Ш. Худайбердина, марийский полк, латышский батальон, отряд из турецких военноплен-
ных и др. В целом, в воспоминаниях Б. Эльцина, дается следующая оценка местным советским вооруженным формированиям: ”Наши войска представляли разнородный, разнохарактерный и разношерстный состав... Численность всего этого было трудно определить, поэтому на соответствующие телеграммы т. Троцкого ответы давались самые разнообразные”. С учетом прибывших в Уфу из-под Самары некоторых отступивших частей численность советских войск в городе составила около 5000 человек. 20 июня 1918 года. РВС Восточного фронта принял решение о сведении всех советских войск в четыре армии. К западу от Уфы находилась 2-я армия, состоявшая из войск Уфимского и Оренбургского фронтов под командованием В. В. Яковлева, а к востоку – 3-я армия, образованная из частей, оперировавших в районе Екатеринбург–Златоуст–Полетаево под командованием Р. И. Берзина. С началом чехословацкого мятежа важнейшим фронтом гражданской войны стал Восточный фронт. В. И. Ленин писал в телеграмме РВС фронта: «Сейчас вся судьба революции стоит на одной карте: быстрая победа над чехословаками на фронте Казань – Урал – Самара». Что касается территории нашего края, то в боевых действиях на Урале и в Поволжье в июне – начале июля 1918 г. Уфа имела исключительно важное значение. Г. Х. Эйхе утверждает, что Уфимская губерния являлась не просто театром военных действий, а ключевой позицией, на которую со всех сторон, кроме севера, наступал противник. Противоположная сторона в лице Чечека указывает на то, что Уфа представляла в силу особенностей рельефа естественную крепость, а контроль над водным путем по рекам Белой и Каме и Волго-Бугульминской железной дорогой позволял большевикам перебрасывать подкрепления из центра России. Серьезно ухудшилось положение большевистских войск после перехода на сторону противника военного руководителя Уфимского полевого штаба подполковника Ф. Е. Махина. Место Махина, согласно приказу командующего Восточным фронтом Муравьева, занял Харченко. Вскоре перешел на сторону противника, захватив с собой средства, предназначенные на содержание воинских частей. 5 июля 1918 г. Уфа была занята частями чехословацкого корпуса и Народной Армией.

8 июля в районе станции Миньяр соединились Челябинская и Волжская группы чехословаков. К этому времени в Николо-Березовку, кроме партийных и советских работников, стали прибывать и 71 воинские части (всего около 2000 человек). Здесь продолжалась начатая еще в Уфе работа по формированию 2-й армии. На востоке Башкирии в окружении оказались несколько советских отрядов. Их возглавил В. К. Блюхер, командовавший уральскими войска- ми, которые сражались против дутовцев еще до чехословацкого выступления. Некоторое время партизанским центром был Белорецк. З августа 1918 г. блюхеровцы начали движение на север, продолжавшееся до соединения 12 сентября с советской 3-й армией. Рейд сопровождался ожесточенными боями, одним из которых был бой у станции Иглино, задержавший начало Уфимского Госсовещания.

Партизанам удалось вырваться из окружения, их было более 6000 человек. За этот рейд Блюхер был награжден орденом Красного Знамени под № 1. В результате наступательных операций Красной Армии осенью 1918 г. комучевские войска стали терпеть поражение. 7 октября советские части заняли Самару. В Народной Армии и чехословацких войсках усилилось разложение. Из мероприятий антибольшевистского командования периода Директории, имеющих отношение к нашему краю, следует упомянуть приказы начальника штаба генерала Розанова от 16 и 19 октября 1918 г. о переподчинении 1-й башкирской дивизии атаману Дутову и прекращении отпуска финансовых средств на нужды башкирского корпуса. Таким образом, Директория пыталась сосредоточить не только всю политическую, но и военную власть на Востоке России в своих руках. В конце ноября 1918 г. на Восточном фронте антибольшевистские силы имели довольно существенное превосходство: 100 000 штыков и 18 000 сабель против 76 000 штыков и 10 000 сабель. В военной технике же Красная Армия имела значительное преимущество: по орудиям более чем в 3 раза, а по пулеметам было почти 6-кратное превосходство. Еще большей концентрации сил красных помешало некоторое их оттягивание на Южный фронт. На территории Башкирии 1-я и 5-я советские армии противостояли частям оренбургских казаков и остаткам Народной Армии. Последние еще в период Директории были сосредоточены в центральной и западной части Уфимской губернии и стали именоваться Самарской группой войск. Они возглавлялись генералом С. Н. Войцеховским.

Бои с конца ноября 1918 г. приняли исключительно ожесточенный характер. 28 ноября части 1-й армии заняли г. Белебей. 5 декабря он был отбит колчаковцами. 15 декабря Белебей был взят уже 5-й армией. Пере- ходил из рук в руки и Бирск. Тем не менее, части 5-й армии с 24 декабря начали успешное наступление и на рассвете 31 декабря вошли в Уфу. Та- ким образом, была компенсирована потеря Перми 25 декабря 1918 г. 72 Тяжелые поражения в этот период терпели и дутовцы. Башкирским войскам, сосредоточенным во второй половине декабря 1918 – январе 1919 г. на линии Стерлитамак–Оренбург, удалось предотвратить удар во фланг и тыл казаков 20-й Пензенской дивизии красных. 31 декабря 1918 г. Колчак издал приказ о формировании Западной армии, в сфере деятельности которой была и территория Башкирии. В ее со- ставе было 2 дивизии, сформированные в Уфимской губернии. Сводная Уфимская дивизия входила в состав 8-го Уфимского корпуса или Камской группы войск под командованием генерала Люпова. Генерал Войцеховский продолжал возглавлять Самарскую группу войск или 9-й Волжский корпус. В составе корпуса находилась 4-я Уфимская дивизия. Командующим Западной армии был с 1 января по 20 июня 1919 г. генерал-лейтенант артиллерии царской армии М. В. Ханжин. К весне 1919 г. на Восточном фронте колчаковская армия имела  значительное преимущество в живой силе, уступая в военной технике. Однако на центральном участке фронта Красная Армия уступала колчаковской не только в живой силе, но и в технике. Здесь советская 5-я армия противостояла колчаковской Западной армии. 5-я армия насчитывала 12000 чело- век, 55 орудий и 258 пулеметов. В Западной армии же было 47000 человек , 100 орудий и 570 пулеметов. Еще более ослабляло 5 армию то обстоятельство, что между двумя ее флангами, растянутыми на фронте от Бирска и Стерлитамака на 150–180 км, образовался промежуток в 50–60 км. Таким образом, колчаковцами была удачно проведена перегруппировка сил на направлении главного удара. Незадолго до начала весеннего наступления колчаковцев, в соответствии с решением Башкирского правительства от 16 февраля 1919 г., башкирские части с 18 февраля стали переходить на сторону Красной Армии. По данным военного ведомства Башкирского правительства, на ее сторону перешло 7 полков общей численностью около 6,5 тыс. человек. 1-й башкирский полк (330 человек) с начальником дивизии генералом Савич-Заболоцким и группой офицеров ушел к дутовцам. 23 марта вернулся в лагерь белых и полк Мусы Муртазина. Весеннее наступление колчаковцев началось 4 марта 1919 г. В ночь с 5 на 6 марта 2-й Уфимский корпус Западной армии Ханжина стал быстро продвигаться в направлении Аскино–Бирск. Колчаковцам удалось разъединить 26 и 27 дивизии красных и зайти к ним в тыл. Одной из причин успеха наступления была его неожиданность для советского военного и гражданского руководства. Несмотря на занятие Уфы колчаковцами, красные пытались контр- атаковать до конца марта. 30 и 31 марта были разбиты сохранившие свою боеспособность части советской 26-й дивизии, пытавшиеся наступать в направлении Стерлитамак–Уфа. Тогда же имели место ожесточенные бои в районе Белебея, особенно под деревней Михайловкой. Там разгорелся встречный бой между 4-й Уфимской дивизией и 3-тысячным отрядом уфимских рабочих, созданным по инициативе Уфимского коми- тета РКП(б). Отряд был почти полностью уничтожен. Стерлитамак был захвачен колчаковцами 4 апреля, а Белебей – 7 апреля. Среди успешных весенних военных операций белых упомянем рейд 16-го Мусульманского полка по тылам красных с 14 по 24 апреля. Он полностью выполнил свою задачу – перерезал красным путь отступления по линии Волго – Бугульминской железной дороги. Г. Х. Эйхе, ставший в апреле начдивом 26 дивизии, в своих воспоминаниях признавал: «В апреле 5-я армия РККА переживала катастрофу». Белое командование не смогло в должной мере распорядиться военным успехом. Стремительное продвижение вперед колчаковцев, к тому же в условиях весенней распутицы, имело и негативный эффект – отставание тылов от передовых частей, вследствие чего последние потеряли свою пробивную способность. По мнению многих участников тех событий, как с той, так и с другой стороны, колчаковцам следовало бы избрать в качестве рубежа для перегруппировки своих сил реку Ик, а не Волгу.

Контрнаступлению Красной Армии на Восточном фронте весной 1919 г. предшествовало усиление ее группировки. За апрель–июнь фронт дополнительно получил более 100 000 бойцов, из них более 15 000 были коммунистами. 10 апреля РВС республики и РВС Восточного фронта приняли совместное решение о создании двух оперативных групп – Северной и Южной. Последняя под командованием М. В. Фрунзе наступала на территории нашего края. В нее входили 1-я, 4-я, 5-я дивизии и Туркестанская армии. Южная группа насчитывала 71,5 тыс. штыков и сабель, 223 орудия и 1085 пулеметов. Им противостояло 80 тыс. колчаковцев с 254 орудиями и 907 пулеметами. Контрнаступление продолжалось с 28 апреля по 19 июня 1919 г. Оно состояло из трех крупных операций: Бугурусланской (28 апреля–13 мая), Белебеевской (15–19 мая) и Уфимской (25 мая–19 июня). Свою роль в успехе красных как при проведении данного наступления, так и в гражданской войне в целом сыграла хорошо организованная пропаганда. Даже антибольшевистские лидеры признавали свою слабость в данном вопросе. Дутов заявлял Колчаку, что «наша агитация среди большевистских войск поставлена отвратительно, большевистская же среди наших войск – великолепно и достигает цели». В Туркармии существовали специальные мусульманские подотделы по пропаганде. Решающее сражение за Уфу разгорелось в районе деревни Красный Яр 8 июня, в которой во время осады Уфы размещался штаб 25-й дивизии и командующего М. В. Фрунзе. Наступлению красных серьезно мешала 74 авиация противника, причем сброшенными с аэроплана бомбами был контужен М. В. Фрунзе и ранен в голову В. И. Чапаев. Вечером 9 июня полки чапаевцев вошли в Уфу. Днем ранее части 5 армии заняли Бирск. В ходе боев под Уфой потери только одной чапаевской дивизии составили до 2000 человек (50% личного состава). Численность колчаковской Уфимской группы войск после боев за Уфу согласно данным военного отдела правительства Колчака сократилась на 14000 человек. После занятия Уфы среди советского военного и гражданского руководства возникли разногласия относительно дальнейших планов военных действий на Урале. 17 июня РВС республики принял решение о продолжении наступления на Восточном фронте. Ожесточенные бои разгорелись в ходе Златоустовской операции. Она началась 25 июня с наступления 26-й и 27-й дивизии по тракту Бирск– Златоуст. Контрнаступление белых, начавшееся 6 июля, привело к тяжелым боям на Уфимском плоскогорье, продолжавшимся целую неделю. 13 июля советские войска вошли в Златоуст. В начале августа советские части перешли в наступление против колчаковской Южной армии, в район дислокации которой входила и юго- восточная Башкирия. На 1 июня ее состав насчитывал 40 тыс. человек. Основой Южной армии были оренбургские казаки. Часть Южной армии капитулировала, часть отступала по Тургайской степи в сторону Семиречья. К середине октября в строю осталось не более 50% личного состава. Бое- вые действия прекратились в основном к 10 сентября. Среди перешедших на сторону красных частей Южной армии была и башкирская кавбригада М. Л .Муртазина.

После отступления в Сибирь 4-я Уфимская дивизия участвовала во многих сражениях, в том числе и последнем колчаковском наступлении – Ишимско-Тобольской операции. После поражения Колчака она совершила «Ледовый поход» в Забайкалье во главе с генералом В. О. Каппелем. Отступали на восток и башкирские солдаты, сражавшиеся в колчаковской армии. К марту 1920 г. башкирские отряды расположились в Чите и некоторое время сражались на стороне атамана Семёнова. На созванном 14 июня 1920 г. совещании лидеров башкирского белого движения башкиры, оказавшиеся в Сибири и на Дальнем Востоке, были объявлены на казачьем положении. Для управления башкирами было создано Военно- национальное управление (ВНУ). Председателем ВНУ был избран М. Г. Курбангалеев, а начальником штаба его ближайший сподвижник Г. Таган. По данным ВНУ, в Забайкалье в 1920 г. башкир оказалось около 2000, а татар около 1200 человек. В ноябре 1920 г. Курбангалеев распустил ВНУ и выехал в Японию.

Башкирские части, перешедшие на сторону Красной Армии, приступили к активным боевым действиям с лета 1919 г. В июле 2-й баш- кирский кавалерийский полк, сформированный в Стерлитамаке, сражался с колчаковцами в Белорецком и других восточных районах Башкирии. Вновь перешедшая в августе на сторону большевиков кавалерийская бригада М. Муртазина участвовала в боях с колчаковцами на Туркестанском фронте. О ее отваге и героизме писал в своих воспоминаниях М. В. Фрунзе. Башкирские части сражались также с деникинцами, поляками и войсками Юденича. В последнем случае ее участие было наиболее внушительным. В Петрограде осенью 1919 г. была сформирована «Башкирская группа войск» под командованием Х. Алишева численностью около 10 тысяч человек. После окончания полномасштабной гражданской войны на территории нашего края, как и в целом по России, активизируется повстанческое движение. В феврале–марте 1920 г. значительная часть Уфимской губернии была охвачена восстанием «Черного орла». Даже официальные власти называли в качестве причин восстания не только пропаганду «националистов» и «белогвардейцев», но и произвол продотрядов, что признавал в частности начальник Уфимской ГубЧК в своей телеграмме в ВЧК. В Мензелинском уезде число восставших доходило до 40 тысяч человек, а в Бирском, Уфимском и Белебеевском уездах – до 15 тысяч человек. Восстание было подавлено к середине марта. В ходе восстания обе стороны проявляли крайнюю жестокость. Однако потери восставших многократно превосходили потери сторонников советской власти (по Мензелинскому уезду 1250 против 163). Следующее крупное выступление имело место летом–осенью 1920 г. на юго-востоке Башкирии и было вызвано роспуском старого Башревкома и созданием 26 июня нового. Восставшее башкирское население выдвинуло целый ряд требований, среди которых были восстановление прежнего Башревкома, изгнание коммунистов из Советов, отмена продразверстки, защита прав башкирских вотчинников и другие. Лидером повстанцев стал С. Ш. Мурзабулатов, который свел разрозненные отряды в «Башкирскую Красную Армию». В ноябре 1920 г. было заключено соглашение между Президиумом Башобкома РКП(б) и повстанцами. С. Мурзабулатов был назначен заместителем военкома республики, всем повстанцам, сложившим оружие, была гарантирована амнистия.

Позднее также имели место несколько повстанческих выступлений. Наиболее крупное из них вновь вспыхнуло в юго-восточных кантонах весной 1921 года. Оно было подавлено регулярными частями, а его лидеры осуждены. Наиболее примечательными в нем являются два момента. Во-первых, оно было многонациональным по своему составу: его лидерами были бывший коммунист Охранюк – Черский, а также Г. Амантаев и Ф. Магасумов. Во-вторых, они совместно разработали политическую программу о государственном устройстве России. Согласно этой программе Россия должна стать демократической федеративной республикой. Провозглашалась также неприкосновенность частной собственности и свобода торговли. Напряженный, с переменным успехом ход боевых действий на Восточном фронте объясняется следующими факторами. Во-первых, у противостоящих сторон был дефицит подготовленных военных кадров и вообще отсутствовала отлаженная военная машина. Во-вторых, для фронтов гражданской войны, в особенности для Восточного была харак- терна низкая плотность войск. Поэтому часто имели место бреши в обо- роне, неожиданные наступательные маневры и т. д. Все вышесказанное приводило к внезапным крупным успехам или, наоборот, катастрофическим поражениям той или иной стороны. Если же говорить исключительно о территории башкирского края, то здесь действовали и другие факторы: его стратегическое значение и промежуточное положение между большевистской центральной Россией и белой Сибирью.
       
              12. Боевые действия против Советской власти

В годы гражданской войны главной целью советского правительства являлась сохранение советской власти и по возможности начало строительства социалистического общества в нашей стране. Против советской власти выступила белая армия. Белыми стали называть всех противников власти большевиков, начиная от монархистов, заканчивая всеми представителями социалистических партий, которые пытались создавать свою власть, но не успеливо. На стороне белых  сражалась часть офицеров царской армии, буржуазия, дворянство, казачество, либералы разных мастей.

Главным лозунгом белого лагеря  был «Единая и неделимая Россия», т.е. страна без автономных образований и республик, без национальных округов с военным или гражданским диктаторов во главе. Трагизм противостояния проявлялся в том, что многие могди по нескольку раз в течении войны переходить с одной стороны в другую. Например, башкирские войска в количестве 10 тыс. человек сражались на стороне белых, а в феврале 1919 года перешли на сторону красных. Даже большинство песен, которые пели красные и белые были написаны на одну музыку. Красные пели:

Смело мы в бой пойдем за власть Советов
И как один умрем в борьбе за это.   

 В то же время у белых эта песня звучала так:

Смело мы в бой пойдем за Русь святую
И как один прольем кровь молодую.

Еще осенью 1917 года против советской власти выступило несколько казачьих атаманов. До марта 1918 года продолжалась борьба против А. И. Дутова, заняшего Челябинск и Оренбург. До января 1918 года пытался создать сопротивление новой власти атаман Каледин на Дону. Видя свое бессилие он покончил с собой. Эстафету от Каледина взял Корнилов. Ранней весной 1918 года на Дону  Корнилов на Дону сумел создать Добровольческую армию из бывших офицеров и казаков. Армия провела легендарный поход на Кубань. После гибели Корнилова армию возглавил А. И. Деникин. Именно Деникин отбросил красных с Северного Кавказа. Вместе с ними действовали казаки, стремясь получить полную независимость от любой власти. Донских казаков возглавлял Краснов, кубанских – А. П. Филимонов. Красным удалось отстоять лишь Царицын, крупный торговый центр, бои за которой шли весной и летом 1918 года.

С июля 1918 года Гражданская война захлестнула и центр России. 6 июля вспыхнул мятеж левых эсеров, которые были не согласны с политикой большевиков по крестьянскому вопросу. Они хотели, чтобы земля не была государственной, а оставалась в руках сельских общин. В это утро эсер Я. Блюмкин со своим помощником убил немецкого посла Мирбаха. Еще один отряд эсеров ночью попытался захватить главные центры столицы, как почта, телеграф. Началась перестрелка, однако на утро  Советы подавили это выступление. Безуспешно окончилась и попытка эсера Муравьева поднять 10 июля мятеж на Восточном фронте. Чекисты сумели его застрелить. Под руководством Савинкова несколько мятежей произошли  в городах Ярославль, Углич, Рыбинск, Владимир. Эти города на несколько дней оказались в руках мятежников, но все они быстро подавлены.

Особую опасность представляло для новой власти выступление 60-тысячного корпуса пленных чехов и словаков, которых  надо было отправить домой через Владивосток для продолжения борьбы на стороне Антанты (военный блок России, Франции, Великобритании.) Немцы, конечно, не пропустили бы своих будущих противников. Вооруженный корпус оказался союзником врагов советской власти и, растянувшись по всему Транссибу, выступил против советской страны, занял города Пенза, Самара, Челябинск и другие. Им помогали англичане и французы. В Сибири поднял голову атаман Семенов. В Мурманске и Архангельск появились английские, французские, американские войска, выбравшие путь откровенной интервенции. На Дальнем Востоке высадились десанты японцев. Закавказье и Туркестан был во власти англичан.  На Украине С. Петлюра, при помощи иностранных держав, установил военную власть, враждебную Советам.  Англо-французские войска заняли портовые города на Черном море. Советская республика оказалась в кольце  врагов. В связи с убийством Мирбахта вновь возникла угроза войны с Германией. 29 августа убили председателя Петроградской ЧК М. С. Урицкого, а на следующий день  Ф. Каплан стреляла в Ленина и только ранила. 5 сентября Совнарком издал декрет о красном терроре.
На театрах военных действий шла своя игра. 18 ноября 1918 года в Омск произошел переворот. Вместо Директории у власти стал А. В. Колчак, объявил себя диктатором и верховным правителем России. Он до Гражданской войны был главкомом Черноморского флота, мечтал о карьере морского ученого, написал ряд книг, которые были актуальными для своего времени. Но судьба распорядилась по-другому, грянула революция, которая перечеркнула все его стремления и карьеру. Собрав почти 150-тысячную армию Колчак начал наступление на запад страны, в марте-апреле  1919 года захватил Уфу и Ижевск.

Против него выступил М. В. Фрунзе, стоящий во главе Восточного фронта. Военные действия Фрунзе привели адмирала к поражению. Кроме этого, возврат фабрик буржуазии вызвал недовольство рабочих, крестьянам была ненавистна диктатура, а отсутствие политических свобод, заносчивость диктатора привели к всеобщему сопротивлению. Одним словом, народ его не поддержал. Золотой запас России, около 500 тонн Колчак истратил полностью. В ночь на 13 января 1920 года поезд с адмиралом был захвачен красными. 7 февраля Колчак был расстрелян. Остатки его войск продолжали борьбу под руководством Семенова.

Из всех белых армий лишь добровольцы Деникина были ближе всех к победе над красными. Летом 1919 года войска Деникина вели наступление на Москву тремя колоннами. Численность его войск превышало 100 тыс. человек, армия постоянно пополнялась. Был взят Киев. В октябре они захватили Орел, действовали по тылам красных. Но  на захваченных территориях Деникин не решил острых проблем, он ждал полной победы и последующего Учредительного собрания. Получи землю от большевиков, крестьяне не желали возвращать ее кому то не было. Кроме этого, слабая дисциплина деникинских войск приводила к многочисленным грабежам мирного населения, что и отталкивало от Деникина крестьянство. 20 августа началось контрнаступление Красной армии, окончившееся разгромом войск Добровольческой армии. К весне 1920 года в ее руках остался лишь Крым. Не оправдало надежд наступление из Прибалтики на Петроград  генерала Врангеля. Петроград быстро пришел в себя и отбросил войска Юденича далеко от города.

4 апреля 1920 года Деникин передал командование Добровольческой армии генералу Врангелю. Обосновавшись в Крыму со 100-тысячной армией, Врангель к лету 1920 года оказался последней серьезной военной силой, способной противостоять большевикам. Его наступление на Украину привело к локальному успеху. Советские войска заключили с Нестором Махно, одним из крупнейших лидеров зеленых. Анархист, вернувшийся из Сибири в 1917 году, сумел создать «республику» в родном Гуляй-поле. Махно одновременно боролся и против белых и против красных. Считал, что Советы есть единственно возможная власть народа, но они должны быть без коммунистов. Этот атаман впервые использовал тачанки, и этот принцип был заимствован конной армией Б. М. Дубенко и С. М. Буденного.
В октябре 1920 года войска Врангеля перешли в наступление, однако в районе Каховки были сброшены войсками Южного фронта под руководством Фрунзе. В ноябре в районе Перекопа произошли решающие бои за Крым. Перешеек был укреплен очень сильно. Красная армия при 12-градусном морозе вброд прошли Сивашский залив, обойдя перешеек, и ударили сзади. Врангеловцы отступили. 16 ноября последние части Врангеля переправились в Турцию. Оставшиеся в Крыму белогвардейцы были расстреляны.

В разгар Гражданской войны глава Польши Ю. Пилсудский решил захватить земли Украины и Белоруссии, чтобы расширить территорию Польши. 25 апреля поляки развернули наступление по двум направлениям. Были захвачены Киев и Минск. Антанта помогала Польше. В мае 1920 года Красная армия перешла в наступление и отбросила польские войска. Но под Варшавой наши войска были разгромлены, почти 60 тыс. человек попали в плен. В 1921 году в Риге был подписан мирный договор, по которому Западная Украина и Западная Белоруссия перешла к Польше.
Немаловажную роль в успехах войск Советской России сыграла надежность тыла и успех в мобилизации ресурсов на борьбу с противником. Белые генералы в своих мемуарах сетовали на то, что в руках большевиков оказались промышленные центры, которые исправно обеспечивали Красную Армию. Вот что пишет Деникин в своей книге «Очерки русской смуты (том 1)»:

 Войска были плохо обеспечены снабжением и деньгами. Отсюда — стихийное стремление к самоснабжению, к использованию военной добычи. Неприятельские склады, магазины, обозы, имущество красноармейцев разбирались беспорядочно, без системы. Армии скрывали запасы от центрального органа снабжений, корпуса — от армий, дивизии — от корпусов, полки — от дивизий... Тыл не мог подвезти фронту необходимого довольствия, и фронт должен был применять широко реквизиции в прифронтовой полосе — способ естественный и практикуемый всеми армиями всех времен, но требующий строжайшей регламентации и дисциплины.
Пределы удовлетворения жизненных потребностей армий, юридические нормы, определяющие понятие «военная добыча», законные приемы реквизиций — все это раздвигалось, получало скользкие очертания, преломлялось в сознании военной массы, тронутой общенародными недугами. Все это извращалось в горниле Гражданской войны, превосходящей во вражде и жестокости всякую войну международную.
Военная добыча стала для некоторых снизу одним из двигателей, для других сверху — одним из демагогических способов привести в движение иногда инертную, колеблющуюся массу.

О войсках, сформированных из горцев Кавказа, не хочется и говорить. Десятки лет культурной работы нужны еще для того, чтобы изменить их бытовые навыки... Если для регулярных частей погоня за добычей была явлением благоприобретенным, то для казачьих войск — исторической традицией, восходящей ко временам Дикого поля и Запорожья, прошедшей красной нитью через последующую историю войн и модернизованную временем в формах, но не в духе. Знаменательно, что в самом начале противобольшевистской борьбы представители «Юго-Восточного союза» казачьих войск в числе условий помощи, предложенной Временному правительству, включили и оставление за казаками всей «военной добычи» (!), которая будет взята в предстоящей междоусобной войне...

Соблазну сыграть на этой струнке поддавались и люди, лично бескорыстные. Так, атаман Краснов в одном из своих воззваний-приказов, учитывая психологию войск, атаковавших Царицын, недвусмысленно говорил о богатой добыче, которая их ждет там... Его прием повторил впоследствии, в июне 1919 года, генерал Врангель.
При нашей встрече после взятия Царицына он предупредил мой вопрос по этому поводу:
— Надо было подбодрить кубанцев. Но я в последний момент принял надлежащие меры...
Победитель большевиков под Харьковом генерал Май-Маевский широким жестом «дарил» добровольческому полку, ворвавшемуся в город, поезд с каменным углем и оправдывался потом:

— Виноват! Но такое радостное настроение охватило тогда...
Можно было сказать a priori, что этот печальный ингредиент «обычного права» — военная добыча — неминуемо перейдет от коллективного начала к индивидуальному и не ограничится пределами жизненно необходимого.
После славных побед под Харьковом и Курском 1-го Добровольческого корпуса тылы его были забиты составами поездов, которые полки нагрузили всяким скарбом до предметов городского комфорта включительно...
Когда в феврале 1919 года кубанские эшелоны текли на помощь Дону, то задержка их обусловливалась не только расстройством транспорта и желанием ограничить борьбу в пределах «защиты родных хат...». На попутных станциях останавливались перегруженные эшелоны и занимались отправкой в свои станицы «заводных лошадок и всякого барахла...»
Я помню рассказ председателя Терского Круга Губарева, который в перерыве сессии ушел в полк рядовым казаком, чтобы ознакомиться с подлинной боевой жизнью Терской дивизии.
— Конечно, посылать обмундирование не стоит. Они десять раз уже переоделись. Возвращается казак с похода нагруженный так, что ни его, ни лошади не видать. А на другой день идет в поход опять в одной рваной черкеске...
И совсем уже похоронным звоном прозвучала вызвавшая на Дону ликование телеграмма генерала Мамонтова, возвратившегося из тамбовского рейда:
«Посылаю привет. Везем родным и друзьям богатые подарки, донской казне 60 миллионов рублей, на украшение церквей — дорогие иконы и церковную утварь...»
За гранью, где кончается «военная добыча» и «реквизиция», открывается мрачная бездна морального падения: насилия и грабежа.
Они пронеслись по Северному Кавказу, по всему югу, по всему российскому театру Гражданской войны, творимые красными, белыми, зелеными, наполняя новыми слезами и кровью чашу страданий народа, путая в его сознании все «цвета» военно-политического спектра и не раз стирая черты, отделяющие образ спасителя от врага.
Много написано, еще больше напишут об этой язве, разъедавшей армии Гражданской войны всех противников на всех фронтах.

(Деникин А. И. Очерки русской смуты. Том 1, глава 11. Париж, 1921).

Экономическая политика, проводимая большевиками в годы Гражданской войны , называлась «военным коммунизмом». Были отменены товарно-денежные отношения, запрещена частная торговля. Черный рынок, конечно, существовал, но с ним велась борьба. Их место занял прямой продуктообмен, при котором производитель отдавал продукты обществу, получая затем необходимое. Многие общественные услуги стали бесплатными, как транспорт, почта, телефон, коммунальные услуги. Из-за инфляции возможность создать  твердую денежную единицу у государства не было. В этих условиях государство взяло на себя обязательство через систему потребительских кооперативов распределить необходимые изделия и продукты населению. С лета 1918 года в стране была ликвидирована вся частная промышленность, частные банки. Сложнее было с сельским хозяйством, крестьяне отказывались от сдачи зерна в силу невозможности обменять на промтовары. Поэтому большевики 11 февраля 1919 года ввели продовольственную разверстку. В условиях отсутствия заинтересованности населения в результатах своего труда непросто было  и с обеспечением промышленности рабочей силой. Был найден простой выход в трудовой повинности по принципу: «кто не работает, тот не ест». Все взрослое население обязано было трудиться. Появились коммунистические субботники, люди бесплатно работали на благо родины.

Политика «военного коммунизма», безусловно, помогла красным победить в Гражданской войне, но привела к росту слоя чиновничества, чего большевики не хотели.

                13. Деятельность Ахметзаки Валидова

Петроград. 1917 год.  Зима.

Еще во время царствования  Николая Второго в городе работала Государственная дума, а в ней имелась мусульманская фракция. Ахметзаки Валидов, как представитель этой фракции, живет и работает в этом городе. Его тут называют вкратце Заки Валиди, признавая склонность к писанию. По вечерам тоже пишет, редактирует решения, протоколы и другие бумаги, которые должны уходить по адресатам. Вечером, как правило, в свое 10 часов лег спать, однако сон никак не приходил. Закрыл лицо подушкой и полежал, крутился, вертелся и, наконец, устав лежать встал, зажег лампу и стал читать, перечитывать бумаги, которых  надо отнести в Государственную думу. Так увлекся, что не заметил, как ночь прошла. Подошел утром к окну, открыл занавески. На улице еще темно, в феврале еще день быстро не светает. Слегка, видимо, дует ветерок, верхушки деревьев чуть-чуть качаются.
В последнее время в Петрограде все быстро меняется, происходят события, от которых голова идет кругом. Как-то он услышал, что Николай II готовится разгонять и III Государственную думу. Председатель Государственной думы Родзянко по этому поводу побывал на приеме у царя, разговор закончился ни с чем. Царь не хочет делиться хотя бы маленьким  кусочком власти, передав некоторые полномочия Думе, не хочет, чтобы депутаты на своих заседаниях поносили царскую особу и его режим. А в стране жизнь ухудшается,  нарастает недовольство народа, многие заводы и фабрики перестали работать. Народ каждый день на улице. В городе хозяйничает голод, с утра перед продуктивными магазинами выстраиваются длинные очереди, но хлеба и других продуктов нет. Приходится слышать, каждую ночь то там, то тут грабят продуктовые склады, магазины, но некому ловить воров и грабителей. То там, то тут происходят митинги, собрания, иногда перестрелки. В полицейских летят камни, палки, постоянно происходят рукопашные противостояния с блюстителями порядка. Куда не смотри, то конные, то пешие войска наводнили улицы. У них есть и пулеметы, но никак не могут привести в порядок городские улицы. Да, и как остановишь голодного человека? Вот только вчера толпа в количестве более тысячи человек, разорвав полицейский кордон, подошли к дому Государственной думы,прошли на площадь Крымского Сарая  и стала кричать:

- Дайте хлеба, кровопийцы!
- Долой войну! Да здравствует демократическая республика!
- Капиталистических холуев - к ответу!      
- Земля – крестьянам, фабрики – рабочим!
На этот раз народ долго не смог пошуметь. Откуда-то появился конный отряд казаков, они ворвались в середину массы и стали бить наотмашь тыльной стороной сабли, замахнувшись от себя. Народ побежал в разные стороны, казаки преследовали их, продолжая бить саблями и нагайками. Много осталось лежать раненых, убитых на этот раз, вроде бы, не было.

Эх, эта жизнь! Сразу и не поймешь, кто чего хочет, почему идет постоянное противостояние. Возьмем историю России, вспомним пройденный путь башкирского народа. Мало было время, когда могли жить спокойно. Башкирские племена постоянно вели войну с казахами, барымта (поход за скотом) и карымта (ответный поход) был обыкновенном звеном в жизни. А сколько было междоусобных войн! Эту истину Ахметзаки Валиди открыл после того, как начал писать историю тюркских народов. Стремление к знаниям у него идет от деда Хабибназара. Тот его называл вкратце Заки. Так вот мальчик по имени Заки, начальные знания получил в Утякской медресе у дедушки. Учил иностранные языки как фарси и арабский, читал много книг восточных мудрецов. Втянулся, затем стал изучать латинский язык, вслед за ним – немецкий. Проучился в медресе «Касимия». Стремление поступить в Казанский университет привело его в этот город второй раз. Поступил в университет, начал учиться, в сбаободные от учебы время целыми днями не выходил из библиотеки, особенно интересовался с историей разных народов. Но как жить без денег? Впроголодь? Или взять да бросить учебу? Нет, так не пойдет. Было у Ахметзаки и голодные периоды, но он и не думал бросить учебу, где-то подрабатывал, где-то добрые люди помогли, делясь своим куском хлеба. Наконец, смог устроиться в медресе «Касимия» в Казане: начал учить по арабскому языку и литературе. Одновременно вел уроки по истории тюркских народов. Ведь когда-то он выучился здесь, как говорится, и стены знакомые. Он хорошо помнит и знает: в медресе дают серьезные и широкие знания. Ведя конспекты для ведения уроков, собрал много нужного и ценного и, приведя в порядок все свои записи, начал писать историю тюрков. Таким образом, рукопись рос с каждым днем. Когда первую часть рукописи напечатали, за короткий срок Ахметзаки стал известным историком в городе. Первая книга получилась удачным. Первым его заметил видный ученый Ризаитдин Фахретдин, назвав его на страницах периодической печати «историком великого тюркского народа», еще пуще поднял авторитет молодого человека. Записи по истории оказались содержательными, нужными и интересными. Тексты из  книги появились на страницах газеты «Таржеман» Исмагила Гаспаралы, известного редактора, писателя и бизнесмена из Крыма. Исмагил Аксура из Турции перепечатал отдельные главы книги в алманахе «Тюрк йорто». Из Казани Ашмарин, Катаев, Емельянов писали о Валидове в русских изданиях. Мадьярский профессор Вамбери, немецкий ученый Мартин Хартман своими письмами поздравили с выходом книги молодого ученого. Алихан и Шагингарей Букейханы  из Казахстана, Селимгарей Янтурин из Уфы настойчиво приглашали к себе в гости, раз за разом посылая пригласительные открытки.

Бывает же в жизни нежданные повороты! Его, студента Казанского университета, без высшего образования пригласили в научную экспедицию в Ферганскую вилаят (область). Экспедицию организовал факультет истории и археологии Казанского университета. Туркестанская экспедиция оправдала себя, собрали много неизвестного и нужного материала по археологии и истории: рукописи, старые исторические книги. Итоги поездки печатались в журнале Русского археологического общества в его Восточном отделе. Благодаря печати Ахметзаки познакомился с такими крупными русскими учеными-академиками как Самойлович, Бартольд, Радлов. Бартольд пригласил молодого ученого в Восточный факультет Петербургского университета в качестве преподавателя, но он выбрал другой путь. Получив приглашение из Российской Академии наук, в составе группы Академии выехал в экспедицию в Туркестан, посетил Бухару, Самарканд, Фиргану, изучил историю, записывал все, что надо, постоянно бывал в библиотеках Востока. Таким образом, он собрал достаточный на первое время материал для второй книги по тюркской истории. В этой книге Ахметзаки намеревался осветить так же национально-освободительные движения башкир, казахов, киргизов, их вотчинные права на землю, особо изучил указы русских царей, которые тем или иным способом касались жизни этих народов. Изучил башкирские шежере с точки зрения этнографии и в связи с историческими событиями. Так потихоньку пополнился интересный материал. Появилась возможность браться за вторую книгу. Но в жизни каждого ждут крутые повороты. Не думали и не гадали, но началась Первая мировая война. Пришлось Валидову возвратиться в Казань и продолжить работу в медресе «Госмания» мугаллимом (учителем).

Во время войны Государственная дума продолжала свою работу. Еще до войны по инициативе нерусских представителей в Думе создали «Фракцию мусульман-депутатов», а когда понадобился грамотный человек  для ведения документации этой фракции известные депутаты Алихан Букейханов и Салимгарей Солтан настойчиво пригласили Валидова на работу и тот согласился. Уфимское мусульманское совещание единогласно поддержало кандидатуру Ахметзаки Валиди и выбрали его депутатом Государственной думы от Уфы. Так он оказался в бурлящем Петрограде. После спокойной и размеренной жизни в Казани, Петербург действительно казался бурлящим городом, несмотря на начало войны.
О начале войны и причинах ее «Русский инвалид» писал:

 Основной причиной Первой Мировой войны было столкновения интересов противоборствующих союзнических блоков. Что же стало искрой, которая разожгла кровопролитную бойню? Наследник Австро-Венгерского трона Эрцгерцог Франц Фердинанд посетил Боснию, где в городе Сараево 28 июня 1914 года был убит террористом Гаврилой Принципом. В убийстве Франца Фердинанда, помимо Принципа участвовало примерно шесть человек. Убийство наследника Австрийского трона потрясло мир. Кому было выгодно убийство Франца Фердинанда? В 1913 году власть во Франции оказалась в руках Раймона Пуанкаре, который жаждал взять реванш у Германии. Пуанкаре не хотел войти в историю как разжигатель войны и, поэтому, выступать в роли агрессора не желал. Можно предположить, что помочь организовать убийство могли и французы. Однако стоит отметить, что Первая Мировая Война все равно рано или поздно началась, ибо уж слишком напряженные были отношения между государствами в Европе.

Через несколько дней австрийским правительством был подготовлен ультиматум для Сербии. Пункты этого ультиматума нарушали суверенитет славянского государства. Сербы были готовы удовлетворить требования австрийцев лишь частично. Тогда Австрия объявила Сербии войну. Первая Мировая война началась 28 июля 1914 года.
Ситуация накалилась до предела. Многое в те дни зависело от умения дипломатов качественно выполнять свою работу. К сожалению, некоторые силы не хотели мира. Николай II просил Вильгельма - канцлера Германии, обуздать строптивую союзницу.  Канцлер не захотел. Тогда в Российской Империи была объявлена мобилизация. Немецкий посол потребовал прекратить её. Русские министры ответили категорическим отказам. Отмена мобилизации грозила для Российской Империи серьезными проблемами в случае начала войны, ибо русская армия не успела бы занять нужные для продуктивного ведения войны позиции. 1 августа 1914 года Германия объявила войну Российской Империи. Так Первая Мировая война началась и для России. Третьего и четвертого августа в войну вступили Франция и Англия…

Видит он: страна идет к катастрофе. И на войне начались неудачи, не хватает ружей, пулеметов, гранат, даже патронов. Солдаты, говорят, голодны и вшивы, не хотят воевать из-за пропаганды большевиков, на фронтах солдат меньше, чем положено. Зато полиция наводнила улицы Петрограда, здесь увеличили ее численность на 5 тыс. человек. Кроме него в городе держат до 20 тыс, военных. Ввели в город 20 батальонов пеших и конных военных в то время, когда на фронте не хватает вояк. Почему так? Люди не понимают, зато понимает Валиди, понимают депутаты: чтобы удержать царскую власть, обуздать голодный народ, не допустить революцию. Очень тревожное время. Держать столько войск во время войны в одном городе непонятно обывателю, понятно большевикам, их партии и другим партиям социалистического толка.

Квартира Заки Валиди оказался на спокойной стороне города. Здесь тишина и удобно работать по вечерам. Самое главное, никто тебе не мешает. Рядом квартира Салимгарея Янтурина, а дальше дом Кутлумухаммада Тевкелева, полковника в отставке. Кстати этот полковник праправнук генерал-майора Алексея Тевкелева, который в свое потопил в крови башкир. Здесь Валиди нашел новых друзей, о которых говорят, что они известные и авторитетные личности. Неужели плохо, если у тебя больше знакомых и друзей? С ними общаешься, ведешь беседу по закрытым проблемным вопросам, а иногда споришь до хрипоты. Особенно запомнилась встреча с известным писателем Алексей Максимовичем Горьким. Однажды ни с того и с сего его к себе пригласил Горький, расспросил о житье-бытье. Сказал, что внимательно прочитал книгу Валидова и посоветовал дальше заниматься историей мусульман и закончить следующую книгу о них.

- Пишите свою книгу на русском, - предложил вдруг известный писатель молодому человеку, - будет больше читателей.
- Я не знаю, - ответил Валиди, - получится или нет. Хотя я свободно говорю на русском, чувствую, чтобы писать – не хватает грамотности. Ведь, чтобы написать на русском, надо знать язык в превосходной степени.
- Не беспокойтесь! Я думаю, что у вас получится, Ахметзаки Ахметшахович. Напишите и сдайте мне! Буду редактировать. Еще раз просмотрите труды профессора Виктора Кавалевского, особое внимание обратите на структуру книг! Желаю вам больших успехов на литературном поприще!
 
Слова Максима Горького пуще окрылили Заки Валиди. Более серьезно взялся он за свою работу, копался в архивах города, широко использовал свои экспедиционные материалы. К осени 1916 года  рукопись под названием «История Российских мусульман» была завершена, и он сдал ее в руки Максима Горького.
Прошло несколько недель. Снова Горький пригласил его к себе, встретил добродушно в косоворотке и в тюбетейке. Сразу перешел к оценке рукописи:

- Написано своеобразно и понятным языком, - похвалил Валидова Максим Горький, - пусть еще раз прочтет какой-нибудь русский писатель, я об этом сам позабочусь. Поправим согласование слов в предложениях, и после этого получится прекрасная и оригинальная книга. Ведь о мусульманских народах у нас пишут очень мало, поэтому у читателя будет большой интерес к этой научной книге. Кстати, кто привил вам любовь к книгам?
- Мой дедушка Хабабназар. Он приложил немало усилий для того, чтобы я получил и высшее образование, - ответил Валидов.
- Я не смог получить высшее образование, пытался поступить в Казанский университет, но узнал, что без денежной поддержки учиться невозможно, поэтому не стал поступать. Меня ведь тоже дед воспитал и обучал.
- Да? Интересно, как совпали в этом отношении наши судьбы. Расскажите о себе, Алексей Максимович, если можно.
- Что тут рассказывать! Пешков моя фамилия, родился 16  марта 1868 года в Нижнем Новгороде. Отец мой был столяр-краснодеревщик. В последние годы жизни работал управляющим пароходной конторой, умер от холеры. Мать происходила из семьи мещан. Её отец когда-то ходил бурлаком, но сумел разбогатеть и приобрёл красильное заведение. После смерти отца  мать моя снова устроила свою судьбу. Но прожила недолго, умерев от чахотки. Меня забрал дед. Он учил меня грамоте по церковным книгам, а бабушка прививала любовь к народным сказкам и песням. С 11 лет дед отдал меня «в люди», чтобы  зарабатывал на жизнь я сам. Работал я пекарем, «мальчиком» в магазине, учеником в мастерской по написанию икон, посудником в буфете на корабле. Жизнь была очень тяжёлой и, в конечном итоге не выдержав такую жизнь сбежал «на улицу». Много бродил по Руси, повидал неприкрытую правду жизни. Повар с корабля сумел привить мне страсть к чтению.
- А когда появился псевдоним Горький? – спросил Ахметзаки.
- Писательскую карьеру я  начал как провинциальный литератор. Псевдоним М. Горький впервые появился в 1892 году в Тифлисе, в газете «Кавказ» под первым печатным рассказом «Макар Чудра». Я находился под неусыпным надзором полицейских органов. В Нижнем Новгороде печатался в газетах «Волжский вестник», «Нижегородский листок» и других. Благодаря содействию В. Короленко в 1895 году опубликовал в популярнейшем журнале «Русское богатство» рассказ «Челкаш». В этом же году были написаны «Старуха Изергиль» и «Песня о Соколе». В 1898 – в Петербурге вышли «Очерки и рассказы», получившие всеобщее признание. Ещё на следующий год – публиковал поэму в прозе «Двадцать шесть и одна» и роман « Фома Гордеев».

В период до первой русской революции 1905-1907 годов вёл я активную революционную пропагандистскую деятельность, лично познакомился с Лениным. В это время появились его первые пьесы: «Мещане» и «На дне». В 1904-1905 годах были написаны «Дети солнца» и «Дачники».
С 1901 года я встал во главе издательства «Знание», в котором начинают печататься лучшие писатели того времени. В Московском художественном театре ставится моя пьеса Горького «На дне».

За свои крайне революционные взгляды меня не раз подвергали арестам, но продолжал поддерживать идеи революции не только духовно, но и материально…
Возвратился Валидов от Горького «окрыленным» и радостным. Заснул сразу и встал рано. На календаре было 26 февраля. Где-то уже с утра стреляли. Хозяин дома грузин Чавчавадзе подошел, чтобы предупредить постояльца от возможной беды:
- Господин Валидов! Если хотите остаться в живых, не выходите на улицу. Там стреляют!

Однако Ахметзаки решил выйти на улицу и посмотреть. На окраинной улице было спокойно. Добрался до места работы, поработал до обеда. А после обеда пришло сообщение о том, по приказу командующего Петроградским военным округом генерала Хабалова солдаты расстреляли демонстрантов. Есть убитые и раненые. Да, очень скорбная новость.

27 февраля. Ахматзаки Валидов с утра оказался на улице и очень удивился тому, что там и тут бродят вооруженные рабочие. К ним присоединяются солдаты и матросы с вооружением. Стрельбы нет. Возбужденная толпа народа направился в сторону Литейного моста и смела оттуда военный караул из полицейскую заставу. Их оружие оказался в руках толпы. Откуда-то появился полицейский начальник полковник Шалфеев на коне, что-то крикнул. Его узнали, стащили с коня, избили и оставили на тротуаре без памяти. Вскоре началась беспорядочная стрельба. На стыке Невского и Литейного тротуара на вооруженную толпу налетела конная жандармерия и началась битва. Рабочие и солдаты открыли огонь по ним, бросали бомбы. Подошли солдаты, окружили жандармов, обезоружили и отпустили. Постепенно город перешел в руки революционных рабочих, солдат и матросов.

Таким образом, совершилась февральская революция в Петрограде. На следующее утро были арестованы царские министры и посажены в Петропавловскую крепость. В связи с этими событиями собралась мусульмнская фракция Государственной думы. Председатель фракции Ахмет Цаликов сообщил, что депутаты должны подготовить проект устройства будущей России и тут же выразил свое мнение, что «Россия должна быть неделимым демократическим государством. Она, Россия, должна оставаться великой державой. Нерусские народы должны все время держаться за русских. Без русских пропадем».
Цаликов не владел родным языком, поэтому всегда говорил на русском. Сразу после его выступления слово попросил Ахметзаки Валиди:

- Оттого, что будет неделимая Россия, никому пользы не будет. Нерусские народы России, как и финны или украинцы, должны иметь самостоятельность. Мы должны идти в Мусульманский съезд России с предложением дать автономии малочисленным народам в их землях. Необходимо социализация земли, тоесть переход земли в общенародное достояние, изъяв ее из товарного обращения.

- Выступление господина Ахметзаки Валиди мне непонятно, - крикнул Иблиамин Ахтямов, вставая с места, - Россия должна быть унитарным государством. Никаких автономий и других национальных образований. Передел земли недопустимо. Пусть будут и помещичьи земли, и крестьянские земли. Безземельным можно давать надел из государственных и царских земель
Валидов отпарировал:

- Посмотрите на историю башкир. Из-за русских чиновников, сколько мы потеряли земли! Не считали? Не знаете? Зато я знаю. Ныне появились безземельные сородичи, разве это не позорно? В Российском государстве должны существовать республики, например, татарская, башкирская, казахская, киргизская и так далее. Но это не означает обособление. Республики должны существовать в составе России, имея достаточную самостоятельность. Если малочисленные народы захотят, то можно объединить эти республики, включить  и сибирских татар, и Среднюю Азию, Казахстан и создать Мусульманскую страну. Земля должна быть в руках самого народа, пусть народ сам ежегодно перераспределяет земли. Надел земли должен зависит от количества едоков в семье.

Заседание шло очень шумно. Выступление Валидова поддержал Салимгарей Янтурин и около десятка депутатов. После А. Валидова выступили татарские дкпутататы Гаяз Исхаки, Садри Магсуди, которые утверждали, что «Единая Россия» - это как раз то, что соответствует велению времени. Пусть другие народы, кроме русских, не ломают свои головы вопросами государственности, так как они не доросли до самоуправления. В процессе русизации, в скором времени малочисленные народы отомрут, и останется один российский народ без наций. Салимгарей Янтурин, выступая против этих слов, утверждал, что от создания мусульманских образований для России будет только польза, это образование будет играть роль буфера и защитой он внезапного нападения в Россию.
 
Спору не было конца, кричали, доказывали свое, чуть не дошли до всеобщей драки. Кто предложил, не заметили, но все согласились с решением, что
а) на днях нужно провести Мусульманский съезд;
б) подготовку документов к съезду поручить депутату А. А. Валидову.
Чувствуя, что борьба против унитаристов  в одиночку невозможна, Валидов решил выехать в сторону Ташкента, чтобы увеличить своих сторонников по вопросу создания самостоятельных республик внутри нового Российского государства. С разрешения Аллаха, надо провести Туркистанский съезд, решения этого съезда будут путеводным маяком для остальных мусульман. В этом нет сомнения. Он уверен, чтобы была сильная Россия необходимо создать сильные национальные республики.
Первым делом надо посетить родные места. Ахметзаки Валидов по пути заехал в Уфу и встретился со своим любимом поэтом Мажитом Гафури. Тот принял его с радостью, познакомил Ахметзаки с супругой Зухрой Насыровой и десятилетним сыном Анваром. Во время чаепития по просьбе гостя хозяин дома читал свои стихи, наслаждая слух присутствующих.
- Мне особенно нравится стих «Утро свободы». Прочтешь?
- Прочту.
И Гафури начал читать этот стих.

                Утро свободы

Горячее солнце взошло над моей головой.
Я рано проснулся, разбуженный песней живой.

Струится с небес опьяняющий солнечный свет.
Весь мир этим сказочным утренним светом одет.

Веселое пенье доносится издалека.
По улицам плавно народная льется река.

Я тоже подхвачен могучей людскою волной.
Я счастлив, и тысячи братьев ликуют со мной.

Счастливые песни доносятся наперебой,
И алое знамя плывет в вышине голубой.

И, славя на сотни ладов торжествующий труд,
О юности мира, о счастье народы поют.

Я вижу счастливые взоры семьи трудовой.
Полотнища яркие ветер колышет живой.

Над нами знамена, сияющие, как заря.
Сегодня мы с трона низвергли навеки царя.

Разбиты оковы… Жестоких тиранов долой!
Исчезло бесправье, и мрак не вернется былой!

Я слился с толпой и к народному хору примкнул.
И песен свободы впиваю торжественный гул.

Над нами знамена раскинули алую сень.
Свобода! Свобода!.. Да здравствует радостный день!

Стих очень понравился Валидову. Он оплодировал. Вдруг Ахметзаки предложил:
- Мажит Нургани углы! Ты познакомил меня со своей семьей, я тоже хочу знакомит тебя с моими. Если Зухра ханум не против, приглашаю тебя к себе в мое родное село Кузяново.
- Пусть едет, проветрится, - подала голос Зухра ханум, все время дома да дома, бесконечно пишет и пишет...
Мажит Гафури быстро согласился, и они выехали в дорогу в сторону деревни Кузян Стерлитамакского уезда.
- Вообще-то мы земляки, оба из Стерлитамакского уезда, - молвил Валидов.
- Да, это правда. Моя родная деревня – Зилим-Караново. 
- Часто вспоминаешь своих родных?
- Вспоминаю. Отец- Нургани халфа был мугаллимом (учитель), мать –Марзия. Имею братьев и сестер. Братья – Нурислам, Махадий, Ахсан. Сестры – Суфия и Фатима.
- Где изначально начал учиться? – задал вопрос депутат Государственной думы.
- Дома. Начальное образование получил у отца.
- Ведь ваша семья татарская?
- Да, татарская. А в чем дело?
-А дело в том, что я как-то изучил и вашу родословную, выходило, что ваши предки происходили от башкирского рода кальсар-табынцев, связанный с Майки-бием.
- Да? Как интересно. Но я не делю людей по нациям. Сам пишу  одновременно и для татар и для башкир. Вспомнишь детство и кажется, что было беззаботное время, хотя в 11 лет стал помогать отцу учить детей, после окончания трехлетнего сельского мектебе (школа). Дальше учился в медресе соседней деревни Утяшево. Когда там получал знания умер отец, а через полгода и мать. Оставшись без родителей, я не бросил учебу. Закончив релегиозно-схоластическую шклоу в Утяшеве, поступил в медресе «Расулия» города Троицк у Зайнуллы ишана. В свободное время подрабатывал на приисках золотопромышленников Рамеевых, учительствовал в казахских степях, занимался сбором образцов народного творчества, интересовался так же и русской литературой.
- Я слышал, что ты, уважаемый Мажит афанде , учился и в Казане?
- Да, учился. В 1905 году поступил в Казанскую медресе «Мухаммадия», В конце 1906 года вернулся в Уфу и до 1909 года учился в  другом медресе под названием «Галия».
- Что это за история с проданным пальто? – спросил Ахметзаки.
-  О том, что в город прибыл Габдулла Тукай, я  узнал от жены Зухры-ханум, а она услышала на рынке, который располагался на месте нынешнего главного Уфимского государственного авиационного технического университета. Я тут же оделся и пошел его искать. Тогда Габдулла Тукай был сильно болен туберкулезом. Прошел по всем дорогим гостиницам, но нигде о приезде поэта ничего не слышали. Расстроенный, по пути домой зашел в книжный магазин «Сабах», который находился на пересечении двух улиц, интересуясь новинками, а там мне говорят, что гость из Казанской губернии у них. Нашел я писателя лежащим на прикрытых тонким одеялом ящиках из-под книг, маленького, худенького. Обнялись, как два брата, и, не в силах сдержать чувств, заплакали. Просто представьте себе эту ситуацию. Тукай - нищий, больной. У меня молодая жена, маленький сын, но  живу под надзором полиции, мои книги не печатают, изымают из магазинов. Жить не на что. Тяжелое положение, моральное давление со стороны государства. В такой обстановке встречаются две родственные души. Он показался мне ещё скромнее, более забитым и подавленным жизнью, чем я. А в тот день мы больше молчали, а редкие слова были о стихах и поэтах, о Казани и о жизни. Между тем Зухра-ханум суетилась и ждала гостей. А денег ведь дома нет, она взяла в магазине взаймы - по записи продукты давали - хлеб, масло, варенье. Приготовила, ждет, а супруг вернулся домой один, грустный. Тукай постеснялся идти в гости к семейным. «Если хочешь, можешь угощать в другом месте», - ответил он. Я долго думал, где раздобыть денег, чтобы повести его в достойную ашхану (столовая) Решение было найдено: продал за три рубля свое зимнее пальто и повел. Так весело провели мы какое-то время. Через пару дней Тукай уехал на две недели в Петербург, но затем снова вернулся в Уфу – как раз появился в продаже кумыс. Его можно было купить в Ушаковском парке. Поэтому я с Тукаем подолгу там отдыхали. Пробыв в Уфе месяц, татарский поэт направился в Троицк. Через год в апреле его не стало.
Беседуя непрестанно и рассказывая друг другу веселые и грустные истории, путники  к вечеру доехали до Кузяново. Побывав в родном доме Валидова, решили навестить некоторых родственников. А родственников в селе у Ахметзаки – пруд пруди, живут богато и размеренно, любят трудиться на благо своей семьи. Везде были рады гостям: Валидов рассказывал о жизни в Питере, а Мажит Гафури читал свои стихи. Через два дня два друга расстались. Ахметзаки Валидов выехал в сторону Ташкента, а писатель Гафури обратно вернулся в Уфу.

Находясь в эмиграции Ахметзаки Валиди частенько вспоминал о Мажите Гафури и о его стихах, которые были понятными для простого гарода и содержательными по смыслу.

               

                14. Национальное движение мусульман.
                Провозглашение автономии

После февральской революции Мусульманская фракция Государственной думы, членом консультативного Бюро которой являлся Ахметзаки Валиди, выступила с инициативой подготовки Всероссийского съезда мусульман. Эта работа была поручена Ахмаду  Цаликову, мусульманину из Осетии, члену партии меньшевиков. Создали Временное центральное бюро фракции под председательством Цаликова. В самом бюро не было единого мнения по обсуждаемым вопросам на съезде. Относительно дальнейшего развития России одни депутаты были за сохранение унитарной республики (А. Цаликов, Г. Исхаки, И. Ахтямов и так далее.  Другие: А. Валиди, М. Расул-заде и их последователи  выступали за организацию федеративного устройства Российского государства.

С целью организации выборов депутатов, в конце марта Валиди выехал в Ташкент. Заранее разослал письма с разъяснением о сложившейся обстановке. По пути в Туркистан он остановился в Оренбурге, где организовал встречу с башкирской интеллигенцией и убедил их послать на Московский мусульманский съезд делегацию из башкир.

В апреле 1917 года в Оренбурге, Уфе, затем в уездных городах  Орске, Стерлитамаке прошли местные мусульманские съезды, на котором были избраны делегаты (58 чел.) на предстоящий Московский съезд и утверждены наказы мусульман. Валиди был выдвинут делегатом съезда от имени мусульман Туркистана, поскольку находился там. Всего было избрано 800 делегатов, в том числе 100 женщин-мусульманок
1 мая 1917 года в Москве был открыт I Всероссийский мусульманский съезд. После чтения Корана богослов М. Бигиев  поздравил всех с этим знаменательным событием. С приветственной речью обратился к делегатам С. А.  Котляровский, представитель Временного правительства, член партии кадетов. На этом Московском форуме мусульман одержали верх федералисты над  унитаристами (за - 446, против – 271). Но по земельному вопросу башкирская делегация предпочла воздержаться, так как съезд высказался за национально-культурную автономию, а не за национально-территориальную, хотя Валиди выступил выступил с поддержкой последнего. На следующий день съезда башкирские делегаты образовали Башкирское областное бюро для руководства башкирским национальным движением и об этом заявили съезду.
Башкирские делегаты были против культурной автономии без решения земельного вопроса. Поэтому они решили провести отдельный Всебашкирский съезд по проблемным вопросам.

20 июля 1917 года в Оренбурге торжественно открылся I Всебашкирский курултай (съезд), в котором участвовало 70 депутатов. В президиум были избраны члены Башкирского областного бюро З. Валиди, С. Мрясов, А. Ягафаров, ишан Г. Курбангалиев. С отчетном докладом о работе бюро выступил С. Мрясов. Он также ознакомил делегатов курултая с материалами I Всероссийского мусульманского съезда. По земельному вопросу выступил Заки Валиди, подчеркивая, что социализация земли – единственно правильный путь решения земельного вопроса. Хотя Г. Курбангалиев, крупный землевладелец, был против мнения Валиди, остальные поддержали докладчика. Но попытка вернуть башкирскому народу ранее отнятые у него земли, таили в себе большую опасность. Курултай поддержал стремление к национально-территориальной автономии. Он принял решение о равенстве женщин с мужчинами, о создании национальных башкирских полков, образовал Башкирское центральное национальное шуро (совет) из семи человек – руководящий орган башкирского движения. В состав исполкома шуро вошли: Шариф Манатов, Гариф Мутин, Сагит Мрясов, Ильдархан Мутин, Усман Куватов, Харис Юмагулов, Заки Валиди. Председателем избрали адвоката Юнуса Бикбова, так как Валиди отказался от этого поста, говоря, что у него частые поездки по стране.
Кроме башкирского центрального шуро, в Оренбурге действовало Мусульманское военное шуро. Военное шуро возник в мае 1917 года, где были одни татарские деятели, которые  было почему-то враждебными к Башкирскому шуро и вопросу автономии Башкортостана.

Второй Башкирский курултай состоялся 25-29 августа 1917 года в Уфе. На съезде присутствовали и представители татарской общественности, как федералисты Г Ибрагимов, Г. Касимов, Ш. Ахмадеев, так и унитаристы Х. Атласов, З. Кадыри. Они не хотели башкирской автономии, а двигали вперед проект культурно-национальной автономии Поволжья и Урала под эгидой татар. В эом отношении весьма интересно выступление Х. Атласова, известного татарского общественного деятеля и историка: «Уважаемые господа! Я уже был участником вашего первого съезда и высказал свои добрые пожелания. Хотя я сам мишарин, но башкиры – самый любимый для меня народ. Из-за этого, родные башкиры, я желал и хотел, чтобы у вас была автономия. Однако только самим башкирам не достичь автономии. Правда, что страна башкир по территории больше, чем Германия и Австрия. Но для того чтобы быть с автономией, необходима большая численность народа и его высокий уровень развития. … Ваши рассуждения об автономии и т.д. лишь вызывают усмешку…
Вслед за Атласовым выступил З. Кадыри, который тоже пытался убедить башкир, сказав, что движение за автономию приведет к трагедии.
{Султанов З. Мы и они // Шонкар, 1994, № 3, с. 21-22 (на баш. яз.)}
В своей ответной речи Шариф Манатов заявил, что «у господ очень сладкие речи. Что касается численности башкир, мы же не собираемся объявлять  все территории губерний, где проживают башкиры, автономными. Речь идет о выделении в автономию  волостей и уездов, где большинство составляют башкиры.К тому же мы решительные противники централизации и выступаеи за принцип федерализма. Если сторонники казанской платформы нас считают своими братьями, то пусть они нам не мешают, а содействуют достижению нами своих целей».

Таким образом, татарским деятелям, сторонникам казанской платформы, в основе которого лежала идея совместной культурно-национальной автономии «тюрко-татар» Поволжья и Урала не удалось изменить ход события в свою пользу. Прошло предложение территориальной автономии.
Второй курултай подтвердил решения первого курултая, утвердил кандидатов в депутаты Учредительного собрания. Второй пункт резолюции гласил, что «при распределении земель в Башкурдистане, братья по крови, называемые до сего дня припущенниками, тептярями, новобашкирами, будут наделены землей на одинаковых правах с башкирами».

(Этнополитическая мозаика Башкортостана. В трех томах. Т. 2. М.1992).

Второй Башкирский курултай принял специальную резолюцию по вопросу о Караван-Сарае о немедленном освобождении его и передаче Центральному шуро. Президиуму было поручено заявить об этом А. Ф. Керенскому и оренбургскому комиссару Временного правительства.

 На курултае был расширен состав Башкирского шуро до 12 человек, куда вошли Манатов (председатель), Валидов (заместитель председателя), еще 10 членов.
Во время встречи Валидова с министром В. М. Черновым, лидером  эсеров, последнему было разъяснено значение для башкир Караван-Сарая в Оренбурге: возвращение его народ примет как возрождение национальных его прав. Чернов внимательно выслушал и отдал распоряжение о возвращении башкирам историко-культурного сооружения.
В сетябре-октябре Валидов  и его соратники усилили свое давление на российский центр по вопросу автономно-республиканского статуса и национальной армии, а так же по земельной проблеме. Керенский и его министры в это время были крайне озабочены стремлением большевиков взять власть в свои руки.

Октябрь 1917 года резко изменило политическую ситуацию в стране. Временное правительство было низложено, к власти пришли большевики. 2 ноября большевисткое правительство принимает «Декларацию прав народов России». Члены башкирского шуро холодно отнеслись к этой декларации, считая, что это пропагандисткая уловка.
11 ноября шуро издало свой фарман № 1, где заявило: «Теперь Башкирское шуро никому не подчинено и приступает к освобождению Башкортостана от чужого влияния и власти, к подготовке объявления его автономии». 15 ноября Башкирское областное шуро приняло декларацию (фарман №2) о провозглашении автономии Башкортостана за подписью председателя шуро Шарифа Манатова, его заместителя А. Валидова, членов шуро и его секретаря Шайхзады Бабича. Башкирское центральное шуро объявлял территориальную автономию Башкортостана  в пределах Оренбургской, Пермской, Уфимской, Самарской губерний. Оренбург намечался как центр Малого Башкортостана, Западного Казахстана и Оренбургского казачества, которые, как допускали члены Башкирского шуро, со временем могли бы объединиться в одну автономную единицу. Началась подготовка к учредительному курултаю (съезду) башкир, намеченной к началу декабря для выработки и принятия основных положений конституции Башкирии. Идея самостоятельности, факт создания своей автономной государственности вызвали у башкирского народа необычайный духовный подъем, в адрес шуро со всех сторон шли телеграммы с поздравлениями и поддержкой.
 
Однако провозглашение автономии башкир было встречено неодобрительно местными представителями советской власти, татарскими общественно-политическими разного толка. Борьбу начал Оренбургский губернский мусульманский комитет, состоящий из татар и оренбургский губернский комиссар Временного правительства Н.В. Архангельский. На страницах своей газеты «Яны вакыт» («Новое время») Мусульманский комитет за подписью Ф. Каримова осуждал провозглашение башкирами своей автономии. Автор усмотрел в этом акт разрушения единства  «тюрко-татарской нации».

Что же касается Центра, то реакция большевиков, хотя была сдержанной, но положительной. «Правда» писала, что провозглашение Башкирской автономии не противоречит принципу свободного самоопределению наций.
(«Правда, от 22 ноября 1917 года).

В это время в Оренбурге остановка была взрывоопасной. 15 ноября Оренбург захватил Дутов. Пришлось Ш. Манатову и Валидову идтиина поклон к Дутову, чтобы тот признал автономию башкир, а не разогнал Башкирское шуро, так как в городе было очень мало солдат-мусульман, поддерживающих  шуро. К удивлению башкирских руководителей, атаман Дутов благосклонно отнесся к созданию башкирской автономии, но никакой и помощи не оказал.
 
(Газета «Башкорт» от 24 ноября 1917 года).
 
III Учредительный курултай башкир открылся 8 декабря 1917 года в Оренбурге в здании Караван-Сарая. В его работе участвовало более 200 человек. Подавляющее большинство делегатов было из башкир, 44 делегата представляли русское население, по одномуу делегаты направили чуваши, татары марийцы. Среди делегатов были солдаты-фронтовики, рабочие, интеллигенция, духовенство и крестьянство. На повестку дня выносился следуюущий круг вопросов:

1.Граница Автономного Башкортостана;
2. Внутреннее управление;
3. Земельный вопрос;
4. Экономический вопрос;
5. Народное образование;
6. Управление духовными делами;
7. Финансовые вопросы;
8. Организация вооруженных сил и милиции;
9. Организация власти в центре и на местах. О высшем законодательном органе.

(История башкирского народа. Уфа, Гилем, 2010, т. 5, с.126).

С открытием съезда состоялась процедура вручения подарков. Габдулла Курбангалиев от имени башкир Челябинского уезда  преподнес своему земляку  Шарифу Манатову богатую шубу, ток-чуранские башкиры башкиры  Валидову – скакуна под богато украшенном седлом и ряд ценных подарков. «Это был самый дорогой для меня подарок моей нации за всю свою жизнь», - вспоминал потом Валиди.

Башкирский съезд вошел в историю как учредительный курултай. Он утвердил фарман областного шуро от 15 ноября 1917 года об объявлении Башкортостана частью Российской Республики. Курултай признал, что с правовой точки зрения право башкир об автономии Башкортостана должно быть закреплено в конституции России, так как Башкортостан входит в ее состав, как один из национально-территориальных штатов; все штаты федеративной России равны в своих правах. По мнению башкирского курултая, общероссийская союзная власть должна состоять из палаты  депутатов, равных по количеству от каждого из штатов и правительства, во главе с президентом правительства.

Говоря о структуре управления автономного Башкортостана отметим, что Учредительным курултаем вводился институт «малого курултая» (предпарламент) с законодательными полномочиями. Его членами стали:  Г. Аитбаев, Д. Амиров, Ю. Бикбов, А.-З. Валидов, И. Вильданов, Х. Габитов, Г. Гирфанов, Г. Идельбаев, Г. Идельгужин, Г. Куватов, С. Магазов, Ш. Манатов, С. Мрясов, И. Мутин, М. Смаков, И. Султанов, Н. Тагиров, Г. Тукумбетов, Г. Фахретдинов, Р. Фахретдинов, Х. Юмагулов, А. Ягафаров. На должность председателя выдвинули двоих: Шарифа Манатова и Юнуса Бикбова. Прошел последний. Валидов, как и в шуро,  стал заведующим военными и внутренними делами. Было учреждено Башкирское войсковое управление  под началом Валидова. 

               15. Башкирское правительство и большевики

Башкирское правительство, обосновавшись в Оренбурге, заявило генералу А. И. Дутову, что они нейтральны в борьбе большевиков и белого движения. В то же время были попытки установить связь с советским правительством. Ш Манатов, покинувший Учредительное собрание, вскоре прибыл в столицу, добился приема у В. И. Ленина и  беседовал с ним о характере башкирского движения. Вождь заявил, что не считает движение башкир контрреволюционным.
 
(В. И. Ленин и Башкирия. Документальные материалы, воспоминания. Уфа, 1974, с. 305).

К началу 1918 года в Оренбургской губернии резко изменилась обстановка. Под давлением красных атаман Дутов оставил город. В январе-феврале в Оренбургской губернии была восстановлена советская власть. Башкирское правительство решило остаться в Оренбурге. Оно было готово сотрудничать с большевиками. На случай невозможности налаживания нормального контакта  большевиками был запланирован переезд в Баймак. Эмиссар большевисткого правительства С. М. Цвиллинг, возглавлявший губревком, первоначально лоялно относился к Башкирскому правительству, пригласив Валидова на переговоры он заявил: управляйтесь самостоятельно в своей области, но с условием не выступать против советской власти. 27 января Башкирское правительство отправило в Петроград телеграмму: «Высокую власть советов принимаем при возможности самостоятельно заниматься нашими внутренними делами, образовать собственный полк».
 
Но  большевики не захотели считаться с политикой «нейтралитета» Башкирского правительства, исходя из принципа «кто не с нами, тот против нас». Мусульманский военно-революционный комитет, где обосновались только татары был враждебно настроен против политики Башкирского правительства, убеждал Цвиллинга, что они скрытые враги советской власти  и добились разрешения арестовать Башкирское правительство, так ка они были не согласны с проектом устройства совместной автономии татар и башкир под названием «Урало-Волжского штата». Арест башкирского правительства произвело впечатление как взрыв бомбы.
3 февраля 1918 года. Ночь.
Ахметзаки Валидов  лег спать попозже и только вздремнул, грубо и шумно постучали в дверь.
- Заходите, заходите! Дверь  без засова.
В дом вошли два вооруженных солдата и офицер. Командир группы спросил:
- Вы Заки Валидов?
- Я, конечно! Неужели меня не знаете?
- Знаем, но так велит инструкция.
- Еще что велит ваша инструкция?
- Велит, чтобы вы оделись и без сопротивления пошли с нами. Одевайтесь, господин Валитов! Мы пришли арестовать вас.
 - Ничего не понимаю. Кто распорядился? Ордер есть? Ну-ка покажите!
- Вот ордер. – Офицер, начальник конвоя, протянул скомканную бумагу.
- Кто приказал арестовать?
- Наш командир. Его фамилию и должность объявлять  не положено.
- А если не подчинюсь?
Тогда свяжем вас и потащим по улице, а при попытке к бегству – откроем огонь на поражение.
Пришлось подчиниться этой вооруженной группе. Прямиком повели  в губернскую тюрьму. На улице никого не видать. Люди стараются не ходить ночью по улице, знают, застрелят и никто за это отвечать не будет. Такое время: кто сильный, тот прав, демократией даже и не пахнет. Вот тюрьма. В уголке коридора под караулом сидят арестованные члены правительства: Сагит Мирасов, Ильдархан Мутин, Аллабирде Ягафаров, Абдулла Адигамов, Галиахмет Аитбаев. К ним присоединился Ахметзаки Валидов. Все пытаются держать себя спокойно, но возбуждение чувствуется по лицам и движениям. Членов правительства еще не успели закрыть по тюремным камерам. Начальник конвоя вызвал начальника тюрьмы. Тот, видимо, живет рядом, появился быстро:
- Что случилось? Кто такие?
- Арестованные члены Башкирского правительства.
- Я их не могу принимать, - сказал начальник тюрьмы.
- Почему? – спросил начальник конвоя.
- У меня нет письменного приказа об этом инциденте. Мне нужно письменное указание с подписью и печатью.
- По вашему арестованных будем держать в коридоре тюрьмы? Вот бумаги. – Офицер протянул пару бумаг.
- Откуда эти бумажки?
- Там написано: это решение Мусульманского военно-революционного комитета (МВРК).
- Мне нужна бумага, подписанный эмиссаром Цвиллингом.
- Будет бумага и от Цвиллинга, не торопись! А пока разбросайте их по камерам. Если не будешь быстро выполнять мое указание, за саботаж и тебя закроем в камеру.
Все понял начальник тюрьмы, умный он, поэтому остается на своей должности в любом политическом режиме. Арестованные были размещены по камерам. Допрос начался на следующее утро. Вызвали Валидова. В небольшом полутемном помещении с маленькими окнами два стола. За первым столом офицер, за вторым – секретарь ведущий запись допроса. Офицер велел Валидову присесть на табуретку.
- Имя, фамилия, отчество, место и год рождения?
- Ахметзаки старался ответить кратко и конкретно, держал себя спокойно.
- Нам известно, что вы выступаете против советской власти. Рассказывайте об этом! Почему вы ведете враждебную политику против рабоче-крестьянской власти?
- Ложь. Наоборот мы трубим о лояльности к советской власти. Об этом имеются решения.
- Говорят, вы состоите в партии эсеров. Расскажите об этом!
- Нет, я не состою в партии социал-революционеров. Когда-то вошел в эту партию и через месяц ушел, так как  их политическая платформа мне не нравится.
- А что это? – Следователь раскрыл какую-то газету, оказывается это «Казачья правда», выпускаемая большевиками. Валидов начал читать. Там в статье «Башкирские контрреволюционеры» было написано, что в правительстве башкир собрались одни крупные землевладельцы, которые до сих пор поддерживают царские порядки, а хан Валиди – националист, монархист, реакционер.
Ложь. Все, что тут написано полная ложь. Кто заказал эту статью?
- А почему среди лесов и гор создаете бандитские отряды?
- Не бандитские, а башкирские отряды самообороны. Они создаются с разрешения центральной власти и Цвиллинга.
- Молчать! Ты науськиваешь, ты подстрекаешь своих бандитов на бунт против советской власти! Скажи! Через кого из тюрьмы держишь связь с ними? Этого человека отдам в военный трибунал. У нас – диктатура пролетариата. Говори!
- Какой бунт? – Валидов ничего не знал о каких-то бунтах. - Никто не предполагал, что  факт ареста Башкирского правительства распространится по волостям так быстро, молниеносно. Удивительное явление! За ночь народ знал почти все. - А из тюрьмы какая может быть связь? – подумал сказал Валидов.
- Следователь не поверил последним словам Ахметзаки, вытащив наган, кричал, угрожал и бегал вокруг арестованного, тот отрицал все. Он хорошо знал, что в этот период беззакония могут без суда и следствия могут «кокнуть» и никт и не будет отвечать за это. Диктатура пролетариата разрешает все. Поэтому арестованный отвечал спокойно убедительно.
- Ладно, ты не выдал связиста через кого передавал свои указания, тем самым вынес себе смертную казнь. Вставай! Иди!
Делопроизводитель чего-то не расслышал, видимо, спросил:
- Не расслышал, извиняюсь! Что писать? Сразу к стенке, да?
- Не торопись, очередь еще не подошла…
В камере Ахметзаки Валиди остался один со своими думами. Никогда не предполагал он, что их арестуют. Отсюда нет пути выхода, арестованных ни разу еще не отпускали. Он сперва был в одной камере с остальными, потом закрыли в одиночную камеру. Радоваться этому или печалиться? Он не знал. Ждать смерти и лежать в камере - какой толк? Через некоторое время раздумья  он решился на отчаянный шаг: решил продолжить «Историю тюрков», внеся новую главу под названием «История башкир». Начальник тюрьмы относится к нему благосклонно, разрешил иметь чистые листки бумаги, карандаши и писать, Тюремные надзиратели знают, кого посадили. Понимают, что в это смутное время могут и поменяться местами. Тех выведут н а свободу, а тогда  надзиратели могут сами оказаться в тюремных камерах. Кроме этого арестованные надзирателям платят за их помощь, отправив их с запиской по отдельным адресам. Через надзирателей наладили связь с остальными членами правительства.
Как-то утром в камере появился один из надзирателей, молодой человек лет 25-26. Ахметзаки показалось лицо знакомым, но он об этом ничего не сказал. Тот молча вынул продукты питания, чистые листки бумаги и сам начал разговор:
- Вы, наверное, не помните меня? Я когда-то в Казани был вашим шакирдом.
- Неужели так! А я думаю, где же видел вас. Сейчас у красных служите? Какие ветры вас перенесли в эти края, братец?
Молодой человек решился на правду-матку и молвил:
- Я сюда послан, чтобы свести на нет башкирскую автономию.
Валидов удивился еще пуще и спросил кратко:
-Кто послал?
- Мусульманский военно-революционный комитет. Они договорились совместно с большевиками начать действия против вашей автономии.
- Кто из МВРК  против нас?
- Гаяз Исхаки, Садри Максуди…
- Неужели так? Значит, нас арестовала мусульманский военно-революционный комитет.
- Да. Хотел об этом вам донести, поэтому пришел. Солдат встал на колени и заплакал. – Сперва хотели только запугать, сейчас вмешались более мощные силы. Нет уже возможности вас освободить!
- Вставай и скажи! Почему нет возможности? Скажи честно, братец? Нас хотят расстрелять?
- Дело в том, что в Баймакские башкиры уничтожили крупные силы красных, за то, что они шибко обижали народ. Большевики хотят держать вас в заложниках, а потом расстрелять. Пока идет спор: оставлять пока в камерах или немедленно решиться на расстрел. Вот так.
Сейчас стало понятно, почему спорят, не решеаясь на немедленное  устранение арестованных. Оказалось, везде недовольны тем, что члены правительства в тюрьме. Каждый день в Оренбург приходят из разных мест, с просьбой освободить арестованных. Телеграммами заполонили центр. Страна башкир стала похожа на муравейник, когда сунув палку его ворошат. Судьба арестованных все еще остается в  опасности.
Через пару дней один из надзирателей влетел в камеру Валиди и резко крикнул:
- Господин Валидов! Быстро соберите все вещи и отдайте мне, аотом возвращу!
- А что собрать?
- Продукты питанмя, бумаги, карандаши. Камера должна быть полностью пустым.
- А что случилось?
- Ничего не случилось. Скоро к вам заглянет председатель Оренбургского военн-революционного комитета Цвиллинг. Поторопитесь!
Да, через полчаса в сопровождении начальника тюрьмы действительно зашел Цвиллинг и стоя начал разговор:
- По обоюдному договору вы должны были остаться лояльными к советской власти, однако ваши башкиры собирают армию, начинают вести войну против нас.
- Дело в том, что… - Валидову не дали договорить.
- Оправдываться не надо. Вы должны написать приказ о разоружении ваших формирований в течении недели.
- Сперва нас выпустите из тюрьмы, тогда приказ будет готовым. Если п риказ дан из тюрьмы, кто поверит, кто выполнит?
- Я сказал свое последнее слово, выполнить или нет – ваше дело, на вашей совести.
- Если приказ не выполнится, что тогда? – спросил Валидов.
- Тогда всем будет плохо, ответил председатель ВРК. Сидящие здесь будут расстреляны, а по башкирским деревням откроем огонь из орудий.
Один из крупных руководителей большевиков Цвиллинг резко повепнулся и вышел. После этого в тюрьме жизнь ухудшилось, кормили кое-как, бумаги и карандаши не возвратили. Камера Валидова был взят под особый караул, часовых поменяли полностью. Значит, дело идет к расстрелу. При диктатуре пролетариата по другому и быть не может. Осталось ждать конца.
Так прошло несколько дней, начался апрель месяц. Ночью в тюрьме внезапно начался шум и гам,беготня, громкие разговоры. Валидов проснулся и подумал: «Пришел, видимо, нам конец!». Из маленького окна камеры ничего не видать. На улице началась стрельба, беготня, послышался взрыв нескольких гранат. Что это такое? Все это похоже на уличные бои. Неужели дутовцы снова в городе?
Вот загремел засов камерной двери. Появился возбужденный начальник тюрьмы:
- Господин Заки! Быстренько собирайтесь и выходим. Задняя калитка открыта, сейчас покажу, вам надо оттуда исчезнуть.
- Что случилось?
- Напали в тюрьму.
- Кто напал?
 Начальник тюрьмы только махнул рукой:
- Видимо, ваши. Откровенно говоря, сам не знаю кто такие!   
Об этих событиях Ахметзаки Валидов в «Истории башкир» пишет так:
      
Между тем 3 апреля случилось одно событие. Когда оста¬ вался один день из отведенного нам времени до расстрела, оренбургские казаки и вместе с ними группа башкир ночью напали на ту часть города, где располагалась тюрьма. Вместе с политиками из рядов русских казаков освободились и мы. Выйдя из тюрьмы, я у казаков, находящихся у здания тюрьмы, спросил, в какой стороне находятся мои друзья, сидевшие со мной в тюрьме, и башкиры, пришедшие нас в ы з в о л и т ь . Они сказали, что, надеясь на мое еще более раннее освобождение, они быстро направились восвояси и показали, по какой улице они ушли. И я направился в ту сторону; отовсюду была слышна стрельба, казалось, вся округа является полем напряженного боя. Большевики старались вновь овладеть зданием тюрьмы. Ввиду весеннего таяния снега, везде были лужи. Я был обут в валенки (пимы, то ест ь « сапоги», сделанные из шерсти ), а на плечах - шуба, поэтому каждому встречному было понятно, что я только что вышел из тюрьмы. Один из красногвардейцев подошел ко мне и арестовал, затем завел в один глухой переулок и там объяснил, что он был моим учеником, я вспом¬нил этого татарского паренька. Оказывается, он был шурином татарского историка и литературоведа Ямалетдина Валиди. Этот молодой человек прямиком привел меня в дом Ямалетдина, расположенный вблизи моста через Яик. Оттуда, обменявшись мнениями с Сагитом Мирасовым и Абдуллой Адигамовым, я дал знать, что убегу в горы. Наняв подводу, в тот же день, проезжая по улицам, где лежали убитые, напра¬вился в Каргалы, а оттуда через Токчуран поехал на станцию Абдулино и дальше в Уфу. Моя цель заключалась в том, чтобы запутать следы своего маршрута и посоветоваться по некото¬рым вопросам с единомышленниками, в Уфе. Прибыв в Уфу, обнаружил, что здесь находятся командир Баймакского полка Амир Карамышев, Салих Азнагулов и еще несколько наших людей. Я пребывал здесь скрытно. Обсуж¬ дался вопрос, уехать ли в горы или направиться в Москву, так как в Москве я как будто был «прощен». Более тобо, об этом «прощении» было сообщено Советам Оренбургской губернии, но они это игнорируют и поэтому якобы меня приглашают в Москву. И это было связано с планами создания Советским правительства «Татаро-Башкирской республики». Этот во¬прос нуждается в особом разъяснении. При «Комиссариате по национальным вопросам» Советского правительства, руководимого Сталиным, был создан «Центральный мусульманский комиссариат». Во главе находился известный коммунист из татар Мулланур Вахитов. В начале 1918 года уехавший из Башкурдистана в Казань Шариф Манатов после установления Со¬ветской власти и роспуска Мусульманского шуро направился в Москву и присоединился к Муллануру Вахитову. Там же на¬ходился татарский писатель Галимзян Ибрагимов. Он был по¬слан Уфимским национальным управлением в конце декабря 1917 года на Третий башкирский курултай, где внес предложение о создании Татаро-Башкирской республики. Но мы вместо идеи создания отдельного государства, объединившись с та¬тарами, остались верны идее в качестве «Малой Башкирии» присоединиться к большому Туркестану. У Галимзяна была цель - претворить в жизнь свою идею с помощью Советской власти, потому он и отправился в Москву. Мулланур Вахитов, приняв эту идею, объяснил Сталину, который тоже согласился, и для обсуждения плана создания Татаро-Башкирской республики¬  было решено собрать в мае совещание. 10-17 мая упо¬мянутое совещание состоялось. Там Сталин сделал доклад. Согласно этому докладу должны быть три автономных  области - «Татаро-Башкирская», «Киргизская» и «Туркестанская». Об этом движении по инициативе Газима Касимова была издан на брошюра (60 стр.) под названием «Татаро-Башкирская ре¬спублика», которая вышла в Москве в 1918 году. Кроме того, Галимзяном Ибрагимовым была написана прекрасная статья о движении среди татар и башкир за самостоятельность и о движении унитаристов, противниках самостоятельности. На это совещание, планируемое на май, был приглашен и я. Если я надумаю ехать, то мог бы в Уфе тотчас официально объявить о своем пребывании, сесть на поезд и направиться в Москву. Но я, зная, что мысль о Татаро-Башкирской республике является ничем иным, как ловушкой и, видя несерьезность этой затеи, не принял ее, а решил, в соответствии и с желанием Амира Карамышева, выехать в горы и заняться организацией боевых отрядов. Была середина апреля. Везде весенние ручьи. Особенно труден был переход через глубокие тающие снега на отрогах гор и через реки, ставшие полноводными. Мы вдвоем, обла-чившись в одежды деревенского башкира, пошли по дороге Архангельского и Аскинского (по-русски название - Шамов) заводов, переправились через реку Агидель, прибыли в деревню Ахмет Тамьян-Катайского кантона и приступили к организации дела. По дороге Аскинского завода мы попали-таки в руки красных, но служившие в Красной армии и знавшие нас деревен¬ские люди помогли нам скрыться. Я не берусь излагать подроб¬ности этого события, которое было от начала до конца единым приключением. Одним словом, мы ночью чудесным образом освободились от ареста (были заперты в помещении завода). До утра смогли переправиться через Агидель и пришли в деревню Азнагул. Когда преследовавшая нас русская красная воинская часть добралась до реки, лед уже тронулся. Таким образом, по воле случая, мы избежали и этой беды. Председателем Тамьян-Катайского кантона был Талха Агайдаров, а руководителем милиции (полиции) - Муса Мур¬тазин. С помощью этих людей мы занимались увеличением численности милиции и, сделав мечеть деревни Ахмет цен¬тром управления, поместили там шапирограф и размножили обращения. В то же время написали меморандумы предста¬вителям союзников, находившимся в Сибири, и особо обра¬тились с меморандумом к японцам. С ними Талха должен был встретиться сам. При необходимости он поедет в Японию. В то же время доБоворились, что члены Правительства Баш¬ курдистана и некоторые друБие авторитетные и влиятельные люди должны встретиться в Кустанае в доме одного известного им человека (отца журналиста Абдуллы Гисмати). Однажды ночью большевики напали на нас, но ввиду того, что один из местных людей об этом известил нас вовремя, мы смогли предпринять меры против этого нападения. Оставив Амира Карамышева здесь заниматься делами организации ми¬ лицейских отрядов, с Талхой пришли из деревни Ахун вместе с тунгатарскими башкирами в деревню Тулек и пошли к хо-зяину золотодобывающих приисков Адельшаху Давлетшахову. Этот человек был самым состоятельным среди деловых людей Башкурдистана, а также из всех мне известных людей самым прекрасным человеком. И при строительстве завода преследовал национальные интересы: хотел помочь местному населению освободиться от кабальной зависимости русских заводчиков. Поездку Талхи он обеспечил золотыми деньгами. Приехав в Яланский кантон, я направился к Мусе Келиму и Галимзяну Тагану. С Галимзяном встретился, пригласив его в дом Мусы Келима, который был одним из самых авторитет¬ных и интеллигентных людей здешних мест. Участвовал на башкирских курултаях. Галимзян был офицером в чине подпоручика и руководителем Яланского кантона. Повсеместно во всех своих совещаниях мы дали слово, что «если возникнет где-либо движение против Советов, нам нужно быть всегда готовыми с самого начала этого движения присоединиться к нему». Везде ожидалось антисоветское движение крестьян и казаков...

(Ахметзаки Валиди Тоган. История башкир. Перевод с турецкого А. Юлдашбаева. Уфа: Китап, 2010, с. 202-206).

В связи с арестом членов Башкирского правительства 17 февраля 1918 года в Оренбурге молодыми людьми было образовано новое башкирское шуро – Временный революционный совет Башкортостана (ВРСБ), куда вошли А. Давлетшин, Г. Алпаров, Ф. Султанбеков, Б. Шафиев и другие. Они были готовы следовать за большевиками по пути диктатуры пролетариата. Однако насторожило власть советов то, что они признали преемственность с арестованными членами правительства и стали разрабатывать проект об автономии Башкортостана. К этому времени Национальное собрание мусульман в городе Уфе приняло постановление о создании Урало-Волжского штата и это было утверждено наркомнацем 22 марта 1918 года. А 30 марта Оренбургский губком принял решение о роспуске ВРСБ, которому вменялась в вину не только преемственность с арестованными членами правительства, но и разработка проекта советской национальной автономии Башкортостана.

                16. В огне Гражданской войны

Гражданская война в Башкирии начинается с боевых действий рабочих и красногвардейских отрядов против казачьего атамана Дутова, захватившего власть в Оренбурге в ноябре 1917 года и мятежа чехословацского корпуса с конца мая 1918 года. Дело в том, что чехословацкий корпус был сформирован еще до Октябрьской революции на территории России. Давая согласие на выезд корпуса в 70 эшелонов во Францию, Советское правительство потребовало удалить из корпуса командный состав русских офицеров, настроенных против Советской власти. Начало военной интервенции со стороны японских империалистов вынудило Советское правительство приостановить движение чехословацких эшелонов на Дальний Восток. Местным Советам было дано указание разоружить их по пути следования, что встретило сопротивление со стороны белочехов. В ночь на 27 мая белочехи захватили Челябинск, через два дня – Пензу, 30 мая – Сызрань. Таким образом, Уфимская губерния оказалось под угрозой наступления с востока и запада. Вот такая общая картина начала Гражданской войны. Было время, когда из-за диктатуры и репрессий большевики оказались на краю пропасти, Советскую власть поддержали не все.

По мере развертывания гражданской войны и иностранной интервенции в России обе воюющие стороны в спешном порядке создавали свои вооруженные силы:
Большевики создавали свою армию – РККА (Рабоче-крестьянская красная армия) – им к концу гражданской войны удалось сформировать пятимиллионную армию.
- контрреволюция, как называли красные своих врагов, так же принимали все мере, чтобы консолидироваться и объединиться. Одним из таких мероприятий борющихся против Советской власти явилось Уфимское государственное совещание  от 8 сентября 1918 года, где участвовали представители всех белых правительств: Комуча, Уральского, Сибирского, национальных правительств башкир и казахов. 18 сентября это государственное совещание создало Директорию – Временное Всероссийское правительство, которому поручалось созвать Учредительное собрание не позднее 1 января 1919 года. Однако Уфимская Директория просуществовало недолго. Члены Директории были убиты колчаковцами. На смену Уфимской Директории пришло Омское правительство А. В. Колчака, который был объявлен Верховным правителем России. С этого момента Гражданская война в Башкирии связана с борьбой против Колчака.   
После репрессий, учиненных большевиками, националисты решили восстать против Советов. Хотя центр признал ошибочность ареста членов башкирского правительства, по волостям Южного Урала были разосланы агитаторы, которые призывали всех к вооруженной борьбе. 

Ахметзаки Валидов прибыл в Уфу  7 февраля 1918 года из-под ареста, из-за налета дутовцев в Оренбург. Здесь он узнал, что его через Оренбург Сталин вызывает к себе. Он пришел к выводу: возможно, в центре есть хорошие люди, но те, что имеют с нами дело в губерниях шовинисты. После ряда совещаний в Кустанае, Троицке пришли к мнению развернуть партизанское движение на Южном Урале, Казахстане и Туркестане. К этому времени в России появились антибольшевисткие организации, как Уфимская директория, Комуч (Комитет учредителей) и так называемое Сибирское правительство Колчака и другие. Что касается Верховного правителя Колчака, то он заявил, что не пойдет ни по пути реакции, ни по гибельному пути партийности, а только по пути к народному собранию.

Главным для валидовцев оставался выделение Башкортостана, хотя бы Малой Башкирии, в  самостоятельную автономную единицу при любых режимах. Однако не все националисты были согласны с этим стремлением. Группа Габдулхая Габидулловича Курбангалеева из Челябинского уезда выступила против Башкирскому правительству в национальном вопросе, заявляя, видимо, под влиянием Колчака, что в России должна быть твердая власть без партий, без автономий, но с Верховным правителем. Обращаясь к российскому правительству в Омск, Курбангалеев, богатый землевладелец, писал, что необходимо представить башкирам только культурно-национальную автономию без земли, так как население Башкирии весьма  вообще бедное, не в состоянии организовать свое правительство.

Между тем в начале апреля освобожденные из тюрьмы члены Башкирского правительства  влились в общий поток Белого движения, перебрались в город Челябинск, захваченный белочехами, восстановили Башкирское правительство и приступили к формированию башкирского войска. 1 июня объявили мобилизацию в башкирские национальные части. В обращении к народу были такие слова: «Мы вооружаемся для того, чтобы защитить наши земли, нашу страну, нашу религию, нашу автономию». Военный отдел расширил свой состав  и образовал Башкирский военный совет (БВС). При нем был создан штаб, который непосредственно занимался формированием башкирских войск. БВС хотел использовать возможности белых, чтобы создать свои вооруженные силы и добиться автономии. Белочехи и Колчак вначале обещали установление автономии для башкир, а затем отказались. Колчаковский государственный переворот 18 ноября 1918 года, в ходе которого были арестованы члены Директории, по существу сделал бесперспективным надежду башкир на сохранение автономии. Адмирал Колчак заявил, что «идеей единой и неделимой России он не поступится нт при каких обстоятельствах и ни за какие минутные выгоды». После этого заявления Колчака ЦК партии эсеров заявил: «Вооруженную борьбу против большевиков прекратить, и все силы демократии направить против диктатуры Колчака».

В этих условиях отношения с белыми и башкирскими руководителями начали охлаждаться. Предметом спора становился военный вопрос – структура и снаряжение башкирского войска, снабжение его. 15 сентября Верховный главнокомандующий приказал о расформировании двухдивизионного  башкирского корпуса в одну дивизию под началом русского генерала. Нарастало недовольство голодных и плохо одетых башкирских солдат. Появились случаи дезертирства, стали происходить открытые бунты  с отказом идти в атаку. Подлили масло в огонь негуманные отношения русских офицеров в отношение башкирского населения.
В этих условиях Башкирское правительство все более стало склоняться к мысли о необходимости пойти на сближение с советской властью и заняться поисками для переговоров. Было решено прекратить боевые действия против красных и начать борьбу с контрреволюцией при условии признания правительством РСФСР Башкирской Советской Республики.

26 января 1919 года в деревне Темясово состоялось совещание членов «малого курултая». В связи с тем, что Юнус Бикбов отказался от должности председателя Башкирского правительства, на его место избрали Мстислава Кулаева.  Ахметзаки Валиди, начальник войскового управления стал командиром башкирских войск. Кстати, он имел чин полковника, присвоенный Уфимской директорией.

Переходу  на сторону красных предшествовало несколько попыток связаться с советской властью. Одна из попыток перейти линию фронта окончилось расстрелом ходока. 15 декабря были отправлены еще двое представителей, в том числе повторно М. Халиков. Они с трудностями добрались до Уфы, вышли на революционный комитет Уфы. 30 января 1919 года состоялись предварительные переговоры, о чем было сообщено в Москву. В. И. Ленин и народный комиссар по делам национальностей Сталин телеграфировали в ответ: не отталкивая Башкирское правительство, согласиться на амнистию башкир, выступивших против советской власти. 
8 февраля. Находясь в Кананикольском заводе, Башкирское правительство заслушал доклад М. Халикова, вернувшегося из Уфы и вынесло постановление о необходимости немедленно вступить  в соглашение советской влатью.
   
14 февраля. Валидов направил письмо частям 1-й армии Г. Д. Гая, находившимся близко к районам сосредоточения башкирских войск. В нем он предлагал прекратить военные действия  ввиду предстоящего перехода башкирских полков на сторону Красной Армии. Однако командир 1-й бригады Пензенской дивизии Зеленков заявил, что его полки в башкирах не нуждаются, что с ними как контрреволюционерами разговора быть не может и автономии башкир он не признает.

(Юлдашбаев Б. Х. Соглашение центральной Советской власти с Башкирским правительством о Советской автономии Башкирию// Октябрьская революция  и рождение Советской Башкирии. Уфа, 1959).

18 февраля.  Башкирское правительство и войска в Темясове объявили, что считают себя окончательно перешедшими  на сторону советской власти. 
20 февраля. Башкирские полки переходят на сторону Красной Армии.
21 февраля. В деревне Темясово Башкирское правительство провело съезд представителей полков, перешедших на сторону Красной Армии. Съезд из членов правительства образовал Башкирский революционный комитет. В Башревком вошли: А. Валидов - председатель и военный комиссар, М. Кулаев - заместитель председателя и т.д., всего 12 членов и 6 кандидатов.

Для подписания окончательного договора башкирская делегация выехала в Москву. Около месяца продолжались переговоры и завершилось тем, что 17 марта 1919 года в Москве Сталиным, народным комиссаром по делам национальности и тремя лицами от Башкирского правительства было подписано соглашение, суть которого  - объявление башкирской автономии. 20 марта на совместном заседании СНК и ВЦИК под председательством В. И. Ленина соглашение было утверждено и узаконено. Первый пункт соглашения гласил, что Автономная Башкирская Советская Республика образуется в пределах Малой Башкирии и составляет федеративную часть, входящую в состав РСФСР. Завершающий 16 пункт гласил, что члены и сторонники Башкирского правительства , шуро и других общественных организаций националистов  «не подлежат репрессиям за свою минувшую деятельность».
(Юлдашбаев Б. Х. Новейшая история Башкортостана. Уфа, Китап, 1995, с.103).
23 марта Соглашение было опубликовано в печати. По договору столицей республики временно определялось село Темясово. Известно, что Валидов выезжал  в окрестности Темясово для выбора подходящего места под строительство будущих правительственных зданий.

(Сказание о земле Баймакской. Уфа, издательство «Слово», 1998, с. 51)

                17. На стороне советской власти

После перехода на сторону советской  некоторые командиры красных не признали Соглашение и неодобрительно относились к башкирам. Испытал это и командующий башкирским войском Валидов, который 19 февраля 1919 года в селе Мраково был задержан и взят под стражу командиром Пензенской дивизии. Ему было заявлено, что «Россия должна быть едина и без каких-либо автономий». Потребовали, чтобы башкирское войско незамедлительно сложило оружие, а солдаты сдавались в плен. Началось повальное разоружение части войск под дулами оружия с издевательствами и расстрелами. Был перехвачен по пути секретарь Башкирского правительства Шайхзада Бабич, известный писатель, занятый перевозкой правительственной канцелярии и расстрелян в селе Зилаир вместе с сопровождающими его солдатами. Красные части безпочвенно обижали мирное население: произошли массовые избиения, разного рода насилия и физические расправы в башкирских районах.

Все это крайне ухудшило отношения частей башкирского войска с Пензенской дивизией. Возникли вооруженные стычки и два пехотных батальона обратно переметнулись к белым. Кавалерийскому полку Мусы Муртазина приказали разоружиться. Тот не подчинился, началась вооруженная схватка с одним полком Пензенской дивизии, полк красных был разбит. В результате кавалерийский полк обратно ушел к белым, правда, он вернулся в августе обратно к красным. Обо всем этом Валидов доложил Троцкому, тот распорядился обратить внимание местного командования к фактам зверского отношения со стороны красных: «Считаю необходимой строгую и примерную расправу со всеми виновными в постыдных насилиях над башкирским народом. О принятых мерах и карах донести. 3 июля 1919 года. Предреввоенсовета Троцкий».

Что касается Башревкома, то он в середине марта из-за угрозы занятия белыми д. Темясово, покинул этот населенный пункт, 24 марта прибыл в Мраково. Только 29 апреля Башревком прибыл в конечный пункт назначения – г. Саранск.

Вообще-то, Красная Армия нуждалась в военном потенциале башкир и одновременно старалась оторвать их от руководства и влияния Валидова и его соратников. Красные знали, что Валидов, как военный комиссар автономной Башкирской республики играет ключевую роль в военных вопросах и создания полков. По его руководством в Саранск был сформирован четыре полка. Эти полки были направлены на Южный фронт против Деникина, хотя Башревком и М. В. Фрунзе стремились использовать их на Восточном фронте. Башкирские полки участвовали в боях под Харьковым, Полтавой и т.д., дрались отчаянно и лихо, как писали в газетах.

5 сентября 1919 года Ленин обратился к Башревкому с телеграммой направить башкирское войско на защиту Петрограда от Юдинича. Всего было стянуто на Петроградский фронт более 10 тыс. человек и воевали они храбро. В 1930 году башкирская кавалерийская дивизия  под командованием Мусы Муртазина была отправлена на Польский фронт. Башкирская конница действовала по тылам противника, совершая неожиданные налеты и смелые нападения. Более сорока конников были награждены орденами Красной Звезды, в том числе и Муса Муртазин.

Вернувшись из Саранска Башревком обосновался в городе Стерлитамаке. 26 августа он своим приказом № 1 объявил о вступлении в непосредственное управление создаваемой автономной республикой. Однако Оренбургский и Уфимский губком РКП(б) опять выступили против автономии, за единую Россию. И центр хотел подчиненную автономию во всех сферах деятельности. Наиболее острым вопросом для республики оставался степень ее самостоятельности, вопрос о конституционно-правовом положении в составе РФ. На этой почве происходили растущие трениямежду Башревкомом и представителями центра, стычки с обкомом. В середине января 1920 года Башревком арестовал наиболее ретивых членов обкома , в том числе Г. Шамигулова. В дело вмешался Ленин и направил Троцкого разобраться на месте. Под председательством Троцкого в Уфе было проведено совещание, где рекомендовалось принять меры для разрешения конфликта, но все осталось по прежнему.
В конце апреля 1920 года Валидов был вызван в Москву и имел острые разговоры  с Лениными Сталиным. Он был  оставлен там в аппарате наркомнаца, якобы для работы, на самом  деле оторвать его от соплеменников. 19 мая ВЦИК и СНК РСФСР был принят декрет о соотношение Башкирской республики с РФ, который предусмотрел полное подчинение центру всех ветвей власти Башкортостана. По этому принципу 27 мая появился декрет об образовании Татарской, а 22 августа Киргизско-казахской республик.
Приведем этот документ.   

                Декрет
Всероссийского Центрального Исполнительного Комитета.
О Государственном Устройстве Автономной Советской Башкирской Республики.

1. Аппарат Государственной власти Автономной Советской Башкирской Республики складывается согласно конституции Р.С.Ф.С.Р. из местных Советов Депутатов, Центрального Исполнительного Комитета Башкирской Республики и Совета Народных Комиссаров Башкирской Республики.
2. Для Управления Делами Автономной Советской Башкирской Республики учреждаются Народные Комиссариаты: 1) Внутренних Дел с Управлением почт и телеграфов, 2) Юстиции, 3) Просвещения, 4) Здравоохранения, 5) Социального Обеспечения, 6) Земледелия, 7) Продовольствия, 8) Финансов, 9) Совет Народного Хозяйства с отделами Труда и Путей Сообщения и 10) Рабоче-Крестьянской Инспекции.
Примечание. Иностранные дела и внешняя торговля остаются целиком в ведении центральных органов Р.С.Ф.С.Р. Военными делами ведает Башкирский Военный Комиссариат, непосредственно подчиненный ближайшему (Заволжскому) Окружному Военному Комиссариату. Борьба с контрреволюцией остается в ведении органов Всероссийской Чрезвычайной Комиссии, образуемых Всероссийской Чрезвычайной Комиссией по соглашению с Башкирским Советом Народных Комиссаров.
3. В целях сохранения единства финансовой и хозяйственной политики Р.С.Ф.С.Р. по всей территории Республики Народные Комиссариаты Башкирской Республики: Продовольствия, Финансов, Совет Народного Хозяйства с отделами Труда и Путей Сообщения, Рабоче-Крестьянской Инспекции и Управление почт и телеграфов при Народном Комиссариате Внутренних Дел остаются в непосредственном подчинении соответствующих Народных Комиссариатов Р.С.Ф.С.Р. с обязательством исполнения инструкций и распоряжений последних.
4. Народные Комиссариаты: Внутренних Дел (без Управления почт и телеграфа), Юстиции, Просвещения, Здравоохранения, Социального Обеспечения и Земледелия автономны в своих действиях и ответственны непосредственно перед Всероссийским Центральным Исполнительным Комитетом.
5. Необходимыми финансовыми и техническими средствами Автономная Советская Башкирская Республика снабжается из общих средств Р.С.Ф.С.Р.
Подписали:
Председатель Всероссийского Центрального Исполнительного Комитета М. Калинин.
Председатель Совета Народных Комиссаров В. Ульянов (Ленин).
Секретарь Всероссийского Центрального Исполнительного Комитета А. Енукидзе.
19 мая 1920 года.

Башревком решительно запротестовал против централизации. Из разнных  мест требовали возращения Валидова. Почти все члены Башревкома по указанию Валидова из Москвы, оставили свои посты в знак протеста и покинули Стерлитамак в неизвестном направлении. После этого фактически обком сам начал управлять всеми делами Башкирской республики.

17 июня. Покинувшие Стерлитамак члены Башревкома созвали в деревне Ново-Усманово Бурзян-Тангаурского кантона совещание, которое признало положение безнадежным и решило разъехаться по горам и степям Башкирии и Киргизии (Казахстан).
21 июня. Состоялся расширенное заседание Башкирского обкома партии в связи с уходом членов Башревкома. На этом заседании участвовал единственный представитель Башревкома А. Ягафаров, который при выступлении заявил о травле обкомом башкирских деятелей. «Положение о БССР от 19 мая произвело на наших ответственных работников убийственное впечатление. Мы создали автономную республику, теперь Центр его не дает. Нам стало ясно, что мы работаем в пустом пространстве». 
26 июня. Создан новый ревком до выборов на Первом всебашкирском съезде советов. Председателем его стал Файзулла (русские называли его Михаилом) Мансырев, бывший питерский рабочий, заместителем – П. Викман, секретарем – Г. Уразов, члены: П. Зудов, С. Лобов, А. Семякин, Х. Хуснутдинов, А. Батталов. А. Ягафаров не вошел в состав ревкома и передал свои полномочия и печать новому ревкому. Г. Шамигулова выдвинули на пост председателя БашЦИК и Совета народных комиссаров. Здесь были все чужие, которых народ совершенно не знал. Они тоже не были в курсе того, как живет народ. Их главная цель: любой ценой установить диктатуру пролетариата на окраине России. Новое правительство республики допустило массу перегибов и тем самым обострило недовольство общественности. В результате вспыхнуло националистическое повстанческое движение башкир на юго-востоке Башкортостана.
Как видно, Малую Башкирию отличали острота национального вопроса, слабость позиций советской власти. Между тем рядом была расположена Уфимская губерния, более развитая и где проживало немало башкир, однако преобладало татарское и русское население. Для лучшего руководства и на основе неоднократного обращения башкир декретом ВЦИК от 14 июня 1922 года Уфимский, Бирский , Белебейский уезды и волости Златоустовского уезда были объединены с автономной Башкирией. Уфимская губерния была упразднена. Новая территория Башкирской АССР состояло из 8 кантонов: Уфимский , Стерлитамакский, Бирский, Белебеевский, Аргаяшский, Зилаирский, Мясогутовский и Тамъян-Катайский.

Еще 13 декабря 1919 года ЦК РКП(б) отменил декрет наркомнаца о Татаро-башкирской республике, изъяв из нее автономную Малую Башкирию. Согласно декрету 27 мая 1920 года автономная Татарская республика была образована без Малой Башкирии и без Уфимской губернии с изрядной долей татарского населения. Из нее в состав автономной Татарии был включен лищь Мензелинский уезд. Так на территориальный спор татар и башкир была поставлена жирная точка. Кстати,  в Большом Башкортостане русские составляли 40%, башкиры – 24%, татары, тептяри и мишари – 23% населения.      
 
                18. Комбриг Муса Муртазин

1914 год. Первый год военных действий. Артиллерийскую бригаду, где служил Муса Лутович Муртазин, перебросили на румынский фронт. Среди них  оказался большевик, все звали его товарищ Петр, который по - своему объяснял другим о положении дел на фронте. Вскоре Муса подружился  с ним и даже начал ему помогать проводить подпольные беседы против этой войны. По словам большевика, это война империалистическая, что необходимо переизбрать командира и поставить своего, чтобы иметь общий язык  с простыми солдатами. За ведение агитации  среди солдат, Мусы Муртазина  и товарища Петра отправили в штрафбат. Февральская революция освободила их от прибывания  в штрафбатальоне. Мусу должны были направить на фронт. Он, долго не думая, вернулся в родное село  Кучуково Кубаляк-Телевской волости Верхнеуральского уезда. Увидев сына, мать удивилась шибко, заплакала от радости от того, что сын ее жив и здоров. Разбудила она младших братьев  .Даута, Искандера и Ибрагима. Те проснулись и сразу бросились к старшему брату в объятья, ве врмя кричали «ур-ра-а», как будто они победители. Отец со старшим братом Гайсой не оказались дома. Оказывается, они выехали в Идельбаш (русское название Белорецк) по своим делам. Гайса старше Мусы на пять лет, женат, дети есть, построил свой дом, живет  отдельно. То, что все близкие живы и здоровы полностью успокоило Мусу. Он видел много смерти  в войне с японцами, в Первой Мировой войне и поэтому знает хорошо, что смерть подстерегает каждого на каждом шагу. Особенно на войне. Но, чтобы не было массовых убийств следует прекратить любую войну. Тогда многие остались бы в живых. Он так же знает, что начать войну легко: объявил и двигай свою армию против врага, а вот заканчивать ее трудно. Во время чаепития расспросил о житье-бытье сордичей-односельчан. Удивительно то, что здесь о февральской революции и не слышали, ничего не знают о нем. Здесь по-прежнему правят балом старшины и старосты.

По старой традиции  стали приходить повидать возвратившегося односельчанина старики и старухи. Им охота знать через Мусу последние новости в стране, о войне и так далее. Для сельчан каждый день одно и то же, повторяются те же работы и они далеки от политики. Муса рассказывал им о войне, о революции, о будущей жизни. Они цокали языками и не верили к будущей луяшей жизни.
К вечеру вернулись отец с братом. Побывав немного возле Мусы, Гайса ушел домой, а Муса через отца узнал местные новости: кто жив, кто когда умер, кто был на войне, кто вернулся, кто не вернулся и т.д.

Не пришлось Мусе прохлаждаться в родном селе, так как ему поручили выбрать в I Всебашкирский курултай депутатов. На следующее утро в сопровождении братишек и группы молодежи он направился в центр волости Мулдакаево и несмотря на препоны руководителей волости, выполнил свою миссию сполна. Сам тоже был избран на этом же волостном собрании.

20 июля 1917 года в Оренбурге начал свое дело Курултай, гле участвовал и Муса, сидел слушал докладчиков и думал, началось, вроде бы лед пошел! Курултай выбрал верховную национальную власть – Центральное областное шуро. Здесь же было принято постановление об организации национального войско. Сейчас он понимает глубже, тогда думал, что все решится так, как ты задумал. Но вжизни наоборот, любое хорошее дело решается с трудом, появляются противники твоих замыслов. Муса еще не решил как быть: идти в армию, чтобы воевать, чтобы быть пушечным мясом или остаться в родном краю и найти работу, чтобы прокормиться. Как раз в это время письмом его вызвал в Оренбург Заки Валидов. Муса долго не стал размышлять о том, надо или не надо – быстро собрался и поехал в Оренбург. В родном селе Кучуково он почуствовал себя в тисках узкой, однообразной жизни, хотелось свободы, широкого пространства.
Валидов принял радужно:
- Проходи братец, проходи! Только я не знаю ты старше меня или моложе?
- Я моложе вас, с 1891 года рождения Ахметзаки агай. Разница в один год.
-Давайте перейдем на «ты», поскольку мы почти ровесники.
- Расскажи о себе, если можно!
- Что тут рассказывать.  Поступил на военнную службу в 1912 году во Владивостоке. С 1913 года служил на острове Русский. С начала Первой мировой войны попал на фронт, где пробыл до 1917 года. Получил следующие звания: младший фейерверкер, бомбардир, младший ефрейтор.
- Ну, хорошо, как говорится, у всех почти одна судьба. Перейдем к делу: чтобы защитить будущую автономию нам необходимо организовать национальное войско, нужны офицеры, организаторы этого дела. Как их найти? Как ты думаешь?
- Муса задумался, он не думал, что зададут такой вопрос. Немножко замешкался, но быстро взял себя в руки.
- Создание башкирских войск  будет правильным делом. Люди найдутся, только вот откуда достать оружие – большая проблема.
- Оружие купим у Дутова, оружия у них много, но им нужны деньги. Но мы нейтральны, не поддерживаем ни красных, ни белых. Эту истину и тебе надо держать в памяти.
- Понял тебя, Заки агай.
- Братец Муса!  Мы тут договорились поручить тебе очень серьезное дело, будешь ли согласен я не знаю.
- Какое дело?
-Дело создания башкирского полка.
М. Муртазин сразу согласился.
-Очень хорошо, - обрадовался Ахметзаки Валиди, пока есть время, расскажи о своей семье!
- Я родился в деревне Кучуково, родители живы и эдоровы. Старший брат отдельно от родителей живет, у него своя семья. Младшие братья, а их трое - мальчишки, подрастают.
- В семье одни мужчины?
- Да. Одни мужчины. В наших краях природа ка в сказке, леса и горы. В горах Ишегул, Озонгор когда-то я собирал клубнику. Рядом реска Кара, где водятся и крупные и мелькие рыбы разных пород. Отец – Лутфулла, односельчане называют его вкратце –Лут. Всю жизнь работал на богатых. Мать – домохозяйка, воспитывает детей, ведет свое хозяйство. Я в молодости тоже работал на баев, пас скот старшины Кубаляк - Тилявской волости. Вначале учился в медресе родной деревни, затем в селе Казаккол продолжил свое образование. Тогда мугаллимов не хватало, поэтому после окончания Казаккуловской медресе начал заниматься учитеьской деятельносью, начал учит ребят.
- Ты, братец Муса, вроде бы артиллерист. Где и когда в армии служил ?
- С осени 1912 года с-начал служить во Владивостоке. Не знаю почему, может быть из-за того, что я имею крупную фигуру, сразу направили в артилеристкое подразделение. Дальше учеба и после курсов стал бомбардиром, дали унтер-офицерское звание, называется фейерверкер. Когда началась война, меня направили на румынский фронтТам и воевал.
- Да-а! Судьба человека полностью от него не зависит. – Валидов вспомнил малую родину, родственников, односельчан. – Девушка у тебя имеется, небось?
- Пока нет, Заки агай. Только на примете имеется девушка одна, зовут Фатиха. Учится в Верхнеуральской гимназии.
- В этом вопросе ты, братец Муса, похож на меня! Я тоже с Нафисой никак до свадьбы не дойдем.
Посмеялись вволю. Два авторитетных мужей сразу нашли общий язык, оказалось их судьбы так похожи. Впереди их ждала дорога долгая, опасная с крутыми поворотами, взлетами и падениями.
Получив фарман (приказ) от рук Ахметзаки Валиди Муртазин обратно вернулся в родное село. Сразу по приезду собрал своих односельчан возле мечети и прочитал фарман Башкирского правительства о создании национальных отрядов и добавил словами:
- Кто хочет записаться в отряд, создаваемой мною, прошу ко мне! Кто  желает?
Установилась полная тишина. Никто ничего не хотел, все стояли молча и ждали что будет дальше. «Хорошо, что не разошлись», - подумал Муса и на этот раз уже  приказал:
- Кто  в военной гимнастерке – вперед!
Таких, оказалось, трое.
Муса обратился к человеку с высоким ростом:
- Скажи-ка, односельчанин, ты против создания отряда? И сам тоже не хочешь идти?
- Конечно, Муса, я против. У меня нет времени, чтобы на коне скакать туда-сюда, дел много. Во-вторых, ни врага, ни своего убивать не хочу. Для меня они все люди, а человека убить – самый большой грех. Второй и третий человек тоже отказались.
Муса повернулся к своим братишкам:
- А ну-ка, братцы, за отказ выполнить фарман башкирского правительства всыпать им по 10 ударов ногайками. В любом случае вы пойдете со мной. Посадим! Или вынесем решение расстрелять без суда и следствия!
Последние слова Муртазин сказал для того, чтобы немного  напугать, стоящих перед ним трех молодых людей. Однако, когда Иьрагим и Искандер подошли к длинному, чтобы снять  его гимнастерку тот закричал:
- Пишите в отряд меня! Сами напишите! Все равно там долго не буду – побегу! Если возьму в руки оружие – уже знаю, что буду делать.
Его написали в список первым
- Напишите меня!
- Меня тоже включите в список!
- Придется записаться, чем сидеть в тюрьме.
Муса начал писать: Яппар Кадыров, Марат Валеев, Карим Зарипов… Набралось ровно два десятка человек. Тут же им роздали 20 ружей и сабель. Оставив односельчан, Муса Муртазин выехал в соседние деревни и  набрал более 100 человек добровольцев. Вскоре в отряд записались более триста человек. Их разделили на эскадроны, выбрали эскадронных командиров и начали проводить занятия по джигитовке, рубке с ходу с коня и стрельбе. Эти военные упражнения Муртазин сам придумал и во время боевых упражнений учил других примерно так:
- Ребята! Главное надо приучить лошадь к шуму огнестрельного оружия. Можно приучить лошадь к огню ещё и другим образом. Наперёд  дать им пистолет видеть и обнюхать; потом, не заряжая его, спускать перед ними курок, чтобы приучить их к стуку курка и полки, когда они к сему стуку привыкнут, то поодаль от лошади сделать несколько раз с полки вспышку; потом подойти к ней ближе, дабы она привыкла и познакомилась с пороховым запахом и дымом. После того выстрелить самым малым зарядом, сперва вдали, а потом от часу ближе, а наконец и сидя на ней. При всяком же разе надобно к ней подойти, приласкать и дать немного овса, или какой-нибудь другой приманки. С таким же точно терпением приучать её к барабанному бою, шпажному и сабельному стуку и прочим военным крикам.
В одном из таких упражняемых дней, Муса получил весточку от Фатихы. Она писала: «Любимый мой Муса! Неудобно, но вынуждена обратиться к тебе. Меня против моей воли замуж отдают, держат взаперти. Вся моя опора – только ты! Очень прошу, приди быстрее и освободи меня! Пока еще не поздно! Завтра будет поздно!»
С пр. Ф
Муса пришел в ярость. Приказал коневоду привести коня и не думая ни очем, кроме своей Фатихы, без сопровождающей группы полетел к своей любимой. Лишь бы успеть! Лишь бы успеть! –стучали копыта коня. В дом исправника Миликова от влетел с ходу и, увидев человека с круглой бородой, с громким криком спросил:
- Где Фатиха?
Тот не растерялся, несмотря на то, что перед ним появился вооруженный всадник.
- Ты кто такой? Зачем орешь в моем доме? Зачем она тебе? Марш из дома!  - Отец девушки был в гневу.
- Я кто такой? Знайте: я – ваш зять! А зовут меня Муса, фамилия – Муртазин. Фатиха-а-а! Где ты? Я пришел за тобой! Дай мне свой голос!
 - Я тут! – Послышался слабый женский голос с той комнаты, где висел замок на дверях. Муса сильно пнул ногой по двери и они раскрылись. За дверью стояла Фатиха и плакала.
- Одевайся! Отсюда поедем вместе!
- Я давно уже готова, Муса. Я думала, что ты не успеешь – успел - таки. Думала наложить на себя руки.
- Пока я есть – не торопись в тот мир – успеешь. Бужем жить да поживать вместе как сможем.
Она взяла в руки узелок, легонько обняла своего спасителя и сказала: «Я готов!».
Исправник шагнул к ним навстречу, чтобы, видимо, помешать действия Муртазина. Он готов был своего зятя умертвить в сию минуту. Муса вынул саблю, чтобы показать свою решимость и тот остановился и остался на своем месте, как вкопанный. Правда, исправник все время проклинал их обоих, читая соответствующие суры из Корана и после того, когда двое молодых скрылись за горизонтом. Таким образом, отряд увеличился еще на один человек.
О дальнейших событиях Муса Муртазин пишет в своей книге посвященной гражданской войне в Башкирии так:

«После бегства из Оренбурга большинство, членов Ксе-Курултая во главе с Валидовым собрались (в начале июня) в Челябинске, который в это время находился во власти чехов.
Ксе-Курултай объявил о возобновлении своих действий и вошел в переговоры с чехами о признании его последними. Заключенный между чехами и Ксе-Курултаем договор предусматривал условное признание чехами башкирской автономии и право формирования башкирских частей. В договоре было, по требованию чехов, оговорено, что окончательная санкция башкирской автономии должна быть произведена Учредительным Собранием.
После этого договора Ксе-Курултай восстановил Башкирский Военный Совет, который приступил к формированию башкирских войсковых частей.

Необходимо подчеркнуть, что это время является моментом хотя и кратковременного, но полного разрыва Башкирского правительства с Советской властью. Под влиянием репрессий местных советских работников против башкир у членов Башправительства сложилось мнение, что Советская власть является принципиальным врагом Башкирской автономии. Относящиеся к этому времени воззвания правительства к народу призывали его к борьбе с большевиками, как с предполагаемыми посягателями на башкирскую свободу. В одном обращении (июнь 1918 г.), после перечисления действительных и легендарных притеснений башкир и прочих тюркских народов со стороны Красной гвардии – по отношению к большевикам сказано следующее: «Мы опозорим себя перед лицом всего света, если предоставим им полную свободу действий в нашей Башкирии, на нашем Урале. Если мы, башкиры, также как и другие населяющие Башкирию мусульмане, будем их бояться, не прогоним их из Уральских пределов, то мы лишимся всех наших прав на землю и автономию. Поднимайся, башкир, восставай, мусульманин! Стройся в ряды войск! Прояви свою отвагу, смелость и решительность, сбрось с себя лапы, которые на тебя наступили».
К этому же времени должны быть отнесены отдельные попытки Башкирского правительства связаться с существовавшими тогда демократическими (антисоветскими) национальными центрами, как-то: «Совет национальностей» и «Юго-Восточный Совет национальностей».

Усилиями Башкирского Военного Совета до августа 1918 года сформированы были 1-й, 2-й и 3-й башкирские стрелковые полки, во главе со штабом башкирских войск, и впоследствии одновременно с правительством были переброшены из Челябинска в Оренбург, который находился под властью Дутова. В то же время правительство стало собирать башкир-солдат, бывших в старой русской армии, в свои национальные части. К этому времени закончилось формирование пяти башкирских пехотных полков, 1-го и 2-го башкирских конных полков. Кадрами послужили отдельные военные команды, группировавшиеся частью в Сызрани, частью в Баймаке. Кадром для 2-го кавалерийского полка послужили мелкие кантонные конные команды, несшие службу охраны на правах конной милиции; последняя была сведена в один отряд для сформирования 2-го кавалерийского полка. Формирование 2-го кавалерийского полка и 6-го пехотного полка происходило при следующей обстановке.

Дутов совместно с Комитетом Учредительного Собрания распространил свое влияние на всю южную территорию Башреспублики при помощи своих отрядов и расположенного в этом районе казачьего полка под командой войскового старшины Богданова. Поэтому, хотя в Башкирии и были организованы кантонные управления (с военными отделами) и Тюбек-Шуро, – они фактически не были хозяевами своих территорий. Земельные и лесные вопросы, а также вопросы взимания налогов и сборов, разрешались уполномоченным Комитета Учредительного Собрания и земской управой. На этой почве с самого начала пошли трения между Башкирским правительством и Дутовым.
В целях усиления власти местных кантонных управлений и оказания надлежащего отпора разгуливавшим по Башкирии и терроризировавшим башкирское и русское крестьянское население казачьим белым отрядам войскового старшины Богданова – Башкирский Военный отдел поручил Ахмеду Биишеву и Сагиту Мрясову организацию добровольческих отрядов путем посылки своих уполномоченных с кадром комсостава по кантонам. Население весьма охотно пошло навстречу организации отрядов: добровольцы шли со своим оружием, обмундированием и лошадьми и содержались на средства местного населения. За короткое время с июня по октябрь 1918 г., численность добровольцев достигает более 31/2 тысяч человек. Начальники добровольческих отрядов в то же время являлись начальниками гарнизонов данного района.

Дутов, видя в добровольческих отрядах все растушую вооруженную силу внутри Башкирии, принял все меры к дезорганизации и разгону этих отрядов: потребовал отправки их на фронт на усиление и пополнение башкирских действующих частей. Этим Дутов преследовал цель ослабления власти Башкирского правительства.
Последнее, в противовес попыткам Дутова, наоборот стягивало действующие отряды в районе Красной Мечети, где из них приказом Башкирского Войскового Управления от 5 октября 1918 г. №58 формировались 2-й кавалерийский и 6-й пехотный полки, с подчинением их 2-й сводной дивизии. Командиром первого из полков назначен был Ахмет Биишев и второго – Осман Терегулов.

После этого Башкирское Войсковое Управление, опираясь на свои тыловые части (1-й и 2-й кавалерийские и 6-й пехотный полки) стянуло остальные действовавшие под властью Дутова на Актюбинском фронте башкирские части, из которых сформировало первую дивизию (1-й, 2-й, 4-й и 5-й стрелковые полки). В это же время был сформирован штаб Башкирского корпуса (командир – Заки Валидов, начштаба – Илиас Алкин).
 
(Муртазин М. Л. Башкирия и башкирские войска в Гражданскую войну. 1927, глава 6).

Увидев, что башкирские войска увеличиваются и крепнут Верховный правитель Колчак отдал приказ расформировать башкирские части и часть подчинить атаману Дутову, часть генералу Ханжину. За невыполнение данного приказа мусульманских офицеров привлечь к уголовной ответственности. Вот тебе на!
Из-за этого приказа напряжение выросло  до предела. Военное руководство башкирских войск решило перейти к красным. Как раз в это время Муса Муртазин самовольно снял с фронта свой полк, чтобы дать некоторый отдых своим. Услышав об этом генерал Анненков направил один из белых полков в сторону Тамъян-Катайского кантона, чтобы разгромить непослушный полк Муртазина. Ночью, когда бойцы спали, белые внезапно напали и окружили полк Муртазина. Муса был снят с должности командира полка, вместо него поставили есаула Ганача. Во второй половине ночи никто не спал, все думали-гадали, спрашивали друг друга: как быть? И наконец, нашли единственно правильный выход из создавшей ситуации. Утром Муса Муртазин собрал вокруг себя самых преданных и смелых своих бойцов и поднял мятеж. Арестовал всех новых командиров эскадронов и полка и на эти должности поставил своих людей. Был принят план о ликвидации Дутова, однако нашелся предатель, который успел сообщить атаману об этом. Когда окружили штаб Дутова, там и его и других не оказалось. Все срочно ушли, затея не получилось. Таким образом полк Муртазина оказался между двух огней.

Перейдя на территорию Башреспублики, полк остановился в Тунгатаровской волости, где и приступил к реорганизации.
Прежде всего, надо было избавиться от ненужного командного состава и кулацкой части рядового состава, которые могли предать в любую минуту. Комиссия, назначенная для определения годности его бойцов с точки зрения службы в кавалерии, обследовала весь состав полка. После ее работы все ненадежные и чуждые национально-революционному духу бойцы были забракованы. Севшие на их лошадей бойцы из бедняков были воинами, на которых можно было положиться, в стойкости и верности которых сомневаться было нельзя. В результате реорганизации полка в нем образовалось ядро в 130 сабель. Так 1-й кав. башкирский полк стал действительно башкирским национальным, и, имея во главе командира-башкира, начал свою новую деятельность. Это было в июле месяце 1918 года. В начале августа полк перешел в Белорецкий завод. Это событие произвело сильное впечатление на часть членов (реакционно настроенных) кантонного управления (думы), среди которых возникло некоторое замешательство. Часть думы ходатайствовала перед казачьим командованием, ставленником генерала Дутова – Ханжиным, о разоружении отряда Муртазина.

Но в районе действий полка не было достаточно сильных казачьих войск, и полк продолжал свои переходы. Перевалив через Уральский хребет, полк в первой половине августа перешел в район Архангельского завода и, изолировав себя от казачьих войск, направился к реке Сим, где попытался присоединиться к красным.
Но красные, не зная намерений полка, встретили его огнем и не подпустили к себе высланную им делегацию. Ночью же этого дня они, считая башкирский полк казачьим отрядом, его окружили, но отряд все же вышел из кольца. Ввиду неудачи своего замысла – присоединиться к красным и опасаясь влияния на полк белого казачества, комполка решил уйти из этого района в Белорецк, где временно распустить полк до новых указаний от Башкирского правительства. Полк через Архангельский направился на завод Белорецк, куда и прибыл к началу сентября.

Здесь правительство назначило командиром полка М. Карамышева, которому и поручено было продолжать формирование 1-го башкавполка, а М. Муртазину принять один из эскадронов.

Не закончив своего формирования, в составе 2 эскадронов, в сентябре 1918 года полк был переброшен в Оренбург для охраны переехавшего в этот город правительства Башреспублики.

Это совпало с периодом начавшихся трений между правительством Башреспублики и Дутовым, и в Оренбурге в конце ноября 1918  года полк принимал участие в заговоре против Дутова. Когда Башправительство порвало с Дутовым окончательно, дивизион вместе с правительством переходит в Баймак, где продолжает нести службу охранения правительства от возможных налетов Дутова, укомплектовываясь добровольцами-башкирами Зилаирского кантона (бурзянцами, кипчакцами и усерганцами) и доведя свой состав до 4 эскадронов. В полку между активной частью башкир и казачьим командованием продолжалась борьба за создание исключительно башкирского комсостава. Под давлением башкирского состава Муртазин был назначен пом. командира по строевой части.

В это время полк, в связи с концентрацией всего башкирского корпуса для перехода на сторону Красной армии, получил задание перейти в Стерлитамак.

Пройдя более 200 верст, 16 декабря, в районе Байгузино полк, внезапно окруженный Петроградским и Ивашинским красными полками, с боем отходил на Макарове, Кулганиново, далее Галиакбарово, где вошел в подчинение 2 башкирской дивизии. М. Карамышев был отстранен от командования полком. Муртазин получил утверждение в должности командира полка и начал работу по подготовке перехода к красным. 18 февраля 1919 года в районе Уметбаево, совместно с войсками башкирского корпуса (вместе с правительством), имея в своем составе 540 сабель, 600 лошадей и 4 пулемета, он первым переходит к красным в районе 20 Пензенской дивизии.
Перейдя к красным, полк занял позицию против белоказаков в районе Таирове – Нургалино, на левом фланге красных, выслав разведку в направлении Семенове – Шадыгаево – Кусеево. Однако, комбриг 20-й Пензенской дивизии Зеленцов и военком той же бригады Сидоров, считая, что Муртазин, занявший по своей инициативе фронт против казаков, сделать этого не имел права, вызвали его к себе для объяснений.
Прибывшему 19 февраля в штаб дивизии Муртазину было приказано немедленно разоружаться. Такое приказание приравнивало полк, естественно, к врагам Советского правительства, между тем заветной мечтой организаторов Башкавполка была мысль идти на помощь Красной армии и участвовать в ее борьбе против белого казачества, которое в своей безумной предсмертной агонии терроризовало бедноту России и Башкирии. Именно для этой цели, заключая свое соглашение с Советской Россией, Башкирская Республика передала в ее распоряжение свои войска.
Башкирским бойцам, так восторженно и искренно шедшим совместно с пролетариатом России на общий бой против не желающих смириться перед ураганом Октябрьской Революции помещиков и генералов, командованием 20-й дивизии, вместо того, чтобы их принять в свои ряды, как своих братьев и друзей, предложено было разоружиться. Не решаясь передать такой приказ своему полку, комполка пошел за разъяснением к Валидову, которого застал в таком же удрученном состоянии, в каком и сам находился. Выслушав комполка, Валидов смог только ответить, что, глубоко понимая горе комполка, он ничего не может сделать, так как он сам отстранен от командования башкирами. Указавши комполка, что он не может отдавать приказы, Валидов посоветовал ему частным порядком распустить полк и уходить, куда он хочет.

Не удовлетворившись таким ответом, комполка отправился в Пензенскую бригаду, где ему был оказан чрезвычайно недружелюбный прием. Не желая выслушивать объяснения комбашполка, комбриг Зеленцов заявил, что башкиры – пленники и что если они не разоружатся, то будут разоружены силой. Муртазин ушел очень злым.
Когда он возвратился в свой штаб, то там застал политработников первой бригады 20-й дивизии за усиленной деморализационной агитацией среди башкир. Политработниками доказывалось, что Муртазин – белый, приятель Колчака, Дутова и враг трудового народа.

20 февраля 1919 года, вследствие получения доклада от зам. командующего башкирскими войсками Ахлова о новых сильных группировках противника, с которыми частям 20-й дивизии собственными силами справиться было трудно, командование этой дивизии решило использовать Башкавполк против казаков. Но одновременно политотдел дивизии, сразу взявший неверную линию в политике к башкирам, продолжал деморализацию башкирских войск и вооружил против них русских красноармейцев. Благодаря этому, недоброжелательное отношение к башкирским войскам в целом передалось от комдива к низшему и рядовому составам красных частей, которые начали смотреть на башкир, как на врагов. Стали производиться самовольные реквизиции и конфискации имущества башкирских войск и деревень, начались нападения на башкирские деревни, накладывались неимоверно тяжелые контрибуции. Сведения об этих бесчинствах дошли до центра, и командарм I издает следующий приказ:

Начдиву 24 Стрелковой, начдиву Пензенской, Башкирский Ревком.
№ 0855. Оренбург 12/III. Штарм I, 14 ч. 45 мин.

Центром признана автономия Башкирии. Башкирские войска перешли на нашу сторону, и некоторые полки уже воюют против белогвардейцев рядом с нами; между тем, согласно документальных данных доказано, что низший командный состав, а также и комбриги, недоброжелательно относятся к башкирскому войску и нации. Документально доказано также, что Интернациональный полк, а также и другие полки самовольно реквизируют, конфискуют имущество башкирских войск и деревень, накладывают на жителей контрибуцию от 3 до 30 тысяч рублей. Сознавая всю ответственность перед центром за такие явно недоброжелательные явления, приказываю:
1) Широко объявить всем красноармейцам о признании Советской властью автономии башкир – Башкурдистана.

2) Башкирское войско есть нераздельная часть Красной армии и должно совместно с красноармейцами воевать против врагов Советской власти.
3) Удовлетворить войска Башкурдистана всеми видами довольствия и жалованьем за февраль и март на общих основаниях.
4) Все башкирские полки передаются в состав Пензенской дивизии временно.
5) Все башкирские полки подчиняются нашему командованию и исполняют только приказы, исходящие от нашего командования.
6) Под личной ответственностью всех командиров и политкомов немедленно прекратить недоброжелательное отношение к башкирскому населению и войску.
7) Приказываю в кратчайший срок расследовать: кем, когда и по чьим распоряжениям производилось хищение имущества в башкирских деревнях, Башкирского правительства и войскового; по расследовании материал представить в армейский трибунал о всех виновных.
8) Все имеющиеся в штарме документы о контрибуциях и хищениях передаются армейскому трибуналу для привлечения к ответственности виновных. Настоящий приказ прочитать во всех ротах, эскадронах и батареях, об отданных распоряжениях немедленно донести.
                Командарм Гай, Член Ревкомитета.

В таких сложных условиях, когда он ушел от белых и не был принят красными, оставаться между двух огней долго означало деморализацию войск. И он повел войска обратно в сторону белых. Тут он получил приказ генерала Бакича, где было указано войти в тыл отступающих красных войск и встретить их огнем. Муса находил сотни причин, чтобы не выступать против красных и добился своего. Перешел из Абзелила в Белорецк, чтобы полк отдохнул. В период отдыха полка увеличил численность за счет местных добровольцев, вооружил его в достаточном количестве. Но долго в кошки-мышки нельзя играть. Поэтому комполка, выполняя приказ генерала Белова, направил свой полк в сторону Стерлитамака. В городе полк был подчинен командиру корпуса белых Церетели и был выдвинут на фронтовую позицию. Находясь на позиции, Муртазин продолжал собирать добровольцев в свой полк и создал кавалерийскую бригаду. После этого он самовольно покинул линию фронта и направился в Белорецк. Как только устроились в этом городе, его к себе вызвал в Абзелилово командующий группой белых войск генерал Эллерс-Усов. С группой телохранителй он поспешил туда. Беседа с генералом  превратилась в перебранку. В тот момент, когда генерал схватил свой револьвер, Муса успел застрелить первым и ранил командующего и ушел. Вместе с ним ушел от генерала его конвой, который на половину состоял из башкир. После этого он повел свою кавбригаду против белых, которые находились в городке Магнитном. Белые части отступили, солдаты разбежались кто куда. Не зная иного выхода решил он, командир бригады, повести свою бригаду в казахские степи, дал сутки бригаде на отдых. Здесь его нашел Имаков, присланный от Валиди и стал уговаривать перейти к красным.
- Кто вас послал сюда? – спросил комбриг. Он держал себя высокомерно с этим человеком.
- Послал меня Ахметзаки агай. Кстати, от него большой привет! Он сказал: «Если Муса Лутович решился бы перейти на сторону красных, тогда он облегчил бы работу и  деятельность Башправителства».
Услышав фамилию своего кумира Валиди, Муртазин потерял свою надменность и сказал Имакову:
- Я-то думал, что вас послали красные. Как дела у Ахметзаки Ахметшаховича?
Имаков рассказал, что знал.
- Я себе не верю, но полностью верю Ахметзаки агай, - сказал комбриг, который уже успокоился полностью, - но красным не верю. Они – сволочи. Еще татарин Шамигулов хуже красных ведет работу над уничтожением башкир, имея высший пост. Если встречу я его, то непременно полосну саблей по его шее. Он- шайтан в облике татарина.
Имаков прочитал ему несколько телеграмм от центра, где Ленин предлагал обратить внимание на башкирских войск, ругал местное начальство за идиотизм.
-Вот последняя телеграмма, Муса Лутович, слушай:

                «Реввоенсовету Восточного фронта.             
                3 июнь 1919 года.
… Оренбургским казакам и башкирам обратите особое внимание, до этого мы неоднократно ошиблись, примите в свои ряды башкирские отряды и используйте их потенциал в интересах революции… Ленин».

Вот еще одна телеграмма:

«По имеющим у нас сведений, Коростылев и Шамигулов выступают против соглашения башкир с советской властью, тем самым сами становятся врагами трудового народа, проводят свою политику, идущую в разрез политики ЦК. Отступ от линии ЦК и решений VIII  съезда будет караться вплоть до выхода из партии.
От имени ЦК И. Сталин.                Тел.№ 122»

Лицо Муртазина посветлело от услышанного, Значит, среди красных есть и умные люди, которые глубже понимают обстановку, чем эти командиры красных, у которых одно на уме: убивать всякого башкира и богатеть за счет их.
-Я готов служить Заки агай до смерти. Он мой кумир! Однако у меня имеется две условии.
- Какие условия? Скажите откровенно. – Теперь оживился Имаков.
- Первое. Бригаду не разоружать! Не расстреливать! Не наказывать!
- Хорошо, договорились, Муса Лутович.
- Во-вторых, на отдыхе не размещать полк близко к полкам красных или не размещать на территории заводов, где русское население. Может случится беда из-за неосторожного одного слова. Ведь до сих пор среди них ведется агитация против нас.      
- Договорились, товарищ комбриг. Я полностью согласен с этими условиями.
Таким образом, в августе 1919 года башкавдивизия под руководством Мусы Муртазина переходит в сторону красных и останавливается на отдых на берегу Агидели вскоре начинает сражение против белых.
Далее отдельная Башкавбригада  под руководством Мусы Муртазина прошла прошла долгий путь формирования и участия в боевых действиях Гражданской войны, о чем написано достаточно много. Если говорить вкратце, то получится так: участвует в боях на Туркестанском фронте до разгрома Южной, Оренбургской, Уральской казачьей армии.

29 апреля 1920 года бригада Муртазина выезжает на Юго-Западный (польский) фронт. На польском фронте бригада Муртазина объединяется с 1-м башкирским конным полком, прибывшим из Петрограда. Принимает участие в освобождении Киева 12 июня 1920 года. 13 июня 1920 года формируется конная группа 12-й армии и ее командующим назначается Муртазин. В август 1920 года Муртазин назначается наркомом по военным делам Башкирской республики. В 1921 участвует в подавлении Западно-Сибирского (Ишимско-Петропавловского) крестьянского восстания. В 1922 избирается председателем ЦИК Башкирии и членом обкома партии. В 1924 поступает в Военную Академию им.М.В.Фрунзе, которую оканчивает в 1928. Затем военная служба на командно-штабных должностях. В 1935 ему официально присвоено звание комбрига. На момент ареста он работал начальником 2-го отделения отдела Наркомата обороны «по ремонтированию конского состава РККА».

Был делегатом 8-го и 9-го Всероссийских съездов Советов РСФСР, 10-го и 11-го Всероссийского съезда Советов рабочих, крестьянских, красноармейских и казачьих депутатов, 1-го и 2-го съездов Советов СССР.
Арестован 31 мая 1937, 27 сентября того же года расстрелян. 14 июля 1956 посмертно реабилитирован.
Автор ряда военно-теоретических работ, в том числе книги «Башкирские войска в годы гражданской войны»,
Башкирия и башкирские войска в гражданскую войну. Л., 1927.
В Красной Башкирии. М.-Л., 1929.
Сочинения и выступления / Сост.: Р. Н. Сулейманова, Ш. Н. Исянгулов. — Уфа, 2009.
Награжден 3-мя орденами Боевого Красного Знамени, почетным революционным  оружием (1920, 1929).
Завершая эту главу приведем еще один документ, написанный руками самого Муртазина под названием

                КРАТКАЯ АВТОБИОГРАФИЯ
 И ОБЪЯСНИТЕЛЬНАЯ ЗАПИСКА ПО ПОВОДУ ОБВИНЕНИЯ М. Л. МУРТАЗИНА В САНКЦИОНИРОВАНИИ И МОРАЛЬНОЙ ПОДДЕРЖКЕ БАНДОТРЯДА КИНЗЯБУЗОВА ГАБИТА И ДРУГИХ
 1 марта 1922 г.

Я, Муса Лутович Муртазин уроженец Верхнеуральского уезда Оренбургской губ. дер. Кучуковой. Член РКП(б), № билета 670992. Родившийся 20 февраля 1891 года, окончил сельское башкирское мектебе (училище) в дер. Байрамгуловой1 . Начал служить по найму, как пахарь с 15 лет, а как мугаллим – с 19 лет. В 1912 году состоял мугаллимом в дер. Байрамгуловой, а потом был взят на службу в ряды войск, был рядовым солдатом до начала 1914 г. Окончил учебную команду (артиллерию). Служил в 9 стрел[ковой] арт[иллерийской] бригаде 1-й батареи бомбардиром, дальше фейерверкером, 25 ноября 1914 года был отправлен той же бригадой в действующую армию на западный фронт (Европ. войну) под Варшавой. На этом фронте пробыл год, т. е. в 1915 году был отправлен на Румынский фронт. Там был произведен в фейерверкеры. Затем после Февральской революции избран членом комитета в той же бригаде. Здесь разоружал 9 стр[елковую] пех[отную] д[ивизию], арестовывал офицеров и отправлял в тыл, а солдат снимал с фронта и направлял их постепенно на родину по домам. Был делегирован 9-й бригадой на 6-й армейский съезд, где был избран членом президиума исполнительного комитета мусульман, откуда 8-го мая 1917 года был делегирован с фронта на 1-й Всероссийский съезд в гор. Москву, где работал вместе с социал-демократами и выступал против выступлений проф[ессора] Котляревского. Снова возвратился в 6-ю армию. Армейский съезд опять меня делегировал на 2-й Всероссийский мусульманский съезд в гор. Казань, где опять-таки работал с левым крылом съезда, возвратился опять в армию. Во время Октябрьской революции я прибыл домой в Верхнеуральский уезд. 1-го ноября того же года в Верхнеуральском уезде был созван Кубелек-Телеуский волсъезд, где я был избран делегатом на III-й Всебашкирский курултай. Самым левым был я, назывался единственным большевиком. От курултая был делегирован на Всероссийский мусульманский военный съезд и до февраля месяца 1918 года оставался там. На съезде организовал фракцию сочувствующих большевикам и работал вместе с большевиками  Женикма, Граси, Сеидгалиев и от имени съезда был делегирован в гор. Оренбург с мандатами РКП(б). В конце февраля был избран членом Реввоенсовета Автономной Башкирии. Оттуда был командирован в г. Стерлитамак, где вступил в партию РКП(б) в марте месяце (№ билета 83 или 84, не помню). 18 марта был откомандирован в Уфимский губернский комиссариат для организационных работ, окончил возложенные на меня работы, откомандировался в Верхнеуральский уезд 29 августа, где мне было предложено командование башкирским отрядом. Я дал согласие, о чем было сообщено в Уфимский совдеп с просьбой, оставить меня в качестве начальника боевого отряда, где работал с тов. Ивановым и Хорохориным. Там был захвачен бандитами атамана Анненкова. Во время моего недельного отпуска в районе Верхнеуральска я был предан военному полевому суду и приговорен расстрелу вместе с 40 чел., которые действовали со мной. В это время согласно телеграммы Башправительства с просьбой освободить меня, передали в его распоряжение. Башкирским областным советом был в июле месяце назначен командиром эскадрона и стоял в Баймаке. Затем был назначен пом[ощником] командира I-го башкирского полка, а потом командиром. С коим вступил в распоряжение 2-й башкирской дивизии, которой командовал Набаков (он же Мейстрах), впоследстии начальник штаба 20-й дивизии Красной Армии. 18 февраля 1919 года перешел вместе с башкирскими войсками и Башправительством на сторону советской власти. После перехода оставаясь командиром того же I-го баш[кирского] кав[алерийского] полка, находясь в распоряжении 20 стр[елковой] дивизии Красной Армии, действовал против казаков под Верхнеуральском (в этот период мною было захвачено тысяча с лишним казаков и отправлено в тыл). Потом, когда в Смоленский полк начали поступать сыновья местных кулаков и стали резать башкирский народ (мирное население), красноармейцев – башкир начали расстреливать, произошло между Смоленским и моим полками на этой почве крупное недоразумение и столкновение, в результате Смоленский полк был побежден. Пришлось работать на два фронта с неделю. Красная Армия начала отступать, объясняться было некогда. Решил остаться на территории Башкирии. В это время являются представители Народной Армии и предлагают действовать против Красной Армии, оставив их в покое. 2-е предложение мною было принято, но первое – отвергнуто. Несмотря на категорические с разными угрозами приказы ген[ерала] Белова, я выступил по направлению Темясово – Белорецк. Там остался около полутора месяца, освобождал многих товарищей из-под ареста и присоединял их к своему полку. В июне месяце прибыл в Стерлитамак, а в июле месяце начал постепенно сформировать другой (2-й) кав[алерийский] полк из солдат – башкир, находящихся в Армии ген[ерала] Белова, тем самым деморализовывая и разлагая ряды войск ген[ерала] Белова. Впоследствии поставил 50 ультимативное требование об утверждении этого полка, что было сделано с их стороны, т. е. объединил два моих полка в одну кав[алерийскую] бригаду. Сам себя назначил командиром этой кав[алерийской] бригады. В конце июля и в начале августа с этой же бригадой разбил 4-й корпус. 1919 года августа 18 в дер. Абзалиловой избил генерала Эллерс-Усова в штабе его и выстрелом из револьвера ранил, который успел спастись со своим штабом, оставив много трофея (со мной было всего 36 башкир кавалеристов, потом ровно через 2 дня, нападая на штаб генерала Белова, на тот же 4-й корпус), генералы Белов и Бакич успели удрать, который был окончательно разбит. 23 августа прибыли в мою бригаду представители Башреспублики и Красной Армии, тт. Измайлов, Валидов, Имаков и Бройдо, после переговоров с ними я перешел на сторону советской власти, моя бригада вступила в распоряжение 24 жел[езной] дивизии Красной Армии, и приказано было мне наступать по направлению станицы Императорской, где после удачного наступления мною было взято много трофеев, откуда меня направили в г. Оренбург. Прибыв туда, вошел в прямое подчинение 1-й армии, откуда тотчас же был переброшен со своей бригадой на Уральский фронт, где с двумя полками и одной батареей действовал против белых с 25 сентября по 25 ноября. Разбил почти все уральские казачьи полки. 25 ноября в виду сильной эпидемии получил разрешение сняться с фронта и поступить в г. Каргалы. 26 апреля 1920 года по распоряжению главкома выступил на Западный фронт. 7 мая прибыл со своей кав[алерийской] бригадой на Польский фронт. Действовал1 на Польском фронте вплоть до заключения мира с Польшей. За боевые отличия на Польском фронте (за взятие Киева, Черторецка, Ковеля, Гардбешева Холма, и других смелых налетов, в результате чего были разгромлены ударные полки поляков) награжден двумя орденами Красного Знамени, золотыми часами и серебряной шашкой с надписями «Честному храброму воину Рабоче-Крестьянской Красной Армии и командиру Отдельной Башкирской кав. бригады тов. Муртазину от Реввоенсовета Особого Отдела 12 армии». 1920 года 10 сентября я, будучи командиром Отдельной Башкирской Кавалерийской Бригады, оперировавшей тогда на Польском фронте, по ликвидации коего прибыл в 2-хмесячный отпуск в Тамьян-Катайский кантон, где в это время оперировали восставшие крестьяне и бродили банды Выдрина. В продолжение первых дней моего пребывания в кантоне я выяснил, что причиной восстания является недовольство населения с соввластью в Башкирии. Некоторые буржуазные элементы, а также кулаки – башкиры, при помощи белых казаков, пользуясь темнотой баш[кирского] народа и благодаря контрреволюционной своей агитации среди масс сумели привлечь на свою сторону башкирское население и организовать отряды под лозунгами «Долой советскую 1 В тексте «оперировал». 51 власть». Одна из таких организаций находилась в дер. Чуроманово. Я, видя заблуждение народа, как коммунист, не мог остаться равнодушным к такому явлению. Принял активное участие в ликвидации бандитов и повстанцев агитацией и открытым вооруженным выступлением против них. Хотя я, имея ничтожное количество вооруженных людей, а именно 17 кавалеристов и не питал надежды на победу, но с целью деморализовать, пошел в наступление на дер. Чуроманова. Но их там не оказалось, т. к. в этот день казаки ушли вглубь Башкирии. Я начал преследовать. 26 сентября я со своим отрядом был окружен под дер. Кутуевой 400 повстанцами и присоединившимся к ним казачьим отрядом Выдрина. Бой продолжался с 11 часов утра до 5 часов вечера. Потери бандитов: убитых 14 чел., раненых 8 чел., 67 пленных, 40 лошадей верховых, 8 обозных, взятых в плен и пять лошадей убитых. В этом бою я был легко задет пулей, потерял собственную лошадь и, была переломлена шашка – подарок РВС 12 армии на Польском фронте. Лично мною было зарублено в этом бою 9 человек, они отошли верст на 40 в Карагайский бор. Не имея возможности преследовать дальше, с малым количеством людей, я временно задержался. Агитируя среди населения, сумел доказать их заблуждение и привлечь их на свою сторону. Я сформировал из добровольцев еще несколько маленьких отрядов. Кроме того, из Верхнеуральска прибыло ко мне поддержка. Получив назначение ревкомом кантона начальником отряда по ликвидации банд, я послал преследовать бандитов свои отряды под командою тов. Фролова, придав ему своих двух братьев. Сам со своим отрядом направился в южные окраины Бурзян- Тангауровского кантона, оперировали бандотряды Магасумова и шайка Шагиахметова, а также повстанческий отряд Мурзабулатова. В дер. Ялимбетово я, сделал налет на эти отряды, в этой схватке на мою сторону перешли 1500 человек, из коих я сформировал Башкавдивизион в 500 человек, каковой впоследствии был переброшен в Сибирь – в гор. Курган, где он участвовал в подавлении банд и сумел доказать свою преданность соввласти. Ликвидировав бандитов в южных окраинах, я 16 октября прибыл в гор. Белорецк. Участвовал на партконференции, где был избран замканткомом. По окончании партконференции, окончив организационную работу, а, также окончательно ликвидировав повстанческое движение, прибыл в гор. Стерлитамак в распоряжение Башобкома, где имел честь получить от Башобкома и БЦИК благодарность за всю мою деятельность. 2-м Всебашкирским съездом Советов был избран членом Башкирского Центрального Исполнительного Комитета, а также председателем БЦИК. Сессией же БЦИК назначен Наркомвоен 18 января 1921 года. В силу создавшегося положения в Башкирии и обстоятельств назначен народным комиссаром продовольствия БССР. Будучи Башвоенкомом, вел усиленную борьбу с развившимся в то время на почве голода в Красной Армии дезертирства, за счет коих рождались бандитские шайки на насущный хлеб. При помощи агитации, всевозможных воззваний, а также положенной массы труда и энергии для улучшения быта красноармейца – тыловика, для чего была создана комиссия под моим председательством, мне удалось окончательно ликвидировать дезертирство. В мае месяце того же года в Ток-Чуранском и Кипчак-Джитировском кантонах снова появляются бандотряды Охранюка-Черского и Амантаева. Я как Башвоенком, т. е. как высшая военная власть в Башреспублике, учитывая положение крестьян, а, также принимая во внимание весеннюю сельскохозяйственную кампанию, для избавления крестьян от участи быть разграбленными бандотрядами, первый принял меры к ликвидации таковых, на что хотя существовала бригада ВОХР. Мною тут же (4 мая) был выслан кавотряд в 90 сабель при одном пулемете для создания коего были изъяты лошади из всех учреждений, от ответственных работников (приложение: опорприказ1 ), были выпущены всевозможные воззвания и обращения к бандам и населению на баш[кирском и] русском языках (приложение: воззвание). Кроме того, мною был сделан доклад [на заседании] БЦИК о создании Военсовета для успешной борьбы с бандами. Доклад мой был утвержден (приложение: выписка из журнала № 25 заседания Президиума БЦИК). Результатом деятельности Военсовета является захват начштаба бандотрядов Амантаева, его арест, распадение банд и окончательная ликвидация последних. В конце июля в Ток-Чуранском кантоне вновь появляются банды. Новая политика, новая работа. Наши отряды, боровшиеся против Охранюка в Усерганском и Бурзян- Тангауровском кантонах, немедленно были отозваны на предмет переброски и на новый фронт. Кроме того, по моему ходатайству был отозван отдельный запасный кавалерийский Башкирский дивизион, стоявший в гор. Оренбурге в распоряжение ЗВО и двигался по тракту Оренбург – Стерлитамак. Еще до появления банд мною было отдано распоряжение дивизиону остановиться временно в Мелеузе. По получении же первых сводок о бандах, мною было выделено из кавдивизиона 130 человек, кои немедленно были обмундированы, вооружены и отправлены под командой тов. Демор в Ток-Чуранский кантон против банд. По прибытии отряда в Ток-Чуранский кантон, произошло первое столкновение с Габзялиловым. Отряд Демора был окружен Габзялиловским отрядом. Причиной такого выступления Габзялилова послужили директивы предБашчека Гузакова, Мосолова, Михеева и проч., цель коих Вам уже известна. Как Гузаков, так и Мосолов вели тайную переписку с Габзялиловым, давали определенные директивы вести усиленную агитацию среди населения и местных организаций против сидящих во главе Башреспублики башдеятелей, как белых контрреволюционеров, а также открыто, то есть вооруженно выступить против высылаемых ими отрядов. Итак, отряду, высланному под командой тов. Демора вместо того, чтобы принять меры к ликвидации появившегося в 7-00 часов бандотряда, пришлось столкнуться в Габзялиловым. Партия Гузакова, Мосолова, Михеева и прочие с нетерпением дожидавшихся известий о столкновении Демора с Габзялиловым получила таковое, нашла в этом опору для своей идеи (свергнуть башдеятелей и взять власть в свои руки) и начали распространять слухи, что, дескать, низы недовольны сидящими во главе Башреспублики башдеятелями, как белыми контрреволюционерами, выступают в открытую борьбу с высланными ими отрядами. Габзялилов же продолжал свое наступление на Деморовский отряд, иначе говоря, приводить в исполнение директивы тов. Мосолова.  Тов. Демору волей неволей пришлось самообороняться, а также вести наступление. Несмотря на постановление в июле месяце Башобкома РКП при участии тов. Голощекина и тов. Бройдо о том, чтобы отозвать отряд Габзялилова, последний такого предложения не принял, заявив открыто, что пока не сменят сидящих во главе Башреспублики башдеятелей, а главное меня (Муртазина), он не подчиняется Башреспублике. Габзялилов, имея поддержку со стороны местных организаций, а главное поддерживаемый Шарлыкской и Оренбургом продолжал свои нападения, грабежи и налеты с территории Кирреспублики, где находились эти отряды. Особенно пострадали колонии в Люксембургской волости. Впоследствии когда скрытая авантюра Мосолова и проч. проявившаяся в лице Габзялилова не удалась, в этой неудаче обвинили меня. Самолюбие и гордость Гузакова и проч., а также боль от полученной неудачи – повернули весь аппарат Чека на сбор каких бы то ни было сомнительных материалов на меня. Результатом чего является куча глупых необоснованных и даже смешных материалов – опора на коих ставила их иногда в глупое положение. Как-то во время заседания Президиума Башобкома Гузаков назвал всех красноармейцев – башкир и ответственных работников белой бандой. На затребование мною оснований и материалов Гузаков в растерявшись от того, что ВЧК сумеет дать основания и материалы на башкир. Не распространяясь о настоящем без того уже так рельефно выступавшем и ясном движении материалы коего уже давно направлены в Ревтрибунал перейду к периоду движения мелких бандитов Кинзябузина Габита в Юрматынском кантоне в конце августа. В последних числах августа месяца, согласно заявления ответственных работников – представителей и граждан с мест, а именно дд. Искисяк, Гумерово, Макарово о бродящих бандитских шайках и дезертиров, об их грабежах мирных граждан в числе 50 вооруженных, мною были приняты самые срочные меры по ликвидации таковых. Был сделан ряд распоряжений Башобчека, например, к ликвидации названного бандитизма с 54 предоставлением материалов. Но к великому сожалению, Башобчека абсолютно не принимала никаких мер, а наоборот, дала возможность развитию бандитизма, высылая отряды с определенными директивами для проведения над башкирами кровавых расправ. Например, Башобчека в сентябре месяце был послан отряд приблизительно в 20 чел. в дер. Скворчиху, Ромодановку, каковой проезжая через башкирские селения, забирал совершенно непричастных к бандитизму башкир и расстреливал без всяких судов, не имея на то материальных данных. Расстреляли 6 чел., без всяких на то данных и для сглаживания своей причастности забрали одного несовершеннолетнего (12 лет) мальчика под угрозой повесить заставили сказать, что эти люди, т. е. расстреляли 6 чел. действительно бандиты. Мальчик сначала не соглашался, но когда его начали вешать, подтвердил их требование. Кроме того, такая же политика Мосолова и Гузакова была сообщена секретно во все политбюро кантонов. Политика суда также во что бы ни стало приложить все усилия политбюро, обвиняя в бандитизме, контрреволюции и национализме, как можно больше совработников – башкир, произвести над ними кровавую расправу с целью уничтожить передовых совработников туземцев – башкир, что было проделано. Например, в Усерганском кантоне в течение полутора месяца (сентябрь – октябрь 21 г.) расстреляли при помощи тов. Мосолова и политбюро означенного кантона, не разбираясь даже в партийности 72 человека из видных работников башкир. То же проделывалось в Кипчак-Джитировском кантоне и в Яланском кантоне неким Поповым. В последнем кантоне политбюро собрало под угрозой тайну подписку от граждан в том, что якобы башкиры сами не желают автономии, а требует этого кучка башинтеллигенции. Арестовывает ряд сознательных ответственных башработников, обвиняя в национализме. Это же политбюро неоднократно давало ложную информацию о том, что якобы в Яланском кантоне имеется 700 вооруженных бандитов и что этими бандитами руководят кантонный исполком Ялана. Впоследствии выяснилось, что ничего подобного не было, и оказалось очевидной ложью. Когда военный комиссар Яланского кантона в виду исключения его из партии был вызван в Стерлитамак и когда уезжал из Яланского кантона, то БЧК распространила провокацию о том, что якобы военком кантона бежал к бандитам и руководит ими. А через день – два военком Яланского кантона является в Стерлитамак и провокация не оправдывается. Это было сделано БЧК с целью подготовить почву для расправы над военкомом Яланского кантона. Кроме того Чека распространяла провокацию о том, что башкирская власть не желает давать землю русскому населению и стоит за интересы Башбуржуазии, одновременно со сделанными распоряжениями Башобчека о принятии мер к ликвидации появившихся бандитов в Юрматынском кантоне мною было отдано распоряжение 55 Наркомвнутделу и начальнику Башглавмилиции тов. Кальметьеву о высылке 20 вооруженных милиционеров в дер. Макарово и совместно с волячейкой в срочном порядке ликвидировать бандитов. В то же время будучи Башвоенкомом я выдал 20 винтовок в ячейку дер. Кулгуниной по их просьбе для организации из крестьян добровольцев того же села отряд для борьбы с бандитизмом и начальником этого же отряда назначил тов. Ахтямова, члена партии РКП(б), каковой и разбил отряд бандитов, убив самого Габита Кинзябузина. Таким образом, усилием Башвоенкомата и первоначально моим был разбит Габит Кинзябузин и Абдулла. После ликвидации бандитов отряд тов. Ахтямова (Кулгуниной) был расформирован и вооружение сдано обратно Башвоенкомату. На основании всего вышеописанного и считаю себя правым во всех пунктах, а, также обрисовав политику и выходку Башобчека, прошу предать суду Ревтрибунала всех виновных во главе с Гузаковым, Мосоловым и проч. в предоставлении ложных материалов по обвинению меня. 
               
                Пред. БашЦИК и Башвоенком М. Муртазин.

(ЦГАОО РБ. Ф. 22. Оп. 5. Д. 184. Л. 1–2 об. Подлинник. Машинопись;
 Муртазин М.Л. Сочинения и выступления / Сост.: Р.Н. Сулейманова, Ш.Н.
Исянгулов. – Уфа: ИИЯЛ УНЦ РАН, 2009).

                19. Повстанческое движение башкир

С приходом к власти в Башкортостане нового большевистского правительства, как для башкирских работников, так и для рядового населения наступили черные дни. Период «шамигуловской диктатуры» (26 июня – 15 ноября 1920 г.) ознаменовался вакханалией насилия, грабежей и массовых убийств коренного населения Республики, преследовавший цель окончательной ликвидации башкирского национального движения. К концу июля 1920 г. вся республика оказалась оккупированной. Русские крестьяне и рабочие, мобилизованные на борьбу с повстанцами, охотно собирались в карательные отряды, чтобы мстить башкирам и захватить их земли и скот. Под предлогом подавления контрреволюционного восстания, русские установили настоящее царство террора, сопровождаемое безудержным грабежом и убийствами башкирского населения. Возможно, у некоторых членов нового правительства и Обкома РКП(б) появилось истребить этот непокорный народ с лица земли. Подтверждение тому – лозунг красных карательных частей: «Смерть башкирам!». Это был настоящий геноцид. Ответная реакция башкир не заставила себя долго ждать. Башкортостан охватило повстанческое движение, эпицентр которого приходился на юго-восточный регион.

С 25 по 28 июня 1920 г. работает I съезд Советов Тамьян-Катайского кантона, в котором принимает участие 150 делегатов. С докладом выступает председатель канткома партии Заворуев, Ишмурзин Сулейман делает содоклад. Неприятный для коммунистических властей инцидент произошел 26 июня, когда на трибуну поднялся представитель Стерлитамака Войцехович. В зале поднялся невообразимый шум: делегаты-башкиры стали требовать возвращения к власти А. Валидова и Х. Юмагулова и не подчиняться новому Башревкому, создать в Темясово свое башкирское правительство. Когда съезд не внял их требованиям, часть башкирских делегатов демонстративно покинула зал заседаний. 27 июня на заседание явились все без исключения делегаты. 28 июня сюда прибыли карательные отряды из Преображеск, стерлитамака и Оренбурга и они арестовали часть депутатов-башкир.

(Худайбердин Шагит. Избранное. Уфа, 1968, с.184 (на баш. яз.)

 28 июня, на 4-й день работы съезда, избирается кантисполком из 16 чел., в том числе 9 членов – из русских. Избрание в состав М. Халикова, К. Идельгужина и Ш. Даутова хотя и было определенным успехом, однако кантон отныне управлялся коммунистами в интересах русского населения.

Напряженность в юго-восточных кантонах усиливается. 16 июля поленовцы арестовали 10 безвинных работников Бурзян-Тангауровского кантисполкома и отправили их в Таналыково-Баймак – в распоряжение Руденко. В ночь с 31 июля на 1 августа все они были расстреляны без суда и следствия. Выступая на III областной конференции РКП(б), состоявшейся 19-22 июля 1920 г., председатель Бурзян-Тангауровского канткома партии Карташов бросает ничем не аргументированное обвинение: «Темясово является убежищем контрреволюции» [4]. Конференция исключает Ш. Худайбердина из партии. Вот так сурово обошлись с Худайбердиным те, с кем он с декабря 1919 г. состоял в одной конспиративной организации, направленной на свержение юмагуловско-валидовского Башревкома. Об активном участии в большевистской организации, направленной против Башревкома, записал собственноручно Ш. Худайбердин, когда ходатайствовал в восстановлении в партии. На партконференции все три юго-восточных кантона были представлены исключительно коммунистами русской национальности. Сызранкин представлял Тамьян-Катайский кантон, Карташов – Бурзян-Тангауровский и Бабиченко – Усерганский.

Приказом №1 уполномоченного БашЧК и Башкирского Обкома РКП(б) В.Поленова Бурзян-Тангауровский кантон с 1 августа 1920 г. объявляется на военном положении. Необходимость введения военного положения обосновывается «ростом военного движения». Основное содержание приказа сводится к немедленному расстрелу всякого «кто окажет какое-либо содействие бандитам».

(Образование Башкирской Автономной Советской Социалистической Республики. Сб. документов и материалов// Под ред. Б. Х. Юлдашбаева, Уфа, 1959, с.554-555).
Проводится мобилизация всех коммунистов кантона, после чего из Таналыково-Баймака в сторону Темясово выдвигаются 2 колонны коммунистических частей, устраивая по маршруту следования акции устрашения, сопровождающиеся расстрелами и грабежами мирного башкирского населения. Так, в д. Мерясово карателями были расстреляны 4 башкира. Старшина одного из отрядов Жылкыбаев собственноручно застрелил в Темясово 65-летнего старика-башкира, мотивировав: «оба сына ходят в бандитах».
В Обкоме РКП(б) 3 августа слушается вопрос «О баймакских событиях». Постановили: «Отозвать т. Поленова». 13 августа на заседании бюро Обком РКП(б) с участием Богданова, Шамигулова и Голдовича принято решение: «Командировать тов. Поленова в распоряжение ЦК РКП(б) согласно телеграмме из Москвы, от ЦК РКП(б). Предложить выехать немедленно». 12 августа принимается решение «О формировании бригады» для борьбы с «бандитизмом и дезертирством» в юго-восточном Башкортостане, которая состояла из батальонов ЧОН – части особого назначения (при БашЧК), 215-го батальона ВОХР, Отдельного батальона при Стерлитамакском укрепрайоне. Зам. Председателя БашЦИК Мансырев 16 августа, приехав в Темясово, издает приказ о разгоне всех учреждений Бурзян-Тангауровского кантона всю полноту власти в кантоне передает временному ревкому во главе с председателем Поленовым. Центр кантона переносится в Таналыково-Баймак. В этих условиях растет дезертирство из Красной Армии. Они не хотят воевать против мирного населения. Действительно, дезертирство к лету 1920 г. приобрело большие размеры: всего было выявлено 30 000 дезертиров по республике. Такого массового уклонения от исполнения воинской обязанности история башкирского народа не знает. Чем решительнее вели борьбу с дезертирством власти, тем дезертиров становилось больше. В начавшемся летом 1920 г. национально-освободительном движении эти «дезертиры» сыграли немаловажную роль. Национальное движение 1920-1921 гг. с первых дней приобрело форму повстанческого движения: отряды дезертиров составили костяк народной повстанческой армии.

Рассмотрим о причинах повстанческой борьбы на юго-востоке Башкортостана. Ответ на этот вопрос содержится в протоколах II Всебашкирского съезда Советов: «Почему восстают башкиры, вполне ясно, потому, что на них идет давление со стороны колонизаторов». Данное утверждение вполне соответствует действительности. Именно после 26 июня 1920 г. резко возросли масштабы грабежей, беспричинных убийств башкир в регионе. «Националистические настроения масс, – заявил Мостовенко, – есть исключительный результат их политической зависимости и притеснения со стороны представителей более сильных национальностей». Мансырев, Малютин и Викман «показали Центру, увеличивая в 10-15 раз посевную площадь Башкирии, против на самом деле существующей», что позволило Москве спускать республике повышенные задания по продразверстке. Говорилось также, что «Малышев отрывал последние куски, у башкирского народа информируя Центр, что башкиры – контрреволюционеры-кулаки, что у них много хлеба». Мало этого, «полученная из Москвы мануфактура раздается Лобовым – только москвичам, стоящим во главе ответственных постов». Вдобавок, Шамигулов и Мансырев «поощряли те издевательства, которые проявляли на местах русские над башкирами, шло систематическое истребление башкир». Вывод, сделанный 1 июля 1921 т. на Всебашкирском Съезде Советов, таков: «Бандитизм  рождается как самооборона против произвола».

Организованная вооруженная борьба юго-восточных башкир против новых властей начинается 5 сентября 1920 года. В этот день отряд под командованием Хажиахмета Унасова численностью в 40 чел. захватил с. Байназарово Кипчакской волости Бурзян-Тангауровского кантона, разоружил волостную милицию, разгромил 34 и 36-е этапы, а также казнил несколько рьяных сторонников новой власти. Только за один день пребывания в селе численность отряда выросла до 60 чел, Во время занятия отрядом с. Темясово в ночь на 7 сентября в ней насчитывается уже 150 отлично вооруженных бойцов-башкир. Отряд действует успешно, примечательно то, что на груди и на головных уборах всех без исключения повстанцев были пришиты красные ленты. Вот как характеризует их очевидец: «У каждого кроме винтовки и шашки, револьверы и бомбы, седла английские, лошади великолепные». В с. Темясово ими обезоружены комендантская команда, милиция, был разгромлен 26-й этап. При уходе из села, они забрали с собой деньги из кассы, телеграфный аппарат, кожи из кожевенного завода, а также «выпороли некоторых нагайками». Что же касается отряда, высланного Поленовым из Баймака численностью 20 коммунистов, по словам самого Поленова, он был «окружен превосходящими силами противника, сложил оружие и сдался в плен». После чего Поленов поднимает на ноги весь Баймак: «Мобилизованы партийные организации, профессиональные союзы, горнорабочие, совслужащие». Результатом столь «титанических» усилий Поленова явилось, по собственному признанию, то, что «через несколько часов на Темясово выедет отряд кавалеристов численностью в 30 чел.». 8 сентября Поленовым на помощь в Баймак были вызваны отряды из Преображенского завода, Оренбурга, Верхнеуральска и из Белорецка. К 10 сентября отряд Х. Унасова увеличился до 400 чел. Во время стычки в руки повстанцев попали 4 чекиста и 2 милиционера, с чекистами расправились, милиционеров, раздев догола, отпустили. К этому времени в Бурзян-Тангауровском кантоне, кроме отряда Х. Унасова, действовали также отряды под руководством Ланина и бывшего комиссара Сагитова. Между собой они наладили хорошую связь; запланировали даже захват Баймака.

С приходом в кантон воинских частей по вызову Поленова отряда Охранюка из Преображенского завода, отряда Годунова из Верхнеуральска, отряда Епифанова из Белорецка (всего 300 штыков), поленовцы приступили к усмирению повстанцев. Под предлогом борьбы с «бандитизмом» в кантоне начинается вакханалия насилия, расстрелов и грабежей, широко используется при этом тактика Тухачевского: Верхнеуральский и Челябинский отряды, к примеру, в каждой деревне расстреливают по 5-10 башкир для устрашения. Только за отказ дать лошадь в деревне Балапаново был убит 12-летний мальчик. Расстрелян 70-летний старик с обвинением – «твой сын дезертир», хотя сын служил в Башкавбригаде М. Муртазина. Трупы убитых башкир в лучшем случае сбрасывали в шахты, или же самое страшное для мусульманина – оставляли на съедение птицам или собакам и не давали хоронить, а кто осмелится приблизиться к трупам, тут же убивали. Широкое распространение получили пытки арестованных башкир, которые проводились с особой жестокостью. Только в Баймаке жертвами террора стали более 100 чел., а всего по Бурзян-Тунгауровскому кантону, по самым скромным подсчетам – 3 000 чел. Во время допросов Поленов признал факт собственного убийства 25 башкир.
 
Как свидетельствует один из документов, только один небольшой карательный отряд расстрелял за короткий срок 70 башкир, из них 12 – для устрашения.
На заседании Президиума Тамьян-Катайского кантисполкома от 3 сентября под председательством Козлова принимается решение: «Выслать 25 чел. на должность агентов по изъятию хлеба, мяса, хлеба и других продуктов. Федор Сапунов во главе 8 продармейцев посылается в Тептяро-Учалинскую и Тунгатаровскую волости – проводить продразверстку. По его словам: «пришлось применять силу. Хлеб, скот отправляли в Белорецк». «Продразверстке, – говорил он, – мешали банды», имея в виду повстанческие отряды. «В Вознесенке ими убиты продармейцы Мамыкин и Визгалка». Ценно и следующее признание Сапунова: «Оставляли по одному пуду на едока плюс на семена – остальное забирали. От башкир брать было нечего, они были очень бедными».

Массовое повстанческое движение в юго-восточном Башкортостане вынудило представителя Москвы в Башкирской советской республики Диманштейна выступить против политики Башкирского обкома. 6 сентября на заседании Президиума Обком РКП(б), выступая с докладом, он заявил буквально следующее: «От революции башкиры ничего особо материального не получили. Единственное их революционное приобретение – это своя республика и армия». Обсуждение доклада Диманштейна на тему: «Национальный вопрос в связи с ликвидацией Валидовского восстания» продолжалось и 7 сентября, на котором присутствовали Викман, Шамигулов, Богданов, Малютин Зудов, Лобов Бочаров – ярые противники Башкирской автономии. Принимается решение: «на декоративные посты стараться по возможности ставить башкир». Этот документ для узкого круга, для тех, кто придерживался промосковской антибашкирской политики. Работникам-башкирам он был доведен в следующей редакции: «на ответственные посты стараться по возможности ставить башкир», что было воспринято последними с большим удовлетворением.

9 сентября 1920 г. рассматривается вопрос: «О нападении шаек на Белорецк». Постановили: «Перебросить Козлова в Бурзян-Тангауровский кантон». Дело в том, что 5 и 6 сентября Белорецк был встревожен сообщениями о предстоящем нападении повстанческих отрядов на Белорецк. По словам Халикова, «в политическом отношении в Белорецке не спокойно, мы спим с винтовками». Тяжелая ситуация сложилась и в соседнем Верхнеуральске, где местные повстанцы взяли красноармейцев в плен, одного из них убили. По состоянию на 17 сентября в Белорецке имелось не более 50 красноармейцев. В конце разговора со Стерлитамаком М. Халиков высказал опасение: «Мы думаем, что Муртазин может напасть на Белорецк, когда соберутся все дезертиры». 11 сентября около д. Махмутово Тамьян-Катайского кантона подвергся нападению повстанцев продовольственный отряд из Тирляна. Повстанческий отряд в основном состоял из казаков и насчитывал 100 бойцов.

Откомандированный из польского фронта для усмирения повстанческого движения у себя на родине, то есть в юго-восточном Башкортостане, 9 сентября 1920 года в родную деревню Кучуково прибывает комбриг Муса Муртазин. На чрезвычайном заседании Тамьян-Катайского кантисполкома 10 сентября принимает участие и М. Л. Муртазин. В его выступлении прозвучали нижеследующие предложения: вывести за пределы кантона все русские карательные отряды; амнистия восставшим башкирам; башкирских работников назначать на ответственные посты; создать специальную следственную комиссию.

Дело подавления народного восстания Муса Лутович берет в свои руки. За короткий срок он сформировал отряд, основу которого составили вернувшийся с ним с польского фронта 27 бойцов-башкир. В состав отряда вошли 30 красноармейцев под началом Фролова с одним пулеметом, а так же добровольцы-башкиры.

Кроме трех юго-восточных кантонов, в сентябре военное положение было введено еще в пяти кантонах. Десятки карательных отрядов были брошены на усмирение восставших. На заседании Президиума Обкома РКП(б) с участием Шамигулова, Зудова и Малютина обсуждается вопрос о действиях кантпродкома Тамьян-Катайского кантона, в целях прекращения вольной торговли, уничтожившего базар в Белорецке. Принимается решение: «всем  [кантисполкомам] прекратить вольную торговлю». На заседании от 16 сентября 1920 г. было решено: «Ликвидацию дезертирства передать 22-й бригаде ВОХР», то есть, несмотря на огромные размеры восстания, коммунистические власти стараются не замечать этого. 5 октября Тамьян-Катайский временный военный ревком принимает решение о ликвидации кантонной комиссии Башкиропомощи. Заседание Президиума от 17 сентября показало отсутствие единства в руководстве республикой. На бестолковое заявление Шамигулова: «чтоб мы их колотили по голове или по черепу», Богданов ответил: «Валидовцев по голове колотить не надо, нужно работать руками башкир», что было новым в подходе к усмирению восставших башкир.
С 12 сентября 1920 г. в Тамьян-Катайском кантоне ликвидируется гражданское правление, кантисполком распускается, образуется временный ревком из трех человек: Даутов – из кантисполкома, Алексеев – из канткома партии и Поддубенский – из штаба 27-й бригады. Волисполкомы заменяются волревкомами. В кантоне вводится военное положение. 30 сентября 1920 г. кантревком выпускает воззвание башкирам: «по ликвидации банд дезертиров в кантоне», в котором кроме революционной фразы ничего не содержится. 20 сентября кантревком выносит решение создать в кантоне 2 ударные группы. Один на Тирлянском заводе для подавления восстания в северных волостях. И. Волков назначается командиром группы. Под его началом выступают 50 кавалеристов из Белорецка и Тирлянский отряд численностью в 50 чел., а также находящийся в районе Вознесенки-Поляковки 60 продармейцев. Для карательных действий в южных волостях формируется Узянская группа под командованием Г.Штырляева (100 кавалеристов) 26 сентября из Белорецка в Тирлян прибывает отряд Мишанова численностью в 50 чел. 27 сентября Волков получает приказ двинуться через Байсакалово на Поляковку для транспортировки продовольствия из Поляковского ссыпного пункта в Белорецкую продбазу. Командир Златоустовского железнодорожного коммунистического отряда, находящегося в Белорецке, Гурьянов получает предписание: немедленно через село Учалы выехать в Поляковку и оказать помощь Волкову в транспортировке продовольствия. В тот же день в Тирлян приходит новый приказ, обязывающий Тирлянскую группу объединиться с Златоустовским отрядом и наступать на базу бандитов д. Уразово». Что же касается боевых действий отряда под командованием М.Муртазина, то 24 сентября в бою под д. Кутуево муртазинцы разгромили крупное повстанческое соединение численностью в 600 чел. [44]. На заседании Исполбюро от 24 сентября принимается решение о вооружении коммунистов по республике.

В северной части Тамьян-Катайского кантона особенно активно действует повстанческий отряд, возглавляемый бывшим батраком, вернувшимся с германской войны в чине прапорщика Фаткуллой Магасумовым (родом из д.М.-Муйнаково). Горькая судьбa ждала башкир дд. Тунгатарово, Аушкулево, М-Муйнаково, Мансурово, Бурангулово и др. (500 башкир), находящихся в отряде Ф. Магасумова – почти полностью истребленных после нападения отряда на г. Златоуст. После того как попытка соединиться с главными силами повстанцев под командованием Хажиахмета Унасова не удалась, Ф. Магасумов отступает в северную часть кантона и объявляет мобилизацию по четырем волостям, в результате численность повстанческого войска доходит до 3000 чел. Кроме башкир, в «Освободительной Армии» Ф. Магасумова находились и казачьи отряды Выдрина и Луконина. В последних числах сентября, завершив создание «дивизии», Ф. Магасумов атакует г. Златоуст. Налет оказался успешным. Были захвачены военный комиссариат, казарма батальона, части «дивизии» вплотную подошли к оружейному заводу. Дальнейшее наступление было приостановлено: части ЧК, батальон ВОХР оказали упорное сопротивление. Повстанцы отступили в д. Веселовка. Цель нападения на Златоуст – захват оружия – частично был достигнут, был еще план захвата Саткинского завода [47] По словам уполномоченного по ликвидации банд дезертиров Пирожникова, 8 октября 27-я бригада, а также Челябинский (Богачев), Тирлянский (Даут Муртазин), Белорецкий (Волков), Ахуновский (Штырляев) отряды окружили с. Веселовка с находящейся там на отдыхе «дивизией» Ф. Магасумова. 300 чел. было взято в плен. Зверскую жестокость при этом проявили бойцы Белорецкого отряда. В сражении южнее Саткинского завода повстанцы потеряли убитыми 50, раненными 15 и пленными 62 чел. Каратели захватили трофеи, в том числе 43 винтовки. В плен попал зам. командира «дивизии» Растанов. Магасумову с Выдриным удалось уйти от преследования. Уцелевшие после разгрома под Веселовкой остатки «дивизии» отступили в район д. Мулдашево. Повстанцы все еще представляли грозную силу: 200 пеших и 1000 конных. Однако моральный дух войска был низкий. Находящаяся в Поляковке рота Жилетова была срочно переброшена наперерез отступающим повстанческим частям в район д. Мулдашево. По оперативным сводкам за 13 октября видно, что остатки «дивизии» двигаются в направлении д. Уразово, их преследует отряд Волкова, Бойцы «дивизии» «расходятся по домам».
Не менее жестокие бои развернулись в южных волостях кантона. 27 сентября отряд Масалева и пехота Троицкого гарнизона, развернув наступление из района станицы Магнитной, заняли крупное башкирское село Аскарово (Абзелилово). Повстанцы отступили на юг, в направлении Баймака. В районе Байсакалово находились 600 повстанцев-башкир. Оперативные сводки властей свидетельствуют: «Потерь с нашей стороны нет. У противника есть убитые». Повстанческое движение продолжало нарастать. В этих условиях 28 сентября 1920 г. Жигулев от имени Тамьян-Катайского Временного Военно-революционного комитета обратился к М. Л. Муртазину с просьбой явиться в Белорецк. Спустя некоторое время Муса Лутович получает из Белорецка новое приглашение: Муртазина просят с отрядом явиться в Белорецк. Внизу: «с товарищеским почтением Жигулев и Устинов». Из оперативной сводки за 30 сентября: «Разбитые банды бегут к селу Поляковка». В районе Уразово сосредоточились 500 повстанцев. Особо подчеркивается: «Во всех занимаемых временно местностях бандитами последние производят над русским населением всевозможные грабежи и насилия беспощадно». 27 сентября 1920 г. к Мурзабулатову присоединяется М. Х. Сагитов со своим отрядом. Впоследствии он станет «политкомиссаром», «членом Реввоенсовета». Сообщается также, что в последних числах сентября отряд Галимьяна Хажиахметова разрушил телеграфную связь между Авзяно-Петровским заводом и Стерлитамаком.

Чтобы выиграть время, нужное для формирования карательной бригады И.Каширина, Шамигулов объявляет 10-дневное перемирие по Тамьян-Катайскому кантону. Повстанцы, находящиеся в д. Базаргулово, получают письмо от командования 1-го коммунистического полка – с приглашением делегации восставших для ведения переговоров. Отправились к красным 9 чел., в том числе и 2 командира – Сагитов и Мужавиров. Все они изрублены на куски красными карателями, уцелел лишь Сагитов. Его отправили в Баймакскую тюрьму [54]. 10 октября из Стерлитамака в Белорецк прибыл Пирогов. 12 октября принято решение: существующие мелкие отряды объединить в особый кантонный отряд [55]. В составе Временного Военного ревкома введены еще три члена: Сызранкин, Жигулев и Пирогов.
Еще раньше в начале сентября 1920 года с отчетом о положении дел в Башкирской республике выступил в Москве П. Мостовенко, руководитель Башкирского обкома партии, указав на «левацкие национальные искривления» в политике БашЦИК, возглавляемое Гареем Шамигуловым. Обобщив всю эту информацию ЦК ВКП(б) принял решение отозвать из Башкортостана Галея Шамигулова и его несколько помощников, так как они виновны в разгорании повстанческого движения.

(Мостовенко П. О больших ошибках в «Малой Башкирии».// Пролетрская революция, 1928, № 5).

Политика «бить башкир с кулаками башкир» успешно работала.

В первых числах октября 1920 года Муса Муртазин со своим отрядом находился в д. Кучуково. Отсюда 10 октября он развернул наступление в южном направлении. Первое столкновение с повстанческим отрядом численностью в 80 чел. произошло у д.Казаккулово. Повстанцы, преследуемые Муртазиным, отступали через дд. Узункулево, Ускуль, Муракаево. 12 октября Муртазин занимает д.Абзаково. Соединившись с отрядом Моголева, 13 октября выбивают повстанцев из деревень Теляшево и Мухаметово. Повстанцы, не принимая боя, отступают в направлении дд. Аскарово, Тупаково и Таштимирево, Главные силы повстанцев численностью 600 кавалеристов сконцентрировались в д. Тупаково. Командирами были: Расулев, Усманов, Латьшов. На вооружении имели 2 пулемета. Карательный отряд Калекаева в ходе налета на д. Таштимирево нанес повстанцам поражение: они отступили за д. Таштимирево, оставив 33 убитых. Отряды Муртазина и Моголева также отступили, в д. Салаватово. 14 октября повстанцы, перегруппировав свои силы, ударили по д.Аскарово. Численность наступающих повстанцев – 1000 чел. Заняв Аскарово, восставшие двинулись в д. Салаватово против отряда М. Муртазина. В это время отряд Моголева вместе с Троицким отрядом Иланскина находились в с. Карское. Муртазинцам в одиночку пришлось сдерживать наступление повстанцев. Силы были не равны, муртазинцы отступили в д. Курское. Здесь был дан бой: преследующий муртазинцев повстанческий отряд, потеряв 15 чел. убитыми, отступил в д. Кусимово. Другой крупный повстанческий отряд численностью в 500 чел. (из них 250 чел. – краснинские казаки) занял д. Ниязгулово. Подкрепившись, пополнив свои боеприпасы, советские карательные отряды (Муртазина, Иланскина, Мотылева) перешли в контрнаступление. Захвачены дд. Кусимово и Ниязгулово, повстанцы потеряли при этом 17 чел. убитыми. Повстанческие отряды Шимахем-Гальян Абдрахмана и Малисмана с двух сторон атаковали отряд Захарова, находящийся в д. Аралбаево. Бой продолжался 5 часов. Захаров с отрядом отступил на Авзяно-Петровский завод. Устроил засаду. Потери повстанцев составили 40 чел. убитыми и 40 чел. ранеными, погиб командир отряда Галимьян Шагияхметов. В треугольнике Мухаметово – Алсынбаево - Тупаково на 14 октября повстанцы сосредоточили 2500 чел. при 2-х пулеметах. Перед столь мощной повстанческой группой красные карательные отряды оказались бессильными и отступили: отряд Мотылева – для пополнения, отряд Муртазина в район дд. Кучуково, Казакулово, отряд Иланскина – Муракаево.
Несмотря на карательные акции властей, повстанческое движение никак не шло на убыль, напротив, оно с каждым днем все больше усиливалось. Так, по оперативным сводкам за 16 октября, в районе дд. Искаково-Байрамгулово, Сеиткулово находились повстанческие отряды общей численностью в 600 чел. В районе дд. Байназарово – Байтеш находился крупный повстанческий отряд численностью в 1000 чел. 4000 повстанцев находились вокруг Белорецка. Следует отметить слабую вооруженность повстанческих отрядов.

В состоянии окружения в самом Белорецке находились немалые силы: 380 чел. кавалерии, 200 чел. пехоты, имеющие на вооружении 2 орудия, 10 пулеметов. Кроме этого, в городе находились штаб и части 27-й бригады. Военревком Тамьян-Катайского кантона обращается в Златоуст с просьбой прислать оружие и боеприпасы, достаточные для вооружения 500 чел. С выводом из зоны боевых действий карательных отрядов (в Тамьян-Катайском кантоне), «банды дезертиров держатся пассивно», «бой принимают редко».

Муса Муртазин 25 октября 1920 г. во главе карательного отряда возвращается в район боевых действий на юге Тамьян-Катайского кантона. У д. Аюсаз к его отряду присоединяется отряд Г. Масалева (15 чел. при 1 пулемете). Крупное сражение произошло у д. Юламаново (Елимбетово) – главного очага повстанческих сил Зайнуллина – Хажиахмета Унасова. Не прекращаясь, сражение шло весь день и всю ночь. Победа оказалась на стороне муртазинцев: захватили 25 коней и 100 пленных. Повстанческие отряды численностью в 1500 чел., из них только 500 чел. вооруженных, предприняли наступление у пос.Смелый Отряду Плашкина (50 красноармейцев), обороняющему поселок пришлось очень туго: приходилось отражать натиск 200 кавалеристов-повстанцев. От полного уничтожения плашкинцев спас Муртазин. Напал на повстанцев с тыла, пленил 100 чел., остальные отступили в д. Кусимово и Салаватово. Mуртазинцы настигли повстанцев в д. Кусимово и полностью разгромили их. Спаслись лишь руководители повстанцев. Командир 27-й бригады Симонов, после этой внушительной победы, дело подавления повстанческого движения в Тамьян-Катайском кантоне полностью возложил на отряд М.Муртазина. Отряд Муртазина преобразовывается в конный дивизион. Остатки отрядов Зайнуллина, Х. Унасова и Выдрина отступили на юг – в пределы Бурзян-Тангауровского кантона.
Наконец, 12 октября 1920 года состоялось заседание БашЦИК, где рассматривался вопрос об освобождении Шамигулова от занимаемых должностей председателя БашЦИК и БашСНК. Это отрезвляюще подействовало на других руководителей, которые начали искать пути к соглашению с повстанцами. Но это движение нельзя было сразу остановить.

В октябре 1920 г. восстанием были охвачены все три юго-восточных кантона, а также Кипчакский кантон. Все они находились на военном положении. В них свирепствовали военные советы, подобно белорецкому в составе Федько Серого (Алексеева), Жигулева и др. В сентябре 1920 г. в д.Расулево Тамьян-Катайского кантона один из карательных отрядов расстрелял 9 башкир. Златоустовским, Саткинским и Верхнеуральским отрядами расстреляны находящиеся в заключении в Белорецке 2000 башкир. Верхнеуральский и Челябинский отряды, действовавшие в пределах кантона, в каждой деревне расстреляли по 15-20 башкир. В каждом из 3-х юго-восточных кантонов расстреляны без суда и следствия по несколько тысяч башкир во второй половине 1920 г. Тюрьмы Пермской, Челябинской, Оренбургской губерний и Верхнеуральска были забиты башкирами из юго-восточного Башкортостана. В Верхнеуральской тюрьме из-за нехватки мест заключенных башкир периодически расстреливали. В сентябре Руденко и Поленовым в Баймаке застрелены 11 башкир: поленовцы действовали под лозунгом: «Смерть башкирам». Вакханалия насилия продолжалась 3 месяца.

Результаты боевой деятельности отряда-дивизиона М. Л. Муртазина по подавлению повстанческого движения в юго-восточном Башкортостане, по словам самого Муртазина, таковы: уничтожено «бандитов» 2250 чел., в плен взято 1100 чел., захвачено трофеев: 10 пулеметов, 2800 винтовок и 3690 коней. И это все за период с сентября 1920 г. до февраля 1921 г., то есть менее чем за полгода.
Повстанцами осенью 1920 г. в юго-восточном Башкортостане Башкирская Красная Армия создается второй раз. Армия имеет свой штаб, организуется Реввоенсовет Башкирской Красной Армии. Самыми признанными в народе командирами стали С. Мурзабулатов, М. Сагитов, X. Унасов и Ф. Магасумов, Зайнуллин. Кроме них, повстанческими отрядами командовали: в прошлом помощник военкома Тамьян-Катайского кантона Муждаба Расулев, из Абзаково  Латипов, бывший член валидовского Башревкома Галиахмет Аитбаев, члены (в прошлом) Бурзян-Тангауровского военкомата Ф. Я. Юламанов, Сафаргалин, Нурбахтин, Мустафин; бывший помощник военкома Бурзян-Тангауровского кантона Б. Е. Ланин, башкир Салташев и другие. Как было сказано выше, Башкирская Красная Армия состояла из двух дивизий. Первую дивизию создал Фаткулла Магасумов. Командиром другой дивизии стал X.Унасов. Командиром Сакмарского полка был Г. Рысбаев, Степным полком командовал З. Галин, Лесным полком – Ф.Юламанов, Латипов был командиром Тамьян-Катайского полка. «Летучими» отрядами командовали Салтяшев, Сафаргаллин, М.Расулев и Ф.Магасумов.
Подавлением восстания были заняты 3 бригады и батальон ЧК из 1200 саблей. Республика оказалась разделенной на три сектора [64]. Карательными отрядами на территории Бурзян-Тангауровского кантона командовали Поленов, Руденко Курочкин, Ключников, Охранюк, в Тамьян-Катайском кантоне решающую роль в усмирении восставших принадлежала М.Муртазину. Сохранился любопытный документ за подписями за подписями председателя Тамьян-Катайского кантревкома Жигулева, командира ударной группы Устинова с выражением благодарности М. Л. Муртазину «за решительные действия» по подавлению народного восстания.

26 октября 1920 г. произошло знаменательное событие. М.Муртазин назначается на пост заместителя председателя БашЦИК. Это была крупная победа, первый весомый результат национально-освободительного движения 1920-1921 гг. Назначение это – первый крупный успех повстанческого движения юго-восточных башкир.
На II Съезде Советов Бурзян-Тангауровского кантона, работавшего под председательством Симонова, делегатами был заслушан доклад Шагита Худайбердина. В своем докладе Худайбердин заявил, что Поленов, Руденко, остальные командиры карательных советских отрядов производили «произвольные аресты, обыски, конфискации без суда и следствия и беспощадные и беспричинные расстрелы». Называя вещи своими именами, он сказал «Русские шовинисты во главе с сумашедшим Поленовым диктаторствуют». Говорил он и о том, что «военный совет, созданный Поленовым, становится во главе кантона и открывает беспощадную резню башкир».
Что же касается положения дел в Усерганском кантоне, где в начале августа 1920 г. произошла полная русизация всех кантонных органов, включая и должности председателя кантисполкома и канткома партии, в августе-сентябре 1920 г. крупных военных столкновений повстанческих отрядов с проправительственными силами не отмечено. По агентурным данным, численность повстанческих отрядов не превышает 15 чел. Тем не менее, 3 октября 1920 г. Усерганский кантон объявляется в осадном положении. Из Усерганского кантона распоряжением канткома РКП(б) в Таналыково-Баймак направляется отряд особого назначения (ОН) численностью в 150 чел. под командованием Злобина, председателя кантЧК. Быстрыми темпами идет формирование второго отряда ОН. Создается военный революционный совет в составе: Атанов – из канткома партии, Пивкин – из кантЧК, Биккужин – из кантисполкома, Арсенов – из военкомата и Бабиченко – член БЦИК, он же – председатель совета [67].
8 октября 1920 г. в Темясово коммунистическим отрядом из Баймака был арестован член РКП(б), зав. сборным пунктом и военный комиссар Бурзян-Тангауровского кантона Усманов как «шпион и саботажник». От верной смерти его спасли красноармейцы-башкиры. 9 октября решением Исполбюро Обкома РКП(б) Коробов освобождается от должности председателя Бурзян-Тангауровского кантревкома, на эту должность назначается белорецкий большевик Козлов. 10 октября происходит реорганизация Бурзян-Тангауровского ЧК. Полномочия Поленова и Юргенцева аннулируются. В новый состав кантЧК вошли: Сулимов – председатель, Юргенцев и Тагиров – члены. К 11 октября относится сообщение секретного информатора ПУ БашЧК Биишева: «Башкирское население очень расстроено, обижается на Пудникова – начальника карательного отряда, что он производит всякие незаконные реквизиции и конфискации». В Исполбюро Обкома РКП(б) 25 октября обсуждается вопрос «Об аресте Гирея Карамышева Нечаевым и Назаренко-Горецким и другими». Выносится решение о передаче данного дела в БЧК. 29 октября в Усерганском кантоне был арестован Габдуллин (военком), на его место поставлен Рыскулов. 30 октября вооруженный отряд Преображенского укреппункта вторгся в пределы Ускана и вывез силой 6000 пудов корья в г. Орск. Об этом в Стерлитамак сообщил председатель кантисполкома Биккужин.

Повстанцы 27 октября 1920 г. напали на Таналыково-Баймак, но были отбиты. После сражения несколько повстанцев, попавших в плен, были изрублены Поленовым на куски. Тактика Поленова: после занятия деревни арестовываются 10 мужчин самого старого возраста и сразу расстреливают, остальных пытают и допрашивают. В начале ноября в Кусеево по привычке Поленов арестовал 12 мужчин. Их вывели в поле, там пытали и избивали. Один из арестованных – учитель Алимгулов – выхватывает шашку рядом стоящего карателя, бросается на Поленова и срубает ему левую руку (тот находился на коне). Все 12 были изрублены. Поленова увезли в Верхнеуральскую госпиталь. Усмирители народа в основном были коммунистами. В башкирских деревнях они вели себя как настоящие звери.

II съезд Советов Тамьян-Катайского кантона состоялся 16-19 ноября 1920 г. Съезд открывает председатель кантревкома Даутов. Принимает участие Муса Муртазин – «уполномоченный Башкирзападфронта», Симонов – главком Южной группы, Сковцов – представитель Уфимского губисполкома, Богданов – представитель Обкома РКП(б).
В Обкоме РКП(б) 3 ноября 1920 г. обсуждается вопрос «О приближении дезертирских банд к г. Стерлитамаку и мерах борьбы с ними». Выступал В.Пирожников, «спасшийся от банд». Рассматривали события в Таналыково-Баймаке, где карателями (советскими отрядами) были расстреляны 4 коммуниста-башкира. 13 ноября в Стерлитамак прибывает посланник Реввоенсовета повстанческой Башкирской Красной Армии Муждаба Расулев. С. Мурзабулатов и М. Расулев в национально-освободительном движении второй половины 1920 г. обладали огромным авторитетом. По словам очевидцев их «засыпают подарками в каждой деревне, когда они сами ходят голыми и умирают с голода». Даже враги – члены Обкома РКП(б) признавали в Мурзабулатове «вождя народа», 14 ноября Президиум Обком РКП(б) рассматривает вопрос «О ликвидации дезертирства в Башкортостане», принимается решение вступить в переговоры с восставшими. Назначается состав правительственной делегации по обеспечению мирного перехода восставших на сторону Советской власти в составе П.Н.Мостовенко, Г.Карамышев, К.Идельгужин, А.Насиров, Н.Бикбаев. В тот же день об этом по телеграфу сообщается в Белорецк – тайному представителю Реввоенсовета Зиннату Галикаеву. Через него известие о достигнутом соглашении доводится до председателя Реввоенсовета Мурзабулатова, находящегося в горах Кырктытау. 15 ноября правительственная комиссия двумя группами выезжает к повстанцам: группа Идельгужина – в штаб, к Мурзабулатову. Группа Г. Карамышева едет по селам и деревням, где размещены полковые и дивизионные штабы. Переговоры проходят без осложнений.

Подписание Соглашения состоялось в Темясово. После чего члены Реввоенсовета во главе с Мурзабулатовым в сопровождении 50 бойцов Башкирской Красной Армии вместе с правительственной комиссией выехали в столицу Республики – г.Стерлитамак. Хажиахмет Унасов, Фатхулла Магасумов, Зайнуллин, не поверившие в искренность намерений коммунистических властей, остались в Бурзян-Тангауровском кантоне. В Стерлитамаке под Соглашением свои подписи поставили Мостовенко, Г. Карамышев, К. Идельгужин, Насиров, С. Мурзабулатов, М. Расулев, Аитбаев, Сафаргалин, Нурбахтин, Юлманов, после чего Мурзабулатов снова отправляется в Бурзян-Тангауровский кантон. В Соглашении содержались пункты, выполнение которых со стороны властей гарантировали восстановление суверенитета Башкортостана, возврат к порядкам, существовавшим при старом Башревкоме. Считаем необходимым привести вкратце пункты Соглашения:
- широкая амнистия всем участникам и руководителям повстанческого движения; возврат к власти А.Валидова и других членов старого Башревкома; объявление свободного рынка;

- восстановление в рядах РКП (б) всех исключенных башкир; две трети мест во властных структурах – башкирам; выдворить за пределы Республики всех вредящих делу автономии татарских и русских работников; за совершенные преступления привлечь к ответственности красные части; Поленова, Руденко и других начальников карательных отрядов – расстрелять.
Последствия подписания Соглашения не замедлили сказаться: произошли серьезные изменения в руководстве Республикой, были произведены новые назначения, ставленники Шамигулова вытеснялись со своих постов и заменялись, башкирскими работниками. С. Мурзабулатов был назначен заместителем Народного комиссара внутренних дел, Имаков – Председателем Ревтрибунала Республики, Г. Карамышев – заместителем Председателя Совета Народного Хозяйства. Однако проходило время, пункты 2, 4 и 5 Соглашения не выполнялись, что грозило новым башкирским восстанием. Огромное значение имел факт объявления «революционными повстанцами» тех, кого еще недавно власти именовали презрительно «бандитами» и «дезертирами». Решение об этом было принято на уровне обкома, что свидетельствовало о потеплении политического климата в Башкортостане. Выходит, жертвы и лишения юго-восточных башкир были не зря, башкирская кровь оказалась пролита не напрасно.
Президиум Обкома РКП(б) 16 ноября 1920 г. пересмотрел и утвердил новый состав Бурзян-Тангауровского ревкома: Худайбердин, Заворуев, Сулимов, Даутов и Габитов. Принято также решение: «Ввиду роспуска Бурзян-Тангауровской организации РКП(б) организовать временное бюро для производства перерегистрации из тов. Даутова, Заворуева и Усманова. Тов. Насирова откомандировать в распоряжение Обкома» (по требованию повстанцев). 19 ноября Обком РКП(б) утвердил И. Д. Каширина, питавшего лютую ненависть к М. Л .Муртазину, презиравшего всех башработников якобы за их национализм, на посту Председателя БашЧК и Наркома внутренних дел. Тем самым во властных структурах Республики был создан противовес авторитету и влиянию Мусы Лутовича Муртазина.

Не все повстанческие отряды поверили подписанному Соглашению. Вооруженная борьба, хоть и не в тех масштабах, но все, же продолжалась. Начиная со второй половины ноября 1920 г. в Бурзян-Тангауровском кантоне усмиряли восставших отряды под командованием Симонова и Тизанова. 23 ноября на заседании Президиума обкома утверждены новый состав Бурзян-Тангауровского кантревкома: Худайбердин, Сулимов, Чувашев, Юламанов, Хусамов, и «тройка канткома» в составе: Сулимов, Худайбердин, Ващенко. Была заслушана информация о переговорах с повстанцами. Принято решение: «К возврату работников-башкир старого Ревкома, за исключением Валидова, Алкина, Юмагулова, препятствий не имеем. Худайбердина восстановить в правах члена РКП(б). Арест Руденко санкционировать, Ключникова оставить на свободе».
Следственная комиссия БашЦИК, работавшая в Тамьян-Тангауровском кантоне в ноябре 1920 г., выявила массу злоупотреблений и преступлений, совершенных Поленовым, Руденко и Курочкиным в Бурзян-Тангауровском кантоне. В. Поленов обладал неограниченными правами. Это был уполномоченный Обкома РКП(б), БашЦИК по ликвидации «бандитского» (повстанческого) движения в Тамьян-Тангауровском кантоне. Что же касается Руденко, его на должность председателя комдезертира назначил В. Поленов. Курочкина начальником кантмилиции назначил также Поленов. В докладе комиссии говорится, что «Поленов, Руденко, Курочкин и другие превратились в хищных зверей. При пытках заключенным грызли уши, кололи штыком в ногу». Говоря о кровожадности В. Поленова, комиссия приводит такой факт: зарыл живьем в могилу шестерых башкир, которые вознамерились похоронить расстрелянным Поленовым единоверцев.

Всего у комиссии накопилось 30 дел и 1500 заявлений на бесчинства поленовцев по Бурзян-Тангауровскому кантону. Пришедшие к власти башкирские работники заявили прямо: «прежнее стремление царских палачей подавлять лучших передовых бойцов за освобождение угнетенных народов проводится теперь под маской коммунизма». Поэтому звучит очень убедительно их следующее требование: «дело борьбы с «бандитизмом» передать в руки самих башкир, не делая из этого выгодного ремесла для переселенцев, как это было до сих пор».

В рамках подписанного Соглашения продолжалось подавление повстанческого движения в юго-восточном Башкортостане, во главе которого отныне стояли: И. Д. Каширин, С. Мурзабулатов и комбриг 68-й бригады ВНУС Симонов. Ночью 21 ноября 1920 г. на Усергано-Хайбуллинскую волость напали «отряды белых бандитов». 31 ноября 1920 года 100 башкир-кавалеристов совершили набег на Кананикольск, откуда направились на Березовку. 7 декабря в Стерлитамак прибыл отряд перешедших на сторону властей повстанцев. Тогда же были отменены все постановления I съезда Советов Башкортостана.

В начале декабря 1920 г. имела место новая вспышка восстания. Восстание началось в д. Чукари-Ивановке Усерганского кантона с выступлением русских крестьян во главе, с эсером Ильиным и вскоре охватило Преображенскую волость, а затем и целый ряд других волостей Усерганского кантона. Во главе всего восстания стоял бывший офицер Денисов. К восставшим примкнул повстанческий башкирский отряд во главе с Х.Файзуллиным. Для подавления восстания была двинута бригада Симонова (Г.Симонов был назначен уполномоченным БашЦИК по ликвидации антисоветского восстания на юге юго-восточного Башкортостана). 9 декабря 1920 г. на помощь Симонову в Усерганский кантон были прикомандированы Имаков и Али Терегулов. «Кулацко-дезертирское» восстание начала декабря 1920 г.; охватило не только Преображенский, Федоровский и Кананикольский волости Усерганского кантона, но и весь соседний Орский уезд Оренбургской губернии. Успеху восстания способствовало то, что 2 декабря 1920 г. в с. Кананикольское сложил оружие карательный отряд Злобина. В результате повстанцы получили пулемет, винтовки, много патронов. Русские повстанцы региона выдвинули лозунги: «Да здравствует Народная Красная Армия!», «Да здравствует тов. Ленин, Троцкий и Валидов!», «Да здравствует Советская власть!», «Да здравствует мирный труд и свободная торговля!», «Бей коммунистов - безбожников, грабителей народа!»

Повстанческими отрядами командовали Косырев, Лазарев, Сухова: Восставшими было занято с. Мраково. Советские и партийные учреждения в срочном порядке эвакуировались в Ташлу. Занята ими часть Орской железной дороги [93]. Восстание разрасталось не на шутку. По данным на 17 декабря 1920г., на вооружении повстанцев имелись 3 пулемета и 800 винтовок. Части Красной Армии занимали линию Побоище – Н.-Ивановское – Павлинск. Башкирские повстанческие отряды Х. Унасова и Ф. Магасумова не поверили в Соглашение и продолжали сохранять боеспособность, оставаясь в пределах Бурзян-Тангауровского кантона. Командиры русских повстанческих отрядов приложили немало усилий, чтобы склонить их в свою сторону, однако не добились успеха. Из-за несовпадения идей и целей борьбы Х. Унасов и Ф. Магасумов отказались от ведения совместных военных действий с русской «Народной Армией».


С. Мурзабулатов 13 декабря 1920 г. в «южные» и «средние» кантоны командируется «для выяснения недоразумений по переходу Повстанческих отрядов на сторону Советской власти». Поездка эта не увенчалась успехом, командиры башкирских повстанческих отрядов настаивают на выполнении в полном объеме обязательств, принятых властями по ноябрьскому Соглашению 1920 г. В то же время местные коммунистические власти стремятся преуменьшить масштабы повстанческого движения. В телеграмме из Баймака от 27 декабря 1920 г. говорится о «мелких бандах», в то же время против них направляется целая 68-я бригада. Факты же свидетельствуют о том, что в последних числах декабря 1920 г. башкирские повстанцы резко активизировали свои действия. 9 января 1921 г. комбриг Симонов в сопровождении члена Бурзян-Тангауровского кантревкома, в недавнем прошлом командира повстанческого отряда Ф. Юламанова, Х. Терегулова, М. Муртазина, едет к повстанцам в Бурзян-Тангауровской кантон. Однако повстанцы не проявляют никакого желания встречаться с данной комиссией. Отклоняют и не признают М. Муртазина и С. Мурзабулатова. Требуют убрать из кантона карательный батальон Мельникова, присланный для усмирения восставших.

Условия суровой зимы сильно ограничивают боевые возможности повстанцев. Несмотря на это, Х. Унасов, Ф.Магасумов и слышать не хотят о сложении оружия, об амнистии, опасаются провокации со стороны властей. Последующие события подтвердили эти их опасения. И все же к середине января 1921г. большая часть повстанцев сложила оружие, самые отчаянные были арестованы. Сдается и Хажиахмет Унасов. Для сложения оружия повстанческие отряды были стянуты в с. Темясово. И вот в морозный январский день повстанцы построились вдоль улиц Темясово, держа за уздцы коней и с оружием в руках. После митинга они положили оружие перед собой. Ни единого сопротивления. Событие это превращается в настоящий праздник. Народ любил своих бесстрашных командиров-повстанцев. Когда правительственная примирительная комиссия прибыла в с. Юлук, она была свидетелем воистину народной любви к X. Унасову. «Хажиахмет здесь и бог, и царь», – отмечают члены комиссии. Был организован митинг с участием Ш. Худайбердина, X. Унасова, где Хажиахмет Унасов еще раз озвучил требования восставших: покончить с продразверсткой; свободный рынок; все небашкирские отряды вывести за пределы Республики.
16 января 1920 г. в Стерлитамак отправляется команда комиссара Чиркова. С ними на санях едут семь командиров из отряда Унасова. Сразу после выезда из с. Темясово, красноармейцы по приказу комиссара Чиркова остановили лошадей и тут же, прямо на дороге, расстреляли всех унасовских командиров. Комиссар Чирков выполнил секретное распоряжение своего командира-комбрига Симонова: «командиров-унасовцев в Стерлитамак не довести – расстрелять всех по дороге!» На следующий |день, 17 января, в Стерлитамак выезжают С. Мурзабулатов, Г. Симонов и Х. Унасов. С Унасовым поступают точно так же, как и с его командирами. Между  деревнями Вторым Иткуловым и Такасукканом Унасова застрелили в лесу. Что же касается судьбы командиров карательных отрядов, то с их головы не упал ни один волос. Для отвода глаз и для успокоения башкир они на какое-то время были заключены в тюрьму, после освобождения с повышением в должности были трудоустроены. Так, 17 декабря 1920 года Поленова из Верхнеуральского госпиталя переводят в Стерлитамакскую тюрьму. Туда же переводят М. Руденко, А. Бикчурина, М. Курочкина, С. Елкибаева, Х. Каримова. Состав преступников интернационален. Если Х. Унасов грабил русские хутора и деревни, то русские карательные отряды грабили и уничтожали башкир. Командир одного из таких отрядов Злобин расстрелял заблудившихся милиционеров из коммунистического батальона за то, что те были башкирами, ибо, по его мнению: «Все башкиры – бандиты». Дальнейшая судьба палача башкирского народа В. Поленова такова: 17 января 1921 г. отец Поленова (между прочим, честный и порядочный человек очень грамотный) обратился к властям с заявлением о взятии сына на поруки. 5 февраля 1921 г. Поленова отправляют в распоряжение ВЧК в Москву. Вместе с ним в Бутырку отправлено еще 6 коммунистов-командиров. Московские чекисты делают все, чтобы спасти их. И. Каширин, Председатель БашЧК, в секретной телеграмме в адрес ВЧК, оправдывая преступников, заявляет: «Обвинения – выдумки башкирских националистов». Приговор ВЧК по данному делу от 11 марта 1921 г. звучит так: «Не доказаны расстрелы, грабежи, убийства и другие преступления Поленова и других». И все семеро палачей выпускаются на свободу. Осенью 1921 г. В. Поленов «находится в Ташкенте уполномоченным ВЧК при Туркчека» [105].
Вот так закончился еще один период в истории юго-восточного Башкортостана. По официальным данным, в ходе повстанческого движения убито карателями 10 000 башкир.

                Часть II. Передышка от войн, длиною в 20 лет.               

1. Голод, НЭП, коллективизация, раскулачивание

В результате революционных событий и гражданской войны на территории Башкирии, народное хозяйство края было до предела разрушено. Вокруг царила картинв оаустошения: затопленные рудники, взорванные домны, искалеченные станки, рухнувшие мосты. В результате хищения без оборудования простаивали промпредприятия Уфы, Белорецкого, Таналыко-Байакского заводов и так далее. Было сожжено 600 деревень. Против 1913 года наполовину сократились посевные площади и поголовье скота. Ко всему этому добавилась засуха и неурожай 1921 года. Над Башкирией нависла костлявая рука голода. В Малой Башкирии и Уфимской губернии 75% населения, около 2,5 миллиона человек оказались на грани голодной смерти. Одним словом, вымирали целые семьи и деревни. Было много случаев людоедства и трупоедства.
(Юлдашбаев Б. Х. Новейшая история Башкортостана. Уфа, Китап 1995, с.112).
Бедствие в Башкирии и Поволжье было настолько глубоким, что на него обратила внимание международная общественность. Пришла на помощь «Американ Рельеф Администрацион» (АРА), норвежский путешественник Нансен. Пыталась оказать продовольственную помощь и центральная Советская власть. Были созданы комиссии, как «Башкирпомощь», а в конце 1921 года «Башпомгол». О страшном  голоде 1921 года, например, рассказывал наш односельчанин из села Второе Иткулово Баймакского района Башкортостана Шагаргази Габдеев так:

1921 год – для села Второго  Иткулово был самым тяжелым и драматичным годом. Вообще-то, голодать начали еще с 1920 года. Зима была очень холодная, но снега не было. Сильные ураганы разбросали гумусный слой пашен. Весна пришла поздно, было холодно. В долго идущей Империалистической войне погибли многие мужчины и кони. Живые еще продолжали воевать. В деревне остались одни старики, женщины и дети. Весной 1920 года сельчане как могли так и провели посевную компанию. Однако целое лето никакого дождя не было. Солнце палит, посевные площади, трава, деревья пожелтели от жары и отсутствия дождя. Не осталось травы для скота. Вскоре началось сплошное падение скота. Каждый день становился голоднее. С началом 1921 года начались черные дни, люди стали умирать друг за другом. Все это я видел своими глазами. Были дни, когда я плакал от того, что не могу ничем помочь голодающим людям. Слишком драматичные были времена.
От голодных людей не осталось и скота, ели собак, кошек, сусликов, лесных пташек, их яиц. Особенно было трудно зимой и весной 1921 года. За это время больше половины односельчан погибло от голода. Пропадали целыми семьями. Из села Второе Иткулово из войны 1914-1918 годов не вернулись 19 человек, от рук белых и красных было убито 31 человек. В голодном 1921 году только по нашей улице «Тавлы» погибло от голода 336 человек.

Тела умерших  ложили в сарай и склад старика Хафиза, как дрова и поставили караул, так как голодные люди крали то руки, то ноги умерших односельчан. Старик Хафиз, его дети и жена тоже умерли от голода. Весной тела умерших предали земле, закопав одну яму на 50-100 мертвецов…
Голодные люди съедали старые шкуры животных, ели белую глину…
Были такие, которые поедали человека. Их убивали без суда и следствия. Этими делами руководил офицер царской армии Ахметкарим Ахмеров.

[Шагаргази сэсэн. Уфа, Гилем, 2005 (на баш. яз.)].

Неурожаю и голоду тех лет сопутствовали  холера и тиф, уносившие тысячи жизней.
Не смогла оздоровить обстановку в Малой Башкирии и так называемая "Башкирпомощь”, которую возглавил член ЦК РКП(б) Артем /Ф. Сергеев/, прибывший в Башкирию в середине. декабря 1919 г., для осуществления постановления СНК "Об оказании помощи башкирам, пострадавшим от белогвардейцев". Первоначально делами "Башкирпомоши" занимался представитель ВЦИК. В постановлении СНК говорилось о бедственном положении населения БАССР из-за "белогвардейских насилий и погромов". Для оказания помощи выделялись сто пятьдесят миллионов рублей, продовольствие, медикаменты. Однако между работниками "Башкирпомощи" и Башревкомом установились весьма натянутые отношения. Члены Башревкома в своем письме, адресованном Ленину, Сталину, представителю Башревкома в Москве Бикбабову, указывали, что "Башкирпомоши" превратилась в настоящую национальную организацию русских шовинистов. Она башкирскому населению не помогает, является лишь органом защиты интересов русского населения. Детские приюты, открытые для русского населения, процветают, приюты для башкир лишь умерщвляют башкирских детей". Несмотря на наличие антагонистических конфликтов, вызванных национальной ограниченностью одних и великодержавными методами других, деятельность "Башкирпомощи", безусловно, имела и положительные итоги в смысле помощи голодающему населению. После жалобы в центр функции «Башкирпомощи» были переданы Башревкому.
Крестьянство страдало не только от войн, неурожаев, но и от продовольственной разверстки. Продразвёрстка – это система государственных мероприятий в России, осуществлённая в периоды военного и экономического кризисов, направленная на выполнение заготовок продовольствия, в первую очередь, зерна. Принцип продразвёрстки заключался в обязательной сдаче производителями государству установленной («развёрстанной») нормы продуктов по установленным государством ценам. Вообще-то, впервые продразвёрстка была введена в Российской империи 2 декабря 1916 года, в то же время сохранялась и ранее действовавшая система государственных закупок на свободном рынке. В связи с низким поступлением хлеба по государственным заготовкам и продразвёрстке 25 марта (7 апреля) 1917 года Временное правительство ввело «хлебную монополию», предполагавшую передачу всего объёма произведённого хлеба государству за вычетом установленных норм потребления на личные и хозяйственные нужды.
«Хлебная монополия» была подтверждена Декретом Совета народных комиссаров от 9 мая 1918 года. Повторно продразвёрстка введена советской властью в начале января 1919 года в условиях Гражданской войны и разрухи, а также действовавшей с 13 мая 1918 года «продовольственной диктатуры». Продразвёрстка стала частью комплекса мероприятий, известных как политика «военного коммунизма». В заготовительную кампанию 1919-1920 хозяйственного года продразвёрстка распространилась также на картофель и мясо, а к концу 1920 года — почти на все сельхозпродукты.
Методы, применявшиеся при заготовках в период продовольственной диктатуры, вызывали рост крестьянского недовольства, переходившего в вооружённые выступления крестьян. Здесь уместно будет вкратце описать одно из вилочного восстания под называнием «Черный орел». Это  антибольшевистское крестьянское восстание, вызванное недовольством политикой советской власти.  Вспыхнуло 7 феврале 1920 года в с. Новая Елань Троицкой волости Мензелинского уезда, охватило Белебеевский, Бирский, Уфимский уезды Уфимской губернии. Штаб движения располагался в с. Бакалы Белебеевского уезда. В Мензелинском уезде число восставших доходило до 40 тыс., в Бирском, Уфим., Белебеевском - до 15 тыс. человек. Крестьянские отряды действовали разрозненно, преимущественно в пределах своих волостей. Большинство  восставших было вооружено вилами, топорами и пиками, поэтому восстание иногда называют "войной вил". В конце февраля в Уфим. губернии было введено военное положение. Подавлением восстания руководил уполномоченный ВЧК по борьбе с контрреволюцией в Башкирии Артем (Ф.А.Сергеев). Ликвидация крестьянского  движения была поручена 2-й дивизии Туркестанского фронта и частям Приуральского сектора войск вооруженной охраны республики (ВВОХР). Применялись испытанные методы террора: взятие заложников, задержание подозрительных людей, расстрелы восставших и т. д. Образованный 7 марта полевой Ревтрибунал учинил суд и расправу над активными участниками движения. В пределах Уфим. и Бирского у. к 15 марта, а в Мензелинском и Белебеевском уезде к 18 марта были ликвидированы очаги восстания. Только по Мензелинскому уезду потери повстанцев составили более 1254 убитых и 165 раненых; в рядах большевиков было убито 163 и ранено 113 человек.

(Кульшарипов М.М. Восстание "Черный орел" в Башкирии. //Актуальные проблемы социально-политической истории советского общества. Уфа, 1991).

Весной 1921 года в Моску из Уфимской губернии прибыли крестьяне села Бекетово Булгаковской волости А. Шапошников и братья Кондровы. Они встретились В. И. Лениным, М. И. Калининым, А. Д. Цюрупой, крайне озобоченными положением дел в деревне, более всего – обострением недовольствич крестьянства советской властью. Ходоки требовали снижения налогового бремени, разрешения торговать на рынке  продуктами питания. Правящая партия решила дать ход материальной заинтересованности производителей, товарно-денежным отношениям, рынечной экономике, частному предпринимательству. 21 марта 1921 года продразверстка была заменена продовольственным налогом, который ныне был установлен вдвое меньше, чем продразверстка. Теперь разрешалось торговать излишками хлеба. Дозволялось открывать частные промпредприятия, арендовать предприятия.
В связи с политикой НЭПа 23 марта 1921 года ВЦИК обратился к крестьянству с таким обращением:
 
                Ко всему крестьянству

                Обращение ВЦИК               
               
    23 марта 1921 года

                Зачем нужна была разверстка?

Трехлетняя тяжелая и разорительная война, которую вела Советская власть с царскими генералами, помещиками, с русскими иностранными капиталистами, закончилась победой рабочих и крестьян. В этой войне мы, благодаря геройству Красной Армии, спасли крестьянскую землю от захвата помещиками, не дали фабрикантам вернуться на их фабрики и заводы, не дали иностранным буржуазным государствам лишить. Россию независимости и отдать на разграбление ее богатства. Война стоила больших расходов и требовала больших жертв от рабочих и крестьян. Особенно тяжелой была для крестьянства разверстка на продукты сельского хозяйства, которую должна была ввести Советская власть, чтобы прокормить многомиллионную армию, рабочих железных дорог и важнейших промышленных предприятий.

Советская власть хорошо знала все тяжести разверстки для крестьян, неравномерность ее раскладки и все неудобства ее для развития крестьянского хозяйства. Но она стояла твердо за разверстку, хорошо понимая, что трудящееся крестьянство скорее простит Советской власти все тяжести разверстки для победы над врагом, чем отмену разверстки, купленную ценой победы помещиков, потерей земли, разгромом и гибелью Красной армии.

                Разверстка отменяется

Теперь, когда натиск капиталистов и помещиков на Советскую Россию отбит, когда Россия отстояла в войне свою независимость от власти иностранного капитала и с самыми сильными державами мира говорит, как равная с равными, когда могущественная Англия подписала с нами торговый договор, когда мы имеем возможность вернуть к мирному труду половину Красной Армии, когда путем торговли с заграницей можем получить для крестьянства продукты в обмен на часть излишков его хозяйства - теперь настал момент уменьшить тяготы крестьянства без риска потерять наиболее ценные завоевания рабоче-крестьянской революции. Отныне постановлением Всероссийского Центрального Исполнительного Комитета и Совета Народных Комиссаров разверстка отменяется и вместо нее вводится натуральный налог на продукты сельского хозяйства.

                Налог - облегчение крестьянству

Этот налог должен быть меньше, чем хлебная разверстка. Он должен назначаться еще до весеннего посева, чтобы каждый крестьянин мог заранее учесть, какую часть урожая он должен отдать государству и сколько останется в его полном распоряжении. Налог должен взиматься без круговой поруки, т.е. должен падать на отдельного домохозяина, чтобы старательному и трудолюбивому хозяину не пришлось платить за неаккуратного односельчанина.
По выполнении налога, остающиеся у крестьянина излишки поступают в его полное распоряжение. Он имеет право обменять их на продукты и инвентарь, который будет доставляться в деревню государством из-за границы и со своих фабрик и заводов; он может использовать их для обмена на нужные ему продукты через кооперативы на местных рынках и базарах. Вместе с тем Советская власть не снимает с себя обязанности снабжать необходимыми продуктами беднейшее население деревни, которое не будет иметь излишков для обмена.

                Налог - мера временная

Отмена хлебной разверстки и введение вместо нее налога является большим облегчением для крестьянского населения и вместе с тем укрепит союз рабочих и крестьян, на котором держатся все завоевания революции. Но крестьянство должно помнить, что эта мера является временной. Лишь страшная нищета и неналаженность торговли с заграницей вынуждают Советскую власть брать часть продуктов крестьянского хозяйства в виде налога, т.е. без возмещения. По мере того, как будет налаживаться наша промышленность, от успеха которой зависит судьба крестьянского хозяйства, и по мере того, как будет расширяться ввоз из-за границы иностранных товаров в обмен на наше сырье, доля падающего на крестьянство натурального налога будет уменьшаться. В дальнейшем в строительстве социалистического хозяйства мы достигнем такого успеха, когда за каждый пуд крестьянского хлеба Советское государство будет давать равноценный и нужный деревне продукт.

                Дружно за работу!

Приближается время весеннего засева. Всероссийский Центральный Исполнительный Комитет и Совет Народных Комиссаров призывают земледельцев России напрячь все силы к тому , чтобы ни одна десятина пашни не осталась незасеянной.
Каждый крестьянин должен теперь знать и твердо помнить, что чем больше он земли засеет, тем больше будет тот излишек хлеба, который останется в его полном распоряжении. Но пусть также твердо помнит вся рабоче-крестьянская Россия, что Советская власть имеет теперь возможность облегчить тяготы землепашцев только потому, что геройская Красная Армия разогнала врагов трудящегося народа и доказала всему миру незыблемость рабоче-крестьянского государства. Если бы в стране начались раздоры между рабочими и крестьянами и многочисленными народностями, входящими в наш великий трудовой союз, иностранные хищники всегда предпочтут разорвать свои договоры с нами, прекратить торговлю, начать новую войну, чтобы вернуть к власти помещиков и капиталистов и сделать из ослабевшей России легкую добычу для своего грабежа и угнетения.
Да здравствует наша доблестная Красная Армия!
Да здравствует нерушимый союз рабочих и крестьян!
Да здравствует незыблемость рабоче-крестьянской Советской власти!
Да здравствует мирный труд, свободный от власти помещиков и капиталистов России!
Настоящее обращение должно быть прочитано во всех селах, деревнях, станциях, на фабриках, заводах и в красноармейских частях РСФСР.

Председатель ВЦИК М Калинин, Председатель Совета Народных Комиссаров В. Ульянов-Ленин, Секретарь ВЦИК А. Енукидзе. Члены Президиума ВЦИК: И. Сталин, Л. Каменев, Г. Петровский, М. Томкий, А. Рыков, М. Владимирский, Т. Сапронов, И. Кутузов, П. Смидович, П. Залуцкий. Председатель ВСНХ А. Рыков Народные комиссары: Л. Троцкий, Ф. Дзержинский, И. Сталин, Г. Чичерин, А. Луначарский, А. Цюрупа, Н. Крестинский, Н. Семашко, В. Осинский, А. Емшанов, Д. Курский, В. Шмидт, А. Винокуров, А. Любович, А. Лежава
                Известия. 1921. 23 марта;
               
 Все это привело к оживлению в сельском хозяйстве. Большевики на этот раз предприняли попытку к соединению социализма со свободным рынком,с полурыночной экономикой. В итоге увеличивались посевные площади, начинается борьба за сохранение продуктивного скота, в горно-лесных районах внедрялось огородничество. Появились кооперативы, которые использовали такие рычаги, как ссуды, скидки, льготы. Если в 1921 году валовой сбор зерна по Башкирии составило 9,5 миллиона, то в 1922 году – 103 миллиона пудов.

НЭП повлиала и на оживление промышленности. В Башкирии были образованы капиталистического типа тресты и синдикаты. Возникли три синдиката: селикатно-химический, кожевенный и синдикат по деревообработке. Восстановили Баймакский медеплавильный завод, Белорецкий металлургический завод, Нижне-Троицкая суконная фабрика. Однако после смерти Ленина, особенно в 1928-1929 годах была восстановлена административно-командная система, началось свертывание нэпа по всем направлениям. Закрывались кооперации, окончательно был разрушен рынок, хозрасчет и так далее, хотя вождь большевиков рассчитывал этот процесс надолго.
Через 12 лет после советского декрета о земле по директиве сверху началась повальная коллективизация сельского хозяйства.
Что такое коллективизация?

Коллективизация  - процесс объединения единоличных крестьянских хозяйств в коллективные хозяйства в СССР. Решение о коллективизации было принято на XVсъезде ВКП(б) в  1927 году. Проводилась в СССР в 1928-1937 годах; основной этап 1929—1930 годы — сплошная коллективизация. В западных районах Украины, Белоруссии и Молдавии, в Эстонии, Латвии и Литве коллективизация проводилась после присоединения их  к СССР и была завершена в 1949—1950 годы.
 
Цель коллективизации —установление социалистических производственных отношений в деревне, преобразование мелкотоварных индивидуальных хозяйств в крупные высокопроизводительные общественные кооперативные производства.  В результате полной коллективизации была создана целостная система массированной перекачки финансовых, материальных и трудовых ресурсов из аграрного сектора в индустриальный. Это послужило основой для последующего быстрого индустриального роста, который позволил преодолеть качественное отставание промышленности СССР от ведущих мировых.

Башкирия представляла собой аграрный край, коренная национальность края была сосредоточена в сельской местности и поэтому она больше пострадала от  коллективизации. Этот процесспрошел здесь в особо уродливых формах в очень  стремительными темпами и привела к трагическим последствиям. В декабре 1929 года пленум Башкирского обкома ВКП(б) поставил задачу населению срочной организации и строительства колхозов и решительного наступлеия на кулака. ЦК своей дерективой требовал довести охват колхозами 60% крестьян республики. Особенно бурными темпами коллективизация развернулась в Мясогутовском, Аргаяшском, Тамъян-Катайском и Зилаирском кантонах Башкортостана. Деревня, где принималось решение группой бедняков об образовании колхоза, считалось целиком коллективизированной. Появились колхозы-гиганты, минуя артельную форму единения. Или сразу объявляли об организации коммуны и, как в Альшеевском районе, активисты ходили по домам и отбирали последний фунт мяса, муки, крупы «в фонд комуны». Башкирская АССР заняла по коллективизации первое место среди зерновых районов России.
(Юлдашбаев Б. Х. Новейшая история Башкортостана. Уфа, 1995, с. 117).
В ходе коллективизации наблюдался массовый убой скота, как один из видов сопротивления. К 1 марта 1930 года по сравнению с июлем 1929 года численность КРС уменьшилось на 38%, лошадей на 29%. Попытки сопротивления крестьян против насажденя колхозного строя пресекались безжалостно. Их обвиняли во вредительстве, лишали избирательных прав, выселяли в дальние края, т. е. раскулачивали.  Все это мероприятия большевиков называлось тогда «ликвидацией кулачества как класса». В этом вопросе диктатура пролетариата работала исправно. В первую очередь подлежали раскулачиванию справные хозяева, умеющие работать на земле. Их выселяли в дальние районы страны – на север и на восток на лесоповал, на шахты, а кто возмущался, тех можно было расстреливать за антисоветизм. Конфискуемое имущество должно было передаваться колхозам, но его нередко присваивал активист – и дом, и амбары, и сельхозинвентарь, и скот, и продукты питания, и одежда. Приведем один из документов по раскулачиванию в Башкортостане.

                Постановление Бюро обкома ВКП(б)

      8 февраля 1930 г.
      Строго секретно. Хранить на правах шифра.

В связи с постановлением ЦК ВКП(б) о ликвидации кулака как класса… бюро обкома предлагает:
… 3) В отношении кулацких зозяйств  провести следующие мероприятия :
а) немедленно ликвидировать контрреволюционный кулацкий актив, решительными мерами пресекая их контрреволюционные дествия;
б) немедленно составить список на остальной кулацкий актив, который подлежит выселению из районов сплошной коллективизации и расселению внутри Башкирии на вновь отведенных отдаленных и необжитых участках.
4) Поручить фракции БашЦИКа и СНК в срочном порядке определить сроки и места высылки первой и второй категории, действуя на основе деректив ЦК и ОГПУ.
Предложить всем административным и судебным органам все свои действия, связанные с ликвидацией кулацких хозяйств первой и второй категории, полностью и целиком починить органам ГПУ.
Списки должны быть составлены волисполкомами на основе решений общих собраний батрацко-бедняцких групп и колхозников о выселении. По утверждению кантисполкомами списки должны быть представлены  немедленно в ЦИК…

                Ответственный секретарь Быкин
                Управделами Щукин.

(Хрестоматия по истории Башкортостана. 1917-2000. Часть II. Уфа: Китап, 2001,с. 240-241).

Крестьянин из Месягутовского кантона написал жалобу И. В. Сталину, хотя от нее не был проку, такого содержания: «Своим долголетним трудом я нажил двух лошадей, двух коров, пять овец, избу, молотилку, веялку, косилку, нрабли, сеялки… И вот теперь, как и везде, именем крестьянского собрания меня раскулачили и выслали к г. Архангельску, в 6 верстахот города. В деревне осталось 5 членов семьи, нетрудоспособная жена и 4 несчастных ребенка, старшему из которых 12 лет. Всех их выгнали из избушки, и они влачат жалкое существование – голодные и холодные. Неужели вся эта кошмарная история правильна?».

 Высланных крестьян подстерегали тяжкие испытания. По месту ссылки – на Крайном Севере и Дальнем Востоке, в районе Магнитки, Миасса и Перми – кулакам давали спецкарточку переселенца и они находились под постоянным контролем. 3 200 раскулаченных из Башкирии трудились на лесоразработках в районах Южного Урала, в Уфе на строительстве электростанции и моторного завода, на предприятиях Белорецкого металлургического завода. На территории Башкирии было создано 17 спецпоселков для переселенцев, где их нещадно эксплуатировали. Содержали же «кулаков» на нищем пайке без макарон, круп, картофеля на одной балтушки из ржаной муки и 300 граммов хлеба. 

С 1933 года партийная верхушка ввела поистине грабительскую политику: колхозы теперь перестали быть хозяевами своей продукции, их обязали за бесценок отдавать хлеб государству. Притом плановые показатели все время повышались. Из-за неурожаев в 1932-1933 годах рзразился страшный голод. В это время вышел закон, именуемый народом, закон «о пяти колосках», где было предусмотрено за хищение колхозного добра голодающий колхозник мог быть подвергнуть очень суровоиу наказанию, вплоть до расстрела. Так работала диктатура пролетариата.
В 1935 году был принят примерный устав сельскохозяйственной артели, чтобы как-то упорядочать деятельность колхозов. Однако колхозы оставались слабыми, не хватало кадров, зачастую на тракторы и комбайны сажали женщин, не было дережной оплаты труда, трудились на трудодни. Колхозная демократия существовала только на бумаге, например, председателей колхозов назначали сверху. Многие захотели выйти из колхоза, но их не пускали, всячески угрожая арестами и ссылками. В связи с этим приведем  еще одно письмо крестьянина А. Чижева  из села Покровка Стерлитамакского кантона Башкирской АССР.

                Председателю ЦИК СССР М. И. Калинину
                от крестьянина Чижева А. И., прож. по адресу
                с. Покровка Стерлитамакского кантона               
                Башкирской АССР.      
10 мая 1930 года

Тов. Калинин, просим вас объяснить нам, правильно ли у нас проводят коллективизацию или нет. У нас ее проводили так: стращали, что ничего не будет от потребиловки, даже спичек, кто не запишется. Из середняков делали кулаков, а вещи кулаков, некоторые похищены, отбирались у некоторых без записи. А теперь после ваших газет от 14 марта 1930 года о разъяснении партлинии… у нас многие подали заявления о выходе из колхоза. Разобрали лошадей и требуют свой посевной фонд, всыпанный для посева. На это отвечают, что землю, говорят, не дадаим, а мужиков, которые не желают быть в колхозе, аристовывают, делают угрозы высылкой в другие районы, а лошадей отбирают комсомольцы с оружием. Эта картина для мужиков опасна. Каждый мужик ходит как полоумный… Аресты продолжаются. В некторых деревнях дошло до восстания. В Черкасском сельсоветеарестовано много человек, в Покровском сельсовете 60 человек начначено к аресту. И в каждом сельсовете продолжаются аресты не желающих идти в колзозы…
  (Юлдашбаев Б.Х. Новейшая история Башкортостана. Уфа, 1995, с. 133-134).
Тут комментарии не нужны.

                2. Годы «Большого скачка».

Областная конференция ВКП(б) и съезд Советов автономной республики в январе, в марте 1929 года определил главные задачи промышленного строительства, сделав упор на реализацию установки центра интегрировать Башкирию в восточном угольно-металлургическом комрлексе СССР. Несколько раз вопросы промышленного строительства в Башкирии обсуждались в Москве. Большинство рабочих в условиях Башкирии оставались тесно связанными с личным хозяйством. Часть рабочих прибыла прямо из деревни: одни добровольно, другие по настоянию местных властей, но без кваелификаций. На большинстве предприятий преобладали квалифицированные русские рабочие.

В подготовке рабочей смены большое значение придавалось школам  ФЗО (фабрично-заводское обучение), но они отвечали только самым заниженным требованиям. Одной из форм подготовки национальных кадров для промышленности Башкортостана являлось практическое обучение их на стройках и предприятиях страны, особенно на заводах и фабриках Москвы, Ленинграда, Грозного, Баку. Рабочие из башкир, татар, чувашей, марийцев перенимали опыт на тракторных заводах Сталинграда, Челябинска, при строительстве Магнитки, нефтепромыслах Баку, Грозного и так далее. 
Цель нового курса – индустриализация страны в кратчайшие сроки. Для этого вводились пятилетние планы развития. Первый пятилетний план, принятый в в 1928 году на период 1929-1933 годы был частью общегосударственного плана, учитывавшего особенности республики. Основная идея – освоить богатейшие задежи железной руды Башкортостана и цветных металлов Урала, реконструкция, строительство промпредприятий. Начались работы по поиске нефти и других полезных ископаемых. В первую очередь подвергся техническому обновлению Белорецкий металлургический завод, Белорецкий проволочный завод,  далее Баймакский медеплавильный завод, Тирлянский листопрокатный завод. Техническую вооруженность увеличили паровозоремонтный и механический заводы в Уфе. Переоборудованы Красноусольский стекольныйзавод, Нижне-Троицкая суконная фабрика, кожевенные предприятия Уфы и Стерлитамака. Построены в Уфе: фанерный комбинат, лесопильный завод, дубильно-экстрактный завод, Уфимский моторный завод (1931), Черниковская спичечная фабрика имени  1 мая (1932) и так далее.

В 1931 году приступили к разведочному бурению нефти возле деревни Ишембаево, Стерлитамакского района. В мае 1932 года забили первые нефтяные фонтаны. Но бурение  и добыча нефти велись в тяжелых условиях при помощи примитивного оборудования. В мае 1837 года забил нефтяной фонтан в районе Туймазов. На территории Башкирии создавалась и нефтеперерабатывающая промышленность: к концу 1936 года был сооружен Ишимбайский нефтеперегонный, в августе следующего года Уфимский нефтеперерабатывающий завод.
 
Первые кадры квалифицированных  рабочих  и мастеров прибыли в Ишимбай из Баку и Грозного. Именно они стали костяком, вокруг которого сплачивались и приобретали опыт и профессию местные рабочие, крестьяне. Приехавшие специалисты не только работали ударно, но и готовили национальные кадры. Если в начале 1933 гола среди рабочих-нефтяников было 155 башкир, то в 1937 году их число выросло до 538.

(Очерки по истории Башкирской АССР в 2-х т. Советский период. Уфа, 1966, т.2, с
331).

В середине 30-х годов вступил в строй ряд новых предприятий пищевой промышленности – макаронная, кондитерская, колбасная фабрики и механизированный молочный завод в Уфе, мясокомбинаты в Уфе, Стерлитамаке, Белорецке, Раевке. Закончилось строительство Мелеузовского завода сухого молока. Во многих городах были построены современного типа хлебопекарни, пивоваренные заводы. Появилась швейная фабрика имени 8 марта, обувная и кожгалантерейная фабрика в Уфе. Введены в эксплуатацию электростанции в Уфе, Баймаке, Ишимбае. Несомненно, все это положительно повлияло на развитие края и до сих пор оценивается как положительная тенденция. Но республика была лишена возможности распоряжаться собственными ресурсами – природными богатствами, предприятиями, стройками, которые находились в ведении центральных органов власти. Непонятно то, что властей мало интересовало быт рабочих и крестьян. В Башкирии, как и по всей России, действовала карточная система на продукты питания (1928-1935).  Хотя И. В. Сталин в 1937 году выступил со словами: «Жить стало лучше, жить стало веселее», рабочие и служащие получали скромный паек на уровне прожиточного минимума. Башкирию спасало то, что рабочие особенно в восточных районов  края, имели личные подсобные хозяйства, тем и кормились. Однако в условиях «потогонной системы» для личного хозяйства не оставалось времени. На Тирлянском заводе, например, рабочие пытались приостановить работу во время сенокоса, но это было расценено как грубое нарушение трудовой дисциплины.

(Юлдашбаев Б. Х. Новейшая история Башкортостана. Уфа, Китап, 1995, с.131).
   
Между тем цены на продовольствие и промтовары в республике быстро повышались. Стоимость рубля падала. Жители городов вынуждены были покупать мясо и другие продукты втридорого. Пили морковный чай без сахара, закусывали сухарями. Не хватало предметы первой необходимости, как мыло, обувь, одежда. В Уфе и в других городах люди жили в тесноте коммунальных квартир, на стройках – в землянках и времянках в антисанитарных условиях, иногда плд открытым небом. Жилья катастрофически не хватало. Нефтепромысловики жили на пустырях, в трущебах и бараках. А где их не было бурильщики хрдили на скважину пешком, преодолевая в дождь,  холод и мороз 7-10 километров. Не было ни столовой, ни кухни, ни клуба для собраний и отдыха.

Появились, конечно, некоторые сдвиги в социальных условиях жизни населения. Внедрение телефона, телеграфа, радио, конечно, сыграло свою положительную роль. В городе Уфе построен водопровод, а в 1937 году  открыто трамвайное движение. Лучше стало с медобслуживанием населения: строились больницы, поликлиники, здравпункты. И здесь тоже были свои недостатки: не хватало медиков: квалифицированных врачей и медсестер. В отдаленных национальных районах республики при отсутствии средств связи и транспорта люди были лишены медицинской помпщи. Поэтому жители зачасту. Лечились по старинке – медом, травами, баней и так далее.

Одним словом, партия большевиков построила казарменный социализм, не тот социализм, о котором писал Карл Маркс, Ф. Энгельс. Люди терпели все ради светлого будущего. Несколько поколений граждан ушло в могилу не познав лучшей жизни, не испытав элементарных человеческих радостей, не удовлетворив своих насущных потребностей. 

Рассмотрим заодно вопрос, что же такое социализм по теории марксистов?   
В теории марксизма социализмом называется общество, находящееся на пути развития от капитализма к коммунизму, то есть ещё не общество социальной справедливости, а только подготовительная ступень к нему. Социалистическое общество выходит из капиталистического и поэтому «во всех отношениях, в экономическом, нравственном и умственном, сохраняет ещё родимые пятна старого общества, из недр которого оно вышло». (Карл Маркс. Критика Готской программы).

Результат труда распределяется сообразно тому, сколько каждый индивидуальный производитель вкладывает (трудовой пай), трудодни. Он получает квитанцию о том, какой он сделал вклад, и получает такое количество предметов потребления из общественных запасов, на которое затрачено данное количество труда. Господствует принцип эквивалентности: равное количество труда обменивается на равное. Но, так как разные индивиды обладают разными способностями, то они получают не одинаковую долю предметов потребления. Принцип: «От каждого по способностям — каждому по труду». В собственность лиц не может перейти ничто, кроме индивидуальных предметов потребления. В отличие от капитализма, запрещено частное предпринимательство (уголовное преступление). Государство представляет собой революционную диктатуру пролетариата.

В Манифесте коммунистической партии коммунистов, социализм является противостоящей буржуазной идеологией, противостоящей пролетарской — коммунизму, социализм только критикуется коммунистами Марксом и Энгельсом и восхваляется коммунизм, указывается, что отличительной чертой коммунизма является отмирание буржуазной собственности и определены следующие неотъемлемые меры по переходу от буржуазного способа присвоения и распределения к коммунистическому способу присвоения и распределения — коммунизму:

Коммунистическая революция есть самый решительный разрыв с унаследованными от прошлого отношениями собственности; неудивительно, что в ходе своего развития она самым решительным образом порывает с идеями, унаследованными от прошлого. Оставим, однако, возражения буржуазии против коммунизма. Мы видели уже выше, что первым шагом в рабочей революции является превращение пролетариата в господствующий класс, завоевание демократии. Пролетариат использует свое политическое господство для того, чтобы вырвать у буржуазии шаг за шагом весь капитал, централизовать все орудия производства в руках государства, т. е. пролетариата, организованного как господствующий класс, и возможно более быстро увеличить сумму производительных сил. Это может, конечно, произойти сначала лишь при помощи деспотического вмешательства, в право собственности и в буржуазные производственные отношения, т. е. при помощи мероприятий, которые экономически кажутся недостаточными и несостоятельными, но которые в ходе движения перерастают самих себя и неизбежны как средство для переворота во всем способе производства. Эти мероприятия будут, конечно, различны в различных странах. Однако в наиболее передовых странах могут быть почти повсеместно применены следующие меры:
Экспроприация земельной частной собственности и обращение земельной ренты на покрытие государственных расходов на пользу пролетариата, аренда земли.
Высокий прогрессивный налог.
Отмена права наследования.
Конфискация имущества всех эмигрантов, спекулянтов и мятежников.
Централизация кредита в руках государства посредством национального банка с государственным капиталом и с государственной монополией.
Централизация, монополия всего транспорта в руках государства при диктатуре пролетариата.
Увеличение числа государственных фабрик, орудий производства, расчистка под пашню и улучшение земель по общему плану.
Соединение земледелия с промышленностью, содействие постепенному устранению различия между городом и деревней.
Общественное и бесплатное воспитание всех детей. Устранение фабричного труда детей в современной его форме. Соединение воспитания с материальным производством и т.д.

Когда в ходе развития исчезнут классовые различия и все производство сосредоточится в руках ассоциации индивидов, тогда публичная власть потеряет свой политический характер. Политическая власть в собственном смысле слова – это организованное насилие одного класса для подавления другого. Если пролетариат в борьбе против буржуазии непременно объединяется в класс, если путём революции он превращает себя в господствующий класс и в качестве господствующего класса силой упраздняет старые производственные отношения, то вместе с этими производственными отношениями он уничтожает условия существования классовой противоположности, уничтожает классы вообще, а тем самым и свое собственное господство как класса.
Т.е. в манифесте нет социализма, а только коммунизм — это когда пролетариат силой упразднит старые производственные отношения, путём сосредоточения всех средств производства в руках государства и всё, именно это сказано в последнем приведённом абзаце.

Пути перехода к социализму. Ранние социалисты-утописты считали, что достаточно придумать правильное устройство общества, и люди сами его примут, когда поймут его преимущества.

Впоследствии В.И. Ленин, споря с ревизионистами марксизма, такими как Бернштейн, доказывал, что завоевание власти мирным путем — лишь один из способов, применимый далеко не всегда, при этом Ленин апеллировал к работам основоположников марксизма — во многом этому была посвящена одна из самых знаменитых работ Владимира Ильича «Государство и революция», изданная в 1918-м году.

Социал-демократы считали возможным приход социалистической партии к власти путём парламентских выборов, с последующим проведением социалистических реформ легальным способом, без насилия, без крови. Но в России получилось совсем наоборот. Большевики пришли к власти путем революции, а не легальным способом, путем эволюции. Может поэтому репрессии продолжались сразу после революции и после гражданской войны вплоть до середины 50-х годов XX века.

                3. Массовые репрессии

Не только раскулачивание, но и репрессии в Башкирии, даже самих же большевиков, кто в той или иной мере выступал против казарменного социализма,   привели к гибели многих людей. Еще в период автономизации Башкирии обнаружились острые противоречия между пролетарским интернационализмом большевиков демократическим национализмом ревнителей автономии.  После разрыва лидера башкирских националистов  Валидова с большевиками он был объявлен контрреволюционером. Одновременно в 20-е годы развернулись гонения на татаро-башкирскую группу Мирсаида Султангалиева, в котором видели единомыщленника Валидова.   Закончив одно дело, переходили к следующему, и этому процессу не было конца. Видный общественный деятель и большевик Мирсаид Хайдаргалиевич Султангалеев всегда проявлял независимость оценок и иногда не боялся выступить против политики Сталина. Татарин по национальности он родился, вырос, работал в Башкортостане. В 1923 году за защиту национальных интересов башкир, татар и других народов Башкортостана вменили ему в вину «национализм». В 1930 году был инспирирован судебный процесс  над 77-ю султангалиевцами и многие из которых приговорены были к высшей мере наказания. В январе 1931 года двадцати обвиняемым заменили расстрел тюрьмой с длительным сроком. В 1937 году всех их расстреляли. Были расстрелены так же бывшие соратники Валидова – А. Бикбавов, А. Адигамов, С. Мурзабулатов и другие.

Вскоре ВЧК взялась за своих большевиков-руководителей. С началом сталинской «революции сверху» в Башкортостане к власти пришли: первым секретарем Башкирского обкома ВКП(б)  - Я. Б. Быкин, член партии большевиков с 1912 года, работавший до этого в Белоруссии, Воронеже, Ярославле; его заместителем, вернее, вторым секретарем А. Р. Исанчурин, член партии большевиков с 1920 года, работал до этого заведующим культпропотделом Тамъян-Катайского канткома, наркомом просвещения республики, председателем СНК БАССР; А. М. Тагиров – журналист и писатель, член партии большевиков с 1913 года. Все они и другие руководители дружно проводили линию ЦК партии большевиков. Но никто из них не предполагал, что сами они попадут под жернова массовых репрессий.
 
В начале октября 1937 года в республику приехал один из идеологов и организаторов репрессий, секретарь ЦК ВКП (б) Жданов А. А. Он и руководил 4 - 6 октября 3-го пленума Башкирского обкома ВКП (б), ставшим одним из самых трагических в истории республиканской партийной организации. Кстати, в его заседаниях участвовала лишь половина членов обкома, избранного на 17-ой областной партконференции в июне того же года. Открывая пленум, Жданов сказал: «Главный вопрос проверки пригодности руководства - как большевик способен и на деле борется за разгром троцкистско-бухаринского блока, ликвидирует шпионаж и диверсию… В ЦК поступили сигналы, что руководство Башобкома не ведет настоящей большевистской борьбы с врагами народа. В ЦК была тревога, что ничего не сообщают, не просят помощи, такое молчание вызывало сомнение у ЦК партии. Почему обком стоит в стороне от важнейшего вопроса? Проверка члена КПК Сахъяновой полностью подтвердили сигналы. Оказалось в действительности, что борьбы нет; НКВД без обкома разоблачает окопавшихся на важнейших постах врагов народа - буржуазных националистов, троцкистов, фашистских диверсантов, шпионов и убийц; сигналы замазывались; врагам покровительствовали…»
(Мардамшин Р. Р. Башкирская чрезвычайная комиссия. - Уфа: Китап, 1999, с. 84-85).
Травля партийно-правительственных верхов Башкирии началось еще с июня 1937 года. Тогда был арестован Афзал Тагиров. Газеты  «Правда» и «Известия» напечатали материалы о «националистах» в Башкирии. Например «Правда» от 17 сентября 1937 года поместила статью под названием «Кучка буржуазных националистов в Башкирии». Приведем ее текст.

                Кучка буржуазных националистов

Кучка буржуазных националистов  в Башкирии не раз открыто поднимала на щит Валидова – одного из лидеров басмачей, предателя Родины. А Башкирский обком партии – его секретари Быкин и Исанчурин не только не разоблачали активных валидовцев, но даже оприрались на них. Все основные руководящие посты в республике были вручены валидовцам…
Заместителем председателя Совнаркома и председателем Госплана Башкирии, кандидатом в члены бюро обкома долгие годы был Даутов – колчакоский офицер, активный валидовец… Деятельность Даутова была явно националистической , а обком всячески его восхвалял, его имя присваивали лучшим колхозам…
Обком фактически отдал на откуп валидовцам советский аппарат Бессменным заместителем наркома земледелия , а затем директором опытной станции сидел один из вожаков валидовского контрреволюционного движения  - Тухватуллин Фатых. Директор институтапо повышению квалификации хозяйственных кадров Адигамов – активный валидовец, брат известного организатора валидовского и султан-галиевског отрядов.

Наиболее крепко окапались буржуазные националисты  внаркомземе…
Научно-исследовательский институт национальной культуры и языка – в руках валидовцев. Во главе этого института стоял Амантаев, апологет буржуазно-националистической истории и литературы…
Другой буржуазный националист – Насыров – подготовил к печати произведения валидовского «теоретика» Бабичева…

Физиономия секретаря обкома Исанчурина, покрывавшего националистов, прятавшего от организации тревожные сигналы, затиравшего молодые башкирские кадры, совершенно ясна. Отделом партийной пропаганды и агитации обкома ведает Абубакиров, крепко связанный с националистическими элементами…
Злейшие враги народа находили защиту у Быкина… Он покрывал импортированного с украины троцкиста Дубенского , которого держал при себе в качестве помощника. Он покрывал и троцкиста Бучацкого…
Коммунисты Башкирии, без сомнения, до конца разворошат осиное гнездо врагов и вышвырнут их из обкома, партийного и советского аппаратов. 

  В Москве арестовали сына Быкина. Встревожанный всем этим Я. Б. Быкин обратился к И.В. Сталину с письмом, в котором он просил прислать толкового чекиста, который разобрался бы в обстановке.  Прибывший Жданов зачитал решение ЦК об освобождении Быкина и Исанчурина со своих постов. И не успел Жданов уехать, как в республике началась вакханалия арестов. Арестовали Быкина, Исанчурина, Булашева, Даутова (Госплан), Р. Абубакирова (завотделом агитации и пропаганды), П. Цыплакова (завсельхозотделом), М. Булле (зам. Наркома здравоохранения) и других. Одним словом, было арестовано 274 руководящих работников. Тагиров, Быкин, Исанчурин и ряд других были расстреляны. Так же расстреляли и жену Быкина, несмотря , что она беременна. Жен других «врагов народа» сослали в лагеря, а детей сдали в детдома.
Статистика репрессий по Башкирии такова: арестовано в 1930 – 6630 человек, в 1931 – 8484, 1937 – 8577 человек.

Обратим внимание на союзные данные данные: за 1929 – 1933 годах было репрессировано около 9 милиионов крестьян, в 1937-1938 годах – 5 миллионов граждан. Примерно треть из них были приговорены к смертной казни или погибли в лагерях НКВД.  А. И. Солженицын в своей книге «Архипелаг Гулаг» пишет, что осужденных в 1940 году было около двух миллионов.      

               
                *   *   *

В конце мая - июне 1937 года репрессивный топор обрушился на армию. Она также представляла собой угрозу потенциального сопротивления, в частности в силу давней неприязни военных к политической полиции. Советская мемуарная литература последнего времени подтверждает, что между Сталиным и Тухачевским существовали разногласия. Подобно другим военачальникам, сформировавшимся в боях гражданской войны, Тухачевский был тесно связан с большой частью тех политических деятелей, на которых теперь обрушились репрессии: в числе его личных друзей с 1918 года был Варейкис, один из наиболее видных секретарей обкомов, защищавший Тухачевского перед Сталиным незадолго до своего собственного ареста.

Армия в те годы приобретала растущее могущество и престиж. Сталину, следовательно, было чего опасаться. Вместе с тем ни одна из многочисленных попыток, предпринятых до сих пор, обнаружить хоть какие-нибудь признаки организованного сопротивления, не говоря уже о «путче», не увенчалась успехом. Реабилитация военных деятелей в СССР после смерти Сталина была полной и безоговорочной. По правде говоря, их случай является также единственным, в котором доказанным является факт вмешательства иностранных разведок, но только не в том смысле, в каком об этом говорилось в те годы. Нацистская шпионская служба ловко воспользовалась охватившей СССР эпидемией преследований и подозрений. Сфабриковав фальшивые документы, якобы доказывавшие наличие тайных контактов между Тухачевским и его сотрудниками, с одной стороны, и германским генштабом — с другой, нацисты переправили их в Советский Союз через чехословацкую разведку. Тем не менее, как советские, так и иностранные историки, наиболее тщательно изучавшие этот вопрос, единодушно пришли к заключению, что не эти фальшивые бумаги обусловили осуждение советских генералов Сталиным; они, возможно, и сыграли свою роль, но в том смысле, что были использованы им для убеждения других военных деятелей в виновности осужденных. 11 и 12 июня  всему миру сообщили, что несколько самых знаменитых красных полководцев — Тухачевский, Уборевич, Якир, Эйдеман, Корк, Фельдман, Примаков и Путна — были арестованы, признаны виновными в измене и расстреляны. Еще один высший военный руководитель, начальник Главного политуправления армии Ян Гамарник, покончил жизнь самоубийством. По сей день из немногочисленных и разрозненных достоверных сведений известно только, что тайный, чрезвычайно краткий и поверхностный процесс был, по сути, простой формальностью, несмотря на то что суд, состоя из других генералов, которым вскоре почти всем предстояло погибнуть под грузом тех же обвинений. Участь обвиняемых, по всей вероятности, была предрешена на заседании Военного совета 1—4 июня, где Сталин лично предъявил свидетельства их виновности. Некоторых из осужденных арестовали еще несколькими месяцами раньше; других — только в конце мая, после удаления их со своих постов под самыми различными предлогами. Все они были героями гражданской войны. Якир и Уборевич командовали двумя самыми важными военными округами: Украинским и Белорусским, представлявшими собой главные бастионы европейских границ СССР. Репрессии в Вооруженных Силах начались еще до ареста Тухачевского: под их удары попадали лишь некоторые, но уже достаточно крупные военачальники. Начиная с июня репрессии приобрели массовый характер, волнами обрушиваясь на военные округа и все крупные воинские формирования. Как и повсюду в стране, они продолжались до осени 1938 г. Был арестован и расстрелян, причем на этот раз без процесса и без публичного извещения, также маршал Блюхер, прославленный командующий Дальневосточной армией, только что отразившей нападение японцев.

Список одних лишь наиболее знаменитых военных руководителей, исчезнувших в этот период, слишком длинен, чтобы его можно было здесь привести, поэтому скажем только, что почти все самые известные из них погибли. Расстреляны: начальник Генерального штаба маршал Егоров, начальник Морских Сил РККА Орлов, начальник ВВС РККА Алкснис, начальник Разведуправления штаба РККА Берзин, почти все командующие и политические руководители округов. Опустошению подверглись Наркомат обороны, военные академии, армии и флоты, центральный и периферийный аппарат вооруженных сил. Политические руководители (комиссары) преследовались, пожалуй, с еще большей жестокостью, чем собственно военные. Как было подсчитано, погибли трое из пятерых маршалов СССР, трое из четырех командармов первого ранга, все двенадцать командармов второго ранга, 60 из 67 комкоров, 133 из 199 комдивов, 221 из 397 комбригов, половина командиров полков, все 10 полных адмиралов, 9 из 15 вице-адмиралов, все 17 армейских комиссаров, 25 из 28 корпусных комиссаров, 79 из 97 дивизионных комиссаров, 34 из 36 бригадных комиссаров и многие тысячи других офицеров. Ни одна война никогда еще не обезглавливала до такой степени ни одну армию. Исчезают старые большевики Эти цифры свидетельствуют о том, что в силу чудовищных масштабов политический замысел Сталина в ходе его практического осуществления приобрел формы и характер, противоречащие каким бы то ни было разумным принципам. Разумеется, во время репрессий сложили головы все оппозиционеры: троцкисты, зиновьевцы, бухаринцы — все без разбора, от главных лидеров до самых неприметных сочувствовавших на местах. Мало того, та же участь ждала всех, кто когда-либо в истории партии становился на позиции критики руководства, будь то Осинский и «децисты» 20-х гг. или Мдивани и другие грузинские оппозиционеры 1922 г., старый Киселев и члены когда-то существовавшей «рабочей оппозиции» или партийцы, близкие к Ломинадзе и Сырцову в 1930 г., и т. д., вплоть до Енукидзе. В ходе гонений на военных была даже извлечена из небытия и возведена в ранг оппозиции некая группа, в 1928 г. безуспешно возражавшая против ликвидации должности комиссара в Вооруженных Силах. И это при том, что именно в 1937 г. институт комиссаров был временно восстановлен, чтобы смягчить кризис, вызванный истреблением командного состава армии! Уничтожению подверглись также почти все деятели других партий — участниц революции, особенно партии левых эсеров, которые, подобно Спиридоновой, проживали, как правило, в ссылке, в далекой провинции. При таком расширенном толковании «оппозиции» бывшие оппозиционеры уже представляли собой немалую долю партии, но все же они составляли лишь очень ограниченную часть всех жертв репрессий. В 1938 г. были арестованы и расстреляны Постышев, Рудзутак, Косиор, Чубарь и Эйхе — члены и кандидаты в члены Политбюро, бывшие в свое время участниками сталинской группы, которые, как можно предполагать, позже солидаризировались с более осторожными тенденциями, обрисовавшимися в период XVII съезда партии в 1934 году и связывавшимися с фигурой Кирова. Поскольку тем временем всякая законность в партии была сокрушена, их исключение и арест даже не были санкционированы Центральным Комитетом, а просто декретированы решением, подписанным несколькими сталинскими деятелями. Впрочем, практически не существовало больше и Центрального Комитета: 98 (по другой, как будто более достоверной, версии — ПО) из 139 его членов и кандидатов в члены, избранных XVII съездом, погибли в результате репрессий, так же как 1108 из 1966 делегатов самого этого съезда.

Равным образом коса прошлась и по Комиссии партконтроля, невзирая на то что она была уже к этому моменту превращена в партийный орган с весьма ограниченной компетенцией. Чтобы практически осуществить операцию столь крупных масштабов, потребовались жестокие репрессии в самих судебных органах и НКВД, где все еще оставалось значительное число работников, вышедших из революции и тесно связанных с партийными кадрами, ставшими жертвами преследований. В НКВД прокатилась также волна самоубийств . Расстреляны были все те, кто возглавлял комсомол от момента его рождения и до 1937 г.: Оскар Ривкин, Лазарь Шацкин, Петр Смородин, Николай Чаплин, Александр Мильчаков. (А. Мильчаков не был расстрелян.)

Последним в очереди жертв стояло руководство комсомола, группировавшееся вокруг Александра Косарева, который занимал пост секретаря ЦК ВЛКСМ с конца 20-х гг.: расправа с ним и его соратниками была особенно лютой, в нее лично вмешался Сталин. Если попытаться теперь выявить в этой огромной массе цифр и фактов политическую направленность репрессий, то в конечном счете с неизбежностью напрашивается один вывод. Уничтожено — большей частью физически — то ядро партии, которое состояло из людей, ставших большевиками в дореволюционную пору или во время гражданской войны: иначе говоря, весь тот слой, который, даже следуя за Сталиным, оставался слишком привязанным к своим истокам, чтобы сделаться до конца сталинистским. При всех официальных славословиях Сталин неизменно находил в нем своих критиков, проводивших невыгодные для него параллели с Лениным. Естественно, кое-кто и уцелел, но после 1937—1938 гг. то были просто «спасшиеся», ощущавшие на себе всю тяжесть морального бремени, какую влечет за собой подобная ситуация. Если взять список из 80 человек, бывших членами ЦК при Ленине в 1917—1923 гг., то к 1937 г. 61 из них были еще живы: 46 погибли во время репрессий. Из 15 оставшихся в живых лишь 8 занимали важные посты, остальные были загнаны на задворки, зачастую после того, как были репрессированы их родные и близкие. Если среди делегатов XVII съезда в 1934 г. 80 % были коммунистами, вступившими в партию до 1921 г., то среди делегатов следующего, XVIII съезда (1939 г.) доля их составляла лишь 19 . Нет возможности провести аналогичные подсчеты по партии в целом, но по любой группе, по которой имеются соответствующие данные (например, число награжденных орденами за участие в гражданской войне), результаты существенно не расходятся с приведенными выше. Следует сказать, что Сталин не пощадил и тех партийцев, которые были наиболее близки ему в далекие времена подпольной борьбы. Жестоким преследованиям по его приказу подверглась также семья его покойной жены и другие родственники: возможно, здесь сыграли роль подозрения, возникшие у него в связи с ее самоубийством в 1932 г. Да и вообще то ожесточение против уничтожаемых противников, которые демонстрировали наиболее оголтелые деятели сталинской фракции в ходе репрессий, показывает, до какой степени личного озлобления дошли отношения внутри самого ядра старых партийцев. В июне 1937 г. к Сталину поступил донос, в котором говорилось, что Ломов (Опоков) — один из крупных деятелей старой ленинской гвардии, неизменно находившийся на ответственных постах, ибо он никогда не принимал участия ни в каких оппозициях, — сохранил личную дружбу с Бухариным и Рыковым. Сталин переслал документ Молотову с простой пометкой: «Как быть?» Молотов ответил: «За немедленный арест этой сволочи Ломова». Что и было сделано. Надписи в таком же духе были позже обнаружены и на других документах. Уничтожение целого слоя в партии, да к тому же слоя, имевшего за плечами такую историю и такое влияние, было возможно только при том условии, что репрессиям подверглось все население; террор парализовал любую способность к ответной реакции. Если истребляли старых большевиков, это не значит, что щадили молодых членов партии. Да и не на одни лишь партийные круги сыпались удары. Вместе с «врагами народа» арестовывали членов их семей. В массовом порядке репрессии обрушились на интеллигенцию, как партийную, так и беспартийную. По подсчетам, арестовано было более 600 писателей. В их числе были такие бывшие знаменосцы РАППа, как Авербах и старые «попутчики», вроде Пильняка; сын революции Бабель, который хотел написать роман о коллективизации, и поэт, никогда не бывший другом революции, Мандельштам, втайне сочинявший стихи с проклятиями Сталину. Относительно более высоким среди осужденных был процент представителей молодых национальных литератур. Не менее жестокая расправа творилась над учителями, учеными, людьми научного труда вообще — историками, философами или экономистами. Многие диспуты, начавшиеся на страницах научных журналов, как было написано позже, закончились в стенах тюремных камер.

Пожалуй, наиболее тяжкий урон был нанесен биологической и агрономической наукам: погибли такие умы, как Вавилов и Тулайков. В числе арестованных были историк Стеклов, первый главный редактор «Известий» в 1917 г., и знаменитый режиссер Мейерхольд, первым из деятелей театра ставший на сторону революции. Не более других пощадили иностранцев-коммунистов, бывших анархистов, революционеров, которые нашли в СССР прибежище и которые зачастую приняли советское гражданство, а следовательно, были более или менее глубоко вовлечены в советские споры и передряги. В 1938 г. по воле Сталина Коминтерн декретировал роспуск целой компартии — польской, все руководство которой было арестовано. На фоне общей картины репрессий это был лишь один эпизод, правда, не менее трагический. Ни одна из партий, чьи активисты находились в Москве, не смогла избежать смертоносных ударов; при этом некоторые пострадали особенно сильно, например германская, югославская, венгерская. Арестованы были крупнейшие работники Интернационала и деятели, пользовавшиеся широкой известностью, такие как советские представители в ИККИ Пятницкий и Кнорин, венгр Бела Кун, немец Эберлейн, единственный участник основания Интернационала в своей партии, болгары Танев и Попов, которых судили в Лейпциге вместе с Димитровым, швейцарец Фриц Платтен, организовавший в 1917 г. возвращение Ленина в Россию в знаменитом «пломбированном вагоне». С ними вместе навечно исчезли и многие безымянные эмигранты, нередко простые труженики, работавшие по специальности в самых различных отраслях хозяйства. Среди советских граждан преследованиям в особенности подвергались те, кто учился или жил в других странах либо вообще имел какие-либо контакты с заграницей. В каждом из них видели потенциального шпиона. Дипломатия, также уплатила тяжкую дань репрессиям, потеряв таких людей, как Карахан, Стомоняков и Юренев. Едва ли не самый скорбный акт трагедии наступил, когда начались аресты среди возвращавшихся из Испании участников гражданской войны: в их числе был взят Антонов-Овсеенко, человек, бравший штурмом Зимний дворец в Октябре 1917 г., — он принял смерть с большим достоинством. Гонениям вновь подверглись все церкви как потенциальные центры оппозиции. Аресты охватили и далекие от политики слои населения: достаточно было любого намека на протест, анекдота или даже просто острого словца, наконец, родства с кем-нибудь из осужденных — и человек мог оказаться за решеткой. Кулакам или предполагаемым кулакам, чьи сроки заключения (как правило, 5 лет) истекали в этот период, автоматически продлевали заточение, хотя в 1934 г. намечалось их досрочное освобождение. Атмосфера всеобщего подозрения поощряла доносительство. НКВД занимался своего рода «планированием» арестов на основе заранее установленных «квот». Пытками у арестованных вырывали имена многих людей, которые якобы были их «сообщниками». Как всегда в таких случаях, к политической трагедии примешивалось сведение личных счетов. Огромное число арестованных было расстреляно, большинство же отправлялось по этапу вместе с заключенными-уголовниками после формальных процессов длительностью в несколько минут, а то и просто по административному решению. Концентрационные и исправительно-трудовые лагеря во множестве появились повсюду в стране; условия содержания в них были до крайности тяжелыми, порой убийственными.

Обращения граждан в вышестоящие органы о неспроведливостях не приносили успеха. В этом ракурсе будет уместным вкратце рассмотреть письмо Шолохова, направленное к Сталину. Весной 1933 году писатель Михаил Шолохов в письме к Сталину раскрывал некоторые факты произвола, писал о перегибах при проведении хлебозаготовок 1932/1933 годах. За невыполнение хлебозаготовок производилось массовое изгнание колхозников из домов и запрещалось другим колхозникам приютить на ночь изгнанных на улицу людей. "Это не отдельные случаи загибов, - писал Шолохов, - это узаконенный в районном масштабе "метод" проведения хлебозаготовок. Об этих фактах я слышал от коммунистов, либо от самих колхозников, которые испытывали все эти "методы" на себе и приходили ко мне с просьбами "прописать про это в газету"...

Если все описанное мною, заслуживает внимания ЦК, пошлите в Вешенский район доподлинных коммунистов, у которых хватило бы смелости, невзирая на лица, разоблачать всех, по чьей вине смертельно подорвано колхозное хозяйство района, которые по настоящему бы расследовали  и открыли не только всех тех, кто принял к колхозникам "омерзительные методы" пыток, избиений и надругательств, но и тех, кто вдохновлял это".

(Правда, 1963, 10 марта).

И. В. Сталин отвечал М. А. Шолохову 6 мая 1933 года: "Оба Ваши письма получены, как Вам известно. Помощь, какую требовали, оказана уже. Для разбора дела прибудет к Вам, в Вешенский район, т. Шкирятов, которому, - очень прошу Вас, - оказать помощь.

Это так. Но это не все., т. Шолохов. Дело в том, что Ваши письма производят несколько однобокое впечатление. Об этом я хочу написать Вам несколько слов...

Вы видите одну сторону, видите неплохо. Но это одна сторона дела. Чтобы не ошибиться в политике (Ваши письма - не беллетристика, а сплошная политика), надо обозреть, надо уметь и другую сторону. А другая сторона состоит в том, что уважаемые хлеборобы вашего района ( и не только вашего района) проводили "итальянку" (саботаж) и не прочь были оставить рабочих, Красную Армию - без хлеба. То факт, что саботаж был тихий и внешне безобидный (без крови), этот факт не меняет того, что уважаемые хлеборобы, по сути дела, вели "тихую" войну с Советской властью. Войну на измор, дорогой тов. Шолохов..."

(Документы свидетельствуют. 1927-1929. 1929-1932. М., Политиздат, 1989, с. 42-43).            

                4. «Культурная революция»

Еще до начала XX века н основе тюркского языка развился писменно-литературный язык башкир. И тогда, и после Октябрьской революции более десяти лет в башкирской, как и в татарской, печати и литературе использовалась арабская вязь.
В начале XX  века заметное расширение получили традиционные школы башкир – мектебе (начальный этап) и медресе (средний этап). За 10-13 лет более чем в полтора раза возросла их численность. По неполным данным земских обследований  1913-1915 годов, в Уфимской губернии имелись  1 579  мусульманских школ с 90 936 учащимися, а в Оренбургской  - 367 с 19 056 учащимися.

(Обухов М. И. Мектебе Уфимской губернии. Стат. Очерк татарских и башкирских низших школ (мектебов) Уфимской губернии по данным исследованияя Уфимской зеской управы 1912-1913 года. Уфа, 1915, с.7).

С начала XX века появляются новометодные (джадидисткие) школы для башкир, где стали преподавать и светские предметы, но муллы и власти были против обновленных школ и запрещали любые отклонения от традиционных программ. В реформированных медресе производились обыски, над учителями-джадидистами устанавливали слежку, чинили судебные расправы. В каждом учителе видели революционера. Власти хотели сохранить узко конфессиональный характер башкирских и татарских школ.

(Центральный государственный исторический архив Республики Башкортостан (ЦГИА), Ф. 187, Оп 1. Д. 412, 451).

Противодействие реакционных сил, а главное, уровень развития башкирского общества не позволили довести реформу мусульманских школ до конца. Однако новометодные школы сделали немало для развития грамотности среди башкир. Среди реформированных, новометодных школ Башкортостана выделялись медресе «Галия», «Усмания» в Уфе, «Хусаиния» в Оренбурге, «Расулия» в Троицк, медресе в Сеитовском посаде, д. Муллакаево Оренбургской губернии и другие. Особой популярностью пользовалось медресе «Галия», открытое в октябре 1906 года, как высшее учебное заведение. Оно имело 12-летний учебный курс, три из них подготовительных, обширную программу. В медресе высшего ранга большая часть учебного времени отводилась на светские предметы. С 1908 года учебные занятия стали вестись в удобном специально выстроенном каменном здании. Заведовал медресе прогрессивно настроенный педагог и общественный деятель Зия Камали. Здесь преподавали лучшие башкирские и татарские учителя как Галимжан Ибрагимов, Фатих Сайфи, ДжамалетдинАбдюшев и другие. Кроме башкир и татар тут обучались казахи, узбеки, киргизы и другие. Башкирские писатели и общественные деятели Шайхзада Бабич, Мажит Гафури, Сайфи Кудаш, Карим Хакимов, Булат Ишемгулов Хабибулла Габитов и ряд других выучились здесь. Отсюда вышли видные деятели культуры Татарстана, Казахстана, Узбекистана, адыгейского и киргизского народов. Число шакирдов (учеников) доходило до 500.

(Очерки  по истории Башкирской АССР. В 2-х томах. Уфа, 1959, том 1, часть 2, с. 450).

Видную роль в просвещении башкир, татар, казахов сыграло медресе «Хусаиния» в Оренбурге. В этом медресе наряду с математикой, физикой, географией преподавался и русский язык. В программе сохранились и религиозные дисциплины: история ислама, мусульманское законоведение и т.д. Не отставал от других и медресе «Расулия». Здесь применяли классно-урочную систему преподавания с 11-летним обучением.
В основе школьной политики царского правительства в национальных районах лежала задача русификации и ассимиляции нерусских народов. Поэтоиу в деревнях открывались двухгодичные русско-башкирские школы. Одновременно старались вытеснять работу мектебе. В первый год учили на родном языке, второй год рпереходили на русский, обучали счету, письму, чтению, изучали  историю, географию, алгебру, геометрию. Русско-башкирская школа не имела прямого выхода в среднюю школу, была тупиковой. Не хватало учителей, знающие башкирский язык. Только в 1916 году было получено разрешение на учреждение в Уфе трехгодичных курсов для подготовки учителей из башкир и татар.
Арабская вязь в школах существовала до 1928 года, так как ввели яналиф – латинизированный алфавит. А в 1937 году начали подготовку для перехода на кириллицу. Надо было населению опять переучиваться на новый лад. Большевики бростили клич и взяли курс «ликвидировать неграмотность». Были открыты так называемые ликбезы. 

Вообще-то, ликвидацию неграмотности населения начало правительство Столыпина, принявшее в 1908 году закон о введении обязательного начального образования, но тогда выполнение его стояло на самом последнем месте.
На территории башкирского края система образования имела свои особенности. Декретом СНК  РСФСР от 26 июня 1918 годав Уфимской губернии создается УФгубоно, а в «Малой Башкирии» Башнаркомпрос.

Башкирский обком ВКП(б) 18 января 1921 года принял постановление , в котором ставилась задача принять «самые решительные меры к ликвидации безграмотности». Была образована «чрезвычайная комиссия ликбеза», открыто 500 школ по обучению грамотности. В 1924 году создается добровольное общество «Долой неграмотность!». Все это было положительной тенденцией политики большевиков и способствовало какому-то повышению грамотности населения. Первоочередной задачей большеыичткой «культурной революции»  в области народного образования стала всеобщее начальное образование, что было в основном выполнено лишь к началу 30-х годов. В марте 1931 года прошел республиканский съезд по всеобучу, где было сказано, что по Башкирии начальным образованием охвачено 97% детей школьного образования. Но учителей и детей перегружали общественной работой, в урочное время дети помогали колхозам или заводам бесплатно.

 Государство взяло на себя финансирование всех отраслей культуры: образование, материально-техническое обеспечение, все виды искусства, установив строжайшую цензуру над литературой, театром, кинематографом, учебными заведениями и т.п. Была создана стройная система идеологической обработки населения. Средства массовой информации, оказавшись под жесточайшим контролем партии и государства, наряду с достоверной информацией использовали прием манипулирования сознанием населения. Внушалась народу мысль о том, что страна представляет осажденную крепость, и право находиться в этой крепости имеет лишь тот, кто ее защищает. Постоянный поиск врагов становится отличительной чертой деятельности партии и государства.

В идеологии коммунистов особое место занимает отношение к личности. Создается система социально-политических мифов, желаемое выдается за действительное. Провозглашается горьковское “Человек - это звучит гордо!” А на деле личность обесценена, главное - это коллектив, коллективное мнение, а личность - это лишь средство в достижении глобальной цели - построении коммунизма и осуществлении мировой социалистической революции. Человек - это лишь “винтик” в решении этих задач. Отсюда вся идеологическая работа была направлена на формирование такого “винтика”. Даже нравственность стала рассматриваться в русле решения задач построения коммунизма.

В русле классовой борьбы постоянно противопоставлялась буржуазная культура новой, пролетарской культуре. В противоположность буржуазной культуре новая, социалистическая культура, по мнению коммунистов, должна выражать интересы трудящихся и служить задачам классовой борьбы пролетариата за социализм. С этих позиций определялось коммунистами и отношение к культурному наследию прошлого. Новая культура, по их мнению, вбирает в себя демократические элементы старой, преодолевая в длительной борьбе ее реакционные стороны. Из культурного процесса исключались многие ценности. В спецхранилищах оказались произведения писателей, художников и других представителей культуры, не угодных коммунистам. Разрушались дворянские имения, разрушались храмы, церкви и монастыри, разрушалась связь времен.

На наш взгляд, применительно к культуре идея классовой борьбы и культурной революции является ложной. Это всегда связано с разрушением культурных ценностей прошлых эпох. Более предпочтительным является эволюционный путь развития. В 30-е годы партийно-государственное руководство культурой приняло формы грубого административного диктата. Массовые репрессии 30-х - начала 50-х годов привели к невосполнимым потерям в области культуры, отразились на нравственном отношении общества. Изменение социально-экономических и политических условий жизни людей коммунисты рассматривали в единстве с культурными преобразованиями. Задачи экономического развития страны требовали технически грамотных, квалифицированных работников. Вместе с тем развитие народного хозяйства создавало определенную материальную базу для культуры.
Отличительной особенностью советского периода истории культуры является огромная роль в ее развитии партии и государства. Партия и государство установили полный контроль над духовной жизнью общества. Марксизм-ленинизм является абсолютной истиной, которую должны воспринимать все, а кто с этим не согласен, того надо перевоспитывать или изолировать от общества.

Вместе с тем в Башкортостане расширяется сеть учебных заведений. Дореволюционный институт народного образования в 1930 году преобразован в Башкирский педагогический институт имени Тимирязева, открыт сельскохозяйственный институт на базе Псковского сельхозучилища, (1930), комвуз – высшая сельскохозяйственная школа, Башкирский мединститут (1933), институт усовершенствования учителей (1938). В тот же период появляются сельскохозяйственные техникумы в Аксенове, Белебее, Дуване, Кушеаренково, Юматово. В Уфе открыты землеустроительный и кооперативный техникумы, Стерлитамакский нефтяной, Белорецкий металлургический техникумы. К началу 1940 года в Башкортостане насчитывалось всего 58 средне-специальных учебных заведений. В 1931 году создан институт национальной культуры, переименованный в институт языка и литературы.

Вузы и техникумы находились под неусыпным контролем партийных органов. Те учителя, которые рассказывали о положительных иоиентах жизни в дореволюционный период объявлялись врагами народа и их сажали. Литераторы тоже были лишены свободы слова, право на собственное мнение. В 1937 году были репрессированы А, Тагиров, Д. Юлтый, И. Насыри, Г. Давлетшин, Ф. Туйкин и другие под вымышленными причинами. Имай Насыри, сосланный в Норильск писал Сталину: «Вступая в партию, видел в ней создателя нового, справедливого общества. Думал, пройдя море бесправия, лицемерия, лжи, всякой гадости, будет рождено новое общество, где личность булет чувствовать себя свободно, восторжествует подлинный гуманизм, о котором мечтали лучшие умы человечества… Но вот сегодня меня выбросили из партии, заклеймили как «буржуазного националиста», «конттреволюционера», «врага народа», всеми теми ярлыками, которыми можно растоптать человеческое достоинство.

(Юлдашбаев Б.Х. Новейшая история Башкортостана. Уфа, 1995, с. 156). 
         
Некий Салаватов, сексот, все время писал доносы над людьми, и это было уже основанием для ареста. Его жалобы никто не проверял, а наоборот поощряли такую кипучую деятельность.
Следует отметить, что в эпоху индустриального общества и социально-политических преобразований башкиры сумели сберечь свою целостность, народ смог сохранить свою идентичность, культуру, религию, язык, традицию. Идея социализма была полностью созвучна духу башкир. Принимая социализм они видели в нем более совершенное устройство человеческого общажития, направленное на уменьшение зла и страданий на земле. Видя казарменный социализм, они полагали, что все эти недостатки и перегибы, трудности когда-нибудь уйдут, и тогда придет время расцвета страны Советов.

В СССР установилась унитарное государство, где все регионы были подчинены центру, и все экономические и политические вопросы решались в Москве. Таким образом, в 1929-1941 годах по существу в Советском Союзе окончательно утвердился тоталитарный коммунистический режим. Однако были достигнуты исторические успехи. СССР, например, по уровню промышленного производства занял первое место в Европе, второе – в мире, после Соединенных Штатов. Первыми руководителями пролетарского государства были В. И. Ленин и И. В. Сталин.

                5. В. И. Ленин и И. В. Сталин

ЛЕНИН (Ульянов) Владимир Ильич (1870-1924). Профессиональный революционер, руководитель Октябрьского вооруженного переворота в Петрограде (1917) и первый глава Советского государства. Теоретик коммунизма; его модификация традиционной доктрины марксизма стала называться марксизм-ленинизм. Родился в Симбирске. Отец — Илья Николаевич Ульянов, действительный статский советник, директор народных училищ Симбирской губернии. Мать — Мария Александровна Бланк, домохозяйка.
После Февральской революции 3 (16) апреля 1917 г. Ленин приехал в Петроград из Швейцарии в «пломбированном» вагоне. Организовали переезд Ленина и его соратников через территорию Германии, находящуюся тогда в состоянии войны с Россией, швейцарский социалист Ф. Платтен 1) и немецкий социал-демократ Парвус. В российских газетах Ленина называли «германским шпионом». В обстановке антибольшевистской кампании в буржуазной прессе Сталин пытался убедить председателя ВЦИК Н. С. Чхеидзе принять срочные меры и воспрепятствовать публикации материалов, будто Ленин получал финансовую помощь от германского Генштаба.

(Политические деятели России. 1917. М., 1993, с. 304).
 
После победы Октябрьской революции на II Всероссийском съезде Советов Ленин был избран председателем Совнаркома. В марте 1919 г. он стал инициатором создания Коммунистического Интернационала.

Физическим выражением бессмертия Вождя стал мавзолей, в который поместили забальзамированное тело Ленина. 3) Историки обычно называют инициатором превращения организатора Октябрьского переворота в «мощи» Сталина. Он действительно горячо поддержал идею строительства мавзолея, но инициатором бальзамирования Ленина был один из старейших большевиков Л. Красин, последователь идей Н. Федорова (1828-1903). Удивительная философия «общего дела» Н. Федорова, сочетавшая горячую веру в Бога и убеждение в беспредельных возможностях науки, утверждала возможность — в результате объединения всего человечества — физического воскрешения предков («отцов»). «Я убежден, — говорил Красин, — что придет время, когда освобожденное человечество... будет способно воскрешать великие исторические фигуры...»

(Ольминский М. Критические статьи и заметки // Пролетарская революция. 1931. № 1. С. 149-195).

Красин в 1924 г. был назначен членом исполнительной тройки комиссии по похоронам Ленина.
Ленин лично познакомился со Сталиным в декабре 1905 г. на 1-й конференции РСДРП в Таммерфорсе (Россия, княжество Финляндское), однако вплоть до весны 1912 г. не выделял его из среды многих сотен партийных работников. Только после кооптации Сталина на Пражской конференции в состав ЦК и Русского бюро усиливаются контакты между ними, и лишь после Февральской революции Сталин становится более или менее известен всей партии. До весны 1917 г. они редко встречались, так как Ленин в основном жил в эмиграции. До 1922 г. между ними были нормальные рабочие отношения, хотя неоднократно возникали разногласия, в частности, по вопросам монополии внешней торговли и образования СССР. Взаимоотношения резко ухудшились в конце 1922 г., как считают, из-за конфликта Сталина с тогдашним руководством Грузии, так называемое «Грузинское дело»,  и инцидента с Н. К. Крупской.
После смерти Ленина миф об отношениях Сталина и Ленина претерпел несколько превращений: сначала Сталин был одним из многих соратников Ленина, затем стал его ближайшим учеником и сподвижником, потом верным продолжателем его дела — и тогда революция получила двух вождей. В конце концов, Ленин стал не нужен, и Великий Сталин остался один.

Публикация различных материалов о Ленине с начала 30-х годов начинает сворачиваться, а с 1936 года, после постановления о романе М. Шагинян «Семья Ульяновых» и вовсе останавливается.

В декабре 1922 — марте 1923 г. Ленин продиктовал ряд важнейших статей и документов, в том числе «Письмо к съезду», которое обычно называют «Завещанием Ленина». Ставя вопрос о руководстве партией в случае своей смерти, он давал характеристики лидерам ВКП(б). С начала 30-х годов, т. е. со времени окончательного установления сталинского самовластья, и до 1956 г. этот документ тщательно скрывался от партии и народа. Обнаружение его при обысках в период культа Сталина квалифицировалось как «хранение и распространение троцкистской литературы». В этом письме-завещании Ленин дал самый четкий и выразительный эскиз генсека, наиболее приближенный, как оказалось, к адекватному портрету Сталина. Он писал: «...я думаю, что основным в вопросе устойчивости... являются такие члены ЦК, как Сталин и Троцкий. Отношения между ними, по-моему, составляют большую половину опасности того раскола, который мог бы быть избегнут и избежанию которого, по моему мнению, должно служить, между прочим, увеличение числа членов ЦК от 50 до 100 человек. Тов. Сталин, сделавшись генсеком, сосредоточил в своих руках необъятную власть, и я не уверен, сумеет ли он всегда достаточно осторожно пользоваться этой властью. С другой стороны, тов. Троцкий, как доказала его борьба против ЦК в связи с вопросом о НКПС, отличается не только выдающимися способностями. Лично он, пожалуй, самый способный человек в настоящем ЦК, но и чрезмерно хватающий самоуверенностью и чрезмерным увлечением чисто административной стороной дела.

Эти два качества двух выдающихся вождей современного ЦК способны ненароком привести к расколу, и если наша партия не примет мер к тому, чтобы этому помешать, то раскол может наступить неожиданно».

Добавление к письму Ленина от 24 декабря 1922 г.:
«Сталин слишком груб, и этот недостаток, вполне терпимый в среде и в общении между нами, коммунистами, становится нетерпимым в должности генсека. Поэтому я предлагаю товарищам обдумать способ перемещения Сталина с этого поста и назначить на это место другого человека, который во всех других отношениях отличается от товарища Сталина только одним перевесом, именно, более терпим, более лоялен, более вежлив и более внимателен к товарищам, меньше капризности и т. д. Это обстоятельство может показаться ничтожной мелочью. Но я думаю, что с точки зрения предохранения от раскола и с точки зрения написанного мною выше о взаимоотношении Сталина и Троцкого, это не мелочь, или это такая мелочь, которая может получить решающее значение» (Ленин В.И. ПСС. М., 1958-1965. Т. 45. С. 344-346).
Пока трудились над сохранением тела Ленина, в стране и партии большевиков развернулась борьба за власть. На начало 1924 года в правящей партии фактически было три основных лидера — Троцкий, Зиновьев и Сталин. При этом самыми влиятельными и авторитетными считались как раз первые двое, а не все еще скоромный «генеральный секретарь ЦК» Сталин.

45-летний Лев Троцкий был признанным создателем Красной армии, выигравшей тяжелую гражданскую войну. На момент смерти Ленина он занимал должности наркома по военным и морским делам и председателя РВС (Революционного военного совета), то есть был главой всех вооруженных сил СССР. На этого харизматического лидера тогда ориентировалась значительная часть армии и большевистской партии.
41-летний Григорий Зиновьев долгие годы был личным секретарем и ближайшим помощником Ленина. На момент смерти первого вождя СССР Зиновьев возглавлял город Петроград (тогда самый крупный мегаполис нашей страны) и самое крупное в среде большевиков Петроградское отделение партии. Помимо этого, Зиновьев занимал пост председателя Исполнительного комитета Коммунистического интернационала — международного объединения всех компартий на планете. Коминтерн тогда в СССР формально считался вышестоящей инстанцией даже для партии большевиков. На этом основании именно Григорий Зиновьев воспринимался многими в стране и за рубежом как самый первый среди всех лидеров СССР после Ленина.

Весь год после смерти Ульянова-Ленина ситуацию в партии большевиков будет определять соперничество между Троцким и Зиновьевым. Любопытно, что эти два советских лидера были соплеменниками и земляками — оба родились в еврейских семьях в Елисаветградском уезде Херсонской губернии Российской империи. Однако еще при жизни Ленина они были почти открытыми соперниками и противниками, и лишь общепризнанный ленинский авторитет заставлял их работать вместе.
На фоне Троцкого и Зиновьева 45-летний Сталин первоначально казался куда более скромным, занимая пост секретаря ЦК ВКП(б) и считаясь лишь главой технического аппарата партии. Но именно этот скромный «аппаратчик» оказался в итоге победителем во внутрипартийной борьбе.

Первоначально все иные лидеры и авторитеты партии большевиков сразу после смерти Ленина объединились против Троцкого. Это не удивительно — ведь все иные члены Политбюро и ЦК были активистами фракции большевиков с дореволюционным стажем. Тогда как Троцкий до революции был идейным противником и соперником большевистского течения в социал-демократическом движении, примкнув к Ленину лишь летом 1917 года.

Ровно через год после смерти Ленина, в конце января 1925 года, объединившиеся сторонники Зиновьева и Сталина на собрании Центрального комитета партии большевиков фактически «свергают» Троцкого с вершин власти, лишив его постов наркома (министра) по военным делам и главы Реввоенсовета. Отныне Троцкий остается без доступа к механизмам реальной власти, а его сторонники в партийно-государственном аппарате постепенно теряют свои посты и влияние.

Но открытая борьба Зиновьева с троцкистами отталкивает от него многих активистов партии — в их глазах слишком открыто рвущийся в лидеры Григорий Зиновьев выглядит как самовлюбленный интриган, слишком занятый вопросами личной власти. На его фоне держащийся в тени Сталин представляется многим более умеренным и взвешенным. Например, в январе 1925 года, обсуждая вопрос отставки Троцкого, Зиновьев призывает вообще исключить его из партии, тогда как Сталин публично выступает в роли примиренца, предлагая компромисс: оставив Троцкого в партии и даже в составе ЦК, ограничиться лишь устранением его с военных постов.

Именно эта умеренная позиция привлекает к Сталину симпатии множества большевистских руководителей среднего звена. И уже в декабре 1925 года на очередном, XIV съезде компартии большинство делегатов поддержат именно Сталина, когда начнется его открытое соперничество с Зиновьевым.

Негативно на авторитете Зиновьева скажется и его пост главы Коминтерна — так как именно Коммунистическому интернационалу и его руководителю в глазах партийных масс придется нести ответственность за провал социалистической революции в Германии, которую с такими надеждами большевики ждали всю первую половину 20-х годов. Сталин же, наоборот, сосредоточившись на «рутинных» внутренних делах, все больше представал перед партийцами не только как взвешенный, не склонный к расколам лидер, но и как настоящий трудоголик, занятый реальной работой, а не громкими лозунгами.

В итоге уже через два года после смерти Ленина двое из трех его ближайших соратников — Троцкий и Зиновьев — потеряют свое прежнее влияние, а Сталин вплотную приблизится к единоличному лидерству в стране и партии.
Когда говорят о карьере Сталина, то заключают, что он был у власти больше 30 лет, однако когда в 1922 году он занял пост Генерального секретаря, эта должность ещё не была ключевой. Генсек был фигурой подчиненной, не был лидером партии, а только главой её «технического аппарата». Однако Сталин сумел сделать на этом посту блестящую карьеру, использовав все его возможности. Сталин был блестящим кадровиком. В своей речи 1935 года он сказал о том, что «кадры решают всё». Здесь он не лукавил. Для него они решали действительно «всё». Став генсеком, Сталин сразу же широко стал пользоваться методами подбора и назначения кадров через Секретариат ЦК и подчиняющийся ему Учётно-распределительный отдел ЦК. Уже за первый год деятельности Сталина в качестве генсека Учраспред произвел около 4750 назначений на ответственные посты. Нужно понимать, что назначению Сталина на пост Генерального секретаря никто не завидовал - этот пост предполагал рутинную работу. Однако козырем Сталина стал именно его предрасположенность к такой методичной деятельности. Историк Михаил Восленский называл Сталина основателем советской номенклатуры. По оценке Ричарда Пайпса, из всех крупных большевиков того времени только Сталин имел вкус к «скучной» канцелярской работе.
Главным противником Сталина был Троцкий. Создатель Красной армии, герой революции, апологет мировой революции, Троцкий был чрезмерно самолюбив, вспыльчив и эгоцентричен. Противостояние Сталина с Троцким началось намного раньше их прямой конфронтации. В своём письме Ленину 3 октября 1918 года Сталин раздражённо писал, что «Троцкий, вчера только вступивший в партию, старается учить меня партийной дисциплине». Талант Троцкого проявился во время революции и Гражданской войны, однако его военные методы не работали в мирное время. Когда страна начала путь внутреннего строительства, лозунги Троцкого о разжигании мировой революции стали восприниматься как прямая угроза. Троцкий «проиграл» сразу же после смерти Ленина. Он не присутствовал на похоронах вождя революции, пребывая в это время на лечении в Тифлисе, откуда Сталин настоятельно не советовал ему возвращаться. У самого Троцкого также были причины не возвращаться; полагая, что «Ильича» отравили заговорщики во главе со Сталиным, он мог предполагать, что он будет следующим. Пленум ЦК в январе 1925 года осудил «совокупность выступлений» Троцкого против партии, и он был снят с поста председателя Реввоенсовета и наркома по военным и морским делам. Этот пост занял Михаил Фрунзе. Кардинальность Троцкого отвратила от него даже ближайших соратников, к каковым можно причислить Николая Бухарина. Их отношения разладились из-за расхождений по вопросам НЭПа. Бухарин видел, что политика НЭПа приносит свои плоды, что страну сейчас не нужно в очередной раз «вздыбливать», это может её разрушить. Троцкий же был непреклонен, его «заело» на военном коммунизме и мировой революции. В итоге, именно Бухарин оказался тем человеком, кто организовал ссылку Троцкого. Лев Троцкий стал изгнанником и трагически закончил свои дни в Мексике, а СССР остался бороться с остатками троцкизма, что вылилось в массовые репрессии 1930-х годов.
После поражения Троцкого Сталин продолжил борьбу за единоличную власть. Теперь он сосредоточился на борьбе с Зиновьевым и Каменевым. Левая оппозиция в ВКП(б) Зиновьева и Каменева была осуждена на XIV съезде в декабре 1925 года. На стороне «зиновьевцев» оказалась лишь одна ленинградская делегация. Полемика оказалась весьма бурной; обе стороны охотно прибегали к оскорблениям и нападкам друг на друга. Довольно типичным было обвинение Зиновьева в превращении в «феодала» Ленинграда, в разжигании фракционного раскола. В ответ ленинградцы обвиняли центр в превращении в «московских сенаторов». Сталин взял на себя роль преемника Ленина и стал насаждать в стране настоящий культ «ленинизма», а его бывшие соратники, которые стали опорой Сталина после смерти «Ильича» - Каменев и Зиновьев, стали ему не нужны, и опасны.  Их Сталин устранил в аппаратной борьбе, используя весь арсенал методов. Троцкий в письме сыну вспоминал один показательный эпизод. «В 1924 году, летним вечером, - пишет Троцкий, - Сталин, Дзержинский и Каменев сидели за бутылкой вина, болтая о разных пустяках, пока не коснулись вопроса о том, что каждый из них больше всего любит в жизни. Не помню, что сказали Дзержинский и Каменев, от которого я знаю эту историю. Сталин же сказал: - Самое сладкое в жизни -  это наметить жертву, хорошо подготовить удар, а потом пойти спать».

В своей книге Троцкий о Сталине пишет:
«Все усилия Сталина, с которым в этот период идут еще рука об руку Зиновьев и Каменев, направлены отныне на то, чтобы освободить партийный аппарат от контроля рядовых членов партии. В этой борьбе за "устойчивость" Центрального Комитета Сталин оказался последовательнее и увереннее своих союзников. Ему не надо было отрываться от международных задач: он никогда не занимался ими. Мелкобуржуазный кругозор нового правящего слоя был его собственным кругозором. Он глубоко уверовал, что задача построения социализма имеет национальный и административный характер. К Коминтерну он относился, как к неизбежному злу, которое надо по возможности использовать в целях внешней политики. Собственная партия сохраняла в его глазах ценность лишь, как покорная опора для аппарата.

   Одновременно с теорией социализма в отдельной стране пущена была в оборот для бюрократии теория о том, что в большевизме Центральный комитет - все, партия - ничего. Вторая теория была во всяком случае осуществлена с большим успехом, чем первая. Воспользовавшись смертью Ленина, правящая группа объявила "ленинский набор". Ворота партии, всегда тщательно охранявшиеся, были теперь открыты настежь: рабочие, служащие, чиновники входили в них массами. Политический замысел состоял в том, чтобы растворить революционный авангард в сыром человеческом материале, без опыта, без самостоятельности, но зато со старой привычкой подчиняться начальству. Замысел удался. Освободив бюрократию от контроля пролетарского авангарда, "ленинский набор" нанес смертельный удар партии Ленина. Аппарат завоевал себе необходимую независимость. Демократический централизм уступил место бюрократическому централизму. В самом партийном аппарате производится теперь, сверху вниз, радикальная перетасовка. Главной доблестью большевика объявляется послушание. Под знаменем борьбы с оппозицией идет замена революционеров чиновниками. История большевистской партии становится историей ее быстрого вырождения».

(Троцкий Л. Д. Преданная революция: Что такое СССР и куда она идет? 1936. Электронная книга, с. 15).

С этими словами, пожалуй, можно согласиться.

В 30-40-е годы Башкирия в своем экономическом и общественно-политическом развитии прошла тот же путь, что и вся страна. Она стала составной частью СССР – страны, где, как писали, была достигнута полная победа социализма, ликвидированы эксплуататорские классы. В развитии народного хозяйства были достигнуты исторические успехи. Индустриализация промышленности имела свои особенности: развивалась в основном тяжелая промышленность, слабое развитие получили отрасли народного хозяйства, работающие для улучшения материального положения народа. Быстрые темпы индустраиализации имели большое значение в укреплении оброноспособности страны. Как бы не писали, руководителям, да и народу было ясно, что в случае войны со стороны соседних капиталистических стран главный удар будет нанесен СССР. Надо было торопиться восстановить и укрепить народное хозяйство быстрыми темпами. Поэтому ситуация перед войной, видимо,  в какой-то мере оправдывает жесткие меры индустриализации. Однако люди жили бедно, хотя уже и не голодали, не хватало выпуск товаров для широкого потребления, орудия труда, оснащенностьсельского хозяйства техникой: машинами, тракторами и сельскохозяйственным инвентарем.

Во внешней политике были свои плюсы. В 1934 году СССР был принят в Лигу Наций, это показало возросший авторитет Советского Союза. В 1934-1937 годах СССР заключил пакты о ненападении с Францией, Чехословакией, Монголией, Польшей (1932). Не так успешно было состояние дел на востоке. Из-за провокаций со стороны Китая прекратились дипломатические отношения. Япония, захватив Маньчжурию, создала угрозу безопасности восточных границ СССР.      
               

                Часть III. Война Великая Отечественная

                1. Перед войной

В 1936 году Германия и Япония, через год присеоединилась Италия,  заключили союз так называемый «Антикоментернский пакт». В 1936 году в Испании началась гражданская война, в котором фашисты Франко победили республиканцев к 1939 году, хотя советские добровольцы участвовали в этой воцне на стороне республиканцев. В 1938 году Германия захватила Австрию и продолжала претендовать на территории, отторгнутые по Версальскому договору 1919 года.

Неспокойно было и на восточных границах нашей страны. Япония, ведшая с 1931 года боевые действия в Китае, летом 1938 года спрвоцировала военный конфликт в районе озера Хасан в Прморье. Советские войска быстро отбросили захватчиков. Более крупномасштабный  конфликт с Японией пришелся на лето 1939 года. У реки Халхин-гол (территория Монголии) советские и монгольские войска разгромили противника.
В сентябре 1938 года в Мюнхене собрались руководители крупных европейских стран, как Германия (Гитлер), Италия (Муссолини), Франция (Даладбе), Веоикобритания (Чемберлен). Руководители этих стран согласились присоединить Судетскую область Чехословакии, где большинство населения состовляли немцы. После этого Германия просто ввела свои войска и на остальную часть страны и полностью хазватила Чехословакию. Франция, имевшая с Чехословакией договор, не заступилась за союзницу. Президент Чехословакии Бенеш не захотел принять одностроннюю помощь со стороны СССР. Польша тоже отказалась от помощи Советского Союза. К 1939 году напряженность в Европе достигла предела. Англичане и франсузы не знали что делать, чтобы война их как-то обошла.

Летом 1939 года в Москве открылись англо-франко-советские переговоры по вопросу создания союза (тройственного). Однако переговоры зашли в тупик. В случае подписания союзного договора появилась бы возможность остановить Гитлера от дальнейших военных действий. Но Англия и Франция очень хотели столкнуть Гитлера против СССР, вели закулисные переговоры с Германией. Видя все это, СССР, чтобы не остаться в одиночестве или чтобы передвинуть начало войны, сделал единственно правильный шаг, который до сих пор вызывает споры среди политиков. 23 августа в Москве был подписан пакт о ненападении между СССР и Германией (пакт Молотова – Риббентропа). В советских СМИ критика Германии сменилась на критику Англии и Франции. Договор был заключен на десять лет. Стороны обязались не воевать друг с другом и не помогать третьей стране в случае войны с ней портнера. Пакт имел секретные статьи, в которых фактически разграничивались сферы влияния. В зону интересов СССР попали Эстония Латвия, Финляндия. Германия признала советский интерес к Бессарабии а обязалась в случае нападения на Польшу, не переходить рубеж, ограниченный реками Висла и Нарев. В случае войны Германии с Польшей, Западная Украина иЗападная Белоруссия (часть территории Польши должна отходить к СССР, что и было выполнены после нападения Германии на Польшу 1 сентября 1939 года. 17 сентября советские войска вступили на территорию Польши. К этому времени она уже была аккупирована войсками Германии. Заняв Западную Украину и Западную Белоруссию, наши войска продвинулись примерно на 200-250 километров. Красную армию население встречало в целом радушно и спокойно. Видимо, польская власть в течение 18 лет не принесла белорусам и украинцам радости. Кроме того, германские войска вызывали тревогу и ненависть.

30 ноября 1939 года началась советско-финская война. Дело в том, что долгие переговоры по обмену территориями между странами не принесли успеха. Просьба советской стороны отодвинуть границу от Ленинграда, прходившую  в 32 километрах от города в обмен на территории в Карелии финны отвергли. В случае возможной войны, финны сражались бы на стороне Германии, так как там не скрывали антисоветских настроений, Ленинград  оказывалось чрезвычайно уязвимым. В этои отношении руководство СССР вело правильную внешнюю политику. Война продолжалась до 12 марта 1940 года. Советские войска в конце концов прорвали мощный укрепрайон «линию Маннергейма». После этого по мирному договору к СССР отошел Карельский перешеек с городом Выборгом, побережье Ладожского озера и ряд островов Финского залива. Ханко передавался в аренду. Мы потеряли почти 70 тысяч убитыми, несколько десятков тысяч ранеными и обмороженными. Потери финской стороны оказались меньше примерно в три раза. Эта война показала и слабые стороны советских войск, например, большинство бойцов не умели ходить на лыжах, создать тепло на снегу, чтобы не обморозиться. Командиры старались всегда ударить в лоб противника, плохо работала военная разведка. СССР как агрессор был исключен из Лиги Наций. Гитлер и его генералитет внимательно следили за ходом боевых действий на территории Финляндии и видимо, убедились в том, что советская армия слаба, если напасть в эту страну, то победа обеспечена в течение 2-х-3-х месяцев.

В июне 1940 года советское правительство потребовало от Румынии вернуть Бессарабию и Северную Буковину. Требование было выполнено: Буковина вошла в состав Украинской ССР, а территория Бессарабии  была преобразована в Молдавскую ССР.
Сложная дипломатическая комбинация была разыграна в Прибалтике. Согласно договорам еще с осени 1939  года на территории этих государств находились советские военные базы. В июне-июле 1940 года в этих государствах прошли выборы, к власти пришли коммунисты при тайной поддержке военных сил. Эстония, Латвия, Литва стали союзными республиками нашей страны. Присоединение этих стран такими методами сказалась на перспективах отношений между народами СССР. В Прибалтике считали и многие считают нас оккупантами, ставя в одну линию с Германией. Из-за войны с Финляндией от нас отвернулась Англия.

Оценивая итоги этих событий необходимо выделить как положительные, так и отрицательные последствия. Расширение границ стало возможным благодаря Пакту о ненападении с Германией. В наши руки попали стртегически важные территории в радиусе 200-300 километров. СССР до последних недель начала войны из Германии  получал станки, машины. Наши военные знакомились даже с военной техникой будущего противника. Пакт Молотова – Риббентропа подвел черту под идеями мировой революции и пролетарского интернационализма. СССР показал миру приоритет государственных имперских начал в своей политике: западная граница бывшей Российской империи была практически восстановлена.

XVIII  съезд партии, прошедший весной 1939 года определил главные задачи страны на ближайшие годы. Главная задача – перестройка экономики на военный лад. На армию выделялось астрономическая сумма денег - 43% госбюджета. 
В 1938-1940 годах началась переориентация многих заводов на выпуск военной техники: Сталинградский и Челябинский тракторные заводы вместо тракторов стали выпускать танки. Перешли на выпуск военной продукции и другие предприятия. Государство использовало разные методы воздействия на трудящиеся, чтобы укрепить трудовую дисциплину и повышать производительность труда. Уголовная ответственность была введена за прогулы и опоздания на срок свыше 20 минут, то есть, три опоздания  приравнивалась к одному прогулу. Выпуск бракованной продукции считалось вредительством, что так же влекло за собой уголовную ответственность. С другой стороны продолжалось соцсоревнование, вводилось материальное поощрение лучшим работникам. Широко применялся и труд заключенных, о чем подробно написал Александр Солженицын в своей двухтомной книге «Архипелаг Гулаг» (издательство «Вагриус», 2008). Предприятия страны были переведены на 8-часовой рабочий день и 7-дневную рабочую неделю. Обстановка на военных заводах и конструкторских бюро подчас напоминало тюремную картину. Не только рабочие и колхозники, но и наука работала для возможной войны. Был налажен выпуск новых видов военной техники: танк Т-34 Кошкина, самолетов МиГ, Ил, Як, выпущенных конструкторами Лавочкиным, Илюшиным, Яковлевым, Поликарповым. Известные ученые, как Королев, Ощепков трудились в тюремных условиях. Страна активно готовилась к войне. На первый план выступали патриотические лозунги. Прекратились гонения на церковь. В клубах шли военно-патриотически фильмы или фильмы русской истории, как «Иван Грозный», «Ушаков», «Суворов», «Освобождение», «Брат героя», «Тимур и его команда» и  другие. Например, в фильме «Освобождение» режиссер Александр Довженко показал процесс освобождение Западной Украины от Польши. Но через год почему-то фильм пропадает с экранов.
 
В это же время советская пропаганда утверждала, что любой из врагов не пройдет на нашу территорию, а если завтра война, то победа будет за нами, враг легко будет разбит грозной Красной Армией. Однако советский народ ожидали опять тяжелейшие испытания.

Как и когда Германия начала готовиться к войне с СССР?

Решение о войне с СССР и общий план будущей кампании были оглашены Гитлером на совещании с высшим военным командованием 31 июля 1940 года, вскоре после победы над Францией. Ведущее место в планировании нападения занял генеральный штаб сухопутных войск (ОКХ) вермахта во главе с его начальником генерал-полковником Ф. Гальдером. Наряду с генштабом сухопутных войск активную роль в планировании «восточного похода» играл штаб оперативного руководства верховного главнокомандования вооружённых сил Германии (ОКВ) во главе с генералом А. Йодлем, получавшим указания непосредственно от Гитлера.

18 декабря 1940 года Гитлер подписал директиву № 21 верховного главнокомандования вермахта, получившую условное наименование «Вариант Барбаросса» будучи основным руководящим документом в войне против СССР. Вооружённым силам Германии ставилась задача «разгромить Советскую Россию в ходе одной кратковременной кампании», для чего предполагалось использовать все сухопутные войска за исключением тех, которые выполняли оккупационные функции в Европе, а также примерно две трети ВВС и небольшую часть ВМС. Стремительными операциями с глубоким и быстрым продвижением танковых клиньев германская армия должна была уничтожить находившиеся в западной части СССР советские войска и не допустить отхода боеспособных частей в глубь страны. В дальнейшем, быстро преследуя противника, немецкие войска должны были достичь линии, откуда советская авиация была бы не в состоянии совершать налёты на Третий рейх. Конечная цель кампании — выйти на линию Архангельск — Волга — Астрахань, создав там, в случае надобности, условия немецким ВВС для «воздействия на советские промышленные центры на Урале».
Германское руководство исходило из необходимости обеспечить разгром советских войск на всём протяжении линии фронта. В результате задуманного грандиозного «пограничного сражения» у СССР не должно было оставаться ничего, кроме 30-40 резервных дивизий. Этой цели предполагалось достичь наступлением по всему фронту. Основными оперативными линиями были признаны московское и киевское направления. Их обеспечивали группы армий «Центр» (на фронте 500 км сосредотачивалось 48 дивизий) и «Юг» (на фронте 1250 км сосредотачивалось 40 немецких дивизий и значительные силы союзников). Группа армий «Север» (29 дивизий на фронте 290 км) имела задачу обеспечивать северный фланг группы «Центр», захватить Прибалтику и установить контакт с финскими войсками. Общее число дивизий первого стратегического эшелона, с учётом финских, венгерских и румынских войск, составляло 157 дивизий, из них 17 танковых и 13 моторизованных, и 18 бригад.
На восьмые сутки немецкие войска должны были выйти на рубеж Каунас — Барановичи — Львов — Могилев-Подольский. На двадцатые сутки войны они должны были захватить территорию и достигнуть рубежа: Днепр (до района южнее Киева) — Мозырь — Рогачёв — Орша — Витебск — Великие Луки — южнее Пскова — южнее Пярну.

После этого следовала пауза продолжительностью двадцать дней, во время которой предполагалось сосредоточить и перегруппировать соединения, дать отдых войскам и подготовить новую базу снабжения. На сороковой день войны должна была начаться вторая фаза наступления. В ходе её намечалось захватить Москву, Ленинград и Донбасс.
С самого начала планирования войны против СССР важное место в деятельности германского военно-политического руководства и командования вермахта занимали вопросы дезинформации, стратегической и оперативной маскировки, имевшие целью введение руководства СССР в заблуждение относительно сроков возможного нападения Германии на Советский Союз. Основные мероприятия по дезинформации советского руководства проводились под непосредственным руководством Гитлера и в некоторых случаях при его личном участии.

Дезинформационные мероприятия в политической области должны были демонстрировать приверженность Гитлера советско-германскому пакту о ненападении, убеждать советское руководство в отсутствии у Германии территориальных претензий к СССР, активизировать советско-германские контакты на высшем уровне для обсуждения различных международных проблем, что позволяло бы создавать у советских представителей положительное впечатление о состоянии советско-германских отношений. Большое значение придавалось тому, чтобы не допустить создания в Европе блока антифашистских государств.

Создавая благоприятные условия для подготовки к войне, Гитлер прикрывал свои агрессивные замыслы мероприятиями дипломатического характера, которые были призваны демонстрировать советскому руководству сравнительно высокий уровень развития советско-германских отношений. На фоне демонстрации этих «добрососедских» отношений началась постепенная переброска германских войск с западного на восточное направление, поэтапное оборудование театра будущей войны. Наращивание объёмов производства оружия, военной техники и других товаров военного предназначения, а также проведение дополнительных мобилизационных мероприятий объяснялись необходимостью ведения войны против Великобритании. Успешное проведение операции прикрытия подготовки к агрессии обеспечило вермахту внезапность и стратегическую инициативу на первом этапе войны.
Начальник штаба оперативного руководства ОКВ после соответствующей правки возвратил представленный ему 18 декабря 1940 года отделом «Оборона страны» проект документа «Указания относительно специальных проблем директивы № 21 (вариант плана „Барбаросса“)», сделав приписку о том, что данный проект может быть доложен фюреру после доработки в соответствии с нижеследующим его положением:
Предстоящая война явится не только вооружённой борьбой, но и одновременно борьбой двух мировоззрений. Чтобы выиграть эту войну в условиях, когда противник располагает огромной территорией, недостаточно разбить его вооружённые силы, эту территорию следует разделить на несколько государств, возглавляемых своими собственными правительствами, с которыми мы могли бы заключить мирные договоры.
Создание таких  правительств, конечно, требует большого политического мастерства и разработки хорошо продуманных общих принципов.

Всякая революция крупного масштаба вызывает к жизни такие явления, которые нельзя просто отбросить в сторону. Социалистические идеи в нынешней России уже невозможно искоренить. Эти идеи могут послужить внутриполитической основой при создании новых государств и правительств. Еврейско-большевистская интеллигенция, представляющая собой угнетателя народа, должна быть удалена со сцены. Бывшая буржуазно-аристократическая интеллигенция, если она ещё и есть, в первую очередь среди эмигрантов, также не должна допускаться к власти. Она не воспримется русским народом и, кроме того, она враждебна по отношению к немецкой нации. Это особенно заметно в бывших Прибалтийских государствах. Кроме того, мы ни в коем случае не должны допустить замены большевистского государства националистической Россией, которая, в конечном счёте, (о чём свидетельствует история) будет вновь противостоять Германии.

Наша задача и заключается в том, чтобы как можно быстрее с наименьшей затратой военных усилий создать эти зависимые от нас социалистические государства.
Борьба против России: уничтожение большевистских комиссаров и коммунистической интеллигенции. Новые государства должны быть социалистическими, но без собственной интеллигенции. Не следует допускать, чтобы образовалась новая интеллигенция. Здесь достаточно будет лишь примитивной социалистической интеллигенции. Следует вести борьбу против яда деморализации. Это далеко не военно-судебный вопрос. Командиры частей и подразделений обязаны знать цели войны. Они должны руководить в борьбе…, прочно держать войска в своих руках. Командир должен отдавать свои приказы, учитывая настроение войск.
Война будет резко отличаться от войны на Западе. На Востоке жестокость является благом на будущее. Командиры должны пойти на жертвы и преодолеть свои колебания…
10 мая 1940 года, в день отставки Н. Чемберлена, Германия напала на Францию, Голландию и Бельгию. Полагаясь на заключение после разгрома Франции мира с Англией и организацию совместного похода против СССР, 24 мая 1940 года, Гитлер остановил танковое наступление своих войск против обороняющих Дюнкерк союзников. Тем самым он дал возможность британским войскам эвакуироваться из северного "мешка", а своим - избежать фронтального столкновения с загнанным в угол обреченным и отчаянно сопротивляющимся противником, сохраняя, таким образом, для грядущего похода на СССР жизнь как британских, так и немецких солдат. "Стоп-приказ" вызвал удивление не только у немецких генералов, которым Гитлер "объяснил остановку танковых частей... стремлением сберечь танки для войны в России". Даже ближайший сподвижник Гитлера Р. Гесс убеждал его в том, что разгром британских войск во Франции ускорит мир с Англией.

Однако Гитлер не поддался ни на чьи уговоры и остался непреклонен - разгром 200 тысячной британской группировки, несомненно, увеличивал шансы мира Англии с Германией, но вместе с тем уменьшал потенциал Англии в борьбе с Советским Союзом, что для Гитлера было совершенно неприемлемо. На 27 мая число эвакуированных было невелико - всего 7669 человек, однако в дальнейшем темпы эвакуации резко возросли, и всего из Дюнкерка было эвакуировано 338 тысяч человек, включая 110 тысяч французов. Британскими экспедиционными силами было брошено большое количество боевой техники и тяжелого вооружения. Между тем "в 4:00 28 мая бельгийским войскам было приказано сложить оружие, так как Бельгия согласилась на безоговорочную капитуляцию".

28 мая 1940 года, убедившись в начале эвакуации англичан из Дюнкерка, Гитлер начал обсуждение армии вторжения в СССР при условии невмешательства Англии в германо-советский конфликт. 2 июня, в дни наступления на Дюнкерк, он выразил "надежду, что теперь уж Англия будет готова пойти на "заключение разумного мира" и тогда у него будут развязаны руки для выполнения своей "великой и непосредственной задачи - противоборства с большевизмом", а 15 июня отдал распоряжение о создании армии вторжения в Советский Союз в составе 120 дивизий с одновременным увеличением числа подвижных соединений до 30. Увеличение числа подвижных соединений, по мнению Б. Мюллера-Гиллебранда, было необходимо Гитлеру для войны на бескрайних просторах России.
16 июня 1940 года французское правительство отказалось заключать предложенный У. Черчиллем англо-французский союз с предоставлением всем англичанам и французам двойного гражданства, созданием единого правительства в Лондоне и объединением вооруженных сил. К ночи 16 июня 1940 года возглавив пораженческую группу "маршал Петэн... сформировал правительство с главной целью добиться у Германии немедленного перемирия". 22 июня 1940 года Франция капитулировала. Э. Галифакс, приди он к власти 10 мая 1940 года, несомненно, вслед за Францией заключил бы мир с Германией, однако события приняли совершенно иной оборот.

Уже на следующий день У. Черчилль отказался признать правительство Виши и начал активное сотрудничество с организацией генерала де Голя "Свободная Франция", а 27 июня 1940 года заявил, что если Гитлеру не удастся разбить англичан на Острове, то он, "вероятно, ринется на Восток. По существу, он, возможно, сделает это, даже не пытаясь осуществить вторжение". Опасаясь использования нацистами против Англии французского флота, Черчилль отдал приказ его уничтожить. В ходе операции "Катапульта" английский флот с 3 по 8 июля 1940 года потопил, повредил и захватил 7 линейных кораблей, 4 крейсера, 14 эскадренных миноносцев, 8 подводных лодок и ряд других кораблей и судов.
Ради оказания давления на Черчилля, 13 июля 1940 года Гитлер отдал приказ приготовить десантную операцию против Англии к началу сентября, в связи с чем принял решение о расформировании только 17 из запланированных 35 дивизий, с увольнением личного состава остальных 18 дивизий в долгосрочный отпуск. 19 июля 1940 года Гитлер предложил мир Англии ради либо участия, либо нейтралитета в борьбе Германии с Советским Союзом, а "21 июля,... потребовал от фон Браухича начать "приготовления" к войне с Россией и в победном угаре тех дней даже подумывал о проведении этой кампании уже осенью 1940 года".

22 июля 1940 года Черчилль отказался от мира с Германией, а 24 июля 1940 года согласился на передачу Англии старых американских эсминцев для противодействия немецким подводным лодкам в обмен на право организации в ряде английских пунктах морских баз США, чем окончательно спутал Гитлеру все его планы. В отчаянной попытке переломить ситуацию, Гитлер призвал Эдуарда вернуться в Англию. Однако 28 июля Эдуард, бежавший в мае 1940 года в Испанию из штаба объединенного союзного командования от наступавших немецких дивизий, заявил в Лиссабоне Гессу, что "в данный момент он не готов рисковать гражданской войной в Британии ради возвращения трона, но бомбежки могут образумить Британию и, возможно, подготовят страну к его скорому возвращению с Багамских островов, управление которыми он в тот момент принял по предложению Черчилля".

Таким образом, Черчилль удержался на своем посту. Поскольку действовать Германии против Советского Союза теперь предстояло под угрозой со стороны британских и французских войск, Гитлер принял решение об увеличении армии до 180 дивизий. 7 дивизий планировалось оставить в Норвегии, 50 дивизий - во Франции и 3 дивизии в Голландии и Бельгии. Итого: 60 дивизий. Как и прежде, 120 дивизий выделялось для действий на Востоке. Всего: 180 дивизий. Поскольку вермахт столкнулся с необходимостью наращивания своей численности, 31 июля 1940 года Гитлер заявил о намерении разгромить СССР не раньше весны 1941 года. "1 августа 1940 года Виндзоры сели в Лиссабоне на лайнер, направлявшийся в Карибское море, и окончательно сошли с политической сцены".

Как мы видим, Гитлер задумался о нападении на Советский Союз 24-28 мая 1940 года еще во время военных действий во Франции, напрямую увязывая его с решением дать возможность британским войскам эвакуироваться из "мешка" под Дюнкерком. Окончательное решение о нападении на Советский Союз было принято Гитлером не позднее 15 июня 1940 года, когда он отдал распоряжение о создании армии вторжения в Советский Союз в составе 120 дивизий с одновременным увеличением числа подвижных соединений до 30. Нападение на СССР предполагалось при условии невмешательства в германо-советский конфликт Англии и вишистской Франции.
Между тем, данный план был расстроен Уинстоном Черчиллем, взявшимся заставить Германию напасть на Советский Союз безо всякого содействия Англии. Попытка Гитлера путем либо устрашения Англии вторжением вермахта, либо возвращением на престол Эдуарда добиться нейтралитета Англии в германо-советском конфликте успеха не принесла. Гитлер был вынужден послушно в дополнение к 120 дивизиям группировки вторжения в Советский Союз создать 60 дивизий для оккупации Западной Европы и ее прикрытия от угрозы из Англии. Срок нападения на Советский Союз был перенесен с осени 1940 года на весну 1941 года. Начало войны планировалась на май 1941 года. Как известно, к этому времени Германия одержала ряд блестящих побед в Западной Европе. 1 сентября 1939 года напала на Польшу и этот день считается началом Второй мировой войны. Были оккупированы так же Норвегия, Франция, Бельгия, Голландия, Дания. Союзниками Гармании были: Италия, испания, Португалия, Финляндия, зависимыми от Германии были: Венгрия, Румыния, Болгария. В апреле 1941 года на границе с СССР были сосредоточены 190 дивизий противника и ее союзников, которые были разделены на три группы армий: «Север» (командующий фон Леб), «Центр» (фон Бок), и «Юг» (фон Рунштедт).

Советских дивизий было не меньше 170. Однако наблюдалось недаукомплектованность дивизий, отсутствие моторизированной пехоты, нехватка топлива и запчастей, плохая связь между войсками.
Война начнется утром 22 июня 1941 года.

                2. Родина завет

В небольшом городе Баймаке Башкирской АССР, который расположен в Зауралье, идет обычная мирная жизнь. Здесь пыхтит медеплавельный завод, каждый год принимает своих студентов горный техникум. Для населения исправно работает мельница. Для детей школьного возраста открыты двери средней и семилетней школ, станции юных техников. В станции имеются кружки по авиомоделизму, фотографии, радиоконструкции. Дети с охотой посещают все кружки станции юных техников. Флагманом школьного образования в городе является средняя школа №1, построенная в 1936 году. Сюда, в первую школу приходят учиться дети из соседних небольших деревень, как Кульертау, Шура, Семеновск.

В кинотеатре, расположенной на берегу реки Таналык показывают кинофильмы «Чапаев», « На границе», «Три танкиста», «Если завтра война» и другие. Жизнь идет своим чередом. Дети любят играть в Чапаева, делятся на «белых» и «красных» и начинают играть в войну, находясь в противоположенных берегах Таналыка. Шла обыкновенная спокойная жизнь в городах и деревнях.

Однако случались удивительные события. В 1937 году арестовали руководителей Баймакского райкома партии и районного совета депутатов трудящихся. Такой ракурс остался непонятным для простого народа, они ведь не чувствовали «вредительство» арестованных людей. Какие они враги народа? Вся их жизнь на работе, дома, в быту перед взором граждан.

Случилось еще одно событие: перед самой  войной был арестован еще один влиятельный человек в Баймакском районе, известный хазрет, народный целитель и предсказатель будущих событий. Он, живя в маленькой деревушке Манхыр этого района, почувствовал, что скоро начнется война против нашей страны. Об этом он много раз говорил односельчанам и приезжим людям. Эти слухи, конечно, дошли до органов. Почему эту угрозу не чувствуют руководители, почему не знают об этом? В газетах обо всем ничего не говорится. Сразу поехать в Уфу, чтобы сказать об этом большим начальникам или идти в районный центр город Баймак? Сегодня поднялся очень рано и решил съездить в районный центр, но не успел выехать в дорогу «увидел», что за ним придут люди и обратился к жене.
- Гульемеш абыстай! Приготовь чаю и так же приготовь продукты питания на неделю! За мной придут люди и меня заберут. Предстоит долгая-долгая дорога. Но ты шибко не беспокойся, я – вернусь!

Абыстай, то есть жена хазрета не удивилась словам своего мужа, привыкла уже не удивляться. Быстро собрала в мешок курут, масло, сметану, айран, хлеб.
Когда на улице стало светло, прибыли двое вооруженных представителей районного руководства. Представились:
- Мы – из НКВД. Ты, хазрет Мужавир Сиражетдинов, распространяешь слухи  о том, якобы скоро Гитлер начнет войну. Зачем так делаешь? Если не знаешь, то запомни: немцы наши лучшие друзья! За распространение ложных слухов, принято решение тебя арестовать! Готовься и одевайся по-быстрому, у нас времени нет!
- Я уже полностью готов, с утра жду вас!
- Кто успел предупредить?
- Никто! Я сам знаю.
- Верим, верим, вы же наш районный предсказатель, другими словами, вещун. Ну, тронулись в путь, чудотворец! Ты антисоветчик, понял? Другими словами «враг народа».
- Вы, сынки, что говорите – того не разумеете. Ладно, спорить бесполезно. Аллах поможет!
Старец встал, обул валенки, оделся  и взял в руки мешок с продуктами. В этот момент Гульемеш не выдержала и подняла шум:
-Что вы делаете, детки? Мой старик – хороший человек, своими молитвами всем больным помогает. А вы арестовываете, говоря, что он – антисоветчик, что он – враг народа! Где ваши доказательства. Старик мой никогда против советов не был. С малых лет рос без родителей, был батраком, как он может быть против советской власти – власти бедноты. Не трогайте старца! Оставьте его!
- Гульемеш! Замолчи, пожалуйста! Они просто исполнители приказа сверху. Если не исполнят указание, им самим достанется. Они должны вернуться непременно со мной.
Оба милиционера местные,  из Баймакского района, давно работают в районном центре городе Баймак. Один из них повел спокойный разговор с хозяйкой дома:
- Бабушка! Не обижайтесь! Нам известно, что хазрет - уважаемый человек. Поедет с нами, немножко робудет а райцентре, побеседует с руководителями и вернется. Кто там его будет держать?
Гульемеш немного успокоилась, но тревожность все-таки в сердце оставалась. Она наблюдала, как мужчины вышли из дома, сели в сани-кашовку и уехали в сторону города Баймака. По дороге в Баймак целитель вспомнил свое нерадостное детство. Да, детство его было нелегким. Вечно недовольная мачеха не давала приемному сыну житья, и Мужавир старался появляться в отцовском доме как можно реже — целый день пас овец в поле.

И вот однажды, когда мальчику было всего 10 лет, их дом посетил известный философ и теолог Зайнула-ишан Расулев. Предсказав ошеломленному отцу, что его сын отмечен Всевышним и станет пророком, он велел относиться к нему с почтением и учить грамоте.

Отец Уилдан, который видел в сыне всего лишь мальчишку-пастуха, все-таки отпустил его учиться в медресе. В родную деревню Мужавир вернулся уже хазратом, то есть священнослужителем, знатоком Корана.
По приезду в райцентр арестованного сразу завели к начальнику горрайотдела милиции. Сразу тут начался допрос:
- Ты со своей дурьей башкой выступаешь против советской власти, против Сталина! Знаешь, что будет за эти деяния?
- Знаю, сынок, - спокойно ответил хазрет.
- Ты – провакатор! Откуда ты знаешь, что скоро начнется война? Кто сказал, что Гитлер нападет на нас?
- Никто не сказал, сам знаю, я ведь провидец, сынок, ответил целитель, - скоро будет большая война. Вот об этом хотел бы сообщать нашим руководителям.
- Значит, жалобу подтверждаешь? Говоришь, что будет война и это неизбежна?
- Да. Передайте, пожалуйста, наверх мои слова! Пусть заранее готовятся к будущей войне!
- Ага-а! Попался! Все еще утверждаешь, что война будет?
- Да! Начнется она летом 1941 года.
- Даже срок начала войны знаешь! Может, старик, ты – лазутчик Германии?
Скажи!
- Никакой я не лазутчик, даже в армии не был по ряду причин.
- Еще говорят, что ты предсказал конец советов. Это верно?
- Верно. Через 40-50 лет власти советов не будет.
- Ну, ты чудный старикашка. Кроме тебя еще кто ведет такие разговоры? Назови фамилии врагов народа!
- Какие враги народа? Что за чушь!
- Молчать! – Начальник милиции вынул пистолет и положил на стол. Зачем он это сделал, целитель не понял. Может, хочет запугать, а может и прикончить тут же…   
 - Скоро тебе каюк! Просто расстреляем, понял?
- Нет, не понял. За что?
- Ну, завтра поймешь за что! Охрана! Закройте этого типа в камеру! Смотрите, чтобы был надежно закрыт. Говорят, что он умеет открывать замки на расстоянии!
Хазрет Мужавир в эту ночь не смог заснуть. Вспомнил свою пройденную жизнь, детей, жену-старушку. Сам Аллах поручил ему трудную миссию: знать все заранее, лечить людей Кораном! Приезжают русские, казахи, туркмены, православные и мусульмане – всех лечу подряд, а что тут плохого? Кто не верит в его лечебные силы – тот и ограниченный человек и все. Вдруг он захотел увидеть свой дом. Протянув руки вперед в сторону родной деревушки, установил эзотерическую и биоэнергетическую связь. Увидел. Ысе что захотел: дети завалились спать, а жена еще ходит возле печи и чем-то занимается. Картина ведения оказалась темноватой. Успокоившись, он опустил руки, видение исчезло. Мысли наткнулись на начальника милиции. Не понял он, провидец, этого представителя власти. Прибыл он сюда, чтобы поговорить открыто и конкретно, но, оказывается, ошибся. Почему люди так ограничены? Почему он обижает человека, который старше его на много лет?
Наконец, долгая ночь прошла, наступил рассвет.
Его одели и вывели, чтобы отправить в Зилаирскую тюрьму. Расстояние примерно 80 километров. Милицийский работник средних лет положил сено в сани, дал хазрету тулуп и сказал:
- Оденьтесь теплее, я за вас в ответе!
Тронулись в путь вдвоем. Когда выехали на главную дорогу тот прошептал:
- Слышали вы, хазрет  новость?
- Каку новость?
- Очень плохую. Утром начальника милиции нашли мертвым.
- Как нашли мертвым? Где?
- Ночью заболел, пришел на работу и, когда шел в свой кабинет, не дойдя до него упал и умер. Говорят, что смерть начальника связана с вашим арестом.
Хазрет не ответил. Оставшую часть пути проехали молча. Такое время, за одно неосторожное слово можешь поплатиться. Вот в поселке Тубинск, проводили чествование передовых шахтеров. Одному передовику дали слово. Хотя передовик, но человек неграмотный в политическом русле в конце своего выступления пожелал здравия руководителям страны: да здравствует Ленин, вождь пролетариата! Да здравствует Сталин – хозяин страны! Рукоплескали сильно. Он взял да добавил: да здравствует алмирал Колчак! Откуда возник эти последние слова, сам не заметил. В тот же день его забрали и посадили. А можно было шахтера пожурить и отпустить. Такое время: из мухи делают слона. Значит, все это кому-то выгодно. А кому выгодно, знают почти все.

Расстояние в 80 километров проехали за семь часов и, наконец,  доехали до Зилаирской тюрьмы. Тут идет своя спокойная жизнь, одних привозят, других увозят – ничего удивительного. Арестованного сразу закрыли в одну из холодных камер, снаружи повесили висячий замок.

Хазрет вспомнил, что пришло время очередного намаза. До намаза необходимо помыться, а тут ничего и нет. Попросил кумган у дежурного милиционера, тот и ухом не повел. Пришлось использоватьс вою энергетическую силу. Прочитав соответствующие молитвы из Корана, он попросил помощи от Всевышнего и направил энергию на дверь. Замок открылся и откатился по полу. Хазрет вышел, нашел умывальник, помылся и, прочитав очередной намаз успокоился полностью. После чего лег спать и уснул сразу.

В Зилаирской тюрьме следователь оказался русским. Он вызвал к себе вчерашнего арестованного и встретил его очень грубо:
- Ага-а-а! Колдун появился с собственной персоной! Ты, что, басурманская морда, нацмен, всех нас хочешь колдовать? Ничего не выйдет! Вот этими руками застрелю и оформлю, как «попытку к бегству».  И все будет шито-крыто!
Старец-хазрет сам не заметил, как губы от злости стали шептать проклятия. Энергия анафемы дошла до следователя, он осекся, перестал кричать, сел за стол, схватился за него обеими руками и остался без движения. Язык перестал шевелиться, руки и ноги сделались деревяными. Он видел только глаза хазрета, которые горели как огонь, как костер. Сколько он сидел, так и потом не смог следователь вспомнить. Не вспомнил он и то, когда же покинул помещение странный арестованный. Испугался он шибко крепко. Вернее, понял все, что не поняли другие. Поэтому следователь постарался быстро избавиться от этого арестованного, отправил его дальше в Уфу.
В Уфимской тюрьме надзиратели воочию видели, как хазрет спокойно выходит из запертого помещения, умывается и берется за намаз. Дальше его не стали запирать, они поняли, что этот арестованный и не думает о побеге, аккуратно выполняет любые указания. Кое-кто понял и другое: этот старец, если захотел бы, убежал бы давно, оставив надзирателей и караульных безо всякой одежды.

Аллах помог хазрету, расстрельная статья 58-я была заменена тюремным заключением. А когда исполнился указанный срок, ему разрешили вернуться домой. В этом вопросе есть и свои секреты. Находясь в тюрьме, хазрет неожиданно познакомился с начальником тюрьмы. В один прекрасный день в камеру зашел сам начальник  тюрьмы, вежливо поприветствовал, сказал, что он представитель башкирской нации, добавил, что зашел поговорить со знаменитым провидцем. Хазрет очень обрадовался такому общению, так как тут, в одиночной камере, поговорить не с кем. Начальник тюрьмы осторожненько задал вопрос:
- Хазрет! Говорят, что вы - пророк. Можете ли вы прогнозировать наше политическое будущее, будущее страны.
- Могу, сынок. Лет через 40-50 советской власти не будет. К власти придут другие люди, которые назовут себя демократами. Компартия тоже потеряет свою былую славу, хотя и будет существовать на правах простой  общественной организации. Снова появятся богачи, бедные и нищие.
- Странно, конечно, слышать эти слова, верится с трудом.
- Постарайся верить, сынок. Любой режим, как человеческое тело, рождается в муках, растет и крепнет, расцветает и умирает. Это повторяется каждые полсотни лет. Чтобы сохранить режим долго, нужны заметные обновления в обществе.   
- Да, ладно, с этими будущими, будем живы – увидим. Говорят, вы, хазрет можете лечить людей от их болезни, без медицины. Это правда?
- Да, правда. Не я, а через меня лечит Аллах. А кто болеет?
- Жена. У нее падучая болезнь. Где только не были, не смогли лечить.
- Привези сюда жену, посмотрим. Если болезнь не перешла в фазу необратимого процесса – можно лечить. Попробовать нужно всегда.
- Тогда сделаем так: я вас заберу с собой в наш дом, там будете лечить!
- Хорошо, сынок. Только предупреди жену, чтобы она ничего не боялась.
- Договорились.   
 
       Случилось удивительное явление: после трех сеансов жена начальника тюрьмы выздоровела полностью. По мнению хазрета, болезнь «прилип» из-за  психического расстройства женщины. Не увидишь своими глазами – не поверишь! После этого хазрет полечил дочь прокурора Башпрокаратуры. Дочька не могла разговаривать, произносить слова. После лечения заговорила. Слава хазрета-целителя вышла за пределы тюрьмы, многих он лечил тут, в стенах тюрьмы. Все это привело к тому, что его срок прибывания в тюрьме скосили. Второй причиной, видимо, было то, что в день его освобождения началась Великая Отечественная война, именно в тот день, на который указывал хазрет.

22 июня 1941 года.

Город Баймак республики Башкортостан. С утра стоит ясная погода. Большинство горожан связан с сельским хозяйством. Поэтому они решлили в этот день провести традиционный сабантуй. Баймакский район, в составе которого и одноименный город в этом году отсеялись благополучно, поэтому люди с утра начали готовиться к празднику. Место проведения праздника недалеко от города, на склоне горы Ирандык.
Бухгалтер «Байкаразолото» Абдрахман Валиев торопит жену, одновременно уговаривает 12-летнего сына Камиля остаться в хозяйстве:
- Камиль! Ты уже взрослый человек. Останься дома, присмотри за гусятами. Мы там долго не будем, к полюдню вернемся.
- Я хочу в сабантуй, - спорит Камиль, - хочу посмотреть на скачки. С этими цыплятами ничего не случится. Берите меня с собой!
- Не можем тебя с собой. Во-первых, 5 километров надо пройти пешком, во-вторых, хозяйство не должно оставаться без присмотра. Вся улица осталась без людей. А если вдруг случится пожар? Кто будет сообщать об этом в пожарную часть? Вся улица сгорит!

Остался Камиль дома, как ослушаться родителей? Так не бывает. Остался и ходил кругами по двору, не найдя место себе. Такая была охота быть на сабантуе – не получилось. Он там еще хотел спеть песню перед народом и получить хотя бы малюсенькую премию. Не получилось. Зашел он обратно в дом, посмотрел на часы. Они показывали 12 часов схвостиком, включил радио. Оно сегодня работало исправно и громко. Шла какая-то печальная музыка и вдруг человеческий голос.
- Слушайте, слушайте! Говорит Москва, говорит Москва! Передаем важное правительственное сообщение! – Мальчик сразу узнал своеобразный голос диктора Московского радио Левитана. – Сегодня, в 4 часа утра без всякого объявления войны германские войска атаковали границы Советского Союза. Началась Великая Отечественная война против немецко-фашистких захватчиков. Наше дело правое! Враг будет разбит! Победа будет за нами! А сейчас послушайте выступление Молотова…
Камиль понял главное из всего сказанного: началась война, немцы на границе! Что делать? Вышел из дома, поблизости не оказалось никого из людей  и он, найдя свой старенький велосипед, направился к месту проведения сабантуя, чтобы довести это немыслемое сообщение до своего отца. Когда отец увидел Камиля, очень удивился:
- Что случилось, сынок? Почему оставил дом?
- Война началась…
- Какая война? С кем?
- Только что выступил Левитан и сказал, что началась Отечественная война, напали немцы, потом начал выступать какой-то Молотов.
-Не может быть! – Отец вообще не поверил этим словам. Рядом стоящий Бикбов, главный прокурор района, услышав эти слова, поступил иначе: быстренько собрался и хотел съездить в город узнать, в чем дело.
В это время на горизонте появился всадник и, приближаясь галопом, с ходу кричал изо всех сил: «Война, война, война.  Началась война!». Главный прокурор района Бикбов первым поверил в эти слова и обратился к народу, чтобы они разошлись по домам и сразу же собрались на городском стадионе. Сам он пошел  искать руководство города и района. Они уже оказались на стадионе и были среди народа, ходили и объясняли нынешнее положение иотвечали на многочисленные вопросы. Во входе сиял лозунг «Родина завет».
Начался митинг. Первым выступил с краткой речью первый секретарь секретарь Баймакского райкома ВКП(б) Мубарак Назиров. В конце выступления призвал добровольцев подавать заявления и оставить в военном комиссариате, расположенного по улице Азанова. «Я тоже подам рапорт, чтобы меня направили на фронт, - заявил он, - Родина завет для того, чтобы прогнать врага из нашей территории. Победа будет за нами!»
Выступили и другие, они предложили создавать башкирские полки и дивизии, с этим вопросом обратиться тоаврищу Сталину лично и обкому партии.
К  концу этого митинга начался второй митинг на территории медеплавильного завода. Заводской гудок собрал литейщиков, рабочих завода на площадь перед заводом. От имени партийного комитета завода выступил член парткома молодой рабочий, который недавно возвратился из армии Ахат Дашкин. Он закончил свое выступление со словами: «Смерть фашистам!» Затем выступили: начальник торфяного участка Гавриил Арефьев, рабочий Анвар Зиганшин, стаханович Исян Ахметов и другие. Резолюция общего собрания коллектива завода была краткой: «Работать для фронта, работать ударно, не жалея всех свих сил!»
О создании башкирской кавдивизии ходатайствали не только баймакцы, но и другие коллективы заводов, фабрик, хлеборобов. Получив такие ходатайства руководители республики обратились к Государственной Комитету Обороны,и получили ответ: «Государственный комитет обороны, поддерживая искренные желания трудящихся, дает разрешение создать две башкирские дивизии под номерами 112 и 113. Кроме них на территории Башкирии будут создаваться несколько дивизий и полков. Желаем успеха.
18 декабря 1941 года состоялось заседание Башкирского обкома ВКП(б), который рассмотрел вопросы организации башкирских дивизий, их оснащения создания комиссии для решения всех возникших вопросов. В комиссию вошли Гильман Нигматьянов, Вали Набиуллин, Николай Буренкин, Рахим Ибрагимов, Сабир Вагапов и другие. В комиссию посыпались заявления от добровольцев Башкирии.

(Камиль Валеев.Мои песни мои дороги. Уфа, 1998, с. 20-22.


                3. Начало Великой отечественной войны.

Война началась ранним утром 22 июня 1941 года налетами германской авиации на крупные советские города Киев, Минск, Львов и другие, аэрадромы и базы. Вслед за Германией объявили нам войну Италия, Румыния, Финляндия, Венгрия. Руководство СССР было предупреждено о сроках нападения Германии, однако Сталин считал, что нельзя поддаваться панике и правоцировать Германию. Считали, что война против Советского Союза начнется попозже. Нападение застало руководство врасплох. Уже в первые дни войска наши понесли катострофические потери: на аэрадромах было уничтожено 1200 самолетов в первый же день, оказались захвачены склады и базы, выведены из строя линии связи. Против немцев стояли пять фронтов:
1. Северный - прикрывал Ленинград (командующий М. Попов);
2. Северо-Западный – Балтику (Ф. Кузнецов);
3. Западный защищал Беллорусию (Д. Павлов);
4. Юго-Западный – Украину (М. Кирпонос);
5. Южный – Молдовию и Черноморское побережье (Я. Черевиченко).
По плану СССР, отбросив войска противника, должен был воевать на чужой территории, поэтому новая граница не была укреплена должным образом, а старая была демонтирована. Были другие причины, как отсутствие машин, нехватка патронов и гранат, полное отсутствие связи, превосходство противника по всем параметрам на главных направлениях удара. В первые дни войны военное руководство не владело ситуацией. Первый приказ наркома обороны С. К. Тимошенко: «Перейти в наступление» не соответствовало сложившийся ситуации, поэтому казался для солдат и офицеров смешным и непонятным.  А обстановка на фронтах в первые недели войны складывалось катастрофически. За первые три недели враг от границы продвинулся на 400-600 километров по территории СССР. Западный фронт был разгромлен в первую же неделю. Советские войска оказались в окружении в «котлах». В «котле» под Минском попало до 300 тысяч человек. Командующий фронтом Павлов был смещен (30 июня), он и несколько его подчиненных были преданы суду и расстреляны.
10 июля германские войска прорвались к Смоленску и были приостановлены на два месяца. Здесь наши войска впервые оказали серьезное сопротивление, фронт возглавлял Тимошенко. Под Смоленском бои продолжались с 10 июля до конца сентября. Это сражение дало возможность перегруппировать силы и остановить движение врага на Москву. 
На Северо-Западе положение было плачевное. Несмотря на героическую оборону Бресткой крепости, противник стремительно продвигался вперед. Кузнецов был смещен, а 9 июля немцы захватили Псков. Отбросив войска Северо-Западного фронта противник взял городок Шлиццельбург. Началась долгая блокада Ленинграда.
Самые тяжелые бои разгорелись на Юго-Западном фронте. Командующему фронтом генералу Кирпоносу удалось нанести несколько успешных конрударов. До этого генерал участвовал в финской войне, отличился. Судьбу фронта решали наверху. Жуков предлагал оставить Киев, чтобы сохранить войска, Сталин настаивал на необходимости обороны Киева. В результате в середине сентября огромная группировка советских войск  в 600 тысяч  солдат оказалась окружена. Кирпонос погиб, а большинство советских солдат оказалось в плену.
23 июня была образована Ставка Главного командования, в которую вошли Тимошенко, Жуков, Сталин, Молотов, Ворошилов, Буденный, Кузнецов. Ставка ввела военное положение в европейской части страны, была проведена мобилизация военнообязанных 1905-1918 годов рождения. Началась перестройка экономики на военный лад. 30 июня был образован Государственный комитет обороны во главе со Сталиным. 3 июля Сталин обратился к гражданам страны по радио и СМИ. Его речь, содержавшая правду о тяжелом положении страны, позволило миллионам граждан  осознать трагичность ситуации. В то же время появилась песня «Священная война» (В. Лебедев-Кумач, А. В. Александров), которую быстро подхватили массы:
         
Вставай, страна огромная,
Вставай на смертный бой
С фашистской силой темною,
С проклятою ордой.
Припев:
Пусть ярость благородная
Вскипает, как волна, —
Идет война народная,
Священная война!
Как два различных полюса,
Во всем враждебны мы.
За свет и мир мы боремся,
Они — за царство тьмы.
Припев.
Дадим отпор душителям
Всех пламенных идей,
Насильникам, грабителям,
Мучителям людей!
Припев.
Не смеют крылья черные
Над Родиной летать,
Поля ее просторные
Не смеет враг топтать!
Припев.
Гнилой фашистской нечисти
Загоним пулю в лоб,
Отребью человечества
Сколотим крепкий гроб!
Припев.
Пойдем ломить всей силою,
Всем сердцем, всей душой
За землю нашу милую,
За наш Союз большой!
Припев.
Встает страна огромная,
Встает на смертный бой
С фашистской силой темною,
С проклятою ордой!
Припев.   

Причин поражения наших войск в первые дни войны много. Сейчас легко рассуждать о недостатках. Тогда сказалось военно-техническое превосходство  Германии, почти двухлетний опыт немецких солдат, ошибки наших командиров и неготовность солдат к настоящим боевым действиям, нехватка оружия. Заметное превосходство имело эконмика Германии, на которую работала вся Европа. Отсутствие связи, автотранспорта тоже сыграли отрицательную роль. А в информационно-политическом плане еще до начала войны было опубликовано Завление ТАСС, вокруг которого до сих пор идут споры. Рассмотрим это Сообщение.  Как известно, 14 июня 1941 года «Правда», «Известия» и другие центральные советские газеты опубликовали Сообщение ТАСС, в котором излагалась позиция руководства СССР в отношении Германии. В нем, в частности, утверждалось, что «СССР, как это вытекает из его мирной политики, соблюдал и намерен соблюдать условия советско-германского пакта о ненападении, ввиду чего слухи о том, что СССР готовится к войне с Германией, являются лживыми и провокационными», а также то, что, «по данным СССР, Германия неуклонно соблюдает условия советско-германского пакта о ненападении, как и Советский Союз, ввиду чего, по мнению советских кругов, слухи о намерениях Германии порвать пакт и предпринять нападение на СССР лишены всякой почвы, а происходящая в последнее время переброска германских войск, освободившихся на Балканах, в восточные и северо-восточные районы Германии связана, надо полагать, с другими мотивами, не имеющими касательства к советско-германским отношениям».
На первый взгляд, этот документ свидетельствует об «упёртости» Сталина, который, «доверившись» Гитлеру, перестал замечать очевидные факты ускоренной подготовки Германии к войне против СССР, в также о «близорукости» политики советского руководства и пр. Некоторые историки, особенно на Западе, так и трактуют данное Сообщение ТАСС, утверждая, что оно дезориентировало высшее военное руководство страны и советский народ, результатом чего стали страшные потери превоначального периода войны. Так ли это?
Вот текст Заявления:

«Еще до приезда английского посла г-на Криппса в Лондон, особенно же после его приезда, в английской и вообще иностранной печати стали муссироваться слухи о «близости войны между СССР и Германией». По этим слухам: 1) Германия будто бы предъявила СССР претензии территориального и экономического характера, и теперь идут переговоры между Германией и СССР о заключении нового, более тесного соглашения между ними; 2) СССР будто бы отклонил эти претензии, в связи с чем Германия стала сосредотачивать свои войска у границ СССР с целью нападения на СССР; 3) Советский Союз, в свою очередь, стал будто бы усиленно готовиться к войне с Германией и сосредотачивает войска у границ последней.
Несмотря на очевидную бессмысленность этих слухов, ответственные круги в Москве все же сочли необходимым, ввиду упорного муссирования этих слухов, уполномочить ТАСС заявить, что эти слухи являются неуклюже состряпанной пропагандой враждебных СССР и Германии сил, заинтересованных в дальнейшем расширении войны.
ТАСС заявляет, что: 1) Германия не предъявляла СССР никаких претензий и не предлагает какого-либо нового, более тесного соглашения, ввиду чего и переговоры на этот предмет не могли иметь место; 2) по данным СССР, Германия также неуклонно соблюдает условия советско-германского пакта о ненападении, как и Советский Союз, ввиду чего, по мнению советских кругов, слухи о намерениях Германии порвать пакт и предпринять нападение на СССР лишены всякой почвы, а происходящая в последнее время переброска германских войск, освободившихся на Балканах, в восточные и северо-восточные районы Германии связана, надо полагать, с другими мотивами, не имеющими касательства к советско-германским отношениям; 3) СССР, как это вытекает из его мирной политики, соблюдал и намерен соблюдать условия советско-германского пакта о ненападении, ввиду чего слухи о том, что СССР готовится к войне с Германией, являются лживыми и провокационными; 4) проводимые сейчас летние сборы запасных Красной Армии и предстоящие маневры имеют своей целью не что иное, как обучение запасных и проверку работы железнодорожного аппарата, осуществляемые, как известно, каждый год, ввиду чего изображать эти мероприятия Красной Армии как враждебные Германии, по меньшей мере, нелепо".

Но есть и другие точки зрения.
Современный историк Арсен Мартиросян обратил внимание на то, что многие исследователи обходят вниманием беспрецедентный порядок публикации рассматриваемого документа. Сообщение ТАСС от 14 июня 1941 года первоначально было передано по радио 13 июня в 18;00, в первую очередь — на заграницу. Вечером того же дня его текст министр иностранных дел СССР Молотов вручил германскому послу графу Шуленбургу, а посол СССР в Великобритании Майский — премьер-министру Черчиллю. Сталин явно торопился. Без выяснения причины этого невозможно понять смысл и значение спорного документа.
Сам Мартиросян объясняет это так: «Ровно за месяц до этого, в своем ответном послании Сталину, Гитлер указал, что примерно через месяц — 15;20 июня 1941 г. — он начнет отвод своих войск с территорий, прилегающих к границам СССР. По сути дела, тогда Гитлер лично выболтал Сталину реальное время нападения (не путать с понятием „точная дата“ нападения). Фюрер полагал, что ему удалось обмануть и усыпить бдительность Сталина. Однако он и не заметил, как сам же попал в капкан. Ровно через месяц, в 18.00 13 июня 1941 г., на виду и на слуху (учитывая фактор передачи в радиоэфире) у всего мира Сталин захлопнул этот капкан, а 14 июня, и так же на виду всего мира, наглухо заколотил его. В капкане сидел агрессор — Гитлер! Самим фактом такого Сообщения ТАСС, содержавшего аргументацию самого же фюрера, Сталин во всеуслышание напомнил ему, что месяц-то прошел, так что или действительно отводи войска, или же делай заявление на весь мир об отсутствии у руководства Германии каких-либо агрессивных намерений, а если есть какие-то проблемы, то вырази готовность к диалогу. Известно,  к 13 июня 1941 г. Сталин располагал данными разведки о том, что гитлеровцы назначили начало выдвижения своих войск на исходные для нападения позиции именно на 13 июня 1941 г. Благодаря этому Сообщению Сталин смог провести глобальную разведывательно-геополитическую операцию, в результате которой были выявлены истинные намерения гитлеровцев, проверены данные разведки о дате нападения, решён вопрос о союзниках и нейтралах и оправдан факт выдвижения наших войск к западным границам».
Очевидно, что Сообщение ТАСС было адресовано вовсе не советскому народу и даже не только Гитлеру для выявления сущности его политики и намерений. Пожалуй, в еще большей степени оно предназначалось для США и Англии с целью получения от них ответной реакции, приемлемой для СССР.
(Мартиросян Арсен. Блицкриг предательства. От истоков до кануна. М, издательство «Вече», 2012, глава 1.Знание – сила).
Много раз  писали о закулисных переговорах представителей значительной части политической элиты Англии с представителями Германии о взаимодействии в будущей войне против СССР. США накануне 22 июня тоже не были большим «другом СССР». Нашему руководству была известна прагматическая позиция Рузвельта: выжидать, а позже помогать тому, кто станет побеждать в войне между Германией и СССР. Выступая 24 мая 1941 года на расширенном заседании политбюро, Сталин заявил: «Обстановка обостряется с каждым днем. Очень похоже, что мы можем подвергнуться внезапному нападению со стороны фашистской Германии… От таких авантюристов, как гитлеровская клика, всего можно ожидать, тем более что нам известно, что нападение фашистской Германии на Советский Союз готовится при прямой поддержке монополистов США и Англии… Они надеются, что после взаимного истребления Германии и Советского Союза друг другом, сохранив свои вооруженные силы, станут безраздельно и спокойно господствовать в мире».
Сообщение ТАСС от 14 июня 1941 года имело важнейшей целью подвигнуть (в том числе и с помощью давления на общественное мнение) Англию и США на то, чтобы откреститься от Гитлера во всеуслышание. И она была достигнута. Послу США в Великобритании было приказано довести до сведения Черчилля, что президент США поддержит любое заявление, которое может сделать премьер-министр Великобритании, приветствуя Россию как союзника! Черчилль через дипломата Криппса предупредил посла СССР Майского о возможной дате готовящегося нападения Германии на СССР. Это были красноречивые знаки. Словом, вскоре после публикации Сообщения Сталин уже абсолютно точно знал, что в случае вероломного нападения Германии, США и Великобритания станут на сторону СССР. И знать это было архиважно.
Многие крупные военачальники высказали свое мнение и по поводу так называемой дезориентации. Маршал Советского Союза А.М. Василевский в своих мемуарах «Дело всей жизни» писал: «В этой связи, думаю, уместно остановиться на известном Сообщении ТАСС от 14 июня. Это сообщение и сейчас нередко толкуется вкривь и вкось. Говорится, к примеру, что оно сыграло чуть ли не роковую роль в неудачном начале войны, так как дезориентировало страну. Слов нет, оно вызвало в первый момент у нас, работников Оперативного управления, некоторое удивление. Но за ним не последовало новых принципиальных указаний относительно Вооруженных сил и пересмотра прежних решений о боевой готовности, и мы пришли к выводу, что это дипломатическая акция нашего Правительства и в делах Министерства обороны ничто не должно измениться. К тому же Н.Ф. Ватутин уже к концу дня разъяснил, что целью Сообщения ТАСС являлась проверка истинных намерений гитлеровцев».
(Александр Василевский. Дело всей жизни. М., политиздат, 1978, с. 28).
Как было сказано, что еще до войны СССР стремился иметь союзников против возможного агрессора. Формирование антигитлеровской коалиции, конечно, было длительным процессом. Позиция ряда стран была двоякой. Будущий президент США сенатор Трумен как-то сказал: «Если мы увидим, что побеждает Германия, то надо помогать России, и наоборот, и пусть они ослабляют друг друга…»
(Вся история. М., «Олимп», 2001, с. 404).
12 июля было подписано соглашение между СССР и Великобританией о совместных действиях в войне. Главный пункт соглашения: взаимная помощь и отказ от сепаратных переговоров и перемирия с противником.Президент США Рузвельт полностью согласился с позицией Великобритании. Итоговая декларация под названием «Атлантическая хартия» была одобрена в сентябре в Лондоне представителями 11 государств. С ноября 1941 года начались поставки в СССР оружия, техники, продовольствия по ленд-лиза  со стороны США. Ими же был предоставлен беспроцентный заем в один миллиард долларов для финансирования поставок. Первый караван с грузами из Британии прибыл в Архангельск в августе 1941 года.
Нападение Японии на США 7 декабря 1941 года, в результате которого серьезно пострадал военный флот США на базе Перл-Харбор, ускорило процесс создания коалиции. Военный союз против фашизма был оформлен Декларацией 26 государств, названных объединенными нациями. Были подписаны двухсторонние договора о союзнических отношениях между странами СССР – Великобритания – 26 мая; СССР – США – 11 июня 1942 года. Это была победа СССР в дипломатическом фронте. После подписания соглашений совместный потенциал СССР и союзников оказался выше, чем у гитлеровской коалиции.
Началась Великая отечественная война. Над народами СССР нависла смертельная опасность, ведь немецко-фашисткая Германия ставили своей целью захватить территорию СССР и ее богатства, истребить миллионы советских людей, а остальных прквратить в своих подданных-рабов. В войне решалась судьба Родины, будщее всего мира. Чтобы одержать победу над сильным врагом, потребовались титанические усилия многонационального (подчеркиваю) советского народа и героизм вооруженных сил СССР.
Как бы мы не критиковали, в годы войны партия выступила организатором всех мероприятий, направленных на разгром врага. Партийные органы умели убеждать и сплачивать коллективы, параллельно прибегая к принуждению. Необходимо зпметить, что организуя все силы на разгром врага, коммунистическая партия остаивала социалистическое государство, по сути – тоталитарный режим.

                4. Формирование 112-й Башкавдивизии

К началу войны в сухопутных войсках  СССР было 9 кавалерийских и 4 горно-каввалерийских дивизии. Из них 9 входили в состав кавалерийских корпусов, одна – в стрелковый корпус и еще три были отдельными. В июле-августе 1941 года по решению Ставки Верховного главнокомандующего были созданы легкие кавалерийские дивизии. Уже к концу 1941 года в составе сухопутных войск имелочь 82 кавдивизии, они использовались для прорыва на узком участке фронта и дальнейшего преследования противника или для сражений в его тылу.
(Великая Отечественная война 1941-1945:  энциклопедия, М., 1985).
Легкие кавалерийские дивизии создавались и в Башкирской АССР. В первую очередь были созданы 74-я и 76-я кавалерийские дивизии, где наряду с русскими было заметное количество воинов-башкир. Они были сформированы за счет людских и материальных ресурсов республики. Кроме этого, ГКО принял решение создать национальные воинские формирования. Главной причиной образования национальных воинских формирований следует считать ухудшение обстановки  на фронте к осени 1941 года. Основанием для создания 112-й и 113-й кавалерийских дивизий на территории Башкортостана является постановление ГКО СССР № 894 от13 ноября 1941 года и директива НКО № орг/3134 от 20 ноября 1941 года.
(Центральный архив Министерства обороны РФ, Ф.3552, Оп.1.Д. 1. Л.1.)
Для практической работы по формированию и материальному обеспечению дивизий была создана комиссия во главе с председателем СНК Башкирии С. А. Вагаповым. На нее возлагалась разработка плана мероприятий по всем видам материального обеспечения формируемых дивизий. Необходимо заранее отметить, что формируемая 113 кавалерийская дивизия оказалась менее обеспеченной и организованной, не хватало вооружения. Поэтому было решено ее расформировать. Часть личного состава и имущества были переданы 112-й кавдивизии, часть личного состава была отправлена на фронт.
20 ноября  Совнарком и бюро обкома ВКП(б) вновь обсудили проблему создания 112-й. Они потребовали от местных руководителей каждого призывника обеспечить за счет личных, общественно-колхозных и районных ресурсов соответствующим обмундированием и снаряжением. Требовались для каждого: полушубок белой дубки, шапка-ушанка сапоги, брюки ватные, гимнастерка, две пары нательного белья, две пары теплых портянок, шерстяные перчатки. А так же варежки, два полотенца, носовые платки, поясные и брючные ремни, вещевой мешок, в нем кружка, ложка, котелок, фляга и бртивенный прибор. Каждый боец должен был быть обеспечен строевым конем и и снаряжением. Известно, что многие добровольцы прибыли со своими конями личного пользования. Было принято решение считать целесообразным дислоцировать  формируемые дивизии в Благовещенском и Уфимском районах на базе убывших 74-й и 76-й кавалерийских дивизий. Это решение было правильным, так как там, где распологались эти дивизии, была соответствующая база, казарменно-жилищный фонд, учебные поля, опыт работы и отработанные взаимотношения местных руководителей и военных комиссаров. Дивизии планировалась укомплектовать к 15 декабря 1941 года личным составом и лошадьми за счет ресурсов Башкирской АССР. Средним начальствующим составом они укомплектовались  в первую очередь за счет башкир, которых предполагалось изьят из воинских частей округа. Что до младшего командного состава, то их должны были укомплектовать кадрами за счет башкир, призываемых из запаса и из числа работников народного хозяйства, оставленных на брони, а так же за счет выздаравливаемых бойцов после ранений Недостающий младший командный состав должен был укомплектоваться  из мужчин русской национальности. Для двух кавдивизий медицинские комиссии отбирали здоровых и крепких людей не старше 40 лет. Были еще такое требование: в строевую часть направлять бойцов не старше 35 лет. В строевую часть старались направить 50% новобранцев1922 года рождения, 50% ранее служивших бойцов. По национальному составу 112-я башкавдивизия, например, выглядела так: башкиры – 84, 4%, татары – 14, 5%, русские – 3,3 %,  другие – 0,8%.
Процесс создания национальных кавалерийских дивизий было нелегеим и сложным. В ходе их формирования возникли немалые трудности, особенно в обеспечении младшими командирами и лошадьми. Руководство республики и военный комиссариат оперативно принимали меры для своевременного формирования 112-й, 113-й дивизий. Военный совет Уральского военного округа так же принимал активное участие в организационной работе, помогая поставкой командного состава, специалистами и консультациями. Дивизии создавались по старому штату и по сути дела являлись легкими кавалерейскими единицами. В своем составе они не имели танков, артиллерии, противотанковых зенитных средств. Ход формирования постоянно проверялось различными инстанциями. После серьезной проверки инспекции кавалерии Красной Армии указывалось, что в 112 кавдивизии деректива Военного совета округа о формировании полностью не выполнена, укомплектование рядовым составом закончено только 22 декабря 1941 года. На 2 января 1942 года младшим команлным составом эта дивизия укомплектована лишь на 48%. К началу проверки не было еще командира дивизии и начальника штаба. Не хватало двух командиров, трех комиссаров, трех начальников  штабов полков и семи командиров. Не было даже минимального количество вооружения. Среди командного состава кавалеристов было только 32%. Это вызывало трудности в боевой подготовке.
Только с прибытием командира дивизии, полковника М. М. Шаймуратова, в полки были спущены план и сроки боевой подготовки и ситуация начала улучшаться.
(Бикмеев М. А. Военный вклад Башкортостана в победу в Великой Отечественной войне. Уфа, 1997, с. 97).
 Даже к началу февраля вопросы по комплектованию людьми и вооружением оставались. Приведем таблицу  по этому поводу.


                Укомплектованность
                112-й кавдивизии личным составом и вооружением

 

№
№ Личный состав Положено,
     чел.    Имелось,
        чел. Недосто-вало,чел.
1
Командно-
начальствующий состав
    350
    304
   46
2
22 Младший начальствующий состав
  523
   431
   92
33
Рядовой состав
      3608
     3088
    320
44
Итого
      4481
     3823
    658


                Вооружение

№    Вооружение Положено,
штук Имелось, штук Недостовало, штук
1 Винтовки со штыком    1145       72     1073
2 Винтовки самозарядные    1106          -    1106
3 Карабины     402          -    402
4 Пистолеты     407    187    220
5 Пулеметы – 7, 62 мм    101     2    99
6 Шашки без гнезд    219     26   193
7 Шашки с гнездами   2814     5   2809


В конце февраля 1942 года проверялось состояние формирования двух дивизий, т.е. 112-й и 113-й башкавдивизий.
По 112-й Башкавдивизии комиссия нашла много положительного и круг проблем. На 1 марта 1942 года эта дивизия была укомплектовано командным составом  - на 97, младшим начальствующим составом – на 76 и рядовым составом на 109 %. Рядовой состав в основном был из башкир – 91,7%. Дивизия не полностью обеспечена материальной частью, стрелковым  вооружением и боеприпасами. Обеспеченность транспортом составили – 21%, заправочными средствами – 25%, обозом – 72%. Вывод комиссии гласил: «... с получением вооружения, техники и дообеспечения в материальном отношении дивизия через 10-15 дней может быть включена  в состав войск действующий армии». 
По 113-й Башкавдивизии проверяющая комиссия отметила, что начальствующим составом дивизия укомплектовано на 90%. Некомплект составлял 43 человека, в том числе не досотавло одного командира полка, двух начальников полковых штабов, начальника артиллерии дивизии, начальника инженерной службы, начальника отделения тыла дивизии. Необходимо было локомплектовать личный состав для отправки в ряды действующий армии. Однако попозже 113 Башкавдивизия, как умоминули до этого, была расформирована для пополнения других соединений, а часть людей и материальные средства и вооружение был направлены  в Туймазы и на этой базе там был сформирован 9-й запасный кавалерийский полк.
Командир 112-й Башкавдивизии полковник Шаймуратов появился 25 декабря 1941 года. В штаб дивизии зашел крепкого телосложения, выше среднего роста военный. Он был в кавалерийской шинели с полковничьими погонами, на голове кубанка. Капитан из штаба его сразу узнал, быстро вскочил и с большой радостью доложил: 
- Товарищ полковник! Добро пожаловать! Мы вас ждем давно! – Он вышео из-за стола и двумя руками поздоровался. Полковник Шаймуратов прошел к столу и обернулся к капитану:
- Спасибо за теплый прием, капитан. А сейчас давайте познакомимся. Назовите себя, пожалуйства!
- Капитан Гилметдин Галеев, товарищ полконик! Пока временно тяну воз начальника штаба дивизии.
Полковник заулыбался:
- Говорите «временно тяну воз начальника штаба. А вы, знаете, капитан, в этом мире все временное. Даже мы, люди, в этом мире живем временно: рождаемся, подрастаем, живем и умираем. Такова житейская философия. Разница только в том, что одних умерших сразу забывают, о других вспоминают постоянно, быть может, в течение десятилетий, даже сотни лет.
- Совершенно правильно, товарищ полковник! Неужели мы, защитники родины и народа, не останемся в памяти нашего народа? Ведь мы все готовы умереть за нашу победу   
- Умереть успеете, не надо торопиться! Обратно не вернешься, однако скажу так: мы будем сражаться не для того, чтобы остаться в памяти кого-то, а чтобы выгнать грозного врага из нашей территории. О нас будут судить наши потомки. Через много лет и герои забываются. Такова жизнь. Память у многих людей коротка. Ну, ладно, немножко пофилософствовали, сейчас перейдем к делу. Значит, вот эта комната штаб дивизии?
- Так точно, товарищ полковник.
- Коротко докладывайте о дивизии.
Начальник штаба начал доклад. Он, видимо, хорошо знал положение дел в дивизии, полках и батальонах. Все данные, разные цифры называл без бумажки и уверенно. В дверь постучали и кто-то вошел. Появился военный средних лет, поприветствовал по уставу и остановился в нерешительности у дверей.
- Проходите, проходите, не стесняйтесь – пошутил Шаймуратов, - вот сейчас разговор начнем со знакомства с вами. Кто вы? Представьтесь!
- Я – комиссар штаба дивизии Давлет Шагеевич Ариткулов. Люди видели как кто-то уверенным шагом напавился в штаб дивизии, и я подумал, что прибыл наш командир дивизии. Мы очень рады, что вы прибыли! Готовы выполнить ваши приказы.
- Откуда вы родом Давлет Шагеевич? С какого года рождения?
- Я родился 5 мая 1901 года в деревне Балыклыкулево Миркит-Минской волости Стерлитамакского уезда Уфимской губернии. В 1917—1926 гг. служил в рядах Красной Армии. В 1918 году вступил в РКП(б). Работал на государственной и партийной работе. Женат. Жену зовут Амина, есть дети. После начала Великой Отечественной войны, был призван Хайбуллинским районным военным комиссариатом.
 Слава башкирских конников / Авт.-сост. Ф. Н. Вахитов, Н. И. Камалова. — Уфа: Китап, 2005. — С. 194.
- Хорошо, очень хорошо. Достаточная информация для первого знакомства. А кто комиссар дивизии?
- Назиров Мубаряк Зиганшевич из Баймакского района Башкортостана, бывши секретарь райкома партии.
 - Спасибо. Теперь поговорим о дивизии.
Трое военных на этот раз долго вели беседу. Батальонный комиссар, оказывается, тоже хорошо знал положительные и отрицательные стороны дивизии. Шаймуратов ему задавал вопрос за вопросом:
- На сегодня личный состав полностью пополнился?
- Почти пополнился, Миннигали Мингажевич! Рядовых больше, чем положено. Пришлось кое-кого возвратить обратно. А вот офицеров не хватает.
- Как обстоит дело с новобранцами?
- Занимаемся. Помогают те, кто был на фронте и прибыл к нам после госпиталя. Многие задают только один вопрос: когда отправимся на фронт.
Шаймуратов повеселел:
- Это значит, что бойцы ждут и не дождутся отправки! Как хорошо, что хотят быстрее побить противника.
В это время с улицы послышалась песня. Полковник Шаймуратов приник к окну, на марше проходил какой-то эскадрон. Спросил:
- Что за эскадрон проходит, капитан?
- Эскадрон Анвара Насирова, товарищ полковник! Возвращаются с поля военной подготовки.
- Хорошо поют, - заметил Шаймуратов, - давно не слышал песен на родном языке. Неужели одних певцов собрали в один эскадрон?
- Нет, конечно, ответил Ариткулов, - насчет песни скажу так: нет башкира, который бы не пел.
Все дружно посмеялись.
- Товарищ полковник! Рассказали бы  о себе, если не секрет! Мы слышали, что вы как крупный командир уже побывали в боях в самых опасных участках фронта.
- Нет секрета. Мне посчастливалось воевать под руководством генерала Доватора Льва Михайловича. – Шаймуратов рассказал о том, как он, будучи командиром полка, сражался с противником, обрисовал некоторые сильные и слабые стороны немцев в бою. – Расскажу лишь вкратце: в августе 1941 года полковнику Доватору было доверено возглавить Отдельную кавалерийскую группу, сформированную из нескольких казачьих полков. Под командованием Л.М. Доватора крупное конное соединение впервые совершило рейд во вражеский тыл, нанося удары по коммуникациям, уничтожая штабы, транспорт, склады и живую силу гитлеровцев. Я со своим полком участвовал в этих сражениях. Внезапным мощным броском наши конники прорвали оборону немецко-фашистских войск на нескольких километрах по фронту. Появление кавалерийской части Красной Армии, углубившейся на 100 км в тыл врага, вызвало панику среди фашистов.
Две недели продолжался этот исключительно трудный рейд по бездорожным лесисто-болотистым районам Смоленщины. За это время доваторцы уничтожили свыше 2500 вражеских солдат и офицеров, 9 танков, более 200 машин, несколько военных складов. Были захвачены многочисленные трофеи, которые пошли на вооружение партизанских отрядов. Гитлеровское командование назначило за голову Доватора крупную денежную награду и создало специальные отряды для его поимки. Но кавалеристы Доватора были неуловимы.
В сентябре - октябре 1941 года, после присвоения Льву Михайловичу Доватору воинского звания "генерал-майор", его воины участвовали в тяжёлых оборонительных боях на дальних подступах к Москве - на реке Меже, по реке Ламе, от Яропольца до Московского моря, геройски отбивая вражеские атаки.
- А где сейчас воюет этот генерал-майор Доватор? – спросил капитан.
-Уже не воюет. В ноябре 1941 года корпус генерал-майора Доватора вместе с 8-й гвардейской имени генерал-майора И.В. Панфилова дивизией, 1-й гвардейской танковой бригадой генерала М.Е. Катукова и другими войсками 16-й армии вёл упорные оборонительные бои на Волоколамском направлении в районе Крюкова.
Передовые части корпуса уже были в районе деревни Палашкино. Это Рузский район Московской области, где находились крупные силы гитлеровцев. Напротив деревни под крутым берегом реки Доватор разместил свой походный штаб корпуса и, решив лично осмотреть перед атакой расположение обороны противника, поднялся на противоположный берег реки. Фашисты, заметив скопление людей, ударили из пулемёта. Генерал-майор Доватор был смертельно ранен. Казаки отомстили за своего командира,  в упорной и жестокой схватке окружили деревню Палашкино и разгромили важный узел обороны врага. Указом Президиума Верховного Совет СССР от 21 декабря 1941 года гвардии генерал-майору кавалерии Доватору Льву Михайловичу за мужество и героизм, проявленные в боях с немецко-фашистскими захватчиками, посмертно присвоено звание Героя Советского Союза. Вот такие дела, товарищи. Давайте соберем офичкрский состав для ознакомления и беседы. А теперь скажите мне,после офицерского совещания  можем ли срочно построить дивизию, чтобы взаимно познакомиться. Пусть они посмотрят на меня, я – на них. Хочу выступить с краткой речью.
- Можем, товарищ полковник! Ваш приказ будет выполнено – ответил капитан и вышел. Вскоре дивизия собралась на поляне и бойцы с радостью познакомились со своим командиром.
Прошла неделя после прибытия полковника Шаймуратова. Начался 1942 год. Командир дивизии в своем кабинете по телефону связался с Уральским военным округом и поделился своими впечатлениями на новом месте. Стук в дверь, кто-то спросил разрешение зайти.
- Войдите!
В дверях появился майор со смуглым лицом, и он сразу же доложил:
- Товарищ полковник! Майор Кусимов прибыл для дальнейшей службы.
Шаймуратов извинившись, положил трубку, пошел навстречу майору и потряс его руки дольше обычного от большой радости:
- Очень хорошо, очень хорошо. Давно ждем. Нам нужен как раз такой начальник штаба, ка вы! Добро пожаловать! Садитесь!
Полковник Шаймуратов не раз слышал о Кусимове, как об искусном сабельнике. В воинских играх конников он не раз вышел победителем, занимал призовые места, получал подарки. Вот он перед ним башкирский богатырь! Вернее, стоят друг перед другом два богатыря-батыра. По досье майору 32 года, а полковнику – 42. Двое военных молча рассматривали друг друга. Тишину нарушил майор:
- Товарищ полковник! Можно обратиться к вам с личной просьбой?
- Разрешаю.
- Я не знаю, почему вы хотите меня использовать в качестве начальника штаба. Я не очень хорошо знаю штабные дела, да и не люблю долго сидеть за столом. Намерен сражаться с противником лоб в лоб. Прошу вас, товарищ полковник: дайте мне полк! 
- Ладно, хорошо, товарищ майор, я понял вас. В скором времени вашу просьбу я доведу до Буденного, и думаю, вопрос решится положительно. А пока решим так: принимай первый полк!
- Есть принимать первый полк! – Майор встал и выпрямился, радости не было конца. Пригласили комиссара первого полка Алибаева Сагита Рахматовича, бывшего руководителя народного комиссариата просвещения. Появился военный в валенках и белой шубе.
- Вот товарищ комиссар, перед вами стоит ваш командир полка майор Кусимов. Принимай, обустрой, познакомь с личным составом! – дал указание Шаймуратов.
- Есть, товарищ полковник.
Майор Кусимов пошел за комиссаром и вошел в помещение штаба первого полка. Через пару минут, общаясь на родном башкирском, двое военных быстро нашли между собой общий язык. Сагит Алибаев оказался умным и простым человеком. Пока у комиссара еще не было военной выкладки, но зато был широко информированным человеком.
112-я Башковдивизия состоит из трех конных полков: Командир первого полка Кусимов заметил, что кроме начальника штаба полка  капитана Назарова тут русских нет. С башкирами надо общаться по башкирски. А Кусимов подзабыл свой родной, поэтому с первых же дней он стал заниматься изучением языка. В этом плане Алибаев помогал постоянно. Через пару недель Тагир Таипович, общаясь со своими подчиненными, уже свободно говорил  на башкирском. Успел познакомиться  с командирами и комиссарами. Во втором полку командиром был Нафиков Гарей Абдуллович. Его комиссар Ахметов Нургали Хайруллович, бывший первый секретарь Макаровского района.   
Командиром третьего конного полка является майор Нафиков Гарей Абдуллович, комиссаром там служит Байгужа Саитгалин, заведующий отдела лесного хозяйства Башобкома партии. Комиссар дивизии- Назиров Мубаряк Зиганшевич, бывший первый секретарь Баймакского райкома партии. Начальник политотдела дивизии – Ахмет Абдуллин, бывший первый секретарь обкома комсомола, комиссар штаба дивизии – Давлет Ариткулов, бывший председатель республиканского комитета Осоавиахима. Редактор дивизионной газеты «Красные конники» Али Карнай, известный писатель Башкортостана. Начальником штаба дивизии был назначен И. Голенев, начальником отдела  оперативной работы М. Галиев. Члены парткомиссии: Х. Хайруллин, секретарь Уфимского горкома, Н. Камалетдинов, секретарь Нуримановского райкома партии, К. Мельников, преподаватель института, конечно, эти указанные должности были уже бывышими.
Осенью и зимой на полях Дема, Жуково и Авдона не осталось, видимо, мест, где не ступала копыта боевых коней. Одни осваивали джигитовку, другие работали с саблями, третьи с криком «ура» переходили «в атаку». У атакующих в  руках блестели деревянные винтовки, поэтому легче было бегать с этим «оружием». Артиллерии и минометов пока не было, с нетерпеньем ждали их поступления. В начале марта прошла серьезная проверка состояния подготовки войск и комиссия дала положительную оценку, написав, что дивизия в основном готов к отправке на фронт.
22 марта 1942 года, в канун 23-й годовщины со дня образования Башкирской АССР, председатель Президиума Верховного Совета республики Р. К. Ибрагимов  в торжественной обстановке вручил 112-й кавалерийской дивизии знамя Верховного Совета республики.
(Белов Г. А. Путь мужества и славы, Уфа, 1967, с. 2).
С. Р. Насыров в своих воспоминаниях о днях отправки на фронт писал так:

«Где-то в начале апреля комдив собрал нас, весь комсостав, и выступил с речью, как нам организовать поездку в железнодорожных вагонах в сторону фронта. Он требовал, чтобы в ходе движения соблюдалась строжайшая дисциплина, меньше общались с населением, не допускалось ни одного отстающего, строго соблюдался распорядок дня, чтобы красноармейцы были своевременно накормлены. Но самым главным для комдива всегда оставались лошади - вовремя напоить, накормить и почистить их. Комдив М. М. Шаймуратов говорил: «Времени для набора воды будет достаточно, мы постараемся об этом договориться заранее с начальниками станций по движению эшелонов. Не менее одного раза в 2-3 дня считаю необходимым организовать вывод лошадей. Для этого эшелоны поочередно будут остановлены на запасных путях с таким расчетом, чтобы выгрузка и погрузка лошадейбыла организована без каких-либо препятствий. Во время вывода организовать соревнования по скачкам, рубке лозы». Мы изумлялись, какой он удивительный, опытный человек, старающийся не упустить из виду ни одной мелочи. Чувствовалось, что ему приходилось многократно как кавалеристу делать такие переезды по железным дорогам нашей огромной страны. А ведь нам, почти всем, это придется совершить впервые, мы старались все его наставления записывать в блокнот-тетради. Нам стало ясно, что выезд на фронт состоится уже в ближайшие дни. И вот этот день настал. 11 апреля 1942 года первый эшелон с воинами первого - 275-го полка майора Т. Т. Кусимова на станции Дема начал погрузку. Этим же эшелоном отправлялся и штаб дивизии. Возле вагонов собрались родственники командиров и красноармейцев: кто-то плакал, большинство радовались, что настал день отправления на фронт, что мы скоро начнем бить проклятого врага.
Возле одного из вагонов стояли М. М. Шаймуратов, комиссар дивизии М. 3. Назыров и другие офицеры. Их провожали родственники. У Назырова была самая многочисленная делегация провожающих. Комдив М. М. Шаймуратов приказал нам, всем командирам полков, посмотреть, как идет погрузка лошадей, как лучше расположить их в вагонах и т. д. Нам, конечно, все это очень пригодилось при отправке своих эшелонов. Здесь я должен также упомянуть о простоте и человечности М. М. Шаймуратова. Обычно при таких переездах высокое начальство к эшелонам прицепляет пассажирские вагоны, чтобы ехать с комфортом, с отдельной столовой. Но наш комдив со своим штабом разместился в двух или трех товарных вагонах, тогда их, по-моему, еще называли пульманами. Питались они в солдатской кухне из солдатских котелков 275-го кавполка. Солдаты его очень уважали, они своего комдива стали называть «Оло атай», в
переводе с башкирского примерно «Великий отец».
Такимобразом, с 11 по 15 апреля дивизия в составе 13 эшелонов выехала на фронт. Переезд длился почти 20 дней.
(Генерал Шаймуратов. Уфа, 2010, с. 197-199).

                5.Боевой путь 112-й Башкавдивизии

11 апреля 1942 года первые подразделения 112-й Башкирской кавалерийской дивизии начали погрузку в железнодорожные составы для отправки на фронт. Об этом и других передвижениях Г. Белов пишет:

«11—14 апреля 1942 года эшелоны с дивизией выехали на фронт. Прибыв в конце апреля в Тульскую область, дивизия продолжала обучение, уже имея в руках настоящее оружие.
После поражения под Москвой зимой 1941 года Гитлер хотел взять реванш летом 1942 года. Для создания стратегического поля он двинул свои войска в двух направлениях: на Сталинград и Воронеж. Вот на этот очень ответственный участок фронта и была брошена 112-я Башкавдивизия в составе 8-го кавкорпуса Брянского фронта. 112-я Башкавдивизия в районе Тербуны-2 и реки Олым заняла полосу обороны по линии Покровское — Давыдово — Борки и станции Тербуны-2 и второго июля 1942 года вступила в бой с противником.
Комдив М. М. Шаймуратов, да и мы, командиры эскадронов, думали об одном, как поведут себя наши красноармейцы, выдержат ли, не побегут ли от жесточайшего напора фашистской орды? Нет! Не побежали! Стояли насмерть, не отошли ни на шаг от своего рубежа. Хотя в этот же период, южнее нас, под Ростовом и Воронежем, противник сумел прорвать фронт и продвинуться на восток на 150—400 км.
Из нашей дивизии первым вступил в бой 294-й кавполк майора Гарея Нафикова у деревни Набережное на реке Олым. Ночью незаметно подобрались к расположению противника, окружили его с трех сторон, и более 100 солдат и офицеров врага остались лежать здесь. Но немцы подтянули свежие силы, бомбили эскадроны нашего полка с воздуха, вели ожесточенную артиллерийскую подготовку. Комдив Шаймуратов приказал 101-му артдивизиону, капитану Сайтову С. Н. усиленным артиллерийским огнем поддержать эскадроны Нафикова. Вступил в бой и 275-й полк майора Куси-мова Т. Т. Командир эскадрона Бадри Мамбеткулов со своим эскадроном сделал вылазку на противоположный берег реки Олым у деревни Секерино. Когда вражеская колонна проходила мимо залегшего во ржи эскадрона, Бадри Мамбеткулов крикнул «В атаку!» и бросился вперед. Вражеская группа была уничтожена. Однако враг все усиливал натиск. Командиры эскадронов Алибаев Шаги-камал, старший лейтенант Сиригулов Шайхулла, Мирсаяпов Хусаин, старший лейтенант Колесник Никон в день по пять раз поднимали свои эскадроны в контратаку. Их поддерживали артбатареи старшего лейтенанта Гиниа-туллина Хамзы, младшего лейтенанта Бикметова.9 июля 1942 года командование корпуса поставило задачу ликвидировать группировку противника в районе Лобановка, Озерки и на высоте 236. Ее поручили двум полкам — 294-му и 275-му. В это время 313-й кавполк, находясь в распоряжении командира 8-го кавкорпуса, вместе с танковым резервом корпуса атаковал немцев в районе Александровки и Бибикова. Эту атаку смело поддерживала полковая артбатарея 76-миллиметровых орудий ст. лейтенанта Хабирова Сайфуллы.
Полк Нафикова вел тяжелые бои за Лобановку в течение 9 июля, и лишь к утру 10 июля Лобановка была очищена от врага. В бою многие были ранены, в том числе и командир полка Нафиков. Солдат осталось очень мало. Немцы, увидев, что перед ними горстка людей, двумя батальонами пехоты с минометами окружили деревню Лобановку. Нафиков, раненый в спину, подозвал командира эскадрона Сиригулова и приказал начать отход из деревни. Сам решил отходить последним. Сиригулов пытался уговорить Нафикова, но он крикнул: «Я здесь командир полка! Выполняйте приказ». Недалеко от деревни в ржаном поле Нафиков был ранен второй раз, но продолжал стрелять из своего автомата по наступающим фашистам. Уже на руках у товарища получил третье смертельное ранение... (там же, с. 3) .

В результате боев со 2 по 10 июля 1942 года было захвачено: 6 унтер офицеров, 1 солдат, 13 лошадей, 7 пулеметов, штабные документы, около 20 тысяч патронов. Было уничтожено: 12 офицеров, 12 унтер-офицеров, 3019 солдат, 6 станковых пулеметов, 12 пушек разного калибра, 2 танка, 10 грузовых автомашин, 17 мотоциклов, два склада с боеприпасами и продовольствием. Сбито 3 самолета противника. Оставшую часть лета и осени сорок второго года дивизия провела в многочисленных оборонительных боях.
Дивизионная газета « Кызыл атлылар» («Красные конники» от 8 августа 1942 года сообщала, что героизм и мужество солдат и офицеров 112 Башкавдивизии, проявленные в боях, отмечены были высокими правительственными нааградами. Орденом Красного Знамени были награждены старшие лейтенанты Фарваз Сабитов, Шайхи Сирегулов, лейтенанты Миннула Гареев, Николай Колесник, Максим Миннияров, Хусаин Мирсаяпов, старший сержант Назим Нуретдинов, красноармейцы Имам Шалимов, Искандер Максютов, Гатулла Хусаинов. Орденом Красной Звезды были награждены  - 31 человек, медалью «За отвагу» - 30 человек, медалью «За боевые заслуги» - 25 человек. Среди нпгражденных были командиры полков майоры Т. Т. Кусимов, Г. Д. Макаев. Майор Г. А. Нфиков был награжден посмертно.
[Бикмеев М. А. 1292 истребительный противоданковый артиллерийский полк. /Агидель, 1995, № 7 (на баш.яз.)] 
В середине октября дивизия получила приказ совершить марш к Сталинграду. Совершив 500-километровый марш дивизия оказалась у станции Слащевская, в дальнейшем принимала участие в контрнаступлении советских войск под Сталинградом. Во второй половине ноября 1942 года дивизия освободила десятки населенных пунктов, с боями прошла 300 километров, при этом захватили в плен и уничтожили около 3 000 солдат и офицеров вражеской армии. Так же были захвачены 100 танков и 500 автомашин противника. 30 декабря полки дивизии ворвались в село Красный Яр, захватили в плен 400 немцев, штабные документы и трофеи. В январе 1943 года взвод лейтенанта Анаулыча Атаева, внезапным ударом захватив важную высоту, кдерживал ее в течении трех дней. Весь взвод, в количестве 30 человек погиб, но не пропустил врага. Атаеву посмертно было присвоено звание Героя Советского Союза.
(Солдаты победы: очерки и воспоминания участников Великой Отечественной войны. Уфа 1970, с. 69). 
В начале февраля 1943 года дивизия получила приказ: в составе 8-го кавалерийского корпуса пойти в глубокий рейд по тылам противника и овладеть населенными пунктом Чернухино, станцие Дебальцово, погнать противника в направление станции Миллерово. Рейд продолжался две недели. Дивизии удалось выполнить все поставленные задачи успешно, но сама он несла большие потери. Немцы старались окружить ее со всех сторон иуничтожить. При выходе из рейда 24 февраля 1943 года генерал Минникли Мингажевич Шаймуратов погиб. Вот что рассказал о гибели Шаймуратова солдат из охраны генерала Рамазан Билалов, который оказался единственным живым человеком из охраны.

«...Утром 23 февраля 1943 года меня и еще одного солдата из охраны штаба дивизии назначили, чтобы мы постоянно находились с комдивом Шаймуратовым. После какого-то совещания М. М. Шаймуратов с небольшой группой штабных офицеров (их было пять вместе с Шаймуратовым) и мы, два солдата, двинулись по дороге. Мы ехали впереди, недалеко от комдива. Уже было светло, впереди виднелись кустарники на возвышенности. Внезапно из-за кустов, примерно с расстояния 70-100 метров немцы открыли по нашей группе ураганный огонь из автоматов и пулеметов. Комдив М. М. Шаймуратов крикнул: «Спешиться! Открыть огонь по фашистам!» Немцы начали нас окружать. Я был ранен, но ясно видел, что творилось вокруг. Шаймуратова ранили в левую руку. Один из офицеров начал перевязывать его руку. В это время пуля попала ему или в голову или в область сердца - он умер. Оставшиеся в живых подняли его тело и побежали влево, по лощине, т. е. по сухому долу реки  в сторону деревни Штеровки). Меня, раненого, немцы взяли в плен. После возвращения из плена я боялся рассказывать об этом, так как раньше побывавших в плену и за людей-то
не считали, называли нас предателями. Но вот плохо стало со здоровьем; и каких только небылиц не писали и не говорили по радио о нашем комдиве генерале Шаймуратове, то его разрубили немцы и бросили в шахту, другие писаки - в колодец, третьи – что в деревне Штеровке немцы его допрашивали и многое другое. Я очевидец его героической гибели. Ведь он знал, что идет на смерть, но был спокоен. И я перед смертью решил рассказать всю правду о гибели, о последних минутах жизни нашего комдива М. М. Шаймуратова. Я не мог унести с собой эту правду в могилу».

После выхода из рейда на другой день, 24 февраля 1943 года, в личном деле генерала М. М. Шаймуратова появилась запись: «Пропал без вести». Где же были уважаемые Кузнецовы, Кадыровы и другие, видевшие его гибель, как они потом писали в объяснительных записках, почему не настояли, что он действительно погиб?! Эта запись повлияла на дальнейшую судьбу генерала. Еще необходимо подчеркнуть то, что вызов огня на себя - это подвиг. В этот же день, 23 февраля 1943 года, Александр Матросов, тоже наш земляк, совершил подвиг, покрыв фашистскую амбразуру своим телом, тем самым спасая сотни жизней своих однополчан. Матросову, когда у него кончились гранаты, потребовалось пробежать 5-10 шагов до подвига - это секунды, генералу М. М. Шаймуратову после получения непродуманного приказа комкора М. Д. Борисова и до отдачи приказа Салитову тоже потребовалось не более 10-15 шагов для того, чтобы решиться идти самому в открытую на фашистские позиции и, вызвав огонь на себя, предупредить об опасности и спасти сотни, тысячи жизней от неминуемой гибели. Что это, совпадение? Нет, не совпадение, испокон веков наш народ, народ Башкортостана шел на подвиги за свою Родину. Может, это сказано очень громко, но это правда, так было всегда. При выходе из рейда был ранен и пленен командир корпуса генерал М. Д. Борисов, а многие офицеры штаба, в том числе начальник штаба корпуса Сабуров, замкомандира корпуса генерал майор И. С. Дудко, начальник политотдела корпуса гвардии полковник А. А. Карпушенко и другие, погибли.
(Генерал Шаймуратов. Уфа: Китап, 2010, с. 161-162).
Погибли смертью храбрых  так же комиссар штаба дивизии Д. Ариткулов, комиссар 62-го полка В. Саитгалин, прокурор дивизии А. Гималетдинов, секретарь партийной комиссии Хайруллин и многие другие. Например, в полку майора Тагира Кусимова после рейда осталось всего 80 человек.
За успешное проведение рейда, мужество и доблесть 112-я кавалерийская дивизия была переименована в 16-ю гвардейскую Башкирскую кавалерийскую девизию.
После героической гибели генерала М. М. Шаймуратова Башкирской кавалерийской дивизией стал командовать бывший замкомдива полковник Григорий Андреевич Белов.
Полковник Г. А. Белов родился 12 октября 1901 года в семье крестьянина-бедняка в селе Сара Симбирской губернии Алаторского уезда Барышевско-Слободской волости, ныне Сурского района Ульяновской области. С 13 лет стал работать батраком, затем матросом на баржах на Волге. В апреле 1920 года добровольно вступил в Красную армию, находился на фронте в составе 16-й кавалерийской дивизии 2-й Конной армии. Форсировал Сиваш, активно участвовал в ликвидации банды Махно. Как все это похоже на биографию М. М. Шаймуратова! В 1927-1930 годах учился в Военно-политической академии. Служил комиссаром, командиром кавалерийского полка, преподавал на высших кавалерийских курсах и в академии имени М. В. Фрунзе. С сентября 1941 по июль 1942 года командовал запасным кавалерийским полком под Москвой, а с июля 1942 года занимал должность заместителя командира 112-й Башкирской кавалерийской дивизии. Он под руководством М. М. Шаймуратова принимал активное участие на Брянском и Юго-западном фронтах под Сталинградом.
За большой организаторский талант и смелость Г. А. Белова назначили заместителем командира 8-го кавалерийского корпуса.
Дивизия под руководством Г. А. Белова принимала участие в самых крупных операциях Красной армии на Днепре, Гомельско-Речицкой, в освобождении многих польских городов, в окружении Берлина. Так, Г. А. Белову за героический подвиг 112-й (16-й гвардейской) Башкирской кавалерийской дивизии на Днепре было присвоено высокое звание Героя Советского Союза. Он награжден тремя орденами Ленина, четырьмя орденами Красного Знамени, орденами Суворова, Красной Звезды, «Знак Почета» и польским орденом «Виртути Миллитери» и многими медалями. После войны он командовал механизированной дивизией, стрелковым корпусом. В 1953 году ему присвоено воинское звание генерал-лейтенанта, после отставки жил в городе Москве.
Весной и летом 1943 года дивизия находилась в резерве Ставки Верховного Главнокомандования. Она доукомплектовалась, пополняла личный состав и вооружение. Сприбытием пополнения в его составе находились представители 32 национальностей. Осенью дивизию перебросили для участия в Черниговско-Припятской операции. 
К осени 1943 года дивизия имела на вооружении автоматы, противотанковые ружья, а также танки и артиллерию. После взятия Чернигова были освобождены более 20 населенных пунктов. К 25 сентября бойцы достигли Днепр севернее Киева. За форсирование Днепра всего было награждено 1408 человек различными правительственными ордденами, медалями. За освобождение Черниговской области за мужество и героизм 54 воина стали Героями Советского Союза. Боевой путь дивизии продолжился в Белоруссии. Была поставлена задача уничтожить Мозырскую группировку противника. Эта задача была выполнена в срок и полностью и дивизия была награждена орденом Красного Знамени. 14 января 1944 года Москва салютовала войскам, освободившим Мозырь.
 Март 1944 года – наступление на Владимир-Волынский. С 18 июля 1944 года по 2 августа 1944 года дивизия участвовала в освобождении городов и сёл Украины, Белоруссии, Польши в Люблинско-Брестской операции. За взятие городов Калиш и Люблин дивизия получила орден Суворова II степени; 58-й и 62-й гвардейские кавалерийские полки и 148-й гвардейский артиллерийско-миномётный полк награждены орденами Красного Знамени
С августа 1944 года по 9 января 1945 года в обороне на восточном берегу Вислы. За взятие города Томашув-Мазовецкий 60-й гвардейский кавалерийский полк награждён орденом Красного Знамени; 58-й гвардейский кавалерийский полк и 148-й гвардейский артиллерийско-миномётный полк удостоены наименования Томашувских. С 10 февраля 1945 года по 4 апреля 1945 года дивизия участвовала в Восточно-Померанской операции. С 19 апреля 1945 года по 5 мая 1945 года - в Берлинской стратегической операции. Награждена орденом Кутузова II степени.
За годы Великой Отечественной войны дивизия прошла от Дона до Эльбы свыше 4000 км. 15 раз отмечена в приказах Верховного Главнокомандующего, как отличившаяся в боях. 3860 воинов дивизии награждены орденами и медалями, 78 из них стали Героями Советского Союза и пятеро полными кавалерами ордена Славы.

                6. Генерал Шаймуратов

                Шли полки башкир в сраженье
                Провожал седой Урал,
                Впереди на аргамаке
                Шаймуратов-генерал.

Шаймуратов Миннигалей Мингазович родился 15 августа 1899 года в бедняцкой семье в башкирской деревне Биштя¬ки Кармаскалинского района Республики Башкортостан. Этнографический состав населения: башкиры; занятия: пчеловодство, печное дело, плотничество. Из автобиографии, написанной самим Миннигалеем Мингазовичем в 1938 году, можно узнать о его родителях и братьях следующее. Отец его, Мингаз, по причине безземелья и как безлошадный «нерегулярно занимался кресть¬янским трудом. Большую часть своей жизни бурлачил по рекам Белой, Каме и Волге. После продолжительной бо¬лезни умер в 1920 году. Мать была домашней хозяйкой, умерла в 1909 году. Старший брат Ахмедгарей, вернув¬ шись в 1917 году из царской армии, вступил в том же году в Красную гвардию и в 1918 году в борьбе против Ни¬ кто из ближайших родственников за границей не жил и не живут». За этими скупыми словами самого автора биографии видна беспросветная жизнь бедняцкой семьи. Поэтому впол¬не закономерно, что Мингалей Миназович и его братья связали свою жизнь с Красной армией и большевистской партией. Для таких бедняков, одаренных природой, меч¬ тающих об активной деятельности, иного пути в жизни в тех условиях не могло быть. Для таких, как Мингалей Миназович, Советская власть открыла широкие возмож¬ности для продвижения по работе и службе. Далее, Мин¬ галей Миназович в автобиографии пишет: «Самостоятель¬но начал работать с 13-ти лет. С 11-ти до 13-ти лет перио¬дически работал (батрачил) в своей деревне у Алмудина, Садрутдина и Нургалея. В 1913 году весной по линии зна¬комства отца поступил на работу на пароход «Урал» пароходства Якимова. После смерти матери отец оставил Миннигали в родном ауле батрачить богатым. Прошло два года, отец вернулся весной, встретились, поговорили о том, о сем. Миннигали очень просил отца, чтобы он его тут не оставил дальше батрачить. Живешь впроголодь и получаешь одни тумаки. Посмотрев на своего худого сына,  отец все понял и решил забрать его с собой на заработки. Сказал:
- Сынок! Будь что будь, поедем в Уфу, а там видно будет. Одевайся! Ни на один день тебя тут не оставлю.
  В Уфе они Мингажетдин прямо направился в пароходство Якимова, зашел в контору. Тут его знают, так как здесь он поработал до этого. Зашли в отдел кадров. Завотделом узнал Мингажетдина, но пристально посмотрел на подростка лет тринадцати и спросил:
-Этот долшовязый твой сын?
- Да, мой сын.
- Обоим работа нужна?
- Да, конечно.
- Ну тогда идите в пароход «Урал». Там набирают новую команду, никто лишним не будет.
Работа в пароходе началась в тот же день. Было много русских матросов, они мальчика назвали Мишей, по-своему. В свободные часы и минуты старались воспитывать мальчика, научили читать и писать, правильно разговаривать на русском. Особенно старался пожилой матрос дядя Леша. Такой «университет» очень помог в дальнейшем усвоить учебные программы военных учебных заведений
Прошли годы, наступил 1917 год. Произошла февральская революция, но в пороходе «Урал» жизнь текла по-прежнему без изменений. Все же среди матросов чувстовался какой-то подьем Пожилой матрос дядя Леша политически подкован лучше, чем другие, часто затевает беседу о положении дел в стране, поэтому он здесь за главного среди матросов. Его все уважают и слушают. Он в последнее время часто ругает правительство Керенского, больше и с уважением вспоминает о Ленине. Молодой матрос Миннигали-Миша слушает старших, хотя их беседа порой не интересна, скучна и непонятна.
Пришло лето. Однажды дядя Леша сам подошел к Мише. Не торопясь повел беседу о том, о сем, спросил о семейном положении, об отце, о матери. Слушал Миннигали, кивая головой, и напоследок сказал:
- Ты, Миша, парень смышленный. Давно наблюдаю: на работе ты расторопный работник, с общительным характером. Быстро научился русскому  языку, а это похвально. Одним словом, ты наш человек, полупролетариат. Потому хотим тебя приобщить к нашему делу. Только надо оставаться умным и сдержанным. Необходимо всегда себя держать в рамке, в узде в любых ситуациях. Хочешь приобщиться к нам? К нашему обществу?
- А вы кто? Что за общество?
- Скажу прямо: мы – большевики. Мы считаем февральскую революцию незавершенной. Поэтому готовим следующую фазу революции – социалистическую. Во главе государства должны сидеть и управлять не капиталисты, а революционеры, которые лучше, чем кто-либо другой, знают жизнь простых людей. У тебя имеется возможность помогать нам. Поможешь?
- Помогу, дядя Леша! А как?
- Вот тебе сверток, где пачка бумаг. Их надо незаметно лепить на заборы и ворота домов. Сможешь?
- Смогу, не сомневайтесь!
- Не сомневаюсь! Но будь осторожен! Забудь откуда взял этих бумажек, понял? Если поймают, скажи, что бумажек нашел в переулке и несу для топки печей, что ты полный неграмотный.
Легко выполнял молодой человек поручения старших товарищей, никогда не попал с листовками. А весной 1918 года Миннигали с отцом в родную деревню. Тут как раз делили землю между крестьянами, поэтому отец, взяв свой пай земли, решил остаться в деревне. А молодой человек, выполняя поручение дяди Леши, все лето был агитатором большевиков, вел в основном работу среди молодежи, среди тех, кто его хорошо знал. По его указанию на крыше школы был вывешен красный флаг. Он и его окружение объясняли населению декреты советской власти, создали комитет бедноты. Баи и муллы, естественно, не любили Миннигали, однако и не нашли возможности его уничтожить. Как раз в это время деревню заняли белые. Они обьявили иобилизацию в белую армию, всех молодых собрали и повели в Уфу. Среди мобилизованных был и Миннигали. В деревне не было возможности сбежать, а по дороге может и будет? Когда их поместили в барак, ночью он и двое друзей тихонько вышли и пропали в темноте, а часовой не заметил ничего. Затем нашли часть красных бойцов и добровольно влились в военное формирование.
Таким образом, судьба Шаймуратова с начала 1919 года влилась в судьбу молодой советской республики.
К весне 1919 года Страна Советов снова переживала тревожные дни. Главный удар с востока наносили войска Колчака. Ленин, Коммунистическая партия принимали все меры для защиты завоеваний Октября. Рабочий класс отправлял на фронт лучших своих сынов. Красная армия пополнялась новыми полками, бригадами, дивизиями, обеспечивалась продовольствием, оружием, боеприпасами. Наметился коренной перелом в Гражданской войне. Восточный фронт теснил врага в направлениях к Уральску, Оренбургу, Соль-Илецку, Орску, однако на¬ступление развивалось медленно. 10 апреля В. И. Ленин обратился к петроградским рабочим с призывом помочь Восточному фронту. Реввоенсовет республики образовал Северную и Южную группы войск Восточного фронта. Командующим Юж¬ной группой был назначен видный деятель Коммунисти¬ческой партии, член ВЦИКа М. В. Фрунзе. 26 апреля на речке Салмыш, севернее Оренбурга, Колчаку нанесен первый удар, а через два дня армии Южной группы перешли в общее наступление. В этих жарких боях участвовал и Минигали Шайму¬ ратов. 13 мая белый генерал Юденич двинул свои полки на Петроград. Реввоенсовет Восточного фронта получил теле-грамму В. И. Ленина: «Сильное ухудшение под Питером и прорыв на юге заставляют нас еще и еще брать войска с вашего фронта. Иначе нельзя». Вождь революции обращает внимание на необходимость тщательной проверки морального и поли¬тического уровня тех, кого предстоит направить под Пет-роград. Защита колыбели революции должна быть довере¬на самым преданным бойцам, закаленным в боях за Совет¬скую республику. Среди 117 бойцов 270-го Белорецкого полка, отобран¬ных для обороны Петрограда, был и Минигали Шайму¬ ратов. В боях против белых войск Юденича он сражался бок о бок с петроградскими рабочими. Многому научили башкирского парня закаленные в классовой борьбе путиловцы. Красная столица выстояла. К тому времени на Восточ¬ном фронте колчаковцев изгнали из района уральских заводов, открылась дорога на Сибирь. Появилась возмож¬ность протянуть руку помощи оставшимся в окружении войскам Советского Туркестана. Центральный Комитет партии 11 августа 1919 года выделил из Восточного фрон¬та Туркестанский, командующим назначил М. В. Фрунзе. Партия придавала большое значение разъяснению и претворению в жизнь ленинской национальной политики среди трудящихся Востока. Важная миссия возлагалась на мусульманские кадры Красной армии. Если говорить конкретно, это были отдельная Башкирская кавалерийская бригада в составе 4-й армии и 1-я отдельная Башкиро¬ татарская кавалерийская бригада 1-й армии. В Башкиро-татарскую бригаду вместе со своими земляками и прибыл из Петрограда командир эскадрона М. М. Шаймуратов. Им предстояло пройти боевой путь от Оренбурга до берегов Каспия. 13 августа войска Туркестанского фронта перешли в наступление: 29-го очищен от белых Орск, 2 сентября - Актюбинск. 13 сентября на станции Мугоджар Ташкент¬ской железной дороги части 1-й армии соединились с советскими войсками Туркестана. Весной 1920 года Красная армия вышла к границе с Китаем. Освобождены: Хорезм, Ургенч, Хива. Трудящиеся Туркестана взяли власть в свои руки. В то время комиссаром бригады, в которой служил М. М. Шаймуратов, стал его земляк Якуп Чанышев. Пе¬ред красными кавалеристами встали важные задачи - борьба с басмачами. Новая беда обрушилась на Страну Советов. 25 апреля 1920 года войска буржуазно-помещичьей Польши вторг¬лись на Украину. Города Киев, Белая Церковь, Линовец, Гайсин, Ямполь попали в руки белопанов. Возникла опасность соединения крымских дивизий Врангеля и белополяков. Вопрос переброски дополнительных сил с Вос¬ точного и Туркестанского фронтов обсуждался на Полит¬ бюро ЦК РКП(б). В мае с Туркестанского фронта в низовья Днепра прибыла отдельная Башкирская кавалерийская бригада под командованием М. Л. Муртазина. В ее составе воевал Шаймуратов. Начав 5 июня наступление, 1-я Конная армия Буден¬ного прорвала вражеский фронт в верховьях Днепра, захватила города Бердичев и Житомир. 8-10 июня Фастовская военная группа И. Э. Якира и кавалерийская бри¬гада Г. И. Котовского освободили Белую Церковь, Фастов, Свирь. Отдельная Башкирская кавалерийская бригада под огнем противника форсировала реки Днепр, Тетерев и в ожесточенных боях захватила города Бордянку и Ирш. 11 июня она вышла на железную дорогу Киев-Коростень, отрезав белопанам путь к отступлению. 12 июня Красная армия вошла в Киев. Отдельная Башкирская кавалерийская дивизия в составе 12-й армии, в боях против белых панов. Сражалась бок о бок с прославленной 1-й Конной Буденного. Она прошла боевой путь от Днепра до Буга, освобождая города и села Украины. Эскадрон М. М. Шаймуратова не раз проявлял геро¬изм. Узнав о готовящемся выступлении противника из ху¬тора Пенязевич, он поднял бойцов и в коротком бою овладел им. Застигнутые врасплох поляки подняли белый флаг. В руки смелых джигитов попали 815 солдат и офи¬церов и 913 коней. По воспоминаниям М. М. Шаймуратова, с этим большим успехом эскадрон поздравил комиссар полка Г. А. Кунаев. Героизм башкирских бойцов был отмечен и в приказе командования. Более 40 человек - командиры, политработ¬ники, рядовые красноармейцы - отмечены самой высшей в то время наградой Родины - орденом Красного Знамени. Среди них был и М. М. Шаймуратов. В конце лета 1920 года М. М. Шаймуратов - снова в горячих песках Туркестана, командует эскадроном в 1-й от¬ дельной кавалерийской бригаде, которая сражается с мно¬ готысячной армией эмира Бухары, вооруженной и обучен¬ ной английскими империалистами. Получая поддержку у бухарского эмира, здесь бесчинствуют и отряды ферган¬ских басмачей. 23 августа трудящиеся Чарджоу подняли восстание против деспотизма эмира и обратились к Советской Тур¬кестанской республике с просьбой о помощи. 29 августа Красная армия вместе с повстанцами заняли город Старый Чарджоу. Кавалерийская бригада, в которой служит М. Шаймуратов, пройдя маршем по песчаным барха¬нам, блокировала Каршинский вход Старо-Бухарской кре¬пости. На другое утро начался ее штурм. 1 сентября крас¬ные полки ворвались в город. Командующий М. В. Фрунзе, непосредственно руково¬дивший Бухарской операцией, горячо поздравил красных бойцов: «За геройскую борьбу у стен Бухары объявляю от имени республики благодарность. Я верю, не сегодня завтра падет последний остов вражеских сил в Бухаре. Слава бойцам-героям! Вечная слава воинам, погибшим за правое дело рабоче-крестьянской России!» Эмир укрылся в последнем своем убежище - резиден¬ции, расположенной в центре Бухары. Эту крепость красные войска взяли штурмом 2 сентября. И снова отличились Шаймуратов и его товарищи. Воспользо¬вавшись непроглядной ночной тьмой, они взобрались по железной проволоке на стену крепости. Бесшумно покон¬чив со сторожевыми, они открыли ворота своим (спустя много лет М. М. Шаймуратов вспомнит этот случай на учениях бойцов 112-й Башкирской кавалерийской дивизии, когда с молодыми воинами завязался разговор о роли физической закалки в бою). Обратимся к биографии М. В. Фрунзе. С 27 сентября 1920 года он командует Южным фронтом, который имел решающее значение в судьбе молодой Советской респуб¬лики. Туда же лежал путь и М. М. Шаймуратова - он прибыл во 2-й кавалерийский корпус под командованием О. И. Городовикова, входящий в состав 1-й Конной армии С. М. Буденного. Эскадрон Шаймуратова проявляет отва¬гу в боях за освобождение Ростова-на-Дону и Ростовской области, за города Малый Токмак, Никополь, Малые и Большие Озерки, Марьевку, Грушевский. Врангель укрылся со своими войсками за Крымским перешейком. В составе объединенной с 51-й стрелковой дивизией В. К. Блюхера бригады Шаймуратов участвует в штурме Перекопа и в преследовании врага до самого моря. В этих боях он был тяжело ранен. После окончания Гражданской войны основное внима¬ние партия уделяла укреплению Красной армии, подго¬ товке красных командиров из числа закаленных в боях рабочих и крестьян. Для воинов мусульманской национальности в Казани ,лигь курсы кавалеристов (позднее - военная школа), и ыл направлен м . м . Шаймуратов. Отметим, что и многие его будущие сослуживцы по Башкирской кавдиви¬зии получили там начальное военное образование - Герой Советского Союза генерал-майор Т. Т. Кусимов, полковник С. X. Хабиров и другие. Комиссаром школы был односельчанин М. М. Шаймуратова М. III. Шагиахметов. В те годы в Поволжье и на Урал пришла невиданная по жестокости засуха и вместе с ней голод, скосивший тысячи человеческих жизней. На каждом шагу ощущались и горькие последствия войны: не хватало продуктов, одеж¬ ды, жилья. Норма хлеба для курсантов составляла 250 г в день. Многие, бросив учебу, возвращались в свои части. - Учеба мне давалась с большим трудом, - вспоминал генерал впоследствии, - как ни говори, а знаний у меня не доставало. Но благодаря старанию и огромному жела¬нию я вышел победителем. Через шесть месяцев в своей группе был среди первых. Летом 1921 года на Волге прошли военные состязания курсантов нескольких училищ. М. М. Шаймуратов занял на них призовые места: ему не было равных в метании гранаты, прыжках с трамплина, сабельных скачках. За победу его наградили огненно-красными шароварами, зеле¬ной суконной гимнастеркой и буденновкой с алой звездой. - Молодость есть молодость, - улыбаясь, вспоминал генерал позже. - Отправляясь на свидание с девушками, мы с товарищами по очереди надевали эту красивую форму. В начале октября часть курсантов направили в Ростов. Обострилось положение на Кавказе, где окопались банды буржуазных националистов. Туда же проникали через Афганистан отряды басмачей, смыкались с националис¬тами. В 1-й Конной армии С. М. Буденного М. М. Шайму¬ ратов командует эскадроном. Об одном из боевых эпизо¬дов автору рассказывали и генерал М. М. Шаймуратов, и его старый друг генерал-майор в отставке Андрей Николаевич Алексеев (оба они командовали на Кавказе эскадро¬нами, а потом вместе учились в военной академии). В районе Майкопа действовала одна из банд. Обез¬вредить ее поручили М. М. Шаймуратову. Было известно, что главарь банды часто посещает дом одной женщины в хуторе Соловьевке. Однажды ночью он появился там, в сопровождении двух сторожевых. Оставив их на улице, бандит скрылся в доме, а его подручные коротали время в саду возле дома, запасшись вином и закуской. М. М. Шай-муратов, оставив других бойцов в прикрытии, со своим коноводом Барыем Даутовым быстро и бесшумно сняли обоих охранников, а потом, облачившись в их одежду, попросили хозяйку открыть двери. Главарь банды попал в руки красноармейцев. Приказом командующего армией всем бойцам, прини¬мавшим участие в проведении и обеспечении этой опера¬ции, была объявлена благодарность, командиру эскадрона С. М. Буденный лично вручил почетное революционное оружие - именную серебряную саблю. Она была с Шаймуратовым до последнего дня. Минигали Мингазетдинович всегда оставался верным своей любви к спорту. Он принимал активное участие во всех состязаниях. Однажды в Майкопе командир корпуса О. И. Городовиков организовал соревнования по метанию диска. Шаймуратов оказался самым метким среди 315 участников. О. И. Городовиков вручил ему именные золо¬ тые часы. После Гражданской войны М. М. Шаймуратов продол¬жает свое военное образование. В 1922-1924 годах он учится сначала в Тамбове, затем в Москве успешно закончил Высшее всеобщее военное училище при ВЦИКе, основанное в мае 1922 года по указанию В. И. Ленина. Вместе со всем советским народом Минигали Шайму¬ ратов пережил в 1924 году большое горе - смерть вождя мирового пролетариата В. И. Ленина. В те суровые дни он дал торжественную клятву - быть верным делу Ленина, не щадя своих сил, претворять в жизнь его заветы. Вместе с тысячами рабочих, крестьян и красноармейцев он подал заявление с просьбой принять его в ряды ленинской партии, стал коммунистом. В том же году башкирскому джигиту было оказано большое доверие - его перевели в службу охраны Кремля: сначала командиром эскадрона, позже - полка. Вплоть до 1931 года он совмещает службу в Кремле с преподаватель¬ской работой в Высшем всеобщем военном училище при ВЦИКе, которое закончил сам. В 1931 году М. М. Шаймуратова направили на учебу в Военную академию им. М. В. Фрунзе. Здесь он, наряду с изучением военных и политических дисциплин, много внимания уделяет европейским и восточным языкам. И как всегда, остается верным спорту: принимает участие в раз¬ ных соревнованиях, нередко добивается успехов. Он всег¬да помнит, что воин обязан быть физически выносливым, сильным, ловким - ведь только тогда, считал он, можно успешно выполнить свой долг. В 1934 году М. М. Шаймуратов с золотой медалью заканчивает академию, становится высокообразованным офицером Красной армии. 19 февраля 1936 года ему при-своено звание полковника. В том же 1934 году М. М. Шаймуратова командирова¬ли на работу за границу. Он работает в Турции военным атташе. В это время в Китае происходят важные революцион¬ные события. Советская страна приходит на помощь наро¬ду, который поднялся на борьбу за свою свободу. Как военный специалист, хорошо владеющий китайским язы¬ком, М. М. Шаймуратов назначается военным атташе в Китай. Здесь он ведет и преподавательскую работу - в высшем военном училище в Кантоне. Коминтерн, а также наша партия и наше государство с большим вниманием относятся к деятельности КПК, по- братски помогают китайскому народу. Советские специа¬листы, в их числе и М. М. Шаймуратов, разъясняли китайским товарищам интернациональный долг коммунистов, роль пролетариата как гегемона революционного движения. В освобожденных районах был организован перевод произведений классиков марксизма-ленинизма на китайский язык. Хорошо освоивший его, М. М. Шайму¬ратов со всем жаром своего сердца включился в эту рабо¬ ту. Вспоминая то время, генерал позже говорил: «В созда¬ние Красной армии Китая, в подготовку для нее образо¬ванных командиров мы вложили много труда». В 1940 году Минигали Шаймуратов возвратился в Москву и снова приступил к своей службе командира полка охраны Кремля. Кроме того, он назначен замести¬телем начальника отдела Генштаба Красной армии. Грянула Великая Отечественная. Несмотря на мужество и стойкость Красной армии, немецко-фашистские захватчики продвигались к Москве. Из столицы в восточные районы страны временно эвакуи¬ровались многие предприятия и учреждения. М. М. Шайму¬ ратов со своим полком принимал деятельное участие в организации их отправки. Через несколько дней полк был отправлен на фронт. Под Смоленском в составе кавалерийской группы Льва Михайловича Доватора он совершил рейд по глубоким тылам противника. Затем активно включился в оборону столицы в районе Волоколамска, также в составе кавалерийского корпуса Доватора. И снова лихой рейд по тылам врага. Парадный марш Башкирской кавалерийской дивизии. - Уничтожив гарнизоны противника, мы проникли в леса Духовщины, - вспоминал М. М. Шаймуратов. - День и ночь шли кровопролитные бои. 8 фашистских дивизий, двигавшихся на Москву, после боев с нами вы¬нуждены были остановиться. Дальше они не продвину¬ лись. Кавалеристы не дрогнули - во имя Отечества, во имя Москвы они дрались мужественно, с честью выполняя свой воинский долг. Кавкорпус Доватора, выполнив задачу, вышел через линию фронта и встал в оборону. М. М. Шаймуратова вызвали в Генеральный штаб, вру¬чили орден Красного Знамени, поздравили и вдруг спро¬сили:
- Михаил Михайлович, вы какой национальности? - Башкир... - Ваши земляки организовывают добровольную кавале¬рийскую дивизию. Ей нужен командир... Шаймуратов уверенно ответил:
- Всегда готов выполнять приказ Отечества!
После этого разговора Шаймуратов был направлен в 112-ю Башкавдивизию.
 О службе М. М. Шаймуратова в Красной армии луч¬ше всего расскажут сведения из его личного дела, храня¬щегося в Генеральном штабе Вооруженных Сил:
1919-1922 гг. - на Гражданской войне;
1922-1924 гг. - учеба в Казани, Тамбове, Москве - в Высшем общевойсковом училище при ВЦИК;
1924-1931 гг. - командир эскадрона, командир полка по охране Московского Кремля и преподаватель в Воен¬ном училище при ВЦИК; 1931-1934 гг. - учеба в Военной академии имени М. В. Фрунзе;
1934 г. - ноябрь 1935 г. - военный атташе в Турции;
1935 г. - декабрь 1940 г. - военный атташе в Китае и преподаватель военного училища в г. Кантоне.
С декабря 1940 г. по август 1941 г. - командир полка по охране Кремля, заместитель начальника отдела в Гене¬ральном штабе Красной армии.
С августа 1941 г. по 15 декабря - в боях под Москвой, командир полка в кавалерийской дивизии. С 15 декабря 1941 г. по 23 февраля 1943 г. - командир 112-й Башкирской кавалерийской дивизии. Воинское зва¬ние: полковник, с 10 ноября 1942 г. - генерал-майор. Семейное положение - женат: жена и дочь живут в Москве. В 1920 г. был ранен.
Награды: два ордена Красного Знамени и медаль «Двадцать лет РККА». Какими иностранными языками владеет: свободно вла¬ деет немецким и китайским языками. В документе обозначено время вступления в Коммунис-тическую партию: 12 марта 1924 года. В конце анкеты пометка: «считается без вести пропав¬шим» (Как известно, генерал-майор М. М. Шаймуратов, погибший 23 февраля (по другим источникам 24 февраля)1943 года, до выяснения обсто¬ ятельств гибели считался пропавшим). Полковник Мингалей Миназович Шаймуратов (с нояб¬ря 1942 г. - генерал-майор) большие организаторские спо¬ собности и военный талант проявил при формировании 112-й Башкирской кавалерийской дивизии и когда эта дивизия воевала на фронте против немецко-фашистских захватчиков. 112-я (16-я) гвардейская Башкирская кавалерийская дивизия в годы Великой Отечественной войны, участвуя в многочисленных и решающих сражениях, покрыла себя не¬ увядаемой славой. Достаточно сказать, что 78 воинам дивизии бы¬ло присвоено высокое звание Героя Советского Союза. Столько героев в годы войны не имело ни одно воинское соединение Красной армии. А командир дивизии генерал-майор М. М. Шаймуратов, руководя сложнейшими военны¬ми операциями, в которых участвовала дивизия, проявил незаурядный военный талант. Осталась песня:
               
                Шаймуратов в атаках конных
                В «пух» и «прах» врага сразил.
                И пройдя огни и воды,
                Всегда честью дорожил.               
 
                7. О героях 112-й Башкавдивизии писали...
      
Боевой путь и ратные подвиги башкирских конников на фронтах Великой Отечественной войны хорошо отражены в книге Г. А. Белова «Путь мужества и славы» (Башкнигоиздат, Уфа, 1985). Автор с большой любовью и восхищением воспроизводит драматические события, пусть эскизно, но сколь возможно в жанре воспоминаний описывает бойцов и командиров. С высокой симпатией и глубоким уважением относится он к командиру дивизии М. М. Шаймуратову.

                7.1 Путь мужества и славы               
                (отрывок из одноименной книги Белова Г. А. , с. 12-20)    

28 июня 1942 года армейская группа «Вейхс» в составе шестнадцати пехотных дивизий и одного танкового корпуса прорвала фронт на стыке 13-й и 40-й армий и вышла к железной дороге Касторное — Старый Оскол. Между Юго-Западным и Брянским фронтами образовалась брешь. Чтобы не допустить развития наступления фашистских войск на Елец, а также обхода Воронежа с северо-востока, в эту брешь был выдвинут 8-й кавалерийский корпус, получивший задачу обороняться на восточном берегу реки Олым (в 40 километрах юго-западнее Ельца). В первых числах июля корпус вошел в соприкосновение с противником и начал вести встречные и оборонительные бои.
10 июля я с трудом доехал до места назначения, так как поезда ходили только до станции Ефремово. Дальше на попутных машинах добрался до одного из районных центров Курской области — Тербуны-вторые. Здесь и находился штаб 112-й Башкирской кавалерийской дивизии, перешедшей после встречных боев к обороне.
Командир дивизии полковник Миннигали Миназович Шаймуратов и комиссар дивизии Мубаряк Зигашевич Назыров сразу же ознакомили меня с обстановкой на этом участке фронта, с составом соединения. Позже в дружеских беседах они часто рассказывали мне о башкирском народе, о том, как он сформировал свою дивизию.
С момента добровольного присоединения Башкирии к Русскому государству у башкирского народа сложились исторические традиции быть вместе с русским народом и в дни мирной жизни, и в годы тяжелых испытаний. Во многих войнах против иноземных захватчиков в русских войсках всегда сражались и башкирские полки. Башкиры участвовали в народном ополчении К. Минина и Д. Пожарского. Вместе с войсками легендарного Суворова в 1760 году башкирские части вошли в покоренный Берлин. Когда русский народ восстал против крепостного гнета и насилия, башкирский народ под руководством своего великого сына — народного поэта и бесстрашного воина Салавата Юлаева принимал активное участие в восстании Емельяна Пугачева. Участвовали башкирские конники и в Отечественной войне 1812 года, а потом в составе русских войск победным маршем прошли по всей Европе.
Мужественно сражались башкирские джигиты и в годы Гражданской войны, громя Колчака, Юденича, Деникина, Врангеля, белополяков и других врагов молодого Советского государства.

Когда в грозное время Великой Отечественной войны над Советским Союзом нависла смертельная опасность, башкирский народ дружно встал на защиту социалистических завоеваний. Вместе со всеми народами нашей Родины он отдал своих лучших сынов, напряг все свои силы для скорейшего разгрома и изгнания фашистских захватчиков с советской земли.
Среди башкирского народа развернулось широкое патриотическое движение по созданию своих национальных частей. О возникшем движении Башкирский обком ВКП(б) и правительство республики доложили Государственному Комитету Обороны СССР, который пошел навстречу патриотическому порыву башкирского народа и согласился с идеей создания национальных формирований.
В середине ноября 1941 года Государственный Комитет Обороны поддержал просьбу башкирского правительства о формировании Башкирской кавалерийской дивизии. По указанию Главного Управления формирований Красной Армии с фронтов и из других военных округов в Южно-Уральский военный округ стали прибывать офицеры башкирской и татарской национальностей. Командиром 275-го кавалерийского полка был назначен прибывший из группы советских войск в Иране майор Т. Т. Кусимов. Командиром 294-го кавалерийского полка стал майор Г. А. Нафиков, командиром 313-го полка — майор Г. Д. Макаев, прибывший из войск действующей армии. Основные должности политработников были укомплектованы работниками обкома партии и райкомов. Комиссаром дивизии был назначен секретарь Баймакского райкома ВКП(б) М. 3. Назыров, комиссаром штаба дивизии — председатель комитета Осоавиахима республики Д. Ш. Ариткулов, комиссаром 275-го кавполка — бывший нарком просвещения республики С. Р. Алибаев, комиссаром 294-го кавполка — секретарь райкома ВКП(б) X. Н. Ахметов, комиссаром 313-го кавполка — заведующий отделом обкома ВКП(б) по лесной промышленности Б. С. Саитгалин. Секретарем дивизионной партийной комиссии был назначен секретарь Уфимского горкома партии X. А. Хайруллин. Большинство этих товарищей были добровольцами.
Особенностью формирования дивизии было то, что она создавалась на народные средства Башкирии. Ее штаты, конский состав и материальные средства комплектовались за счет брони, оставленной в народном хозяйстве Башкирии.
Весть о формировании национальной кавалерийской дивизии облетела всю республику. В колхозах, совхозах, на предприятиях и в учреждениях проводились широкие собрания, на которых обсуждались и утверждались кандидатуры в национальную дивизию. В числе добровольцев были Тимербулат Халиков, Амир Хайдаров, Тавтизан Миннигулов, Габит Ахметов, Шакирьян Гизатуллин, Сафа Хасанов, Файзулла Габдрашитов и сотни других славных сынов Башкирии. Многие из них в последующем стали Героями Советского Союза.

 В дивизии было до 82 процентов башкир, более 14 процентов татар, русские и представители других народов СССР. В формировании и обеспечении дивизии принимал участие весь башкирский народ. В ее состав были выделены лучшие люди и кони, полки были полностью обепечены продовольствием и фуражом. На предприятиях городов республики развернулось социалистическое соревнование за экономию материалов, из которых была изготовлена одежда и обувь для личного состава дивизии.
Так общими усилиями всего народа к концу декабря 112-я Башкирская кавалерийская дивизия была полностью сформирована.

Активное участие в этой работе приняли председатель правительственной комиссии по формированию, председатель Совнаркома БАССР Сабир Ахметзянович Вагапов, его заместитель по комиссии, председатель Президиума Верховного Совета БАССР Рахим Киреевич Ибрагимов, секретарь обкома по лесной промышленности Насыр Рафикович Уразбаев, председатель Госплана БАССР Гильман Вилданович Нигматзянов, заместитель председателя Совнаркома БАССР JI. А. Иванов, секретарь обкома ВКП(б) Н. Д. Буренкин и другие.

До марта 1942 года дивизия занималась боевой подготовкой, в результате чего стала хорошо сколоченным соединением, способным выполнить любое боевое задание командования.

23 марта 1942 года в торжественной обстановке дивизии было вручено Красное знамя Президиума Верховного Совета БАССР. Тут же был дан наказ, в котором воины дивизии призывались оправдать доверие своего народа, прославить советское оружие и пронести Красное знамя до полного разгрома врага...

Личный состав дивизии с нетерпением ожидал отправки на фронт. Причем бойцы и офицеры каждой части стремились отправиться первыми. Комиссар дивизии М. 3. Назыров вспоминает такой случай, происшедший при строевом смотре командиром дивизии частей в 313-м полку. Когда рядовым был задан вопрос: «Кто имеет жалобы и претензии?» — поднялись сотни рук. От такой неожиданности офицеры растерялись и не могли понять, чем недовольны их бойцы. Полковник М. М. Шаймуратов подошел к первому, поднявшему руку, и спросил:
—  На что заявляете жалобу?
Рядовой ответил:
—  Товарищ полковник, почему наш полк грузится в железнодорожные эшелоны последним? Чем наш полк хуже других полков?
Претензия была записана. Командир дивизии подошел к следующему, потом последовательно обошел всех «жалобщиков», и все они просили, чтобы их полк был отправлен первым.
...Внимательно слушал я рассказы об этой необычной дивизии. И чем больше узнавал о ней, тем больше сближался с ее бойцами и офицерами. Особенно большим авторитетом в дивизии пользовался ее командир — М. М. Шаймуратов.
Минигали Мингазович Шаймуратов — среднего роста, широкоплеч. Глубоко сидящие голубые глаза смотрят на собеседника и как бы оценивают, на что он способен. Разговор ведет неторопливо. Каждую фразу, прежде чем произнести, глубоко обдумает. По характеру разговора, по взгляду я понял, что Шаймуратов обладает большой силой воли и неиссякаемой энергией, столь необходимой для кавалерийского начальника.Мое наблюдение подтвердилось в последних боях. Шаймуратов проявил и личную храбрость, и твердую волю, решительность и настойчивость, способность быстро ориентироваться, находить нужное решение в бою и доводить это решение до конца. Находясь еще в корпусе Доватора, М. М. Шаймуратов командовал кавалерийским полком в первых сражениях 1941 года и показал себя волевым и смелым командиром.
Минигали Мингазович, сын грузчика, и сам в молодости был грузчиком. Октябрьская революция подняла миллионы обездоленных и забитых нуждой людей на небывалую высоту. Так и Шаймуратов еще в годы гражданской войны с оружием в руках сражался с врагами молодой Советской республики. Тогда же он вступил в ряды Коммунистической партии. После Гражданской войны окончил кавалерийское училище, а потом и Военную академию имени М. В. Фрунзе. В Великую Отечественную войну М. М. Шаймуратов вступил уже зрелым и всесторонне подготовленным командиром. Его заслуги перед Родиной создали ему высокий авторитет и глубокое уважение со стороны подчиненных.

В 1942 году из отдельных разрозненных кавалерийских дивизий формировался 8-й кавалерийский корпус в составе Брянского фронта. Когда стало известно о готовящемся наступлении на Воронеж, командующий фронтом генерал-лейтенант Ф. И. Голиков выдвинул этот корпус в разрыв между Юго-Западным и Брянским фронтами. Башкирская кавалерийская дивизия, входившая в состав 8-го корпуса, получила боевую задач
у обороняться на его фланге, заняв рубеж Алешки — Малые Борки — Святоша.
На правом фланге дивизии занял оборону 275-й кавалерийский полк. Левее оборонялся 294-й кавполк. 313-й полк находился во втором эшелоне.

Фронт обороны составлял более двенадцати километров, что было очень много для дивизии. В то время кавалерийская дивизия состояла из трех кавалерийских полков, артиллерийского дивизиона, отдельных эскадронов саперов, связи и химической защиты, зенитной батареи, соответствующих органов управления и тыловых подразделений. В каждом кавалерийском полку было по четыре сабельных эскадрона, одна 76-миллиметровая и 45-миллиметровая противотанковая батарея и одна 82-миллиметровая минометная батарея. При переходе к обороне каждый эскадрон спешивался и оставлял коноводов с лошадьми — одну треть или одну шестую часть личного состава бойцов — в зависимости от обстановки.

Таким образом, из 120—130 человек, находившихся в каждом эскадроне, в оборону могло быть привлечено только 75—90 бойцов.
При построении обороны дивизии в два эшелона в первом эшелоне из 12 эскадронов могло быть только шесть. Каждый эскадрон занимал оборону района протяжением около одного километра. Стало быть, надежную оборону дивизия могла создать только в полосе шести километров. Однако других сил и средств на этом направлении больше не было.
Оценив обстановку, М. М. Шаймуратов решил наиболее прочно организовать оборону на правом фланге. Левее, в направлении сел Урицкое — Солдатское, выходила и с ходу вступила в бой 21-я кавалерийская дивизия. Разрыв с ней составлял более четырех километров. Сюда-то и привлек М. М. Шаймуратов отдельные отходившие подразделения 106-й и 107-й стрелковых бригад, временно подчинив их себе.

Атак гитлеровцев ожидать пришлось недолго. 2 июля у села Набережное части противника захватили переправу на реке Олым и стали угрожать флангу и тылу обороны 294-го кавалерийского полка. Майор Г. А. Нафиков принял решение в течение ночи во что бы то ни стало ликвидировать переправившихся немцев. Собрав эскадрон ручных пулеметчиков и взвод автоматчиков полка, он сам возглавил эту группу и ночью напал на передовые подразделения фашистов.

Была теплая июльская ночь. Спала разморенная дневным зноем природа. Немцы, по-видимому, были уверены, что русских частей поблизости нет, и поэтому не имели кругового охранения.

По высоким вызревающим хлебам бойцы Нафикова подобрались к расположению гитлеровцев и окружили их с трех сторон. В результате короткого боя более ста солдат и офицеров врага остались лежать у села Набережное на курской земле...
Это был первый удачный бой башкирских кавалеристов, и о нем сразу же узнали все бойцы и офицеры дивизии. Ничто так не окрыляет, как первый успех. Любая, даже самая маленькая победа это, прежде всего, моральное торжество воинов. Солдат, однажды победивший, никогда уже не испытывает страха перед противником, не теряет веры в своих командиров.

Убедившись, что встретили сильную оборону, немцы подтянули значительные силы и только после этого перешли в наступление.

Настало утро 5 июля. Солнце поднялось высоко, день был ясный, спокойный. Стояла такая тишина, что казалось, и войны нет. Густые хлеба, в которых были вырыты окопы, переносили мысли бойцов к родным местам, в Башкирию, где также зрели хлеба, и урожай, как писали родные, обещал быть обильным.

Подозрительная тишина и появление перед нашим передним краем вражеских наблюдателей дало основание майору Нафикову сделать вывод, что противник готовится к атаке. Не успел он закончить разговор с эскадронами, как в воздухе послышался характерный шум вражеских самолетов, и вскоре двенадцать «юнкерсов» развернулись над позициями полка. Отбомбились самолеты — началась артиллерийская подготовка.
 По направлению бомбовых ударов и артиллерийской подготовке М. М. Шаймуратов определил, что главный удар противник собирается
Нанести против полка Нафикова. Связавшись с командиром артдивизиона капитаном Саитовым, он дал указание сосредоточить основной огонь артиллерии против участка этого полка. А Нафиков в это время тщательно проверял готовность своих эскадронов к отражению атаки.
—Ну как, «пятый»? Есть ли потери, готов ли встретить врага?
«Пятый» — это зашифрованный номер второго эскадрона.
—Потерь нет, угостим фашистов! — уверенно ответил командир эскадрона Ш. Сиригулов.

И вот среди густых желтеющих хлебов появились группы гитлеровцев. Артиллерийский дивизион открыл огонь. Неся поте
ри, вражеские колонны, подходившие к переднему краю, развернулись в цепь.
Напряженно наблюдал за движением немецких цепей командир полковой батареи X. А. Гиниатуллин. Хотя немцев было очень много, он был спокоен и решил вести огонь из всех орудий только прямой наводкой.

Как только немецкие цепи подошли на дистанцию прямого выстрела, он подал команду:
— Осколочно-фугасными — огонь!
Быстро и четко, как на полигонных стрельбах, заработали орудийные расчеты. Артиллерийский огонь вносил смерть и смятение во вражеские ряды. Немцы залегли. Первая атака врага захлебнулась.

Хамза Акмутдинович Гиниатуллин только в 1941 году окончил артиллерийское училище. В глазах у него светился огонек комсомольского задора. Подвижный и вместе с тем несуетливый, он все делал с точным расчетом. Отвечая на вопросы, стремился казаться более солидным. Говорил неторопливо, со знанием дела. Видно было, что очень любит артиллерию. В этом первом бою он на практике увидел, что такое «бог войны».

С начала вражеской атаки прошло не больше сорока минут. Немцы подтянули минометы, усилили огонь из глубины. Снова над позициями 294-го полка появились самолеты и начали бомбить его боевые порядки. Под прикрытием артиллерийского и минометного огня фашистские солдаты опять поднялись в атаку.
Г. А. Нафиков приказал всем командирам эскадронов подготовиться к контратаке. Но сделать это было нелегко. Вражеские мины накрывали окопы 2-го эскадрона, к тому же против него развернулось до батальона пехоты. Необходимо было подавить минометы противника, но в это время связь с артиллерийским дивизионом оборвалась, и корректировка артиллерийского огня стала невозможной.

Надо было решиться. И сержант Юлмухаметов со своим пулеметным расчетом выдвинулся вперед. Через промежутки в боевых порядках вражеской пехоты он незаметно подполз к огневым позициям немецких минометов и фланговым огнем уничтожил их расчеты. Минометы замолчали.
Лишившись огневой поддержки, противник замедлил темп атаки. Этого только и ждал командир эскадрона старший лейтенант Ш. Сиригулов. Выскочив из окопа, он крикнул:
—  Сыны Башкирии, вперед! В атаку!

Бойцы эскадрона как один последовали за ним. Раздалось громкое «ура».
Сиригулов был душой своих солдат. Он настойчиво обучал их, делил с ними радости и невзгоды ратной жизни, а когда настал час сурового испытания, они не подвели его. Контратака была решительной. Враг не выдержал и стал беспорядочно отходить на исходные позиции. Это — победа!
Дружно и смело били врага и другие эскадроны полка. Командиры эскадронов X. Г. Мирсаяпов и Н. И. Колесник личным примером увлекли бойцов в контратаки, не дрогнув перед противником, который численно превосходил их в несколько раз. Вера в стойкость своих подчиненных, в силу огня своей артиллерии и пулеметов, а также хорошо замаскированная оборона давали им возможность близко подпускать вражеские цепи, уничтожать их огнем всех видов оружия и переходить в решительную контратаку.

Поздно вечером Г. А. Нафиков с комиссаром полка X. Н. Ахметовым подвели итоги первого боя. Оба остались довольны. Противник имел в четыре раза больше сил, но не продвинулся в течение дня ни на один метр. Доложили об этом Шаймуратову. Тот также был доволен первым боем, однако предупредил, что противник подтягивает из глубины дополнительные силы и нужно быть готовым в любое время дня и ночи к повторным отражениям атак.
  Немедленно пополните боеприпасы, отправьте раненых, организуйте разведку, по очереди дайте отдохнуть личному составу, представьте отличившихся к правительственным наградам, передайте всему личному составу благодарность, — таково было указание комдива.
Быстро прошла короткая июльская ночь. Не успели старшины эскадронов подвести кухни и напоить солдат чаем, как над позициями дивизии снова появились самолеты противника. Восемнадцать вражеских самолетов один за другим начали сбрасывать бомбы на позиции, занимаемые полками Т. Т. Кусимова и Г. А. Нафикова. Вскоре послышались разрывы снарядов и мин. Над позициями дивизии поднялись густые облака пыли. Более часа противник вел артиллерийскую подготовку. Бойцы плотно прижимались к стенкам своих окопов, ложились на дно.

Фашистское командование рассчитывало, что после такого огня на позициях русских никого не осталось в живых. Но хорошо отрытые окопы надежно укрывали советских солдат от вражеских бомб и артиллерийского обстрела. Потери были незначительными.
На этот раз противник повел наступление на широком фронте.

На правом фланге полка Т. Т. Кусимова оборонялся эскадрон лейтенанта Б. М. Мамбеткулова. Лейтенант установил сосредоточение войск противника на противоположном берегу реки Олым, восточнее села Секерино, и,
Чтобы сорвать готовящуюся атаку противника, решил сделать вылазку своим эскадроном.

Небольшая речка Олым протекала по балке. С обеих сторон к ней подходили посевы ржи. Рожь была высокая и прикрывала движение бойцов. Когда эскадрон приблизился к окраине села Секерино, из него уже выходила колонна фашистских солдат для занятия исходного положения.

Лейтенант приказал бойцам залечь вдоль дороги, а сам стал внимательно следить за движением подразделений противника. Вот прошел один батальон... Колонна двигалась спокойно, никто не подозревал о нависшей опасности.

Как только хвост колонны вышел на середину цепи эскадрона, Б. М. Мамбеткулов подал условный сигнал — и огненный шквал обрушился на всю колонну противника. Все это было настолько неожиданно, что враг даже не попытался оказать сопротивление.
— За мной, в атаку! — перекрывая пулеметную трескотню, скомандовал Мамбеткулов и бросился вперед. Через несколько минут все было кончено.
Готовящаяся атака противника была сорвана...
По желтеющим хлебам возбужденные боем возвращались бойцы на свои позиции. Радостно обменивались мнениями об удавшейся вылазке, хвалили пулеметчиков и своего смелого командира.

Лейтенанта Б. М. Мамбеткулова я встретил под Тербунами-вторыми, где он с эскадроном занимал оборону. Молодой офицер произвел на меня впечатление очень опытного и волевого командира, знающего характер современного боя. Умный взгляд его серых глаз был спокоен. Все он делал со знанием дела и психологии человека на войне. Сын крестьянина, он юношей вступил в комсомол, а затем комсомольской организацией школы был направлен в педагогический институт. В 1939 году Бадрей Мужеварович был призван в ряды Красной Армии и послан на курсы командного состава. По окончании курсов воевал на финском фронте. Не успел Б. М. Мамбеткулов демобилизоваться, как началась Великая Отечественная война. Богатый опыт, приобретенный на финском фронте, пригодился ему и на войне с немецко-фашистскими захватчиками.

...В центре оборонительного участка 275-го полка между населенными пунктами Алешки и Малые Борки противник сумел организовать переправу через реку Олым. Немцам удалось переправить на нашу сторону до батальона пехоты вместе с минометной батареей. Здесь оборонялся 3-й эскадрон, которым командовал старший лейтенант Г. В. Вахитов. Позиции эскадрона были значительно удалены от реки. Назревала опасность, что, имея значительное превосходство в силах, противник сможет смять оборонявшийся эскадрон и прорвать оборону полка.
М. М. Шаймуратов немедленно приказал командиру артиллерийского дивизиона капитану Сайтову предотвратить дальнейшее выдвижение противника. С этой задачей отлично справилась батарея лейтенанта М. М. Гареева, уничтожившая сначала минометную батарею противника, а затем и переправу. Противник прекратил продвижение; а с переправившейся пехотой отлично справились полковые орудия и пулеметчики.
Старшина Г. А. Алибаев со своим орудием находился в боевых порядках эскадрона. Как только вражеская пехота стала приближаться к переднему краю, он открыл из орудия огонь прямой наводкой. Меткий огонь внес расстройство в ряды противника. Колонна его расчленилась и рассыпалась. В это время, маскируясь в высокой ржи, младший лейтенант А. Яикбаев с пулеметным расчетом выдвинулся вперед и с близкой дистанции открыл огонь по вражеской цепи. Среди гитлеровцев возникла паника, они стали поспешно отходить.

Всю эту картину наблюдал командир полка Т. Т. Кусимов. Передав распоряжение подготовить бойцов к контратаке, он немедленно прибыл в 3-й эскадрон и вместе с командиром эскадрона повел бойцов в контратаку. Меткий огонь, дружная контратака сделали свое дело. Враг оставил на поле боя больше ста человек убитыми и отошел на западный берег реки Олым.

В то время, когда 3-й эскадрон успешно отбросил противника, оборонявшийся левее 1-й эскадрон, где командиром был лейтенант М. Аминев, под давлением превосходящих сил противника вынужден был отойти. Этим немедленно воспользовался враг и начал обходить правый фланг соседнего полка Нафикова. Левый сосед 294-го кавполка 106-я стрелковая бригада, получив распоряжение своего командира, отошла с занимаемого рубежа, не поставив в известность ни командира полка Г. А. Нафикова, ни штаб дивизии. Таким образом полк Нафикова оказался с открытыми флангами.
В тяжелых условиях полку Нафикова пришлось отражать вражеские атаки. В течение дня командиры эскадронов Ш. Алибаев, Ш. Сиригулов, X. Мирсаяпов и Н. Колесник по пять раз поднимали свои эскадроны в контратаку, но с занимаемых позиций не отошли. Дело доходило до ожесточенных рукопашных схваток. Во время одной из них командир отделения сержант Иргизов штыком уничтожил десять вражеских солдат и двух офицеров. Мужественно поддерживали контратаки эскадронов полковые орудия под командой старшего лейтенанта X. А. Гиниатуллина и 45-миллиметровые орудия под командой младшего лейтенанта Бикметова.

Комиссар полка X. Н. Ахметов был все время в 4-м эскадроне и личным примером воодушевлял бойцов в контратаках.

Майор Г. А. Нафиков со своего наблюдательного пункта хорошо видел всю картину боя. Огнем артиллерии и пулеметов он вовремя подавлял живую силу противника, умело маневрировал своим резервом и помогал эскадронам бить врага.
В течение всего дня 6 июля полк мужественно отражал все атаки. Однако силы были неравные. Враг обошел 294-й полк с флангов, и к вечеру над ним нависла угроза полного окружения.
На войне ход боевых действий никогда не протекает так, как хотелось бы каждому командиру. Особенно тогда, когда противник превосходит тебя значительными силами и совершенным вооружением. В ходе Великой Отечественной войны, особенно на ее первом этапе, случаев, когда некоторые полки, дивизии и целые армии попадали в окружение, было много. Чаще всего в окружение попадали в оборонительном или во встречном бою. Конница же как подвижный и маневренный род войск бывала в окружении и в ходе наступательных операций, когда ее вводили в прорыв, и она, отрываясь от общевойсковых армий, далеко уходила на оперативный простор.

В этом оборонительном бою обстановка сложилась так, что, имея превосходящие силы и открытые фланги нашего 294-го полка, противник сумел окружить его. Командир дивизии М. М. Шаймуратов принимал решительные меры: полк прикрывали артиллерийским огнем и действиями штабных подразделений — эскадроном химической защиты и эскадроном саперов, — но сил этих было недостаточно.
Второй эшелон дивизии еще 5 июля был взят в резерв командира корпуса. В тот день противник упорно стремился развить свой успех на левом фланге 8-го корпуса в направлении сел Урицкое — Александрово — Бибиково, имея целью обойти Воронеж с севера. На это направление и был брошен полк Г. Д. Макаева с танковым резервом корпуса.
Кавалерийские корпуса и дивизии до 1943 года штатных танковых частей в своем составе не имели, им придавали отдельные танковые бригады или батальоны, которые в оборонительном бою и составляли танковый резерв.

Над дивизией нависла серьезная опасность. Тогда с разрешения командира корпуса М. М. Шаймуратов решил в течение ночи отвести свои части на новые позиции, чтобы утром встретить противника организованным огнем. Для успешного вывода полка Г. А. Нафикова из окружения была предпринята контратака в направлении населенного пункта Малые Борки. Одновременно в том же направлении начал атаку и полк Г. А. Нафикова. К утру полк успешно вышел из окружения, а дивизия совершила отход и заняла оборону на рубеже Опухтино — Борки — Плехановка. Противник был остановлен.
Таким образом, на реке Олым части 112-й Башкирской кавалерийской дивизии во взаимодействии с 21-й и 55-й дивизиями 8-го кавалерийского корпуса в упорном оборонительном бою обескровили противника и вынудили его прекратить атаки. В этих боях враг потерял более трех тысяч солдат и офицеров.

В то время, когда полки Т. Т. Кусимова и Г. А. Нафикова отражали бешеный натиск врага, 313-й кавалерийский полк вместе с танковым резервом корпуса смело атаковал немцев в районе сел Александровка и Бибиково. В этом бою высокие качества конного артиллериста показал командир полковой батареи старший лейтенант С. Хабиров. Он смело вывел свои орудия на прямую наводку, жестоким огнем остановил продвижение противника, а затем способствовал атаке полка и танков, которые успешно заняли Александрову и Бибиково.

Однако враг упорно рвался на восток. Создавалось опасное положение, когда превосходящие силы противника могли выйти во фланг и тылы 8-го Корпуса и обойти Воронеж с севера. Поэтому Башкирскую дивизию сменили части 1-й гвардейской стрелковой дивизии, и ночью форсированным маршем она была переброшена на угрожаемое направление — на левый фланг корпуса под Тербуны-вторые, Бурдино. Дивизия получила задачу наступать в направлении села Никольское, занять выгодный рубеж и обеспечить развертывание остальных соединений корпуса. На этом направлении наших частей не было: несколько левее села Тербуны-вторые отходили разрозненные части 13-й армии, а правее Бурдино, на рубеже сел Урицкое - Солдатское, вела ожесточенные бои 21-я кавалерийская дивизия.
9 июля, утром, М. М. Шаймуратов поставил боевые задачи полкам. 294-й полк Г. А. Нафикова с приданным артиллерийским дивизионом должен был наступать на главном направлении, на Лобановку и Никольское; 275-й полк Т. Т. Кусимова — на Озерки и Голосновку; 313-й полк Г. Д. Макаева оставался во втором эшелоне в Бурдино. Южнее сел Бурдино и Тербуны-вторые стояли ровные высокие массивы озимых хлебов, а несколько дальше виднелись перелески...
Полк Г. А. Нафикова пошел в наступление, имея три эскадрона в первом эшелоне и эскадрон Н. Колесника — во втором. Когда эскадрон Ш. Алибаева подошел к северной опушке рощи, его контратаковала рота немецких автоматчиков. Начался встречный бой.
Услышав стрельбу, Н. Колесник немедленно развернул свое подразделение и пошел в атаку. Объединенные усилия двух эскадронов заставили немецких автоматчиков в беспорядке отойти. В это время подразделения Ш. Сиригулова и X. Мирсаяпова обошли рощу восточнее и, взяв высотку, устремились к Лобановке, преследуя отступающего врага.

Майор Нафиков был твердо уверен, что остальные эскадроны тоже вскоре подойдут к Лобановке и вместе со штабом полка двинулся вперед. Тем временем эскадроны Алибаева и Колесника действительно подошли к северо-западным скатам высоты и поднялись в дружную атаку, но были встречены сильным огнем пулеметов и минометов и залегли. Тем временем два эскадрона во главе с Г. А. Нафиковым подошли к Лобановке. Используя сумерки и растерянность в рядах противника, решено было немедленно атаковать огневые позиции вражеской артиллерии. Две батареи противника были расположены на опушке рощи севернее Лобановки. Нафиков приказал атаковать их. За короткое время эскадроны уничтожили две артиллерийские и три минометные батареи и заняли северную часть Лобановки. Наступила темнота. Немцы тогда еще избегали вести боевые действия в ночное время, а Нафиков решил использовать темноту, чтобы очистить село от гитлеровцев.
В то время, когда майор Нафиков вел бой за Лобановку, полк Т. Т. Кусимова был остановлен сильным пулеметным и артиллерийско-минометным огнем. Так, увлекшись успехом двух эскадронов, Г. А. Нафиков оказался отрезанным от своей части.
Чтобы подвести к Лобановке те два эскадрона, которые противник задержал у северо-западных скатов высоты, Г. А. Нафиков высылает две группы бойцов, каждую по 15 человек. Кроме того, он надеялся, что 275-й полк преодолеет сопротивление противника и обеспечит фланг наступающих эскадронов.

Каменные дома Лобановки гитлеровцы приспособили для боя: в каждом было по шесть-десять человек вражеских солдат с автоматами и пулеметами.
Не дожидаясь подхода основных сил, эскадроны Ш. Сиригулова и X. Мирсаяпова начали выбивать противника из домов. Во взводе, которым командовал младший лейтенант А. Абдрахманов, кончились патроны. Тогда он бесшумно пробрался в один из домов, откуда вел огонь пулемет противника, штыком уничтожил его расчет, вытащил пулемет на улицу и стал уничтожать вражеских автоматчиков, засевших в других домах.
Когда наступил рассвет, Лобановка была полностью очищена от гитлеровских солдат. Ночью в уличном бою были ранены командир полка Г. А. Нафиков и начальник штаба майор Юренко. Нафиков продолжал руководить боем. Он не терял надежды, что вот-вот подойдут остальные эскадроны и соседний полк, действующий слева, и тогда задача будет выполнена. Однако его надежды не сбылись. Высланные им группы наткнулись на сильный огонь противника и были уничтожены, а соседний 275-й полк залег и дальше не продвигался. Положение осложнилось еще и тем, что Г. А. Нафиков не имел связи ни со штабом дивизии, ни с соседним полком. Командир дивизии не знал, в каком положении находится группа майора Нафикова, и не мог оказать ей содействия.
В жарком уличном бою прошла короткая июльская ночь. Утром противник убедился, что в тылу у него находится лишь небольшая группа, и двумя батальонами с минометами окружил Лобановку. Бойцы и офицеры понимали, что находятся в окружении, но держались мужественно. Израсходовав свои патроны, брали в руки трофейное оружие и беспощадно расстреливали наступающего врага.
Все ближе и ближе подходят немецкие цепи к окраинам Лобановки. Бойцы собираются вокруг своих командиров и делают вид, что начинают отход. Противник бросается преследовать, но в это время из-за домов дружно летят гранаты и раздается «ура». Противник откатывается назад.
Много вражеских солдат и офицеров осталось лежать на улицах и южной окраине Лобановки, но и в группе Г. А. Нафикова становилось все меньше и меньше воинов. Кончились боеприпасы. Кольцо окружения сжималось все уже. В этих условиях дальнейшее удержание Лобановки становилось бесцельным, и майор Нафиков решает вывести оставшихся бойцов и офицеров из окружения.

Не торопясь, спокойным и уверенным голосом отдает он распоряжение командирам эскадронов о порядке выхода из окружения. Противник заметил отход горстки храбрецов и начал энергичное преследование. Неоднократно приходилось поворачивать эскадроны, переходить в контратаку и штыками сдерживать врага. Так, младший лейтенант Абдрахманов уничтожил расчет вражеского пулемета и этим же пулеметом стал расстреливать противника. Наседавшие немцы остановились. Тем временем выходившие из окружения бойцы оторвались от преследователей.
В одной из контратак истекающий кровью Г. А. Нафиков был сражен автоматной очередью фашистов. Перестало биться сердце славного сына башкирского народа, отважного и смелого командира, которого так любили бойцы.
Г. А. Нафиков рано познал трудовую жизнь. Способный и трудолюбивый деревенский паренек, призванный в Красную Армию, легко усваивал службу в коннице и был направлен в военное училище. По окончании его стал командиром. В Великой Отечественной войне он с первых дней сражался с немецкими захватчиками. Много труда и знаний вложил в подготовку и обучение полка, бойцы и командиры которого показали высокое мужество и отвагу в борьбе с врагом.
После гибели Г. А. Нафикова командование принял на себя помощник начальника штаба полка старший лейтенант Курмакаев, который и вывел группу на южную опушку перелеска, в расположение 1-го и 4-го эскадронов...
               
                Уметбаев Р. Г.
                7.2. Генерал Кусимов
           (Материал частично взят из книги Р. Г. Уметбаева «Генерал
            Кусимов»: документальная повесть. – Уфа: Китап, 2010)

Вот в этом богатом легендами ауле, кстати, самом ста¬ ром в Верхнеуральском уезде, и родился будущий герой Великой Отечественной войны. Случилось это 14 февраля 1909 года в семье Таипа и Сахипъямал Кусимовых. Отец Тагира — среднего роста, с реденькой бородкой, чем-то внешностью напоминавший арабов-кочевников — остроносый, со смуглым лицом, зеленоглазый и душевно открытый человек. В памяти односельчан он еще остался как мастер на все руки. Все, казалось, он умел делать — был углежогом, владел топором, ладил тележные колеса. А уж если на уборке урожая брал в руки серп, никто не мог угнаться за ним. То же самое, если в руках у него оказывалась коса. Но как бы ни гнул он спину, ни набивал мозолей, добра в хозяйстве не прибавлялось. И вообще, Таип считался самым бедным в Кусимово. Вот какое было у него «богатство» — покосившаяся избушка с двумя подслеповатыми окошками, с крышей, покрытой дранкой, и полусгнившим водостоком, корова и лошаденка. Таип, человек гордый от природы, не унижался ни перед кем и считал, что лучше быть подошвой нужды, чем подметкой богачей. Мать Тагира — Сахипъямал, родом из деревни Аумыш теперешнего Абзелиловского района и, как утверждают местные жители, она из рода Асфандияра, носившего на плечах золотые офицерские эполеты. Сын Асфандияра Муфаззал, дед Тагира Кусимова по линии матери, был наиболее грамотным в своей округе. Почти все его дети посвятили свою жизнь делу просвещения. По словам заслуженного учителя Башкирии Гумера Гильманова, местного краеведа, который отдал много сил для изучения родного края, организатора музея Тагира Кусимова, мать генерала Сахипъямал-апай была сильной, крепкой, со смугло-румяным живым лицом, — и на целую голову выше мужа. Первый ребенок — Тагир — был очень похож на нее. Но ей судьба отмерила короткую жизнь. Сахипъямал скончалась в возрасте двадцати лет, оставив на руках мужа троих детей. Младший — Алпамыша — умер вскоре после смерти матери. Таким образом, старый Таип (а этому «старику» в это время было двадцать пять-двадцать семь лет) оказался в отчаянном положении. Но, как говорит пословица, пришла беда — отворяй ворота... Оставшийся без присмотра маленький Тагир, играя горящими головешками в чувале, устраивает пожар, в ко¬тором погибает его сестренка Хасиба. Через некоторое время Таип женился вторично. Тагир еще с детства имел независимый и упрямый характер. Он сразу же не принял мачеху — дерзил ей, не слушался. И даже однажды запустил в нее песком из сита для зерна. Но вот вспыхнула Первая Империалистическая война и Таипа призвали на службу. Мачеха, совсем немного про¬жившая с мужем, видя, что нет никакого сладу с дерзким своевольным мальчиком, была вынуждена бросить Тагира и избу мужа и вернуться в свой аул. Пятилетнего маль¬чика отдают в семью старшего брата Таипа — Янъегета. А когда Тагиру исполнилось семь лет, его отправляют из Кусимово в аул Аюхазы к баю Ахметкирею, зятю Янъ¬ егета. «Пойдем, сынок, у меня есть тоже сын Давлеткирей, вы с ним одногодки. Вот и будете вместе играть. Я тебя верховой езде научу. Будете с Давлеткиреем мой табун пасти». С этими словами бай усадил мальчика на телегу, попрощался с тестем и увез Тагира в свой аул. Маленький Тагир, оторванный от родных мест, сверстников, отчаянно тоскует, ему чудится речка Карамалай, плавно несущая свои воды прямо перед их домом, плоская вершина горы Хэлтеш, где они без устали играли в бабки или в шар. Он несколько раз порывался бежать в родной аул, но не знал дороги, потому что богач привез его сюда ночью. Новые хозяева мальчика заметили, как тоскует Тагир, не находит себе места — отъезд из дома переживал болезненно, и поэтому старались быть с ним повнимательней. Время шло, и Тагир, мальчик бойкий и ловкий, сообразительный и находчивый, постепенно освоился в новой семье. Ахметкирей-бай внимательно следил за мальчиком — в частности, как он самостоятельно садится на коня, водит его на водопой, как стреноживает его, когда пускает попас¬тись, и про себя радовался за него. Однажды бай доверил Тагиру и своему сыну выйти в ночное с четырьмя косяками лошадей. А ведь об этом юный Тагир мечтал давно! Что может быть лучше — ночная тишина, костер, пофыркивание коней. Но главное — ему впервые доверили самое настоя¬щее, ответственное, мужское дело! Много лет спустя Тагир Таипович вспоминал: — В ту ночь, когда самостоятельно пас косяки, я по¬чувствовал себя так, словно повзрослел на добрых пять лет... Постепенно мальчик превратился в заправского табун¬ щика. Ребята из соседнего хутора Смеловский предпочи¬тали удирать, едва им стоило увидеть загорелого до черноты юного табунщика, уверенно сидевшего на племенном жеребце и державшего в руке плетеный ременной кнут. Еще бы — Тагир научился здорово ругаться с табунщиками из соседнего Алсынбаева в спорах за лучшие пастби¬ща. Порой даже драться приходилось. Об этом Тагир Таипович вспоминал с улыбкой. — С Давлеткиреем мы ночами напролет не слезали с коней. Потому что стоило нашим «противникам» уви¬деть, что мы спешились — поколотят, как пить дать... В середине двадцатых годов отец Тагира, вернувшийся с войны, увез сына домой. К тому времени Тагир сильно вытянулся, его мышцы налились — словом, стал настоя¬щим джигитом. В росте он даже перегнал отца. Теперь же Тагир, кое-что повидавший и повзрослевший, начинает тосковать уже по аулу Аюхазы, где провел несколько лет: накрепко привязался к своим табунам, полюбил своего легконогого коня, который вихрем носил его от горы к горе по лесным влажным дорогам. Сейчас Тагир чувство¬вал себя неприкаянным в своем Кусимово. Да и что это была за жизнь? Единственная лошаденка отца никак не могла утолить его настоящей «лошадиной» тоски, она из¬матывалась на ежедневных работах в лесу. Тагир думал — вот сесть бы сейчас на сказочного крылатого коня Тулпара и умчаться в Аюхазы, до отвала попить кумыса, который так утоляет жажду! Очередная жена отца, увидев беспросветную нищету мужа, к возвращению Тагира уже успела сбежать. И снова убогое хозяйство свалилось на плечи отца и совсем еще юного сына. Несколько раз, усадив рядом с собой сына, Таип ездил к русским в хутор Курск — продавать деготь в бочках. И с каждым разом убеждался, что сын абсолютно равно¬ душен к его ремеслу. Таип начал всерьез задумываться над его судьбой. Ведь единственный сын у него... «Может, отдать его в деревенскую духовную школу — медресе? Встанет на религиозный путь, и судьба его сложится счастливее, чем у меня?» — думает он, ведя к мулле своего повзрослевшего сына. И хотя все ребята были деревенскими, шакирдам-ученикам предписывалось жить только в общежитии. Начиналась учеба с изучения букваря, потом шел Коран. Учение шло по джадидскому способу — давались знания по четырем арифметическим действиям, по географии. И хотя уже шли первые годы советской власти, обучали в медресе мало кому понятному исламу, делая упор на каноны шариата. Дальше этого дело не шло. И все это, естественно, не вызывало в Тагире желания учиться по-настоящему. В душе Тагира всегда была почему-то именно вот такая мечта: он летит в немыслимо бескрайнюю степь на коне с орлиными крыльями и серебряными копытами. Не зная, куда девать бурлящую в нем энергию, Тагир во время перемен старался восстановить друг против друга шакир- дов из бедных и богатых семей, семей из рода Бугазы. Бедняков звали «баур» — печень, богатых — «балыксы» — рыбаки. Поводом для стычек служило то обстоя-тельство, что медресе и махалля располагались на земле бедняков. Муллы и кази, выясняя причину драки, неиз¬менно вставали на сторону ребят из рода Бугазы, вызывая у бедных шакирдов бурю негодования. На некоторое время страсти утихали. И — снова драки. Не всегда такие проделки сходили с рук Тагиру.

Однажды бугазинские ребята подкараулили его в укромном месте и крепко избили. Тагир не остался в долгу: он притаился под мостом, что находился посередине аула, подстерег главаря бугазинцев Рашита и основательно излупил его. После этого Тагир вынужден был целую неделю прятаться в погребе. Его небезопасные проделки вызывали гнев отца, однако Таип и пальцем не трогал сына — жалел. Потому что тот был полу сиротой, единственной его надеждой и опорой в будущем. Через неделю, когда все улеглось, Тагир снова переступил порог медресе. И снова в комнате звучал гнусавый голос муллы, который, держа в одной руке посох из ясеня, в другой — афтияк (учебник), вел очередной урок. Эти уроки не вызывали в Тагире никакого интереса. Он целыми днями, даже во время перемен, не выходил из медресе, потому что знал — бугазинцы собира¬ ются отомстить ему. Впрочем, время шло, и эта вражда тоже стала покрываться пылью. Но палочная дисциплина, испокон веков существовшая в духовных училищах, не могла унять в Тагире духа озорства и вызова. Он выдумывал все новые и новые шалости — лишь бы не давать покоя хозяевам медресе. Вначале он вместе с Алсынбаем перепутал все галоши и прочую обувь, которую правоверные, придя на пятничную молитву, оставляют в прихожей мечети. В другой раз во время намаза ясту — вечерней молитвы — он с ребятами стащил всю обувь прихожан, побросал ее в речку Карамалай, и вся их группа побежала укрываться в подпол. Ночью же ребята вылезали из своих убежищ и крали масло со сметаной из клетей — а где у какого хозяина лежит эта вкуснятина, они знали точно. Деревенский мулла и староста решили основательно взяться за Тагира, чтобы лишить его дурного влияния на остальных ребят. Но смирить его не удавалось. Приходили с обыском в дом, но мальчик выскальзывал из рук, как налим. Однажды Таип вернулся с работы, его тотчас же вызвали в медресе и устроили выволочку — за проделки сына, за многочисленные нарушения им канонов шариата, потом начали угрожать судом. Но Таип слушал служите¬ лей вполуха, его тревожило другое: как жить дальше, как спасти сына от надвигающегося голода. На Зауралье надвигался 1921 год, вздымая над собой посох страшнее, чем у муллы — посох неизбежного голо¬ да. Из дома в дом ползли слухи: голод этого года будет ужаснее голода 1911 года. С самого весеннего таяния снега до конца лета не выпало ни капли дождя, в соседних аулах зерно, брошенное в землю, даже не проклюнулось. Земля потрескалась, став похожей на такыр. В пыль прев¬ратились некогда роскошные яйляу, трава на которых порой достигала пояса. В корм скоту начали готовить вет¬ки, древесную кору, рубить вербу. Лишь баев из бугазинского рода не особенно тревожила наступающая засуха, потому что у них лежало достаточно прошлогоднего сена, а это сейчас составляло настоящее богатство. Приближалась осень. В доме Тагира — ни крошки съестного. Голод этого года первым постучался в их из¬бушку о двух окнах, стоявшую на околице аула. Так, в ауле первыми стали голодать Тагир с отцом. Но Тагир не¬вольно замечает в глазах отца, сидящего на нарах, огонь¬ки какой-то надежды. Оказывается, не зря он переделал телегу в легкую куцую двуколку. Он уже успел договориться с русскими из Курского хутора уехать отсюда куда- нибудь подальше, прочь из родного аула. Отец не знал, что делать от радости, когда утром обнаружил во дворе свою саврасую лошадь: он продал ее не так давно, но та, бросив нового хозяина, вернулась на родное подворье. «Божий дар с небес, воистину!» — повторял отец. Помолившись, он тронулся в путь, оставляя в доме лишь дохлых тараканов, напоминавших золотые крупинки, да сверчка за чувалом. Посадил сына поудобнее, закутанного в заплатанный чекмень. Впереди — холодная ночь и неизвестность. Общественно-социальную жизнь своей деревни Тагир Таипович так вспоминал через многие годы: «Кусимово — деревня очень старинная, люди здесь жили разделенные по родам. На правом берегу реки Карамалай расположились люди рода «каралар» (черные), между двух рек находился род «баур» (печень), за рекой Бекимбет проживал род «бугазы». Караларцы занимались, в основном, рыболов¬ством и охотой. В старину они охотились с соколом на норку или колонка, или ласку, на крупного зверя — вол¬ ка, лисицу — ставили капканы, на птицу — различные силки. А иногда за зверем мчались на конях и били его деревянной дубиной — палицей. Например, сын Атауллы- бабая Ауял за свою жизнь поймал семьдесят шесть волков. А из рода «бугазы» выходили, в основном, деревенские богачи и муллы. Среди молодых людей, которые обуча¬лись в городе Троицке, в медресе Зайнуллы-ишана, были и такие, которые совершали паломничество в святые места — М екку и Медину. Все деревенские сотники, десятские, старшины были выходцами из этого рода. Бугазинцы занимались коневодством, выращивали и другие виды скота. А основным занятием нашего рода — бауров — был лес. Баурцы взбирались на гору Кыркты, рубили лес и по заказам русских делали разную утварь, распиливали бревна, сколачивали заборы. Вот этим-то и промышлял мой отец. Заготовка древесного угля, варка дегтя, изготовление дранки — это и был круг его обязанностей. До Октябрьской революции в Кусимово ни один бай не занимался земледелием и хлебопашеством. О бедняках и середняках и речи быть не может. Но у каждого жителя аула была своя земля — владение, переходящее по наслед¬ству из поколения в поколение. Кроме того, у каждого хозяина имелся возле дома личный, и довольно большой, участок для сада и огорода. Но в ауле никто не сажал ни картошки, ни огурцов, ни капусты, ни лука. На этих участках росла обычно алабута — сорная трава. Помню, как будто вчера это было, — говорит Тагир Таипович, — если кто-то решится посадить картошку, а такие были — Аухади из нижнего конца аула, — так его на смех поднимали, говорили, что тот вот-вот окрестится и станет кафыром — неверным, христианином. Рядом с аулом было множество небольших озер, на реке — заводи, но никто не держал гусей там или уток. А если кто-то резал курицу — это считалось позором. В начале мая все жители аула — и богатые, и бедня¬ки, — закрыв ставни окон, уезжали в Кыркты на яйляу, на летние пастбища. Те, кто побогаче, откармливали лошадей, коров, готовили кумыс, люди победнее работали табунщиками, женщины доили кобылиц и коров. Продажа кумыса и молочной продукции считалась большим грехом, утверждалось, что продажа их — дело неверных. Много¬численные косяки кобылиц и гурты скота кормились на отрогах гор, в долинах, на лесных полянах, а сенокосы и пастбища, расположенные возле самой деревни, не трогали до конца лета. Но моему отцу не повезло ни с женами, ни с землей...» — Такими словами заключил свой рассказ Тагир Таипович.
Таким образом, в сентябре 1921 года запряженная в двуколку саврасая лошадь Таипа увезла своего хозяина и его сына через Челябинск, Троицк и Верхнеуральск в Среднюю Азию, или, как говорили в старину башкиры, в сторону Магриб — на юг. Отец Тагира взял с собой еще троих русских из Курского хутора. Этот небольшой обоз, состоявший из четырех подвод, обходил все города, лежавшие на их пути, потому что у путников не было ничего такого, что можно было продать и отсутствовала возможность купить что-то и поесть. Они проезжали через деревни, но не решались попроситься и на ночлег. Их, бросивших родину и побежавших куда глаза глядят, голод преследовал неотступно. — Меня удивляла предприимчивость отца, — расска¬зывает Тагир Таипович. — Однажды просыпаюсь рано ут¬ром, глядь — а в двуколку вместо нашей клячи впряжен добрый конек. Как это уж Таип провел эту операцию, никто не знал. Постепенно обоз начал распадаться, каждый направился своим путем. Таип со своим сыном остались одни... Дороге не было конца. Осенние острые холода пронизывали через лохмотья до костей. В конце концов, они добрались до богатого казаха по имени Мырзабай и буквально свалились у него. И пока не пришла весна, жили у него, ухаживали за скотом — сло¬вом, нанялись батраками, а весною двое бедолаг, оставив двуколку и коня баю — таковы были условия, на которых тот разрешил Таипу и Тагиру перезимовать у него, — отправились дальше пешком. Они шли по местам близ древней Кужи, нынешнего Целинограда — бывшей Акмуллы. Итак, снова впереди неизвестность. Кочевали от аула к аулу, от юрты до юрты, прося милостыню. Но чем дальше шли они на юг, тем чаще удавалось отведать им то молока, то катыка, то кумыса. А изредка и мяса. Таип когда-то учился в медресе, и это обстоятельство сейчас выручало его. Он восстанавливал в памяти отдельные выдержки, аяты, а то и суры — главы из Корана. Поскольку казахи в подавляющем большинстве своем были неграмотны, даже куцых знаний Таипа хватало на то, чтобы его, в засаленной чалме, прозвали «мулдэке». Новоявленный мулла бодро читал свои молитвы, заговаривал от хвори, отгонял нечистую силу и прочее. Читая невпопад аяты, он часто забывал слова, и тогда безо всякого стеснения вставлял в арабский текст башкирские слова, не боясь разоблачения. Слушая, как на ходу сочиняет отец во время молитв, Тагир порой заливался тихим смехом. В такие моменты Таип, истово молясь, произносил на башкирском: «Не смейся, сынок, не надо, все дело погубишь, если хочешь смеяться — выходи наружу». Много аулов было уже за их спиной. Наконец, они достигли берегов Сарысу, присоединились к казахам, перекочевывавшим на яйляу, а потом отправились дальше. Опытные кочевники, казахи точно знают расположение колодцев и места, богатые кормом для скота. И через два месяца путешествия они вступили в места, богатые зеленой растительностью. Здесь Таип с сыном впервые увидели растения высотой в человеческий рост, назывались они жогали. Оказалось, отец с сыном находятся на обычной кукурузной плантации, которая, вырастая, превратилась в настоящий лес. Около нее валялись крупные зеленые и желтые плоды величиной с человеческую голову. Как выяснилось, это были дыни и арбузы, в изобилии росшие на здешних полупесчаных почвах, прекрасно созревающие под щедрым солнцем. Чтобы представить себе всю щедрость здешних мест, добавим, что просо своими метелками доставало земли. Отец с сыном достигли станции Шеяле, которая находилась на самой южной железной дороге Средней Азии. Юный Тагир с изумлением воззрился на паровоз, окутанный обильным паром, на длинный хвост домиков на колесах с окошечками. Подобную картину ему довелось увидеть впервые. На этой станции наши путники распрощались с казахами, взобрались на открытую платформу, груженную досками. Теперь путь их лежал в Туркестан. В те времена Туркестаном называлась большая железнодорожная станция, битком набитая людьми, бежавшими от советской власти, а чаще — от голода. Недалеко от вок¬зала, на майдане, превращенном сотнями тысяч ног в камень, под палящим солнцем сгрудились те, кого судьба пригнала сюда со всех концов страны в поисках удачи. У всех была одна цель — продать себя, свои руки, чтобы выжить. С провалившимися глазами, доведенные до крайней черты отчаяния и голода, не знавшие, куда приклонить голову, они стремительно бросались к любому, кто казался им «покупателем». Как-то к Таипу подошел сытый, крепко сложенный казах в чапане муллы и сказал, Даже не интересуясь, согласен ли на его предложение сидящий на земле человек. — Эй, жолдас, какими ремеслами владеешь? Таип, сносно научившийся казахскому за время странствий, нашелся тут же. — А я все умею делать. Велев ему и Тагиру встать, казах внимательно оглядел их, словно перед ним была скотина, предназначенная для продажи. Потом снова обратился к Таипу. — А этот крепыш — твой сын, что ли? — И стал ощупывать мышцы вытянувшегося, крупнокостного Тагира, одетого в рубашку и штаны. Снова спросил Таипа: — Ты кто — башкир или татарин? — Нет, не татарин. Башкиры мы. Услышав ответ, казах оценивающе взглянул на отца, на смуглого скуластого мальчика, который, прищурившись, смотрел ему в глаза, и покачал головой. «Не верит, что Тагир мой сын», — с тревогой подумал Таип. — Кто вас знает, уж больно друг на друга не похожи. — И ушел, пообещав прийти вечером. Солнце уже склонялось к горизонту, и тот казах действительно появился теперь уже в сопровождении пяти или шести верблюдов и стольких же ишаков. Таип с сыном сидели на прежнем месте. Не слезая с коня, он прежде всего окликнул Тагира, сидевшего на земле и с изумлением разглядывавшего диковинных тварей, бес¬ прерывно жующих и не обращающих ни на кого внимания. — Эй, малый, верхом когда-нибудь ездил? Тагиру показалось, что хозяин прямо тут же вручит ему поводья. Он вскочил и ответил радостно: — Ездил, и не один раз. Но казах и не думал этого делать. Он привстал на серебряных стременах, подал знак трогаться и стал заворачивать коня. — Это жаксы. Садись вон на того взнузданного черного ишака. — И указал на стоявшего в хвосте маленького каравана осла, который меланхолично отгонял хвостом мух. Тагиру, который у Ахметкирея привык птицей носиться на лучших аргамаках — племенных жеребцах, такое приказание прозвучало так, словно ему вылили на голову ушат воды. — Ну, чего встал? Оглох, что ли? Иди, садись на ишака, говорят же тебе! — донесся до него сердитый и какой- то подобострастный голос отца. Делать было нечего, Тагир направился к дремавшему на тонких ножках ишаку, забросил ногу и уселся на острый, как тупая сторона ножа, хребет. Поджимая ноги, он потрусил за верховым казахом и отцом, оседлавшим другого ишака. «Увидел бы меня сейчас Давлеткирей на ишаке, — мелькнуло у Тагира в голове. — Интересно, что бы сказал он?» Человек, возглавлявший маленький караван, оказался очень богатым религиозным казахом по имени Асыкбай. В зимние месяцы он с семьей жил на станции Туркестан, а на лето со всей своей живностью выезжал на яйляу, перекочевывая с одного места на другое. На другой день после обеда Асыкбай привел купленных на торге батраков на свой яйляу, где уже стояли белые юрты, а кругом — сколько глаз хватало — бродили табуны лошадей, верб¬людов, отары курдючных овец. Асыкбай велел поставить для Таипа и Тагира отдель¬ную юрту на самом краю яйляу. На другой день Тагиру объяснили его обязанности — пасти байских овец, что он и делал в течение утомительного и скучного лета. А отец, который сказал, что умеет делать все, подтвердил свои слова: косил сено, работал в маслобойне, чинил хомуты, седелки. И он изрядно поднаторел в этом деле — научился шить сбруи для верблюда и ишака. И понемногу бай начал выказывать знаки какой-то приязни к этим двоим баш¬кирам — за умелую и безропотную работу отца, за стара¬тельность и шустрость сына. Заметно потеплела к ним и сама жена казаха — байбика: по тем же причинам. С приходом осени перед началом дождей отец и сын днями и ночами стригли овец. Прежние чабаны, чтобы схитрить в свою пользу, заворачивали в шерсть камни, а сама шерсть, как правило, была грязной, свалявшейся, Таип же с Тагиром тщательно очищали ее, сортировали и только после этого предъявляли хозяину. Когда пришла зима, бай, прихватив с собой и башкир- батраков, вернулся на станцию Туркестан, в свой зимний дом — ызму, окруженную высокими стенами-дувалами. Вскоре начался обязательный для всех мусульман месяц Ураза — мусульманский пост. В наиболее известной в Средней Азии махалле люди даже дома не появлялись иногда — оставались там и усиленно постились и молились. Взвалив все свое хозяйство на плечи Таипа, бай удалился в мечеть. Таип тоже вначале хотел было начать поститься, но уж слишком сосало под ложечкой, он махнул рукой и стал нет-нет да и урывать кусочки из еды, которую носил Тагир хозяину к вечеру в мечеть. (Во время уразы мусуль¬манин должен завтракать до восхода солнца. А до его заката он не имеет права не только есть, но и не пить ни капли.) В результате, когда в конце уразы правоверные мусульмане заметно спали с лица и тела, Таип имел весьма упитанный вид. И тут вскоре случилось несчастье: от чахотки умер единственный женатый сын Асыкбая. Хозяева тут же обратили пристальное внимание на тринадцатилетнего, не по годам рослого и сильного Тагира. И начали уговари-вать: «Жену нашего сына тебе отдадим, по нашим мусульманским обычаям. Прочитаем молитву — никах, и за свадебку! Разве не хороша жена?» Та, впрочем, действительно была прехорошенькая — молоденькая, черноглазая, глаза как вишни, плотная, она уже начала заигрывать с подростком, будя в нем неизведанные им еще чувства. Но Таип думал иначе, потому отмалчивался, между тем как бай с женой с нетерпением ожидали ответа. Прожив еще лето у Асыкбая, осенью 1922 года Таип начал уговаривать сына ехать в Ташкент. К тому времени мальчик уже привык к здешним порядкам, укладу жизни, к размеренной работе, которая, в общем-то, ему не была в тягость. Несмотря на уговоры бая и его домочадцев, Таип с сыном отправляются в Узбекистан. Мощный поток голодного люда подхватил их и потащил за собой в этот для многих еще таинственный город. Но на этот раз Таип пустился в дальнейшее путешествие, уже имея кое-что в кармане. «Кроме того, по договоренности Асыкбай за каждый год работы выделял ему голову скота. Отец, как уже упоминалось выше, был человеком практичным, и, уезжая в Ташкент, заклеймил предназначенную ему скоти¬ ну — оставил свою, кусимовскую, тамгу на ухе каждой», — вспоминал Тагир Таипович позже. Со стороны отца было сделано все, чтобы отдалить сына от бая — у Тагира должна быть своя жизненная до¬рога, вон какая жизнь начинается... Очередных пришельцев, естественно, в Ташкенте никто не ждал с распростертыми объятьями. Самое сложное — найти в этом людском муравейнике жилье. Насчет еды особых проблем не возникало — едва ли не на каждом углу для них были приветливо распахнуты двери чайханы. А вот ложе на местах ночлегов было такое же жесткое, как на площади, на станции Туркестан. Таип с сыном устраиваются носильщиками. Встречают пассажиров из России, берут у них тяжелые мешки, баулы, чемоданы, относят на указанные места и, пряча в карманы полученную мзду, мчатся назад на вокзал. На быстрые и выносливые ноги крепыша Тагира обратил внимание какой-то человек, который каждый день в ожидании поездов с севера с независимым видом прохаживался по перрону. Одет он был в шикарный бостоновый костюм, на голове — новенькая шляпа, обут в блестящие хромовые сапоги, в руке — сучковатая палка и непременная трубка во рту. И в один из дней этот франтовый перронный завсегдатай остановил Тагира и предложил работу в артели. — У нас несколько другая работа, но платим побольше, — убеждал он Тагира. На другой день, встретив оренбургский поезд, этот человек всучил Тагиру тяжелый, обвязанный в двух мес¬тах багажным ремнем, чемодан. Едва Тагир вернулся, отнеся его по указанному адресу, как тот вручил ему вто¬рой... Таким образом, Тагир и сам не заметил, как оказался втянутым в шайку, которая грабила приезжающих в Ташкент людей. И не скоро еще смог вырваться из ее цепких лап — люди в ней были связаны круговой порукой и повязаны кровью. Но пока Тагиру даже нравились таинственность, скрытность, которые окружали нынешние его дела. А они требовали решительности и ловкости, делались они ночами. Тагиру доставляло удовольствие делать «рывки» — так называлось это на блатном языке: вырвать из рух чемодан или другую поклажу, стремительно умчаться прочь и затеряться в бесчисленных улочках старого Ташкента. Вечерами грабители собирались в определенном месте — на «хазе» и делили добычу. У главаря были свои люди, реализовывавшие добычу. Были «специалисты» по краже чемоданов прямо в поездах. Едва поезд останавли¬вался, как открывалась дверь, противоположная той, в которую выходили пассажиры, и товар переходил в руки. Уже поджидавшим «носильщикам». Подросток, который ни шагу не отходил от отца, те¬перь стал частенько пропадать. Иногда заявлялся за пол¬ ночь, а порой приходил и вовсе утром. От него начало попахивать табачным запахом, а скоро — и винным пере¬гаром. Стали с каждым днем слабеть те невидимые, но прочные нити, что связывали отца и сына. Порой Таип приходил в отчаяние, пытаясь вытащить Тагира из топи, в которую он неумолимо погружался все глубже и глубже. «А что, если взять да отправить его к Асыкбаю, же¬ нить на молодой невестке? Может, это выход из положе¬ ния? — мучительно думал отец, лежа у дувала на своей ветхой одежде и глядя в черное туркестанское небо, в ко¬ тором тяжело ворочалась луна. — А может, взять причи¬тающуюся мне скотину у Асыкбая и вернуться на роди¬ну?» — Такая мысль тоже приходила в голову Таипу. «Не забивай голову пустыми мечтаниями. Что ждет тебя в ауле? Изба? Так ее стоит только легонько плечом толкнуть, она рухнет... А зимы ; их свирепыми метеля¬ми — они одни чего стоят! Здесь, хоть и жить негде, но тепло и сытно. Где голову приткнул, там и жилище твое». Такие мысли без конца донимали его, вынуждая при¬нять одно-единственное верное решение. И он принял его. Несмотря на сопротивление Тагира, в одну из ночей — а ночи на юге темны до черноты — Таип вместе с сыном оказывается снова у Асыкбая. Увезти Тагира днем было немыслимо — члены шайки зорко следили друг за другом, система доносов была поставлена четко. И если нарушивший негласный закон шайки обнауживался, он, как правило, исчезал бесследно. Распродав свой скот, Таип начал готовиться в путь-дорогу. Вырученные деньги жена бая зашила в голенище сапога Тагира. Асыкбай снова заикнулся было о женитьбе Тагира, но тот, который уже начал кое-что понимать в жизни, решительно отказался. — Такова уж, видно, воля Аллаха, - вздохнул бай и замолчал. Прощание было теплым. Жена Асыкбая обняла Тагира, похлопала его по спине — признаться, это было сделать нелегко, потому что Тагир вымахал в здорового джигита. — Бывай здоров, сынок, дай тебе бог счастья. Деньги твои я в сапог твой зашила. Так что не давай никому к твоим ногам прикасаться, неровен час—отрубят их и унесут деньги-то, — пошутила она, потом всплакнула и долго смотрела вслед уезжающим.
 
Таип с сыном прибыл с Сырдарью. Тут они взялись за сбор ваты, как как платили неплохо, а деньги нужны всегда, особенно в пути. Могли бы остаться тут, но Тагир все время мучал отца: «Поедем домой, поедем домой, мне тут не нравится». В один из дней Таип поднял сына рано обычного и сказал:
- Сынок! Урожай сбора ваты закончили, деньги получили, отправимся домой в родную деревню. За 15 дней доехали до Белорецк. А в родной деревне ничего не изменилось, живут, оказывается, как и жили. Через два дня после прибытия грамотного иолодого человека ставят на должность секретаря местного совета. Через неделю в совете появился военный комиссар Тамъян-Тангаурской волости. Он очень удивился тому, что в глухой башкирской деревне молодой человек отлично владеет русским языком, имеет грамоту. Таких мало. Поэтому он обратился к нему:
- Не хочешь служить в Красной Армии?
Тот не раздумывая ответил:
- Непременно, желаю! Только хочу в кавалерийские   части, - ответил Тагир на чистом русском языке,  - я очень люблю лошадей!
- Ого-о-о! Ты, оказывается болен лошальми, - удивился военный комиссар и обещал, что жклание молодого человека в скорм времени будет выполнено.
Так и произошло. Попал он в курсы подготовки кавалеристов в Казани, в течение трех лет постигал секреты военного кавалериста. Одновременно учился в Татао-башкирской школе имени татарского ЦИКа. Так прошло три года и Тагир, в 1932 году закончив курсы остался тут же, в школе подготовки командиров заместителем командира взвода.

Прошло еще несколько лет. Однажды на прогулке он встретил татарскую девушку по имени Сайда, влюбился и, несмотря на протесты родителей девушки, в скором времени женился. В 1938 году Кусимова направили в столицу Азербайджана на должность командира кавалерийского эскадрона. Через некоторое время эскадрон вышел на первое место в масштабе Азербайджанской  77-й горно-стрелковой дивизии. А перед самой войной его назначили командиром полка в составе 11-й дивизии в Кировограде. Тут не пришлось задерживаться. Красного командира майора Кусимова направляют в Иран, чтобы удержать эту страну на нейтралитете. Тут он быстро нашел общий язык среди местных курдов, авторитет рос, как представителя Советского Союза.
В  ноябре 1941 года майор получил пакет, где были скупые строки:

 Немедленно выехать по указанному маршруту в пакете. Буденный. 
        
Так он попал в 112-ю Башкавдивизию. С апреля 1942 г. командир 58-го гвардейского кавалерийского полка, 112-й (позднее 16 гвардейской) кавалерийской дивизии генерала Шаймуратова. За время войны полк освободил 19 населенных пунктов, особо отличился при форсировании Днепра 27 сентября 1943 года, создав плацдарм до 2,5 км, что обеспечило переправу других частей дивизии. При незначительных потерях личного, конского состава и техники полк Кусимова уничтожил за одни сутки 77 солдат, двух офицеров противника, захватил 15 автоматов, 4 ручных пулемета, более 50 винтовок, 3 станковых пулемета. После войны служил в Туркестанском военном округе. В 1947 году с отличием окончил Военную академию имени М. В. Фрунзе, а в 1951 году — Военную академию Генерального штаба Вооруженных Сил СССР имени К. Е. Ворошилова. C 1963 года военный комиссар Башкирской АССР. За период с 1947 по 1971 годы избирался депутатом Верховных Советов РСФСР, Туркменской ССР, Башкирской АССР.

                7.3. В освободительных боях
                (Рассказ из книги «Беркуты Ирандыка»  Р. Утягулова.
                Сибай, 2012, с.32-39 с сокращениями).

16-я гвардейская кавдивизия особо отличилась в боях при форсировании Днепра с 22 по 30 сентября 1943 года. Операция «Днепр» был одной из славных страниц. После гибели М. Шаймуратова командиром дивизии был назначен  Г. А. Белов. Перед кавдивизией была поставлена задача – форсировать Днепр в районе Дымарка и укрепиться на правом берегу реки.Передовым отрядом дивизи при форсировании был назначен 58-й гвардейский кавполк Тагира Кусимова. При форсировании этой реки героический поступок совершил  парень из д. Кусеево Баймакского района пулеметчик  Тафтизан Миннигулов. В бою за село Черныш Черниговской области он уничтожил 18 немецких солдат, погиб в бою. Ему посмертно присвоено звание Героя Советского Союза.

Бессмертный подвиг совершил воин из д. Халилово, воспитанник Билаловского ШКМ Баймакского района БАССР командир пулеметного взвода старший лейтенант Габдрауф Давлетов. Он со своим взводом одним из первых форсировал Днепр и держал плацдарм, открыв пулеметный огонь по немцам. Погиб в бою. Ему тоже посмертно присвоено звание Героя Советского Союза. Он со своим земляком Тафтизаном Миннигуловым похоронен в боатской могиде в д. Асаревичи Гомельской области.
За успешное форсирование Днепра командиру полка Тагиру Кусимову, а так же командиру кавдивизии Г. А. Белову были присвоены звания Героя Советского Союза. Орденами и медалаями всего было награждено 1408 человек.
 
Артиллирист Миннигул Арсланов и командир взвода ПТР Хусаин Кутуев (г. Баймак) за героизм были награждены орденами Красного Знамени. Только один  артиллерийский расчет М. Арсланова уничтожил 60 солдат и 9 танков противника. Кавалеристы проявили массовый героизм при освобождении Укрины, Белоруссии, Польши, дивизия удостоилась почетного названия Черниговской.
В годы Великой Отечественной войны башкирские воины 16-й кавдивизии, освобождая Европу, первым делом поспешилиосвободить политических заключенных и военнопленных. Они освободили из канцлагеря Майданек около 10 тысяч военнопленных, в Бранденбурге освободили около 3 тысяч политических заключенных. Первым двери тюрьмы Бранденбурга открыл со своей группой старшина Галиахмет Сайфуллин из д. Гадельбаево Баймакского района. За героизм при взятии Бранднебурга Фазыльян Ахметшин из хутора Юлалы был награжден орденом Красной Звезды.

В успехах 112-й (16-й) кавдивизиинемалая заслуга наших земляков. Тафтизану Миннигулову, Габдрауфу Давлетову, Тагиру Кусимову присвоены звания Героя Советского Союза, Миннигул Арслаов награжден орденами Боевого Красного Знамени, Красной Звезды, 3-мя медалями «За отвагу», «За взятие Берлина», командир эскадрона Бадри Мамбеткулов  - тремя орденами Красной Звезды. Список еще можно продолжить.
Бадри Мужавирович работал директором в разных школах Баймакского района и Сибайского педучилища. Он награжден орденом Ленина, медалью Ушинского, присвоено звание заслуженного учителя РСФСР, Почетного гражданина г. Баймака и г. Сибая. До войны его знали как опытного педагога. Бывший председатель Совета Министров БАССР З. Ш. Акназаров в своей книге «Время. Люди. Мысли.» (Уфа: Китап, 1998) с большой теплотой отзывался  о Мамбеткулове, который оказал огромное влияние на трудовую деятельность автора: «Запомнился мне приезд в нашу школу ( в 1941 году я работал учителем Мурзеевской школы) заведующего Баймакского районо Бадри Мамбеткулова, известного в Башкирии педагога и заслуженного учителя школ России... Этот приезд значил для меня очень многое. Пример его служения своему призванию вдохновлял ... В дальнейшем я испытывал на себе трудности и радости этого сложного и гуманного труда учителя-воспитателя».

Б. М. Мамбеткулов участвовал в двух войнах: Финский (1940) и Великой Отечественной (1941-1945). Уходил воевать по велению сердца, добровольцем. Его знали как храброго бойца и легендарного командира эскадрона 112-й Башкирской кавалерийской дивизии. Комиссовавшись по ранению в 1943 году, он вернулся на родину и начал работать заведующим военным отделом райкома КПСС, а начиная с 1945 года – инспектором райОНО. Активно участвовал в восстановлении народного хозяйства и школ, разрушенных в годы войны. В 1947 году его направили директором в Тубинскую среднюю школу  - самую отстающую в районе. Там онтрудился 16 лет. Итогом целеустремленной работы директора совместно с педагогическим коллективом, общественностью являлось то, что школа со временем стала одной из передовых не только в районе, но и в республике.

В 1963 году опытному педагогу и руководителю Министерство просвещения БАССР поручило ответственное дело – открытие педагогического училища в городе Сибае. Мамбеткулов и здесь трудился по-боевому, раскрылся как умелый директор и как хороший руководитель. В 1972 году он вышел на пенсию, и теперь у него появилась «вторая специальность» общественная работа. Мамбеткулов был прекрасным краеведом, публицистом, писал статьи на злободневные темы, жил тревогой за судьбу народа.
24 июня 1945 года в Москве на Красной площади состоялся Парад Победы, где принимали участие 20 воинов 16-й Башкавдивизии.Командир полка Герой Советского Союза Тагир Кусимов  пронес на Параде знамя военной академии имени М. В. Фрунзе. Боевое прошлое кавдивизии, героизм конников – это гордость и одновременно скорбь народная. Дорогой ценой  завоевана Победа. Из 500 баймакцев, воевавших в дивизии сложили свои головы около 300 человек. Вечная слава баймакцам-кавалеристам, погибшим за честь и независимость Родины  в годы Великой Отечественной войны  в 1941-1945 годах! Демобилизованные кавалеристы после войны активно включились в мирную жизнь, работали в различных отраслях народного хозяйства. Многие ветераны кавдивизии приняли активное участие в строительстве БМСК, треста «Башмедьстрой» и молодого горняцкого города Сибая. В городе проживало более 40 ветеранов кавдивизии. Они трудились честно во имя процветания родной земли.
 
                7.4. Комиссар Башкирской дивизии
    (Из книги «Сказание о земле Баймакской». Уфа: Слово, 1998, с.139-140)

В начале ноября 1941 года Башкирский обком ВКП(б), Президиум Верховного Совета и Совнарком БАССР обратились в Государственный Комитет Обороны с просьбой о создании башкирских кавалерийских дивизий. 13 ноября было получено разрешение.
Формирование 112 дивизи проходило в Деме. Колхозы и совхозы обеспечивали дивизию лошадьми, продуктами и фуражом, а фабрики и заводы – обмундированием, повозками и тачанками, холодным оружием. В ряды кавалеристов призывались добровольцы  - лучшие представители рабочего класса, крестьянства и интеллигенции.
К началу 1942 года 112-я Башкирская кавалерийская дивизия была сформирована. Ее командиром стал полковник, коммунист М. М. Шаймуратов, прибывший с фронта.
23 марта 1942 года в день 23-й годовщины республики, дивизии вручалось Красное Знамя Президиума Верховного Совета БАССР. В торжественной обстановке проходило вручение. Замерли на гнедых жеребцах джигиты из 275 полка, на буланых скакунах – из 294, на сивых рысаках – из 313 полка.
- Мы донесем до Берлина Красное Знамя, врученное еам правительством от имени трудящихся нашей республики, - дал клятву командир дивизии.

Долгожданную весть о победе воины Башкирской кавалерийской дивизии услышали на Эльбе. Сбылась слова генерала Шаймуратова, сказанные при вручении Знамени.
Комиссаром Башкирской кавалерийской дивизии с момента ее формирования был бывший секретарь Баймакского райкома партии М. З. Назыров. Мубаряк Зиганчович родился в 1906 году в Кировской области. Трудился рабочим леспромхоза, учился в педагогическом техникуме, был комсомольским вожаком. После службы в Красной Армии поступил в Сибирский горный институт. С 1935 года М. З. Назыров связал свою судьбу с башкирской землей. Был заместителем начальника политотдела Дюртюлинской машинно-тракторной станции, а затем начальником политотдела Приютовской МТС. В 1931941 годах Мубаряка Зиганчовича избирали первым секретарем Кармаскалинского, Баймакского райкомов партии.

Грянула Великая Отечественная война. В 1942-1943 годах Мубаряк Зиганчевич, одев военную форму, стал военным комиссаром, затем заместителем командира Башкирской кавалерийской дивизии. На многих ответственных постах довелось потрудиться М. З. Назырову в последнее время. Он работал в Совмине, в тресте «Башнефтьгеофизика», в горно-геологическом институте, заместителем председателя Башкирского филиала Академии наук СССР.

В марте 1973 года Мубарка Зиганчовича Назырова проводили в последний путь. На черном полированном мраморе обелиска укреплен его портрет, надпись напоминает: «Комиссар Башкирской дивизии».            

                7.5. Константин Симонов. В донских степях
         (От специального корреспондента «Красной звезды».
            Статья  опубикована 31 июля 1942 года, №178 ).

Из-за дальних долин поднимается белокаменный гребень Ирандыка. Много видят и всюду бывают джигит и его конь. Высоки на Урале горы, широки за Уралом степи. Воюют за землю свою и воду джигит и его конь»… Гортанная, протяжная песня несется над средне-русской степью. Горько пахнет пригретая солнцем полынь, сладко пахнут степные цветы. Тонкий запах свежего сена несется от пожелтевшей, сожженной травы. Песня длинна, как степная дорога, и широка, как сама степь.

Далеко, за тысячу верст от мест, где они родились, поют в воронежской степи, под знойным солнцем башкирские джигиты свою старинную песню «Урал». Они сидят в узкой лощине у наблюдательного пункта, и рядом с ними торчат из глубоких «ласточкиных гнезд» длинные стволы противотанковых ружей. Лошади с коноводами пасутся подле, в глубокой расщелине, заросшей мелким степным кустарником. Полдневный жар, затишье. Только слева, у ведущей в тыл дороги, изредка рвутся мины, и пыльным клубом встает ссохшаяся горячая земля. Правнуки Салавата Юлаева, сражавшегося вместе с Пугачевым за свободу русской земли, снова воюют рядом с правнуками Пугачева за свободу и честь своей родины — ибо есть один родной дом под Уфой, в предгорьях Урала у Гарифулы Гафарова, и есть одна единственная и равная для всех советских людей великая родина — Россия. На широком уфимском плацу, в скрипучий мартовский мороз, в конном строю, молчаливо стояли полки башкирской кавалерийской дивизии. Позвякивали удила, и лошади переминались с ноги на ногу, скрипя на снегу копытами. Правительство воинственного народа вручало боевое багровое знамя своему народному войску, и, склонившись на одно колено, целовал край его шелкового полотнища половник Мингалий Шаймуратов. 25 лет прослужил он в русской армии, изучил много языков, и в дни отечественной войны правительство оказало ему честь, назначив его командиром 1-й Национальной дивизии башкирских джигитов. Вместе с полковником принимал знамя вчерашний секретарь райкома партии — комиссар дивизии Мубарак Назыров. Люди, встречавшиеся на пленумах обкома партии, на обледеневших лесах новостроек, в холодных бараках лесоразработок, сейчас встретились здесь на плацу, впереди полков. На конях рядом с командирами сидели комиссары, посланные в бой своей республикой. Тут был и бывший наркомпрос Алибаев, и бывший наркомлес Саитгалин, и секретарь обкома комсомола Абдулин. Народ снаряжал на войну свое войско, и лучшие сыны народа шли с ним комиссарами полков и политруками. На левом фланге одного эскадрона сидел на коне человек с лейкой, надетой поверх дубленого полушубка. Это был Якубов, бывший директор фототреста, а теперь доброволец. Как всякое истинно народное дело, история создания дивизии была проста и величественна. Башкирский народ захотел создать свою национальную дивизию из своих людей, своим иждивением, своими руками. Сталин удовлетворил народную просьбу, и сотни заявлений потекли в районные комиссариаты. В башкирских колхозах отбирали для джигитов лучших коней, портные шили обмундирование, кожевники дубили полушубки, седельщики делали седла. В лютые пятидесятиградусные сибирские морозы выезжали полки на долгие зимние учения, ночевали в снегах, палили дымные лесные костры. Всю зиму народ учился воевать, и вот март, и на хрустящем плацу пляшут кони и трепещет на ветру знамя, и завтра, стуча колесами, поедут эшелоны на запад, на священную войну.

Расплавленные жарой июльские дни. Далеко, позади, остался Урал. На берегах узких, степных речек идут кровавые бои с наступающими немцами. На этом участке фронта немцы остановлены, но бои не стихают. Каждый день и каждая ночь приносят новые жертвы. Деревни переходят из рук в руки, и по ночам над горизонтом встают зарева. Там и в конном, и в пешем строю дерутся башкиры.

Уже многих нет, уже не вернется в родную Башкирию командир полка майор Нафиков. На исходе дня он прискакал в штаб дивизии. Полковник Шаймуратов вручил ему приказ и долгим взглядом проводил своего любимца. Нафиков пришпорил гнедого, дареного коня, и пыль взвилась следом за цокнувшими по камням копытами. Небо заволокло тучами, и уже, судя по вечеру, ночь обещала быть черной, как сажа. Растянувшись цепочкой, дивизия задерживала немцев до подхода наших танков. Но задерживать — значит драться, а драться — значит атаковать. Полковник приказал Нафикову ночной атакой вторгнуться в занятое немцами село. Пять километров ржаных полей отделяли рощу, где собрался для прыжка полк, от села, где засели немцы. К девятому часу стало темно. Полк пошел в атаку. Все широкое ржаное поле оказалось усеянным немецкими автоматчиками. То стреляя в них, то убивая их молчаливой сталью, башкиры пробивались к селу. В такую ночь трудно управлять. Подразделения полка в темноте зашли слева и справа и заняли соседние деревни и перелески, а сам Нафиков с полусотней собравшихся вокруг него бойцов ворвался в село. Это был ночной налет, жестокий и страшный своей неожиданностью. На улицах села сгрудились в кучу обозы, артиллерия. Немцы стреляли с чердаков, из подворотен, забивались в сараи, разбегались в рожь, лежали на черных улицах, молчащие, расстрелянные, изрубленные. Разрывы гранат короткими вспышками освещали куски улиц, с визгом летели осколки и развороченные колеса. Обломки повозок загораживали путь. Четыре тяжелых орудия с изуродованными, взорванными механизмами стояли на главной улице. Всю ночь в селе шла рукопашная. Четыреста немцев было убито за ночь. Часть отряда Нафикова легла рядом с ними. Но когда начало светать, то оказалось, что не четыреста и не пятьсот, а больше тысячи немцев было в селе. И не только оставшиеся в живых тридцать бойцов Нафикова увидели, что немцев здесь тысяча, но и тысяча немцев увидела, что в селе только тридцать кавалеристов. Немцы стали высыпать отовсюду — с чердаков, из подвалов, с задних дворов. В утреннем тумане стояла сплошная автоматная трескотня. Нафиков решил пробиться, во что бы то ни стало.

На улицах села снова разгорелась рукопашная. Окружив цепью бойцов своих раненых, Нафиков приказал им отступить через последний свободный проулок, а сам с горстью автоматчиков прикрывал отход. Немцы стреляли снизу, сверху, со всех сторон. Все меньше людей оставалось вокруг него. Какой-то немецкий автоматчик выстрелил сзади ему в спину. Автоматчика убили, но раненому Нафикову становилось все труднее итти. Он шел, тяжело дыша, отстреливаясь и останавливаясь, чтобы перевести дыхание. Горло пересохло, хотелось пить.

На улицах совсем рассвело. Группа бойцов, отход которой он прикрывал, уже выбралась из села в рожь и была в сравнительной безопасности. Но ему самому с горстью оставшихся в живых нужно было пройти еще несколько домов, а двигаться было все труднее. Он истекал кровью. Наконец, рядом с ним осталось всего двое автоматчиков — Абсалямов и Юдашбаев. Они вели взятого в плен немецкого офицера-артиллериста. Майор совсем истек кровью, он уже несколько раз падал и снова поднимался. Другого выхода не было. Бойцы понесли на руках обессилевшего майора. На углу, в конце деревни, выскочившие из-за дома немцы, открыли по ним в упор автоматный огонь. Все трое упали на землю, и майор, не выпускавший автомата, скрипнув зубами, упер его в раненую руку и лежа дал несколько очередей. Он уже умирал, но все еще дрался. Немцы упали. Абсалямов и Юдашбаев снова приподняли и понесли майора. Стрелять он еще мог, но двигаться — нет. Через минуту еще одна пуля поразила его. Он неподвижно повис на руках бойцов, и они понесли его бездыханное тело по ржи, через крутые степные овраги. И они несли бы его до своих, если бы на их пути у стежки не лежал тяжело раненый лейтенант Назыров. Он стонал, бредил. Они не могли унести двоих и, как ни любили своего майора, но живого предпочли мертвому. Они положили тело майора в овраге и накрыли от чужих глаз ветвями кустарника и колосьями, а потом, пригибаясь под пулями, понесли дальше раненого лейтенанта. Ночью Абсалямов и Юлдашбаев с тремя разведчиками отправились через вражеские цепи за телом своего командира. Они не нашли его в первую ночь, не нашли и во вторую, но на третью ночь решили найти во что бы то ни стало, а когда люди так решают, то они делают. И они это сделали.

Так кончился этот бой, похожий на старую богатырскую сказку. Нафиков погиб, но его сосед и друг, командир соседнего полка майор Тагир Кусимов, на следующую же ночь дрался с немцами за себя и за своего друга у переправы через узкую степную реку. И хотя река только называлась рекою, и через ее русло в эти раскаленные жарой степные дни могла вброд перейти курица, немцы не сумели перейти через нее. Им даже не дали разведать брод ни днем, ни ночью. Они думали, что река глубока, и пробовали переправиться на лодках. Резиновые обрывки разодранных огнем надувных лодок лежали на берегу, прибитые к нему водой. Тогда немцы попробовали перейти сразу во многих местах. Майор Кусимов был слабее их повсюду, но решил оказаться сильнее их в одном месте и там победить. Он собрал вокруг себя всех конников, разведчиков и сам бросился навстречу немцам. Немцы не перешли эту, речку и устлали ее берег своими телами. В жестоких схватках проходил июль. Командир взвода автоматчиков Карим Нарбеков переходил по ночам через реку с двумя—тремя разведчиками. Перестреляв и вырезав с десяток немцев, иногда с «языком», а иногда без «языка», возвращался к рассвету на свою сторону. В жестоких схватках проходил июль. Грохотала артиллерия, по пыльным дорогам ползли танки, но десятки башкир-бронебойщиков, и в их числе колхозный счетовод Гарифула Гафаров, бестрепетно встречали их в своих «ласточкиных гнездах». И однажды, когда не было времени приготовить все самому и окоп, вырытый не своей рукой, оказался слишком глубок, Гафаров увидел ползущий танк. Чтобы лучше разглядеть его, вылез из окопа на ровную, как стол, степную землю вместе со своим ружьем. Подпустив на сто шагов стреляющий и ревущий танк, зажег его первым выстрелом. В танке рвались снаряды, а Гафаров, лежа на земле в ста шагах от своего поверженного врага, в первый раз в жизни чуыствовал себя богатырем. В жестоких схватках проходил июль. Немецкие разведчики оставляли в кустах ночью записки: «Рус, давай не стрелять и не ходить к нам ночью, мы тоже не будем». Они боялись, что их застрелят ночью или воткнут в их глотку короткий кинжал. Они нервничали, и с наступлением темноты автоматы стучали торопливо и беспрерывно. И в шахматном порядке впереди их позиции ложились мины. Но ненависть не знает отдыха ни днем, ни ночью. И снова с наступлением темноты скользили через кусты и овраги тихие башкирские разведчики. И снова утром в немецких окопах находили ничего не способные объяснить трупы.
Вечерело. В штабе Шаймуратова у завешенного одеялом окна сидели над картой командиры. Они обсуждали план очередной ночной атаки. Неровный свет лампы освещал их широкоскулые бронзовые лица. А за деревней, у пруда, отбрасывая в воду длинные вечерние тени, верхом на конях, нагишом купались кавалеристы. Веселые парни из уральских деревень, они брызгались, свистели, гикали. Им было весело, им нравилось, что все-таки есть в их жестоком боевом дне одна минута, совсем не похожая на войну.

                7.6 Илья Эренбург. Башкиры
                («Красная звезда», №273 от 20.11. 1942 г.)

Ненависть к врагу точит сердце. Есть одно лекарство: убить немца. Башкиры мирный и добрый народ, но башкиры любят свободу. Не для того они сражались, работали, строили города и села, чтобы немецкие фашисты ими помыкали, как «низшей расой». Ненависть жгла сердце молодого башкира Ахметтали Уразаева. Он недавно пришел на передовые. Он знал, что немец рядом — живой немец на нашей земле. Башкир Уразаев тихо сказал туркмену Курбанову: «Помоги убить немца» — так просит человек в пустыне глоток воды. Курбанов показал Уразаеву просеку: «Здесь они ходят. Жди». Терпеливо ждал Уразаев. Наконец показались немцы, они несли бревна. Уразаев застрелил двух фрицев и сразу ожил. Башкиры умеют ненавидеть. Есть старое башкирское проклятье подлому врагу: «Пусть дух твой, даджал, выйдет смрадом и мочатся на твоей могиле свиньи! Да ползают на твоей могиле жабы и жрут землю, порождение тьмы!» Башкиры умеют любить. Не оставил старшина Хазиф Мажитов бойца Науменко, под огнем он перевязал раненого друга, а после лег за пулемет. Есть у башкирского народа старый и добрый друг — русский народ. Много лет тому назад русские казаки и башкиры вместе сражались за вольность. Башкир вел в бой патриот, батырь и поэт Салават Юлаев. В 1812 году вместе с русскими башкиры гнали Наполеона. Французский мемуарист Дюпюи писал. «Нас особенно угнетали отряды башкир, вооруженных копьями и луками». Фрицы увидали башкир, вооруженных автоматами. Хайрулла Кулимбетов из миномета уничтожил роту немцев. Салават Карымов истребил сто пятьдесят двух фрицев. Неудивительно, что некто доктор Мейер пишет в «Дейче цейтунг фюр Остланд»: «Нужно добавить, что в донских степях мы вынуждены сражаться с людьми дикими, но не ведающими страха, принадлежащими к племени башкир». Не дикарю-фрицу говорить о культуре. Конечно, такой Мейер имеет звание «доктора». Но кто в Германии не «доктор»? Даже вор Ферстер, состоявший в отряде форточников, грабивших музеи, и тот — «доктор». А вот семья Кулимбетовых. Отец был батраком, теперь он колхозный бригадир. Его сыновья до войны были: Хайрулла — дорожным техником, Шагей — инженером, Губай — учителем, Самигулла и Гайнулла — знатными колхозниками. Это не то, что лазить в форточку и грабить музеи. Но насчет бесстрашия башкир фриц Мейер не ошибается: башкиры храбрый народ. Салават Юлаев пел: «Поднимайтесь все на войну! Пусть льется кровь до последней капли, пусть откроются раны, их исцелит свобода. Кто мужчина, тот не боится ран, тот не боится и меча Азраила». Под ураганным огнем врага башкир Бейгужин не раз обеспечивал связь. Когда шли бои под Юшковым бойцы говорили о легендарной храбрости лейтенанта Мансура Юлдашбаева. Таков народ. У Мансура пять братьев — Сагдат, Давляд, Шайхам, Анвар и Анас, и все они на фронте, кто летчик, кто пехотинец, кто кавалерист.

В блиндаже бойцы сидят, мечтают, думают о своих семьях. Андрей Кузнецов читает письмо от жены из Сибири. Микола Грищенко тихо напевает песню о Днепре: ему принесет вести от родных только южный ветер. А башкир взял карандаш, клочок бумаги. Он пишет письмо своей дочке. Это Хазиф Мажитов. Он многое повидал, бил немцев, был ранен. На груди его великие слова: «За отвагу». Хазиф пишет: «Гюльзифа, не напрасно я тебе дал такое хорошее имя. Никогда не смогут немецкие шакалы тронуть тебя. Передай матери и всем родным, что твой отец бил и будет бить фашистов». Красивое имя Гюльзифа. Оно означает по-башкирски «Красный цветок». Много в России разных имен и разных цветов. А Россия — одна, и за нее рядом с русскими сражаются бесстрашные башкиры. 

               
8. Идет война народная

К осени 1941 года главным театром военных действий стал оборона столицы. Битва за Москву началась в конце сентября 1941 года. Три фронта: Западный, Брянский и Резервный, прикрывавшие московское направление, - потерпели заметные поражения. Войска Западного (Конев) и Резервного (Буденный) фронтов были окружены, чего не представляло руководство страны. Немцы действовали традиционно: танковые клинья разрушали фронтовую линию в нескольких местах и окружали. Однако окруженные войска вели не сдались, а в районах Ельни, Вязьмы, Брянска продолжали упорные сопротивления, что дало некоторое время на организацию обороны Москвы. Немецкий план «Тайфун» окружить столицу  с севера и юга, затем захватить не получился. Под Москву срочно перебрасывались дивизии с Дальнего Востока. На этот раз донесению Зорге о ненападении Японии на СССР поверили.  Формировались дивизии добровольцев. 16 октября на окраинах Москвы оказался заблудившийся отряд немецкой мотопехоты, который сам не верил, что плутается по Москве. В этот же день в городе началась паника, однако с большими усилиями ситуацию удалось нормализовать. В городе было введено осадное положение. Массовый героизм советских солдат и ополченцев не позволили врагу прорваться к городу.

7 ноября в Москве состоялся традиционный парад в честь годовщины Октябрьской революции, войска с которого уходили прямиком на фронт. Парад сыграл, естественно, огромную роль в поднятии морального духа не только армии, но и народа. 15 ноября начался новый этап германского наступления, немцы сумели взять Клин, но к 5 декабря оно захлебнулось. А 6 декабря части Красной Армии перешли в долгожданное наступление, нанося страшный удар по позициям врага. Сыграли свою роль  новая реактивная артиллерия БМ-13. К осени 1941 года больше половины реактивной артиллерии — 33 дивизиона — находилось в войсках Западного фронта и Московской зоны обороны. Именно здесь это оружие снискало себе неувядаемую славу. Именно здесь получило оно ласковое солдатское прозвище— «катюша».
    13 ноября 1941 года дивизион «катюш» под командованием Героя Советского Союза капитана К. Кирсанова нанес огневой удар по вражеским войскам у деревни Скирманово. Результат удара — 17 уничтоженных танков, 20 минометов, несколько орудий и несколько сот гитлеровцев. Секретное оружие русских было неприятным сюрпизом для немецкого командования. Впервые батарея «катюша» была применена капитаном Флеровым в районе железнодорожного Орша  еще летом 1941 года.
Контрнаступление и дальнейшее наступление под Москвой привело к тому, что враг был отброшен на 100-250 километров. Холода не виноваты в отступлении немцев, так как советские войска воевали в тех же условиях, однако наши были одеты достаточно тепло.

После значительных успехов зимой 1941/42 года по настоянию И. В. Сталина было принято решение провести наступление на всех фронтах, хотя Жуков предлагал ограничиться небольшим участком фронта. Общее наступление не принесло желанных результатов. Весной 1942 неудачей закончилась попытка прорвать блокаду Ленинграда на Волховском фронте. Близ Любани Вторая ударная армия была окружена, 20 тысяч окруженных бойцов погибли, сражаясь в окружении. А их командир генерал Власов сдался в плен немцам. Позже Власов был пойман и повешан.
Неудачно прошло и наступление в районе Вязьмы.  – генерал М. Г. Ефремов, попавший в окружение с 15 тысяч солдат, покончил с собой.

Катастрофы ожидали наших войск и на юге. Командующий Крымским фронтом Д. Т. Козлов не смог противостоять напору армии генерала Манштейна. Потери советских солдат достигли примерно 200 тысяч человек, оставлен город Керчь. Севастополь был оставлен после 250-дневной обороны. Под Харьковым были окружены немцами 250 тысяч бойцов. Началось наступление противника на Волгу и Кавказ. В середине июля фашисты вышли к Дону,а к середине августа немецкие войска прорвались к Волге, главной водной артерии. Над страной нависла смертельная опасность.
Битва за Сталинград началась в середине июля 1942 года и продолжалась до 2 февраля 1943 года. В боях под Сталинградом участвовала и 112-я Башкавдивизия. Первые четыре месяца советские войска вели упорные бои. 28 июля 1942 года был издан приказ №227, получивший в армии название «Ни шагу назад». Суть приказа сводилась к ответственности командиров за самовольное отступление вверенныхиим частей, формирование штрафных батальонов, создание заградительных отрядов для пресечения любых попыток бегства. Были несправедливые наказания, но бегство было остановлено. Казалось вот-вот противник захватит город. Но защитники Сталинграда встали насмерть. 62-я (Чуйков) и 64-я (Шумилов) армии обессмертили себя и имя города, принесли ему мировую славу. Весь мир, без преувеличения, следил за ходом боев.

Направляя Г.К. Жукова в район Сталинграда, И.В. Сталин ставил перед ним задачу ликвидировать угрозу захвата противником города на Волге, остановить его наступление и нанести по нему серию контрударов, нацеленных на разгром частей Вермахта и союзных с ним соединений. Сталин видел в Жукове не только талантливого военачальника, «спасителя» Москвы, но и решительного, несгибаемой воли человека, способного выполнять все приказы Верховного Главнокомандующего, любой ценой преодолевать любые препятствия, не считаясь ни с какими потерями в живой силе и технике.

Ключом к решению поставленных задач являлось перекрытие проложенного Паулюсом коридора Дон-Волга, по которому происходило движение сил Вермахта. В течение сентября-октября 1942 года под руководством Г.К. Жукова командования Сталинградского, Юго-западного, а затем и Донского фронтов провели, по меньшей мере, пять армейских и фронтовых операций, которые обернулись большими потерями советских войск и практически оказались безрезультатными в достижении поставленных целей. Главные причины этих неудач советских войск крылись в недостаточной подготовке и плохой организации наступлений и низком состоянии подготовки личного состава на всех уровнях. Часто эти операции проводились под большим нажимом Жукова, многие установки и действия которого расходились с мнениями и оценками командований фронтов. К сожалению, исследователи до сих пор не располагают армейскими документами, связанными с подготовкой, проведением и результатами осуществленных контрударов. Некоторые сведения о них, носящих зачастую отрывочный характер, содержатся в воспоминаниях военачальников, прямо или косвенно участвовавших в проведении этих операций под руководством Жукова.
Проанализировав сложившееся положение, Жуков сообщал И.В. Сталину 10 сентября 1942 года: «Теми силами, которыми располагает Сталинградский фронт, прорвать коридор и соединиться с войсками Юго-Восточного фронта в городе нам не удастся. Фронт обороны немцев значительно укрепился за счет вновь подошедших частей из-под Сталинграда. Дальнейшие атаки теми же силами в той же группировке будут бесцельны, и войска понесут новые потери. Нужны дополнительные войска и время на перегруппировку для более концентрированного удара Сталинградского фронта. Удары армии не в состоянии опрокинуть противника».
Однако возлагать всю ответственность за эти неудачи и просчёты на одного полководца Г.К. Жукова, как это делается в некоторых последних публикациях, является совершенно неправомерным и необоснованным, поскольку делается это без должного учёта всей военно-политической обстановки на советско-германском фронте осенью 1942 года.

На самом деле Г.К. Жуков и А.М. Василевский, по мере изучения обороны и действий противника, состояния своих войск и очень трудной открытой местности, однозначно склонялись к обоснованному выводу о том, что дальнейшее продолжение недостаточно подготовленных ударов со стороны наших войск приведет к растрате сил и средств, что для разгрома Сталинградской группировки Вермахта необходимо нанести сокрушительные удары, которые могут быть обеспечены только более мощными резервами и более основательной подготовкой советских войск. Предложения полководцев были учтены при дальнейшей работе над планом контрнаступления под Сталинградом.

В конце октября и первой половине ноября 1942 года Г.К. Жуков и А.М. Василевский провели в войсках фронтов Сталинградского направления. Они помогали командованиям фронтов полностью освоить детали предстоящего контрнаступления, чётко определить их роль в нём и способы выполнения поставленных задач. К 13 ноября 1942 года Жуков и Василевский завершили отработку плана контрнаступления и лично доложили Верховному Главнокомандующему И.В. Сталину о наиболее важных проблемах предстоящей операции. Их суть была обстоятельно раскрыта А.М. Василевским («Дело всей жизни», стр. 449-450).

Г.К. Жуков информировал И.В. Сталина о состоянии войск фронтов Сталинградского направления и их готовности к наступлению, предложив начать операцию не позднее 18 или 19 ноября. Рассмотрев эту информацию, Верховный предоставил право Г.К. Жукову назначить конкретные даты наступления каждого из фронтов по своему усмотрению. Воспользовавшись этим правом, Г.К. Жуков назначил начало наступления для войск Юго-Западного фронта и 65-й армии Донского фронта 19 ноября, а для Сталинградского фронта 20 ноября 1942 года. И.В. Сталин утвердил это решение Г.К. Жукова. И 17 ноября 1942 года Г.К. Жуков был вызван в ставку ВГК для проведения операции «Марс» силами Калининского и Западного фронтов…

Стиль Г.К. Жукова по руководству войсками отличался не только высоким уровнем компетенции, но и жесткостью и категоричностью. Своими приказами и действиями Жуков часто подавлял инициативу командующих фронтами. На эти отрицательные качества Жукова, в частности, неоднократно указывал К.К. Рокоссовский, весьма неодобрительно относясь к ним. Более того, К.К. Рокоссовский резко осуждал Г.К. Жукова за его грубость и бестактность по отношению к командному составу, подчиненному ему. Естественно, эти качества ни сколько не поднимали авторитет Г.К. Жукова как представителя Ставки ВГК в действующей армии. Очень часто в его волевых решениях преобладало стремление достичь поставленных целей любой ценой. Всё это, безусловно, не могло не приводить к досадным сбоям в управлении войсками. Однако во фронтовой обстановке все эти «шероховатости» сглаживались, оставались позади, брали верх интересы дела: командирам, выполняя приказы Жукова, всегда удавалось находить наилучшие варианты решения боевых задач.
19 ноября началась наступательная операция советских войск, проведеннвя силами трех фронтов: Юго-Западного (Ватутин), Донского (Рокоссовский), и Сталинградского (Еременко.) О начале наступления А. М. Василевский пишет:
 
«Утром19 ноября, то есть в день начала операции, я был в Серафимовиче. Никого изответственных работников фронта я здесь не застал. К полудню я прибыл в 5-ютанковую армию П. Л. Романенко, которая наносила основной удар на Юго-Западном фронте.
Наступление Юго-Западного и правого крыла Донского фронтов началось, как и намечалось планом, с утра. Сильный туман и снегопад исключили возможность использовать в период подготовки удара и в момент самой атаки боевую, особенно штурмовую, авиацию и резко снижали эффективность артиллерийского огня. В первые два часа отдельные дивизии 5-й танковой армии, преодолев первую позицию главной полосы обороны врага, продвинулись в глубину на 2-3 км. Однако некоторые из войсковых соединений, встречая сопротивление противника и отражая его постоянные контратаки, наступали крайне медленно. Чтобы обеспечить обязательный прорыв в этот день всей тактической зоны фашистской обороны, командующий фронтом принял решение немедленно ввести в дело 1-й танковый корпус В. В.Будкова и 26-й танковый корпус А. Г. Родина. Их танковые бригады с ходу прорвали оборону врага и, разгромив попавшие под удар румынские войска, продвинулись за день на 20 км. Примерно так же развертывались события и в 21-йармии И. М. Чистякова. Наибольший успех выпал в тот день на долю 4-готанкового корпуса А. Г. Кравченко, продвинувшегося на 30-35 км. 20 ноября всоответствии с планом, причем в еще более сложных метеорологических условиях,но столь же удачно, начал (контрнаступление Сталинградский фронт. ДокладываяВерховному Главнокомандующему об успешном ходе операции, я сообщил я оботличных действиях 4-го мехкорпуса В. Т. Вольского, войска которого проявили впервый же день операции исключительный героизм, мужество, отвагу ипродвинулись, ломая сопротивление врага, на 20 км. В течение 21 ноября войскаЮго-Западного, Сталинградского и Донского фронтов, нанося противнику огромный урон и выходя в глубокий тыл основной его группировке и дезорганизуя управлениефашистских войск, продолжали выполнять боевое задание. 23 ноября в результате искусно выполненных ударов по сходящимся направлениям в сторону Калача Юго-Западный и Сталинградский фронты при активной помощи правого крыла Донскогофронта замкнули кольцо окружения вокруг главной группировки немцев, действовавшей в районе Сталинграда...»

(Василевский А. М. Дело всей жизни. М., Политиздат, 1978, с.60)

Это было первое крупное окружение, в котором оказались немецко-фашистскиевойска с начала войны. Во второй половине дня военные действия на всех трех ронтах, осуществлявших операцию, несмотря на отчаянное, постепенновозраставшее сопротивление ошеломленного внезапностью врага, продолжали развиваться для нас исключительно успешно. Наступавшие вслед за подвижнымивойсками стрелковые дивизии все теснее и теснее сжимали кольцо, создавая сплошной внутренний фронт окружения. Одновременно командование Юго-Западного иСталинградского фронтов принимало меры к тому, чтобы как можно быстрее и дальше отодвинуть внешний фронт наступления и тем самым еще более изолироватьокруженную группировку врага от его войск. Таким образом, первый, наиболее ответственный этап наступательной операции был блестяще завершен. Стратегическая инициатива на советско-германском фронте вновь перешла к КраснойАрмии.
К 23 ноября контрнаступление завершилось окружением 28 немецких дивизий, где числилось 250 тысяч человек. До февраля продолжались бои с окруженными, не желавшими сдаваться в плен. Манштейн со своими танками пытался деблокировать группировку. В результате ожесточенных боев к 23 декабря врага удалось отбросить. Началась операция по ликвидации окруженной группировки. Она завершилась сдачей в плен генерал-фельдмаршала Паулюса. 2 февраля остатки фашистких войск сдались. Битва под Сталинградом завершилась полным разгромом противника.

Казалось бы, до победы немецких войск оставался один, последний бросок. Однако защитники города навязали противнику свою тактику. Бои шли за каждую улицу, за каждый дом. Дивизии Красной армии сражались, находясь в окружении, когда до Волги оставалось 300-500 метров. Генерал Паулюс не смог оценить масштабы подготовки окружения немецких войск. И вот теперь, в конце января 1943 года, после всех своих головокружительных побед он сидел, загнанный в подвал, ожидая своей участи…
Особый интерес представляет пленение Паулюса. По этому поводу Людмила Овчинникова пишет:

«Однажды мне, военному корреспонденту, позвонили ветераны-сталинградцы: «В Москву из Минска приехал генерал И. А. Ласкин, который знаменит тем, что в Сталинграде пленил фельдмаршала Паулюса». Имя генерала Ласкина я не раз встречала в военной литературе. В дни героической обороны Севастополя, он командовал одной из дивизий, отмеченной многими подвигами. В Сталинграде И.А. Ласкин возглавлял штаб 64-й армии, защищавшей южные районы города. Я позвонила генералу и вскоре мы встретились.
- Как мы узнали, где находится Паулюс? – начал свой рассказ И.А. Ласкин. – На войне многое решает случай. 30 января 1943 года офицер штаба 38-й стрелковой бригады Федор Ильченко прибыл на передний край с очередным приказом. Бойцы бригады вели тяжелые бои, продвигаясь к центру города. В одном из домов захватили в плен немецкого майора и привели его к Ильченко. После допроса немецкий майор сообщил, что генерал Паулюс находится поблизости, в подвале на центральной площади Сталинграда.

Старший лейтенант Ильченко немедленно по рации передал эти сведения командиру бригады. Через несколько минут текст этого сообщения находился в штабе армии. Федору Ильченко были даны соответствующие полномочия».
…Раннее утро 31 января 1943 года. В полутьме над площадью медленно гасли ракеты, освещая мертвенным светом громады руин, поваленные столбы, запекшуюся копоть на краях воронок. Старший лейтенант Ильченко через переводчика передал в рупор: «Предлагаем прекратить огонь! Предлагаем начать переговоры о капитуляции окруженной немецкой армии!» Через некоторое время из здания универмага вышел немецкий офицер с палкой в руках, на которую была нацеплена белая тряпка. Старший лейтенант Ильченко вместе с лейтенантом Межирко, переводчиком и несколькими автоматчиками пересекли передний край и вышли на площадь. Никто не мог знать, что их ждет за стенами погруженного в темноту здания.
Генерал И. А. Ласкин рассказывал: «Мы приняли от Ильченко сообщение. Он встретился с представителями немецкого командования. Однако начальник штаба Шмидт заявил ему, что Паулюс будет вести переговоры только со старшими офицерами, равными ему по званию. Мне было приказано - отправиться в подвал универмага. Мы торопились. Ведь каждый час боев уносил солдатские жизни.

Никто не собирался от побежденного генерала Паулюса выслушивать какие-либо особые условия сдачи в плен. Мы чувствовали себя победителями.
У нас была одна цель: принять полную и безоговорочную капитуляцию немецких войск в Сталинграде.

Мы ехали по заснеженной дороге, на обочинах которой саперы ставили щиты: «Осторожно, мины!» Все ближе раздавались автоматные очереди, стук пулеметов. На центральной площади, укрывшись за грудой камней, мы некоторое время наблюдали. В окнах универмага, заложенных кирпичами и мешками – огневые точки. Как потом узнали, здание обороняли три тысячи солдат и офицеров. Через переводчика, в рупор мы передали, что идут представители Красной армии. Однако никто не вышел нам навстречу. На площади виднелась одна тропинка, остальные подходы к зданию, как нас предупредили, были заминированы. Мы решили не ждать, пока поработают наши саперы, и по той же тропе, по которой прошел Ильченко, двинулись к фашистскому логову.

Нас было пятеро, вместе со мной – командир батальона Латышев, переводчик Степанов и двое автоматчиков. Отдали приказ, - если понадобится, прикрыть нас огнем. Когда мы подошли к входу в здание, то увидели плотную цепочку немецких офицеров, которые, закрывая вход в подвал, угрюмо смотрели на нас. Даже когда наша группа подошла к ним вплотную, они не сдвинулись с места. Что было делать? Мы плечами отодвинули их от входа. Опасаясь выстрела в спину, стали спускаться в темный подвал».

Группа генерала Ласкина шла принимать капитуляцию от имени сотен тысяч жителей города: немцы ворвались в Сталинград как каратели. Бомбовыми ударами и снарядами разрушали жилые дома, школы, больницы, театры, музеи.
На сгоревших улицах в земляных норах люди молились: «Только бы не попасть к немцам…»
Подходя к убежищу, где прятались в основном женщины с детьми немецкие солдаты без предупреждения бросали вниз гранаты. Раненых пристреливали на месте, живых, толкая прикладами, гнали в степь. Одни попадали потом в концлагеря, другие – на каторжные работы в Германию.

- Оказавшись в подвале, набитом гитлеровцами, мы совершенно не знали – в какую сторону нам идти, - продолжал свой рассказ генерал И.А. Ласкин. – Двигались молча. Боялись, что услышав русскую речь, немцы с перепугу начнут палить. Шли в темноте, держась за стену, надеясь, что в конце концов наткнемся на какую-нибудь дверь. Наконец ухватились за ручку и вошли в освещенную комнату. Сразу заметили на мундирах находившихся здесь военных генеральские и полковничьи погоны. Я подошел к столу в центре комнаты и громко через переводчика сказал всем присутствующим: «Мы – представители Красной армии. Встать! Сдать оружие!» Одни встали, другие замешкались. Я еще раз резко повторил команду. Никто из них сопротивления не оказал.Один за другим немцы стали называть свои имена. В помещении находились начальник штаба генерал Шмидт, командующий южной группой войск генерал Росске и другие высшие военные чины.

Генерал Росске заявил, что командующий Паулюс передал ему полномочия по ведению переговоров. Я потребовал немедленной встречи с Паулюсом. «Это невозможно, - заявил Шмидт. – Командующий возведен Гитлером в чин фельдмаршала, но в данное время армией не командует. К тому же он нездоров». Молнией мелькнула мысль: «Может быть, здесь идет какая-то игра, а Паулюса успели переправить в другое место?» Однако постепенно в ходе допроса немецких генералов выяснилось, что Паулюс находится поблизости, в подвале. Я потребовал, чтобы начальник штаба Шмидт отправился к нему и передал наши условия капитуляции немецких войск. По моему приказу следом за Шмидтом последовал комбат Латышев с тем, чтобы установить наш пост у кабинета Паулюса. Никого туда не впускать и не выпускать. У двери встал рядовой Петр Алтухов.

К тому времени наша группа, уполномоченная принять капитуляцию немецких войск, значительно расширилась. К нам присоединились начальник оперативного отдела армии Г.С. Лукин, начальник разведотдела И.М. Рыжов, командир 38-й стрелковой бригады И.Д. Бурмаков и другие офицеры. А также группа разведчиков.
Мы предъявили генералам Шмидту и Росске требование – немедленно отдать приказ всем окруженным под Сталинградом войскам прекратить огонь и всякое сопротивление.
Генерал Росске сел за пишущую машинку. Тем временем наши офицеры стали разоружать немецких военных. В углу сваливали в кучу пистолеты, автоматы. Это была поистине символическая картина.

Мы взяли под контроль телефонную сеть, находившуюся в штабе, чтобы следить за тем, какие приказы отдаются в войска.
Генерал Росске подал нам текст приказа, который он назвал «прощальным». Вот его содержание: «Голод, холод, самовольная капитуляция отдельных частей сделали невозможным продолжать руководство войсками. Чтобы воспрепятствовать полной гибели своих солдат, мы решили вступить в переговоры о прекращении боевых действий. Человеческое обращение в плену и возможность вернуться домой после окончания войны гарантируется Советским Союзом. Такой конец – это сама судьба, которой должны покориться все солдаты.

Приказываю:
Немедленно сложить оружие. Солдаты и офицеры могут взять с собой все необходимые вещи…»
Прочитав этот приказ, я сказал генералу Росске, что в нем должно быть четко сказано: «Всем солдатам и офицерам организованно сдаться в плен». Росске снова сел за пишущую машинку и добавил это важное указание. Однако он сообщил нам, что у них нет связи с северной группой войск, и бои там продолжаются. На наших глазах штаб немецкой армии пришел в движение. В последний раз в Сталинграде. По многим телефонам немецкие связисты хриплыми, простуженными голосами передавали в войска текст приказа.
Следом за адъютантом Адамом мы вошли к Паулюсу.

Подвальная комната была небольшой, похожей на склеп. Заложив руки за спину, фельдмаршал ходил вдоль бетонной стены, как загнанный зверь.
Я назвал себя и объявил его пленником.Паулюс на ломаном русском языке произнес, видимо, давно приготовленную фразу: «Фельдмаршал Паулюс сдается Красной армии в плен». Что удивило нас тогда, так это его заявление по поводу своего мундира. В этой обстановке он счел возможным сообщить нам, что всего два дня назад произведен в фельдмаршалы. Новой формы одежды не имеет. Поэтому представляется нам в форме генерал-полковника. Паулюс заявил, что ознакомлен с текстом приказа о капитуляции и согласен с ним. Мы спросили его о том, какие последние распоряжения Гитлера были ему переданы. Паулюс ответил, что Гитлер приказал сражаться на Волге и ждать подхода танковых групп. Поскольку нам сообщили, что штаб немецкой армии не имеет связи с группой своих войск, продолжающих вести бои в северных районах Сталинграда, я потребовал, чтобы Паулюс направил туда офицеров, которые доставят приказ о капитуляции. Однако Паулюс отказался, заявив, что теперь он – пленник и не имеет права отдавать приказы своим солдатам.
После разгрома немецких войск под Сталинградом в Германии был объявлен трехдневный траур.

(Овчинникова Людмила. Как пленили Паулюса. /Интернет-газета «Столетие» от 01.02. 2013).

Всеми военными действиями под Сталинградом командовал маршал Советского Союза Г. К. Жуков, направленный сюда И. В. Сталиным, председателем ГКО.

               
 9. Маршал Г. К. Жуков 

Биография Георгия Константиновича Жукова берет начало еще в конце XIX века. Он родился в деревушке Стрелковка, что в Калужской губернии 1 декабря 1896 года. Георгий выходец из простой крестьянской семьи, поэтому образование получил только начальное – три класса церковно-приходской школы, которые окончил с отличием. Затем мальчика отправили в Москву, где он стал подмастерьем в небольшой скорняжной мастерской. К 13-ти годам он уже отличный мастер, но тяга к учебе не дает Жукову покоя, и подросток поступает на вечерние общеобразовательные курсы и получает аттестат зрелости.

Когда началась Первая мировая война, Георгия призывают в имперскую армию и отправляют в кавалерийский полк. Любопытно, что благодаря образованию он мог пойти в школу прапорщиков и стать сразу же офицером, но постеснялся в 19-летнем возрасте командовать опытными солдатами, поэтому отказался. Как скажет маршал Жуков впоследствии – это была счастливая мысль, иначе после революции ему пришлось бы эмигрировать. Участвуя в боевых действиях, молодой кавалерист был ранен, частично потерял слух, но совершил ряд подвигов, в том числе захватил в одиночку немецкого офицера. За это будущий полководец был награжден Георгиевским крестом.
Во время Гражданской войны Георгий Жуков примкнул к Красной Армии и сражался с войсками Антона Деникина и Петра Врангеля. В 1920-м году Жуков оканчивает Рязанские кавалерийские курсы и становится командиром взвода, позднее – эскадрона. Именно его подразделение занималось подавлением крестьянского бунта под Тамбовом, так называемого Антоновского восстания. За удачную операцию Жукова представили к ордену Красного Знамени. В середине 20-х годов Георгий согласился на преподавательскую должность в Белорусском государственном университете, где вел военно-допризывную подготовку.

В 30-х годах Георгий Константинович вновь в командирском седле. Ему доверили 4-ю кавалерийскую дивизию, затем  назначили заместителем командующего Белорусским военным округом по кавалерии. Позднее Георгия Жукова пытались скомпрометировать и обвинить в связях с неожиданно ставшим  врагом народа командующим Белорусским округом Иеронимом Уборевичем. Полководец не растерялся и лично на имя Иосифа Сталина, а также Климента Ворошилова отправил телеграммы с вопросом: как он мог по долгу службы не контактировать с непосредственным начальником. Дело ограничилось лишь выговором.
Накануне Великой Отечественной войны Политбюро назначило Георгия Константиновича начальником Генерального штаба. Первым делом Жуков потребовал привести всю армию в боевую готовность, так как предвидел нападение Фашистской Германии, но не во всех своих идеях смог убедить вождя, о чем после войны неоднократно публично сожалел.

Из боевых действий во время Второй мировой войны стоит особенно выделить бои на Западном фронте и командование прорывом блокады Ленинграда, оборону Сталинграда. Полководец Георгий Жуков приказал расстреливать всех, кто бросит оружие, из-за чего имел в дальнейшем славу жестокого военачальника, однако его действия приносили успехи. Также Жуков курировал войска в битве на Курской дуге и идеально провел наступательную операцию «Багратион».

Звание Маршала Советского Союза Георгию Константиновичу Жукову было присвоено в начале 1943 года. Он стал первым офицером, удостоенным этого звания с начала войны. Как маршал он принимал капитуляцию Фашистской Германии, а также принимал в 1945 году главные Парады Победы в Москве на Красной площади и в Берлине у Бранденбургских ворот.

Уже через год разыгралось знаменитое «Трофейное дело», в ходе которого легендарного маршала Победы обвинили в незаконном присвоении различных предметов роскоши и раздувании своих заслуг в деле разгрома армии Адольфа Гитлера. Георгий Жуков признал, что действительно привез из Германии много мебели, ковров и другой модной утвари, и раскаялся в том, что не поставил об этом в известность вышестоящее начальство. В итоге его перевели на должность командующего Уральским военным округом.

После смерти Сталина полководца возвращают в Москву и по распоряжению Никиты Хрущева назначают первым заместителем министра обороны, а позднее и министром. Кстати, Георгий Жуков сыграл далеко не последнюю роль в устранении от власти Лаврентия Берии, который и был его разоблачителем в «Трофейном деле». По мнению большинства исследователей, маршал Жуков стал одной из ключевых фигур в подавлении Венгерского антикоммунистического восстания 1956 года и провел довольно кровавую операцию «Вихрь». После нее Хрущев испугался большого влияния министра обороны на общественность и военачальников, поэтому добился полного отстранения Георгия Жукова от дел и отправил его в отставку.

О личной жизни маршала. О маршале в народе ходит масса мифов, в том числе и о личной жизни Георгия Жукова. Поэтому стоит говорить  только о тех романтических отношениях, которые он сам признавал. Впервые Жуков мог жениться еще юношей. У него был роман с дочерью домохозяйки, у которой Георгий снимал московскую квартиру. Но из-за Первой мировой войны те планы канули в лету. В 1919 году в саратовском лазарете Георгий Жуков встретил медсестру Марию Волохову и между ними сразу же вспыхнули чувства. Но из-за военных действий молодые люди расстались.
 Через год будущий маршал полюбил юную учительницу Александру Зуйкову, которая стала считаться его супругой, хотя официально расписались они только в 1953 году. И тут судьба вновь свела Георгия Константиновича с Марией Волоховой. Несколько лет Жуков разрывался между двумя женщинами. Интересно, что почти одновременно дамы сделали его отцом: Александра родила дочь Эру, а Мария – Маргариту. Кстати, обе «жены» Георгия Жукова знали друг о друге, но мирились с ситуацией. Позднее Волохова вышла замуж и порвала отношения с возлюбленным. А официальная супруга подарила Георгию еще одну дочь Эллу.

Во время Второй мировой войны Жуков жил в гражданском браке с военным фельдшером Лидией Захаровой. Она прошла с маршалом всю войну, не раз выходила с ним на передовую и переехала на юг Украины, когда того назначили командующим одесского военного округа. Они расставались только тогда, когда навещать мужа приезжала Александра Зуйкова. В итоге, Георгий Константинович порвал отношения с любовницей, но не ради супруги, а ради военного врача Галины Семеновой. Они тоже жили в фактическом союзе, но в 1965 году Георгий Жуков официально развелся с Зуйковой и пошел в ЗАГС с Галиной, которая родила ему четвертую дочь Марию.
Все дочери Георгия Жукова получили отличное образование. Маргарита окончила юридический и экономический факультет МГУ, более 40-ка лет преподавала политэкономию в различных столичных вузах. Она является основательницей общественного фонда «Маршал Жуков». Эра и Элла закончили МГИМО. Старшая из них была сотрудницей Института государства и права Российской академии наук, а младшая стала журналистом. А Мария Георгиевна написала и издала широко известную книгу «Маршал Жуков — мой отец».

В последние годы жизни Георгий Жуков вновь стал посещать Кремлевский дворец съездов, где его неизменно встречали продолжительными аплодисментами. Также маршал был консультантом документального фильма «Если дорог тебе твой дом» и «Страницы Сталинградской битвы», причем он даже снялся в двух сериях. Вышла в печать и книга мемуаров  «Воспоминания и размышления»,  над которой Жуков трудился более 10 лет.

В конце 1973 года умирает жена Георгия Жукова, Галина Александровна, после чего маршал стал чувствовать себя все хуже и хуже. Он перенес инсульт, затем инфаркт, а весной впал в кому. Георгий Константинович Жуков скончался в больнице 18 июня 1974 года после нескольких недель пребывания в коме. Несмотря на последнюю волю полководца о традиционном погребении, его тело кремировали, а прах захоронили в Кремлёвской стене на Красной площади Москвы. На 100-летие со дня рождения маршала Георгия Жукова впервые в истории кремлёвского некрополя была отслужена панихида.


       
         10. Наступление. Боевые действия в 1943-1945 годах

Зимой-весной 1943 года после победы под Сталинградом войска Красной Армии перешли в общее наступление. На северо-западе в ходе упорных боев был освобожден Ржев, советские войска подошли к Смоленску. Силами Ленинградског (Говоров) и Волховского (Мерецков) фронтов была прорвана наконец блокада Ленинграда на узком участке. Весной 1943 года на фронте наступило относительное затишье, сменившееся очередным немецким наступлением на выступе советских войск в районе Курск. Немцы хотели, ударив в основание выступа, окружить наши войска (план «Цитадель»). Советскому командованию удалось предугадать возможные действия противника, так как помогла точная  информация разведки. В обороне находилась Центральный (Рокоссовский) и Воронежский (Ватутин) фронты. Рокоссовскому удалось убедить командование перейти к преднамеренной обороне, а получив информацию о точном времени начала наступления, наши войска провели предварительный артобстрел, ставший полной неожиданностью для противника и нанесший ему значительный урон.
5 июля 1943 года началась Курская битва. Она вошла в историю как величайшее танковое сражение, в котором участвовало 4 миллиона человек, 13 тысяч танков, 12 тысяч самолетов. Крупнейшее сражение танков, где участвовало 1200 единиц, состоялось 12 июля в районе Прохоровки. В этот  день немецкое наступление, потеряв свою силу, захлебнулось. Советские войска перешли в контрнаступление. В ходе упорных боев были в августе  освобождены Орел, Белгород, Харьков. Курская битва завершилась поражением противника. В конце сентября советские войска вышли к Днепру и сходу форсировали его. Форсирование Днепра без подготовки показало мужество советских солдат, которые под ураганным огнем противника выполнили свое дело. Дорога на Киев была открыта, а 6 ноября столица Украины была освобождена.
Победы советских войск под Москвой, Сталинградом, Курском привели к укреплению антигитлеровской коалиции. 10 июля 1943 года союзнические войска США и Англии высадились в Сицилии и заняли одну треть территории Италии. Нельзя умалять борьбу наших союзников против фашистов. Напряженную войну, например, вел английский флот с немецкими подводными лодками в Атлантике. В Европе росло движение Сопротивления. Однако второй фронт открыт так и не был. Настала пора встречи руководителей США, СССР, Великобритании по возникшим проблемам.
Конференция с участием Рузвельта, Черчиля и Сталина открылась в Тегеране (Иран) 28 ноября и продолжила свою работу до 1 декабря 1943 года. Было принято решение об открытии второго фронта во Франции не позднее мая 1944 года. Стороны  фактически согласились с послевоенным присоединением к СССР части Восточной Пруссии с Кенигсбергом (ныне Калининград). Большой спор вызвал вопрос о границах Польши, но стороны согласились с присоединением к СССР Западной Белоруссии и Западной Украины. СССР дал согласие присоединиться к борьбе с Японией после окончания войны с Германией. Стороны договорились о создании ООН – Организацию Объединенных Наций - для обеспечения мира и безопасности на планете.
С наступлением 1944 года советские войска продолжили освобождение территории СССР. Ныне каждая операция тщательно готовилась, попытки  наступления по всему фронту более не предпринималось. 27 января 1944 года была снята блокада Ленинграда, но еще немецкие войска оставались в районе Нарвы - Чудского озера и закрепились.

В середине января силами четерых Украинских фронтов началось наступление на Украине. Был уничтожена Корсунь-Шевченская группировка противника (100 тыс.). 25 марта войска 2-го Украинского фронта вышли к границе СССР, 12 мая был осовобожден Крым.

С 23 июня по 29 августа советское командование проводило операцию «Багратион», имевший целью освобождение Белоруссии. Общий план операции принадлежал Рокоссовскому, но во всех операциях важную роль играл Жуков. В результате наступления наших войск  немецкая оборона рассыпалась, войска противника оказались в четырех «котлах». Операция в Белоруссии проводилась в соответствии с договоренностью  с союзниками, которые 6 июня высадились в Нормандии и открыли второй фронт.
Гитлер сильно нервничал, узнавая о поражениях своих войск. Теперь он надеялся на генерала Моделя, которого перебрасывал  из-под Лениграда на Украину и оттуда в Белоруссию.

20 июля состоялось покушение на Гитлера. Как стало известно, полковник штаба резерва сухопутных войск граф Клаус Шенк фон Штауффенберг и его адъютант обер-лейтенант Вернер фон Хефтен совершили покушение на своего верховного главнокомандующего. Мощный взрыв стал кульминацией т. н. «Заговора генералов» («Заговора 20 июля»), с целью ликвидации Гитлера и свержения нацистского правительства.

Часть немецкого генералитета и высшего офицерства, предвидя неминуемое поражение Германии во Второй мировой войне, пошла на заговор, чтобы устранить Гитлера и заключить сепаратный мир с западными державами, предотвратив, таким образом, окончательное поражение Третьего рейха. Однако, Гитлер буквально чудом спасся - во время проводившегося совещания кто-то из офицеров подвинул на несколько метров в сторону портфель с взрывным устройством. Сильный взрыв привел к гибели 4 человек, остальные получили ранения или повреждения различной степени тяжести. Гитлер также был ранен, но остался жив. Расследование выявило широкий заговор – было арестовано более 7 тыс. человек, казнено около 200 человек. Немецкое Сопротивление было разгромлено. 

(«Историческая правда» от 20 июля 2015 года (электронный вариант).

Победы советских войск привели к выходу из гитлеровской коалиции Финлянии, которая запросила установление мира. К осени 1944 года в основном была освобождена Прибалтика, граница СССР на всем протяжении была восстановлена.
20 июня 1944 года Красная армия вступила на территорию Польши. При содействии местных коммунистов, был создан Польский комитет национальной обороны, которую признало Советское правительство, но не признало эмигрантское правительство Польши в Лондоне. 1 августа по приказу из Лондона в Варшаве было поднято антифашисткое восстание. Армия краева успела захватить несколько зданий в центре Варшавы, однако немцы очнулись быстро, и повели контрнаступление. Плохо вооруженная Армия краева отступила. Советские войска не успели дойти до этого города, чтобы помочь, так как не были информированы об этом. На следующий день восстание было подавлено немцами. Кстати, Армия Краева сражалась и с немцами и с советскими.

В августе 1944 года началось освобождение Румынии. В результате Яссо-Кишиневской операции были разгромлены 2-м, 3-м Укринским фронтами 18 немецких дивизий. В это время в Бухаресте вспыхнуло антифашисткое восстание силами патриотов от короля Михая до коммунистов.
Красная армия вступила в Болгарию 8 сентября, но не встретила сопротивления. 15 сентября через Софию наши войска вышли к границе Югославии. Нароно-освободительная армия Югославии в союзе с советскими войсками продолжала бороться против немцев. Совместными усилиями освободили Белград. Очень сложно протекали бои в Венгрии. Венгеркие и немецкие части сопротивлялись ожесточенно. Бои за Будапешт продолжались до февраля 1945 года. Естественно, что на освобожденных территориях Краснвя армия старалась поддерживать просоветские силы и партии местных коммунистов. Практически во всех странах Европы кроме Франции движения Сопротивления фашизму возглавляли коммунисты. Буржуазные партии либо признавали фашисткую власть, либо эмигрировали.

16 декабря Гитлер начал контрнаступление в Арденнах, бросив против наших союзников лучшие части. Это было последней попыткой развалить антигитлеровскую коалицию, показать Западу силу и заставить пойти на сепаратный мир. Но наступление это провалилось. В то же время Красная армия наступала. В январе советские войска освободили Варшаву, форсировали Одер. До Берлина оставалось 70 километров. Надо было подтянуть тылы, перегруппироваться, дать передышку бойцам перед последним рывком. Необходимо было обговорить новую политическую систему с союзниками и о том, как обустроить мир после поражения Германии.  Для этих целей решили провести конференцию трех держав.

С 4 по 11 февраля 1945 года в Крыму в Ливадийском дворце недалеко от Ялты, прошла конференция с участием СССР, США, Великобритании. Главными стали вопросы о послевоенном устройстве мира. Стороны сошлись в вопросах о безоговорочной капитуляции Германии, ликвидации нацистской партии, вооруженных сил, наказании военных преступников. Было решено создать ООН. СССР конкретно и окончательно согласился на участие в войне с Японией. В обмен союзники согласились передать СССР юг Сахалина, Курильских островов, восстановление аренды Порт-Артура. Не договорились союзники о репарациях, которые должны выплатить Германия.
К середине апреля окончание войны с Германией стало вопросом нескольких недель. Политически важным был сам факт взятия Берлина – последнего логова фашистов. Армии союзников и СССР находились приблизительно на одинаковом расстоянии от германской столицы. Дело в том, что наши войска продвигались  с ожесточенными боями, а союзники почти не встречали сопротивления. 13 апреля советские войска вошли в Вену. До этого умер президент США Рузвельт. В связи с этим у Гитлера появилась надежда, что новый президент США поведет другую политику. Однако новый президент Трумен подтвердил неукоснительное следование всем договоренностям. В битве за Берлин с немецкой стороны воевал почти 1 миллион человек, часть из них состоял из ополченцев и подростков 15-17 лет, призванные «на защиту рейха».

Со стороны СССР в битве за Берлин участвовали войска трех фронтов: 1-го Белорусского (Жуков), 2-го Белорусского (Рокоссовский) и 1-го Украинского (Конев). 16 апреля начался штурм Берлина. Немцы с остарвенением защищали свою столицу. Подступы к городу прикрывали Зееловские высоты, где двухдневное сражение было очень кровопролитной. 25 апреля в городе Торгау на Эльбе встретились союзные войска. Солдаты 1-го Украинского фронта и подразделения американской армии тепло приветствовали друг друга. В это день Берлин был окружен полностью. Начались уличные бои за каждое здание, улицу, квартал. 30 апреля красное знамя было водружено над рейхстагом. В этот же день Гитлер покончил собой.

2 мая комендант Берлина отдал приказ прекратить сопротивление, но отдельные подразделения германской армии продолжали  бои. При взятии Берлина наши потеряли 100 тысяч человек.  9 мая был подписан пакт о полной и беоговорочной капитуляции Германии. Великая Отечественная война закончилась.
О гуманности советской армии и правительства в эти дни Г.К. Жуков пишет:

«...Советский народ не забыл революционных заслуг немецкого рабочего класса, немецкой прогрессивной интеллигенции, великих заслуг Коммунистической партии Германии и ее вождя Эрнста Тельмана, уничтоженного в конце войны в фашистских застенках. Наша партия и правительство считали своей обязанностью подать руку братской помощи немецкому народу, оказавшемуся в крайне тяжелом положении.
Во всех городах и населенных пунктах немецкое командование оставило при отступлении тысячи раненых солдат и офицеров. В одном только Берлине и его пригородах раненых солдат немецкой армии оказалось более 200 тысяч человек. К этим раненым - бывшим врагам - наши медицинские работники, советское командование проявили величайшую гуманность и организовали их лечение на одинаковых условиях с советскими бойцами.

Как-то проходя по Унтер-ден-Линден, сопровождавший нас офицер комендатуры Берлина указал мне на один из сравнительно целых домов, где теперь разместился госпиталь для немцев. Мы решили зайти.

Первое, что мне бросилось в глаза, - это то, что большинство раненых были юноши, почти дети, от 15 до 17 лет. Выяснилось, что это фольксштурмовцы из разных отрядов, сформированных в Берлине в начале апреля. Я спросил, что заставило их идти в от ряды фольксштурма, когда Германия находилась уже в безнадежном состоянии.

Мальчишки, опустив глаза, молчали, а один сказал:
- У нас не было иного выхода, как брать оружие и становиться на оборону Берлина. Тех, кто не шел, забирали в гестапо, а оттуда возврата не было...
Из дальнейших разговоров выяснилось, что несколько человек - людей более старшего возраста - были здесь из тех, кто в ноябре 1941 года дрался под Москвой. Я сказал, что мне тоже пришлось драться под Москвой. Один раненый солдат заметил:
- Лучше не вспоминать эту трагедию, которая постигла немецкие войска. От нашего полка из полутора тысяч штыков осталось не больше 120, да и те были отведены в тыл в обмороженном состоянии.
- А где ваш полк дрался?
- спросил я.
- Под Волоколамском, - ответил раненый.
- Значит, мы с вами старые знакомые, - пошутил я. Тот же раненый спросил:
- Нельзя ли узнать, где и на каком участке вы, господин генерал, дрались?
   Я сказал, что командовал войсками Западного фронта под Москвой.
Один из сопровождавших меня офицеров добавил, что с ними говорит Маршал Советского Союза Жуков. Все с интересом стали рассматривать нашу группу.
Мы спросили раненых, как их кормят, как лечат русские доктора. Все наперебой стали расхваливать питание и внимание советского медицинского персонала. Один из наших врачей заметил:
- Немцы добивали наших раненых, а мы вот ночи не спим, восстанавливая ваше здоровье.
- Это не простые немцы так поступали, - ответил раненый старик, - это немцы-фашисты.
- А есть ли среди вас фашисты? - спросил я.
Молчание... Я снова спросил. Опять молчание. Тогда поднялся солдат лет пятидесяти пяти и, подойдя к койке другого солдата, толкнул его в спину и сказал:
- Повернись!
Тот нехотя повернулся.
- Вставай и доложи, что ты фашист!
Когда мы уходили из госпиталя, раненые просили оставить всех их на попечении советских врачей и медсестер.
В первые послевоенные дни и месяцы нам часто приходилось встречаться с руководителями немецких коммунистов Вильгельмом Пиком, Вальтером Ульбрихтом и их ближайшими соратниками. С болью в душе говорили они о тяжелых потерях, которые понесла компартия, лучшая часть рабочих и прогрессивно настроенная интеллигенция. Их глубоко беспокоило тяжелое положение немецких трудящихся.
По просьбе Коммунистической партии Германии и лично Ульбрихта Советское правительство установило для берлинцев повышенные нормы продовольствия.
Так поступали советские люди в Германии после разгрома фашизма.
А что замышлял Гитлер в отношении советского народа?

Готовясь к захвату Москвы, Гитлер дал директиву, которую я хочу напомнить еще раз. "Город должен быть окружен так, чтобы ни один русский солдат, ни один житель - будь то мужчина, женщина или ребенок - не мог его покинуть. Всякую попытку выхода подавлять силой. Произвести необходимые приготовления, чтобы Москва и ее окрестности с помощью огромных сооружений были заполнены водой.
Там, где стоит сегодня Москва, должно возникнуть море, которое навсегда скроет от цивилизованного мира столицу русского народа".
Не лучшую участь готовили гитлеровцы и Ленинграду, который они предполагали сровнять с землей.

"Для других городов, - говорил Гитлер, - должно действовать правило: перед их занятием они должны быть превращены в развалины артиллерийским огнем и воздушными налетами".
Подобную варварскую дикость и жестокость трудно понять нормальному человеку.
(Жуков Г. К. Воспоминания и размышления, том  2, М., Политиздат, 1969, с.
99-100)
5 мая было получено сообщение, что большая и мощная  группа остатков немецких войск угрожала Праге. Там началась антифашисткое восстание. Оно закончилось бы плачевно, если 1-й Украинский фронт не пришел бы туда для военной помощи.
24 июня на Красной площади в Москве прошел парад Победы, ставшим легендарным и самым известным парадом. Рокоссовский командовал парадом, а парад принимал Жуков. Торжественный марш завершился церемонией, во время которой солдаты бросали знамена поверженного врага к подножью Мавзолея Ленина. 
Военные и политические итоги войгы подвела Потсдамская конференция (17.07-2.08). Делегацию СССР возглавлял Сталин, США – Трумэн. Во время конференции главу делегации Великобритании Черчилля сменил Эттли, там прошли выборы и консерваторы проиграли лейбористам. США 16 июля испытали атомное оружие и намекнули об этом Сталину. Глава СССР не придал этому значения.

Конференция шла трудно. Германия оказалась разделена на 4 зоны, где командовали военные администрации. Союзники взял курс на демилитаризацию и денацификацию Германии и восстановление на демократической основе. Решен был вопрос о проведении заседаний военного трибунала для суда над нацисткими преступниками.
Потсдамская конференция была, пожалуй,  последней конференцией, где главы великих держав на равных обсуждали вопросы мирового развития на несколько десятилетий вперед. Дело до ссоры не дошло, хотя было много разногласий.

Однако еще за горизонтом маячила Япония – последний союзник Германии. Поэтому необходимо было решить и этот вопрос военным путем, выполняя договоренности на конференциях.

8 августа 1945 года СССР объвил войну Японии. США сделали ставку на использование атомной бомбы, заодно показать свое мощное оружие и Советскому Союзу. 6 и 9 августа ядерной бомбардировке были подвергнуты города Хиросима и Нагасаки. Погибло до 200 тысяч мирных граждан. Но эти жертвы не уничтожили квантунскую армию, в котором было более одного миллиона солдат. Костяк японской армии располагался в Маньчжурии и именно по ней ударили советские войска под общим руководством Василевского. 14 августа о капитуляции заявил император Японии, но его войска не сложили оружия. 17 августа о капитуляции объявил главнокомандующий Квантунской армии Ямада. После этого очаги сопротивления пошли на убыль.

2 сентября на борту американского крейсера «Миссури» была подписана безоговорочная капитуляция Японии. Советскоу Союзу возвращалась южная часть Сахалина, отходили Курильские острова, возобновлялась аренда Порт-Артура.
Вторая мировая война окончилась.
Краткие итоги войны:
1. От нацизма были спасены народы СССР и Европы;
2. Расширились границы страны, в состав государства были включены территории Восточной Пруссии и Закарпатской Украины, Курилы и юг Сахалина
3. СССР и советский народ стали пуще уважать во всем мире. 

               
 11.Тыл

Без тыла - нет фронта и армии не могут существовать. С первых  дней войны вся жизнь тыла была подчинена одной задаче – обеспечить фронт всем необходимым для победы над врагом. Лозунг «Все для фронта, все для Победы!» оставался главным на протяжении всех четырех лет. В первые же дни войны были изменены условия работы предприятий: рабочий день был увеличен до 11 часов, отменены отпуска. С декабря 1941 года все работники военных производств были объявлены мобилизованными. Ужесточилась кара за нарушения дисциплины – самовольный уход с работы мог обернуться 8 годами заключения.

Однако потря огромной территории площадью почти в 2 млн. кв. километров не могли пройти бесследно. До войны на этих территориях проживало 80 млн человек – 40% населения, выплавлялось 70% чугуна, стали, добывалось 70% угля. Потеря сельскохозяйственных районов обернулось утратой 45% довоенных урожаев зерна, 90% сахара, 50% скота. И тем не менее к середине 1942 года наступил перелом в экономике, утраченные мощности военной промышленности удалось превзойти, так как все ресурсы страны были брошены на военное обеспечение. Героическим был труд советских граждан в тылу. Бронь получали лишь специалисты важнейших оборонных предприятий, в остальном нагрузкам легла на плечи женщин и детей, начиная с 12-летнего возраста. Особенные трудности испытывала деревня, где взрослых здоровых мужчин практически не осталось. В годы войны вдвое снизилась норма потребления. Были введены пайки, средняя норма на рабочего в день составляла 25-300 граммов. Особенно тяжело приходилось Ленинграду, оказавшемся в кольце блокады. В первую зиму норма составляла 125 грамм. Голод, холод, болезни отняли жизнь почти у 1 млн ленинградцев. Часть людей было вывезено через «Дорогу жизни»по этой дороге доставляли и продукты питания как могли.

Уже 24 июня был организован Совет по эвакуации во главе с Н. М.  Шверником. Спасать стремились всё: от людей и предприятий до музеев и библиотек. Было эвакуировано около 25 млн. людей, свыше 2 тыс. предприятий, однако спасти все было невозможно. Размещавшиеся на востоке страны заводы сразу начинали работать, подчас без стен и крыши. Главными центрами эвакуации стали Свердловск, Новосибирск, Татарстан и Башкортостан. Важную роль сыграли принципы управления экономикой. Командная система оказалась способной мобилизовать людей в кратчайшие сроки, отсюда ускоренный ввод в действие многих предприятий, высочайший уровень дисциплины населения.
Блестящими оказались достижения нашей науки. Еще перед войной были созданы закрытые конструкторские бюро, зачастую состоящие из заключенных., так называемые «шарашки». На таких предприятиях трудились А. Н. Туполев, С. П. Королев, Н. Н. Поликарпов. Советская военная техника особенно в последние годы войны наводила ужас на врага.  «Катюши» и средний танк Т-34, тяжелый танк ИС превосходили немецкие «тигры». Самолеты ТУ-2 и ИЛ-2 завоевали огромный авторитет на полях сражений. Изготовленная из простейших материалов такая техника выпускалась в больших количествах. Нельзя не сказать  о труде заключенных. По разным подсчетам в годы войны в ГУЛАГе находилось от 2, 5-10 млн. человек. Некоторые заключенные получили возможность вернуться к нормальной жизни, осбенно в период тяжелых боев в 1942 году. Из них были набраны спецотряды, направляемые в самые трудные и опасные участки боев. Выжившим людям гарантировалось прошение.

Немаловажную роль сыграли поставки союзников. Хотя пишут, что общий объем не превысил 3% от всего объема экономики СССР, их помощь средствами связи, грузовыми автомобилями, продовольствием помогла нашей стране в трудные минуты. Писатели и поэты создавали патриотические произведения, артисты выступали на разных участках фронта.
В сентябре 1943 года сотоялась встреча Сталина с митрополитом Сергием. Был решен вопрос об образовании Священного Синода и о выборах патриарха. Патриархом был избран  Сергий. Конфликт церкви и государства утратил прежнюю силу и никогда более не принимал прежних форм. Но продолжалась и репрессивная политика. На сей раз в подозрение в пособничестве немцам попали целые народности. Еще в августе 1941 года немцы Поволжья были отправлены в Казахстан (370 тыс.). В декабре 1943 года переселили калмыков (100 тыс.). Та же участь постигла таких народов как чеченцев, ингушей, карачаевцев, балкарцев (около 500 тыс.). В 1944 году принудительному переселению подверглись крымские татары.

    В тылу противника, в захваченных немцами землях, была иная картина. Еще в мае 1940 года в Германии был принят план «Ост», касавшийся будущего захваченных советских земель. По этому плану было намечено  истребить большинство населения европейской части СССР. Цыгане, евреи, как представители «низших рас», предполагались к истреблению сразу. Та же участь ожидала всех коммунистов независимо от национальностей. Славяне должны были уничтожаться постепенно, чтобы через 50 лет их оставалось не более 20 млн. на положении грубой рабочей силы. Латыши и эстонцы считались народами рейха, но им предлагалось полностью онемечиться. Министр по восточной политике Розенберг планировал расчленение СССР на 15 слабых, зависимых от Германии государств. На самом деле оккупированные территории были поделены на два рейхкомиссариата «Остланд» и « Украина». Управление осуществлялось рейхкомиссарами, ниже – комендатурой, на местах – старостами и полицаями, набранных из местного населения. Немцы грабили все, что можно было взять. Вывозилось все: от личных вещей людей до ценннейших произведений искусства. Вывозилась даже земля. 5 млн. человек было угнано на работы в Германию.
 Политику, проводимую на захваченных землях, сами немцы называли установлением «нового порядка». Фактически это была политика геноцида, истребление населения проводилось всеми возможными методами, немецкие солдаты были освобождены от ответственности за массовые убийства. Одних убивали, других направляли в канцлагеря. Гигинтскими темпами создавались концентрационные лагеря. Только в одной Эстонии, в маленькой стране, было создано 20 лагерей, где людей ожидала смерть.

Широко практиковалось немцами массовые убийства, фашисты убивали людей целыми деревнями. В Хатыни за день было уничтожено 150, в Борках – 1843 человека. Всего в СССР погибло свыше 15 млн. мирных, ни в чем не повинных людей. Поведение захватчиков рождало злость и ненависть к ним. На оккупированных территориях возникали партизанские отряды, которые боролись в тылу врага не щадя своих сил. В партизанские отряды уходила часть местного населения, да и советские воины, которые оказались в окружении. Помогли природные условия: бескрайние просторы, густые леса, болота.

По самым скромным подсчетам, в вооруженной борьбе в тылу врага участвовало не менее 1 млн. человек, не считая помощников, разведчиков, информаторов. Патриотизм и любовь к Родине – вот эти чувства заставляли их идти на смертельный бой. В мае 1942 года был создан Центральный штаб партизанского движения (ЦШПД) во главе с П. К. Пономаренко. К 1943 году почти 90% отрядов имели связь с центром. По указанию центра были проведены самые известные партизанские операции «Концерт», «Рельсевая война» и другие. На всю страну стали известными имена героев сопротивления С. А. Ковпака, Собурова, Н. И. Кузнецова. В Чехословакии действовал отряд Даяна Мурзина, его называли «Черным генералом». Вот один эпизод об отряде «Черного генерала».

«... В боях за Визовицы партизаны уничтожили более двухсот гитлеровцев. Трупы немецких солдат валялись на улицах города и возле древних стен замка. А тех, кому удалось бежать из города, перехватили на дорогах партизаны батальона Василия Лавришева. Около сорока эсэсовцев было захвачено в плен.
   Когда их привели в партизанский лес, с востока уже доносился отдаленный гул артиллерийской канонады – советские войска приближались к партизанским становищам, разбросанным в районе Злина и Всетина.

   Разгоряченный недавним боем Мурзин и Степанов, успевший вернуться после проведенной операции, спустились в штабной бункер. Они еще не решили, что делать с пленными эсэсовцами, и собирались обсудить этот вопрос.
   Неожиданно за порогом послышались глухие беспорядочные выстрелы. Выскочив из бункера, Мурзин и Степанов увидели, как разбегаются по лесу пленные немцы.
   – В погоню! Чтобы ни один не ушел! – крикнул Мурзин, вскидывая автомат.
   Но партизаны и сами уже припустились вслед за удиравшими. Лесная чаща наполнилась трескотней автоматных очередей, одиночными винтовочными залпами.
   Бежавший впереди Мурзина Степанов неожиданно взмахнул руками и, споткнувшись, ткнулся лицом в землю.
   Мурзин подбежал к другу. Степанов лежал на спине лицом вверх. Широко открытые глаза его смотрели в небо, посиневшие губы вздрагивали.
   – Иван, родной! Как же это? – в отчаянии проговорил Мурзин.
   – Прощай, Юрка! Не поминай лихом, – прохрипел Степанов. Он уже не в силах был приподнять голову. Широко открытые глаза его начала заволакивать мутная пелена. Это была смерть. За четыре года Мурзин не раз видел, как она приходит.
   Партизаны толпой сгрудились вокруг комиссара. Кто-то, с силой рванул на нем гимнастерку. Скорей остановить кровь, перевязать рану! Но все старания были напрасны.

   Печальным взором оглядел Мурзин сбежавшихся партизан. Рядом с ним стояла его недавняя спасительница Надя Струкова. Взгляды их встретились. Не в силах сдержаться, Надя шагнула к Мурзину и разрыдалась.

   Какое-то нежное чувство шевельнулось в душе Мурзина. Он подошел к девушке, невольно снял руку с висевшего на
груди автомата и нежно стал гладить разметанные шелковистые волосы на ее голове.
   Уже давно прекратились выстрелы в партизанском лесу. Тяжело дыша, подходили все новые и новые люди, возвращавшиеся после погони за бежавшими немцами, а Мурзин все не мог оторвать взгляда от погибшего друга.
   – Товарищ командир! Ни один не ушел, Всех уложили, – доложил кто-то из партизан, прервав тягостное молчание.
   Мурзин словно очнулся от глубокого сна.
   – А как же могло случиться, что они разбежались? – спросил он и суровым взглядом обвел партизан.
   – Они часового ножом прикончили и побежали в разные стороны, – сказал русский партизан лет сорока, из бывших военнопленных, и кивнул в сторону дерева, возле которого лежал труп часового.
   – Мы их наскоро обыскивали. Оружие отобрали, карманы сверху прощупали, а у кого-то, небось, за голенищем нож оказался. Вот и расплачиваемся, – добавил кто-то из толпы, окружившей Мурзина.
   – И какого человека потеряли!
   – Душа был человек!
   Капитана Степанова похоронили с партизанскими почестями. Могилу отрыли на склоне высокой горы, с которой хорошо просматривались просторные луга и долины Моравии. Не раз приходил сюда раньше Мурзин вместе со своим комиссаром. Глядя на убегающую к горизонту долину, Степанов частенько говаривал: «Если не доживу я, Юра, до светлого дня нашей победы, если придется сложить здесь голову, то пусть меня похоронят на этой горе».
   Партизаны выполнили завет своего комиссара. Прогремел троекратный салют. А Мурзин стоял у могилы боевого друга и вспоминал о суровых днях, проведенных с ним вместе в этих чужих, но ставших родными горах.
(Генрих Гофман. Черный генерал. М.: Вече. 2008). 
Фашисты вынуждены были держать для борьбы с партизанами целую армию. Ущерб, нанесенный партизанами, был огромен.  Только в 1941-1942 годах были уничтожены 224 эшелона, были убиты судья, советник рейхкомиссариата Украины, рейхкомиссар Белоруссии и другие высокопоставленные каратели.
 
Наряду с партизанми вели смертельную войну против врага подпольщики. Ещё задолго до начала войны в стране была развёрнута широкая подготовка организаторов и руководителей борьбы в тылу врага в случае нападения на СССР. Подбиралось специальное оружие и другие средства, создавались скрытые базы и склады. Некоторые объекты были намечены для минирования. Но в 1937-1938 годах многие из людей, подготовленных для работы в тылу врага, были репрессированы. Подбор новых кадров прекратился, и это дорого обошлось нашему народу, когда началась война.
Повсеместно в захваченных врагом населённых пунктах патриоты, прежде всего коммунисты и комсомольцы, начали создавать подпольные группы сопротивления. Но вначале они создавались стихийно, допускалось много ошибок, не было ни оружия, ни связи с Центром и другими группами, ни надлежащей организации. И многие из них погибли.
18 июля 1941 года было принято решение ЦК ВКП(б) об организации борьбы в тылу немецко-фашистских войск. На оккупированной территории было создано свыше 800 городских и районных комитетов партии, около 300 горкомов и райкомов комсомола. Они стали организаторами подпольной борьбы в тылу врага.

Как правило, руководящий центр области контролировал целую сеть подпольных организаций. Например, центр, действовавший в Бресте в январе 1944 года объединил 404 подпольные организации общей численностью около 2 тыс. человек.

Эти организации были самыми разными: от небольших, нередко насчитывающих 3-4 человека, до мощных, хорошо законспирированных, снабжённых средствами связи и разведкой, оружием и боеприпасами, способных нанести серьёзный ущерб противнику. И методы были самыми разными: от расклейки антифашистских листовок и сводок Совинформбюро до совершения крупных диверсий на складах, железных дорогах, аэродромах, от убийства отдельных гитлеровцев или предателей-полицаев до налётов на вражеские гарнизоны и ликвидации крупных фашистских чинов. Многие подпольные организации серьёзно занимались разведкой, и их данные высоко оценивались командованием.
Кроме того, сотни тысяч жителей оккупированных районов вели подрывную работу по собственной инициативе, как говорится, « на свой страх и риск», в самых различных формах.

В умах и сердцах миллионов советских граждан существовало внутреннее неприятие вражеского ига. Это «остервенение народа», как писал А.С. Пушкин о войне 1812 года, вызывало массовый саботаж, уклонения от исполнения приказов и циркуляров оккупационных властей, отказ от сотрудничества с ними. Всё это создавало обстановку всенародной борьбы с врагом.

Даже те, кто по каким-либо причинам шёл на сотрудничество с захватчиками, далеко не всегда выполняли свои обязанности добросовестно. Вот что сообщало в своём донесении от 31 августа 1943 г. Командование корпуса охранных войск группы германских армий «Центр»: «Естественным следствием нашего бессилия, становящегося очевиднее с каждым днём, является… неблагонадёжность местных формирований службы порядка, добровольцев и административных чиновников…»

У нас нет возможности рассказать даже о сотой доле всех подпольных организаций и об их участниках и участницах. Это были замечательные люди, большинство из которых погибли, причём многие безвестно и безымянно, часто под чужими именами, а некоторые даже неся на себе клеймо предателя, и тайна их не раскрыта до сих пор. Может быть, историки будущего, может быть кто-нибудь из нас сумеет сделать это.
Вот лишь несколько историй, которые помогут составить представление о подполье времён Великой Отечественной войны.

…В августе 1941 года город Гомель был захвачен немцами. Осенью там стала действовать подпольная партийно-комсомольская организация. В числе её руководителей были комсомольцы Тимофей Бородин и Иван Шилов. Хорошо владея немецким языком, Шилов под видом немецкого офицера вошёл в доверие к «хозяевам» и работал в фашистских учреждениях.

В начале 1942г. участники организации совершили несколько диверсий. Они взорвали цехи на станкостроительном заводе, где немцы ремонтировали танки, разрушили паровозостроительный завод, вывели из строя несколько железнодорожных составов и боеприпасами и вооружением. Они добывали и пересылали в партизанские отряды медикаменты, оружие, боеприпасы и листовки, которые Бородин печатал в местной типографии, где работал.
В мае 1942г. Шилов и Бородин по доносу провокатора были схвачены. Их пытали, но они никого из своих соратников не выдали. 20 июня 1942 года их расстреляли.
…Городок Хотин расположен в Северной Буковине, которая в 1940 году освободилась от румынского господства и вошла в состав Украины. Но в июне 1941г. в Хотин вновь вступили румынские войска. Фашисты рассчитывали, что Буковина станет для них спокойным тылом и местом отдыха. Но они ошиблись.

В августе 1941г. хотинские комсомольцы создали подпольную организацию во главе с семнадцатилетним Кузьмой Галкиным. В штаб организации вошли девятнадцатилетние Владимир Манченко и Дмитрий Семенчук , восемнадцатилетний Николай Салтанчук и двадцатиоднолетний Александр Непомнящий. Заседание штаба проходило в доме Галкина и в развалинах Хотинской крепости.
Подпольщики начали с распространения антифашистских листовок, которые писали от руки и подписывали «ШПО» (штаб подпольной организации).
18 октября 1941 года, по случаю взятия немецкой и румынской армиями Одессы, оккупационные власти намеревались провести праздничную манифестацию. Но накануне этого «праздника» на зданиях, телеграфных столбах, заборах появились листовки, призывавшие сорвать манифестацию, браться за оружие и бороться. Жители ответили на призыв: 18 октября ни один человек не явился на площадь, и лишь жандармы одиноко стояли на её углах.
Это была первая победа подпольщиков.

Осенью 1941 года они раздобыли радиоприёмник, а затем смогли использовать и печатающий аппарат (шапирограф), который имелся в городской управе, где работал один из членов группы.
7 ноября 1941 года, в день 24-ой годовщины Октябрьской революции, на шпиле ратуши взвился красный флаг – тоже дело рук подпольщиков.
В ночь на новый, 1942 год был взорван склад боеприпасов. Под 1 мая 1942 г. на телеграфных проводах появилось более двадцати красных флажков. Систематически перерезались телеграфные и телефонные провода, которые использовались оккупантами.
Летом 1942г. в организацию проник провокатор, и 6 августа начались аресты. При обысках на квартирах у подпольщиков обнаружили советскую литературу, оружие, а в доме у Семенчука радиоприёмник. После пыток в Хотинской тюрьме арестованных перевезли в Черновицы. Ходом следствия интересовался даже главарь румынских фашистов генерал Антонеску. В секретном распоряжении румынской генеральной дирекции полиции областному инспектору полиции в Черновицах указывалось: «Имеем честь сообщить вам, что украинские коммунисты Галкин Кузьма, Манченко Владимир и остальные, арестованные в Хотине, должны быть осуждены в течение десяти дней и должны быть присуждены к высшей мере наказания».

В сентябре 1942 года военный трибунал 8-й пехотной румынской дивизии приговорил пятерых членов штаба организации к смертной казни. Шесть человек были приговорены к пожизненной каторге, а пятеро – к различным видам каторжных работ.
В 7 часов утра 24 октября 1942 года на окраине черновицкого кладбища подпольщики были расстреляны.
Перед смертью Кузьма Галкин сумел из тюрьмы переслать письмо сестре Марии. Пусть кому-то слова из этого и других публикуемых писем покажутся слишком громкими, надуманными. Мы сейчас так не говорим, избегая ярких слов и откровенного признания любви к Родине. Но юноши и девушки, женщины и мужчины, которые писали эти письма, выражали именно то, о чём думали в последние минуты жизни. Им не перед кем было лицемерить. Они и без того шагнули в бессмертие.
… После оккупации села Крымка на Украине комсомольцы средней школы создали подпольную организацию «Партизанская искра» во главе с директором школы В.С. Моргуненко и учеником 10 класса Парфентием Гречаным. В неё вошли несколько десятков человек. Они принимали по радио сводки Совинформбюро и распространяли их среди жителей окрестных сёл. Писали листовки: «Товарищи! Отцы, матери, братья и сёстры! Возобновляются наши зачины (то есть отряды), идите в партизаны, бейте свих врагов, не давайте им хлеба, молока, мяса и яиц… Пусть живёт Красная Армия!... Смерть немецким оккупантам! 13.01.1943г.».
«Партизанская искра занималась не только пропагандой. Она распространила своё влияние на окрестные населённые пункты, где были созданы молодёжные боевые группы. В декабре 1942г. подпольщики пустили под откос вражеский эшелон с солдатами и боеприпасами, спешивший в сторону Сталинграда. Вскоре был организован побег двухсот военнопленных из лагеря в Новоандреевке.
Подпольщики готовили вооружённое восстание, которое хотели поднять при приближении частей Красной Армии. Но не успели. В феврале 1943 года их схватили и после пыток и издевательств руководители и несколько членов организации были казнены.

На стене гестаповского застенка, где они содержались перед казнью, была оставлена надпись: «Да здравствует Родина! 18/1-43».
… Город Донецк был захвачен фашистскими войсками осенью 1941 года. И сразу же там возникла подпольная комсомольская организация, которую возглавил Савва Матекин, завуч 68-й школы. В неё вошли учителя и ученики этой школы, 101-й школы села Авдотьино, молодые шахтёры окружающих рудников. Через три месяца она насчитывала сорок два участника.

Первоначально подпольщики распространяли листовки. Осенью 1941г. Василий Гончаренко раздобыл первые 6 винтовок и 3 ящика с патронами. Вскоре начали создаваться подпольные группы в рабочих посёлках Донецка: Кураховке, Екатериновке и других. Совершали несколько налётов на фашистских солдат, благодаря чему выросли запасы оружия.

Поскольку листовки писались от руки, фашисты решили выявить авторов по почерку. Для этого в одной из школ провели специальный диктант. Но ребята разгадали замысел полицейских. Они исказили почерк, перепутали листки с текстами и фамилиями, и затея врагов провалилась.

А на следующий день комсомольцы выпустили специальную листовку, обращённую к рабочим. В ней они писали: «На каждой шахте, в каждом посёлке и селе организуйте партизанские отряды, помогайте партизанам, скрывайте их от полиции, не давайте фашистам увозить в Германию хлеб, промышленное оборудование и другие ценности. Работая… срывайте выполнение приказов и планов гитлеровских властей, вредите немцам, портите оборудование и продукцию, готовьтесь с честью встретить Красную Армию».

Но фашистская контрразведка не дремала. В августе 1942 года был арестован Савва Матекин. Два месяца его пытали, но он никого не выдал, и 7 октября 1942г. его расстреляли.

После гибели Матекина организация продолжала работать. Она наладила связь со штабом партизанского движения Южного фронта, продолжала диверсии, взрывала воинские эшелоны, склады.
22 мая 1943 года гестапо арестовало 18 комсомольцев. Их избивали и пытали. Накануне казни подпольщики на носовом платке чернильным карандашом написали завещание: «Друзья! Мы погибаем за правое дело… Не складывайте рук, восставайте, бейте врага на каждом шагу. Просьба ко всем - не забывайте наших родителей. Друзья! Слушайте совет – бейте немцев! Прощай, русский народ! Не гневайся!»
(Энциклопедия «Великая Отечественная война 1941- 1945гг.» Ю. А. Никифоров М.,  2005, стр. 241-243).

Широко известны деятельность и имена героев подпольной организации города Краснодона «Молодая Гвардия»: Олега Кошевого, Ивана Земнухова, Ульяны Громовой, Сергея Тюленина, Любови Шевцовой и других. О них написаны книги, поставлен фильм, поэтому  не будем повторяться. Хочется только сказать вот о чём. Сейчас в некоторых публикациях принижают роль и значение «Молодой Гвардии». Но немцы, видимо, правильнее «оценили» её, казнив более 70 её членов. Это показывает, какую опасность представляла эта подпольная организация для врага.   
Существовали подпольные группы, отличавшиеся своей деятельностью от тех, о которых рассказывалось выше.

Например, группа профессора Киевского мединститута доктора П.Б. Буйко. Она не взрывала поезда, не убивала врагов. Наоборот, её целью было спасение людей. Доктор Буйко лечил у себя на квартире раненых, отправлялся ночью и в непогоду за многие километры к партизанам, чтобы оказать им помощь. Он сознательно шёл на этот подвиг как герой.

А Мария Кисляк из села Ледное ( пригород Харькова) избрала совсем необычную форму борьбы с оккупантами. Красивая восемнадцатилетняя девушка заманивала эсэсовских офицеров в лес на «любовное свидание», и там с ними расправлялись её друзья.
Совсем другой характер носила подпольная организация в городе Орша, которую возглавил К.С. Заслонов. До войны Заслонов был начальником Оршанского паровозного депо. При наступлении немцев на последнем паровозе сумел пробиться в Москву. Там в августе 1941года подал заявление о желании возглавить отряд из числа железнодорожников для совершения диверсий в тылу врага. В середине ноября, преодолев многие трудности, уходя от преследования фашистов и неся тяжёлые потери, отряд дошёл до Орши.

Там Заслонов установил связь с местными подпольщиками и с их помощью «легализовался» - получил в городской управе удостоверение на право жительства, а затем зарегистрировался на бирже труда в качестве безработного. Вскоре немецкая администрация после тщательных проверок охотно назначила беспартийного «лояльного» инженера начальником русских паровозных бригад. Заслонов сумел устроить на работу в бригады перешедших с ним через линию фронта товарищей.
Орша была одним из важнейших железнодорожных узлов на трассе Минск – Москва, по которой на фронт поступало огромное количество грузов.
Несмотря на слежку со стороны агентов гестапо, Заслонов наладил обучение рабочих-ремонтников диверсионной тактике и технике. Группа изготовляла замаскированные под каменный угол мины, которые подбрасывались в тендеры паровозов, затем вместе с углём попадали в паровозные топки, где взрывались. Делались «ерши» - особые мины, которые разбрасывались по шоссейным дорогам.

Всего за три месяца героической борьбы на оршанском узле произошло 98 крушений поездов, выведено из строя 200 паровозов, взорваны тысячи вагонов и цистерн с горючим и большое количество различной боевой техники противника. Это была существенная помощь Красной Армии, которая в зимнем наступлении 1941/1942 годах громила немецкие войска под Москвой.

Одновременно с диверсионной работой подпольщики готовили базу для отхода в лес.
Заслонов «по долгу службы» поддерживал контакты с немецкими чиновниками. Вместе с ними он «ахал и возмущался» по поводу каждой диверсии. Его всё же трижды арестовывали, но каждый раз он умело доказывал своё алиби и непричастность к диверсиям. Однако в феврале 1942г. круг вражеской контрразведки стал сжиматься, дальнейшее пребывание в Орше оказалось невозможным. Оставив в депо верных людей, Заслонов вместе со своими помощниками ушёл в лес. Вскоре там начал действовать партизанский отряд дяди Кости. Уже через пять месяцев на счету отряда было 113 подорванных поездов и около 2 тыс. убитых фашистов.

На базе отряда возникла крупная партизанская бригада, командиром которой стал Константин Заслонов. В конце 1942 года он погиб в бою с карателями.
Особо сложным было положение девушек-подпольщиц, которые играли роль «подруг» немецких офицеров. Им приходилось жить в атмосфере всеобщей ненависти и презрения. Вера Тоболевич была одной из них. Она сумела склонить немецкого офицера Карла Круга на сторону партизан. В книге «История российской разведки», где рассказывается о вкладе разведки в разгром немецкого наступления на Курской дуге в 1943г., говорится: «Особенно большую роль сыграли сведения от офицера разведывательного отдела штаба военно-воздушных сил Центрального фронта Карла Круга. С помощью разведчицы его захватил и переправил в Москву разведовательно-диверсионный отряд П.Г. Лопатина». Вот какую «птицу» сумела поймать и приручить простая девушка-подпольщица. Но даже после войны она не могла всем и каждому рассказывать, что выполняла задание партизанской разведки.
(Артемьев И.Н. В эфире партизаны, М., 1971 стр. 273-275)
 

        12. О культ личности И. В. Сталина

Не прошло еще и 70 лет, как страна распрощалась с «Великим вождем народа» Иосифом Виссарионовичем Сталиным. Младшее поколение знает его по учебникам истории и передачам, которые то и дело проходят в различных эфирах и раскрывают тайны и подробности его жизни. Старшее же поколение, вернее те, кто остался в живых, до сих помнят времена репрессий и страха, а некоторые и вовсе до сих пор почитают его и готовы пасть перед ним на колени. Так почему же мнения о бывшем правителе нашей страны разнятся, и почему сложился культ личности Сталина? Психология этого явления весьма непростая.

Многие помнят: 30-е годы, особенно вторая половина этого десятилетия ознаменовались резким усилением карательной политики большевисткой «диктатуры пролетариата». По Башкирии в национальном разрезе были подвергнуты репрессии: русских – 15 989, башкир – 6551, татар – 5800, украинцы – 1643, чувашей – 678, марийцев – 873, мордвы – 774, латышей – 658 и т. д. Арестовано по Башкирии в 1930 году – 6630, в 1931 – 8484, в 1937 – 8577 человек.

Одной из жертв большевисткого террора, развязанного по воле Сталина, стала бывшая социалистка-революционерка Мария Спиридонова, трагическая судьба которой связана с Башкирией. Еще в 1906 году царским режимом она он приговаривалась к смертной казни за террорестический акт против черносотенца-карателя. Впоследствии, будучи лидером партии «левых эсеров-интернационалистов», она не только сотрудничала, но и остро конфликтовала  с большевиками, за что неоднократно подвергалась арестам, ссылалась в Среднюю Азию, а в 1930 году в Уфу. Здесь ей, тяжело больной, не дали спокойно дожить свою жизнь: в 1937 году она снова была арестована, увезена в Москву и осуждена за «подготовку индивидуального террора против вождей партии». 11 сентября 1941 года расстреляна в числе политзаключенных Орловской тюрьмы, уничтоженных при приближении немецких войск.

  (Б. Х. Юлдашбаев. Новейшая история Башкортостана. Уфа:  Китап, 1995, с. 142).
   
Человек страны Советов верил, что он живет в лучшем в мире государстве, которое борется за счастье трудящихся всего мира, за светлое коммунистическое общество. Вследствие пропаганды сознание обывателя уравнял коммунизм с раем. Отличие заключалось лишь в том, что сам человек становился строителем «рая на земле». Соответственно люди, строящие коммунизм, оказывались лучшей частью человечества. Лучшие удостаивались  чести быть членами коммунистической партии, во главе которого находился И. В. Сталин. Официальная пропаганда усиленно твердила об  «отце народов», «лучшем друге детей» и т. д. Трудности и недостатки жизни никак нельзя было отнести за счет ошибок руководства и Сталина. Объяснить же их как-то было необходимо. Вину возложили на «врагов народа», которые тянут страну назад в «проклятое капиталистическое прошлое». В такой атмосфере на первый план выходили любовь к вождю, партии и Родине. Испытывали граждане и страх оказаться недостойным членом общества в процессе построения светлого будущего.
В своей книге об истории Советского государства о куль личности Сталина Верт Николя пишет так:
 
«... Политическая жизнь СССР в послевоенные годы была отмечена не только идеологическим ужесточением, преследовавшим восстановление контроля над обществом, но также и скольжением структур власти к специфическим формам, демонстрировавшим отказ от некоторых ленинских норм и обращений к ею наследию и очевидную преемственность с практикой (чистки) и политическим принуждением (прежде всего в отношении ключевого вопроса обновления и ротации партийных кадров) 30-х годов.

В послевоенные годы Сталин постарался упрочить фундамент своей власти при помощи ультранационалистической идеологии, отказа от традиционных, установленных Лениным, принципов функционирования партийных органов и безграничного развития культа Верховного Вождя ставшего маршалом, генералиссимусом и председателем Совета Министров.

Именно тогда «культ личности» достиг апогея. В каждом поселке сооружался свой памятник Сталину. Празднование в декабре 1949 г. семидесятилетия вождя позволило культу личности перейти все мыслимые границы. В течение недель газеты перечисляли тысячи подарков, присланных Сталину в знак признательности со всех концов света. Тысячи посланий, преисполненных бескрайнего поклонения и восхищения, стекались к Великому Человеку. Высшие церковные иерархи публично заверили его в своей глубочайшей признательности и в том, что они возносят горячие молитвы...
(Верт Николя. История Советского государства. 1900-1991. Гл. 4, п 1.).

Само по себе понятие культа личности Сталина появилось сразу же после смерти вождя в 1953 году. Оно получило широкое распространение после появление доклада Н.С. Хрущева на ХХ съезде ЦК КПСС. Но обо всем по порядку.

Формирование культа личности Сталина началось еще 20-х годах ХХ века. В то время распространенным явлением было применение титулов к различным лидерам государства. Например, С.М. Кирова называли «Ленинградским вождем». Однако вождь должен быть один и этот титул достался Иосифу Виссарионовичу. В 1936 году в газете «Известия» появились первые стихотворения прославляющие «Вождя народа», автором которых является Борис Пастернак. В то же время именем Сталина активно начинают называть различные объекты, заводы, улицы и культурные центры. Тема вождя постоянно появляется в литературе, художественных произведениях, скульптуре и живописи. Усилиями творцов в середине 30-х годов был создан миф о том, что Иосиф Сталин является «отцом народов» и «великим учителем», а также «гением всех времен».

Немалую роль в формировании и развитии этого мифа сыграло массовое переселение крестьян в города и их трудоустройство на различные Советские стройки и производства. Для большинства граждан 30-40-х гг. ХХ века Сталин в социальном отношении действительно стал более значимым, чем родные отцы. Все дело в том, что сталинский режим был основан на истерии.
Также росту культа личности Сталина в СССР способствовало и разрушение в обществе религиозных представлений и верований. Отказ от веры порождал в психике граждан агрессию и разрушал гармонию между разумом и бессознательным. В итоге опустевшую нишу стала занимать не религия и мораль, а культы руководителей страны – В.И. Ленина, Л. Д. Троцкого и наконец, И. В. Сталина.

Смерть «Вождя народа» 5 марта 1953 года положила начало изменению отношения к руководителю страны, к его личности и ко всему периоду его правления. Уже спустя два месяца после кончины Сталина прекратилось издание его произведений, через год были отменены его премии за укрепление мира и дружбы между народами, а также в области литературы, науки и искусства, которые впоследствии стали государственными.

Кроме того, состав руководства КПСС и Советского правительства был изменен и секретариат партии возглавил известный деятель Н.С. Хрущев. Именно ему выпало одно из центральных мест в работе по развенчанию культа личности Сталина. Началась реабилитация жертв репрессий, обновление кадров в органах госбезопасности и внутренних дел, а в печати все чаще стала появляться критика культа личности Сталина. Основную же роль сыграл доклад Н.С. Хрущева на 20 съезде КПСС «О культе личности и его последствиях» в феврале 1956 г. Основными тезисами доклада стали сведения о массовых репрессиях, переосмысление его деятельности как руководителя страны и негативных чертах характера «вождя народа». Фактически Хрущев сформировал миф, скрывающий настоящие мотивы действий руководителей страны. Делегаты ХХ съезда КПСС согласились с оценками периода культа личности Сталина, которые высказал Хрущев.

Подготовка доклада Хрущева на XX съезд КПСС не происходила гладко. Однажды разгорелся жаркий спор по вопросу оценки самого Сталина. Молотов остался верным бывшему вождю, он утверждал, что «несмотря на все, Сталин является верным продолжателем дела Ленина», чем нашел поддержку у Ворошилова и Кагановича. Сабуров и Микоян, напротив, обвинили его в антикоммунистических взглядах и, что самое главное, действиях. Мнение Хрущева отличалось. Он считал, что Сталин был предан социализму, однако все начинания его исполнялись дико, по-варварски. Не марксист он, утверждал Никита Сергеевич, все святое, что есть в человеке, уничтожил, все своим капризам подчинил. «Комиссия Поспелова» подготовила отчетный доклад за месяц, рассмотрев деяния Сталина за 1935-1940 годы. В нем приводятся чудовищные по своей жестокости картины. Все данные были подкреплены архивными документами, поэтому были более чем убедительными. В частности, приводилась статистика более 1,5 млн. человек, арестованных за 1937-38 годы, около 700 тысяч из них были расстреляны! Там же приводилась статистика по разгрому партийно-советского руководства. Расписано все было конкретно по подпунктам, отражающим полную картину положения дел в стране, касаемо арестов, репрессий и расстрелов. 9 февраля 1956 года, т. е. за неделю до начала работы съезда, этот доклад был заслушан на Президиуме ЦК. В зале был шок от услышанного и был поставлен вопрос о надобности такого зачитывания. 20 съезд партии кратко должен был затронуть годы деятельности Сталина, однако, как оказалось, особое внимание было нацелено именно на него. За день до начала съезда, т. е. 13 февраля было решено провести закрытое заседание, на котором выступит с докладом Хрущев. Только 18 числа текст выступления был подготовлен Поспеловым и Аристовым, но Никиту Сергеевича он не совсем устроил, поэтому началась редакция. На следующий день Хрущев вызвал к себе стенографистку и продиктовал свой вариант доклада. Этот вариант был смесью информации «комиссии Поспелова» и личными доводами и размышлениями Хрущева. 20 съезд партии Дата проведения съезда 14.02 – 25.02.1956. В течение двух недель шло это историческое мероприятие, точно историческим его сделал последний день – 25 февраля. Именно тогда Хрущев зачитал свой знаменитый секретный доклад. Но давайте обо всем по порядку. Событийно 20 съезд партии можно разделить на две неравнозначные части. Первая состояла из 19 открытых заседаний. Эта часть ничем не отличалась от остальных проводимых партией съездов. Как правило, доклад каждого выступающего начинался восхвалением деятельности КПСС, затем следовал отчет. Нужно сказать, все отчеты проходили в оптимистическом ритме с отражением исключительно положительной динамики деятельности партии на местах и в регионах. Казалось, что партия работает безупречно. Однако, на самом деле, еще с 1952 года в ее работе стали видны серьезные провалы и ошибки. Справедливости ради, нужно сказать, что, помимо восхвалений партии и бывшего вождя Иосифа Сталина, некоторые ораторы высказались с критикой. В частности, Анастас Микоян выступил с отрицательной оценкой сталинского «Краткого курса» и литературы, освещающей истории Великой Октябрьской революции, а также последовавшей за ней гражданской войны и истории Советского государства. Нужно сказать, такие выступления не поддерживались на съездах, и ничего удивительного нет в том, что Микоян не нашел поддержки среди присутствующих. Известный академик А. Панкратова также указывала на факты фальсификации истории. Закрытое заседание и «секретный доклад» Хрущева Вторая часть съезда оказалась судьбоносной для развития СССР и всего советского общества. Выше было сказано, что две части съезда неравнозначны – это действительно так. Первая часть длилась 11 дней и ничего более-менее значительного там не происходило. Вторая же часть произошла в последний день съезда. Никита Хрущев зачитал «секретный доклад», который ввел зал в состояние ступора и глубокого шока. Он развенчал миф о культе личности Сталина и сделал его главным и единственным виновником массовых репрессий и других злодеяний за все годы его нахождения у власти, т. е. за все 30 лет. Неудивительно, что было решено обойтись без прений и обсуждений этого доклада – в зале стояла гробовая тишина во время доклада, а после него не было аплодисментов, что было необычным явлением для подобного рода мероприятий. Достоверно узнать, что конкретно говорил Хрущев делегатам, пока не предоставляется возможным. Печатный текст, дошедший до нас, является отредактированным, а записей аудиомагнитофона на настоящий момент времени еще не обнаружено. Но, учитывая факт импровизации, доклад «О культе личности и его последствиях» мог отличаться от текста, пущенного в массы для ознакомления. Результат и ответ населения на «секретный доклад» Оценить последствия выступления Хрущева на 20 съезде очень сложно. Народу свойственно «перекачиваться» из крайности в крайность. До 25 февраля 1956 года Сталин был «иконой», даже мысли о его несостоятельности как политика не возникало, и тем более о возможных злодействах, творимых им. Обо всем этом рассказал 20 съезд партии. Его историческое значение было непредсказуемым. Скорее всего, даже сам Никита Сергеевич не догадывался, к чему приведет его выступление. Население разделилось в оценке доклада на две части – одна выступала «за», и предлагала продолжить работу в этом русле, вторая часть выступила резко против критики вождя всех времен и народов. В ЦК начали приходить письма и записки, в которых предлагалось продолжить дело развенчания «мифа о Сталине». Поступали отдельные предложения каждому партийцу высказаться, касаемо этого вопроса. Как же народные массы узнали об этом докладе? Все дело в том, что сразу после того, как закончился 20 съезд Коммунистической партии, началась масштабная акция ознакомления населения всех категорий с текстом выступления Хрущева. После чего поступали вопросы о правомерности нахождения тела Сталина рядом с Лениным. Возникали предложения о реабилитации таких матерых революционеров, как Троцкий, Бухарин, Каменев, Зиновьев, Раковский. Помимо них, были еще многие тысячи предложений о возвращении честного имени незаконно осужденных советских граждан.
Отдельным моментом были события в Тбилиси, которые породил XX съезд партии. Год 1956 стал трагическим для грузинского народа. Никите Сергеевичу нужно было понимать, к чему могут привести его неосторожные слова. Грузия была Родиной Сталина. За то время, которое он находился у власти, получил такой авторитет, что его начали называть полубогом и стали обожествлять. Кстати, и по сей день к нему в Грузии остается особое отношение. Секретный доклад был зачитан в конце февраля 1956, а уже в марте начались массовые волнения. Хрущев мог послать в Грузию опытных пропагандистов, которые бы смогли все «правильно» объяснить и донести населению. Но Никита Сергеевич не был в этом заинтересован – он направил туда карательные силы. Результат – пролилось много крови. И по сей день в Грузии Хрущева вспоминают недобрым словом.

Доклад Хрущева имел неоднозначные итоги. Во-первых, он стал началом демократизации в государственном управлении – запрещались репрессии и террор в партийной борьбе. Но, в то же время, власть не хотела давать населению много свободы в действиях. А между тем, молодежь, как наиболее прогрессивная часть общества, понимала события, происходившие в политике, по-своему. Он считала, что время оков в прошлом, пришла настоящая свобода.

Но это была ошибка. Хрущев хотел вернуть все назад, притормозить процесс десталинизации, но уже было поздно, и теперь ему приходилось подстраиваться под происходящие события, направленные в сторону демократии.
Партийное же руководство от этого не изменилось – оно осталось прежним, но все хотели, как можно в большем обвинить Сталина и Берию, тем самым выставив свою деятельность в приглядном свете.

Доклад Хрущева имел неоднозначные итоги. Во-первых, он стал началом демократизации в государственном управлении – запрещались репрессии и террор в партийной борьбе. Но, в то же время, власть не хотела давать населению много свободы в действиях. А между тем, молодежь, как наиболее прогрессивная часть общества, понимала события, происходившие в политике, по-своему. Он считала, что время оков в прошлом, пришла настоящая свобода.
Решение съезда о всеобщей пропаганде «секретного доклада» Хрущева привело к большим изменениям, но даже высшие руководители не понимали, к каким последствиям это приведет. В результате начался процесс разрушения государственного устройства общества всеобщего равенства.
Вторая половина 50-х – середина 60-х годов XX века вошла в отечественную историю как период Хрущевской оттепели. Это время поворота развития СССР от тоталитаризма к чему-то, напоминающему демократию. Произошло улучшение отношений с капиталистическим миром, «железный занавес» стал более проницаемым. При Хрущеве в Москве организован международный фестиваль молодежи.

Были прекращены гонения партийных работников, многие из осужденных при Сталине были реабилитированы. Немногим позже реабилитации были подвержены простые граждане. В это же время произошло оправдание народов-предателей, к которым относились чеченцы, ингуши, немцы и многие другие.

Крестьянство было освобождены из «колхозного рабства», была урезана рабочая неделя. Народ это принял оптимистично, что оказало общее положительное воздействие на экономику страны. По всей стране началось активное строительство жилищных площадей. И по сей день нет в России и других странах бывшего Союза города, в котором нет хотя бы одной «хрущевки».

Решение съезда о всеобщей пропаганде «секретного доклада» Хрущева привело к большим изменениям, но даже высшие руководители не понимали, к каким последствиям это приведет. В результате начался процесс разрушения государственного устройства общества всеобщего равенства.

Таким образом, своим докладом и последующими действиями Никита Сергеевич фактически уничтожил отца народа в общественных глазах. Ярким тому примером послужило вынесение тела «вождя» из мавзолея на Красной площади.
Поскольку миф о Сталине как отце народа прочно укрепился в общественном сознании, после его смерти и доклада Хрущева сформировался так называемый «Эдипов комплекс», который характеризовался с одной стороны уничтожением «отца народов», а с другой стороны глубоким чувством вины перед ним. Отказ от культа личности Сталина привел к вынужденному формированию аргументов, оправдывающих такое символическое уничтожение «Вождя народа». И в массовом сознании таким аргументом стала ненависть к И.В. Сталину и всему, что было им создано в период его правления. Последствия такого уничтожения культа личности Сталина привели к тому, что большинство граждан Советского Союза получили тяжелую психическую травму, от которой не могут оправиться и последующие поколения, которые выросли под воздействием родителей, живших при сталинском режиме. Пострадали и руководители власти, которые под действием того же «Эдипова комплекса» стали не способны к адекватной политической деятельности в плане развитии общества, экономики и государственного управления. Это привело к регрессу и коррупции практически во всех сферах деятельности. Таковы итоги культа личности Сталина. И пока граждане России и не смогут реально осмыслить, что стоит за мифологическимиИтоги культа личности сталина образами «вождя народа», в стране не появится настоящая стратегия развития и улучшения конкурентоспособности.

Любопытно, что в 2008 году состоялись телевизионные выборы «Имя Россия», в рамах которых должен бы определиться самый популярный человек в истории страны. Участниками голосования стали почти 4 498 840 человек. И среди 12 великих исторических деятелей после Александра Невского и П.А. Столыпина третье место занял И.В. Сталин. Этот факт более чем показателен, если учесть, что ни одного из 11-ти участников не проклинали так, как «вождя народа».

                13. Башкирия в послевоенные годы

Послевоенный период в отечественной истории занимает особое место. Победой завершилась Великая Отечественная война. Советский народ возвращался к мирной жизни. Первоочередной становилась задача восстановления разрушенного народного хозяйства и перевода его с военных на мирные рельсы. Общественно-политическая жизнь в республике характеризовалась дальнейшим укреплением административно-командной системы и усилением политического контроля во всех сферах. Иными также стали люди. Ожидаемые перемены к лучшей жизни произошли не столь скоро. Российский исследователь Е. Ю. Зубкова так характеризует общество послевоенного периода: «Оно не было ни «молчаливым», ни абсолютно «верноподданным», оно имело свое лицо и свой мир мнений».

 (Зубкова Е. Ю. Мир мнений советского человека. 1945– 1948 гг. По материалам ЦК ВКП (б) // Отечественная история. 1998. №4. С. 99–108).
 
Происходившие в этот период события в политической жизни страны – денежная реформа, отмена карточной системы на продукты питания и промтовары, закон о государственных пенсиях, XIX съезд ВКП (б) и принятые на нем решения, в частности, Устав партии. Борьба за власть в верхнем эшелоне партгосноменклатуры и нашумевшие дела «Берии», «кремлевских врачей», новый виток гонений на интеллигенцию и другие, получали соответствующее отражение в общественном мнении. В основном они носили положительный характер. Но имелись высказывания и критического характера, о котором повествует Р. Н. Сулейманова.

 (Сулейманова Р. Н. Общественные настроения в Башкирии в 1945–1953 гг.: новые веяния в политической жизни // Региональный фактор модернизации России XVIII–XX вв. Екатеринбург: ООО «УИПЦ», 2013. С. 242)

Они присутствовали в высказываниях и письмах вернувшихся с войны фронтовиков, зафиксированных органами НКГБ БАССР. В них говорилось о трудностях, с которыми пришлось столкнуться дома: «...я - фронтовик, инвалид 1-й группы, но, несмотря на это, не имею никакой помощи со стороны правительства, а также местных организаций...», «все, что написано в газетах, далеко не так». Они откровенно высказывали свои претензии к властям, в частности, «родные рассказали, какие они переживали трудности и обиды со стороны местных властей, какие они делали искривления и перегибы советских законов...». Видя такое отношение к ним, к их семьям, фронтовики искали  решение своих жизненных проблем, защиту «наверху». Палитра после победных настроений была чрезвычайно разнообразной, и на их формирование серьезное влияние оказали события, происходившие в эти годы – ожидания фронтовиков, да и в целом, всего населения, перемен в жизни, голод 1946–1947 гг. и другие. Среди них особое место занимают проведенные в первые послевоенные годы выборы в высшие и местные органы представительной власти. Важным событием в общественно-политической жизни страны и республики в 1946–1947 гг. стали выборы в Верховные Советы СССР, РСФСР, БАССР и в местные Советы депутатов трудящихся

 (История Башкортостана. 1917–1990-е годы: в 2 т. / отв. редактор Р. Н. Сулейманова. Т. 2. 1945–1990. Уфа: Гилем, 2005, с. 16).

В ходе их подготовки на собраниях граждане задавали членам избирательных комиссий, агитаторам, самим кандидатам в депутаты весьма непростые вопросы, в частности, «Какими мерами собирается партия поднять благосостояние народа?; Когда будут в достаточном количестве предметы широкого потребления для населения?».  Это указывает, что люди стали другими и активно реагируют на все происходившее в общественной жизни республики. Таким образом, для первых послевоенных лет в общественных настроениях присутствовали критические тенденции – недовольство властью, принимаемыми ею решениями. Это было связано с тем, что после войны другими стали люди, изменились их самосознание и ментальные установки. Иным стало их восприятие реальной действительности, чаще проявлялась нетерпимость к сохраняющимся трудностям в жизни, особенно в материально-бытовом положении, несправедливому отношению к их запросам. В общественном мнении присутствовали и довольно смелые высказывания, типа «...наша Армия восстановила порядок и на западе, и на востоке, необходимо навести порядок в нашем тылу...». Люди становились более требовательными к власти, ее деятельности. Немаловажную роль в формировании послевоенной общественной атмосферы играла эйфория победы и вызванные ею в людях надежды на улучшение их жизни и положения. Наблюдавшиеся в общественных настроениях перемены были напрямую связаны с нестабильностью и сложностью перехода населения от состояния войны к мирной жизни. Война изменила людей. Произошли перемены во взаимоотношениях населения и власти. Если в первые послевоенные годы они были относительно спокойными, терпимыми к существовавшим трудностям, то в последующие годы становились напряженными ввиду произошедших перемен в самом населении. Кроме того, постепенно менялись запросы и потребности людей. После смерти И. В. Сталина происходившие в КПСС перемены послужили толчком к оживлению и демократизации общественно-политической жизни. Однако смерть вождя вызвала растерянность не только в широких слоях населения, но и в высшем партийно-государственном руководстве. Региональные власти ожидали указаний сверху. Последовавшие вслед за этим перемены вызвали широкие общественные отклики, которые варьировались от позитивного (одобрения) до резко негативного (недовольства). На все события этого времени люди активно реагировали. Их интересовал начавшийся в обществе и партии процесс демократизации. Большая часть людей, в частности члены партии, поддерживали эти перемены. Но имелись те, кто не был в восторге от них и считал, что все это было и опять повторяется. Налицо был раскол общественного мнения. Под впечатлением событий 1953 г. наблюдалось оживление участия в общественной жизни автономной республики не только комму- нистов, но и беспартийных граждан, возрастал их интерес в целом к политике. В то же время большую часть населения волновали совсем другие «простые и насущные проблемы», что сказывалось на его «умонастроениях». Показательными в этом отношении являются формы выражения людьми отношения к власти в послевоенные годы. В обществе уже прочно устоялось осознание полной победы в недавно завершившейся кровопролитной войне. Теперь людям нужна была жизнь, не только мирная, но и отвечающая их новым требованиям и возросшим запросам. Наряду с «позитивным» отношением к власти любого уровня все чаще в обращениях людей «во власть» как в устной, так и в письменной форме присутствовали критические высказывания. Нужно заметить, что для общественных настроений этих лет характерным были наличие конкретных претензий к властям, критика некоторых политических решений. Так, это имело место в реакции граждан республики в отношении «дела Берии», «кремлевских врачей», деятельности Маленкова и Булганина и других. В рассматриваемый период обращения граждан Башкирии в различные инстанции имели в основном экономическую направленность. Они касались трудоустройства демобилизованных воинов, положения инвалидов войны, многодетных семей, женщин-матерей и детей, пенсионеров, выплат пособий, пенсий, оплаты труда и др. Обращения граждан в различные инстанции по вопросам плохого обеспечения продовольствием говорят о том, что эта проблема сохраняла свою остроту и после войны, вплоть до середины 1950-х гг. Регулярно возникали серьезные перебои в торговле хлебом, крупами, молочной продукцией, мя- сом и овощами. И даже отсутствовали на прилавках столь необходимые в обиходе спички, соль, керосин, что вызывало недовольство людей. Быстро отреагировала местная печать, регулярно помещая на своих страницах материал по этим «животрепущим» вопросам.

Население охотно использовало печать для выражения своего мнения или обращения «во власть». В газетах, центральных и республиканских, в специальных рубриках типа «Нам пишут», «Письма в редакцию», «По следам неопубликованных писем» и др., помещались статьи, посвященные насущным пробле- мам. Но направлялись и анонимные письма «во власть». В 1955 г. такое письмо от уфимца «Иванова» было направлено в редакцию газеты «Труд», адресованное Н. С. Хрущеву, в котором обращалось внимание на ухудшение снабжения населения города продовольствием. Автор предложил меры «на деле, а не на словах улучшить благосостояние народа». И более того, он просил редактора газеты передать письмо в ЦК КПСС, т.к. «люди крепко задумываются над политикой своего правительства…»
 
(Проблемы взаимоотношений населения и власти в СССР в 1945–1964 гг.: на примере Башкирской АССР: Сб. документов и материалов / отв. редактор Р. Н. Сулейманова. Уфа: Гилем, Башк. энцикл., 2014, с. 281-285).

Как видим, подобные обращения в верховную власть свидетельствовали о полном к ней доверии, а местной они уже не верили. Е. Ю. Зубкова считает, что советские люди в целом к верховной власти, в лице Сталина, имели «почтительное отношение». Она пишет, что, несмотря на известную абстрактность восприятия власти в массовом сознании, она имела «четко выраженную двухуровневую структуру и делилась на верховную и местную». В целом, соглашаясь с ней, считаем, что власть в автономной республике наряду с областными номенклатурными чиновниками имела свою региональную особенность. Она делилась еще на одну структуру – на сельских и городских руководителей органов исполнительной и представительной власти, к которой население более всех имело претензии и высказывало свое недовольство. Таким образом, для разрешения возникавших в эти годы социальных вопросов люди использовали самые различные формы обращения «во власть». Нужно заметить, что население Башкирии зачастую, не дожидаясь ответных мер от местной власти, напрямую обращалось в вышестоящие инстанции – в ЦК ВКП(б) – КПСС, советское правительство, посредством редакций центральных газет, личных обращений к высшим должностным лицам. С одной стороны, это говорило о вере к ним людей, достижении справедливости только при их поддержке, с другой, авторитет местных руководителей был достаточно низким. В то же время выражение общественного мнения в республике в рассматриваемые годы носило спокойный характер. Таким образом, для общественных настроений в Башкирии, как в целом в стране, в рассматриваемые годы характерным было наличие конкретных претензий к политике властей, к некоторым политическим решениям. 33.7% устных и письменных «высказываний» были общей критикой «советской власти и конституционных принципов социалистического государства (советская демократия, колхозный строй, права и свободы граждан и др.), 13.5% – реакцией на «разоблачение вредных последствий культа личности». Были обращения, которые имели организованный характер. Это явно проявлялось при проведении массовых кампаний общегосударственного масштаба, выборов, выполнении пятилетних народнохозяйственных планов и др. Власть организовывала в средствах массовой информации, в частности в печати, «всенародную поддержку» курса партии и правительства посредством массового обсуждения проектов законов, указов, программ и др. Но была и другая сторона общественного мнения. Сохраняющие свою остроту недостатки в продовольственном обеспечении, в оказании помощи определенным группам населения и ряд других насущных проблем социальной политики отражают реальное отношение людей к власти – поддержку или неприятие, недовольство, критику в скрытой или явно открытой форме. Через обращения людей можно понять, каким было их отношение к проводимой политике властей в различных сферах жизнедея- тельности. Но имея большой опыт манипулирования общественным мнением, власть держала его под полным контролем. И в то же время оно имело свои региональные особенности. Проявления недовольства людей недостатками и трудностями в жизни носили мирный характер, полностью контролировались властью. Открытых выражений недовольства государственной политикой в виде забастовок на предприятиях, как это наблюдалось в Уральском и ряде регионов страны в эти годы, не было зафиксировано. Возникавшие проблемы в жизни людей, которые вызывали массовые обращения «во власть», влияли на изменение государственной политики. Власть не могла не учитывать общественные настроения и не реагировать в той или иной мере, хотя и держала весь этот спектр под жестким контролем. Направляемые Башкирским обкомом в ЦК КПСС информационные сводки всегда заканчивались следующими словами: «…изучение настроений различных слоев населения продолжается». Таким образом, каждое событие, имевшее место в рассматриваемый период, характеризовалось своеобразием политических настроений в обществе, вызывая множество откликов граждан. Накопленный опыт взаимоотношений населения и власти в эти годы показывает противоречивость общественно-политической жизни республики, как и страны, ограниченность и незавершенность проводимых реформ, фиктивность советской демократии и авторитарность существующего режима. Все это оказало немаловажное влияние на социально-психологическое состояние граждан, формирование своего мнения, отличного от навязываемого ей, в отношении к власти, верховной и местной, недоверие к руководителям,  характер и динамику взаимоотношений населения с властью, которое вопреки официальной пропаганде никогда не было «единодушным и всецело одобряющим» принимаемые ею решения.
О смерти Сталина, о политико-экономической обстановке в Башкортостане после его смерти З. Ш. Акназаров, бывший председатель Совета Министров республики Башкортостан, в своей книге пишет так:

«... 5 марта 1953 года после тяжелой болезни скончался Иосиф Виссарионович Сталин. В Москву для участия в похоронах приехали делегации всех союзных и автономных республик, краев и областей. В числе других побывала в столице  в эти тяжелые для страны дни и делегация Башкирской АССР во главе с первым секретарем крайкома партии Сабиром Ахмедзяновичем Вагаповым.
В состав делегации входил и автор этих строк, тогда первый секретарь крайкома ВЛКСМ. Были в Москве так же Фатима Хамидовна Мустафина, заведовавшая отделом в крайкоме партии, Константин Иосифович Байрак, главный инженер объединения  «Башнефть» - всего шксть человек.

Мы стояли в почетном карауле в Колонном зале Дома Союзов, видели, что творилось в Москве в те незабываемые дни. Главным чувством, которое владело тогда за малым исключением всеми, было одно: нас оставил великий человек.

Похороны состоялись 9 марта. Все мы имели специальные пропуска, где были указаны наши места – 4-я боковая трибуна у Мавзолея Владимира Ильича Ленина. Снами рядом стояли члены польской делегации, в том числе Маршал Советского Союза К. К. Рокоссовский, бывший несколько лет министром национальной обороны Полькой Народной Республики.

Наше участие в похоронах на Красной площади завершилась теи, что мы вместе с иностранными делегациями прошли через Мавзолей, где рядом с саркофагом В. И. Ленина был установлен гроб с телом И. В. Сталина.
В 1961 году тело Сталина по решению XXII съезда КПСС было, как известно. Вынесено из Мавзолея и захоронено у Кремлевской стены. То, что мы узнали в те годы о многих страшных вещах, связанных с незаконными репрессиями 30-х годов, поставило неизбежный вопрос: как могло случиться такое?

Осуждение культа личности Сталина на XX съезде явилось смелым и принципиальным шагом огромного политического значения. Оно было осуществлено по инициативе Никиты Сергеевича Хрущева и в этом его историческая заслуга перед партией и народом.

(З. Ш. Акназаров. Время. Люди. Мысли. Уфа: Китап, 1995, с. 34-35).
Наступил в стране период «оттепеля».


                Источники и литература

Акназаров З. Ш. Время. Люди. Мысли. Уфа: Китап, 1995.
Александр Василевский. Дело всей жизни. М., полтиздат, 1978.
Артемьев И.Н. В эфире партизаны, М., 1971. 
Белов Г. А. Путь мужества и славы, Уфа, 1967; Уфа, 1985.
Бикмеев М. А. 1292 истребительный противоданковый артиллерийский
полк. /Агидель, 1995, № 7 (на баш. яз.) 
Брусилов А. А. Мои воспоминания. М., 2001; Брусилов А. А. Воспоминания.
М., воениздат, 1963.
Василевский А. М. Дело всей жизни. М., Политиздат, 1978.
Великая Отечественная война 1941-1945:  энциклопедия, М., 1985.   
Верт Николя. История Советского государства. 1900-1991. Гл. 4, п 1.
"Вместе или порознь. Тюрки-мусульмане в российской армии в 1914-1918
гг." /Из статьи доктора  исторических  наук Салавата Исхакова ("Татарский
мир", 2004, №15)/.
Вся история. М., «Олимп», 2001.
Газета «Башкорт» от 24 ноября 1917 года. 
Генерал Шаймуратов. Уфа: Китап, 1985; 2010.
Генрих Гофман. Черный генерал. М.: Вече. 2008.   
В. И. Ленин и Башкирия. Документальные материалы, воспоминания. Уфа,
1974. 
Деникин А. И. Очерки русской смуты. Том 1, глава 11. Париж, 1921.      
Жданов Н. М. Российские военнопленные Первой мировой войны, М., 1920.
Жуков. Воспоминания и размышления, Т 1-2. М., Политиздат, 1969. 
Зарипов А. Б. . Юго-восточный Башкортостан 1917-1922 гг. – Уфа, 2001. 
Зубкова Е. Ю. Мир мнений советского человека. 1945– 1948 гг. По
материалам ЦК ВКП (б) // Отечественная история. 1998. №4.
Кульшарипов М.М. Восстание "Черный орел" в Башкирии. //Актуальные
проблемы социально-политической истории советского общества. Уфа,
1991.
Мартиросян Арсен. Блицкриг предательства. От истоков до кануна. М, изд.
«Вече», 2012, глава 1.Знание – сила.
Образование Башкирской Автономной Советской Социалистической   
Республики. Сб. документов и материалов//Под ред. Б. Х. Юлдашбаева,
Уфа, 1959, с.554-555.
Очерки по истории Башкирской АССР в 2-х т. Советский период. Уфа, 1966,
т.2.   
Сборник документов и материалов о революционном движении 1905-1907 гг.
в Башкирии. Сост. Н. Л. Благовидова и др. Уфа, 1956.
  Сказание о земле Баймакской. Уфа, издательство «Слово», 1998.
Слава башкирских конников. / Авт.-сост. Ф. Н. Вахитов, Н. И. Камалова. —
Уфа: Китап, 2005.
Солдаты победы: очерки и воспоминания участников Великой Отечественной
войны. Уфа 1970.
Султанов З. Мы и они // Шонкар, 1994, № 3 (на баш.яз.)
Сулейманова Р. Н. Общественные настроения в Башкирии в 1945–1953 гг.:
новые веяния в политической жизни // Региональный фактор модернизации
России XVIII–XX вв. Екатеринбург: ООО «УИПЦ», 2013.
История башкирского народа в семи томах. Уфа: «Гилем», 2009-2017 гг. 
История Башкортостана в XX веке. Уфа, 2007. 
Ленин В.И. Полное собрание сочинений. М., 1958-1965.
Кручинский А. Очерки русской политики на окраинах. Ч.1. Баку, 1919.
Мардамшин Р. Р. Башкирская чрезвычайная комиссия. - Уфа: Китап, 1999.
Мостовенко П. О больших ошибках в «Малой Башкирии».// Пролетрская
революция, 1928, № 5.
Муртазин М. Л. Башкирия и башкирские войска в Гражданскую войну. Л.,
1927.
Муртазин М. Л. В Красной Башкирии. М.-Л., 1929.
Муртазин М.Л. Сочинения и выступления / Сост.: Р.Н. Сулейманова, Ш.Н.
История Башкортостана. 1917–1990-е годы: в 2 т. / отв. редактор Р. Н.
Сулейманова. Т. 2. 1945–1990. Уфа: Гилем, 2005.
Исянгулов. – Уфа: ИИЯЛ УНЦ РАН, 2009.
Тагиров И. Р., Валеев Р. К. Общественно-политическая жизнь в первой
четверти ХХ века. // Материалы по истории татарского народа. Казань,
1995.
Национальные движения в период первой революции в России: Сб. док.
Сост. Н. Д. Кузнецов. Чебоксары, 1935.
Обухов М. И. Мектебе Уфимской губернии. Стат. очерк татарских и
башкирских низших школ (мектебов) Уфимской губернии по данным
исследованияя Уфимской зеской управы 1912-1913 года. Уфа, 1915.
Овчинникова Людмила. Как пленили Паулюса. /Интернет-газета
«Столетие» от 01.02. 2013.
Ольминский М. Критические статьи и заметки // Пролетарская революция.
1931. № 1.
Очерки  по истории Башкирской АССР в 2-х томах. Уфа, 1959, том 1, ч. 2.
Политические деятели России. 1917. М., 1993,
«Правда», от 22 ноября 1917 года.
Проблемы взаимоотношений населения и власти в СССР в 1945–1964 гг.:
на примере Башкирской АССР: Сб. документов и материалов / отв. редактор
Р. Н. Сулейманова. Уфа: Гилем, Башк. энцикл., 2014.
Троцкий Л. Д. Преданая революция: Что такое СССР и куда она идет?
1936.
Уметбаев Р.Г. Генерал Кусимов: документальная повесть – Уфа: Книга,
2010.
Утягулов Рамазан. Беркуты Ирандыка. Сибай, 2012.
Худайбердин Ш. Избранное. Уфа, 1968 (на баш.яз.).
Хрестоматия по истории Башкортостана. 1917-2000. Часть II. Уфа: Китап,
2001.
Цетральный архив Министерства обороны РФ, Ф.3552, Оп.1.Д. 1. Л.1. 
Центральный государственный исторический архив Республики
Башкортостан (ЦГИА), Ф. 187, Оп 1. Д. 412, 451.
Центральный государственный исторический архив РБ, Фонд Уфимского
губернского жандармского управления. Д. 207.  Там же: Фонд канцелярии
Уфимской губернии, 1905 г. Д. 150, л. 233-23.
Этнополитическая мозаика Башкортостана. В трех томах. Т.2. М., 1992.
ЦГАОО РБ. Ф. 22. Оп. 5. Д. 184. Л. 1–2 об.
Энциклопедия «Великая Отечественная война 1941- 1945гг.» Ю. А.
Никифоров М.,  2005.
Юлдашбаев Б. Х. Новейшая история Башкортостана. Уфа: Китап, 1995. 
 Юлдашбаев Б. Х. Соглашение центральной Советской власти с Башкирским
правительством о Советской автономии Башкирию// Октябрьская
революция  и рождение Советской Башкирии. Уфа, 1959.   
               

                Оглавление

                Часть I. На волнах революций и войн

             Введение
1. На волнах революций
2. Японцев шапками закидаем
3. Третьеиюньская монархия в России
4. Начало Первой мировой войны
5. Генерал Брусилов
6. Мусульманские солдаты в Первую мировую
7. Февральская  революция 1917 года. Двоевластие
8. Корниловский мятеж
9. Октябрь 1917 и создание Советского государства
10. Последний император
11. Гражданская война в Башкирии
12. Боевые действия против советской власти
13  Деятельность Ахметзаки Валиди
14. Национальное движение мусульман
15. Башкирское правительство и большевики
16. В огне Гражданской войны
17. На стороне советской власти
18. Комбриг Муса Муртазин
19. Повстанческое движение башкир

                Часть II. Передышка от войн, длиною в 20 лет

1. Голод, НЭП, коллективизация,  раскулачивание
2. Годы «большого скачка»
3. Массовые репрессии
4. «Культурная революция»
5. В. И. Ленин и И. В. Сталин
            
                Часть III. Война Великая Отечественная
 
1. Перед войной
2.Родина завет
3. Начало Великой отечественной войны
4. Формирование 112-й Башкавдивизии
5. Боевой путь 112-й Башкавдивизии
6.  Генерал Шаймуратов
7. О героях 112-й Башкавдивизии писали
   7.1. Путь мужества и славы
   7.2. Генерал Кусимов
   7.3. В освободительных боях
   7.4. Комиссар Башкирской дивизии
   7.5. Константин Симонов. В донских степях
   7.6. Илья Эренбург. Башкиры
8. Идет война народная
9. Маршал Г.К. Жуков
10. Наступление. Боевые действия в 1943-1945 годах
11. Тыл
12. О культ личности И. В. Сталина
13. Башкирия в послевоенные годы.
Источники и литература
Оглавление




            .