«Они настолько ненавидят кровопролитие, что часто, готовясь в атаку, получают приказ сражаться храбро, но никого не убивать, только если им грозит непосредственная опасность быть убитыми. Они считают огромными потерями, когда на поле боя остается сорок солдат». Никола Жервез, 1688 г. Как мы уже видели, тайцы пытаются избегать конфликтов. Этому в первую очередь служит строго регламентированное, уважительное обращение друг с другом, есть и специальные механизмы примирения, например «обезоруживающая» улыбка или даже лесть. Истинные свои чувства при этом скрывают. Этикет требует вежливо обходиться с тем, кого больше всего хочется разорвать на части. Улыбаться всему миру, даже если на душе скребут кошки. Самодисциплина ценится в Таиланде намного выше, чем в «рациональной» Европе, где многие считают, что честнее прямо высказать все, что у тебя на душе. В Таиланде все иначе. Здешний идеал - самообуздание и самообладание. Выставляющий напоказ свои чувства и эмоции в известной степени «теряет лицо» и становится уязвимым. Пропасть между истинным самоощущением и тем, что нужно демонстрировать вовне, часто приводит к неадекватным реакциям. Человек с недостаточно устойчивой психикой способен взорваться, что чревато последствиями. Такие случаи пополняют криминальную статистику и полосы об убийствах в бульварных газетах.
Итак, с одной стороны, бесконечная кротость, с другой - вспышки насилия. Это две стороны одной медали. Когда кротость, не выдержав внутреннего давления, лопается, наружу выходит темная агрессия. Впрочем, тайцу для агрессии нужен конкретный повод. Насилие ради насилия, которое так любят западные скинхеды, хулиганы и футбольные фанаты, в Таиланде практически неизвестно. «Поводы» могут быть самыми разнообразными. Беззастенчивые предприниматели с помощью киллеров убирают с дороги конкурентов. Киллер, как правило, стреляет с заднего сиденья мотоцикла, который исчезает в облаках пыли так же внезапно, как и возникает. В бизнесе услуги киллера стоят недорого - от 5000 батов (около 128 евро). Если требуется устранить известного и влиятельного человека, то стоимость заказа возрастает до нескольких сотен тысяч батов. Было раскрыто несколько случаев, когда киллерами выступали полицейские или солдаты, поскольку им легко приобрести оружие, а при осложнениях они могут рассчитывать на протекцию начальников. Весомым «поводом» для убийства может послужить описанная в предыдущей главе «потеря лица». Честь тайца могут задеть публичное оскорбление, неверность жены, увольнение с работы, а также проигрыш в игорном притоне несколько сотен тысяч батов. Радикальным средством против бесчестья является устранение обидчика. О возможных последствиях - длительном тюремном заключении или даже смертной казни - при этом не думают. Таиландские гангстеры тоже живут «здесь и сейчас». Будущего они не боятся.
Но и тут случаются исключения. При разбойных нападениях жертв часто устраняют, чтобы не оставлять свидетелей, которые, если будет суд, могут испортить «лицо». Этого боятся не меньше, чем возможного тюремного срока. Иной водитель, сбивший пешехода, предпочитает сдать назад и еще разок проехаться по телу - мертвые жаловаться не пойдут. Многие водители, замешанные в авариях, скрываются с места происшествия во избежание «потери лица». (Кроме того, они не верят полиции, которая может начать вымогать деньги, даже если они невиновны.) Как правило, последняя фраза газетного репортажа об авариях звучит так: «Водитель скрылся с места происшествия». Впрочем, это может быть и безобидно. Лишь немногие тайцы склонны к активному насилию, существуют и другие способы освобождения от накопленной агрессии. Многие мужчины любят смотреть или участвовать в излюбленном тайском боксе, во время борьбы накалена и публика. Их жены и дети, может быть, посмотрят китайский фильм о кун-фу, герой которого яростно крушит все, что попадается ему на пути.
Большим спросом пользуются так называемые криминальные журналы, печатающие репортажи об убийствах с огромным количеством кровавых фотографий и натуралистическими текстами.
Эти журналы можно купить в любом киоске. Иностранцы не перестают удивляться, почему такие мирные тайцы находят удовольствие в расчлененных трупах и вообще смаковании смерти. Ответ: тайцы любят такие журналы не вопреки, а вследствие своей потребности в гармонии. Когда таец читает о преступлении, совершенном, возможно, еще более мягким, чем он сам, человеком, он чувствует, что преступник как бы отомстил за него. Количество накопленной в душе агрессии уменьшается.
Крайним выражением таиландской агрессии являются накленг - местный вариант скинхедов, хулиганов, возмутителей спокойствия. Они, как и их «коллеги» в любой части света, не пропускают ни одной драки. Особо опасны они в состоянии алкогольного опьянения, и тайцы, которых начинают задирать подобные молодцы, делают все возможное, чтобы избежать конфликта. Пьяного пытаются утихомирить, с ним говорят мягко и приветливо, ему улыбаются. Пьяный накленг очень опасен, это знает каждый таец, стычка с ним крайне нежелательна. Если накленга не утихомирить, а, напротив, возбудить, случатся серьезные неприятности. Даже если у накленга не окажется при себе оружия, он может сделать вид, что мирно удалился, но через полчаса вернется с одолженным пистолетом и сравняет счет.
Частые вспышки насилия - одна из причин того, почему тайцы почти никогда не вмешиваются в ссоры, а тем более в драки на улицах. Опасность получить серьезные увечья или вообще лишиться жизни слишком высока. Создается впечатление, что многие тайцы в своем стремлении к совершенной внешней гармонии постоянно испытывают сильнейшее «внутреннее давление». Слабые характеры долго не выдерживают, и происходит взрыв. Не случайно таиландский «черный рынок» переполнен оружием. Да о чем говорить, если на прибрежной зоне в открытых лавочках на прилавках лежат металлические наручники, травматика, кастеты на любой вкус, нунчаки, японские «звездочки ниндзя», ножи и многое, многое другое! Официально для покупки огнестрельного оружия необходима лицензия, но ее можно приобрести и не вполне легальным путем. Из-за роста числа убийств с помощью огнестрельного оружия правительство время от времени обсуждает вопрос о вынесении смертных приговоров за его использование. Но принятие закона буксует, поскольку оружейное лобби весьма влиятельно. Оружие остается предметом быта, а его применение или хранение карается (если карается) весьма мягко. Тайцы вообще и судьи в частности часто говорят, что готовы простить тяжкое преступление. Милость и прощение - высокие идеалы буддизма. Богатые и влиятельные люди за нелегальное хранение оружия, как, впрочем, и другие нарушения закона, могут твердо рассчитывать на особое снисхождение. Обычно подобные случаи вообще не доходят до суда.
Между размахивающим оружием, накленгом и среднестатистическим мирным гражданином, разумеется, мало общего. Лишь немногие тайцы, как и жители других стран, решаются на крайние поступки. Агрессивности можно дать выход и по-другому. Молодые тайцы носятся на грохочущих мотоциклах по улицам, приводя в ужас сограждан, - полная противоположность тайской гармонии. А иной вообще-то мирный человек становится за рулем своего автомобиля опасным чудовищем, гоняющим пешеходов, как зайцев. Анонимность за рулем позволяет сбросить накопленную агрессию, и в результате таиландские водители считаются самыми непредсказуемыми в мире. В Таиланде ежегодно в результате аварий погибает 18 000 человек. Если социальная жизнь урегулирована строгими рамками, то за рулем можно нарушить все существующие правила. Ведь как-то агрессия должна выйти.