– Мы закончили,– инженер легонько хлопнул наудачу по шлему скафандра и повернулся к сопровождающему.– Забирайте полковника.
Алексей встал с кресла и направился за офицером, который уже открыл дверь в коридор. Инженер продолжал что-то докладывать по рации в центр управления – до запуска оставались считаные часы, и суета предстартовой подготовки нагнетала волнение.
Раскачиваясь при ходьбе в неудобном скафандре, Алексей ощутил слабость в ногах, но не позволил ей проявиться. Последние дни перед стартом были напряженными и даже утомительными, но теперь все закончилось: его отвезут к мачте подъемника, и он, наконец, займет свое место на «Клипере».
Сопровождающий офицер неожиданно остановился перед улыбчивой стройной девушкой, чья подчеркнуто гражданская одежда была неуместной в этом месте. Алексей уже несколько недель не видел людей в штатском, и был обескуражен появлением нового лица.
– Полковник, – вместо приветствия она открыла неприметную дверь, взглядом приглашая его войти.
Алексей молча вошел в аскетически убранное помещение, где кроме стола и пары стульев не было ничего. За два года службы в космическом отряде он привык к бесконечной череде тестов и проверок и уже ничему не удивлялся, хотя сейчас у него возникло беспокойство. По протоколу его уже ждал автобус, чтобы доставить к лифту пусковой мачты, и даже для внеплановой проверки был совсем неподходящий момент. На мгновение вспыхнула мысль, что что-то пошло не так, и его отстранят от полета.
– Первый полет,– девушка приветливо улыбнулась.
У нее был низкий, приятный голос, который заметно контрастировал с внешней хрупкостью. И хотя всем своим видом она излучала приветливость, Алексей чувствовал угрозу, которая исходила от девушки.
– Меня зовут Светлана,– прищурилась она.– Я совсем ненадолго Вас задержу. Полковник, Вы умеете хранить тайны?
Она игриво похлопала по красной папке, которую все это время держала в руках, и положила ее на стол перед ним. Вопрос был бессмысленным, как и все, которые задавали психологи и мозгоправы последние два года. Но Алексей был уверен, что девушка не была психологом – он повидал их достаточно, чтобы узнавать по манере общения с первых минут.
– Я офицер,– он поборол предательскую дрожь в голосе.
Ему хотелось спросить, какому еще ведомству пришло в голову поковыряться в его нижнем белье и поставить свою визу на допуск к полету, да еще перед самым стартом. Но он умел сохранять выдержку.
– Я тоже офицер,– подняла брови Светлана.– Но хочу спросить, как Вы воспримете информацию, которая способна изменить Ваше представление, скажем, о мироздании.
Алексей едва не выдохнул с облегчением: это не было проверкой. Ему просто должны довести очередную военную тайну или секретную задачу на Международной космической станции. Он улыбнулся, почувствовав, как расслабились лицевые мышцы:
– Я умею хранить тайны.
– Я не об этом спрашивала,– девушка пристально на него посмотрела.– Я спросила, как Вы отнесетесь к информации, которая способна перевернуть Ваше представление о мироздании.
Алексей опустил взгляд: неужели в космических полетах есть что-то, о чем он не знает? В сознании промелькнула мысль о пришельцах, но он торопливо ее отогнал. Все-таки это может быть проверка:
– Я буду действовать по соответствующему протоколу…
– Нет-нет!– запротестовала девушка, округлив глаза.– Я не сомневаюсь в благонадежности и дисциплинированности. Но насколько Вы готовы к неожиданности?
Она открыла папку и положила перед ним на стол карту. Это было обычное изображение земной поверхности, но не в традиционном исполнении. Карта имела круглую форму, в центре которой располагался северный полюс, а материки по краям – так, как она изображена на логотипе ООН, без Антарктиды. И обрамлялась карта белыми зазубринами, изображающими лед.
– Что это?– спросил он после продолжительной паузы, понимая, что девушка ждет от него какой-то реакции.
– Карта плоского мира. Вы впервые увидите Землю своими глазами из иллюминатора космической станции,– улыбнулась девушка.– Что будет, если Вы увидите не Земной шар, а плоскую поверхность?
– Вы это серьезно?– Алексей нахмурился. Даже для безумных медицинских тестов существовали пределы. А эта проверка была просто вызывающей.
– Вы разве не смотрели в интернете ролики о плоской Земле?– искренне удивилась девушка.– С 2010 года теория плоской Земли набирает популярность… Ее сторонники множатся с каждым днем. Вы, действительно, не видели их доказательств?
– К чему эти вопросы? Я образованный человек, и меня не впечатлят вопросы бездарных подростков, почему во время прыжка Земля под ногами не сдвигается из-за вращения вокруг собственной оси.
– Значит, Вы видели эти ролики,– девушка откинулась на стуле и на какое-то время замолкла.– На чем основана Ваша уверенность? Вы летали на высоте более двадцати километров. Вы заметили искривление линии горизонта, или он оставался ровным?
– Я не занимался измерениями,– Алексей посуровел.– Если бы Вы были пилотом, то знали, что приборы…
– Вы не поняли мой вопрос?– резко оборвала его девушка, сверкнув глазами.– Не собираюсь с Вами обсуждать устройство гироскопа. Так, Вы видели изгиб линии горизонта или нет?
– Не обращал внимания. На такой высоте, эффект круглой поверхности не может проявиться.
– Откуда знаете?– она подалась вперед, сощурившись.– Делали расчеты?
– Какие расчеты?– возмутился Алексей.– Я не физик.
– Тогда, как определили, должен проявиться эффект или нет?– девушка больше не казалась хрупкой и приветливой.– На какой высоте линия горизонта перестанет казаться ровной, и эффект изгиба земной поверхности уже проявится?
– Я этого не знаю,– признался он.
– Все Ваши знания основаны на слепой вере, без проверки доказательств?
– Зависит от источника информации,– огрызнулся Алексей.
– А теперь я повторю свой вопрос,– она снова улыбалась.– Как Вы отнесетесь к тому, что увидите собственными глазами, когда в иллюминаторе не будет шарообразной вращающейся Земли, а откроется перспектива неподвижной плоской поверхности?
Полковник почувствовал испарину: что она проверяет? Способность правильно реагировать на нестандартную ситуацию или твердость убеждений. Какой реакции ожидает? Какой ответ лишит его допуска к полету? Ведь не знаниями школьного курса она интересуется.
– Плоская поверхность в космосе невозможна,– осторожно начал он рассуждать.– Это основы физики…
– Вернемся к основам физики,– она придвинула к нему карту ближе.– Как Вы представляете себе вращение Земли? На экваторе угловая скорость вращения составляет четыреста шестьдесят пять метров в секунду. Это более полутора тысяч километров в час. На шестидесятой широте эта скорость вдвое ниже. А на полюсе вовсе равна нулю. Это значительное различие в скорости, чтобы не было последствий…
– Каких последствий?– Алексей судорожно искал подвох, но не мог его понять.– Океаны должны стекаться к экватору? Или мой вес на экваторе и на полюсе должен различаться?
– Вы видели снимки Юпитера и Сатурна? Из-за различий в скорости вращения на экваторе и ближе к полюсам, их атмосфера образует ярко выраженные «полосы». Они различны по плотности, составу, скорости. И ветра дуют в определенном направлении. Это определено вращением планеты. Иначе и быть не может. Юпитер даже сплюснут на полюсах. Но на Земле нет ни намека на такие явления.
«Что же ты хочешь услышать?»– полковник поерзал в неудобном скафандре.
– Угловая скорость вращения Юпитера в разы, если не на порядки, выше, чем на Земле,– уверенно произнес он.– И размеры раз в триста больше. Нет, я не знаю этого наверняка и не делал расчетов. Я руководствуюсь здравым смыслом и знаниями специалистов, с которыми работаю в одной команде. Каждый делает то, что умеет лучше других. Я пилот военно-воздушных сил!
– И космонавт,– быстро подхватила девушка, хлопнув в ладоши.– И именно космонавту предстоит увидеть плоскую Землю, а не физикам, инженерам или медикам.
– Какую плоскую Землю?– поморщился Алексей.
– У меня еще десятки аргументов, опровергающих вращение круглой Земли,– уверенно заявила Светлана.– Но Вы не можете их опровергнуть. Вы даже не готовы их обсуждать, потому что просто убеждены в том, что Земля круглая. Ваша убежденность основана на… вере.
– Причем здесь вера?– полковник повысил голос. Он знал, что проваливает тест: пульс участился, струйка пота пробежала вдоль позвоночника, а скафандр добросовестно снимал все мыслимые показатели организма и передавал на пульт оператора. Его раздражение они зафиксируют безошибочно.– Мои знания объективны. Все эти доказательства я изучал еще в школе, но уже не вспомню того, что мне объясняли и показывали в десятилетнем возрасте.
– Конечно, не вспомните,– девушка понизила голос.– Потому что никаких доказательств не было. Десятилетнего школьника убеждать не надо. Он либо усваивает то, что ему говорят, либо ему ставят плохие оценки... Сомневаться и проверять гипотезы и теории может только сведущий человек, обладающий достаточными знаниями, волей, пытливостью…
Алексей перегнулся через стол, насколько ему позволил корпус скафандра:
– Вы действительно, хотите меня убедить в том, что Земля плоская?– спросил он с вызовом.– Вы это серьезно?
– А Вы?– она перегнулась через стол навстречу ему, принимая вызов.– Какие еще гипотезы и теории Вы слепо приняли на веру? Теорию эволюции? Так у нее нет доказательств. И никогда не было. Это досужие рассуждения доморощенного фантазера. Теорию Большого взрыва? Это только одна из двадцати моделей возникновения Вселенной. Она в принципе недоказуема. Теория относительности? Опровергнута и несостоятельна. Теория струн? Квантовая механика? Где опора той реальности, в которой Вы существуете? Неужели не чувствуете, что доверчиво опираясь на иллюзии, не просто висите в пустоте – падаете в бездну невежества…
Алексей неожиданно испытал облегчение. Она провоцирует его, оценивая гибкость мышления! Она, действительно, хочет проверить, как он способен воспринимать новости, противоречащие устоям его восприятия:
– Расскажите мне о плоской Земле,– он придвинул карту к себе и заглянул в замысловатый узор материков.– Расскажите, как она может существовать в открытом космосе? Или его тоже нет, и мы живем под куполом?
Она покачала головой, убрав с лица улыбку:
– Мы не обсуждаем плоскую или шарообразную Землю. Мы пытаемся разобраться с тем, как Вы примите эту новость, и что она оставит от Вас.
– Тогда я скажу, что я думаю о плоской Земле,– Алексей почувствовал уверенность, и его голос обрел твердость.– Физики-теоретики давно переживают кризис, потерявшись в своих теориях. И вся эта шумиха с мнимыми доказательствами плоской Земли поднялась, как общественный протест. Людям просто надоела болтовня, и они не доверяют больше научной среде. Словив их на вранье, люди почувствовали себя обманутыми и вовсе перестали верить умникам.
– Но не Вы,– заметила девушка.
– Я видел космические корабли, видел снимки Земли из космоса, видел…
– Вы видели, как Кинг Конг взбирается на небоскреб, а Человек-паук летает над городом,– перебила его Светлана.– Технологиям спецэффектов десятки лет. Попробуйте вообразить на минуту, что увидите плоскую Землю. Что это будет значить для Вас? Первое, что приходит в голову…
Интонации в ее голосе выдавали разочарование.
– Это означает, что человечество здорово одурачено!– кивнул Алексей.– Это будет величайшая мистификация за всю его историю. Вселенский заговор! Десятки лет имитировались исследования космоса и научные изыскания, чтобы скрыть правду! Со времен Коперника людям навязывали ложное представление о мироздании…
Девушка замерла, но глаза ее засветились любопытством.
– Представляете,– продолжал он.– Нам просто промывали мозги столетиями и манипулировали … Для нас придумали бесконечно огромную Вселенную, в которой мы лишь ничтожная пыль. А когда доказательств у физиков стало недостаточно, для них разыграли первый полет в космос Гагарина, а потом сделали голливудскую постановку полета Аполлонов на Луну. И доказательств больше не потребовалось – теперь неубедительную болтовню нудных физиков можно было заменить образами актеров и фантастическими картинками… А десяток космических агентств, подконтрольных правительствам, получили монополию на «истину» о Вселенной…
Светлана смотрела на полковника с нескрываемым восхищением:
– Но зачем это все?– она скорее подталкивала его, чем спрашивала.
– Это же контроль над людьми!– фыркнул Алексей.– Контролировать сотню или тысячу человек можно, построив забор. Но для контроля миллионов и миллиардов это уже не годится. Чтобы управлять такой толпой, надо контролировать наше сознание, интересы, вопросы, которыми мы обеспокоены. И ведь не надо строить высокий забор, чтобы огородить им стадо… Достаточно убедить стадо в окружающей его бесконечной пустоте, недосягаемой и далекой… И забора нет, и стадо не подойдет к краю. Оно счастливо в своем вымышленном заточении…
– У Вас отличное воображение,– девушка широко улыбалась.
– Но я думаю, вымысел о круглой Земле, не просто удерживает стадо в равновесии и покое,– Алексей нахмурился, следуя за догадкой.
– Что Вы имеете в виду?– Светлана даже заерзала на стуле от нетерпения.
– Понятно, что тайну такой Лжи, с большой буквы, надо бережно охранять,– он подмигнул девушке.– Разоблачение способно разрушить не только власть тех, кто все это задумал, но и погубит само человечество, все социальные устои, на которых оно держится. Наступит полная анархия. Люди не готовы принять правду. И никогда не будут готовы… Ее придется хранить, а людей держать в заблуждении. Но вопрос в другом…
Девушка прищурилась и откинулась на стуле, внимательно всматриваясь в космонавта.
– Вопрос в том,– Алексей сделал паузу,– что охраняет забор этой лжи? От чего изобретатели шарообразной Земли хотели отвлечь внимание людей? От бога? Нет. Это нам оставили. От пришельцев? Наоборот, сказки о них только укрепляют космическую ложь. Это великолепное решение! Это идеальный способ спрятать в выдуманной Вселенной от людей то, что у них под носом! Просто невероятно! Свернув плоскую Землю в шар, они умудрились спрятать ЭТО!
– Я теряю Вашу мысль,– насторожилась девушка.– Что спрятано в этих мифах?
– Это же очевидно!– игриво произнес Алексей и ткнул пальцем в лежащую перед ним карту плоского мира.– Они спрятали его границу. Люди с тоской смотрят в звездное небо, бесконечно далекое и недостижимое… Там их рубежи! Но не смотрят на край своего плоского мира, на стену льда, которая на самом деле ограничивает их вселенную. А ведь главный вопрос, который они даже не задают себе: что скрывается за этими льдами?
– Интересная мысль,– признала Светлана, неожиданно помрачнев.
Она сложила карту в свою красную папку и положила на нее руку.
– Знаете,– продолжал Алексей, почувствовав прилив вдохновения.– Удивительно не то, что Антарктида, самый загадочный и неизученный материк нашей планеты, исчезла с плоской карты и даже с эмблемы ООН. После второй мировой войны Антарктида международным соглашением была закрыта для исследований гражданских. Более пятидесяти государств имеют свои станции в Антарктиде, и ее исследования проводят исключительно военные. Я не слышал, чтобы международные соглашения существовали так долго, и чтобы военные разных государств мирно уживались в одном месте. Вдумайтесь, сейчас их больше пятидесяти.
Девушка молчала, не отводя от него взгляд.
– А еще я никогда не видел результатов этих длительных исследований ледяной пустыни. Я даже не встречал сообщений о том, что там вообще ведется какая-то деятельность. Миллиардам людей это просто не интересно, пока они отвлечены на пустоту космоса. А ведь даже фашистская Германия в годы войны тратила колоссальные ресурсы, отвлекала целый флот подводных лодок на создание и содержание там базы 221, Новой Швабии. Эта тайна скрыта ложью круглой Земли?
Светлана сощурилась и улыбнулась, возвращая себе приятный и приветливый образ:
– Мы совершенно позабыли о времени!– девушка быстро встала и еле заметно поклонилась Алексею.– А ведь Вам уже пора. Я и без того непростительно долго задержала Вас своими девичьими разговорами. Была рада знакомству.
Она отвернулась и быстро скрылась за дверью, оставив космонавта наедине с сомнениями. Впервые в жизни он был смущен и растерян.
*****
Надежда бегло пробежала глазами по тексту сообщений, проговаривая полушепотом сложные имена и названия, пока гример суетился с кистью у ее лица. В последнее время молодые выскочки из отдела новостей составляли совершенно непригодные для произношения тексты, и без их предварительного прочтения можно было запросто запнуться на телесуфлере. Она не понимала, где руководство канала находит этих заносчивых и неоперившихся журналистов.
– Тридцать секунд до эфира,– выкрикнул помощник редактора.– Посторонним покинуть площадку.
Надежда, скорчила рожицу, дав разминку лицевым мышцам. Она давно работала в эфире и знала о выпусках новостей больше, чем многие могли себе представить. Опыт пришлось оплатить молодостью, своенравностью и свежестью внешности, но это того стоило.
– Десять секунд до эфира…
Надежда сделала глубокий вдох и на мгновение задержала дыхание. Помощник редактора посмотрел на нее из полумрака студии и поднял раскрытую ладонь. Он сжал ее в кулак и раскрыл уже с прижатым большим пальцем. Три пальца. Два. И он вытянул к ней руку.
– Лесные пожары на Юге Сибири унесли, по меньшей мере, жизни семерых человек,– с безупречной дикцией произнесла Надежда, всматриваясь в текст телесуфлера.– Более трехсот расчетов МЧС пытаются сдержать распространение огня, который занимает площадь более четырехсот гектаров и уже вплотную приблизился к населенным пунктам. Для борьбы со стихией привлечена специальная техника и авиация…
Она выдержала секундную паузу, пока пройдет звуковая «отбивка», сменяющая видео-анонс сюжета, и перевела дыхание перед сменой текста на экране телесуфлера:
– Сегодня был отложен старт космического корабля «Клипер» из-за чрезвычайного происшествия на стартовой площадке, повлекшего гибель космонавта Алексея Чижова,– Надежда незаметно и бесшумно перевела дыхание.– Комиссия, расследующая отказ оборудования и падение космонавта с платформы причальной мачты, не исключает версию постороннего вмешательства. Кому может быть выгодна диверсия или террористический акт?
Внезапно помощник резко замахал руками, привлекая внимание Надежды, а текст третьего анонса, едва показавшись на мониторе телесуфлера, моргнул и исчез.
– Об этих и других новостях в сегодняшнем выпуске,– мгновенно сориентировалась Надежда.– Здравствуете! С вами я, Надежда Сафронова, и программа «Сейчас». Передаю слово нашему корреспонденту с места лесных пожаров на Юге Сибири.
– Четыре минуты,– выкрикнул помощник редактора, указав время до следующего прямого включения.
Ассистентка и гример, как по команде бросились к освещенному столу Надежды, рачительно используя каждую секунду. Одна поправляла макияж, а другая торопливо разложила на столе листки бумаги с крупными буквами.
– Вы там с ума посходили?– процедила Надежда сквозь зубы, скосив глаза на тощую фигурку ассистентки.– Снять материал с эфира прямо во время трансляции…
– У нас скандал,– шепотом, но с блеском в глазах ответила та.– Сейчас Кузьмич рвет и мечет. Он откручивает башку начальнику отдела новостей, а у самого седло красное как у павиана…
Надежда покосилась на стеклянную «вышку», за которой располагался пульт главного редактора, но из студии это помещение рассмотреть было невозможно.
– А что случилось?– не удержалась она.
– Отдел новостей напортачил,– отзывчиво зашипела ассистентка.– Днем они дали анонс репортажу про крушение нашего военного вертолета в Антарктиде, а видеоматериалы с военными не согласовывали. Пять минут назад Кузьмичу позвонили из Министерства обороны. Из трубки говорили только матом…
– И что теперь?– Надежда попыталась перехватить взглядом помощника редактора, но тот, не отрываясь, смотрел в сторону «вышки».
– Репортаж сняли из эфира. Думаю, следом снимут и начальника новостного отдела. Так что после гибели космонавта пойдет нарезка, а в финал поставили репортаж о какой-то комете. Роскосмос дал отличный материал с графикой и анимацией, уже озвученный. Они и по разбившемуся космонавту уже дали видео… Оказывается, он упал с лифта, которым его на корабль поднимали. Там что-то с этой платформой или мачтой случилось, и его выбросило с огромной высоты... Редакторы уже смонтировали картинку.
– Вот за что люблю космонавтику, так это за качество их материалов,– вздохнула Надежда.– Никогда не было проблем с ними… Все профессионально, словно они сами новости делают. А что там за история с вертолетом в Антарктиде? Было что-то интересное?
– Я Вас умоляю,– ассистентка показательно закатила глаза.– Туда снег на равнине, а сюда снег на горе. А вот две железные палки торчат из снега. И какой-то отмороженный в прямом смысле пилот истерит и машет руками, мол, что его навигационные приборы обманули.
– Тогда с чего весь шум?– подняла брови Надежда.
– Ослушались…– пожала плечами ассистентка.– Воспитывают. Я так понимаю, их не репортаж парит, а то, что видео про военных чуть не пустили без их ведома в эфир.
– А что делал военный вертолет в Антарктиде? У нас там что, военные есть?
– Десять секунд!– выкрикнул помощник ассистента.
Видеосюжет о пожарах заканчивался, и надо было снова возвращаться в эфир. Гример и ассистентка мгновенно исчезли за границами полумрака студии, оставив Надежду на несколько секунд в идеальной тишине.
На заре своей карьеры она тоже была журналисткой и даже какое-то короткое время возглавляла отдел новостей, пока аналогично нынешнему недотепе не вляпалась в шумную историю со своими жареными фактами и журналистскими расследованиями.
Она хорошо запомнила слова Кузьмича, который тогда кричал на нее, не выбирая выражений:
«…в журналистике сначала выбирают нужное утверждение, а потом правильно задают наводящий вопрос. Правильный вопрос всегда содержит ответ. Вопросы, на которые не можем ответить, мы даже не задаем. Это глупые вопросы! А людям не нужны глупые вопросы без понятных ответов! И тем более им не нужны глупые вопросы других людей… Пока ты этого не поймешь, тебя с твоими мыслями нельзя и близко подпускать к зрителям и слушателям…»
И вот теперь, она и Кузьмич – старейшие сотрудники новостей канала, пережившие сотни молодых и «талантливых» выскочек. Потому что Кузьмич строго соблюдает правила создания новостей, а она лучше и выразительнее других умеет донести чужие слова и мысли...
Сергей Сергиеня,
август 2017