Защитники отечества. Любовь и телочка Зорька Гл 5

Александр Матвейчук
На следующий день, к нашему счастью, телочка, о которой я сразу вспомнил узнав планы на нас деда с бабкой из тайги. уже паслась неподалеку от нашей рабочей базы.
Покопавшись на своих рабочих местах, пару часов, мы с Сашей выскользнули с территории через тайную дыру в заборе,  и направились на поиски промежуточного схрона для выкраденного животного.
Собственно мы уже наметили себе подходящий объект для этого, и теперь шли проверить соответствия того нашим ожиданиям.
Им было огромное здание законсервированной или  скорее брошенной котельной. Несколько лет в ней день и ночь жгли уголь, в печах с котлами и она обогревала многочисленные войсковые части, рабочие базы и различные склады, раскиданные в тайге вокруг ее на небольшом расстоянии. Здесь были сконцентрированы основные людские и технические ресурсы, занимающиеся строительством шахтных ракетных комплексов разбросанных на сотни километров вокруг, и прочую инфраструктуру для их нормального функционирования. К ним относились дороги, мосты, кабельные трассы. По мере выполнения работ, воинские части,  съезжали из этих мест. Ликвидировались рабочие базы и склады, и в какой-то момент, держать такую огромную котельную стало нерентабельно. Ее закрыли.  Остатки куч угля брошенных рядом с нею растащили по ближайшим деревням на наших глазах. В ней, также срезали все силовые кабеля и провода для нужд окрестных колхозов и совхозов, причем, скорее всего для использования по непосредственному назначению, хотя кто знает, металлолом в те времена не принимали у частных лиц, а предприятия были обязаны его сдавать пусть лишь для галочки. Килограммы или тонны его закладывались в плановые задания на месяц, квартал, год, пятилетку, практически каждой организации.
Теперь пришла очередь и кирпичных стен. Пока еще робко, из углов стали выковыривать поштучно и сразу увозить, красный керамический кирпич. Предполагалось, что его воруют местные крестьяне для кладки печей в домах и банях. Мало того, внутри здания, несмотря на забитые двери и заваренные ворота для завоза угля, для этих же целей и в гораздо больших объемах разбирались печи сложенные из огнеупорного кирпича.
Наш поход к этому зданию отчасти нужен был нам и для того чтобы убедиться что в настоящий момент кирпич никто не ковыряет в нем. Нам совершенно не нужны были свидетели нашего общения с животным.
Мы обошли все здание вокруг, высматривая следы недавнего и постоянного пребывания здесь людей и ничего не находили. Сквозь шлак, покрывающий здесь всю поверхность земли вокруг, уже во многих местах выросла трава, которая стояла не сломанная и несмятая. А сама поверхность не имела следов ни человека не шин, велосипедов, мотоциклов или машин, на ней   лишь за нами натянулись отпечатки подошв наших кирзовых сапог. Следы разрухи и запустения не изменились с нашего недавнего посещения этого места.
В длинной  стороне здания, имелось четыре упомянутые мною арочных ворот,  через них, к печам подвозился уголь с улицы, на небольших вагонетках, двигающихся по рельсам  с помощью электрических лебедок стоящих внутри здания. Правда, их украли, наверное, самыми первыми. Но мы с моим другом бывали в этом здании, когда в нем  еще было не отключено электричество и катали друг друга на тех самых вагонетках. Тогда и ворота еще были не заваренные электросваркой. 
Теперь же лишь в одних из ворот  открывались створки. Мы обнаружили это случайно. Неизвестные работники по неизвестным нам причинам не стали  наглухо заваривать их в отличие от остальных, так чуть, чуть прихватили. Затем эти прихватки просто выломали, и ворота служили для хищения их здания крупных предметов. Я думаю, тот, кто оставил эти ворота действующими именно это имел в виду. Мы с Сашей видели, как вытаскивали из них огромные электродвигатели, и насосы такие же, как мы «неорганизованные» воины-строители, чтобы тут же загрузить в колхозный «Газик», за несколько бутылок водки.
Да и сами мы, немало продали с этого «объекта», но об этом у меня будет отдельный рассказ.
Но просто так ворота нельзя было открыть с улицы. Через окно на первом этаже, двухэтажной бытовой пристройки, к основному зданию мы попали внутрь, причем не просто так, а отогнув аккуратно лист жести, заменяющий выбитые стекла и затем, вернув его в первоначальное положение. Мы, как и прочие неведомые посетители этого здания, не бросали за собой открытыми ни окна, ни ворота, надеясь, что эти предосторожности хоть кому-то  не позволят войти внутрь, и он не сможет украсть что-либо такое, на которое рано или поздно мы найдем покупателя.
Мы прошли по захламленному коридору в основной корпус, открыли ворота и вышли через них наружу, тут же старательно прикрыв за собой створки. Затем мы бегом вернулись на свои рабочие места. При этом мы сделали приличный крюк, взглянуть на пасущую телочку.
На работе особого ажиотажа из-за нашего отсутствия не было, хотя нас ждали, возле моей заправочной станции тарахтел КраАЗ с краном. Но водитель даже не стал ничего мне высказывать по поводу долгого ожидания, он только что подъехал к колонке дизельного топлива. У Саши на рабочем столе лежали детали из уголка которые он подварил где требовалось и они исчезли пока он ходил в инструменталку за электродами.   
Часа за два до окончания работы, мы вновь покинули базу. Теперь мы подкрались к телочке со стороны противоположной дороге, там чуть в отдалении от поляночки обрабатываемой коровкой начиналась тайга или вернее то что от нее осталось в этом месте, редкие кусты орешника среди полей гигантской крапивы, полыни и чертополоха с коноплей. Из этих  зарослей мы убедились в отсутствии людей поблизости и приступили к самому главному – краже бедного домашнего животного. 
Роли наши были распределены заранее. Саша отвязал веревку от колышка, и смотал большую часть в моток, оставив вместе с телочкой ее, не более четырех метров. Вначале мы хотели оставить примерно столько-же, а лишнее отрезать, рассудив что вся веревка слишком длина и будет только мешаться в пути. В ней было не менее двенадцати метров. Но потом решили что длинная веревка может нам помочь при форсировании таежной речки.  И теперь Саша красиво перевязал  мотки концом веревки чтобы они не разматывались и не мешали.
Ухватив за этот моток, Саша потащил телку в кусты, а я пошел следом с веткой орешника, готовый хлестать ею животное в случае не послушания.
Но телочка резво побежала за Сашей и я с удовлетворением подумал что мы правильно распределили роли. Мой друг, сельский житель, имел постоянно какие-то дела с домашними животными. Я же вообще, наверное первый раз в своей жизни так близко подошел к маленькой корове. Когда мы заранее решали кто что будет делать непосредственно при деле, я отверг даже саму идею вести животное.
- Да, она почувствует как я ее боюсь и рванет что есть мочи, а я ухватившись за веревку буду делать своим слабым тельцем борозду в таежной целине.
Попытка Саши успокоить меня утверждением что у животного сил не хватит для этого, ну или хватит не надолго, не возымела своего действия.
- Как выдохнется тормозить начнет! Вряд ли я буду у нее в авторитете, в любом случае, мои городские корни она нутром учует. Давай уже ты рули телкой, а я сзади буду воодушевлять ее!
 На том тогда и порешили, как оказалось очень правильно.
Без всякой задержки мы достигли намеченное убежище и без всяких проблем завели телку внутрь здания. Здесь привязали на всякий случай короткой веревкой к надежной железяке торчащей из стенки и совсем собрались было идти как Сашу одолела тревога.
- Это сейчас начало четвертого, а мы до нее доберемся не ранее чем часов в десять, да она изревется вся тут от голода, а если еще начнет рваться с привязи, насмерть может забить себя.
- С ума сойдет что ли?
- Ну вроде того, представь каково торчать вот тут в темноте и голодухе, и без всякого понятия что там впереди!
- И что можно сделать?  - Спросил я, мысли отказаться от уже начатого дела даже не шевельнулось в моем сознании.
- Животному, нужен корм!- Сказал многозначительно Саша.
Мы закрыли створки, закрутили изнутри болтом и несколько минут прислушивались, подходя с разных сторон к зданию. Никаких звуков мы не слышали, но Сашу это не успокаивало.
- Молчит, пока сытая! После работы надо обязательно накормить и напоить телочку.
  Мы отправились на базу, наше долгое отсутствие на рабочих местах грозило большими неприятностями. Дальше, мы решили действовать согласно складывающихся обстоятельств.
А они складывались не в нашу пользу.
У ворот возле моей биндюги стоял поглядывающий с беспокойством на часы, денщик  начальника базы, младший сержант Приходько.
- Андрюха, где вы с Палатом ходите? – Сказал он увидев меня. – Сейчас подъедет Урал, он в цеху сейчас грузится. Где-то на трассе, кран сломался, поедешь с ремонтной бригадой, капитан ккк приказал взять с собой бочку дизтоплива и ведро солидола. Готовь пока!
- Но на фига так много, давай канистру дизтоплива отправим…. –  возразил я, - сам заправится крановой, доехать хватит!
- Откуда мы что знаем, на фига, - резонно ответил Приходько, - лучше готовь уже, знаешь же Е-го? Не дай бог если не по его сделали!
- Но….  – снова хотел я возражать, но что я могу сказать? Рассказать про телочку дожидавшуюся в темнице когда ее продадут? – Да и кому, этот воин ничего не решает.
- Надолго едем? – Только спросил я?
- Ничего не знаю точно, - ответил Приходько, - может на день, а может на час!
Я переоделся в одежду используемую мною при работе с ГСМ, надел фартук и приготовил все о чем говорил Приходько, набрал ведро смазки, а бочку с дизтопливом зацепив специальным приспособлением и подогнал лебедкой к месту погрузки.  Почти сразу же к ней подъехал тентованный «Урал», из кабины которого вылез мрачный как ноябрьское небо капитан У-В. Увидев висящую в воздухе бочку он не стал использовать не нормативную лексику, а только сказал:
- Давайте, грузите уже!
Спрыгнувший с кузова Саша, подошел ко мне и сказал:
- Что будем делать, сдохнет ведь наша коровка?
- А ты знаешь насколько едем? – спросил я не отрываясь от своего занятия, я с помощью пульта в своих руках управлял электрической лебедкой,
- Никто ничего не говорит, - ответил мой друг, - по моему никто ничего толком не знает!
- Хреново! – только и осталось сказать мне.
В этот момент со стороны бокса показался наш инструментальщик базы, младший сержант Гусельников. 
Он сгибался под тяжестью ручной лебедки находящейся у него не спине.   
- Главный инженер приказал принести запасную! – Пояснил он капитану свой приход.
- Давай, Саня, - зашипел я все еще стоящему рядом со мной другу, - тормози инструментальщика. Что хочешь ему говори, но коровка должна выжить.
У Гусельникова уже забрали лебедку солдаты с кузова и он направился к цеху, Саня не слова не говоря кинулся следом.
- Сказал ему, чтобы если не приедем до завтра, отвел телку на ее место, а сегодня после работы чтобы покормил беднягу и напоил. – Рассказал мне позже, уже в кузове увозящей нас неведомо куда и насколько машины, мой друг.
- И как ты это себе представляешь? Ему что сено заготавливать теперь?
- Это его заботы! – Совершенно невозмутимо ответил мне Саша. – Не забывай про  его земляка что в столовой работает, да и травки подергать несколько пучков не велик труд! А ведер у него в инструменталке любых размеров имеются!
- И он согласился? – Удивился я еще. – Ну ка расскажи о своих подходах к сложным людям, да к тому же еще и дедам! – Гусельников демобилизовался уже в эту осень и до тех пор считался дедом. Затем до самой нашей демобилизации дедами становились мы, воины следующего, майского призыва.
Саша гордо задрал голову.
- Я ему очень тонко напомнил о всех инструментах и оснастке что мы продали в деревнях и пропили вместе с ним, а потом пообещал что и ему будет угощение с барского стола. Тот и согласился все сделать как надо.
- Отлично Саня, - похвалил я друга, - если Гусельников пообещал все сделает, он прирожденный хозяин.
- Ну еще бы, - согласился со мной мой друг, - не даром его деда раскулачивали, целое село на него работало. Помнишь же он рассказывал?
- Да, да помню. В город он сбежал потом, причем и семью вывез и лошадей ухитрился сохранить и утварь домашнюю.
- Извозом до самой войны в городе промышлял! – Дополнил меня мой друг.
- Да и потом как-то с почетом отдал своих лошадей для фронта, в обмен на должность какую-то что ли?
- В общем шустрило кулацкое!