Глава 2.
«И сильная духом своего народа, не приемлющего поражения даже, когда оно очевидно, Скарлетт подняла голову… Она вернет Ретта. Она знает, что вернет. Нет такого человека, которого она не смогла бы завоевать, если бы не хотела…»
06.05.99. Все ужасно. Весь день неприятности. Еще сильнее чувствую свою оторванность от людей, свое одиночество. Одиночество… мой удел. АШ. уже не мой парень. Я – в библиотеке, передо мною – он, кокетничает с НЗ. из моего двора. В его голубых-голубых, как ясное небо глазах отражается радость от общения с ней. Скорее бы они ушли, что ли. Надоело сидеть, не поднимая глаз. Пи*к. Была бы я красавицей…
«Придуманные люди за окном. Диктуют нам последние страницы… Ветер гонит снежный ком, ветер гонит снежный ком, несет над городами и домами…»
Ну наконец-то, съе*ся. Самое поганое – она живет в моем дворе… А вообще-то мне срать, с кем он будет лизаться… Но в моем дворе… Может увидеть ВБ. Пора представить ему МР. Я люблю ВБ, и кроме него мне никто не нужен. Если бы… Почему все так глупо и неуклюже? И задача не получается. Пц какой-то. По-другому не скажешь.
«Предчувствую Тебя. Года проходят мимо.
Все в облике одном предчувствую Тебя.
Весь горизонт в огне – и ясен нестрепимо,
И молча жду, - тоскуя и ЛЮБЯ…»
«Нeart-Shaped Box” – классная песня. И «Lithium” – тоже.
07.05.99.
«Там – лишь черная вода,
Там – забвенье навсегда»
«Нет лица. Неподвижность мертвеца.»
«Как тяжко мертвецу среди людей…»
«На дне твоей души, безрадостной и черной
Безверие и грусть.
Бессмысленность всех дел, безрадостность уюта…
… Тоска сожмет так нежно горло:
Ни охнуть, ни вздохнуть…
… Ночь на все проклятие простерла…
… Бежишь на улицы глухие,
НО НЕКОМУ ПОМОЧЬ:
… глядит в глаза пустые и провожает ночь.
И, наконец, придет желанная усталость,
И станет все равно…
Что? Совесть? Правда? Жизнь?»
Это – про меня. Этот цикл – про меня. Этот страшный мир – в моей душе. Как понятно мне состояние А. Блока – страх, могилы, мертвецы, черная вода, забвение, тени, блики, призраки, скелеты. Человек – мертвец, и лишь лязг костей напоминает о его существовании.
Были моменты, когда я ощущала себя мертвой – ужасные моменты. Мне ничего не хотелось, неуверенность в завтрашнем дне, потеря цели – уничтожали меня. Сейчас 23-00, я пишу эти строки, я читаю Блока – и пока еще живу, но уже близок тот миг, когда действие кофе закончится, и мертвое оцепенение охватит меня. Спать. Остались считанные минуты. Я уже хочу спать, чтобы не думать, не действовать, не размышлять.
«Умереть, уснуть… И видеть сны…»
В отчаянии – так как лирический герой стихотворения Блока – я выходила на улицу, но ночь смотрела отовсюду, люди – чужие, я – одна, вокруг – страшный мир, пьяные; накрашенные девушки-шлюхи. Я покупала сигареты – 5 или 6, я покупала сладкое. И курила, курила до одурения сигарету за сигаретой, и ела до тошноты. Потом садилась в автобус – гроб – и из оконного стекла смотрела на жизнь. После приходила домой, прокуренная, безразличная ко всему – и ложилась СПАТЬ. Утром – школа. «Умрешь, начнешь сначала, и повториться все…»
Школа -> библиотека -> апатия -> сигареты -> обжарство -> сон ->
Школа.