Глава 11.
- Учитывая то, что экспедиция уникальная, мы решили старшим группы назначить доктора нейробиологии, уважаемую Эллину Крауффуд. В состав экспедиции входят так же – доктор космофизиолог Ольга Ханиггер, астробиолог Льюис Дартнелл....
Эль вздрогнула, в голове сразу возник вопрос – почему я? Понятно, что нас готовили к всевозможным встречам с разумной жизнью и всё прочее, но всё это чересчур .....да ещё и командовать военными – это сильный перебор. Вон, русский майор сидит. Здоровенный детина, кровь с молоком. Вот из него получится первостатейный старший команды. Как его зовут, интересно? Русские предпочитают не назвать своих имён? Чепуха. Нужно поинтересоваться, всё же. Обязательно. Не будешь же его называть всё время господин майор Лисицкий.
— О чём задумались, госпожа Крауффуд? Или Вы хотите что-то изменить в составе экспедиции? – профессор Ван Григ устало откинулся на спинку кресла, близоруко прищурился, посмотрев на Эллину.
— Да, извините, задумалась. Состав хороший, я считаю. Когда тренажер будет готов? Просто так, без тренировки и обсуждения маршрута передвижения, идти на такой риск, я думаю, не стоит.
— Всё верно. – согласился профессор. – Виртизображение уже готово, операторы сейчас моделируют и корректируют ваши личностные матрицы. Через полчаса всё будет готово для первой тренировки. Поэтому, дорогая Эллина, Вам и карты в руки, командуйте. На отработку слаженности – двадцать четыре часа. Новая программа позволит вам испытать все "прелести" пребывания в вирт костюме "Гермес – 2М". Должен вам всем сказать, в нём – всё реально. Боль в том числе. Андроиды там, на корабле пришельцев, будут выполнять все ваши жесты, команды. Они будут имитировать все ваши ошибочные действия и если, не дай Бог, будет хоть одним из вас допущена фатальая ошибка, которая приведёт к гибели, вы испытаете в вирткостюме ощущение настоящей смерти. Но, слава Богу, только ощущения. Специалисты на Церере хорошие, я о медперсонале, они быстро вас приведут в порядок.
— Господин профессор, зря Вы всё это новичкам рассказываете. – Лисицкий встал с кресла, одёрнул китель. – Человек всегда должен находиться в режиме готовности к чему-то необычному, к тому, что может привести к смерти. Это мобилизирует человека, увеличивает его способности, обостряет чувство интуиции и всего остального. Находиться в вирткостюме и понимать, что ничего не произойдёт с тобой на самом деле – это снизит эффективность......
Эль опять погрузилась в свой мысли. Военный, есть военный. У него свой стереотипы. Но он пока не знает, что такое полное погружение и подмена матричного сознания человеческим. Даже укол в палец там, на далёком расстоянии, приведёт к болевему ощущению и покраснению кожи у человека в костюме виртуальной реальности. Майор не прав, трижды не прав.
Женщина ещё раз осмотрела всех членов экспедиции и осталась довольна. Ольгу Ханиггер она знала очень давно, ещё по учёбе в Академии на старушке Земле, по нескольким совместным проектам. Талантливый учёный и жизнерадостный человек. Но одновременно с этим и прагматик с искромётным чувством юмора.
Коллега Эль, прямая противоположность Ольге, астробиолог Льюис Дартнелл всегда оставался сосредоточенным с непроницаемым лицом уставшей лошади. Эта кличка за ним сохранилась ещё со студенческих лет. Но как специалист своего дела, он вне всякой конкуренции. Великолепный лингвист и неутомимый исследователь.
С остальными членами экспедиции придётся знакомится по ходу дела. Если все такие, как майор Лисицкий, грамотный, дисциплинированный и эрудированный человек, то переживать за безопасность экспедиции нет смысла.
— А теперь, господа, искин лабораторий загрузит в ваши нейросети всё то, что записано ботом-разведчиком на борту корабля пришельцев. Снимите блокировку входящих сообщений, инсталяция произойдёт в автоматическом режиме. Если вопросов ко мне нет, то прошу вас пройти медицинский осмотр, гигиенические процедуры и затем – в тренажёрную комнату. А госпожу Крауффуд, попрошу задержаться.
— Эль, я тебя знаю очень давно. Я хорошо знал твоих родителей. Поэтому хочу задать тебе вопрос. Догадаешься сама какой?
— Нет, не отступлюсь. Раз мне поручили такую такую ответственную миссию, то эту возможность использую по-полной. Так меня учил мой отец. Идти до конца.
— Похвально. Я не зря назвал уникальной экспедицию. Если вкратце, то разведбот находился внутри корабля пришельцев два часа пятьдесят минут. То, что он заснял, что мы все увидели – ты сама найдёшь в файле своей нейросети. Но есть ещё один нюанс – когда разведбот вернулся на базу, время на его борту и время на базе – не совпало. Отставание было ровно на одинадцать минут. Теория Гейгра–Лощински помнишь? Замечательно! Это было лишь предположение, которое пришельцы применили на практике. Они сумели замедлить время внутри замкнутого объёма и вдобавок к этому – сжать пространство. Внутри – свой маленький мир. Прекрасный мир, Эль. В голове не укладывается лишь одно – как создатели такого мира могут быть агрессорами? Это противоречит всем законам мироздания. Только прекрасное в состоянии создать прекрасное и общепонятное. Ракеты, выпущенные с истребителя русским, повредили силовую часть корабля, но все жизненно важные органы и системы – до сих пор функционируют. Сами всё увидите.
Профессор сделал глоток воды, посмотрел на ошеломлённую Эль.
— Как же я тебе завидую, моя девочка, что тебе удасться побывать там, где ещё никто из учёных не был. Учёные мужи ломают голову, как всё это могло произойти, к одному решению и мнению никак не могут прийти. Всё пока для нашего сознания сложно. Но одно могу сказать точно, что агрессия как-то связана с Гельферой и то, что живые представители разумных существа в нападении не участвовали. Только машины, которые управлялись одним искусственным мозгом.
— Вы хотите сказать, что во время перелёта корабля, произошли изменения, разрушение, деформация общего центра управления кораблём? Мозг мог пострадать от какого-то типа неизвестного излучения и искусственный мозг всего корабля воспринял встречу с "Очаковым", как акт агрессии?
— Я такое допускаю. Отличить военный корабль от гражданского не сможет лишь идиот. Но к тебе, как к руководителю экспедиции – особое требование. И пожелание, лично от меня. Найди тех, кто спроектировал и построил это чудо техники. Ты – женщина, ты – учёный и ты не допустишь, что бы корабль пришельцев был уничтожен. А теперь – иди, готовься. И.......береги себя, Эль.
******
— Ну что, господа? Как вам весь этот бардак? Убедились, что "Цереру" нужно полностью превратить в защищенную базу, передавать её под протекторат военных?
Нельсон непроизвольно опустил глаза на белоснежный палас, поморщился. Пятно крови наноботы, естественно, сожрали, но куда деть воспоминания из головы?
— Если убедились, то составляйте петицию в Объединённый президентский совет, где укажите, я на этом настаиваю, все проблемы базы, её слабую защищенность, отсутствие должного внимания в обеспечении, в отсутствии нормального управленческого аппарата. И о произошедшем не забудьте. Кто устроил диверсию на площадке аварийной лестницы? Не знаете?
— Никак нет. Злоумышленник действовал очень грамотно. Нигде не отметился на видео камерах. – ответил за всех подполковник Грегори.
— Не отметился, говорите? Взрывай - что хочешь, выноси - что хочешь. Бардак. Ладно, все свободны, господа.
Когда офицеры покинули кабинет, бывший кабинет Ставински, адмирал встал из-за стола, подошёл к окну. Вид великолепный. Гельфера во всём великолепии, как неогранённый бриллиант сияла далеко внизу. Загадочная и пока не изведанная людьми до конца. Не всеми.
Наркодельцы её, похоже, изучили вдоль и поперёк. Интересно, как они сумели в обход всем запретам, протолкнуть проект по размещению базы охотников на поверхности? Это прикрытие и очень удачное. Первый отдел отслеживал распространение наркотиков по планетам и ему, адмиралу сообщили, что скорее всего ноги растут отсюда. Но это – пока догадки. Всё очень тщательно завуалировано.
Адмирал задумался о посланной им экспедиции. Контрольный срок через сорок восемь часов. Если десантники не выйдут на связь, придётся снаряжать полноценную поисковую операцию. Опять тысяча объяснений, чёрт бы их побрал. Казалось бы – относительно развитая цивилизация, все вопросы должны решаться мгновенно, но не тут то было! Идиотство какое-то.
На нейросеть пришло сообщение о входящем сообщении, что привело адмирала в изумление. Кто мог узнать его личный номер здесь, на орбитальной базе?
"Уровень пятнадцать, через десять минут. Это о М.С"
Адмирал прошёл по коридору, вышел в вестибюль, при этом отметив, что возле лифтов, на лестничном марше дежурят военные и безопасники. Что мешало раньше такой порядок установить? Лифт скользнул на пятнадцатый этаж, адмирал попал в настоящий рай. Комната отдыха и релакса – один большой зелёный уголок: фикусы, драцены, лианы, пальмы. Пели птицы, журчал искусственный водопад и ручей. Небольшое озерцо.
Неплохо. Но самое главное – за огромными окнами было изображение родной планеты – Земля. Нельсон подошёл к кожаному дивану, присел. Через несколько секунд, справа от него, присел молодой человек, лет тридцати, не больше. Он с уважением поздоровался с адмиралом, представился. Капитан Сваровски. Ещё один поляк?
— Как вы узнали мой номер почты, Сваровски?
— Мне его дал мой непосредственный начальник - Кристофер Лейтнер. Он меня предупредил о возможном покушении на него, господин адмирал. Полковние приказал мне отдать Вам вот это.
Сваровски протянул адмиралу диск-накопитель.
- Только не открывайте его на компьютере Ставински. И на словах полковник попросил передать, что наблюдение за Гельферой производит отдел под руководством полковника Джонсона. Информация на Землю идёт по защищенному каналу, но на диске есть почти вся эта информация. И на нём же я записал всех посетителей кабинета Ставински и Лейтнера перед их убийством.
— И кто на этом изображений, капитан?
— Я, господин адмирал. Да-да! Я понимаю, что это бред, но......
— Да уж. Если бы Вы это всё провернули, я о убийстве директора базы и Кристофера, то я бы уже давно был бы трупом. Не так ли?
— Абсолютно верно, адмирал! – послышался из-за спины хриплый мужской голос. – Но мы сейчас это недоразумение исправим. Не учли мы, адмирал, что Вы в курсе многих событий. Думали солдафон.....не оборачиваться!
Послышался едва слышный звук выстрела и Сваровски начал медленно заваливаться вбок, на Нельсона. Адмирал резко вскочил на ноги, повернулся к говорившему лицом. Невысокого роста, пышные усы, двойной подбородок и заплывшие жиром поросячьи, бегающие из стороны в сторону, глазки.
Опять еле слышно прозвучал выстрел, адмирала развернуло на месте. Теперь он был спиной к человеку с оружием и он падал на пол. Адмирал незаметным движением руки, бросил диск в стоящий рядом искусственный водоём. Шевельнулись листья какого-то тропического растения и они сомкнулись, пряча место падения диска.
Острая боль в правом плече, удар об пол и сознание покинули Нельсона.
Адмирал не мог видеть того, что появился ещё один человек. Высокий, рыжеволосый, худощавый с пронзительными зелёными глазами.
— Что, Марик, всё сделать тихо у тебя ума не хватило? Ладно, не оправдывайся. Неси капитана вот сюда, теперь вложи в его руку эстарт. Отпечатки, придурок!
Отпечатки сотри! Хорошо. Адмирал лежит на месте, в его руку тоже вложи его оружие. Замечательно. Пусть теперь разбираются, кто кого порешил. Что капитан передал Нельсону? Не знаешь? Так обыщи его, идиот!
— Да, господин полковник! – ответил Марик, обшаривая карманы адмирала. – Ничего нет, господин Джонсон.
— Вот как? Это очень плохо, Марик, это очень плохо. И в первую очередь, это плохо для тебя, тупица.
Джонсон поднял оружие, направил его на Марика. Дважды нажал на пусковую кнопку эстрада, прицелился в голову адмирала. Постоял в нерешительности, отвёл оружие в сторону. Нет, слишком громкое убийство получится. Это будет перебор. Нужно оставить всё, как есть.
Полковник Джонсон вложил эстарт в кобуру, одёрнул китель и направился к выходу из оранжереи, но не к площадке с лифтами, а на аварийную лестницу.
Одного не учёл полковник, он просто этого не знал, что в принудительном порядке, всему высшему составу Военного совета, была вживлена нейросеть седьмого поколения фирмы "Нейроскам".
Глава 12.
— "Периметр" готов, Безликий? – спросил Стодж.
Десантник сделал удивлённое лицо, развёл в сторону руки. В его взгляде явно читалось — ты что, капитан? Сомневаешься во мне ещё?
— Значит ты и есть Стил Старк? Трудное сочетание имени и фамилии, однако. – Резников с интересом рассматривал худощавого человека.
Глаза ввалились, под ними залегли тёмные круги. Черты лица заострились – явный признак истощения и переутомления организма. Впрочем, не удивительно. То, что рассказал о этом человеке адмирал Нельсон, похоже больше на сказку, в которой человек-внедренец просуществовал бок об бок с отморозками из наркокартеля почти год. Как он выжил – непонятно.
— Да, я и есть Стил. – поморщившись, ответил Старк. – Вы на меня так смотрите, как будто я – привидение. Чёрт, ваше лекарство не действует, капитан. Вводите мне что-нибудь посущественнее.
— Нельзя, Стил, нельзя. – в успокаивающем жесте поднял руку Стодж. – Если вколоть тебе большую дозу обезболивающего, ты можешь отдать Богу душу. Терпи, скоро наноботы твою рану заштопают.
У Стила на лбу выступила испарина, он тихо застонал.
— Ну что, капитаны? Придётся сегодня здесь заночевать. – предложил я, тщательно взвесив ситуацию. – Стил поправится, да и вы уже двое суток на ногах. Эльдоро через два часа сядет за горизонт, ночью идти куда-то, я думаю, не стоит.
— Поддерживаю майора. – произнёс Стодж.
— Согласен. – добавил Резников. – Хорошенько отдохнём сегодня. Завтра – в дорогу. Что с теми тремя делать будем?
Капитан показал головой на троих сдавшихся людей из поисковой группы лагеря Сантоса.
— А что с ними делать? – нарочито громко произнёс Стодж. – Молчат, словно нас не понимают. Будем уходить завтра – бросим здесь связанными. Чёрной смерти повезёт, попируют звери. Ты их, Стил, знаешь?
— Знаю. Всё трое из Мексики. По найму, сволочи ещё те. Кстати, без знания интерлинга их бы не приняли на службу.
— Тем более. Зачем они нам нужны? – подыграл Резников.
Я рассматривал пленных. Люди, как люди. Но нутро у них сгнило. Напрочь, причём. Я заметил, как один из них, мужчина со шрамом через правую щёку, дёрнулся. Он что-то тихо поговорил со своими амиго, те пожали плечами. Я подошёл к берегу озера.
На берегу этого озера, куда мы перебрались с места, где на нас напали десять человек из лагеря Сантоса, было невероятно красиво. Эльдоро, уставшее к вечеру, позолотило небо, бирюзовая вода в озере заиграла удивительным сочетанием красок. Всё бы ничего, но рассказ Резникова о гибели Багиры и Гюрзы – меня выбил из колеи. Мне очень нравилась Багира, если не сказать больше. Рита, так её звали, первая попросилась в группу Резникова для моего поиска.
Волки были от нас в десяти метрах, вожак периодически бросал взгляд в нашу сторону. Генетические эксперименты какой-то сверхцивилизации? Если так, то зачем и почему их оставили на планете? Охранять? Что? Непонятно.
Где-то в глубине озера, стал зарождаться шум, гудение каких-то механизмов. Я посмотрел на волков – нет, всё нормально, они не нервничают. Поверхность воды пошла рябью, через несколько минут на глади озера появились первые пузырьки какого-то газа. Воздух? Что же ещё? Я вспоминал название процесса. Аэрация. Да, именно, аэрация. Этот процесс активно применяется и на Земле и на других колонизированных планетах для насыщения воды кислородом из воздуха. Здесь априори не может быть рыбы. Удаление загрязнений? Почему нет?
Я вернулся к десантникам вовремя. Заговорил мексиканец со шрамом. Он сразу приступил к торговле.
— Обещайте, что сохраните нам жизнь, когда будете уходить завтра утром.
— Аллилуя! – театрально произнёс юморист Воблер. – Есть чудеса на свете. Да увидит свет незрячий, да услышит...
— Воблер, рот закрой. – одёрнул его Резников. – Говори, амиго, говори. Да, мы будем завтра уходить, вы останетесь живыми. Рассказывай всё, что знаешь о погоне. Сколько...ммм...человек учавствует, место их расположения и так далее.
Рассказывал мексиканец долго. Я сделал для себя один вывод: Сантос больше, чем уверен в гибели Стила и парашютиста. То есть – моей. Прочёсывали лес и близлежащую к нему местность для успокоения совести, если она существовала у них, и для поиска передатчика, сброс которого в лагере засекли. Первую группу десантники и дикие звери уничтожили, две другие пятёрки приняли своё самостоятельное решение – идти вместе, не распыляя сил. За что и поплатились. Никак они не могли предусмотреть, что десантники выживут. Да и ещё разумные волки, которые рвали глотки людям в "цифрах" на раз.
В голове мелькнула мысль о том, что в лагере смогли засечь маячок передатчика. Стоп-стоп. Если тогда смогли, то.....
— Ник. – обратился я к капитану. – В "походнике" должен быть переносной вседиапазонный сканер. Нужно проверить всё вокруг.
Малыш молча достал из походного рюкзака сканер.
— Ничего не понимаю. – произнёс он. – Где то рядом передатчик и довольно мощный.
Я всё это время не отрываясь смотрел на мексиканца. Тот побледнел. Сука! Только где он мог спрятать передатчик? Мы же их обыскали их и несколько раз. Безликий что-то жевал, Малыш занимается со сканером, Воблер играл с мачете, принадлежащее мексиканцу. Вот он где! Я подошёл к Воблеру, отобрал мачете, стал рассматривать. Рукоять довольно-таки мощная. Вот же....я подковырнул своим ножом торец рукояти. На руку выпал миниатюрный передатчик. Отдохнули, называется, перед дальней дорогой.
Стодж отреагировал моментально:
— Безликий, снимай датчики "Периметра", через пять минут уходим.
Он подошёл к тройке мексиканцев, присел на корточки и посмотрел в глаза человеку со страшным шрамом.
— А ты, амиго, сделал свой выбор. Ты – нарушил условия нашего договора. Но заметь, я своё слово держу. Мы – уходим, вы остаётесь живыми. Пока живыми. Всё по-честному, амиго.
— Развяжи нас, грязный гринго.
— Это не входило в условия нашей сделки, амиго. Ло сьенто.
Стил морщился, но встал самостоятельно.
— Ты сможешь сам идти, Стил? – я подошёл к парню, посмотрел ему в глаза.
Лекарство делало своё дело, но зрачки всё-равно были расширены. Человек может обмануть, но только не зрачки. Боль и причём, сильная боль. Я понял, что быстрый темп передвижения Стил не перенесёт. Как нам объяснил мексиканец, пули, которые им выдали, были обработаны специальным составом. Получил ранение, без должной обработки – умри. Всё расчитано на беглых рабов-подранков.
Я находился всё время рядом со Стилом, подстраховывал его. Через час решили сделать привал. Эльдоро уже почти полностью село за горизонт, через полчаса будет тесно, передвигаться больному человеку будет невозможно. Тогда опять придётся разбивать лагерь, что не есть хорошо. Чёртов амиго! Как я понял, мексиканцев Стодж не собирался убивать. Это за него сделали бы дикие звери. Но факт остаётся фактом – амиго нам жизнь очень сильно осложнил.
— Отцы-командиры. Теперь меняем направление – нам нужно уходить левее. – сказал Малыш, посмотрев на сканер. – Направление на три дерева, которые на холме стоят. Среднее дерево – ниже двух других.
Я мельком бросил взгляд на этот ориентир. Дерево – не ниже остальных. Оно – имеет перелом в средней части. Как такую махину в сто метров высотой, ствол которой шесть здоровенных мужиков не возьмут в обхват? Хотя, молния – как вариант. Несколько раз был свидетелем, как после попадания молний и многовековые дубы раскалывало.
Через десять минут – наступит ночь, что со Стилом делать? Носилки? Не вариант! Здесь ночевать? Нет, слишком близко мы от маячка. Что Сантосу в голову придёт? А если есть неподалёку ещё его группы? Решение пришло в голову неожиданное, но другого выхода из ситуации я не видел.
— Ник, что было у пленных в рюкзаках? Что-то с собой забрали? – спросил я Стоджа.
— У Малыша нужно спросить. Малыш, что у мексиканцев было с собой? – произнёс капитан.
— Да я так и не понял. Маленький пакетик с каким-то порошком, таблетки......
— Ты этот пакет не выбросил, Малыш? – спросил я с надеждой.
— Не успел. Думал закопать где-нибудь, но мы собрались быстро.
Стил посмотрел на меня, как мне показалось, осуждающе.
— Решай сам, Стил. – бросил я. – От тебя сейчас многое зависит.
— Выхода нет. Малыш, давай пакетик. – сказал Стил. – Какая разница, как подыхать?
Он жевал хантил, морщился, но упрямо отправлял наркотик в желудок. Я предложил ему воду запить, он отказался. Через несколько минут по его телу пробежала дрожь. Мне показалось, или так это и было на самом деле, но от больного человека не осталось и следа. Вот тебе и чёртовы наркотики.
— Всё, идём, идём. Уходим подальше от озера! – подал команду Стодж. – Двигаем на указанный ориентир. Идём, сколько можем.
Безликий, как всегда, хотел нырнуть вперёд, но остановился на месте. Волки, точнее, вожак встал на нашем пути, тихо зарычал.
— Серёга, что от нас хочет твой друг? – спросил Резников.
— Не знаю, что он хочет, но нужно идти за ним. Мы со Стилом в этом убедились.
Вожак посмотрел мне в глаза, побежал вдоль берега бурлящего озера. Я скосил взгляд на водоём, зрелище было великолепное. В полусумраке, над поверхность озера вспухали небольшие шары воздуха. Казалось, что у них внутри находится не просто воздух, а какой-то светящийся газ ярко-жёлтого цвета. Нейросеть сделала несколько снимков на память, так сказать.
Небольшие камни на берегу, рассеянный жёлтый свет от взрывающихся пузырей с газом. Был бы естественный спутник у Гельферы, совсем замечательно было бы. Но чего нет, того нет. Зрелище бегущих в загадочном свете людей по берегу озера, завораживало своей красотой. Что-то во всём этом было мистическое, не реальное.
Куда нас ведут волки? Никто даже и предположить не мог того, что мы увидели после часовой пробежки по каменному берегу. Невозмутимый Безликий сбился с шага, споткнулся.
— Это всё как это? – произнёс он. – Это что такое?
В ответ ему была тишина.
******
Нельсон открыл глаза, осмотрелся по сторонам. Память постепенно возвращалась к нему. Заплывший жиром вооружённый человек, убитый капитан, диск с информацией, резкая боль в плечи и приближающийся пол в оранжерее. Потом провал в памяти.
Сейчас он – сто процентов – в медкапсуле. Адмирал скосил глаза влево, вправо. Да, так и есть. Реанимационная капсула. Физраствора уже не было, на теле оставалось неприятное ощущение чего-то липкого, но нейтрального по запаху. Прозрачный верх капсулы с шипением скользнул вбок.
Адмирал увидел сначала миловидное лицо светловолосой женщины, затем – просто невероятных размеров бюст. От увиденного, любой, даже при смерти человек, моментально почувствует себя двадцатилетним юнцом. Нельсон вспомнил, что сейчас находится в костюме Адама, поймал себя на мысли, что как-то всё это не правильно. Но он тут же себя успокоил вспомнив, что все медики – бесполые существа. Тем более, что очаровательная женщина ему годилась если не в правнучки, то во внучки – точно.
— Как Вы себя чувствуете, больной? – пропела ангельским голосом милое создание. – Самостоятельно сумеете подняться и выбраться из капсулы?
— Да, благодарю. Чувствую себя очень хорошо, во всём теле – удивительная лёгкость. Мне нужна одежда, а то право–мило, мне неудобно.
— Сначала примите душ, там найдёте больничную пижаму.
— Извини, дочка, я не понял. Какая к чёрту пижама? Где моя одежда? Я не собираюсь у вас оставаться ни одной лишней минуты.
Женщина попыталась что-то возразить адмиралу, но тот рявкнул так, что задребезжал стакан, который находился на столе на блюдце.
— Я выхожу из душа, одежда моя должна быть здесь! Если старая испорчена – в отведённом для меня номера - есть ещё одежда.
Через пол часа Нельсон зашёл к себе в комнату, отодвинул дверцу шкафа. Так, сумка с личными вещами на месте. А вот и кейс с документами. Адмирал положил кейс на кровать, начал набирать комбинацию цифр и букв. Светодиод моргнул три раза, пауза, ещё три раза. Понятно, кто-то хотел открыть, но не подобрал шифр. А просто украсть – невозможно. Датчик передаёт постоянное месторасположение кейса.
Светодиод загорелся зелёным светом, замки щёлкнули, крышка кейса приоткрылась. Нельсон надел кобуру, вложил в неё парализатор. Постоял секунду, достал из кейса армейский эстарт, засунул за поясной ремень. Под кителем не видно. То, что нужно.
Нельсон подошёл к двери кабинета Ставински. Таблички уже не было. Оперативно. В приёмной – молодая особа. Короткие ярко-зелёные волосы, в ушах, в прелестном носике – блестящие кольца просто невероятного размера. Бедолага.
— Мущщщина, Вы куда без записи? Или вам назначено?
— Э.э.э.....я к себе, а что? А Вы кто, собственно говоря?
— Элизабель, я секретарь господина директора.
Нельсон опешил.
— Милочка, а кто у нас сейчас директор "Цереры"?
— Полковник Джонсон. Бывший начальник отдела два–бис.
— Джонсон, говоришь? Он то мне и нужен. – сказал адмирал, взяв в руку парализатор, снимая его с предохранителя. – Пикнешь – убью. Он один?
Секретарь вжалась в кресло, еле заметно кивнула. Адмирал открыл дверь в кабинет, сделал несколько шагов и нажал на спусковую скобу парализатора.
Глава 13.
— Майор...
— Первый. Я – Первый.
— Что – первый?
— Мой позывной – Первый. Неужели так трудно запомнить?
— Нет, не трудно. Вечно у вас, у военных, какие-то..мм..нелепые клички и позывные.
— Так принято, мэм. Привыкайте.
Эль вздохнула. У неё теперь позывной – "Док", у Ольги Ханиггер – "Ханна", а у Льюиса Дартнелла – "Дарт". Вейдер бы ещё добавили, всё было бы очень смешно. Ольга вообще обиделась на майора, когда он предложил ей позывной – "Нигер". Дебилы.
— Док, как слышите, приём.
— А кто со мной сейчас разговаривает? – спросила Эль.
— Ну-у, Док! Мы же договорились, что связываться с Вами буду только я. Я о военном сопровождении. И не разговаривает, а кто на связи.
— Эль, тебе не кажется, что это наша с тобой последняя экспедиция? – вдохнув, сказала Ольга. – С нашими кавалерами мы прославимся, в кавычках, на всю Вселенную.
— Меня такие мысли посещают каждую минуту. Особенно, когда слышу голос нашего майора. – ответила Эль.
— Первого. – раздалось в эфире.
— Что первого? – в один голос произнесли женщины.
— Голос не майора, а Первого. – объяснил Лисицкий.
— Тишина в эфире. Майор, отставить свой казарменный юмор. – прозвучал голос профессора Ван Грига. – Все собрались, минутная готовность. Теперь всем слушать оператора. Девочки, соберитесь. Удачи.
— Так, сейчас произойдёт подгонка ваших костюмов под особенности вашего тела. Ничего не бойтесь и не пугайтесь. Поехали. – раздался приятный мужской голос.
Эль внутренне сжалась, услышала вздох Льюиса. Или это ей показалось? Её костюм раздулся, ожил, послышался шум нагнетаемого воздуха. Стало не уютно и до омерзения – противно. Как будто ты находишься внутри огромного животного, которое шипит и норовит тебя ужалить. Или ещё чего хуже.
На дисплее шлема костюма появилась надпись – "осушка". Перед глазами Эль появились колонки цифр, которые стали меняться с пугающей быстротой. Следующая надпись – "калибровка".
От эго вида бесконечной круговерти цифр и значений, у Эль закружилась голова. Она прикрыла глаза, головокружение исчезло. Не могли предупредить, изверги? Эль открыла глаза и охнула. Она сейчас видела совершенно незнакомую обстановку. Это что, они сейчас находятся на каком-то летательном аппарате? Да, скорее всего. Рядом с женщиной сидел кто-то в скафандре. На левом рукаве – бирка с номером "2". Это Ольга. Через проход между креслами – такой же скафандр с биркой "3". Эль подняла руку. Так и есть – цифра "1". А как же неугомонный майор с позывным "Первый"? Сейчас он взвоет.
— Эй, оператор, это майор Лисицкий. Почему у меня номер "4" на рукаве? Я же "Первый"!
Ольга нервно засмеялась. Она попыталась поднять вверх большой палец руки, но это получилось в первый раз очень неуклюже.
— Ну и что? – раздался спокойный голос оператора. – У всех у нас бывают взлёты и падения. Теперь у вас позывной – "Четвёртый". У Смита – "Пятый", у Лю Синь – "Шестой", у Марковича – "Седьмой", у Снегова – "Восьмой", у Браговича – "Девятый", ну, и у Васильева – "Десятый". Я программу больше не буду переделывать. Все жалобы и предложения – в письменном виде, заверенными в отделе кадров базы.
Эль усмехнулась. Парень–оператор с юмором. Это очень хорошо.
— Так, господа! Попробуйте встать с виртуальных кресел и походить по салону челнока. Места всем хватит. – сказал оператор.
Эль, а вслед за ней и Ольга, встали с кресел. Очень осторожно встали. Но, к своему изумлению, они обнаружили, что двигать руками-ногами и всем телом очень легко.
Складывалось впечатление, что они сейчас находились в спортивной форме. Андроиды – не люди. Им не нужен запас кислорода, они не выделяют продукты жизнедеятельности организма, они не чувствительны к перепадам температур. Нет, ограничения, конечно, есть, но это несравнимо с ограничениями для человеческого тела.
Эль присмотрелась к скафандру Ольги. Классический белый цвет, громадный шлем, затемнённое стекло. На шлеме – слева–справа — видеокамеры, сверху стекла – продолговатый фонарь. Все соединения костюма гибкие, нет за спиной громоздкого модуля жизнеобеспечения. Вместо всего этого безобразия – аккуратный реактивный ранцевый двигатель.
На левой руке – большой по размерам прибор, регистрирующий ряд температур, как внутри скафандра, так и снаружи. Эль пролистала меню этого удобного гаджета. Всё просто и понятно. Заряд батареи, виды излучения, таймер, обратный таймер, состояние андроид–системы, повреждения критические, не критические, управление магнитными зацепами.
Эль с ужасом вспомнила, как была на выставке–продаже андроидов. Особенно поразили её модели десятого поколения, которые имитировали поведение человека, дыхание, улыбку, мимику и так далее.
С открытием и началом выпуска биорезины, всё это стало возможным. Нет громоздких скелетов, нет необходимости в управлении роботом с помощью электродвигателей. Нано-импульс электрического тока и биорезина приводится в действие. Чем не человеческие мышцы? Титано–керамический остов, несколько видов резины, пластик, гели, электроника, индивидуальный искин, заменяющий человеческий мозг – пожалуйста, робот–андроид готов. Но после этой выставки, у Эль осталось неприятное чувство. Искать равных себе среди неживого, искусственного, это....отвратительно.
Тем не менее, андроиды многое делают вместо людей, заботятся о их безопасности. Эль попробовала тактильные ощущения. Да, она ощущала кожный покров андроида, как свой. Моторика – удивительная. Андроид повторял все движения человека. Вдеть нить в иголку – нет проблем, взять мелкий предмет размером с горошину – легко. Но при всём при этом, Эль сейчас могла с лёгкостью поднять груз в пять раз превышающий её собственный вес тела. Если не больше.
— Оля, ты как? – спросила Эль. – То есть, Второй, как прошло знакомство с.....ну, ты поняла.
— Это просто фантастика, Первый! – ответила Ольга. – Вот меня только одно смущает. Представь только. У нас первый контакт с другой цивилизацией, мы снимаем, то есть андроиды снимают, с головы шлемы. И что? Все мы, как под копирку сделаны. Без бровей, ресниц и так далее. От нас все пришельцы разбегутся.
— Это да....первые модели андроидов–астронавтов. Могло быть и хуже, как я понимаю.
— Всё, господа хорошие. Час времени истёк. Вы, я надеюсь, привыкли и к вирткостюмам и к телам андроидов. Два часа перерыва, потом погружение на четыре часа. Обстановка – внутри корабля пришельцев. Отдыхайте, господа. – прозвучал голос профессора. – Эль, то есть Первый, когда снимите костюм, меня найдите.
******
Невозмутимый Безликий сбился с шага, споткнулся.
— Это всё как это? – произнёс он. – Это что такое?
В ответ ему была тишина. Я почувствовал, как по телу пробежала дрожь. Невероятно. Находка на Гальвано по сравнению с тем, что мы сейчас видели – ничто.
Я посветил мощным фонарём по сторонам, рассматривая это сооружение. Затем луч света скользнул по ступеням. Вкрапленя в материал ступеней отражал лучи света, добавляя волшебства в картину происходящего.
Под раскидистым огромным деревом, которое мне сейчас напоминало плакучую иву, на высоте примерно пятнадцати метров, находилась арка из блестящего жёлтого метериала. К ней и вели тридцать две ступени. Через каждые восемь ступеней, шириной четыре метра – горизонтальная площадка. Восемь ступеней – горизонтальная площадка. И так до самого верха.
— Это что за скульптуры? Не узнаёте, отцы командиры? – восхищённо произнёс Малыш.
Вид самого сооружения отвлёк наше внимание от основания лестницы, где находились, на полуторометровом возвышении, две скульптуры, несомненно, волков. Даже при свете фонаря, можно было различить, что эти скульптуры сделаны из небесно-голубого камня.
И опять же – с вкраплениями в этот камень блёсток жёлтого цвета. В голове промелькнуло сразу – золото, но я это списал на свою богатую фантазию. Для Земли – золото это эталон. На других планетах – это не обязательно.
Вожак разлёгся перед первой ступенью, словно наслаждаясь тем, что сумел удивить людей. Удивил, так удивил. Слева и справа от арки стояли две скульптуры, но это были уже скульптуры существ, напоминающих людей.
Издалека, да ещё и в свете фонарей, различить отдельные детали было невозможно. Но то, что эти существа были прямоходящие, с частями тела, напоминающими человеческие – это было вне всяких сомнений. Вот это находка! Весь учёный мир сойдёт с ума. Да и не учёный – тоже.
Не знаю зачем, но Воблер нагнулся к первой ступени, провёл по ней пальцем. Как придирчивый хозяин всего этого сооружения, он поднёс палец к свету, придирчиво осмотрел его.
— Это всё как это? – повторил он вопрос Безликого. – Это что такое? Как такое может быть? Ни соринки, ни пылинки, ни листика упавшего. Здесь что, волки уборкой занимаются? Бред!
— Слишком много вопросов, Воблер. Или ты сам с собою разговариваешь? Мы знаем не больше твоего. – выйдя из ступора, ответил Стодж.
Загомонили все сразу и каждый высказывал свою точку зрения, которая ему казалась правильной, а остальные – бредом и ошибочной точкой зрения. Стодж закончил этот диспут очень быстро. Никогда бы не подумал, что он имеет такой зычный командирский голос. Когда все стихли, он произнёс:
— Не забывайте, что мы – военные. Нас от гражданских должна всегда отличать наша дисциплина и строгое выполнение команд. Это раз. Второе – я выполнил свою миссию, мы нашли майора Савельева. Он старший по званию, пусть он принимает руководство экспедицией. Прошу, господин майор.
Неожиданный ход с его стороны. Но я не растерялся. Капитан в чём-то прав, но он – хитрец. Ой, хитрец!
Я посмотрел на Стила Старка. Глаза лихорадочно блестят, он не мог стоять на месте – ему нужно было движение. Да, всё это мне напоминало состояние моего брата перед его смертью. Не дай Бог, конечно. Стилу нужна медицинская помощь, он должен выжить и всё рассказать о наркокартеле, всё , до последней мелочи. Я вывернусь наизнанку, но доставлю его живым, чего бы мне это не стоило. Пусть даже ценой за его спасение будет моя жизнь. Я просто обязан это сделать, даже в память о своём брате. Его смерть – на моей совести, как себя не отговаривай от этого и не переубеждай.
— Хорошо, принимаю командование поисковой экспедицией. Старку нужно оказать медицинскую помощь, и это нужно сделать прямо сейчас и здесь. И второе, сколько у нас осталось времени до сеанса связи?
— Сорок два часа тридцать две минуты, сэр! – по-военному чётко отрапортовал Стодж.
— Хорошо. Малыш, Воблер, Безликий – займитесь Стилом. Час вам на всё про всё. Потом я сообщу вам своё решение. Выполнять. Да, с лекарством не переборщите.
Я обратил внимание на странное поведение вожака стаи. Он словно понимал весь наш разговор и то, что мы не спешим подняться по ступеням, ему явно не нравилось. Я подошёл к волку, присел на корточки, погладил по спине.
По шерсти волка пробежали искры ярко-красного цвета. Это что, статика? Нет, мы бы и раньше увидели эти искры. Чёрт, одни загадки. Я пять погладить волка, но теперь по голове. И меня накрыло.....волной тепла, дружелюбия, заботы и понимания происходящего.
Я закрыл глаза и в ту же секунду увидел следующую картину: ночь, ступени, одинокую фигуру, поднимающуюся по ступеням. Человек в военной форме, высокий, светловолосый. Это же я! Картинка исчезла.
Мне нужно одному подняться наверх, или это образное выражение, если так можно сказать? Кто бы мне ответил на этот вопрос? Я подошёл к Стоджу и Резникову, рассказал о том, что только что увидел. Стодж категорически был против моей затеи, но я знал авантюрный характер Резникова. Он меня поддержал.
В конце концов, я не собираюсь никуда исчезать. Поднимусь на верхнюю площадку, осмотрюсь и спущусь. Ну что, вперёд? Ловлю себя на мысли, что появился лёгкий мандраж. Нет, это не для меня, не для военного человека. Нужно собрать волю в кулак и идти. Передо мной первая ступень.
Первая ступень в неизведанное и от этого происходящее пугает, но одновременно с этим манит и манит. Что принесёт для человечества этот шаг? Войны и разрушения, или как раз – наоборот? Возможно, этот шаг в другой мир, знакомство с другими цивилизациями с их новыми технологиями, отношением к жизни, как к таковой, иным пониманием основ всего мироздания и устройства безграничной Вселенной? Почему нет? Но перед глазами – сражение с пришельцами. Как напоминание о том, что пришельцы из другого мира могут быть и агрессорами. Имею ли я право принимать такое решение самостоятельно, без одобрения всевозможных советов? Да! Я - человек, а это уже ответственность перед самим собой, всем миром, возможно - мирами и Вселенной.
Ладно, плохие мысли в сторону. Я оглянулся. Даже Стил приподнялся с растеленного на земле материала, смотрел на меня. Я поднял руку вверх и сделал шаг на первую ступень.
Глава 14.
— Почему я не слышу визг человека, почему я не вижу слёз и соплей? – Нельсон стоял возле стола секретаря, держа в руках парализатор. – Вы нарушили заповедь всех секретарей в мире. Почему ещё не подняли тревогу? Я Вам, милочка, должен об этом напоминать?
Ярко-зелёная прелестная головка склонилась ещё ниже, невероятных размеров кольца-украшения издали печальный звук, послышалось всхлипывание. Адмирал с парализатором в руке вышел в коридор. День, как день, все забились в свои кабинеты-норы. Ассоциация была явная – тихое и вонючее болото. Ну, ничего! Придётся здесь навести железный порядок железной рукой. Расслабились, сукины дети.
— Так что, тревогу подняли? Хорошо. Засекаем время.
Нельсон присел в кресло напротив прелестной Элизабель, парализатор положил на колени. Прошло пять, десять минут. Никого и ничего.
Нельсон хмыкнул, зашёл в кабинет директора базы. Полковник Джонсон сидел с выпученными глазами, не понимая, что с ним произошло. Ярко-рыжая шевелюра, зелёные пронзительные глаза, прямой нос, упрямо сжатые губы. Образец мужской красоты и пример для подражания всего офицерского состава.
— Ну что, Джонсон? Я знаю, что ты меня слышишь. – адмирал присел на край стола. – Видишь, как бывает. Убиваешь людей, устраняешь всех нежелательных свидетелей своих грехопадений, всё бы ничего, но делаешь небольшую промашку, проявляешь где-то слабость и всё! Ты – теперь не охотник, а дичь. Да, полковник? Вот и я так говорю. Погорел ты на мелочах. Надо было тогда, в оранжереи, контрольный мне в голову сделать. Сидел бы сейчас, множил бы своё дерьмо, скрывал бы правду о Гельфере, отправлял бы липовые отчёты своему прямому начальнику, а правдивые отчёты – своему хозяину.
Нельсон налил из графина воду в стакан, сделал с удовольствием глоток воды. Потом он посмотрел на настенные часы, покачал головой.
— Видишь, Джонсон, никто не летит сломя голову спасать тебя. А знаешь почему? Я отвечу за тебя. Ты – дерьмо и умрёшь сейчас, как дерьмо.
Адмирал достал из-за поясного ремня эстарт, снял с предохранителя.
— Дела мои тяжкие. Давно не убивал людей, теряю сноровку. Но ничего, сейчас мы всё это поправим.
По расширенным зрачкам Джонсона, Нельсон понял, что умирать у того не входило в планы. Глаза полковника безотрывно смотрели на эстарт, по лбу тёк пот.
Нельсон вышел в приёмную. Секретаря не было на месте. В комнате витал запах её духов, испорченный запахом страха. Адмирал нагнулся под стол, посмотрел на "тревожную"кнопку. Она была на месте, но провода отсутствовали. Вот же курва крашенная! Нельсон поморщился, вышел в коридор, прицелился эстартом в огромную лампу освещения и несколько раз выстрелил.
Захлопали двери в конце коридора, из соседней двери выглянул пожилой мужчина. Где-то его Нельсон уже видел. А, да! Это же бывший секретарь Ставински. Адмирал подозвал его к себе, показал головой на стол секретаря.
— Приступайте к своим обязанностям. Поднимайте на уши всю службу безопасности, а я пока поговорю кое с кем. Да, найдите тех четверых офицеров из Военного совета.
******
Майор Чейз от безделья не находил себе места. Пять человек, которые находились сейчас вместе с ним в дежурном помещении, которое многие называли мостиком, делали вид, что заняты своей работой. Один оператор дальсвязи, молодой человек лет двадцати пять, не переставал отвечать на запросы и входящие сообщения от транзитных судов.
После произошедшего сражения с кораблём пришельцев, некоторое время было относительное затишье из-за поломки приводных буев, но сейчас движение грузовых, военных и пассажирских кораблей приходило в своё привычное состояние. Жизнь не остановишь никакими пришельцами и войнами. Люди как хотели есть, как пример, так и продолжают хотеть. Полезные ископаемые как были востребованы, так и остаются востребованными на многих планетах, заселёнными людьми.
Всё также мониторилось пространство вблизи орбитальной базы, диспетчер заполнял вахтовый журнал, программист с кем-то отчаянно чатился.
Для всех стало большой неожиданностью прозвучавший сигнал экстренного вызова. Чейз оторвался от созерцания прекрасного вида Гельферы, повернулся к пульту связи. Настойчиво горела красным светом лампа вызова. На дисплее пульта надпись – "Директор "Церера". Майор ответил на вызов и присутствующие в дежурной комнате заметили, как побледнело его лицо. Они услышали ответы майора:
— Да, господин адмирал. Никак нет, господин адмирал. Так точно! Есть объявить тревогу.
Майор Чейз чертыхнулся. Спокойная и размеренная жизнь на орбитальной базе "Церера" закончилась. А ещё через десять секунд, база содрогнулась от мощного взрыва, майор не удержался на ногах, повалился на пол.
На несколько секунд пропало освещение по всем уровням орбитальной базы. Энергоситема переключилась на резервный источник питания. Система оповещения пожаротушения отчаянно завыла, ей вторила система оповещения общей тревоги.
Блокировка двойных наружных шлюзов произошла в автоматическом режиме, секции и модули станции стали полностью автономными. Все оконные проёмы закрылись бронированными плитами. Станция ощетинилась системой подавления огня противника, вокруг орбитальной станции возникло защитное силовое поле. База была готова к отражению атаки.
******
— Так ты говоришь, что нарушил сроки выхода на связь со своим хозяином? – Нельсон смотрел в глаза Джонсону, пытаясь понять, лжёт ли тот. – Ну, пропустил ты сеанс связи. Всякое бывает. Что дальше?
— Адмирал, не думайте, что только Вы такой умный. Неужели Вы думали, что разоблачив меня, Вы остановите гигантскую машину разрушения? Бред! Я не вышел на связь, сработало устройство, запускающее таймер обратного отсчёта. Где находится взрывное устройство, даже я не знаю. Когда оно сработает – не знаю. Вы разрушили "Цереру", адмирал. С чем Вас и поздравляю!
Полковник сделал паузу, потом продолжил.
— Теперь то мне скрывать нечего. То, что находится на Гельфере, после срабатывания взрывного устройства здесь, на базе, в течении нескольких часов тоже будет уничтожено. Хозяин потеряет огромные деньги, но и Вы ничего не узнаете. Вы проиграли, адмирал и пора с этим смириться.
Нельсон нажал кнопку вызова дежурного офицера, отдал несколько приказов, опять подошёл к сидящему на стуле полковнику, руки которого были в наручниках–стяжках. Нельсон обратился к людям из Первого отдела:
— Я кое-куда отлучусь на пару минут. Глаз с этого подлеца не спускать.
Адмирал сделал несколько шагов по направлению к двери. Сначала он почувствовал дрожь пола, затем – первый, небольшой толчок. Уже находясь в коридоре, Нельсон услышал далёкий гул, пол ушёл из-под ног. Адмирал устоял на ногах. Из приоткрытых дверей директора орбитальной базы раздался дикий смех, который сменился хрипом.
******
— Первый, как слышите? Это оператор.
— Слышимость хорошая. Мы готовы.
Эль осмотрелась вокруг. Люди в скафандрах, челнок. За иллюминаторами – причальная палуба седьмого уровня. На ней – группа техников. Первый пробный вылет. Двойной эксперимент. Чем он закончится – никто не знает. На принятие решения – секунды. Есть время отменить вылет, но для этого нет веского основания. Может быть виной этому – задетое самолюбие людей? Если последует отказ от проведения этого двойного эксперимента, их места с удовольствием займут другие учёные. Желающих – тысячи. Нет, нужно решаться.
— Центр, я Первая. К вылету готовы.
Всё, пути к отступлению отрезаны. Теперь – только вперёд.
— Принято, Первый. До корабля пришельцев будете следовать по навигационному лучу. Далее – передвижение по маршруту первого разведбота. Этот маршрут есть у искина корабля, так что – не переживайте. Напоминаю, это пробное перемещение к кораблю пришельцев и короткий, ознакомительный – внутри корабля. Телеметрия устойчивая, мы – на связи. Удачи.
Челнок миновал первый шлюз, ворота которого за ним закрылись. Наружные ворота – диафрагменного типа. Сектора этого затвора разошлись в сторону. Челнок теперь был вне орбитальной базы. Вокруг только звёзды. До пункта назначения пол часа хода. Верх челнока стал прозрачным, зрелище, конечно, впечатляло. И пугало одновременно. Люди, казалось бы, должны уже давно привыкнуть к виду звёзд, других планет. Но такого не произошло за многие столетия освоения космоса. И близкого и далёкого. Парадокс.
Эль сама, как и Ольга, Льюис, родилась на Земле. Первый раз покинула землю на третьем курсе Академии в Миннесоте. Это была экскурсионная прогулка, не более того. Но именно тогда, Эль и заболела космосом, именно тогда она дала себе слово, что свяжет свою судьбу навеки с космосом. Сколько было полётов, Эль уже не могла сказать. Сотню, две сотни вылетов.
Но всегда – одно и тоже чувство. Чувство преклонения перед красотой звёзд. Только тот, кто никогда не испытал чувство единения с космосом, мог негативно о нём рассуждать. На Земле даже появилась масса общественных организаций, где призывали отказаться от изучения других планет, звёздных систем, других галактик.
Всегда в обществе найдутся люди, протестующие против всего нового. Да, люди не всегда ведут себя корректно на новых планетах, но постепенно они начинают понимать, что новые планеты это их, возможно, новый дом. Вот как с Гельферой, например. Ведь запретили организовать поселения на поверхности этой замечательной планеты. Значит, человечество задумалась о своём будущем. Поздно, но задумалось.
Эль посмотрела в боковой иллюминатор как раз в тот момент, когда над Гельферой стал появляться серп Эльдоро. Звёзды, местное светило, отливающая серебром орбитальная базам"Церера".
Множество огромных космических кораблей, преимущественно, военных. Разнообразные по форме, размерам, оснащенные двигателями разных принципов действий. От ионных, которые ещё называются планетарными, до двигателей с возможностью совершать гиперпрыжки от одного магистрального приводного маяка до другого.
Сейчас малая часть космоса освоена человечеством, но что ждать дальше? Через тысячу лет, десять тысяч лет, миллионы лет? Ну почему учёные до сих пор не придумали машину времени? Эль улыбнулась, вспомнив, сколько она прочитала фантастических книг на эту тему. Что-то у фантастов получилось предугадать, что-то – нет. Но человечество к чему-то движется и фантасты до сих пор являются локомотивом, который устремлён в будущее. Чистое и светлое.
— Первый, как себя чувствуете? – услышала Эль голос Ван Грига. – Через пять минут вы подойдёте к кораблю пришельцев.
— Поняла Центр, поняла. Скорее бы.
Эль переключила дисплей нарукавного диагностического прибора на передние камеры челнока. А вот и он, загадочный корабль. Кто-то его окрестил "Скатом". Да, очень он похож на огромную рыбу–скат. Приёмные продолговатые щели зловеще отсвечивали бледно-жёлтым светом.
Почему вся внутренняя поверхность корабля излучала жёлтый свет – никто не знал. Мнение учёных по этому поводу очень сильно разошлись. Было даже предположение, что корабль – искусственно выращен. Очередное предположение фантаста? Хотя, всё возможно. Ведь не зря профессор сказал, что в плане технологии, цивилизация, построившая этот корабль, обогнала землян не на одну сотню тысяч лет. Ну что же, для того и отправилась экспедиция, что бы расставить все точки над "и".
Челнок совершил очередной манёвр и теперь "Церера" была видна через верхнюю прозрачную часть корабля. Основание – гантелевидный космический корабль, к которому с помощью ажурных конструкций, крепятся огромные шары–модули. В свою очередь, шары соединены трубами–переходами.
Вся эта гигантская конструкция со временем превратилась в подобие огромного набора "снежинок". Всего – пятнадцать вращающихся вокруг корабля, красивых конструкций. Причём, все "снежинки" вращаются в противоположные стороны для уравновешивания всего комплекса, для создания искусственной силы тяжести в модулях. Эль заметила, как периодически на корабле–гантеле, включались маневровые двигатели для корректировки орбиты движения базы–станции над Гельферой.
— Вниманию экипажа! – раздался голос искина корабля. – Через две минуты мы будем находиться в двух километрах от цели наше.......
Договорить искин не успел. На "Церере" произошло что-то страшное и ужасное. Было видно, как пять шаров–модулей орбитальной станции вспыхнули ярко-красным светом и звёздное небо стало из-за взрывов модулей бледным и невыразительным. Над станцией расцвели ярко-красно-жёлтые шары огня.
Искин корабля монотонно стал произносить одну и ту же фразу:
— Внимание, связь с орбитальной станцией потеряна. Навигационный луч отключён. Внимание, связь с орбитальной станцией потеряна. .......
Глава 15.
Ладно, плохие мысли в сторону. Я оглянулся. Даже Стил приподнялся с растеленого на земле материала, и теперь смотрел на меня. Я поднял руку вверх и сделал шаг на первую ступень.
Я на первой ступени. Сердце вот-вот выпрыгнет из груди. Ожидание отторжения и невосприятия. Почему? Не знаю. Просто предчувствие. Основание? Самое простое – не все имеют право просто так взять и подняться по ступеням. Куда? Что наверху? Не знаю. Слишком много вопросов, начинающихся с "почему", "куда", "что там". Слишком много, и это меня выводит их терпения.
Я приподнимаю правую ногу, пытаюсь её поставить на вторую ступень. Нет, что-то меня мягко отталкивает, не даёт сделать следующий шаг. Почему? Опять вопросы? Думай головой. Есть! Я должен пройти через какое-то устройство, которое определит – имею ли я право вообще здесь находиться.
Я оглянулся назад. Все, и люди и волки, смотрят на меня в режиме ожидания. Чёртова испорченная цивилизация с засорённостью словами–паразитами, которые прижились навсегда. Режим ожидания – нет, не так. Они ждут и смотрят с надеждой. Вожак, умудренный временем – с одобрением. Он знает, что я сумею всё сделать правильно. Откуда у него такая уверенность? Много разговоров. Вперёд! Вторая попытка и опять что-то упругое меня заставляет опустить ногу на первую ступень. Но во второй раз это всё было уже.....настойчивее, что ли?
Хорошо, согласен. Оглядываюсь по сторонам. На чём может остановиться мой взгляд? Слева–справа — скульптуры волков на невысоких постаментах. Налево пойдёшь – коня потеряешь, направо пойдёшь – жизни лишишься. Мне это не нужно, а древним былинам и сказкам можно доверять. Да и потеря коня – малое по сравнению с потерей жизни.
Постамент на ощупь чуть шероховатый, тёплый. Во всяком случае – на два градуса теплее окружающей среды. То есть воздуха. Нейросеть выдаёт следующую информацию – температура постамента выросла ещё на три градуса? Почему? Опять глупые вопросы.
Ищи то, что может увидеть только разумное существо. Чем существо разумное отличается от неразумного? Правильно. Логическим мышлением. Нужно думать. Желательно, головой. Своей, без помощи нейросети. Здесь она – бесполезное приложение к человеческому мозгу и организму. Полезное приложение, но сейчас оно - балласт. Не более того. Поэтому и бесполезное. Юморист хренов. Время идёт, а ты топчешься на месте.
Хорошо. Давай по порядку. Нас сюда привёл волк. Он – основной детектор, он определяет твой статус в этом мире. Это зацепка, отправная точка. Скульптура не зря на постаменте. Это значит, что увидеть что-то сумеет только существо..ммм...прямоходящее, если следовать теории небезызвестного учёного. Хорошо, согласен. Что я вижу на уровне своих глаз? Хм....глаза. Глаза скульптурного волка. Что в них особенного? Ну вот, можешь ведь, когда захочешь! У живого волка – глаза чёрные, как ночь. На скульптуре – они разные. Один, дальний от меня – из чёрного минерала, второй – из зелёного. Почему – из минерала? Да откуда я знаю? Хорошо, теперь нужно что-то сделать. Прикоснуться к глазам? Попробуем.
Я осторожно прикасаюсь указательным пальцем к чёрному глазу – ничего. Как я и думал. Теперь прикасаюсь к правому, и он легко уходит вовнутрь скульптуры. Аллилуйя, как сказал бы Воблер. Бросаю быстрый взгляд на людей. О, Боги! Они все застыли на месте! Для них - я до сих пор стою с поднятой вверх рукой. Я в этом просто уверен.
Глаз скульптурного волка возвращается на место, но теперь он чёрного цвета. Вот она, логика. Или удача. Да какая разница? Удача – та же самая интуиция. У кого-то она сильнее развита, у кого-то находится в зачаточном, не раскрытом, состоянии.
Если я всё сделал правильно, то что-то должно сейчас произойти. Да, слышу еле различимый звук чего-то открывающегося. Отхожу от скульптуры на шаг. Возле ближайшей ко мне лапы волка – часть постамента приподнялась, повернулась на сто восемьдесят градусов и теперь я вижу углубление в камне в форме человеческой, это вопрос, ладони.
Пять пальцев, как и у нормального человека. С чего я решил, что нормальный человек должен иметь пять пальцев? Это просто удобно и привычно. Эволюция человека сделана самим человеком. Он когда-то решил, что при совершении всевозможных действий, ему так удобнее. А природа–мать, мать и есть. Мама. Какая мама откажет сыну – дочери?
Углубление в форме ладони, с чуть-чуть разведёнными в сторону пальцами, излучает красный свет. И в этом наша цивилизация схожа с инопланетной. Красный цвет, свет – сигнал тревоги и привлечения внимания. Предупреждения и запрета. Волнение ещё больше – как отреагирует устройство, спроектированное неизвестно кем, отсканировав.....а что, собственно говоря, устройство может прочитать по ладони?
Я делаю вздох–выдох, прикладываю свою ладонь к ладони в углублении. Что происходит? Лёгкое покалывание в подушечках пальцев и чуть болезненный укол в районе большого пальца. Кровь? Причём тут кровь? Определяют информацию в этом носителе, таком универсальном, который невозможно подделать? А если бы у людей кровь была другого состава, что не исключено теорией множества миров?
Значит – состав крови для них не важен, главное – информация о существе. Они знают, что наследственная информация заключена в молекуле дезоксирибонуклеиновой кислоты, сокращенно – ДНК, которая содержится в клетках нашего тела, в крови.
Сколько длится анализ? Секунды, доли секунды? Для меня – вечность. Бедное сердце! Оно ещё никогда так не колотилось в моей груди. Даже в первый мой самостоятельный полёт на истребителе. Чем я сейчас рискую? Абсолютно ничем. Дадут пинок ниже поясничного отдела – значит так тому и быть. Смотрю на ладонь – она как была красного цвета, так и осталась. Цвет не меняется, значит – всё, можно отправляться со ступенек вниз.
Я на земле, волк рычит. Подвёл я тебя, брат? Ты уж извини. Зачем меня толкать опять на ступени? Ты же видишь – мы чуждые твоим..хозяевам, или друзьям. Вот настойчивый какой!
Я опять на первой ступени, в состоянии полной отрешённости. Но что это? Что происходит? На первой, промежуточной площадке, в восьми ступенях от меня, появилось похожее на голографическое, изображение....я не биолог и не медик, но определяю сразу – это изображение макромолекулы ДНК. Изображение вращается вокруг своей оси, сама молекула находится внутри полого цилиндра изумрудного цвета. Рядом с этим изображением возникает аналогичное изображение молекулы ДНК, которое на глазах, словно из отдельных частей конструктора, собирается в макромолекулу ДНК. Моего ДНК.
Молекула увеличивается по высоте, её мастер складывает из отдельных кирпичиков. Всё? Да, теперь изображение моей молекулы ДНК, которая находится внутри цилиндра красного цвета, вращается синхронно с эталонной молекулой. Красиво, глаз не отвести. Цилиндр красного цвета начинает снизу вверх менять цвет с красного на зелёный, по нему проходит череда всплохов ярко-золотистого цвета. Теперь передо мною – два совершенно одинаковых по цвету цилиндра и два одинаковых изображения макромолекул ДНК. Сердце учащённо бьётся в ожидании продолжения таинства. Цилиндры медленно двигаются друг к другу, совмещаются и изображение вспыхивает золотым светом.
Это наводит меня на определённые мысли, но я продолжаю наблюдать за происходящим. Первая ступень лестницы начинает мелко вибрировать, с глухим звуком, который похож на начало работы лампы большой мощности, начинает светиться серебристым светом. За ней – вторая, третья, серебристый свет поднимается всё выше и выше, от этого света становится светло вокруг, как днём.
Я делаю осторожный шаг на вторую ступень и растворяюсь во мгле. Я теперь – сгусток энергии, я теперь одно целое со Вселенной. Пытаюсь посмотреть по сторонам, но кроме мрака, ничего не видно. Вдалеке, появляется точка ярко–белого света. Она приближается, она увеличивается в размерах. Рядом с этой точкой возникает такая же точка, затем – ещё, ещё, ещё! Таких точек теперь несчётное количество. Изображение укрупняет одну точку и теперь я вижу самое обыкновенное зерно. Пшеничное? Без разницы.
Я понимаю, что в этом зерне может и должна зародиться жизнь. Нужен толчок к этому, изменение условий окружающей среды. Рядом с зерном возникают два таких же зерна. Они испускают во всё стороны какой–то вид излучения, проходит совершенно немного времени и теперь "моё" зёрнышко начинает тоже излучать, едва заметное для глаза, свечение.
Зёрна влияют друг на друга, они становятся больше и больше. Достигнув критической массы, зёрна взрываются мириадами ярких брызг. Теперь, только из одного зерна, возникает множество звёзд, галактик. Изображение опять показывает мне россыпи зёрн–вселенных, словно говоря – смотри, какое огромное количество вселенных в маленьком зернышке, а зёрн – бессчётное множество. Намёк понятен. Мириады вселенных в бесконечной степени.
Я открыл глаза и не сразу понял, где нахожусь. Вокруг – звёзды, планеты, которые вращаются вокруг не всех, но многих звёзд. Прямо на глазах, формируются планеты. Их поверхность постепенно остывает. Интенсивность излучения звёзд постепенно падает. Опять на какой–то миг, мне показывают изображение зерна, из которого возникает жизнь. Поверхность планеты – безжизненная равнина, на глазах меняется рельеф, происходит сдвиги, столкновения тектонических плит. Теперь поверхность планеты не однородно–унылая. Множество гор, массивных и неприступных, мегатонны кипящей лавы, образуются водоёмы - озёра, моря, океаны. Но нет микроорганизмов, планета стерильная.
Мне показывают космос, звёзды и стремительно передвигающийся огромный астероид, который состоит изо льда. Не трудно догадаться, что этот лёд – часть какой-то планеты, на которой существовала когда-то жизнь. Похолодание, встреча с огромным метеоритом и планету разрывает на части. Одна из таких частей приближается к стерильной планете, чудовищный удар о поверхность.
Глыба льда, под воздействием местного светила, начинает таять и ручейки талой воды попадают в стерильные водоемы, впитывается землей. Круговорот воды в природе. И вот оно - зарождение жизни! Опять картина меняется, мне показывают весь эволюционный путь развития жизни на планетах. Их множество, но эти планеты находятся на очень большом расстоянии друг от друга.
Я открыл глаза. Я стою перед последним лестничным маршем. Восемь ступенек и я буду на самой верхней площадке, где установлена арка из ярко-жёлтого материала. Нетрудно догадаться, из какого. Делаю шаг на ступеньку и опять погружаюсь в невероятную по красоте и эффекту присутствия, картину происходящего на планете.....минуточку, почему мне сейчас показывают мою родную планету? Это же Земля!
Узнаю очертания материков, континентов, океанов, морей. Почему Земля? Вижу зарождение жизни, все этапы эволюции животных и....человека. Начиная от первобытно–общинного общества и заканчивая....дух захватывает. Я вижу сейчас будущее моей старушки, планеты Земля. Человек освоил, заселил близлежащие планеты, но ему всё мало и мало. В одной огромной Вселенной ему становится тесно, он ищет подобные вселенные, где может зародиться жизнь.
С Земли, со многих населённых планет, отправляются в космос летательные аппараты, которые в себе несут жизнь. В них очень много контейнеров с микроорганизмами, бактериями. При попадании на планеты, подобные Земле, летательные аппараты распыляют над поверхностью свой груз и происходит дистанционное терраформирование планет, они становятся пригодными для зарождения жизни.
От увиденного у меня захватило дух, по телу пробежал озноб. Предположение, которое я всё это время отвергал, нашло подтверждение в этих, показанных мне, картинах будущего. Просто невероятно! Это значит, что я сейчас нахожусь на лестнице, которую построили......но как это возможно? Люди научились управлять не только пространством, но и временем?
Получается, что этот так. И когда-нибудь мечта человечества исполнится. Человек будет управлять временем, по своему усмотрению. Мне показывают Землю, супружескую пару. Он, она, ребёнок, который держит родителей за руки. Показывают другую планету, другую супружескую пару и опять же, их ребёнка. Люди ничем, практически, не отличаются, только цветом кожи, формой глаз и ростом. Но и там и там – люди. Семьи с разных планет тянут друг другу руки, они улыбаются.
Приглашение к сотрудничеству и дружбе? А для землян такие контакты не рановаты ли? Сложно ответить на этот вопрос. Может быть опыт других цивилизаций научит землян жить по-другому, без войн, наркотиков, без зависти. Может они научатся жить так, как они должны жить? Без классовой вражды, без дискриминации по половому признаку и цвету кожи? Хотелось бы верить в это.
Я стою перед аркой из золота. Проход арки закрыт мерцающим полотном серебристого цвета, который у меня ассоциируется со ртутью. Рядом с аркой – небольшой постамент из того же материала, из которого изготовлены площадки, лестница. На нём нанесено условное обозначение десяти планет. Землю я сейчас нахожу сразу – она изображена голубым цветом с извечным своим спутником – Луной.
Одно из изображений, которое меняет своё свечение – Гельфера. У этой планеты нет никакого спутника. Остальные планеты мне неизвестны. Но планета с двумя спутниками притягивает моё внимание. Эта планета изображена более яркими красками, нежели остальные. Нужно записать всё, что сейчас происходит, на нейросеть. Высота арки – два с половиной метра. Слева от арки – скульптура женщины. Миловидное лицо, белоснежная улыбка. Глаза .....да, разрез глаз необычный. Они немного удлинены к вискам, что не портит внешнего вида. Может даже придаёт лицу женщины некий шарм. А вот волосы – белые, как снег. Длинные, ниже плеч. Рост женщины – два метра, не меньше. Мужчина выше, нейросеть мне говорит, что два метра двадцать сантиметров. Короткая стрижка, опять же – белоснежные волосы. Более крупный нос, глаза голубого цвета, как и у женщины. Развитая мускулатура. Вот и первое заочное знакомство с другой расой. Якобы, с другой. Но на самом деле...Нет, не буду спешить.
Ну что, всё мне стало понятно. Передвигаться между мирами, как оказалось, в будущем стало гораздо проще и безопасней. Почему-то я в этом уверен. Но нужно идти вниз, к ребятам. Меня ждут тридцать две ступени и промежуточные площадки. За время, пока я буду опускаться по ним, я должен принять окончательное решение, что бы сделать окончательный выбор. Я поднял голову вверх и увидел то, от чего у меня перехватило дыхание. Далеко, на фоне звёзд, я увидел яркие вспышки света. Они сейчас казались мне появившимися на небосклоне маленькими звёздами. Даже на таком огромном расстоянии от "Цереры", я понял, что там произошла беда. Или разразилась новая война.
(Продолжение в части 2 – "Статус – Надежда")