Зимой проходил очередной чемпионат мира по хоккею. Поздно вечером в финале должны были играть наши с канадцами. Мы готовимся к этому великому ледовому противостоянию. Телевизор у нас цветной, единственный в части, наша доблестная рота выиграла его в упорной борьбе год назад на смотре строя и песни.
С антенной постоянно возникают проблемы, никак не закрепить её штекер надежно, каждый боец считает себя лучшим электриком и просто обязан отремонтировать его. В результате ежедневных ремонтов штекер болтается в гнезде, еле-еле держась там. Но вскоре неунывающими солдатами найден простой и эффективный выход – на другом конце половицы, где стоит телевизионная тумбочка, садится молодой солдат с табуреткой в руках и при помехах тихонько стучит ножкой табуретки в пол.
Изображение на какое-то время восстанавливается. Частенько он засыпает на своём ответственном посту и тогда смотрящие телек, не дождавшись тихого стука при пропаже изображения, дружно поворачиваются к нему и громко орут:
- Помехи! Спишь, сучий потрох!
Молодой, резко очнувшись от крика, спросонья что есть дури с грохотом лупит всем массивным табуретом в пол, будя при этом половину спящих в расположении и вызывает радостный хохот со стороны зрителей и яростные ругательства проснувшихся по его вине.
На вечерней поверке в казарме командир роты радует нас – он сегодня заступил помощником дежурного по части и если мы мечтаем посмотреть хоккей, то можем уже прямо сейчас начинать готовить снежные лопаты и до утра чистить плац.
Мы пытаемся перевести всё в шутку, призываем к патриотизму советского офицера, ведь наши советские хоккеисты, большинство из которых офицеры ЦСКА, играют с противниками по НАТО, как же нам не поддержать честь страны и не поболеть за них, но Витя очень суров и непреклонен.
- Хотите посмотреть на лёд, ну что ж – это я вам устрою! Только смотреть на него будете не в телевизоре, а на плацу. Ещё раз, внушительно напомнив нам, что он до двух не считает, гордо удаляется.
Но сдаваться без боя совсем не в наших правилах. Узким кругом дедов устаиваем совещание, обсуждаем, по какому маршруту командир может внезапно попасть в роту и сколько нужно молодых, чтобы посадить на шухер по всем окнам.
Подзываем дежурного по роте, хохла Беду и даём вводную – по два бойца в ленкомнату и расположение, по одному в сушилку, бытовку, умывальник и на окно с торца казармы. Выполнять!
Мы веселеем, при такой организации за наблюдением подходов к расположению и муха не пролетит, не то что Витя!
Перед началом трансляции проверяем расстановку наблюдателей, душевно инструктируем каждого. Садимся перед теликом и начинаем болеть. Основная масса ребят спит, смотрят только прослужившие больше года. В конце первого тайма слышим от входа сдавленное:
- Дежурный по роте, на выход!
В недоумении оборачиваемся и видим Витю, с лучезарной улыбкой на цыпочках спешащего к нам…
Мы в полной растерянности. Ротный подходит к нам ближе и зовёт меня с собой:
- Пойдём, я тебе покажу что-то интересное… Это ты ведь часовых рассаживал по постам?
Он с довольным смехом проводит меня по окнам. Спят крепким сном все наши молодые вместе с хохлом!
Бужу всех пинками и обещаю райскую жизнь с завтрашнего утра.
Возвращаемся в расположение, Витя командует:
- Рота, сорок пять секунд, подъём!
Одеваются и болельщики и молодые, уже успевшие крепко заснуть. Выстраиваемся в расположении, одеваем шинели, забираем лопаты и уныло бредём перед нашим доблестным командиром на заснеженный плац.
Молодые уныло приступают к ночному представлению нашего шапито. И хотя нашему призыву уже по сроку службы не положено заниматься очисткой снега, мороз и ветер делают своё дело, мы быстро замерзаем, вооружаемся большим скребком и с гиканьем, подбадривая друг друга, как кони дурашливо носимся по плацу, пытаясь хоть немного согреться.
Витя всё время топчется с нами вместе, ёжится в своей шинельке на довольно свеженьком ветерке, он понимает, что мы сразу же испаримся, как только ослабнет контроль с его стороны.
Мы чистили снег до утра, и к своему стыду полностью очистить его всё же не успели. Шутить на эту тему с Витей мы больше не стали, знали, что за ним точно не заржавеет и придется дочищать его следующей ночью.